Ингвалл СВИНСОС
      Том в горах
      Наверное, ни один кот в мире не переживал столько удивительных я опасных приключений, сколько выпало на долю Тома! Он родился на хуторе, в горах Норвегии, в семье крестьянина. Дети крестьянина, Пер и Лиза, очень любили своего пушистого друга. Но случилось так, что Тому пришлось зимовать в горах одному. Вот тут-то и начались его приключения... Широко известный современный норвежский писатель Ингвалл Свинсос, которого у нас в Советском Союзе знают по большим и серьёзным романам для взрослых, написал и немало книг специально для детей. Все они рассказывают о суровой прекрасной природе Норвегии и о животных, какие там водятся. Главная мысль этих книг: "Любите природу, берегите всё живое!" Повесть "Том в горах" получила в Норвегии первую премию, её перевели и издали во многих других странах, и вот теперь она выходит и у нас в Советском Союзе.
      Рисунки Г. НИКОЛЬСКОГО
      ПОЗНАКОМЬТЕСЬ С АВТОРОМ!
      "Я был младшим из пятерых братьев и сестёр. Мои родители переезжали с места на место, чтобы заработать на пропитание для себя и своих детей. Им приходилось работать день и ночь. Мы, дети, росли в тяжёлые двадцатые годы. Два моих брата поступили на работу, а я бродяжил, никак не мог найти себе настоящего дела. Конечно, помогал матери и отцу зарабатывать на хлеб, но моя помощь была слишком незначительна. Прошли годы, мы стали взрослыми, но по-прежнему у нас не было никаких надежд. Жизнь не жаловала нас, безработных. Полные горечи, влачили мы своё существование... Моя собственная горечь нашла выражение в моих романах". Так сам Ингвалл Свинсос рассказывал о своей жизни, когда осенью 1959 года приезжал в Советский Союз. Он написал несколько романов; первый из них вышел в Норвегии в 1949 году, когда автору было тридцать семь лет. Три книги - "В тени копра", "Пять лет" и "Отгремели бои" - это суровое повествование о нелёгком жизненном пути самого Свинсоса. Все они переведены недавно на русский язык. Книги Ингвалла Свинсоса сразу завоевали ему на родине славу хорошего писателя и смелого борца за справедливость, защитника простых тружеников. Он и в газетах выступал со статьями, в которых прямо обращался к членам норвежского правительства, призывал их вести миролюбивую политику, уберечь от опасности новой войны народ, познавший все тяготы фашистской оккупации. У Свинсоса много друзей в разных странах, потому что его книги переведены на многие языки. Среди его друзей есть и дети. "Том в горах", "Пушистый Мартин", "Рысь" - эти книги Ингвалла Свинсоса написаны для детей. Их читали норвежские, английские, немецкие дети; теперь и вы познакомьтесь с норвежским писателем, который очень любит свою страну, любит детей и природу. И умеет увлекательно и тепло писать о них. __________________________________
      Пер и Лиза сразу решили взять Тома себе, с того самого дня, когда в стене коровника, в отдушине, нашли новорождённых котят. Остальных котят всех разобрали соседи, но это Пера и Лизу не трогало, им нужен был только Том. И они принесли его в дом, а кошка, тревожно мяукая, шла следом за ними и тотчас принялась умывать единственного оставшегося у неё котёнка. Тогда Том был ещё слепой, и до чего же потешно было глядеть, как он качается на своих слабеньких ножках, пытаясь идти следом за матерью. Чуть что - упал, и пищит, и мяукает, да так жалобно, что кошка скорей возвращалась, чтобы облизать его, приласкать. И когда у него прорезались глаза, это было настоящим праздником для Пера и Лизы. Такие чудесные небесно-голубые глазки и так идут к его угольно-чёрной шубке! Дети наглядеться на него не могли. Потом позвали папу и маму: - Смотрите, смотрите, у котёнка прорезались глаза! Весь этот день Пер и Лиза просто не могли оторваться от своего любимца, ни на шаг от него не отходили. Тогда-то он и получил имя Том. Очень подходящее имя для котёнка, которому предстояло вырасти большим, сильным, красивым котом. Том быстро научился откликаться на зов. Уже через