Безобидное хобби

В помещении, куда меня привели, был полумрак. Горело множество свечей, аромалампы распространяли ненавязчивый, приятный цветочный запах редких благовоний с тонкой ноткой сандала. Причудливые тени от пламени ложились на разноцветные драпри, пол устилал пушистый ковер, такой мягкий, что казалось почти святотатством нарушать его узор своими ногами. Но летать я пока не научилась, потому позволила своим башмакам ступить на дивное произведение искусства.

Откуда-то из-за шелковых драпировок выскользнула пара молоденьких вампирш, закутанных в одежды, напоминающие яркие шелковые халаты с вышитыми на них хризантемами и диковинными птицами. Они радостно приветствовали меня и деликатно проводили в небольшую комнату. Двери здесь не было, только драпировка из красной, расшитой ветками цветущих деревьев материи создавала иллюзию уединенности. Комната, в которой мне предложили раздеться и оставить свои вещи, была обшита панелями темного дорогого дерева, на полу лежал уютный ковер, в углу стоял фонарь с ароматической свечой. Похоже, ребята основательно потратились, дабы изгнать из замка даже намек на сырость и плесень, этих неизменных спутников громоздких каменных строений, всегда плохо проветриваемых, а зимой еще и не везде отапливаемых.

Мне услужливо помогли раздеться, хотя я не нуждаюсь в участии посторонних в этом процессе лет с пяти. Деликатно не заметили серебряный кинжал, который красовался в ножнах на лодыжке. Видимо, то оружие, которое прошло сквозь придирчивый контроль Алази, автоматически приобретало статус легального и могло пребывать в стенах замка на законном основании. Так как меня старались ни на секунду не оставлять одну, создавалось впечатление, будто девушки опасаются моего бегства. С чего бы это? Я же пришла добровольно, за уши сюда никто не тянул.

На мои обнаженные плечи набросили белоснежный махровый халат, выдали мягкие белоснежные же тапочки и увлекли в другую комнату, скрытую за еще одной драпировкой. Похоже, у них тут столько комнат, что заблудиться без хорошего проводника проще простого. Больше всего поражала огромная деревянная бочка, напомнившая сказку, которую часто читала мама перед сном. Там царицу вместе с младенцем засмолили именно в такую емкость, а затем безжалостно выбросили в море. Искренне надеюсь, меня не постигнет сия участь. Хотя… от вампиров всего можно ожидать. И словно в подтверждение худших опасений, все так же приветливо улыбавшиеся во все клыки вампирши услужливо подставили лесенку, предлагая залезть внутрь. Почему-то раньше массаж мне представлялся несколько иначе, – искусный массажист тщательно мнет расслабленное на столе тело сильными руками. Но вампиры не люди, у них может быть и другой подход. Надеюсь, мои ноги не дрожали, когда, откинув в сторону тапочки, я полезла в бочку. Перед глазами стояла яркая картина, как пара клыкастых дам радостно вопят «попалась!», резко захлопывают крышку, и бочка скатывается в бурлящую бездну вод. Хотя стоп! Откуда здесь вода? До моря Всевышний знает сколько дней пути! Ладно. Делая скидку на полное отсутствие глубоких водоемов поблизости, можно предположить, что нежить ограничится бездонной пропастью. Легче ли мне от этого? Ну, прямо не знаю. В море, наверное, было бы больше шансов спастись. А падение в бездну обычно окончательно, если, конечно, нет крыльев и полезного умения левитировать.

Но меня разочаровали. Внутри емкости плескалась горячая вода, щедро сдобренная ароматическими маслами, в которую я погрузилась с большим удовольствием. И лишь потом в голову пришла шальная мысль: «А утопить же могут! Зачем им искать целый океан, если можно ограничиться малым объемом воды». И только я так подумала, как две пары рук, вооруженные щетками, мочалками и мелкомолотыми виноградными косточками принялись меня тереть и скрести. Ощущение было такое, словно пытаются снять кожу живьем. Конечно, я пыталась сопротивляться, но силы были не равны, и я проиграла эту битву.

