Здесь было значительно меньше людей, а потому спокойнее. Значит, деньги привезут именно через этот выход. И потом, здесь были свои отдельные лифты. Об этом они знали. Теперь убедились. Пастух проверил время. Сейчас должны были доставить деньги. Словно в подтверждение этой мысли, к подъезду подкатил инкассаторский броневик в сопровождении милиции. Трое автоматчиков тут же подбежали к проходу и блокировали его, оттеснив невольных свидетелей к стенам.
      - Минута в минуту, - сообщил Муха.
      - Отойдем, - сказал Пастух, и они отодвинулись в глубь коридора, к лестнице.
      В этот момент открылся один из двух лифтов. Там в ожидании денег стояли двое сотрудников службы безопасности Интрансбанка и еще один - Пастух его сразу узнал, да и Александра узнала бы, если была бы здесь, - это был Алексей, или Садовник, как обозвали его ребята для удобства, личный телохранитель Крымова, единственный человек, которому полковник полностью доверял. Стало быть, он контролировал перевозку денег. Интересно, а где сам Крымов? Алексей что-то сказал двум вооруженным "Макаровыми" сотрудникам банка, вышел из лифта и встал рядом. Спустя минуту в подъезд быстро вошли два охранника. У одного из них в руке было нечто, очень похожее на кожаный саквояж, крупный и пухлый. Там, в этом саквояже, и таилась цель их операции... Через мгновение деньги оказались в лифте вместе с охранниками, двери закрылись и все четверо понеслись наверх. Алексей, оглядевшись, вызвал второй лифт.
      Среди невольных свидетелей этой сцены пронесся оживленный гомон. Зрелище больших денег всегда возбуждает. Тем временем автоматчики в милицейской форме расслабились и, лениво переговариваясь, вышли на улицу, а Алексей уехал во втором лифте.
      - Голову даю на отсечение, - прошептал Муха, - что каждый третий прикинул в уме, как половчее изъять эту сумку!
      - Каждый третий - это ты, что ли? - спросил Боцман.
      - Ну, смотря как считать.
      - Пора убираться наверх, - скомандовал Пастух.
      Они не торопясь вернулись в столовую, забрали свои ящики и поднялись на предпоследний этаж, туда, где Муха вчера взломал и оставил открытым проход на пожарную лестницу. Задерживаться в обитаемой части здания становилось опасно. Выскользнув на пожарную лестницу, они заперли за собой дверь новым замком, который захватили с собой, и оказались в тишине и запустении.
      - Вот и все, что нам надо, - сказал Пастух. - Деньги на месте.
      - И точно по расписанию, - подтвердил Муха, - значит, они действуют как всегда. У Крымова нет подозрений. Один ноль в нашу пользу?
      - Не каркай.
      - Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить.
      - А вы заметили, что милиция проводила их только до лифта? - спросил Пастух. - Дальше исключительно охрана банка и инкассаторы. Значит, встречать завтра будут тоже внизу.
      - Какая разница? Охрана тоже вооружена. "Стечкины", "Макаровы"...
      - Не в том дело, Муха. Они могли бы подниматься на двух лифтах или заранее занять семнадцатый этаж. А так у них оперативность не та.
      - Завтра узнаем.
      Боцман неожиданно усмехнулся.
      - Ты чего? - развернулся к нему Муха.
      - С ума сойти, - сказал Боцман. - Прямо Голливуд какой-то! Брать банк посреди Москвы! Как у нас только наглости хватает? Ни за что не поверил бы, что такое возможно...
      - Боцман, какая тебя муха укусила?
      - Никакая. Привыкаю к новому имиджу.
      - Тогда считай, что это и есть кино.
      - Да ну, какой из меня артист...
      - Тихо вы, - буркнул Пастух, - рано еще острить. Муха, открывай коробки.
      Муха вскрыл обе коробки, и вся троица опустилась на корточки. Они деловито разбирали содержимое этих коробок. Там было все их снаряжение, которое они тщательно подобрали и уложили вчера. Все, что необходимо. Не экономя и не мелочась, они брали только самое лучшее, поэтому стоило это снаряжение бешеных денег. Одни радиостанции обошлись им в несколько тысяч долларов. Губерман, конечно, помог их найти, но деньги платить все равно пришлось. В результате они потратили почти все оставшиеся еще к этому времени от прошлых гонораров деньги.
