В то время как Петр пребывал в Иоппии, Дух Божий призвал его положить начало величайшему делу распространения Христовой Веры среди язычников.
      Первым городом, в котором совершилось обращение язычников ко Христу, была известная уже нам Кесария Палестинская, или Стратонова, — город, бывший резиденцией римского прокуратора, в котором находился поэтому гарнизон из коренных римлян, более надежных, конечно, чем войска, набиравшиеся из туземных жителей. В этом-то полку, носившем поэтому название Италийского, был сотник по имени Корнилий. Из дальнейшего повествования видно, что был он даже не прозелитом, а обыкновенным язычником, отличавшимся только доброй религиозно-нравственной настроенностью. Характерно, что к этому первостепенной важности делу — обращению первого язычника, был призван никто иной, как сам первоверховный Апостол Петр, хотя в Кесарии и жил Филипп-благовестник.
      Из слов Дееписателя можно заключить, что Корнилий сознал ложь язычества и чтил истинного Бога. Свое богопочтение он выражал добрыми делами, и в добрых правилах веры и жизни держал весь свой дом. Из 30 ст. видно, что Корнилий даже соблюдал часы молитвы, принятые у иудеев. И вот во время молитвы ему явился Ангел, который повелел ему послать в Иоппию за Симоном, называемым Петром: «он скажет тебе слова, которыми спасешься ты и весь дом твой», то есть преподаст учение, уверовав которому получишь спасение и ты и все твои домашние. Корнилий тотчас же исполнил повеление Ангела, послав в Иоппию двух своих слуг и благочестиво-настроенного воина, рассказав им все для того, чтобы они могли побудить Петра придти к нему, считая неприличным самому звать его в силу своего авторитета. От Кесарии до Иоппии было около 40-45 верст. Поэтому посланные Корнилием после 9-го часа — по нашему после трех часов дня — могли придти в Иоппию лишь на другой день к полудню. Как раз в это время — около 6-го часа Петр взошел, по обычаю, на плоскую кровлю дома помолиться. Там он почувствовал голод, и на него напало «исступление», по-гречески «экстасис» — такое состояние, когда человек бывает как бы вне себя.
      В этом состоянии внешний мир со всеми его впечатлениями как бы совсем закрывается для внешних чувств человека, и внутреннему чувству его открываются явления другого невидимого мира. Святой Апостол Павел в 2 Кор 12:2-3  весьма характерно выражается о таком состоянии, испытанном им самим: «в теле ли — не знаю, вне ли тела — не знаю, Бог знает».
      В таком состоянии Петр увидел «отверстое небо»и из него опускающееся как бы большое полотно, привязанное за четыре угла вверху в отверстом небе. В этом полотне Петр увидел всевозможных животных — четвероногих, пресмыкающихся и птиц.
       «И был глас к нему: встань, Петр, заколи и ешь». Вероятно, Петр был в коленопреклонном или простертом на земле молитвенном положении. В полотне были всякие животные — и чистые и нечистые. Голос с неба как бы предлагал Петру вкусить любого животного, не делая различия. Апостол на эту, собственно, сторону повеления обратил свое внимание, как на необычайную, а потому с силой возразил:
       «Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого». На это голос отвечал ему: «что Бог очистил, того ты — в противоположность Богу — не почитай нечистым»: в этих словах смысл всего видения, которого Петр сначала не мог понять, но который вскоре объяснился для него.
      Смысл и цель всего видения таковы: все эти животные символически обозначали собой все человечество; чистые животные обозначали избранный народ Божий — евреев, а нечистые — язычников, которых Бог очистил крестной смертью Христа-Искупителя, а потому в новом Царстве Божием на земле — Царстве Мессии или Церкви Христовой, нет и не должно быть различия между иудеями и язычниками — все одинаково очищены честной Кровью Агнца Божия Христа, и все одинаково достойны вступить в Его Царство. Как видно из ст. 28, Петр правильно понял потом смысл этого видения.
      Этим видением открывается новая эпоха в истории первохристианской Церкви — эпоха призвания язычества в христианство без посредства иудейства.
