- Понятно, - сказал Боцман, - значит, заложников надо вытаскивать как можно быстрее. Ну мы как всегда. Попали в самое нужное место и в самое подходящее время.
      - Работа у нас такая, - отозвался Муха. - Попадать в это самое место.
      - То есть, - сформулировал Боцман, - пока другие будут смотреть в бинокли и слушать наушники, мы подставим свои задницы под пули.
      - Совершенно верно, - кивнул Артист.
      - Хорошенькое дело...
      - "Винторезы" мне их не нравятся, - пробурчал Муха. - Откуда они их взяли? И что у них в таком случае еще имеется?
      - Не знаю, что у них там еще имеется, - сказал Артист, - но кто они такие, Пастух мне рассказал. На всякий случай.
      - Ну?
      - Террористы.
      - Не понял?
      - Диверсионное спецподразделение.
      - Это как те черные маски?
      - Вроде того.
      - Ну и развелось у нас убийц.
      - А мы кто, по-твоему?
      - Мы - хорошие и убиваем только плохих парней.
      Муха оторвался от оптического прицела и посмотрел на Артиста.
      - А хорошего чего-нибудь Серега нам не сказал?
      - Сказал, что вылетает к нам, как только закончит в Москве.
      Муха усмехнулся.
      - Ладно, - сказал он. - Мы тут раньше разберемся.
      - Ну вот, - заметил Боцман, - а вы еще не хотели брать с собой стволы. Глянем, мол, одним глазком и вернемся. Хороши бы мы были... Ну что ты там высмотрел?
      Муха положил прицел и вздохнул.
      - Главное, мужики, - сказал он, - что все там спокойно. Они, конечно, ребята не промах и ситуацию секут, но наезда на себя не ждут. Это точно.
      - Один - ноль в нашу пользу.
      - Два - один в их пользу, - возразил Боцман. - Их девять. Мы пока только сокращаем счет.
      - Теперь дальше. Их по-прежнему торчит пять человек. Трое где-то внутри, один на крыше и один на первом этаже рядом с главным входом. Где сейчас заложники, сказать сложно. Их опять увели внутрь...
      Центральная часть заброшенного поселка с трехэтажным административным зданием в центре просматривалась как на ладони. Залитое ярким солнцем и давно обветшавшее здание, в котором не осталось ни одного стекла в окнах, заросшие травой дороги по обе стороны здания, высокие плиты забора с одной стороны, полуразрушенный одноэтажный дом с другой стороны.
      Вокруг было тихо. Только стрекотали кузнечики. Солнце палило совершенно невыносимо, и при этом солнечный свет был настолько ярким и образовывал такую густую тень, что в пустых глазницах окон административного здания ничего невозможно было разглядеть.
      - А вы заметили, - сказал Артист, - что шестой слинял уже минут десять назад, а пыль от его машины до сих пор стоит?
      Муха и Боцман задумчиво переглянулись. Они словно пробовали на вкус то, что сейчас им сказал Артист. Ведь это не просто наблюдение. Это идея.
      - Не кататься же нам вокруг них? - с сомнением сказал Муха.
      - Да, не покатаешься. Сразу просекут, - вздохнул Артист.
      - А было бы идеально. Сегодня совсем нет ветра. И влажность низкая. Пыль - столбом.
      - А здесь все в пыли, - поддакнул Боцман. - Поднять бы ее...
      - Думаешь, стоит рвануть вокруг дома пару-тройку гранат? - спросил Муха.
      Они прекрасно знали, что ВСС оснащаются лазерными целеуказателями и луч от целеуказателя будет виден в густой пыли.
      Это единственный способ справиться с "винторезами", поскольку стреляют они почти бесшумно.
      - К тому же отвлекающий маневр... Это возможность лишить их преимущества.
      - Значит, так, - предложил Артист, - Боцман, поработай отсюда из подствольника, причем начни с крыши. Мне тот деятель наверху очень не нравится. А мы с Мухой подойдем с двух сторон поближе и попробуем взять на прицел остальных. Если повезет, они тут же замелькают своими рубиновыми лучами.
