Зрители, спортсмены, судьи были ошеломлены и растерянны.
      - Столько мировых рекордов сразу! - вытирая лицо платком, говорил какой-то мужчина, сидевший в первом ряду. - Нет, это невероятно!
      - Сейчас все может быть, - возразил худощавый брюнет, нервно теребя густую шевелюру. - В наш век атомной энергии и космических полетов удивляться ничему не следует.
      - Может быть, это все-таки произошло случайно? - не сдавался мужчина.
      Но тут вмешался юноша в синем тренировочном костюме. Он окинул мужчину взглядом, полным презрения.
      - Запомните, гражданин, - произнес он, - в спорте можно случайно проиграть, но не было случая, чтобы кто-либо случайно установил сразу десяток мировых рекордов. Это мог сделать только великий спортсмен.
      Последние слова долетели до слуха Веточкина-старшего.
      "Кто знает, - подумал он, - может быть, у меня вдруг открылся талант?"
      Когда число мировых рекордов, побитых Веточкиным-старшим, перевалило за десяток, он испугался и произнес:
      - Да что же это со мной такое?
      Вдруг он хлопнул себя по лбу, стремительно бросился к трибуне, подбежал к Гоше, сидевшему на почетном месте в первом ряду, и схватил его за шиворот.
      - Говори! Это твои штучки?
      Гоша струсил. Он старался незаметно запихнуть в карман какой-то небольшой аппарат, похожий на миниатюрный радиоприемник.
      - Что это у тебя такое? Показывай! - гневно приказал Ваня.
      - Это... это... мне подарили, - пролепетал Гоша. - Честное пионерское... В Академии наук подарили. Хочешь, покажу?
      - Ты мне уже показал, - зловеще обронил Ваня. - Я тебе это припомню!
      - Чудак, я же для тебя хотел сделать лучше.
      - Ты мне зубы не заговаривай! - прошипел Ваня. - Говори, что у тебя за аппарат?
      - Он уменьшает силу земного притяжения. Здесь в книжечке все сказано, торопливо сказал Гоша.
      Ваня пробежал глазами первую страничку. На ней была коротко изложена история одного из самых замечательных изобретений второй половины двадцатого века.
      Еще в 1687 году великий физик Ньютон открыл закон всемирного тяготения.
      Многие столетия ученые мечтали о том, чтобы избавиться от силы тяжести. В середине двадцатого века была найдена особая частица - гравитон, которая, как говорилось в книжечке, является носителем силы тяжести. Если на эту частицу воздействовать при помощи электричества, то предмет может стать невесомым.
      "Человечество, - говорилось в книжечке, - близко к тому, чтобы окончательно покорить силу земного тяготения. Пройдет немного времени, и в воздух подымутся невесомые самолеты, а в мировое пространство устремятся лишенные силы тяжести звездные корабли, для которых не надо запасать горючее..."
      - Вот мне и подарил этот аппаратик сам президент Академии наук, - с гордостью сказал Гоша. - Если лучи этого аппаратика направить на какой-нибудь предмет, то он станет легким, как пушинки.
      Но Ваня уже не слушал. Он выбежал на середину стадиона, выхватил у кого-то микрофон и поднял руку, требуя тишины.
      - Слушайте меня все! - закричал он. - Я не побил никаких рекордов. Это пошутил мой брат Гоша!
      Слезы душили Веточкина-старшего. "Ах, как обидно! Ах, как нехорошо!" В отчаянии Ваня схватился руками за голову и бросился к выходу.
      Гоша помогает строить дом
      Гоша догнал брата за воротами стадиона.
      - Вань, а Вань, я больше не буду, - тянул он, виновато шмыгая носом.
      - Опозорил на весь город, а теперь - не буду! Что о нас подумают? Скажут:
      хвастуны и обманщики эти Веточкины.
      - Не ска-а-ажут, - неуверенно тянул Гоша.
      Братья остановились возле строящегося дома. К строительной площадке то и дело подходили машины, нагруженные большими красивыми полупрозрачными плитами. Высокий кран, похожий на вытянутую журавлиную шею, подхватывал плиты, поднимал их и бережно укладывал на высокую стену.
