В воскресенье же после утрени пришел митрополит со епископами сарским и пермским и со всем священным собором на двор княжий, и взяв тело его, несли в церковь архангела Михаила, и отпев надгробную, положили его во гробе каменном и поставили посреди церкви. В четвертый же день в среду пришел князь великий Иоанн Васильевич из Ростова, и многие слезы излил, и рыдание великое сотворил; а также и прочие князи, братия его, и прочие князи и бояре, и все православное христианство многие слезы изливали. Митрополит же Филипп с вышесказанными епископами и со всем священным собором отпели надгробные пения и погребли тело благоверного князя Георгия в церкви архангела Михаила того же месяца в 16 день, там где все благоверные великие князи лежат, род их.
       Царевна в Ревель. Дерпт. Легат Антоний.Того же месяца в 21 день пришла царевна кораблем в Колывань, а носило их море 11 дней. А в Юрьев пришли того ж месяца 26, а во Псков пришли октября в 11 день; псковичи же воздали честь великую царевне и всем, которые с нею, дары принесли; а были тут 7 дней. А в Новгород выехали октября в 25 день, а приехали октября в 30 день; от архиепископа и от всего Новгорода честь же была великая и дары. И когда уже близ Москвы были они, сказали князю великому, что тот посол Антоний легат от папы идет с царевною, а пред ним крыж (крест) несут, поскольку папа так почествовал великую княгиню и послу своему идти так велел по всем землям до Москвы великого ради государства земли сей и дальнего расстояния. Слышав же сие, князь великий начал о сем мыслить с матерью своею, и с братиею, и с боярами своими. И некие говорили: «Не возбранять ему того». Другие же говорили: «Не бывало никогда сие в нашей земле, чтоб в почести быть латинской вере; учинил некогда один Исидор, и тот погиб». Князь же великий дослал к митрополиту Филиппу, возвещая ему сие. Митрополит же, сие слышав, отвечал ему: «Не можно сему быть и в град сей войти, но даже приблизиться»; и прилежно просил великого князя, да не повелит ему с крестом войти во град.
       Прение о кресте легата папежского. Брак вел. кн. Иоанна второй раз.Слышав же сие князь великий от святителя, послал к тому легату, чтобы креста пред собою нести не велел, но шел бы просто. Он же, постояв мало о том, сотворил волю князя великого. А более стоял о том фрязин наш Иван денежник, чтобы то учинить по его обещанию, честь папе и тому послу их, как там ему чинили; а он отвернулся от веры христианской, потому считался фрязином их веры, а крещение наше потаил и все творил так, как они творят. И после того вошли во град ноября в 12 день в четверток. Митрополит же сам вошел в церковь, и возложил ризы на себя, и знаменовал царевну крестом и прочих с нею христиан, и отпустил ее из церкви. И пошли с нею к великой княгине Марии; через малое же время пришел к матери и великий князь Иоанн; и обручили тогда царевну по обычаю, как по достоинству будет, и пошли в церковь на литургию. Митрополит же Филипп служил в тот день обедню в церкви Успения деревянной, которая была поставлена в новом начальном храме пречистой Богородицы; и отслужив обедню, венчал благоверного великого князя Иоанна Васильевича всея Руси с православною царевною Софиею, с дочерью Фомы, деспота аморейского. А тот Фома сын царя Мануила цареградского, брат же царя Ивана Калуана, и Дмитрия, и Константина. Были же на венчании их и мать великого князя великая княгиня Мария, и сын его Иван, и братия его, благоверные князи Андрей и Борис, со всеми прочими князями и боярами своими, и множество народа, и тот посол римский Антоний легат со своими римлянами, и Дмитрий грек, посол от царевичей, братии царевны, от Андрея и Мануила, и прочие с ним греки, которые пришли, служа царевне. Утром же тот легат посольство от папы совершал и подарки великому князю подал, также и Дмитрий грек от шурьев великого князя, от Андрея и Мануила.