Затем, когда меня, обессиленную, вымытую до скрипа, извлекли из эксклюзивного орудия пыток, наверняка выдуманного извращенным умом какого-то человеконенавистника, пришло время испугаться по-настоящему, так как изящные на вид девушки легко вынесли деревянный ящик, смутно напоминавший гроб. Я икнула от неожиданности и категорично заявила:

– Не полезу я в эту страсть! Я еще в своем уме, чтобы живой в гроб ложиться. И вообще, боюсь замкнутых пространств. Это… фобия у меня. Вот.

Вампирши с милыми улыбками на бледных прекрасных лицах дружно принялись убеждать, что я все неправильно поняла и передо мной вовсе не ящик для отправки в последний путь, а такая баня, наполненная горячими опилками с добавлением ароматических масел. Будто именно это сочетание дивно влияет как на кожу, так и на весь организм в целом. Но меня не проведешь. На зрение пока не жалуюсь. Гроб – он гроб и есть, что бы там нежить ни считала. Да вампиры спят в гробах, но от этого они кроватями не становятся. В конце концов пришлось сдаться и лечь в ящик прямо на горячие опилки. Но уступила я только потому, что проводить всю ночь в обнаженном виде, пререкаясь с вампиршами, было глупо.

Опилки действительно оказались горячими. Они не обжигали, но потеть начала практически сразу. Я тут же стала подозревать вампиров, что они перешли от крови к жареному мясу. Хотя вроде бы они кровососы, и такая быстрая смена диеты нереальна. Да и ящик не закрыли до конца. Было чем дышать. Может, стоит позвать на помощь? Идея хороша, только кто откликнется на мой зов? Сами вампиры? Не доставлю нежити такого удовольствия! Умру гордо, с высоко поднятой головой (или в данном случае вытянутой), как истинная дочь своей матери.

Но запекать мой организм в горячих опилках и подавать к столу как экзотическое блюдо в собственном соку никто не собирался. Вопреки моим ожиданиям, примерно каждые десять минут меня извлекали на свет, мыли, укутывали, поили вкусным ароматным чаем с лимоном и медом и нежно укладывали обратно. Через три или четыре сеанса, распаренное до состояния растаявшего желе тело вынули окончательно. Погрузили в бочку с душистой водой. Думаю, если бы удалось узнать рецепт состава для ванной, его расхватали бы быстрее, чем лучшие пирожные в кондитерской на углу. Как я ни принюхивалась, смогла уловить лишь наличие розового масла, но запах остальных ингредиентов остался загадкой, что немало уязвило меня как травницу.

Затем меня растерли теплыми полотенцами, натерли нежным кремом для тела и уложили на странный стол с дыркой для лица. Это они хорошо придумали, крайне неудобно лежать, расплющивая нос по простыне, когда кто-то колдует над твоей спиной. Даже если подложить мягкие подушки, все равно останется проблема с дыханием.

Именно на этом этапе к нам вновь присоединилась прекрасная золотоволосая Дилара. Жестом, преисполненным непередаваемого изящества, явно отрепетированным многолетней практикой, она отпустила вампирш и явила мне свою фирменную улыбку.

– Я решила сделать массаж сама. Не возражаете?

Я пожала плечами. Мне действительно было все равно, но чисто ради восстановления справедливости заметила:

– Слышала, что в замке массаж гостям делают исключительно вампиры.

– Да, это правда, – спокойно согласилась она, подходя вплотную к столу, и я уловила тонкий аромат ее духов. – Устраивайтесь поудобнее. Вот так…

Длинные, неожиданно сильные пальцы деловито расправили простыню и помогли улечься поудобнее.

– А раз правда, почему массаж будете делать вы? Вы же не вампир.

Руки золотоволосой девы, по-хозяйски ощупывающие мышцы так тщательно, словно их обладательница собиралась лепить мою скульптуру в полный рост по памяти, на мгновение замерли, застыли в нерешительности где-то в области лопаток.

– Почему леди решила, что я не вампир?

