К Пасхе распродано только 120 экземпляров "Человеческого, слишком человеческого". 2 мая обращается к регирунгс-президенту Базеля с просьбой об отставке по состоянию здоровья. Просьба удовлетворена 14 июня с назначением ежегодной пенсии в 3000 франков. Прощание с Базелем и начало скитальческой жизни. В конце июня первое посещение Верхнего Энгадина (Сильс-Мария): "Мне кажется, будто я очутился в обетованной земле" (сестре, 24 июня). Летний маршрут; замок Бремгартен под Берном, Цюрих, Визен у Давоса, Санкт-Мориц. С 20 сентября и до конца года в Наумбурге. Работа над "Странником и его тенью". Круг чтения: Лермонтов, Маколей, Мезер, Песталоцци, Гоголь, Брет Гарт, Марк Твен, Эдгар По. К концу октября распространяются слухи о смерти Ницше. Из письма М. фон Мейзенбуг Р. фон Зейдлицу от 30 октября: "Верно ли полученное мною из третьих рук известие о смерти Ницше? Меня это глубоко опечалило, и все-таки, если это правда, то я радуюсь его избавлению: ведь излечиться он не мог и его состояние было мукой. Жаль лишь, что он ушел из жизни с этой книгой".
      В декабре выход в свет "Странника и его тени". Резкое ухудшение здоровья: "Мое состояние внушает страх и тревогу, как никогда еще. Я не понимаю, как мне удалось пережить последние 4 недели" (Марии Баумгартнер, 28 декабря). "Состояние было ужасно, последний припадок сопровождался трехдневной рвотой, вчера - подозрительно долгий обморок" (Овербеку, 28 декабря). "На мне лежит тяжкое-тяжкое бремя. За истекший год у меня было 118 тяжелых приступов" (сестре, 29 декабря).
      1880
      10 февраля Ницше выезжает из Наумбурга в Рива дель Гарда, где встречается с П. Гастом. В середине марта отправляется с Гастом в Венецию. "Жизнь протекает весьма устроенно, я, пожалуй, останусь здесь на лето. Кезелиц (Петер Гаст. - К. С.) читает мне вслух, он приходит в четверть третьего и вечером в половине восьмого, каждый раз от одного до полутора часов" (матери и сестре, 2 апреля). Круг чтения: "Бабье лето" А. Штифтера, Г. Спенсер, Д. Ст. Милль; богословские книги, в числе которых "Христианство" Ф. Овербека, "Антропология Павла" Г. Людемана и "Христианство Юстина Мученика" М. фон Энгельгардта.
      В начале июля отправляется в Мариенбад. "Наверное, со времен Гете здесь не было еще такого напряжения мысли, и даже Гете не приходилось обдумывать столь принципиальные вещи - я далеко превзошел самого себя" (П. Гасту, 20 августа). Читает Мериме, Сент-Бева, Стендаля, Паскаля, Эмерсона. В первых числах сентября снова в Наумбурге. 8 октября через Франкфурт, Гейдельберг, Базель, Локарно отправляется в местечко Стреза у Лага Мадж оре, откуда в середине ноября выезжает в Геную. Работа над "Утренней зарей". "Теперь мое сочинительство полностью нацелено на то, чтобы добиться идеального мансардного одиночества, в котором все необходимые и простейшие требования моей натуры, воспитанные во мне множеством страданий, получат свои права" (Овербеку, в ноябре).
      1881
      25 января рукопись "Утренней зари" отсылается П. Гасту с просьбой переписать ее набело. Из письма Гаста Ц. Гуненбауэр: "Попробуй-ка, милая Цецилия, переписать за одну неделю книгу в 200 с лишним страниц, к тому же с почти непрочитываемой рукописи почти слепого человека, и скажи мне тогда, мучают ли тебя головные боли или нет". В своей книге "К ориентированию в бисмарковской эре" Бруно Бауэр называет Ницше "немецким Монтенем, Паскалем и Дидро". Реплика Ницше: "Как мало точности в этой похвале, следовательно: как мало похвалы!" В конце апреля покидает Геную и направляется с П. Гастом в местечко Рекоаро близ Венеции. Работа над корректурой "Утренней зари".