      Рабочих на стройке почти не было. Маленький, коренастый и подвижный, словно футбольный мяч, мужчина суетился возле машины, отдавая кому-то приказания.
      Дом воздвигался быстро. Ваня даже подумал, что человек при помощи крана складывает дом, словно из детских кубиков. Только кубики эти большие. Каждый кубик сам размером с небольшой дом.
      - Хочешь, я сделаю что-нибудь хорошее? Хочешь, я помогу этому дяденьке? - предложил Гоша.
      - Этот дяденька отлично обходится и без твоей помощи.
      - Все-таки ему будет легче.
      И Гоша направил свой аппарат на одну из панелей, лежавших на машине.
      Огромная плита, словно по волшебству, поднялась в воздух, подплыла к стене здания и опустилась рядом с другой такой же панелью. Мужчина удивленно застыл на месте. Гоша повернулся, чтобы успокоить его, сказать, что все в порядке, и в "наш век" не следует ничему удивляться, а тем более пугаться при виде чудес, совершаемых при помощи техники. Но прораб вдруг беспомощно распростер руки и поднялся в воздух. Он плыл над землей, словно воздушный шарик, у которого оборвалась веревочка.
      - Помоги-и-те! - пронзительно закричал вдруг прораб.
      Гоша побледнел и опустил аппарат. Человек камнем стал падать вниз. Ваня выхватил у Гоши аппарат и направил его на мужчину. Того сильно тряхнуло, и он снова стал парить над землей.
      - Несчастный! Что ты наделал?! - воскликнул Ваня.
      - Кто несчастный?
      - Ты несчастный! - зашипел Ваня. - Ты чуть не стал убийцей!
      - Вань, а Вань, - захныкал Гоша, - будь человеком, приземли ты его куда-нибудь подальше. А мы давай убежим...
      - Ну нет! - ледяным тоном промолвил Веточкин-старший. - Он опустился рядом.
      А ты... Я стыжусь даже называть тебя своим братом... А ты должен извиниться перед ним.
      - Ни за что! Ну, хочешь, ударь меня! Ну, плюнь в меня! Только извиняться я не буду, - хныкал Гоша.
      - Нет, будешь! - сказал Веточкин-старший и подтолкнул брата к человеку, растерянно сидевшему посреди улицы и вытиравшему платочком пот со лба.
      - Извините меня, - сказал ему Гоша, глядя куда-то в сторону, и опрометью бросился бежать вдоль улицы.
      Как Гоша стал великаном
      Длинная прямая улица, похожая на аллею парка, вела к зеленой опушке леса.
      Раньше здесь никакого леса не было, Ваня это хорошо помнил. Сразу же за огородами и небольшими деревянными домиками окраин начинался большой пустырь. Здесь когда-то была городская свалка. А лес был дальше, за рекой.
      Туда ребята ходили на экскурсию, собирали для гербария узорчатые лапы папоротника, тронутые позолотой стрельчатые листья кленов, искали грибы и ягоды, а затем писали в классе сочинение на тему: "Что я видел в лесу".
      Если бы пришлось писать такое сочинение теперь, то учительница, наверное, поставила бы Ване за него двойку.
      "Ну и выдумщик ты, Ваня Веточкин! - сказала бы она. - Где ты видел такой лес, в котором деревья растут до самых облаков и стволы у них прямые и гладкие, как колонны?"
      Но что поделаешь, если деревья в этом необыкновенном лесу и в самом деле такие прямые и огромные? Уж на что рябина и та подняла свою ярко-красную шапку так высоко, будто хвастаясь: смотрите, какая я стройная, нарядная!
      А грибы! Таких грибов Ваня никогда не видал. Каждый гриб был величиной с зонтик.
      К лесу примыкал сад. Деревья здесь были хотя и невысокие, но раскидистые, будто гигантские шатры. Ветки их сгибались под тяжестью румяных яблок, огромных фиолетовых, словно подернутых дымкой слив, золотистых апельсинов и каких-то неведомых плодов. Гоша тут же отведал их и заявил:
      - По запаху похожи на ананасы. А на вкус? Вкуснее, чем вишневое варенье.
