Дьондюранг несколько минут назад утратил чувство внутренней уравновешенности. Отрешенно смотрел на мрачного водителя, на исчерченный звездами фон за иллюминатором, старался ни о чем не думать, хотел забыться, но напрасно.
      И вдруг приятная истома разлилась по телу. Это центральный анализатор подал рациональную мысль. В тот же миг Дьондюранг понял: он не должен возвращаться на Инкану, и тем более - на комбинат, где был создан, незачем ему ложиться на полку архивного блока. Он обязан существовать дальше, продолжать действовать по собственной программе. Почувствовал, что вскоре прикажет водителю изменить курс, но пока не знал, как нужно его изменить. Дьондюранга удивило, даже возмутило: где же здравый смысл? К чему он стремится? Он, старый биокибер, который уже завтра не сможет найти выхода для себя. Демонтаж на комбинате - самое разумное для него уже сейчас. Но в то же время чувствовал: на комбинат он скоро не вернется.
      Ему стало плохо. А когда подумал, что, вероятно, и все его сомнения также запрограммированы еще .на комбинате, совсем растерялся от сумятицы мыслей. Вполне вероятно, ему лишь кажется, будто он самостоятельно действует, анализирует, мыслит, обобщает, вырабатывает программу поступков, а в действительности - все это лишь варианты первичной программы, заложенной при его создании.
      - Землянин? - лениво, с безразличием в голосе спросил водитель.
      - Нет, я родился на Инкане, но долгое время жил на Земле.
      - Возвращаетесь из командировки?
      - Нет.
      Водитель еще раз зевнул. Дьондюранг понимал его состояние: долгий полет и монотонный гул мотора нагоняли сон, и готов был для приличия поддержать разговор.
      - Та молоденькая красавица, провожавшая вас, так горько плакала...
      - Это моя сестра...
      - Красивая... - двусмысленно улыбнулся водитель. - Чем вы ее опечалили?
      - Ей не хотелось, чтобы я возвращался на Инкану.
      Водитель прищурил глаза и стал похож на хитрого зверька.
      - Когда сестра так плачет по...
      Дьондюранг опять почувствовал приятную истому во всем теле окончательное решение сформировалось в виде материального заряда на бета-клеммах центрального анализатора. Перебив водителя, спросил живо:
      - Знаете астероид Лазурных Сталактитов?
      Водителя такая резкая смена темы не удивила. Ему все равно, о чем говорить. Только бы не одолел сон.
      - Тот строительный хлам, который не использовали при синтезе Фиевского заповедника на Инкане?
      - Такой красивый астероид называете хламом? - усмехнулся Дьондюранг, удовлетворенный тем, что наконец-то пришел к определенному решению. Возьмите, пожалуйста, курс на него!
      - Не имею времени для увеселительных полетов.
      - Я выхожу на этом астероиде.
      Водитель взглянул с пренебрежением.
      - На этой глыбе неиспользованной экзотики нет не только людей, но и человеческой атмосферы.
      - Знаю.
      - Бросьте шутить.
      - Берите курс на астероид. Остальное вас не касается.
      - Там я никогда не был. Для меня это новая трасса.
      Дьондюранг посмотрел на экран монитора.
      - Мы сейчас в четырнадцатом квадрате... Значит... нужно перевести седьмой на режим девятого, а третий поставить на дубль двенадцатого. Только и всего.
      - О! Вам известна система стандартных траекторий?- искренне удивился водитель.
      - А почему бы и нет? Когда я работал у Бера, мне часто приходилось и самому летать.
      - Вы работали у самого Бера?
      -Да.
      - В Центре проблем долголетия?
      - Представьте, да.
      Водитель достал арниковую сигарету, прикурил и с жадностью затянулся, пристально глядя на своего пассажира. Дьондюранг отвел взгляд, потом закрыл глаза, блаженно прислушиваясь к надсадному вою мотора. Немного погодя он включил карманный магнитофон, и кабину заполнила музыка его любимого Лактариуса.