несколько дней стоило Лизе выйти на крыльцо и покликать: "Том, Том, где ты?" - а уж он бежит либо из коровника, либо из-за дома. Или с лесной опушки, где любил лежать, следя за птицами. А какой он стал игрун, едва подрос! Одно слово - котёнок. Приметит зашевелилось что-то, и стремглав туда, ловит лапой, выпустив острые коготки. Бывало, Пер и Лиза сделают из бумаги комок, привяжут к нему верёвочку и тянут по полу. Что тут творилось - шум, беготня; взрослые только за голову хватались. С качалки следила за игрой кошка. То расширит глаза, то сощурит - будто улыбается, глядя на весёлую возню в комнате. К зиме Тома стало не узнать, так сильно он вырос. - Это просто невероятно, как быстро растёт этот кот, - удивлялся отец, гладя шелковистую чёрную шубку. И только Пер и Лиза ни капельки не удивлялись. Когда мама сепарировала молоко, кто, как не они, спешили набрать сливок! Возле буфета стояло блюдечко Тома. Кошка ела со своего блюдца в подпечье, никогда не трогала того, что ставили Тому. Да они и сами умели добыть себе пропитание. Не было такого уголка, где бы они не рыскали. В коровнике, в амбаре, на сеновале, даже в старой сыроварне - всюду водились мыши. Только зима на двор, как полевые, луговые и лесные мыши сбегались попользоваться тем, что люди припасли за лето. И сами попадали на обед! К новому году кошка и Том отъелись так, что любо посмотреть. Ну как не похвалить четвероногих охотников, которые не давали мышам портить и переводить собранный урожай? Кончилась зима, запела на склонах весенняя капель. Днём снег быстро таял на солнцепёке, но вечерами в тенистых оврагах ещё блестел голубой наст. Всюду пели, звенели ручьи, чернели проталины. Папа и мама стали поговаривать о том, что скоро в путь пора. В горах, километрах в десяти от хутора, был их сетер - постройки и горные луга, куда перегоняли скот на лето. Уже не один год Пер и Лиза проводили чудесные летние месяцы в сказочном краю, где их на каждом шагу ждали приключения, где в ручьях и речушках водилась большая рыба, а играм не было счёта. И едва наступала весна, как они уже ждали переезда. Где на свете есть ещё такое красивое место? Дома и то не так хорошо, как на сетере. И вот настал заветный день. Папа и мама поднялись чуть свет. Ещё немало дел нужно было переделать, чтобы бабушка, оставшись дома одна, могла справиться с хозяйством. Так уж повелось: последние минуты сборов всегда самые хлопотные. Но к десяти утра всё было готово. Папа вывел из конюшни Блаккена и запряг в подводу, мама пошла выгонять скотину. В путь! Постойте! Кто сказал, что всё готово? А как быть с Томом? Никто не подумал об этом раньше. Пер и Лиза хотели взять его с собой на сетер. Они и мысли не допускали о том, чтобы целое лето жить без Тома. Как же поступить? Сказать детям "нельзя"? Но папа и мама понимали, что таким ответом только всю радость испортишь. А брать кота с собой вряд ли стоит: в горной глуши коты очень быстро дичают. Родители так и объяснили Перу и Лизе. Мол, Тому лучше всего остаться дома, с бабушкой. Зато сколько радости будет осенью, когда они вернутся с гор. К тому времени Том станет совсем громадным. Какое там! Пер и Лиза чуть не плакали от огорчения. А кот - вот ведь удивительно! - льнул к детям, тёрся об ноги и так жалобно мяукал, точно чуял беду. Ничего не поделаешь, надо брать его с собой. Мама пошла на чердак, отыскала большую корзину и выстелила её старой одеждой, чтобы мягко было. "Запаковать" Тома поручили Перу. Кот ничуточки не сопротивлялся, послушно лёг на дно корзины и даже не пискнул, когда его закрыли крышкой. Наконец все двинулись в путь - и люди и скотина. На полпути Том вдруг затеял мяукать. Видно, решил, что пора на волю. Пришлось Перу и Лизе попеременно уговаривать его. Ничего, успокоился, даже помурлыкал в ответ. - Такого послушного кота во всём свете не сыскать, - сказал Пер. Отец рассмеялся. - Что ж, ты, может, и прав, Пер, - согласился он. Потом добавил: - А только ещё неизвестно, что дальше будет. Чего