Деньги за него обещали заплатить после. Но рабочие из технического обеспечения трансляции не поверили, что долг отдадут, и потому забастовали. Все срывалось. "Мы-то, мы-то и бесплатно готовы, Людмила Георгиевна! Да вот техника пришла, тут людям сразу надо денег дать, иначе они электричество не включат, и все!" - объясняли телевизионщики. Людмила Зыкина сделала вот что. Сняла с пальца кольцо, вынула серьги из ушей и отдала главному: "На, все им отдай, пусть включат".
      "Понимаешь, это был удар ниже пояса, когда бабушка для внучка как будто снимает крестик с груди", - объяснял мне потом ситуацию очевидец. Пролетарии тогда зыкинское серебро не взяли и после полтора месяца терпеливо ждали денег.
      В год она дает в среднем 100 - 120 концертов. Из них 30 - 40 шефские, то есть бесплатные (для солдат, рабочих, сирот). "Надо выступить перед шахтерами!" Едет. Выступает.
      - Вы сразу видите людей насквозь?
      - Я привыкла людям доверять, и доверяю, - я ж не политикой занимаюсь, а искусством! Но если меня человек раз подвел, я от него отвернусь на всю жизнь, просто перестану замечать. Я считаю, что человек должен жить честно, правдиво, а самое главное, выполнять ту работу, на которой он работает. Служить преданно и честно, если взялся.
      - Какую черту характера, какой проступок вы не можете простить даже другу?
      - Ложь не могу терпеть. Этого я не умею прощать. Когда человек солжет, для меня он перестает существовать. То есть я могу здороваться, но он для меня потерянный.
      "Если сделала что хорошее, то пусть люди это скажут. И я жду этого момента, когда скажут. И то не каждого слушаю, если скажут. А, думаю, этот врет, нарочно говорит. А этот вот говорит правду. Потому что он начинает не с моих достоинств, а наоборот. Допустим, какую-то песню спела не очень удачно. И он мне говорит, вот в этом куплете и в том ты спела неправильно. Вот этот человек для меня самый дорогой".
      Друзья
      - Я прожила большую, трудную, но красивую, изумительную жизнь. Я многое видела, я встретила много ярких людей...
      Друзей не выбирают! (Свежий афоризм! - Прим. авт.) Я никогда не подбирала себе друзей по рангу. Мои друзья - это люди, с которыми я вместе росла, училась, работала. Много лет я дружила с Колей Чикиревым. Мы с ним начали дружить, когда были никем - наши токарные станки на заводе Серго Орджоникидзе рядом стояли. Потом он стал директором завода. Изумительный был человек...
      Есть люди, которых я боготворю, общение с ними я считаю за счастье. Это Щедрин, Плисецкая, которых я очень люблю. Когда я с ними общаюсь, на душе становится легко. А в искусстве они для меня - эталон.
      Очень люблю Пахмутову и Добронравова. И как музыкантов, и по-человечески. Я где-то даже старалась брать с них пример. Они за каждую ноту борются на записи. Другой бы сказал - как запишут, так и ладно. Эти - нет! Коля настолько заботливо относится к слову... Знак препинания в пении так трудно сделать, а вот он может.
      Дружу с Быстрицкой. С Николаем Васильевичем Кутузовым, который руководил хором радио и многому меня научил. Дружу с Катей Семенкиной, которая была солисткой этого хора.
      Еще я дружу с одной изумительной парой - это профессор медицины и его жена. Теплые, близкие, отзывчивые люди. В любой момент я им могу позвонить, и они тут же откликнутся. И еще у меня есть очень хорошая пара. Она преподаватель физики. Он в войну был летчиком, потом замминистра куль-туры.
      Я с удовольствием приглашаю друзей на дачу. Посидеть, пообщаться, поговорить. Когда встречаюсь с друзьями, подпитываюсь от них энергией, набираюсь сил. Вот говорят, что устаешь от друзей... Нет. Можешь устать, пока на кухне готовишь и на стол подаешь. А потом за разговорами вся усталость снимается. Это для меня очень дорого, это для меня просто необходимо.