      4 июля - первая остановка в Сильс-Мария. "Я не знаю ничего более сообразного моей природе, чем этот кусочек высшей земли" (Овербеку, 23 июля). Читает присланный Овербеком том Куно Фишера о Спинозе. "Я изумлен, потрясен! У меня есть предшественник - и какой!" (Овербеку, 30 июля). Усиленные занятия естествознанием. Первые наброски мыслей о "вечном возвращении". С начала осени снова резкое ухудшение здоровья. "Sum in puncto desperationis. Dolor vincit vitam voluntatemque" (Дошел до точки отчаяния. Боль побеждает волю к жизни. Овербеку, 18 сентября). С 1 октября опять в Генуе, где в ноябре впервые слушает "Кармен" Бизе. "Ура! Друг! Вновь узнал нечто хорошее: оперу Франсуа (? - К. С.) Бизе (кто это?) Кармен" (Гасту, 5 декабря). С середины декабря начинает работу над продолжением "Утренней зари" (будущей "Веселой наукой").
      1882
      Некоторое улучшение состояния. П. Рэ посещает Ницше в Генуе в феврале. 29 марта Ницше отплывает на парусном торговом судне из Генуи в Мессину, где остается до 20 апреля. После этого по приглашению М. фон Мейзенбуг и П. Рэ приезжает в Рим, где знакомится с Лу фон Саломэ, дочерью петербургского генерала и почитательницей книг Ницше. "Лу - дочь русского генерала, и ей 20 лет; она проницательна, как орел, и отважна, как лев, и при всем том, однако, слишком девочка и дитя, которому, должно быть, не суждено долго жить" (Гасту, 13 июля). - (Лу Андреас-Саломэ умерла в возрасте 76 лет.) Ницше и Рэ, влюбленные в Лу, решают втроем изучать естественные науки; отказ Лу на предложение Ницше выйти за него замуж. Путешествие с Рэ, Лу фон Саломэ и ее матерью в Орту. С 8 по 13 мая посещает в Базеле Овербека. 13 мая снова с Лу и Рэ в Люцерне (сохранилась общая фотография). Новое (снова отклоненное) предложение Лу о браке. Посещение Трибшена. С 18 мая в Наумбурге. Пишет стихотворный цикл "Идиллии из Мессины" и дорабатывает "Веселую науку". С 25 июня по 27 августа в Таутенбурге. Знакомство Лу фон Саломэ с Элизабет Ницше; ужас сестры перед "совершенной аморальностью" подруги брата, в которой она увидела "персонифицированную философию" своего брата. С этого момента начинается мучительное плетение интриг с целью опорочить Лу в глазах брата: она-де связана с Рэ, она-де издевается над Ницше и выставляет его в смешном свете и т. д. - эффективный максимум этих интриг в скором времени сказывается на Ницше пугающе-серьезным образом: вплоть до мыслей о самоубийстве и прямого разрыва с Лу и Рэ (впрочем, также и временного разрыва с сестрой и матерью); во всяком случае их оказывается вполне достаточно, чтобы вконец исказить и без того сложные отношения философа со своей "персонифицированной" (в сомнительно-фрейдистском женском образе) философией. Вот как будут выглядеть эти отношения в оценке Лу из ретроспективы 1913 г. "Поскольку жестокие люди являются всегда и мазохистами, целое связано с определенного рода бисексуальностью. И в этом сокрыт глубокий смысл. Первый, с кем я в жизни обсуждала эту тему, был Ницше (этот садомазохист в отношении самого себя). И я знаю, что после этого мы не решались больше видеться друг с другом" (Lou Andreas-Salome. In der Schule bei Freud. Zurich, 1958. S. 155 f.).