доброго, испугается на новом месте. Вы присматривайте за ним! Дети не сомневались, что справятся с этой задачей. Ведь Том всегда ходил за ними как привязанный. И всё-таки мама, когда они добрались до сетера и внесли корзину в дом, сказала: - Скорей затворите дверь! Пусть сначала в комнате приживётся. Пер и Лиза волновались, когда папа стал снимать с корзины крышку. А Том преспокойно лежал на дне! Вот вытянул передние лапы, хорошенько зевнул... Встал и прямо через край корзины спрыгнул на пол. Это он-то испугается? Как бы не так! Том потёрся о ноги детей и как ни в чём не бывало отправился лакать молоко. Мама уже успела налить ему полное блюдце. Тогда Пер и Лиза достали верёвку с бумажкой. И Том не заставил себя упрашивать - пошла такая игра, что пыль столбом! Вечером Том обиженно мяукал в сенях. Его не пускали на волю, а так хотелось в коровнике побывать. Но мама твердо стояла на своём: на новом месте нельзя сразу выпускать кота. Сперва пусть привыкнет. Не то убежит куда-нибудь, а обратно пути уж не найдёт. Через несколько дней Тому разрешили гулять. Куда бы дети ни пошли, и он за ними, ходил даже с Пером на речку рыбу ловить. Попадётся на крючок рыбёшка - Пер её Тому кидает. А уж тот не зевал, больно рыба ему по вкусу пришлась. И стали они с Пером большие походы совершать. Вдоль реки, сквозь кусты и густые заросли, а где по берегу никак не пройти, вместе по камням прыгали. Том совсем не боялся воды, а рыбу уписывал так, что все только дивились: как он не лопнет! - Да он за тобой словно пёс ходит, - сказал однажды Перу отец. - И ростом собаке не уступит! Нет, я в жизни такого здоровенного кота не видал. Худо будет тому, с кем он не поладит! Что верно, то верно. Том рос необычайно быстро, не по дням, а по часам. Видно, парное молоко и рыба шли ему впрок. Когда Пер поднимал его на руки, то задние лапы Тома волочились по полу. И не оторвать - такой тяжёлый!
      * * *
      Это очень даже хорошо, что Том рос таким крупным. Ведь его ожидали великие испытания, борьба не на жизнь, а на смерть. Но он этого, конечно, не знал, не знали и Пер с Лизой, даже папа и мама. Если бы только они подозревали, что получится, они бы уж, наверно, постарались этого избежать... Лето выдалось на редкость удачное. Оно было особенно радостным для детей благодаря Тому. Дети и кот ни одного дня не были врозь. Дружба необыкновенная - с утра до вечера вместе! Случалось, правда, Пер и Лиза до того увлекутся своим стадом, своими "коровами" из еловых шишек, что на время забудут про Тома. Но всё равно он сидел тут же рядом, следя за игрой. И час и два мог так сидеть, никому не мешал. Точно ему достаточно было того, что его друзьям весело. - Удивительный кот, - сказала однажды мама, стоя в дверях и глядя на них. - Почти как человек! - Верно, - согласился папа. - Недаром говорят: добром и от животного добра добьёшься. Как ты о скотине печёшься, мать, зато ни одной коровы бодливой нет, и не убегают в лес через изгородь, не пропадают. Но вот лето подошло к концу. Выцвело небо, солнце словно поблёкло. Август осени дверь отворил. Тут и там в листве на склонах вспыхнули жёлтые пятна, быстрая речка по-осеннему отливала стеклянным блеском. Но ехать с сетера домой было ещё рано, погода могла продержаться до середины сентября. Стояли погожие, безоблачные дни. Пер и Лиза бегали купаться в ручейке, Том с берега смотрел на них. А когда парило и небольшая гроза освежала долину дождём, клёв был замечательный. Раздолье Тому! Он так и льнул к Перу, особенно если тот подцепит рыбу покрупнее. Лиза тем временем играла "коровами". В загончике возле крыльца у неё собралось целое стадо, тут тебе и "кони", и "овцы", и "козы"... О том, чтобы домой возвращаться, дети не помышляли. И уж не меньше недели ещё прошло бы до отъезда, а то и двух, не приключись такое дело, что всё поломало. Ночью мама вдруг занемогла: в боку больно, температура поднялась. Это у неё был уже не первый приступ, врачи давно определили аппендицит. Чуть