О зрелищах

       18.
      Ты возразишь, что в Писании упомянут стадион40. Это правда; но правда и то, что нельзя без срама смотреть на все там происходящее: на кулачный бой, на попирания ногами, на пощечины и на другие буйства, обезображивающие лицо человека, сотворенного по образу Божьему. Ты не одобришь безумных состязаний в беге, прыжках, метании диска и копий, упражнений для непомерного развития тела, нарушающего пропорции, установленные Богом; тебе не понравятся атлеты, раскормленные по правилам праздной греческой науки. Вообще, борьба — изобретение сатаны: он начал ее с тех пор, как искусством своим поверг ниц наших прародителей. Движения борцов — не что иное, как увертки, похожие на извивы адской змеи. Они цепляются, чтоб остановить противника, нагибаются, чтоб обхватить его, скользят, чтоб от него увернуться. От венков и наград никакой пользы; так стоит ли искать удовольствия от наград?
       19.
      Нужно ли после этого искать в Писании запрет на амфитеатр? Если можно доказать, что жестокость, свирепость, варварство нам позволительны, тогда пойдем в амфитеатр. Если мы таковы, как о нас говорят, то станем наслаждаться человеческой кровью. Мне могут возразить, что преступники заслуживают наказания. Кто станет спорить, исключая разве самих злодеев? Я согласен, но согласитесь и вы, что доброму человеку нельзя любоваться казнью злого: он должен скорбеть о том, что подобный ему человек имел несчастье впасть в преступление, заслуживающее строгого наказания. Впрочем, можно ли ручаться за то, чтоб одни только виновные предавались на растерзание зверям и подвергались другим казням? Не приговаривают ли иногда к казни невинных по злобе судьи, небрежению адвоката или из-за пристрастного следствия? Лучше не видеть, как карают злодеев, чем видеть, как с ними гибнут и добрые люди, если, конечно, они понимают, в чем благо. Ведь среди гладиаторов есть и невинные люди, приносимые в жертву удовольствию публики. Другие виновны. Но в чем? За легкую, например, кражу приучаются они быть человекоубийцами. Это был от меня ответ язычникам. А христианам дальнейших доказательств и не нужно. Никто лучше не передаст происходящее в амфитеатре, чем тот. кто продолжает посещать его Но я предпочту дать неполное описание, чем вспоминать всю эту мерзость.
       20.
      Не жалка ли отговорка людей, желающих под пустыми предлогами уверить себя, что подобные удовольствия им не запрещены? «Если, — говорят они, — в Писании нет решительного осуждения зрелищ, почему христианин не может на них присутствовать?» Недавно слышал я и такое рассуждение: «Не только солнце, но и сам Бог с небес взирает на это, но не оскверняется». Это правда: солнце лучами своими освещает лужу и остается незапятнанным. Если бы Бог не взирал на наши преступления, то не подвергались бы мы и суду Его. Но, увы, Он видит их, не может не видеть наших грабежей, обманов, прелюбодеяний, идолопоклоннических наших зрелищ. Потому и не должны мы на них присутствовать, чтобы не увидел нас Всевидящий. О дерзкий человек! Тебе ли сравнивать виновного с Судьею? Тот виновен потому, что преступление его открыто, а Этот — судит потому, что видит. Думаешь ли ты, что дозволено предаваться ярости вне цирка, беспутствовать вне театра, бесчинствовать вне стадиона, быть жестоким вне амфитеатра, потому что Бог видит все и вне портика, и вне лож, и вне ступеней? Не обманывайся: что Бог осуждает, то нигде и никогда не позволительно; что Бог запрещает, то всегда запретно. В этом и состоит настоящая нравственность (veritatis integritas), соблюдение страха Божьего и верность в повиновении Ему. Нельзя нарушать Его повелений и извращать Его приговор. Добро никогда не может быть злом, равно как и зло не может быть добром.
       21.
