История этого слова не вмещается в графу таблицы. Назовем в этой заметке некоторые факты.

Шумерское слово восходит к старошумерскои форме **ТУП. На этом этапе заимствовано аккадцами ТУПП — глиняная таблица, письменный материал. Попадает и в другие языки древней Передней Азии: ТУППИ (эламский), ТУППИ (хурритский) и др.

В европейских древних языках отражается слово в форме «ТИПУС» — оттиск, печать (латинский), ТИПОС — оттиск (греческ.) Чередование У/И. Откуда в западноевропейские «ТИПЕ» — печать, оттиск, прообраз, тип, изображение (франц.), «ТАИП» (TIPE) — печать; печатная машина (англ.).

Слово участвует в новообразованиях — типография, телетайп и др.

В тюркских языках: ТУМАР –1) пергамент, том, книга (турецк.)

2) писаный амулет, талисман, медальон с надписью (казахский и др.).

С другой огласовкой: ТАПУ документ (турецк.), ТАП оттиск (чагатайск.), ТАПЛЫ, ТАБЛЫ то, что имеет оттиск, печать. ТАВЛА игральные кости (турецк.). Форма глиняных таблиц сохранилась в словах ТАБЛА поднос, все плоское (турецк.), ДАБЛА поднос (крымско–татарск.), ТАБА сковорода, глиняное плоское блюдо (казахск.), ТАБАК широкий лист, поднос, блюдо, плоскость, раскатанное тесто; лист бумаги; растения, имеющие широкие листья — лопух, подорожник, табак (общетюркское). ТАБАН подошва; основание (общетюркск.). Варианты — ТОБАН, ТУБАН. И, наконец, ТАБАА (ТАМБА, ТАМГА, ТАБГА) письменный знак; надпись; тавро; клеймо; печать; буква.

Прошли тысячелетия, менялись системы письма, но первый письменный термин сохранялся. Как и смысл его первичный, дошумерский ТУП дно, основание, плоскость (общетюркск.).

Но, благодаря шумерам, слово приобрело новое значение, которое заимствовали тюрки.

Следует для размышления привести и другие европейские термины, приближающиеся по форме и значениям к приведенной группе: ТАБУЛА доска, таблица (латинск.) ТАБЛА доска, таблица (народнолатинск.), ТАБЛА доска (среднегреч.). Оттуда западноевропейск.: table — стол (англ.), tabel — таблица (голланд.), tafel — доска, таблица, стол (нем.).

В славянских: ТАВЛИЯ доска (серб.), ТАБЕЛА таблица (польск.), ТАВЛИНКА берестяная табакерка (русс. диалект), ТАВЛИЯ шахматная доска (древнерусск.).

В современном русском литературном языке: ТАБЕЛЬ, ТАБЛИЦА, ТАБЛО, ФАБУЛА, ТАВРО, ТЕМА…

Человечество не забыло уроки Шумера. И даже форма глиняных таблиц (плоские «кирпичи»), и даже материал (глина обожженная), и даже изображения на них (таблицы были разлинованы вертикально) — все отразилось в слове. Предки современных европейских и тюркских народов видели шумерские обожженные глиняные книги, и сами использовали некогда великое изобретение шумеров.

Позже тюрки попробовали переназвать глиняную таблицу и создают сложное слово «КИР–ПИЧИК» — «глиняная книга».

П р и м е ч а н и я

1. Глаголы подобного типа первоначально описывали один удар. делящий предмет надвое. Поэтому от них и образовывались существительные, означающие центр, половину, середину. Сравните «УРДЫ» бил; «УРТА» середина; центр или: ЖАРДЫ расколол; ЖАРТЫ половина. В шумерском эти существительные нечленные.

