Маас поднес к губам микрофон и забился в самую глубину ниши. Он испытывал страх и не мог этого отрицать, но, как только произнес осторожным шепотом первые слова, чувство долга придало ему новые силы. Когда все закончится, сам Хорус будет ему благодарен. Возможно, если «Эйзенштейн» за свой мятеж не будет уничтожен в назидание остальным, Маасу представится шанс просить Воителя о командовании кораблем в награду за бдительность.
 
      — Повтори, что ты сказал, — потребовал Тифон.
      Устрашающая темная массивная фигура Первого капитана буквально нависла над сидящим за вокс-аппаратом слугой.
      Связист попытался поклониться:
      — Господин, пришло сообщение от человека, называющего себя офицером-связистом «Эйзенштейна». Он утверждает, что Грульгор пропал, а экипаж корабля поднял восстание. Он извещает об измене, сэр.
      Первый капитан выпрямился, и перед его мысленным взором возникла нелицеприятная картина.
      — Самодовольный глупец подвел меня! Он выдал нас Гарро. — Тифон развернулся на месте и стал выкрикивать приказы экипажу корабля: — Объявить общую тревогу! Всю энергию на двигатели и носовые орудия! Вычислить курс перехвата «Эйзенштейна», и немедленно!
      — Капитан, а что с этим связистом? — спросил слуга. — Что я должен ему ответить?
      Тифон мрачно усмехнулся:
      — Пошли ему мою личную благодарность и одобрение Воителя. А потом свяжись с «Духом мщения» и соедини меня с Малогарстом.
 
      Впереди, на командном пульте, прозвенел предупредительный сигнал, и Гарро заметил тень страха на лице Гарьи. Воут уже подбежала к пульту и набрала на клавиатуре команды.
      — Докладывай! — крикнул капитан корабля. Воут побледнела.
      — Сэр, автоматические датчики засекли отдаленный выброс тепловой энергии из блоков двигателей «Терминус Эст». Кроме того, имеются сведения о начале подготовки к стрельбе из носовых орудий.
      — Он узнал! — воскликнул Круз,— Тифон все знает!
      — Да, — согласился Гарро, переглянувшись с капитаном корабля. — Медлить больше нельзя. Отдать приказ.
      Гарья с трудом сглотнул и кивнул Воут:
      — Ты слышала боевого командира. Всем палубам приготовиться к бою, открыть замки блокировочных щитов и набрать максимальную боевую скорость. — Он обернулся к младшему офицеру: — Спускайся вниз и предупреди почтенного Севернайю, чтобы он приготовился к прыжку. Я хочу, чтобы он мог начать действовать в любой момент. — Гарья прочел вопрос в глазах Гарро. — Севернайя — наш навигатор, — пояснил он, указывая на палубу. — Размещается двумя уровнями ниже. Целые дни проводит в своей комнате, медитирует внутри воображаемой сферы. Могу поклясться, он и не подозревает о том, что здесь творится. Понимаете, для него имеют значение только варп-переходы.
      Гарро понимающе кивнул:
      — Варп штормит. Ты полагаешь, он может заартачиться, когда поступит приказ?
      — О, с ним будет все в порядке, — заверил Гарья. — Вот только, переживет ли он этот прыжок?
      В разговор вмешалась Воут.
      — А как насчет орудийных батарей, сэр? — звенящим от напряжения голосом спросила она.
      Гарья покачал головой:
      — Пусть будут наготове, но я хочу, чтобы максимум энергии поступал на защитные экраны и двигатели. Устойчивость и скорость нам важнее огневой мощи.
      — Да, сэр, полный вперед, — ответила она и отправилась отдавать приказы.
      Гарро через подошвы сапог ощутил дрожь, означавшую, что палубы корабля отреагировали на резкое ускорение. Переход «Эйзенштейна» от состояния спокойного дрейфа к полной боевой скорости сопровождался звонками и гудками всех контрольных систем.
      — «Терминус Эст» снимается с орбиты, — доложил Сендек, читая показания с ретранслятора данных.— Меняет курс и разворачивает орудия в нашу сторону.
