Письмо LVII

Лондон, 18 декабря 1712.

[четверг]

Сегодня должно было собраться наше Общество, но лорд Гарли, которому пришел черед председательствовать на этой неделе, не мог присутствовать: он уехал в Уимблдон со своим новым зятем — молодым маркизом Кармартеном, сочетавшимся в прошлый понедельник брачными узами с леди Бетти Гарли; там же — в Уимблдоне — находится сейчас и лорд-казначей. Тем не менее, шестеро из нас все же собрались, и я предложил, чтобы наши встречи происходили только раз в две недели; ведь, между нами говоря, ничего полезного мы не совершаем. Мне пришлось нынче выложить за обед 19 шиллингов: каждый теперь платит свою долю. Не могу сказать, чтобы это было мне очень по душе. У нас сейчас ужасная погода со снегом и слякотью. Лорд Эберкорн возвратился в Лондон и, конечно же, всенепременно пожелает повидаться со мной, хочу я того или нет. Он, как вы уже знаете, претендует на герцогство во Франции, которого прежде добивался герцог Гамильтон. Однако Эберкорн намерен оспорить право Гамильтонов, если они не уступят ему 4 части, и я посоветовал герцогине договориться с ним и согласил с моим мнением министров [Ноци, длаг[оценные] судалыни МД, МД].

19. Как плиятно! Похоже на то, что БДГП снова стал писать на ма-нел дневника! Поверите ли, теперь, когда я снова втянулся, это кажется мне столь же естественно, как материнское молоко. Лорд-казн[ачей] возвратился из Уимблдона (это всего в каких-нибудь 8 милях отсюда) и прислал сказать мне, что ждет меня к обеду в 5 часов, но по милости господней меня в это время не было дома, и я вместе еще кое с кем пообедал у пригласившего нас почтенного Бена Тука. Герцогиня Орм[онд] как-то обещала мне презентовать свой портрет, и вот, возвратясь нынче вечером домой, я обнаружил в своей комнате сразу два портрета — ее и герцога. Ну, разве это не приятный сюрприз? Да-ссс, и к тому же оба портрета в красивых золоченых рамах. Я сочиняю ей благодарственное письмо, которое отправлю завтра утром, и среди прочего скажу ей, что она, видимо, столь добродетельна, что даже свой портрет к то не решается оставить в комнате наедине с МУЖЧИНОЙ, если при этом не будет присутствовать герцог, и так далее. — Мы здесь утопаем в снегу и слякоти. Леди Мэшем вот уже 3 дня как выходит из дома и виделась с королевой. Я обедал с ней на днях у ее сестры миссис Хилл. Надеюсь, что через несколько дней она переедет из Кенсингтона в свои новые апартаменты в Сент-Джеймсе. Ноци, длаг[оценные] плоказницы МД.

20. Я живу сейчас во втором этаже, снимаю только одну комнату и почти никого не принимаю, и, тем не менее, у меня нет покоя и каждое утро уходит зря из-за таких людей, как Дилли, епископ, ректор и прочие, не обращающих внимания на отказы моего слуги. Нынче меня пригласила на обед леди Оркни, и поэтому я не мог обедать у лорда-казн[ачея]. Это день, когда обычно у него обедают самые близкие друзья из числа министров. Я все же пришел туда около шести; они разошлись в начале десятого, однако лорд-казн[ачей] задержал меня и рассказал некоторые подробности, связанные с браком леди Бетти. Оказывается, у этого молодого человека 60 тысяч фунтов наличными, три больших, хорошо обставленных дома и 7 тысяч годового дохода, а после смерти отца и матери прибавится еще около пяти. Доля леди Бетти, я полагаю, не превышает 8 тысяч фунтов. Помнится, то ли Тиздал писал мне однажды, то ли вы просили, чтобы я при случае напомнил о нем лорду Энглси, с которым, как он уверял, он будто бы немного знаком. Так вот, лорд Энглси был сегодня с нами у лорда-казн[ачея], и я осведомился у него насчет Тиздала и описал ему, каков тот из себя, однако милорд, оказывается, никогда его и в глаза не видал и он только прислал как-то милорду свою книгу[958]. Что за пустобрех! Передайте, пожалуйста, мистеру Уоллсу, что лорд Энглси поблагодарил меня за то, что я рекомендовал ему Клементса, и сказал, что, обретя Клементса, он словно выиграл на пари 20 тысяч фунтов. Однако предупредите Клементса, чтобы он не вздумал настрочить по сему поводу благодарственное письмо и объявить лорду, что ему стало известно о том-то и том-то и пр. А что, ведь такой поступок был бы вполне в ирландском вкусе. Скверная погода, 2 шиллинга ушло нынче на кареты, и, несмотря на это, я все равно забрызгался грязью. А сейчас я собираюсь кое-что перечесть и исправить, так что ноци вам.

