Так что же, значит, отлично сыгранные тройки получаются только в результате длительной совместной игры? Значит, тройку можно формировать только один раз? Раз и навсегда?

Нет и еще раз нет.

Путь, когда звено наигрывается годами, касается чаще только новичков. Совсем другое дело, когда тройку предстоит сформировать из ветеранов, больших мастеров хоккея. Обычно такую задачу приходится решать тренерам сборной.

Конечно, идеальным было бы решение сформировать сборную из трех сыгранных клубных троек. Если бы все тройки были равноценны тройке Альметова, то и задачи бы не стояло. Но гораздо чаще бывает так, что даже в сыгранных звеньях кто-то по уровню своего мастерства уступает и товарищам по звену и игрокам из других команд.

Вот и приходится ставить сильного на место более слабого. Ведь в сборной должны играть сильнейшие мастера хоккея. А таким мастерам, умным, талантливым, умеющим играть на товарища, привыкшим уважать товарища, понимающим современные принципы игры в хоккей, совсем не нужны годы, чтобы сыграться и добиться полного взаимопонимания.

И когда накануне Олимпийских игр 1964 года перед самым вашим отъездом неожиданно заболел Владимир Юрзинов и динамовское трио распалось, то спешным порядком было создано новое звено: Леонид Волков – Виктор Якушев – Анатолий Фирсов. И хотя Якушев впервые играл с этими хоккеистами («сыгрывались» они сутки), новое звено внесло заметный вклад в нашу победу на Олимпиаде.

Почти так же мало играли вместе перед первенством мира 1965 года Б. Майоров и В. Старшинов с А. Ионовым. И это было отличное звено в сборной.

И позже, в Любляне, когда мы ставили в тройку к Старшинову нового хоккеиста – Виктора Якушева, и в Вене, когда тот же Якушев играл в тройке Альметова, получались великолепные звенья, хотя времени, чтобы сыграться, у них было очень мало.

И когда в клубную команду приходит большой мастер, мы тоже вправе его поставить в любую тройку, и он быстро в ней. заиграет. Да и при внутрикомандных перестановках мы часто идем на то, чтобы усиливать то или иное звено большим мастером хоккея, и это дает свои результаты, особенно когда этот мастер приходит в звено новичком.

Порой можно услышать от того или иного тренера, что, мол, ребятам в его новой тройке. всем вместе… 54 года. «Им всем по 18», – с гордостью поясняет он. И журналисты подают эти слова тренера чуть ли не как радостную сенсацию.

А радоваться тут, по-моему, особенно нечему. Это ведь плохо, что всем по восемнадцать. Такое звено долго еще во многих трудных сражениях будет напоминать трех телят, впервые попавших на лед. И дай бог, чтобы первые неудачи не надломили психику юных хоккеистов. Ведь в современном силовом хоккее им поначалу просто не будет хватать силенок, и потому они, предоставленные самим себе, могут сорваться, оказаться легкой «добычей» для опытных, закаленных во многих битвах защитников.

Проблема смены поколений, ухода из коллектива заслуженных, опытных мастеров и прихода новичков очень сложна и болезненна. Так было и в те дни 1954 года, когда на место Виктора Шувалова мы пробовали молоденького Веню Александрова, так происходило и сейчас, когда мы у себя в ЦСКА вводили в основной состав молодежную тройку Виктора Полупанова. И все-таки сейчас все происходит иначе. Мы стали умнее, и потому по-иному, не так, как прежде, реагируют ветераны на появление в основном составе юнцов…

К сезону 1965/66 года ЦСКА начал готовиться рано, и к 11 сентября, дню нашей первой официальной встречи (в рамках турнира армейских команд), мы провели довольно много встреч с различными соперниками.

В нападении мы располагали четырьмя тройками. Кроме трех опытных звеньев, в этих первых встречах сезона принимали участие и наши юноши.

На мой взгляд, Викулов, Полупанов и Фролов в ходе подготовки выглядели сильнее, чем звено «Б», где играли ветераны Волков, Сенюшкин и Фирсов. Молодежь наша сорвалась лишь однажды, когда проиграла в Новосибирске местной «Сибири» свои отрезки со счетом 0: 1. И потому мы решили на первую официальную игру, где показывали свой самый сильный состав, поставить именно молодежную тройку.

