Эстридж помолчал.

— И что ты собираешься делать?

— Это уж Вы мне скажите, что мне делать. — Холзи ждал. Поверит или нет?

— Останови машину.

— спокойно ответил Эстридж. — Немедленно. Отпусти наших людей и сдавайся.

— Но у меня нет документов. Никто не может подтвердить, кто я такой, — с сомнением сказал Холзи.

— Сдавайся, — так же спокойно повторил капитан, — и я тебе обещаю, с тобой ничего не случится. С тобой обойдутся по справедливости. Это Я обещаю тебе твердо.

ОН ВЕРТИТ МНЕ.

ОН МНЕ ВЕРИТ Я!

Холзи вздохнул с облегчением.

— Хорошо, капитан. Я сдаюсь. Я доверяю Вам, капитан.

«Отлично, — думал второй. — Здорово Эстридж оправдал этого говнюка. Но пусть он только снимет с меня наручники. Я отделаю этого ублюдка так, что он забудет, как его зовут и где он родился. Я удавлю эту мразь собственными руками. Я…» — дальше додумать он не успел, потому что пуля, выпущенная из «специального полицейского» 38-го калибра, попав ему в голову чуть выше уха, снесла полчерепа и бросила тело на дверцу.

Холзи закричал от ужаса, когда увидел рядом черный бок«джипа-интернейшнл».

Он видел, как Райдер прострелил голову второму патрульному и Тот, не успев даже вскрикнуть, завалился на.

Бок. Следующий выстрел разнес лицо полицейскому, сидевшему за рулем. Машина тут же вильнула и понеслась на обочину. Мертвая нога надежно вдавила педаль газа в пол. «Джип» заревел, моментально набрал скорость и стремительно ушел вперед. Холзи привстал и, перегнувшись через кровавое месиво, секунду назад бывшее головой, вцепился в руль. Машину бросало на ухабах, и месиво тыкалось Холзи то в руки, то в грудь, то в подбородок, вызывая приступы тошноты. Он, наклонившись ниже и почувствовав, как локти погружаются в серо-кровавую массу, вцепился пальцами в залитую кровью штанину и стянул ногу патрульного с педали. Мотор, фыркнув последний раз, заглох, и машина, пролетев по инерции еще десяток метров, остановилась, подняв облако пыли.

Холзи вывалился из машины и побежал прочь на ослабевших ногах. Его била истерика. Он бежал по обгоревшей от зноя земле, и слезы стекали по щекам на окровавленный подбородок, срывались тяжелыми солеными каплями, падали в эту сухую землю, принимались ей и впитывались, оставляя маленькие темные пятнышки. Бег его становился все тяжелее, и, наконец, ноги отказались подчиняться ему, и он рухнул в пыль, сливаясь с землей, растворяясь в ее горячей, иссохшей плоти. Холзи попытался закрыть лицо ладонями и никак не мог сделать этого, пока не понял, что ему мешает зажатый в руке «специальный полицейский» 38-го калибра, как две капли воды похожий на тот, из которого Джон Райдер застрелил патрульных.

КУДА БЫ ТЫ НИ БЕЖАЛ, ГДЕ БЫ НИ ПРЯТАЛСЯ. ОН ВЕЗДЕ НАСТИГНЕТ ТЕБЯ. ОН ПРИДЕТ К ТЕБЕ В ЖАРКОМ ЛЕТНЕМ ПОЛУНОЧНОМ КОШМАРЕ И ХОЛОДНЫМ ЗИМНИМ ДНЕМ.

ПРОМОЗГЛЫМ ДОЖДЛИВЫМ ОСЕННИМ ВЕЧЕРОМ И ПРОХЛАДНЫМ РАДОСТНЫМ ВЕСЕННИМ УТРОМ.

ТЕБЕ НИКУДА НЕ ДЕТЬСЯ ОТ НЕГО!!!

«Он пришел из тьмы, и спрятаться от него можно только там. Во мраке. От него можно убежать… УМЕРЕВ!

Смерть — вот убежище, в которое не сможет проникнуть никто. И даже ОН. Нельзя войти в одну и ту же реку дважды. И даже ЕМУ это не под силу».

И ТАК, ВЫХОД НАЙДЕН, ХОЛЗИ.

