– Как скажешь! В принципе, знать, что оставляешь за спиной, не помешает! Возможно, и гости от Саммада вновь объявятся в селении. Кто знает, что за дела между местным Али Такоевым и Саммадом.

– Значит, решено! Выходим к селению и следим за ним. Для этого и местечко подходящее возле Ак-Мартана имеется, высотка с обрывом. Оттуда должен быть неплохой вид на поселок. Но это по карте. Как сложится обстановка на месте, на месте и узнаем! Готов?

– Как пионер, ты же знаешь!

Капитан приказал:

– Тогда так, давай вперед и строго на юг. Я за тобой. Если что, доклад мне!

– А что может произойти в лесу с этой стороны?

– Как знать, Женя, как знать! Может, и ничего. Я бы не расстроился!

– Я тоже!

– Пошел!

Прапорщик, закинув винтовку за спину, откинув бронешлем, но не отключая станцию малого радиуса действия, передернув затворную раму «АКС-74», поднялся по склону и пошел на юг, стараясь держаться ближе к оврагу. Выждав несколько минут, капитан вызвал его:

– Рыжий! Я – Лазарь, как дела?

Прапорщик ответил:

– Нормалек!

– Иду следом!

– Давай!

Капитан, также подготовив автомат к бою, пошел за прапорщиком.

Марш длился сорок минут.

В 21.58 прапорщик вызвал капитана:

– Лазарь! Я – Рыжий!

– На связи, Рыжий!

– Вышел на высотку. Место действительно замечательное, в смысле пригодности для контроля над селением.

– Ты и вниз посмотрел?

– А как же!

– Разве я приказывал делать это?

– Но и не запрещал!

– Ладно! Жди, выхожу к тебе!

Лазаренко отклонился правее, глубже в лес. Вышел на высоту с востока.

Прапорщик встретил его в небольшой ложбине, откуда открывался хороший вид на Ак-Мартан и «зеленку» за селением, вплоть до перевала, затянутого сумеречной пеленой. Рыжов произнес, оценивая ложбину:

– Готовая позиция, командир, трава. Можно веток наломать, чтобы удобнее было лежать.

Капитан запретил:

– Никаких веток, никаких следов. Я подход к высоте с востока проверил, давай-ка прогуляйся в сторону запада, посмотри, что там.

– И как далеко отойти от позиции?

– Метров на триста. Обнаружишь следы человека, какой бы давности они ни были, сообщи мне!

– Понял!

– А понял, иди! Да, отстегни маскировочную сеть, я, пока гулять по лесу будешь, накрою ею ложбину.

Прапорщик отстегнул прикрепленный к ногам чехол с сетью внутри и нырнул в кусты, став для капитана невидимым. Командир группы оборудовал позиции, и после того, как накрылся сетью, враг не обнаружил бы ее, даже пройдя в метре от ложбины. Закончив с маскировкой, Лазаренко в бинокль осмотрел селение. Ничего необычного в нем не было. Все, как в любом населенном пункте. Мечеть с минаретом, рядом два крупных дома, огороженных высокими заборами, дальше вдоль улиц дома поменьше. Но каменные, добротные. И сады с виноградниками, кольцом опоясывающие поселок. Людей на улицах мало. Женщины во дворах. Моют казаны, другую кухонную утварь.

Мужчины на топчанах. Кто в нарды с соседом играет, кто в одиночку лежит, глядя на суету семейства. Тишь и благодать. И никакой тебе войны! Казалось, выйди сейчас к людям, встретят, как гостя, накормят, напоят в любом доме, спать уложат, утром проводят с бурдюком местного вина. Но это обман. Войти в Ак-Мартан можно, и встретят наверняка приветливо, и спать уложат. Вот только утром либо не проснешься, либо окажешься рабом. Таковы реалии. А может, капитан спецназа ошибается? К сожалению, нет! Войну, как говорили мудрецы, начать легко, одним выстрелом, а вот прекратить ее сложно, если возможно вообще. И даже если погасить открытое противостояние, то останется ненависть. А ненависть та же искра. Подуй на нее, и пламя разгорится вновь. Пламя войны. Да, какую же все-таки глупость совершили власти, решив снять проблему мятежной Чечни силовым методом. И ведь были варианты не допустить кровопролития. Были. Лазаренко знал это. Но армейское командование недооценило силы Дудаева. В результате получило кровавый Новый год в Грозном, где в одну ночь полегло столько солдат, сколько не гибло за год активных боевых действий в Афганистане. Может, это и преувеличение, кто вел карательную статистику? Те же, кто и начал войну, но потери в первый же день боев оказались настолько крупными, что практически парализовали не только командование вооруженных сил, но и все российское общество. А что пошло дальше, так то и вспоминать не хотелось. Бомбардировки, артиллерийские налеты. И ведь гибли-то не только бойцы Джохара, но и мирные жители. В том числе и русские, и украинцы, и чеченцы, все, кто остался в городе. Да, бойню устроили знатную. Но что обидно, и людей погубили тысячи, и никаких целей не достигли. Напротив, получили проблему, которая до сих пор терзает страну.

