Тесты прошли пятеро. Угги, Нейлон, Ворон, Колесо и, к моему жуткому неудовольствию, Маша. Все мои попытки оставить ее в Академии ни к чему не привели - на любую фразу она отвечала одним и тем же:
      - Самое безопасное место - рядом с тобой. И я больше не намерена оставаться где бы то ни было одна… А за Самирчиком присмотрят те, кто тут останется…
      Например, Лейда. И не уговаривай меня больше - бесполезно! Я не для того уродовалась все эти годы на ваших дурацких тренировках, чтобы потом месяцами ждать твоего возвращения…
      В общем, пришлось согласиться взять ее с собой… Так что после короткой семейной разборки мы вместе поперлись в конференцзал знакомиться с будущими партнерами - выпускниками Академии прошлых лет…
      В огромном помещении было многолюдно - приперся даже восстановившийся после избиения Алмеон, хотя предусмотрительно старался держаться как можно дальше от меня. Рассевшись на свободные места, мы дождались, пока прибегут припозднившиеся Беата и Глаз, и за это время успели перезнакомиться с тройкой рослых, уверенных в себе мужчин - экс чемпионов Турнира…
      Все трое были неуловимо похожи - жилистые, очень подвижные и пластичные, Риши, Лидо и Котто, как мне показалось, сначала смотрели на нас с легким пренебрежением - первокурсники, не прошедшие и половины начальной программы, по их мнению, не могли участвовать в таком сложном мероприятии. Однако, стоило Джо озвучить скоростные показатели тестов, как в их глазах появилось удивление, смешанное с уважением - даже моя Маша легко ускорялась в джуше больше чем на сорок процентов. Правда, держалась в нем не так долго, как хотелось бы - минут десять. А потом еще столько же восстанавливалась. А Угги и Нейлон выдавали процентов по пятьдесят и могли держаться дольше, чем по полчаса - времени, выделенного на тесты, было не так много, и найти предел их возможностям Диана не смогла. Впрочем, их показатели заметно превосходили способности Риши и его друзей - сорок четыре процента у лучшего… Так что к моменту начала обсуждения операции между нами возникло что-то вроде взаимопонимания…
      Вскоре погас свет, загорелся экран и Джо, заставив всех замолкнуть, потребовал внимания и тишины.
      - Времени у нас почти не осталось! Корвет выйдет на орбиту Глаза Ночи в лучшем случае через трое суток. Еще часов шесть на исследование планеты, и пара часов на посадку. Защита комплекса продержится не более трех часов, после этого мы можем рассчитывать только на Творца: они убедятся, что там никого нет, перенастроят управление комплексом, и направятся сюда… Значит, за то время, пока будет держаться защита, первая тройка - Риши, Лидо и Котто, - должны обнаружить и пробраться на их корабль, где уничтожить аппаратуру связи.
      Остальные тем временем займутся пехотой. Всю недостающую информацию вам загрузят в память после совещания у меня в лаборатории, а пока прошу внимания! Через час вы вылетаете. Высадят вас километрах в пяти от комплекса на единственное удобное для десантирования место: как показывают расчеты, вероятность того, что локкры посадят свой корвет там же - около восьмидесяти трех процентов. Так что скорее всего искать их вам не придется… Оружие берете свое; Диана, проверь его, пожалуйста: нам не нужны неприятные сюрпризы. Ито! Обеспечьте группы картами комплекса, питанием, медикаментами, пластиковыми доспехами по их нуждам. Никаких автомедов и тому подобного оборудования! Диана! Поведешь челнок. Всем остальным не мешаться под ногами. Герман! Отзываешь всех выпускников Академии. Мало ли что…
      Завтра к обеду они должны быть здесь… После возвращения Дианы возьмешь челнок и вперед. Не забудь о маскировке. Всем соблюдать полное радиомолчание…
      Отключить все приборы и механизмы, которые не возможно гарантированно экранировать. Группы один и два - бегом в лабораторию. Все остальные - по местам!