21. Пустобрехи придумали новый способ изводить меня: письма, предназначающиеся мне, они иногда адресуют теперь лорду-казн[ачею], а иногда просто присовокупляют их к письмам, посылаемым ему; чаще всего это какие-нибудь прожекты или пасквили. Обычно проходит дня 3 или 4, прежде чем я удосуживаюсь их распечатать. — Как всегда по воскресеньям, я был нынче при дворе, куда хожу вместо кофейни, чтобы повидать знакомых. В прошлое воскресенье, после того как я побеседовал с сэром Уильямом Уиндхемом, к нему подошел испанский посол[959] и осведомился, правда ли, что это доктор С[вифт], после чего попросил сказать мне, что его повелитель, король Франции и наша кор[олева] обязаны мне больше, чем кому бы то ни было в Европе, после чего мы обменялись с ним поклонами и рукопожатием. Его слова, признаюсь, доставили мне большое удовольствие. Обедал я нынче у лорда-казн[ачея] и завтра опять должен с ним обедать, хотя (как говорит ДД) предпочел бы скорее уклониться от этой чести. Но с тех пор, как королева возвратилась из Виндзора, он не задерживает меня допоздна. Никак не удается выбрать время, чтобы повидаться с Фанни Мэнли[960], которая сейчас в Лондоне, но в один из ближайших дней я все же постараюсь ее навестить. Ее дядюшка Джек Мэнли, как я слыхал, едва ли протянет хотя бы месяц; это будет большой утратой для ее отца в Ирландии, потому что старик, я полагаю, служил ему главной опорой. Вопрос о заключении мира вот-вот, наконец, разрешится; лорд Болинброк сказал мне нынче утром, что 4 голландские провинции объявили о своем согласии с королевой, и мы ожидаем, что и остальные не замедлят последовать их примеру. Ноци, МД.

22. Лорд-хранитель печати обещал мне вчера при первой же возможности предоставить приход бедняге мистеру Гири, который женился и нуждается хоть в какой-нибудь прибавке к тому, что у него есть; он в высшей степени достойный человек. Несколько недель тому назад я получил письмо от Элвика, который был женат на Бетти Гири. Кажется, бедняжка прошлым летом умерла, а Элвик разбогател и скупает земельные участки. Обедал нынче у лорда-казн[ачея], который пригласил меня и на завтра. Я вручил лорду Болинброку поэму Парнела[961], в которую тот по моему настоянию вставил несколько комплиментов милорду. Последний был чрезвычайно этим доволен и прочитал нынче некоторые места из нее лорду-казначею, которому она тоже весьма понравилась. Парнел, без сомнения, на голову выше всех здешних поэтов. Лорд Болинброк велел мне привести его к нему на рождественский обед и, кроме того, лорд-казн[ачей] обещал мне повидаться с ним. Думаю, что в один прекрасный день это может сослужить Парнелу немалую службу. Вы ведь знаете Парнела, да и о его поэме я, кажется, уже говорил вам. Ноци длагоц[енные] МД.