      Все определяется истиной Божьей. Язычники, не знающие полноты истины и учителя ее, Бога, судят о добре и зле по своим прихотям. Что считают они в одном месте запрещенным, то в другом признают позволенным. В итоге, кто на улице посовестился бы задрать рубашку, чтоб справить нужду, тот в цирке без всякого зазрения обнажает срамные части тела. Кто бережет свою дочь от оскорблений, тот сам ведет ее в театр, где она слышит непристойные речи и видит неприличные жесты. Кто на улице остановит разбушевавшегося драчуна, тот спокойно смотрит, как на арене кулачные бойцы избивают друг друга. Кто не выносит вида покойников, тот в амфитеатре с удовольствием смотрит на тело, плавающее в луже крови. Кто пришел посмотреть на казнь преступника, сам плетьми и розгами толкает гладиатора, против его воли, на убийство. Кто требует опасного убийцу отдать на съедение льву, тот просит свободы свирепому гладиатору, а в случае его смерти подбегает и с близкого расстояния сочувственно разглядывает того, чьей гибели требовал издалека.
       22.
      Стоит ли дивиться непостоянству этих слепцов, судящих о добре и зле по собственному своенравию? Устроители и распорядители игр наказывают бесчестием и лишением прав тех самых возниц, актеров, атлетов, гладиаторов, которым зрители отдают свои симпатии, а зрительницы, сверх того, и тело, рискуя погубить свое доброе имя и репутацию: им закрыт доступ в Курию и на Ростры41, в сенаторское и всадническое сословие, к каким-либо почетным должностям и наградам. Какое извращение! Они любят тех, которых наказывают; презирают тех, кого одобряют; хвалят исполнение, а исполнителя позорят. Как странно бесчестить человека за то самое, за что воздается ему честь. Вместе с тем, какое признание в порочности зрелищ! Их исполнители, хотя и окружены любовью, не зря лишаются доброго имени.
       23.
      Если людское мнение осуждает этих несчастных, несмотря на забавы, доставляемые ими своим судьям, если и оно исключает их из всякого почетного звания, то насколько строже будет к ним правосудие Божье? Думаете ли вы, что Бог может одобрить возницу в цирке, возмущающего столько душ, возбуждающего столько исступления, тревожащего столько зрителей? Полагаете ли вы, что он угоден Богу, когда, увенчанный подобно языческому жрецу, или облаченный в разноцветную, как у сводника, одежду, правит колесницей, возвеличенный дьяволом в противовес Илии-пророку?42 Неужели Богу угоден кулачный боец, который бритьем безобразит свое лицо, уподобляясь Сатурну, Исиде и Либе-ру, и подставляет его оплеухам, как бы в издевку над повелением Божьим? Дьявол, оказывается, тоже учит терпеливо переносить пощечины! Он же ставит на котурны трагических актеров, ибо никто не может прибавить себе роста ни на один локоть (Матф. 6,27;Лук. 12,25), а дьявол хочет сделать Христа лжецом. Полагаете ли вы, что употребление масок Бог одобряет? Если Он запрещает делать любые изображения, то тем более-слепки образа Своего. Виновник истины извращений не любит; любое изваяние в Его глазах — подделка. Осуждая любое притворство, помилует ли Он актера, подделывающего голос, возраст, пол, представляющего из себя влюбленного или гневливого человека, проливающего лживые слезы или испускающего ложные вздохи? Когда в Законе Он объявляет мерзостью мужчину, который носит женскую одежду (Втор. 22, 5), неужели Он не осудит того, кто перенимает женскую одежду, походку и голос? Не уйдет от наказания и кулачный боец: не зря Создатель наделил его рубцами от ремней43, мозолистыми кулаками и распухшими ушами, а глаза ему дал только затем, чтобы они слепли от ударов. Не говорю уже о том, кто подталкивает другого и заставляет подойти ближе ко льву, дабы оказаться не меньшим убийцей, чем зверь, перегрызающий горло несчастному.
       24.
      Нужны ли еще доказательства того, что все виды зрелищ богопротивны? Если они — творения дьявола (а все, что не от Бога, происходит от дьявола), то именно от этого при крещении мы отреклись, и этого нам не нужно искать ни делом, ни словом, ни взорами, ни пожеланиями. Нарушить обещание наше-то же самое, что отменить крещение. Давайте спросим самих язычников, можно ли христианам присутствовать на зрелищах? Они-то знают, что если человек перестал посещать зрелища, он стал христианином. Значит, открыто признает себя не христианином тот, кто отвергает этот признак христианства. А что ждет такого человека? Воин, который перебегает к врагу, бросив оружие, покинув знамена, нарушив присягу верности государю, обрекает себя на верную смерть.