рассвело, отец сел на велосипед и поспешил вниз, в село. Вернулся он на автомашине не один, а с помощниками. К самому сетеру машина не смогла пройти, но они маму положили на носилки и донесли на руках. Пришлось тут всем скоренько собираться домой. Пера и Лизу посадили на ту же машину, в кабинку. Отец вместе с двумя товарищами погнал скотину. Следом за стадом поехала подвода. Грузили её наспех, как попало, масло и головки сыра накидали вперемешку. Пер и Лиза сильно горевали, за маму тревожились. Но отец успокоил: никакой опасности нет, мама скоро вернётся из больницы, больше недели не пробудет. Полно плакать-то. Хорошо, мама не видит, она бы только огорчилась. Словом, такой переполох был, что про Тома-то и забыли. А он, как явились на сетер незнакомые люди, по кошачьему обычаю ушёл с глаз, решил в лесу отсидеться. Только вечером воротился - и застал пустой дом. До того растерялся: стоит на крыльце, ничего понять не может. Почему так тихо? Куда девались Пер и Лиза? Неладно что-то: ведь они всегда в это время на дворе играют!.. Он подошёл к двери, прислушался. Тишина! Как, папы и мамы тоже в доме нет? Небывалое дело. Том поднялся на задних лапах, царапнул дверь, мяукнул. Не отворяют. Попробовал ещё раз позвать, ещё... Никого. И Том, обиженный и покинутый, забрался на сеновал и лёг там на свежем сене"
      * * *
      Мамина болезнь так встревожила Пера и Лизу, что им было не до Тома. И только дома Пер вдруг вспомнил: Том остался на сетере! - Папа! Мы забыли Тома! - закричал он, а у самого слезы по щекам бегут. Глядя на него, и Лиза расплакалась. Надо же так: беда за бедой! Отец постарался их утешить, обещал в ближайшие же дни съездить на сетер, забрать кота. Мало-помалу дети успокоились. Сейчас они прежде всего думали о маме, очень хотелось поскорее её увидеть. Главное - мама, потом уже Том! Но и друга не забывали, всё старались представить себе, как он там живёт один. Конечно, хуже всего ему без молока обходиться. Привык ведь пить вволю и утром и вечером, в любое время дня! Ничего, напьётся воды из жёлоба возле сарая, где ставили молоко остывать... Как-то так получилось, что всё не мог папа выбрать время съездить за котом. То одно, то другое - без мамы сразу хлопот прибавилось. Пер и Лиза считали дни, не могли дождаться её возвращения. И вот уже осталось только две ночи. Ночью всего хуже было: увидят маму во сне и просыпаются. Потом уснуть невозможно. Наконец мама приехала! Они думали, что её ещё совсем слабую привезут, а она как ни в чём не бывало сидела в автомашине, разве что осунулась немного и побледнела. Пер и Лиза на радостях чуть не сбили её с ног. Весь день не могли от мамы оторваться. А когда настал вечер, снова вспомнили про Тома, и так его жалко... Мама-то дома уже, теперь Том все мысли занял. Видя, как огорчаются дети, папа сказал, что завтра непременно отправится на сетер и привезёт кота. Ещё не рассвело как следует, когда он сел на свой велосипед. К багажнику был привязан длинный ящик. Теперь уж в корзине Тома не увезёшь: не поместится! Пер и Лиза вышли на крыльцо проводить папу. Скоро они опять увидятся с Томом!
      * * *
      До чего же длинной показалась Тому эта неделя... Дни тянулись чередой, а на сетере всё тихо, ни души. Нет-нет да подойдёт к двери и царапается, зовёт. Никакого ответа. Один раз он даже в окно заглянул снаружи. Стал на задние лапы, вытянулся во весь рост и увидел: пусто в доме. Том испугался, до тех пор ему всё как-то не верилось, что никого нет. Куда подевались папа и мама? Где Пер и Лиза? Непонятно... Жалобно мяукая, Том пошёл на сеновал. Он теперь всё время там ночевал. Ему снились Пер и Лиза, душистое молоко, рыба, которую ловил Пер. Утром Том просыпался совсем расстроенный и спускался к жёлобу напиться воды. Потом шёл на охоту. Притаится возле мышиной норы и ждёт, когда мышь выйдет. Тут большое терпение нужно, а у Тома от голода живот подводило. Посидит-посидит, не дождётся добычи и идёт к двери, звать пропавших хозяев.