      Часть сада была отгорожена невысокой декоративной решеткой, обвитой диким виноградом и плющом. У входа висела табличка: "Внимание! Без шлема и наплечников не входить". Рядом на колышках были развешаны толстые кожаные шлемы. Тут же лежали наплечники из пластмассы. Веточкины надели эти доспехи, взглянули друг на друга и рассмеялись.
      - Мы похожи на мотогонщиков, - сказал Ваня.
      - Нет, на танкистов! - поправил Гоша. - Не пойму, зачем нужен этот маскарад?
      - Сейчас увидим, - рассудительно ответил Ваня и открыл калитку.
      Едва он сделал несколько шагов по саду, как перед ним упало что-то тяжелое.
      Ваня вздрогнул.
      Это было яблоко... величиной с арбуз.
      - Килограммов пять весит, - с трудом подняв его с земли, определил Гоша. - Теперь понятно, зачем нужны шлемы и наплечники. Если такое яблочко упадет на голову, шишкой не отделаешься.
      Гоша надкусил яблоко и, причмокнув, воскликнул:
      - До чего же вкусное!
      Хотя яблоко было действительно очень вкусным, Веточкины вдвоем смогли съесть только меньше половины его.
      За садом начинался луг. Здесь росла густая, сочная и очень высокая трава, выше человеческого роста. Гоша сразу же заблудился в траве и принялся аукать.
      - Чего кричишь? Здесь я, - раздвигая гигантские цветы клевера, откликнулся Ваня.
      Веточкины вышли на дорогу. Прямо на них, поднимая облако пыли, двигалось стадо каких-то животных. Братья могли бы поклясться, что это коровы. Но никогда в жизни ни Ваня, ни Гоша не видели корову... величиной со слона.
      - Бежим отсюда! - крикнул Гоша и припустился по дороге.
      Дорога привела Веточкиных к невысоким стеклянным строениям. Их оглушило кудахтанье кур, испуганно метнувшихся во все стороны. Куры так же, как и коровы, были невиданных размеров.
      - Вот так куры! - удивился Ваня. - Величиной со страуса. Послушай, уж не очутились ли мы в стране великанов? Великаны деревья, великаны коровы, куры...
      Гоша не успел ответить. Расправив крылья, на него налетел огромный петух.
      Гоша упал, пронзительно завопил и пополз на четвереньках. Он полз, а петух бежал за ним и клевал. Ваня самоотверженно бросился на выручку брату. Он что было силы ударил петуха по гребню. Петух возмущенно кукарекнул и отбежал в сторону.
      Братья воспользовались передышкой, вбежали в небольшой домик и захлопнули дверь.
      - Вот дрянь! - размазывая по щекам слезы, выругался Гоша. - Таких петухов убивать надо!
      - Больно? - сочувственно спросил Ваня.
      - А ты думал? Да еще из штанов целые куски повыщипал! Как я только домой покажусь?
      - Ну, об этом не беспокойся. Может, мы домой и не попадем.
      Гоша успокоился и стал деловито осматриваться по сторонам. Его внимание привлекли мешочки, стоявшие на полке. Он заглянул в один из них, зачерпнул пальцами какой-то желтоватый порошок, понюхал и лизнул.
      Надо сказать, что Гоша любил пробовать все, начиная от варенья и кончая уксусом и перцем. Дома его так и называли: "Наш дегустатор".
      - Что ты делаешь? А если это отрава? - закричал Ваня.
      Но Гоша не слушал. Зачерпнув пригоршню желтого порошка, он, причмокивая от удовольствия, уплетал его.
      - Вкуснота! - говорил он. - Похоже на грецкие орехи пополам с шоколадной халвой. Попробуй!
      Но Ваня не захотел пробовать. Выглянув в приоткрытую дверь, он сказал:
      - Петух убежал. Путь свободен.
      - А ты посмотри получше, - вытирая о штаны руки, попросил Гоша. - Может быть, этот проклятый петух спрятался где-нибудь и подстерегает?
