Подтвердить правильность реконструкции архетипа сдвоенной основы помогает аварский словарь.

…Незабвенный Магомед Алиев, аварский поэт. По студенческой традиции мы называли друг друга сокращенно: он меня – Олж, я его – Мох. От арабского – Мохаммед. Однажды пошли в гостиницу навестить Расула Гамзатова, приехавшего в Москву. Поднимаемся в лифте. Магомет, почему–то смущаясь, просит – не называть его при Расуле сокращенным именем. Возвратясь после встречи в общежитие, заглянул в словарь и понял причину его смущения: мох– «ягодица», мох–мох– «зад» (аварск.). ]

Возвеличение чертой:

В	m?n–i / m?–i (m?–ti, m?–tir)
	b?n–i / b?–i (b?–ti, b?–tir)

Таковым, видимо, был знак прародителя, родоначальника (и родоначальницы). Контаминации: «олень» + «предок» > «мать–олениха» – «мифический предок», «корова + предок», «баран + предок» и т.д.

�з предметных толкований: m?n–i > m?nu > m?nu–us > mсnus— 1) кисть руки, 2) рука (лат.):

О том, что и так толковался первоиероглиф, может свидетельствовать древнекитайская идеограмма: «рука», «кисть руки». (Полумесяц изменил положение на удалении от экватора. Соответственно, поправил свою позицию и письменный полумесяц, даже в составе сложных знаков.)

В протославянской грамматике черта истолковалась дважды как диакритический знак 1) умножения, 2) уменьшения.

m??1) m??–i2) m??–i(h)

Социально противопоставлены: мужи мужик– «простолюдин, человек».

В протопольском диалекте употребляют иной уменьшит. суффикс: m?n?–el > man?el– «муж» (супруг). Стоял в родовой иерархии, видимо, ниже мужа–родоначальника.

[ Позже, когда знак мужа в славянской среде получил название slav(участвовало в княжеских именах: Яро–слав, Свято–слав, Все–слав и т.п.), то знак мужика назовется уменьшительно: slav–ik > ?lav–ek, ?av–ek, ?lav–ek. Слово « человек» в России до революции обозначало простолюдина. Прогрессивная ассимиляция – slov–ek > slovak. ]

В германском прибавление черты iвызвало внутреннюю флексию:

m?n > man– «муж» > «мужчина, человек»,

min > men— «мужи» > «люди».

В древнеисландском внутренняя флексия сохранилась в форме мн.числа menn— «мужчины», «мужи». Что предполагает в прошлом man– «муж, мужчина». Но эта лексема вытеснена внешнефлективной mathr– «мужик, человек, мужчина» ( man–tirили ma–tir).

[ В отдельных германских наречиях, возможно, проявлял себя закон прогрессивной ассимиляции качества: ma–tir> matъr. Как это закономерно случилось в тюркском: ba–tir> batъr– «глава рода», «родоначальник» > «военноначальник» > «богатырь».

В «Языке письма» приводится прочтение древнескандинавской надписи канонического содержания. Она начинается со слова futhar, сопровождённого детерминативом, который, возможно, выражал значение «мужик», «человек», в противоположность f?, f?n– «муж».

Подтверждает нашу версию и следующее слово kv?niс детерменативом . (Ср. кит. идеограмму – «женщина».)

Смысл этого звукосочетания подсказывается сходнозвучащими словами из скандинавских языков, обозначающими понятие «женщина». Что позволяет сопоставить futharс известным термином родства (pater, fater, father), и предположить предформу fu–ter, испытавшую действие закона прогрессивной ассимиляции качества. ]

Все эти евразийские реликты сопоставимы с примерами из языков банту: muntu– «мужчина, человек» (хемба), mtu(суах.). С другим «уменьшителем»: monhu– «мужик, человек» (джонга).

Носовой чувствует себя неуверенно в этой позиции и в африканских наречиях. Он или выпадает как в mohu– т.ж. (хланангу), или метатезируется в mhunu– т.ж. (ронга). Вероятно, была и б–форма ( b?nhu), о чем говорит закрытосложный термин unhu– т.ж. (рожи и намбзья). С большей уверенностью можем предполагать – могла существовать и форма b?n–ti– 1) «люди», 2) «мужик», 3) «великий муж», развившаяся в суперэтноним b?ntu > bantu.

В лексическом гнезде должны быть представлены угро–финнские ban–ti > an–ti > hantyи man–ti > mansi— 1) «человек», 2) «люди», ставшие этнонимами.

…Становится понятно, почему go–pa– «пастух», а go–pati– «старший пастух» (санскр.). Возвеличение придаётся элементом di/ -ti. Как и в gos–podi. Появление этого форманта произвело переворот в форме терминов родства.

Новые старшие

В 

Теперь, когда этимолог вооружен «знаковым методом» ( отражение иероглифа в слове) и знанием системы закономерностей сознательного (грамматического) и механического изменения формы лексемы, ему по силам приблизиться к «истинному значению».

