«Свет моего сердца! Здравствуй!
       Должен поговорить с тобой наконец серьезно — сколько может это продолжаться? Эта демонстрация строптивости, это проявление непокорности и своенравный бунт против правил приличия?! Как понимать твое уклонение от встреч до полного исчезновения из поля зрения не только в диапазоне ультракоротких, но и длинных волн? Никто не сумел бы оправдать всяческие твои намеки на определенную относительность моего существования, на сложность существующих условностей, довлеющих над нами, которые могут наконец привести к пониманию безотрадной значимости открывания и закрывания пути к великому ме- таболяру. Сознаюсь, меня гнетет еще одно антистремление в ожидании проявлений бытия твоей далекой личности.
       Отзовись!

Твой Василь».

 
      Солнце клонилось к закату. Его лучи оторочили розовой каймой облачка и стайки пригородных коттеджей, скромные оазисы нарядных зеленых скверов и одиноких старых каштанов на улицах, овалы шустрых разноцветных авто на магистралях.
      Биокибер Андреш то и дело поглядывал в окно, торопливыми, но точными движениями корректируя поступление смеси. Дело тонкое, бездушной автоматике доверить его рискованно.
      До конца рабочей смены оставалось еще пятнадцать минут.
      Коррекция спектра по бесчисленному множеству компонентов.
      Вот уже появился его сменщик. Он не торопясь идет по длинному цеховому коридору между барореторт и синтезаторов. Не спешит. Сейчас подойдет, остановится поодаль и будет наблюдать. Андреш едва сдерживал себя. Ждал окончания своей смены, не терпелось освободиться.
      Но он не будет просить Романа приступить к работе хоть чуточку раньше, так как знает, что тот внимательно взглянет на зеленоватое цеховое табло, которое так медленно отсчитывает минуты, и притворится, что ничего не слышал. Но это справедливо — каждый должен работать именно столько, сколько ему положено.
      Багрово-красное солнце за окном. Огромное.
      — Привет, Андреш. Как дела? Сюрпризов не было?
      — Молибден бесился. Как всегда. А в остальном — все в норме.
      — Вот и хорошо. Можешь быть свободным, Андреш.
      Он даже съежился от неожиданности, от томительного желания поскорее выйти из цеха, но ответил сдержанно, не отводя взгляда от показаний ротаметра:
      — Еще четыре минуты, Роман. Подожди. Я свою работу не люблю другим отдавать.
      — Ты изменился в последнее время, Андреш… У тебя все нормально?
      — Да. Я функционирую прекрасно…
      — У тебя очень утомленный вид… Но голос, правда, бодрый…
      — За меня не волнуйся, Роман. Все хорошо.
      Передав смену, он степенно попрощался, пожелал всего наилучшего. По всему цеховому коридору старался шагать, помедленнее, чтобы ничем не привлечь к себе внимания.
      А Роман склонился над микрофоном цехового селектора и тихо, едва слышно произнес:
      — Я предложил сменить его чуть раньше, но он не согласился, отработал до последней секунды.
      — Спасибо, Роман. Работайте спокойно, не думайте больше об этом. Желаю успеха, — донеслось в ответ.
      Сразу после проходной Андреш резко повернул влево, уверенно направился в сторону одиннадцатого цеха. Волновался.
      Какая-то неведомая раньше сила придавала ему «настырной уверенности».

       «ПРИ РАБОТЕ МОНТАЖНЫХ ГРУПП ВХОД НА ТЕРРИТОРИЮ ОДИННАДЦАТОГО ЦЕХА ПОСТОРОННИМ ЛИЦАМ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕН!»

      Андреш опустил в щель свой служебный жетон. Его, безусловно, пропустят, конечно, удивятся неожиданному приходу, но пропустят. Ведь он-то не посторонний. Он работает на этом комбинате. Но…
      — Вы по какому делу? — послышался голос электронного дежурного.
      — Як Болеславу.
      — Идет монтаж.
      — Монтаж круглосуточно.
      — Но биокибер Болеслав работает только шесть часов в сутки.
      — Я по производственной необходимости.
      — Могу вас связать по видео.
      — Мне необходимо встретиться лично.
      — Почему вы не оформили свой вход в монтажный цех через администрацию?
      — Дело экстренное. Мне нельзя терять ни минуты.
      — Пропустите биокибера Андреша!.. — вмешался в спор сочный сильный баритон главного диспетчера.
      — Проходите.