       Коварство фрязина открыто.После сего же тот Антоний легат и прочие фрязи и греки виделись на Москве с послом венецианским Иваном Тривизаном и, ведая его, с чем он послан к великому князю, начали спрашивать его, почему много мешкает. Он же иначе к ним говорил, чем делал с фрязином нашим. Они же сказали то великому князю, что «тот Тривизан послан к тебе, великому князю, от дожа венецианского Николы Трона с челобитьем и с подарками, чтоб ты пожаловал, послал того Тривизана к царю Большой орды со своим послом. А послан тот к царю с челобитьем от того дожа и от всех земель с подарками многими, чтобы пожаловал, шел им на помощь ратью на турецкого султана». Князь же великий, слышав то, тотчас выискал, что все то было так, но хотел утаить у него Иван фрязин, обещая того Тривизана сам проводить до царя. И воспалился на них великий князь, повелел взять фрязина и, оковав, послал на Коломну, а дом его повелел разграбить и разорить и жену его и детей взять; а Тривизана, взяв, хотел казнить. Но тот легат и прочие, которые с ним, послы начали бить челом князю, чтобы пожаловал, смиловался над ним, доколе обменяется сообщениями с венецианским дожем. И князь великий велел его сковать, и сидел у Никиты Беклемишева. Того же Антония легата, и Дмитрия грека, и прочих с ним фрязей и греков держал князь великий у себя 11 недель, и честь им воздал великую, и дары многие подавал им, отпустил их января в 26 день. А к папе дары многие послал, а также и к шурьям своим, сын же его князь великий Иоанн от себя, а княгиня великая София от себя. И так пошли с Москвы на Литовскую землю, на Ляцкую и по иным многим землям к граду своему великому Риму.
      Апреля 4-го в неделю пятую поста, которая называется Похвальная, в 4 час ночи загорелось внутри города на Москве у церкви Рождества пречистой Богородицы, которая имела близ предел Воскресение Лазарево, и погорело много дворов, и митрополитов двор сгорел, и князя Бориса Васильевича двор, до Богоявления троицкого да до житниц городских. И дворец, где жил великий князь, сгорел, а большой двор его едва силою отняли, поскольку князь великий был тогда в городе. А в другую сторону по каменной мост сгорело и по погреб, что на княжьем дворе Михаила Андреевича в стене городской. Тогда на церкви Рождества пречистой Богородицы кровля сгорела; а также и городская кровля, и приправа вся городовая, что было, и некоторое количество дворов близ того выгорело. На исходе же последнего уже часа ночи, и огонь уже унимался, митрополит Филипп из заградия пришел в церковь Пречистой, поскольку от пожара того вышел из града в монастырь святого Николы Старого, начал молебен петь со многими слезами у гроба чудотворца Петра. В то время пришел сюда и сам великий князь и, видев его плачущего, начал говорить ему: «Не скорби, отче господин. Ибо так Господь изволил, а что двор твой погорел, я тебе сколько хочешь хором дам, или какой запас погорел, то все у меня возьми»; ибо думал, что он о том плачет. Митрополит же после многого плача начал изнемогать телом, ибо начали слабеть рука его и нога. Князь великий тут еще был, и начал митрополит говорить ему: «Сын, Богу так изволилось обо мне, отпустил меня в монастырь». Князь же великий не попустил воли его быть, что отойти куда в дальний монастырь, но отвезли его в близко тут бывший монастырь к Богоявлению на Троицкий двор. И как отвезли его туда, он же тотчас послал за отцом своим духовным, и святых тайн причастился, и маслом повелел освятить себе. Князю же великому говорил и о попечении просил только об одном, чтобы церковь завершена была; ибо тогда была еще возделана только до большего пояса до половины, там где кивоты святым делать начали было на всех трех стенах. После сего начал о том же деле церковном о попечении просить своего боярина Владимира Григорьевича и сына его Ивана Голову, и о том их просили позаботиться, что приготовлено было у него на завершение церкви, «но только позаботьтесь, а то готово есть». Также и прочим приставникам церкви той всем о том, не умолкая, говорил, и о людях, которых скупил было на то дело церковное, приказывал отпустить их при жизни своей. Всем же приходящим к нему князям, и княгиням, и боярам, и священникам, и всему православному христианству подавал мир, и благословение, и прощение, и конечное целование, и сам также прощения просил у всех. И так день тот прошел, что есть в пятое апреля; ночью же той на исходе первого часа отошел к Господу. Многие же о том говорили, что видение видели в церкви. После преставления же его найдены были под свитою на теле великие цепи железные, которые прежде того ни духовнику его, ни келейнику ведомы не были, ни иному кому. Месяца апреля в 7 день положили его во гроб в церкви пречистой Богородицы, которую начал сам созидать, с псалмопением и со слезами многими, был тут на погребении его великий князь, и матерь его, и сын, и множество бояр, и вельможи, и весь народ града Москвы. Епископ же был один Прохор сарский на погребении его, и архимандриты московские, и протопопы, игумены, и все священники града Москвы. А гроб его был близ врат церковных северных, там где был прежде гроб преосвященного митрополита Ионы, входя в северные двери церковные на правой стороне.
