ВЕЛИКИЙ ГРИГОРИЙ.

О святой человек! Добродетельный папа! Народы, падите ниц! Шестьдесят шестого папу, носящего имя Григорий, можно назвать даже не полузверем, а вполне законченным зверем. Все необходимые для этого качества были налицо!

Именно он изобрел знаменитое чистилище. И надо признаться, это очень остроумное изобретение.

Чистилищем (ignis purgatorium — очистительный огонь) называли то место, где очищались человеческие души, чтобы в чистом виде попасть в рай.

Многие богословы еще до Григория полагали, что огонь, о котором говорил апостол Павел, мог гореть не только при наступлении конца света, но и в промежутках между смертью и страшным судом. Лактанций в «Божественных установлениях» (книга 7, гл. 21) говорит: «Пусть не думают, будто души предстают перед судом сразу же после смерти. Все души обитают в одном общем месте, где ждут испытания, которому они должны подвергнуться перед великим судьей. Тогда те, кто жил праведно, получат бессмертие; те, у которых обнаружатся грехи, не воскреснут, а будут повержены во мрак и обречены на мучения».

Григорий Великий не стал вдаваться ни в какие рассуждения по этому вопросу, а просто заявил: «Душам могут принести облегчение молитвы, которые будут произноситься, пока они пребывают в чистилище. А освободить их из чистилища можно с помощью обеден, которые служат специально с этой целью». И далее: «Души покойных являются к живым; рассказывая о своих мучениях, они просят помочь им молитвами, а затем подтверждают, что молитвы и в самом деле облегчили их участь».

Чистилище, появившись на свет, принесло с собой массу индульгенций и обеден по 3 франка, по 100 су и 1 луидору.

Милости просим к церковной кружке, благочестивые верующие! Не скупитесь, побольше монет, а мы уж постараемся облегчить страдания вашего папаши и всех ваших близких! Аминь!

На совести святого Григория (если только она имелась у него) было еще и убийство: он отравил епископа Малхуса за бунтарство и отлучил его от церкви. Малхус умер в день своего отлучения, когда находился у легата, которому было поручено передать епископу грозную буллу папы.

Смерть Малхуса — «великое чудо», по словам самого отравителя, ибо в его внезапной кончине виден могущественный «перст божий».

При понтификате Григория произошло еще одно событие, которое в то время могли также причислить к чуду и объявить божественным промыслом. Это случилось во время ремонта огромного бассейна в главном монастыре церкви. После того как выпустили воду, на дне водоема обнаружили несколько тысяч мертвых младенцев.

Едва ли кто поверит, что эти младенцы в женском монастыре, многократно посещаемом духовенством, произошли от духа святого.

Папа Григорий одним из первых понял, что власть клерикалов главным образом зиждется на невежестве, и всю свою деятельность направил на то, чтобы затуманивать мозги римского народа. По его указу истреблялись античные книги, манускрипты, полотна, скульптуры, памятники богатейшего языческого наследия. С этой точки зрения пребывание этого врага просвещения на святом престоле оказалось не менее роковым, чем все нашествия готов, гуннов и вандалов.

Сабиниана можно признать достойным преемником Григория. Под угрозой анафемы Сабиниан запретил народу обучаться грамоте: по его мнению, просвещение — это монополия монахов и священников.

Античные памятники искусства по его приказу погибли под ударом топора, самые драгоценные манускрипты бросали в огонь, и человечеству, по словам историка Мориса Лашатра, оставалось только оплакивать те сокровища разума, которые были погублены Сабинианом.

Сабиниан был одним из самых ненавистных священников того времени. После смерти Григория, когда церковники собрались, чтобы избрать нового папу, они не думали над тем, кто принесет наибольшую пользу своей пастве. Их интересовало лишь то, кому из кандидатов наиболее успешно удастся приумножить богатство церкви.

Вот почему Сабиниану достался трон святого Петра.

Этот папа был алчен, как губка. В своей непомерной жадности он не остановился даже перед тем, чтобы извлечь выгоду из народного бедствия. Когда в Риме разразился голод, Сабиниан, у которого в подвалах апостольского дворца хранились огромные запасы хлеба, стал распродавать его в обмен на золото.

Люди падали на улицах от истощения, и поведение папы вызвало возмущение граждан.