      - А если не повезет?
      - А мы постараемся...
      - Ладно, уговорил, - сказал Муха, переваливаясь на бок и отползая к их арсеналу. - Пошли...
      За ним отползли остальные.
      Минут через семь Боцман снова занял позицию у полуразвалившейся стены бывшей котельной и оглядел поле предстоящего боя в прицел своего автомата.
      Никаких изменений - один чуть выделяется над очертаниями плоской крыши, почти над козырьком парадного подъезда, рядом с проросшей там тоненькой березкой, а второй время от времени проявляется в темноте за разбитым окном на первом этаже справа от входной двери.
      Чуть пискнула рация.
      - Боцман?
      - Я, - поднес Боцман рацию к губам.
      - Готов? - спросил Артист.
      - Готов.
      - Муха?
      - Я, - донеслось из рации, - этот гад у входа, жрет чего-то. Я держу его.
      - Отлично. Я вижу еще одного в окне второго этажа. Скорее всего, он с кем-то разговаривает... Ладно, все. Пора. Муха?
      - Держу.
      - Боцман, начинай на счет три.
      Боцман упер в плечо приклад автомата, чтобы удобнее было стрелять из подствольного гранатомета, и прицелился в выглядывающую рядом с березкой на крыше голову.
      - Раз, - сказал он. - Два... Опустил палец на спусковой крючок.
      - Три.
      Нажал и содрогнулся от отдачи.
      В следующее мгновение раздалось несколько автоматных хлопков и только после этого грохот взрыва на крыше, но Боцман был уже занят другим. Он вставил вторую гранату, прицелился и положил ее справа от здания, потом быстро - третью и дал выстрел слева от здания. А потом подхватил автомат и перекатился назад, к выходу из котельной. Юркнул наружу, перебежал к куче песка, упал и снова зарядил гранату. Теперь он прицелился по центру и последним выстрелом раздолбал входную дверь. Задумка удалась - почти все здание (благо оно было довольно скромных размеров) оказалось окутанным поднятой взрывами пылью.
      Перекатившись еще подальше, Боцман вскочил и короткими перебежками от стены до дерева и от дерева до проржавевшего трактора - понесся к административному зданию. Затихшая было на какое-то мгновение стрельба вдруг началась снова. Это Артист выскочил слева, подстраховав себя. Подбежав к окнам здания, он метнул туда гранату и привалился к стене. Взрыв - Артист вскочил на ноги и запрыгнул внутрь.
      Мухи справа не было видно.
      В это мгновение Боцман боковым зрением, сквозь пыль и пот, уловил движение сверху. Он тут же сообразил, что это может быть только тот боец, который был на крыше. Видимо, граната не задела его. Вскинув резко автомат, Боцман сделал один за другим пять одиночных выстрелов. Убедившись, что попал, он побежал ко входу в здание, а бандит рухнул на землю прямо за его спиной.
      Влетев внутрь здания, Боцман перекатился за колонну и замер с автоматом на изготовку, оглядываясь по сторонам. Граната из его гранатомета и граната, которую метнул Артист, сделали свое дело. Все вокруг было разметено двумя взрывами. Рядом с Боцманом лежало тело еще одного бандита, который с самого начала был у входа. И никакого движения вокруг. А вот оттуда, где была лестница наверх, послышался шум, а за ним два выстрела. Артист там, понял Боцман, и метнулся к лестнице.
      - Боцман? - донеслось до него сверху. Это был голос Артиста.
      - Я, Артист, - отозвался Боцман. Не называть прозвище своего друга рискованно. Мало ли кто может кричать "Я".
      Боцман взбежал на второй этаж и сразу столкнулся нос к носу с Артистом.
      - Все? - спросил Боцман.
      - Четверо точно. Если ты, конечно, этого Карлсона на крыше достал.
      - Не боись, достал... Где Муха?