      - Скажите, а правда, что его убил кибер? - подтолкнул Дьондюранга локтем водитель.
      - Да,- ответил тот, не открывая глаз, - его убил биокибер Дьондюранг восемь лет и два месяца тому назад.
      - Такого человека погубили проклятые киберы. - Таксист в сердцах загасил сигарету.- Уже и среди нас, водителей, их становится все больше. Такие зануды, скажу я вам. Жаль Бера. Я верил, что он разгадает секрет старения. Надеялся, что и мне посчастливится прожить хотя бы несколько сот лет. А как же это случилось? У того кибера электроника подвела?
      - Нет. - Дьондюранг закрыл глаза.- Все функционировало нормально.
      - Так за что же он его?
      - Неудачный эксперимент. Случились некоторые непредвиденные отклонения от программы.
      Водитель присвистнул:
      - Значит, и у самого Бера в голове не все клепки были? Обещал разгадать секрет старения и такие экспериментики... А я ему верил. Вы, случаем, сами-то не биокибер?
      Дьондюранг ничего не ответил, сидел мрачный, погруженный в воспоминания, завладевшие его сознанием.
      Вскоре за иллюминатором промелькнул суровый, скалистый горизонт астероида.
      - Так ты всерьез? Выходишь?
      Дьондюранг долго не мог справиться с наружным люком, но наконец открыл и спрыгнул на каменистый грунт. В тот же миг люк за ним захлопнулся, и машина завибрировала от работы стартовых двигателей. Дьондюранг едва успел отскочить в сторону от раскаленного потока, вырывавшегося из-под корабля. Трансангуляр медленно поднялся над скалистой поверхностью астероида и, включив маршевые аннигиляторы, быстро растаял в космическом просторе.
      Дьондюранг медленно шагал в сумерках. Над головой тусклой звездой светилось далекое Солнце. Он шел и улыбался, радовало, удовлетворяло чувство самостоятельности. Или, может, утешало то, что в который раз вновь воздержался от демонтажа, найдя для себя аргументированные причины. Возможно, он совершил глупость, выйдя ня этом астероиде, но, как бы там ни было, он будет существовать.
      После трагического случая на планете Ир Дьондюранг оснастил свою, и без того сложную, систему универсальным энзимным трактом. Теперь он мог переваривать все: всяческих рачков и инфузорий, лишайники на скалах, наконец - сами скалы, мог свободно дышать любыми соединениями газов, струящимися из недр астероида. Он будет жить по собственной программе! Но... не было ли все это запрограммировано при его создании? Сомнения вселяли беспокойство, накапливая на бета-клеммах чувствительный потенциал. В первые годы существования Дьондюранга не беспокоила, не угнетала зависимость от первичной программы, порой даже наоборот - приносила уверенность в себе, приносила приятное чувство запрограммированного счастья. И если б он возвратился на комбинат, отработав гарантированные часы, то закончил бы существование абсолютно счастливым кибером. Но... беззаботно прожитые годы молодости остались в далеком, безвозвратном прошлом. И их количество давно уже породило новое, добытое богатым опытом качество.
      О сталактитовых пещерах на этом астероиде Дьондюранг слышал, еще работая у Бера. Читал немало книг, написанных членами исследовательских экспедиций, очень ярко и образно представлял себе те гигантские, сказочной красоты пещеры. И вот он сам на этом таинственном, загадочном астероиде, ставшем подлинной головоломкой для мужей науки. Ни на одно из множества "почему?" не получено до сих пор ответа. Почему на астероиде растут мхи и лишайники? По всем законам биологии они не могли там существовать. Почему такое сильное гравитационное поле? Почему на астероиде горячие недра? Почему сталактиты и сталагмиты в пещерах бирюзового цвета?..
      Дьондюранг шел и не пытался ответить ни на одно их этих "почему?" Наоборот, ему доставляло удовольствие находиться среди неразгаданных тайн, непонятных даже людям.
      В насыщенной углеродными соединениями атмосфере, густой и плотной, шорох мелких камней звучал непривычно. Дьондюранг старался заметить следы пребывания людей на астероиде. Несколько часов поисков ничего не дали.