К нему направилась делегация, умоляя во имя Христа спасти людей от гибели и дать бесплатно хлеб тем, кто не в состоянии уплатить за него.

Во имя Христа!.. Святой отец даже не принял представителей города, плевать он хотел на Иисусово милосердие.

Тогда народ восстал, и гнусный вымогатель поплатился жизнью за свою жестокость.

Он был убит в своем дворце.

После смерти Сабиниана святой престол оставался вакантным в течение года.

Епископы с оружием в руках оспаривали друг у друга трон святого отца. В конце концов тиран Фока, который в то время правил империей, навязал верующим Бонифация третьего. Именно этот папа получил титул вселенского епископа.

Бонифаций четвертый был законченным кретином. Им владела навязчивая идея: всех без исключения верующих превратить в монахов. Обратись весь мир в христианскую веру — ему и этого было бы мало. Он мечтал о подлинном воинстве Христовом, о полчищах монахов. Повсюду монахи, одни только монахи…

Бонифаций четвертый даже придумал монашескую одежду, которая, по его понятиям, должна была походить на одеяние ангелов.

Вот что писал этот скудоумный святой:

«Монахи своим внешним обликом подобны славным херувимам. Капюшон, покрывающий их головы, — это два сверкающих крыла; длинные рукава сутаны — два других крыла, а развевающиеся полы образуют третью пару крыльев. Не значит ли сие, что монахи шестикрылы, как серафимы, и, следовательно, принадлежат к высшей иерархии ангелов?» Пусть читатель не думает, что я для увеселения хоть единым словом погрешил против истины. Это — буквальная цитата из послания Бонифация четвертого.

Приверженность идее довела его до того, что он заставил своих родителей постричься в монахи и обратил их дом в монастырь.

ОМЕРЗИТЕЛЬНЫЕ НРАВЫ.

При Мартине первом противоестественный разврат стал язвой среди служителей церкви. Священники уже не довольствовались растлением мальчиков, они стали заниматься скотоложеством. Их постыдные деяния нельзя перечислять, не краснея от стыда. Достаточно сказать, что сам папа Мартин признал непристойность поведения этих грязных скотов, покрывших род человеческий позором.

В послании Амону, епископу Маастрихта, есть следующие строчки:

«С великою скорбью мы замечаем, что почти везде священники, диаконы и прочие клирики впадают в позорные грехи разврата, содомии и скотоложества. Те из этих гнусных негодяев, кого хотя бы раз поймают с поличным, будут низложены без надежды на восстановление когда бы то ни было».

Клир, который на пять шестых был смертельно заражен самыми ужасными пороками, не мог вытерпеть папу, пытавшегося исправить церковные нравы. Священники обвинили Мартина первого в ереси и сослали на пустынный остров, где вскоре он закончил свое существование.

Святой престол занял Евгений первый, пастырь, вполне достойный своего стада.

Некий Максим, хризопольский аббат, попытался упрекнуть Евгения в том, что он надел тиару при жизни своего предшественника. Папа Евгений отдал распоряжение публично бичевать Максима на всех перекрестках города; после этого аббату отсекли язык и отрубили правую руку.

Папа Евгений объявлен святым. Комичнее всего, что последующие папы причислили его противника тоже к лику святых. Церковь чтит память Максима 13 августа, а Евгения — 27-го числа того же месяца.

Папа Агафон прославился тем, что отлучил от церкви папу Гонория, занимавшего престол святого Петра с 625 по 638 год.

Кто из этих двух пап более непогрешим?

Агафон умер от венерической болезни. Это, правда, не помешало его трупу совершать великие чудеса.

ССОРЫ И ДРАКИ.

С 687 по 701 год на престоле святого Петра восседает редчайшая каналья.

Перед нами папа Сергий первый.

Когда его предшественник Конон находился на смертном одре, растерявшиеся клирики, разделившись на несколько групп, избрали сразу трех его преемников:

Теодора, Пасхалия и Сергия.

Можете себе представить, как горячились эти претенденты на престол, какие были драки и побоища. Впрочем, чего ж удивляться: святой престол-дело нешуточное.

В эту свалку втянули даже верующих: сторонники Теодора организовали избиение сторонников Пасхалия в базилике святой Юлии. Сергий ловко воспользовался дракой между Теодором и Пасхалием: он подпоил и подкупил вооруженный отряд и завладел апостольской тиарой.

