Джеймс ТЭРБЕР
      Тайная жизнь Уолтера Митти
      (рассказ)
      - Идем на облако! - голос Командира прозвенел разломом льдины. Он в полной форме. Расшитая пышным галуном белая пилотка лихо сдвинута на холодный серый глаз.
      - Невозможно, сэр! Зарождается ураган, и если вы спросите мое мнение...
      - Я не спрашиваю вашего мнения, лейтенант Берг! - отрезал Командир. Включить прожекторы! Поднять обороты до 8500! Входим в облако!
      Цилиндры застучали чаще: та-покета-покета-покета-покета-покета. Командир бросил взгляд на обледеневающее стекло кабины пилота. Он прошелся вдоль ряда сложных приборов, время от времени поворачивая ручки регуляторов.
      - Включить вспомогательный # 8! - приказал он.
      - Вспомогательный # 8 включаю! - повторил лейтенант Берг.
      - Полную мощность на турель # 3! - выкрикнул Командир.
      - Даю полную мощность на турель # 3!
      Экипаж склонился над рабочими пультами. Каждый выполнял свою задачу в рвущем воздух гигантском восьмимоторном гидроплане военно-морских сил. Они поглядывали друг на друга и усмехались: "Наш Старый Черт прорвется, говорили они. - Старый Черт ада не испугается!"
      ... - Сбавь скорость, - попросила миссис Митти. - Куда ты так гонишь?
      - Ммм? - промычал Уолтер Митти, ошарашено взглянув на свою жену в соседнем сидении.
      Она показалась совершенно незнакомой, как та женщина, что кричала ему что-то из толпы.
      - У тебя скорость пятьдесят пять миль, - сказала жена. - Я не люблю, когда больше сорока, а ты разогнался до пятидесяти пяти.
      Уолтер Митти подъезжал к Уотербери в молчании. Рев SN-202, одолевающего шторм, какого не знали пилоты за двадцать лет существования военно-морской авиации, затихал в никому не ведомых просторах его сознания.
      - Опять на тебя нашло: смотри, ты весь, как пружина, - сказала миссис Митти. - Сходил бы к доктору Реншоу, чтобы он тобой занялся.
      Уолтер Митти остановил машину у дома, где его жена собиралась сделать прическу.
      - Не забудь купить калоши, пока я буду в парикмахерской, - напомнила она.
      - Мне не нужны калоши, - ответил Митти.
      Она спрятала зеркальце обратно в сумочку.
      - Ну, сколько можно, - сказала она, выходя из машины. - Ты же не мальчишка.
      Он слегка нажал на газ.
      - Почему ты не надеваешь перчаток? Ты их потерял?
      Уолтер Митти полез в карман, достал перчатки и надел их, но, как только жена отвернулась и зашла в дом, а он подъехал к семафору с красным светом, снова их снял.
      - Не задерживай движения, брат! - гаркнул полисмен, когда загорелся зеленый.
      Митти поспешно натянул перчатки и рванул вперед. Какое-то время он бесцельно кружил по улицам, а потом на пути к стоянке проехал мимо больницы.
      ... - Это Веллингтон Мак-Миллан, банкир-миллионер, - тихо сказала ему хорошенькая медсестра.
      - Да? - ответил Уолтер Митти, медленно снимая перчатки. - У кого история болезни?
      - У доктора Реншоу и доктора Бенбоу, но есть еще два специалиста: доктор Ремингтон из Нью-Йорка и мистер Притчард-Митфорд. Он специально прилетел сюда из Лондона.
      Дверь открылась в длинный холодный коридор, и показался доктор Реншоу. Он выглядел обеспокоенным и усталым.
      - Как дела, Митти? - спросил он. - У нас тут запарка с Макмилланом: банкир-миллионер, к тому же личный друг Рузвельта. Третичный обстетроз дуктального тракта. Вы бы на него не взглянули?
      - Охотно, - согласился Митти.
      В операционной ему шепотом представили врачей:
      - Доктор Ремингтон, доктор Митти, мистер Притчард-Митфорд, доктор Митти.
      - Я читал ваш труд по стрептотрикозу , - сказал ему Притчард-Митфорд, пожимая руку. - Великолепная работа, сэр.
      - Спасибо, - поблагодарил Уолтер Митти.
      - Я не знал, что вы сейчас в Штатах, - пробурчал Ремингтон. - Знаете, вызывать Митфорда и меня ради третичного, когда вы здесь... Ну, всё равно, что в лес дрова возить.
      - Вы очень добры, - сказал Митти.