      Но наконец под ногами появились прожилки более светлой породы. Достал из кармана нож, отковырнул кусочек. Положил в рот камешек молочного цвета. Он был мягким, Дьондюранг легко разжевал его и почувствовал привкус шоколада. Сталактитовые пещеры находились где-то вблизи. По крайней мере направление к ним должна была указать эта жилка мягкой белой породы.
      Быстро пошел направо и через несколько минут на дне ущелья оказался на настоящей дороге. Старой, присыпанной пылью и каменными обломками, на дороге, прорубленной в скалах. На обочине подобрал коробку от противогаза ПУМ-9. Точно с таким и он сам летал когда-то в командировки, пока не имел универсального энзимного тракта. Поднял этот газообменник и долго смотрел на него, словно припоминая годы своей молодости.
      Километров через пять миновал остатки старой буровой. А когда дорога уперлась в высокую отвесную скалу молочного камня, Дьондюранг понял пещеры совсем рядом, осталось найти вход в них.
      Пошел налево вдоль крутой скалы, но вскоре понял - идет по целине. Повернул назад и, как только обошел острый уступ, увидел над собой темное пятно. Нужно было взобраться метров на тридцать вверх. Подниматься оказалось нетрудно, естественные выступы скалы напоминали порой ступени.
      При входе в небольшой грот Дьондюранг увидел вмурованную экспедиционную скамью. Слева от нее валялось несколько банок от концентратов, а чуть подальше, в глубине пещеры, виднелись остатки большого костра и пустые канистры от горючего Бакса.
      Как любой биокибер, Дьондюранг хорошо видел в абсолютной темноте. Но в последние годы увеличилось внутреннее сопротивление в системе инфракрасного преобразователя, и приходилось подавать значительно большее напряжение на блок зрительного анализатора, а это сильно утомляло.
      Дьондюранг уселся на скамейку и смотрел из грота на мрачный горизонт, как из большого окна. Смотрел на чистое звездное небо и не ощущал ни страха, ни сомнений, ни колебаний. С наслаждением вслушивался в тишину, не испытывая никаких забот, необходимости торопиться, служить или помогать кому-то. Наступила полная внутренняя уравновешенность всех систем, даже фатум первичной программы перестал угнетать его. Дьондюранг, пожалуй, впервые за всю свою жизнь так блаженствовал.
      И вдруг кто-то положил руку ему на плечо. Это прикосновение оказалось настолько неожиданным, что Дьондюранг вздрогнул, но долго не оборачивался, хотя чувствовал каждый палец, лежащий на плече. Хотелось сначала постичь это разумом. Кто же здесь мог выйти из пещеры?.. Но так и не поняв, резко обернулся.
      Перед ним стоял человек в ультрамариновом скафандре космоисследователя. Дьондюранг сразу отметил про себя, что скафандр устаревшей конструкции и уже сильно изношен. Сквозь шарообразный шлем на него с любопытством смотрело старческое худощавое лицо.
      - Кто вы?- спросил Дьондюранг.
      Человек что-то ответил, видно было, как шевелятся губы, но поверхность шлема искажала изображение, и кибер не смог прочитать сказанное по губам. Человек указал рукой на короткий стебелек антенны, но и тогда Дьондюранг ничего не понял. Сообразив это, человек жестом пригласил его в пещеру. Дьондюранг без колебаний пошел. Кибер хорошо знал, что за последние пятнадцать лет на астероиде не работала ни одна из официальных экспедиций. Тем загадочнее казалось пребывание здесь человека в устаревшем костюме космоисследователя.
      Незнакомец включил фонарики на груди и на шлеме. Он шел медленно в нескладном, неповоротливом скафандре.
      Дьондюранг поначалу следовал за путником, но потом, заинтересовавшись чудесным видом тоннеля, опередил его.