      Видение это повторялось трижды, в знак его непреложности, а затем за Петром пришли посланные сотником Корнилием. Так как Петр, не понявший сразу смысла видения, мог придти в недоумение, можно ли ему, как иудею, последовать приглашению язычника, то он тотчас же получил новое откровение от Духа Божия: «иди с ними, нимало не сомневаясь; ибо Я послал их». Петр не тотчас же отправился, а пригласил посланных в дом свой и угостил их, конечно, потому, что путь был далек, и они отправились в дорогу только на следующий день.
      На следующий день, то есть на четвертый день после того, как Корнилию было видение, что видно и из ст. 30, они прибыли в Кесарию, где их дожидался уже Корнилий, созвавший единомысленных, по-видимому, родственников и друзей. Таким образом, в доме Корнилия собралось более-менее значительное общество язычников, готовых уверовать во Христа. Встретив Петра, Корнилий поклонился ему «пав к ногам его». В этом земном поклонении выражалось нечто особенное: возможно, что Корнилий, как язычник, считал Петра за кого-то высшего, чем обыкновенного человека. А потому Петр решительно отклонил такое поклонение себе словами: «встань: я тоже человек», то есть: и я такой же человек, как все. В этом видно, конечно, глубокое смирение Петра. Найдя в доме многих собравшихся язычников, святой Петр сказал, что иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником, но что Бог открыл ему, чтобы он ни одного человека не почитал скверным или нечистым, а потому он и пришел беспрекословно, и спрашивает, для какого дела они позвали его.
      В законе Моисеевом, собственно, нет запрещения еврею входить в общение с язычником, но позднейшее раввинство, под влиянием фарисейства, развило учение о том, что для еврея войти в дом язычника считается уже осквернением. Из слов Петра видно, что он понял смысл бывшего ему видения. В ответ на вопрос Петра, Корнилий просто передал о бывшем ему видении. Тогда Петр начал свою проповедь о Христе.
      В речи Петра ясно различаются три составных части:
      1) Вступительное изречение о принятии в Царство Божие людей добродетельных и набожных из всех народов без различия (ст. 34-35);
      2) Краткое изображение деятельности Иисуса Христа до Его смерти (36-39) и по воскресении (40-42) и
      3) ссылка на пророческие изречения о спасении всех во Христе (43).
      Речь святого Петра внезапно была прервана поразительным и неожиданным для всех явлением: Дух Святой сошел на всех слушавших. Это единственный пример во всей апостольской истории, что Дух Святой сошел на присоединяющихся к христианскому обществу еще до крещения их и без всякого видимого посредства — обычного возложения апостольских рук. Это было особенным знамением от Бога для вразумления тех иудеев, которые считали язычников нечистыми и недостойными быть членами Царства Мессии, по крайней мере, без предварительного принятия иудейства. Больше подобного чрезвычайного дарования Духа Святого в истории христианства мы не встречаем.
       «Верующие из обрезанных, пришедшие с Петром изумились, что дар Святого Духа излился и на язычников» — знамение оказало свое действие: факт сошествия Духа Святого был несомненен, ибо явления, сопровождавшие его, были те же, что в день Пятидесятницы (ст. 46). Тогда Петр, правильно понявший значение этого знамения, сказал: «Кто может запретить креститься водою тем, которые, как и мы, получили Святого Духа?» — то есть: нет никаких препятствий присоединиться к христианскому обществу через крещение, без всяких Иудейских обрядовых установлений, тем, над которыми Сам Бог совершил такое чудо Своей милости, Своего благоволения. По крещении их, святой Петр, по их просьбе, пробыл у них еще несколько дней, конечно, наставляя и утверждая их в вере христианской. По церковному преданию, Корнилий потом был епископом в Кесарии, проповедовал Христа в разных странах и окончил свою жизнь мученической смертью. Память его 13 сентября (26 сентября н. с.).

 
Упреки Петру со стороны обрезанных за общение его с необрезанными и объяснения его (ст. 1-18). Проповедь христианства вне Палестины, особенно в Антиохии (ст. 19-21). Варнава и Савл в Антиохии (ст. 22-26). Пророчество о голоде и милостыня христианам в Иудее (ст. 27-30).