      * * *
      Подоспей отец на полчаса раньше, и всё было бы хорошо. Но его опередили двое мальчишек. Два подростка с соседнего сетера пошли на рыбалку, захватив с собой малокалиберную винтовку, которую взяли без разрешения. На крыльце чужого дома они увидели здоровенного кота. Один из мальчишек прицелился и выстрелил. Пуля попала в каменную плиту рядом с Томом. Он высоко подпрыгнул, потом огромными скачками помчался мимо коровника в лес.
      * * *
      Где только не искал отец: на сеновале, в коровнике, даже под дом заглянул между камнями. - Кис-кис! Где ты? Том, Том, выходи! Достал из рюкзака бутылку молока, налил полное блюдце и снова стал кликать. Том не появлялся. Тогда отец вошёл в дом, затопил печь, приготовил себе кофе. Нарочно не спешил, надеялся, что кот ещё придёт. Уж очень ему не хотелось без Тома домой возвращаться. По вот и кофе выпито. Снова отец вышел на крыльцо и покликал. Потом надел куртку и обошёл ближние луга. Может, Том в засаде у норки лежит, мышь подстерегает, как летом бывало? - Том, Том, иди сюда! Кис-кис! Где ты? Вот беда-то! Нету кота. Видать, придётся без него домой ехать. Ищи не ищи - толку чуть. Всё-таки, прежде чем уходить, отец ещё посидел на крыльце. То туда, то сюда поглядит: не покажется ли Том. И на сеновал ещё раз поднялся, всё сено перерыл, хотя отлично знал, что не станет кот прятаться там в такой погожий день. Конечно, не нашёл. Тогда он взял пилу и выпилил для Тома ход в наружной двери, чтобы мог войти, когда захочет. Из старой овчины сделал на кровати хорошую постель. Складывает, чтобы помягче было, а сам с грустью думает о том, что бедняге Тому не миновать зимовки на сетере. Ох, и туго ему достанется! Одичает небось и будет сторониться людей. От таких мыслей настроение у отца совсем испортилось. Что он теперь дома скажет? А Том, когда отец, отчаявшись, поехал домой, пристально следил за ним из-за кочки. Пуля, которая ударила так близко, и звук выстрела напугали кота. Он теперь боялся человека: вдруг опять выстрелит! Прежде Том таким не был. Но, после того что приключилось утром, он уже начал дичать.
      * * *
      Как же горько плакали Пер и Лиза, когда отец вернулся без Тома! Он им обещал, что вскоре опять съездит на сетер, только после этого они немного успокоились. Да и нечего тревожиться пока: погода тёплая, до снега далеко. Правда, осень вот-вот начнётся, будет Тому и зябко, и голодно. Ничего, мышей ловить он умеет, а там, глядишь, и покрупнее добыча подвернётся. С питьём, конечно, хуже: ведь он привык к молоку. А впрочем, чего голову ломать: отыщется Том, отец в этом не сомневался. И мама была уверена, что отыщется.
      * * *
      Встреча с мальчишками насторожила Тома, он никак не решался подойти к дому. Всё-таки вечером он вышел из-за коровника. Идёт медленно-медленно и оглядывается по сторонам: не стреляют? Наконец отважился подняться на крыльцо. Сжался в комочек, чтобы не приметил кто, и ждёт. Боязно как-никак. Потом поднялся на задние лапы, царапнул дверь, помяукал. Том чувствовал, что ни Пер с Лизой, ни папа с мамой не причастны к страшному звуку. Застать бы их дома, а уж они его в обиду не дадут. И он опять стал царапать дверь, громко жалуясь. Вдруг он увидел отверстие. Гибким звериным движением скользнул в лазейку и очутился в сенях. Нашёл блюдечко с молоком, которое отец поставил, и ну лакать, да так жадно, точно в жизни не пробовал. Непонятно, откуда молоко? Неужели кто дома есть? Том прислушался: из комнаты ни звука. Дверь была приотворена, и он вошёл. Удивлённо поглядел кругом - ему всё не верилось, что ни Пера, ни Лизы нет, ни папы, ни мамы. И когда он убедился, что это так, то протяжно и жалобно замяукал. Потом прыгнул на постель, которую ему приготовил отец. Тепло и уютно... Том даже замурлыкал. И так странно звучало это мурлыканье в опустевшем доме.