2. Число один в разных надписях выражается словами «АШ», «ДИЛИ», «ДЕШ»

3. Тюркские числительные первой десятки почти все заимствованы из индоевропейских языков. Не совпадают с индоевропейскими только три числительных ПИШ (БИШ, ВИР) — один. УШ (УЧ) — три. УН (ОН) — десять. Они, я полагаю, сохранились как наследие прототюркской эпохи.

Краткие выводы

1. Таблица дает основание говорить о том, что шумерская лексика сопоставима с тюркской. Совпадение форм и смыслов слов — системны, и потому не случайны.

2. Примеры свидетельствуют о тесном, продолжительном взаимодействии рассматриваемых языков. В некоторых случаях очевидна зависимость шумерских лексем от тюркских.

Фонетика

а) Сопоставление с тюркским материалом может помочь в восстановлении картины шумерского вокализма, неточно переданного древнесемитскими снллабариями: аккадское письмо не имело знаков для передачи мягких гласных. Таблица позволяет ставить вопрос о наличии в шумерском оппозиции звуков по качеству: у — ?, а — ?. Диалектные формы туш–шуш — опускаться, подтверждают нашу мысль. Согласные т, д палатализуются лишь перед мягкими гласными. Сравните в шумерском тi–шi — жизнь. Наличие варианта «зi», утверждает существование предшествующей диалектной формы — дi. Термин «забар» — медь, вероятно, восходит к д?бiр, соответствующий тюркскому — табiр. Схема шумерского вокализма нам представляется следующей а — е, у — ?, i. Гласному заднего ряда «а» всегда противопоставлен «е», и изредка (вероятно, диалектный) — «?»; (вопреки мнению, принятому в тюркологии, что «е» в тюркских языках появился значительно позже «?»). Гласному у — всегда противопоставлен ?, реже — i. Звуки о — ? в шумерском не представлены, так же как и «ы (ъ)».

б) Было ли шумерское слово сингармоничным, пока трудно сказать определенно. Но стремление гармонизировать слово, если не по качеству, то хотя бы по огласовке, наблюдается. Шумеры стремятся «округлить» слово, т.е. насытить консонантную структуру одним гласным: дiнгiр, сiкiл, удун, амар, думу, дiрiг, ерен, забар, сакар, емек, дiлi, узуг, урук и т.п. Причем в этот процесс вовлекаются, вероятно, только заимствованные слова с неясной морфологической структурой, воспринимаемые как монолиты (тума — думу, тенгiр — дiнгiр, тaбip — дiбiр и т.д.).

В то время как собственные, этимологизирующиеся образования не округляются — еншi, енкi, угкен, кена, шутаг, iбipa и др. Эта закономерность может косвенно служить диагностическим признаком, определяющим заимствование (хотя есть отдельные исключения, когда заимствованное слово сохраняет первичную огласовку — гештук. Возможно, вошло в язык поздно и не успело округляться. Как и шуба, ciбa — пастух). Искажение первичной огласовки (ассимиляция гласных) существенно изменяет облик шумерского слова, и без сравнения с иноязычным материалом шумерские праформы восстановить невозможно.

в) Еще одна особенность, мешающая восстановлению шумерских праформ — утрата конечных звуков. Чаще всего согласных. Разновременные письменные источники в редких случаях позволяют реконструировать первичную форму (узуг–узу–уз), но в большинстве случаев дошли лишь последние, разрушенные варианты. И тогда приходится гадать, каким же был утраченный звук?

Некоторым тюркским языкам (в частности, кипчакским) так же свойственна утрата конечного согласного; Сравните, например, отношения огузских и кипчакских лексем: сулук–сулу — чистый, красивый; серук–серу — ткацкий станок; табак–таба — плоское блюдо; бураук–бурау — сверло, бурав; тipiк–тipi — живой.

В кипчакских утрачивается формант «к» системно, потому что его вытесняет синонимичный суффикс — ма, образующий существительное от первичного глагола. Морфологическая схема «инфинитив + к = существительное», некогда очень продуктивная во всех тюркских языках, заменяется схемой менее сложной «императив + ма = существительное».