      (Близкие помнят, что дни рождения Зыкиной по два дня отмечались невозможно было сразу собрать всех друзей. - (Прим. авт.)
      - Язов, Бурлаков тоже ваши друзья?
      - Да. Язов, Бурлаков - и Стародубцев. Прекрасные люди. Как можно было сказать, что Язов - враг народа? Это же глупость. Да такие, как Язов... Он ушел мальчишкой на войну! Да чтоб такой человек предал Россию, предал народ свой - он бы скорей застрелился, чем такое сделал.
      Дружила ли Зыкина с Фурцевой? Это почему-то многих интересует. Ну так вот: те их отношения Людмила Георгиевна дружбой не считает. Зыкина рассказывает, что они разве что ходили вместе в баню, но там просто мылись, а пить не пили. Однажды Зыкина дала Фурцевой денег, взаймы, - на покупку дачи. Та, не успев их возвратить, умерла...
      - Вообще друзьям нужно отдавать много времени, которого у меня не хватает. Поэтому я не могу сегодня точно сказать, кто мой друг, а кто нет... Но зато я точно знаю, что у меня нет врагов.
      Черномырдин
      - Кто из политиков вызывает у вас сегодня доверие?
      - Черномырдин! Я за ним пойду слепо, потому что я знаю, как он разговаривает с людьми. Если он что-то обещает, то выполняет...
      Другое дело, что в окружении его встречаются порой и не очень компетентные люди. И заменить их сразу нельзя. Нужно подбирать свой кабинет, а Виктора Степановича часто на все не хватает.
      Сам по себе он очень добрый, умнейший человек. Это мое личное мнение. Я хорошо знаю семью Черномырдиных. Потому что дружу с ними уже более тридцати лет. Я помню время, когда Виктор Степанович работал в Оренбурге, у него тогда дети были совсем маленькие.
      Черномырдин живет очень просто. У него есть своя дача, там все уютно, скромно. А сейчас приходится жить на правительственной, где телефонов полно и вообще...
      Как-то мы разговаривали с Валентиной Федоровной (жена Виктора Степаныча. Прим. авт.). Так она рассказала, что ей хотелось бы в своем доме пожить и поспать на своей собственной кровати. А всю жизнь ей приходится вот так на всем казенном... Но она сама за мужем ухаживает: воротнички крахмалит, рубашки готовит, брюки гладит. То есть она за ним ухаживает как за ребенком! Несмотря на то, что там есть и домработница, это нечего скрывать. Но она никому не разрешает за мужем ухаживать, и я считаю, что это правильно.
      Я никогда к Виктору Степановичу не пойду с бестактной просьбой, я знаю свое место. Никогда не обращусь к нему с каким-то глупым вопросом, который можно решить и в Министерстве культуры.
      Мужья
      - Говорят, искусство требует жертв. Самая большая ваша жертва - какая?
      - То, что у меня нет семьи. У меня нет детей, у меня нет сегодня мужа наверное, это жертва. А работа есть и была всегда - она у меня на первом месте...
      Видите, как точно и прямо она все сказала сама. Если к этому что-то можно добавить, так только какие-то подробности.
      В юности, в самодеятельности, она отплясывала чечетку. А чечетка - это главным образом темперамент, такой, когда мозги не поспевают за движениями тела, за умопомрачительным темпом; только после, остыв, осознают. С таким темпераментом безмятежная личная жизнь едва ли возможна... Но при всем при этом в личной жизни она придерживалась старомодных правил: "Настоящая женщина никогда не должна показывать любимому наготу. Даже мужу".
      Зыкина была замужем пять раз. Кто они были, избранники и спутники жизни великой актрисы? Журналист, гармонист, дирижер; широкому читателю мало что скажут их имена. "Мужчины нравятся умные. Не терплю дураков. Мне с ними скучно. И талантливых еще люблю, им могу многое простить. Дурь простить могу..." - признается она. Злые языки обвиняли мужей Зыкиной в том, что тех интересовало главным образом богатое приданое...