ПУСТИ СЕБЕ ПУЛЮ В РОТ.

Холзи посмотрел на черный, отливающий металлическим блеском «кольт» и не спеша вложил вороненый ствол себе в рот. Большим пальцем взвел курок.

КУДА ТОРОПИТЬСЯ.

ХОЛЗИ. ЭТО НАДО ДЕЛАТЬ НЕ СПЕША.

ОТЛИЧНО, ХОЛЗИ, ОТЛИЧНО.

А В ПОСЛЕДНЕЕ МГНОВЕНИЕ ТЫ УСПЕЕШЬ ПОЧУВСТВОВАТЬ.

КАК ЗДОРОВО ТО, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ.

КАК ЭТО ПРЕКРАСНО! — зашептал ему в ухо Райдер. — ДАВАЙ, НАЖМИ НА ЭТОТ ГОВЕННЫЙ КУРОК.

И ПОЧУВСТВУЙ КАК ХОРОШО ЭТО!

Волна отвращения накрыла Холзи с головой. Мутный, грязный поток мыслей.

«Не делай этого! — заорало его „Я“. — Как же ты не понимаешь! Он специально делает все, чтобы свести тебя с ума. Ему нужно, чтобы ты сдался, убил себя. Ему очень нужно это! не сдавайся, держись! Ты сильный, ты выдержишь!» Господи, неужели, действительно, он только что чуть не убил себя? Похоже, он и правда сходит с ума, раз решился на такое! Но что же ему делать? На кого опереться? Кто поможет ему?

У ТЕБЯ НЕ ХВАТАЕТ ДУХА ДАЖЕ НА ЭТО?

Холзи медленно, боясь ненароком сделать неверное движение и случайно спустить курок, потянул пистолет изо рта. Он держал его, как держат большую ядовитую тварь. Брезгливо, но сильно. В этот момент пистолет перестал быть другом. Он стал врагом. За этот день Холзи усвоил, что по каким-то необъяснимым причинам, все, несущее опасность, связано с ПОПУТЧИКОМ. И он боялся. Боялся того, что Райдер сможет неведомым образом нажать на курок.

Но ничего не произошло. Пистолет упал в пыль.

ОТЛИЧНО.

Я ДАМ ТЕБЕ ЕЩЕ ОДИН СОВЕТ. ЕСЛИ ТЫ НЕ МОЖЕШЬ СПАСТИСЬ, БУДУЧИ ЖЕРТВОЙ, ТОНЕ СТОИТ ЛИ ПОПРОБОВАТЬ СЕБЯ В КАЧЕСТВЕ ОХОТНИКА?

А ХОЛЗИ?

«Отвечая насилием на насилие невозможно ПОБЕДИТЬ зло. Можно только породить новое». — сказало его »Я».

А ТЫ ВИДИШЬ ЕЩЕ КАКОЙ-НИБУДЬ ВЫХОД? ЧЕРТА С ДВА! ТЫ ТОЛЬКО И УМЕЕШЬ.

ЧТО НЕСТИ ЭТО ДЕРЬМО СОБАЧЬЕ! A ЭТО ТЫ МОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ?

А? ТО-ТО ЖЕ.

Холзи, стоя на коленях, слушал два, голоса, звучащие в его голове. Его руки сами собой нащупали кольт и крепко сжали теплую рифленую рукоять.

Автобус подобрал ее на том же месте, где оставил шесть часов назад. Она забралась по ступенькам в его прохладное нутро, по привычке кивнув Тому и улыбнувшись ему. Он радостно кивнул ей в ответ, но она, казалось, не заметила этого. Нэш прошла по салону и устроилась в кресле, как раз в серединке.

«А ведь с ней что-то случилось, — подумал Том Болтон. — Точно вам говорю. Девчонка явно не в себе. Может кто-нибудь их посетителей обидел? Или этот толстый бурдюк — ее хозяин — отругал? Улыбка-то фальшивая, любому дураку за сто миль видать». — Он не мог и представить себе, что ее подавленное настроение может быть как-то связано с этим «психом угорелым», который сегодня чуть не закончил свою жизнь под колесами его старичка-автобуса. Нет. Том мог думать о чем угодно, только не об этом. И теперь ломал голову, строя различные догадки о том, что же все-таки расстроило эту юную славную девушку.