Пасхалия и Теодора бросили в подвал. Вскоре эти доблестные молодчики утихомирили свои страсти и даже поклялись повиноваться Сергию.

Сергий выпустил их на свободу. Святой отец Теодор не стал терять драгоценного времени и тут же публично обвинил отца Сергия в узурпаторстве, доказывая, что только его избрание является единственно законным. Ему удалось перетянуть на свою сторону большую часть духовенства, и Сергия выставили за дверь.

Однако и Сергий не пал духом. Он направил свои стопы в Равенну. В ту пору экзархом города был некий Иоанн Платин, неистовый молодец, любитель всяких ссор и драк. Сергий пообещал Платину златые горы, если тот поможет ему вернуть престол.

Два мошенника договорились, и вскоре Сергий с помощью Иоанна Платина вновь обрел тиару, которая, кстати сказать, была ему очень к лицу. Водворившись на троне, святой отец хотел было рассчитаться с экзархом Равеннским за оказанную услугу по всем правилам истинного католика. Да только Иоанн Платин был суровым компаньоном, шутить с такой шельмой — беды не оберешься. К тому же папа номер два, Пасхалий, в свою очередь объявил, что ему также покровительствует злополучный экзарх.

Волей-неволей Сергию пришлось выполнить взятые на себя обязательства.

Он снял из церквей все украшения, продал священные сосуды, канделябры, подсвечники, дарохранительницы, дошел до того, что отдал ростовщикам золотые венцы, украшавшие алтарь святого Петра.

Иоанн Платин, в конце концов ублаготворенный, покинул Рим.

Ревностно позаботившись о своем коллеге по престолу Теодоре, Сергий запер его в монастырь, а спустя девять дней, сразу же после мессы, Теодор отдал богу душу.

Белое вино к причастию прислал сам Сергий. Остальное понять нетрудно.

Папа Сергий обнародовал немало любопытных булл во время своего понтификата. Так, в одной из них он позволил священникам вступать в брак с публичными женщинами, правда не более одного раза. Он разрешил монастырям брать на воспитание детей с десятилетнего возраста. Можно представить, какая судьба ожидала несчастных детей среди людей, обрекавших себя на безбрачие: в ту эпоху безбрачие было обязательно только для монахов. Зато они отыгрывались на мальчиках.

Кроме того, по настоянию Сергия вселенский собор вынес решение: воров, убийц и преступников, каковы бы ни были их прошлые преступления, принимать в монастырь.

Не правда ли, тепленькая компания собиралась в этакой смиренной обители!

Преподобный отец имел свою особую точку зрения на целый ряд вещей: он считал, что скрытый грех наполовину прощен; все дозволено, что происходит шито-крыто. Например, нельзя прелюбодействовать в святых местах, в особенности если брак не узаконен!.. Разумеется, нельзя!.. Мужу и жене разрешается вести себя в храме, как дома, но адюльтер? Боже сохрани, мораль с этим никогда не примирится. И в самом деле, в одной из булл Сергий объявил:

«Предать анафеме тех мужчин и женщин, которые в преступных объятиях совершают адюльтер в святилище».

Когда константинопольский, александрийский и антиохийский патриархи после ряда громких скандалов предложили категорически запретить священникам благословлять кровосмесительные браки, непогрешимый владыка церкви отказался одобрить это предложение.

ЧЕЙ ЖЕ МЛАДЕНЕЦ?

Все четырнадцать лет своего понтификата преподобный Сергий совершал бесчисленные преступления, причем весьма однообразные: насилия и убийства сменяли друг друга.

Впрочем, на одной исторической сценке стоит остановиться — она не лишена оригинальности. Однажды папу обвинили в нарушении обета воздержания. Папа отверг это обвинение. Обвинители настаивали: владыка церкви обольстил юную монахиню, свою духовную дочь. Папа продолжал отрицать. К нему привели его жертву. И Сергий признался, что он, действительно, исповедовал монахиню, но категорически настаивал, что и мизинцем не коснулся ее. Тогда святому отцу принесли младенца, которого родила эта монахиня несколько месяцев назад; младенец был чрезвычайно похож на папу.