I

Самые трудные слова из любого языка, любой древности поддаются знаковой этимологии. А самыми трудными, безусловно, являются самые простые, «детские речения» – тавтологические термины родства. � те, в которых удваивается начальный слог ( b?-/ m?-) и те, где мы видим удвоение второго слога ( -di / -ti).

Если звукоподражательность слова «мама» как–то ещё можно объяснить связью со звуками сосания, причмокивания, и логичной коммуникацией значений в лат. mamma– 1) «материнская грудь», 2) «кормилица», 3) «мать», то трудности, мы видели, возникают уже с «папой» и, тем более, никак не связаны с сосанием – «тётя», «тятя», «дядя»… Эти термины, скорее, напоминают иные звуки. Сытый пращур поужинал мамонтом. Ковыряется зубочисткой, посвистывает, прогоняя воздух сквозь частокол костедробящих резцов. Не только в славянских звучат эти цыкающие термины: t?th?– «бабушка», t?this– «тётя», tata, tetta– «отец» (греч.), dede, d¬d¬, dada– «дед», tete, t¬te– 1) «старшая сестра, тётя», 2) «старший человек в роду» (независимо от пола), ?e?, ?e?e– «бабушка», «матерь» (тюрк.).

В балтских: t?ta– «батюшка» (лтш.), tetґ— «тётя», t?tis– «батюшка», dede– «дядя» (лит.). В жем. диалекте titis– «отец».

В картвельских: deda– «мать» (груз.), dida(мегр.), dida– «бабушка, старая женщина» (чан.), di– «мать» (сван.). Но, dede! – «мама!» (сван.). Как и груз. dedi! – «мама!».

Г.А.Климов проводит параллели из абхазско–адыгских и нахско–дагестанских языков: dede– «мать» (хинал.), dida(будуг.), dide(лезг.), dada(лакск.). � заключает: « В индоевропейском языке dhe–dh(?) было символическим обозначением старших членов семьи» 28 . А как оно возникло? Без восстановления знака можно лишь несколько расширить круг сопоставимых структур. Понимание наступает по мере расшифровки сложного картвельского образования di–mtil– «свекровь» (сван.), dia–mtir– «теща, свекровь» (мегр.).

Климов: « Древнее сложение… состоит из deda – «мать» и компонента неясного происхождения mtil»29 .

Как называли новых старших, вступивших в родство? В разных культурах по–разному. � в технике образования термина отражается отношение к Новому старшему. Славянское: тесть( test’), тьсть(ст. — слав.), тъст(болг.), тєст(серб., хорв.), test(чеш.), cieнє(пол.), test(в. — луж.) производят от tisties– «тесть» (др. — прус.), но, в виду одинокости этой формы в балтских, прусское слово, скорее всего, заимствовано из славянских. Младенов, �льинский производят от – т?тя, Шрадер–Наринг связывают с греч. tetta– «батюшка, отец» (�лиада 4, 412).

…По–моему, славянская форма otets’– «отец» переразложилась в каком–то диалекте в a–tets> a–test’, и методом отрицания отрицания образуется антоним -test’– «не отец». Прибавлением флексий жен.рода test’-aпроизводят – тёща. (Сочетание st’ в русских диалектах часто превращается в щ : «блестит» > «блещет», «свистит > «свищет», «известие» > «извещение».)

Тесть и тёща – не отеци не мать. Такое отношение складывалось изначально. (Несколько поправилось отношение к Новым старшим термином «свекровь» – «своя кровь». От неё – «свёкр».)

В картвельских языках восстанавливается иная традиция, согласующаяся с другим отношением к Новым старшим. Тёща (и свекровь) – « вторая мать».

Мы уже знаем, что «сияющая точка» – крест (di, ti) выступает как знак удвоения. � этот этап семантического развития закреплён в значении греческого предлога–приставки di-, выражавшего смысл – «второе», «двойное», «удвоенное» ( di–gamma «вторая гамма» > «удвоенная гамма», di–gamos– «двоежёнец» и т.д.)

Утраченные греками формы и значения di-– «второй», di–a– «вторая», matir– «родитель».

Di–matir– «второй родитель».

Dia–matir– «вторая родительница».

В виду прозрачности образования эти слова не удержались в греческом, но уцелели в картвельской среде, где значение составляющих не было известно. В менгр. dia–mtir– «тёща, свекровь» (букв. «вторая мать»). Сванское di–mtil– «свекровь» первоначально должно было обозначать – «свекр».

Подтверждением того, что m?–tirили просто m?– «родитель» (и того, и другого пола) участвовали в индоевроп. обозначениях Новых старших, свидетельствует и общеславянская пара кумъи кума( co–m?– «со–родитель», «со–родительница»).

Параллельно, в диалектах всех славянских языков функционируют наследники более пространной формы co–m?tr– «сородитель». Сравните, кмотр– «кум» (ряз.говор), kmotr– «кум» (чеш., слвц., пол., в. — луж.), kmotra– «кума» (пол., в. — луж.).

Фасмер: « Слав. kъmotrъ – «кум» явилось новообразованием от kъmotra – «кума», которое восходит к народнолат. commє ter» (II 261). В народнолат. есть и compater– «кум», откуда алб. kumpt?r– «кум» и цслав. глаголическое купотръ– «кум».