      В последних числах августа выход в свет "Веселой науки". Десятидневная остановка в Наумбурге; музыкальная композиция "Гимн к жизни" на слова стихотворения Лу фон Саломэ. Письмо от матери, где она, обеспокоенная возможной женитьбой сына на "непристойной особе", называет его "позором могилы его отца". С 7 сентября по 15 ноября в Лейпциге. Последняя встреча с Лу и Рэ. Конец года в Рапалло. Разрыв письменных отношений с матерью и сестрой. Резкое ухудшение здоровья. "Этот последний кусок жизни был самым черствым из всех, которые до сих пор мне приходилось разжевывать, и все еще не исключено, что я подавлюсь им. Оскорбительные и мучительные воспоминания этого лета преследовали меня как бред... В них невыносим разлад противоположных аффектов, до которого я еще не созрел... Если мне не удастся открыть фокус алхимика, чтобы обратить и эту грязь в золото, то мне конец..." (Овербеку, на Рождество).
      1883
      1-я часть "Так говорил Заратустра". "Эта зима была сквернейшей в моей жизни... Такую зиму, как эта, я не переживу еще раз" (Гасту, от 19 февраля и 24 марта). 13 февраля смерть Рихарда Вагнера в Венеции. Из письма к М. фон Мейзенбуг от 21 февраля: "Проживи он дольше, о, чего только не возникло бы между нами! Лук мой натянут страшными стрелами, а Вагнер принадлежал к породе людей, которых можно убить словом". С 23 февраля по 3 мая в Генуе. Примирение с матерью и сестрой. 4 мая отправляется в Рим, где остается до 16 июня. С 18 июня и уже до сентября в Сильс-Мария. 2-я часть "Так говорил Заратустра". 5 сентября отъезд в Наумбург на пять мучительных недель. Помолвка Элизабет Ницше с д-ром Бернгардом Ферстером, гимназическим учителем, вагнерианцем и антисемитом. В начале октября проездом через Базель отправляется в Геную. Снова резкое ухудшение состояния. В ноябре недельная остановка в Виллафранка и переезд в Ниццу, где отныне он будет проводить зиму.
      1884
      В январе З-я часть "Так говорил Заратустра". Новый разрыв отношений с сестрой. "Проклятое антисемитство... стало причиной радикального краха между мною и моей сестрой" (Овербеку, 2 апреля). С 21 апреля по 12 июня гостит в Венеции у П. Гаста. Восторженное прослушивание комической оперы Гаста "Венецианский лев". В середине июня - Базель, после чего 15 июля третий приезд в Сильс-Мария, где отныне он будет проводить лето. В конце августа визит Генриха фон Штейна, "хоть и слишком еще вагнетизированного, по благодаря рациональной выучке, полученной от Дюринга, весьма подготовленного ко мне" (Овербеку, 14 сентября). 26 сентября отправляется в Цюрих, где снова мирится с сестрой. Знакомство с Готфридом Келером. Многочисленные поэтические пробы. "Голова моя полна резвейших песен из когда-либо пробегавших через голову лирика" (Гасту, 30 сентября). Известие о смерти Карла Гиллебранда - "единственного, кто до сих пор сделал кое-что для моей известности" (матери и сестре, 30 октября). 31 октября покидает Цюрих в направлении Ментоны, где остается до декабря. С первых чисел декабря до начала апреля следующего года снова в Ницце.
      1885
      "С глазами все хуже и хуже... Вечные приступы, рвота за рвотой; теперь, каждый раз подходя к обеденному столу, я и не знаю, есть ли мне или не есть. Слабость желудка снова кричащим образом дала о себе знать, а в пансионе все устроено далеко не лучшим способом..." (матери и сестре, начало января). Завершение 4-й части "Так говорил Заратустра".