 

      Молва о крещении язычников в Кесарии скоро распространилась по всем христианским обществам Иудеи и достигла слуха остальных Апостолов, прежде, нежели сам Петр успел возвратиться во Иерусалим. Образ выражения о сем Дееписателя (ст. 1) свидетельствует о том, что это известие было воспринято Апостолами и большинством братий, как радостное. Но тем не менее событие это, как новое и необычайное, не могло пройти и без недоразумений, в виду предрассудков иудеев и их предубеждений против язычников. Когда Петр возвратился во Иерусалим, «обрезанные», то есть христиане из коренных иудеев стали упрекать его за то, что он общался с необрезанными и «ел с ними». Это было первое проявление того заблуждения или даже лжеучения, которое потом с большой резкостью распространяли всюду в среде христианских обществ иудействующие лжеучители, с которыми так сильно приходилось потом бороться особенно святому Апостолу Павлу. В данном случае соблазнялись, конечно, не тем, что язычники были крещены Петром, а тем, что не они к нему, а он пошел к ним, жил с ними и ел у них. Святость ветхозаветного закона, по их мнению, этого не допускала. Впоследствии заблуждения эти дошли даже до требования, чтобы язычники, принимающие христианство, предварительно обрезывались и выполняли бы все требования обрядового Моисеевого закона (глава 15). Теперь до этого еще не дошло, но Петру все же пришлось оправдываться. В оправдание свое он рассказал все, что с ним произошло во Иоппии — о бывшем ему от Бога вразумительном видении и о том, что произошло в доме Корнилия. Недаром святой Петр взял с собой шестерых иоппийских христиан из иудеев, которые были свидетелями всего происшедшего и теперь могли, со своей стороны, подтвердить всю истинность происшедшего.
      В объяснении Петр особенно подчеркнул, что язычники получили такой же дар Святого Духа, как и они в день Пятидесятницы и что это есть исполнение обетования Христова, данного пред Вознесением: «а вы будете крещены Духом Святым»(Деян 1:5). Характерно, что, по словам Петра, он только «начал говорить», как уже сошел Дух Святой на слушавших его, что сделало до времени ненужным более полное оглашение уверовавших. Своим рассказом Петр, собственно, не ответил на сделанный ему упрек, что он ходил к необрезанным и ел с ними, но лишь поставил явную волю Божью об этих язычниках, в качестве оправдания своего образа действий.
      Если Бог при таких необычайных знамениях принял язычников в Свою Церковь, то разве не мог он, Петр, не обращаться с ними, как с братиями своими, жить у них и есть с ними? — Этот рассказ внес успокоение: слушавшие даже стали славить Бога за милость к язычникам. Эти упреки святому Петру со стороны христиан из Иудеев чрезвычайно характерны. Разве посмели бы они делать ему какие бы то ни было упреки, если бы Господь Иисус Христос поставил его Своим заместителем, «князем над Апостолами» и непогрешимым главой Церкви, как учат римо-католики? Да и стал ли бы Апостол Петр перед ними «оправдываться»? Он просто бы указал на свое полновластие, на свое право поступать, как находит нужным.

      «Гонение не мало принесло пользы проповеди евангельской», говорит святой Иоанн Златоуст, «если бы враги старались нарочито распространить Церковь, то сделали бы не что иное, как это: разумею рассеяние учителей». Рассеявшиеся в результате гонения христиане в начале никому не проповедовали евангельского учения, кроме Иудеев, живших за пределами Палестины в Финикии, на о. Кипре и в Антиохии. Но потом, возможно после того, как распространилась повсюду весть об обращении сотника Корнилия, стали благовествовать в Антиохии и «эллинам», то есть язычникам.
       «И великое число, уверовав, обратилось к Господу».
      Антиохия — большой и цветущий тогда город в северо-западной Сирии, на реке Оронте, в 6-ти часах пути пешком от Средиземного моря. Она основана была Антиохом, отцом Селевка Никатора — основателя царства Селевкидов, как одна из многочисленных греческих колоний, каких так много было основано на Востоке в результате македонских завоеваний. Население там было греческое, но много жило и евреев. Дееписатель подчеркивает особенный успех евангельской проповеди среди антиохийцев: «И была рука Господня с ними». И действительно, Антиохия стала одним из крупнейших центров христианства в древности. В апостольский век Антиохия была как бы метрополией всех церквей, основанных Апостолами среди языческих народностей.