      Все вопросы и предложения - ко мне лично. Ни каких коммуникаторов. Экзоскелеты - снять и деактивировать. Ничего, помучаемся немного… Арсенал расконсервировать, реактор прогреть, приготовиться к отражению атаки. Если я чего упустил - додумайтесь сами!
      Через несколько секунд зал опустел, и мы понеслись в лабораторию. Джо деловито натянул на каждого шлем мнемообучения, вколол универсальную вакцину и кучу стимуляторов, дождался, пока его терминал даст сигнал завершения процедуры наведения матрицы, потом показал нам рукой на дверь и рявкнул:
      - Что стоим? Бегом за оружием, потом в арсенал и снова ко мне!
      Через минут сорок беготни мы натянули на себя маскировочные комбинезоны, некоторые под них закрепили поножи и наручи, Лидо и Котто даже легкие пластиковые панцири. Проверив оружие, мы подхватили небольшие грузовые контейнеры и заняли свои места в челноке. Джо еще раз придирчиво осмотрел нас через дверной проем, потом хлопнул ладонью по обшивке, и мы оказались в воздухе.
      Котто, пытаясь скоротать время, начал рассказывать нам о том, что если бы на челноке не было бы компенсаторов гравитации, то при таком ускорении нас бы просто размазало по стенам. Мы как-то отвлеченно кивнули головой и продолжили мысленно копаться в той информации, которую нам подкинули только что. Схемы коридоров комплекса и корвета, интерфейс аппаратуры связи различных моделей кораблей локкров и описание животного мира Глаза Ночи, тактико-технические характеристики личного оружия пехотинца, принцип и радиус действия биосканера…
      А Колесо и Ворон со страхом смотрели на удаляющуюся вниз землю, вцепившись в видения кресел, пока Диана не догадалась закрыть и загерметизировать дверь…

      Сонное забытье, больше похожее на кошмар, в котором он снова и снова возвращался в проклятую деревню, чтобы обнаружить там тела своих боевых товарищей с вырванными чьими-то зубами глотками и изрубленных мечами проклятых унгов, прервалось перед самым рассветом. Открыв глаза, Мифор откинул в сторону войлочную бурку, в которую кутался во сне, и вдруг замер: где-то неподалеку скрипнули камни, словно придавленные нешуточным весом. Приподнявшись на локте, воин вгляделся в предрассветный полумрак и, схватившись за оружие, вскочил на ноги: за остатками вчерашнего кострища, держась за голову, стоял и покачивался Полтора Уха - часовой, который должен был стоять на посту последнюю стражу перед подъемом! В три прыжка оказавшись рядом с солдатом, Кривой Коготь грязно выругался - проломленный затылок одного из самых могучих воинов первой руки выглядел достаточно красноречиво, чтобы понять, что череда неприятностей, которая началась с решения коггана завернуть на обратном пути в эту злосчастную деревеньку, увы, не прекратилась. Повернув к себе лицом непонятно как стоящего на ногах умирающего солдата, Мифор перевел взгляд в сторону места, где должны были лежать пленники, и изо всех сил пнул Ухо в живот - закуток под скалой был совершенно пуст! Если не считать за людей кучу переметных сумок, до предела забитых награбленными в походе драгоценностями…
      - Подъем!!! - заорал плечо коггана, озираясь вокруг и пытаясь понять, куда могла деваться такая толпа. И окаменел, пересчитав тех, кто среагировал на команду - к нему бежало всего четырнадцать человек!
      Через две минуты картина ночного происшествия стала более-менее ясна. Если можно назвать ясностью почти десяток трупов его солдат с вырванными глотками, валяющиеся в разных частях лагеря.