23. Нынче утром я представил лорду Болинброку поэта по имени Дайпер, а заодно познакомил и с его новой поэмой[962], весьма недурной, а теперь я должен передать ему от милорда некую сумму. Я задумал сделать из него священника, он уже и так наполовину священник, поскольку был в свое время рукоположен в дьяконы и исполняет обязанности викария в небольшом сельском приходе, хотя здесь в Лондоне и ходит при шпаге. Это низкорослый, тщедушный, жалкий человечек, но в сутане у него будет вполне пристойный вид, и мы заставим лорда-казначея дать ему приход. Лорд Болинброк написал лорду-казн[ачею] записку с просьбой извинить меня на сегодня, так что я остался обедать у него в обществе испанского посла Монтелеона, наговорившего мне множество любезностей. Я просидел с ними до девяти, а сейчас уже начало одиннадцатого, и мой слуга меня запер, а между тем мне только теперь пришло в голову, что я рискую попасть в немилость у Тома Ли. Этот вертопрах навязался в знакомые к некоему Экершелу, служителю королевской кухни, который любезно обошелся с ним в Виндзоре из уважения ко мне, потому что я оказал этому Экершелу кое-какие услуги. Ли все приставал ко мне, чтобы я согласился провести вечер у него на квартире в обществе этого Экершела. Я несколько раз отнекивался, пока, в конце концов, не вынужден был пообещать, что приду нынче вечером, но у меня это совсем вылетело из головы, пока я не очутился под замком. А сейчас, сколько я ни звал, все было напрасно: слуга, видно, уже завалился спать, так что мне придется завтра послать Тому Ли свои извинения. Признаться, я его не переношу, и, если мне случается встретить его в парке, стараюсь вести себя с ним как можно более сдержанно. Если бы только этот мошенник знал, как он выводит меня из себя. Однажды он осведомился, отчего это я не засвидетельствую своего почтения епископу Дроморскому[963], на что я ответил, что не имею чести быть с ним знакомым и потому не осмеливаюсь и прочее. Приняв мои слова за чистую монету, он стал уверять, что епископ нисколько не высокомерен и прочее. — Как-то он стал рассказывать мне, какие несправедливости чинит один судья в Ирландии; «Отчего же его в таком случае не сместят?» — спросил я, на что он ответил: «Полагаю, что епископам, вам, мне, и прочим лицам духовного звания следовало бы собраться и посоветоваться по этому поводу». Тогда я извинился и сказал, что не могу быть полезен в такого рода делах. «Отчего же, — возразил он, — каждый может хоть чем-нибудь быть полезен». Ну, не угодно ли, каким странным способом он ухитряется досадить мне: ведь этот пес прекрасно знает, что мне достаточно сказать полслова, чтобы добиться большего, нежели всем им вместе взятым. Он делает это из свойственного ему высокомерия и зависти, а вовсе не в шутку и не из желания подразнить меня. Он один из тех, которые предпочитают, чтобы услуга лучше вовсе не была оказана, нежели оказана приватным лицом, да еще и к тому же его соотечественником. Надеюсь, эти материи вам понятны? Ноци, дл[агоценные] плоказницы, потому что я лягу баиньки.

24. Нынче обедал с канцлером казначейства, поскольку хотел, чтобы он ознакомился с некоторыми из моих бумаг, но ничего из этого не вышло; и еще я посредничал между семейством Гамильтонов и лордом Эберкорном, стараясь привести их к соглашению, и полагаю, что они так и сделают. Лорд Селкерк[964], брат покойного герцога, должен приехать в Лондон с тем, чтобы отправиться во Францию и предъявить там свои права. Министры склонны думать, что притязания Гамильтонов будут в какой-то мере удовлетворены, вот почему они уполномочили меня посоветовать Гамильтонам договориться с Эберкорном, который запросил 4 часть; если же они не уступят, он поедет во Францию и испортит им все дело. Ноци, судалыни.

25. [Весерого вам Лождества, весерого вам Лождества! — Я поздравил вас первый! Зелаю вам этого тысяцю лаз от всего селдца.] Нынче я привел Парнела на обед к лорду Болинброку; он очень хорошо держался, и милорд остался чрезвычайно им доволен. В 8 утра я побывал в дворцовой часовне, а потом еще и в церкви, а к десяти причащение уже закончилось. Кор[олева] при богослужении сегодня не присутствовала из-за приступа подагры в руке; возвратясь из церкви, я так засиделся у себя в комнате, что пропустил время, когда следовало отправиться ко двору. Говорил ли я вам, что кор[олева] пожелала, чтобы при дворе теперь каждый день устраивали приемы. Ноци, длаплоказницы.