В ее голосе послышалось легкое удивление. Либо она действительно не ожидала подобного вопроса, либо хотела, чтобы я так думала. Впрочем, второе как-то чересчур. Но не признаваться же, что как некромант я чувствую умерших и неживых, а ее ощущаю иначе.

– Всем известно, что вампиры не отражаются в зеркале, – выпалила я первое попавшееся, что пришло на ум.

Дилара насмешливо фыркнула:

– Что за чушь!

– Ну, тогда… не отбрасывают тени, – не сдавалась я.

– Просто бабушкины сказки, как и то, что следует рассыпать семена мака от кладбища, где спит предполагаемый кровосос. Будто вампир не успокоится, пока не пересчитает все до последнего зернышка. Наступит рассвет, и он не успеет добраться до вашего дома. Вы в это верите?

– Хм, какой интересный способ. Надо будет попробовать на досуге, – откликнулась я. – Но хорошо заряженные амулеты, осиновый кол и вода, предварительно освященная в храме Всевышнего, все-таки вернее будут.

– Согласна. – В мелодичном голосе Дилары послышался плохо скрываемый смех. – Думаю, на сегодня довольно глупостей. Пора спать.

Я хотела ей возразить, что массаж и сон, будь он трижды здоровый, – это вовсе не одно и то же. Но золотоволосая дива нажала своими длинными пальцами на какие-то неведомые точки, и я уплыла во тьму. Уже проваливаясь в цепкие объятия сна, услышала:

– Сладких снов, дорогая.

И мягкий женский смех.

Вот зараза! Проснусь, покажу ей грезы во сне и наяву.

Глава 5

– Ангелла! Ангелла!

Властный голос звал, вырывая отчаянно сопротивляющийся разум из небытия.

Я распахнула глаза и уставилась почему-то на пол, все еще не понимая, сплю я или уже нет. И если не сплю, почему, лежа на животе, вижу пол?

– Ангелла… – Наполненный силой голос вплывал в сознание медленно, но неотвратимо, как большая хищная рыба в тихую сонную заводь, полную карасей.

Только через несколько секунд, когда сон окончательно покинул меня, я наконец поняла, почему удается созерцать красивый розовый ковер с вытканным на нем серебряным драконом. Виной феномена оказался массажный стол со специальным держателем для головы. А я-то начала удивляться…

– Ангелла, – не унимался голос, – Ангелла… Ты слышишь меня?

– Слышу, слышу… – проворчала я, пытаясь перейти из горизонтального положения в вертикальное.

Надо же… С первого раза удалось. Обычно после сна в одной позе тело сильно затекает, и, чтобы подняться, приходится либо скатываться на пол, либо тихонечко разминать затекшие конечности. Похоже, Дилара действительно крепко знала свое дело. Или, как вариант, я задремала всего на несколько минут и при этом умудрилась замечательно выспаться. Что в сложившейся ситуации, конечно, плюс. А минус… Минус, похоже, где-то за пределами массажного салона и неутомимо взывает ко мне из недр замкового коридора, мешая спокойно отдыхать.

– Ангелла… Ангелла… Дитя мое… Ты меня слышишь? Приди же ко мне!

– Ладно, отец мой, – пробормотала я, рыская взглядом по комнате в поисках своих вещей. И с облегчением обнаружила искомое аккуратно сложенным на стуле, вместе с кинжалом, шпильками для волос и браслетом с серебряными стрелками.

Не бог весть какой арсенал, но взывающему ко мне незнакомцу мало не покажется, когда я до него доберусь, поскольку неизвестный и не думал униматься. Что ж, он сам выбрал свою судьбу. Я надела браслет и ножны с кинжалом на правую щиколотку, чтобы удобнее было доставать, ведь я правша. Клинок прекрасно маскировался ботинками, но сейчас некогда было возиться со шнуровками. По той же причине предпочла длинный махровый банный халат белого цвета своему платью и такие же тапочки. За остальными вещами можно вернуться потом.

