Предаваясь таким неприятным мыслям. Муха вышел из переговорного пункта на улицу и немедленно, словно в ответ на свои мысли, он увидел перед собой одного из тех ублюдков, что были в джипе. Он и думать перестал о них, как только джип свернул с шоссе на кривую улочку и исчез. А теперь вот вам, пожалуйста: один из них как ни в чем не бывало сидит в новой "девятке" перед самым носом у Мухи и разговаривает с каким-то нервным толстяком. Ошибка исключалась. Муха очень хорошо его запомнил. Это был тот самый ублюдок, что отличался от всех остальных высоким ростом, сияющей белобрысостью и наличием костюма. Та-ак, значит, им еще что-то здесь понадобилось. Очень хорошо. Такой удобный случай выяснить кое-какие подробности упускать нельзя. Придется немного отложить разговор с Москвой.
      Муха подошел к ближайшему коммерческому ларьку и сделал вид, что приценивается к товару. По отражению в стекле было очень удобно наблюдать за машиной.
      - "Кока-колу", - сказал он в окошко.
      Продавщица молча просунула ему банку.
      Муха положил деньги, взял банку, открыл и снова уставился в стекло.
      Белобрысый что-то говорил толстяку. Толстяк недовольно хмурился. Кстати, толстяк был в форме... Муха присмотрелся повнимательнее... Точно! Это таможня. И таможня, по всей видимости, дает добро. А скорее, уже дала, час назад, когда трейлер пронырнул через границу. Тем временем белобрысый с какими-то, видимо, очень грозными словами тыкнул в толстяка пальцем, вытащил из кармана пиджака свернутый в трубочку журнал, брезгливо бросил толстяку на колени и вышел из машины. Хлопнула дверца. Толстяк торопливо убрал журнал в бардачок и завел двигатель.
      Нет сомнений, что в журнале были деньги, которые белобрысый заплатил толстяку за услуги. Только что-то уж больно нагло, в открытую он это проделал. Некогда? Или рейс трейлера оказался неожиданным для обеих сторон и не до конспирации было? Впрочем, какая разница! Кроме Мухи, этого все равно никто не видел.
      Олег сделал два больших глотка из банки, остальное бросил в урну и пошел к мотоциклу. Белобрысый не торопясь шел по улице, засунув руки в карманы распахнутого пиджака. Толстяк вырулил на шоссе и повернул в сторону таможенного поста около моста через Нарву. Муха понял, что смена его еще не кончилась, завел "ямаху" и медленно покатил за белобрысым. Он проследил, как белобрысый зашел в приличную на удивление гостиницу "Петровская" и взял у портье ключ от номера 202. Сняв себе на сутки одноместный номер, Муха отправился к таможенному посту...
      Старший таможенный инспектор Иван Годовалый уже не первый раз получал деньги за маленькие и большие услуги. Можно даже смело утверждать, что взятки для него стали делом обыденным. Что-то вроде ежемесячной надбавки за усердную работу к окладу, размер которого в сравнении с этой самой надбавкой мог вызвать разве что улыбку. Иван давно понял: работа на таможне включает в себя обязательное условие - брать деньги. Когда два года назад молодой сотрудник Иван Годовалый прибыл на таможенный пост Ивангорода, образовавшийся в результате развала Советского Союза и отделения Эстонии, новые коллеги по отделу встретили его с распростертыми объятиями. Радушию их не было предела - обильный банкет в лучшем ресторане города, французская косметика для жены, новенькая "шестерка" для самого Ивана. Это было объяснение правил игры, по которым жил весь новый коллектив, куда попал Иван. Это был тест. Взял - свой человек и будет брать дальше, не мешая другим. Не взял - значит, надолго не задержится, да еще и поимеет крупные неприятности. Иван взял. Испугался, но взял. Он до сих пор испытывал страх каждый раз, когда приходилось брать деньги и пропускать машины без досмотра. Но он уже привык к этим деньгам, как привыкает наркоман принимать свою дозу.
      Привык.