Если в текстах орхоно–енисейских надписей торжествует формант «к» (батма — топь, от бат — топи, кажется, единственный пример другой схемы), то в современных кипчакских языках ма уже подавляет к. Последний почти не осознается как формант. В шумерском избавление от конечного согласного вызвано, видимо, другими причинами не грамматического и не фонетического, а скорее структурного свойства. Хотя сопоставление показывает, что теряется чаще всего тот же звук — к/г. Дiлi — тiлiк; узуг — узу — уз — йузук; еш — ешик; еме — емек; уду — удук, ыдук; дiрi — дiрiг; ур — урук; угу — угук. Но есть и другие, правда, поздние примеры:

кi — кip, суба — субан, е — еш, а — ад и т.д.

г) Искажает облик слова и чередование гласных y/i. Особенно заметно оно, когда встречаются обе диалектные формы: шуба–ciпa — пастух; cyp–cip — ткать. Это пример механического чередования. Но порой дубль входил в общешумерский как самостоятельное слово с близким значением. Так не случайно, мне кажется, соседствуют кур — гора, кip — земля (оба слова выражались одним знаком), угу — темя, iгi — глаз. Механическое чередование y/i можно отметить и в прототюркских. Ciлiк — чистый, происходит от сулук — чистый. Шумеры заимствуют уже «готовую» форму и метатизируют сiкiл — чистый. Другой пример: тipiк — 1) живой, 2) жизнь; происходит от турук — тоже. Шумеры получают — тiр — жизнь. (Этимология: туру — рождаться, жить + к — формант существительного).

д) Системные фонетические расхождения.

Шумерские звонкие согласные, как правило, соответствуют тюркским глухим:

Хотя в шумерском отмечаются и формы с неозвонченными — ту, тума, тip, туш, кур, кip, урук, гестук, емек, кен. Но их значительно меньше.

Язык сохраняет примеры первичных (глухих) и вторичных (озвонченных) тума — думу — диалектные формы успели разойтись в значениях. Но тi–дi — жизнь, как шi–зi — жизнь. Диалектные формы.

е) Можно сказать, что фонетические отличия шумерского и тюркских языков не столь значительны, чтобы всерьез говорить о системных расхождениях. При сравнении этих языков важнее — схождения. Даже колебания синхронны: y/i, чередование б/к, г в конце слов, появление «семитского» фарингального протеза (кур, кip) не синхронно только в одном случае — гештук.

ж) Таблица показывает, что живые тюркские языки без изменений сохраняют протошумерские формы, которые в шумерском уже развились и частично разрушились. Если бы шумерский язык жил до наших дней, то процесс разложения слов мог продолжаться до такой степени, что сравнить его словарь с тюркскими было бы уже действительно невозможно.

Тюркские слова сохраняют моложавость, шумерское выглядело бы древним стариком. Оно уже в I тысячелетии до рождества Христова было внешне старше отца.

Морфология

а) По шумерским материалам можно судить о древности тюркской словообразовательной схемы «инфинитив + к = существительное».

уру — строить; урук — город;

й?з? — плавать; й?з?к — водоплавающая птица;

ешту — слушать; гештук — ухо;

туру — жить, рождаться; турук (тipiк) — живой.

Шумеры заимствовали готовые термины, не осознавая морфологической структуры. Постфикс в шумерском малозначим. Словообразование идет за счет префиксов. И потому легко утрачивались конечные звуки.

б) Сохраняется пример тюркской схемы «императив + ма = существительное»: ту — роди, тума — потомство.

в) Уже действенна схема «императив + ен (ан) = причастие прошедшего времени»: ер — следуй, ерен — следовавший, рядовой.

г) Существительное могло быть и нечленным. Основная форма глагола (императив) выступала и в роли существительного. Остатки этого явления сохраняются в живых языках. Например, в казахском:

той — 1) насыщающийся, 2) пир.