– Ангелла… Ангелла… Иди же ко мне…

Преисполненная решимости проучить наглеца, я выступила в коридор и тут же пожалела, что не захватила с собой свечу. Вокруг стояла непроглядная тьма. Как некромант я обладаю замечательным ночным зрением, но ночью на кладбище на небе обычно луна и звезды, а здесь явно экономили на освещении. Вот жлобы. Но только я решила вернуться за свечой, как вдруг заметила во мраке коридора два горящих, как угли, глаза. Кошка, что ли? Правда, судя по высоте их расположения, киска метра два ростом. Ладно. Это очень большая кошка, она стоит на задних лапах или сидит на очень высоком стуле.

– Ангелла… – снова раздался тот же голос.

Ух ты, говорящая кошка. Эти вампиры такие затейники!

– Иди же ко мне, дитя…

Ладно, раз животное просит, подошла ближе и… вместо ожидаемой милой когтистой зверюшки узрела блондинистого вампира, на все лады шепчущего мое имя. Вот оно, еще одно разочарование. На мой взгляд, говорящая кошка была бы лучше. По крайней мере, оригинальнее.

– Ух ты, какие необычные глаза! – искренне восхитилась я странными очами клыкастого.

Мужчина удивленно моргнул, видимо, он ожидал от меня иной реакции. Интересно, какой.

– Необычные?

– Конечно, – кивнула я для пущей убедительности. – Они же светятся в темноте. Впервые такое вижу. Наверное, это очень удобно.

– Удобно? – еще больше удивился вампир.

– Конечно. Читать, например, можно в темноте. И вообще… свет экономить.

– Зачем читать в темноте? Почему именно в темноте?

– Не знаю. Ну, например, меня мама рано укладывала спать, гасила свет и часто заглядывала в комнату проверить – сплю или нет. А под одеялом с такими глазами запросто можно читать, она и не заметила бы.

– Леди, при чем тут ваша мама? При чем тут книги? И мои глаза здесь тоже совершенно ни при чем, – отчего-то занервничал он. – Я всего лишь просил прийти сюда, ко мне.

– Зачем же так волноваться? – удивилась я. – Лекари прямо так и говорят: «Нервные клетки не восстанавливаются».

– Какие клетки? Почему не восстанавливаются? – выпучил глаза блондин, и они почему-то стали мерцать в темноте, будто он подмигивал. Или это нервный тик приключился? – Не сопротивляйся, Ангелла… Иди сюда… Иди ко мне! – почти завопил он.

– Тьфу ты, оглушил! Я уже пришла, если ты не заметил. Что дальше-то? – напомнила я.

Похоже, мне достался ненормальный какой-то. Вампир снова моргнул и воззрился на меня так, словно только что увидел.

– Действительно пришла, – поразился он. – От тебя не пахнет страхом.

Его холодная рука прошла по моей скуле. Мерзкое ощущение, заставившее вздрогнуть. В жаркие дни и душные летние ночи часто мечтаешь о прохладе, но не о могильном холоде. Хотя, наверное, некроманту грех привередничать. Его длинные бледные пальцы, украшенные опасно заостренными ногтями, мягко заскользили по растрепанным локонам моих волос.

– Такая красивая… – Вампир придвинулся ближе, и наши тела почти соприкоснулись.

Только сейчас пришло запоздалое осознание, что все это время я запросто глядела в эти красновато-карие, бездонные омуты глаз и теперь гадала, когда успела так поглупеть. Мурашки поползли по коже.

– Спасибо за комплимент, – осторожно прошептала я, стараясь прикинуть пути к отступлению.

Можно, конечно, рвануть обратно в салон, забаррикадироваться там и ждать рассвета. Но где гарантии, что блондин не кликнет своих дружков?

– Это не комплимент. Я говорю, что вижу. Мать назвала тебя Ангеллой. Она права. Ты действительно похожа на ангела.