      И тут в пространстве второго этажа, заволоченном пылью, блеснул рубиновый лучик. Все среагировали мгновенно. Боцман и Артист рухнули на пол, пытаясь сообразить, с какой стороны появился этот лучик, и в то же мгновение оглушительно треснула короткая очередь. Оглушительно, но успокаивающе, потому что стрелял явно Муха.
      А через минуту появился и он сам, спокойно насвистывая какую-то песенку. Выпендриться он всегда любил. Да и почему бы не выпендриться, если бой закончен, и закончен без потерь в личном составе?
      - Ты куда пропал? - спросил Артист.
      - В засаде сидел, - ответил довольно Муха. - Ждал, пока этот архаровец не выползет... Как там наши заложники? Я что-то нигде их не видел.
      - А я подумал еще, - сказал Боцман, - какого хрена Семка гранату в дом швырнул? Там же заложники...
      - Да нету их здесь, - отмахнулся Артист. - Мне хорошо видно было.
      - А где же они? - спросил Боцман. Артист пожал плечами:
      - В подвале, в другом здании или...
      - Отставить "или", - скомандовал Муха. - Не будем поддаваться панике. Мы же их видели полчаса назад. Так что ничего с ними не могло случиться. Найдем.
      Неожиданно растворилась дверь соседнего здания и оттуда вышли несколько человек.
      - Я слышал, вы по-русски говорите? - с сильным акцентом произнес один из них.
      - Вообще-то да...
      - Спасибо вам, - сказала все еще дрожащая от страха женщина.
      - Да чего уж там, - отмахнулся смущенно Артист.
      - Спасибо, - повторила вслед за мамой шестилетняя девочка, которая, наверное, так и не поняла до сих пор, зачем их привозили в это ужасное заброшенное место, держали здесь, ничего не требуя от них и ни о чем с ними не разговаривая, страшные люди с оружием.
      - Дай Бог вам здоровья, - произнесла женщина и взяла дочь за руку.
      - Здоровья, - это бы нам не помешало, - согласился Муха. - Люди, вы откуда повылазили?
      - Там ходы есть. Соединяются подвалы... - Человек подошел поближе. - А вы за Рахимом?
      - За каким Рахимом?
      - Ну ученый, Дашев.
      Муха пожал плечами:
      - Наверное.
      - Его убили вчера...
      - Ясно. - Муха вздохнул.
      Он считал, что бой уже закончен.
      Так думали все солдаты удачи...
      Глава восемьдесят первая
      Он окончательно запутался сам и запутал майора. Как только Кожевников появлялся в его кабинете, майор тоскливо закатывал глаза и робко спрашивал:
      - Опять?
      - Пошли-пошли, - торопил Кожевников. - Мы эту машину разъясним.
      И они снова шли в машинный зал и копались в проводах, щелкали тумблерами, включали и выключали компьютеры.
      На главном мониторе время от времени вспыхивали какие-то цифры. Майор говорил, что это показания сейсмографа. Но к главному монитору шло такое количество проводов, что уследить, какой механизм дает основную информацию, было невозможно.
      - А давайте методом исключения, - предложил майор.
      - Как это?
      - Ну вот будем отключать один за другим составные и смотреть, что получится.
      - Ну что ж, - согласился Кожевников. - Самый русский метод - "авось" называется.
      И весь сегодняшний день с утра они посвятили тому, что один за другим отсоединяли провода от монитора.
      Майор вел подробную запись, что и как получилось, когда они отключали очередной шлейф. Оказалось, что монитор по-прежнему выдает цифры, которые внешне никак не изменяются.
      - Это туфта, - сказал Кожевников, когда они отключили уже десятый или двадцатый провод.
      - Очень может быть, - весело согласился майор. - Но может и не быть.
      Они провозились до обеда, а потом сидели в кабинете майора и горячо спорили - работает сейсмограф или нет.
      - Да там все дело в программе, - втолковывал Кожевникову майор. Понимаете, суперсейсмограф, насколько я понимаю, должен выдавать какие-то очень точные сведения, скажем, суперточные. Специальная программа просчитывает варианты и выдает место, силу и результат применения направленного взрыва.
      - Ну?