      В тот же месяц на Вербной неделе князь великий Иоанн Васильевич послал за братиею своею и за всеми епископами земли своей, возвещая им про Филиппа митрополита преставление, а им всем повелевая к себе быть на Егорьев день для избрания митрополита. Сие слышав, пришли архиепископ ростовский Севастиан, суздальский епископ Евфимий, рязанский епископ Феодосий, коломенский епископ Геронтий, сарский епископ Прохор. А новгородский архиепископ Феофил и тверской епископ Геннадий прислали послов своих и подписались с прочими епископами заодно, говоря: «Кого восхочет Господь Бог, и пречистая, и великие чудотворцы, а также и великий князь Иоанн Васильевич, и братия наши епископы, и весь священный собор, тот всем нам будет митрополит». Был же о сем собор в Москве, избрали коломенского епископа Геронтия, что достоин был управлять Богом порученным ему стадом; возведен же был на двор митрополитов июня в 4 день в пяток, а поставлен того же месяца в 29 день во вторник на Петров день. В тот же год июля в 25 день поставлен на епископию коломенскую митрополитом Геронтием священноинок Никита Семешков, сын протопопа архангельского, который на Москве.
      В тот же год митрополит Геронтий поставил у двора своего на Москве ворота, кирпичом кладены ожиганным, и палату заложил на своем дворе.
      В тот же год пришел посол псковский бить челом великому князю, чтоб пожаловал, оборонил их от немцев, поскольку уже перемирье их закончилось и идут на них немцы.
      6982 (1474). Поход на немцев.Послал князь великий к Пскову на помощь князя Даниила Дмитриевича Холмского, а с ним многие полки свои. Когда же пришли они во Псков, услышали немцы, что пришли воеводы великого князя Пскову на помощь со многими людьми, начали посылать послов своих во Псков о мире и мир заключили на всей воле псковской на 20 лет.
       Убит кн. Семен Одоевский. В ту же осень взяли москвичи Людбуцкое и полон великий. Той же осенью людбучане внезапно пришли на князя Семена Одоевского, он же бой поставил с ними, но поскольку с ним людей мало было, убили тут князя Семена одного, прочие же все здравы остались.
      Той же зимой князи ростовские, князь Владимир Андреевич со всеми детьми и племянниками, продали вотчины своей половину города Ростова со всем, а взяли за него два села великого князя да денег 5000 рублей; а князь великий дал ту половину матери своей к вотчине ее к Переславлю.
       Посол крымский. Посол в Крым.Той же зимой декабря в 31 день приехал служить к великому князю Иоанну Васильевичу царевич Муртоза, сын казанского хана Мустафы. Князь же великий его пожаловал, дал ему Новгородок на Оке со многими волостями. Той же зимой пришел посол к великому князю от крымского царя Менди-Гирея, Ачи-Гиреева сына, именем Азибаба, а прислал к великому князю с любовью и с братством своим. Князь же великий, почтив того посла, отпустил его во свою землю. Да с ним же вместе отпустил князь великий своего посла в Крым к царю Мен-Гирею Никиту Беклемишева также с любовью и братством марта в 31 день.