      С 10 апреля по 6 июня в Венеции с П. Гастом. Из воспоминаний Гаста: "Ницше написал Ферстеру, что я (Гаст), после того как он завершил IV Заратустру, устроил его в Венеции жить у шлюхи! - Ницше был способен отомстить за себя кому-то столь извращающими правду словами. На деле все обстояло иначе: он просил меня подыскать ему квартиру - "предоставьте все случаю; если он не устроит этого, тогда это сделаю я сам и т. д.". После такого обращения я, конечно, не особенно усердствовал в поисках, учитывая к тому же прежний опыт моего общения с Ницше; я, стало быть, не нашел ничего подходящего - да и прежние мои старания по этой части натыкались на внушительную критику со стороны Ницше (он находил отличным то, что мне казалось убогим, и придирался к тому, что считалось мною не столь уж скверным, - короче, можно было ждать чего угодно, любой иллюзии, как и во всем у Ницше: ну прямо Дон-Кихот, пневматическое толкование). Когда он прибыл, я сказал ему, что, к сожалению, не подыскал для него ничего, и предложил ему временно остановиться в Casa Fumagalli... Постель и комната показались опрятными, хозяйка, средних лет, под 30, серьезной и приличной. Но в ней-то и таилась иллюзия. Спустя несколько дней Ницше пришел ко мне и сказал: "Дружище Гаст, по-моему, я живу у шлюхи! Она принимает офицеров. Черт возьми, отпраздновать завершение Заратустры пребыванием у putana veneziana, это сущий бред!" В присутствии Ницше, чья почтенная серьезность импонировала ей, она, естественно, разыгрывала из себя порядочную даму; но, как я выяснил позже стороной, была и в самом деле куртизанкой. - Тогда-то, в досаде на то, что я не позаботился о квартире, и написал Ницше домой, что я пристроил его у таковой".
      С 7 июня до середины сентября четвертая остановка в Сильс-Мария. Планы переработки "Человеческого, слишком человеческого" и написания нового "Несвоевременного размышления" о Вагнере. С середины сентября до конца октября - Наумбург, Лейпциг. Знакомство с зятем, Б. Ферстером. Прощается с сестрой, готовящейся с мужем отбыть в Парагвай. В начале ноября проездом Мюнхен и Флоренция; затем третья остановка на зиму в Ницце (до конца апреля следующего года). Работа над "По ту сторону добра и зла".
      1886
      В мае-июне - Венеция, Наумбург, Лейпциг. Тщетные переговоры с издателями об издании "По ту сторону добра и зла" и вынужденное решение издать книгу за свой счет. Встреча с Э. Роде. Из письма Роде к Овербеку: "...неописуемая атмосфера чуждости, нечто показавшееся мне зловещим, окутывала его. В нем было что-то такое, чего я в нем раньше не знал, и отсутствовало многое, что прежде отличало его. Словно бы он пришел из какой-то страны, где еще никто не жил..."
      С начала июля (до конца сентября) пятая остановка в Сильс-Мария. Выход в свет "По ту сторону добра и зла". Новые издания "Рождения трагедии" (с "Опытом самокритики") и обоих томов "Человеческого, слишком человеческого" (с новыми предисловиями). Рецензия И. В. Видмана на "По ту сторону добра и зла" в бернском "Бунде". 25 сентября переезд через Готард в местечко Рута Лигуре у Генуи. Письмо от Я. Буркхардта в ответ на присылку "По ту сторону добра и зла". "Письмо Я. Буркхардта, пришедшее только что, опечалило меня, несмотря на то, что оно изобиловало высочайшими похвалами в мой адрес. Но что мне нынче до этого! Я хотел бы услышать: "Это моя беда! Это лишило меня дара речи!" (Овербеку, 12 октября). Подготовка новых изданий "Утренней зари" и "Веселой науки".
      С 22 октября снова в Ницце (до апреля следующего года). Работа над пятой книгой "Веселой науки". "Великолепное письмо" от И. Тэна, которому Ницше отослал "По ту сторону добра и зла". Читает Ренана, Зибеля, Монталамбера. Открытие Достоевского.
