Появился знакомый зал. Строка внизу экрана подсказала, что съемки произведены два дня назад. На трибуне была самая настоящая свалка. Два старца с воодушевлением таскали друг друга за бороды. Еще несколько человек из зала и совета переругивались друг с другом. Дедуля Улисс с наслаждением бил председателя и тот орал благим матом. Почему-то никто не спешил прийти к нему на помощь… Тут подоспели охранники и оттащили Улисса в сторону.

Диктор за кадром тем временем продолжал:

— На этот раз камнем преткновения стала последняя археологическая находка Улисса Де Бурга, таинственно исчезнувшая с места раскопок. Никто, кроме него и его ассистента, ее не видел. Но тем не менее по его запросу в академию наук к месту раскопок было переброшено большое количество специального оборудования… Когда Улисса Де Бурга попросили отчитаться он повел себя крайне агрессивно и отказался это делать. На вопрос о причине столь необычного поведения он дословно сказал, что «вскоре сами узнаете, а пока не лезьте не в свое дело»… Далее все пошло по обычному сценарию, закончившемуся потасовкой между его сторонниками и противниками. Правда, как мне кажется, сторонников у него теперь поубавится… А теперь перейдем к следующему скандалу. Вчера поздно вечером господин министр образования был замечен в…

Так. Пошла светская хроника. Я сказал:

— Рикки, выключай! Все ясно… Кира, а где твой любящий дедушка может сейчас находиться?

Она задумалась, а потом улыбнулась:

— Какая же я глупая! Рикки, мы сейчас на орбите Ариэля?

— Да. Высота восемнадцать тысяч километров.

— Ты можешь снизиться до пятисот километров? И чтобы мы были над Грязней… Над континентом.

— Командир?

— Действуй. Только бесшумно…

— Бесшумно не могу, так как неподалеку от нас замечена повышенная активность космолетов. Мы явно являемся ее причиной.

— Кто-нибудь пытался связаться с нами?

— Нет.

— Странно. Тогда просто телепортируйся на орбиту «тысяча», а затем снижайся до пятисот километров…

Я посмотрел на Киру и улыбнулся ей:

— Интересно, что ты хочешь делать?

Она положила на стол правую руку и ответила:

— У меня на руке коммуникационный браслет. И я знаю личный код дедушки…

Кира отстегнула тонкий браслетик и положила его передо мной, а потом придвинулась сама. После нажатия на потайную кнопку циферблат открылся. В воздухе над ним замерцало изображение миниатюрной клавиатуры. Всю обратную сторону циферблата занимал проектор. Кира набрала сложный код и на экране замигал колокольчик… Спустя несколько секунд от браслета донесся ворчливый голос дедушки:

— Да?

Кира заговорила:

— Дедушка, здравствуй! Это я!

— Кирочка! Ты жива! Где ты? Давай я за тобой приеду!

— Я тут недалеко… На орбите Ариэля…

— На орбите?! А что ты там делаешь? Последний раз, когда я тебя видел, ты была в лапах двух громадных роботов… И они увозили тебя на этой развалине-танке…

— Д-да. Они меня и увезли… Дедушка, это длинная история… Ты где сейчас находишься?

— На даче…

— Я тут не одна… Один наш общий знакомый хочет с тобой поговорить…

Дедушка насторожился:

— Ты что, заложница?

— Нет! Ну что ты…

Я вставил слово.

— Успокойтесь, ваша внучка в полной безопасности…

Кира смущенно хмыкнула и зашептала мне на ухо:

— Я всего лишь племянница…

Я поперхнулся, но продолжил:

— …и ей ничего не угрожает. Но нам нужна ваша помощь… Вы можете уделить нам несколько часов? Сразу предупреждаю, что это не телефонный разговор…

— Допустим. Вы точно ничего не сделаете Кирочке?

— Мои гарантии. Слово джентльмена.

— Надеюсь, не джентльмена удачи?

— Ну что вы… Вы не возражаете, если я загляну к вам через часок? Правда, со мной будет охрана…

— И Кира.

— Хорошо. Значит, через час…

Кира прервала связь, и я заговорил:

— Ну что, летим к дедушке? Рикки, готовь транспорт, эскорт и отвлекающую группу Те космолеты все еще рядом?

— Так точно.