Местный бродяга, устроившись у стойки, разглагольствовало том, какую здоровую рыбу он вытащил вчера в местной речушке, хотя придорожному городишке было доподлинно известно, что в речке отродясь не водилось рыбы крупнее мелких, с палец, окуньков.

В маленьком городке со странным названием Таун-вей постоянных жителей насчитывалось не более двух тысяч. Что касается развлечений, то их в Таун-вей не было совсем, не считая открытого кинотеатра для автомобилистов, и поэтому ресторанчик «У Роя» являлся для жителей неким местным центром мироздания. Особенно оживленно становилось здесь по вечерам, когда жители заканчивали работу на заправках, мойках, станциях техобслуживания и в других заведениях, созданных для того, чтобы удовлетворять все запросы н прихоти содержателей города — автомобилистов. Здесь можно было найти все, что может понадобиться клиенту в дороге. От новой машины до картофельных чипсов. Любой желающий мог бы обменять свой автомобиль на новый с незначительной доплатой, поесть, посмотреть кино, выпить пива и, залив полный бак, двинуться дальше, благословляя этот маленький городок. По вечерам часть жителей собиралась «У Роя». Поболтать, обменяться новостями, посплетничать, ну и, разумеется, пропустить стаканчик-другой отличного виски. И как в большинстве таких мест, в Таун-вей был свой бродяжка. А бродяжкам ведь тоже иногда хочется поесть и выпить, верно? Тем более, что старина Рой никогда не обижал его. И поесть даст, и стаканчик нальет, и поболтает, как со старым приятелем. А в хороший день и пару монет подкинет. Случалось это примерно раз в неделю, и нынешнее воскресенье как раз являлось таким днем. Никто не помнил имени бродяжки, и все обращались к нему просто: «Ты». Бродяжка принимал это, как нечто само собой разумеющееся. Похоже было, что он и сам уже не помнил своего имени. Сейчас он рассказывал Рою о Своем улове. Он уже умял порцию жареного картофеля, полцыпленка, выпил один двойной «за славного парня Роя Хиллари». И теперь мог позволить себе поговорить.

— Точно говорю, эта рыбина была просто чертовски огромной. Прямо как та — в «Челюстях». Я уж подумал, что эта потаскуха меня в воду уволочет.

Рой засмеялся. В местной речке уровень воды был петуху по колено.

— Ну что же. Всем известно, что ты — самый лучший рыбак в округе.

— Конечно, — кивнул довольный бродяжка.

— Другое дело, можно ли есть «рыбку», которую ты ловишь. Но это уже не от тебя зависит, верно? Тут, у дороги, всегда можно прокормиться, не так ли?

Дверь распахнулась, и в ресторан вошел молодой парень. Рубаха на нем была в пыли и засохших бурых пятнах, штаны имели такой вид, словно их топтали в грязи коровы, волосы всклочены, а лицо белое, как у покойника. Словом, выглядел парень так, будто побывал в катастрофе.

— Что с тобой случилось? — поинтересовался Рой. Он был сердечным человеком, старина Рой Хиллари. Бродяга, поняв, что ему больше ничего не перепадет, незаметно вышел.

— Ничего, — коротко сказал парень.

— Ну ничего, значит ничего, — согласился Рой. Чего зря лезть в душу.

— Да нет, все в порядке, — вдруг сказал парень, — Мне бы чашечку кофе.

— Конечно, — утвердительно кивнул Рой и пошел наливать кофе. Уж кому, как не ему, простоявшему за стойкой без малого двадцать лет, знать, когда лучше попытаться растормошить человека, а когда оставить в покое. Он налил кофе, положил на блюдце сахари осторожно поставил чашечку на стойку. Парень сидел, закрыв глаза, погрузившись в какие-то свои размышления. И, судя по его виду, ему было о чем подумать. — Слушай, — снова спросил Рой, — с тобой точно все в порядке?

— Нет, — парень тут же открыл глаза, — я очень плохо себя чувствую.

Это кофе. Во всем виноват кофе. Зачем ты заказал его? Ты же не сможешь его пить.

