Быть счастливее

Тал Бен-Шахар

Быть счастливее

Предисловие

Все мы живем для одной лишь цели – быть счастливыми; наши жизни такие разные, но такие похожие.

Анна Франк

Я начал вести семинар по позитивной психологии в Гарварде в 2002 году. На него записались восемь студентов; очень скоро двое перестали посещать занятия. Каждую неделю на семинаре мы искали ответ на вопрос, который я считаю вопросом вопросов: каким образом мы можем помочь себе и другим – будь то отдельные индивидуумы, коллективы или общество в целом – стать счастливее? Мы читали статьи в научных журналах, проверяли разнообразные идеи и гипотезы, рассказывали истории из собственной жизни, огорчались и радовались, и к концу года у нас возникло более ясное понимание того, чему может нас научить психология в стремлении к более счастливой и полноценной жизни.

На следующий год наш семинар стал популярен. Мой наставник Филип Стоун, который первым познакомил меня с этой областью знаний и к тому же был первым из профессоров, кто стал преподавать позитивную психологию в Гарварде, посоветовал предложить лекционный курс по этой теме. На него записались триста восемьдесят студентов. Когда в конце года мы подводили итоги, свыше 20 процентов слушателей отметили, что «изучение этого курса помогает людям улучшить качество жизни». И, когда я предложил его еще раз, на него записались уже восемьсот пятьдесят пять студентов: курс стал самым посещаемым во всем университете.

Такой успех едва не вскружил мне голову, но Уильям Джемс – тот самый, который более ста лет назад заложил основы американской психологии, – не дал мне сбиться с пути. Он вовремя напомнил о том, что нужно всегда оставаться реалистом и пытаться «оценить стоимость правды в звонкой монете эмпирики». Наличная ценность, в которой так нуждались мои студенты, измерялась не в твердой валюте, не в объемах успеха и почестей, а в том, что я позднее стал называть «всеобщим эквивалентом», поскольку это и есть та конечная цель, к которой устремлены все остальные цели, – то есть счастье.

И это были не просто отвлеченные лекции «о хорошей жизни». Студенты не только читали статьи и штудировали научные данные по этому вопросу – я еще просил их применять пройденный материал на практике. Они писали эссе, в которых пытались побороть страхи и размышляли над сильными сторонами своего характера, ставили перед собой амбициозные цели на ближайшую неделю и на ближайшее десятилетие. Я призывал их рискнуть и попробовать найти свою зону роста (золотую середину между зоной комфорта и зоной паники).

Лично я не всегда был способен найти эту золотую середину. Будучи от природы застенчивым интровертом, я чувствовал себя более-менее комфортно, когда проводил семинар с шестью студентами. Однако в следующем году, когда мне пришлось читать лекции почти четыремстам студентам, это, конечно же, потребовало от меня изрядного напряжения. А когда на третьем году моя аудитория более чем удвоилась, я не вылезал из панической зоны, особенно с тех пор, как в лекционном зале стали появляться родители студентов, их бабушки и дедушки, а потом и журналисты.

С того дня, как газеты Harvard Crimson и Boston Globe растрезвонили о популярности, которой пользуется мой лекционный курс, на меня обрушилась лавина вопросов, и так продолжается до сих пор. Люди на себе ощущают реальные результаты этой науки и не могут понять, почему так происходит.

Чем можно объяснить бешеный спрос на позитивную психологию в Гарварде и в других университетских городках колледжа? Откуда взялся этот растущий интерес к науке о счастье, который стремительно распространяется не только в начальных и средних школах, но и среди взрослого населения? Не потому ли, что в наши дни люди сильнее подвержены депрессии? О чем это свидетельствует – о новых перспективах образования в XXI веке или о пороках западного образа жизни?

В действительности наука о счастье существует не только в западном полушарии, и зародилась она задолго до эпохи постмодернизма. Люди всегда и везде искали ключ к счастью. Еще Платон в своей Академии узаконил преподавание особой науки о хорошей жизни, а его лучший ученик Аристотель основал конкурирующую организацию – лицей – для пропаганды собственного подхода к проблемам личностного развития. За сто с лишним лет до Аристотеля на другом континенте Конфуций переходил из деревни в деревню, чтобы донести до людей свои наставления о том, как стать счастливым. Ни одна из великих религий, ни одна из универсальных философских систем не обошла стороной проблему счастья, и не важно, говорим мы о нашем мире или о загробном. А с недавних пор полки книжных магазинов буквально ломятся от книг популярных психологов, которые к тому же оккупировали огромное количество конференц-залов по всему миру – от Индии до Индианы, от Иерусалима до Мекки.

Но при всем том, что обывательский и научный интерес к «счастливой жизни» не знает границ ни во времени, ни в пространстве, наша эпоха характеризуется некоторыми аспектами, неизвестными прежним поколениям. Эти аспекты помогают понять, почему спрос на позитивную психологию в нашем обществе столь высок. В Соединенных Штатах на сегодняшний день[1] количество депрессий в десять раз выше, чем это было в 1960-х годах, а средний возраст наступления депрессии – четырнадцать с половиной лет, тогда как в 1960 году он составлял двадцать девять с половиной лет. По результатам опроса, недавно проводившегося в американских колледжах, оказалось, что почти 45 процентов студентов «настолько подавлены, что им стоит большого труда справляться со своими повседневными обязанностями и даже просто жить». Да и другие страны практически не отстают в этом от Соединенных Штатов. В 1957 году 52 процента жителей Великобритании заявляли, что они очень счастливы, тогда как в 2005 году таковых нашлось только 36 процентов, и это несмотря на то, что на протяжении второй половины столетия британцы утроили свое материальное благосостояние. Наряду с быстрым ростом китайской экономики стремительно растет число взрослых и детей, которые страдают от нервозности и депрессии. Как заявляют в китайском министерстве здравоохранения, «состояние душевного здоровья детей и молодежи в стране действительно внушает опасения».

Одновременно с повышением уровня материального благосостояния растет и уровень подверженности депрессии. Несмотря на то что в большинстве западных стран, да и во многих странах на Востоке, наше поколение живет богаче, нежели их отцы и деды, счастливее от этого мы не становимся. Ведущий ученый в области позитивной психологии Михай Чиксентмихайи[2] задается элементарным вопросом, на который не так-то просто найти ответ: «Если мы такие богатые, то почему мы такие несчастные?»

До тех пор пока люди свято верили, что полноценная жизнь немыслима без удовлетворения основных материальных потребностей, каким-то образом оправдать свое недовольство жизнью было не так уж трудно. Однако ныне, когда минимальные потребности большинства людей в пище, одежде и жилье уже удовлетворены, у нас больше не осталось общепринятых аргументов нашего недовольства жизнью. Все больше и больше людей пытаются разрешить этот парадокс – ведь складывается впечатление, что свою неудовлетворенность жизнью мы купили за свои же деньги, – и многие из этих людей обращаются за помощью к позитивной психологии.

Почему мы выбираем позитивную психологию?

Позитивная психология, которую чаще всего определяют как «науку об оптимальном функционировании человека»[3], была официально провозглашена самостоятельной отраслью научных исследований в 1998 году. Ее отец – президент американской Психологической ассоциации Мартин Селигман[4]. Вплоть до 1998 года наука о счастье, то есть о том, как улучшить качество нашей жизни, в значительной степени была узурпирована популярной психологией.

Но большинство книг о самосовершенствовании слишком много обещают и слишком мало дают, потому что написанное в них не подвергается строгой научной проверке. И наоборот, идеи, которые появляются в научных журналах и которые прошли большой путь от концепции до публикации, как правило, намного более содержательны. Авторы этих трудов обычно не столь претенциозны и не дают такого огромного количества обещаний – да и читателей у них поменьше, – но зато они чаще всего выполняют обещанное.

И тем не менее, поскольку позитивная психология перебрасывает мост между башней из слоновой кости, где живут профессора и академики, и миром простых людей, то даже самые трезвые научные рекомендации позитивных психологов – в виде книг, лекций или статей, выложенных в Интернете, – зачастую воспринимаются как исходящие от какого-нибудь гуру популярной психологии. Эти сведения просты и доступны – ну совсем как популярная психология, – однако их простота и доступность носят совершенно иной характер.

Леонардо да Винчи остроумно заметил, что «простота – это верх изощренности». Пытаясь извлечь квинтэссенцию счастливой жизни, позитивные психологи – бок о бок с философами и специалистами в других отраслях социальных наук – затратили массу времени и усилий, чтобы достичь этой простоты по ту сторону сложности. Их идеи, о которых я частично рассказываю в этой книге, помогут вам жить счастливой, полноценной жизнью. Я по себе знаю, что это возможно, – ведь эти идеи в свое время помогли и мне.

Как пользоваться этой книгой

Эта книга предназначена для того, чтобы помочь понять саму природу счастья, больше того, чтобы помочь стать счастливее. Но если вы будете просто читать ее (или, если уж на то пошло, любую другую книгу), то вряд ли добьетесь успеха. Я не верю в существование обходных путей, которые позволяли бы в один миг полностью все изменить, и если вы хотите, чтобы эта книга оказала реальное влияние на вашу жизнь, вам необходимо относиться к ней как к учебнику. Работая с ней, вам придется не только много размышлять, но и активно действовать.