      Когда слух о таком успехе евангельской проповеди в Антиохии дошел до Иерусалима, Апостолы поручили Варнаве идти в Антиохию. Следовало это сделать для того, чтобы предупредить там недоразумения, которые могли возникнуть, и взять на себя первоначальное руководство этой новой и многочисленной христианской общиной.
      Послан был именно Варнава потому, что он был кипрянин, то есть родом с того же о. Кипра, откуда происходили и некоторые из антиохийских проповедников, и он легче мог стать с ними в близкие и искренние отношения. Кроме того, он был «муж добрый и исполненный Духа Святого и веры» — отличался особенно мягким и любвеобильным сердцем и имел дар убедительности и утешительности в слове за что и получил прозвание «сына утешения». Придя в Антиохию, он, видимо, не заметил там никаких недостатков, и своей проповедью еще более умножил число верующих.
      Введший Савла в иерусалимское христианское общество, Варнава, без сомнения знал о его предназначении быть Апостолом язычников, а потому и счел нужным отыскать его в его родном городе Тарсе, находившемся к тому же неподалеку от Антиохии, и привел его в Антиохию, чтобы начать здесь свою апостольскую деятельность среди новообращенных язычников. Целый год они трудились вместе, уча «немалое число людей».
      Далее следует весьма важное указание Дееписателя, что «ученики в Антиохии в первый раз стали называться христианами». До сих пор они назывались «учениками», «братьями», «верующими», «святыми». Вероятнее всего, что это наименование «христиане»явилось не в среде самого христианского общества, а дано было последователям Господа Иисуса Христа антиохийскими язычниками. Не зная догматического и религиозно-исторического значения имени Мессии, они приняли его греческий перевод — Христос — за имя собственное и по нему образовали имя партии, по их мнению, или секты Его последователей; подобно тому, как говорили: «иродиане», «кесариане», «помпеяне» и т. п.… Это показывает, что последователей Господа уже перестали считать за иудейскую секту, как было вначале, и что христианство явилось в сознании языческого мира, как нечто самостоятельное, так что даже иудеи и язычники соединились вместе в этом общем для тех и других названии.

      Трогательно, что как только основалась церковь среди язычников в Антиохии, так тотчас же между этой церковью и церквами среди иудеев в Палестине установилось живое братское общение и единение. Матерь церквей посылает в Антиохию своих учителей; антиохийские же христиане из язычников прибегают на помощь братьям, живущим в Иудее, когда там наступил голод. Дееписатель передает, как в Антиохию пришли из Иерусалима пророки и между ними Агав, который предрек наступление голода. Тогда антиохийские христиане положили послать милостыню христианам во Иудее. Тотчас же ли это было сделано или позже, когда наступил голод — этого не видно, но так или иначе в этом проявилась трогательная братская любовь и единение между христианами из язычников и христианами из иудеев, составивших теперь единую Церковь Христову.
      Этот великий голод действительно произошел, как свидетельствует Дееписатель, при Кесаре Клавдии. Это был римский император, преемник Кая Калигулы, занимавший престол с 41 по 54 год по Р. Хр. При нем голод не раз свирепствовал в разных областях Римской Империи. По свидетельству Флавия, около 44 года был великий голод по всей Палестине; около 50 г. голод был в самой Италии и в других провинциях.
      Милостыня была послана к «старцам», по-русски переведено: «к пресвитерам»чрез Варнаву и Савла. Здесь в первый раз упоминается это наименование «пресвитеров». Как видно из дальнейшего повествования (15:2, 4, 6, 22, 23; 20:17 и др.), и из посланий Апостольских (Тит. 1:5  ; 1 Тим. 5:17, 19  ), это были должностные лица в Апостольской церкви, исполнявшие обязанности руководителей отдельных христианских общин, пастыри и учители, совершители таинств (ср. Деян 20:17, 28. Еф. 4:11  , 1 Петр. 5:1  и парал. Иак 5:14-15  ). Посвящаемы они были в свое служение чрез возложение рук от Апостолов (14:23) и епископов (1 Тим. 5:22). В некоторых городах, где христианские общества были многочисленны, как напр., в Иерусалиме, Ефесе, пресвитеров было несколько (5:1,4 и д. 20:17). О первоначальном учреждении этой должности в Церкви нет такого прямого известия, как об учреждении диаконов, но обычай рукополагать пресвитеров в новоучрежденные христианские общества мы видим установившимся очень рано (см. 14:23).