Но прежде чем принять это решение, мы, тренеры, советовались с ветеранами команды.

Лишь один хоккеист был как будто не совсем уверен в правильности и целесообразности нашего предложения. Когда я спросил Эдуарда Иванова, кого бы он поставил на игру – звено «Б» или молодежь, если бы завтра нам предстояло играть со «Спартаком», Эдик, подумав, ответил:

– Волкова, Сенюшкина и Фирсова.

– А почему именно их?

– Опытные ребята, не будут нервничать, не растеряются в самой сложной ситуации.

– Значит, молодежь рискованно ставить? – уточнил я.

– Конечно, слишком молоды они еще!

– Вот так аргумент! А, сколько было тебе, Эдик, когда Владимир Кузьмич поставил тебя в команду? Ведь и Егоров тогда рисковал. Наверное, были защитники и более опытные, чем восемнадцатилетний Иванов…

– Ну ладно, – соглашается Иванов, – давайте рискнем…

Собираем тренерский совет. В этот совет, кроме тренеров, входили Константин Локтев, Александр Альметов, Олег Зайцев, Александр Рагулин, Анатолий Фирсов и врач команды Алексей Васильев.

Вырисовывается общее мнение: всем, конечно, жалко, очень жалко Лешу Волкова и Валю Сенюшкина, но и о молодежи пора всерьез подумать. Ветеранам нужна смена.

И вот что самое приятное: как будто сговорившись, и Локтев, и Альметов, и Рагулин говорят прежде всего о том, какие честные, скромные, трудолюбивые наши молодые ребята, и уже во вторую очередь об их умении играть в хороший хоккей.

Большое значение имело мнение Рагулина, ибо Александр в ЦСКА пользуется репутацией исключительно честного, прямого человека.

В нашей команде играл один сезон вратарем его брат Анатолий – Антон, как мы его называем. Александр очень любит брата; когда тот стоял в воротах, Саша сражался, кажется, с удвоенной энергией и самоотверженностью, особенно часто бросался под шайбу, закрывая своей грудью Антона и ворота. Но тот же Саша Рагулин первым предлагал не ставить брата на игру, если он не в форме, если к сегодняшнему матчу был более надежен другой вратарь – В. Толмачев.

И Саша высказывается за молодых. Итак, вопрос ясен.

Подобную задачу – кого ставить: ветерана или юношу – каждый тренер решает не один раз в своей практике. Рано или поздно. Чаще или реже. Но не столкнуться с ней невозможно. Это закономерность. И в жизни и в спорте уходят одни поколения и приходят другие. И грустно и радостно. Грустно прощаться с хоккеистами, так много сделавшими для коллектива, радостно встречать новую поросль талантливых и по-своему интересных спортсменов.

Итак, вопрос звучит совершенно недвусмысленно. Приходит час, и тренер в один прекрасный день замечает, что молодой хоккеист, кажется только вчера еще пришедший в команду, уже догнал заслуженного и опытного ветерана. И возникает вечный для спорта вопрос: кого ставить сегодня, именно сегодня – старшего или младшего, если они совершенно равны?

Я думаю, старшего. При одном, конечно, непременном условии: он должен передавать свой опыт младшим, помогать им расти, совершенствовать свое мастерство, быть человеком глубоко порядочным. Кстати, такими именно старшими я считал и считаю Сенюшкина и Волкова, Локтева и Брежнева и других наших ветеранов.

Тут решает, на мой взгляд, не перспектива, а реальное соотношение сил. Пусть младший докажет (ведь у него все еще впереди), что он достоин заменить ветерана. Пусть поборется за свое право. Не надо создавать молодым искусственного преимущества: метрики вовсе не самое главное в жизни человека. А борьба только закаляет. Кроме того, и сегодняшнему юнцу когда-нибудь будет за тридцать; нельзя, чтобы он забывал об этом.

И если мы решили ставить молодых, то только уверовав, что они сильнее. Решение было принято. Хотя не совсем такое, о котором шла речь вначале. Но об этом потом, а пока вернемся к нашим ребятам.