      - Жуткий пес, Мифор! - стараясь не показывать страха, пробормотал Хват, один из немногих его друзей, пользующихся правом обращаться к плечу коггана на ты. - Сначала душил, а потом вырывал горло. Это какой же надо обладать хитростью, чтобы убить только тех, кто лежал далеко от общей массы? Полтора Уха он тоже душил, но не прокусил кольчугу на шее. Пацан помог… - рассматривая еле видимые на камнях следы, добавил воин через минуту. - Мальчишка огрел его камнем, но не учел живучесть этого треклятого ублюдка… И ведь надо же, додумался и ударил через войлок, чтобы не было слышно… Хотя, с этой головной болью я не услышал бы, наверное, и крика в ухо… - добавил он после короткого раздумья…
      - Когг от нас отвернулся… - шепот, раздавшийся где-то за спиной, заставил Мифора вздрогнуть и поежиться - та же самая мысль крутилась и у него в голове с того самого момента, когда, не дождавшись Эрма Четырехрукого в лагере, он нарушил приказ и с двумя солдатами добрался до злосчастной деревеньки.
      - А ну молчать, трусы! - взревел он, а сам снова представил представшую тогда перед их взглядами картину… …Жуткий приступ головной боли, практически сбивший с ног и его, и обоих солдат, оказался таким сильным, что оставшиеся до деревни четыре с лишним полета стрелы они еле плелись почти два часа. Раздирая кулаками слезящиеся глаза, Коготь никак не мог заставить свои ноги слушаться - дрожащие и подгибающиеся при каждом шаге, они то и дело отказывались ему подчиняться, и, что странно, это состояние никак не желало проходить. Не получалось и связно мыслить, не говоря уже о том, чтобы внимательно смотреть по сторонам. Видимо, поэтому и первые тела воинов, ушедших с когганом еще до рассвета, он заметил только тогда, когда практически на них наступил. Судя по месту нахождения трупов, первоначальный план Эрма Четырехрукого выманить половину защитников деревни туда, где их можно будет легко окружить, удался лишь наполовину: на камнях, обильно политых кровью, не было ни одного мертвого врага! Хотя место, выбранное когганом, неудобным для нормов назвать было трудно. Двигаясь вперед, озираясь вокруг и пытаясь разглядеть хоть один труп унга, Мифор сначала не обратил внимания, как изменился характер ран на телах соплеменников. Но удивленный возглас подчиненного оторвал его от созерцания окрестностей и заставил снова обратить внимание на близлежащие тела:
      - Четвертое тело с вырванной глоткой подряд! Они что, совсем не сопротивлялись?
      Действительно, если первые нормы явно умерли в бою или от ран, то тут, на половине дороги к деревне, создавалось ощущение, что солдаты Эрма Четырехрукого умирали во сне и совершенно одинаково - какая-то чудовищная тварь перекусывала им горло… Даже самого коггана, великого воина, справиться с которым в поединке мечтал, наверное, каждый воин в Нормонде, не миновала сия позорная смерть: его тело, залитое кровью, Мифор нашел через пару минут… …В самой деревне воинам коггана сначала, видимо, везло - наткнувшись на тела нескольких унгов, преимущественно женщин и детей, Коготь сначала воспрял духом, но вскоре и этой жалкой вспышке радости суждено было испариться: живых нормов не было и тут, а следы жуткой твари попадались практически у каждого дома, взятого штурмом… … Живого мальчишку - унга обнаружил Хват, испуганно озиравшийся вокруг с того самого момента, как они вошли в деревню: пацан, которому вряд ли исполнилось больше двенадцати лет, лежал без сознания под телом одного из нормов, сжимая в руке обагренный кровью меч. Мстительно ухмыляясь, Хват вытащил нож и попытался растормошить безвольное тело, чтобы насладиться страхом умирающего в его руках унга. Но через несколько мгновений замер, глядя за плечо Мифора квадратными от страха глазами. С трудом развернувшись на месте, и выхватив неподъемный меч, Коготь с трудом поймал взглядом то, что так напугало этого, в общем-то, далеко не трусливого воина, и на мгновение оцепенел: черное, с ног и до головы залитое кровью чудовище, показавшееся из-за угла ближайшей избы, явно искало очередную жертву!
