– Разговор, говоришь? Ладно!

Капитан открыл дверь, готовый отразить любое внезапное нападение. Но парень оказался на площадке один.

Сергей сказал:

– Входи! И давай выкладывай, что у тебя за разговор ко мне?

Парень вошел.

– Понимаете, вы видели меня сегодня в кафе. Я вас тоже заметил.

– Ну это понятно, дальше что?

– Мне родители запретили встречаться с той компанией. И если они узнают, что я нарушил запрет, то накажут. А я с девушкой хотел на юг к ее родственникам съездить.

– А с чего ты взял, что твои родители именно от меня узнают, что ты был в кафе?

– Вы пришли в бар в то время, когда папа обычно возле кафе прогуливает нашу собаку. Он наверняка видел, как вы вошли в бар. И может поинтересоваться, не было ли там меня, ведь я только возвращаюсь домой.

Капитан покачал головой:

– Ты хочешь, чтобы я солгал?

– Но, но если отец узнает…

Сергей прервал Дмитрия:

– То, что ты расслаблялся в баре с дружками, которых твои родители не воспринимают, ерунда, но если они узнают, что ты в этой компании употреблял наркотик, то тогда путь тебе не с девушкой на юг, а прямиком в наркологическую клинику. Месяца этак на три.

Парень побледнел:

– Откуда вы знаете о наркотике?

– Я, дружок, анашу за километр чую. Да и вид у тебя сейчас, как у бешеного судака, посмотри в зеркало.

Парень взглянул на себя в зеркало, произнес упавшим голосом:

– Вы правы, но что же делать?

Капитан посоветовал:

– Лучше всего признаться во всем родителям. И обещать больше не курить траву, не встречаться с подростками, которые до добра не доведут. А главное, сдержать свое обещание. И только когда родители поверят тебе, ты со спокойной совестью сможешь поехать вместе с девочкой на юг. Начнешь отпираться, врать, продолжать баловаться анашой, считай, что будущего у тебя нет. Потеряешь все! И семью, и здоровье, и девочку! А возможно, и жизнь! Другого совета я тебе дать не могу. И прикрывать ложью не стану. Понятно, что к твоим родителям не пойду, но если отец или мать спросят, скажу правду. Я лгать не приучен! Теперь решай сам, как поступить. А у меня, извини, дела! Удачи!

Парень обреченно вздохнул и вышел из квартиры капитана. Закрыв дверь, почувствовав за спиной Галину, Сергей обернулся. Та, увидев пистолет в его руке, испуганно спросила:

– Приходили те, кто…

Сергей положил ствол в шкаф.

– Нет! Те не придут, и я уже говорил об этом. Пацан соседский заявился. Он в баре с компанией торчал, когда туда зашел я. Ребятишки травку в зале курили. Пацан видел меня и просил… но не важно, что он просил. Кстати, а кто в баре приторговывает наркотой? Или малолетки приносят ее с собой?

Галя пожала плечами:

– Не знаю! Наверное, с собой носят. Но что курят, ни для кого не секрет.

– А что же милиция? Наряд, что обходит подобные заведения в районе?

– Что наряд? Зайдет, посмотрит на толкотню в зале, поговорит с охранником и уйдет! Однажды я случайно в кабинете хозяина одного майора милицейского видела. Они пили коньяк и смеялись. Может, этот майор прикрывает кафе?

– Может, и так, но черт с ними со всеми. Идем в спальню!

– С удовольствием! Надеюсь, в постель на этот раз ты оружие не возьмешь?

– Подкалываешь, да? Я тебе сейчас подколю!

Капитан подхватил на руки почти невесомое тело женщины и, покрывая ее лицо поцелуями, понес в спальню.

На улице начался мелкий, по-осеннему нудный, затяжной дождь.

Глава 3

Эта ночь выдалась особой для Сергея и Галины. Несмотря на то что спали они вместе достаточно давно и в какой-то мере уже привыкли друг к другу, этой ночью вдруг испытали то, что ранее не испытывали, то, что нельзя описать словами. На этот раз их в постели соединил не просто секс, молодых людей впервые связала любовь. Что стало откровением и для Акимова, и для Гали. Уснули они, ставшие больше чем любовники, в четыре утра, счастливые и удовлетворенные. А в шесть утра Сергей поднялся. Он старался не шуметь, но Галина все же проснулась, удивленно спросила:

– Ты куда-то собрался, Сережа?