Нерадостные размышления капитана прервал появившийся, как фантом, бесшумно и мгновенно, словно возник из небытия, прапорщик. Нырнув под сеть, разместившись рядом с командиром, доложил:

– Ваше приказание выполнено, товарищ капитан!

– А если подробней, товарищ прапорщик?

– Можно и подробней. Короче, Вова, лес с запада чист. Обошел приличный сектор, нигде никаких следов человека. Ни свежих, ни давнишних. Звериная тропа есть, но тоже заросшая. Видимо, зверь перестал выходить к селению.

– А что за тропа?

– Скорее всего, волчья!

– Ясно, значит, вокруг тихо?

– Пока, по крайней мере, тихо!

Лазаренко приказал:

– Установи дистанционное прослушивающее устройство микрофоном в тыл и во фланги, соедини сигнализатор изменения общего фона с моей станцией двусторонней связи и отдыхай! До двух часов наблюдение за населенным пунктом веду я, после, до семи утра – ты! После чего обходим Ак-Мартан, если ничего не произойдет за ночь, и начинаем поиск логова Саммада.

Прапорщик вздохнул:

– Это ж сколько нам бродить по «зеленке» противоположной стороны придется. Как представлю…

Капитан перебил подчиненного:

– А ты не представляй! Думай о доме, заснешь! Так будет лучше. Найти Саммада нам предстоит в любом случае, и ты об этом прекрасно знаешь! Даже если он ушел на перевал, чего я не исключаю!

– Спасибо, обнадежил! Но ладно! Ты прав, Володь, валить наемника придется по-любому!

Прапорщик, установив микрофоны прослушки и настроив их на сигнал станции командира группы, отвернулся лицом к травянистому склону, тут же уснул. Рыжов умел использовать возможность отдохнуть, прекрасно зная, в дальнейшем обстановка может сложиться так, что будет не до сна.

А капитан через бинокль продолжал обследовать селение. Оптика позволяла наблюдать за объектом как днем при ярком солнце, так и в условиях сплошной мглы.

Первая половина ночи прошла спокойно. Командир группы, обследовав местность, наметил маршрут движения, используя балку, что спряталась за небольшой рощей, отстоящей от поселка метрах в ста с востока. Овраг, почему-то не отмеченный на карте, оказался как нельзя кстати, так как обеспечивал проход группы мимо Ак-Мартана незамеченной и прямо в лесной массив, тянущийся до перевала. Массив, в который ушел лесной гость Али Такоева.

В два часа, словно по звонку будильника, поднялся Рыжов. Зевнул, потянулся, ополоснул лицо из фляги. Фыркнул. Спросил командира:

– Ну, что тут у нас, Володя?

Лазаренко ответил:

– Все нормально! Вот только до семи утра торчать здесь не будем.

– Что так?

– Взгляни на рощу слева от селения.

Прапорщик посмотрел в бинокль:

– Ну?

– Что ты занукал? Рощу видишь?

– Конечно! Не слепой!

– А что наблюдаешь за ней?

– Погоди! Вроде как овраг! Точно, балка. Так… и тянется она до самого леса южной оконечности Ак-Мартана! Это проход!

– Усекаешь! Вот только сравнительно безопасно пройти по нему можно до восхода солнца. А светает где-то в четыре! Значит, выходим на охват селения в 3.30!

– Но ты отдохнуть не успеешь!

– Полтора часа мне хватит! Я на массу, ты паси аул!

– Принял!

Рыжов сменил на посту Лазаренко.

