"Тестудо" остановился перед шлагбаумом. Шлагбаум был опущен, над ним медленно мигал малиновый фонарь. По сторонам уходили в темноту ажурные решетки металлической ограды.
      – Биостанция, - негромко сказал Беркут. - Давайте выйдем.
      Полесов выключил двигатель. Когда они вылезли, фонарь над шлагбаумом потух, и вдруг густо взревела сирена. Иван Иванович вздохнул полной грудью и сказал, разминая ноги:
      – Сейчас кто-нибудь прибежит и станет уговаривать не рисковать жизнью и здоровьем. Для чего мы здесь остановились?
      Метрах в тридцати справа от шоссе в теплом сумраке смутно белели стены старых коттеджей. Через бурьян вела узкая тропинка. Одно из окон осветилось, стукнула рама, кто-то сиплым голосом осведомился:
      – Новокаин привез? - И, не дожидаясь ответа, добавил сварливо: - Сто раз я тебе говорил - останавливайся подальше, не буди людей!
      Снова стукнула рама, и стало тихо.
      – Гм!… - хмыкнул Иван Иванович. - Ты привез новокаин, Беркут?
      Возле коттеджа появился темный силуэт, и прежний голос позвал:
      – Валентин!
      – Он нас, видно, с кем-то путает, - сказал Иван Иванович. - Так что же, будем отдыхать? Может быть, поедем дальше?
      – Нет, - сказал Полесов.
      – Это почему же - нет?
      На тропинке зашумел бурьян, меж стволов сосен замелькал огонек папиросы. Огонек описывал замысловатые кривые, рассыпая длинные струи гаснущих искр.
      – Сначала разведка, - сказал Полесов.
      Человек с папиросой продрался наконец через бурьян, вышел на шоссе и сказал:
      – Проклятая крапива! Ты привез новокаин, Валентин? Кто это с тобой?
      – Видите ли… - снисходительно начал Иван Иванович.
      – Дьявол! Это не Валентин! - удивился человек с папиросой. - А где Валентин?
      – Представления не имею, - сказал Иван Иванович. - Мы из ИНКМ.
      – Из… ага, - сказал незнакомец. - Очень приятно. Вы извините, - он стыдливо запахнул халат, - я несколько неглиже. Начальник биостанции Круглис… - представился он. - Но я думал, что приехал Валентин. Значит, вы геологи?
      – Нет, мы не геологи, - мягко возразил Беркут. - Мы из Института неклассических механик. Мы физики.
      – Физики? - биолог бросил папиросу. - Позвольте… Физики? Так это вы едете в эпицентр?
      Совершенно верно, - подтвердил Беркут. - С вашего разрешения, это именно мы едем в эпицентр. Разве вас не предупредили?
      Биолог перевел взгляд на исполинскую черную массу "Тестудо". Затем он обошел Беркута, приблизился к машине и похлопал ладонью по броне.
      – Дьявол! - сказал он с восхищением и завистью. - Танк высшей защиты, да? Черт… Везет вам, физикам. А я бьюсь второй год и не могу получить разрешение на глубокую разведку. А мне она нужна позарез. Я бы там… Слушайте, товарищи, - проговорил он унылым голосом, - возьмите меня с собой. Что вам стоит, в конце концов?
      – Нет, - сразу ответил Полесов.
      – Мы не имеем права, - мягко сказал Беркут. - Нам очень жаль…
      – Понимаю, - буркнул биологи и вздохнул. - Да, меня предупредили. Только я не ждал вас так скоро.
      – До Лантанида нас подбросили по воздуху, - объяснил Беркут.
      Наступила глубокая сонная тишина, от которой сразу стало темнее. Потом невдалеке кто-то крикнул несколько раз, странно и тоскливо. В чаще леса сорвалась с шуршанием тяжелая шишка, царапнула густые ветви и гулко ударилась о землю.
      – Филин, - сказал биолог.
      – Не похоже, - усомнился Полесов.
 
      Биолог засопел.
 
      – Мальчик, - сказал он, - вы когда-нибудь слыхали, как кричит филин?
      – Не один раз.
      – А вы когда-нибудь слыхали, как кричит филин с т о й с т о р о н ы?
      – То есть?
      – Из-за кордона, из-за шлагбаума… с той стороны?
      – Н-не знаю, - сказал Полесов неуверенно.
      – Мальчик, - повторил биолог.
      Все снова замолчали, и в темноте снова закричал странный филин.
      – Что же мы стоим? - спохватился биолог. - До утра далеко. Пойдемте, я вас устрою на ночь.
      – Может быть, все-таки… - сказал Иван Иванович.
      – Нет, сначала разведка, - повторил Полесов. - Я думаю, там, впереди, очень плохая дорога…
      – На той стороне вообще нет дороги, - заметил биолог.
      – …и вообще неизвестно, что делается, - продолжал Полесов. - Я пущу киберразведчиков в ночной рейд. Они соберут информацию, и утром мы тронемся.
      – Правильно, - сказал биолог. - Вот это серьезный подход к делу.