— Через десять минут в их направлении должно вылететь звено наших космолетов. Только без жертв. Их задача — создать переполох и отвлечь внимание. Еще через три минуты вылетаем я и Кира. За десять секунд до этого космолеты прикрытия должны разделиться, направившись к крупным городам планеты. Заодно составите их точные карты… Никого не бомбить, просто наделайте побольше шума. Потом возвращайтесь на крейсер. Если нас засекут при посадке или взлете, организуйте поддержку. Задача ясна?

— Да, сэр. Я приступаю к выполнению. Дина оповещена через рогатого стратега и желает немедленно говорить с вами.

— Ну раз так, соединяй!

Если бы не авторегуляция громкости, гневный голос Дины, возможно, повредил бы динамики:

— Кай! Так тебя раз так! Ты что, опять хочешь улизнуть без меня?!

— С каких это пор стало модным прослушивать кают-компанию?

— С тех самых пор, как ты начал…

Она сдержалась и круто изменила фразу:

— …Но прослушивать никто и не запрещал.

— Пардон, мадам… Исправляюсь. Рикки, все ясно?

— Да, сэр.

— Люблю, когда тебя понимают с полуслова!

— Я еще не закончила. Я лечу с вами.

— Да, мэм. Так точно, мэм! Как всегда, каюта люкс?

— Только если она отделана золотом.

— Будет сделано! Рикки, установи в нашем транспорте еще одно противоперегрузочное кресло. Ближе к хвосту. И так, чтобы из него была видна только стена.

— Сэр, я не могу…

— Ладно, это шутка. Хочет лететь? Ну и пусть летит. Рикки, все ясно?

— Нет, сэр.

— Готовь такой транспорт, чтобы он уместил нас троих… Хотя лучше бы все-таки по отдельности… Теперь ясно?

— Да, сэр.

— Отбой, я выхожу.

Кира с напускным равнодушием заговорила:

— Сильно ты ее… И тебе не жаль?

— Мне не нравится, что ее ревность приводит к излишней подозрительности. Это может кончиться плохо для всех нас…

Мы прошли в оружейный отсек. Здесь нас уже дожидалась Дина. Ее лицо было мрачнее тучи… На плотно закрытых створках шлюза покоился необычный космолет. Его стремительные, хищные очертания наводили на мысль, что он создан только для сверхвысоких скоростей. В плане он напоминал вытянутый треугольник. Его корпус практически не имел толщины. И только посередине был небольшой, симметричный и снизу, и сверху, выступ кабины. Как вскоре выяснилось, пилот и пассажир находились в ней в полулежачем положении. Всего должно было лететь четыре таких двухместных аппарата. В первом расположились мы с Кирой. Во втором — Дина и робот охраны. В третьем — еще два робота охраны. В четвертом — рогатый стратег и куча всякого вооружения для роботов…

Вот это сюрприз! Аппарат имел еще и ручное управление! Я полулежал на спине в первом ковшеобразном сиденье и с недоверием разглядывал маленькие пилотажные ручки. Сзади устраивалась Кира. Едва мы с ней пристегнулись, часть корпуса, одновременно являвшаяся боковым фонарем кабины, опустилась, и мы оказались в кромешной тьме. Мои глаза адаптировались довольно быстро. Я приглядывался к фосфоресцирующим надписям на приборной панели… Два многопозиционных тумблера пожаротушения… Ручка режимов работы радиостанции… (Я тут же пощелкал ею. Без питания она не работала). Ага! Переключатель бортовой энергосистемы! Я перевел его в положение «автономно». Мягко засветилась подсветка шкал и индикаторов. И почти сразу тихо зашумели системы рециркуляции воздуха. Я включил экран внешнего обзора и задействовал радиостанцию:

— Рикки, как дела?

— До старта одна минута. Наши космолеты уже вызвали переполох. Им наперерез движется с десяток тяжелых космолетов-истребителей. Те же, что сопровождали нас, разлетелись в стороны и теперь ведут наблюдение с приличного расстояния… Пока все.

— Кратко опиши космолет, в котором я сейчас сижу.

— Это класс «стрела». Высокоскоростной и высокоманевренный, он предназначен как для разведки в глубоком тылу противника, так и для доставки диверсантов.