Рой собрался спросить, не вызвать ли ему врача, в Таун-вей был свой врач и даже больница на пять коек, но парень молча положил медяки на стойку, взял чашку и ушел за угловой столик. А в это время к ресторану подъехал автобус. Обычный рейсовый автобус. Один из тех, что останавливаются здесь по дороге в Калифорнию или Остин, и шумная ватага пассажиров оккупировала стойку, засыпав Роя заказами. За этой суетой он напрочь забыл о странном посетителе.

Том Болтон, водитель автобуса, просто не успел разглядеть лица «психопата» на дороге и сейчас, равнодушно скользнув по нему взглядом, развелось шпаны разной уселся за соседний столик в ожидании бифштекса и спагетти. А Нэш?

Нэш вообще не зашла в ресторан. Ей хотелось побыть одной, и поэтому она решила пройтись, размять ноги.

Выйдя из автобуса, Нэш медленно пошла по стоянке для парковки. А пройдя буквально десять шагов, столкнулась со странным человеком, на котором, несмотря на жару, был надет черный дождевик. Она подняла взгляд и замерла. Глаза. Она уже видела эти глаза. Такие же были у Холзи. Там — в ресторане. Равнодушно обойдя ее, человек направился к дверям ресторана, а она, не в силах отвести взгляд, смотрела ему в спину, пока он не исчез в темном, прохладном .

Проеме.

— Я думаю, это работа того же парня, — сказал коренастый лейтенант, разглядывая залитый кровью салон патрульной машины. — Как его… Джеймса Холзи.

Уж если он запросто прикончил пятерых вооруженных полицейских, что ему стоило пристрелить еще двоих.

Эстридж, высокий худой мужчина, поджарый, словно гончий пес, и сухой, как вяленая рыба, выпрямился, поглядев на напарника.

— Во-первых, уже почти наверняка известно, что в участке «поработал» не он. Скорее всего это тот человек, что говорил по рации с диспетчером. Кстати, он говорил из этого же участка.

— Интересно, как же этот некто умудрился перерезать весь участок и не оставить следов?

— Не знаю как, но это ему удалось. А во-вторых, этот Холзи сидел в машине во время выстрелов.

— Откуда это известно, — скривился лейтенант.

— Кода он говорил со мной по рации, машина двигалась, — продолжал Эстридж. — Был слышен шум двигателя — раз.

— Ну а если допустить, что он заставил их остановиться?

— Второе, наши люди обнаружили брызги крови и мозговой ткани на дорожном покрытии в шестистах метрах отсюда. Значит, кто-то сидящий в машине и оставшийся в живых, сумел проехать эти шестьсот метров и остановиться.

— Судя по вашему тону, есть еще и третье, — буркнул лейтенант.

— Есть, — подтвердил капитан.

Третье — это следы. Следы второй машины. Она догнала их по степи и съехала на дорогу в пятидесяти метрах от места убийства. Шла рядом с ними сто метров с небольшим и свернула снова в степь. Так вот… — он помолчал. — Так что, скорее всего, этот парень, Холзи, не виновен. Просто испугался до полусмерти и «сделал ноги». Жаль. Он бы мог нам очень помочь.

Эстридж замолчал.

— Его фотографии уже есть у всех патрульных, и они сейчас прочесывают всю округу в радиусе двадцати миль. Так что через пару часов его доставят нам, как пить дать, — успокоил его лейтенант. — Правда, ищет-то его как убийцу. Ну да — полчаса в наручниках пойдут ему на пользу, я думаю.

В следующий раз крепко подумает, прежде чем лезть куда не следует.

Эстридж молча развернулся и пошел к машине. Через десять минут они были в участке, а еще через полчаса на стол легло заключение: второй машиной был «джип-интернейшнл». И выстрелы, убившие обоих патрульных, были произведены из этой самой машины.

Судя по всему, Райдер действительна не человек, Иначе, как бы он смог подменить документы на нож, в одиночку расправиться с пятью вооруженными полицейскими, а самое главное, всегда быть в том же месте, где и Холзи? Нет, он определенно не человек. Но тогда КТО?

И чего добивается?

НУ, НАКОНЕЦ-ТО.

ТЫ ЗАДУМАЛСЯ О ГЛАВНОМ, ХОЛЗИ.