       25.
      Может ли христианин думать о Боге там, где нет ничего от Бога? Может ли умиротворять свою душу, болея за возницу; учиться целомудрию, глазея на мимов? Больше того, ничто так не способствует соблазну, как нарядно разодетые мужчины и женщины. Уже то, что они за одних и тех же болеют, или спорят и бьются об заклад, зароняет к ним в душу искры похоти. Ведь главное, к чему люди стремятся, отправляясь в цирк, это — на других посмотреть и себя показать44. Когда голосит трагический актер, невозможно припомнить восклицания пророка; невозможно в памяти воскресить псалом, слушая изнеженные рулады флейты; глядя на кулачных бойцов, христианин не может утверждать, что нельзя отвечать ударом на удар 45. Не сможет он учить милосердию, если с удовольствием смотрит на разъяренных медведей и панцири ретиариев46. Да избавит Бог служителей своих от желания участвовать в столь гибельных увеселениях. Сколь тяжек грех от Церкви Бога стремиться к церкви дьявола, «с небес, — как говорится, — в дерьмо»47; руками, которые ты воздевал к Богу, в знак одобрения хлопать лицедею; устами, произносившими в храме «Аминь», рассуждать о достоинствах гладиатора; возглашать «Во веки веков» другому, а не Богу нашему и Христу.
       26.
      Не удивительно после этого, что дьявол легко овладевает неверными христианами: доказательством служит пример одной женщины, которая пошла в театр и возвратилась одержимая бесом. Когда нечистый дух был заклят и спрошен, зачем вошел в нее, он ответил: «Я не напрасно овладел ею; ведь я нашел ее у себя». Другой женщине после посещения трагедии приснилось льняное полотно с проклятиями актеру — исполнителю главной роли, и через пять дней та женщина умерла. Много есть других подобных примеров с людьми, отвергнутыми Господом за то, что на зрелищах общались с дьяволом, ибо никто не может служить двум господам (Матф. 6, 24). Что общего у света с тьмою? (2 Кор. 6, 14). Что общего у жизни со смертью?
       27.
      Мы должны ненавидеть эти языческие собрания не только потому, что там хулится имя Божье, но и потому, что там заботятся о предании нас на растерзание львам, измышляют против нас гонения, насылают на нас соблазны. Что ты станешь делать, если тебя затянут в эту трясину нечестия? Людей, конечно, ты можешь не бояться (за христианина никто тебя не примет), но что о тебе подумают на небе? Пока дьявол свирепствует против церкви, ангелы, глядя с неба, внимательно примечают, кто произносил или слушал богохульство, кто речью и слухом служил дьяволу против Бога. Так неужели ты не сбежишь от твердыни врагов Христовых, от этой обители пагубы, где удушлив сам воздух, зараженный нечестивыми голосами? Допустим даже, что зрелища приятны, забавны, а некоторые из них даже благопристойны. Но ведь яд никто не подмешивает к желчи и чемерице, а только к изысканным, тонким лакомствам. Так поступает и дьявол: он прячет смертельный яд свой в яствах самых приятных и лакомых. Поэтому все, что в зрелищах кажется доблестным, благородным, сладкозвучным, утонченным, ты должен принимать за мед, отравленный ядом, и не столько ценить сладость его, сколько помнить о сопряженной с нею опасности.
       28.