      Дольше всего, 17 лет, она прожила с Виктором Гридиным - баянистом, который впоследствии переквалифицировался в дирижеры. Рассталась с ним несколько лет назад.
      Зыкина всегда при расставании с мужьями демонстрировала великодушие (и в материальном плане тоже). "Если он нашел кого-то лучше, почему я его должна держать? Чтобы унижать себя? Лучше, чтоб он ушел от меня красиво, достойно. Это мой стиль жизненный. Зачем лишние переживания? Все равно женщина интуитивно чувствует, когда мужчине с ней уже грустно. Тут главное сдержаться и не кричать, не выгонять, не показывать, что тебе больно. Надо помочь ему уйти спокойно, и ты сможешь его еще какое-то время любить".
      Зыкина строила отношения с мужьями так, как ее научила мать. "В этом отношении мне до нее плыть, плыть, не доплыть, хотя она была малограмотный человек. Отец никогда не видел, когда она что делает (а она все делала ночью). Приходит домой, иногда выпивши, и говорит: "Хочу кислых щей и гречневой каши". А все уже - на столе".
      "Так вот, когда у меня был муж и мы приходили домой, то одна нога у меня была у двери, а другая на кухне. Он пока разденется, а я уже все приготовила. Ему остается только руки вымыть, а мне - все подать".
      "Я стараюсь мужчину так держать, чтоб он был на пьедестале. Я ни одного мужа своего не унизила. Ни од-но-го! Даже, бывает, и дурой обзовут - и такое тоже было - я молчала. Я, конечно, могла б так ответить, что... Но не люблю унижать людей. Мне и мама всегда говорила: "Старайся людям доставлять радость, старайся больше отдать, чем взять"".
      Родня
      У Зыкиной не осталось детских фотографий: все украли. Сводные братья украли, дети зыкинской мачехи, - отец после смерти матери снова женился.
      - Они были в детском доме. Я их вытащила к себе. Они полгода у меня пожили, а потом решили сбежать. И, как сейчас помню, третьего мая пошла я в Парк Горького, там всегда в этот день бал. Вернулась - в квартире пусто, они все унесли. И одежду, и деньги, и все вещи. А я как пошла в парк в юбке и в кофте, только это у меня и осталось. Я уж сколько раз говорила мачехе - ничего не буду ребятам делать, пусть только фотографии вернут. Так и не вернули.
      - Известно, что вы помогаете племянникам...
      - Да, детям моего брата. Он больной. Живет сейчас с одной женщиной в городе Наровчатове. Старшие, Катя и Георгий, уже окончили там интернат, Сережа и Андрюша еще учатся. Я туда часто езжу. Я подумала: если я могу сделать условия близких людей лучше, то отчего не сделать? Ну и купила им полдома и двенадцать соток рядом с интернатом и обставила.
      Кроме брата и его жены, там живет и моя мачеха, бабушка детей. Я спокойна, знаю, дети с ней будут одеты, обуты и накормлены.
      Личное
      У Зыкиной квартира в одной из высоток. Но бывает там она нечасто: то гастроли, то дачи. Ближняя дача - понятно, под Москвой. Дальняя - само собой, на Волге.
      Одежду Зыкина шьет на заказ; у нее своя давняя портниха. В своей команде она вообще особо ценит людей, которые с ней давно.
      - Культа из еды я не делаю, талмуды рецептов не собираю. Готовлю все интуитивно, по наитию.
      Любимое блюдо? Я как-то об этом не задумывалась... Когда каких-то людей приглашаю в свой дом впервые, то, конечно, думаю, чем их угостить: или сделать сациви, или ростбиф, или кулебяку с мясом или с капустой. (Бывавшие у нее в гостях люди отмечают, что Зыкина уважает простую еду - салат оливье или там картошку-синеглазку разварную с икоркой и зеленью. Раньше под это дело выпивала рюмку-другую водки, сейчас здоровье не позволяет. - Прим. авт.) А сама перешла на салаты! У меня диабет появился, на старости лет я стала сладкой. Мне можно теперь только овощные блюда. Натру морковь, положу ее на блюдо, натру яблочка, положу вторым слоем, потом капусту, потом брюковку, потом слой мелко нарезанного вареного яйца и снова овощи и заливаю сметаной, молоком разбавляю или кефиром. Такой получается овощной "наполеон".