      В коробках их ждали новые темно-синие комбинезоны, вроде тех, что носят финские строители, компактные рюкзачки, перчатки, мощные фонари и небольшие осветительные приборы, крепящиеся на голове, ножи, тросы и страховочные пояса. Дорогие радиостанции, которые вполне стоили своих денег: корпус у них крепился под рукой, а маленькая антенна выводилась над плечом, для приема предназначались легкие, вставляющиеся в ушную раковину наушники, а для передачи - лингофоны.
      Они снимали звук прямо с горла и совершенно не мешали движению. Идеальное средство связи. Никакой грохот не мешает. Не зря лингофонами пользуются танкисты и летчики. В качестве боевого снаряжения они взяли те самые газовые гранаты. В конце концов они все согласились с Пастухом, что грамотное ограбление - это прямая противоположность боевой операции.
      Пастух, Муха и Боцман облачались в свои "доспехи" неторопливо и сосредоточенно, тщательно подгоняя все мелочи. Потом у них может и не оказаться на это времени, а любая мелочь в таких условиях стоит жизни. Переодевшись, они в своих синих комбинезонах, армейских ботинках и черных вязаных шапочках стали похожи друг на друга, как манекены. Только ростом чуть отличались.
      - Надо было черные брать, - сказал Боцман, придирчиво оглядывая комбинезон.
      - Точно. И самурайские мечи, - добавил Муха.
      - Проверим связь, - напомнил Пастух. Они включили рации, сунули в уши резиновые таблетки наушников и пошептались. Результаты их
      полностью удовлетворили.
      - Свет, - продолжил командир. Мигнули большими фонарями, проверили маленькие, их яркость и крепление.
      - Страховка.
      Зашуршали пояса, заклацали карабины и замки.
      - Ну все, - объявил Пастух, - укладываемся. Пора выходить на связь и начинать.
      В несколько минут снаряжение было разложено по рюкзачкам, а рюкзачки закинуты за спины. Короткая проверка, чтобы ничто не мешало. Попрыгали, поприседали, помутузили друг друга, потом сложили коробки и сбросили их в дальний угол. Подготовка была закончена.
      Ровно в десять часов вечера Пастух достал не-Х большую черную рацию с короткой толстой антенной и включился в эфир.
      - Внимание, "Мазай" вызывает "Зайцев"... "Мазай" вызывает "Зайцев"... Прием...
      Пастух переключился, и тут же рация ответила:
      - "Заяц-один" на связи...
      - "Заяц-два" на связи...
      - Что у вас? - спросил Пастух. - "Заяц-один", прием.
      - У меня тихо, - отозвался Док. - Садовник уехал, полковник не появлялся. Территорию я проверил, все чисто. Прием.
      - "Заяц-два"?
      - У нас тоже тихо, - сообщил Артист, - мы на месте, ждали вашего вызова. Сейчас отправляемся в гараж. Помех нет. Прием.
      - Ну как, "Зайцы", к подвигу готовы?.. Как там свет Александра?
      - "Зайцы-два" к подвигу всегда готовы, - бодро отозвался Артист, Александра молодцом. Связалась с дядькой Покрышкиным. Дядька сообщает: прогноз на завтра хороший, авиация не подведет... Так что, "Мазай", помогай вам Бог!
      Пастух усмехнулся. Зубоскальство, конечно, отвлекает, но сейчас можно было. Для бодрости. Это понимали все.
      - "Мазай" понял вас, - сказал Пастух. - У нас тоже все в порядке. Капусту подвезли. Сейчас пойдем окучивать. В положенное время всем быть на местах. Конец связи.
      Он выключил рацию, сунул ее в узкий карман на груди комбинезона и посмотрел на ребят:
      - Ну что, пора и за дело.
      - Пора, - отозвался Боцман.
      А Муха слегка ткнул Пастуха кулаком в плечо:
      - Вперед...