      Пусть слуги дьявола наслаждаются его яствами, пусть ходят на зрелища, когда хозяин приглашает их. Для нас не наступило еще время празднеств. Мы не можем веселиться с язычниками, потому что и они не могут веселиться с нами. Каждому своя доля: они теперь в радости, а мы в печали. Мир возрадуется, — сказал Он, — вы же печальны будете (Иоан. 16, 20). Будем вздыхать, пока язычники радуются, дабы и нам возрадоваться, когда они станут вздыхать. Остережемся теперь веселиться с ними, чтобы не плакать, когда они восплачут. Ты слишком изнежен, христианин, если ищешь в этом мире удовольствий, а точнее, глуп, если считаешь их удовольствиями. Некоторые философы считают блаженством покой и безмятежность: в ней они находят радость, ей предаются и ею гордятся. А ты у меня тоскуешь по скачкам, театру, борцовским схваткам и гладиаторским боям. Ты, пожалуй, скажешь: «Мы не можем без радостей жить, потому что должны с радостью умереть». — Но разве не дали мы с апостолом обет уйти из этого мира и соединиться с Христом? (ср. Филипп. 1, 23; 2 Кор. 5, 8). В исполнении обета и состоит наша радость.
       29.
      Ты и теперь не согласен отказаться от удовольствий? Почему ты столь неблагодарен, что не хочешь признать удовольствий, которые создал Бог и которых достаточно для удовлетворения твоих желаний? Что может быть отраднее, чем обретение Бога-Отца и Господа, чем познание сокровенной истины, сознание заблуждений и взамен — прощение всех грехов? Есть ли удовольствие большее, чем отвращение к самому удовольствию, чем презрение к этому миру, чем подлинная свобода, чистая совесть, скромная жизнь и бесстрашие перед смертью? Есть ли большее наслаждение, чем попирать языческих богов, изгонять бесов, исцелять, просить откровений, и наконец жить для Бога? Вот наслаждения христиан, вот их зрелища, святые, вечные и бесплатные! Вот твои колесничные гонки: по этой дороге ты должен мчаться, считая мгновения и пройденные круги, не сводя глаз с конечной цели, отстаивая честь болеющей за тебя церкви, под знаменем Бога, по сигналу трубы его ангела, стремясь к славной пальме мученичества. Если тебя увлекает литература, то у нас, христиан, достаточно своих книг, стихов, изречений, славословий и песнопений, и притом истинных, а не лживых; простых, а не поэтически изощренных. Ты ищешь кулачных боев и борьбы? И этого у тебя предостаточно. Взгляни, как целомудрие повергает наземь бесстыдство, вера одолевает неверие, милосердие побеждает жестокость, и смирение берет верх над своеволием. Таковы наши состязания, на которых нас венчают победным венком. Если же ты хочешь и крови, то есть у тебя кровь Иисуса Христа.
       30.
      А какое зрелище ждет нас вскоре — пришествие Господа, уже всеми признанного, торжествующего, справляющего триумф! Каким будет ликование ангелов, какова слава оживших святых, каково царствие праведных, каков, наконец, новый Иерусалим! А потом будут и другие зрелища: день последнего, окончательного суда, в который язычники не верят и над которым смеются, когда вся громада обветшавшего мира и порождений его истре-бится в огне (ср. 2 Петр. 3, 10)! Это будет пышное зрелище. Там будет чем восхищаться и чему веселиться. Тогда-то я и порадуюсь, видя, как в адской бездне рыдают вместе с самим Юпитером сонмы царей, которых придворные льстецы объявили небожителями. Там будут и судьи — гонители христиан, объятые пламенем более жестоким, чем свирепость, с которой они преследовали избранников Божьих. Будут посрамлены и преданы огню со своими учениками мудрецы и философы, учившие, что Богу нет до нас дела, что души или вовсе не существуют, или не возвратятся в прежние тела. Сколько поэтов вострепещет не перед Миносом и Ра-дамантом48, но пред судом Иисуса Христа, в которого они не хотели верить! Тогда-то мы и послушаем трагических актеров, голосисто оплакивающих собственную участь; посмотрим на лицедеев, в огне извивающихся, как в танце; полюбуемся возницей, облаченным с ног до головы в огненную красную ризу; поглазеем на борцов, которых осыпают ударами, словно в гимнасии. Но с еще большим удовольствием погляжу я на тех, кто свирепствовал против Господа. «Вот он, — скажу я, — сын плотника и блудницы, осквернитель субботы, этот самаритянин, одержимый бесом. Вот тот, кого вам предал Иуда, кого вы пороли розгой, били по лицу и унижали плевками, кого поили желчью и уксусом. Вот тот, кого его ученики похитили, чтобы пошел слух, будто он воскрес; кого огородник оттащил подальше, чтобы толпы посетите-лей не топтали его грядки с салатом»49. Такого зрелища, такой радости вам не предоставит от своих щедрот ни претор, ни консул, ни квестор, ни жрец, причем, благодаря вере, силой воображения уже сейчас мы можем в общих чертах представить его. А каким будет остальное, чего не видел глаз, не слышало ухо и не ждал человек! (1 Кор. 2, 9). Я уверен, что лучше всякого стадиона, цирка и амфитеатра.