Вечером, накануне нового официального матча нашей команды, уже после того, как я объявил состав на предстоящую игру, в комнату, где находятся тренеры и врач» кто-то тихонько постучал.

Я вышел в коридор. У дверей стояли Витя Полупанов и Володя Викулов.

– У нас к вам разговор…

Приглашаю ребят в комнату. Там в это время, кроме, меня, никого не было.

Ребята помялись чуть-чуть, потом один из них решился:

– Анатолий Владимирович! Нам очень неудобно, что из-за нас не будут играть Леша и Валя. Мы ведь понимаем, как важно им было попасть сегодня в состав… Они ведь нас учили…

Не скрою, эта минута была для меня едва ли не самой счастливой в году.

Как это здорово, что у нас в ЦСКА такая обстановка, когда ребята искренне беспокоятся о своих товарищах, когда вполне закономерное соперничество спортсменов за место в основном составе отходит на второй план, отступает перед благодарностью к товарищам, к тем, кто учил тебя! Как это радует тренера, что ребята выросли у нас в ЦСКА не только хорошими хоккеистами, но и хорошими, славными людьми! Вот оно, пришедшее со временем в наш хоккей благородство.

Я тем более радовался приходу Полупанова и Викулова, их реакции на большое доверие и признание коллектива, что когда-то, еще до войны, сам вел себя в похожей ситуации иначе.

Тогда я учился в высшей школе тренеров. Работал в то время в Московском институте физкультуры преподавателем, и учил нас всех играть в хоккей с мячом и футбол славной души человек Иван Алексеевич Цапко.

И вот однажды на собрании секции, где обсуждался состав нашей команды, присутствующие предложили, чтобы отныне центральным нападающим играл я, а Иван Алексеевич пусть, мол, перейдет в полусредние (необходимо, вероятно, пояснить, что в те годы место центрального нападающего считалось самым почетным. «Центр» был обычно сильнейшим в линии нападения и находился в фокусе всеобщего внимания).

И вот я сижу, слушаю лестные слова и радуюсь. И невдомек мне, зеленому, подумать об Иване Алексеевиче о его переживаниях. Молодость бывает порой слишком эгоистична! И хотя потом мы с Иваном Алексеевичем поменялись местами, мне до сих пор стыдно, что тогда, на секции, я промолчал.

И тем более радостно, что сегодня молодые ребята, мои ученики, не повторяют моих ошибок, что они более деликатны, тонки в своих отношениях со старшими.

Я поблагодарил ребят за заботу о товарищах, но объяснил, что не из-за них, Викулова и Полупанова, не играют Сенюшкин и Волков. Виноваты в этом сами Леша и Валя, виноваты, что остановились в росте своего мастерства.

Матч 11 сентября закончился нашей победой с крупным счетом – 12: 2. Звено, в котором выступали Викулов, Полупанов и Фирсов, выиграло 6:0. Но.: как попал в эту тройку Анатолий Фирсов? И почему не играл Фролов? Ведь на тренерском совете речь шла о Фролове?

Я уже писал, что практика работы тренером убедила меня, что в первые дни становления новой тройки крайне важно иметь в ней опытного мастера, который сможет повести за собой молодежь, руководить ее игрой, подсказывать, когда нужно, молодым хоккеистам наиболее правильные решения. И потому окончательное решение тренерского совета было таково: вместе с молодыми поставить Фирсова.

Эксперимент оказался удачным, ибо такой выдающийся мастер, каким стал сейчас Фирсов, может (повторяю, я в этом убежден) играть в любой тройке без всяких предварительных тренировок.

Нас, откровенно говоря, смущало перед матчем другое. Ведь Толя – ближайший друг Вали Сенюшкина, они дружат семьями.

Но оказалось, мы зря допускали даже самую мысль, что Фирсов может что-то неправильно понять и обидеться на друга. Толя, оставаясь верным другом Сенюшкина, тем не менее сделал все возможное, чтобы молодежь провела матч успешно. Я слышал, как объяснял он ребятам их ошибки, подсказывал, как надо играть в той или иной ситуации, как он старался играть на них, а порой – в первое время – и за них.