      - Или наоборот, вы хотите, скажем, разрушить Нью-Йорк...
      - Лучше Москву.
      - Вот. И задаете компьютеру задачу, как это сделать, он, на основании наблюдений сейсмографа, выдает вам нужный вариант. Это в принципе. Но может ли такая программа существовать, можно ли вообще вычислить все с такой точностью?
      - Компьютер же!
      - Ну и что? Вон Каспаров эти компьютеры в шахматы обыгрывал, а там вариантов куда меньше - всего-то шестьдесят четыре клетки. А тут целая Земля...
      В дверь постучали.
      - Товарищ майор, посторонний на территории части.
      - Кто такой? Пастух опять какой-нибудь?
      - Да нет, сами посмотрите.
      Кожевников с майором поднялись и двинулись в охранную комнату, где на нескольких экранах видна была наружная жизнь.
      - Вот, - ткнул пальцем в экран солдат. Майор пригляделся.
      - Что за черт! Женщина.
      Кожевников тоже склонился к экрану. Нет, не может быть. Это ему показалось. Но женщина бежала прямо ко входу, опасливо оглядываясь назад.
      - Черт побери, - сказал Кожевников. - Это ж Аня.
      - Кто?!
      - Да знакомая одна... Ерунда какая-то, она в другом городе...
      - Хорошая знакомая, видно, если вас и здесь нашла.
      - Я ее едва знаю, - честно сказал Кожевников.
      Аня тем временем подбежала ко входу, нашла потайную дверь и оказалась перед сканерами и телекамерой.
      - Ну что, впустить? - спросил майор.
      - Погодите, а связь есть? Ну она нас может слышать?
      - Да, вот кнопка.
      Аня стояла перед железной дверью, поглядывая на глазок телекамеры, и тыкала во все кнопки.
      - Аня, что вы здесь делаете? - спросил по громкой связи Кожевников.
      Девушка на секунду замерла. Снова опасливо оглянулась.
      - Кто это? - спросила она.
      - Кожевников. Я у Пастухова недавно был.
      - Господи! Слава тебе! - всплеснула руками Аня. - Откройте мне быстрее. Меня Сергей послал.
      - Открывайте, - сказал Кожевников майору.
      - Иди встреть, - приказал тот солдату и повернулся к гостю. - Кто такой Пастухов?
      - Наш человек, - успокоил Кожевников. - Видно, что-то у них стряслось.
      Через несколько минут солдат привел Аню, и все разъяснилось.
      - Они сейчас на полигоне под Кулябом, - быстро говорила она, огромными глотками опорожняя стакан с водой. - Им туго. Боюсь, они...
      Аня закрыла руками лицо.
      - Ну-ну, успокойтесь, - сказал Кожевников. - Выпейте еще воды.
      Аня справилась с рыданиями, еще выпила воды.
      - Меня Сергей попросил бежать к вам. Я только не знала, что вас здесь застану.
      - А если бы не застали?
      - Даже не знаю... - Она взглянула на майора. - Попыталась бы убедить.
      - Что ж Сергей, ни пароля вам не сказал, ни кода?
      - Он, наверное, и не знает. Это вообще от отчаяния. Бандиты скоро явятся за каким-то аппаратом сюда. Вот он и просил предупредить.
      - Далеко это отсюда?
      - Далеко. Я еле добралась.
      - Все, майор, собирай свою команду, идем на выручку Пастуху.
      - Что вы! - воскликнула Аня. - А здесь кто останется? Нет, Сергей просил никакой помощи не присылать. Он просил вас держаться. Свяжитесь с кем-нибудь, вызовите подмогу.
      - Верно, - кивнул майор. - Надо людей вызывать.
      Он пошел в свой кабинет, Кожевников все пытался утешить Аню.
      Она плакала и плакала.
      - Знаете. - сказал она, когда слезы потихоньку просохли, - я ведь его люблю.
      - Кого?
      - Сергея.
      Аню отвели в комнату с кроватями, настрого запретили ее беспокоить, а сами, расставив посты, еще раз проверив все входы и выходы, опять занялись сейсмографом.