Комментарии

      1 Тимей из Тавромения, автор «Истории», описывавшей события в Италии и на Сицилии с древнейших времен до 264 д. X.
      2 О происхождении этрусков (тирренов) из малоазийской Лидии см. Геродот 194; Сфабон V 2,2; Веллей Патеркул I 1,4; Валерий Максим II 4,4; Тацит. Анналы IV 55,3.
      3 Заимствование сценических игр из Эгрурии подтверждается Ливнем (VII 2,4), который первые такие игры в Риме датирует 364 д. X. Этимология, связывающая название страны (Lydia) с названием этрусских актеров (ludii) и сценических игр (ludi scaernci), явно недостоверна.
      4 Имеется в виду Марк Теренций Варрон Реатинский (см. преамбулу комментария к трактату «К язычникам»). Ср. Peter p. 234, 27.
      5 В праздник Луперкалий 15 февраля жрецы Фавна («луперки») бегали обнаженными по улицам Рима, хлеща землю и встречных прохожих ремнями из сыромятной козлиной шкуры. Ударам этим приписывалась очистительная сила, а женщинам, как считалось, они сулили плодовитость (см. Овидий. Фасты II 267). О Фавне см. прим. 102 к трактату «К язычникам».
      6 Либералии справлялись 17 марта в честь плебейской триады богов: Либера, Либеры и Цереры (см. Овидий. Фасгы III 713; Вергилий. Георгики II 385). Ср. прим. 18 к трактату «К язычникам».
      7 Эквирии в честь Марса отмечались конными бегами на Марсовом поле (или у подножия Целиева холма) 28 февраля и 14 марта (см. Овидий. Фасты II 857; III 517).
      8 Такая этимология и в Яз. II 11. На самом деле имя «Конс» следует выводить от condere («прятать»). Бог-хранитель зерна, убранного на зиму в подземные хранилища. Его закрытый подземный алтарь в Большом Цирке был доступен для обозрения только дважды в год (21 августа и 15 декабря) в праздник Консуалий, когда приносили жертвы и устраивали бега. Домыслы античных авторов (Ливии I 9.6; Овидий. Фасты III 199; Валерий Максим II 4,4; Плутарх. Ромул 14,3; Римские изыскания 48), выводивших имя Конса от consihum («совет») и связывавших Консуалии с похищением сабинянок, несостоятельны, равно как и отождествление Конса с Нептуном Конным.
      9 «Меты»-конической формы столбы на ристалище, служившие знаками старта и финиша.
      10 Текст надписи испорчен; перевод условный.
      11 О фламине см. прим. 20 к трактату «Об идолопоклонстве». Весталки- девы Весты (богини домашнего очага), жрицы, хранившие вечный огонь в храме Весты, обязанные строго блюсти обет целомудрия (Ливии I 20,3; Овидий. Фасты VI 283), за нарушение которого их живьем закапывали в землю на Злодейском поле (Campus Sceleratus) у Коллинских ворот в Риме (Ливии VIII 15,7; Овидий. Фасты VI, 458; Плутарх. Нума 10; Римские изыскания 96; Светоний. Домициан 8; Плиний Мл. IV 11,8).
      12 Юпитеру Феретрию (предположительно от ferre — «нести» или fe-rire — «бить», «поражать») посвящались «тучные доспехи», снятые римским полководцем с убитого им в поединке вражеского предводителя (см. Ливии I 10,6).