Тот мгновенно уснул.

Прапорщик, как и командир, принялся обследовать местность вокруг населенного пункта. Микрофоны прослушки, направленные в тыл и во фланги позиции наблюдения, ничего тревожного не фиксировали. Так, шум обычной жизни ночного леса. Но в половине четвертого спецы не смогли начать движение. Причиной послужило неожиданное появление со стороны леса в три часа сгорбленной одинокой фигуры.

Рыжов едва не пропустил ее, до того внезапно она появилась. Но не пропустил и сосредоточил на ней все внимание. В селение вошел мужчина. Он, видимо, хорошо знал Ак-Мартан, а скорее всего, являлся жителем поселка. Об этом говорило то, что собаки, которые ночью подняли бы невообразимый шум, появись на территории их охраны чужак, сейчас молчали. Пройдя проулок, мужчина остановился у третьего с края дома, точнее, забора. Осмотрелся, открыл калитку металлических ворот и прошел в дом. Вел себя он как хозяин небольшой усадьбы. После того как он проник в жилище, в одном из окон зажегся тусклый свет.

Подумав, прапорщик решил разбудить капитана:

– Володь! Подъем!

– Что, полчетвертого?

– Нет, три!

– Так какого черта?

– Ты погоди чертыхаться? Из «зеленки» в селение вошел какой-то мужик.

Капитан встрепенулся:

– Очередной гость Али Такоева?

– Да нет, он не пошел в центр Ак-Мартана, вошел в дом на окраине поселка.

– Вот как? И что за дом?

– Проулок между виноградниками и домами прямо напротив нас со стороны леса видишь?

Лазаренко припал к биноклю:

– Вижу!

– Так вот, в третий слева от леса дом он и вошел.

– Это где окно светится?

– Точно!

– Хм! И собаки не лаяли, я бы проснулся. Значит, что? Местный житель?

– Наверное! А может, человек, часто бывающий здесь?

– Может, и так. Но кто бы он ни был, этот мужчина связан с лесом! Что абрек мог делать в лесу? Уйдя туда до нашего появления на высоте?

– Это можно только у него узнать!

Капитан задумчиво повторил:

– У него узнать!.. Да, не мешало бы поговорить с ним, но… как?

Прапорщик сказал:

– Дом практически с краю…

Командир группы прервал подчиненного:

– И не думай! Захват абрека в его доме исключен. Спалимся в момент!

– Но и пропустить данный факт не можем! Он наверняка пришел из лагеря Саммада! Вопрос: что он там делал?

Капитан взглянул на прапорщика:

– Слушай, Рыжий, а прослушка до дома не достанет?

– Вряд ли, но попробовать можно!

– Давай пробуй!

Евгений снял самый большой из трех микрофонов, направил его в сторону селения. Надел наушник. Через секунды отрицательно покачал головой:

– Не достает! Подожди, а где у нас кот появился?

– Кот?

– Угу! Слышу слабое мяуканье!

Капитан через бинокль обшарил близлежащую к дому человека из леса территорию, воскликнул:

– Черт! Да вон он, кошак, под забором сидит!

– Каким забором?

– Забором дома, что стоит перед нужным нам зданием, видишь?

– Сейчас вижу! Но тогда нашей аппаратуре для работы не хватает каких-то двадцати метров.

Капитан понял подчиненного, приказал:

– Давай, Рыжий, спустись под обрыв. Оттуда должен услышать объект!

– Принял, пошел!

Прапорщик, захватив оборудование дистанционного прослушивающего устройства, предварительно настроив его как на прием и перехват сигналов с объекта аудионаблюдения, так и на передачу сигнала к другой системе, оставшейся на позиции командира группы, вышел на склон и скрылся в кустах.

Вскоре капитан услышал сначала шум, треск, какое-то скрипение, затем тихую, но отчетливую речь. Говорил мужчина. И делал он это с отчаянием в голосе:

– Не могу я больше, Мила! Не могу! Али загнал нас в угол. Чувствую, недолго нам осталось жить.

В ответ испуганный женский голос:

– Но ты же говорил, что Саммад собирается уйти отсюда!

– В этом вся опасность. Араб не тот человек, вернее, он не человек, а кровожадное животное, чтобы оставлять в живых свидетелей его пребывания здесь. Он осторожен. Думаю, Али тоже поплатится за свою осведомленность. Больше всего Саммад боится, что ему на след выйдут русские спецслужбы. После того как он потерял ногу, попав в засаду, араб панически боится спецназ русских.