      И гуськом они неслышно поднялись на последний этаж высотки. Здесь уже не было никаких офисов. Только технические мастерские и подсобные помещения. Больше ничего. И наверняка там сейчас кто-то дежурит. Потому с этого момента они были сосредоточенны и безмолвны, общаясь отработанными жестами.
      Пастух взмахом руки приказал остановиться, осторожно приоткрыл дверь переходного балкона и заглянул в коридор технического этажа. Там все было погружено в темноту. Только из-под одной двери посреди коридора пробивался сквозь щель свет, и оттуда приглушенно доносились звуки музыки и голоса. Пастух снова махнул рукой. Муха и Боцман бесшумно проскочили в коридор. Пастух за ними. Быстро проскользнув вдоль стен до двери, они заняли позиции для рывка внутрь и замерли.
      - Молодец, Андрюха! - неожиданно громко сказал голос за дверью. Видимо, человек собрался уходить и держался уже за дверную ручку. - Хорошо устроился! Тебе б еще диванчик поприличней в тот угол... Ладно, я пойду, а то шеф взял привычку по ночам в офис звонить. Проверяет, бля! А чего тут и от кого охранять?
      - Закуску от тараканов, - лениво схохмил второй голос заметно глуше и неразборчивее первого.
      Голос у двери загоготал.
      Пастух знаком приказал всем замереть и ждать.
      Через секунду дверь со скрипом открылась. Открывалась она наружу, а потому свет из комнаты тускло осветил одну половину коридора, а другую оставил в темноте. Пастух и Боцман оказались на второй половине и были надежно скрыты, а Муха на первой, но почему-то, когда свет упал на то место, где он должен был стоять, его там не оказалось...
      В коридор вышел молодой парень, одетый в пятнистую маскировочную военную форму, которую очень любят надевать охранники-любители, хотя совершенно непонятно, каким образом в городе в такой форме можно замаскироваться. На ногах у него были синие туфли-мокасины, что уж совсем не вязалось с формой. Парень остановился на пороге.
      - Ну и темень тут у тебя, Андрюха, - сказал он, - ни хрена не видно! Ладно, я потопал. Заходи к нам через часок...
      - Какой заходи, - ответили из комнаты, - спать я щас лягу. Вчера с Катькой прокувыркался всю ночь, отдохнуть надо. Это же трактор, а не баба.
      - Логично... Ну, давай. Схожу к Митричу в "Легенду".
      - Пока. Дверь прикрой...
      Молодой человек в форме закрыл дверь, и весь коридор снова погрузился в темноту. Шаркая по паркету, он не торопясь прошел в сторону лифтов, щелкнул кнопкой и что-то забурчал себе под нос. Через пару минут лифт грузно подъехал на этаж, двери открылись, закрылись и все стихло.
      Откуда ни возьмись, на своем месте снова возник Муха.
      Видимо, дверь в соседнюю комнату была открыта, и Муха этим воспользовался. Только больно уж ловко у него это вышло... Пастух подошел к двери, оглянулся на ребят и скомандовал кивком головы. В ту же секунду Боцман рывком распахнул дверь, и Пастух влетел внутрь.
      В помещении, спиной к двери, в старом продавленном кресле сидел человек. Перед ним был большой серый пульт и маленький столик, на котором валялись какие-то пакеты, кружка с торчащей в ней ложкой и радиоприемник. Человек сидел, нагнувшись к приемнику, и пытался его настроить. Приемник издавал обильные хрипы и вздохи. Пастуха человек, наверное, все-таки услышал, но не успел даже приподняться и оглянуться, потому что получил короткий хлесткий удар и обмяк в кресле. За командиром быстро вошли Боцман с Мухой.
      - Муха, шприц! Боцман, проверь коридор! - скомандовал Пастух, выключая шипящий приемник.
      Боцман вышел из комнаты, прислушался, потом врубил фонарь и тихо пошел по коридору.
      Муха достал из рюкзачка запечатанный одноразовый шприц и небольшую толстую ампулу. Быстро все подготовил, отломил горлышко ампулы и набрал жидкость в шприц. Пастух завернул человеку левый рукав.