      Вот и сегодня, когда Иван Годовалый пропустил без досмотра трейлер-контейнеровоз, а через час получил положенные ему три тысячи долларов, его охватил и страх, и ощущение, что за ним следят и что суровые стражи порядка в любую минуту скрутят ему руки. Только сегодня он чувствовал это острее, потому что трехтысячная надбавка, как и сама услуга, были внеплановыми, дополнительными. С трудом доработав смену, Иван с облегчением забрался в свою машину и помчался домой. Глаза его нервно озирались по сторонам, рубашка промокла от обильно выступавшей испарины, а быстро опустившиеся сумерки только прибавляли страха.
      Хотелось как можно быстрее добраться до дома, запереться на все замки и уснуть.
      Но сначала надо было поставить машину в гараж.
      Подъехав к гаражу, Иван на всякий случай оглянулся по сторонам и только после этого вышел из машины. Где-то рядом глухо пророкотал мотоциклетный двигатель, но Иван не обратил на это внимания. Открыв ворота, он зашел в гараж, включил освещение, отпихнул ногой в сторону валявшиеся тряпки, а когда повернулся, чтобы идти к машине, буквально столкнулся с каким-то молодым человеком в замызганных джинсах и легкой куртке. Человек поигрывал наручниками, а расстегнутая куртка открывала недвусмысленно торчащую за поясом рукоятку пистолета.
      - Ну что, доигрался? - тихо, но грозно произнес молодой человек. Садись, поехали. И он кивнул на "девятку" за спиной. Иван обмер. Его прошиб холодный пот. Свершилось то, чего он так боялся.
      - Кто... что вам нужно? - пролепетал он. - Кто вы?
      - Лейтенант Мухин, - честно признался Муха. - Пора тебе, дружок, в тюрьму и...
      Иван вытаращил от страха глаза и попятился назад. Но тут же споткнувшись, грузно осел на какой-то ящик, сказал "нет", еле ворочая языком, и замер, словно на него напал столбняк.
      - М-да, хилый какой-то вор пошел, - со вздохом произнес Муха и спрятал явно ненужные наручники в карман.
      Эту игрушку, так же как и пластмассовый пистолет для детей, он купил в магазине, пока ждал Годовалого со смены. На всякий случай, если бы потребовалось припугнуть. Но этот таможенник с такой скоростью наложил в штаны, что реквизит оказался лишним.
      Муха подошел к автомобилю, снял его с ручника, закатил в гараж и запер за собой двери. Потом включил фары и ослепил дальним светом окончательного деморализованного Ивана. Можно было начинать допрос. Но прежде чем прислониться к капоту машины между фарами и скрестить на груди руки, Муха достал из бардачка журнал белобрысого, а из внутреннего кармана Иванова пиджака бумажник с документами. И только потом устроился у капота, пересчитал деньги, заложенные в журнал, поглядел в паспорт Ивана.
      - Плохо дело, - сказал наконец Муха. - В хреновую историю ты влип, дружок. Тянуть теперь тебе придется лет десять. За всех.
      Иван оттер пот со лба.
      - Я... это... - залепетал он, - там деньги... может быть, как-то...
      - Да какие же это деньги, - усмехнулся Муха. - Разве эти вонючие три куска можно считать деньгами?
      Ивану стало страшно. У него вдруг возникла мысль, что этот лейтенант выследил его только ради того, чтобы заставить платить какой-нибудь немыслимый выкуп, бешеную сумму, за которую ему придется идти на серьезное преступление. В противном случае Ивана просто убьют. Убьют! Эта мысль всколыхнула в нем панический ужас.
      - Вы... вы не имеете права, - попытался выговорить Иван как можно более твердо, - я государственный служа...
      Муха рывком подался вперед и схватил его за горло.
      - Заткнись и слушай, - зашипел он, - сейчас я буду задавать тебе вопросы, а ты на них будешь честно отвечать. Четко, ясно и честно. От этого теперь зависит твоя жизнь. Понял?
      Иван закивал.
      - Вот и хорошо, - отпустил его Муха. Сейчас этот потный, задыхающийся таможенник был готов на все.