?й — 1) воздвигай, нагромождай, 2) дом. (Сравните русские примеры: лай, вой, цель, строй).

В дальнейшем существительные образовывались суффиксами:

?йу — нагромождать, ?й?к — куча, уйма — куча.

В шумерском представлены оба случая: ур — город, урук — город. Близость глагола ру — строить, позволяет предположить, что инфинитив выглядел в виде — уру, а императив — ур.

д) Поэтому разнятся грамматическими значениями некоторые тюркские и шумерские лексемы:

шаг (шаб) — середина (шумерское);

шак (шаб) — раскалывай, разрубай пополам (тюркское);

сiк — удар (шумерское), сiк (с?к) — бей, режь, пори (тюркское);

кур — гора (шумерское), кур — возвышай (тюркское) ;

ур — город, (шумерское; ур — строй (тюркское);

еш — дверь (шумерское), еш — вырезай отверстие (ешук, ешiк — дверь, дыра);

тip — жизнь (шумерск.), тip — живи (тюркское).

е) Шумерскому слову свойственна структура «префиксы + корень», тюркское слово строится по другому чертежу — «корень + суффиксы». И потому различаются конструкции, составленные подчас из одних кирпичей:

нiкi дiнгiр — принадлежащий богу (шумерское),

тенгiр нiкi — принадлежащий богу (тюркское).

В тюркском нiкi — формант, не имеющий самостоятельного лексического значения. В шумерском нiкi выступает как отдельная лексема со значением «вещь» и как формант принадлежности.

ж) Синтаксическая структура модели должна повторить лексическую. В древних языках слово строилось, как предложение; оно и было, по сути, предложением.

Тюрки заимствуют синтаксическую модель «определение + определяемое» (т.е. иными словами «служебное слово + корневое»), а в шумерском словаре мы обнаруживаем прототюркскую модель «определяемое + определение» (т.е. «корневое слово + служебное»). Сравните: «уг — кен» — народное собрание («племя — широкое») — прототюркская структура, сохраняющаяся в шумерском. И напротив «кен — уг» (тоже «широкое племя») — шумерская структура в тюркском. Или: кiр — сiкiл — «девушка чистая», сiлiк къз — «чистая девушка».

з) Структуры «корень + суффикс» в шумерском случайны.

Некоторые шумерские падежные окончания поддаются сравнению с тюркскими. Например, дательный падеж — «ра». В текстах орхоно–енисейских памятников «ра» ещё продуктивен.

Большинство падежных показателей в шумерском разрушены и не твердо опознаны исследователями. Так формантом направительного падежа считают «да», а отложительного — тан. В соседнем территориально и во времени языке (хурритском) обнаружены многие точки соприкосновения с шумерским. При восстановлении облика шумерских формантов важны показания языков взаимодействовавших. В хурритском «да» — местный падеж «дан» — отложительный (т.е. антиместный). Эти два падежа — самые древние и в системе алтайских языков. Сравните: «да» — местный (общетюркский), «дан» — отложительный (общетюркский).

Итог. Не все сопоставления могут оказаться убедительными; дальнейшие исследования, вероятно, докажут случайность некоторых совпадений, но, в основном, материал, на мой взгляд, подтверждает гипотезу культурного родства шумерского и прототюркского языков. Они имеют общий пласт культовой лексики.

Главное, чего мы хотели достичь: эти образцы — первые, зыбкие следы могут ориентировать на более полное сопоставительное изучение тюркских языков и шумерского. Эта задача важна для тюркологии, которая пока не нашла ни одного древнейшего источника для сравнения, и не ищет, ибо свято верит в заверения учителей, утверждающих невозможность таковых.