      - Убежал он! Пойдем быстрее.
      Мальчики вышли из кладовой и, оглядываясь по сторонам, побежали по дороге к городу.
      - Что ты на меня все смотришь? - спросил Гоша.
      - Так... Мне показалось...
      - Что показалось? - забеспокоился Гоша.
      - Ничего. Просто померещилось.
      Однако не прошли они и сотни шагов, как Ваня схватил брата за рукав и воскликнул:
      - Так и есть! Ты растешь прямо на глазах!
      - Как это расту?
      - Очень просто. В высоту и... Разве ты не замечаешь?
      - Пустяки, - бросил Гоша. - Просто у меня хороший аппетит, и я немножко поправился.
      - Вот так немножко! Ростом меня перегнал, - сказал Веточкин-старший и захохотал: - Ой, не могу! - всхлипывал он, прыгая и хватаясь за живот. Клоун! Ну, прямо клоун из цирка!
      Ваня с трудом успокоился, но, взглянув на Гошу, снова прыснул.
      И в самом деле долговязый Гоша с круглым животиком и длинными ногами, вылезавшими из коротеньких, до колен, штанишек, был очень смешон.
      Но Гоше было не до смеха. Он вдруг почувствовал голод. Никогда в жизни у него так не сосало от голода под ложечкой, как сейчас. Ох, как ему хотелось есть!
      - Скорее в столовую! - крикнул он и рысью помчался к видневшимся вдали городским корпусам. Ваня едва поспевал за ним. Он никогда не предполагал, что Гоша может развить такую скорость. Впрочем, ничего удивительного в этом не было: Гоша стал великаном, и шаги у него были тоже великаньи.
      Столовую Веточкины отыскали быстро. Большая стеклянная дверь сама открылась перед ними, и чей-то приятный голос из репродуктора произнес:
      - Здравствуйте. Добро пожаловать!
      Едва лишь мальчики переступили порог, как две мягкие щетки бросились им под ноги, смахнули с ботинок пыль и так же внезапно исчезли в углублении пола.
      Две другие щетки, соединенные с трубой пылесоса, прошлись по одежде.
      Не успели Веточкины занять места за столом, как откуда-то сверху опустился поднос, уставленный кушаньями. Чьи-то невидимые руки расставили блюда, тарелки с хлебом, вазы с фруктами, убрали поднос, и тот же бархатный голос произнес:
      - Приятного аппетита.
      - Спасибо, - вежливо ответил Ваня.
      Гоша, успевший запихнуть в рот целый кусок бифштекса, пробормотал что-то невнятное и при этом чуть не подавился.
      - Не следует торопиться, - укоризненно произнес таинственный голос.
      - Это к тебе относится, - произнес Ваня. - Веди себя прилично. Не позорь семейства Веточкиных.
      Гоша попытался внять мудрому совету, но голод оказался сильнее его добрых намерений. В одну минуту он проглотил салат с трюфелями и маслинами, съел тарелку супа из цветной капусты, расправился с курицей и принялся за ананасы.
      - Ну как, теперь сыт? - спросил Ваня, искоса поглядывая на брата.
      - Немножко, - простодушно сказал Гоша. - А знаешь, люди будущего умеют вкусно готовить. Я сначала боялся, что нам придется есть одни таблетки.
      Проглотишь таблетку величиной с ноготь - и сыт весь день.
      - Таблетки у них тоже есть, - кивнул Ваня. - Только их готовят специально для межпланетных путешествий, чтобы меньше места занимали. Мне Бабакин рассказывал.
      Веточкины встали из-за стола. За время обеда Гоша, оказывается, еще подрос и потолстел. Теперь Ваня уже не смеялся. Ему стало страшно.
      - До каких пор ты будешь расти? - спросил он.
      - Не знаю, - пожал плечами Гоша, и от этого движения рубашка на его спине лопнула. - Наверное, это климат на меня так действует. Ты слышишь? Кажется, это нас по радио вызывают?