      1887
      В январе в Монте-Карло слушает впервые увертюру к "Парсифалю": "...писал ли Вагнер когда-либо лучше" (Гасту, 21 января). 23 февраля сильное землетрясение в Ривьере: "Любезный друг, должно быть, Вас обеспокоили известия о нашем землетрясении; пишу Вам несколько строк, чтобы сообщить Вам по меньшей мере, как обстоит со мною. Весь город переполнен людьми с потрясенными нервами, в отелях паника просто чудовищная. Этой ночью, около 2- 3 часов, я обошел и навестил некоторых из своих добрых знакомых, которые под открытым небом, на скамейках и в пролетках, надеялись избежать опасности. Сам я чувствую себя хорошо: страха не было никакого - скорее очень много иронии" (Гасту, 24 февраля). 3 апреля выезжает из Ниццы в Каннобио (Лаго Маджоре), где остается до конца месяца. Работа над корректурой пятой книги "Веселой науки". С 28 апреля в Цюрихе. Визит Овербека. Ссора с Э. Роде; поводом служат непочтительные высказывания Роде о Тэне.
      С 12 июня (до конца сентября) шестая остановка в Сильс-Мария. Потрясен известием о смерти Г. фон Штейна. Работа над "Генеалогией морали". Визит после 14-летнего перерыва П. Дейссена в Сильс-Мария. С 21 сентября по 21 октября - Венеция; правка с П. Гастом корректуры "Генеалогии морали". В октябре выход в свет партитуры "Гимна к жизни". "Когда-нибудь, в близком или далеком будущем, его будут петь в память обо мне, в память о философе, у которого не было настоящего и который даже не хотел иметь его" (Г. фон Бюлову, 22 октября).
      С конца октября (до апреля следующего года) последняя, пятая остановка в Ницце. Из письма к Ф. Овербеку от 12 ноября: "Мне кажется, что для меня замкнулась своего рода эпоха; обратный просмотр был бы как нельзя более уместен. Десятилетие болезни, больше чем десятилетие, и не просто болезни, от которой существовали бы врачи и лекарства. Знает ли, собственно, кто-либо, что сделало меня больным? что годами держало меня возле смерти в жажде смерти? Не думаю. Если исключить Р. Вагнера, то никто еще не шел мне навстречу с тысячной долей страсти и страдания, чтобы найти со мною "общий язык"; так был я уже ребенком один, я и сегодня еще один, в свои 44 года. Это ужасное десятилетие, оставшееся за мною, вдоволь дало мне отведать, что означит быть в такой степени одиноким, уединенным: что значит одиночество страдающего, который лишен всякого средства хотя бы сопротивляться, хотя бы "защищать" себя". Круг чтения: Монтень, Письма Галиани к г-же д'Эпине, Дневник Гонкуров. Выход в свет "Генеалогии морали".
      26 ноября получает первое письмо от Г. Брандеса, положившее начало их переписке. Брандес: "Вы принадлежите к немногим людям, с которыми мне хочется говорить". Из письма к К. Фуксу от 14 декабря: "В Германии сильно жалуются на мои "эксцентричности". Но поскольку не знают, где расположен мой центр, едва ли сумеют по правде распознать, где и когда был я до сих пор "эксцентричным"".
      1888
      Всю зиму работает над материалами к "Переоценке всех ценностей". Круг чтения: Плутарх, посмертные сочинения Бодлера, "Бесы" Достоевского во французском переводе Виктора Дерели, "Моя религия" Л. Толстого, "Пролегомены к истории Израиля" И. Вельгаузена, Э. Ренан "Жизнь Иисуса", Б. Констан "Некоторые размышления о немецком театре". В новогоднем приложении и бернскому "Бунду" появляется подписанный К. Шпиттелером обзор сочинений Ницше. Г. Брандес начинает читать в Копенгагенском университете курс лекций о философии Ницше.