— Хороший кораблик! И хорошо, что он оборудован ручным управлением!

— Сэр, я не рекомендую им пользоваться…

— Ну, из крейсера я вылечу, конечно, на автомате, а там посмотрим…

«Стрела» дернулась и начала опускаться в шлюз. Тихо загудели двигатели… Как только мы оказались снаружи, я не удержался от соблазна и перевел управление на себя. Тут же со мной связался Рикки:

— Сэр, это опасно! Верните управление компьютеру!

— А что, Дина тоже летит на автопилоте?

— Увы, нет…

— Тогда отбой! И передай охране, чтобы она держалась сзади!

Планета плыла под нами… Ее крохотные полярные шапки так и искрились под солнцем. Кира тихо сказала:

— Я почти не бывала в космосе… Так красиво… Как-то по-новому начинаешь ощущать свой мир. Начинаешь понимать всю его неповторимость… И хрупкость… Кай, а это правда опасно летать на ручном управлении?

Я усмехнулся:

— Старые байки… Жить вредно, от этого умирают. Опасность, конечно, есть, но она настолько мала… Если без нужды не рисковать, ее практически не остается. У меня высокий разряд Федерации. Я допущен к пилотированию большинства космолетов в любых планетарных условиях. Хочешь, мы облетим Северный полюс твоей планеты? Почти касаясь воды и льда?

— Но встреча…

— Забудь про нее. Ты сама хочешь?

— Ну, я никогда там не была…

— Значит, хочешь. Обещаю впечатления на всю оставшуюся жизнь…

Я связался с Диной:

— Дин? Ау?

— Я тебя слушаю…

Судя по голосу, ей тоже нравилось выйти из-под опеки компьютеров и пилотировать космолет вручную…

— Я тут совершу небольшой ознакомительный полет над окрестностями… Так что летите пока без меня… Встречаемся через час у дачи дедушки.

Я быстро выключил связь, не дожидаясь возражений, и форсировал двигатели. Мы устремились к полюсу.

Скорость сбрасывалась медленно, и в плотных слоях атмосферы перед носом корабля возникла подушка плазмы… Из-за очень теплого климата полярные шапки были не больше пятисот километров в поперечнике. Северную окружал беспорядочный хаос вершин подводных гор, едва выступающих над водой. Между ними плавали льдины…

Кира протянула руку и опасливо постучала меня по плечу:

— Кай, а не пора ли изменить траекторию?

— Не бойся, все под контролем!

На высоте десяти километров я начал выводить космолет из пикирующего состояния… На нас навалилась перегрузка, и я, жалея Киру, сделал радиус разворота более пологим.

— Кир, ты как?

Она ответила сдавленным голосом:

— В общем, нормально…

В считанных десятках метров над водой мы вышли на горизонтальную траекторию. Я сказал:

— Ну как? Не испугалась?

Кира пробормотала:

— Да нет… Разве что немного театрально… Но не страшно.

Тогда я снизил космолет, одновременно увеличивая его скорость. Под крылом вперемежку мелькали базальтовые и снежные островки. Я настроил приборы полета на сверхмалых высотах, но не стал включать их. Неописуемое чувство контроля над стальной птицей охватило меня. Я крикнул:

— Кира, держись!

И направил космолет к самой поверхности воды. Мы неслись на высоте около двух метров. Альтиметр отказывался выдавать точную высоту… Но я буквально чувствовал все неровности поверхности, плавно обтекая их… Наша скорость многократно превышала скорость звука. Но несмотря на небольшую высоту, волна перепада воздушных давлений не успевала к нам вернуться… Лишь в десятке метров за хвостом океан вскипал, а снег взметался в воздух… Я отвернул от полюса, и теперь мы неслись навстречу пламенеющему закату. Между черными полосками туч небосвод полыхал багровым огнем. Все это отражалось в глубоких водах открытого океана… Все более редкие льдины светились по краям холодным синим цветом… Я начал набирать высоту, одновременно ложась на курс, который должен был вывести нас к даче дедушки… Мы возвращались в день, так и не увидев ночь…

Я включил автопилот и с улыбкой повернулся к Кире. Она сидела, крепко вцепившись в подлокотники, бледная, но одновременно с горящим румянцем на щеках:

— Это было сильно!