Хочет убить его? Вряд ли. У ПОПУТЧИКА было несколько возможностей сделать это, и тем не менее Холзи жив. Добиться, чтобы он убил себя сам? Зачем? Или хочет, чтобы Холзи убил его самого? Не понятно. Странно, жутко и непонятно. Может ли Райдер, убивающий других, желать собственной смерти? И зачем ему нужен для этого ОН?

Холзи, закрыв глаза, откинулся в удобном кресле и расслабился. Его рука лежала на рукоятке «специального полицейского», и, хотя тело отдыхало, мозг работал. Он чутко улавливал все происходящее в ресторане. Шум, звон посуды, веселые голоса пассажиров автобуса и массу других звуков, свойственных придорожному ресторану. Холзи ждал, не вторгнется ли в этот мирный раек звук, предвещающий смерть и беду.

ШОРОХ, шорох дождевого плаща. Нетронутый кофе стоял перед ним на столе, источая вязкий аромат. Холзи чувствовал его. «А может быть, он пришелец из космоса? Враждебный разведчик, изучающий поведение людей в различных ситуациях?

ЧУШЬ, ХОЛЗИ.

ЕРУНДА.

ЭТО ЖЕНЕ ДЕШЕВЫЙ КОМИКС. ВСЕ ГОРАЗДО СЕРЬЕЗНЕЕ.

НАПРЯГИ МОЗГИ, СДЕЛАЙ ОДИН МАЛЕНЬКИЙ ШАЖОК — И ТЫ ПОЙМЕШЬ ВСЕ. ЭТО ПРОСТО.

ХОЛЗИ.

Как бы там ни было, что бы ни шептал ему этот засевший в голове голос, он должен предпринять что-то, что позволит раз и навсегда отделаться от Джона Райдера. Попутчика.

ТАК ЧЕГО ЖЕ ПРОЩЕ!

УБЕЙ ЕГО, ЕСЛИ ТЫ НЕ СЛАБ В КОЛЕНКАХ! УБЕЙ, И ОН УЙДЕТ ИЗ ТВОЕЙ ЖИЗНИ.

РАСТВОРИТСЯ.

ИСЧЕЗНЕТ.

ПРЕВРАТИТСЯ В НИЧТО.

Нельзя! Нельзя делать того, о чем говорит этот голос. То, что он советует, — зло. Злом не победить зла! Он хочет заставить тебя сделать то, что нужно ему. Преодолей ИСКУШЕНИЕ. Ты не должен УБИВАТЬ его! Ни в коем случае! Должен быть какой-то другой выход! Найди его! Подумай! Он есть. Он должен быть!

ДОЛЖЕН — НЕ ЗНАЧИТ ЕСТЬ! ТЫ УМНЫЙ ПАРЕНЬ, ХОЛЗИ! ПОДУМАЙ, СПОСОБЕН ЛИ ТЫ ПРОТИВОСТОЯТЬ ЗЛУ. ВЕЧНОМУ ЗЛУ. ИБО ЗЛО ВЕЧНО. ВСЕСИЛЬНОМУ ЗЛУ. ИБО ЗЛО ВСЕСИЛЬНО. ТЫ НЕ МОЖЕШЬ УЙТИ, УБЕЖАТЬ, СПРЯТАТЬСЯ. ТЫ МОЖЕШЬ ПОПЫТАТЬСЯ СДЕЛАТЬ ЭТО. ВСЕГО ЛИШЬ ПОПЫТАТЬСЯ.

НО ТЫ МОЖЕШЬ И УБИТЬ… И ЧТО ЗНАЧИТ ЭТО ПО СРАВНЕНИЮ С ТВОЕЙ СВОБОДОЙ. УБЕЙ! И ОБРЕТЕШЬ ЕЕ.

Он лжет! Должен быть другой выход. Ищи его.

— Что скажете, док? — Эстридж выключил магнитофон с записью допроса Холзи. Доктор пожал плечами.

— Психоз. Обыкновенный, я бы даже сказал заурядный, случай маниакального психоза. Этому человеку кажется, что его преследует какое-то сверхъестественное существо в образе некоего Попутчика. Ну что же, это вполне объяснимой довольно распространено. Скорее всего психоз, вызванный каким-то нервным потрясением, приобрел устойчивый характер. А убийства, свидетелем которых стал этот человек, только укрепили его. Просто, как дважды два. — Доктор пожевал губами. — Несомненно, человек с такими психическими отклонениями должен пройти курс лечения, прежде чем его показания будут иметь юридическую силу. Кстати, вполне возможно, что психоз приобретет агрессивную форму, так что на Вашем месте я поторопился бы с поисками.