Капитан поцеловал женщину:

– Да, дорогая. Мне надо посетить одно место. Это важно. Постараюсь вернуться быстро, а ты спи спокойно! Отдыхай!

– Что с нами произошло, Сергей?

– Не знаю! У меня нет ответа на твой вопрос. Но что-то произошло. После чего наши отношения не смогут оставаться прежними!

– Что ты имеешь в виду?

– То, что теперь я не хочу, чтобы ты когда-нибудь покинула мой дом.

– Это вновь предложение?

– Не спрашивай ни о чем! Пожалуйста!

– Как скажешь!

Капитан оделся, подошел к окну гостиной. Через тюль осмотрел двор. Ничего подозрительного. Да и что мог он заметить подозрительного? Даже если Данилевский приказал установить контроль за его хатой, то выслал сюда ребят, которые не засветятся. Профессионалов, умеющих быть невидимыми. Поэтому и страховаться бесполезно. Если установили контроль, то в первую очередь за дверью квартиры – обычный маячок, который подаст сигнал, если приоткрыть дверь. Так что в случае контроля над ним, что маловероятно, незаметно из дома не выйдешь. Поэтому и мудрить нечего. Страховку по сбросу вероятного «хвоста» придется применить в метро. Там это сделать можно. И без особых проблем.

Акимов вышел во двор, прикурил сигарету и пошел в сторону метро. Покружив по подземке, вышел на станции «Кузьминки» в 7.20. До встречи со Степанычем оставалось 40 минут. Капитан решил перекусить. Зашел в круглосуточное кафе. Занял место у окна, заказав кофе с бутербродами. Пока все нормально. Так казалось капитану. Но не соответствовало действительности. Нет, за ним, действующим профи, слежки Ромашин выставлять не стал, понимая всю бесполезность этой затеи. Полковник приказал капитану Кошкину и старшему лейтенанту Гришко взять под наблюдение Литвинова. Что стало причиной принятого Ромашиным решения? Случайность. То, что один из офицеров заступившей вчера смены операторов прослушки телефонов сотрудников службы просто опоздал к смене. И прослушивающую систему отключили не как обычно в 19.20, а в 19.27. И разговор Степаныча с Сергеем система зафиксировала. О чем и было доложено заместителю генерал-лейтенанта Данилевского. Этот разговор удивил и насторожил Ромашина. Что за информацию собрался сбросить отставной полковник агенту, которому готовил особые документы? Уж не информацию ли по этим самым документам? Если ее, то акция ставится под угрозу срыва. А другого варианта вызывать на встречу офицера, с которым, как считал Ромашин, Литвинов лично знаком быть не мог, полковник не находил. Но откуда у Степаныча номер телефона Сергея? Это прокол Ромашина. Когда-то Акимов с Литвиновым пересекались. И это в Службе люди полковника пропустили. Если бы не опоздание офицера на смену, все могло рухнуть. А еще хуже – уйти от Акимова наверх, в Центральный аппарат. Вот тогда… но, впрочем, что об этом думать? Старик с капитаном прокололись, а это главное. И знать об этом они не могли. Косвенное подтверждение этому вчерашняя выходка Акимова в баре кафе «Эра»! Он, отделав охранников одного из банков, позвонил не в отдел прикрытия, а Ромашину. Догадывался бы Сергей, что его контакт с Литвиновым просчитан, вряд ли стал бы звонить полковнику. Да и в баре не устроил бы корриду. Ведь вполне мог вырубить бандитов, посягнувших на честь его девицы, в кабинете. И уйти, забрав шлюшку с собой. А уж после запросить прикрытия. Но он демонстративно отделал охранников банка. Устроил им, так сказать, показательный бой. А заодно и Ромашину подбросил вводную. Пришлось поздним вечером отрывать от отдыха президента банка и договариваться насчет его бандитов. Хорошо президент банка – мужик с понятием. Въехал в ситуацию быстро. Оценил обстановку верно. С секретными спецслужбами лучше не связываться. Согласился выполнить все условия, только стволы просил вернуть. А те как раз и исчезли. Но их наверняка подобрал Акимов. Хотя бармен уверял потом Цакуру, посланного проинструктировать прямого свидетеля о порядке поведения после произошедшего во дворе бара, что человек, то есть Акимов, вытащивший тупоголовых отморозков во двор, вернулся в кафе пустым. Спрятать четыре ствола на себе он не мог. Где спрячешь, если на теле джинсы да майка? А вот официантка – любовница капитана – ушла с сумочкой. Наверняка в ней унеся и стволы охранников банка. Но это ерунда. Оружие не потребуется больше Акимову в Москве. Его и искать не имеет смысла. Банкир приобретет новое, а за утерю старых пусть спрашивает со своих баранов, когда тех выпустят из сизо Службы. Главное для Ромашина – не допустить утренней встречи Акимова с Литвиновым. Поэтому он и выслал к дому отставного специалиста двух своих подчиненных.