      - Как вам удавалось - и удается - совмещать хозяйство и работу?
      - Когда я очень устаю и приходит много друзей, бывает и так, что я говорю: "Холодильник открыт, готовим вместе".
      Хозяйство Зыкина ведет большей частью сама. В чем-то помогает ей ее, скажем так, наперсница.
      Вставать она любит рано - в 6 утра и каждое утро делает зарядку.
      - Вот после вчерашнего интервью вернулась домой... - рассказывает Зыкина. - Начистила картошки, поджарила, перекусила. Потом стала убирать квартиру; обычно я каждый день мою полы - это у меня прямо как болезнь.
      - Кого любите больше из писателей?
      - Виктора Бокова - на мой взгляд, он классик. Очень люблю Рождественского. Люблю Колю Добронравова. Эти люди отвечают сегодняшнему дню. Люблю Римму Казакову. Есть на Смоленщине хороший самодеятельный автор - Владимир Соколов. Люблю прозу: Достоевского. Очень тяжелый для меня был писатель. Я до него долго-долго доходила.
      Одно время Зыкина предпринимала активные усилия к тому, чтоб похудеть. Переживала. А потом кто-то прислал ей письмо: "Не переживай! Ты русская баба, ты величественная, прекрасная, статная и такая же мощная, как Россия..."
      И сразу сделалось легче. Незачем стало мучиться.
      Хобби
      Зыкина очень хотела коллекционировать хорошую живопись. Но однажды, когда ей совсем уж было всучили поддельного Коровина и обман случайно раскрылся в последний момент, она сильно расстроилась и подумала: "Чем меня будут обманывать, я лучше что-то буду делать сама".
      И решила заняться вышиванием.
      - Это я с детства умела. Как-то в Германии купила несколько переведенных на ткань картин - это была канва для вышивания. Шить надо было не гладью, не крестиком, а особыми стежками. Я дней десять училась, чтобы стежки эти смотрели в одну сторону.
      К картинкам предлагались наборы ниток. Но у меня так много денег не было, я вышивала своим мулине. Первая моя вышивка - это лес, в лесу стоит избушка, а перед ней кузнец подковывает лошадей. Зима, дымок и березки вдали... Это была отдушина. Я занималась этим с удовольствием. Сейчас, правда, перестала, потому что шея заболела. (Смеется.)
      Авто
      Зыкина очень любит быть сама за рулем! Это у нее страсть.
      Всю жизнь она ездила на "Волгах". Говорят, ее в свое время Фурцева отчитала за желание купить иномарку: "Тебе что, советские машины не нравятся? Ты мне не дури!" И Фурцева ее сориентировала на "Волги", посоветовав только почаще их менять.
      Долго-долго она хранила верность советской автопромышленности, какой бы она ни была. Один раз Зыкина из Горького уехала на новой машине, "Мисс Волга" на "Волге", и в пути, сто километров отъехали, заклинило движок. Ну, вернулись, поменяли на новую... Так она даже скандала там не устроила и еще долго-долго терпеливо пользовалась "Волгами". И только в 1996-м, когда уж никакой маркой невозможно было удивить сограждан, Зыкина пересела на шестисотый "Мерс"...
      Юбилей
      50 лет творческой деятельности Зыкиной и 75-летие начали отмечать в начале 1996 года, в Театре эстрады. От власти был Черномырдин; Ельцин только адрес прислал. Смоленский губернатор в своем выступлении сделал уместное замечание, что-де Зыкина - королева русской песни. Кобзон поздравил "дорогую Люсю" и отметил: "Для меня голос Зыкиной - это голос России, это голос Родины. Я не мыслю себе культуры России без голоса Людмилы Зыкиной". Виктор Степанович целовался с Зыкиной на сцене, чем вызвал переходящие в овацию аплодисменты. А потом сказал:
      - Уважаемая Людмила Георгиевна, дорогая! Спасибо вам огромное, что вы есть. Величие России не только в просторах и недрах, - говорил он, ветеран Газпрома, о самом дорогом, готовя комплимент своей любимице. - Величие России - в ее людях. Вы - великая актриса... Низкий вам поклон от всех россиян!