Ребус

о термине «Шумер»

Когда таблица была отпечатана, я вспомнил, что не включил в нее слово «Шумер». Может быть, затруднился отнести к одному их оассматриваемых классов, возможно и потому, что отведенной клутки было мало и не хотелось нарушать наметившейся симметрии. Скорее всего последнее. Но теперь считаю целесообразным вынести разговор об этимологии «Шумера» за скобки таблицы, не нарушая рамок принятых вольностей, которые можно назвать и новым подходом.

1. Что известно о термине «Шумер»?

Впервые ученые узнали о нем, расшифровывая клинописные таблицы ассирийского царя Ашшурбанипала, где царский писарь сообщал о «тайных шумерских документах». Потом последовали раскопки в низовьях Евфрата и открытие цивилизации, предшествовавшей ассиро–вавилонской. Ее назвали шумерской. Те, кого нарекали шумерами, именовали себя иначе — саг–гiг, т.е. черноголовые.

…В древности многие народы так и не смогли прославить своего природного самоназвания и выступали под чужими именами. Да и сейчас, в наш просвещенный век, мы как–то миримся с тем, что один и тот же народ полиномен: народ дойч известен под названиями — герман, немец, аламан; народ хань — Китай, хин, серы; найри называют армянами; суоми — финнами; мадьяр — венграми; иранцев — персами и т.д.

…Известно несколько древнесемитских произношений интересующего нас термина: Субер, Субер–т (т — показатель женского рода) — аккадцы применяли в середине 3–го тысячелетия до н.э. к областям Северной Месопотамии. В I тысячелетии до н.э. в Северной Месопотамии встречается мелкое государство — Шубер. Тогда же термин Субер употребляется как поэтический высокостильный синоним к названию — Ассирия. На юге Месопотамии, в низовьях Тигра и Евфрата, упоминаются кочевые племена Субари или Шубари. Ассирийские хроники произносят — Шумер, с ударением на втором слоге.

Документы не поясняют, что это были за народы. Сохраняется только имя их и указания на некоторые маршруты перемещения. В таких случаях остается уповать на этимологию. Лишь анализ имени (при условии, если оно — самоназвание) может ответить на вопрос, каков был язык этих племен. Лингвисты убедились, что шумер (субер) не семитского происхождения и не саггигского.

Как мне помнится, попытка этимологизировать «Шумер» уже была. И сделал ее, к сожалению, великий Марр. Он настаивал на сравнении с русским словом «сумерки»,

основываясь при этом только на внешнем сходстве форм. Можно было бы принять такую трактовку, если бы Шумер располагался хотя бы на севере Руси, где–нибудь в Вологодчине, а не в странах полуденных.

2. В памятнике Куль–Тегину (VIII век н.э.) есть поэтический фразеологизм: «турк ыдук йери–субы», буквально: «Священная тюркская Земля–Вода», поэтически — «Священная тюркская страна». Сотни раз я скользил взглядом по сочетанию «йер–суб» и всегда оно вызывало во мне какое–то волнение. И когда, наконец, я его понял и изменил место слагаемых, внешне изменилась сумма «Суб–йер». Не из этих ли атомов состояла лексическая молекула имени древнейшей страны — Субер? Или хотя бы — было ли известно такое сочетание в ареале позднего обитания тюрков — в Сибири, в Монголии? Легенды монголов говорят о двуглавой горе Субер (Сумер, Сумбер), которая была так высока, что даже всемирный потоп не смог ее покрыть. Поэтому идея обетованной земли монголов связывается с образом двуглавой горы.

«По монгольскому преданию вначале была только вода, из которой высовывались две горы Сумер–ула» ¹. Монгольское «ула» — гора.

«У монголов Ордоса я записал такую фразу: «из гор великая Сумбер — из озер великое Сум–далай (молочное море)» (там же, стр. 648). Ясно видна попытка народной этимологии. Начало слова монголы подгоняют к своему «сум» — молоко, оставшаяся часть «бер» остается не освоенной.