      Вспоминать о том, как три воина, прикрываясь телом мальчишки от озверевшего от жажды крови пса, пятились до самого лагеря, было стыдно. Но в том состоянии, в котором они тогда находились, справиться с боевым псом у них не было ни одного шанса: от брошенных нетвердыми руками метательных ножей чудовище увернулось играючи. А перед самым лагерем, услышав крик Кривого Когтя, на который к нему побежало несколько солдат, оно просто исчезло. Чтобы вернуться ночью. За этим мальчишкой. И пленницами… …Глядя на вьюки с драгоценностями, Мифор мрачно кусал губы: с одной стороны, с четырнадцатью воинами, оставшимися под его началом, можно было бы еще раз напасть на деревню, попытаться вернуть сбежавших женщин и отомстить проклятым унгам. Но деморализованные смертью коггана солдаты вряд ли справились бы и с десятком воодушевленных победой унгов, а вероятность того, что выжившие враги послали гонцов в соседние селения была слишком высока. А, значит, надо было уходить: чего-чего, а мстить за своих унги умели как никто другой. С другой стороны, возвращаться после такого поражения - значило лишиться малейших перспектив на карьеру у любого коггана: пятно на репутации смыть, увы, невозможно… Унести такую кучу драгоценностей по горным тропам было тоже нереально - груз, неподъемный для сотни с лишним пленниц, для пятнадцати воинов был вообще запределен…
      - Возьмем часть, остальное спрячем… - прошептал стоящий рядом Хват. - И, если получится, вернемся… А если нет… Этого нам хватит, чтобы безбедно жить до самой смерти… Жаль, конечно, что так получилось… Но… у нас нет другого выхода, командир… Если в деревне осталось хоть десятка два мужчин, то нам надо поскорее уходить - наверняка они послали за помощью… Еще день, от силы два, и нам на хвост сядут их следопыты… А от отряда воинов мы не уйдем… Тем более с грузом… Да и женщин ловить - трата времени… поймаем двоих, троих… Да и разбиваться нельзя - чудовище может вернуться и мы еще кого-нибудь потеряем…
      Слушая Хвата, Мифор все больше и больше мрачнел, но мнение старого товарища было не лишено логики, поэтому, сдержав в себе вспышку гнева, он тяжело вздохнул, повернулся к сбившимся в кучу солдатам и устало произнес:
      - Берем из этой кучи столько, сколько сможем донести до Нормонда. Остальное спрятать, скажем, вон в той расщелине и завалить камнями… Мы уходим…

      Ждать прихода Седого было невыносимо: ненависть к человеку, который осмелился угрожать смертью ему, принцу и наследнику короля Гвалии, за время, проведенное в монастыре, превратилась в маниакальное желание любой ценой уничтожить этого зарвавшегося выскочку. С другой стороны, те два часа, которые Голон проводил с ним еженедельно, были единственным временем, которое не было заполнено изнурительными тренировками: жалкие перерывы на прием пищи и тяжелое забытье, называемое тут сном, в расчет можно было не брать. Единственный воспитанник монастыря, который получил место не в результате тяжелого конкурса, а по протекции отца, с первых же часов пребывания за его стенами получил статус изгоя.
      После нескольких попыток разобраться с насмехающимися над ним "товарищами" принц с удивлением понял, что уровень его боевой подготовки не позволяет ему отомстить даже тем монахам, которые были лет на пять младше - выносливые, жилистые, резкие и жесткие мальчишки справлялись с ним играючи, даже не сбивая себе дыхания.
      Отправленный на обучение в группу ребят, еле достигших тринадцати весен от роду, Голон просто старался выжить - тренироваться спустя рукава не получалось, но и вкладывать душу, как все окружающие его парни, в отработку того материала, который в него вдалбливали преподаватели, у него не было ни малейшего желания.