      Голос из репродуктора, скрытого портьерами, повторил:
      - Мальчики, только что вставшие из-за стола, зайдите, пожалуйста, в научно-медицинский кабинет при столовой.
      В большой комнате, уставленной какими-то аппаратами и приборами, Веточкиных ожидал врач-гигиенист в белом халате. Он пристально посмотрел на Гошу и покачал головой.
      - Вы поступили легкомысленно, юноша, - сказал он. - Ну-ка, вспомните, что вы съели примерно час тому назад?
      - Ничего... Я только попробовал какой-то желтый порошок.
      - Я так и подумал. А вы знаете, что это за порошок?
      Гоша отрицательно покачал головой.
      - Стимулятор роста. Причем в чудовищной концентрации. Пока не поздно, придется ввести вам в кровь противостимуляторную сыворотку. Как же вы так неосторожны? - набирая в шприц какую-то жидкость из ампулы, говорил доктор.
      - Пора уж, кажется, знать, что стимулятор роста предназначен для животных и растений. А человеку он совершенно ни к чему.
      "Так вот откуда великаны-деревья, гигантские травы, коровы ростом со слона и куры величиной со страуса! - подумал Ваня. - Наверное, их кормят этим порошком. Вот они и растут не по дням, а по часам".
      - Ну вот и все, - улыбнулся доктор, откладывая в сторону шприц. - В другой раз будьте осторожнее.
      Поблагодарив доктора, мальчики вышли из столовой.
      - Ну-ка, посмотри, какой я теперь? - уныло попросил Гоша.
      - Вроде бы немножко похудел, - чтобы утешить брата, сказал Ваня. - Ты и в самом деле похудел! - увереннее добавил он.
      Прошло еще немного времени, и Гоша стал прежним Гошей Веточкиным, невысоким, коренастым, подвижным пареньком, который любит всюду совать свой курносый, веснушчатый нос.
      У Гоши открывается талант
      Вечером, после дождя, воздух стал синим-синим и теплым, как парное молоко.
      Над городом носился запах акации и резеды.
      По улицам мчались открытые автомобили и мотороллеры. В небе бесшумно кружили двухместные прогулочные самолеты с атомными двигателями, и с места на место порхали, словно птицы, прохожие: за спиной у них вибрировали небольшие механические крылья.
      Но не это изумило Веточкиных. На площади, вымощенной цветными плитками, образующими красивый орнамент, они увидели большую толпу. Энергично работая локтями, любопытный Гоша протиснулся вперед. Ему не терпелось узнать, что же происходит. Через минуту он вынырнул из толпы, бледный, всклокоченный и немного испуганный.
      - Что случилось? - спросил Ваня.
      - Там... по-по-нимаешь, - заикаясь от волнения, произнес Гоша, - там голубые люди... Нет, не люди! Я даже не знаю, что это такое...
      Он схватил Ваню за рукав и потащил его в толпу.
      Окруженные плотным кольцом любопытных, на площади стояли какие-то существа, отдаленно напоминающие людей. Их было трое. Закутанные в плащи из оранжевой блестящей материи, они круглыми, лишенными ресниц и бровей, немигающими глазами оглядывали толпу, временами издавая гортанные, похожие на орлиный клекот звуки. Трехпалые длинные руки, лица с острыми птичьими клювами, голые черепа у них были странного голубого цвета. На груди у каждого висел небольшой баллон с присоединенной к нему эластичной трубкой. Странные существа то и дело подносили трубку ко рту, делали глубокий вдох, затем снова обращались к толпе, отвечая через переводчика на вопросы, задаваемые любопытными. Кое-кто из толпы дружески похлопывал их по плечу, пожимал им руки, произносил слова приветствия.
      - Кто это такие? - тихонько спросил Ваня человека, стоявшего рядом с ним.
      - Гости из космоса, - ответил тот и назвал планету, о которой Веточкиным довелось услышать впервые.
      Словоохотливый человек объяснил Ване, что межпланетный корабль приземлился дня три назад и теперь гости из космоса после торжественных встреч и приемов знакомятся с жизнью землян, которые до этого побывали на их планете.