      — Еще какие-нибудь корабли последовали его примеру? — спросил Гарро.
      — Этого я не вижу, — ответил Сендек. — Только Тифон.
      — Капитан Гарро, — окликнула Воут, — у нас нет сведений о вооружении этого корабля. Что может выставить против нас Тифон?
      — Разрешите мне, — вмешался Сендек. — «Терминус Эст» — это уникальное судно, он не соответствует ни одному из принятых образцов, обладает отличной броней и очень массивен, но при всем этом довольно неуклюж на поворотах.
      Гарья кивнул:
      — Мы сумеем использовать это преимущество.
      — Однако у него мощные носовые батареи. В распоряжении Тифона лазерные орудия, установленные в передней части корпуса, и пушки верхней надстройки, способные вести огонь с траверза. Если он подойдет ближе, нам несдобровать,— мрачно закончил космодесантник.
      — Значит, придется держать этого монстра подальше от наших щитов, — сказал капитан корабля. — Следите за температурой реактора!
      — Но как же он догадался? — сердито спросил Дециус у командира. — Это не могло быть простым совпадением. Может, он просто переводит свой корабль на другую орбиту?
      — Он все знает, — повторил Гарро слова Сендека. — И это было неизбежно.
      — Но откуда? — настаивал космодесантник. — Или у него есть провидец, перехвативший твои намерения в эфире?
      Взгляд Гарро переместился вглубь связной ниши и встретился с глазами побледневшего и вспотевшего офицера.
      — Ничего сверхъестественного, — сказал боевой капитан, прочитав ответ на испуганной физиономии молодого связиста.
      Тремя быстрыми шагами он пересек рубку и рывком поднял Мааса на ноги. Офицер-связист был близок к истерике.
      — Ты!.. — рыкнул Гарро, гневно прищурив глаза. — Это ты предупредил Тифона!
      Висящий в его руке Маас внезапно дернулся и набросился на Гарро, но его слабые кулаки просто отскакивали от силовых доспехов.
      — Проклятый изменник! — кричал он. — Вы все заговорщики! Своей лживостью вы всех нас погубите!
      — Глупец! — рявкнул Гарья. — Мы все — слуги Императора. Это ты изменник и тупица!
      — Я принимал присягу на верность флотилии. Я служу Воителю Хорусу! — Вопли Мааса превратились в рыдания.— До самой смерти!
      — Это так, — согласился Гарро и резким движением запястья сломал шею офицера-связиста, а потом бросил его на пол.
      По капитанской рубке прошелестел молчаливый вздох, а потом раздался голос Воут:
      — Сзади по левому борту зарегистрирован разряд! Атака началась!
      Ослепительное копье белого света над кормой фрегата заставило всех отвернуться от обзорных иллюминаторов. Снаряд прошел мимо цели, но края энергетического ореола вызвали потрескивание наружной оболочки. Ударная волна не миновала контрольные системы, и несколько приборов на капитанском мостике тревожно замигало лампочками.
      — Мне кажется, он хочет заставить нас повернуть, — предположил Круз.
      — И его просьба выражена довольно вежливо,— откликнулся Сендек. — Вместо ответа мы пошлем ему струю выхлопных газов.
      — Смотрите в оба! — предупредил Гарро, отворачиваясь от только что казненного связиста. — Передайте Хакуру и остальным, чтобы готовились к ударам и возможной декомпрессии! И позаботьтесь о безопасности гражданских…
      Следующий удар попал в цель.
 
      Выстрел «Терминус Эст» был произведен на границе дальнобойности, и все же его энергии оказалось достаточно, чтобы причинить серьезные повреждения кораблю такого тоннажа, как «Эйзенштейн». Защитные экраны, пробитые снарядами, замерцали. Удар по верхней части корпуса пришелся под острым углом, но обшивка нескольких палуб не выдержала, появились бреши в открытый космос и, кроме того, со своих лафетов сорвались орудия левого борта.
      Клубы газа превратились в огненные шары и быстро опали, однако цепочка вторичных разрядов охватила коридоры, выводя из строя реле и вызывая новые возгорания. На некоторое время один из отсеков нижнего уровня охватил сплошной огненный вихрь, возникший после взрыва хранящихся там баллонов с дыхательной смесью.