— Скажите, док, а Вам не кажется странным, что этот Холзи ДЕЙСТВИТЕЛЬНО являлся свидетелем ВСЕХ убийств, если не фактически, то через какое-то короткое время после их совершения, — вступил в разговор молодой лейтенант. — Не может ли быть так, что…

— ..

Что этот молодой человек САМ является убийцей?

Вы это хотите сказать? — Лейтенант кивнул, соглашаясь. — Не думаю. Судя по его голосу, он почти в шоке. Хотя и пытается говорить спокойно. Психоз, конечно, может толкнуть больного на различные поступки, но, согласитесь, для того, чтобы ножом, повторяю, НОЖОМ убить пятерых физически хорошо развитых, обученных, вооруженных огнестрельным оружием людей, нужно иметь по меньшей мере ясную голову. А этот юноша в том состоянии, в котором находится в данный момент, вряд ли смог бы зарезать даже курицу. Еще вопросы?

Эстридж отрицательно качнул головой и поднялся.

— Спасибо, док. Когда понадобится официальное заключение, мы Вам сообщим.

Он ничего не услышал. Просто кто-то кашлянул. Это вполне мог быть один из посетителей, желающий привлечь внимание молодого человека, чтобы узнать, не занято ли пустующее место за столиком. Да мало ли еще что. Но Холзи почувствовал нутром, затылком, кожей.

ЭТО Off! что Попутчик снова нашел его. За долю секунды, пока поднимались веки, открывались темные испуганные глаза, рука выдернула «кольт» из-за пояса и направила в сторону «соседа». Палец лег на спусковой крючок, готовый рвануть его в любую секунду, опуская между собой и опасностью защитную оболочку смерти.

Правда, никто из посетителей не заметил этого жеста, потому что рука с зажатым в ней «кольтом» находилась под столом, надежно скрывающим ее от посторонних глаз.

Холзи увидел именно то, что и ожидал. Райдер сидел за его столом напротив и разглядывал Холзи, словно надеялся увидеть произошедшие в нем перемены. Лицо его было совершенно спокойно. Без тени улыбки. Лишь глаза остались прежними. Холодными, пустыми и бездонными.

— Ну и как тебе все это нравится? — Будничным тоном поинтересовался он. — Поганый городишко, надо сказать.

Я УБЬЮ ЕГО!

ПРЯМО СЕЙЧАС, ЗДЕСЬ.

Я ИЗБАВЛЮСЬ ОТ НЕГО. СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ!

Лицо Холзи перекосила безумная усмешка, глаза выпучились и приобрели дикое выражение. Глаза сумасшедшего.

— Сиди, где сидишь. — Дрожащим голосом полоумного выдавил он. — Не вздумай двигаться. Или я тебе сейчас мозги вышибу. Понял, ты« урод? С потолка соскребать будут.

Все его тело одеревенело от напряжения, ион испугался, что не сможет надавить на курок. Нервы натянулись, словно готовая вот-вот лопнуть леска. У Холзи появилось ощущение, что они, прорезав плоть, вышли наружу, оплетя его тело тонкими змеями.

Райдер, казалось, ничуть не испугался. Он даже улыбнулся и, словно безумно удивившись, спросил:

— Да ты что — шутишь?

— Тон был явно издевательским. — Да нет, конечно, ты этого не сделаешь.

— Я-то? — продолжая улыбаться жуткой, будто приклеенной улыбкой, спросил Холзи. — Сделаю. Да. И не сомневайся.

Я СЕЙЧАС УБЬЮ ЕГО!

К ЧЕРТУ ВСЕ!

УБИТЫ УБИТЫ!

ЕГО НАДО УБИТЫ!

— «Не сомневайся», — передразнил его Райдер. — Да он у тебя заряжен? Наверное, нет. Ты же не проверял? — Он вел свою игру. И наслаждался ей.

— Хорошо. — Кивнул головой Холзи. — Если я не проверял, я нажму на курок.

— Ну так нажимай же! — легко согласился Райдер. Он опустил руку под стол и сложил пальцы, как делал это Холзи, держа пистолет.