      В начале апреля отъезд в Турин и - открытие Турина. "Но Турин!.. что за достойный и серьезный город! Вовсе не большой город, вовсе не современный, как я опасался, но резиденция XVII века, обладающая во всем лишь одним повелевающим вкусом: двора и noblesse. Во всем царит аристократическое спокойствие, никаких убогих предместий; единство вкуса вплоть до колорита (город весь желтый или красно-бурый). Классическое место для ног и для глаз!" (Гасту, 7 апреля). Во время пребывания в Турине (с 5 апреля по 5 июня) Ницше пишет "Казус Вагнер" и продолжает работу над материалами "Переоценки". Книги, прочитанные за этот период: В. Хен "Мысли о Гете" и Л. Жакольо "Религиозные законодатели. Ману - Моисей - Магомет". С 6 июня (до 20 сентября) седьмая - последняя остановка в Сильс-Мария. "После того как я покинул Турин, я был в плачевном состоянии. Вечная головная боль, вечная рвота; рецидив всех старых болячек; глубокое нервное истощение, при котором машина в целом никуда не годится" (Овербеку, 4 июля). Работа над "Дионисовыми дифирамбами". С конца августа (и уже до конца) необыкновенный взрыв эйфории: пишет "Сумерки идолов" и почти параллельно "Антихриста". С 21 сентября снова в Турине, по прежнему адресу: via Carlo-Alberto 6 III напротив palazzo Carignano и с видом на piazza Carlo-Alberto. Выход в свет "Казуса Вагнер". Правка (с помощью Гаста) корректуры "Сумерек идолов" и "Антихриста".
      15 октября (в день своего рождения) начинает работу над "Ecce Homo" и завершает рукопись 4 ноября. Из письма к Г. Брандесу от 20 ноября: "Сейчас, с цинизмом, который станет всемирно-историческим, я рассказываю самого себя. Книга озаглавлена " Ecce Homo" и является бесцеремоннейшим покушением на Распятого; она завершается раскатами грома и молний против всего, что есть христианского или христианско-заразного, - этого не выдержит ни один слух и ни одно зрение. В конце концов я первый психолог христианства и могу, в качестве старого артиллериста, каковым я и являюсь, пустить в ход тяжелое орудие, о существовании которого едва ли догадывался какой-либо противник христианства". Разрыв отношений с Г. фон Бюловом (из-за отрицательного отношения последнего к рекомендуемой Ницше опере П. Гаста "Венецианский лев") и М. фон Мейзенбуг (возмутившейся тоном туринского письма о Вагнере). 25 октября в "Музыкальном еженедельнике", издаваемом Э. В. Фрицшем, издателем Ницше, появляется статья вагнерианца Рихарда Поля "Казус Ницше", содержащая злобные нападки на Ницше. Из письма к Э. В. Фрицшу от 18 ноября: "Вы отмечены благостным знаком издавать творения первого человека всех столетий. То, что Вы смогли позволить такому старому болвану, как Поль, говорить обо мне, принадлежит к вещам, которые возможны только в Германии... Издатель "Заратустры" ополчается против меня? - С искренним презрением. Ницше".
      Выход в свет "Сумерек идолов". Отсылка двух экземпляров Я. Буркхардту и А. Стриндбергу (последний уже читал "Казус Вагнер", присланный ему Г. Брандесом). В начале декабря первое письмо от Стриндберга: "Je termine toutes mes lettres a mes amis: lisez Nietzsche! C'est mon Carthago est delenda!" (Я заканчиваю все письма к моим друзьям словами: читайте Ницше! Это мое Карфаген должен быть разрушен!). Еще одно письмо, из Петербурга от княгини Анны Тенишевой в связи с "Казусом Вагнер": "Хотя я, к сожалению, не имела еще повода узнать Вас лично, у меня тем не менее есть внушительное представление о глубине Вашей мысли и всей Вашей личности, главным образом благодаря лекциям, которые читал о Вас Георг Брандес". Ницше Гасту, 9 декабря, в этой связи: "...почти объяснение в любви, во всяком случае весьма курьезное письмо".
      В том же письме Гасту: "В курсе ли Вы уже, что для моего интернационального движения я нуждаюсь во всем еврейском крупном капитале?" Речь идет о подготовке одновременного издания "Антихриста" на семи европейских языках тиражом в семь миллионов экземпляров. Работа над "Ницше contra Вагнер": "Это по существу характеристика антиподов, в которой я использую ряд отрывков из моих старых сочинений и даю таким образом весьма серьезный эквивалент к "Казусу Вагнер"" (Гасту, 16 декабря).