      Несколько воинов Гарро, оставленных там на страже, погибли в первое же мгновение, когда вместо воздуха их легкие наполнились огнем. Обратной тягой пламя прошлось по их телам и перебросилось на жилые помещения и зал, где собиралось немногочисленное общество астропатов. Аварийные заслонки быстро изолировали отсек, но разрушения были необратимы, и после того, как все выгорело, остались закопченные руины, оплавленный металл и обгоревшие тела.
      Часть мощности удара превратилась в кинетическую энергию, так что корабль вздрогнул и начал крениться, но закаленный в боях экипаж «Эйзенштейна» не дал судну сбиться с курса. «Терминус Эст» продолжал погоню, его грозная махина заполняла собой все экраны кормового наблюдения.
 
      — Я требую объяснений, Тифон,— доносился сквозь треск помех вокс-связи ворчливый голос Малогарста. — Почему ты счел возможным оторвать меня от дел в самый разгар важнейшей операции?
      Первый капитан поморщился, втайне радуясь, что ему не пришлось встретиться с советником Воителя лично. Между представителем Сынов Хоруса и Гвардейцем Смерти никогда не было теплых отношений из-за одного инцидента, случившегося много лет назад, когда они сильно разошлись во мнениях по поводу вопросов боевого протокола. Тифон с трудом переносил внешнее безразличие и едва скрываемое высокомерие Малогарста. И прозвище советника Хоруса — Кривой — казалось Тифону слишком мягким определением.
      — Прошу прощения, советник, — ответил он, — но я считал необходимым информировать вас об опасности, грозящей планам твоего примарха!
      — Не испытывай мое терпение, Гвардеец Смерти! Или мне надо вызвать на вокс-связь твоего примарха, чтобы он тебя приструнил? Твой корабль покинул строй. В чем причина?
      — Пытаюсь устранить препятствие. Я получил от одного из боевых братьев предупреждение, что бесконечно консервативный капитан Гарро захватил контроль над фрегатом «Эйзенштейн» и в данный момент собирается покинуть пределы системы Истваана. — Тифон откинулся на спинку своего командного трона. — Такое событие достойно твоего внимания или я должен обратиться непосредственно к Хорусу?
      — Гарро? — повторил Малогарст. — А я считал, что Мортарион с ним разобрался.
      Тифон усмехнулся:
      — Повелитель Смерти проявил излишнюю снисходительность. Гарро следовало умереть от ран, полученных на Истваан Экстремисе. А Мортарион надеялся обратить его в нашу веру, за что нам теперь приходится расплачиваться.
      Малогарст немного помолчал. Тифон представил себе, как скривилось от задумчивости его неприятное лицо.
      — Где он сейчас?
      — Я преследую «Эйзенштейн» и собираюсь уничтожить корабль, если сумею.
      Советник насмешливо фыркнул:
      — И куда это Гарро собирается бежать? Бури в варпе с каждым часом становятся все сильнее. У такого маленького судна нет никакой надежды преодолеть Имматериум. Его разорвет на части!
      — Может быть, — признал Тифон. — Но я предпочел бы полную уверенность.
      — Твой курс отпечатан на моем электронном планшете, — сказал советник. — На своей неповоротливой громадине тебе его ни за что не догнать. Вас разделяет слишком большая дистанция.
      — А мне и не требуется его догонять, Малогарст. Я хочу только подбить корабль.
      — Тогда действуй, Тифон, — последовал ответ. — Если мне придется докладывать Воителю, что известие о его планах ушло без нашего ведома, ты будешь вторым после меня, кто испытает неудовольствие Хоруса на своей шкуре!
      Первый капитан провел ладонью по горлу, и связист-помощник отключил вокс-связь. Тифон с высоты командного трона взглянул на согнувшегося в поклоне капитана корабля. Человек осмелился заговорить:
      — Господин Тифон, «Эйзенштейн» изменил курс. Он на полной скорости движется к спутнику Истваана III, Белой Луне.