      Громадный замысловатый аппарат со множеством клапанов и проводов, подключенный к операционному столу, ожил в эту минуту: покета-покета-покета...
      - Новый анестезатор забарахлил! - воскликнул ординатор. - Никто на всем Востоке не знает, как его наладить.
      - Успокойтесь, господа, - произнес Митти низким холодным голосом.
      Он подскочил к аппарату, который сейчас сменил мелодию: покета-покета-покета-пип-покета-покета-пип. Пальцы его осторожно касались блестящих рычажков.
      - Дайте мне авторучку! - резко потребовал он.
      Кто-то подал ему авторучку. Он вытащил из аппарата неисправный поршень и поставил на его место перо.
      - На десять минут этого хватит, - сказал он. - Продолжим операцию.
      Подбежала медсестра и что-то шепнула Реншоу. Митти заметил, как тот побледнел.
      - Развивается кореопсис , - нервно сказал Реншоу. - Вы возьметесь, Митти?
      Митти взглянул на него и на робко сжавшуюся фигурку Бенбоу, который что-то пил, и на суровые неуверенные лица двух светил.
      - Если вы готовы уступить мне место, - согласился он.
      На него накинули белый халат, он поправил маску и натянул перчатки, медсестра подала ему сверкающие...
      ... - Сдай назад, чудила! Ты что, не видишь тот "бьюик"?
      Митти нажал на тормоз.
      - Глаза протри, ты въехал на чужую полосу, - набросился на Митти дежурный по стоянке.
      - Прости, шеф, - пробормотал Митти и начал осторожно выруливать задним ходом из полосы "Только выезд".
      - Ладно, вылезай, я сам ее оттарабаню, - сказал дежурный.
      Митти вылез из машины.
      - Эй, ключ дай!
      - Прости, шеф, - сказал Митти, отдавая ключ зажигания.
      Дежурный, согнувшись в три погибели, влез в машину и с презрительной ловкостью водворил ее на законное место. Все они нахалы, думал Митти, шагая по главной улице. Решили, что всё знают. Однажды за Нью-Милфордом он попытался снять цепь, а та намоталась на ось. Пришлось вызывать техпомощь, чтобы размотать. Как ухмылялся тот мальчишка механик! С тех пор, когда надо было менять цепь, миссис Митти всегда отправляла его в мастерскую. В следующий раз, подумал он, я надену на правую руку перевязь, чтобы они видели, что я сам не могу заменить цепь. Он пнул кусок грязи на тротуаре.
      "Калоши", - произнес он про себя и стал искать обувной магазин.
      Снова выйдя на улицу с коробкой калош под рукой, Уолтер Митти стал вспоминать, что еще поручила ему жена. Она дважды напомнила ему о чем-то еще до того, как они выехали из дому в Уотербери. Он так не любил эти еженедельные поездки - всегда что-нибудь получалось шиворот-навыворот. Он отчаянно вспоминал, о чем же просила жена: салфетки "Клинекс", зубная паста "Свиб", бритвенные лезвия? Нет. Зубная паста, зубная щетка, сода, карборунд, инициатива и референдум? Он сдался. Но она-то вспомнит: - Где это как-оно-называется, что я тебе велела купить? - спросит она. - Не рассказывай мне, что ты забыл название.
      Мимо пробежал мальчишка-газетчик, выкрикивая что-то о суде в Уотербери.
      ... - Может быть, это освежит вашу память? - окружной прокурор внезапно пододвинул тяжелый автомат к спокойно отвечающему свидетелю. - Вам приходилось видеть эту штуку раньше?
      Уолтер Митти взял автомат и со знанием дела осмотрел.
      - Это мой "Уэбли-Викерс 50.80", - спокойно ответил он.
      По залу суда пронесся возбужденный гул. Судья постучал молотком, призывая к порядку.
      - Я полагаю, вы отлично владеете всеми видами огнестрельного оружия? ехидно спросил прокурор.
      - Я возражаю! - воскликнул адвокат Митти. - Мы доказали, что наш подзащитный не мог произвести этот выстрел. Мы доказали, что в ту ночь четырнадцатого июля его правая рука была на перевязи.
      Уолтер Митти на секунду поднял руку, и ехидные прокуроры замолкли.
      - Я мог бы убить Грегори Фитцхерста с расстояния в триста футов из оружия любой марки одной левой рукой, - сказал он спокойно.
      Зал ахнул. Разразился невероятный шум. Над всеобщим бедламом взвился надрывный крик женщины, и в тот же миг очаровательная брюнетка упала ему в объятия. Окружной прокурор грубо ударил ее, но Митти, даже не вставая с кресла, обрушил мощный кулак на самый кончик его подбородка:
      - Мерзавец!