Одного лишь бездумного скольжения глазами по тексту здесь явно недостаточно; необходимо обдумывать каждую фразу. С этой целью в книге предусмотрены специальные врезки с пометкой «Минута на размышление». Это сделано для того, чтобы дать вам возможность – и напомнить о необходимости – на несколько минут остановиться, поразмыслить над тем, что вы сейчас прочитали, и беспристрастно заглянуть в себя. Если же не делать перерывы, не брать минуту на размышление, то большая часть материала, изложенного в этой книге, скорее всего, останется для вас чистейшей абстракцией и очень быстро выветрится из головы.

Помимо «минут на размышление» в конце каждой главы есть и более длинные упражнения, направленные на то, чтобы заставить вас размышлять и действовать и таким образом помочь вам воспринять материал на более глубоком уровне. Вероятно, какие-то из этих упражнений придутся вам больше по душе, чем все остальные (например, может оказаться, что вести дневник для вас легче и удобнее, чем просто думать). Начинайте с тех упражнений, при выполнении которых вы будете себя чувствовать как рыба в воде, и только после того, как они начнут приносить вам реальную пользу, постепенно расширяйте свой диапазон, подключая остальные упражнения. Если же какое-то упражнение в этой книге не улучшает вашего самочувствия, не делайте его, а переходите к следующему. Основу всех этих упражнений составляют, на мой взгляд, лучшие методы коррекции, которые только могут предложить нам психологи, – и чем больше времени вы будете посвящать им, тем проще вам будет извлечь для себя пользу из этой книги.

Книга состоит из трех частей. В первой части, в главах с первой по пятую, я рассуждаю о том, что же такое счастье и каковы необходимые составляющие счастливой жизни; во второй части, с шестой по восьмую главу, я рассматриваю вопрос о том, как воплотить эти идеи в жизнь – в учебе, в работе и в личной жизни; заключительный раздел состоит из семи медитаций, в которых я попробовал сформулировать кое-какие мысли о природе счастья и его месте в нашей жизни.

Первая глава начинается с рассказа о тех событиях и переживаниях, из-за которых я и отправился на поиски лучшей жизни. В следующей главе я, вопреки привычным представлениям, заявляю о том, что счастье не возникает ни из простого удовлетворения наших насущных потребностей, ни из бесконечной задержки удовлетворения. В этой связи рассматривается отношение к счастью гедониста, который живет лишь ради минутного наслаждения, и участника крысиных бегов, который откладывает все радости жизни на потом во имя достижения некоей будущей цели. В действительности для большинства людей не годится ни один из этих подходов, потому что в обоих случаях не принимается в расчет наша основополагающая потребность в том, чтобы любое дело, которым мы занимаемся, приносило нам ощутимую пользу и сейчас, и в будущем.

В третьей главе на конкретных примерах я демонстрирую, почему для счастья нам необходимо обрести смысл и вместе с тем получить наслаждение – ощущать, что мы живем не напрасно, и в то же время испытывать положительные эмоции.

В четвертой главе я доказываю, что в качестве всеобщего эквивалента, которым измеряется качество нашей жизни, нужно избрать не деньги и престиж, а счастье. Я размышляю над тем, как соотносятся между собой материальное благополучие и счастье, и задаю вопрос, почему, несмотря на беспрецедентный уровень материального достатка, такое огромное число людей подвержены опасности духовного банкротства.

В пятой главе делается попытка увязать идеи, представленные в этой книге, с уже имеющейся литературой по психологии существования.

В шестой главе я начинаю применять теорию на практике и задаю вопрос, почему почти все ученики ненавидят школу. Затем я пытаюсь разобраться, что могут сделать родители и учителя, чтобы помочь ученикам быть одновременно счастливыми и успешными. На ваше рассмотрение представлены два радикально различных подхода к самому процессу обучения: обучение по типу утопления и по типу любовной игры.

В седьмой главе подвергается сомнению общепринятое, но абсолютно ни на чем не основанное предположение насчет неизбежности компромисса между внутренним чувством удовлетворения и внешним успехом в работе. Я расскажу вам о методике, позволяющей заранее определить, какая работа могла бы служить для нас источником смысла и наслаждения и позволяла бы нам проявить свои сильные стороны.

В восьмой главе рассматривается одна из важнейших составляющих счастья – личная жизнь. Я расскажу о том, что в действительности значит любить и быть любимым безусловно, почему этот вид любви столь необходим для счастья в личной жизни и каким образом безусловная любовь усиливает то наслаждение, которое мы получаем в других сферах жизни, и придает нашему существованию дополнительный смысл.

В первой медитации, которая открывает заключительную часть книги, я рассуждаю о том, как соотносятся между собой счастье, эгоизм и альтруизм. Во второй медитации впервые вводится в обиход понятие «отдушины» – любого занятия, способного служить для нас источником смысла и наслаждения, что оказывает самое непосредственное воздействие на суммарный уровень нашего душевного благосостояния. В третьей медитации я позволяю себе усомниться в бытующем представлении о том, что присущий нам уровень счастья якобы предопределен строением наших генов или событиями раннего детства и его нельзя изменить. В четвертой медитации мы будем искать способы преодоления некоторых психологических барьеров – тех внутренних ограничений, которые мы зачастую сами на себя налагаем и которые мешают нам жить полноценной жизнью. В пятой медитации мы попробуем провести мысленный эксперимент, который даст нам основание для дальнейших размышлений и ответов на стоящий перед нами «вопрос вопросов». В шестой медитации речь идет о том, каким образом наши попытки втиснуть все большее и большее количество дел во все меньшие и меньшие промежутки времени лишают нас какой бы то ни было возможности жить более счастливой жизнью.

И наконец, заключительная медитация посвящена революции счастья. Я верю, что, если достаточное число людей сумеют познать истинную природу счастья и начнут воспринимать его как всеобщий эквивалент, мы станем свидетелями небывалого расцвета не только счастья, но и добродетели в масштабах всего общества.

Выражения признательности

В процессе написания этой книги мне очень помогали мои друзья, учителя и ученики. Когда я в первый раз попросил Ким Купер помочь мне с черновой рукописью этой книги, я ожидал, что она ограничится несколькими малосущественными рекомендациями, после чего я сразу же смогу отослать книгу издателям. Но получилось совсем не так. Впоследствии мы провели сотни часов, совместно работая над этой книгой, – мы спорили, обсуждали все до мелочей, рассказывали друг другу истории из собственной жизни, смеялись, превратив написание этой книги в бескорыстный труд, исполненный счастья.

Я хочу выразить особую благодарность Шону Эйчору, Уоррену Беннису, Джохану Берману, Алете Камилле Бертельсен, Натаниэлу Брандену, Сандре Ча, Айджин Чу, Лимур Дефни, Марго и Уди Эйранам, Лиэт и Шаи Фейнбергам, Дейву Фишу, Шейн Фитц-Кой, Джессике Глейзер, Адаму Гранту, Ричарду Хэкману, Нэт Харрисон, Энн Хванг, Охаду Камину, Джою Каплану, Эллен Ленджер, Марен Лау, Пэт Ли, Брайану Литтлу, Джошуа Марголису, Дэну Меркелу, Бонни Мэсленд, Саше Матту, Джейми Миллеру, Михни Молдовеану, Демиану Московицу, Ронену Накашу, Джефу Перротти, Джозефине Пичаник, Сэмюэлу Рэскоффу, Шеннону Рунгвелски, Эмир и Ронниту Рубиным, Филипу Стоуну, Моше Тэлмону и Павлу Васильеву. Массу новых идей – и море счастья – подарили мне профессора и студенты, посещавшие мой курс позитивной психологии.

Мне очень помогли коллеги и друзья из Tanker Pacific[5] – многие мысли в этой книге вызрели в ходе наших совместных семинаров и в неспешных беседах за рюмочкой вина. Я особенно благодарен Идану Оферу[6], Хью Хангу, Сэму Нортону, Индиго Сингху, Тадику Тонги и Патрисии Лим.

Я благодарен своему агенту Рейфу Сегалайну за его терпение, поддержку и умение подбодрить меня в трудную минуту. Джон Эйхерн – мой редактор в издательстве McGraw-Hill – верил в мою книгу с первого дня, и именно с его легкой руки сам процесс публикации был для меня столь приятен.

Бог благословил меня большой и дружной семьей – это мой круг счастья. Огромная благодарность им всем – Бен-Шахарам, Бен-Поратам, Бен-Урам, Гроберам, Колодным, Марксам, Мельникам, Мозесам и Роузам – за те бесчисленные часы, которые мы провели и будем проводить в разговорах и в наслаждении жизнью. А еще спасибо бабушке и дедушке за то, что они пережили худшее и сумели стать наглядной иллюстрацией лучшего.

Многие мысли в этой книге родились из разговоров с моим братом и сестрой – Зеевом и Атерет, двумя блестящими и проницательными психологами. Тами – моя жена и подруга жизни – терпеливо выслушивала мои идеи, когда они были еще сырыми, а затем читала и обсуждала со мной все, что я написал. Пока мы с женой разговаривали о книге, наши дети Дэвид и Ширил терпеливо сидели на моих коленях (и время от времени оборачивались и улыбались мне, словно желая напомнить мне о том, в чем состоит истинное счастье). А мои родители заложили во мне те основы, благодаря которым я сумел написать о счастье и, что еще важнее, обрести его в собственной жизни.

Часть I

Что такое счастье?

Глава 1

Проблема счастья

Возможность скрывается среди трудностей и проблем.

Альберт Эйнштейн

Мне было шестнадцать лет, когда я выиграл израильский национальный чемпионат по сквошу. Именно благодаря этому происшествию тема счастья стала центральной в моей жизни.