      — Значит, переходи на тот же курс, — отрезал Тифон и поднялся. — Определи курс «Эйзенштейна» и вычисли направление стрельбы.
      Капитан корабля нерешительно замер.
      — Господин, притяжение спутника…
      — Об этом я не спрашивал, — проворчал Первый капитан.
 
      — Все еще идет за нами. — Воут всмотрелась в показания, выведенные на пикт-экран. — Смену курса подтверждаю. «Терминус Эст» продолжает преследование, других признаков погони нет.
      — Ладно, — кивнул Гарья. — Продолжаем двигаться зигзагами. Не стоит облегчать работу артиллеристам Тифона, пусть снова подсчитывают угол стрельбы.
      Гарро встал позади капитана корабля и взглянул в иллюминатор поверх его головы. Застывшая меловая поверхность самого крупного спутника Истваана III постепенно увеличивалась, и стали видны кратеры и горы лишенного атмосферы планетоида. Неискушенному наблюдателю могло показаться, что фрегат вот-вот столкнется с Луной.
      — Скажи честно, — негромко заговорил Гарро, так что услышать его мог только Гарья, — какова вероятность ошибки в вычислениях Воут?
      Смуглолицый капитан повернулся к космодесантнику:
      — Она отличный офицер, капитан. Единственной причиной, по которой она до сих пор не стоит во главе собственного кораблем, являются некоторые разногласия с командованием флотилии. Я верю в нее.
      Гарро вновь взглянул на Луну.
      — Я верю в крепкую броню корабля и силу гравитации, — сказал он, но даже ему самому эти слова показались пустыми и бессмысленными.
      Гарья посмотрел на боевого капитана с любопытством, возможно ощутив его беспокойство:
      — Вселенная велика, сэр. Каждый может обрести веру в любой момент и где угодно.
      — Приготовиться к первой корректировке курса, — скомандовала Воут. — На всякий случай держитесь крепче.
      — Принято, — безучастным голосом отозвался сервитор. — Выполняю маневрирование.
      Палуба фрегата качнулась, и Гарро ощутил пустоту в животе. Максимальный поток энергии был направлен к двигателям, и гравитационные компенсаторы немного запаздывали, так что поворот ощущался сильнее, чем обычно. Гарро вцепился в поручни и перенес вес тела на органическую ногу.
      — Термальный выброс по носу преследователя,— доложил Сендек, добровольно взявший на себя обязанности члена экипажа у пульта датчиков. — Разряд! Кораблю угрожают множественные заряды!
      — Ускорить поворот! — закричал Гарья.
      Он произнес что-то еще, но слова потонули в грохоте настигших «Эйзенштейн» энергетических снарядов. Удар подтолкнул фрегат в корму и подбросил вперед, словно гребень попутной волны. Компенсаторы снова опоздали, рука Гарро сорвалась и угодила в капитана, опрокинув его на командный пульт. Натаниэль услышал, как в запястье Гарьи что-то щелкнуло.
      — Мощность третьего двигателя падает! — крикнула Воут. — Охлаждающая система дала течь на седьмой и девятой палубах!
      Гарья выпрямился и кивнул Гарро.
      — Увеличить мощность выбросов из соседнего сопла, чтобы восполнить потерю! Нельзя позволить им пристреляться!
      Корабль задрожал всем корпусом — машинное отделение работало в режиме, близком к критическому. Сендек снова доложил последние данные.
      — Капитан, мы входим в область притяжения Белой Луны, скорость возрастает.
      Гарья вздохнул и резким движением вставил механическую кисть на место.
      — Мы достигли точки невозвращения, Гарро, — сказал он. — Теперь остается проверить, так ли хороша Ракель, какой я ее считаю.
      — Если она ошиблась в расчетах больше чем на несколько градусов, от нас не останется ничего, кроме нового кратера и россыпи обломков, — мрачно заметил Дециус.
      Спутник заполнил весь передний иллюминатор.
      — Надо верить, — ответил ему Гарро.