 
Гонение на Церковь со стороны Ирода: убиение Иакова, заключение в темницу Петра и чудесное освобождение его оттуда (1-18). Смерть Ирода, изъеденного червями (19-23). Возвращение Варнавы и Савла в Антиохию (24-25).
 

      В то время как Варнава и Савл, посланные с милостынею во Иудею, находились там, покой Церкви был нарушен гонением, воздвигнутым на верующих во Иерусалиме царем Иродом Агриппой I-м.
      Это был сын Аристовула и Вереники, внук Ирода, называемого Великим, племянник Ирода Антипы Галилейского, убийцы святого Иоанна Крестителя. Рожденный около 10 г. пред Рождеством Христовым и воспитанный в Риме, он получил от римского императора Кая Калигулы тетрархию умершего дяди своего Филиппа и тетрархию Лисания с титулом царя; вскоре ему досталась и тетрархия другого дяди Ирода Антипы; наконец, император Клавдий, преемник Калигулы, присоединил к его владениям Иудею и Самарию, так что Ирод Агриппа I, как и его дед, стал царем над всей Палестиной.
      Во время его царствования отдельного римского прокураторства над Палестиной даже не было. Это был хитрый, ветреный и расточительный правитель. Воспитанный в Риме, легкомысленный, едва ли веривший по-иудейски, Ирод начал гонение на христиан, чтобы сделать приятное иудеям, то есть исключительно в видах своего личного возвышения в глазах иудейского общества, ненавидевшего христиан. Представители иудейской церковно-иерархической власти, видя расположение к себе нового царя и зная о расположении к нему высшей римской власти, подняли голову, надеясь через него подавить все возраставшую силу христианства. Таким образом, теперь впервые религиозно-иерархическая власть иудеев входит в союз с гражданской властью в надежде уничтожить христианство. Гонение было начато убиением Иакова, брата Иоаннова, мечом, то есть путем обезглавливания.
      За несколько дней до Пасхи царь приказал схватить и Петра и стеречь его в темнице строго, чтобы после Пасхи всенародно предать его смерти. Любитель зрелищ, как воспитывавшийся в Риме, царь хотел сделать из осуждения первоверховного Апостола народное зрелище.
       «Между тем Церковь прилежно молилась о нем Богу» — Дееписатель хочет подчеркнуть, что последовавшее затем чудесное освобождение Петра из темницы было между прочим и по молитве всей Церкви. Четыре четверицы воинов стерегли Петра, причем он был прикован к двум из воинов и даже спал между ними, скованный двумя цепями. Рассуждая по-человечески, надежды на спасение не могло быть никакой. Каждую стражу воины сменялись по четверо, причем двое были скованы с Петром руками, а двое стерегли выходные двери.
      Накануне дня, назначенного для казни, Петр спал между двумя воинами, как вдруг предстал Ангел Господень, и свет осиял темницу, то есть камеру, в которой был заключен Петр. Характерно, что Петр, предавая жизнь свою воле Божией, спокойно спал. Ангел, толкнув его в бок, пробудил и повелел ему, одевшись, следовать за собой. Неожиданность и необычайность события привели Петра в такое состояние, что он считал все происходящее сном. В таком состоянии он прошел мимо воинов, охранявших первую дверь того отделения темницы, где он был заключен, а затем и вторую. Когда они подошли к выходным дверям темницы, те сами собой отворились, и Петр, ведомый Ангелом, благополучно вышел на улицу. Лишь тогда, когда они прошли одну улицу, и Ангела вдруг не стало, Петр понял, что все, случившееся с ним, не сон, а действительность, и возблагодарил Бога за свое избавление и за то, что разрушилась надежда Ирода и народа иудейского (в части его враждебной христианству) на уничтожение христианства путем убиения первого из представителей христианства, сильнейшего словом и делом пред Богом и людьми ( «…от всего, чего ждал народ Иудейский».).