      Высота прохода была достаточной, чтобы идти по нему в полный рост. С потолка часто срывались и звонко падали капли воды. А когда пещера внезапно расширилась в небольшой, но очень высокий, готически стройный зал с бирюзовыми сталактитами, дамокловыми мечами нависшими над обреченными сталагмитами, звуки отдельных капель и неведомый гул слились в единую мелодию, подобную звучанию старинного органа.
      Дьондюранг остановился, засмотревшись на фантастическое нагромождение синих сталактитов, местами соединившихся со сталагмитами в вычурные опорные столбы.
      Человек в скафандре вновь положил руку на плечо, Дьондюранг опять вздрогнул, а потом громко рассмеялся над своей пугливостью. Пещера рассыпала его смех по всем гротам и закоулкам, покатила в неизвестную глубь.
      Обернувшись, Дьондюранг зажмурился от яркого света фонарика незнакомца. Тот жестом приглашал его дальше. И они снова пошли. Тоннель начал сужаться и метров через тридцать привел их в следующий зал, значительно уступающий по высоте первому, Но голубизна сталактитов была в нем еще сказочней, особенно в лучах света. Лучи дробились на мириады искрящихся подвижных лучиков неповторимых оттенков. Посреди зала высился необычной формы сталагмит, напоминавший обезьяну на постаменте.
      Дальше пещерный ход стал настолько низким, что временами приходилось (Дьондюранг не привык к такому) ползти. А когда оказались в третьем, совсем маленьком зале, в нише которого журчал родничок, и незнакомец указал на щель - продолжение их пути, - Дьондюранг глянул опасливо. Однако его спутник в неуклюжем костюме наклонился и решительно начал протискиваться вглубь. Дьондюранг опустился на колени и наблюдал, как тело человека при движении повторяет изгибы трещин. После невольного колебания кибер решил, что ничего другого не остается, и двинулся следом. Но внезапная мысль испугала его: а не галлюцинация ли это?
      Щель становилась все уже и наконец превратилась в искривленную шероховатую трубу, сжимавшую тело со всех сторон. Дьондюранга охватил настоящий страх. Ярко представилось несуразное до глупости завершение его существования в каменных тисках. Мысль о галлюцинации не оставляла кибера и не на шутку ужаснула, когда силуэт человека впереди исчез. Может, он просто выключил фонарик? Но зачем? Может, отказали аккумуляторы? Но почему тогда пропали и звуки? Только что он прекрасно слышал, как шаркали гофрированные подошвы по камню и глухо терся скафандр о стенки их западни.
      Дьондюранг остановился. Расслабил все мускулы. Что же делать? Двинуться назад? Но если человек, только что бывший впереди, существует реально, нужно идти за ним. Нет, возвращаться назад бессмысленно. Исправление ошибок возможно лишь при условии, если не наделаешь новых.
      - Почему вы остановились?- донесся вдруг голос из каменной трубы.
      - Где вы? - спросил Дьондюранг раздраженно.
      - Почему вы остановились? Ведь вы биокибер?! Прекрасно можете обходиться без освещения. Или я ошибаюсь? - в лицо Дьондюрангу плеснула яркая волна, ослепив его, и он сразу же попросил выключить фонарь.
      Дьондюранг, максимально увеличив вольтаж на клеммах зрительного анализатора, увидел в узком просвете лицо. Человек был уже без шлема.
      Во внутреннем кармане Дьондюранга лежало дополнительное приспособление биомагнитной ориентации и зажигалка. Он чувствовал, как эти маленькие предметы мешают ему продвигаться.
      - Повернитесь на левый бок, - посоветовал ему хриплый старческий голос. - А потом вообще ложитесь на спину и делайте постепенно полный оборот. Идите винтом и не тратьте силы попусту.
      Дьондюранг попробовал выполнить совет. Ему и вправду легко удалось завалиться на левый бок, на спину и продолжать двигаться, как определил его проводник, - винтом.
      Преодолев остаток пути и вывалившись из отверстия прохода, Дьондюранг увидел незнакомца. Тот сидел без скафандра на плоском камне посреди большого зала. Над ним спускался с потолка уродливый сталактит.