      * * *
      Снова отец приезжал на сетер - и снова напрасно. А тут и осень: леденящий дождь, тоскливый вой ветра под стрехами. До того сыро и неприветно на дворе, что Том по многу дней в доме отсиживался. Будто прихворнул - бывает так с котами в ненастную погоду. Уж когда очень голод доймёт, выйдет в сени, закусит мышкой, потом к жёлобу - воды напьётся. Иногда Том подходил к пустому блюдцу и долго обнюхивал его, удивлялся: где молоко? Но хозяев искать уже перестал. Пер и Лиза, мама и папа - все куда-то подевались. Разве что во сне их увидит - и всплакнёт, и лапами перебирает, точно бежать хочет к ним.
      * * *
      В эту мрачную осеннюю пору Том, что ни дальше, всё больше дичал. Мыши почти перевелись, такому огромному коту еды никак не хватало, и он решил попытать счастья в лесу. Раза два пробовал глухарку схватить, самую малость промахнулся, из-под носа ушла добыча. И злой же он домой возвращался: скверно на голодный желудок спать ложиться. Но однажды утром приключилось такое, после чего Том стал настоящим охотником. К этому времени он так вырос, что его можно было принять за рысь. Вот только мех не рысий, да уши без кисточек, и движения не те. До того дня Том по-настоящему не встречался с лесными зверями, раз только видел, как промелькнула лиса. А тут, юркнув утром через лазейку на двор, Том у самого крыльца застал лису. Она играла мышью, которую здесь же поймала. От неожиданности он подпрыгнул, фыркнул, а лиса бросила добычу и на него! Да так быстро, что Том не успел обратно в лазейку шмыгнуть. Подскочил высоко в воздух, перелетел через разбойницу и опрометью помчался к коровнику. Лиса - за ним! Известно: кот на дерево, на стену деревянную стрелой взлетит, и ни одна лиса его там не достанет. Но, видно, Том растерялся, с разбегу забился в угол, и никуда ему хода нет. Теперь уже выбора никакого, драться надо, коли хочешь быть жив! А лиса - ближе, ближе, медленно так, осторожно... И вдруг прямо на Тома прыгнула, хотела ему шею перегрызть своими зубищами. Да ведь и он не зевал! Как ни проворна лиса, кот ещё проворнее. К тому же противник ей попался на редкость большой и сильный, весом ничуть не меньше её. И получилось, что не лиса на кота, а Том лисе на загривок вскочил и впился зубами, не оторвать. Что тут было в коровнике - бой! Лиса выла, каталась по земле и так и сяк норовила Тома схватить. Кот рвал её когтями, зубами, в тесном стойле шерсть клочьями летела. Лиса как бешеная билась, всё старалась сбросить кота. Не тут-то было! Его когти впивались всё глубже, страшные царапины исполосовали лисью голову. Как ни билась лиса, как ни визжала, Том её не отпускал. И разбойница не выдержала, с диким воем кинулась наутёк. Будто огненная стрела вылетела из коровника. Это улепётывала через луг лиса, которую оседлал огромный котище. Теперь Том просто не решался её отпустить. Тогда разбойница ринулась в самую чащу леса, чтобы его сшибло ветками. Ей посчастливилось: низко висящий сук зацепил Тома и отбросил назад, а лиса, не останавливаясь, умчалась прочь. Том тоже побежал домой на сетер. Добежав до крыльца, сел, стал умываться, приводить себя в порядок. Потом юркнул в дом и лёг на свою мягкую постель. Несмотря на жестокую схватку, у него не было ни единой царапины. С того дня Том лисам дорогу не уступал. И они будто знали, с кем имеют дело. Как приметят Тома, за сто шагов обходят.
