— Не успел. Иду звонить в полицию.

Однако жена его от решительных действий отговорила: ну, поехал он куда-то со своим приятелем, это ведь не уголовное преступление.

— А вот кому надо позвонить, так это Китамуре-сэнсэй, — задумчиво произнесла госпожа Орита и прямо с вокзала позвонила Мицуко. К телефону никто не подошел. Ладно. Вернулись домой — Орита-сан позвонила еще раз. Опять никого. Очень странно — время-то было за полночь. Забеспокоились супруги, сели в машину, поехали в Южный район, нашли тускло освещенную, немощеную улочку, где жила Мицуко. Смотрят — в доме свет не горит. Покричали из двора: «Сэнсэй! Китамура-сэнсэй!» Никакого ответа. Тогда подергали дверь — не заперта. Вошли в прихожую, зажгли свет, огляделись. Очень чистенько, прибрано, только уж больно тихо. Тут Орита-сан толкнул жену локтем в бок и пальцем на стену показывает, а на стене объявление. Розовым фломастером, крупно: ПАНСИОН «КИТАМУРА» ЗАКРЫТ.

Ну вот, а назавтра получили супруги телеграмму: ВДВОЕМ ФУКИКО БЕЖАЛИ КУДА ГЛАЗА ГЛЯДЯТ ПОКРОВОМ НОЧИ ТЧК БУДЬТЕ ЗДОРОВЫ ТЧК МИЦУКО.

Дом Мицуко в скором времени снесли, стали строить на том месте многоэтажку. Учеников родители пристроили в другие пансионы, и стало в Южном районе тихо, дети сюда больше не ходят.