      - Сегодня наши гости встречались в университете с молодежью, - пояснил он, - а сейчас они направляются в театр.
      - А что это за аппараты у них на груди? - спросил Гоша.
      - Видишь ли, они дышат не так, как мы, не воздухом, а азотом. Азот они выделяют из воздуха при помощи специальных аппаратов.
      В эту минуту на площадь опустился шестиместный вертолет. Космические гости, переводчик и двое сопровождающих их людей заняли места, и вертолет бесшумно поднялся в воздух.
      Огромный город в эти вечерние часы отдыхал и веселился. В лиственных аллеях то там, то здесь вспыхивали огни фейерверков, на открытых эстрадах - звучала музыка. На перекрестках улиц и на площадях светились огромные экраны - демонстрировались последние телевизионные известия. Цветные кинокадры рассказывали о событиях, которые происходили в различных уголках земного шара. Вот торжественные проводы французских пионеров, улетающих в межпланетном поезде в трехдневную экскурсию на Марс. Вот улыбающееся лицо девушки, поднявшей над запрокинутой головой тяжелую гроздь винограда. Диктор поясняет: на виноградниках Архангельска началась уборка урожая. Тракторы поднимают безбрежный тундровый чернозем. Здесь когда-то был край вечных льдов и снегов. Колонной из двадцати машин управляет на расстоянии всего лишь один тракторист, находящийся у пульта автоматической тракторной станции.
      Вот двое ученых - русский и китаец - склонились над письменным столом. Им удалось расшифровать сигналы, полученные из космоса, от обитателей далекой планеты из созвездия Андромеды. Сейчас ученые готовят ответное послание. Они предлагают жителям планеты обменяться делегациями мира и дружбы, послать друг к другу звездные корабли.
      - Счастливые, - вздохнул стоявший рядом с Веточкиным невысокий светловолосый человек, кивнув на экран.
      В это время показывали космонавтов, испытывающих звездный корабль.
      - Счастливые, - повторил незнакомец, - а я свое отлетал.
      - Вы разве летчик? - спросил Ваня.
      - Был когда-то. Если ты следил за газетами, то, вероятно, помнишь о первом полете на Марс? В списке экипажа космического корабля было тогда и мое имя - Иван Иванович Лукин. А теперь вот все в прошлом. Возраст не тот...
      - У вас больное сердце? - сочувственно спросил Гоша.
      - Нет! - сказал Иван Иванович. - Мое собственное сердце давно уже износилось. Пришлось поставить новое. Гарантия на сто лет!
      - Ни за что не поверю, - засмеялся Гоша, - чтобы живому человеку поставили новое сердце. Это же не шестеренка к велосипеду! Из чего же у вас сердце?
      Резиновое? Или, может быть, из нержавеющей стали?
      - Ай-ай-ай, чему только вас в школе учат? - укоризненно покачал головой бывший космонавт. - Нет, дружочек, мое сердце не из резины и не из стали, а из особого эластичного материала, получаемого благодаря всемогущей химии.
      Если хотите, пойдемте со мной, и я вам покажу кое-что интересное.
      Минут через десять братья Веточкины во главе с Иваном Ивановичем вошли в здание, над входом в которое неоновыми буквами светилась вывеска: "Институт пересадки органов и тканей". Иван Иванович попросил мальчиков подождать в приемной, а сам куда-то вышел. Ваня и Гоша осмотрелись по сторонам. Приемная показалась Веточкину-старшему чем-то похожей на зубоврачебный кабинет, в котором ему пришлось однажды побывать. Только там за стеклами витрин были выставлены коронки, зубы и челюсти, а - здесь под стеклом находились искусственные сердца, почки, желудки, суставы и даже носы различных размеров и фасонов. Один из них был длинным и заостренным. Он сразу не понравился Веточкиным. Человек, который бы вздумал заказать себе такой нос, вероятно, сразу бы стал похожим на проныру. Другие, симпатичные, носы имели форму "картошки", третьи напоминали туфельку. Больше всего Ване понравился римский нос.