Я всегда был уверен в том, что, если выиграю чемпионский титул, это сделает меня счастливым и заполнит пустоту, которую я так часто ощущал. На протяжении всех пяти лет, пока я готовился к этому турниру, я чувствовал, что в моей жизни не хватает чего-то очень важного, – и сколько бы километров я ни пробегал, какие бы тяжести ни поднимал и какие бы зажигательные речи вновь и вновь ни прокручивал у себя в голове, – ничто не могло мне этого заменить. Но я считал, что это всего лишь вопрос времени и раньше или позже «отсутствующее нечто» само проложит себе путь в мою жизнь.

И действительно, когда я выиграл национальный чемпионат Израиля, то был на седьмом небе от счастья – в сто раз счастливее, чем мог вообразить. После финального матча мы с друзьями и родными отправились в ресторан, чтобы отпраздновать это событие.

Мы праздновали целую ночь, а потом я ушел к себе в комнату. Я сидел на кровати и хотел в последний раз перед сном ощутить пережитое в этот день чувство высшего счастья. Но вдруг блаженство куда-то испарилось и возвратилось все то же безысходное чувство пустоты. Я был удивлен и испуган, ведь если я не был счастлив теперь, когда казалось, что мне удалось достичь всего, чего желала моя душа, мог ли я надеяться на счастье, которое будет длиться вечно?

Я попытался убедить себя, что это был временный упадок, но проходили дни, недели и месяцы, а я не чувствовал себя более счастливым. В действительности я ощущал еще большую опустошенность, поскольку начал понимать, что простая подмена цели – скажем, победа на мировом чемпионате – сама по себе не принесла бы мне счастья.

Минута на размышление

Вспомните два-три случая из своей жизни, когда вопреки вашим надеждам достижение той или иной важной вехи не дало вам ничего в эмоциональном плане.

И тогда я осознал необходимость поменять свои представления о счастье – глубже понять саму его природу или даже посмотреть на него совершенно иными глазами. Я был буквально одержим поисками ответа на один-единственный вопрос: как обрести прочное счастье, которое бы продлилось до конца моих дней? Я поступил в колледж, чтобы изучать философию и психологию. Я научился читать и анализировать любой текст буквально под лупой. Я прочитал то, что Платон писал о «благе», а Эмерсон – о «неподкупности вашей собственной души». И все это оказалось для меня чем-то вроде новых линз, через которые и моя собственная жизнь, и жизнь тех людей, которые меня окружали, смотрелась намного яснее.

Я не был одинок в своем несчастье, поскольку видел, что многие из моих однокурсников унылы и подавленны. Вся их жизнь проходила в погоне за высокими отметками, спортивными достижениями и престижной работой, но, сколь бы страстно они ни стремились к своим целям – даже если им удавалось их достичь, – это не приносило им ощущения стабильного хорошего самочувствия. По окончании колледжа их конкретные цели во многом менялись (например, вместо успехов в учении они начинали мечтать о продвижении по службе), но общая схема жизни оставалась той же самой.

Создавалось впечатление, будто все эти люди воспринимают свои душевные проблемы как неизбежную цену успеха. Неужели был прав Торо[7], однажды заметивший, что большинство людей ведут жизнь «в тихом отчаянии»? Я упорно отказывался принять этот зловещий постулат как неизбежный факт жизни и стал искать ответы на следующие вопросы: каким образом можно добиться успеха, оставаясь в то же время счастливым человеком? как примирить между собой амбиции и счастье? неужели нельзя раз и навсегда выкинуть из головы пресловутую сентенцию «Терпи, казак, – атаманом будешь»?

Пытаясь ответить на эти вопросы, я понял, что прежде всего мне необходимо выяснить, что же такое счастье. Со словом «счастье» часто используются такие слова, как «наслаждение», «блаженство», «экстаз» и «удовлетворенность», но ни одно из них не способно в точности выразить, что я имею в виду, когда думаю о счастье. Эти эмоции мимолетны и хотя сами по себе приятны и значимы, они не являются ни мерилом счастья, ни его оплотом.

В итоге мне стало ясно, какие слова и дефиниции не подходят для определения счастья, но гораздо труднее оказалось подобрать слова, которые были бы способны адекватно обозначить его природу. Английское слово happiness (счастье) происходит от исландского слова happ, которое означает «удача», «шанс», «счастливый случай»; тот же самый корень и у английских слов haphazard (случай, случайность, случайное происшествие) и happenstance (случайное происшествие, случайность)[8]. Я не хотел сводить переживание счастья к удаче или глупой случайности, поэтому стремился определить и понять, что же это такое.

Минута на размышление

Как бы вы определили, что такое счастье? Что это слово означает для вас?

У меня нет исчерпывающего ответа на тот единственный вопрос, который я поставил перед собой в шестнадцать лет, и подозреваю, что не будет никогда. Я так и не нашел никакой секретной формулы, никаких «пяти простых путей к счастью». Моя цель при написании этой книги заключалась лишь в том, чтобы лучше осознать те принципы, которые лежат в основе счастливой и полноценной жизни.

Разумеется, эти общие принципы – отнюдь не панацея, к тому же они годятся не для всех людей и не во всех ситуациях. Изложенные здесь идеи неприменимы, если у человека глубокая депрессия или острое тревожное расстройство, а также в отношении большинства внешних препятствий, которые нарушают благополучное течение жизни: войны, условий крайней бедности или политических репрессий, недавней потери близкого человека. При определенных обстоятельствах лучшее, что мы можем сделать, – это пережить отрицательные эмоции и позволить событиям идти своим чередом.

Страдания в жизни неизбежны, и существует масса внешних и внутренних барьеров, которые невозможно преодолеть одним махом. И тем не менее люди в большинстве ситуаций могут стать счастливее, если научатся лучше понимать саму природу счастья и, что еще важнее, применять на практике определенные идеи.

Когда я писал эту книгу или читал, что пишут о счастье другие, когда размышлял о том, что такое хорошая жизнь, и наблюдал за поведением окружающих, я часто задавал себе вопрос: «Счастлив ли я?» Тот же самый вопрос задавали мне и другие.

Мне потребовалось некоторое время для того, чтобы осознать, что этот вопрос вреден, даже если его задают из самых лучших побуждений.

Каким образом я определю, счастлив я или нет? В какой точке для меня начинается счастье? Существует ли некий универсальный стандарт счастья, а если да, то каким образом можно его определить? Неужели все зависит от того, насколько велико мое счастье в сравнении со счастьем других, а если да, то как можно измерить счастье других людей? На эти вопросы нет сколько-нибудь надежного ответа, а если бы даже он и существовал, то я из-за этого не был бы более счастлив.

«Счастлив ли я?» – это закрытый вопрос, который наводит на мысль, что в своем стремлении жить хорошей жизнью мы исповедуем бинарный, «черно-белый» подход. Из такого вопроса возможно только два вывода: мы либо счастливы, либо нет. И получается, что счастье – это завершение некоего процесса, строго определенная конечная точка, которая, коль скоро мы ее достигли, знаменует собой предел всех наших устремлений. Однако никакой конечной точки не существует, и, если упрямо продолжать верить в ее существование, это приведет лишь к неудовлетворенности и отчаянию.

Мы всегда можем стать счастливее, чем мы есть; ни один человек на свете никогда не испытывает совершенного и постоянного блаженства, когда ему не к чему больше стремиться. Поэтому, вместо того чтобы спрашивать, счастлив я или нет, полезнее задать другой вопрос: «Как мне стать счастливее?» В нем присутствует понимание самой природы счастья и признание того факта, что это непрерывно продолжающийся процесс, который проще всего представить себе в виде бесконечного континуума, а не какого-то там абстрактного конечного пункта. Сегодня я счастливее, чем был пять лет назад, и надеюсь, что через пять лет буду еще счастливее, чем сегодня.

Не надо отчаиваться из-за того, что мы до сих пор не достигли той точки, в которой счастье становится совершенным; не стоит понапрасну растрачивать свои силы, пытаясь измерить, насколько мы счастливы; вместо этого нам необходимо понять, что мера счастья ничем не ограничена, и подумать о том, как стать счастливее. Ведь счастье – это дорога без конца.

Все мы знаем, насколько трудно бывает что-то изменить. Ученые утверждают, что обучиться новым трюкам, усвоить новые модели поведения или сломать старые привычки порой бывает настолько трудно, что большинство попыток, кто бы их ни предпринимал – люди или организации, – обречены на неудачу[9]. Оказывается, что, когда дело доходит до выполнения собственных обещаний – даже, по нашему мнению, полезных для нас самих – одной лишь самодисциплины обычно недостаточно. Вот потому-то огромное большинство новогодних решений никем никогда и не выполняется.

В своей книге «Жизнь на полной мощности»[10] Джим Лоэр и Тони Шварц предлагают отбросить привычные представления о том, как изменить свою жизнь, и вместо того, чтобы фанатично культивировать самодисциплину, начать внедрять новые ритуалы. Как пишут Лоэр и Шварц, «чтобы выработать ритуал, необходимо очень точно определить порядок действий и выполнять их в совершенно конкретные моменты – исходя из внутренних моральных побуждений».

Начать исполнять новый ритуал зачастую бывает нелегко, зато поддерживать его не так уж и трудно. У спортсменов мирового класса тоже есть свои ритуалы. Они твердо знают, что в такие-то часы на протяжении каждого дня они будут на поле, потом отправятся в гимнастический зал, а после будут заниматься упражнениями на растяжку[11]. Для большинства из нас чистить зубы как минимум два раза в день – это тоже ритуал, и поэтому от нас не требуется особой дисциплинированности.

