Прошло три дня, как семья Тимохиных вернулась домой. Вечер 14 июня выдался теплым. Днем прошел дождь. Недолгий, но освежающий город. Александр, выкурив на кухне сигарету, шагнул в гостиную. Татьяна, супруга, поджав ноги, закутанные в плед, читала какой-то женский любовный роман. Тимохин присел на корточки перед женой:
      – Танюш! Может, выйдем прогуляемся перед сном?
      Супруга оторвалась от книги, взглянула на Александра печальными глазами, затуманенными пеленой пережитой недавно трагедии, ответила:
      – Ты же знаешь, Саша, я боюсь выходить из дома вечером. Это глупо, но это так.
      – Но нельзя же все время прятаться в квартире? Самое страшное позади, поверь мне, надо забыть о том, что произошло. Вычеркнуть из памяти и жить! Жить, Танюша! Как прежде!
      Татьяна вздохнула:
      – Боюсь, Саша, как прежде уже не получится. Как бы мы этого ни хотели. Проклятые бандиты сломали наше счастье. Втоптали любовь в грязь. Ты предлагаешь забыть тот страшный вечер, а сам всегда будешь помнить о нем. Ты не станешь упрекать, знаю. Но и не забудешь.
      Татьяна подняла глаза:
      – Господи, ну почему это произошло с нами? Почему какие-то подонки уничтожили то прекрасное, чем мы жили. За что?
      Александр положил руки на колени супруги:
      – Подонки, унизившие тебя, получили свое. Тебе это известно! Зло не осталось безнаказанным.
      Татьяна кивнула:
      – Да! Кто-то покарал их. Жестоко покарал, но по справедливости, только разве нам от этого легче?
      Александр пересел на подлокотник кресла и обнял жену:
      – Во всем виноват я. Не смог защитить семью. Должен был просчитать, что они угрозами не ограничатся, не просчитал. Прости меня!
      Татьяна погладила волосы майора:
      – Ну, что ты, Саша! Не вини себя. Мы все стали жертвами того безумия, что охватило Россию и республики, еще недавно считавшиеся братскими. Жертвами бандитской власти. Безнаказанности и хаоса. Так что мне не за что прощать тебя.
      – Но согласись, Таня, мы не можем находиться в состоянии постоянной депрессии. Мы должны, мы просто обязаны начать все заново. Ради нашей любви, ради дочери, у которой все лучшее еще впереди. Мы должны справиться с эмоциями. Иначе… иначе я не вижу смысла жить дальше.
      Татьяна прижалась лицом к волосам Александра:
      – Не говори так, Саша! Не надо!
      Александр поднял голову:
      – Танюша, я никогда не обманывал тебя. Я полюбил и люблю тебя. А после того, что произошло, это чувство только усилилось. Вы с Олей стали еще дороже мне. Уверен, пройдет какое-то время и все нормализуется. Мы уедем из этого города. Сменим обстановку, и все будет хорошо. Главное, мы вместе, мы любим друг друга. Время обладает свойством притуплять боль, и мы должны жить настоящим и будущим. И мы будем вновь счастливы. Я сделаю все для этого. И возможное, и невозможное. А сейчас необходимо сбросить с себя воспоминания о страшном, отвлечься, поэтому пойдем прогуляемся? Не хочешь выходить со двора, просто в сквере посидим, в беседке.
      Татьяна согласилась:
      – Ты прав! Действительно, надо брать себя в руки. Пойдем. В парк! Только вглубь уходить не будем, хорошо?
      – Хорошо!
      – И еще, Саша… я тоже очень сильно тебя люблю!
      Тимохин улыбнулся:
      – Я счастлив, Таня! И у Оли, и у нас с тобой все еще впереди. Все будет так, как должно быть!
      Татьяна, поцеловав Александра, встала:
      – Пойдем!
      – Ты накинь легкую куртку, мало ли, дождь опять пойдет, я тоже возьму ветровку и… сигареты.