       Родилась Елена.Той же весной апреля в 18 день в 7 час ночи родилась великому князю Иоанну Васильевичу дочь Елена от царевны Софии.
       Посол из Венеции. Тривизан освобожден.Того ж месяца апреля в 25 день пришел из Венеции к великому князю Антон фрязин от дожа Николы Трона бить челом великому князю от того дожа, чтоб князь великий пожаловал, посла его Ивана из-под стражи выпустил и пожаловал бы по первому челобитью, подмог его во всем и отпустил к царю Ахмату Большой орды. Князь великий пожаловал, от того дня Ивана Тривизана велел выпустить из желез и пред очи свои велел ему прийти.
      В тот же год месяца мая в 20 день в 1 час ночи пала церковь пречистой Богородицы, которую начал созидать Филипп, митрополит всея Руси; была же чудно весьма сделана, превысокая очень, ибо возведена была до сводов уже. Сведена же была и стена северная над гробами преосвященных митрополитов Ионы и Филиппа изнутри и извне по одному камню, а среди них лестница вела, и взвели ее по той стене на великую высоту, и возвели ее на переднюю стену. От великой же той высоты и от тяжких сводов, которые на тонкую стену, не возможно было стену ту укрепить, но преломилась, и было разрушение церкви той великое, ибо пала половина передней стены, а северная вся по алтарь, и полати, и столпы, и своды все. И чудотворца Петра гроб засыпало, но ничем же не повредило его; а Ионы митрополита гроб расщепило, но не разбило его; у Филиппа митрополита немного надгробье проразило; а у деревянной церкви, которая в той каменной стояла, верх разбило, а икон, и сосудов, и книг святых, паникадил, и свеч, ни иного чего, что в ней есть, ничем же не повредило. А осталось цело церкви той передней стены половина и двери передние, и южная стена вся целая, и столпы ее и своды, да алтарь весь, но от великого того падения все столпы и стены сдвинулись, а иные сломало, только не упали. Была же о сем печаль немала великому князю Иоанну Васильевичу, и митрополиту Геронтию, и всем благоверным князям, и православным христианам, поскольку уже третье лето, как первая церковь разобрана была, а сия упала грехов ради наших. Но сие было преславное чудо пречистой Богородицы и великих чудотворцев молитвами: ибо день тот весь каменотесы те делая были на церкви той, иные своды вели, а иные замыкали своды, носящие же камень, и известь, и дерево, непрестанно носили, многие же восходили, смотрели делания; за один же час до захождения солнечного сошли все делающие ушли, иные же еще восходили смотреть, потом же все сошли уже на первом часу ночи, а иные только за четверть первого часа сошли, и еще первый час не ударил, пала. А один отрок, князя Федора сын Пестрого, еще ходил под сводом тем, и как услышал трещание и падение камней, устрашившись, бежал на южную стену в оторопи и после падения того вышел из церкви той, ничем не поврежден. После сего же князь великий оставшиеся своды, и столпы от южной стороны, и стену переднюю и южную повелел разобрать. И послал в Римскую землю ради мастеров каменотесов, а иных повелел привести к себе из своей вотчины из Пскова, поскольку и те от немцев пришли навыкши таковому делу, то есть каменотесной хитрости.
      В тот же год в месяце июле пришли из Пскова к великому князю с посадниками Иван Агафонов, Козьма Сысоев Ледов, Зиновий Сидоров бить челом великому князю Иоанну Васильевичу, чтоб оборонил их от немцев. Князь же великий разъярился на них и на очи не пустил их к себе, поскольку умедлили прийти с челобитьем, словно в забытье положили его, государя своего, и к нему жалованье и подарки легкие привезли, не соответствующие тому, как государь жалует их, свою вотчину. Они же со срамом возвратились к Пскову.