      - Теперь понимаешь, майор, что я тут делаю? - спросил Кожевников.
      - Выходит, это не туфта... Ну давайте искать, полковник.
      И они снова принялись отключать от главного монитора провода.
      Когда отключили уже тридцатый или сороковой, вдруг монитор написал "ошибка, отключен основной компонент".
      - Есть! - закричал радостный майор. - Нашли!
      - Это какой провод мы сейчас отключили? - заволновался и полковник.
      - Да вот он! - поднял шлейф майор.
      - И куда ты нас, родимый, приведешь? - потянул за провод Кожевников.
      - Да, тут еще пойди найди.
      Майор втиснулся в промежуток между двумя железными стойками, пошел по проводу.
      - Не видно ничего! Куда-то сюда идет.
      - Ищите! Ищите! Майор вылез обратно.
      - Торчинский! - крикнул он что было сил. - Бегом сюда. - И добавил уже тише: - Сейчас фонарь принесут. Торчинский! Я сказал - бегом!!!
      Солдата не было.
      - Позасыпали они там, что ли. Стуков! Иди сюда! Стуков!
      И снова никого.
      - Ох, блин, я им сейчас наваляю, - отряхнул ладони майор. - Сейчас я им выдам по первое число.
      Майор пошел за фонарем, а Кожевников снова подключил тот самый провод.
      - Не туфта, - шептал он, - не туфта.
      Через десять минут, когда полковнику надоело включать и отключать шлейф, он решил сам найти нужный аппарат. Тоже притиснулся между железных стоек и потянул за провод - конец его терялся в нагромождении техники. Тут действительно было темно.
      - Да где он там с фонарем?!
      И Кожевников пошел искать майора.
      Он нашел его сразу же за дверью. Тот лежал в непомерно большой луже крови, вытекшей из его горла. Оно было перерезано до самых позвонков.
      Полковник моментально прижался к стене, выхватил пистолет.
      Все-таки они проскочили. Никакая охрана им не помогла. Ну, сволочи, держитесь.
      И он пошел вперед, осторожно выглядывая из-за каждого выступа.
      Крови было много. Ни одной живой души он не встретил - одни страшные, почти обезглавленные трупы.
      Где же они прячутся? Чего не идут к нему? Почему они уже не ворвались в зал с СПЧ? Заблудились? А что, это здесь вполне возможно.
      Полковник замер. Из-за двери он услышал шорох.
      Взвел курок и распахнул дверь.
      Тут же увидел в темноте испуганное, побледневшее лицо Ани. Да где же он ее раньше видел? Нет, не у Пастухова, а раньше?
      - Где они? - спросил шепотом.
      - Не знаю, - замотала она головой.
      - Сиди здесь, я сейчас.
      - Нет, я боюсь. Я с вами.
      - Ладно, пошли. Только ни на шаг. Стрелять умеешь?
      - Н-нет, не знаю, может быть.
      - Держи. Просто нажмешь на курок.
      И он вручил ей подобранный по дороге автомат.
      - Я боюсь.
      - Не бойся.
      И Кожевников повернулся к выходу.
      Что-то быстро коснулось его шеи, грудь обожгло горячим. Он выронил пистолет, стал заваливаться на бок.
      Последнее, что он увидел, - лицо Ани. Спокойное, мирное даже, красивое лицо убийцы.
      И в эту секунду вспомнил, где он видел ее - на секретной базе спецназа под Ростовом...
      Глава восемьдесят вторая
      Когда кавказцы вернулись к излучине реки, человек, который должен был их встретить, уже был на месте. Иванову было приказано - встретить отряд недалеко от Куляба, проводить к месту испытаний и включить в общее дело.