      Супруга прошла в прихожую, Тимохин на кухню. Убедившись, что Татьяна его не видит, присел, достал из-за газовой плиты пистолет без глушителя, стараясь не шуметь, передернул затворную раму, догнав патрон в патронник, поставил на предохранитель, вставил ствол за брючный ремень со спины, взял со стола сигареты и зажигалку, вышел в прихожую. Накинул на себя ветровку, чтобы не было видно пистолета.
      Татьяна сказала:
      – Так тепло же!
      – Ничего! В руках она мешаться будет.
      Супруги покинули квартиру. Вышли во двор. В беседке скверика обнималась молодая пара.
      Татьяна произнесла:
      – Милуются. И все им сейчас кажется в розовом цвете. Пусть и дальше их жизнь будет безоблачной.
      Александр ничего не сказал, взял супругу под руку. И они пошли в сторону парка, что раскинулся сразу за улицей. Людей почти не было, да и немудрено: одиннадцатый час. Молодежь на дискотеках, в клубах разных. Обыватели вечерние прогулки завершали. У входа в парк стояла машина патрульно-постовой службы милиции, чуть поодаль «семерка». Видимо, кто-то из жильцов поленился отогнать ее на стоянку. Милиция же постоянно дежурила здесь в это время. Видимо, патруль имел задачу обеспечения порядка в парке. Впрочем, милиционеры выходили из «УАЗа» редко: размяться, покурить. Присутствие милиции успокоило Татьяну. Тимохины вошли в парк. Таня сразу же указала на ближайшую аллею:
      – Погуляем здесь! До поворота и назад.
      Этот участок аллеи худо-бедно, но освещался слабыми лампами двух из пяти столбов.
      Шли молча, прижавшись друг к другу.
      До поворота осталось каких-то пять метров, когда из кустов на аллею неожиданно вышли трое то ли пьяных, то ли одурманенных наркотой парней лет под двадцать. Один из них воскликнул:
      – О! Какая цыпочка рядом с мужиком. Чуваки, нам повезло, а кто-то говорил, что пора расходиться. Веселье-то только начинается?! Только уговор, телку первым буду иметь я!
      Второй из парней, что отошел чуть левее, сказал:
      – Ни хрена! Жребий кинем.
      Татьяна, от неожиданности вскрикнув, задрожав всем телом, вцепилась в руку майора.
      Александр, играя желваками, тихо, но так, чтобы слышали бандиты, проговорил:
      – Мой вам совет, ублюдки! Свалили обратно в кусты и дальше бегом из парка, дабы не налететь на крупные неприятности.
      Парни рассмеялись. Первый спросил у подельников:
      – Слыхали, братва? У мужика голос прорезался. Угрожает!
      Второй ответил:
      – Это он от страху!
      Проявился и третий:
      – Хорош попусту бакланить.
      Он достал нож и, поигрывая им, обратился к Тимохину:
      – Ты, придурок, нам не нужен. Мы не пидоры, чтобы еще и тебя трахать. Так что дергай через забор и отдохни на остановке. Часок. Твоя шлюха вернется к тебе. Мы ее не задержим. Поимеем по разу и отпустим. Не сдернешь, посажу на перо. Не ты первый, не ты последний.
      И рявкнул:
      – Ну, сука? Чего ждешь? Исчез, сказано!
      Александр побледнел:
      – Значит, поиметь женщину захотели? Давление в головке поднялось? Придется снизить. Только вряд ли вам это будет по кайфу, недоноски.
      Третий, и, видимо, старший, банды взревел:
      – Чево тявкнул, падла?
      И рубанул ножом воздух перед лицом майора. Он не бил на поражение, пугал, но и этого хватило, чтобы спровоцировать спецназовца на действия. Александр машинально выхватил из-за спины пистолет, так же машинально снял его с предохранителя и нажал на спусковой крючок. Выстрел, второй, третий. Двое бандитов, закричав от боли в простреленных ногах, рухнули на асфальт. Тот, что угрожал ножом, упал в кусты молча. Пуля пробила его сердце.
      Вскрикнула и Татьяна, отшатнувшись от Тимохина:
      – Саша!