      - Кто вы?- спросил незнакомец.
      - Биокибер Дьондюранг.
      - А меня зовут Астрагал. Космоисследователь Астрагал.
      - На астероиде сейчас находится какая-то экспедиция?
      - Нет, только ваша.
      - Я не участник экспедиции, - вяло улыбнулся кибер. - Я прилетел сюда сам по себе, на межпланетном такси.
      - Вот как... - Астрагал удивился, но старался воспринимать все как должное. - Как вам... эта чертова глотка?
      - Сказать по правде - жутковато,- ответил Дьондюранг.- А почему вы сняли скафандр?
      - Разве не чувствуете? Здесь достаточно кислорода.
      - Это одна из тайн астероида?
      - Никаких тайн. Просто в соседнем зале стоит генератор кислорода. Я здесь живу.
      - И давно?
      - Давно... Идемте дальше.
      И они снова пошли. Теперь ход был слишком широким, шагалось по нему легко.
      В правой руке Астрагал держал фонарь, в левой - скафандр, волочившийся за ним по полу, напоминая шкуру неведомого зверя.
      В следующем зале Дьондюранг увидел каменный стол, вытесанный из большого сталагмита. Слева виднелся большой грот, приспособленный под шкаф, с каменными полками. Рядом с гротом - калориферная печь и семь канистр от горючего Бакса. Правее стола - голубые реторты генератора кислорода, а неподалеку - в беспорядке - хозяйственная утварь, а дальше опять небольшой грот в роли книжного шкафа.
      Астрагал подошел к генератору и, склонившись над ним, щелкнул чем-то. И сразу же с высоченного потолка полился яркий, чуть голубоватый свет. Дьондюранг даже прищурился.
      - Вы прекрасно устроились. Здесь даже уютно. Но мне непонятно, что вы делаете на астероиде.
      - Живу после собственной смерти.
      - Простите, как вы сказали?
      - Да-да, вы не ослышались. Для них я уже умер.
      - Для кого?
      - Для всех, кого нет в этом зале.
      - Простите... Не понимаю.
      - Ничего, поймете... надеюсь. У нас достаточно времени впереди... А какова цель вашего прилета сюда?
      - Вас это может удивить, но я еще толком и сам не знаю,- доверчиво улыбнулся Дьондюранг. Перехватив удивленный взгляд Астрагала, пояснил ему: - Видите ли, я летел на Инканский комбинат биокибернетики для демонтажа. Но по пути почему-то взбрела в голову такая прихоть - выйти на этом астероиде.
      - Странно,- усмехнулся Астрагал.
      - Что странно?
      - Да, собственно говоря, все странно... И наша встреча в этой пещере...
      - А не могло это оказаться запрограммированным заранее? - воскликнул внезапно Дьондюранг.
      - Что-о? А было бы забавно. - Астрагал улыбнулся. - Садитесь-ка к столу... Семь лет я никого не видел, и сейчас вы можете себе представить, что я чувствую, встретив вас... Я уже стар... Прежде был профессиональным космоисследователем, посвятил этому всего себя, но потом пришло время оставить полеты. Наступила старость. Жить без любимого дела показалось мне бессмысленным... И не хотелось отягощать собою никого. Решил затеряться в глубинах вселенной, которой служил, сгореть, как легендарный Редин... Но не хватило сил сознательно прервать свою жизнь... И вот я в этой пещере... А чем вы, простите, планировали питаться здесь, на астероиде? - спросил вдруг Дьондюранга.
      - Я установил себе универсальный энзимный тракт, - ответил тот.
      - О-о! Так, значит, уже создали? В мое время об этом лишь поговаривали.
      Астрагал поставил на стол блюдо с пастой розового цвета и большую зеленую флягу, приглашая гостя к трапезе.
      Дьондюранг сел и спросил Астрагала:
      - Скажите, если не секрет, что вы оставили в мире людей и что нашли здесь, на астероиде?
      Астрагал долго молчал.