И я подумал, насколько же важна дружба в коллективе, та большая дружба, что сплачивает спортсменов, учит их быть принципиальными, заставляет забывать о личных привязанностях и поступать так, как это нужно всему коллективу.

Эта же дружба, думаю, руководила Костей Локтевым и Виктором Кузькиным, когда они искренне и горячо поддерживали младших товарищей, поздравляли их с успехом и что-то объясняли в те минуты, когда оба звена – и самое опытное и самое молодое – ожидали своей очереди выйти на лед.

А Толя Фирсов оказался еще и неплохим педагогом. Он помогал Виктору и Володе очень спокойно, доброжелательно, тактично, ничуть не кичась своим опытом: он советовался с ребятами как с равными ему по классу мастерами, и ребята, особенно немного мнительный Полупанов, буквально расцветали от такого к ним уважения.

Новая тройка выиграла, как я говорил, свой первый матч с крупным счетом. Это и обрадовало меня, и если быть до конца откровенным, немного обеспокоило. Я вдруг испугался, что такая победа может быть воспринята молодыми хоккеистами неправильно. Вскружит им голову. И потому (заранее оговариваюсь, что не уверен в правильности своего решения) я специально постарался найти в игре Викулова и Полупанова недостатки. Подчеркиваю – если бы их, этих недостатков не было, я придумал бы их. За игру оба получили по «четыре».

А на следующей тренировке я предложил Полупанову особенно настойчиво поработать над пасом в одно касание, а Викулову – над точностью броска. Для них был введен дополнительный час занятий.

Ну, а что же Анатолий Фролов, третий нападающий из этого звена?

Он вначале, когда для него была создана обнадеживающая обстановка, подавал надежды, стал в составе ЦСКА чемпионом страны, получил золотую медаль. Но время шло, а Анатолий остановился в своем росте. Ему, конечно, было нелегко: запасному хоккеисту всегда труднее, чем игроку основного состава. Фролов както сник, понизил требовательность к себе, и мы вынуждены были отказаться от его услуг.

Конечно, когда в команду мастеров приходит спортсмен из нашей хоккейной школы, дело обстоит просто. Он был все время на глазах. И он нас знает, и мы с ним хорошо знакомы. Так было и с Викуловым, Полупановым и другими.

Но все значительно усложняется, когда в команду приходит сложившийся игрок из другого коллектива, Как его ввести, в новую обстановку, как приобщить к нашим интересам, как сдружить с ребятами? Ведь он в чем-то, может быть, виноват перед тем прежним своим коллективом, перед бывшим тренером. И потому вполне объяснима определенная настороженность и даже недоверчивость ребят.

Я всегда стремлюсь совершенно конкретно знать мотивы ухода из прежней команды, чтобы он по таким же точно причинам не покинул через год-два и нас И я считаю, что слияние нового игрока с командой не должно быть искусственным. Не надо вводить его в коллектив по принципу «любите и жалуйте».

Вряд ли стоит обнадеживать новичка, уверять, что ребята его сразу же примут. Ведь на его месте кто-то до этого играл, и у того, ушедшего, были товарищеские связи с оставшимися, и ребятам прежнего товарища, может быть, жаль. Вероятно даже, что у них есть какая-то обида на тренера за своего старого товарища и они переносят эту обиду на новичка… Не нужно дебютанта и намеренно хвалить. Пусть заслужит добрые слова и уважение новых своих товарищей собственными усилиями.

Чрезвычайно интересна и проблема ввода молодого хоккеиста в уже устоявшееся, сыгранное звено. Как режиссер беспокоится о целостности спектакля, вводя нового актера на какую-то роль, прибегая к замене, порой вынужденной, так и тренер должен непременно помнить о сохранении прежней силы звена, бережно хранить его игровые тактические связи.

Говорят, что в искусстве крайне важно быть всегда в поиске; актер призван даже в давно разученной роли искать что-то новое, не останавливаться на однажды найденном, постоянно обогащать какими-то дополнительными штрихами.

В спорте такое творческое понимание своего амплуа, своих игровых функций не менее важно. Здесь не только зритель, но и соперник заставляет тебя все время идти вперед, придумывать, отыскивать, разрабатывать, утверждать что-то новое.