Тот же самый подход нам следует применять всегда, когда нам хочется что-то изменить в своей жизни.

Для спортсменов мораль состоит в том, чтобы бить рекорды, и поэтому они окружают процесс тренировки всевозможными ритуалами. Для большинства людей гигиена – это непреложное требование морали, и поэтому они создают ритуал чистки зубов. Если для нас моральной нормой является личное счастье и мы хотим стать счастливее, то нам тоже стоило бы окружить этот процесс ритуалами.

Какие ритуалы сделали бы вас счастливее? Что нового вы хотели бы привнести в свою жизнь? К примеру, начать три раза в неделю заниматься физкультурой, или по утрам пятнадцать минут посвятить медитации, или смотреть по два фильма в месяц, или по вторникам ходить с супругом в ресторан, или раз в два дня по часу читать книги для собственного удовольствия и так далее. Внедряйте не более одного-двух ритуалов за раз, и прежде чем приступать к выработке нового ритуала, проверьте, насколько прежние ваши нововведения успели стать привычками. Как говорит Тони Шварц, «даже если перемены к лучшему происходят со скоростью улитки, это гораздо лучше, чем амбициозный провал… Успех подпитывается успехом».

Как только вы определите, какие ритуалы вы хотели бы внедрить в свою жизнь, впишите их в свой ежедневник и начинайте выполнять. Порой бывает трудно завести новый ритуал, но спустя какое-то время – как правило, не более тридцати дней – выполнение этих ритуалов станет столь же естественным делом, как чистка зубов[12]. От привычек обычно трудно избавиться – и это хорошо, коль скоро речь идет о хороших привычках. Аристотель говорил: «Привычка – это вторая натура. А следовательно, нравственная добродетель – это не поступок, а привычка».

Иногда люди воспринимают в штыки саму идею ритуалов, так как считают, что подобное поведение может свести на нет спонтанность или творческий потенциал. Особенно в межличностных ритуалах, таких как регулярные романтические свидания с супругом или супругой, или в художественных ритуалах вроде занятий живописью. Однако, если мы не превратим свои действия в ритуал – будь то тренировки в гимнастическом зале, посиделки с семьей или чтение книг для собственного удовольствия, – мы, скорее всего, так за них и не возьмемся, и вместо того, чтобы действовать спонтанно, будем действовать реактивно (то есть откликаться на требования других, которые покушаются на наше время и силы). Если вся наша жизнь хорошо структурирована, упорядочена и превращена в ритуал, нам, конечно же, ни к чему расписывать все по часам, и поэтому у нас остается время для спонтанного поведения. Что еще важнее, мы можем интегрировать спонтанность в ритуал, например, спонтанно решив, куда мы пойдем во время нашего ритуализированного свидания. У большинства творческих людей, будь то художники, бизнесмены или родители, есть свои ритуалы, которые они неукоснительно выполняют. Как это ни парадоксально, рутина высвобождает в них спонтанность и творческий потенциал.

В своей книге я буду возвращаться к этому упражнению всякий раз, когда вы будете осваивать различные методики и вводить в свой обиход всевозможные ритуалы, которые помогут вам стать счастливее.

В ходе опроса, проводившегося Робертом Эммонсом и Майклом МакКаллофом, выяснилось, что люди, которые ведут благодарственный дневник и каждый день вписывают в него как минимум пять вещей, за которые они благодарны судьбе, могут похвастаться более высоким уровнем духовного благополучия и физического здоровья.

Каждый вечер перед отходом ко сну записывайте в свой благодарственный дневник по меньшей мере пять вещей, которые сделали или делают вас счастливыми, – то, за что вы благодарны судьбе. Это может быть все что угодно, от малого до великого – от вкусной еды до содержательной беседы с другом, от интересного проекта на работе до Господа Бога.

Делая это упражнение регулярно, вы, естественно, будете повторяться, что совершенно нормально. Весь секрет в том, чтобы, несмотря ни на какие повторы, сохранить свежесть эмоционального восприятия. Записывая каждый последующий пункт, старайтесь представить себе, что он для вас означает, и глубоко прочувствуйте связанные с ним ощущения. Регулярное выполнение этого упражнения поможет вам научиться ценить то хорошее, что есть в вашей жизни, а не принимать это как должное.

Вы можете выполнять это упражнение в одиночку или с кем-то, кого вы любите: с мужем или женой, с ребенком, отцом, матерью, братом или сестрой или с близким другом. Если вы будете вместе выражать благодарность, это самым существенным и благотворным образом повлияет на ваши взаимоотношения.

Глава 2

Как примирить настоящее и будущее

Природа подарила возможность счастья каждому из нас. Знать бы только, как этой возможностью воспользоваться.

Клавдиан[13]

Приближался один из самых важных в году турниров по сквошу. Я чрезвычайно упорно тренировался и решил в дополнение к этому сесть на особую диету. Несмотря на то что я всегда предпочитал здоровую пищу – это было необходимой составляющей моего тренировочного режима, – я иногда позволял себе «роскошь» еды из «Макдоналдса».

Однако за эти четыре недели, предшествовавшие турниру, я питался одной лишь постной рыбой и нежирной курятиной, цельным зерном, свежими фруктами и овощами. Я решил, что наградой за мое воздержание будет двухдневное обжорство, во время которого я вдоволь наемся гамбургеров.

И, как только турнир закончился, я пошел в свое любимое заведение. Я заказал сразу четыре гамбургера и, пока шел со своей драгоценной ношей от прилавка до столика, понял, как чувствовали себя собаки Павлова при звуке колокольчика. Но стоило мне поднести гамбургер ко рту, как что-то меня остановило.

Целый месяц я с нетерпением ждал, когда же я смогу отведать этой вкуснятины, а теперь, когда она была прямо передо мной, на пластмассовом подносе, я не хотел есть. Я попытался понять, почему так вышло. И именно тогда мне пришла на ум метафора счастья, которую я позднее назвал «модель гамбургера».

До меня вдруг дошло, что весь этот месяц я хорошо питался, мое тело очистилось от всяческой скверны и я ощущал прилив энергии. Я знал, что с удовольствием съем эти четыре гамбургера, но после этого еще долго буду чувствовать себя нездоровым и утомленным.

Уставившись в тарелку с нетронутой едой, я задумался о том, что на свете существует четыре разновидности гамбургеров, каждая из которых представляет собой отличный от других архетип, характеризующийся специфичными для него психологическими установками и поведенческим образцом.

Первый архетипический гамбургер – тот самый, от которого я только что отказался, – вкусная, но вредная для здоровья булочка с сомнительной начинкой. Поедание такого гамбургера в настоящий момент было бы благом, поскольку доставило бы мне удовольствие (нынешнее благо), но в будущем непременно обернулось бы злом, поскольку впоследствии я бы плохо себя чувствовал (будущее зло).

Характерная особенность, определяющая собой архетип гедонизма, как раз и заключается в том, что все происходящее в настоящий момент воспринимается как благо, но в будущем непременно обернется злом. Гедонисты живут по принципу: «Стремись к наслаждениям и избегай страданий»; все их старания направлены на то, чтобы наслаждаться жизнью сегодня и сейчас, игнорируя потенциальные отрицательные последствия их поступков в будущем.

Второй тип гамбургера, который пришел мне на ум, – это безвкусная булочка с постной вегетарианской начинкой, приготовленная исключительно из полезных для здоровья ингредиентов. Поедание такого гамбургера было бы благотворно для будущего, поскольку вследствие этого я был бы здоров и хорошо себя чувствовал (будущее благо), но в настоящий момент причинило бы мне одни неприятности, поскольку мне было бы противно жевать эту дрянь (нынешнее зло).

Этому гамбургеру соответствует архетип крысиных бегов. С точки зрения «крысы», настоящее не стоит ломаного гроша по сравнению с будущим, и бедняга страдает во имя некой предвкушаемой выгоды.

Третий тип гамбургера – наихудший из всех возможных – одновременно и невкусен, и вреден для здоровья. Если бы я его съел, это причинило бы мне вред и в настоящем, поскольку у этого гамбургера отвратительный вкус, и в будущем, поскольку его потребление подпортило бы мне здоровье.

Наиболее точная параллель для такого гамбургера – это архетип нигилизма. Он характерен для человека, который утратил вкус к жизни; такая личность не в состоянии ни наслаждаться минутными радостями, ни устремляться к великой цели.

Однако эти три представленных мной архетипа отнюдь не исчерпывают всех возможных вариантов – остается еще один, который нам необходимо рассмотреть. Что вы скажете о гамбургере, который был бы так же вкусен, как тот, от которого я отказался, и в то же время так же полезен для здоровья, как постная булочка с вегетарианской начинкой? О гамбургере, который одновременно содержал бы в себе и нынешнее, и будущее благо?

Этот гамбургер – живая иллюстрация архетипа счастья. Счастливые люди живут спокойно, пребывая в твердой уверенности, что те самые занятия, которые доставляют им массу удовольствия в настоящем, обеспечат им полноценную жизнь в будущем.

Представленная ниже диаграмма наглядно демонстрирует, как соотносятся в рамках каждого из этих четырех архетипов польза в настоящем и польза для будущего. Вертикальная ось символизирует будущее: чем выше располагается точка на этой шкале, тем существеннее будущее благо, чем ниже – тем ощутимее будущее зло. А горизонтальная ось диаграммы символизирует нашу жизнь в настоящем: чем правее – тем существеннее нынешнее благо, чем левее – тем ощутимее нынешнее зло.