      ... - Бисквиты для щенят! - громко сказал Митти сам себе. Он остановился. Из туманного зала суда всплыли дома Уотербери и снова обступили его.
      Проходившая мимо женщина рассмеялась:
      - Ты слышала, - обратилась она к спутнице, - этот мужчина громко сказал сам себе: "Бисквиты для щенят!"
      Уолтер Митти заторопился. Он зашел в магазин, но не в первый попавшийся, а в маленькую лавочку на другом конце улицы.
      - Мне нужны бисквиты для совсем маленьких щенят, - обратился он к продавцу.
      - Какого сорта, сэр?
      Лучший в мире стрелок на миг задумался:
      - Там на коробке написано: "Щенята встречают нас радостным лаем".
      Жена закончит прическу минут через пятнадцать, подумал Митти, взглянув на часы, если волосы удачно покрасят; только иногда что-то не получается с волосами, когда их красят. Она не любит появляться в гостинице первой; она хочет, чтобы он уже ждал ее там.
      В холле он нашел большое кожаное кресло, обращенное к окну, положил калоши и бисквиты на пол рядом, взял со столика старый номер "Либерти" и погрузился в кресло. "Может ли Германия победить весь мир воздушными налетами?" Уолтер Митти рассматривал снимки бомбардировщиков и разрушенных улиц.
      ... - Юнец Ралей от обстрела сильно перетрусил, сэр, - сказал сержант.
      Капитан Митти взглянул на него сквозь спутанные волосы.
      - Пусть выспится, - ответил он устало. - И другие тоже. Я полечу один.
      - Но это невозможно, сэр! - взволнованно возразил сержант. - Вести этот бомбардировщик можно только вдвоем, и зенитки лупят будь здоров. К тому же, здесь оперирует звено истребителей знаменитого фон Рихтмана.
      - Кто-то должен уничтожить этот склад боеприпасов, - сказал Митти. - Я полечу. Рюмку бренди?
      Он налил по рюмке себе и сержанту. Война громыхала и выла вокруг блиндажа. Она колотила в дверь. Затрещало дерево, и по комнате разлетелись щепки.
      - Теперь почти в точку, - беззаботно заметил Митти.
      - Огневое окаймление приближается, - доложил сержант.
      - Живем лишь раз, - едва заметно улыбнувшись, ответил Митти. - Верно, сержант?
      Он налил еще бренди и выпил одним глотком.
      - Никогда не видел, чтобы бренди пили как вы, сэр, - сказал сержант. Прошу прощения, сэр.
      Капитан Митти встал и взял на плечо свой тяжелый автомат "Уэбли-Викерс".
      - Сорок километров сквозь ад, - заметил сержант.
      Митти выпил последнюю рюмку бренди.
      - А где сейчас не ад? - спросил он мягко.
      Пушечный огонь усилился; доносился стук пулеметов, и где-то рядом грозно зазвучало покета-покета-покета огнеметов. Уолтер Митти подошел к двери блиндажа, напевая: "Рядом с тобой, белокурая..." Он обернулся и помахал сержанту рукой:
      - Будь здоров!
      ... Что-то ударило по плечу.
      - Я ищу тебя по всей гостинице, - сказала миссис Митти. - Почему ты спрятался в этом старом кресле? Ты подумал, как я тебя найду?
      - Всё сходится, - неопределенно сказал Митти.
      - Что? Ты купил это как-оно-называется - бисквиты для щенят? Что у тебя в коробке?
      - Калоши.
      - Почему ты не надел их в магазине?
      - Задумался, - ответил Митти. - Ты можешь себе представить, что я иногда думаю?
      Жена взглянула:
      - Когда вернемся домой, смерю тебе температуру.
      Они вышли через дверь-вертушку - дверь насмешливо скрипнула. До автостоянки было два квартала. У магазина на углу жена сказала:
      - Я что-то забыла купить. Сейчас вернусь, подожди минутку.
      Минутка тянулась и тянулась. Пошел дождь с мокрым снегом. Уолтер Митти зажег сигарету. Он стоял у стены магазина и курил... Потом он распрямился и свел пятки вместе.
      ... - Не надо повязки на глаза, - сказал он с презрением, сделал последнюю затяжку и щелчком отбросил окурок. Чуть заметная улыбка играла на его губах. Он стоял лицом к направленным на него ружьям, прямо, не шелохнувшись, вызывающе гордый и надменный, не сломленный и не разгаданный до самого конца.