 
      — Господин, корабль захвачен силой притяжения спутника, — доложил Тифону капитан корабля. — Наша скорость увеличивается. Смиренно прошу разрешить попытку уклонения…
      — Если мы сейчас прекратим погоню, «Эйзенштейн» ускользнет, — равнодушно откликнулся Первый капитан. — У этого корабля хватит мощности, чтобы нас вытащить, не правда ли? Ты применишь ее только по моему приказу, и ни секундой раньше.
      — Как прикажете.
      Тифон перевел взгляд на офицера-артиллериста:
      — Ты! Где результаты? Я требую уничтожить этот корабль! Выполняй!
      — Господин, корабль слишком подвижен, а наши орудия надежно закреплены.
      — Мне нужны результаты, а не извинения! — гневно крикнул Тифон. — Исполняй свой долг, иначе я найду другого на твое место!
      На гигантском пикт-экране были видны струи выхлопных газов и вылетающие из «Эйзенштейна» обломки. Глядя на них, Тифон холодно улыбнулся.
 
      Ракель Воут смахнула пот со лба и прижала ладони к панели контрольного пульта. Отраженный мертвенно-белый свет Белой Луны заливал капитанскую рубку резким сиянием. Это траурное освещение, лишенное всяких признаков жизни, казалось, вытягивает все силы. Воут порывисто вздохнула. Сейчас жизни всех, кто находился на корабле, были в ее руках, зависели от тонкой цепочки чисел, поспешно написанных, пока Истваан III умирал на ее глазах. Она боялась на них взглянуть из опасения обнаружить какую-то чудовищную ошибку. Лучше не знать об этом, лучше продолжать держаться за хрупкую уверенность, которая и вывела фрегат на этот опасный курс. Если Воут ошиблась в вычислениях, у нее уже не будет времени, чтобы об этом пожалеть.
      В верности теории она была твердо убеждена. Притяжение плотной и массивной Белой Луны уже охватывало «Эйзенштейн» и увлекало его к изломанной поверхности спутника. Если она не вмешается, мрачный Гвардеец Смерти окажется прав и от фрегата останется только погребальный кратер.
      План Воут основывался на математических уравнениях орбиты и физической природе силы гравитации — знаниях, относящихся к периоду первых шагов человека в космос, когда топливо, создававшее реактивную тягу, ценилось на вес золота. Сейчас, в тридцать первом тысячелетии, когда мощные двигатели были способны забросить звездные корабли в любую точку Вселенной, эти знания применялись не часто, но сегодня они могут спасти им жизнь.
      Ракель оглянулась через плечо и встретила взгляды капитана и Гвардейца Смерти. Она ожидала прочесть на их лицах строгое осуждение, но обнаружила лишь молчаливую поддержку. Они верили, что Воут выполнит свое обещание. Ракель кивнула в ответ и снова вернулась к своей работе.
      Завывание клаксонов известило о новом залпе снарядов. Воут выбросила их из головы и сосредоточилась на лежащей перед ней сложной траектории и маршруте полета. Ошибки быть не может. Когда «Эйзенштейн» начнет падать на планетоид, двигатели изменят его курс, используя силу притяжения спутника, проведут мимо Белой Луны по касательной и разовьют скорость, близкую к скорости света, чтобы достичь намеченной точки для варп-прыжка. «Терминус Эст» ни за что не сможет их догнать.
      На последнем участке перед рывком дрожь фрегата заметно усилилась.
      — Приготовиться к корректировке курса, — приказала Воут, перекрикивая поднявшийся шум. — Выполнять!
 
      С левого борта автономные двигатели «Эйзенштейна» выбросили струи пламени и принялись оттаскивать фрегат от спутника. Корма от резкого толчка, менявшего направление полета, вильнула, словно подброшенная невидимой рукой. Два вектора — природной силы притяжения спутника и искусственно создаваемой на корабле тяги — теперь действовали в противоположном направлении. Заклепки корпуса, величиной с человеческое туловище, не выдержали, и пластины обшивки начали деформироваться и отрываться. Перегруженные до предела электрические цепи от перегрева дымились и выбрасывали в воздух ядовитые пары. «Эйзенштейн» стонал, как раненое животное, но поворачивал, мучительно преодолевая метр за метром, уходя в узкий спасительный коридор, ведущий фрегат прочь от системы Истваана.