Архетипы, какими я здесь их изображаю, – это сугубо теоретические схемы, которые характеризуют тот или иной тип личности, а отнюдь не конкретных реальных людей. В какой-то мере и в различных комбинациях в каждом из нас проглядывают те или иные черты, характерные для участника крысиных бегов, гедониста, нигилиста и счастливого человека. Поскольку моя цель заключалась в прояснении наиболее существенных характеристик каждого архетипа, мои описания неизбежно будут походить на карикатуры, чем-то напоминающие реальных людей, но с акцентуацией и утрированием определенных личностных черт. Для того чтобы наглядно проиллюстрировать все наши архетипы, мы проследим за жизнью воображаемого персонажа по имени Тимон.

Минута на размышление

В каком из этих четырех секторов вы проводите больше времени? Назовите один или два.

Пока Тимон был маленьким, он совершенно не заботился о будущем, зато его повседневные занятия приводили его в восторг и рождали в нем ощущение чуда. Но, когда ему исполнилось шесть лет и он пошел в школу, тут-то и началась его карьера участника крысиных бегов.

Ему не говорили, что он должен быть счастливым в школе или что учеба может быть – и должна быть – веселым и интересным занятием. Родители и учителя постоянно внушали ему, что в школу он ходит ради того, чтобы получать хорошие отметки и обеспечить таким образом свое будущее.

Напуганный тем, что плохо сдаст экзамены, Тимон боялся пропустить хоть слово в объяснениях учителя и постоянно нервничал. Он с нетерпением ждал конца каждого урока и каждого школьного дня, и единственное, что держало его на плаву, – это мысль о наступающих каникулах, когда он не должен будет думать об уроках и оценках.

Тимон усваивал навязанные взрослыми нравственные нормы, что школьные оценки – это и есть мера его успеха, и несмотря на то, что ненавидел школу, продолжал упорно трудиться. К старшим классам он уже полностью усвоил формулу успеха: жертвуй «удовольствием здесь и сейчас» ради того, чтобы быть счастливым в будущем[14]. И хоть Тимон не испытывал ни малейшего удовольствия ни от учебы в школе, ни от факультативов и кружков, ни от общественной работы и участия в художественной самодеятельности, он отдавался этим занятиям целиком. Им двигала потребность накопить как можно больше званий и почестей, а когда эта ноша становилась неподъемной, он говорил сам себе: «Только бы мне поступить в колледж, уж там-то я оттянусь по полной программе!»

И вот Тимон подает заявление в колледж и поступает на выбранный им факультет. «Ну сейчас-то, – говорит он себе, – я наконец смогу почувствовать себя счастливым человеком!»

Однако чувство облегчения длится недолго. Через пару месяцев Тимона вновь охватывает то же беспокойство, которое мучило его долгие годы. Он боится, что окажется не в состоянии успешно соперничать с лучшими студентами в колледже и, значит, не получит работу, о которой мечтает.

Итак, крысиные бега продолжаются. Все четыре года в колледже он трудится не покладая рук, чтобы его резюме выглядело как можно более внушительно. Он учреждает одну студенческую ассоциацию и становится президентом другой, предлагающей бездомным кров и пищу; участвует в университетском чемпионате по легкой атлетике; тщательно выбирает, какие лекционные курсы и семинары будет посещать, и записывается на них не потому, что эти учебные курсы его интересуют, а потому, что их названия будут эффектно смотреться во вкладыше к диплому.

Время от времени Тимон действительно оттягивается, особенно после того, как сдаст очередную контрольную работу или экзамен. Однако эти приятные моменты длятся совсем недолго; потом его заботы вновь начинают расти, а вместе с ними растет и чувство беспокойства.

На последнем курсе колледжа одна престижная фирма приглашает его на работу. Тимон с восторгом принимает это предложение. «Теперь-то, – думает он, – я наконец смогу наслаждаться жизнью!» Вскоре, однако, он понимает, что восьмидесятичасовая рабочая неделя – это удовольствие ниже среднего. И он опять говорит себе, что ему придется еще раз на некоторое время пожертвовать всеми радостями жизни – но только до тех пор, пока он не встанет на ноги. Время от времени он даже чувствует себя счастливым – когда получает прибавку к зарплате, большую премию или продвижение по службе, или когда на людей производит впечатление его солидная должность. Но это чувство удовлетворения немедленно испаряется, как только он вновь впрягается в свою лямку.

Проработав в фирме много-много лет, в награду за бесконечно долгие часы рабского труда Тимон получает предложение стать партнером. Ему смутно помнится, как когда-то давным-давно он надеялся ощутить от этого некое удовлетворение, но ничего такого не происходит.

Тимон был лучшим студентом в колледже; сейчас он партнер в престижной фирме; живет вместе со своей замечательной семьей в большом доме в фешенебельном районе; у него роскошный автомобиль и гораздо больше денег, чем он сможет потратить до конца своих дней. Но при всем при этом Тимон несчастен.

И тем не менее другие расценивают его жизнь как образчик успеха. Знакомые видят в Тимоне человека, с которого их детям следует брать пример, и говорят им: «Если вы будете упорно трудиться, то будете такими, как Тимон». Сам он жалеет этих детей, но не в силах даже вообразить, что можно жить как-то иначе, не участвуя в крысиных бегах. Тимон даже не знает, что сказать своим собственным детям. Не просиживать в школе штаны? Не поступать в хороший колледж? Не стремиться получить хорошую работу?

Неужели быть успешным – то же самое, что быть жалким и несчастным?

Хотя Тимон несчастлив из-за того, что участвует в крысиных бегах, очень важно отметить, что на свете полно бизнесменов, которые поглощены своей работой и им нравится торчать у себя в офисе по восемьдесят часов в неделю. Трудиться в поте лица или учиться на одни пятерки – это отнюдь не то же самое, что участвовать в крысиных бегах; есть в высшей степени счастливые люди, которые долгими часами корпят над своей работой и целиком посвящают себя учебе или профессиональной деятельности. Участники крысиных бегов отличаются прежде всего своей неспособностью получать удовольствие от своих занятий, а также своей неистребимой верой в то, что стоит им достичь какой-то конкретной цели – и они будут счастливы до скончания дней.

Более того, если я и взял Тимона в качестве примера, то при этом я вовсе не имею в виду, что потенциальными участниками крысиных бегов являются одни только бизнесмены. Человек, который решил стать врачом, порой относится к жизни точно так же и демонстрирует точно такое же поведение: ощущает себя обязанным поступить в самый лучший медицинский университет, затем пробиться в лучшую интернатуру, затем стать заведующим отделением и так далее. То же самое можно сказать и о художнике, который не вдохновенно творит, а тянет лямку и уже не способен испытывать ту радость, которую он когда-то получал от живописи. Теперь такой художник думает только о том, какую награду получит за свои труды, и о том, как он когда-нибудь совершит «большой прорыв», который и сделает его счастливым.

Причина того, что вокруг нас так много людей, участвующих в крысиных бегах, кроется в нашей культуре, которая способствует укоренению подобных суеверий. Если мы заканчиваем семестр на одни пятерки, то получаем подарок от родителей; если мы выполняем план на работе, то в конце года получаем премию. Мы привыкаем не думать ни о чем, кроме цели, которая маячит перед нами на горизонте, и не обращать внимания на то, что происходит с нами в настоящий момент. Всю свою жизнь мы гонимся за бесконечно ускользающим от нас призраком будущего успеха. Нас награждают и хвалят не за то, что происходит с нами в пути, а лишь за успешное завершение путешествия. Общество вознаграждает нас за результаты, а не за сам процесс; за то, что мы достигли цели, а не за то, что мы прошли тот путь, который к ней ведет.

Достигнув намеченной цели, мы испытываем облегчение, которое так легко перепутать со счастьем. Чем тяжелее бремя, которое мы несем в пути, тем сильнее и приятнее испытываемое чувство. Путая же минутное облегчение со счастьем, мы тем самым укрепляем иллюзию, будто счастливыми нас сделает простое достижение цели.

Чувство облегчения можно считать своего рода негативным счастьем[15], поскольку его источник – те же стресс и беспокойство, взятые с обратным знаком. По самой своей природе облегчение предполагает неприятные переживания, и поэтому счастье, возникшее из чувства облегчения, не может длиться сколько-нибудь долго. Если у женщины, страдающей от мучительного приступа мигрени, вдруг перестанет раскалываться голова, то из-за одного только отсутствия боли она почувствует себя счастливейшим человеком на свете. Но поскольку подобному «счастью» всегда предшествует страдание, то отсутствие боли – это всего лишь минутное облегчение от чрезвычайно негативных переживаний.

К тому же чувство облегчения всегда временно. Когда у нас перестает стучать в висках, само по себе отсутствие боли доставляет нам определенное удовольствие, но затем мы очень быстро привыкаем к этому состоянию и считаем его чем-то само собой разумеющимся.

Участник крысиных бегов, который путает облегчение со счастьем, проводит всю жизнь в погоне за своими целями, считая, что для счастья ему достаточно просто чего-то достичь.

Минута на размышление

Не чувствуете ли вы время от времени, что вы участвуете в крысиных бегах? Если бы у вас была возможность взглянуть на свою жизнь со стороны, какой совет вы бы дали самому себе?