— Ну а я что тебе говорил? Если серьезно, первый полет над полюсом Утопии я тоже запомнил на всю жизнь. Это традиционная практика. Тех, кто хочет пилотировать космолеты, сначала возят в различные экстремальные условия. Например, на полюс… Чтобы первое впечатление оставалось таким неизгладимым… Я всего лишь пролетел по похожему маршруту… Правда, в размеренной жизни космолетчика подобных панорам бывает довольно мало. Обычно ведь как: мотаешься с одной планеты на другую и ничего более. Серые будни…

Под крылом промелькнула береговая линия и потянулись джунгли. Космолет сбрасывал скорость. Вскоре единая зеленая масса внизу стала распадаться на островки, а затем и вовсе на отдельные деревья. Пару раз мелькнули стада каких-то крупных темных животных… Потянулась степь… Космолет тряхнуло, когда мы пересекли звуковой барьер и вернулись к дозвуковым скоростям. И тут же взвыла сирена. Космолет резко дернулся к земле, и я едва успел его выправить. Хорошо, что ручное управление работало! На экране бортового компьютера побежали строчки рапорта. Отказ основной системы охлаждения главного двигателя… Резервная система не подключилась… Главный двигатель отключен… Требуется немедленная посадка. Аппарат начал терять скорость и высоту. С такими формами корпуса его естественная подъемная сила почти равнялась нулю. Без работающего главного двигателя, только на рулевых движках, космолет едва слушался управления. Ни о каком продолжении полета речи быть не могло. Я снижался к самой степи, все сильнее и сильнее задирая нос. Краем глаза я отметил, что в стороны бросилась стая каких-то прыгающих существ… Но мне было не до них.

— Кай, Кай! Осторожнее! Земля!

— Вижу. Держись крепче… Сейчас тряхнет…

Я резко дернул рукоятки на себя и поставил космолет почти вертикально, гася остатки скорости и стремительно теряя высоту. И лишь у самой земли я выровнял его на горизонтальный полет. Удара хвостом до конца избежать не удалось. Космолет резко клюнул носом и, взметнув фонтан травы и грунта, подпрыгнул вверх. И еще раз резко клюнул носом… Дальше мы просто катились на брюхе по траве. Только сейчас я вспомнил про катапульту. Впрочем, успешно посадив аппарат, глупо было думать об альтернативах… Когда мы наконец замерли, я вывел на компьютер сводку повреждений. К моему немалому удивлению, новых не добавилось. Корпус космолета оказался очень прочным. Еще больше меня удивил мигающий запрос внизу: «Приступить к ремонту?»

Как выяснилось, космолет обладал впечатляющей живучестью. У него на борту даже находилась пара ремонтных роботов. Один располагался в отсеке, выходящем наружу, а второй в нише, над вторым сиденьем. Узнал я об этом из истошного визга Киры. Мне заложило уши. Поминая недобрым словом изобретателя звукоусиливающей аппаратуры, я резко извернулся на сиденье и посмотрел назад. Из темноты вылез гигантских размеров мохнатый паук. Кира, насколько ей позволили ремни, отшатнулась от него. Паук резво перескочил через ее плечо (никогда до этого не видел человека, пытающегося выпрыгнуть из привязных ремней, дико вопя при этом: «Ой!!! Мама!!!») и, пробежав по приборной панели, что-то на ней повернул. Экраны поблекли, когда на них упал луч теплого солнца из-под открывающегося фонаря кабины. Паук выскочил наружу. Кира подняла на меня совершенно дикие глаза, и я поспешно объяснил ей:

— Успокойся! Это всего лишь ремонтный робот! Ну, у них форма такая…

Не слишком-то она успокоилась!

— Форма! — Ее аж передернуло. — У-уй! Мерзость!

— Давай лучше пройдемся. Ремонт займет, — я проконсультировался с компьютером, — около часа.

Выбравшись из космолета, мы некоторое время наблюдали за работой членистоногих роботов. Они открутили магнитные винты и, раскрыв корпус, резво выуживали различные замасленные детали. Их гора на крыле быстро росла. Хорошо, что роботы не путаются при обратной сборке! К примеру, я не видел никаких отличий между двумя с виду одинаковыми рифлеными цилиндриками. (Разве что в гамме цветовых меток у торцов?) И неминуемо их бы перепутал… Я оглянулся на длинную полосу, пропаханную через всю степь и усыпанную мелкими кусками обшивки. (Судя по Кире, на человека, первый раз терпящего авиакатастрофу, она должна производить неизгладимое впечатление).