Разговор мне не нравился. Вампир придвинулся еще ближе, и его дыхание коснулось моего лица, оказавшись неожиданно теплым. Оно скользнуло по моей шее, заставив пульс учащенно биться. Нет. Это была реакция не на близость красивого мужчины, хотя нас друг от друга отделяла лишь тонкая ткань одежды. Скорее мой организм чувствовал близость старой, опасной и к тому же голодной нежити. Подсознательно я понимала, что вряд ли он полезет с поцелуями, скорее разорвет горло клыками.

– Что ж, если вы звали меня именно за этим… Пожалуй, я пойду.

Мне удалось сделать маленький шаг назад, когда твердая рука обхватила талию.

– Куда же вы, леди? Мы ведь только познакомились.

Я с трудом сглотнула, понимая, что его рука запросто может раздавить ребра, а до кинжала добраться практически нет шансов. Интересно, насколько задержат его серебряные стрелки? И задержат ли вообще?

– Познакомились? Мое имя вы знаете. Между тем свое так и не назвали.

– Я Нураг, – усмехнулся вампир, и в темноте блеснули острые клыки.

Его имя мне ничего не говорило. Да и так ли важно оно было? И что я привязалась к его имени? Говорят, некоторые вампиры не живут так долго, что меняют свое имя не единожды.

– Прости, Нураг, свое называть не стану. Да ты его и так знаешь, – как можно более спокойно попыталась сказать я, но голос предательски дрогнул, и я вдруг отчетливо осознала, что вибрирует не только мой голос.

Нервная дрожь сотрясала тело, почти сводя судорогой. Вампир усмехнулся. Я не видела этого, просто ощутила плавное движение его губ каким-то неведомым шестым чувством. Я так отчаянно не желала быть покусанной, что собственный ужас придал силы к борьбе. Главное было дотянуться до кинжала или, на худой конец, вонзить в него пару стрелок из браслета. Пусть вампиры сильные ребята, но боль – всегда боль. Она отвлекает. Если удастся добраться до двери в салон, я спасена. Главное, успеть надежно забаррикадироваться. В любом случае рискнуть стоило.

Я попыталась оттолкнуть Нурага, но с таким же успехом могла рассчитывать сдвинуть с места каменную стену замка, хотя по мне, так с замком шансов было больше. Кажется, начинаю понимать тех, кто взялся убивать вампиров и вечно таскает с собой целый оружейный арсенал. Ясно же, одним кинжалом такого не завалишь. Я сделала первое, что пришло в голову, – взяла и тяпнула мужика прямо за шею. Кровь, конечно, пустить не удалось, клыков-то нету, зато отметина получилась знатная. Нураг невольно дернулся и тут же обзавелся еще и дыркой в предплечье с серебряной стрелкой внутри.

Вопреки моим ожиданиям вампир и не подумал отпускать мою стройную девичью талию. Следующую стрелку пришлось приставить к его груди, чтобы обозначить серьезность намерений, так сказать. Правда, оставалось только молиться о том, чтобы импровизированный серебряный кол достал до сердца и убил наглеца. Не знаю, дошла ли до клыкастого вся серьезность моей угрозы его бессмертной жизни (или не жизни?), только он поднял меня в воздух, как пушинку. Губы растянулись в оскале, обнажая острые клыки, он зарычал, клацая зубами, как злобная дворняга, которую несколько месяцев не спускали с цепи. Я слегка надавила на стрелку – не сильно, но достаточно, чтобы по бледной груди побежала струйка крови.

– Ух ты! Человеческая женщина решила убить вампира маленькой штучкой?

Надо же. Догадался. Если бы не было так страшно, я бы его непременно зауважала.

– Может, и не убью, зато тебе будет чертовски больно.

По крайней мере, я на это очень надеялась.

Он хихикнул, заставив меня засомневаться в благополучном исходе нашей встречи. Но с другой стороны, некогда было прикидывать шансы на успех. Убью ли я его? Смогу ли добраться до двери раньше, чем нежить нагонит и порвет горло? Пришлось решать здесь и сейчас и действовать сразу. Второго шанса не будет. Я резко нажала на стрелку, что есть сил вдавила серебро в бледную плоть нежити. Кровь залила пальцы и рукав белого халата. Он ахнул. «Похоже, ему все-таки больно», – злорадно подумала я. Но острие не дошло до сердца, а жаль. Почти одновременно, согнув ногу в колене, я с силой ударила его в пах. Вампир зашипел, ослабил хватку, и я рванула что есть мочи в сторону спасительной двери под треск рвущейся материи, оставляя в цепких загребущих руках Нурага изрядный кусок одежды. Ну и пусть. Не мое – не жалко.