 
      — Тифон! — Капитан корабля, забыв обо всех протоколах, осмелился окликнуть космодесантника без упоминания его ранга.— Мы должны повернуть! Нельзя дальше следовать за фрегатом, иначе нас притянет к спутнику! Наша масса слишком велика…
      Гвардеец Смерти в ярости подскочил к офицеру флотилии и резким ударом швырнул его на палубу, так что тот разбил лицо и из ран хлынула кровь.
      — Тогда поворачивай! — закричал Первый капитан.— Но, варп тебя побери, я хочу бросить в этот проклятый корабль все снаряды, прежде чем дам ему уйти!
      Все члены команды мостика бросились исполнять его приказы, оставив стонущего капитана на полу. Тифон, охваченный неудержимым гневом, схватил жнец и крепко сжал древко. Вслед ускользающему из его хватки фрегату и непокорному Гарро понеслись проклятия.
 
      «Терминус Эст», разбрасывая из двигателей фейерверки искр, летел вниз, словно акула, преследующая мелкую рыбешку. Но вот корабль застонал от мощного рывка двигателей, вырывающих его из опасных объятий гравитации Белой Луны, и острый как нож нос судна пересек след «Эйзенштейна». В это мгновение все пушки боевого крейсера Тифона выстрелили одновременно, посылая сгусток смертоносной энергии вслед удалявшемуся фрегату.
 
      — Внимание, залп! — крикнул Сендек. — Приготовиться к удару!
      Гарро услышал предупреждение, но в следующее мгновение палуба уже ушла из-под ног и он взлетел в воздух. Гвардеец Смерти кувырком пролетел через всю рубку, сбил несколько опор и ударился о потолок. Только когда энергия удара рассеялась, он со всего размаху грохнулся на контрольный пульт. Стряхнув шок, Натаниэль с трудом поднялся на ноги. Сразу в нескольких местах в рубке полыхало пламя, но сервиторы уже суетились, стараясь восстановить на мостике хоть какое-то подобие порядка. Он увидел Гарью, распростертого на командном кресле, а рядом с ним уже была Воут. Женщина получила жестокую рану на голове, но, казалось, не замечала струящейся по лицу крови. Где-то в отдалении послышались проклятия на языке Хтонии — это поднимался с палубы Йактон Круз.
      — Доложить о повреждениях, — приказал Гарро, чувствуя на языке резкий привкус металлического дыма.
      С противоположного конца зала откликнулся Сендек:
      — «Терминус Эст» прекратил преследование, но последний залп нанес значительные разрушения. Несколько палуб разгерметизировалось. В реакторах двигателей наблюдается утечка, есть опасность остановки. — Он немного помолчал. — Маневр прохода по касательной прошел успешно. Фрегат следует курсом на точку перехода в варп.
      Дециус с ворчанием отбросил упавшую секцию потолочных панелей и перешагнул через безжизненное тело одного из младших офицеров.
      — Что в этом хорошего, если мы взорвемся раньше, чем туда доберемся?
      Гарро не стал обращать внимания на его брюзжание и подошел к Гарье.
      — Он жив?
      — Да, — кивнула Воут. — Просто оглушен.
      Капитан корабля махнул рукой:
      — Я уже могу стоять на ногах сам. Уходите.
      Не обращая внимания на протесты, Гарро поднял его и крикнул:
      — Дециус, вызови в рубку апотекария!
      Гарья покачал головой:
      — Нет, еще не время. Мы далеко не закончили. — Он, прихрамывая, шагнул вперед. — Ракель, в каком состоянии навигатор?
      Воут пригнулась к вокс-передатчику и прислушалась. Гарро даже издали услышал крики и причитания, доносившиеся из крохотного прибора.
      — Севернайя жив, но его адъютанты запаниковали. Они там мечутся по стенам и рыдают о состоянии варпа. Я слышу их вопли о тьме и бурях.
      — Если он не погиб, значит, может выполнять свою работу, — мрачно заметил Гарья, превозмогая боль.— Это относится и к каждому из нас.