– Но ведь его людей видели почти все жители Ак-Мартана.

– Кого они видели, Мила? Небольшой отряд бандитов? Разве боевики редко проходят через селение? Никто не знает, что в лесу прячется целая банда самого Саммада-Костыля. А в банде пятьдесят штыков, не считая главаря и его помощника, шакала Хамида. Кроме… Али и меня! Саммад уничтожит нас.

Женщина прошептала, но капитан разобрал шепот:

– Что же делать, Саид? Если мы обречены, то и уйти из селения нам не дадут!

– Не дадут! Тем более после встречи с Али я должен вернуться в лагерь Саммада. Если мы попытаемся скрыться, далеко не уйдем. Догонят псы Али. И куда идти? С двумя детьми. Кто и где нас ждет? За что всевышний так наказывает нас?

Женщина сказала:

– Если б не долг, не те проклятые деньги, что ты взял у Али, ничего не было бы.

– Но я же взял их не для себя! Не возьми я их, мы остались бы без запасов круп и тогда не пережили бы зиму!

– Зиму?! А теперь мы можем не пережить несколько дней! Имея запасы продовольствия на зиму! Что ж! Видно, такая нам выпала участь. Остается только молиться. Аллах милостив, он не может допустить такой несправедливости.

Мужчина вздохнул:

– Молитва, Мила, не поможет! Я вот думаю, что тебе сегодня же надо покинуть Ак-Мартан. Иди в горы, иди на север к равнине. Там русские войска. Там жизнь твоя и наших детей. Даст Аллах, успеешь уйти. Пока я нужен Саммаду и буду находиться под его контролем, вас не хватятся. Только ни в коем случае никому не проговорись. А лучше – уходи прямо сейчас. Да! Быстро собирайся, бери детей и уходи!

– А ты?

– Обо мне не думай! На тебе дети! Сохрани им жизнь, это самое главное!

– Но как мы без тебя?

– Я могу умереть в любой момент. Любой человек может умереть в любой момент. Считай, что я просто умер. Сохранишь память – хорошо, нет… мне этого не узнать. Все! Не теряй времени! Собирайся! Возьми с собой только то, что сможешь нести. Потом разбудим детей, и я провожу тебя до обрыва. Дальше не пойду. Собирайся, женщина, я все сказал!

– Саид?!

– Больше ни слова, Мила! Не рви мне сердце, оно и так в слезах!

Женщина, плача, проговорила:

– Я подчиняюсь твоей воле, Саид! Но знай, лучше бы я умерла вместе с тобой!

Капитана вызвал прапорщик, взволнованно спросил:

– Ты все слышал, командир?

– Слышал!

– У нас появился неплохой шанс и выйти на Саммада, и помочь несчастной семье!

– Согласен! Значит, они пойдут на высоту, где наша позиция?

– Да! Но сам Саид останется у подножия.

– Понял! Следи за домом, я спускаюсь к тебе.

– Давай!

Чеченская женщина собрала скудные пожитки в узел, вынесла его в комнату, служившую и прихожей, и зимой кухней. Ее муж в это время сидел на скамейке и задумчиво курил. Женщина сказала:

– Я готова, Саид! Теперь дети!

Мужчина поднялся:

– Бери дочь, я – сына и узел!

Спустя несколько минут семья покинула дом. Пошла в противоположную от позиции спецназовцев сторону, что не осталось без внимания офицеров. Они переглянулись. Прапорщик проговорил:

– Куда они? Договорились же идти к холму?

– В обход пошли! Иначе им пришлось бы идти через поселок, а в это время кто-то из соседей может и проснуться.

– Хорошо, если так! Надо бы слушать их и дальше!

Капитан уверенно сказал:

– Им на юг хода нет, только на север. А чечен ничего мужик, собой жертвует ради жены и детей. Думаю, договоримся с ним!

– А куда ему деваться?

– Да, деваться этому Саиду некуда. И сколько таких вот Саидов, прижатых коварством наемников и обстоятельствами, шантажом и угрозами, вынуждены идти в банды моджахедов.

Прапорщик добавил:

– А мы и солдаты – убивать их! Война, мать ее!