      Жетон упал на пластиконовое донышко. — …и проследите за каждым его шагом, — продолжил голос главного, когда Андреш удалился на добрую сотню метров.
      Миновать порог одиннадцатого цеха сложнее всего.
      Но только здесь можно достать седьмой коррелятивный биоэлектронный блок, да еще на складе, но на складе они лежат законсервированные, ненастроенные. Появление его, биокибера Андреша, в монтажном цехе, безусловно, не останется незамеченным, но если не привлекать лишнего внимания, то и тень подозрения не должна коснуться его. Главное — ничем не нарушить привычный ритм монтажной бригады, сознавая всю необычайную ответственность их работы.
      Вот и Болеслав с Василием застыли с манипуляторами в руках. Нужно выбрать момент, когда очередной микроблок будет соединен с основанием, тогда загорится сигнал «норма», и будет несколько секунд свободного времени, чтобы поговорить. А до этого нужно присмотреться…
      Вот они, седьмые коррелятивные. Много их. Никто не заметит, что на один уменьшилось.
      Андреш приблизился к ним на расстояние протянутой руки. Они лежали на стерильной стеклянной полочке.
      Болеслав с Василием, не отрываясь от окуляров микроскопов, ловко священнодействовали над органо- комплексами, но чувствовалось, что они заметили приход Андреша.
      Одно неторопливое, неуловимо точное движение руки — и седьмой коррелятивный оказался в кармане комбинезона. И в то же время на его место манипулятор положил следующий блок.
      На табло вспыхнуло «норма», очередной биоэлектронный блок нашел свое место на основе, электронный контролер трижды громко квакнул.
      — Что случилось, Андреш?
      — Болеслав, я обещал тебе подарить свой манипулятор… Вот он. Бери.
      — Почему ты решил именно сейчас? Занес бы домой…
      — Я только что освободился… А ты работаешь… Сам знаешь, как удобно работать моим манипулятором… Возьми.
      — Напрасно ты спешил, мне к нему еще привыкнуть нужно, каким бы золотым он ни был. Эту смену придется со старым провозиться… Но спасибо… Чудак ты…
      Вот и все.
      — До свидания.
      Вполне объяснимая причина визита в одиннадцатый цех — заносил биокиберу Болеславу манипулятор своей конструкции, собственноручно изготовленный. Уже давно все убедились в его удобстве, скоро все биокиберы будут оснащены такими. А пока что он подарил Болеславу свой собственный экземпляр. Все логично. Карман вроде не очень оттопырен. Но разве придет кому в голову проверять его карманы?
      Взял свой жетон. И, сохраняя невозмутимый вид, направился к центральному выходу из комбината.
      Заходящее солнце уже коснулось горячим боком горизонта.
      Дойдя до магистрали, Андреш едва не бежал по тротуару.
      Жилой комплекс был недалеко. Рябина и старый каштан при входе. Пять ступенек. Массивные двери.
      Лифт. Вот и его сто шестнадцатое помещение. Переступил порог и сразу же бросился к стенному шкафу, распахнул пластиконовые дверцы.
      — Ну, как ты здесь? Скучал? У меня все в порядке. Сегодня, наконец, я достал седьмой коррелятивный. А это для нас — главное. С остальным — никаких проблем.
      Андреш выкатил из шкафа на легком металлическом кресле безголовое туловище, за ним тянулись многочисленные провода и прозрачные эластичные трубочки, подсоединенные к нескольким небольшим приспособлениям, которые тихо урчали, гудели, перекачивая розовую жидкость в неподвижное, бездыханное тело и отводя ее обратно.
      — Ты скучал без меня. Я знаю. Но я не мог быстрее. Сам понимаешь — я на работе. На очень ответственной работе. Так что извини. Но чем бы ни занимался, где бы ни был, я о тебе никогда не забываю, друг мой.
      Андреш включил свет, склонился над датчиками ворчащих приборов, внимательно всматривался в показания на шкалах, наконец успокоился.
      — Все хорошо. Пока меня не было, ничего неприятного не случилось.
      Безголовое тело едва шевельнулось, напряглось и вновь безвольно обмякло. Андреш выкатил из шкафа еще один столик на колесах, на нем были отдельные части головы биокибера.
      — Сегодня я прилажу седьмой коррелятивный… А дальше дела пойдут быстро…
 
 
      В это самое время у входной двери зазвучал сигнал.