      (Черномырдин поворачивается и начинает уходить со сцены.)
      Зыкина, бесстрастным голосом:
      - Обождите, не уходите. Мы с вами еще споем!
      Черномырдин разворачивается, возвращается:
      - Я могу испортить песню.
      (Заметьте, это замечание он роняет перед самыми президентскими выборами.)
      - Ничего подобного, - успокаивает его Зыкина, и дальше почти без паузы: Издалека д-о-олго...
      Премьер подпевает понемногу и зовущими взмахами левой руки предлагает залу подхватить. Все поют. В зале - слезы.
      Инаугурация
      На инаугурации Ельцина единственное неполитическое выступление было ее. Сказала тост, ей говорят: "А спеть? Сможете вы?.." Ни хора же, ни оркестра... А банкетный зал огромный!
      - Я подумала-подумала и решила спеть. Когда голос есть, чего бояться? Тьфу-тьфу, меня ни разу голос не подводил.
      "И она как саданула на весь зал!" - вспоминает один очевидец. Текст песни призывал:
      Подумайте о детях.
      Довольно враждовать,
      не лучше ль в мире жить.
      - Мне хотелось всем людям, которые были там, сказать доброе слово...
      Вера
      - У меня есть Николай Угодничек, я ему поклоняюсь с самого детства: это меня мама научила. Как ни посмотрю, она ему молится (икон у нас никогда не было, молилась она на угол). Господи, говорит, ну, помоги. И я перед выходом на сцену и молюсь: Господи, помоги. В молодости, когда не хватало денег, я немножко пела в церкви, в Таганке.
      Я иногда встречаюсь с владыками - Питиримом, Кириллом. Говорила им, что, может, надо как-то по-новому людей в церковь привлекать? На Западе в храмах даже джазовую музыку исполняют, надо бы и нам что-то новое, привлекательное придумать...
      - Вы о чем-то жалеете в жизни?
      - Нет, ни о чем не жалею. Потому что все, что я задумывала в жизни, все исполнялось. Бог мне всегда помогает, когда я прошу! Он выводит меня на правильный путь. Он, знаете, приводил меня к людям, с которыми я должна была общаться, а от тех, с кем мне не надо было встречаться, отводил.
      Я вообще-то очень суеверная, могла бы этого не говорить - а вдруг спугну?.. Но я прожила такую большую жизнь, что в общем-то мне уже ничего не страшно, даже если от меня и отвернется Господь Бог. Но я думаю, этого не случится.
      1996
      ???? РУСТАМ ХАМДАМОВ ????
      Немой режиссер тайного кино
      Про него уже тридцать лет говорят, что он гений. С 1967-го, с его первого фильма "В горах мое сердце". Статус гениального шедевра тогда получила курсовая длиной в тридцать минут, с городским трамваем и венским стулом в качестве реквизита, с бюджетом в сто долларов (по курсу черного рынка). Хамдамов был тогда юн, красив, изыскан, стилен, хоть сам из Ташкента. Чистый поэт, который оказался прикован к неподъемной тяжелой киноиндустрии, вместо того чтобы не поднимать ничего легче гусиного перышка и маленькой чернильницы... Он точно родился не в свое время.
      Следующее хамдамовское произведение "Нечаянные радости" (1974) поначалу имело рабочее название "Раба любви", вам страшно знакомое. Третий - и пока последний - его фильм вышел под остроумным, в духе постмодернизма, названием "Anna Karamazoff".
      Примечательно, что ни один из этих фильмов никогда не был в прокате. Их видел - и оценил - только узкий круг киношников и киноманов. Сможет ли публика вслед за профессиональными эстетами восхищаться Хамдамовым? Сумеет ли любить еще и его, а не только демократические сериалы? Эти все вопросы встанут, если фильмы публике будут когда-нибудь показаны. Пока же Хамдамов как будто засекречен. Народ его не знает, не признает. Но почему ж, если он гений? Как раз потому.