Гедонист ищет наслаждений и избегает страданий. Он заботится только об утолении собственных желаний и почти совсем не думает о последствиях. Полноценная жизнь, по его мнению, сводится к череде приятных ощущений. Если в настоящий момент что-то доставляет ему удовольствие, это служит достаточным оправданием для того, чтобы этим заниматься, пока на смену прежнему увлечению не придет новое. Гедонист с энтузиазмом заводит новых друзей и возлюбленных, но как только их новизна меркнет, сразу же находит себе новые привязанности. Поскольку гедонист зациклен только на том, что происходит с ним в настоящий момент, он ради минутного удовольствия готов совершать поступки, которые впоследствии способны нанести ему громадный урон. Если наркотики приносят ему наслаждение, он будет их принимать; если ему кажется, что работа – это слишком трудно, он будет ее избегать.

Гедонист совершает ошибку, отождествляя любое усилие со страданием, а наслаждение – со счастьем. Насколько серьезна эта ошибка, хорошо показано в старом эпизоде сериала «Сумеречная зона», в котором безжалостного преступника, убитого при попытке уйти от полиции, приветствует ангел, посланный специально для того, чтобы удовлетворить любое желание. Поскольку бандит прекрасно осознает всю греховность своей жизни, ему не верится, что он оказался на небесах. Поначалу он совершенно сбит с толку, но затем решает, что ему крупно повезло, и начинает перечислять все свои желания. Просит, чтобы ему принесли совершенно неприличную сумму денег, – и тут же ее получает. Требует, чтобы ему подали его любимое блюдо, – и ему его тотчас приносят. Хочет, чтобы к нему привели первых красавиц, – и девушки сразу же появляются. Казалось бы, о лучшей загробной жизни не стоит и мечтать.

Однако со временем наслаждение, которое этот человек прежде получал от потворства своим желаниям, мало-помалу проходит; в конце концов легкость бытия становится невыносимой. Бедняга просит у ангела какую-нибудь работу, которая бы заставила его хоть немного попотеть, но в ответ ему говорят, что в этом месте он может получить все, что душе угодно, кроме возможности самому зарабатывать на хлеб.

Преступник все больше и больше впадает в тоску. И наконец на пределе отчаяния он говорит ангелу, что хотел бы уйти в «другое место», из рая отправиться в ад. В этот момент камера делает «наезд», и нежный лик ангела вдруг становится извращенным и пугающим. Дьявольски хохоча, он отвечает: «А это и есть другое место». Это ад, который гедонист принимает за небеса.

Без долгосрочной цели, без усилий и трудов жизнь теряет для нас всякий смысл. Мы не сможем найти счастье, если ищем одних лишь наслаждений и избегаем страданий. И тем не менее гедонист, живущий внутри каждого из нас, в неизбывной тоске по какому-то райскому саду продолжает отождествлять труд со страданием, а безделье с наслаждением.

Психологи провели эксперимент по мотивам упомянутого киноэпизода. Студентам колледжа платили за то, что те ничего не делали; материальные нужды молодых людей полностью удовлетворялись, но работать им было запрещено. По прошествии четырех-восьми часов студенты начинали лезть на стенку, несмотря на то что зарабатывали они значительно больше, чем в любом другом месте. Им необходим был азарт преодоления трудностей, и они предпочли побыстрее отказаться от этой хорошо оплачиваемой «синекуры» ради работы, которая не только требовала от них больших усилий, но и была менее выгодна в материальном плане.

В 1996 году я проводил управленческий семинар для группы южноафриканских руководителей, которые в свое время были участниками борьбы против апартеида. Они рассказали, что в период борьбы у них было ясное ощущение того, что они живут не напрасно, и ясная будущая цель, а потому их жизнь, пусть даже временами трудная и опасная, была азартной и захватывающе интересной.

После того как апартеиду пришел конец, празднества продолжались в течение долгого времени. Мало-помалу эйфория улетучилась, и многие люди, которые прежде участвовали в борьбе, начали страдать от скуки и пустоты жизни, некоторые даже впали в депрессию. Разумеется, им вовсе не хотелось возвращаться во времена апартеида, когда они были угнетаемым большинством, но отсутствие дела, которому они прежде посвящали себя целиком, породило ощущение жуткой пустоты. Некоторым удалось обрести новый смысл жизни в семье, в помощи своим согражданам, в работе или в хобби, но остальные даже несколько лет спустя по-прежнему барахтались в поисках новых жизненных ориентиров.

Михай Чиксентмихайи, который в своей научной работе исследует почти исключительно состояния наивысшей творческой активности и душевного подъема, утверждает, что «лучшие моменты в жизни человека обычно наступают тогда, когда его тело или ум напряжены до предела в добровольном стремлении выполнить какое-то трудное задание или совершить подвиг». Гедонистическое существование без борьбы – отнюдь не рецепт счастья. Как сказал бывший министр здравоохранения, просвещения и социального обеспечения США Джон Гарднер[16], «мы созданы для того, чтобы карабкаться вверх, а не для того, чтобы прохлаждаться – будь то в долине или на вершине горы».

А теперь давайте вернемся к Тимону, который, в погоне то за одной будущей целью, то за другой так и не став счастливым, решает жить только сегодняшним днем. Он много пьет, употребляет наркотики и ведет беспорядочную половую жизнь. Он надолго отлучается с работы и часами загорает на пляже, утопая в блаженстве бесцельного и бессмысленного существования, не считая необходимым думать о завтрашнем дне. Какое-то время Тимон воображает себя счастливчиком, но, как преступник в «Сумеречной зоне», очень быстро начинает скучать и чувствует себя глубоко несчастным.

Минута на размышление

Вернитесь мысленно в те времена – будь то единственный эпизод или достаточно длительный промежуток времени, – когда вы жили как гедонист. Что вы приобрели и что потеряли, живя подобным образом?

В контексте данной книги нигилист – это человек, который разочаровался в самой возможности счастья и покорно смирился с тем, что в жизни нет никакого смысла. Если архетип крысиных бегов весьма удачно характеризует состояние человека, который живет ради светлого будущего, а архетип гедонизма – состояние человека, который живет сегодняшним днем, то архетип нигилизма в точности отображает состояние человека, который прикован цепями к прошлому. Те, кто смирился со своим нынешним несчастьем и заранее уверен, что такая же жизнь уготована им и в будущем, никак не могут выбросить из головы свои прежние неудачные попытки стать счастливыми.

Такую привязанность к прошлым неудачам Мартин Селигман именует «выученной беспомощностью». Изучая это явление на собаках, Селигман разделил их на три экспериментальные группы. В первой группе собаки получали удары электрическим током, но имели возможность отключить электричество, нажав на педаль. Во второй группе они получали удары, которые продолжались вне зависимости от их поведения. Третья – контрольная – группа вообще не подвергалась воздействию тока.

Затем всех собак поместили в боксы, где они по-прежнему получали удары, но из этих боксов легко можно было убежать, перепрыгнув через низенький барьер. Собаки, которые ранее имели возможность прекращать удары током (первая группа), а также те, которые ранее ничему такому не подвергались (третья группа), быстро перепрыгнули через барьер и убежали. А собаки из второй группы, у которых прежде не было никаких возможностей предотвратить удары, не предпринимали никаких усилий, чтобы убежать. Они просто ложились на пол и скулили. Они научились быть беспомощными.

Селигман проделал аналогичный эксперимент и с людьми: он подвергал их воздействию громкого шума, очень неприятного для слуха. В одной группе люди имели возможность как-то повлиять на этот шум и даже прекратить его, тогда как люди во второй группе такой возможности не имели. Впоследствии обе группы были подвергнуты воздействию громкого шума, который можно было отключить, но люди из второй группы даже не пытались этого сделать – они полностью смирились с тем незавидным положением, в которое они попали.

Исследование, проведенное Селигманом, наглядно демонстрирует, как легко мы научаемся быть беспомощными. Если нам так и не удается достичь желанного результата, мы зачастую из этого делаем вывод, что в нашей жизни ничего не изменишь или что над какими-то ее сторонами мы не властны. Подобный стиль мышления неизбежно приводит к отчаянию.

Тимон, не получив удовлетворения ни от участия в крысиных бегах, ни от бесцельной жизни гедониста и не подозревая ни о каких других возможностях, покоряется своему несчастью и становится нигилистом. А что тогда происходит с его детьми? Тимон ведь не хочет, чтобы они прожили жизнь, исполненную тихого отчаяния, но он понятия не имеет, как указать им верную дорогу. Нужно ли ему учить их страдать в настоящем, чтобы достигнуть цели в будущем? Да и как Тимон может учить их этому, коль скоро ему прекрасно известно о страданиях, на которые обречены участники крысиных бегов? Так, значит, ему нужно учить их жить сегодняшним днем? Но и этого он не может, потому что слишком хорошо знает всю пустоту гедонистической жизни.

Минута на размышление

Попробуйте вспомнить то время – будь то единственный эпизод или достаточно длительный промежуток времени, – когда вы ощущали себя нигилистом, неспособным выбраться из скорлупы своего тогдашнего несчастья. Если бы у вас была возможность посмотреть на эту ситуацию со стороны, какой совет вы бы дали самому себе?