      - Сидите спокойно, больной, - проговорил Муха и вкатил человеку снотворное. - Вот так. Теперь он будет в полном отрубе больше полусуток.
      - Ты уверен?
      - Понимаю сомнения. Нет, Пастух, вряд ли он завтра что-нибудь вспомнит...
      - Никого, - послышался у них в наушниках голос Боцмана.
      - Хорошо. Возвращайся, - ответил Пастух.
      С Мухой вдвоем они подхватили человека, перенесли его на скособоченную кушетку, уложили и прикрыли сверху одеялом.
      Вернулся Боцман.
      Пастух огляделся.
      - Так, насколько я понимаю, это у нас диспетчерская?
      - Точно. Вот, смотри. Здесь вся система энергоснабжения здания. Муха показал на серый пульт, перед которым сидел диспетчер.
      - Сейчас...
      Пастух порыскал в шкафу, потом перешел к массивному столу у стены и наконец достал из какого-то ящика схему лифтового оборудования.
      - Так, понятно, - сказал он, глядя на схему, - аппаратная выше, рядом с электромоторами. Значит, вход должен быть у лифтов.
      - Я видел там лестницу, - подтвердил Боцман.
      - Выход на крышу тоже через эту лестницу. - Пастух засунул схему в карман. - Пошли.
      Они закрыли дверь в диспетчерскую и быстро прошли по коридору, освещая себе дорогу фонарями. Сразу за лифтами была отдельная лестница, которая вела вверх к аппаратной и дальше, на крышу. Поднявшись по лестнице, все трое оказались перед железной дверью, запертой на висячий замок. На двери была полузакрашенная табличка:
      "Аппаратная лифтов. Посторонним вход запрещен". Пастух бросил взгляд наверх, туда, где была еще одна дверь - та, что на крышу. Муха легко пихнул Боцмана:
      - Приступайте, адмирал.
      Боцман достал короткую матовую фомку из титана и одним рывком сорвал замок. Муха снял его и открыл дверь.
      Аппаратная была погружена в темноту. Только несколько сигнальных лампочек горело на электрощитах. Три луча немедленно высветили все помещение, которое оказалось раза в два меньше диспетчерской. Когда все вошли, Пастух закрыл дверь, щелкнул выключателем, и под потолком нехотя зажглись четыре тусклые лампочки. Здесь явно бывали нечасто. Никаких кушеток. Пара колченогих стульев, несколько силовых щитов и два здоровых люка в бетонной стене, в той, которая отделяла аппаратную от шахты.
      - Ну-ка, ну-ка, - с интересом подошел Муха к электрощитам, - что мы здесь имеем...
      - Здесь мы имеем то, что нам и нужно, - сказал Пастух. - Принимай хозяйство, разбирайся...
      Он вынул из кармана и отдал Мухе схему лифтового оборудования.
      - Так-с... - углубился Муха в схему. - Ага, это, значит, щит номер два...
      - Мы с Боцманом пойдем пока проверим выход на крышу.
      Пастух и Боцман вышли из аппаратной и поднялись по лестнице выше. Лестница закончилась небольшой дверью, также запертой висячим замком. Сорвав замок, они растворили со скрипом дверь и вышли на крышу. В лицо им ударил поток прохладного вечернего воздуха; после затхлости технических помещений и запаха машинного масла в аппаратной воздух этот непередаваемо бодрил. Оказавшись на крыше, Пастух и Боцман осмотрелись.
      С белым куполом неизвестного назначения в одном конце, истыканная массой каких-то антенн, крыша все-таки имела свободные места и позволяла принять вертолет. Сесть, конечно, нельзя было, но снизиться по минимуму вполне возможно.
      - Пастух, - позвал Боцман.
      Сергей поднял на него взгляд. Боцман стоял чуть впереди и смотрел на Москву.
      - Красиво, - произнес Боцман как-то спокойно, словно вся остальная суета и подготовка не имели никакого значения.
      Сергей подошел и встал рядом.