Припертый к стене, святой отец засмеялся, затем взял младенца на руки и, перекрестив его, объявил ошеломленной толпе: «Как бы там ни было, но я родил христианина; воздадим же благодарность господу, что наша религия приобрела еще одного верующего». Паства сочла такой ответ блестящим и, почтительно склонившись перед папой, попросила разрешения облобызать его руку.

Однако не надо забывать, что Сергий распоряжался солидной военной силой. Даже если бы его поймали с поличным, свергнуть его с престола было бы нелегко. Именно Сергий ввел в обедню знаменитую формулу: «Агнец божий, искупивший грехи мира, смилуйся над нами!» Факт непреложный: совесть святого отца нуждалась ежедневно в хорошо намыленной щетке.

Константина первого не терзали противоречивые мысли и чувства — этот субъект был весьма прямолинеен. Повздорив с Феликсом, архиепископом Равеннским, он просто отдал приказ арестовать его; а еще через несколько дней по указанию папы несчастного Феликса извлекли из каменного подвала и, перед тем как отправить в изгнание, отсекли язык и выжгли глаза раскаленным железом.

Константин первый добился от императора Юстиниана разрешения расправиться со своим противником патриархом Калинкием. Когда несчастный патриарх прибыл в Рим, ему выкололи глаза, после чего святой отец измывался над ним со всей изобретательностью, на которую способна папская фантазия. Этот же первосвященник обнародовал буллу, согласно которой даже самые крупные грехи отпускались тому, кто совершал паломничество в Рим; отныне люди, на чьей совести лежали страшные преступления, могли не волноваться: достаточно было совершить паломничество и принести дары царствовавшему тиароносному злодею.

При Захарии шарлатанство католического духовенства дошло до откровенного бесстыдства. Некий епископ Адальберт поделился с верующими следующим откровением: в одну из тяжких минут его жизни ангел неба предстал перед ним и вручил чудодейственные реликвии в знак того, что он получит от бога все, что захочет.

Адальберт поклялся на святом евангелии, что ему не раз являлся сам Иисус Христос.

С помощью всяких басен он завоевал доверие своей паствы. В его честь сооружались часовни. Мошенник мечтал создать у себя в епархии гарем из красивых молодых девушек. И добился своего. Почтенные матроны похвалялись друг перед другом, что их дочерей почтил вниманием святой муж.

Прелат бойко торговал реликвиями и, надо думать, сколотил себе неплохой капиталец. Дошло до того, что он продавал одураченным людям обрезки своих ногтей и волос. Дело кончилось крупным скандалом: гражданские власти потребовали, чтобы папа сместил этого шарлатана.

Папа Захарий стяжал себе немалую славу тем, что подверг жесточайшему преследованию шотландского священника Вергилия, крупного ученого, который высказал мысль, что земля — шар и во вселенной существуют еще другие, неведомые миры. В послании к галльскому примасу святой отец пишет следующее: "Обратите внимание на философа Вергилия, этого священника, который, похваляясь лживыми истинами, внушенными ему сатаной, имеет дерзость утверждать, будто на земле существуют неведомые страны и люди, а во вселенной — луны и солнца кроме наших.

Его надо изгнать из церкви, лишить сана и ввергнуть в самое черное подземелье; предварительно же подвергнуть всем мучениям, какие только придуманы людьми, ибо нет достойного наказания тому негодяю, который своим кощунственным учением подрывает святость нашей религии".

Это написал человек, считавший себя наместником того, кто всю свою жизнь якобы проповедовал прощение обид и грехов.

После смерти папы Павла первого на престол был возведен Тиберий Константин, обыкновенный мирянин. Понтификат Тиберия Константина длился недолго. Не прошло и года, как духовенство возмутилось против него. Клирики разделились на две партии, и появилось два кандидата на престол — монах Филипп и диакон Стефан.

Константин второй, будучи в глубине души кротким человеком, находил свое положение по меньшей мере нелепым. Он преспокойно отрекся от папского звания и удалился в монастырь, предоставив своим конкурентам добивать друг друга.

Победа досталась Стефану четвертому. За ним сохранилась репутация отъявленного злодея и тягчайшего преступника.

Очутившись на престоле, Стефан четвертый сразу же отдал приказ арестовать епископа Феодора, друга своего предшественника. Епископу выкололи глаза, отсекли язык, после чего втащили на гору и сбросили в овраг, где монахи обрекли его на голодную смерть.