— Конечно, нажму. — В глазах Холзи зажегся дьявольский огонь.

— Не нажмешь, — спокойно констатировал .Попутчик, — НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО! потому что у тебя мужества не хватит. — Он ехидно усмехнулся. — ОН ИСКУШАЕТ ТЕБЯ, .ДЕРЖИСЬ!

Ты ведь уже в штаны наложил, верно? Я могу это сделать, а ты — нет!

НУ ДАВАЙ, ХОЛЗИ! ПОКАЖИ ЖЕ, ЧЕГО ТЫ СТОИШЬ.

ДОКАЖИ ЧТО Я НЕ ОШИБСЯ.

— Пух! — вдруг резко сказал Райдер. И зажмурившись от сковавшего его ужаса, Холзи с силой вдавил курок в рукоять.

ГРОХОТ ВЫСТРЕЛОВ ПОТРЯС РЕСТОРАН.

РАЙДЕР, ИЗОГНУВШИСЬ В ВОЗДУХЕ, РВАНУЛСЯ ИЗ-ЗА СТОЛА, НО ПУЛЯ НАСТИГЛА ЕГО, УДАРИЛА В ПЛЕЧО, РАЗВЕРНУЛА НА 180 ГРАДУСОВ И ШВЫРНУЛА НА СТОЛИКИ.

СЛЕДУЮЩАЯ ПРОБИЛА ГРУДЬ, И БРЫЗГИ КРОВАВЫМИ ТОЧКАМИ УДАРИЛИ В ЛИЦО ЧЕЛОВЕКУ В ОЧКАХ.

РОЙ, НЕПОДВИЖНО ЗАМЕРШИЙ ЗА СТОЙКОЙ, С УЖАСОМ СМОТРЕЛ НА ОРУЩЕГО ХОЛЗИ, ИЗРЫГАЮЩЕГО ПРОКЛЯТИЯ В АДРЕС ЧЕЛОВЕКА.

КОРЧИВШЕГОСЯ НА ПОЛУ.

ПУЛЯ, ПОПАВ РАЙДЕРУ В ГОЛОВУ, РАЗНЕСЛА ЕЕ НА ТЫСЯЧУ МАЛЕНЬКИХ ЧАСТИЦ.

И ТУТ С ХОЛЗИ ЧТО-ТО ПРОИЗОШЛО.

ЛИЦО ЕГО ИСКАЗИЛА ЖУТКАЯ, УРОДЛИВАЯ УХМЫЛКА.

ИОН ЗАХОХОТАЛ СТРАШНЫМ УТРОБНЫМ ХОХОТОМ.

В КОТОРОМ СЛИЛИСЬ УЖАС ПОБЕДЫ И ТОРЖЕСТВО ПОРАЖЕНИЯ.

Ничего не произошло. Боек сухо щелкнул. Потеряв способность что-либо соображать, Холзи раз за разом нажимал на курок, боек щелкал, барабан проворачивался и… ничего не происходило. Райдер продолжал сидеть на своем месте, глядя на Холзи с жалостью, как смотрят на маленьких обманутых детей. Холзи зарыдал. Слезы покатились по его щекам, падая на штаны, пол, кресло. Он съежился и сполз под стол. Над крышкой стола остались только часть плеч и голова.

— Зачем ты делаешь это со мной? — прорыдал он, захлебываясь слезами.

Райдер вынул из кармана две медные монеты и, высунув язык, старательно послюнявил их. А затем одну за другой положил на глаза Холзи. Он крепко прижал их пальцами, а когда убрал руки, монеты остались на глазах, создавая странный эффект чего-то нереального, неживого. Кошмарной маски вместо лица.

ТАК ПОСТУПАЛИ С МЕРТВЫМИ ВО ВРЕМЕНА ХРИСТА.

Райдер наклонился к нему.

— Ты умный парень. Сам все поймешь. — Утвердительно выдохнул он. И Холзи понял, что он находится на шаг от истины. И если сможет сделать этот шаг, то получит ответы на все вопросы. Монеты со стуком упали на стол и закрутились, выписывая замысловатые узоры. Одна скатилась на пол и скользнула в угол. Холзи открыл глаза. Райдера не было, но на столе лежал связанный узелочком белый платок. Платок Попутчика. Холзи огляделся, все были заняты своими делами. Никому не было дела до него и его проблем. До Джона Райдера. До белого платка, оставленного им на столе. Холзи трясущимися руками развязал узелок. В нем, выставив латунные жала, уютно покоились патроны для «кольта» 38-го калибра.