От космолета я не решился отходить далеко. Мы прибыли к одинокому раскидистому дереву. Здесь Кира уселась, прислонившись к стволу, а я просто улегся на траву. И тут только заметил, что мы не одни. Оказывается, одну из толстых нижних веток дерева избрал местом своего отдыха причудливый зверь. Он очень напоминал гигантскую черную кошку, вот только шкура его была покрыта белесыми полосами, а на остроухой морде таилось три глаза. Хвост его был очень коротким. Каким-то даже неуклюже куцым… По-моему, кто-то его отгрыз. Я лениво махнул рукой в его сторону:

— Кира, ты только посмотри, кто у нас тут!

— А-а-а-ай!

Кира выпрыгнула из-под дерева как ошпаренная. Не знаю, кто из нас был больше удивлен этим ее маневром, кошка или я. Но мы оба с изумлением проводили ее взглядом. Я поинтересовался:

— Кира, ты, оказывается, не только пауков, но и кошек боишься?

С приличного расстояния и немного заикаясь, девушка ответила:

— Э-это не к-кошка… А очень о-опасное животное.

— Но ведь она просто сидит на дереве! Она же не нападает на нас!

— И э-это очень странно… Обычно либо ее шкура висит на чьей-то стене, либо кости неудачливого охотника белеют в ее гнезде…

Кира боязливо приблизилась. Кошка настороженно следила за ней Когда я поднялся на ноги, она лишь повела в мою сторону мордой и вновь стала следить за Кирой.

— Ой не нравится мне, как она на меня смотрит… Пойду-ка я посижу в космолете…

Периодически оглядываясь, Кира поспешила к серебристому силуэту. Кошка проводила ее взглядом и успокоилась. Но теперь встревожился я. Зверь явно был опасным хищником, но тем не менее, когда я к нему приблизился, не выказал никаких эмоций и лишь продолжал серьезно смотреть на меня всеми своими тремя прищуренными глазами. Я неожиданно для себя коснулся его шерсти. Немного жестковатая, на мой взгляд… А этой кошке все равно. От моего касания лишь волна мышц рефлекторно перекатилась под ее кожей…

— Зверь, ты чего? Я же человек, опаснейший хищник…

Спокойный взгляд зеленых глаз. Кошка явно не желала считать меня за «опаснейшего хищника». Я покачал головой и, не оглядываясь, зашагал к космолету. Кира, увидев меня целым и невредимым, облегченно перевела дух.

— Наконец-то… И чего ты там так долго задерживался?

— Я ее гладил.

Кира с недоверием посмотрела на меня:

— И ты до сих пор цел? Если бы эту байку рассказал мне кто-то другой, я бы рассмеялась. Но… Кажется, тебе я верю. И я видела ее своими собственными глазами. Жаль, что вот мне никто точно не поверит…

Ремонт был вскоре закончен, и роботы забрались в отведенные им места. А за ними последовали и мы. Взлет прошел без осложнений. К поселку мы подлетали, когда солнце уже приблизилось к горизонту… Из длинной тени, отбрасываемой окружающими поселок холмами, нам навстречу вынырнули три поджарых силуэта. Моя рука дернулась к выключателям оружия, но я их тут же узнал. Наши космолеты… Я запоздало сообразил, что Дина не знала местоположения дачи в поселке… Впрочем, критики в эфире я не услышал, за что мысленно ее поблагодарил. На небольшой высоте мы обогнули холмы и в месте, указанном Кирой, свернули к домам. Дача дедушки оказалась третьим по счету строением. Я с некоторым трудом узнал ее с высоты. Сбросив остатки скорости и выпустив шасси, я спланировал на газон перед домом… По бокам опустились три других космолета. Из них тут же выскочили роботы. Рогатый стратег быстро раздал им оружие, и они разбежались по территории… Я выключил двигатели и открыл фонарь кабины. Воздух был чудесным! Выбравшись наружу, я помог Кире спуститься, и мы зашагали к дому. Около дверей к нам присоединилась Дина, сопровождаемая рогатым стратегом. Кира разблокировала замок, и мы вошли внутрь. Прямо напротив двери стояло кресло. Из него нам навстречу поднялся дедушка. Я отметил, что от его позиции было отлично видно окно, а за ним наши космолеты. Улисс Де Бург никогда не шел на неоправданный риск…

Дедушка подошел вплотную, хотя было заметно, что присутствие робота с плазменным ружьем в руках его немного нервирует. Рукопожатие дедушки было не по-старчески крепким. Чувствовалось, что он готов ко всему.