      Андреш от неожиданности вздрогнул. «Что за наглость! Я никого не жду и никого не приглашал! Кто имеет право так бесцеремонно нарушать мой отдых после напряженного рабочего дня?»
      Он испуганно оглянулся по сторонам, словно ища совета или защиты.
      Небольшая комната была загромождена разными приборами и приспособлениями, книгами, всякими материалами.
      Стол чуть виден из-за нагроможденных на нем коробок, проводов, реторт, справочников. На диване — немного свободного места, лишь бы уместиться спать, Андреш бросился к креслу с телом и, нервничая, начал заталкивать его опять в шкаф, потом столик с головой.
      Одна из прозрачных трубок выскочила из ко- нектора, по полу растеклась розовая жидкость.
      — О-о-о! Проклятье!
      Он принялся прилаживать трубку на место, но, как назло, это не удавалось, сказывалась нервозная поспешность — то пузырьки воздуха нужно было выгнать из трубки, то сама трубка почему-то не входила в гнездо конектора.
      Сигнал вновь зазвучал, настойчивее.
      Наконец он сумел закрыть дверцы шкафа, неуклюже потоптался на лужице розовой жидкости, стараясь ее вытереть, и пошел встречать незваных гостей. Их оказалось трое.
      — Добрый вечер, биокибер Андреш.
      — Слушаю вас.
      — Разрешите войти? — Что вам нужно? Я отдыхаю.
      Андреш уставился на пришедших, но от волнения ничего не видел, смотрел будто сквозь них.
      — Мы не отнимем много времени. Вы только что возвратились с работы и, думаем, еще не успели отключиться…
      — Если бы я отключился, то не открыл бы вам.
      Не дождавшись разрешения, незнакомцы вошли в комнату.
      — Что вам нужно? — раздраженно повторил свой вопрос Андреш и, подойдя к стенному шкафу, остановился перед ним, скрестив руки на груди.
      — Извините за наше внезапное вторжение… Дело в том, что за последнее время стало заметно, что вы…
      «Каким ветром занесло ко мне этих наглецов?! Зачем я вообще открыл им? Ведь мог же я отсутствовать в это время. Или отключиться после работы. Отдыхал бы. И никаких проблем…»
      — Вы начали расходовать очень много энергии…
      «Прости, дружище. Надеюсь, ничего страшного не случилось. Прошло всего мгновение, пока я присоединил разорванную магистраль. И все пузырьки воздуха я тщательно выгнал. Думаю, все обойдется…»
      — Точнее говоря, фантастически много…
      — Вы представители службы энергоснабжения?
      — Именно так.
      — А что заставило вас прийти сразу втроем? Этот вопрос мог бы задать и один из вас.
      — Да, вы правы, конечно, — улыбнулся мужчина в серой приталенной куртке и попытался поставить на стол свой небольшой, но плотно набитый чемоданчик. В это время двое других, тоже с чемоданчиками в руках, заняли словно заранее определенные места — один, коренастый, возле входной двери, второй, лопоухий, у окна.
      — Просто мы не хотим терять лишнее время. Поскольку ни один из датчиков контроля не указывает на какие-либо повреждения в вашей квартире, а расход энергии огромный, то остается допустить существование какого-то скрытого дефекта… — Мужчина пристально, изучающе смотрел на Андреша.
      — Может, пробило кабель… — произнес после паузы, рассудительно, с театральной беззаботностью. — Короче говоря, мы специализированная ремонтная бригада. Мы быстренько все проверим…
      — Могли бы и предупредить о своем визите. Я очень устал и хочу отдыхать…
      — Вы сами должны быть заинтересованы в том, чтобы устранили дефект… Чтобы он не привел к несчастному случаю… Я уже не говорю о том, что просто жаль электроэнергии, которая неведомо куда исчезает… Вы меня понимаете? Мы даже не спрашиваем вас, как часто вы включаете видеосистему, часто ли пользуетесь калорифером или иными бытовыми приборами… даже если бы вы круглосуточно не отключали видео, отапливали комнату, не выключали свет и нафаршировали свое помещение всеми существующими электропомощниками, то все равно… кстати, вам известен ваш расход электроэнергии?
      — Меня это не интересовало. Не знаю.