      - Если бы мне понадобился новый нос, я бы выбрал себе именно такой, задумчиво произнес он. - Тоненький и с горбинкой.
      - А мне больше нравится тот, который рядом, - сказал Гоша. - Правда, он немножко похож на сливу. Но зато человек с таким носом выглядит очень важным, совсем как пожарник, который живет... жил рядом с нами.
      Спор о носах был прерван появлением Ивана Ивановича. Он вернулся в сопровождении седовласого человека в белом халате.
      - Эти юноши, профессор, не верят в могущество медицины. Из какой только глуши они приехали?
      - Не из глуши, а из... - начал было Ваня и осекся.
      Все равно никто не поверит, что волшебник Сергей Иванович перенес их из прошлого века в двадцать первое столетие.
      - А я тебя где-то видел, - вглядываясь в Гошу, стал припоминать профессор. - Ну-ка, повернись к свету. Ну, конечно! Тебя зовут Гошей? Это твой портрет?
      С обложки иллюстрированного журнала смотрел улыбающийся Гоша. Его сфотографировали в ту минуту, когда он прикладывал к уху спичечную коробочку, прислушиваясь к жужжанию пчелы.
      - Приятная встреча! - продолжал профессор. - Рад познакомиться. Чем я могу быть вам полезен? Ничем, конечно, - улыбаясь, ответил он сам себе. И отлично! У нас, насколько я могу судить, молодые и сильные сердца, прекрасные легкие, крепкие руки и ноги. Нет, в нашем институте вам решительно нечего делать.
      - Нет, вы можете мне помочь, - вдруг сказал Гоша. - Мне давно хотелось побывать в таком институте. Помогите мне, пожалуйста...
      - Но чем же я могу помочь? - удивленно вскинул брови профессор.
      - Дело в том, что у меня с арифметикой неважно.
      - Ну, это не по моей части!
      - Нет, по вашей! - горячо возразил Гоша. - Вы все можете! Замените мне, пожалуйста, мозги. Мне нужны другие мозги - математические...
      - Каждый человек должен жить своим умом! - вмешался бывший космонавт.
      - Справедливые слова. И я ничего для тебя не могу сделать, - улыбнулся профессор.
      - А я думал, вы все умеете, - огорчился Гоша. - Беда мне с этой арифметикой!
      - Ты, что же, не любишь арифметику? - спросил незнакомец.
      - Я-то ее люблю, - отвечал Гоша, - но почему-то она меня не любит. Ну прямо-таки ненавидит! Не получаются у меня задачки - и все тут! Особенно с двумя неизвестными...
      - Понятно, - кивнул профессор. - А вот мы тебя сейчас проэкзаменуем и выясним, почему же арифметика тебя ненавидит. Как у тебя обстоит дело с вычитанием и делением?
      - И проверять нечего, - буркнул Ваня. - Одни двойки.
      - А с умножением и сложением? - спросил профессор.
      - Это мне больше нравится, - ответил Гоша.
      - Отлично. Тогда начнем с таблицы умножения. Сколько будет семью семь?
      - Пятьдесят четыре, - не задумываясь, ответил Гоша.
      - А подумав?
      - Подумав... Сорок пять.
      - А еще точнее?
      Гоша страдальчески сморщился и посмотрел на брата, но тот сосредоточенно рассматривал макет искусственного желчного пузыря.
      - Вы меня спросите что-нибудь другое, - попросил Гоша. - Ну, хотя бы дважды два. Или пятью пять.
      - Нет, - засмеялся профессор, - лучше перейдем к делению. Предположим, тебе, твоему брату и мне подарили четыре яблока. Как бы ты их разделил?
      - На троих? - спросил Гоша. - Я каждому дам по одному яблоку, а себе оставлю два.
      - Это почему же? - возмутился Ваня. - Эгоист несчастный!
      - А за то, что делил, полагается?
      - Теперь я вижу, - засмеялся профессор, - ты и в самом деле не в ладах с арифметикой. И не только с арифметикой. Что же нам с тобой делать?
      - Пересадите мозги - и дело с концом.