       Товары татар.В тот же год месяца июля 7-го пришел из Орды Никифор Басенок с послом царевым Ахматовым Большой орды, с Карачуком, а с ним множество татар: пословых было 600, которых кормили; а гостей с конями и с иным товаром было 3200; а коней продажных было с ними более 40 000 и иного товару много.
       Посол в Венецию Толбузин.Того же месяца в 24 день послал князь великий в Венецию посольством Семена Толбузина с Антоном фрязиным к венецианскому дожу Николе Трону о том, чтоб пожаловал посла их Ивана Тривизана, из-под стражи выпустил по их челобитью и, помогши ему всем, отпустил к царю Ахмату в Большую орду со своим послом о деле, и чтобы пожаловал, шел на помощь на турецкого султана к Цареграду.
       Посол из Рима.Того же месяца 14 пришел из Рима посол к великому князю от царевичей Фоминых детей аморейского, от шурьев великого князя, с подарками, именем Дмитрий грек, и отпущен в тот же год.
      Того же месяца 19 отпустил князь великий посла Большой орды Карачука, а с ним послал посла своего Дмитрия Лазарева да и венецианского посла Ивана Тривизана, помогши ему всем, людьми, конями, и с подарками, отпустил с ними же.
      6983 (1475). Посол польский.Сентября 1-го пришел к великому князю из Литвы Богдан посол от короля Казимира.
      Месяца сентября 19 в 6 час дня нашла слякоть, а потом и снег много шел, а на ночь мороз и на другую, а потом снова растаял. Ноября 6-го на мерзлую уже землю шел снег, и река стала 8 ноября.
      Того же месяца ноября 9-го князя великого ловчий Григорий Перфушков видел два солнца во 2-й час дня, ездив на поле: настоящее солнце шло своим путем, а другое необычное выше того среди неба шло, как обычное среди лета ходит, светло же весьма белостью, а лучей от него не было; видели же то и прочие.
      В ту же осень митрополит Геронтий поставил палату кирпичную на своем дворе о 4 апартаментах, а вошел в нее ноября в 13 день.
      В тот же день пришел из Крыма посол великого князя Никита Беклемишев от царя Мен-Гирея Ачи-Гиреева сына, а с ним посол царев Девлетек мурза со многими подарками. А совершил посольство того же месяца 16-го: «Великому князю от царя любовь и братство»; и говорил царским именем: «Кто будет тебе, великому князю, друг, тот и мне друг; а кто тебе недруг, тот и мне будет недруг; также и дети наши, и внучата на той же любви и братстве».
       Архитектор из Рима Аристотель, пушечный мастер. Посол в Польшу. Китай и Мансуров.В ту же весну месяца марта 26, на Великий день, пришел из Рима посол великого князя Семен Толбузин и привел с собою мастера муроля, который ставит церкви и палаты, Аристотеля именем; а также и пушечник он, знаток лить их и бить ими, и колокола и иное лить все хитер весьма. 27-го на утро Великого дня отпустил князь великий посла своего Алексея Старкова к царю крымскому Мен-Гирею да и его посла Довлетек мурзу. 2-го апреля отпустил князь великий посла своего Василия Китая да Федца Мансурова в Литву.
      Того же месяца 23-го после вечерни взошла туча, да гром сперва малый, а потом великий, с полудни с молниею, и дождь великий; морозы и стужа до 2 мая были, а от того дня пошли дожди по всяк день.
       Родилась Феодосия.Месяца мая 28-го в ночи родилась великому князю дочь Феодосия, которая и была за Холмским.
      В тот же год турецкий султан посылал рать в кораблях и в каторгах (галерах) на Кафу и, придя, взяли ее в месяце июне, и иные грады взяли в кафинской Перекопи. Купцов же и гостей московских много побили, а иных взяли и за откуп отдали; Ази-Гирееву орду, взяв Перекопь, осадили, повелели дань давать и посадили хана у них Менди-Гирея, младшего сына Ази-Гирея. Два же брата его, дети Ази-Гиреевы, убежали; а приходил воевода турецкий, царя же тут не было.