      — Вот взгляните. Это лишь за последние три дня, — мужчина протянул Андрешу листок бумаги. — Вслух и произнести страшно. Для вас одного нужна маленькая электростанция…
      — Я постараюсь вам кое-что объяснить… — сказал Андреш и потупился. Его взгляд упал на розоватые разводы от лужицы на полу, он поднял глаза и заметил, что мужчина в серой куртке тоже смотрит на это пятно. — Я вам сейчас объясню…
      — Вы хотите объяснить, куда за три дня израсходована энергия, которой хватило бы на целый год для скромных нужд большого дома? Интересно. Очень интересно послушать…
      — Дело в том… Моя квартирная энергосеть в порядке. Я так думаю… Вам нет оснований беспокоиться… В свободное от работы время я занимаюсь некоторыми научными исследованиями, биологическими экспериментами, энергоемкими экспериментами… Но, впрочем, почему я должен оправдываться? Я имею наконец на это полное право. Потребление энергии у нас не лимитировано. Следовательно, я имею право пользоваться ею по собственному разумению…
      — Безусловно. Но такие фантастические цифры… Простите, но нам просто интересно, какие опыты, исследования могут требовать такого неимоверного количества энергии?
      — Вы хотите, чтобы я продемонстрировал вам… — Андреш с чувством превосходства посмотрел на собеседника и обвел взглядом комнату, словно предлагал убедиться — здесь есть что включить…
      — Нет, нам ни к чему ваши демонстрации… Не теряйте времени на дешевые шутки…
      — Не имею ни малейшего желания отчитываться перед вами. Я же сказал уже, что провожу исследования в области биоэлектроники… Могу добавить, что они связаны с процессами биосинтеза…
      — Да, вы известны на комбинате как изобретатель, как творческая личность, но…
      — Вместо того, чтобы отдыхать, я вынужден разглагольствовать с вами о том, куда девается энергия, которую я имею право использовать по собственному усмотрению, — уверенность постепенно возвращалась к Андрешу. — Вы вторглись в мое помещение даже не представившись.
      — Простите… Я — главный энергетик, Максим Чернобур. Мои помощники биокиберы — руководитель специализированной ремонтной бригады и мастер-диагност.
      — Я имею полное право попросить вас немедленно покинуть мою квартиру.
      — Безусловно. Но мы тоже имеем право и должны проверить вашу энергосеть в связи с ее аварийностью.
      — Никакой аварийности нет.
      — Мы обязаны в этом убедиться. Если вы возражаете, это произойдет позднее. Но мне непонятно, зачем терять время, если мы уже прибыли к вам целой бригадой…
      — Делайте что угодно… Но поторопитесь…
      Максим Чернобур сразу, без колебаний подошел к шкафу, но почему-то не спешил его открыть. А его помощники бесцеремонно начали рыскать по комнате.
      «Неужели произойдет непоправимое? Нет. Они не имеют права».
      Мастер-диагност проницательным, опытным взглядом осматривал все, что находилось на столе, на подоконнике, на диване… Среди нагромождения микроблоков, инструментовманипуляторов, рулончиков биосырца его внимание привлекла одна старая книга. Он открыл ее, долго листал.
      — Любопытно… Копия старинного издания… Руководство для широких кругов научных работников, так сказать, самоучитель для биокибернетиков из кружка «Умелые руки»… — И он весело рассмеялся.
      — Положите книгу на место! — прикрикнул Андреш.
      Чернобур взялся рукой за дверцы шкафа, но все еще не открывал их.
      — Не горячитесь… Что у вас в правом кармане комбинезона, Андреш?
      — Это вас не касается.
      Андреш понял, что Максим Чернобур знает если не все, то очень многое. Но откуда?
      — Безусловно, меня совсем не касается, почему у вас в кармане лежит седьмой коррелятивный микроблок. У нас нет к вам никаких претензий. Вы взяли его, видимо, не для того, чтобы поиграть. Это слишком дорогая игрушка, и у нас нет оснований сомневаться в вашей умственной адекватности… Седьмой коррелятивный, должно быть, нужен вам… для исследований… Можете считать наш приход не как вторжение, а как желание чем-то помочь… Вы — известный на комбинате изобретатель. Все, созданное вами, весьма целесообразно и…
      Андреш заметил, как помощники Чернобура стоят в напряженной позе, будто приготовились к решительным действиям.
      Чернобур вдруг быстро открыл дверцы стенного шкафа.
      Тихо, чуть слышно урчали приборы, мигали сигнальными огоньками, перекачивая розоватую жидкость по прозрачным трубкам.
      Наступила долгая напряженная тишина.
      — Что это?
      — Вам достаточно знать и то, что я уже сказал… Эксперимент. Исследование. Вы сами говорили, что у вас нет оснований подозревать меня в каких-либо преступных действиях.