26. Я зашел к герц[огу] Орм[онду], чтобы пожелать ему счастливого Рождества, и дал полкроны его привратнику. Придется раздать этой бpaтии не менее дюжины полукрон. Обедал с лордом-казн[ачеем], который выговаривал мне за то, что я 3 дня кряду носу не казал, он необычайно любезен, ч[ума] его забери, но не столько из вежливости, сколько из корысти. Говорят, будто Макартни укрылся в Ирландии. Не находите ли вы забавным, что, когда на сего джентльмена напали разбойники, он не нашел ничего лучше, как уведомить их, что он — Макартни, а они в ответ на это препроводили его к мировому судье в надежде на вознаграждение[965], однако мошенников тотчас же усадили за решетку. Ну, разве это не свидетельствует о чрезвычайном присутствии духа? Впрочем, вы наверно, уже о сем наслышаны, ведь Граб-стрит не замедлила откликнуться, Лорд Бол[инброк] сказал мне нынче, что после обеда мне придется удалиться, поскольку лорд-казн[ачей], он и прочие намерены заняться делами, на что я ответствовал, что мне надлежит знать их дела не меньше, нежели кому бы то ни было, раз именно мне предстоит их оправдывать[966]. После чего все гости ушли, а я остался вместе с членами кабинета, и в итоге их дела оказались настолько важными, что я едва не заснул. Я ушел от них в 9, а сейчас уже 12. Ноци, МД.

27. Обедал с комендантом Дюннерка генералом Хиллом в обществе обеих его сестер — леди Мэшем и миссис Хилл и еще кое-кого и просидел у них до 11 часов, глядя, как они играют в карты, потому что сам я разлюбил это занятие. А вот БСС, я думаю, стала заядлым игроком. Я сильно простудился и боюсь, что самое худшее еще впереди, хотя это все же случается со мной нечасто, а посему мне следует запастись терпением. Нынче на Мел мне встретились мистер Аддисон и пасторальный Филипс, и я немного с ними прогулялся, однако оба они держались чрезвычайно натянуто и сухо. А все из-за этих проклятых партий! Известно ли вам, что я больше, чем кто бы то ни было, приложил стараний, чтобы снискать острословам из вигов расположение и милость министров. Кто, как не я, помог Стилю сохранить его должность? Я добился того, что с Конгривом обошлись великодушно и обеспечили ему безбедное существование. Я хлопотал за Роу, и ему было обещано место; я, без сомнения, позаботился бы и о Филипсе, если бы он не помешался на этих партийных распрях и не вынудил меня тем самым отказаться от моих собственных слов в его пользу; наконец, мне удалось на первых порах представить мистера Аддисона в таком благоприятном свете, что его услугами не прочь были воспользоваться, и я же отчасти содействовал сохранению за ним его должности. И при всем том эта братия обходится со мной хуже, чем с кем бы то ни было. Ладно, садитесь-ка лучше, судалыня БСС, за карты, да не забудьте, судалыня, подать вина и флуктов, а я рягу баиньки, потому что мне уже давно пола вздлемнуть. — Ноци, МД.

28. Меня так донимает простуда, что я не в силах был нынче ни пойти в церковь, ни появиться при дворе, и, тем не менее, отважился отправиться к леди Оркни, к которой был зван на обед вместе с герц[огом] Орм[ондом], и все потому, что могу там кашлять и отхаркиваться сколько душе угодно. Герцог и лорд Арран ушли раньше, а я засиделся с лордом и леди Оркни до начала двенадцатого и чувствую себя теперь еще хуже прежнего. Даже голова кружится; надеюсь, что это от простуды. — О, — говорит БСС, — да ведь при простуде у любого человека кружится голова. Пусть так, лишь бы не от чего-нибудь похуже. Однако я все же лучше сейчас лягу, тем более, что ночной сторож уже прокричал полночь. Ноци, длаг[оценные].