И проснулся 23 августа полковник раньше обычного. В пять утра. В шесть принял доклад, что его агенты у дома Литвинова.

Когда Сергей зашел в кафе, Ромашин приказал капитану Кошкину:

– Леша! Начинайте с Гришко работу. Только аккуратно, эффективно и оперативно. Мне надо знать, что собирался старый хрыч передать секретному агенту. И учтите: в 7.50 вас уже не должно быть у дома отставника. Вопросы?

Капитан ответил:

– Никак нет!

– Тогда вперед! И не дай бог вам проколоться. Загремите под трибунал тут же. Но до суда не доживете. Это гарантирую. Начали!

Полковник, находившийся в офисе, отключил специальную станцию. Операторы прослушки выход в эфир зафиксировали, но вот определить, с кем и о чем общался Ромашин, не могли. Та же аппаратура блокировала надежно эту функцию. Хорошая аппаратура. Новая. И люди свои! Это важней техники. Кадры, как говорил вождь пролетариата, определяют все! И был прав вождь. На все сто прав!

Кошкин и Гришко поднялись на этаж, где жил Литвинов. Капитан нажал кнопку звонка, посмотрев на часы – 7.17.

Из прихожей донеслось:

– Кто там?

Гости ответили:

– Капитан Кошкин и старший лейтенант Гришко, Николай Степанович. Группа резерва.

Отставник открыл дверь:

– Заходите!

Офицеры вошли в квартиру. Старший лейтенант прикрыл дверь. Литвинов спросил:

– С чем пожаловали, господа?

– Полковник Ромашин прислал!

– Вот как? Но он должен был сам явиться в полдень. Сейчас я узнаю, с чего это Эдуард Николаевич прислал вас!

Литвинов достал сотовый телефон, но капитан вырвал его из рук Степаныча.

– Это совершенно необязательно. Я и сам объясню, для чего мы с лейтенантом здесь.

– И для чего же?

– Для того, старая сука, чтобы узнать, с какой целью ты на утро назначил встречу Акимову! Ну? Жду ответа.

Степаныч понял, что проиграл. Проиграл все. И жизнь в том числе. Но он был бойцом и умел проигрывать, поэтому, усмехнувшись, бросил в физиономию Кошкину:

– А не пошел бы ты на хер, сосунок вчерашний? Я в твои…

Договорить Литвинов не смог.

Удар в челюсть, нанесенный старшим лейтенантом Гришко, сбил пожилого человека с ног. На него навалился Кошкин, набросил на шею удавку и стянул ее. Затем, немного ослабив захват, спросил:

– Ты не понял вопроса? Ответ, быстро! Иначе сдохнешь мучительно. Я постараюсь доставить тебе это «удовольствие»!

И вновь Литвинов прохрипел:

– Пошли на хер, паскуды ромашкинские!

Отставника начали бить. Ногами. По голове, почкам, ребрам. Степаныч стонал, закусив губы, и… молчал, заставляя загнать боль внутрь. Вскоре он потерял сознание.