      - Ну что ж, проверим... Ваше имя, гражданин Годовалый?
      - Э-э... Иван!
      - Должность?
      - Старший таможенный инспектор.
      - Молодец, - хмыкнул Муха, - не забыл... Итак, инспектор, сегодня в своей машине, припаркованной около городского телеграфа, вы получили от высокого человека в синем костюме три тысячи долларов, спрятанных между страницами журнала. Это была оплата за прохождение через пост без досмотра трейлера с эстонскими номерами?
      - Да. Номер 23-5-АСС.
      - Раньше с вами расплачивался этот же человек?
      - Да. Всегда... Только сегодня была дополнительная машина. Я узнал о ней утром.
      - Значит, все два года один и тот же человек расплачивался?
      - Почему два?! Один год! Один... нет, даже одиннадцать месяцев.
      - Я же предупреждал - только правду!
      - Это правда!
      - Хорошо. Сколько было машин?
      - Пять. Машина в два месяца. Вот скоро, двадцать третьего, должна быть шестая. А сегодня как раз дополнительная была. Утром позвонили мне, говорят...
      - Похоже на правду... На хрен тебе только все это нужно было? устало спросил Муха, пряча ручку с блокнотом в карман и снова переходя на "ты". - Это же смерть для тебя. Сам знаешь этих людей...
      - Нет-нет! - испуганно воскликнул Иван. - Я их не знаю! Честно. Нет.
      - Да? - Муха печально и с некоторой жалостью усмехнулся. - А что возят через тебя - тоже не знаешь?
      - Нет, не знаю.
      - А того, кто расплачивался с тобой?
      - Клянусь, не знаю! До меня другой инспектор с ними работал!
      - Так ты даже не представляешь, куда вляпался из-за своей жадности? Да, не повезло тебе. Да еще за эти вонючие гроши... Ладно, живи пока.
      При этой фразе таможенник испустил стон облегчения.
      - Но это только пока, - тут же уточнил Муха. - Будешь ты дальше жить или нет, зависит от твоего поведения. Если сболтнешь что-нибудь лишнее или попытаешься сбежать, я тебя даже искать не буду. Я просто капну твоим друзьям, кто их сдал со всеми потрохами, и они сами тебя уничтожат. Садистским, извращенным способом.
      - Я... нет, я ничего... я буду молчать, - закивал Иван.
      - Вот и хорошо. Молчи и живи, как жил... И не трясись! - Муха хлопнул его по плечу. - А следующий груз пропусти, как тебя и просили. Понял?
      - Понял... - пролепетал Годовалый. Муха оторвал задницу от капота автомобиля и выключил фары. Ивану после ослепляющего света показалось, что он погрузился в полную тьму.
      - Если все пройдет гладко, - раздался голос лейтенанта Мухина, - я постараюсь тебя отмазать. Смотри не подведи меня.
      Скрипнули створки ворот гаража, и наступила тишина.
      Старшего таможенного инспектора Ивана Годовалого покинули последние силы. Он мелко затрясся, грузно сполз с ящика на землю и уткнулся носом в грязный, воняющий бензином пол своего гаража...
      А Муха тем временем уже мчался на своем мотоцикле к гостинице "Петровская". Теперь надо было еще прощупать белобрысого, чтобы информацию получить исчерпывающую. Но белобрысый - это вам не толстяк инспектор. Здесь дело посерьезней будет. Белобрысый - человек явно не из пугливых и очень осмотрительный. Можно было бы прослушать его телефонные разговоры - ведь не по своей же воле он здесь? А раз так, то обязательно доложится куда-нибудь в Москву о результатах. Но как к нему подкатить? Тем более что их вообще там может быть трое. Прощупать, что ли?
      Но в этот вечер номер похитителей с джипа не пустовал.