Латинские предформы: con–mater– «со–матерь», и con–pater«со–отче». В славянскую среду попали, пройдя сингармоническую «редакцию».

Христианство расширяет состав новых старших: cumetru– «крёстный отец», cumetra– «крёстная мать» (рум.).

Появляются и родовые окончания.

II

Грецизмы di–matir, dia–matirв картвельских грамматически подчиняясь привычному грамматическому строю: «корень + суффикс». Начальный слог принимает на себя основное значение ( di– «мать»), а вторая часть переходит в разряд служебных формантов (впрочем, видимо мало продуктивных, если более ни в одном термине не встречается. Значение – «вторая» не проявилось в других случаях).

Нечто подобное тому, что призошло с греческим словом в картвельских и стало причиной возникновения тавтологических терминов родства второго порядка. (К первым отношу – «mama», «papa», «baba» – где удваивались названия основного элемента сложного знака Родителя.)

…В сокращенном виде ( ) иероглиф ma–ma / pa–paи читался сокращенно ma–ti/ pa–ti(«корень + аффикс»). Распространившись в этносе, язык которого подчинялся иному грамматическому строю («аффикс + корень»), части названия грамматически переориентировались. � названия частей знака меняются: круг (полукруг) – теперь di/ ti(корень), точка – ba/ ma(аффикс отрицания–уменьшения–возвеличения).

Образовавшаяся система морфологических соответствий поддаётся схематизации:

1) ba–ti		ba–ba (постпозит. строй)
		ti–ti (препозитивн.)
2)ma–ti		ma–ma
		ti–ti

Так, наряду с man–man > mamma– 1) «грудь материнская», 2) «мать» ( Родитель) и ba–ba( pa–pa) появляется морфологическое соответствие: ti–ti> титя, титька, сися, сиська– «материнская грудь» (рус.), titos– «материнская грудь» (греч.), tit— т.ж. (арм.), titt– «сосок» (англос.), titte(ср. — н. — нем.), zitze(ср. — в. — н.), titta(норв.).

� сравните с приведёнными выше терминами родства, типа тётя, t?th?– «бабушка» (греч.), deda– «мать» (груз.), t¬te— 1) «старшая сестра», 2) «тётя» (каз.).

Черта как более выразительный знак вытесняет точку из многих иероглифов. (Например, – «солнце» в др. — кит. развивается в – «солнце».) Неизвестно, из какой письменности в древнегреческий алфавит попадают варианты ? – theta. В финикийском алфавите, который считается единственным источником греческого письма, такой буквы нет. Может, потому что thне было в финикийском языке.

Каменные восьмёрки стояли на курганах великой степи от пустыни Гоби до Дуная. Тюрки называли эти фигуры священных предков сдвоенным bal–bal, русские – «каменная баба». � снежных баблепили на севере.

�зваяния пышнотелых Матерей возникают, вероятно, очень давно. На Мальте обнаружена часть гигантской статуи каменной Венеры пятитысячелетнего возраста.

Во многом благодаря развитию графического божественного знака образ бога–предка от зооморфного состояния приблизился к человеческому образу. Человечество разрасталось. Жрецы многочисленных племён не могли сохранить в неприкосновенности общность толкования священного знака. Происходили скрещения (контаминации) значений иероглифа: «Луна и Венера» + «Матерь» = 1) Венера–Матерь, 2) Луна–Матерь.

Те, кто избрали богиней–матерью Венеру, вполне естественно основным элементом сложного знака признают сияющую точку di/ ti. А окружающий точку–крест элемент признается служебным, диакритическим знаком увеличения. Крест, таким образом, удваивается , в скорописи dingir– 1) «Венера», 2) «божество», 3) «бог» (шум.). Соответствие: тюрк. teмir, tengir, tengri– 1) «небо», 2) «бог».

[ …Шумерской звёздочкой компаративисты договорились обозначать реконструируемые праформы: шумерская цивилизация считается древнейшей. В «Аз и Я» было предложено одной звёздочкой помечать лишь промежуточные предформы. Праформами следует считать лишь слова общечеловеческого праязыка. �х помечать двумя «дингирами». ]

Божественный восьмилучевик заставляет почитать «восемь» – число Венеры. Вся толща стратиграфии Древней Передней Азии пронизана свидетельствами обожествления восьми.

…�ероглиф ba–ti разворачивался в удвоенные

1) ba–ba, 2) ti–ti.

Божественное числовое значение «восемь» придаётся и удвоению луны: (араб.), – восьмёрка (кит.).

В Передней Азии форму привели в соответствие с числовым значением – квадратизируя круг: ti–ti (di–di)и более компактно расположив четырехугольники . Древние евреи внесли свою редакцию в графическую формулу семьи–рода. Восьмерка в скорописи превращается в натуралистическую шестерку: ti–ti( di–di) > te–te( de–de).

�скажение формы и числового значения священного знака, возможно, стало одной из причин исторического разлада и конфронтации в культах и культурах Передней Азии.