      13 Frg. 7 Peter. Луций Кальпурний Пизон Фрути, консул 133, цензор 120 д. X.- историк-анналист.
 
      14 О Нуме Помпилии см. прим. 152 к трактату «К язычникам».
      15 Ржавчина (Robigo) — божество, охранявшее хлебные посевы от порчи. Праздник Робигалии справлялся 25 апреля (см. Овидий. Фасты IV 905; Геллий V 12,14; Гораций. Оды III 23,7).
      16 Перечисляются цари, преемники Ромула: Нума Помпилии, Тулл Гостпилий (ок. 672–640 д. X.) и Анк Марций (ок. 640–616 д. X.).
      17 В утраченном сочинении, которое называлось, согласно Свиде, «О зрелищах и состязаниях у римлян», а согласно Геллию (IX 7,3) — «История зрелищ» (см. Suetoni Tranquilli quae supersunt omnia. Rec. C.L. Roth. Lipsiae, 1865, p. 279).
      18 Мегалесии в честь Великой Матери богов, Кибелы, праздновались с 4 по 10 апреля; Аполлинарии, в честь Аполлона-с 6 по 13 июля; Цереа-лии, в честь Цереры-с 12 по 19 апреля; Нептуналии, в честь Нептуна- 23 июля; Латиарии, в честь Юпитера Латиария, праздновались в рамках т. н. Латинских торжеств в день, назначенный консулами сразу по вступлении в должность; Флоралии, в честь Флоры — с 28 апреля по 3 мая.
      19 Этимология, связывающая слово «цирк» (circus) с именем дочери Гелиоса Цирцеи (Circa), недостоверна.
      2 °Cпециальное устройство для счета пробегов на состязаниях колесниц: укрепленная на четырех столбах доска с отверстиями, куда вставлялись яйцевидной формы деревянные шары (ova). После каждого пройденного круга один такой шар вынимали или, по другому предположению, вставляли (см. Ливии XLI 27,6; Варрон. Сельское хозяйство I 2,11; Дион Кассий XLIX 43). Обычная дистанция составляла семь кругов (Сенека. Письма 30,13).
      21 Счетное устройство, отличавшееся от предыдущего тем, что вместо деревянных шаров в нем использовались фигурные изображения дельфинов (см. Ювенал VI 590).
      22 О хтоническом культе Сейи и Тутилины, ошибочно названных здесь «Сессией» и «Тутулиной», см. Плиний Ст. XVIII § 8; Макробий. Сатурналии I 16,8; Августин. О Граде Божьем IV 8.
      23 О культе богов Великих, Добрых, Могучих (они же-«боги Самофракийские») см. Макробий. Сатурналии III 4,9; Варрон. О латинском языке V 58; Сервий. К Энеиде II 296; III 12.
      24 Ближе не известен. Вероятно, имя искажено переписчиками.
      25 Эврип-заполненный водой ров для защиты зрителей, наблюдавших звериные травли. Сооружен Гаем Юлием Цезарем в ходе реконструкции Большого Цирка (см. Светоний. Цезарь 39,2; Плиний Ст. VIII 7,7; Фронтин. Об акведуках 84; Дион Кассий LV, 10; Лампридий. Гелогабал 23). Позднее, по приказу Нерона, засыпан, и его название перенесено на барьер (spina), тянувшийся по продольной оси стадиона (Сидоний Аполлинарий. Оды 23,356). Ср. Герм. 31.
      26 Имеется в виду «в той части цирка». Об архаическом культе богини Мурции, впоследствии слившемся с культом Венеры, см. Яз. II 11; Плутарх. Римские изыскания 20; Августин. О Граде Божьем IV 16; Арнобий IV 9. Ее храм находился под Авентинским холмом, близ южной оконечности Большого Цирка, которая по этому соседству и называлась «Мурцие-вой» (Preller, S. 386; Becker I, S. 666). Упомянутые здесь «Мурциевы» ме-
      ты (ср. Апулей. Метаморфозы VI 8) тождественны «первым», т. е. стартовым метам, названным в гл. 5.