      Полесов забрался в танк и зажег фары. От ослепительного света мрак вокруг сгустился, зато ярко вспыхнули белые кольца на шесте шлагбаума и заискрились металлические прутья ограды. Боковой люк танка мягко отвалился. Послышался дробный стук, в полосу света на шоссе выскочили смешные серебристые фигурки на тонких ножках, похожие на огромных кузнечиков. Несколько секунд они стояли неподвижно, затем сорвались с места, нырнули под шлагбаум и пропали в высокой траве на той стороне.
      – Это киберразведчики? - с уважением спросил биолог.
      – Прекрасные машины, не правда ли? - сказал Беркут.
      – Петр Владимирович! - негромко позвал он. - Мы пошли. Догоняйте.
      – Ладно, - отозвался из танка Полесов.
      В коттедже биолога было три комнаты. Биолог сбросил халат, натянул брюки и свитер и отправился на кухню. Беркут и Иван Иванович устроились на диване. Иван Иванович сейчас же задремал.
      – Значит, вы в эпицентр, - сказал биолог из кухни. - В эпицентре, конечно, есть на что посмотреть. Особенно сейчас. Кстати, вы имеете хоть какое-нибудь представление о том, что происходит в эпицентре?
      – Очень смутное, - ответил Беркут. - Кое-что рассказывали летчики, но близко ведь никто туда не подходил.
      – Я сам видел, собственными глазами. Вспышки… Ну, вспышки многие видели. А вот молнии, которые бьют из земли в небо, голубой туман… Вы слыхали про голубой туман?
      – Слыхали, - сказал Беркут.
      Иван Иванович открыл один глаз.
      – Я видел его два раза с вертолета, - сообщил Круглис. - Месяц назад, еще до гибели "Галатеи". Туман возникает в эпицентре или где-то в районе эпицентра, расползается этаким широким кольцом и пропадает километрах в ста от кордона. Что это может быть, товарищи физики?
      – Не знаю, товарищ Круглис.
      – Значит, никто не знает. Мы, биологи, тем более. Очевидно только, что происходит нечто совершенно необычное. Сорок восемь лет после взрыва! Уже уровень радиации снизился в десять раз, уже адгезивы, которыми связали активную пыль, и те распались начисто, и вдруг - пожалуйста! (Иван Иванович открыл второй глаз.) Начинаются какие-то вспышки, пожары, черт, дьявол… - Биолог помолчал, погремел посудой; стало слышно, как уютно свистит закипающий чайник. - Пожаров, правда, больше не бывает. Должно быть, все выгорело, что могло сгореть. Но вспышки… Первая случилась четыре месяца назад, в начале мая. Вторая - в июне. А теперь они повторяются чуть ли не раз в неделю. Яркие бело-голубые вспышки, и мощности, по-видимому, необычайной. Судите сами…
      Биолог появился в дверях с подносом.
      – Судите сами, - повторил он, ловко расставляя посуду. - От кордона до эпицентра больше двухсот километров, а полыхает на полнеба… Прошу к столу… И сразу за вспышкой идет голубой туман.
      – Да, мы слыхали об этом, - сказал Беркут.
      Биолог снова отправился на кухню, но остановился в дверях.
      – Вам известно, что последняя вспышка была вчера ночью? - спросил он.
      – Да, спасибо, - сказал Беркут.
      – Должен же кто-нибудь начать!… - проворчал Иван Иванович. - Слушайте, где Полесов?
      Биолог пожал плечами, скрылся в кухне и вернулся с шумящим чайником.
      Давайте чай пить, - сказал он. - Подставляйте стаканы.
      Иван Иванович допивал второй стакан, когда дверь распахнулась и вошел Полесов. Он был очень бледен и держался за правую щеку.
      – Что с вами, Петр Владимирович? - спросил Беркут.
      – Кто-то ужалил меня, - сказал Полесов.
      – Вероятно, комар?
      – Вероятно, - Полесов злобно оскалился. - Только у него пулемет вместо жала, у этого комара.
      – Комар с той стороны, - сказал биолог. - Очень просто. Садитесь, пейте чай.
      – А кто это орет в кюветах? Я думал, там кто-нибудь тонет.
      – Лягушки, - сказал биолог. - Тоже с той стороны.
      Иван Иванович со стуком поставил стакан на блюдце, вытер багровое лицо и спросил:
      – Мутации?
      – Мутации, - подтвердил биолог. - Здесь настоящий заповедник мутаций. Во время взрыва и после, когда уровень радиации был высок, животные в зоне пострадали ужасно. Понимаете? Сразу после взрыва зону огородили, и они не успели разбежаться. Первое поколение сейчас уже вымерло, все последующие изуродованы. Мы здесь восьмой год наблюдаем за ними, иногда ловим, иногда ставим автокинокамеры. К сожалению, нам запрещают уходить на ту сторону глубже чем на пять километров… Один наш сотрудник все же рискнул. Принес фотографии, образцы и прихворнул немного. Нам здорово влетело тогда.