Брата Константина второго папские фанатики безжалостно избили железными прутьями, выкололи глаза и окровавленного бросили в подземелье монастыря святого Сильвестра.

Но и это не удовлетворило кровожадного Стефана. Вместе со своими приверженцами он пробрался в монастырь, где нашел себе приют Константин, и, когда тот попытался спастись бегством, преследовал его до самого храма. По приказу папы Константина извлекли из алтаря, подвесили к его ногам огромные гири, привязали к лошади и протащили по улицам Рима. После этого палач на людной площади выжег ему глаза раскаленным железом. Под страхом пытки и виселицы Стефан запретил гражданам не только помогать несчастному, но даже приближаться к нему.

Константин беспомощно валялся в грязи, и лишь на вторые сутки возмущение народа вынудило церковников убрать несчастную жертву и запрятать в монастырь.

Не менее позорным и зверским способом был замучен приверженец папы Филиппа — Ватриперт. Его усадили на осла задом наперед и провезли по улицам Рима, вложив ему в руки ослиный хвост вместо вожжей. После всех надругательств палач вырвал у него ногти на руках и ногах и выжег глаза раскаленным железом.

Несчастный не вытерпел мук и умер во время пыток. Папа тем не менее распорядился продолжать издевательства над трупом, который потом сбросили на свалку.

Насытившись местью, наместник Христа созвал собор и заставил его принять постановление, что впредь для избрания папы необходимо иметь по крайней мере звание диакона.

На этом же соборе занялись еще раз Константином. Стефан приказал палачу нанести своей жертве двенадцать палочных ударов по голове и вырвать язык; казнь происходила в присутствии епископов, сам первосвященник руководил ею. На этот раз несчастный Константин скончался во время пыток.

Несколько позже Стефан обрек на смерть двух римских аристократов, отца и сына, возымев желание завладеть их имуществом. Стефан приказал в своем присутствии вырвать отцу глаза. Палач переусердствовал, и через три дня тот умер от кровотечения. Сын оказался выносливее отца и выдержал пытку. Тогда его бросили в подвал Латерана и там задушили.

Любопытно, что оба эти аристократа больше всех ратовали за избрание Стефана папой!

РЕЗИНОВАЯ СОВЕСТЬ.

У Адриана первого, сменившего Стефана четвертого, не было за спиной стольких преступлений, как у его предшественников.

Однако расстояние между честным человеком и законченным негодяем велико — в этом пространстве легко разместить целый ряд мошенников разного калибра.

Адриан первый, которым мы сейчас займемся, был чрезвычайно корыстолюбив и скареден сверх всякой меры.

Что же касается совести — она была у него подобна резине. Недаром говорят: совесть — вещь растяжимая…

Карл Великий, посетив однажды Рим, был очень удручен узнав о нравах итальянских церковников. Он решил посоветовать папе обуздать их страсти и высказал ему мысль, что священники своей распущенностью позорят христианство: они торгуют невольниками, продают девушек сарацинам, содержат игорные дома и лупанарии и сами безудержно предаются чудовищным порокам, как некогда жители Содома.

Обратите внимание, деяния их совершались столь открыто, что не требовалось никаких расследований или, скажем, опросов; они были видны и невооруженным глазом, как на ладони.

Святой отец нагло ответил Карлу Великому:

— Все это сплетни, их распространяют враги нашей церкви.

Франкский король не настаивал и вернулся в свое королевство. К папе он относился гораздо снисходительней, чем к своим епископам. Вероятно, он был заинтересован в дружбе с папой, так же как и папа с ним. Во всяком случае, когда папа попросил его «вернуть» апостольскому трону папские вотчины, имея в виду владения герцога Беневентского, осмелившегося защищать свои земли от посягательства наместника святого Петра, Карл Великий поторопился выполнить его желание. Он отнял у злосчастного герцога его лучшие города и преподнес их в дар папе.

В свою очередь, и святой отец ничего не делал даром и если оказывал услугу, то, по меньшей мере, ожидал взамен рубина на палец.