      Убедившись, что он действительно освобожден и осмотревшись, где он находится, Петр пришел к дому Марии, матери Иоанна, «называемого Марком».
      Предания об этом Марке неодинаковы. Одно предание, разделяемое блаженным Феофилактом, считает его за одно лицо с Евангелистом Марком и Марком, племянником Варнавы. Другое предание, записанное в Четьях-Минеях (под 4 января — 17 января н. ст.), отличает его и от Евангелиста Марка и от племянника Варнавы. Третье считает его племянником Варнавы, отличая, однако, от Евангелиста Марка.
      В этом доме собрались многие, молившиеся об избавлении Петра от угрожавшей ему опасности. Когда Петр постучался, к воротам вышла служанка Рода. Узнав голос Петра, она от радости не отворила ворот, но побежала сообщить радостную весть всем верующим. Эта весть показалась многим столь невероятной, что они готовы были признать Роду сошедшей с ума. Другие высказали предположение, что это Ангел Петра. Это предположение подтверждает, что с самого начала в христианской Церкви существовало учение об Ангелах-хранителях, заботящихся о спасении людей, к которым они приставлены (на основании Мф 18:10  и Евр. 1:14  ). Когда после вторичного стука Петра, открыли, наконец, двери и увидели его, то были поражены тем, что это действительно он сам. Рассказав о своем чудесном освобождении и повелев уведомить о том Иакова, брата Господня, который был предстоятелем Иерусалимской церкви, и «братьев», то есть других членов христианского общества, Петр, «выйдя, пошел в другое место». Что это за «другое место», Дееписатель не говорит, но есть предание, что Петр в первых годах царствования Клавдия был в Риме. Это как раз совпадает с рассматриваемым временем, когда был, по всей вероятности, 44-ый год по Р. Хр., после Иудейской Пасхи и 4-ый год царствования Клавдия. О Петре в книге Деяний больше не упоминается до самого Апостольского Собора в Иерусалиме, бывшем в 51 г. (см. гл. 15).
      Можно себе представить ужас воинов, когда они обнаружили исчезновение Петра. Когда поиски его оказались тщетными, Ирод велел казнить стражей, а сам отправился в Кесарию. Непосредственно вслед за этим Дееписатель описывает страшную кару Божию, постигшую гонителя Церкви Христовой. Ирод был чем-то раздражен на Тирян и Сидонян. А так как для жителей этих приморских городов владения Ирода были главным местом обмена привозимых ими из других стран товаров на зерновой хлеб, обработкой которого они сами не занимались, то им невыгодно было ссориться с Иродом, и они послали к Ироду делегацию просить о сохранении мирных отношений. При помощи постельника царского Власта они добились аудиенции у царя. «Постельником», по-латыни: «префектус кубикули», назывался главный служитель при особе царя, камергер, высший сановник и хранитель царских сокровищ, лицо обыкновенно весьма влиятельное и сильное. Судя по имени Власт, можно предполагать, что Ирод вывез своего постельника с собой из Рима, где он жил до вступления на престол.
      В день аудиенции Ирод оделся в полную парадную царскую одежду, которая, по сказанию Флавия, была вся из серебра, и сел на особом приготовленном для него возвышенном месте, можно думать, что в театре, ибо это было среди многочисленного народа. Народ, увлеченный царской роскошью, вероятно, из лести стал восклицать: «это голос Бога, а не человека». Надо полагать, что эти слова вырвались из уст языческой части народа, а не иудейской, которой должны были быть противны подобные восклицания. Но Ангел Божий поразил безумного гордеца, несомненно за то, что он не прекратил этих богохульных криков, а с удовольствием слушал их, такой болезнью, что он заживо был изъеден червями и умер. Об этом подробно рассказывает Иосиф Флавий. Несмотря на гонение, воздвигнутое Иродом, «Слово же Божие росло и распространялось». Варнава же и Савл, исполнив поручение о раздаче милостыни в Иудее, возвратились в Антиохию, взяв с собой Иоанна-Марка.

Путешествие Варнавы и Савла на Кипр
(13:1-12)