      В том же году татары волжские побили устюжан в Каме, а шли они с торгом к Тюмени.
      6984 (1476). Посол из Польши.Месяца сентября в 6 день пришел к великому князю посол от короля Казимира, именем Богдан, да Васко Любич. Того ж месяца 12 пошел с Москвы посол польский.
      Того же месяца в 30 день в субботу во 2 час дня померкло солнце, треть его изгибло и было как месяц в рогах; на Москве же сего не видел никто, а на Коломне и в пределах ее многие видели.
      В том же году князь великий Иоанн Васильевич пожаловал сына своего Иоанна Иоанновича всем великим княжением и велел его писать со своим именем вместе. Того же месяца 21 прибежал из Орды посол великого князя Дмитрий Лазарев.
       Поход в Новгород.Месяца того же в 22 день в воскресенье пошел князь великий Иоанн Васильевич к Великому Новгороду миром со многими людьми, а на Москве оставил сына своего великого князя Иоанна Иоанновича. А на Дмитриев день князь великий въехал на Волок и там ел и пил у брата своего князя Бориса; ноября в 1 день въехал в Торжок, в среду. Ноября 5-го встретили на Волочке великого князя новгородцы с жалобами на свою же братью на новгородцев. А от Новгорода за 100 верст встретил великого князя архиепископ Феофил Великого Новгорода и Пскова, да с ним князь Василий Васильевич Гребенка-Шуйский, да архимандрит Юрьева монастыря Феодосий, игумен святого Спаса хутынский Нафанаил, да вяжицкий игумен Варлаам, да посадник степенной Василий Ананьин и старые посадники Иван Афанасьев, Алферий и Кирилл Яковлевы, тысяцкий степенной Василий Осипов, и бояре новгородские Василий Никифоров с товарищами, и зажиточные, Иван Дмитриев, Юрий Марин, Мартемиан Божин, и дети боярские, и купцы новгородские, и старосты, и именитые люди многие. И в тот день архиепископ Феофил, и князь Василий, и все посадники и бояре новгородские у великого князя на обеде ели и пили, и отпустил их от себя. 21-го ноября приехал князь великий на Городище и обедню слушал у Благовещения. Ноября 23-го въехал князь великий в вотчину свою в Великий Новгород. И архиепископ Феофил со всем священным собором в священных одеждах, и все архимандриты града того, и игумены, и иереи, и дьяконы, и весь чин священнический и иноческий встретили великого князя с крестами, как повелел им сам князь великий, не превозносясь; и после них великое множество от посадников, и тысяцких, и бояр, и зажиточных людей, и весь Великий Новгород с великою любовью встретили. И архиепископ благословил крестом великого князя, потом же снова входил с крестами и с иконами и всем священным собором в церковь премудрости Божии Софии. А князь великий за ним вошел в ту же церковь, и молебны совершил, и знаменовался у образа Спасова и пречистой его матери и прочих святых, затем и у гробов прародителей своих, великих князей прежних, лежащих там. Архиепископ же совершил литургию тогда со всем священным собором, а князь великий стоял на своем устроенном месте. После совершения же службы пошел князь великий на обед к архиепископу, и ел у него, и был весел. И архиепископ многими дарами одарил великого князя. И веселившись, великий князь пошел к себе на Городище; архиепископ же ехал за ним с великою честью.