      Перед ними в сгущающихся сумерках пестрела огнями Москва. Эта великолепная панорама города, озвученная непрерывным деловым гулом Нового Арбата, завораживала и притягивала внимание. Впереди чернела полоса Москвы-реки, чуть справа блистало огнями здание бывшего СЭВа, похожее на раскрытую книжку, а за ним - белесый айсберг Дома правительства. Прямо вдаль, через мост за реку, убегал Кутузовский проспект, залитый ярким желтым светом, а сразу за мостом цеплял низкие тучи шпиль гостиницы "Украина", словно вобравший в себя все это желтеющее сияние московских проспектов и улиц. Слева, совсем рядом, красовалось высотное здание Министерства иностранных дел, почти близнец гостиницы "Украина", справа, чуть подальше, - высотка на площади Восстания. Длинные шпили сталинских высоток словно поддерживали тучи, создавая впечатление огромного шатра, разостланного над той крышей, где замерли сейчас Пастух и Боцман.
      Они стояли и молча смотрели на эту картину, пока их не вызвал Муха.
      - Вы что, заснули там? - послышался в наушниках его деловитый голос и тут же вернул их к действительности.
      - Идем, - ответил Пастух. - Как у тебя?
      - Я тут, в общем, разобрался.
      Когда вернулись в аппаратную, все электрощиты были раскрыты. Муха задумчиво сидел рядом, на стуле, с отверткой в руках.
      - Ну что? Демонстрируй
      - Все предельно просто. Смотрите. Вот питание на моторы. Если я перекрываю эти провода, то таким образом я останавливаю лифты. - Муха, как профессор на лекции, ткнул для наглядности отверткой в электрощит.
      - Управлять ими отсюда можно? - спросил Пастух.
      - Ну, в определенной степени.
      - Муха, это же не аттракцион! - усомнился Боцман. - Ты же не катать Пастуха собираешься...
      - Не гунди, а слушай внимательно! Я же говорю, что в определенной степени можно и управлять лифтами. Для нашей цели этой степени вполне достаточно. Я уже показывал, как лифты вырубаются. Вот так все, а вот так каждый из них выборочно... Усекли? А потом я снова врубаю, и можно жать в кабине на любую кнопку.
      - А если завтра с утра пораньше какой-нибудь лифт застрянет? поинтересовался Пастух. - Ведь тут же вызовут аварийную бригаду! Мы можем избежать этого?
      - На этот случай, - немедленно парировал Муха, - у нас имеется другой щит... Следите за руками. Если я нарушу вот эту цепь, то в лифте сработает автоматика, он доползет до ближайшего этажа и там откроет двери.
      - Ты уверен?
      - Абсолютно. Так что, пока я здесь, никто не застрянет. Правда, лифт так и будет стоять на том этаже с открытыми дверями, но пока кто-нибудь сообразит, в чем дело, нам вполне хватит времени. Ну что?
      - Подходяще, - кивнул Пастух.
      - Шахта там? - спросил Боцман, показав на бетонную стену с двумя массивными железными люками.
      - Точно. Эти люки ведут в шахту. На каждый лифт по люку. Наш справа.
      Все вместе они подошли к стене, и Пастух попытался открыть правый люк, но он не поддался. Тогда они поднапряглись втроем и общими усилиями, с кряхтением сняли задвижку. Люками, по всей видимости, давно не пользовались, и они успели хорошенько проржаветь.
      Пастух заглянул в шахту. Двадцать пять этажей впечатляли. Аж дух захватывало. От мысли, что предстоит кататься на крыше лифта по этому колодцу смерти, сердце его сжалось. Вслед за Пастухом туда же посмотрели Муха и Боцман. Муха вздохнул.
      - Что, брат, жутко? - сочувственно произнес он.
      - А что, хочешь сам попробовать?
      - Да нет, спасибо, я как-нибудь уж здесь...
      - Ты лучше скажи, Муха, - напомнил Боцман, - как высоко ты сможешь подогнать кабину? Не прыгать же туда.
      - Давай проверим, - предложил Муха.
      - Давай.
      Боцман вышел из аппаратной, спустился по лестнице к лифтам, нажал кнопку вызова правой кабины и снова вернулся в аппаратную. Как только лифт поднялся наверх, Муха отключил питание и зафиксировал кабину.