Очевидны успехи звена Полупанова в последнем сезоне. Эта пятерка хоккеистов сделала заметный шаг в уровне своего искусства. Звено бросило вызов международному хоккею, впервые играя на чемпионате мира по новой системе, с иной, невиданной прежде расстановкой сил на поле, с неизвестными в прежнем хоккее игровыми связями. Звено сыграло отлично. Это видно всем, и, стало быть, как будто можно уже остановиться на этом составе и ограничиться тем, что просто совершенствовать его искусство, оттачивать взаимодействие между хоккеистами – ведь звено доказало уже свое огромное преимущество над всеми соперниками.

Однако допускать самоуспокоения ни в коем случае нельзя. Время стремительно и неудержимо. И тот, кто не имеет себе равных сегодня, завтра найдет множество последователей и уже в силу одного лишь этого перестанет идти первым. Поиск, усиление звена, команды должны быть постоянными; они не могут прекратиться ни на секунду.

Вот почему мы в новую систему в звено Полупанова вводим сейчас молодого хоккеиста – Володю Лутченко.

Этот парень вырос у нас, в ЦСКА; в решающих матчах сезона, последних матчах первенства страны и в кубковых встречах он играл на месте большого мастера Эдуарда Иванова.

Мне говорили, что это слишком рискованно – поставить молодого хоккеиста в высококлассное звено, играющее в новый и крайне сложный хоккей. Безусловно, в этом есть риск. Но что прикажете делать? Такой замены требуют большие интересы нашего хоккея. В том числе, как мне кажется, и интересы национальной сборной.

Володя Лутченко – это сегодня, конечно, не Иванов. Кто же с этим станет спорить?! Эдуард опытный, злой в игре хавбек, мастер, действия которого технически расчетливы. Но если подумать сейчас о завтрашнем дне хоккея, представить себе, каким станет амплуа хавбека, то нельзя не предугадать, что в будущем хоккеист, исполняющий роль полузащитника, должен будет обладать еще большими игровыми крыльями, еще большим радиусом действий, большей фантазией и выдумкой. Я никак не хочу критиковать Иванова – Эдуард в наши дни в этом амплуа лучший, спасибо ему, но больше, чем сейчас, дать он уже не сможет. А вот юный Володя Лутченко, если ему доверять, в ближайшие годы зарекомендует себя как большой хавбек, как игрок огромного масштаба.

Что бросается в глаза, когда смотришь на этого молодого хоккеиста? В первую очередь неуемная жажда игры, большая разрушительная мощь, азартность, достаточно хорошее понимание момента, когда нужно отдать шайбу, стремление выдать ее своевременно и остро. Пока ему, правда, не хватает технической грамотности, времени на ориентировку. Но его сегодняшняя игра с техническим браком меня сейчас не волнует, техника – дело наживное, пройдет время, и Володя ликвидирует огрехи и в своих действиях.

Я верю в Лутченко. Верю, потому что это очень хороший, трудолюбивый и скромный юноша.

Поскольку в этой книге я рассказываю обо всем откровенно, то (дело прошлое!) расскажу историю появления в нашей команде Эдуарда Иванова.

Он довольно активно старался попасть в ЦСКА. И както раз пришел ко мне домой и попросил взять его в команду.

Но мне совсем не хотелось брать Иванова в ЦСКА. Слишком уж сомнительная репутация была у Эдуарда.

Я так и сказал ему:

– За тобой числятся очень большие грехи. Слишком ты легкомысленный человек… А нарушители спортивного режима у нас и свои, к сожалению, есть.

– Что же я, неисправимый? Буду в ЦСКА – со всем покончу…

Разговор наш остался неоконченным. Вопрос – нерешенным. Договорились, что каждый подумает над ним еще.

Через две недели в моей квартире снова раздались два продолжительных, энергичных звонка: пришел Иванов.

Я удивился.

– Зачем ты пришел? Насколько я знаю, в эти две недели ты вел себя по-прежнему…

Теперь уже удивился Иванов.

– Но я же не знал, что вы меня к себе возьмете! Сразу я даже не понял, чего больше в этом ответе – хитрости, наивности или потрясающей безответственности, равнодушия к себе!