Тассилон, герцог Баварский, обратился к нему с просьбой примирить его с королем франков. Адриан согласился стать посредником за соответствующую сумму. Когда эта сумма не была вручена в условленный срок, папа прямо-таки задохнулся от ярости и отлучил Тассилона от церкви; кроме того, он заявил, что господь устами своего наместника разрешает франкам расправиться с баварцами, и посему они могут насиловать девушек, убивать женщин, детей и стариков, сжигать города, расстреливать жителей. Сколько благодушия у этих наместников Христа!

Незадолго до того как предстать перед всевышним, Адриан обстряпал весьма выгодное дельце. Английский принц Оффа бросился к стопам святого владыки, умоляя отпустить ему грехи: злосчастный принц убил одного из англосаксонских властителей, предварительно заманив его к себе под предлогом вручения ему руки своей дочери.

Адриан первый обожал такого рода дела: никаких капиталовложений, а барыши большие.

Он обещал принцу примирить его с небесами, но поставил условие: принц должен ввести особую подать — воздаяние святому Петру, а также основать приюты для верующих; святой отец заранее предвкушал доходы с этаких богоугодных заведений.

Оффа, рассыпаясь в благодарностях, конечно, согласился.

Вор, воздающий благодарность вору… Признайтесь, дальше просто некуда! Экая досада для всех плутов и мазуриков: Андриан первый не успел учредить для них высших школ?

КАКОВ ХОЗЯИН — ТАКОВЫ И СЛУГИ.

Естественно, что, глядя сквозь пальцы на распутство своих сановников, папа порою сам становился жертвой собственной снисходительности, вернее, соучастия…

Два священника организовали покушение на жизнь папы. Для выполнения столь заманчивого проекта они заручились поддержкой некоторых монахов. Однажды, когда божественный наместник возвращался в Латеранский дворец, заговорщики напали на его свиту, самого владыку стащили с коня и, волоча за бороду, проломили ему камнями череп, после чего бросили на дороге без всяких признаков жизни. Вскоре убийцы вернулись и, убедившись, что папа еще дышит, унесли его в церковь монастыря святого Стефана и Сильвестра. Здесь, в самом храме, возле аналоя, отцы церкви, пустив в ход ногти и зубы, пытались вырвать у папы глаза и язык. В конце концов они сбросили его в подземелье.

Но Льву третьему суждено было жить долго. Когда через три дня один из заговорщиков, по имени Эразм, спустился в подземелье, чтобы извлечь труп и похоронить его, папа был еще жив. Тогда Льва третьего перенесли в другой монастырь, откуда позднее одному из приближенных папского двора, Альбину, удалось его спасти.

Эти события произошли в начале Понтификата Льва третьего. К концу своего Понтификата Льву третьему удалось расправиться со своими врагами.

Как известно, небольшие услуги укрепляют дружбу. Карл Великий, посвященный в императоры святым отцом 25 декабря 800 года, в свою очередь охранял папу от его многочисленных противников.

После смерти Карла Великого они решили вознаградить себя за долгое и вынужденное терпение и вновь организовали широкий заговор против жизни первосвященника.

Но Лев третий опередил события. Он захватил всех заговорщиков — во всяком случае, всех, кого он подозревал; очень возможно, что среди них находились и невинные люди, ибо святой отец был очень озабочен, чтобы добыть доказательства их виновности.

Чтобы досыта насладиться приятным зрелищем, папа приказал казнить всех перед окнами Латеранского дворца. Но казнь не удовлетворила его запоздалую месть, и папа велел изгнать жен заговорщиков из Рима, а детей отдал в римские монастыри.

Церковь, разумеется, не преминула канонизировать Льва третьего. Бесспорно, она сочла, что папа проявил безусловно ангельскую доброту хотя бы тем, что не казнил ни жен, ни детей заговорщиков.

Превосходное общество, черт возьми!

ПАСХАЛИЙ ПЕРВЫЙ.

Плут, злодей и распутник — таким был сто второй папа.

Вечно нуждаясь в деньгах, чтобы возместить пущенные на ветер сокровища, он прибегнул к такой уловке.

Он приказал реставрировать церковь святой Цецилии и богато разукрасить ее.

Одновременно на главном алтаре была поставлена рака для мощей святой Цецилии, которые к тому времени еще не были найдены.

Приготовив все необходимые атрибуты для своего трюка. Пасхалий во время богослужения, на заутрени, притворился впавшим в летаргический сон.