      - Ну как?
      Пастух заглянул в шахту - кабина висела метрах в трех внизу.
      - Это терпимо, - кивнул он. - Ну, я полез. Ухватившись за трос. Пастух проворно спустился на крышу кабины лифта, прочно там закрепился, потом присел, включил фонарь у себя на голове и принялся тщательно осматривать кабину. Нашел две съемные крышки, ослабил крепящие их винты, проверил декоративную решетку под ними, убедился, что выбить ее можно запросто и препятствие она ему не составит, после чего поставил крышки обратно. Потом он присмотрел, где и как будет закрепляться и как расположится. Лифт был скоростной, и Пастух немного побаивался, что его может просто разорвать на куски, если он за что-нибудь зацепится во время движения. Но площадь крыши лифта вполне позволяла расположиться без подобного риска.
      Пока Пастух все это проделывал, у Мухи в кармане подала сигналы рация.
      - "Заяц-один" вызывает "Мазая"... "Заяц-один"...
      - "Мазай" на связи, - откликнулся Муха.
      - К служебному входу подошел какой-то человек, - сообщил Док. - Все давно закрыто, а его собираются пропустить... Не уверен, что это важно, но на всякий случай... Внимание, он вошел.
      - "Мазай" понял. Отбой.
      Муха отключил второй лифт, а потом подбежал к люку.
      - Пастух!
      - Что?
      - Пристегнись! Я включаю лифт!
      - Обалдел?!
      - Тебе же нужна была репетиция - давай!.. Все, времени нет. - Он снова отбежал к электрощитку и крикнул: - Готов?
      - Готов, - буркнул не очень довольно Пастух.
      - Делай свое черное дело, палач, - вставил Боцман.
      - Внимание, включаю!
      Муха врубил электричество для правого лифта, на котором был Пастух. Второй так и остался отключенным, так что появившийся через служебный вход человек волей-неволей вызовет лифт с Пастухом...
      Муха врубил, но несколько минут ничего не происходило. Все молча ждали.
      - Ну, что там у вас? - недовольно проворчал Пастух, и вдруг щелкнуло реле, взвыли электродвигатели, механика клацнула, вздрогнула и лифт пришел в движение.
      Быстро набирая скорость, кабина словно провалилась в пропасть и только в наушниках Мухи и Боцмана прозвучало протяжное:
      "Э-э-эх й-о-шь тво-о-йу ма-а-ать!!!"
      Муха и Боцман переглянулись.
      - Поехали, - констатировал Муха. Механика вздрогнула, мотор вздохнул и замер - лифт добрался до первого этажа.
      - Пастух, как слышно? - вызвал Муха.
      - Лучше, чем видно, - тихо проговорил Пастух. Все снова пришло в движение, и кабина так же стремительно понеслась вверх. Но на этот раз у Сергея не вырывалось восхищенных восклицаний.
      - Пойду подниму лифт, - сказал Боцман и спустился из аппаратной на технический этаж.
      Когда забредший в здание на ночь глядя человек вышел примерно на восьмом этаже, Муха скомандовал: "Поднимай", Боцман вызвал лифт на технический этаж, и через минуту Пастух снова был в трех метрах от открытого люка в аппаратной. Друзья помогли ему выбраться.
      - Как ощущение? - ухмыляясь, спросил Боцман.
      - Как в космосе. Я чуть в штаны не наложил. Вон, руки еще дрожат.
      - Ничего, - серьезно заметил Муха. - Это с непривычки. Завтра будет легче.
      - Надеюсь... Кстати, я проверил, пока ты катал меня. Муха. Из кабины не видно и не слышно, что я на крыше. Это хорошо... - Пастух взглянул на часы. - Пора выходить на связь.
      Муха достал рацию.
      - Нет, - сказал Сергей, - пошли на крышу выйдем. Отдохнем немного... Ну что, кажется, все готово? Будем надеяться, что все у нас завтра получится.