Капитан, смахнув с физиономии капли пота, взглянул на часы:

– Смотри, какой упертый пидор попался. Тоже мне, Павлик Морозов, мать его. Чего делать будем, Вася? Времени осталось в обрез.

Старший лейтенант посоветовал:

– Звони шефу! Пусть он принимает окончательное решение!

– Да ничего другого не остается. Иначе спалимся. Я звоню, а ты переверни все в хате, будто что-то мы искали.

– А что искали?

– Хрен его знает! Что-нибудь, связанное с Акимовым! Может, он посылку какую ему собирался передать? Давай, работай!

Капитан набрал номер полковника.

Ромашин с ходу спросил:

– Результаты?

Кошкин ответил:

– Никаких! Мы применили меры физического воздействия, но старик так ничего и не сказал. Гришко заканчивает осмотр хаты. Что делать, Эдуард Николаевич?

Полковник приказал:

– Мочите Литвинова и уходите. Быстро! Жду вас в офисе!

– Приказ принял!

Капитан достал стилет.

Нагнувшись, вонзил его в беспомощное тело бывшего полковника КГБ. Тело Литвинова дернулось. Кошкин крикнул:

– Василий! На выход!

Гришко, обойдя тело Литвинова, спросил:

– Уверен, что замочил старого мудака?

– Ты на стилет посмотри, придурок! По самую рукоятку в сердце вогнал. Ты бы выжил?

– Ладно, значит, валим?

– Да! Давай, пошел первым!

Старший лейтенант приоткрыл дверь. Подъезд пуст.

Побежал по лестнице вниз. За ним, захлопнув дверь, рванул и капитан. В 7.40 серая «Волга» выехала на Волгоградский проспект и направилась в сторону МКАД.

Сергей, подошедший к киоску, видел эту «Волгу», но не придал ей значения. Тем более что не она одна выезжала по дороге от дома Степаныча на трассу.

Капитан обошел дом, прошел к палаткам, внимательно отслеживая обстановку, обращая особое внимание на автомобили, парковавшиеся вдоль обочины шоссе и между «комками». Убедившись, что «хвоста» за ним нет, он отошел в сторону, где его легко мог заметить вышедший из дома Литвинов.

Но часы показали 8.00, а Степаныч не появлялся. 8.10 – Литвинова нет. 8.15 – ситуация не изменилась. Капитан почувствовал опасность. Оглядевшись, он медленно пошел к подъезду многоэтажки. Поднялся на нужный этаж. Вот квартира отставного полковника. Обернув руку носовым платком, капитан повернул ручку двери. Бесполезно, та закрыта, но не на ключ, а на щеколду. Нажал кнопку звонка, прильнув ухом к двери. Тишина. Позвонил вновь. То же самое. Капитан задумался и тут услышал слабый, еле пробивавшийся хрип из прихожей. Или он ему показался? Прислушался вновь. На этот раз тишина. Но почему, выйдя из квартиры, Литвинов не обозначил себя перед Сергеем, зная, что тот ждет его? Не обозначил даже для того, чтобы предупредить о невозможности контакта. Одно движение руки, и капитан понял бы бывшего полковника. Значит, Литвинов не выходил из квартиры. И не открывает дверь. Следовательно, не может этого сделать.

Капитан ударом ноги выбил дверь и увидел лежащего в крови Литвинова. Закрыв вход, Акимов метнулся к отставнику. Вновь через платок приложил пальцы к шее Степаныча, из груди которого торчала рукоятка стилета. Невероятно, но пульс еще пробивался через платок. Слабый, редкий, но пробивался. Значит, Степаныч жив. Но явно умирает и находится без сознания. Помочь ему уже не в силах никакая медицина. Удивительным было то, что он еще не умер от прямого удара стилета в область сердца.

Но Литвинов действительно еще жил. Убийца в лице оборотня капитана Кошкина не мог знать, что во внутреннем кармане спортивной куртки отставной полковник носил иконку. Небольшой образ, купленный им в церкви. Икона и не позволила узкому лезвию холодного оружия пронзить сердце, изменив, пусть и незначительно, незаметно для убийцы направление смертельного удара.

Капитан ударил кулаком по паркету.