      Ее окрик привел в себя отставного майора. Он посмотрел на поверженных бандитов, затем на пистолет. Левой, свободной рукой схватился за лицо:
      – Черт! Как же это? Зачем ствол? И когда? Тогда, когда все было кончено?! У-у! Ведь мог же и без оружия.
      Отстранив руку, он взглянул на Татьяну, и та увидела столько отчаяния и боли в глазах мужа, что вздрогнула, проговорив:
      – Саша!
      Тимохин не дал ей договорить.
      Он поднял голову, закрыв глаза:
      – Я все погубил, Танюша! Прости меня. В последний момент сорвался. Прости!
      – Но…
      Милиционеры появились с трех сторон, обойдя Тимохина, Татьяну, валявшихся бандитов и их висевшего на ветвях куста главаря. Они были вооружены короткоствольными автоматами. Старший патруля, капитан, быстро оценив обстановку и вскинув «АКС-74У», крикнул:
      – Стоять! Сопротивление бесполезно! Ствол на землю! Медленно! Пистолет держать за скобу! Лишнее движение – стреляю на поражение.
      Тимохин и не думал сопротивляться.
      Он опустил пистолет на асфальт.
      Капитан отдал следующий приказ:
      – Два шага ко мне, лапы в гору!
      Александр поднял руки, согнув в локтях, сделал два шага вперед. Сзади подскочил патрульный, заломил руки Тимохина за спину, защелкнув на запястьях наручники. Быстро и профессионально обыскал Тимохина. Толкнул автоматом:
      – Упал!
      Александр лег на асфальт со скованными руками.
      Сержант доложил:
      – Порядок, капитан!
      Татьяна, закрыв лицо руками, заплакала.
      Третий патрульный, осмотрев бандитов, позвал начальника патруля:
      – Капитан! У двоих мослы прострелены, третий готов. Пуля точняк в сердце вошла.
      Начальник патруля кивнул:
      – Ясно! Вызывай бригаду из отдела, «Скорую помощь» и труповоз. Ждешь их прибытия здесь, не подпуская никого к месту происшествия. Ствол не трогать! Ну, не мне тебе объяснять, что делать. Вернешься в отдел с операми. Мы же с Орловым доставим в отдел стрелка и его подругу.
      Рядовой, которому капитан поставил задачу, ответил:
      – Понял! Вызываю всех, кого надо!
      – Давай!
      Начальник патруля подошел к Татьяне.
      Та опустила руки, взглянув на милиционера.
      Капитан спросил:
      – Кем вы приходитесь человеку, который стрелял по молодым людям?
      – Супругой! Бандиты первыми пристали к нам. Хотели забрать меня…
      Начальник патруля прервал женщину:
      – Это вы следователю объяснять будете. Документы с собой?
      – Нет! Мы живем рядом, прогуляться вышли. Да ведь недавно мимо вашей машины прошли.
      – Это я заметил. Значит, документов нет?
      – Нет! Но их можно забрать из квартиры!
      – Из квартиры? Заберем!
      Капитан повернулся к сержанту:
      – Орлов! Поднимай стрелка и веди к «УАЗу».
      И взглянул на Татьяну:
      – Вас также прошу проследовать в машину!
      Все произошедшее на аллее парка видел старший лейтенант Савин, находившийся в той самой машине, которую Тимохин принял за брошенную беспечным хозяином. И тут же вызвал Крымова:
      – Закат! Я – Зонт-4!
      Командир оперативно-тактической группы ответил:
      – Я – Закат, что случилось?
      В голосе старшего лейтенанта звучала тревога. Она передалась и Крымову. Савин кратко сказал:
      – Тимохина повязали!
      – Что? Конкретнее!
      Старший лейтенант доложил:
      – Тимохин с женой вышли прогуляться по парку. Там к ним отморозки молодые прицепились. Я думал, Тимохин их по-тихому успокоит, но он вдруг начал стрелять. Судя по выстрелам, из пистолета «ПБ» без глушителя. А у входа в парк менты дежурили. Они среагировали на выстрелы и вопли раненых. Быстро оцепили аллею и повязали Тимохина.