      На следующее утро, восемнадцатого июля, примерно в то же время, когда в Москве Артист и Боцман разговаривали с Голубковым, невыспавшийся и разбитый Муха встал, не торопясь добрался до переговорного пункта и предпринял еще одну попытку дозвониться до Москвы. Попытка снова не удалась. Никого. И тут его осенило. Он вспомнил телефон клуба "Хорус". Ведь совсем недавно Марат их приглашал туда. Времени у него уже не оставалось, выбирать было не из чего. В клуб Муха дозвонился с первого раза, и все как есть выдал Марату. Теперь пора было мотать обратно в Москву. Жаль только новенькую "ямаху": ее, видимо, придется бросить в Питере, откуда Муха собирался сократить путь с помощью самолета.
      В гостинице Муха поднялся на второй этаж, прислушался - в 202-м не раздавалось ни звука. Самое время. Муха тихо вскрыл дверь и вошел...
      - Здорово, козел, - прогундел голос справа, и дверь была с грохотом захлопнута ногой.
      - Сейчас ты расскажешь нам, какого хера увязался за нами и что тебе понадобилось в этом номере, - раздался второй голос, - а потом мы тебя кончим, сука.
      Перед Мухой стояли два жлоба, и оба были вооружены...
      3
      - Что-нибудь случилось, Семка?
      - Нет... Так, небольшие неприятности возникли.
      - У тебя?
      - Угу.
      - Врешь ты все.
      - Вру. Но не все. Совсем немного вру. Просто не хотел, чтобы ты испугалась... Ладно, Санек, не бери в голову.
      - Ты и так меня перепугал.
      - Я?
      - Ну да. Убежал с утра, как будто тебе тревогу объявили. И лицо бледное, как у графа Дракулы...
      - Да ну...
      - Правда. Я не знала, что и думать, а ты еще так строго посмотрел мне в глаза и сказал: "Мне надо срочно уйти, не волнуйся, все в порядке". Хороша отговорочка.
      - Это профессиональное. Ты же знаешь, у меня актерское образование...
      - Семка, я серьезно!
      - Мне надо быть здесь, Саш. Я потом объясню... Мне никто не звонил?
      - Никто. А что, должны были?
      - Могут. Так что держи ухо востро.
      - Попробую... Если бы я еще хоть что-то понимала!
      - Честное слово, Сашка, ничего интересного здесь нет... В общем, оставайся пока дома, и, если кто-нибудь меня будет разыскивать, ничего им не объясняй, просто перезвони на свою работу.
      - Ты у нас в клубе?
      - Да. Перезвони и передай мне. Хорошо?
      - Хорошо... Сегодня хоть справишься со своими неприятностями?
      - Не утомляй, Сашка! Помнишь, как сказал вчера по телевизору товарищ Лукашенко? "Белорусский народ будет жить плохо, но недолго".
      - Понятно...
      - Я всегда говорил, что ты девушка сообразительная. Но на всякий случай будь осторожней.
      - Ну, спасибо.
      - Ну, пожалуйста.
      Артист улыбнулся, попрощался и положил трубку.
      Хотя на самом деле веселого было мало. Они сидели с Боцманом в комнате администрации, и, кроме них, там никого сейчас не было. Марат пустил их сюда, подальше от посторонних глаз, поближе к телефону и компьютеру, который оказался им необходим, поскольку полковник Голубков вместе с парочкой фотографий и ксерокопий передал им еще и дискету. Информация требовала немедленного усвоения.
      - Ну что? - спросил Боцман.
      - Пока ничего. Меня никто не искал.
      - И здесь мимо. Так что мы имеем на... - вскинул к глазам руку с часами Боцман, - на почти что час дня восемнадцатого июля?
      - Пока все глухо. - Артист шумно вздохнул. Это самое "глухо" было так нехарактерно для них. - Муха исчез в неизвестном направлении два дня назад, с Доком вообще связи нет, а Пастух в бегах. Хороша команда!
      - Нарочно не придумаешь.
      - Вот именно. До такой степени не придумаешь, что создается впечатление, как будто все это как-то связано между собой.
      - Что будем делать, Семка?
      - А что нам остается делать? - Артист хмыкнул и еще больше сгорбился в своем крутящемся кресле перед компьютером. - Если до вечера ситуация не изменится, отправимся искать хоть кого-нибудь.