— Здравствуйте, знакомый незнакомец. Здравствуй, Кирочка. Здравствуйте, мадам. Вы хотели со мной поговорить? Проходите, не стесняйтесь…

Он широким жестом указал на диван у окна… Мое внимание привлекла тускло горящая точка на блоке бытовой аппаратуры. Я кивнул на нее и сказал:

— Извините, но не могли бы вы отключить записывающую аппаратуру? Разговор строго конфиденциальный.

— О, конечно. Я просто забыл ее выключить…

Эта покладистость как-то не вязалась с его характером… У дедушки был явно припрятан козырь в рукаве. Но какой? Пока мы рассаживались (только робот остался стоять у дверей), я еще раз внимательно осмотрел комнату, но ничего необычного не обнаружил… Напрашивался неутешительный вывод, что я все узнаю, но только когда этому придет свое время. Решительно отодвинув тревожные мысли на задний план, я целиком сосредоточился на нашей задаче. И не спеша заговорил:

— Сэр, у нас есть одна вещь, некоторые свойства которой мы не в состоянии объяснить. И мне кажется, что вы сумеете нам помочь.

Я достал из кармана жетон и положил его на стол перед дедушкой. Он с любопытством взял его и, внимательно осмотрев, сказал:

— По-моему, это полуфабрикат армейского жетона… Что в нем такого необычного?

— Если смотреть на него, под определенным углом зрения, — я показал под каким, — можно увидеть очень необычный узор.

Дедушка пригляделся и даже повращал жетон…

— Ничего не вижу.

— Совершенно верно. Этот узор способны видеть только два человека: я и эта девушка… Причем мы с ней видим разные узоры. Я вижу густую сетку пересекающихся кривых и точек, а она…

— …Множество замкнутых и перекрученных кривых, — закончила за меня Дина.

Дедушка еще раз посмотрел на жетон. Я заговорил:

— Вы их не увидите. Они не обнаруживаются никакими физическими методами. А мы с ней видим их только потому, что побывали в так называемом ноль—пространстве…

Дедушка по-прежнему проявлял только вежливое любопытство. Я не исключал, что он считал нас ненормальными. Я посмотрел на Киру. Она правильно истолковала мой взгляд:

— Дедушка, когда Кай рассказывал об этом узоре, мне почему-то вспомнился ты… Что-то из тех сказок, что мне рассказывали в детстве. Какая-то неясная ассоциация…

Дедушка с жалостью посмотрел на нее:

— Но, дитя мое, я же не могу вспомнить все сказки и легенды, которые я тебе рассказывал!

Кира смутилась. Я предпринял еще одну попытку:

— Хорошо. Я вам вкратце расскажу, как я получил этот жетон. Около суток назад, когда корабль, на котором летел я, находился в подпространстве, мне приснился странный сон…

Я перехватил удивленный взгляд Дины и развел руками. Мол, да, в это трудно поверить…

— В этом сне я сначала был в каком-то мертвом дворце, а потом оказался подвешенным в пустоте. Я вроде бы создал свет, но с чем-то там перестарался, и из-за него меня посчитали за зло. Я вновь опустил тьму, а потом вообще оказался в каком-то другом мире. Вроде бы в моем. И я опять создал свет… А потом я как бы проснулся… У себя на корабле. Но все на нем были мертвы, а я должен был отключить гипердвигатель. Я спустился в машинное отделение, но оно оказалось совсем не таким, каким я его помнил… И в нем, в маленькой подсобке, находился труп незнакомого мне человека. Около него и лежал этот жетон. Я его подобрал. А когда я выходил из подсобки, то столкнулся с тремя незнакомцами. Они открыли пальбу и ухитрились сами себя пристрелить… А потом я как бы умер… И проснулся опять на корабле. На этот раз действительно проснулся… А моя рука была по локоть в чужой крови, и в моем кармане лежал этот жетон…