– Да, Женя, война! Но не мы с тобой ее начали!

– Утешение, капитан, признаться, слабое!

– Ты прав, но хорош базарить. Следи за семьей, а я проконтролирую общую обстановку!

Саид с Милой и детьми обошли селение справа, перебежали через дорогу, уходящую в Ак-Мартан и на запад, вошли наконец в полосу густого кустарника. Здесь сделали привал, посмотрели, не заметил ли их бегство кто-либо из соседей. Судя по тишине, семью не заметил никто. Саид подождал, пока жена отдохнет, затем разбудил сына. Тот был постарше и мог свободно перемещаться самостоятельно долгое время. Могла идти и дочь, но она слишком мала, а впереди подъем. Ее, как и узел, предстоит хрупкой чеченской женщине нести на руках. Так думал Саид, печально глядя на самых дорогих для него людей, мысленно прощаясь с ними. Не знал он, что спасение рядом и придет оно от того, от кого он совершенно не ждал никакого спасения.

Саид сказал:

– Ну, все, Мила, давай попрощаемся! Тебе надо идти! Я знаю, насколько это тяжело, но ты обязана дойти до русских. Обязана спасти детей…

И застыл вдруг, словно остолбенев, увидев, как из кустов вышел вооруженный человек в необычном камуфлированном костюме и проговорил:

– Русские уже здесь, Саид! Так что супруга пусть еще немного отдохнет.

Мила чуть было не потеряла сознание. В глазах вдруг потемнело, земля качнулась под ногами. Она, как и муж, совершенно не ожидала появления здесь постороннего мужчины, да еще русского.

Чеченец пролепетал:

– К-кто вы?

Лазаренко – а это он вышел к семье Саида, пока Рыжов наблюдал за селением, – представился:

– Капитан российского спецназа! Фамилию называть необязательно. Я в курсе того, какая угроза нависла над тобой и твоей семьей, Саид. Ты крепко попал, связавшись через Али с Саммадом, подставив под пулю собственную жену и детей. Сделанные тобой дома выводы правильны. Вас бы Саммад не оставил в живых. Но, как говорится, все течет, все изменяется. Ты хочешь что-то спросить?

Саид кивнул:

– Да! Вы знаете Такоева и что недалеко от Ак-Мартана устроил лагерь Саммад?

– Знаем! Как и то, что селение недавно навещал помощник Костыля, Хамид!

– Но, но… откуда? Или…

Капитан прервал чеченца:

– Не строй предположений, Саид, неблагодарное это дело. Скажи лучше, ты хочешь, чтобы твоя семья оказалась в безопасном месте, а сам ты через некоторое время воссоединился с ней?

Чеченец взволнованно воскликнул:

– Еще бы. Я об этом уже и не мечтал, понимая, что иду на верную смерть!

Капитан сказал:

– Ну, тогда тебе придется помочь нам. Ты поможешь нам, мы поможем тебе.

– Я согласен на все условия, но не вижу, чем могу быть вам полезен!

Лазаренко посмотрел в глаза Саиду:

– Ты знаешь, где находится логово Саммада?

– Да, конечно, Али использовал меня курьером!

– Очень хорошо! Еще вопрос: ты готов помочь нам выйти на головореза?

– Да!

– Прекрасно! Тогда давай сначала решим вопрос с твоей семьей!

Капитан извлек спутниковую станцию:

– Первый! Я – Заря, прошу ответить!

Подполковник ответил слегка сонным голосом:

– Что у тебя случилось, Володя?

– Непредвиденные обстоятельства вынудили разбудить вас!

– Что за обстоятельства?

Лазаренко кратко, но подробно изложил суть дела, связанного с неожиданным появлением в ходе операции Саида, его жены и детей.

Подполковник, выслушав, сказал:

– Это удача, капитан! Тебе опять чертовски повезло!

– Почему опять?

– Потому, что тебе всегда везло! Ну ладно, что конкретно требуется от меня?

– Обеспечить безопасность семьи Саида!

– Каким образом я могу это сделать?

Капитан объяснил:

– Я закреплю на одежде женщины электронный сигнализатор поиска, активирую его и направлю ее с детьми на север. Вы же немедленно свяжитесь с Бортом-01 и отправите его в район нашей высадки. Откуда один из пилотов, используя аппаратуру приема сигналов, выйдет навстречу женщине. Забрав семью, вертолет может доставить ее, куда прикажете, и вернуться в сектор ожидания вызова.