      - Ладно. - Боцман взял со стола дискету и протянул Артисту: - Тогда заряжай. Посмотрим пока, что там Голубков нам передал.
      Артист сунул дискету в дисковод и не очень уверенно коснулся клавиатуры...
      А Сашка тем временем изнывала от безделья, лежа на диване перед приглушенно бормочущим телевизором и рассеянно глядя на экран. Но не очень улавливала, что там происходит и о чем там говорят, потому что была поглощена вдруг неожиданно навалившимися на нее противоречивыми чувствами. Семка Злотников мало рассказывал ей о себе, чаще просто отшучивался (одно слово - Артист), но даже того, что Сашка успела понять за неделю их знакомства, было достаточно, чтобы сейчас испугаться за него. Что их связывало? Какая-то неделя знакомства! Но странное дело - она была по уши влюблена в Семку Злотникова и совершенно точно знала, что в этом человеке нет грязи. Поэтому она никогда не будет сомневаться в нем, как не сомневалась и сейчас. Только боялась за него. А вот беспокойства и страха за себя, несмотря на то, о чем она догадывалась, совершенно не было. Она даже не задумывалась о себе. Наоборот, Александра испытывала какое-то авантюрное вдохновение, а может быть, она всегда была такой, просто осознать это пришлось только сейчас.
      Она хотела быть рядом с ним. Ей казалось, что она будет для Семки незаменима, что без нее он не справится, и она точно знала, что это ей по силам! Знала, и это знание оказалось для нее самой совершенно неожиданным...
      Размышления девушки прервал звонок в дверь.
      Александра не сразу его услышала. Чертыхнувшись, она встала, сунула ноги в тапочки и пошла открывать.
      Но перед дверью вдруг остановилась, задумавшись, и осторожно заглянула в дверной глазок. Там, за дверью, стоял озабоченный человек, за ним виднелась открытая дверь в противоположную квартиру, а рядом с ним открытый щиток в стене. Александра на всякий случай еще немного помедлила и секунд через двадцать увидела, как человек что-то проговорил недовольно, отошел к щитку и со вздохом запустил руку в свою всклокоченную шевелюру. Теперь Александра заметила, что вдобавок к своему всклокоченному виду человек был еще и босым. Отперев замок, она приоткрыла дверь, выглянула на лестничную клетку и спросила:
      - Вы кто?
      Человек резко обернулся.
      - Ох, вы меня напугали! - сказал он, приложив руку к сердцу. Здравствуйте. Извините, я это... я ваш сосед и... вы знаете, у меня сегодня с самого утра что-то странное с телефоном. Кстати, у вас работает телефон?
      - Да.
      - Вы уверены?
      Александра замешкалась на мгновение.
      - Сейчас проверю.
      Она закрыла дверь, заперла замок, подошла к телефону и подняла трубку. Гудок. Положила трубку и снова вышла.
      - У меня все работает.
      - Да?.. - Сосед в растерянности пожал плечами. - Не понимаю.
      - А что у вас случилось?
      - Гудков нет и, знаете, такой хрип в трубке все время... У вас нет никого, кто бы разбирался в телефонах? - Сосед кивнул в глубь Семкиной квартиры.
      Александра отрицательно покачала головой:
      - У нас никто не разбирается в телефонах.
      - Жаль. Извините.
      - Ничего. Может быть, вам его за неуплату отключили?
      - Да у меня вроде все уплачено! А по межгороду не звонил я никуда!
      Александра развела виновато руками, сказала:
      - Ну, тогда я вам вряд ли чем-нибудь смогу помочь.
      И закрыла дверь.
      На всякий случай она еще понаблюдала несколько минут в глазок. Но ничего особенного на лестничной площадке не происходило. Покопавшись немного в щитке, поворчав недовольно и потрепав свою шевелюру, сосед зашлепал босыми ногами в квартиру напротив и закрыл за собой дверь.
      Александра вернулась в комнату.
      Странно как-то все это... Может быть, позвонить в клуб и рассказать Семке?