Мои пальцы крепко стиснули ручку, но расслабляться и мирно почивать на лаврах было несколько преждевременно. Нагло пользуясь умением быстро передвигаться, вампир нагнал меня, сгреб в охапку и рванул на себя. Но я вовсе не собиралась упускать свой шанс на спасение, ведь другого может больше не представиться, и вцепилась в спасительную фурнитуру, как утопающий в брошенный ему спасательный круг.

Нураг зарычал и навалился всем весом. Я физически ощущала его жажду крови. Она пульсом билась в теле, наполняя рот металлическим вкусом крови, заставляя сердце испуганно замирать от страха. Но рук я все равно не разжала, наоборот, стиснула крепко, до судорог в ладонях. Рельеф ручки наверняка отпечатается на ладони грядой синяков разной степени фиолетового и синего.

– Перестань сопротивляться, человек. – Жаркий шепот в шею заставил испуганно дернуться. – Борьба только возбуждает.

Страх открыл во мне второе дыхание. Я собралась с духом и ударила что было сил. И – о чудо! Попала. Видимо, Всевышний хранит даже некромантов. Впрочем, обдумывать, так ли я грешна, как считают окружающие, не было времени. Вампир ослабил хватку, я дернулась, ввалилась в комнату и с размаху захлопнула дверь прямо перед разъяренной вампирской мордой. Устало прислонившись с обратной стороны, перевела дух и злорадно подумала: «Легко же он сдался! Прямо не знаю, обижаться или нет. Неужели моя кровь не стоит капельки усилий?»

Тут откуда-то сбоку раздался глубокий горловой рык, и этот звук определенно не принадлежал человеку. Я медленно, словно девочка, которой снится кошмар с участием монстров, обернулась и с удивлением обнаружила, что комнату подменили самым наглым образом. А как иначе объяснить тот факт, что вместо полного струящихся драпировок массажного салона моему изумленному взору предстала мрачная сырая комната с гнилой соломой на полу? На мой взгляд, смрадная подстилка плохой заменитель ковра с длинным теплым ворсом, а пара мужчин – двум изящным массажисткам, пусть и вампирского происхождения. Один из представителей сильной половины человечества озверел в буквальном смысле этого слова. Раньше мне никогда не приходилось встречаться с оборотнями, но, увидев зверолюда, узнала его с первого взгляда. Спасибо жизненным картинкам в одной из книг моей мамы. Все-таки охота на нежить была ее специальностью. Второй мужчина оказался абсолютно голым и к тому же прикованным к стене крепкими на вид цепями как за руки, так и за мускулистый торс. В этом случае остаться с ним наедине грозило только нервным потрясением нежной девичьей души неожиданным лицезрением обнаженной мужской фигуры. А вот огромный бурый волчара, выглядевший так, словно всю жизнь провел на гладиаторских боях в схватках со львами, причем ни одной из них не проиграл, сильно нервировал.

Согласитесь, здоровенная клыкастая зверюга с канатами тугих литых мышц, перекатывающихся под густым мехом при каждом неторопливом шаге мощных лап, клацающие по камням серповидные когти и острые клыки, не помещающиеся в пасти, кого угодно напугают до мокрых штанов. Следовало ли мне радоваться, что на мне остатки халата? Прямо не знаю. Два светло-карих глаза зверя смотрели пристально, не мигая, прямо на меня, оставляя стойкое ощущение, что оборотень мысленно препарирует одну незадачливую некромантку на порционные куски для собственного ужина. Я прижалась спиной к двери, осторожно пробуя открыть ее. Сама не знаю, чего мне хотелось больше – чтобы она поддалась или нет? Чего я хочу? Встретиться лицом к лицу с разъяренным вампиром или остаться наедине с оборотнем? Такое обилие перспектив. И как тут выбрать?