Дедушка с интересом выслушал мой рассказ. Но… никак не прореагировал. Вместо него это сделала Кира. Она вся аж просияла:

— Я, кажется, вспомнила! Дедушка, это как в той легенде! Ну, легенда… или пророчество… Что-то об извечной борьбе добра и зла…

Дедушкино лицо претерпело необычную метаморфозу. Он выпучил глаза и открыл рот. Потом закрыл рот и побледнел. А потом побагровел. Я участливо спросил:

— Вам нехорошо?

Он было расхохотался, но тут же замолчал. Мы с Диной переглянулись. Она украдкой покрутила пальцем у виска. Но Улисс краем глаза заметил этот жест и криво ухмыльнулся:

— Вы думаете, я сошел с ума? Э, нет!

Он судорожно выдохнул, успокаиваясь, и заговорил:

— Кира, ты умница! Я так и знал, что из тебя выйдет толк! Ты хорошо помнишь эту легенду?

Она с удивлением покачала головой:

— Нет… Только… Кажется, там добро не было добром, а зло — злом… И еще там было чудовище, навечно заключенное в своих мечтах. Это мне почему-то особенно запомнилось… Вот, пожалуй, и все…

Дедушка с облегчением выдохнул:

— Это хорошо.

Он посерьезнел:

— Легенда гласит: у истины есть свои пути скрывать себя от непосвященных… А это ничего хорошего не значит.

Он поднялся:

— Ситуация с вами приняла очень неожиданный для меня оборот. Вы должны немедленно улететь. Сюда направляются войска. У вас очень мало времени… И забирайте Киру с собой. Я хочу верить в то, что мы с ней еще увидимся…

Он по своей старой привычке замахал на нас руками:

— Ну, что уставились? Идите! Марш отсюда! Живо!

Вот так мы почти ничего не узнали. Я поспешил к двери, потянув за собой Киру. Если бы дедуля начал нас опять выталкивать взашей, неизвестно, чем бы все это кончилось и как бы на это прореагировал рогатый стратег. Мы вышли наружу и тут же были окружены роботами охраны…

Улисс Де Бург медленно вернулся к окну. Ему было очень грустно. Он с тоской наблюдал за тем, как юноша помог Кире залезть в космолет и как сам занял пилотское место… Потом юноша оглянулся на окно и закрыл фонарь кабины… Космолет бесшумно отделился от травы и устремился в алеющее небо. За ним тенью проскользнули три других… За спиной дедушки с тихим скрипом открылась дверь кухни. К нему, мягко ступая по ковру, подошел офицер разведки Джеймс. Он тоже бросил взгляд на небо и негромко спросил:

— Но почему?

Улисс грустно улыбнулся и подтолкнул его к неприметному ящичку в углу.

— Лучше проверь запись…

Джеймс недоуменно пожал плечами и, открыв ящичек, достал небольшой кристалл. Подойдя к стереопроектору, он вставил кристалл в гнездо и включил воспроизведение. Вновь зазвучали слова недавнего разговора… А Улисс все смотрел и смотрел на небо… Его взгляд был полон невероятной усталости всех прожитых лет… Голос на записи вдруг оборвался. Улисс даже не обернулся на сдавленный вскрик Джеймса. Он и так знал, что запись была безнадежно испорчена…

…Уважаемые сограждане Ариэля! Мы прерываем нашу программу для экстренного выпуска новостей. Как нам стало известно, около часа назад в автокатастрофе погиб семикратный лауреат высшей премии Ариэля Улисс Де Бург. Его личный вездеход, двигаясь на высокой скорости, потерял управление и врезался в стену здания. Системы защиты вездехода не сработали. Более того, произошло разрушение корпуса двигателя и мощный выброс радиоактивного пара внутрь машины. Улисс Де Бург скончался на месте. Его спутник, подполковник службы безопасности Джеймс Карлани, сейчас находится в реанимации. Врачи оценивают его состояние как безнадежное. Согласно предварительным выводам комиссии, автокатастрофа произошла в результате несчастного случая Министр науки уже выразил официальные соболезнования семье погибшего…