Подполковник ответил:

– Я все понял! Экипаж и все, кто надо, немедленно получат приказ на действие в интересах семьи. Что планируешь ты?

– Ну, а я планирую продолжить акцию, но уже с проводником!

– Хорошо! Высылай женщину с детьми и работай с проводником! Еще ко мне что есть?

– Пока нет!

– Тогда до связи, Заря!

– До связи, Первый!

Отключив станцию и уложив ее в чехол, закрепленный на бронекостюме, капитан взглянул на чеченца:

– Ты слышал мой разговор с начальством, Саид?

– Да, господин капитан, слышал!

– Так что обеспечим мы безопасность твоей семьи!

– Теперь я уверен в этом! Позвольте помочь ей подняться на холм?!

Лазаренко улыбнулся:

– Не стоит! Если ты не против, твоей Миле поможет мой человек. А мы с тобой займемся работой! Но сначала закрепим на одежде твоей жены вот это, – Лазаренко извлек из кармана с виду обычную булавку с крупным наконечником, объяснив: – Это «маяк». По его сигналам семью отыщут в лесу, если она собьется с курса.

– Понятно!

Капитан подошел к Миле:

– Извините, женщина, одна маленькая деталь к вашему платью.

Он воткнул булавку, надавил на наконечник, тем самым активировав «маяк». Сказал Саиду:

– Попрощайся на время с близкими и за работу!

– Хорошо!

Капитан вызвал по двусторонней связи Рыжова:

– Рыжий!

– Да?

– Что в ауле?

– Тишина!

– Давай к нам!

– Иду!

Прапорщик появился спустя какие-то секунды:

– Слушаю, командир!

Лазаренко указал на супругу чеченца и детей:

– Поможешь женщине и детишкам подняться на холм, там же наверху сожжешь кислотой узел. Им он не понадобится, а будет только мешать. Направишь семью на север, определив хотя бы первоначальные ориентиры, впрочем, чеченцы в горах и лесу чувствуют себя, как индейцы в прериях. Но направишь! После чего возвращаешься сюда! Вопросы?

– Ну, какие могут быть вопросы?

– Выполняй!

Капитан позвал чеченца:

– Саид! Время!

Тот ответил:

– Да, да, все!

Поцеловав жену и детей, к которым направился прапорщик, он подошел к Лазаренко:

– Слушаю вас, господин капитан!

Оглянулся.

Лазаренко успокоил чеченца:

– Не волнуйся, Саид, с твоими близкими будет полный порядок, напарник поможет им подняться, укажет направление движения и вернется.

Чеченец кивнул:

– Хорошо!

Капитан вновь улыбнулся:

– Конечно, хорошо! А пока мой человек отсутствует, поговорим о том, что нам предстоит вместе сделать. И о там, как это предстоящее мы сделаем! Ты готов?

– Да, господин капитан!

– Тогда ответь мне на несколько вопросов.

– Все, что смогу!

Офицер и чеченец присели на ствол поваленного дерева.

Капитан извлек из внутреннего кармана карту, взглянул на часы. Они показывали 3 часа 47 минут воскресенья 10 июля.

Глава 4

Демидовск, 10 июля

С утра зарядил дождь. Телефонный звонок в квартире Куприяновых раздался, когда семья завтракала. Андрей, отложив вилку, поднялся:

– Наверное, мама!

Взглянул на детей:

– Ну что, ребятня, навестим бабушку?

Аленка радостно согласилась:

– Конечно!

Андрей посмотрел на окно, покрывшееся рябью водяных брызг:

– Вот только дождь, но ничего, не размокнем.

Он прошел в коридор, снял трубку:

– Да?

Но услышал не голос матери, а баритон заместителя владельца фирмы «Караван» Молоканова:

– Доброе утро, Андрей!

– Здравствуйте, Юрий Петрович!

– Отдыхаешь?

– Да вот к матери собрался.

Молоканов проговорил:

– Это хорошо! Мать – святое, нельзя забывать ту, кому обязан жизнью. Но ты мог бы перенести визит на вечер, конечно, если согласишься на одно предложение?

– Что за предложение, Юрий Петрович?

– Командировка тут одна срочная образовалась.

