.. что если я сделаю это, то все потеряю. Но потеряла я лишь свою глупость. А получила весь мир. - Думаю, - проговорил Мирейн, - никто из учителей не знал, что может случиться. Ведь никто еще не пытался сделать это, никто не осмеливался. Только ты. - Его рука ласково пробежала по ее щеке. - Ты отдала лишь то, что должна была отдать. В то время как я... - Я ничего не отдала. - Теперь ты никогда не будешь свободна от меня. Она сверкнула на него глазами. - А когда я была свободна от тебя? - Внезапно ее сотряс приступ смеха. - Едва появившись на свет, я решила, что ты принадлежишь мне, а я тебе, хотя я никогда не желала признать это. - А как же Зиад-Илариос? - Мне что, припомнить всех твоих возлюбленных, о жрец Солнца? - Она так резко села, что у нее зазвенело в ушах. - Посмотри на меня, Мирейн. Больше ему ничего и не оставалось. Взъерошенная, с затуманенными глазами, не знающая, улыбаться или плакать, она была самым прекрасным созданием в мире. - За исключением Лиди, - шутливо уточнил Вадин. На ее лице победила улыбка. И красота, судить о которой она не могла. Но Элиан знала собственную судьбу. Воин, волшебница и королева - это все была она. И даже больше... Они ждали. - И даже больше, - сказала она. - Я сестра Вадина аль-Вадина, который вернулся назад с дороги смерти. И я возлюбленная Мирейна Ан-Ш'Эндора, которому стоит лишь поднять руку, чтобы к его ногам пал весь мир. Она помолчала. Вадин улыбался своей белозубой улыбкой. Но Мирейн все еще ждал чего-то с высоко поднятой головой и горящими глазами. О, он был тщеславен, словно солнечная птица, и так же красив, и по-королевски горд. - Но ни теперь и никогда больше, - озорно добавила она, чтобы сбить с него спесь, - мне не быть владычицей Хан-Гилена.