Но массивное изделие из добротного дерева и широких полосок стали с зарешеченным окошком вверху и не думало поддаваться, сведя шансы на «счастливую» встречу с Нурагом практически к нулю. Прямо не знаю, то ли мне сегодня «везло», то ли жутко везло. Ладно. Подумаю об этом позже, если переживу эту ночь, разумеется. На всякий случай я потрясла дверь и поковырялась бы в замке, но понятия не имела, где он находится. Досадно. Умирать молодой очень не хотелось. А быть разорванной на части зверем – тем более. Оставалось просто уповать на чудо и на все имеющееся в наличии серебро. Хотя внутренний голос ехидно заметил: «Маленьких стрелок и кинжала точно не хватит, чтобы убить оборотня». Это я и сама знала. Волк весил как две меня. Даже если сей подвиг удастся, что, разумеется, не с моим счастьем, не обойдется без травм. А даже маленькая царапина оборотня в звериной ипостаси гарантирует вам встретить следующее полнолуние в роскошной волчьей шкуре, завывая на луну. Этого только не хватало. Некромантка-оборотень. Интересное сочетание.

Я очень осторожно, стараясь не спускать глаз с напряженного силуэта волка, потянулась за кинжалом. Где-то в глубине горла хищника зародился густой жуткий звериный рык. Я вздрогнула, но ухватила-таки рукоять кинжала, правда, для этого пришлось изогнуться практически под сверхъестественным углом. Захочешь жить, еще не так извернешься.

– Не стоит. Ты его только разозлишь. – Голос незнакомца прозвучал громко, но спокойно, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

Я едва не выпустила из пальцев спасительный кинжал и уставилась на прикованного, как на заговорившую вдруг стену.

– Что? – удивленно пискнула я, и взгляд невольно вернулся к зверю.

Все-таки он был всего лишь в одном прыжке от такого хрупкого девичьего тела, а мужчина прикован к стене, значит, ничего со мной не сделает.

– Разозлишь зверя, – терпеливо пояснил тот, словно мы находились не в непонятной комнате, сильно смахивающей на тюремную камеру, а на светском рауте, где он спокойно пытается объяснить дебютантке разницу между новомодным писателем и тем, чьи пьесы уже вряд ли поставят на подмостках.

– То есть сейчас он спокоен? – недоверчиво поинтересовалась я, практически не дыша.

Но без воздуха организм жить не привык, и вдох с выдохом пришлось-таки сделать.

– Не совсем. Но он сильный и борется с волчьей сутью. Он оборотень, а волколаку надо питаться. Если ты нападешь, инстинкты зверя возьмут верх над человеком, тогда никто не сможет гарантировать твою безопасность.

– Как будто сейчас это кто-то может сделать, – саркастически хмыкнула я, облизывая моментально пересохшие губы. Но кинжал все же опустила, хотя и не убрала совсем, что в сложившихся обстоятельствах было невероятной уступкой.

Но, видимо, оборотень оценил широту жеста, потому как прекратил надвигаться на меня и уселся на пол, откинув лохматый хвост и вывалив розовый язык, как самая обычная дворняга. Светло-карие, оттенка гречишного меда глаза смотрели пристально и неотрывно. Интересно, сколько человеческого осталось в глубине этого зверя? И хочу ли я это знать? Наверное, нет. И так слишком много поводов для паники.

– Почему ты не сбежала? – поинтересовался прикованный, и в его голосе послышался упрек.

– Хороший вопрос, – нервно хихикнула я, все так же не спуская напряженного взгляда со зверя. – Потому что дверь заперта, умник.

– Но ты же вошла сюда.

– Точно. Ты, смею заметить, тоже. И как? Это тебя радует?

– Да что-то не очень, – неожиданно рассмеялся он. – Похоже, в эту камеру легко войти, а вот с выходом проблемы. Может, освободишь меня?