– Но я только что вернулся из рейса.

– Знаю! Но почему решил предложить работу тебе, а не кому-то другому, кто уже давно не выходил в рейс, объясню. У нас в большинстве своем ребята либо холостые, либо бездетные. Тебе же семью кормить надо. А поездка выгодная!

Куприянов заинтересовался:

– Что за поездка, когда, куда и насколько выгодная?

– Надо коньяк бросить в столицу. Выезд завтра утром, а насколько выгодна, суди сам: тридцатка чистоганом по возвращении плюс командировочные и расходные на дорожных ментов.

Андрей удивился:

– Тридцать тысяч за рейс?

Молоканов добавил:

– Это чистыми, Андрюша! И сразу, как только вернешься.

– Но почему так много?

– Так и груз дорогой, не любому доверишь! Так как?

– Да, я, в принципе, согласен!

– Вот и ладненько! Тогда давай сейчас на фирму, проверь машину и под погрузку. Впрочем, я сейчас на базе, подъезжай, все объясню на месте. А потом и к маме!

– Хорошо! Выезжаю!

Положив трубку, Куприянов вернулся к семье.

Жена спросила:

– Ну, что мама?

– Это не мама звонила, а заместитель Лученкова.

– С работы? В воскресенье? Что им надо?

– Рейс выгодный предложил Молоканов.

– Ты же…

– Да, Оля, я только из поездки, но посуди сама, Молоканов обещал тридцать тысяч рублей. И делов-то – коньяк в Москву отвезти.

– Тридцать тысяч? Так много? По-моему, еще никогда так не оплачивали тебе один рейс.

– Не оплачивали. Теперь вот решили заплатить. Молоканов насчет оплаты слово держал всегда.

Ольга задумчиво произнесла:

– Это очень странно, Андрей, не находишь?

– Что странно, согласен, но если разобраться, какой может быть подвох? Лученков работает открыто, легально, без всяких там леваков, по крайней мере, мне ничего такого не предлагал ни разу. Груз и документы я проверю лично. А деньги? Ну, раз сам обозначил сумму, то отказываться глупо. Коньяк наверняка доход шефу принесет не малый. Что для него какая-то тридцатка? И потом, Молоканов объяснил, почему в этот рейс выбрали меня. У нас же двое детей!

Ольга недоверчиво покачала головой:

– Что-то не верится мне в щедрость твоего Лученкова. Какой-то интерес, кроме коньяка, он точно имеет. Дались ему наши проблемы и наши дети.

Андрей спросил:

– Мне позвонить и отказаться? Сказать, жена заподозрила неладное? Я могу! Но где окажусь завтра? На улице и без работы? Если уж жизнь пошла такая, что условия диктуют те, кто имеет власть и деньги, нам остается принимать ее такой, какая есть! И пользоваться любой возможностью заработать. Слетаю в Москву, это двое суток, не больше, и тысячу баксов можно в заначку положить. Глядишь, и сменим нашу старушку «семерку». Или, наконец, отремонтирую. А то стоит без дела! Но если ты настаиваешь на отказе, я откажусь!

Ольга спросила:

– И когда предстоит ехать?

– Завтра с утра! Но сейчас мне надо на базу, в мастерской на яме проверить машину да поставить ее под погрузку. И сразу обратно. Или давай сделаем так: ты с детьми езжай к маме, а я туда подъеду. И сразу домой!

Жена согласилась:

– Хорошо! Только ты постарайся не задерживаться на работе, ладно?

– А когда я задерживался? Отработал и к семье! Мужики надсмехаются, мол, ни выпить с ними, ни просто посидеть не могу. Считают, под каблуком жены я. А мне плевать. Семья прежде всего. Выпить я могу и дома!

Ольга улыбнулась:

– Насчет этого, да и всего прочего, ты примерный муж! Мне хорошо и спокойно! И дети одеты, обуты, не хуже других. Боюсь, не оборвется ли случайно наше счастье?

– Оля! Ну почему у тебя такие мысли?

– Не знаю, Андрюш! Предчувствие какое-то нехорошее!

Куприянов подошел к жене, положил руки на плечи:

– Это погода виновата. Не беспокойся, не в первый раз еду. Все будет хорошо. И у нас еще ночь впереди. Уверен, утром ты проводишь меня с другим настроением.