29. Нынче я выбрался из дома пораньше, чтобы избежать осаждающих меня дураков и успеть повидаться с лордом Болинброком касательно одного дела, и что же вы думаете: он тоже успел уйти. Обедал я в Сити у моего типографа и удовольствовался вареной гусиной ножкой и куском черного хлеба. Говорил ли я вам, что намерен воздержаться от напечатания того, над чем в последнее время трудился, пока двор не примет касательно меня какого-нибудь решения. Я не желаю наживать себе новых врагов и тем паче ожесточать еще больше уже имеющихся, пока не обрету надежного убежища, и министры об этом моем намерении осведомлены. Так что вашим надеждам на возможность ознакомиться в скором времени с этим моим трудом не суждено сбыться. Говорят, что лорд-казначей будто бы нездоров. Меня очень донимает простуда. У каждого свое. [Ноци вам обеим, дол[огие] плоказницы].

30. К субботе этот лист, я полагаю, будет весь исписан [и тогда я его отправлю]. Герцог Орм[онд], лорд Арран и я пообедали сегодня уединенно в домике старого слуги герцога. В 6 нам пришлось расстаться, поскольку на вечер было назначено заседание Тайного совета. С нами обедала также некая миссис Рэмзи[967], пожилая дама лет 55, которую все мы очень любим. Вечером я наведался к лорду-казн[ачею] и просидел с ним около двух часов. Ему ставили банки по причине простуды; он очень скверно себя чувствует и не сумеет поэтому завтра обедать со мной и Парнелом у лорда Болинбр[ока]. Он обещал, однако, увидеться с Парнелом как-нибудь в другой раз. Я содействую возвышению Парнела отчасти назло здешней завистливой ирландской братии, особенно Тому Ли. Нынче же я виделся с семейством еп[ископа] Клог[ерского]. Его дочь очень сильно простужена и беспрестанно кашляет. Ноци, МД.

31. Мы с Парнелом обедали сегодня у лорда Болинброка; нужно было внести некоторые исправления в поэму Парнела, и я заставил лорда показать все те места, которые он находит неудачными. Как только Парнел выправит их, поэма будет напечатана. Вечером пошел посидеть немного с лордом-казн[ачеем]. Ему уже лучше, и через день-другой он станет выходить. Я оставался у его сиятельства, пока молодые члены семьи не сели ужинать, а потом леди Оксфорд поднялась к милорду, а я спустился к ним; я застал их в очень веселом расположении духа и засиделся с ними до полуночи. Там были лорд и леди Даплин, молодожены — лорд и леди Кармартен, а также лорд Гарли и я, а старики оставались вдвоем наверху. Это напомнило мне прежние времена, когда я, бывало, частенько предпочитал незаметно улизнуть с кем-нибудь от стариков, хотя в данном случае я, конечно, имею в виду не бедного лорда-казн[ачея], ведь он так же молод, как любой из нас, а леди Оксфорд, которая просто-напросто глупая старуха. Я все еще до того простужен, что даже не различаю никаких запахов. Домой я возвратился совсем недавно, и уже первый час ночи, так что я улягусь в постель и к подушке сладко приклоню, как свинец, тяжелую главу. Ноци, МД.