      Он мечтал о побеге… И о женщине, которая осталась в той, прекрасной и полузабытой жизни на воле… …Свидание с Седым, все время которого, как обычно, посвящалось изучению дисциплин, необходимых будущему монарху для грамотного управления страной, как ни странно, вышло совсем коротким. Принц успел прочитать две главы "Канона о взимании налогов", как телохранитель, восседающий в кресле напротив, вдруг поднес левую руку к лицу, словно рассматривая невзрачный, без единого драгоценного камня браслет, и изменившись в лице, вскочил на ноги:
      - На сегодня все… Мне пора… Оставшийся час потратишь на изучение двенадцатой главы…Потом тебя проводят в монастырь… Вопросы?
      Согласно кивнув вслед выбившему плечом дверь в коридор Седому, принц удивленно присвистнул, отложил осточертевшую книгу на столик, и, подбежав к окну, выглянул наружу… Там было весело: выбежавший их гостиницы воин сбил с ног не успевшего увернуться конюха, в несколько прыжков оказался у конюшни и, схватившись за кольцо, прибитое к ее двери, рванул его на себя. Дверь не шелохнулась! Отбросив в сторону вырванное с креплением кольцо, Седой в сердцах врезал ногой в створку и, отскочив в сторону от слетевшей с петель двери, исчез в полумраке. Не прошло и нескольких мгновений, как изнутри раздалось недовольное ржание взнуздываемого в спешке жеребца, потом причитание увидевшего разгромленную пристройку слуги и из конюшни вылетел здоровенный конь с бешено нахлестывающим его наездником…
      Провожать взглядом своего врага принц не стал - вместо этого он воровато оглянулся, аккуратно выбрался на подоконник и, пользуясь тем, что внимание всех тех, кто находился во дворе, приковано к несущемуся галопом по улице коню, спрыгнул на крышу какой-то примыкающей к гостинице пристройки. Пробежав по ней в противоположную от конюшни сторону, Голон спрыгнув на землю, оглянулся по сторонам, и, перемахнув через невысокий забор, вихрем понесся по переулку подальше от капитана Семиса и его людей… …От серого балахона воспитанника монастыря Тоинанг избавиться удалось только поздно вечером, в деревеньке, отстоящей от Мидуса, столицы Солмирра, на расстоянии добрых полутора дневных переходов. Вымотанный до предела многочасовой пробежкой, мокрый от пота принц пробрался во двор первой попавшейся крестьянской избы и, украв сушившуюся на веревке широченную мужскую рубашку, исчез в окружающем деревеньку лесу. Уворачиваясь от сучьев, так и норовящих выколоть ему глаза, Голон, на ходу стянув с себя пропотевшую тряпку, зашвырнул ее подальше в заросли дикого орешника и, наскоро ополоснувшись в первом попавшемся на пути ручье, натянул на себя еще влажную, но чистую, и, главное, не бросающуюся в глаза рубашку. Потом всхлипнул, вспомнив об обещании отца лишить его прав на трон, еле удержал наворачивающиеся на глаза злые слезы и, закусив губу, выбрался на дорогу и перешел на бег. Терять время на то, чтобы сделать крюк через Дифею не хотелось совершенно, тем более, что двигаться на юго-восток, через территорию извечного врага Гвалии, было страшно, но другого варианта не попасться в руки людей капитана Семиса, наверняка отправленных на его поиски, не было. Еще принцу страшно хотелось есть. И поплакать: будущее, еще недавно такое безоблачное, теперь стало совершенно непредсказуемым. Отгоняя от себя то и дело появляющуюся мысль о возвращении, Голон на бегу мрачно раздумывал о том, что добраться до острова Черной скалы без гроша в кармане будет проблематично. Но предвкушение встречи с Беатой, чей образ то и дело возникал перед его глазами, заставляло чаще биться сердце и ускорять и без того быстрый бег…
      Далеко за полночь, уставший до предела, принц наконец решил, что достаточно удалился от столицы и может позволить себе отдохнуть. Тем более, что искать его в стогах сена, десятками стоящих на окрестных полях, не хватит никаких солдат.