Открыв глаза, он возвестил, что святая Цецилия явилась к нему со словами: «Осквернившие себя священники и папы-святотатцы уже искали мои смертные останки, но господу было угодно за тобой одним сохранить право обрести их». После этих слов святая якобы указала папе одно из мест на кладбище Претекста.

В сопровождении духовенства Пасхалий отправился к этому месту, сам взял лопату, раскопал могилу и действительно обнаружил мощи покровительницы музыкантов; ноги святой еще хранили на себе свежие следы крови!

Никто из верующих не заподозрил жульничества, во всяком случае никто бы не осмелился выразить сомнение в достоверности чуда. Папа отдал распоряжение поместить святые мощи в церкви святой Цецилии. После этого чудесного открытия жертвоприношения верующих и подарки паломников стали стекаться в изобилии и приумножили богатство святого отца.

ПРОИЗВОДСТВО РЕЛИКВИЙ ОПТОМ И В РОЗНИЦУ.

Ободренный первым успехом, папа понял, что легковерие является неистощимым источником обогащения и не воспользоваться им было бы по меньшей мере глупо.

«Он принялся, — говорит один древний писатель, — фабриковать святых для продажи их останков, и эта коммерция принесла ему огромные доходы». Первосвященнику следовало бы открыть лавчонку с вывеской:

Святые для экспорта Оптовая и розничная продажа Надо думать, у него было немало последователей. Дело было поставлено на широкую ногу. Огромные прибыли привлекли алчных монахов, и вскоре большинство монастырей превратилось в фабрики реликвий.

Уж во всяком случае эти лавчонки никогда не испытывали недостатка в ассортименте.

Продавцы без особого труда удовлетворяли любой спрос. Изъявлял ли кто-нибудь желание приобрести зуб святой Бригитты, ноготь святого Павла, кость любого апостола или мученика — все было к услугам потребителя. Вопрос сводился лишь к цене.

Повторилось чудо с хлебом, только теперь оно превратилось в чудо с реликвиями — хлеб заменили трупами. Животворящий крест господень тоже был ходким товаром.

Если бы собрать все стружки с этого креста, которые раздавали верующим в память о смертных муках Иисуса, ими можно было бы отопить немало жилищ в самую суровую зиму.

Столь выгодным дельцем церковь усердно занималась в течение многих веков. В дальнейшем мы остановимся подробнее на этом. Сейчас нам хотелось бы лишь подчеркнуть, что именно Пасхалий первый основал эту отрасль церковной индустрии.

Именно при нем монахи пустили в продажу некоторые части тела — их назвать-то не очень удобно! — святого Иосифа, Иоанна Крестителя и девы Марии. Крайняя плоть Иисуса Христа появилась позже, при Людовике Святом; этот сомнительный кусочек кожи был куплен герцогом Анжуйским, братом короля, и выставлен в одной церкви для поклонения верующих.

ОРГИИ И УБИЙСТВА.

Вернемся к Пасхалию первому. Лотарь, старший сын французского короля Людовика Благочестивого, явившись в Рим, был потрясен тем, что он увидел в святом городе, и в особенности папским дворцом, смахивавшим на публичный дом. Принц сурово предостерег тиароносца, и папа обещал исправиться. Но не успел Лотарь покинуть Италию, как агнец Пасхалий превратился в тигра. Он арестовал двух почтенных священников (пожалуй, единственных, которые не бесчинствовали в этом городе) и обвинил их в клевете.

Священников приволокли в Латеранский дворец, где им, несмотря на их клятвенные заверения в полной невиновности, в присутствии Пасхалия отсекли язык и выкололи глаза, после чего обезглавили.

Людовик Благочестивый, решив покарать папу за жестокое убийство, направил в Рим для расследования двух своих послов. Но хитрый мошенник не стал дожидаться допроса. Вместе со своей братией он предстал перед посланцами короля и выразил готовность созвать собор, на котором он под присягой дал бы свои показания.

Подобная процедура не сулила святому отцу никаких затруднений. Что значит ложная клятва для святоши такой закалки, как Пасхалий? Простая игра!

И в самом деле, на следующий день первосвященник созвал всех епископов, монахов и священников (а слуги были подстать хозяину!) и в присутствии всего собора клятвенно подтвердил свою невиновность.