– Как? Ты же прикован. Вон какие толстые цепи. Здесь без кузнеца не обойтись.

– Он не нужен. Если убрать вон те колышки из петель, обручи разомкнутся. Тогда я смогу помочь с оборотнем.

Я посмотрела на него, оторвав взгляд от волколака. Поступок, скажем без ложной скромности с моей стороны, весьма смелый. Но если я решусь отпустить на свободу того, кто запросто сидит в одной камере с оборотнем, не будет ли это глупостью? Я этого мужика в первый раз вижу. Впрочем, волка тоже. Почем мне знать, может, они работают в паре – заманивают доверчивых девушек ради выкупа? Хотя с меня особо брать нечего. Только тапочки и драный, испачканный вампирской кровью халат. И те мне не принадлежат.

Какой-то звук безжалостно выдернул меня из размышлений. Вдоль правой стены осторожно кралась крыса, голый хвост волочился за ней по каменному полу, заставив внутренний голос взвизгнуть от омерзения. Еще одна появилась из норы в дальней стене. Слышала, что в некоторых камерах так много голохвостой братии, что коты не приживаются – их просто съедают. Говорят, как-то король Лексус III посадил своего придворного менестреля в тюремные застенки, и грызунов там оказалось гораздо больше, чем соломы на полу. Несчастный провел там три дня, и к моменту, когда монарх сменил гнев на милость, полностью утратил связь с реальностью и сошел с ума. Бедолагу выпустили, только больше никто и никогда не слышал его чудесных песен. Не знаю, что именно он сделал, но такой участи определенно не заслужил.

– Эй! Я, между прочим, к стене прикован, – напомнил о себе незнакомец.

Была не была! Может, я об этом и пожалею, зато хуже определенно не станет. Но легко сказать, а трудно сделать. Вроде ничего сложного. Взял, дернул посильнее маленькие штырьки – и человек на воле. Осталось только добраться до цели, которая оказалась высоко, а лестницы нет. Мужчина был выше ростом и к тому же висел над полом. Некоторое время я прыгала вокруг него с энтузиазмом шавки, загнавшей на дерево кошку. Потом бросила это бесперспективное и глупое занятие. К тому же мои бешеные скачки вдохновили оборотня на попытку ухватить мою розовую пятку. За что тут же получил рукоятью клинка по носу, взвизгнул, словно обычная дворняга, которую пнул пьяный хозяин, и отошел на безопасное расстояние от греха подальше. Правильно. Некромантов злить себе дороже, даже если они выглядят как невысокая хрупкая девица в рванине и тапочках. Все равно нрав у них суровый – со смертью работают.

Кстати, о смерти. Раз спасти меня может только чудо и я, похоже, единственная, кто это самое чудо может сотворить, то пора бы уже им и заняться. Жаль только, что кладбище далековато и слишком старое. Тут собственной кровью не обойдешься, а кур, коз и прочей живности здесь нет. Хотя… Если принять во внимание сверхъестественную сущность оборотней, его крови может хватить. При этом даже не придется убивать волка. Я с интересом уставилась на зверя. Светло-карие глаза монстра удивленно расширились. На всякий случай зверь попятился. Я мило улыбнулась и постаралась придать лицу самое невинное выражение, но только насторожила этим хищника.

– Кис-кис-кис… – как можно нежнее проворковала я, осторожно надвигаясь на паникующего оборотня.

Тот поджал хвост, опустил лобастую голову и принялся пятиться назад. Наверное, его все-таки немного смутил вид острого серебряного кинжала, зажатого в нежной девичьей руке. Что-то нежить пугливая нынче пошла.

– Эй! Что ты задумала? – взволновался прикованный к стене. – И, между прочим, волков на «кис-кис-кис» не подзывают. Он же не кошка.

Надо же, сам на цепях висит, а за оборотня переживает! И откуда такие чувствительные взялись на мою голову?

– И как же его подзывать? – осведомилась я.

– Не знаю, – честно сознался тот.

– Не знаешь, так не говори, – сказала я как отрезала.