И участник крысиных бегов, и гедонист, и нигилист – все они, каждый на свой лад, заблуждаются: неверно интерпретируют действительность, не понимают истинной природы счастья и не знают, что нужно для полноценной жизни. Участник крысиных бегов страдает вследствие «обманчивости любых достижений» – ложной веры в то, что если мы достигнем очень важной цели, то будем счастливы до конца своих дней. Гедонист страдает из-за «обманчивости текущего момента» – ложной веры в то, что счастье можно испытать, погрузившись в нескончаемый поток минутных наслаждений в отрыве от нашего жизненного предназначения. Нигилизм – это также заблуждение, неверная интерпретация действительности – ошибочная вера в то, что как ни крути, а счастье все равно недостижимо. Упомянутое заблуждение проистекает из неспособности усмотреть возможность синтеза между стремлением чего-то достичь и текущим моментом – некоего третьего пути, по которому можно будет выбраться из того незавидного положения, в которое мы попали.

Одна студентка, учившаяся у меня в Гарварде, пришла посоветоваться со мной по поводу предложения о работе, которое она незадолго до того получила от престижной консалтинговой фирмы. Студентка призналась, что ей глубоко неинтересна работа, которую придется там выполнять, – и тем не менее она чувствовала, что не имеет права упускать этот шанс. У нее были предложения от многих других компаний, работа там нравилась ей намного больше, но ни одно из этих предложений не давало ей шанса «так хорошо устроиться в жизни». И эта девушка хотела знать мое мнение о том, в какой момент жизни, то есть в каком возрасте, ей можно будет перестать думать о будущем и начать наслаждаться счастьем.

У меня ее вопрос вызвал резкое неприятие, поскольку его подспудной подоплекой была неизбежность выбора – «или-или». И я ответил, что вместо вопроса о том, быть счастливой теперь или в будущем, она должна задать себе совсем другой: «Как быть счастливой и теперь, и в будущем?»

Порой нынешнее и будущее благо вступают между собой в непримиримый конфликт – ведь иногда ситуация требует, чтобы мы отказались от чего-то одного во имя чего-то другого; и тем не менее почти всегда у нас есть возможность наслаждаться и тем и другим. Например, студенты, которые по-настоящему любят учиться, получают огромное наслаждение от самого процесса усвоения новых знаний и тем самым извлекают нынешнее благо, но в то же время на их долю выпадает и будущее благо, поскольку эти новые знания готовят их к избранной профессии. Что касается любви, то бывают счастливые пары, для которых самая большая радость – это быть вместе и помогать друг другу расти и развиваться. Те, кто занят любимым делом – будь то бизнес, медицина или искусство, – взбираются все выше и выше по карьерной лестнице и вместе с тем получают громадное удовольствие от того, что происходит с ними по дороге.

И тем не менее, если мы надеемся, что наше счастье будет вечным, мы заранее обрекаем самих себя на неудачи и разочарования. Не все из того, что мы делаем, в равной мере сулит и нынешние, и будущие блага. Иногда стоит отказаться от каких-то сиюминутных благ ради более существенных выгод в будущем, и, какой бы благополучной ни была наша жизнь, никто из нас не застрахован от бытовых неурядиц и черной работы. Зубрить перед экзаменом, экономить деньги на старость или, будучи молодым специалистом, пахать с утра до ночи, как вол, – все это зачастую не слишком-то приятно, но необходимо, чтобы стать счастливым надолго и всерьез. Но даже тогда, когда нам приходится жертвовать сиюминутной выгодой во имя более существенной выгоды в будущем, нельзя упускать из виду нашу главную цель – проводить как можно больше времени, занимаясь теми делами, которые являются для нас источником не только настоящих, но и будущих благ.

Жить на гедонистический манер временами тоже бывает полезно. Тот, кто живет сегодняшним днем, молодеет душой – лишь бы в долгосрочном плане это не привело ни к каким негативным последствиям (вроде тех, которые бывают от приема наркотиков). Если мы немножко расслабимся, побездельничаем и порадуемся жизни: поваляемся на пляже, наедимся гамбургеров из «Макдоналдса», а потом еще полакомимся мороженым с фруктами и взбитыми сливками или просто поглазеем в телевизор, – мы от этого сделаемся только счастливее.

Минута на размышление

Вспомните один или два периода в вашей жизни, когда вы наслаждались одновременно настоящими и будущими благами.

Иллюзия участника крысиных бегов заключается в том, что если он когда-нибудь в будущем сумеет достичь намеченной цели, то будет счастлив до конца своих дней; ему невдомек, что путь к цели ничуть не менее важен, чем сама цель. Иллюзия гедониста, наоборот, заключается в том, что для него важен только путь, но не цель. Нигилист, отчаявшись достичь цели и махнув рукой и на нее, и на путь к ней, полностью разочаровался в жизни. Участник крысиных бегов становится рабом будущего, гедонист – рабом настоящего, а нигилист – рабом прошлого.

Для того чтобы стать счастливым всерьез и надолго, необходимо получать удовольствие от самой дороги к цели, которую мы считаем достойной. Счастье не в том, чтобы взобраться на вершину горы, и не в том, чтобы бесцельно бродить по горам; счастье – это то, что мы испытываем, когда карабкаемся на вершину.

Опросы людей, которые регулярно ведут дневник, свидетельствует о том, что письменный отчет о событиях нашей жизни – как негативных, так и позитивных – способствует повышению уровня нашего душевного и физического здоровья.

На протяжении четырех дней подряд как минимум по пятнадцать минут в день пишите о том, что с вами происходило в каждом из этих четырех секторов. Напишите о тех временах, когда были участником крысиных бегов, гедонистом и нигилистом. В четвертый день напишите о счастливых моментах вашей жизни. Если вы растрогаетесь до такой степени, что захотите написать о каком-то конкретном секторе побольше, так и сделайте, но не пишите больше чем об одном секторе в день. Не беспокойтесь насчет правописания – просто пишите. Важно, чтобы в своем сочинении вы честно рассказали о тех эмоциях, которые вы испытывали когда-то или испытываете сейчас, а также о том, какой именно поведенческий сценарий вы осуществляли (то есть какие поступки вы тогда совершали), какие мысли натолкнули вас на эти поступки или возникли во время написания этого текста.[17]

Вот кое-какие инструкции по поводу того, что писать в каждом из этих четырех секторов.

– Участник крысиных бегов. Расскажите о периоде своей жизни, когда вы чувствовали себя крысой, безостановочно бегущей по беговой дорожке к «светлому будущему». Почему вы это делали? Какие блага приносила вам подобная жизнь, если, конечно, в этом для вас было какое-то благо? Какую цену вы за это платили?

– Гедонист. Расскажите о периоде своей жизни, когда вы жили как гедонист или предавались гедонистическим радостям. Какие блага приносила вам подобная жизнь, если, конечно, в этом для вас было какое-то благо? Какую цену вы за это платили?

– Нигилист. Расскажите о самых тяжелых минутах своей жизни, когда вы, махнув на все рукой, смирялись со своей горькой участью. Или о том, что происходило с вами в более длительный промежуток времени, на протяжении которого вы чувствовали себя беспомощным. Поделитесь самыми сокровенными чувствами и мыслями, которые вам приходили в голову тогда и теперь, когда вы пишете этот текст.

– Счастливый человек. Расскажите о каком-нибудь невероятно счастливом времени своей жизни. Перенеситесь мысленно в то время, попытайтесь повторно испытать свои тогдашние эмоции и затем напишите о них.

Что бы вы ни писали, пока вы это пишете, ваши заметки предназначаются только для ваших собственных глаз. Если же, закончив писать, вы захотите прочитать то, что у вас получилось, близкому человеку, вы, конечно же, вправе это сделать, но важно, чтобы при выполнении этого упражнения вы не чувствовали себя скованно. Чем больше вы сумеете открыться, тем больше пользы вы извлечете из этого задания.

Сектор нигилизма и сектор счастья необходимо будет проработать еще как минимум дважды. Когда вы будете выполнять упражнение повторно, можно вспомнить те же самые события или написать о чем-нибудь другом. Время от времени пересматривайте заново все, что написали, – это можно делать раз в три месяца, раз в год или раз в два года.

Благодаря научным исследованиям вроде тех, которые проводили Герберт Бенсон[18], Джон Кабат-Зинн[19] и Ричард Дэвидсон[20], обнаружилось, насколько сильное воздействие оказывает на нас регулярная медитация.

Медитируйте! Найдите какой-нибудь укромный уголок. Сядьте на стул или пол, скрестив ноги. Проверьте, удобно ли вам сидеть, спину и шею держите прямо. Глаза можно закрыть или держать их открытыми.

Войдите в состояние спокойствия: глубоко вдыхайте воздух носом или ртом так, чтобы каждый ваш вдох заполнял все пространство у вас в животе, и медленно, через нос или рот выпускайте воздух наружу.

Мысленно просканируйте свое тело. Если в каком-нибудь конкретном месте ощущается напряжение, направьте туда дыхание, чтобы его расслабить. Затем – на протяжении минимум пяти и максимум двадцати минут – сосредоточьте все свое внимание на том, чтобы дышать медленно и глубоко. Если вы почувствуете, что теряете концентрацию и ваши мысли уносятся далеко-далеко, просто и без всяких усилий верните мысли в прежнее русло и вновь сконцентрируйтесь на дыхании.

Продолжая глубоко дышать, сосредоточьтесь на какой-нибудь положительной эмоции. Можно вызвать в своем воображении какой-то момент, когда вы были особенно счастливы, – будь то минуты близости с любимым человеком или известие о повышении по службе. Примерно секунд тридцать или чуть дольше – но не более пяти минут – еще и еще раз переживайте заново эти положительные эмоции, пусть они расцветут у вас в душе. Возможно, впоследствии – особенно после того, как вы приучитесь выполнять это упражнение регулярно, – вам уже не нужно будет воображать себе какой-то конкретный случай; у вас появится способность пробуждать в себе положительные эмоции, просто произнеся мысленно слова «счастье, покой и радость».