Пришлось еще раз отложить разговор. Но теперь уже не на две недели, а на два месяца.

В третий раз Эдуард пришел вместе с женой. Поклялся, и жена подтвердила, что в эти недели он вел себя чуть ли не как ангел.

После, длительных раздумий и колебаний я все-таки рискнул включить Иванова в состав ЦСКА. Но мы взяли «го под строгий контроль, предупредили, что можем и отказаться от его услуг, если он вернется к прежним «увлечениям».

Войти Иванову в коллектив весьма помогло то важное обстоятельство, что мы приняли его в ЦСКА по рекомендации одного из ведущих спортсменов команды – Константина Локтева.

Рекомендация и поручительство авторитетного члена коллектива может сыграть решающую роль в слиянии новичка с командой, в создании условий, при которых полностью могло бы раскрыться и вырасти его мастерство.

Эдуард вначале был у нас пятым защитником, поочередно подключался в уже сыгранные пары, затем он получил постоянного партнера – Александра Рагулина! Рос класс игры Иванова, и вскоре он вошел в число ведущих хоккеистов страны. Вместе с Рагулиным, Виктором Кузьминым, прекрасным защитником из московского «Динамо» Виталием Давыдовым Эдуард составлял костяк обороны нашей сборной. Он, как опытный, закаленный воин, обладает многими прекрасными качествами – храбростью, отвагой, решительностью. Этот защитник поражал своей преданностью хоккею, своей страстностью, жаждой боя…

К новичку тренер обязан на первых порах относиться с особым тактом и пониманием. Многое будет зависеть и от самого спортсмена, и если он не эгоист, а хороший парень, слияние его с коллективом пройдет спокойно, быстро и безболезненно.

Интересно решил проблему слияния молодых хоккеистов со сложившимся коллективом старший тренер "московского «Динамо» Аркадий Иванович Чернышев! В «Динамо» пришли два хоккеиста из новокузнецкого «Металлурга» – А. Мотовилов и В. Самочернов. Казалось бы, они должны были играть в одном звене – как-никак друзья, погодки, в своей команде сыгрались друг с другом. С этим нельзя было не считаться. Но Аркадий Иванович поставил их в разные звенья. И в этом я вижу проявление его мудрости.

Перед новичками стояла сложная задача: как можно быстрее понять динамовский почерк игры, освоиться с тактическими нюансами в их действиях.

Поскольку ребята стали играть в разных тройках, непосредственное влияние на них в ходе игры теперь оказывает не один ветеран «Динамо» (как было бы, если бы они играли в одном звене), а по два в каждой тройке.

И Мотовилов и Самочернов в этих условиях смогли больше общаться с новыми товарищами. Они не чувствуют себя колонией. И оттого слияние их с коллективом динамовцев стало более полным: не только игровым, но и человеческим.

А это очень важно. Ведь переход из «Металлурга» в Москву был для ребят связан с определенной психологической перестройкой. Там, в Новокузнецке, они были лучшими, задавали тон, их популярность росла с каждой игрой. А здесь, в «Динамо», они стали обычными новичками в опытном и сильном коллективе.

Удача сближения дебютанта с командой во многом зависит от педагогического мастерства тренера: он должен верить, что новый игрок обязательно войдет в основной состав. Закрепится в нем, полностью проявит в непривычной обстановке свой талант.

Дебют не должен обернуться обидой. Мне кажется очень важным, чтобы после первых игр старожилы команды почувствовали, что новичок им необходим, что он усиливает команду, что с его приходом выигрывают все.

Но нельзя, приглашая хоккеиста в команду, «задабривать» его, ставить в какие-то привилегированные условия. Я думаю, что гораздо важнее постепенно и умело проявить свое внимание к нему, свою (и команды) заинтересованность иначе – постепенно и умело ввести дебютанта в учебный тренировочный процесс, принятый в новом коллективе. Может быть, новичок привык к иному режиму тренировочной работы, и с этим нельзя не считаться.

Некоторые тренеры полагают, что есть смысл оставить для дебютанта тот метод занятий, которому он следовал в своей команде: трудно перестраиваться на новый лад, приспосабливаться к иным, чаще всего – повышенным требованиям.