      29 декабря письмо от Стриндберга с благодарностью за "grandiosissime" "Генеалогию морали". Первые явные признаки душевного расстройства: в наброске письма к П. Гасту от 30 декабря Ницше фигурирует как "princeps Tourinorum" (монарх Турина), располагающий французским троном (для "Виктора Буонапарте"), с послом Жаном Бурдо (редактор "Journal des Debats") при собственном дворе, с решением вопроса Эльзас-Лотарингии и т. д. Здесь же обращение к европейским государствам: "Я написал в порыве героическо-аристофановского высокомерия прокламацию к европейским дворам с предложением уничтожить дом Гогенцоллернов, это гнездо багровых идиотов и преступников".
      1889
      1 января. Посвящение "Дионисовых дифирамбов" французскому поэту Катюлю Мендесу: "Желая оказать человечеству безграничное благодеяние, я даю ему мои Дифирамбы. Я передаю их в руки поэту Изолины, величайшему и первому сатиру из ныне - и не только ныне - живущих... Подпись: Дионис".
      2 января. Отказ от публикации "Ницше contra Вагнер": "События полностью опередили это маленькое сочинение". По рассказам туринских знакомых Ницше, в последние дни он, как и всегда, совершал свои одинокие прогулки, часто бывал в библиотеке, где читал новые книги, купить которые ему не хватало средств, покупал фрукты. Его домовладелец, Давид Фино, сообщал о многочасовых фортепианных импровизациях своего постояльца по вечерам.
      3 января. Апоплексический удар на улице и окончательное помрачение. Рассылка безумных почтовых открыток до 7 января. 5 января большое письмо к Я. Буркхардту, настолько встревожившее последнего, что он вынужден поделиться этой тревогой с Ф. Овербеком. Овербек, и сам получивший 7 января аналогичное письмо, консультируется с базельским психиатром Л. Вилли и вечером того же дня выезжает в Турин. 9 января с помощью немецкого дантиста Мишера, живущего в Турине, он вывозит Ницше в Базель. 10 января больного помещают в психиатрической клинике. 13 января приезд матери в Базель. Диагноз Вилли: "Paralysis progressiva". Этот диагноз, для подтверждения которого будет выдумана гипотеза о сифилитической инфекции, подвергнется впоследствии решительному опровержению со стороны ряда крупных психиатров. Д-р К. Гильдебрандт: "Нет и следа доказательства того, что Ницше в 1866 году заразился сифилисом". Д-р Г. Эманюэль: "По нынешнему состоянию клинической психиатрии известные нам данные из истории болезни Ницше недостаточны для того, чтобы положительно заключить к диагнозу paralysis progressiva". Д-р О. Бинсвангер: "Данные анамнеза, касающиеся происхождения болезни Фридриха Ницше, настолько неполны и отрывочны... что окончательное суждение об этиологии его заболевания не представляется возможным". 17 января мать с двумя сопровождающими отвозит больного сына в психиатрическую клинику йенского университета. Из записей в истории болезни: "20 февраля. Забыл начало своей последней книги. 23 февраля. "В последний раз я был Фридрихом-Вильгельмом IV". 28 февраля. Улыбаясь, просит у врача: "Дайте мне немножко здоровья". 27 марта. "Это моя жена, Козима Вагнер, привела меня сюда". 27 апреля. Частые приступы гнева. 18 мая. Довольно часто испускает нечленораздельные крики. 14 июня. Принимает привратника за Бисмарка. 4 июля. Разбивает стакан, "чтобы забаррикадировать вход в комнату осколками стекла". 9 июля. Прыгает по-козлиному, гримасничает и выпячивает левое плечо. 4 сентября. Очень ясно воспринимает происходящее вокруг. Время от времени ясное осознание своей болезни. 7 сентября. Почти всегда спит на полу у постели".