      Дополнительное, косвенное доказательство гениальности Хамдамова таково: он непрост, неровен и нелегок в общении. Гениев потому так неохотно признают при жизни. Другое дело - посмертно, когда они уж никому не способны попортить кровь.
      Много было у Хамдамова великих проектов! Но они не сбылись. Вместо чистых натуральных побед, вместо большого стиля выходили постмодернистские хеппенинги, пародии и намеки, понятные только очень тонким ценителям.
      Как это по-русски! Увлечься, придумать, начать гениальное, а после бросить, не доведя до конца. Потому что скучно и потому что деньги - это низко, а слава - мелко...
      Все эти тридцать лет своей гениальности он живет на птичьих правах в чужой коммуналке без ванны, без горячей воды. Ибо преклоняется перед своим талантом и не согласен его тратить на житейское обустройство.
      Триумф-1 ("В горах мое сердце")
      Жизнеописания гениев часто скучны, хоть и поучительны. Ну, сидит себе гений на нищем чердаке, никого не слушает, никому не продается (все это похвально) и творит в расчете на вечность. А когда она наступает, потомки с их идиотской, задним числом, благодарностью сооружают дорогостоящий ненужный покойному памятник на могиле гения, - бедноватый сюжет.
      Не то с Рустамом Хамдамовым. Он в сравнительно юные годы поторопился сверкнуть, блеснуть своим коротким и с виду как бы неярким - черное с белым, намеренно оцарапанная пленка - фильмом.
      Итак, "В горах мое сердце". Экранизация рассказа Сарояна. Двадцать семь лет, третий курс ВГИКа, мастерская Чухрая, курсовая. Весь бюджет триста рублей. В этом кино Хамдамов сидел на перекрашенном в белое венском стуле, стоящем на мостовой, и перебирал клавиши фортепиано. А бродячий актер там участвовал в изысканном диалоге:
      - Принесли бы водички старику, у которого сердце не здесь, а в горах, далеких прекрасных горах.
      - Месье, что делает ваше сердце в горах?
      - Тоскует, мадам!
      Еще там была бессмертная фраза: "Нельзя быть великим и получать за это деньги". Рустам как знал, что будет мучиться безденежьем...
      После Хамдамов с девочкой в шляпке едет на невидимом авто и на ходу играет на фоно, что является практически бесспорным клипом.
      Фильм прозвучал хотя и в узких кругах, но громко. "Меня носили на руках", - вспоминает Рустам сегодня. Если кто говорил тогда, что он гений, то было общим местом и банальностью.
      Фанаты Хамдамова уверяют, что киношники специально скрыли фильм от народа, чтоб безнаказанно своровать оттуда новые идеи. Им кажется, что это именно Рустам изобрел стиль ретро, клиповую манеру, круговые панорамы по якобы случайным натюрмортам, образ романтического чудака, играющего на духовых инструментах.
      Может, тот фильм вообще состоялся только потому, что тогда нашелся человек, который освободил Рустама от тяжести прозаических житейских проблем: пробивания, организации, обеспечения и т. д. В тот раз это была Ирина Киселева - второй режиссер фильма. И так всегда: находился человек, который брал на себя сложные отношения с грубым внешним миром, - проект Рустама развивался, нет - все останавливалось, глохло, терялось...
      В институтские годы студент Вася Шукшин учил Рустама пить водку, которую сам уважал. И тут интересно заметить, что фильмы пьющего Шукшина народу известны, близки и понятны, а произведения абстинента Хамдамова, который к водке не смог приспособиться, - они не для всех. У Хамдамова какое-то непьющее, несоветское кино. Пьющий человек такого не осилит, у него иная эстетика... Конечно, потом Рустам начал пить, но не водку, это грубо и прямо, и цели легко достичь, а, наоборот, сухое красное, которое легче, богаче, разнообразней и почти всегда дороже.