1 января. [Зелаю тысячу весерых новогодних плаздников длагоценнейшим клоскам МД, и да благословит вас господь всемогущий и ниспошлет вам счастье]. Совсем забыл сказать вам, что вчера ко мне пришел лорд Эберкорн и стал приставать со своим французским герцогством, при этом он таким причудливым способом намекал на то, что подозревает меня в пристрастии к семейству Гамильтонов, что присутствовавший при этом доктор Пратт решил, что он спятил. Не успел он удалиться, как лорд Оркни прислал узнать, нельзя ли ему зайти ко мне на полчаса, дабы переговорить об одном деле[968]. Я, разумеется, послал ответ, что буду его ждать. Он не замедлил явиться вместе с леди Оркни, и мы некоторое время обсуждали тот же предмет. Только он ушел, оставя меня с миледи, как пожаловал граф Селкерк, коего я доселе в глаза не видал. Он тоже доводится братом покойному герцогу Гамильтону и собирается сейчас во Францию, поскольку старая герцогиня, его мать, уполномочила его вести переговоры касательно их притязаний на герцогство Шательро. Битых два часа он изводил меня, не обращая ни малейшего внимания на мое нетерпение и удерживая за руку, когда я порывался встать. Селкерк желает, чтобы я склонил правительство принять их сторону против лорда Эберкорна и убедил министров, что у лорда Эберкорна нет на это никаких прав; мало того, я должен, по его мнению, убедить в этом и самого лорда Эберкорна; он-де весьма сожалеет о том, заметил он в заключение, что я более расположен в пользу Эберкорна, нежели в пользу семьи Гамильтонов. Тут уж я потерял всякое терпение и высказал ему кое-что напрямик. Подумать только, я оказался в руках у двух отъявленных пустобрехов. И поделом, заметит при этом БСС, незачем было впутываться в чужие свары. Я призвал еп[ископа] Клог[ерского] в свидетели, что Эберкорн жаловался, будто я весь прошлый год уклонялся от встреч с ним, и поклялся, что впредь он не будет принимать от моего слуги никаких отказов. Министры позволили мне уведомить семейство Гамильтонов, что, по их мнению, Гамильтоны должны договориться с Эберкорном. При этом присутствовал как раз лорд Энглси, от которого Эберкорн и узнал о таком мнении, и теперь он с важным видом твердит мне, что министры будто бы поручили мне уладить это дело и я, следовательно, обязан выполнить то, что мне поручено, и прочее. — Однако отныне я их знать не желаю. Я предупредил лорда-казн[ачея] и лорда Бол[инброка], чтобы они остерегались Селкерка, потому что он не отвяжется, ч[ума] его забери. Но кто особенно выводит меня из себя, так это Эберкорн. Ведь не кому иному, как мне, этот щенок обязан благосклонным отношением со стороны министров. — Обедал нынче у лорда-казн[ачея] вместе с молодыми членами семейства, после чего просидел с лордом-казн[ачеем] до 9-ти, а потом мне пришлось навестить леди Мэшем, у которой я засиделся до полуночи, беседуя о положении дел, пока не впал, наконец, в уныние, как это произошло бы с каждым, кто хоть сколько-нибудь посвящен в подоплеку событий. Тысяча вещей идет вкривь и вкось, хотя большую часть из них легко было бы исправить, но все наши попытки в лучшем случае приносят ничтожную пользу, а подчас и вовсе ни к чему не приводят. Вражда[969], которую я уже дважды, рискуя всем своим влиянием, кое-как унял, разгорелась теперь больше, чем когда бы то ни было. — Чтоб она сгорела, эта политика. Как бы я хотел очутиться вдали от дворов и министров! [Ноци, длагоценные малыски МД].

2. Нынче утром, слоняясь без дела, заглянул вместе с доктором Праттом на аукцион картин, где меня чуть было не уговорили купить приглянувшуюся мне картину, которая, кажется, никуда не годится. Пратт отправился туда с намерением купить несколько картин для еп[ископа] Клог[ерского], решившего выложить десять фунтов, дабы украсить свой дом предметами роскоши. Мы пообедали с епископом, поскольку вышло так, что я никуда не был зван, а вечер я провел с еп[ископом] Оссорийским, который прикован сейчас к постели подагрой. Нынче вечером в Лондон прибыл французский посол герцог д'Омон[970], и чернь с криками сопровождала его до самого дома. Я все еще не различаю запахов, хотя простуда начинает постепенно проходить. У нас по-прежнему держатся свирепые морозы. А теперь [ступайте и будьте весеры и доблой вам ноци, судалыни].