      От кого исходил приказ, Иванов не знал, он знал только, что откуда-то с самого верха, от его покупателей. Самому отправиться встречать отряд, который, как ему сказали, будет численностью до сотни, у Иванова не было никакой возможности. И он послал своего помощника. Он с самого начала вывел его из игры. Такие приказы должны выполняться точно. Здесь рисковать нельзя было. Его, правда, настораживала анонимность приказа и странное стремление хозяев набить кулябский полигон боевиками. Это могло привлечь внимание. В Кулябе уже было достаточно бойцов, чтобы даже в случае нападения выдержать довольно длительную осаду. А за это время оборудование можно было вывезти куда угодно. В тот же Афганистан, скажем. Но если покупатели решили прислать еще бойцов, они на то и хозяева.
      Помощника Иванова звали Андрей. Он-то и должен был стать Джефом. Парень был здоровый, немного туповатый, но с реакцией молниеносной. Иванов объяснил ему задание. Заранее отправил в Куляб, чтобы точно к сроку, точно в нужном месте Андрей встретил отряд и проводил к кулябскому полигону.
      Иванов не знал, что посылает парня на верную гибель.
      Собственно, весь замысел Ладена строился на том, что отряд безо всяких условий возьмет оборудование тектонического оружия и переправит его в лагерь под Кабулом. Усама Бен Ладен ни с кем не хотел делиться. Даже с преданными ему людьми. Отряд в лагере тоже ждала не лучшая участь. Всех их давно приговорили к смерти. Усама внимательно следил за продвижением отряда по Афганистану. Тот самый четвертый, который сбежал, был его шпионом. Он даже рассчитал, что кавказцы в конце концов возьмут власть в отряде в свои руки. Не зря он так внимательно к ним приглядывался. И когда он договаривался с талибами и максудовцами, он уже знал, что кавказцы отделились от отряда. Шпион все время следовал за отрядом, сообщал ему обо всех передвижениях и переменах. Он послал этих сто двадцать человек только для того, чтобы выявить сильнейших. Как он и предполагал, ими оказались кавказцы. Ну что ж, остальные ему просто были не нужны. Вот тогда он и отдал их на растерзание талибам. У талибов, впрочем, был приказ, кавказцев отпустить восвояси. Это уже хитрый восточный ум талибов пришел к тому, что раз Ладен так заботится о каком-то небольшом отряде, значит, там что-то важное, значит, они попытаются обставить даже своего благодетеля.
      Не получилось. Кавказцы теперь шли к Кулябу, их вел Андрей.
      Андрей, в отличие от проводника, был разговорчив. Щуплый сразу же вызнал у него конечную цель и даже смутно стал догадываться, что за оружие Аллаха ждет их там.
      На второй день пути Андрея зарезали. Теперь они знали все. Теперь они явятся на эту землю и вообще на Землю, как воины Аллаха, в белых одеяниях победителей. Нет, они не отдадут оружие Бен Ладену. Они сами устроят кровавый пир победителей.
      К лагерю они пришли ночью. Но не стали выходить к охранникам, не стали обращаться с паролем, который назвал им Андрей, они снова затаились. Здесь было посложнее. Охранники были здорово укреплены. У них были и автоматы и гранатометы. Они могли пощелкать кавказцев за полчаса.
      Щуплому не терпелось, но он понимал: самое трудное оставаться хладнокровным, когда цель близка, когда она вот, рядом.
      Надо было ждать. Ждать удобного момента. А такой момент обязательно должен был наступить. До сих пор Аллах был на их стороне.
      И такой момент настал. На третий день кавказцы заметили, что в окрестностях базы появились белые чужаки.
      Охота на охотников - вот, оказывается, какого момента ждал Щуплый. Он рассматривал исподтишка здоровых, ловких ребят и понимал, что они настоящие противники. Правда, смогут ли они справиться с охраной? Впрочем, это тоже было не так уж важно. В бою и та, и другая сторона изрядно потреплют друг друга. И этим моментом как раз и воспользуются кавказцы. Охранников было мало, тех, кто собирался на них напасть, - всего трое. А их, кавказцев, было все еще двенадцать. Но Щуплый не хотел рисковать.