      - Получится, - эхом отозвался Муха. Вся подготовка казалась им игрой. Опасной, но забавной игрой. А сейчас они вдруг почувствовали, что игра кончилась. Все. Завтра начнется серьезное дело, и от того, как они с ним справятся, зависит их жизнь. Да и не только их.
      И, словно для того, чтобы подкрепить это ощущение, у Пастуха запиликал пейджер, который он прихватил с собой и прикрепил на поясе. "До Гонконга дозвонился. КД", - сообщил пейджер. Это означало, что Голубков прислушался к совету Пастуха настучать на Крымова и даже смог найти для этого подходящий канал связи. Что ж, это только подтверждает правильность их выбора.
      - Что там? - спросил Муха.
      - Голубков благословляет нас на завтрашний подвиг.
      13
      Утром двадцать второго июля, без четверти девять, Андрей Сергеевич Крымов приехал на Новый Арбат. Сегодня был его последний день в этой стране, сегодня должна закончиться сложная операция, которую он задумал. Сегодня он заберет из банка деньги и улетит. Билеты на самолет, новые документы - все это уже было готово. Еще час-другой последних усилий, даже не усилий хорошей организации дела, и все закончится. Осталось только получить деньги, избавиться от слежки, которую он спокойно терпел все это время, сесть в самолет - и больше его не найдет ни одна собака.
      Но в душе Крымова не было спокойствия. Буквально несколько часов назад, когда еще не рассвело, он был разбужен неожиданным звонком, похожим на междугородный. Впрочем, сразу же выяснилось, что звонок из-за рубежа. Из Гонконга. На связь вышел один исключительно преданный Крымову человек, который в его отсутствие вел в Гонконге все его дела. И вот этот человек связался с Крымовым напрямую, да еще так неосторожно, только лишь потому, что нельзя уже было медлить ни минуты. Слишком серьезная появилась проблема. Он сообщил, что у гонконгских отправителей груза неожиданно возникли сомнения в честности Крымова и в его намерениях, что кто-то им слил информацию, будто Крымов не собирается выполнять контракт, будто он решил забрать их деньги. А самое главное, у гонконгских партнеров невесть с чего зародились подозрения, что Крымов собирается сдать властям все свои выходы в Гонконге на отправителей груза. Они очень обеспокоены этим и уже послали в Россию человека с задачей разобраться во всем на месте. Этот человек либо убедится, что кто-то запустил дезинформацию, либо уничтожит Крымова. И будет этот человек в Москве уже двадцать второго июля во второй половине дня.
      Вот что сообщили Крымову под утро. Это было очень плохо, и Андрей Сергеевич даже не знал, что хуже - то, что в Гонконге узнали о его решении забрать все полмиллиона себе, или то, что эта информация каким-то образом вообще вышла наружу. Теперь стало вдвойне важно все сегодня четко завершить и вылететь в Голландию.
      Крымов вошел в высотное здание на Новом Арбате со двора. Там его знали в лицо и пропустили беспрепятственно. Он прошел по коридору чуть вглубь, подошел к лифтам и нажал кнопку вызова. Один из двух лифтов, как это иногда случалось, сегодня не работал, и поэтому ждать пришлось несколько дольше обычного. Наконец двери распахнулись, Крымов пропустил пару человек впереди себя, вошел в кабину и нажал кнопку семнадцатого этажа. Пока лифт поднимался, Андрей Сергеевич думал о том, что надо просто спокойно довести свое дело, отбросив все сомнения и опасения, потому что это лишнее, потому что через несколько часов он исчезнет и тогда его не достанет ни человек из Гонконга, ни спецслужбы, ни Пастухов. А здесь, в России, никто из них просто не успеет его достать - Крымов в этом был абсолютно уверен.
      Глядя на себя в зеркало, он поправил галстук и вышел на семнадцатом этаже, где был расположен офис Интрансбанка. Знал бы он, гордящийся своей способностью никогда не ошибаться, ни в чем не давать промашки, как обманывает его эта привычная уверенность в себе на этот раз! По крайней мере один из его преследователей был сейчас много, много ближе, чем Крымов мог себе даже представить. До него было в буквальном смысле подать рукой, ибо в этот самый момент на крыше лифта, в котором поднимался Крымов, лежал, пристегнутый для страховки карабином, бывший капитан Пастухов. Лежал и разглядывал Андрея Сергеевича сверху через щель от заранее сдвинутой съемной крышки.