      — Верно, — кивнул Гарро. — Прикажи экипажу готовиться к варп-переходу. У нас не будет второго такого шанса.
      — У нас может не быть даже первого, — пробормотал себе под нос Дециус.
      Гарро, нахмурившись, обернулся:
      — Брат, ты выводишь меня из себя своими горестными предсказаниями. Если ты ничем больше не в состоянии нам помочь, отправляйся вниз и помоги остальным справиться с повреждениями.
      — Я говорю то, что чувствую, — возразил Дециус. — Ты сам сказал, что хочешь услышать от меня правду, капитан!
      — Я хочу, чтобы впредь и до окончания миссии ты держал свои комментарии при себе, Дециус!
      Натаниэль ожидал, что молодой космодесантник спустится вниз, но тот лишь подошел вплотную и понизил голос, чтобы его больше никто не слышал:
      — Я не пойду. Ты выбрал самоубийственный курс, и лучше, если бы ты просто подставил наши глотки Тифону.— Он показал пальцем на Воут.— Ты слышал, что сказала женщина. Навигатор едва не сошел с ума от твоего приказа. Я знаю, ты не можешь не знать о рапортах относительно турбулентности варпа в последнее время. Десятки кораблей сбились с курса еще на пути к Истваану…
      — Все это слухи и ересь,— бросил подошедший Круз.
      — Ты уверен? — настаивал Дециус. — Говорят, что варп потемнел от бурь и кишмя кишит странными созданиями! А мы сидим на корабле, который держится только на ржавчине и нашей надежде, и собираемся погрузиться в это море безумия!
      Гарро колебался. В словах Дециуса была доля правды. Он еще до атаки на город Хорал действительно знал о циркулирующих по флотилии слухах. Рассказывали об отдельных случаях, когда навигаторы и астропаты лишались разума, едва прикоснувшись мыслями к Имматериуму. Океан варпа всегда был изменчивым и опасным пространством для путешественников, и, как утверждалось в донесениях, быстро становился и вовсе непроходимым.
      — Мы уже испытали себя и корабль при запредельных нагрузках, — шипел Дециус. — Если приблизимся к варпу — это станет нашим последним шагом. Мы не выдержим странствия по эмпиреям вслепую.
      У Гарро стало покалывать кожу на затылке. Внутреннее чувство, бывшее неотъемлемым свойством каждого космодесантника, заставило его обернуться к входным створкам. На пороге, окутанная клубами серого дыма, стояла Киилер и молча смотрела на него. Боевой капитан моргнул и на мгновение испугался, что утратил рассудок и снова подвергся нашествию видений, но потом понял, что Дециус тоже видит женщину.
      Киилер пробралась через завалы обломков и остановилась прямо перед ним:
      — Натаниэль Гарро, я пришла, потому что тебе необходима помощь. Ты примешь ее?
      — Но ты всего лишь летописец, — вмешался Дециус, хотя даже его раздражение улеглось под спокойным пристальным взглядом женщины. — Какую помощь ты можешь предлагать?
      — О, ты еще удивишься ее способностям, — тихонько пробормотал Круз.
      — Долговечность корабля измеряется мгновениями, — продолжала Киилер. — Если мы останемся здесь, то непременно погибнем. Мы должны совершить прыжок, опираясь на веру, Натаниэль. Если мы верим в волю Императора, то обретем спасение.
      — Ты толкуешь о слепой вере в иллюзии, — не сдавался Дециус. — Ты не можешь знать, останемся ли мы в живых.
      — Могу.
      Ответ Киилер был преисполнен такой спокойной уверенности, что заставил космодесантника умолкнуть. От пульта управления донесся голос Воут:
      — Капитан, поле Геллера вокруг корабля не поддается стабилизации. Возможно, нам придется прервать варп-прыжок. Если мы войдем в Имматериум, оно может окончательно исчезнуть и корабль останется без защиты.
      — Натаниэль, у тебя нет другого выбора, — негромко сказала Киилер.
      — Мы не будем прерывать операцию, офицер.— Гарро заметил, как от потрясения изменилось лицо Дециуса.— Продолжаем переход.

11