Суки! Сволочи! Выпасли-таки! Но за что Степаныча? За что убивать? А может, это и не Служба? А местные наркоши? Жил отставник один, торговал – значит, деньги имел. А подонкам наркота нужна позарез. Вот и решились на убийство. Службе убивать Литвинова не было никакого смысла. Значит, козлы, которых Степаныч знал? Раз открыл им дверь.

Акимов прошел по коридору. Так и есть – в гостиной и спальне-лаборатории все перевернуто. Убийца или убийцы что-то искали. А что они могли искать у одинокого пожилого человека, кроме денег?

Капитан вновь услышал хрип. На этот раз отчетливо, и этот хрип был обращен к нему:

– Сергей!

Литвинов пришел в себя. Так часто бывает… перед смертью.

Капитан бросился к отставнику:

– Я здесь, Степаныч! Скажи, кто тебя? Отомщу!

Литвинов прохрипел всего три слова, и те с трудом разобрал капитан:

– Ко-о-ш-ка, се-рый… пиджак!

И, вздрогнув, замер, неестественно вытянувшись, словно в последний раз принял положение «смирно», лежа в кровавой луже. Затем тело пробили судороги, а изо рта показалась струйка крови. Полковник государственной безопасности Литвинов Николай Степанович умер.

Акимов медленно поднялся.

Вот и все! Был человек и нет человека. Но что он сказал? Какая-то кошка и… серый пиджак. Пиджак, понятно, вон он висит на полке, его следует осмотреть. А вот кошка? Степаныч не держал дома кошек, да и при чем в данном случае кошка? Но осмотрим пиджак. Может, в нем ответ на вопрос о кошке.

Капитан снял пиджак и сразу почувствовал тяжесть в левом накладном кармане. Извлек из него два паспорта. Один заграничный, российский, другой словакский. Интересно. Открыл первый документ и вздрогнул, увидев, что заграничный российский паспорт принадлежит… ему, капитану Акимову. В нем красовалось фото Сергея, вот только значился он как Аксенов Александр Сергеевич. Так, что с визой? Еще интересней. Виза Африканской республики. На три месяца. Так, а на кого второй паспорт? Черт, удивление капитана возросло. И документ гражданина Словакии Ивана Новака был сделан под него, Акимова, и с визой все той же Африканской республики, а также… визой родной России! Что бы это значило? Ксиву на командировку Степаныч должен был передать Ромашину, как это делалось всегда. Так для чего Литвинов сделал еще и второй паспорт? Может, по дополнительному заданию полковника? Но тогда зачем Степаныч назначил Акимову утреннюю встречу? Чтобы передать эти паспорта, положенные в пиджак, в котором намеревался выйти на встречу? Тогда где еще один документ, который Степаныч должен был передать Ромашину? И не это ли искал убийца? Черт! Но все равно не факт, что Степаныча приказал замочить Ромашин. Стоп. Кошка. Кошка, кошка. А может, Кошкин? Капитан Кошкин из резервной группы, подчиненный лично генералу Данилевскому и полковнику Ромашину? Точно! Кошкин! Его, падлы, рук дело убийство Литвинова. Но почему Ромашин пошел на ликвидацию столь ценного специалиста? Только для того, чтобы сорвать встречу капитана с Литвиновым, каким-то образом получив информацию об этой встрече. Следовательно, Степаныч хотел сообщить Сергею нечто, представлявшее опасность для Ромашина, и передать документы, кроме тех, что потом планировал отдать полковнику. Что же это за информация такая, владение которой привело Литвинова к смерти? Этого уже не узнаешь! Попытаться найти паспорт, заказанный Ромашиным? А зачем? Этот документ найдут другие, если Степаныч сделал три паспорта. Если нет, отложат командировку. Ромашин знает, что, не встретив Степаныча на улице, капитан поднимется к Литвинову на хату. И найдет бессловесного покойника. Но вида о том, что ему известно о визите Акимова сюда, полковник не подаст. Напротив, с прискорбием, сука, сообщит о трагической гибели Литвинова. А ксиву закажет другому спецу. Наверняка у него в резерве найдется такой. Что же за игру затеяли Данилевский с Ромашиным в Африке, используя его, капитана Акимова? И оставили ли они в этой игре шанс Сергею выйти из нее? Или подготовили билет в одну сторону? Черт! Степаныч хотел ему все объяснить, но не успел. Хотя нельзя отбрасывать версию и ограбления. Слово «кошка», произнесенное Степанычем перед смертью, могло означать погоняло какого-нибудь местного наркоши или бандита. Но паспорта? Или и их Степаныч должен был передать полковнику? Черт, совсем запутался. Да, Степаныч, да будет ему земля пухом, мог рассказать очень многое. А может, в пиджаке еще что-то есть?