      Того же месяца 26 в субботу били челом великому князю на Городищи многие новгородцы, две улицы, Славкова да Никитина, на бояр новгородских: на посадника степенного Василия Ананьина, на Богдана Есипова, на Федора Исаакова, на Григория Тучина, на Ивана Лошинского, на Василия Никифорова, на Матвея Зелезенева, на Якова Селезенева, на Андрея Исаакова Телятева, на Луку Афанасова, на Мосея Федорова, на Семена Афанасова, на Константина Бабкина, на Алексея Кшнина, на Василия Тютрюма, на Василия Балакшу, на Ефима Ревшина, на Григория Кошуркина, и на Офимьиных людей Есипова Горшкова, и на сына ее Ивана, и на людей Ивана Савелкова, и прочих, что, наехав те со многими людьми на те две улицы, людей перебили и переграбили, а имущества людского на тысячи рублей и более взяли, а некоторых и до смерти побили. В тот же день били челом великому князю бояре Лука да Василий Исааковы дети Полинарьина на Богдана Есипова, да на Василия Никифорова, да на Памфила старосту Федоровской улицы, что, наехав на их двор, людей у них перебили, а имущество разграбили, а взяли у них на 500 рублей. Князь же великий всем тем жалобщикам дал приставов своих, на кого они жаловались, Дмитрия Чубарова, Федца Мансурова, Василия Далматова. А когда те все жалобы пред великим князем произносили, тогда был у великого князя богомолец его архиепископ Феофил, а с ним посадники Захарья Овин, да брат его Козьма, да Казимир с братом Яковом, да Лука да Яков Федоровы дети, и иные бояре новгородские и зажиточные люди. И князь великий владыке и посадникам так сказал: «Думаю, чтобы ты, богомолец наш, и вы, посадники нашей вотчины Великого Новгорода, дали бы вы своих приставов на тех насильников, на коих я своих приставов обидимым подавал, поскольку хочу я того посмотреть. И ты бы, мой богомолец, и вы, посадники, тогда у меня же были, ибо хочется мне обиженным управы дать». А к вотчине своей, Новгороду, послал о том князь великий бояр своих Федора Давыдовича и Ивана Борисовича, чтобы дали своих приставов на тех обидящих братию свою. И новгородцы дали своих приставов Назара да Василия Анфимова, и велели тех бояр насилующих с приставами великого князя позвать. И они пред великого князя призвали их в тот же день в субботу, и велели стать им на следующее утро в воскресенье пред великим князем. На следующее утро же в воскресенье ноября 26 обидящие и обиженные все стали пред великим князем на Городище: старосты уличные Славковы и Микитины со всеми уличанами, да дети Исаака Полинарьина Лука да Василий; а Василий Онаньин посадник с прочими вышенаписанными, на которых была жалоба, отвечать стали. А у великого князя тогда был богомолец его владыка Феофил и посадники новгородские. И начал судить их, и судив их и выискав, жалобщиков оправил, а тех всех, кто приходили, и били, и грабили, обвинил. И велел князь великий Василия Онаньина, да Богдана Есипова, Федора Исаакова, да Ивана Лошинского взять. И взяли их дети боярские: Василия Онаньина Иван Таварков, Богдана Русалка, Федора Исаакова Никита Беклемишев, Лошинского Звенец. А товарищей их всех велел князь великий своим приставом отдавать на крепкие поруки в полуторе тысяч рублей истцовых, и взял их за себя архиепископ. Тогда же князь великий выслал от себя вон Ивана Афанасова да сына его Алферия, взять же велел за то, что советовали Новгороду от великого князя даться за короля. А взял Ивана Василий Китай, а сына его Юрий Шестак.
       Новгородцы в ссылку.Потом в третий день во вторник пришел к великому князю на Городище архиепископ и посадники бить челом от всего Новгорода о пойманных боярах, чтобы пожаловал, смиловался, не казнил их и на поруку их дал. Князь же великий владычнего челобитья и Новгорода не принял, а отвечал им так: «Ведомо тебе, богомольцу нашему, и всему Новгороду, вотчине нашей, сколько от тех бояр и наперед сего лиха чинилось, и ныне что есть лиха в вотчине нашей, то все чинится от них. Как же их мне за то жаловать?». И послал их в тот же день, оковав, к Москве со своими приставами. Месяца декабря 1-го снова пришел к великому князю на Городище архиепископ, а с ним и посадники многие: Василий Казимир с братом Иаковом, Захарий Овин с братом Кузьмою, Феофилакт Захарьин, Афанас Остафьев Груз, Лука да Яков Федоровы, и иные посадники, и тысяцкие, и бояре, и зажиточные многие бить челом великому князю от всего Великого Новгорода о виновных, о Григорие Тучине и Василии Никифорове, о Матвее Зелезеневе и о всех товарищах их, которых взял владыка за себя на поруку, чтобы князь великий пожаловал, смиловался, тех виновных людей не казнил, а вину бы свою на них велел брать по грамоте, а истцам издержки их велел на них править. И князь великий богомольца ради своего и вотчины своей Великого Новгорода челобитья тех виновных людей казни милостиво отменил, а истцов их издержки, полторы тысячи рублей, велел на них приставом остальное взять, а вину свою велел на них брать по грамоте на всех порознь. И приставы то все на них взяли. И иных многих бояр судил и управлял, и обидимых от сильных милостиво оборонял.