      Крымов выругался:
      – Черт! Этого нам еще не хватало! Он завалил кого-нибудь?
      – Не знаю!
      – Тимохина увезли?
      – Только что тронулся милицейский «УАЗ». В нем и Александр, и его жена. К парку подошли еще машины, милицейская и «Скорая помощь».
      Полковник приказал:
      – Следуй за «УАЗом». Для начала они поедут в местный РОВД. Ты же там, представившись, потребуешь, чтобы Тимохина поместили в отдельное помещение. И жди! Моего прибытия жди!
      – А если…
      Крымов оборвал Савина:
      – Никаких «если»! Обеспечить полную изоляцию Тимохина, а также его жены от кого бы то ни было! На это полномочий у тебя более чем достаточно! С прокурором области я свяжусь сам. До моего прибытия никаких допросов Тимохина, бесед с ним, никакого контакта. Повторяю – полная изоляция ото ВСЕХ! Ты понял?
      – Так точно, Закат!
      – Выполняй приказ!
      – Есть!
      Александр более четырех часов сидел в одиночной КПЗ. С участью своей он смирился. Что толку теперь было головой о стенку биться, когда сам же выдал себя. И так глупо. Ведь мог же положить пацанов и без оружия, нет, схватился за ствол. Сказалось напряжение последнего времени. Но он в любом случае должен был контролировать себя. Но расслабился. И вот итог – он в камере предварительного заключения. Теперь уж точно у них с Таней ничего больше не будет. Ствол расшифруют, и конец. СИЗО, суд, тюрьма. Если, конечно, еще удастся дожить до суда. Если в СИЗО не воткнут пику в сердце. Да, как же все глупо! Эх, Танюша, Танюша! И проститься не сможем. Как семья будет жить без него? Дай бог, чтобы выжили. Но почему его до сих пор никто не допрашивает? Хотя бы по факту произошедшего в парке? Решили дождаться утра? Результатов экспертизы по стволу? Чтобы сразу обрушить на него шквал обвинений? Черт их знает. Закурить бы. Но все из карманов вытащили при обыске. Вон и шнурки кроссовок с ремнем забрали. Для чего? Чтобы не удавился? Порядки. Как медленно тянется время.
      Спустя десять минут Тимохин услышал гулкие шаги в коридоре. Шли несколько человек. За ним? Или еще кого-то зацепили и ведут оприходовать в одну из камер? Скорее всего последнее.
      Заскрежетал ключ в замке, дверь отворилась, и в камеру первым вошел не кто иной, как командир расформированной секретной группы спецназа «Фергана» Крымов.
      Крайне изумленный, Александр спросил бывшего начальника:
      – Крым? Ты? Здесь? Я не сплю?
      Подполковник ответил:
      – Я, Саня! Ты не спишь, да и другим не даешь!
      – Но каким образом…
      Крымов оборвал Александра:
      – Об этом позже!
      Он повернулся к двум мужчинам, стоявшим сзади, прокурору и дежурному офицеру РОВД. Обратился к милиционеру, кивнув в сторону Тимохина:
      – Я забираю его. Снимите наручники и приготовьте все вещи этого арестанта!
      Капитан беспрекословно выполнил требование Крымова и вышел в коридор.
      Подполковник взглянул на прокурора:
      – Значит, утром работаете по оговоренному сценарию.
      Прокурор утвердительно кивнул:
      – Я все понял! Один вопрос к Тимохину! Следователь РОВД Лаврентьев тоже убит?
      Крымов взглянул на Александра:
      – Ответь прокурору!
      – Нет! Он вместе с Платоновым работал на Мирзу и сейчас находится там, где бандиты держали и изнасиловали мою жену, думаю, он о многом может вам поведать. Адрес… А вот так называемый врач Шнурко ответил за убийства мирных граждан. Кстати, он получал от кого-то сильнодействующие и запрещенные к продаже психотропные препараты. На совести этого подонка не один десяток жизней. Еще вопросы есть, гражданин начальник?