Капитан осмотрел другие карманы. Обнаружил смятую пачку сигарет. Зачем Степаныч положил в карман эту пачку? Акимов развернул ее. Пачка как пачка, а что внутри? Фольга. Есть.

На обратной стороне запись – «Тебя стерли»!

Вот и стало все на свои места. Степаныч подстраховался. Если бы ему не удалось переговорить с Сергеем, он выбросил бы пачку. А Акимов позже поднял бы ее. И прочитал запись, означающую, что паспорт, который должен передать ему Ромашин, путь в Африку обеспечит, а вот обратно закроет! Уж каким-то способом, но закроет. Поэтому, не желая гибели Акимову, Литвинов сделал ему другие документы для отхода. Вывод: Данилевский с Ромашиным посылают Акимова на одноразовое задание. После его выполнения капитана должны убрать! Убрать, не выпуская из Африки. Группа прикрытия местных аборигенов сыграет роль прикрытия до того момента, как Сергей поразит обозначенную цель. Затем эта группа превратится в подразделение ликвидации капитана. Или кто-то из этой группы сыграет роль чистильщика. Точнее, попытается сыграть. Акимов не предоставит ему такой возможности. Ну, начальники, решили избавиться от подчиненного? Что ж, попробуйте! Непонятно, почему ими принято подобное решение? Хотя что тут непонятного? Данилевский посылает Акимова на задание, к Службе отношения не имеющее. Отрабатывает чей-то заказ. Мразь! Ладно! Поиграем! До конца! Зря генерал пошел на такой шаг, зря. Продался кому-то с потрохами. Предал всех! А за предательство наказывают. Очень строго! И за смерть товарища мстят. Таков закон! Видно, Данилевский с подельниками об этом забыли! Ничего! Капитан напомнит. Придет время, и каждый получит то, что заслужил. Злость кипела в офицере спецназа. Но следовало успокоиться. И начать вести свою игру, для начала дав фору противнику. Свое Сергей возьмет потом, когда разъяснится ситуация с заданием. А вот Галину теперь придется прятать. И прятать так, чтобы профи генерала не взяли ее след. Вопрос – где прятать? Впрочем, Москва большая. А Россия гораздо больше своей столицы. Что-нибудь придумаем. Дома. А сейчас пора уходить. Здесь больше делать нечего.

Акимов подошел к Литвинову:

– Прощай, Степаныч, и спасибо тебе! Спи спокойно. Тем, кто поднял на тебя руку и кто отдал приказ убрать тебя, недолго осталось ходить по этой земле. Готовься встретить их там, на небесах. И спросить за совершенное паскудство. А здесь с них спрошу я. По полной программе спрошу! Слово!

Простившись с отставным полковником, капитан покинул его квартиру, оставив дверь открытой, предварительно убрав все следы своего пребывания в ней.

Домой он вернулся в 10.05.

Галина встретила его радостно, хотела обнять, но вид капитана остановил ее. Женщина спросила:

– Что-то случилось, Сережа?

– Да! Пройдем на кухню!

– Пройдем, я и завтрак приготовила!

– Завтрак? Тогда быстро ешь и убирай все со стола. Разговор серьезный предстоит!

– Хорошо! Я не завтракаю, а убрать все уберу. Одну минуту!

Капитан присел в кресло, задумался. В мыслях он искал место, где можно было бы надежно спрятать Галину. И такого места пока не находил.

Женщина уложилась в обещанную минуту, вышла в гостиную:

– Я убрала все, Сереж, но мы можем поговорить и здесь?!

– Нет, пойдем на кухню!