      * * *
      Чтобы не погибнуть с голоду в горах, надо было охотиться, охотиться всерьёз. Ведь Тому теперь еды требовалось чуть ли не столько же, сколько рыси. Он отощал, облез. Мыши да несколько кротов - вот и всё, что ему удавалось добыть до сих пор. И Том на целые дни, дотемна, стал залегать в засаду, подстерегая в лесу птиц, которые купались в снегу. Да-да, выйди зимой тихонько в лес и увидишь, быть может, как глухарь купается в холодном сухом снегу. Впрочем, чаще только взмахи тяжёлых крыльев услышишь - очень птица чуткая, трудно подойти неприметно. Взгляни-ка: вон ямка, вон следы и перья там, где лежал глухарь, когда ты спугнул его. Он и сейчас где-нибудь поблизости, в эту пору глухарь далеко не улетает. Сидит на дереве рядом и ждёт, когда ты уйдёшь, чтобы снова затеять своё купанье. Первые неудачи не обескуражили Тома, он решил действовать хитрее. Сразу за коровником стояли две большие сосны, возле которых Том прятался в засаду. А что, если незаметно влезть на дерево и притаиться на нижнем суку? И когда птицы устроят возню в снегу, он на них сверху прыг!.. Рано утром Том пошёл туда, к соснам. До чего же снег глубокий и холодный! Кот поминутно останавливался и тряс то одну, то другую лапу. Вот так снег, прямо обжигает, и больно как! Но голод подгонял Тома вперёд, и понемногу лапы привыкли. Солнце позолотило горы на востоке. Красивый морозный день... Берёзки на склонах окутались пушистым инеем. Солнечные лучи дотянулись до белых макушек и превратили иней в сверкающие алмазики. Вот и сосны. А может, птицы уже здесь? Том внимательно посмотрел. Пока нет... Пожалуй, лучше та сосна, что потолще, - и ветви длинные, почти до земли свисают. Как раз под ветвями вмятины на снегу, где птицы лежали. Том на самый конец ветки пробрался и лёг, словно сросся с ней. От его тяжести она даже закачалась. Но до чего же лапы мёрзнут! Том поджал их под себя, собственным мехом накрыл. Так-то теплее будет. А теперь внимание! Скоро должны появиться птицы... И действительно: долго ждать не пришлось. Едва в снег под соснами вонзились первые солнечные копья, как откуда-то сверху на больших красивых крыльях бесшумно спустились глухарь и две глухарки. Вот сели, взметнув вихрем снег. Под лучами солнца перья глухаря отливали голубой сталью. Блестели карие бусинки глаз. Одна из глухарок приземлилась как раз под Томом, в старой ямке. У него даже зубы застучали: бывает так с голодными котами, когда они рядом добычу видят. Беспокойно задёргался длинный чёрный хвост... Том тихохонько повернулся, чтобы удобнее было прыгать. Густая хвоя совершенно скрывала его, и глухарка ничего не заметила. Готово... Том напряг ноги, чуть переступил - и с размаху упал птице прямо на спину! И вот уже Том волочит добычу по глубокому снегу. Тяжёлая! То и дело кот с головой проваливался в сугроб. Протащит немного - отдохнёт, а заодно кусок дичи проглотит, уж очень проголодался. Так он мало-помалу добрался с добычей до дома. На крыльце возле лаза выпустил, шмыгнул внутрь, а уж потом лапой втянул за собой глухарку. В сенях опять схватил зубами и отнёс в комнату. С этого дня Том, когда хотел поймать птицу, поступал в точности, как рысь: затаится на дереве и падает сверху на добычу. Чаще всего этот способ приносил удачу, редко птица оказывалась проворнее его. Теперь Тому еды хватало. Вот с питьём было хуже: вода в жёлобе замёрзла. Но он и тут изловчился. Полижет лёд и утолит жажду. Под самое рождество приключилось нечто совсем удивительное. Том уже всяких зверей успел повидать - зайца и лису, лося и оленя, а возле реки как-то повстречался даже с выдрой. Долго они стояли и шипели друг на друга, вдруг выдра нырнула в лунку и исчезла. Том даже оторопел, не мог поверить своим глазам: ушла под лёд - и нету! Небывалое дело! После он часто приходил на это место, хотелось ещё раз посмотреть на странного зверя. Но выдра больше не показывалась. А