      - Думаете, так просто ответить вам? К тому же каждый день в какой-то мере меняет прежние взгляды... Семь лет назад я мыслил совсем иначе... Короче говоря - оставил жену, которая меня любила и которую я любил. Жаль теперь, что степень, меру этой любви я оценил только здесь. Оставил взрослых детей - сына и дочь...А нашел лишь утраченную зависимость от суровых условий. Я врос в эту пещеру и чувствую, как она направляет мою жизнь.
      - Вы так нуждаетесь, чтобы вами кто-то руководил? - Дьондюранг поднес флягу к губам и отпил глоток. - Какой чудесный, ароматный напиток! Как вам в этой пещере удалось его синтезировать?
      - Нет. Это фляга еще с Инканы... Она припасена для подобного необычного случая... А в возможность управлять собственной жизнью я не верю. Можно управлять кем-то, но собою - нет... Когда я был космоисследователем, то управлял могучими машинами, людьми, киберами, думал и был уверен тогда, что и собой тоже. Но теперь-то я точно знаю: это они руководили мной. Я зависел от каждого из них. Когда пришло время оставить полеты, когда я стал принадлежать только себе, тогда почувствовал свое ничтожество...
      - Позвольте, почему вы обыкновенную тоску по старым друзьям превращаете чуть ли не в философские постулаты? Почему? - не выдержав, воскликнул Дьондюранг, - И почему вы утверждаете, что сбежали на астероид, лишь бы почувствовать зависимость? Это неправда! Не нужно быть кибером, чтобы понять: вы хотели, как и раньше, продолжать чувствовать свою силу, свою самостоятельность. Разве не так? Вы, люди, все слишком плохо отличаете причину от следствия, утверждение от предположения, желание от потребности. Большинство людей нуждаются в одном, стремятся совсем к иному, а делают вообще невесть что... Или, может, вы что-то скрываете? Может, для бегства были еще какие-то основания?
      Астрагал улыбнулся и протянул руку.
      - Передайте мне, пожалуйста, флягу... Да, с вами трудно не согласиться. Но и ваше появление на этом астероиде не назовешь вполне осмысленным, целесообразным.
      - Что поделаешь.- Дьондюранг вздохнул. - Я тоже несовершенен. Но, по крайней мере, никогда не лицемерю. А вы порою ищете и не хотите находить, находите, чтоб было что терять, теряете, лишь бы оплакивать утрату. Для вас кажется слишком простым, даже недостойным человека ценить то, что имеешь... Я всю жизнь посвятил изучению человеческой природы...
      - И что же вам удалось узнать о нас? - грустно улыбнулся Астрагал, прислонившись спиной к голубому шероховатому камню.
      - Люди очень часто совершают глупости, которые ничем нельзя объяснить.
      Астрагал вдруг громко рассмеялся:
      - Вы делаете осмысленные глупости, мы - глупости неоправданные, но главное в том, что и вы, и мы далеки еще от совершенства, не так ли?
      ,- К сожалению, именно так.- Дьондюранг усмехнулся.
      Они долго сидели молча; каждый по-своему оценивая встречу, думая о тайне бытия, о людях и киберах, об огромной сталактитовой пещере, ставшей, должно быть, последним их пристанищем.
      - Однажды,- нарушил молчание Астрагал,- узнав, что траектория нашей очередной экспедиции будет проходить через Гарию, моя жена, моя Тилия... Он вдруг умолк, грустно улыбаясь. - Так вот, моя Тилия попросила меня привезти гарского перца. Я говорил ей, что у меня не останется времени, чтобы достать этот редкостный продукт. Но Тилия так просила, так умоляла... И я привез. На сто пятьдесят семь часов задержал четыре межпланетные машины на Гарии, но достал. Привез. И она действительно была счастлива как ребенок. Но перец тот, редкостный гарский перец весь до последнего стручка сгнил на кухне... - Астрагал неожиданно рассмеялся. - Сначала она хотела его законсервировать. Потом решила приготовить рец. Но каждый день выкидывала стручок за стручком, которые становились мягкими и начинали дурно пахнуть. Она даже с сожалением причмокивала над каждым. Я так ничего и не понял толком. Зачем он ей понадобился? А когда спросил, почему он гниет на кухне и нужен ли он вообще, она лишь небрежно бросила: "Не будь мелочным, тебя это отнюдь не украшает!" Вот наглядная иллюстрация к вашим словам и наблюдениям, - рассмеялся Астрагал.- И что интересно, этот случай я вспоминаю здесь чаще всего. Семьдесят два года супружеской жизни оставили в памяти наиболее ярким именно этот эпизод. Смешно? Знаете, а мне опять захотелось к людям. Вы пробудили во мне желание жить, воскреснуть...