Превратите медитацию в ритуал. Отведите на нее от десяти минут до часа ежедневно – утром, когда вы просыпаетесь, во время ленча или где-нибудь после полудня. После того как вы какое-то время регулярно позанимаетесь медитацией, вам достаточно будет одной-двух минут, чтобы воспользоваться преимуществами этого упражнения. В любой момент, когда бы вы ни почувствовали, что вы подавлены или расстроены, или когда вы просто захотите насладиться мгновением покоя или радости, вы можете сделать несколько глубоких вдохов и ощутить прилив положительных эмоций. В идеале заниматься медитацией нужно в каком-нибудь укромном уголке, но делать это можно где угодно – когда вы едете в поезде, или сидите на заднем сиденье такси, или за своим рабочим столом.

Глава 3

Как объяснить, что такое счастье

Счастье – это смысл и цель жизни, единственное устремление и конечная цель человеческого существования.

Аристотель

Всем нам знакомо жадное любопытство детей. Стоит только ребенку заинтересоваться чем-то в окружающем его мире, полном чудес, – и ваш почемучка будет безостановочно задавать все новые и новые вопросы. Почему идет дождь? Почему вода поднимается на небо? Почему вода превращается в пар? Почему облака не падают на землю? И не важно, получают ли дети реальные ответы на свои вопросы. Их неустанное исследование развертывается по модели бесконечной цепочки «почему», которая устремляется к первопричине всех вещей.

Однако есть один вопрос, который позволяет взрослому остановить атаку почемучки без какого-либо чувства вины или собственной неадекватности. Это вопрос «Почему ты хочешь быть счастливым?». Когда нас спрашивают, почему мы хотим те или иные конкретные вещи – любые, за исключением счастья, – мы всегда можем оспорить их ценность, задав еще один вопрос «Почему?». Например, почему ты столько сил отдаешь учебе? Почему хочешь выиграть этот приз? Почему хочешь стать богатым и знаменитым? Почему хочешь купить престижный автомобиль, добиться продвижения по службе или целый год не работать?

А когда мы спрашиваем: «Почему ты хочешь быть счастливым?», ответ прост и категоричен: мы стремимся к счастью, потому что это заложено в нашей природе. Когда в ответ мы слышим: «Потому что тогда я буду счастлив», никто и ничто не вправе оспорить законность и окончательность этого суждения. Счастье находится на самой вершине иерархии целей – это конечная цель, к которой ведут все остальные цели.

Примечания

1

Книга написана в 2007 году. Прим. ред.

2

Чиксентмихайи, Михай – профессор психологии, бывший декан факультета Чикагского университета, автор нескольких бестселлеров и более чем 120 статей для журналов и книг, лауреат премии «Мыслитель года» (2000), один из наиболее широко цитируемых психологов современности. Самым крупным достижением Чиксентмихайи является теория «потока», о которой много говорится в этой книге. Здесь и далее прим. перев.

3

Это определение взято из «Манифеста позитивной психологии», который был впервые опубликован в 1999 году. Вот как это определение звучит полностью: «Позитивная психология – это наука об оптимальном функционировании человека. Она нацелена на изучение и пропаганду тех факторов, которые способствуют благополучию отдельных индивидов и сообществ. Позитивная психология как особое направление в науке представляет собой новый подход со стороны ученых-психологов, в рамках которого предлагается сосредоточить максимум внимания на истоках психического здоровья и таким образом преодолеть прежний подход, в котором основной акцент делался на болезни и расстройства».

4

Селигман, Мартин – известный американский психолог и писатель, профессор Пенсильванского университета, вице-чемпион США по бриджу. Занимает 13-е место в мировом рейтинге цитирования психологов на протяжении всего XX столетия. Наибольшую известность ему принесла теория «выученной беспомощности», которую он сформулировал еще в 1964 году и которая позднее сделалась краеугольным камнем позитивной психологии. В нашем издательстве вышла книга профессора Селигмана «В поисках счастья» (М., Манн, Иванов и Фербер).

5

Tanker Pacific Management Group – крупнейшая частная флотилия танкеров в мире со штаб-квартирой в Сингапуре.

6

Офер, Идан – израильский миллиардер, основатель и многолетний глава Tanker Pacific Management Group. Владелец нескольких крупных компаний в Израиле. В настоящее время проживает в Лондоне и является председателем международного холдинга, занимающегося полупроводниками, химикатами и морскими перевозками, энергоносителями и высокими технологиями. Идан Офер известен и своими нетрадиционными политическими взглядами. Так, он считает, что израильско-палестинский конфликт можно потушить, выплатив палестинцам щедрые компенсации и создав на территории Палестинской автономии крупную промышленную зону.

7

Торо, Генри Дэвид (1817–1862) – американский писатель и борец за гражданские права. Активно участвовал в борьбе за освобождение негров, а однажды даже был посажен в тюрьму на один день за протест против войны с Мексикой и активное участие в аболиционистском движении. Большую часть жизни одиноко прожил в хижине в лесу, занимаясь физической работой, написанием сочинений (самое знаменитое из них «Уолден, или Жизнь в лесу», 1854) и созерцанием природы. В 1960 году его имя было вписано в Галерею славы великих американцев.

8

По поводу происхождения русского слова «счастье» общепринятой точки зрения не существует. Наибольшее распространение получила точка зрения М. Фасмера и И. А. Бодуэна де Куртенэ, согласно которой праславянское Sъcestьje происходит от древнеиндийского su (хороший) + cestь (часть), то есть «хороший удел».

9

Исследование, проведенное Дэниелом Гоулманом, Ричардом Бояцисом и Энни Макки, наглядно демонстрирует, как и почему большинство попыток изменить свою жизнь с треском проваливаются сразу по завершении «фазы медового месяца» – после начальной стадии внедрения.

10

М., Манн, Иванов и Фербер, 2010.

11

Когда я играл в сквош и тренировался по шесть часов в день, обо мне говорили, что я «дисциплинированный», но для меня это было совсем не сложно. Хотя на корте и в гимнастическом зале мне приходилось заставлять себя вкалывать до седьмого пота, поход на корт или в гимнастический зал не требовал от меня никаких усилий – это был автоматический ритуал, который я выполнял ежедневно.

12

Если верить Уильяму Джемсу, формирование новой привычки занимает двадцать один день. По мнению Лоэра и Шварца (2004), большинство действий становятся привычными меньше чем через месяц. При этом они ссылаются на далай-ламу, который сказал: «Нет такой вещи, которую нельзя было бы облегчить посредством постоянного тесного общения с ней и обучения. Посредством обучения мы можем измениться, можем преобразовать самих себя».

13

Клавдиан – александрийский философ-неоплатоник IV века н. э.

14

О том, как научиться терпеливо ждать вознаграждения в тех случаях, когда это действительно нужно, читайте в книге «Не набрасывайтесь на мармелад», М., Манн, Иванов и Фербер, 2011.

15

Это понятие взято из философии Артура Шопегауэра.

16

Гарднер, Джон Уильям (1912–2002) – президент Carnegie Corporation, министр здравоохранения, просвещения и социального обеспечения в администрации президента Линдона Джонсона (1965–1969), советник шести президентов и профессор бизнеса в Стэнфордском университете (Калифорния), автор 12 книг по психологии управленческой деятельности.

17

Вот три кита психологии: аффект (ваши эмоции), поведение (ваши поступки) и познание (ваши мысли). Для того чтобы закрепить достигнутые перемены, лучше сочетать все три.

18

Бенсон, Герберт – американский кардиолог, адъюнкт-профессор медицины в Гарвардской школе медицины и бывший президент основанного им Медицинского института Разум/Тело (Институт Бенсона-Генри). Автор или соавтор более 175 научных публикаций и 11 книг, которые изданы в разных странах совокупным тиражом более миллиона экземпляров. Зачинатель психосоматической медицины, первооткрыватель такого явления, как реакция релаксации. Широко использовал в лечении больных методы релаксации, медитации и молитвы. Особых успехов добился в лечении больных гипертонией, а также невротических осложнений у онкологических больных, невротического бесплодия и т. д.

19

Кабат-Зинн, Джон – американский психолог и врач, доктор психологии и профессор медицины, основатель и директор Клиники работы со стрессом медицинского центра Университета штата Массачусетс. Использует технику осознанной медитации для исцеления пациентов с хронической болью и заболеваниями, вызванными стрессом. Автор двух бестселлеров – «Бытие катастрофы» и «Куда бы ты ни шел – ты уже там». Медитация полноты осознания в повседневной жизни», изданных в разных странах общим тиражом около миллиона экземпляров.

20

Дэвидсон, Ричард – американский психолог и психиатр, профессор Университета Висконсин-Мэдисон. На протяжении последних 15 лет проводит широкие исследования нейрофизиологических особенностей мозга различных людей, используя для этого метод магнитно-резонансного сканирования. В частности, Дэвидсон обнаружил, что у тибетских монахов с опытом медитации свыше 10 000 часов структура и функции мозга отличаются от показателей контрольной группы. Он также обнаружил, что во время медитации у монахов резко нарастает активность в левой лобной доле мозга, отвечающей за положительные эмоции, а активность в правой лобной доле, связанной с отрицательными эмоциями, наоборот, затухает.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.