Капитан встал и прошел вслед за женщиной на кухню. Сел за стол. Попросил:

– Подай, пожалуйста, пепельницу!

Галина выставила хрустальное плоское блюдце. Такое же чистое, как и все вокруг.

Сергей закурил, бросил пачку сигарет и зажигалку к пепельнице. Сделав несколько затяжек, посмотрел в глаза напрягшейся женщине:

– Тебе больше нельзя возвращаться на работу в бар!

– Почему?

Щека капитана дернулась:

– Так надо!

– Но почему, Сережа? Что, в конце концов, случилось после того, как ты ушел утром?

– И вопросы ненужные, пожалуйста, не задавай!

Галина обиделась:

– Может, мне вообще лучше уйти?

Капитан затушил быстро выкуренную сигарету:

– Извини! Не хотел тебя обидеть.

– Уже извинила! Так что случилось?

– Этого я тебе сказать не могу. Да не надо тебе знать лишнее. Лучше скажи, у тебя есть место, в Москве ли, за ее пределами, но такое, где ты могла бы недели на две скрыться так, чтобы даже спецслужбы не обнаружили это место? На свою дачу я, понятно, отправить тебя не могу.

Галина воскликнула:

– Даже так?

– Да, Галь! Меня втягивают в игру, ставка в которой – жизнь! Ты – слабое звено в этой игре. Зная мою связь с тобой и заполучив тебя в свои лапы, те, кто желает моей гибели, обязательно используют это. Потому что знают: я приду за тобой! При любом раскладе приду! Не скрою: в целях спровоцировать меня на необдуманные, эмоциональные поступки с тобой могут сделать все, что угодно. В том числе жестоко убить!

Капитан ожидал бурную реакцию женщины на свои слова. И это было бы объяснимо. С какой стати она должна рисковать жизнью ради каких-то мутных игрищ своего любовника? Но услышал неожиданно спокойное:

– Я могу знать, кто эти они, что желают гибели тебе и могут убить меня?

– Это профессионалы. Жестокие и умные подонки.

– Твои сослуживцы?

– Можно сказать и так!

– Понятно! А если переехать к дяде?

– Исключено!

– Домой, в поселок?

– Тем более!

– К подруге?

– Нет! Все не то!

– Ну, тогда не знаю, что делать.

Наступило молчание. Недолгое.

– А если мне остаться здесь? В твоей квартире?

Капитан внимательно посмотрел на женщину:

– Здесь?

Задумался. Повторил:

– Здесь! А что? Это вариант! Так! Сейчас, если за хатой и установлено наблюдение, то пассивное, страховочное. Если я выхожу, то наблюдатели следуют за мной! Сейчас полковника интересую пока только я.

– Опять полковник! Он что, предатель?

– И не только он! Но давай по теме. Я увожу за собой «хвост», ты покидаешь квартиру и снимаешь поблизости комнату у какой-нибудь старушки. В этом районе такие комнаты есть. По-моему, на станции метро я видел объявления о сдаче и комнат, и квартир. Снимаешь на три месяца, оплачиваешь жилье за весь срок сразу.

– Но у меня нет столько денег!

– Это не проблема. У меня есть деньги. Но не сбивай с мысли. Значит, считаем, что сегодня до вечера ты снимаешь где-то рядом комнату или однокомнатную квартиру.

Женщина кивнула:

– Хорошо!

Капитан задумался.

Что делает полковник с этой квартирой? При условии, что Ромашин планирует ликвидацию Акимова в Африке, командировка куда засекречивается не только от вражеской разведки, но и от собственной Службы, а это означает, что официально капитан никуда послан не будет, то, с согласия генерала Данилевского, полковник должен имитировать гибель Сергея здесь. Становятся понятны слова в записке Литвинова – «тебя стерли». Формально убрать капитана, находящегося в отпуске, несложно. Подставив под пулю, нож или автокатастрофу другого человека с документами Акимова. Не для этого ли Ромашин и изъял у него до срока удостоверение личности? Возможно. Значит, принимаем вариант, что «капитан Акимов» в ближайшие дни покинет этот мир. Здесь, в Москве. Тогда квартиру осмотрят, обыщут, ища в основном оружие, отобранное у охранников банка. И… так как жилая площадь является собственностью Акимова, полгода ее не трогают. В ожидании объявления наследников. Опечатают, поставят «жучки», снимут визуальное наблюдение. Ну, может, вечером когда пошлют человека посмотреть на сохранность печати. Да днем от имени участкового соседей спросят, не замечали ли они что-нибудь подозрительное около квартиры покойного капитана, не слышали каких звуков внутри хаты. И все! В саму квартиру люди Ромашина не полезут. Понадеются на электронное наблюдение. В принципе, все сделают правильно. Вот этим и следует воспользоваться! Чтобы обеспечить безопасность Галины.