      В начале июня, запутавшись в хозяйственных делах, Б. Ферстер кончает жизнь самоубийством в Сан-Бернардино (Парагвай). Осенью авантюрная затея Ю. Лангбена "вылечить" больного.
      1890
      21 января визит П. Гаста. Из письма Гаста к К. Фуксу от 1 февраля: "Сегодня, дорогой друг, я решительно утвердился в своем убеждении, что вскоре мы снова обретем нашего Ницше. Сегодня и вчера состояние его было отличным. Вчера я побывал на верхнем этаже, среди кучи сумасшедших, где обычно находится Ницше (по правде говоря, вход строжайше воспрещен); оттуда мы спустились в музыкальную комнату. Я хотел сесть за рояль и передал Ницше сверток с шестью оладьями, которые приносил ему ежедневно, но он сказал мне: "Нет, любезный друг, я не хочу, чтобы пальцы мои стали липкими, прежде я хочу немного поиграть". Тут он уселся за инструмент и начал импровизировать. О, если бы Вы слышали это! Ни одной фальшивой ноты! Сплетение звуков тристановской утонченности! Pianissimi, потом хоры и фанфары, бетховенский гнев и триумфальное пение, и снова нежность, мечтательность - неописуемо! Какая жалость, что у меня не было фонографа! Все это произвело громадный эффект на его мозг, он выглядел преображенным! Чудесно! сегодня он прочел несколько страниц книги, присланной мне Науманом, - в ней часто цитируется Ницше; и это странным образом просветлило его". Из письма матери к Ф. Овербеку от 22 марта: "Мне кажется, что мозг его просветляется с каждой неделей. Так, несколько дней назад он сел за рояль, как это по обыкновению делает всегда после обеда, и сыграл мелодию, очень мне понравившуюся, но незнакомую. К вечеру я спросила его, что это была за мелодия, он ответил мне: "Opus 31 Бетховена, в трех частях". Его игра на фортепиано столь осмысленна, что кажется, будто он думает при этом..." 13 мая, надеясь на скорое выздоровление, мать перевозит больного сына к себе в Наумбург на домашнее попечение ("под расписку"). Осенью приезд сестры из Парагвая.
      1891
      Первое вмешательство Э. Ферстер-Ницше в издание сочинений Ницше: она препятствует опубликованию 4-й части "Заратустры" (в основном из-за "Праздника осла").
      1892
      С согласия матери и после переговоров с издателем К. Г. Науманом П. Гаст подготавливает первое полное собрание сочинений Ницше и избранных отрывков из наследия. 2 июня отъезд Э. Ферстер-Ницше в Парагвай.
      1893
      Окончательное возвращение сестры в Германию. Конфликт с П. Гас- том в связи с изданием; приостановка издания.
      1894
      Резкое ухудшение состояния. В феврале основание Архива Ницше. Отстранение П. Гаста от сотрудничества. Договор сестры с Ф. Кегелем и начало второго издания собрания сочинений.
      1895
      Весной во время краткого отсутствия матери художник Курт Стевинг делает по просьбе сестры несколько портретов тяжелобольного Ницше; портреты выставляются в Лейпциге и Берлине. Из письма матери к Ф. Овербеку от 28 марта: "Кто знает, не должны ли вы, оба лучших друга (Овербек и Гаст. - К. С.) моего сына, постоять и за его мать". Выход в свет "Антихриста" и "Ницше contra Вагнер". Сестре удается оформить опекунство и приобрести в собственность сочинения и наследие брата.
      1896
      В августе Архив переносится в Веймар.
      1897
      20 апреля - смерть матери. Незадолго до этого сестра перевозит больного Ницше в Веймар.
      1898
      Смерть Эрвина Роде. "Когда я сообщила ему об этом, он после долгого молчания вышепнул: "Ах, Роде!" - и слеза скатилась по его щеке". Повторный апоплексический удар.
      1899
      П. Гаст, примирившись с Э. Ферстер-Ницше, начинает третье издание полного собрания сочинений Ницше. Новый апоплексический удар.
      1900
      25 августа в полдень: смерть Фридриха Ницше.