      - Нет, мозги у тебя исправные, - усмехнулся профессор. - Беда только, что лентяю достались. Я бы мог, правда, дать тебе эту таблетку. Проглотив ее, ты через минуту стал бы умножать, делить, вычитать и складывать так же хорошо, как арифмометр. Но только не дам я тебе таблетки! Приучайся быть самостоятельным. Ну вот что, ребята, вы здесь посидите, а у нас есть дела, - сказал профессор и, взяв под руку Ивана Ивановича, вышел.
      Коробочка с таблетками осталась лежать на столе.
      Не успел Ваня опомниться, как Гоша открыл ее, схватил таблетку и проглотил.
      - Что ты сделал? - испуганно вскрикнул Ваня.
      - Бежим! - сказал Гоша и, схватив брата за руку, потащил его к выходу.
      - Ну, теперь задавай мне математические вопросы, - сказал Гоша, выйдя на улицу. - На умножение и вычитание...
      - Сколько будет, если от трехсот семидесяти пяти отнять, ну, хотя бы сто семнадцать?
      - Двести пятьдесят восемь.
      - Правильно, - подсчитал на песке палочкой Веточкин-старший. - А умножить двести тридцать один на сорок шесть?
      - Десять тысяч шестьсот двадцать шесть, - мгновенно ответил Гоша.
      - Правильно! - удивился Ваня, подсчитав. - Теперь тебя можно будет показывать в цирке, как ученую собаку...
      Гоша решил вовсю блеснуть своими математическими способностями. Он жонглировал четырьмя действиями арифметики, будто фокусник. Четырехзначные и пятизначные цифры так и сыпались у него с языка. Он умножил число пролетевших над ними ворон на количество съеденных им накануне пирожных. Он сложил все двойки, полученные им за год, и сумму разделил на число прохожих, встреченных в течение десяти минут. Двоек хватило на всех, и это вычисление почему-то доставляло Гоше особенно большое удовольствие.
      Ваня слушал его и проникался все большим уважением к брату. Сам того не замечая, он даже стал называть Гошу на "вы".
      - Послушайте, Гоша! - воскликнул он. - Вы и в самом деле гениальный мальчик!
      Гоша скромно кивал головой. Он был согласен с мнением Веточкина-старшего.
      Мог ли он в эту минуту предполагать, что математический талант, открывшийся у него, послужит причиной новых удивительных приключений, которые предстоит ему пережить!
      Веточкину-старшему вдруг показалось, что Веточкин-младший стал необыкновенно рассеянным. "Ну что же, - подумал он, - все великие математики были рассеянными".
      Но Гоша, кажется, превзошел в этом отношении всех великих математиков. Он вел себя и в самом деле очень странно: на вопросы отвечал невпопад, разговаривал сам с собой, производя какие-то вычисления. Вдруг он схватил за рукав какого-то прохожего и принялся доказывать ему, что астрономы ошибаются. По его подсчетам, в Галактике не сто пятьдесят миллиардов звезд, а на целых пятнадцать тысяч звезд больше, что луч света проходит от одной крайней звезды Галактики до другой не сто тысяч лет, как это совершенно неправильно утверждают некоторые астрономы, а только девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять лет. Если прохожий сомневается, то может все это сам подсчитать и проверить.
      Прохожий испуганно шарахнулся в сторону, а Гоша, продолжая сыпать цифрами и жестикулируя, зашагал дальше.
      Как раз в эту минуту из подъезда высыпала толпа студентов. Чья-то спина загородила Гошу от Вани, а когда тротуар опустел, его уже не было. Гоша исчез.
      Ваня, запыхавшись, побежал в интернат и разыскал Бабакина.
      - Исчез Гошка! Что делать? - испуганно спросил он.
      - Как что делать? А видеофон зачем? Настраивайся на Гошкину волну, и мы все узнаем.
      - Вряд ли, - неуверенно произнес Ваня. - Он стал какой-то... рассеянный.
      И Ваня рассказал Бабакину про то, как они побывали в институте пересадки органов и тканей, и о том, как Гоша проглотил "математическую таблетку".