      Теперь он достаточно ясно представлял себе, что за оружие Аллаха скоро будет в их руках. Он видел шахты, из разговора с Джефом-Андреем он понял, что речь идет не об атомных бомбах, но о чем-то куда более серьезном. Это оружие стирает с лица земли целые города, огромные территории превращает в руины. Как оно действует, Щуплый не знал, но в другом оружии он разбирался, сможет разобраться и с этим.
      Ночью он собрал своих соплеменников.
      - Мы можем сами напасть и на охранников, и на белых. Но мы будем ждать.
      Соплеменники с ним согласились, хотя им тоже не терпелось побыстрее взять в руки карающий меч Аллаха.
      А на следующий день тройка белых напала на базу. Бой кавказцы видели издали. Это был отличный бой. Белые действовали слаженно и умело. Охрану они положили за каких-нибудь полчаса. Всю. До единого человека. И при этом не были ни ранены, ни тем более убиты.
      Когда тройка белых стала освобождать из подземелий заложников, Щуплый понял - их час настал.
      - Аллах акбар! - сказал он.
      Бойцы повторили клич. Небольшими группами по три человека они рассредоточились вокруг базы. Теперь нападать надо было с четырех сторон. Щуплый взял на мушку винтовки с оптическим прицелом самого здорового из белых.
      Это был Боцман. Впрочем, Щуплый не знал его имени. Он сейчас выжидал момента, когда Боцман остановится и можно будет наверняка спустить курок.
      А Боцман словно чувствовал опасность. Он бегал по развалинам, носил какие-то ящики, тянул какие-то провода. Ни на секунду Щуплому не удавалось поймать Боцмана в прицел.
      Он знал, что еще двое из оптических винтовок тоже целятся в тех, кто напал на базу.
      И пока не слышал выстрела.
      Пока выстрела не было.
      Боцман не просто чудом избегал пули снайперской винтовки. Еще минут пять назад они все заметили блеск оптического прицела. И теперь понимали, что бой вовсе не закончен. Они минировали шахты, базу, они отослали людей в укрытие, а сами делали вид, что ничего не замечают. Как же они обмишулились. Не проверили окрестности, полезли сразу к базе. А оказывается, Иванов не так глуп. Он выставил дозоры, которые их сейчас и накроют. Пока солдаты удачи не знали, сколько врагов вокруг. Но догадывались, что не двое-трое. Их может быть с десяток или даже два.
      Решение пришло к Артисту.
      - Ребята, их надо выманить. Издали они нас пощелкают в два счета.
      - Как? - спросил Боцман.
      - А вспомни людей в масках.
      - Финт в бакинском дворце?
      - Да. Какую шахту ты не заминировал?
      Боцман незаметно кивнул на вход в ближайшее подземелье.
      - Не успел.
      - Вот и отлично. Теперь по одному спускаемся в заминированные шахты, а оттуда незаметно перебираемся в незаминированную.
      - Ясно. Хитрость еще та! - на бегу сказал Муха.
      Ни секунды они не оставались на месте. Это была игра со смертью. Но другого выхода остаться живыми и не дать врагам снова завладеть базой у них не было.
      - А у тебя есть предложение лучше? - спросил Артист.
      - Нет.
      - Вперед, славяне.
      И они по одному, но достаточно демонстративно скрылись в шахтах.
      Щуплый не слышал, о чем говорят солдаты. Он видел только, что по одному они скрылись за люками.
      И он отдал приказ наступать.
      Его подвело нетерпение. Горячая кровь. Ощущение близкой победы. Желание стать властелином мира. Это было так близко. И всего-то несколько белых теперь стояли на его пути.
      - Гранаты приготовьте! - скомандовал он. Дальше все было просто.
      В люки, за которыми скрылись белые, кавказцы бросили по три гранаты.
      Грохот взрывов. Дым, пыль, гарь. И все кончено.
      - Надо проверить, - сказал Щуплый.
      Он составил три группы и отправил их в шахты, чтобы найти трупы белых, а если те еще живы, уничтожить их.
      А Муха, Артист и Боцман уже были в четвертой шахте.
      - Не торопись, не торопись, - умолял Артист Боцмана, державшего наготове взрыватели. - Дай им войти поглубже.