в этот день Том встретил в лесу... кота! Да-да, обыкновенного кота. Взъерошенного, тощего, не такого большого, как сам Том, но всё же похожего на него и его мать. Обычно Том всех зверей встречал шипением, а тут промолчал. Шагнул ближе, ещё... Чужак фыркнул на него и стал пятиться. Ясно, драки не будет. Да Том не хотел вовсе драться со зверем, в котором узнал подобие самого себя. Мало того что заморыш, ещё и хромой, волочит заднюю лапу... А с этим котом вот что было: два года назад его бросили на сетере хозяева. Они были не такие, как Пер и Лиза и их родители, они животных не любили. Кота привезли, только чтобы мыши в сарае не водились, не портили масло и сыр. Они так рассуждали: захочет вернуться с ними домой - хорошо, останется - горя мало; дома, в долине, ещё две кошки есть, к тому же с котятами. И уехали, ничуть не заботясь о судьбе своего Пелле. Он пристрастился бродить по лесу; в день переезда вернулся вечером на сетер, а там уже пусто, ни души. Просто диво, как Пелле до сих пор жив остался. Сколько раз от лисы еле ноги уносил, а однажды за ним коршун погнался. Совсем недавно опять лиса напала. Хорошо, успел на берёзу вскочить, и всё же задняя лапа, правая, пострадала от зубов разбойницы. Оторвать не оторвала, но царапнула крепко, а тут ещё морозы, и рана воспалилась. У Пелле уже вторая зимовка началась. Измучился, бедняга, отощал, кожа да кости. Добытчик он был никудышный, за себя и то постоять не мог как следует. Том смело подошёл к нему. Пелле окончательно оробел, даже не шипел больше. Они постояли, обнюхивая друг друга. Неожиданно Том замурлыкал, потёрся о беднягу боком, точно старого друга встретил. Пожалел он Пелле, стал рану зализывать, да так усердно, что тот едва на ногах устоял. Немного погодя Том повернулся кругом и пошёл по тропе обратно. Домой пора! Как бы увести чужака с собой? Он оглянулся, мяукнул, точно говоря: "Пошли! Со мной тебе нечего бояться!" И чужак как будто понял его - медленно заковылял следом на трёх ногах. Хоть и трудно ему было поспевать, они в конце концов добрались до сетера. Вечером на овчине, которую папа постелил для Тома, лежало двое; Том с края, чтобы охранять нового друга. То и дело он принимался лизать раненую ногу Пелле, а тот тихонечко мурлыкал. С того дня два одичавших кота стали держаться вместе. Ведь и люди, коли трудно придётся, помогают друг другу. Том старался не оставлять гостя надолго одного. Наловит мышей на сеновале и несёт в дом. Поедят вместе, потом идут к жёлобу. Зрелище небывалое: два одичавших кота, стоя рядом, облизывали ледяные натёки. Утолив жажду, возвращались в дом, где Том остался за хозяина.
      * * *
      - Папа, к рождеству ты должен его привезти! - твердили Пер и Лиза. - Какой же это будет праздник без Тома! Оба чуть не плакали от огорчения. - Он же зябнет там в горах, - сказал Пер. - И голодает, - подхватила Лиза. Тревога за Тома всех угнетала. Ведь всё равно что член семьи был, а теперь вот - на сетере, за много километров от людей. Небось одичал уже, к человеку близко не подойдёт. Сколько случаев известно: оставь кота в горах на несколько недель, непременно диким станет. А Том полгода людей не видал. Папа и мама огорчались не меньше детей. Такой славный кот и на тебе, в беду попал! Будто без него мало животных, которые беспричинно страдают. Пусть кот не корова, всё равно человек за него в ответе. Такое же живое существо, и уж коли взялся - пекись о нём как положено. Кто о животных не заботится, хорошим человеком не будет, неполноценный это человек. - В крайнем случае, - сказал отец, - придётся ружьё с собой взять. Лучше застрелить Тома, чем обрекать на мучения и погибель. Что тут было! Пер и Лиза из себя выходили, добивались от папы, чтобы дал слово ружья не брать, не убивать Тома! - Не поймаешь сейчас - приманим летом, как на сетер приедем, - сказал Пер. И оба дружно закричали: - Только не убивай Тома, папа!