      Коммуналка
      И вот с того самого шестьдесят седьмого по настоящее время - все эти тридцать с лишним лет своей гениальности Рустам прожил в маленькой комнатке коммунальной квартиры на Герцена. Без прописки, прячась от милицейских рейдов участкового Тарабукина (реальное лицо) в шкафу, фактически нелегально, причем, как вы знаете, без горячей воды и без ванны. В мире кино широко известна история о том, как в этой коммуналке лично, собственноручно мыла полы польская графиня Беата Тышкевич. И вот я думаю - холодной водой она мыла или ей в чайнике грели?
      Кроме нее, там бывали еще очень многие люди, среди которых - Жанна Моро, Ханна Шигула, Тонино Гуэрра, Анатолий Чубайс и другие.
      В комнатке жили коммуной человек десять студентов ВГИКа. Включая знаменитую в те времена красавицу Лилю Огиенко. Она, когда любовная лодка разбилась о быт коммуналки, с ребенком сбежала от Хамдамова к маме в Киев, а уж после во Францию к новому мужу.
      Две рабы любви
      Первые семь лет после первого триумфа прошли счастливо. Вслед за студенческим Рустам запускает новый, уже взрослый фильм: "Нечаянные радости", со знаменитым рабочим названием "Раба любви" - про дореволюционную звезду немого кино Веру Холодную. Сценарий написали Андрон Михалков-Кончаловский и Фридрих Горенштейн. История была про то, как некий экзальтированный кинорежиссер (в этой роли хорош оказался Виторган) искал волшебный ковер. Такой, что если на него пролить человеческую кровь, то непременно настанет мир. Ковер он с помощью Холодной нашел и притащил на поле боя, лучше места было не найти. Пролитая кровь оказалась режиссерской. Вслед за ним от горя "в одночасье" померла и Холодная. Несмотря на то что с ковром обошлись как положено, Россию, как вы теперь уже, наверно, знаете, спасти в тот раз не удалось.
      Кроме истории про ковер, была еще одна красивая легенда: фильм не был снят до конца, потому что его зарубили на корню из-за политики, - ведь персонажи холодно относились к революции. По другой версии, фильм погубил сам режиссер, поскольку у него в самый неподходящий момент случился творческий кризис, - ну, вы знаете гениев, даже Пушкин и тот капризничал и иначе как в условиях болдинской осени творить не мог... И третья версия: в тот раз просто некому было провести необходимую для успешных съемок оргработу.
      - О, если б рядом был умный человек, который бы меня направил, привел к маленькому компромиссу! Ведь можно было обмануть коммунистов, удавалось же это Тарковскому, Кончаловскому, Параджанову. Им повезло! Они запустились в шестидесятые годы, при Хрущеве. Сделали по паре фильмов, получили мировой успех. А когда оттепель кончилась, было поздно: с ними уже считались. Они успели - а я не успел! Эх, на три б года раньше, на четыре, - сокрушается он теперь, когда уже поезд ушел безвозвратно.
      Остатки "Рабы любви", когда они случайно нашлись в 1986-м, были кем-то названы "обломками античной статуи"; красиво, как многое из того, что связано с Рустамом.
      От той хамдамовской "Рабы любви" осталось полчаса (такой же длины, мы помним, было и студенческое кино). В одноименный фильм Никиты Михалкова оттуда перешли актриса Соловей, шляпа и название - да больше и ничего.
      Ташкент (Откуда он взялся?)
      Пока шла везучая, счастливая полоса, он был невероятно моден.
      - Откуда ж он такой взялся? - спрашивали все. А из Ташкента! Мать его швея, волжская татарка. Отец служил в профсоюзе, он по рождению наполовину таджик, наполовину узбек. Но у Рустама же еще была русская няня, не то чтобы Арина Родионовна, но вполне Лидия Николаевна, москвичка, театралка, она в Азии пряталась от "органов". Эта няня была как добрая фея, которая колдовала над ребенком - и наколдовала. Без нее бы он, наверное, был таким же восточным мальчиком в тюбетейке, какие мелькают в "Anna Karamazoff", гоняют там собак по дворам. И вот из пыльных этих подозрительных дворов он попадает в золоченые ложи (няня неустанно водила его по театрам) и уж больше не может их покинуть.