      Но она не успела что-то решить. Телефон неожиданно ожил сам. Александра вздрогнула, сняла трубку и поднесла ее к уху.
      - Да?
      - Але... - не очень уверенно сказал мужской голос, показавшийся Сашке знакомым. - С кем я разговариваю?
      - Хорошенький вопрос, - возмутилась Александра, - а я с кем разговариваю?
      - Я, кажется, понял. - Голос заговорил заметно бодрее: - Это Александра?
      - Допустим.
      - Привет, Александра. Семена позови к телефону.
      - А кто его спрашивает?
      - Ну у вас и конспирация! - Голос хмыкнул. - Это Сергей.
      - Какой Сергей?
      - Пастух.
      Александра наконец вспомнила. Точно! Он заезжал к Семке примерно неделю назад, и она запомнила этот его чуть скрипящий голос.
      - Привет, Сережа.
      - Слушай, что у вас там происходит?
      - Да я и сама не знаю.
      - А Семка...
      - Его нет сейчас.
      - Черт! - Пастух недовольно цыкнул. - Мне его обязательно надо найти. Он не говорил, где будет пропадать?
      Александра лихорадочно соображала, как ей поступить. Почему-то у нее вдруг появилась мысль, что по телефону лучше не разговаривать. Ведь вполне может оказаться, что проблемы у этого босого соседа с телефоном возникли неспроста. Раньше она никогда не задумывалась о таких вещах, но сейчас эта мысль показалась ей самой собою разумеющейся...
      - Они... Он... Знаешь что, подъезжай к нашему дому... Ты помнишь, как доехать?
      - Конечно.
      - Подъезжай. Я встречу тебя у подъезда.
      - 0'кей, - вздохнул Пастух, - только я сейчас никак не могу.
      - А когда ты можешь?
      - Вечером.
      - Тогда подъезжай в девять на Остоженку.
      - Договорились.
      Александра повесила трубку и задумчиво уставилась в стенку. Но через пару минут скинула с себя эту задумчивость.
      Позвонила в клуб - там было занято.
      Тогда она оделась и осторожно вышла из квартиры, заперев дверь на все замки. Но прежде чем спуститься вниз, она решила узнать у соседа, выяснил ли он, что случилось с телефоном. Ее беспокоило это. Подойдя к двери напротив, Александра хотела было уже ткнуть пальцем в звонок, но отдернула руку, замерла и прислушалась - изнутри еле слышно доносился мужской голос.
      Когда-то давно, еще в школе, вот так же через дверь она случайно услышала, как ее парень сплетничает о ней по телефону. Слова были грубыми и подлыми. Первое предательство в ее жизни, которое она переживала потом как конец света. И точно так же, как сейчас, Александра услышала их раньше, чем успела позвонить в дверь. Телефон у предателя стоял в коридоре, совсем недалеко от входной двери, и поэтому она тогда смогла услышать его разговор... А сейчас, когда Александра вспомнила этот давний случай, она вдруг сообразила, что телефон у соседа прекрасно работает! Отремонтировал? Или с самого начала все было в порядке? Сашку непреодолимо тянуло подслушать.
      Прижавшись ухом к щели между дверью и косяком, она замерла. Слышно стало почти все.
      - ...ворю, что там одна девка. Артиста нет... Что? Пока не знаю. Она не назвала адрес. Видимо, повезет его сама... Мне кажется, что ваш Пастух, Андрей Сергеевич, не собирается сидеть на месте. Сразу его убирать надо было... - На этих словах голос осекся и некоторое время молчал. Похоже было, что его хорошенько отчитывали. Потом продолжил: - Я понял... как скажете...
      Александра осторожно оторвала ухо от двери и медленно пошла к лестнице, все время оглядываясь на соседнюю квартиру, - она словно опасалась, что в любую секунду оттуда кто-нибудь может выскочить.