      - И опять вы позволили себе лицемерное утверждение. Не я пробудил в вас желание жить с людьми. Скажите мне по-честному - сколько лет вы выходите из этой пещеры в надежде встретить людей?..
      Дьондюранг отхлебнул еще глоток из зеленой фляги.
      - Теперь мне понятно, почему так внезапно в кабине межпланетного такси мне пришло в голову взять курс на астероид Лазурных Сталактитов. Я уловил призыв вашего биополя. Вы думали о людях, вы мечтали их увидеть. Вы нуждаетесь в помощи. Разве не так? Мы с вами оба должны вернуться к людям. Вспомните Сандра:.
      Но все равно ты должен возвращаться.
      Хотя всю жизнь старался убежать...
      - Как вы себе представляете наше возвращение?- грустно улыбнулся Астрагал.
      - Пока еще никак. Согласитесь, не мог мой центральный анализатор придумать такую несуразность, как явиться сюда только затем, чтобы вместе с вами перестать функционировать в этой прекрасной пещере. Я убежден, существуют какие-то факторы, которые еще не могут быть оформлены в виде программного приказа или мысли. Нам остается ждать и верить: мы возвратимся к людям. И, знаете, сегодня я счастлив! - Дьондюранг громко, радостно рассмеялся, и смех его, неудержимый и искренний, который присущ только киберам, без малейшей фальши, передался Астрагалу.- А теперь спать! И верить - все к лучшему. Все к лучшему!
      "Экспонат"
      Они сидели на холодной каменной скамье возле генератора кислорода, стараясь найти причину неисправности. Третий час уже мигала сигнальная лампочка, оповещая об опасности. В пещере уменьшалось количество кислорода.
      - Никогда не подумал бы, - подчеркнуто спокойным тоном сказал Астрагал. - Эта машина практически вечная. А что на мою жизнь ее хватит, ничуть не сомневался. - Его старческие морщины вокруг глаз стали глубже, он напряженно посматривал на аварийный сигнал над голубой ретортой.
      Громадный пещерный зал впервые показался обоим зловещим. Голубые сталактиты мечами свисали над ними.
      - Если не найдем причины, через несколько часов - конец.
      - Я не могу поверить, что все так бессмысленно закончится.
      - Когда-то вы обещали, что мы вернемся к людям.- Астрагал отвел взгляд от генератора.- Но все произойдет значительно проще. Вам не удастся мне помочь.- Астрагал старался говорить спокойно, но внезапно сорвался на крик: - Ну найди хотя бы причину! Почему падает уровень кислорода? Я хочу знать! Зачем ты обещал, что мы вернемся?!
      - Вы уже потеряли надежду?
      - Издеваешься?- почти со злостью закричал Астрагал и надрывно, по-старчески закашлялся.
      - Никто не знает, что произойдет час спустя,- спокойно ответил Дьондюранг.
      - Я, я знаю! Можешь выбросить свою дурную кибернетическую кубышку. Она уже не скажет ничего разумного. Я знаю, что будет через час!
      - Напрасно,- спокойно продолжал кибер.- Припомните, вы умерли семь лет назад. Вы уже старый. Вы не хотели быть в тягость никому. Подумайте, стоило ли умирать тогда, чтобы сейчас так бояться за свою жизнь?
