Давать должна любовь
      Не более, чем ты желаешь от неё; а это
      Такой же дар, что может злоба вымолить у смерти
      Или попы у Бога, когда в гневе Он.
 
       АЛЬБОВАЙН
      Послушай.
      Ты стар. Когда я полюбил тебя впервые, то считал
      Наставником, вожатым на путях войны,
      Учителем по праву мастерства, уменья
      И рулевым в приливах боя; ныне время
      Нас, как проливом, разделило: ты мог быть отцом,
      Я — сыном; но теперь тебе я замолчать велю,
      Да не погибнет эта память, иль её кончина
      Такой пробудит гнев, что не видал ты прежде,
      Оставив беззащитным, как бродяга в непогоду,
      Когда шторм птиц, зверей уничтожает. Я велел -
      Ты выполни, что велено, и убирайся.
 
       НАРСЕТ
      Ухожу, король.
 
       (Выходит)
 
       АЛЬБОВАЙН
      Что, я сыграл берсерка перед старым другом?
      Не должно королю. На что он намекал? Стареем,
      Съедают годы данные природой страсти, чувства;
      Любовь даёт душе узреть такие блага,
      Какие вера по веленью истины так ясно чует,
      Сомненье же о них боится и мечтать. А Розамунда
      По силе веры и любви узнала более, чем он.
      Я и хотел, и не хотел бы, пусть глупцом
      Себе кажусь сейчас, чтобы она мне не дарила
      Такого доказательства, желанного мне знака
      Душевной чистоты, любви ко мне; чтоб не хотела
      Своё прощенье подтвердить. Скорее б утро,
      Взошло бы солнце!
      (Возвращаются АЛЬМАХИЛЬД и ХИЛЬДЕГАРДА)
      Вы откуда и зачем?
      Мне солнце принести? Нет, я не запрещаю
      Быть здесь. Не потерял ли ты и память, мальчик,
      Сожгло её горячкой лета?
 
       АЛЬМАХИЛЬД
      Нет.
 
       АЛЬБОВАЙН
      Ну, а твою?
 
       ХИЛЬДЕГАРДА
      Как можно, о король? Ты добр к нам был.
 
       АЛЬБОВАЙН
      Всё в мире
      Благим покажется любовникам в расцвете страсти,
      И люди все. Девица, Бог дал нам такое право -
      Предвосхитить блаженный блеск небес,
      Глядя в глаза, как у тебя, что по любви веленью
      Горят и гаснут. Как же счастлив я
      Любимца моего невесту, жениха её здесь видеть,
      Пока не вспыхнул праздник, и благословить
      Свое любовью вашу, коль имею право.
 
       ХИЛЬДЕГАРДА
      Властелин,
      Как солнечный апрель земля благодарит, хочу я
      Тебя благодарить — но не сумею вымолвить ни слова.
 
       АЛЬМАХИЛЬД
      Благодарить я вовсе не могу. Не восхвалю я даже
      И Бога.
 
       АЛЬБОВАЙН
      Одурел от страсти? За неё не можешь
      Сказать спасибо Богу? Болен лихорадкой, иль неверье
      В любовь и жизнь твой дух терзает?
 
       АЛЬМАХИЛЬД
      Не могу сказать.
      Коли во мне ещё осталось сердце,
      В нём благодарность есть; но я не знаю,
      Как мне тебе ответить.
 
       АЛЬБОВАЙН
      И не отвечай:
      Не требую признанья; ты люби любовь,
      И Бог с тобой; найди хотя б Его
      Достойным благодарности. Ты душу сохраняй
      Для милой и для Бога.
 
       АЛЬМАХИЛЬД
      Сделаю, что в силах.
 
       Возвращаются РОЗАМУНДА и с ней НАРСЕТ и гости.
 
       АЛЬБОВАЙН
      Садитесь, воины, друзья; со мною сядь, мой мальчик,
      Невеста — рядом с королевой. Ночь, что оставляет
      Всего два дня июню жить и мучить нас,
      Навек меня соединяет с верною женой; мы выпьем
      Один лишь раз, до смерти, вместе чашу с ней,
      Из коей никому потом не пить. Не в озлобленьи -
      Друг друга почитая, мы глоток разделим
      Между собою, затем у алтаря навеки упокоим
      Останки среди храмовых святынь. О королева,
      Пью за тебя.
 
       РОЗАМУНДА
      Благодарю. Нарсет, скорее
      Подай ему сосуд. И дева, что огнём казнится,
      Не жаждет так, как я в ответ пригубить.
 
       Когда АЛЬБОВАЙН подносит чашу к губам, АЛЬМАХИЛЬД поднимается и поражает его.
 
       АЛЬБОВАЙН
      Ты, мой мальчик?
 
       (Умирает)
 
      Нет, я. Но он не слышит. А теперь, бойцы,
      Я пью за странствие его души в пределы смерти.
      Коль обманула бы меня рука моя, поддалась страху -
      Моя рука, вот этот юноша, что в крови неповинен,
      Не то что с мужем мы — тогда б рука супруга
 
      Меня на смерть отправила; но вышло по иному.
       (Пьёт)
 
      Я и супруг виновны, прочие — невинны;
      Но не успею объяснить. Всё скажет Правда.
      Тебя прощаю, муж; прости меня.
 
       (Умирает)
 
       НАРСЕТ
      Молчите все. Судьба — превыше нашей воли.