      - Двое остались, - доложил Муха, наблюдавший за кавказцами.
      - Не надолго.
      Как только группы, посланные Щуплым, спустились в люки, тот пошел по территории базы искать заложников. Он видел, что белые их куда-то отправили.
      За ним следил Боцман. Второй оставшийся на поверхности кавказец залег за выступом стены, на случай, если кто-то из белых покажется из шахты.
      - А теперь давай! - скомандовал Артист.
      Боцман крутанул ручку динамо и вжал соединитель.
      Из люков двух шахт вырвались сначала столбы земли, а потом пламя. Столбы осели, похоронив под собой входы. Теперь эти шахты раскопать будет невозможно.
      Боцман вдавил соединитель еще раз, но третьего взрыва не было.
      - Провода перебило! - скрежетнул он зубами.
      Поздно. Теперь надо было вступать в открытый бой. Залегшего за стеной кавказца Муха снял из автомата. Тот от неожиданности вскочил и оказался на виду.
      А Артист с Боцманом бросились искать Щуплого. Кстати, про себя они его окрестили - Шкелет.
      Щуплый все понял. Он понял, что в засаду попали они сами. Он недооценил белых. Те оказались настоящими профессионалами. Они заманили кавказцев и теперь уничтожают их.
      Ему надо было найти заложников. Это был единственный и излюбленный способ уходить от возмездия. Белые почему-то жалеют людей. А Щуплому это было на руку.
      Он метнулся к едва заметной двери в основании здания и замер. Там были люди. Он услышал женский голос.
      Вот сейчас он ворвется туда, схватит эту женщину за волосы и выйдет с ней, держа пистолет у ее виска. Если там будет ребенок - еще лучше. Белые детей жалеют еще больше.
      В этот момент прогремело подряд два взрыва.
      Муха вкатил вылезавшим из люка кавказцам гранату прямо под ноги. А потом еще добавил очередь. Щуплый потянулся к двери, вот сейчас, сейчас... Но тут кто-то по-простецки тронул его за плечо.
      - Кого ищешь, парень? - спросил Артист. - Меня?
      Щуплый повернулся вместе с вылетавшим из его руки кинжалом. Но кинжал не нашел жертву. Он чиркнул по стене, вышибив искру, вместо того чтобы вонзиться в горло человеку. А человек уже стоял перед Щуплым, держа пистолет у его лба.
      - Бросай оружие, Шкелет. Давай по-хорошему.
      Но по-хорошему Щуплый не мог и не хотел. Он вскинул руки, выбил пистолет и бросился на Артиста головой вперед.
      Артист просто сделал шаг в сторону.
      В этот момент, услышав шум борьбы, одна из заложниц открыла железную дверь.
      Щуплый налетел на ребро этой двери со всей силы. Голова его оказалась все-таки мягче железа. Она раскололась, а Щуплый так и повис, дергая ногами. Артисту тут делать было больше нечего. Шкелет сам себя убил.
      Девочка закричала. Мать закрыла ей глаза.
      Артист оттащил тело Шкелета в сторонку, чтобы не пугал людей своим раскроенным черепом.
      Здесь все было кончено.
      Глава восемьдесят третья
      Заброшенный полигон воинской части был в километре от шахт. Надо было добираться туда.
      Артист собрал бойцов и приказал двигаться за ним на расстоянии двести метров, поодиночке.
      Они углубились в пустыню и через час уже вышли к заброшенному полигону. Теперь начинался завершающий этап операции.
      - И где эта машинка может быть? - спросил Артист самого себя.
      - Надо разведать, - ответил Муха.
      - Ты думаешь, там охрана?
      - А что? Так бросили? Это же и есть то самое сверхоружие.
      - А если туфта?
      - Тогда тем более охраняют, чтобы никто не понял, что туфта.
      - Кто охраняет - наши или эти? - Артист кивнул в сторону афганской границы.
      - Вот это мы и проверим. Хитрость старая: я ползу в лоб, ты с правого фланга, Боцман с левого. Подползем поближе - увидим.