      Спустившись таким образом на один пролет, она перевела дух и дальше пошла все быстрее и быстрее. Коленки дрожали от страха и возбуждения, сердце колотилось как заведенное. Значит, это был не сосед! Значит, этот человек просто залез в чужую квартиру и, чтобы его приняли за соседа, снял обувь и взъерошил волосы. А на самом деле он то ли телефон хотел прослушать, то ли застать Семку дома (А что бы он тогда сделал? Убил бы их обоих?!). Александра быстрым шагом вышла на улицу и помчалась со всех ног к метро. Через двадцать пять минут она была рядом с несколько блеклым из-за отсутствия неоновой рекламы входом в джазовый клуб "Хорус".
      Александра зашла внутрь. Сцена пустовала, народу было немного, мягкий свет и тихая музыка - днем клуб представлял собою обычный, не особо популярный и не особо посещаемый ресторанчик. Только вечером оживала сцена, и он заполнялся людьми. Впрочем, даже вечером народ сюда приходил определенный - как правило, "свои", любители джаза и блюза; чаще всего это были уже завсегдатаи клуба. Одним словом, место на редкость приятное и спокойное. Но сейчас здесь было почти пусто.
      Александра прошла в комнату администрации... Дверь оказалась заперта изнутри. Александра постучала, через секунду там завозился ключ и из кабинета вышел Артист,
      - Александра!
      - Привет, ребята, - сказала Александра, закрывая дверь. - Что у вас тут происходит?
      - Черт-те что...
      Неожиданно дверь снова раскрылась - в комнату вошел Марат.
      - Извините, мужики, опоздал.
      - Опоздал?
      Марат плюхнулся на диван и отдышался.
      - Надо было срочно уехать...
      - А что случилось? - поинтересовался Артист.
      - Мне Муха позвонил.
      - Что, в клуб?!
      - В клуб.
      Боцман и Артист переглянулись.
      - Что-то не очень мне нравятся такие неожиданности, - сказал Боцман.
      - Еще один объявился, - с удовлетворением констатировал Артист. Кажется, начинаем собираться... Кстати, он где?
      - Догадайтесь с трех раз.
      - Интересное дело, - проворчал Боцман, предчувствуя недоброе, Муха, по-моему, и сам не знает, куда его может занести.
      - Так он не в Москве? - спросил Артист.
      - Какая Москва, он звонил из Ивангорода, от самого, можно сказать. Балтийского моря! Ничего не объяснил, сказал только, чтобы я срочно разыскал Сергея, что это вопрос жизни и смерти...
      - Во-во, - вставил Артист, - Голубков нам то же самое говорил.
      - Да, Серега действительно вляпался в большую и зловонную неприятность, - подтвердил Боцман. - Интересно только...
      - Да нет, - перебил Марат, - Муха мне сказал, что это вопрос жизни и смерти жены и дочери Пастуха, Оли и Насти.
      - В каком смысле? - не понял Артист.
      - В прямом. Муха рассказал, что собрался заглянуть к Сергею в деревню. А когда приехал, увидел, как девчонок какие-то козлы запихнули в машину и увезли. Ну, он и рванул за ними. Говорит, так и допилил без остановок до Балтики...
      Артист присвистнул.
      - Ни хрена себе!
      - Только этого еще не хватало...
      - Ну вот, - продолжил Марат, - Муха и просил передать Пастуху, что он довел этих козлов до границы с Эстонией. Куда они погнали девчонок дальше, он не знает.
      - Та-ак! Значит, они решили поиграть с нами в заложников.
      - Мужики! - взмолился Марат. - Вы объясните мне в конце концов, что тут у вас происходит, или нет?!
      - У нас тут цирк происходит. Шапито, твою мать. С фокусами, - сказал Артист и кивнул на экран компьютера: - Вот, пытаемся сами что-нибудь понять.
      - Сегодня объявился Голубков, - пояснил Боцман, - и сообщил нам, что Пастух предал интересы Управления, а стало быть, и государства, и в связи с этим служба собственной безопасности Управления практически приговорила его.
      - Не понял... - растягивая слова, проговорил с изумлением Марат.
      - У нас была такая же реакция, - подхватил Артист. - Так что ты не оригинален.