Миф о всемирном потопе не был библейским изобретением. Сюжет этот описан и в аккадском эпосе о Бильгамеше («Всевидящем»). И слух о потопе, родившись в Двуречьи, был кем–то принесен в Азию, возможно, задолго до появления Ветхого Завета. Во всяком случае, в библии монголы едва ли почерпнули сведения о горе Су–бер. Сюжетный стержень «Субер–потоп» есть и в славянских легендах: «Эти Сиверские горы — отголосок представления о мировой горе… В связи с этой формой и рыба Севр, от движения которой так же происходит волнение моря, грозящее покончить с белым светом» ². Примеры доказывают, что формальное сходство между гипотетическим Суб–йер (Вода–Земля) и названием мифической двуглавой горы Субер есть. Но органическое ли это сходство? Или случайное совпадение? Ответить определенно трудно, попытаться можно.

…В старошумерском письме был иероглиф , который читался двумя словами «кур» — гора, «кир» — земля, страна. Позже в клинописи он превратился в трехчлен  с теми же названиями. Вавилонцы, заимствуя этот весьма важный знак, оставляют одно из названий («кур»), которое сохранит только фонетическое значение, а смысловые приняли на себя вавилонские слова «мату» — земля, «шаду» — гора. Проследим за эволюцией формы знака — три горы превратились в три клина, сходящиеся в одной точке. Иероглиф кроме того повернулся на 90 градусов при переходе с вертикального письма на горизонтальное. Эта участь постигла многие шумерские знаки.

Древнетюркская буква–иероглиф  - йер — земля (в некоторых надписях — йир), на мой взгляд, восходит к старошумерскому знаку. Но тюрки сумели превратить в черту (клин) только одну нижнюю гору, чем сохранили симметричность знака, но придали неустойчивость значению. Сравните китайский иероглиф горы  шань (эпоха Инь, 15 век до н.э.)  шань (1 тысячелетие до н.э.) Египетский иероглиф  шикм (холм, чужая страна). Структурно китайский и египетский знаки отличаются от старошумерского и тюркского. Хотя есть и общее — всюду трехчлены обозначают понятие единственного числа.

Шумерский знак — гениальный. Он изображает горы в перспективе. Две цепи хребтов: ближние — ниже, великие — дальше. Тюркские письмотворцы не поняли задачи и «передний ряд» превратили в ничего образно не значащий клин (черту) упрощения ради. И смысл «гора» — был утрачен. Но добавлен другой — вода. (Финикийский иероглиф  - «мум» — означал воду, а без черты  «тин» (зуб, гора?). Они уже пытались из одного знака получить два, соответствующие двум названиям древнесемитским — «м» и «ш» — маду, шаду.

Итак, я предполагаю, что если шумеры (саг–гиг) называли свой иероглиф кур–кiр (гора–земля) в значении «страна», то прототюрки этот же знак, видоизменив, назвали «суб–йер» (вода–земля) в значении «Страна». И он становится гербовым знаком, общенародной тамгой. Массовый исход из Двуречья объясняется последующим поколениям благодаря образным толкованиям этого знака. Болотистая, заливная страна Суб–йер!

Прототюрков, пришедших в Северо–Восточную Азию, аборигены, видимо, узнали под этим именем (Суб–йер или Суб–йир). Их погребения (курганы) нетюрки называли суберскими (субирскими) и традиция эта дожила до русских переселенцев.

«В Тобольской губернии чудские (т.е. древние, сказочные —  О. С.) могилы приписывают народу сывыр; эти древние люди сывыры вырыли ямы и опустились в них, подрубили подпорки, на которых держались потолки, и сами завалили себя землей; по мнению Патканова этот термин дал происхождение названию города Сибирь, потому что на этом месте была могила сывыров» ³. По имени города и весь край назвали Сибирью.

В основу сюжета легенды, возможно, легло своеобразное толкование знака страны — холмы курганные держатся на подпорке. Но не монголы так расшифровали знак, их понимание нам известно. Скорее всего, маньчжурские племена.