      - Внимание, - передал Пастух Боцману и Мухе, когда Крымов вышел из кабины. - Клиент уже на месте. Готовность номер один.
      В этот момент кто-то вызвал лифт, и Пастух стремительно провалился вниз. У него сперло дыхание, спина, несмотря на холод в лифтовой шахте, в очередной раз увлажнилась от пота. Вот так катался он уже целый час. И все никак не мог привыкнуть к острым ощущениям этого аттракциона. Его то вдавливало в металл кабины, то чуть не отрывало от нее, швыряя в стороны, а кирпичные стены проносились в полуметре с пугающей скоростью, и если бы он не пристегнулся заранее к скобе на крыше, то неизвестно, чем бы эти его полеты закончились. Терпения Пастуху было не занимать, но время тянулось катастрофически медленно, и он не потерял ориентацию только потому, что постоянно переговаривался с Мухой и Боцманом.
      Но когда наконец в кабине появился Крымов, Пастух мигом собрался, сконцентрировался и напрочь забыл о зловещих стенах в полуметре. Счет пошел на минуты. Все теперь решали внимание и скорость.
      Кабина остановилась, и внутрь вошли две девушки с пушистыми головами. Щелчок кнопки - лифт понесся наверх. Глубокий вырез блузки одной из девушек оказался как раз под Пастухом, и несколько неприятных минут подъема были компенсированы белизной ее очаровательной груди.
      Остановка.
      Минута, и лифт снова рухнул вниз. Пастух ни на секунду не отрывался от щели, напряженно наблюдая за кабиной. Он не мог себе позволить просто пропустить деньги. Когда этот чертов Крымов завершит свои дела! Без пяти уже...
      А тем временем Андрей Сергеевич Крымов, покончив с последними формальностями, встал из кресла и поблагодарил Гритько за оказанную помощь. Гритько кивнул в ответ и с каким-то особенно радостным для него облегчением пожал Крымову руку. Гритько всегда нервировали крупные суммы наличными, записанными на него, да и переводов этих крымовских он не любил. Все это Андрей Сергеевич знал. Но на этот раз Гритько нервничал как-то уж чересчур. "Выяснить в чем дело? - подумал Крымов, а потом отмахнулся: - Да ну, что может случиться? Пусть себе трясется и дальше. Тем более что за волнение Гритько получает хорошие комиссионные - некоторая часть суммы каждый раз оставалась у него в сейфе".
      - Алексей, - сказал Крымов, - приступай. Алексей подошел к Гритько. А тот, заслонив телом сейф, набрал нужный код, открыл дверцу из тяжелой брони, вытащил из сейфа холщовую сумку, напоминавшую саквояж или большой кошелек, и передал Алексею.
      - Пересчитывать будете? - спросил он.
      - Лишнее, - коротко бросил Крымов. Алексей взял сумку и застегнул вокруг запястья наручник, соединенный с сумкой цепочкой.
      - Готов? - спросил Андрей Сергеевич.
      - Готов, - кивнул Алексей.
      Зазвонил телефон. Крымов поднял трубку, молча выслушал сообщение и положил трубку.
      - Внизу тоже все готово, - сказал он Алексею. - Ну что ж, пора. Довезешь меня до аэропорта, и назад. Дальше я сам.
      Крымов пропустил Алексея вперед и пошел следом. У дверей к телохранителю присоединились еще два человека Андрея Сергеевича, они, опережая его, энергично направились к лифту и там остановились.
      - Один, кажется, не работает, - сказал Крымов.
      - Понятно, - бесстрастно ответил Алексей. Через несколько минут лифт пришел, и двери кабины раскрылись. Там стояли несколько человек.
      - Покиньте кабину, - приказал Алексей.
      - Что?
      - Перевозка денег! Побыстрее! Крымов за их спиной развел руками.
      - Меня тоже не хотят брать, - сказал он.