      — Безусловно, уважаемый Андреш, но порой оказывается поздно заподозрить кого-то в чем-то… Вы меня понимаете и, надеюсь, не обидитесь. К тому же, думаю, вам не нужно объяснять — исследования, требующие такого количества энергии, должны быть официально одобрены компетентными лицами и проводиться в стационарных условиях. Не так ли? Хотелось бы услышать ваши объяснения…
      — А если я не желаю ничего объяснять?
      — Тогда, не обессудьте, у меня есть полномочия просто отключить вас от энергосети и созвать компетентную комиссию для исчерпывающего изучения вашей исследовательской деятельности. Объяснять все вам так или иначе придется, но это займет значительно больше времени у всех. Убеждать вас в этом нет надобности?
      Советую ограничиться откровенной беседой именно с нами. Вы нам известны с самой лучшей стороны, и потому надеюсь на благоприятный исход…
      Биокиберы-помощники несколько расслабились, но остались на своих местах, как на посту.
      — Ладно… Вижу, что я действительно должен… вынужден…
 
       «Прости, дружище. Я виноват перед тобой. Но мне нисколько не стыдно. Только очень грустно. Между нами пролегли тысячи километров. Но не они разъединили нас. Любые расстояния легко преодолеваются. Но как сокрушить ту громадную стену из будничных дел-забот-потребностей-обязанностей, которая основательно и навечно разделяет нас. Да, я виноват. Я пропал для тебя…
       Но если бы ты только знал, что занимало меня последние годы… Трудно поверить, но это правда. Я создавал тебя. Я даже сумел разыскать в наших архивах некоторые схемы твоих микроблоков. Более двух лет я украдкой, тайком собирал все необходимое. Прости меня. Но я думал о тебе непрестанно. Конечно, я не мог создать тебя самого, но… Очень подобного тебе, такого же честного, разумного, верного товарища — пытался создать.
       Мы вместе с ним читали бы книги и смотрели видео, путешествовали бы в свободное время… Но, как видишь, я говорю обо всем этом уже в прошедшем времени. Недавно мне разъяснили: это происходило, когда я был еще молодым биокибером, и во мне еще продолжался процесс внутренней стабилизации… Сейчас я расскажу тебе все, чтобы и ты мог посмеяться. Так вот, все необходимое я доставал где только мог, преимущественно на нашем комбинате. Монтаж, связанный с колоссальными затратами энергии, осуществлял у себя дома. Мне почемуто и в голову не пришло, что это может привлечь чье-то внимание. Сам понимаешь, сколько энергии требует биосинтез, особенно при материковом монтаже.
       Ко мне пришла комиссия — бригада энергетиков. Сначала они подумали, что я не в своем уме. Спросили:
       «Позвольте узнать, к чему такие сложности, искусственные проблемы, ведь на нашем комбинате можно создать экземпляр любой индивидуальности, какой только вам захочется? Или — почему бы вам не поселиться с кем- нибудь вдвоем в одном помещении, если нуждаетесь в обществе настоящего друга?»
       Что я мог ответить?
       «Мне хотелось, чтобы мой друг находился всегда рядом со мной, чтобы ему не нужно было бегать в этом суетливом мире, подобно белке в колесе, чтобы мы с ним писали красивые стихи и слушали прекрасную музыку, чтобы вместе путешествовали… Одним словом, просто так… для счастья». — «Иначе говоря, вы решили создать себе покорного раба?» Представляешь, какие обвинения предъявили мне?! «Вы хотели создать мыслящее существо и лишить его свободы и счастья свободного труда?» — «Не говорите глупостей. При чем тут рабство? Зачем так оскорбляете?» А они мне: «А как же иначе понять ваше желание вот таким образом получить себе друга? Неужели вы не понимали, что он со временем стал бы полноправным гражданином, равноправным мыслящим существом, не смог бы он сиднем сидеть в вашей квартире в ожидании, пока вы осчастливите его своим появлением…» Все это действительно так, Василь.
       Ничего путного не вышло бы из моей затеи. Но я еще продолжаю вспоминать те несколько счастливейших месяцев, когда мы были вместе с тобой… И мне ужасно хочется вернуть то время, когда я был по-настоящему счастлив… Но в то же время понимаю, что все это смешно слушать. Прости. Желаю тебе долгих-долгих лет нормального функционирования и вдохновения. Жму руку.
       Сообщай о себе.

Твой Андреш».

I