      - Он сказал, - продолжил Боцман, - что Пастух завалил какую-то принципиально важную для них операцию и, кроме того, вошел в контакт с объектом внимания, против которого Управление работало. В общем, начальство в гневе. Управление в панике...
      - Что за хреновина! - развел руками Марат. - Я знаю Сергея.
      - Голубков нам доказал это.
      - А еще, - снова ткнул пальцем в экран компьютера Артист, - он подкинул нам вот эту дискеточку и вон те фотографии, чтобы мы поближе познакомились с объектом внимания, фамилия которого Крымов. А потом сказал нам, что если мы хотим помочь своему командиру, то у нас есть целых десять дней.
      Марат перевел взгляд с Артиста на Боцмана и обратно.
      - Не прошло и четырех часов этого детектива, - закончил Артист, как появился ты и сообщил, что семью Пастуха взяли в заложники и увезли в Эстонию. Как тебе нравится такая завязочка?
      - Бред. - Марат опустил взгляд к полу и тут же снова поднял его на ребят. - А где Сережа? Боцман хмыкнул.
      - Умеешь ты вопросы задавать, Марат.
      - Кстати, Муха не говорил, что собирается делать дальше? - спросил Артист.
      - В Москву помчался. Что ему там еще делать?
      - Уже лучше. К утру нас хотя бы четверо будет. Боцман медленно подошел к окну, выглянул на улицу, потом развернулся и сел на подоконник.
      - А вы заметили, - сказал он неожиданно, - как странно мы все вдруг начали объявляться в одно и то же время? Утром все было тихо и глухо, мы с Семеном были вдвоем, никого не могли найти, а теперь нас уже почти четверо. Я не удивлюсь, если через пару часов объявится Серега...
      - Ага, вместе с Ольгой.
      - Артист!
      - Молчу, молчу. Только ты лучше бы объяснил нам, кто девчонок увел, если так хорошо все подмечаешь...
      - Ребята, - подала вдруг голос Александра, и все, как по команде, повернули к ней головы: Марат с огромного кресла в углу. Боцман с подоконника, Артист крутанулся на рабочем кресле в ее сторону, - а Сережа мне звонил. Он будет здесь к девяти. Ребята, мне кажется, что вами тоже кто-то интересуется.
      Все трое в полном молчании уставились на девушку. Теперь они готовы были услышать все что угодно.
      Первым подал голос Артист:
      - Сашка, я же просил подождать меня дома. Еще не хватало тебя во все это втянуть.
      - А ты и так меня уже втянул.
      - Не пришла бы - не втянул.
      - Да не могла я не прийти!
      - Тоже мне Анна Каренина!
      - Когда ты теряешь чувство юмора, Семка, ты становишься занудным...
      - Так, все! - скомандовал Боцман. - Заткнитесь оба! Ссориться будете дома, ясно?.. Александра, объясни, пожалуйста, что ты имела в виду?
      - Да все очень просто. К нам в квартиру зашел сосед из противоположной квартиры...
      - Подожди, - нахмурился Артист, - они же на дачу укатили неделю назад.
      - Я не знаю, я раньше никогда его не видела.
      - А зачем же дверь открыла?
      - Да потому, что у меня и сомнений-то не возникло. Он стоял босиком, и дверь была в ту квартиру распахнута... ну так, наполовину, свет там горел. В общем, нормальный сосед, расстроенный только. Я и не подумала...
      - А чего он хотел? - спросил Боцман.
      - Сказал, что с телефоном у него что-то случилось. Спрашивал, есть ли у нас кто-нибудь, кто разбирается в этом. А еще в проводах копался там, в щитке...
      - Так, может быть, это действительно сосед? - подал голос Марат. Или жилец какой-нибудь новый?
      - Дайте мне закончить... - терпеливо сказала Александра. - Дело в том, что я тоже так подумала, но на всякий случай решила не говорить Сереже лишнего по телефону. А когда я выходила, то по дороге хотела заглянуть к этому самому соседу, спросить, починил ли он свой телефон. И случайно услышала его слова через дверь...