      – Нет!
      Крымов перевел взгляд на Тимохина.
      – Ну, тогда мы с узником покидаем сие богоугодное заведение. Пошли, ферганец!
      Александр вышел из камеры вместе с бывшим командиром боевой группы, с которым прошел в Афганистане «огни и воды». Без «медных труб», что трубили больше во славу других.
      У входа в отдел их ждала та самая машина, что ранее стояла у парка.
      Присев на заднее сиденье и немного придя в себя, Тимохин спросил:
      – Крым! Что, черт возьми, происходит? Что за сценарий должен отыграть прокурор и как ты вообще оказался в городе? Я ни хрена не понимаю. Объясни!
      Полковник повернулся к бывшему подчиненному:
      – Ты задал три вопроса, я же отвечу тебе на один. Насчет сценария. Завтра в Городе станет известно, что накануне вечером некий господин Тимохин, прогуливаясь по парку с женой, подвергся нападению банды малолеток. Защищаясь, применил незарегистрированное оружие и, превысив пределы необходимой самообороны, убил одного из нападавших. Был задержан нарядом патрульно-постовой службы нашей доблестной милиции и доставлен в РОВД, где при оформлении необходимых документов на временный арест умудрился сбежать. Объявят твой розыск, а через неделю местный прокурор обнародует информацию о том, что Тимохин был обнаружен в Москве. Во время задержания оказал вооруженное сопротивление и вынудил группу захвата применить оружие. Получил смертельное ранение, от которого, не приходя в сознание, скончался. На другие вопросы получишь ответы или от Потапова, или от Феофанова, помнишь таких?
      – Еще бы! Слушай, Крым, а как же моя семья?
      – Нормально! Пришлось, конечно, Татьяне изрядно поволноваться, но ее вовремя успокоили. Сейчас она с твоей матушкой и дочерью ждет тебя в Чадове.
      Александр удивился:
      – В Чадове? А при чем в нашем деле бригада спецназа ГРУ?
      – Совершенно ни при чем. Просто там нас ждет вертолет, на котором, по твоей милости, я вынужден был сломя голову лететь сюда, дабы до утра отмазать твою персону. И еще, Саша! Пока будем лететь, подумай над отчетом о своих действиях против банды Мирзы Левоева. Ты же знаешь, Феофанов обязательно затребует его.
      – Так вы и о Мирзе знаете?
      – Знаем. И знали. Вот только вычислить тебя и остановить не смогли. Слишком уж резво ты взял со старта. Но… Об этом будешь говорить с начальством. Много интересного узнаешь.
      Тимохин потер лоб.
      – Крым! А Татьяна знает, что это я кончил Мирзу?
      – Знает! Не хотел говорить, но пришлось. Иначе ни она, ни Антонина Сергеевна и слышать об отъезде не желали. Так что извини!
      – Дай закурить…
      – Пожалуйста! Травись на здоровье!
      Тимохин закурил.
      – Вадим!
      – Ну, чего еще?
      – Значит, водилы машин, что кружились возле усадьбы покойного Левоева, пасли меня?
      Крымов вздохнул:
      – Да! И кончай болтать!.. Дай немного вздремнуть.
      – Но хоть приоткрой великую тайну. Ради чего Феофанов решил вытаскивать меня из Города?
      – Это от него и узнаешь. Но, думаю, и тебя, и твою семью ждет новая жизнь.
      Александр усмехнулся:
      – В который раз за последние десять лет?
      Подполковник ничего не ответил.
      Тимохин замолчал. Выкурив сигарету, выбросил окурок в окно и задумчиво стал смотреть на дорогу, которая с каждым метром вновь приближала майора к его Татьяне, его семье. А что будет дальше? Это Александра уже не волновало. Он был среди своих. А свои никогда не сдадут и не бросят, что Крымов еще раз доказал. И то, что предстояло вновь начинать новую жизнь, тоже хорошо. Это пойдет на пользу Татьяне. Так что все нормально! Так, как и должно быть!

Глава 1