      И вдруг Дьондюранг замолчал. Он прислушался. Стены пещеры донесли до него отраженные звуки, которых не мог слышать Астрагал. И звуки эти воспринимались Дьондюрангом, как музыка любимого Лактариуса. Это была музыка человеческих шагов. Не понимал еще толком ничего, но отчетливо слышал: шаги приближаются. Его охватило радостное возбуждение.
      - А если допустить, что на астероиде высадилась очередная экспедиция?
      - Как вас понимать? - Старик в недоумении вскинул брови.
      - Исследователи могли пробурить отверстие в своде нашей пещеры, создав с естественным выходом единую систему оттока.
      Во взгляде Астрагала засветился живой огонек:
      - Да-да, генератор кислорода не мог отказать, он работает нормально. Я тоже думал об этом.- Ему стало стыдно за свою недавнюю слабость.- Нужно отправиться на разведку. Где мой костюм?
      - Подождите,- спокойно предложил Дьондюранг.- Через несколько минут люди сами придут сюда,- сказал и заметил, как задрожали руки Астрагала.
      Оба они сидели на холодной каменной скамье и напряженно всматривались в треугольный абрис пещерного входа, откуда могли появиться люди. Сверху струился яркий виолевый свет, голубые сталактиты искрились всеми цветами спектра.
      - Я слышу,- выдохнул Астрагал.
      - Шаги?
      -Да.
      И вот наконец они увидели людей. Их было семеро. Выйдя из-за крутого поворота в яркий освещенный зал, люди остановились. Пятеро из них - в форме агентов экстренного розыска.
      Дьондюранг понял, что они идут к нему. Это не экспедиция. Агенты экстренного розыска нашли его, биокибера Дьондюранга, который восемь лет назад скрылся от неизбежного демонтажа.
      Но почему сейчас? Почему не сразу после исчезновения? Почему не на Инкане, в отеле "Дзябран"? Неужели не могли найти его за семь лет, пока он жил на Земле и писал книги? Почему именно сейчас?
      Люди в зеленых скафандрах медленно приближались. Утешала единственная мысль, что он своим появлением помог Астрагалу вернуться к людям.
      Зеленые скафандры приближались.
      Теперь для него - биокибера Дьондюранга. - наступал конец. Его демонтируют. Он посмотрел на голубые сталактиты, на маленький родничок, журчащий в гроте, на высокие своды пещеры и вдруг до боли отчетливо ощутил красоту всего окружающего.
      - Да-а, лишь осознав свою эфемерность, можно по-настоящему полюбить жизнь,- произнес он тихо.
      - Что?- спросил его Астрагал.
      Но к ним уже подходили люди. ЛЮДИ!
      Долгая немая сцена. Ожидавшие и подошедшие смотрели друг на друга. Астрагал тяжело дышал. Дьойдюранг вяло, как обреченный, подошел к генератору и протянул старому космоис-следователю гибкий шланг, из которого шел кислород. Тот благодарно улыбнулся, кивнув головой, и поднес шланг к лицу. Дьондюранг старался не встречаться взглядом с людьми, которые рассматривали его через пирамидальные шлемы.
      Один бородач решительно откинул шлем своего скафандра:
      - Так здесь и вправду достаточно кислорода...
      Астрагал едва сдерживал себя, чтобы не броситься к людям с объятиями, поцелуями, не терпелось наговориться за долгие годы молчания. Сдерживал себя, стараясь сохранить солидность.
      Все остальные быстро разгерметизировали скафандры. Дьондюранг заметил среди них одну женщину. К великому своему удивлению, он узнал в ней Ларту Варич.
      - Наконец-то мы вас разыскали,- удовлетворенно сказал бородатый Дьондюрангу.- А вы кто?- обратился он к Астрагалу.
      - Я биолог, профессиональный космоисследователь... в прошлом. Зовут меня Андрей Астрагал...
      - Это ваша книга об экспедиции на Центурию?
      - Да, моя. Очень приятно слышать, что вы читали ее.
      - А в этой пещере, видимо, собираете новый материал для следующей? Исследуете загадочные синие сталактиты? Вы, говорите, геолог?