      27 Имеются в виду храм Юпитера Капитолийского и храм Сераписа (о Сераписе см. Яз. I 10 и прим. 19 к этому месту)
      28 Стесихор (ок. 630–550 д. X.) — греческий мелический поэт, живший на Сицилии. От его стихов дошли незначительные фрагменты
      29 Вергилий Георгики III 113–114 (перев. С. Шервинского).
      30 «Гефест, отвергнутый Афродитой, воспылал страстью к Афине и погнался за ней, а она стала от него убегать Когда хромой Гефест с трудом догнал ее, то попытался овладеть ею. Целомудренная дева Афина не допустила его до себя, и тот пролил семя на ногу богини. С отвращением Афина шерстью вытерла это семя и бросила на землю, а после того, как она убежала, из этого брошенного в землю семени родился Эрихтоний» (Аполлодор. Библиотека III 14,6).
      31 В Иеронимовой Хронике под 1569 д. X. (р. 40 Helm) изобретателем колесницы назван Трохил, но под 1471 (р. 46) это изобретение приписано Эрихтонию (то же: Георгий Синкелл. Хронография, р. 184, 21 Mossham-mer). Гигин (Об астрологии II 13) называет изобретателя колесницы Ор-силохом (ср. Плиний Ст. VII § 202).
      32 Рому л после смерти был обожествлен и почитался под именем Кви-рина (Quirmus), которое Тертуллиан, очевидно, толкует как Currmus (от currus, «колесница»).
      33 Диссигнатор-устроитель общественных игр, похорон и т. п.
      34 Гаруспик — жрец, гадатель по внутренностям жертвенных животных.
      35 Ср. похожий цензорский эдикт против риторских школ (Светоний. О грамматиках и риторах 25; Геллий XV 11).
      36 О постройке Помпеем первого каменного театра в Риме см. Плутарх. Помпеи 40,9; 42,9; 52,5. Театр был освящен в 55 д. X. и вмещал 40 тыс. зрителей.
      37 См. прим. 48 к трактату «Об идолопоклонстве».
      38 Платок в правой руке претора, который он бросал на землю, подавая сигнал к старту (см. Светоний. Нерон 22; Марциал XII 29,9; Ювенал XI 191; Дион Кассий LIX 7; Квинтилиан I 5,57).
      39 Речь идет о происходившем из города Ателлы простонародном италийском фарсе, отличавшемся непристойными остротами и вульгарным языком (Teuffel, S. 13). Ателланы вызывали негодование не только у христиан, но и у официальных блюстителей старо-римской нравственности. В 23 г. сенат по предложению императора Тиберия запретил эти зрелища за «бездумную развлекательность и безнравственность» (Тацит. Анналы IV 14,3).
      4 °Cм. 1 Кор. 9, 24.
      41 Т. е. в сенат и народное собрание. В Курии близ Форума проходили заседания сената (см. Цицерон. О государстве II 31). Ростры — ораторская трибуна на Форуме, украшенная носами трофейных кораблей (rostra).
      42 См. 4Цар. 2, 11.
      43 Цесты — ремни, которыми кулачные бойцы обматывали себе руки
 
      (см. Цицерон. Тускуланские беседы II 17,40; Вергилий. Энеида V 379; Проперций III 14,9).
      44 Ср. рассуждения Овидия (Наука любви I 89-228) о цирке как об идеальном месте для знакомств и ухаживаний.
      45 См. Лук. 6,29.
      46 Неверно: панцирь (spongia) носили гладиаторы, называвшиеся «самнитами» (ср. Ливии IX 40,3). «Ретиарии», вооруженные сетью и трезубцем, были одеты в одну тунику (см. Светоний. Калигула 30; Ювенал II 143; VIII 207).
      47 Поговорка, цитируемая рядом позднейших церковных писателей (Otto § 282. Nachtrage 53; 97; 142; 263).
      48 Минос наряду с ? адамантом и не упомянутым здесь Эаком — владыка мертвых и верховный судья в загробном царстве (см. Гомер. Одиссея XI 569; Платон. Горгий 526 с; Страбон X 4,8). Ср. прим. 50 к трактату «К язычникам».
      49 История с огородником по другим источникам не известна.