      Поэтому, переведя дух и грустно подумав о несостоявшемся ужине, он выбрал стог подальше от дороги и провалился в тяжелый сон…

      …Сидеть в рубке и смотреть, как планета постепенно закрывает всю площадь обзорного экрана, оказалось безумно интересно. Маленькая точка, еще несколько часов назад почти не отличавшаяся размерами от остальных сияющих звездочек, сначала стала похожа на глобус в кабинете географии в моей школе, оставшейся - трудно себе представить, - на такой далекой, но не менее родной от этого Земле, а потом на здоровенную карту мира. Только вот мира, совершенно не похожего на наш: мой глаз безуспешно пытался провести аналогии между формой и размерами континентов и океанов с тем, что осталось на Земле и не находил почти ничего похожего. Ну, разве что полуостров, немного похожий на Италию и маленький континент, находящийся для меня в верхней части освещенной светилом части планеты, смахивающий на нашу Австралию. Глядя на постепенно проявляющийся рельеф Глаза Ночи, я то и дело ловила себя на мысли, что все происходящее - обычный сон.
      Ну не могу же я на самом деле сидеть в кресле космического корабля? Однако все попытки "проснуться" ни к чему не приводили - изображение на экране было такой же реальностью, как и мечи за моей спиной и напряженное лицо Дианы, не отрывавшей взгляда от свистопляски огоньков на панели управления.
      - А может, я просто сижу в кинотеатре и смотрю фильм? - отгоняя внезапно закравшийся в душу иррациональный страх, подумала я и, как ни странно, слегка успокоилась. Но ненадолго: не прошло и десяти минут, как Диана изменилась в лице, пробежалась пальцами по сенсорам справа от себя, потом долго вглядывалась в колонки непонятных мне слов и цифр, побежавших по одному из вспомогательных экранов, и простонала:
      - Нас засекли. Ну, в общем, теперь знают, что мы здесь… Вернее, что система обитаема… Значит, скоро они будут на Глазе Ночи, и если у вас ничего не получится, то следующим пунктом назначения станет Ронтар…
      - Может, загнать челнок в ангар Комплекса и дождаться конца операции? Ну, чтобы они не поняли, откуда мы прилетели? - поинтересовался Риши, сидевший справа и сзади от меня.
      - Я уже думала об этом… - тяжело вздохнула Диана. - Тогда я не смогу собрать в Академию всех выпускников; в случае неудачи здесь Академия останется без единственного оставшегося на ходу средства передвижения; да и локкры не дураки - они уже наверняка рассчитали наш курс и знают, откуда мы летим…
      - Один корвет… На целую обитаемую, как ты говоришь, систему… А могут они замаскироваться и вызвать подкрепление? - от дверей в центральный отсек поинтересовался Вовка.
      - Маловероятно… Тут практически отсутствуют признаки цивилизации - практически чисто во всех диапазонах частот, которые используются для общения, развлечения и т.д.; нет спутников, нет инфраструктуры… Чего им бояться? Тем более, что огневой мощью, и, главное, самолюбием они не обделены. Раса завоевателей…
      - То есть вероятность того, что они вообще не сообщат в свои миры о нашем существовании, по крайней мере, до окончания разведки все-таки существует? - удивленно спросил Лидо.
      - Это вряд ли… - понуро опустив голову, буркнула Диана. - Сообщат. Вернее, уже сообщили. Но обитаемых миров не так уж мало. И только на основании того, что корвет обнаружил чей-то там челнок, эскадру сюда не пошлют… Тем более, что лететь сюда от ближайших их планет как минимум месяцев шесть, а то и больше…
      - Обалдеть… Столько времени без солнца и свежего воздуха… - поморщился Глаз.
      - Я бы сошел с ума…
      - Я почти всю жизнь провела на корабле - усмехнувшись, призналась Диана. - И не скажу, что мне это не нравилось… Правда, в той жизни были другие интересы…