       Дары архиерея.Месяца января 19 было пир у архиепископа Феофила; великому князю даров: 1000 золотых угорских и венецианских, да 100 кораблеников, да ковш золотой с жемчугами три гривенки, да два рога турьих, окованных золотом, да миска серебряная 12 гривенок, да 18 поставов сукна разных цветов, да 10 сороков соболей. А на проводы челом ударил архиепископ великому князю три бочки вина белого, да две бочки вина красного, да две бочки меду старого.
      Того ж месяца января 20 великому князю челом ударили Фома, степенной посадник, да тысяцкий Василий Есипов сын от всего Великого Новгорода, 1000 рублей явили подарка. Эти посадники и тысяцкие не успевали пиров чинить про великого князя, те все с дарами приходили бить челом великому князю, чтоб было им на пирах дарить чем великого князя; а также и купцы и зажиточные люди лучшие все, никакого не осталось, который бы не пришел с дарами; а и молодые люди с подарками многие у него с челобитьем были. А князь великий всех посадников, и бояр, и тысяцких, и посадничьих детей, и купцов, и зажиточных людей жаловал от себя, всем жалованье свое из дорогих портов, и из камки одежду, и кубки, и ковши серебряные, и по сорок соболей давал, и коней, каждому по достоинству.
       Возвращение великого князя. Князь великий в Москве.Месяца января 26-го во вторник выехал князь великий из Новгорода к Москве утром рано, и был ему первой стан у Николы святого на Волочке. И владыка приехал за ним на тот стан челом ударить, а с ним князь Василий Шуйский, да посадник Василий Казимир с братом Яковом, да Захарий Овин Григорьев с братом Кузьмою, да Лука с Яковом Федоровы, и иные посадники, и бояре многие, и зажиточные. А явил владыка, ударив челом великому князю, две бочки вина, белого да красного; а князь Василий, и посадники, и все, которые с ним приехали, по меху вина. И князь великий звал их есть к себе, и ели и пили у него, и одарил владыку, и князя Василия и прочих. Месяца января в 28 в четверток въехал князь великий на Москву перед обеднею, а ел хлеба у матери.
       Затмение солнца. Затмение луны.Того же месяца 30-го в неделю Сырную, на исходе первого часа дня, небо облаками закрылось и солнце не сияло, начало темнеть, и настолько было темно, как в пасмурную погоду во второй час ночи; и мало так быв, начали быть светлыми облака с полуденной стороны, и потом было светло, как и прежде. На той же неделе многие в ночи свет блистающий видели и круги на небе. Месяца марта в 10 день в ночи с воскресенья на понедельник в 3 час начал гибнуть месяц, и погиб весь, и не видеть его было до полуночи, и потом явился.
       Толстой.Того же месяца 31 в воскресенье на ночь пришел на Москву архиепископ Великого Новгорода Феофил бить челом великому князю от всего Великого Новгорода за пойманных бояр их, которые сидят на Коломне и в Муроме, а с ним посадники Яков Короб, Казимиров брат, да Яков же Федоров, да Акинф Толстой и многие иные от зажиточных людей бить челом великому князю о тех посадниках, которых взял князь великий в Новгороде и послал в заточение, трех на Коломну, Ивана Афанасова с сыном Алферием да Богдана, а трех в Муром, Федора Исаакова, да Василия Ананьина, да Ивана Лошинского.