Женщина терпеливо молчала, видя, что ее возлюбленный о чем-то сосредоточенно думает.

Капитан оторвался от размышлений:

– Значит, снимаешь комнату и следишь за домом, но так, дорогая, чтобы это не бросалось никому в глаза. Идеальный вариант, если ты снимешь жилье в соседнем доме. Не удивляйся и не расстраивайся, если вдруг здесь состоятся мои похороны, хотя до этого, думаю, дело не дойдет. Где-то дня через три-четыре пошли сюда какого-нибудь случайного пацана, заплатив рублей сто. Если дверь окажется опечатанной, делаешь следующее…

Капитан проинструктировал Галину, как проникнуть в квартиру, не повредив ленты с печатью.

– И с этого времени до моего звонка по мобильному безотлучно находишься здесь. Свет вечером в комнатах и на кухне не включать! Питайся днем. Телевизор перенеси в ванную и смотри, используя наушники. Ванная комната не гостиная, но придется делать так, как говорю. Ну а спать можешь в спальне. Тебе понадобится запас пищи.

Акимов достал из мебельной стенки шкатулку, из нее две пачки сторублевых купюр.

– Вот деньги! Сейчас же идешь в супермаркет и закупаешь все необходимое для обеспечения жизни в закрытом помещении на срок не менее двух недель, ну и еще того, что тебе потребуется как женщине. Эти же деньги используешь и на съем квартиры, лучше без предъявления паспорта и обязательно без регистрации. Соглашайся на любую сумму. Но сначала затариваешься питанием, которое можно хранить вне холодильника. Придешь, продолжим разговор!

Женщина подчинилась. Отсутствовала она почти полтора часа и вернулась с двумя объемными пакетами. Акимов оценил практичность женщины.

Он провел ее в спальню. Указал на шкаф.

– За ним раньше была такая же комната, кладовая. Я ее переделал под тайник. Если вдруг кто-то попытается войти в квартиру, сразу же отодвигай шкаф, это делается легко, и ныряй в тайник. Шкаф на место. На задней его стенке увидишь штырь. Его вниз, и шкаф уже не сдвинуть. В комнате кровать, стол, свет, а также телефонная трубка. Воспользовавшись ею, ты будешь знать, что происходит в квартире и когда возможные «гости» уйдут. Туда же складируем продукты. И туда же ты сложишь все свои вещи, кроме тех, что понадобятся тебе при нахождении в квартире.

Галина улыбнулась:

– А как же быть с телевизором в ванной комнате? Его тоже тащить в тайник?

– Нет! Телевизор в ванной ничего не означает, кроме чудачеств хозяина квартиры. Некоторые их в туалетах ставят!

– Но тогда почему ты оружие, отнятое у бандитов в баре, не спрятал в своем тайнике, а приказал засунуть в дупло дерева?

Капитан ответил серьезно:

– Чтобы иметь возможность воспользоваться этим оружием, если буду лишен возможности проникнуть в квартиру. Ясно?

– Ясно!

– Ну чего ты улыбаешься, Галя? Ситуация очень серьезная, а ты…

– Что ж теперь, плакать, раз ситуация складывается так серьезно? Но не беспокойся, я все сделаю так, как ты сказал!

Капитан отодвинул шкаф. Показал, как пользоваться тайником. В подсобку положили пакеты с продуктами.

Акимов закурил:

– Еще! Находясь в квартире, ничего не менять. Даже если увидишь на ковре окурок, не трогать его. Пыль не стирать, полы не мыть! Теперь о порядке связи после моего возвращения.