      Есть изящный анекдот, что во ВГИК Рустам поступил за азиатскую взятку: мешок сушеных головок мака; впрочем, мак - такой же полноправный наркотик, как и cinema.
      По пятой графе - как узбек - он был задержан, по ошибке, в Ташкенте, когда Гдлян и Иванов нашумели с "узбекским делом". Два дня просидел...
      Гениальность (Молчание)
      Один из близких к Хамдамову людей, вполне попавший под его обаяние и влияние, но, кстати, ученый, восторженно рассуждает:
      - Он гений! Это значит, что его вкус первичен. Он вырабатывает первичное вещество, дает первичный продукт, как Моцарт. Гениальность - особый вид психофизики. Талантливый человек работает, а гений не работает, он расслабляется, отдыхает. И не делает помарок. Он не осваивает форму, а создает...
      А раз человек гений, так ему не положено жить ровно и безоблачно мещанской жизнью, размеренно ходить на работу, ожидать повышения по службе, уходить на пенсию и умирать в своей постели. Ему прилично быть застреленным, только не грубым киллером, но красиво, дуэлянтом. Лет этак в тридцать семь. Или пасть на кавказской войне - только не на этой, а лет сто назад. Если случайно он оказался старым графом, то обязан одуматься, все бросить и инкогнито уйти странствовать по России с посохом.
      ...Неудача с "Нечаянными радостями" по нему ударила с ужасной силой. Притом что он, как человек чистого искусства, очень тонкокож. А вынужденное молчание, отлучение от кино и одиночество тянулись семнадцать лет. "Мне даже хотелось покончить с собой", - честно признался он потом, то есть сейчас, в телепередаче.
      Впрочем, он и сам говорил: "Я готов к несчастью. Оно облагораживает душу". То есть если б жизнь сразу удалась, душа осталась бы необлагороженной? Может быть... И тогда б он, видимо, мог гнать заказные ленты за приличные деньги, его этим соблазняли, звали в Ташкент.
      Хотя - какое уж там кино на заказ! С ним невозможно сделать даже интервью, потому что он думает в своем ритме, а в чужом, в нужном вам - не может. И думать может только о том, что интересно ему; ему вообще плохо удаются компромиссы.
      Тогда как же, на что он жил? Продажей своих работ - рисунков и картин. Любил ездить в Тбилиси, где его давным-давно оценили как серьезного художника. Кто-то уже тогда начал его коллекционировать. Была, само собой, и бескорыстная помощь друзей и поклонников.
      Жизнь тут у него не складывалась. А там "Тайм" писал про него еще в 1981-м: "Талантливый молодой узбек по имени Рустам Хамдамов, надежда советской школы кино, предназначение которого, похоже, вернуть былую славу этому некогда великому русскому кино".
      - Моя жизнь - насмешка... Уехал бы я в Америку, и все б у меня состоялось. У других же вышло!
      Но был он невыездной. Так же, как, к примеру, Пушкин - русский художник тоже с иностранными, тоже другой расы, предками. В узбекском КГБ ему сказали: "Сгниешь в этой стране, никуда не пустим". И это было похоже на правду... Уехать он не смог, даже несмотря на фиктивный брак с итальянкой.
      На Запад впервые попал только в глубокую, дальше некуда, перестройку. И то после личного вмешательства Яковлева А.Н., на тот момент второго лица в государстве.
      И вот наконец отпустили его в Италию, он туда улетел, как было твердо решено, навсегда. Но через пару месяцев вернулся:
      - В России всегда есть вещество, предмет. На Западе нет его. Там нет действия, одни умозаключения. Они сидят и ждут: русский приедет, что-нибудь произойдет.
      "Anna Karamazoff" ("Есть ли Бог?")
      В России он принялся снимать новое кино - "Anna Karamazoff", сценарий которого он как-то надиктовал однажды своему другу Давиду Саркисяну во время поездки в такси. Давид текст после набил на машинке, по памяти, и Рустаму оставалось его только долго и мучительно править.