3. Лорд Даплин и я отправились нынче в 10 утра с лордом и леди Оркни в Уимблдон, расположенный в 6 милях отсюда, проведать лорда и леди Кармартен. Это самое прекрасное место в окрестностях Лондона. Бывали ли вы там когда-нибудь? Я как-то был там однажды лет пять тому назад. Леди Кармартен, как вы уже знаете, дочь лорда-казн[ачея], которая недели три тому назад вышла замуж. Надеюсь, этот молодой человек будет ей хорошим мужем. — Я должен сейчас отправить свое письмо. Домой я возвратился к вечеру. Мороз по-прежнему свирепствует. Я все еще не различаю запахов, но простуда понемногу проходит, […судалыни, я сейчас с вами поплощаюсь]. Да, чуть не забыл спросить, как обстоит [у МД с деньгами? Пожалуйста, известите меня заблаговременно перед тем, как они вам понадобятся]; и еще, пожалуйста, передайте, как обычно, миссис Брент долговую расписку, которую я написал на оборотной стороне листа. Кажется, я уже довольно давно не платил ей. [А теперь отправляйтесь играть в карты и весеритесь, дологие судалыни, и рюбите БДГП, который рюбит МД больсе своей зизни. Площайте, длагоценнейшая МД, МД, МД, МД, МД… МС, МС, МС, Досвид, Досвид, Досвид, Досвид, МС, МС, тлам тлам тлам]. Скажите миссис Брент, что лишние шесть шиллингов предназначаются ей в качестве новогоднего подарка.

Мне только что сообщили о кончине бедной дорогой леди Эшбернхем, дочери герцога Орм[онда], которая преставилась вчера в своем поместье. Бедняжка ожидала ребенка. Я питал к ней самую большую привязанность и безмерно опечален ее кончиной. Мне едва ли когда приходилось встречать человека более прекрасного во всех отношениях. Вы должны ее знать по моим рассказам. У меня не хватает духу встретиться с герцогом и герцогиней. От природы она была очень крепкого здоровья и, боюсь, это произошло оттого, что она недостаточно себя берегла. Посочувствуйте мне, пожалуйста, в моем горе, ведь это до чрезвычайности грустно. Ее супруг — сущий ветрогон и не стоит того, чтобы я когда-нибудь впредь утруждал себя мыслями о нем; с ее кончиной он утратил все, что у него было ценного. Думаю, впрочем, что он обращался с ней довольно хорошо. — Жизнь становится мне ненавистна, лишь только я подумаю, что она подвержена таким случайностям, и зрелище стольких тысяч презренных тварей, которые обременяют землю, в то время когда такие, как она, умирают, наводит меня на мысль, что всевышний никогда не замышлял жизнь как благо. — Прощайте.

Письмо LVIII

Лондон, 4 января 1712—1713.

[воскресенье]

Свое последнее письмо я закончил печальным известьем о кончине несчастной леди Эшбернхем. Еп[ископ] Клог[ерский] и доктор Пратт уговорили меня пообедать нынче вместе с ними у лорда Маунтджоя, куда мы были приглашены и о чем я совсем было запамятовал. Леди Маунтджой сказала мне, что Макартни удалось вырваться из наших рук целым и невредимым; она разговаривала с человеком, получившим от него письмо из Голландии; да и другие тоже это подтверждают. Трудно примириться с мыслью, что подобный негодяй ускользнул безнаказанно. На пути от лорда Маунтджоя я встретил французского посла герцога д'Омона, направлявшегося от лорда Болинброка, у которого он обедал, на приватную аудиенцию к королеве. — Я последовал за ним во дворец, где толклось множество народу, и в то время, как я разговаривал в опочивальне у камина с герцогом Аргайлом, посол вышел от королевы. Аргайл представил меня ему, и мы вместе с лордом Болинброком некоторое время с ним беседовали. Он производит весьма приятное впечатление и чем-то напоминает гер[цога] Орм[онда], даже точно так же экспансивен. После богослужения я показал нынче еп[ископу] Клог[ерско]му при дворе всех сколько-нибудь примечательных людей. — Ноци [обеим моим длаг[оценным] плоказницам и прутовкам].

5. Хотя морозы у нас несколько ослабли, но все еще стоит жестокая стужа. Лорд-казн[ачей] уже выздоровел и нынче вечером выходил из дома, чтобы увидеться с кор[олевой]. Обедал я с леди Оксфорд, а потом немного посидел с лордом-казн[ачеем] перед тем, как он ушел. Лорд-казн[ачей] показал мне письмо, автор которого пожелал остаться неизвестным, касательно доктора Брауна, епископа Коркского[971], в коем его аттестуют, как заслуживающего лучшего епископата, поскольку он будто бы оказывал противодействие лорду Уортону, за что и был назначен епископом, и, кроме того, автор письма восхваляет его, как незаурядного политика и пр.