Рой с удивлением смотрел, как его странный посетитель вскочил и опрометью бросился к выходу.

«Парень точно не в себе, — подумал он. — Надо было все-таки вызвать врача, ведь бедолага еще под машину попадет не дай бог». Рой вернулся к своим посетителям, а когда мельком глянул через витрину на улицу, то увидел, как парень забрался в автобус, тот самый, для междугородних перевозок.

Запершись в туалете, Холзи зарядил «специальный полицейский», твердо решив, что следующая встреча окажется для Попутчика последней.

ТЫ СЛАВ В КОЛЕНКАХ.

ХОЛЗИ.

ТЫ ЕЩЕ НЕ СОЗРЕЛ ДЛЯ ЭТОГО. ТЫ СЛИШКОМ СЛАБ.

Пассажиры автобуса заканчивали обед, так и не заметив странного происшествия в ресторане. Они забирались в автобус и рассаживались по местам, разворачивая газеты, доставая книги или просто погружаясь в дрему. Нэш сидела на своем месте в середине салона и думала о человеке в черном дождевике. Было в нем нечто, рождающее мысль о мощной силе, великой и могучей, способной сокрушить все на своем пути. Автобус легко тронулся и поплыл по дороге, пожирая се колесами. Наматывая на спидометр Техас, как женщина сматывает в клубок пряжу.

Три патрульные машины остановились у дверей ресторана «У Роя». Полицейские вылезли из душных, пропахших потом кабин. День катился к вечеру, солнце заметно опустилось к горизонту, но, несмотря на это, дневной зной еще поднимался от дороги и земли. Долгожданной прохлады не было, и патрульные помирали от жары даже на улице, не говоря уже о дерматиновых, под кожу, салонах своих машин. Рубахи, пропитавшиеся потом, прилипали к телу, вызывая неприятные ощущения, да еще тяжелый пояс с вооружением будил глухое черное раздражение. Лайл Браун, инспектор патрульной службы, подавил вспыхнувшее желание снять пояс и положить сгона сиденье машины. Он помнил, что случилось с двумя его коллегами на дороге и отдавал себе отчет в том, что парень, которого они ищут, ОПАСЕН.

К тому же, как выяснилось, у него был пистолет. Именно поэтому Лайл Браун вытащил «кольт» и взвел курок, прежде чем толкнуть дверь ресторана. Кто знает, что ждет тебя в следующий миг. Лайл осторожно заглянул внутрь. Пусто. Лишь хозяин ресторана протирал и без того сияющую стойку. Лайл вошел в прохладный зал.

— Привет, Рой.

— Привет, Лайл. Привет, парни. — Улыбнулся он, увидев гостей. Здесь, как, впрочем, и во многих других маленьких городках земного шара, все знали друг друга по имени. Полицейские расселись на высокие табуретки у стойки.

— Что-нибудь выпьете?

— Пива, пожалуй. — согласился Лайл.

Рой кивнул, и через полминуты на стойке возникли высокие запотевшие стаканы с холодным янтарным пивом. Лайл взял свой, с наслаждением сделал несколько глубоких глотков, облизнул губы и сказал, отдуваясь:

— Черт, ну и жарища сегодня. Давно такой не было.

— Что верно, то верно, — охотно согласился Рой.

— Особенно здорово, когда жаришься в этой колымаге, как рождественская индейка в духовке, — поддакнул второй полицейский. « — Да, работенка у вас — не приведи господь, — кивнул Рой. Привычка соглашаться с клиентами во всем, кроме драк, въелась в кровь хозяина ресторана, как у обычных людей привычка ко всяким бытовым мелочам. — Что у вас стряслось-то? Весь день полицейские машины снуют туда-сюда. Похоже, что-то серьезное?

— А ты еще не знаешь? Вся полиция штата на ушах стоит. Массовое убийство. Один парень двенадцать человек «замочил». Из них семеро полицейских. Попадись он мне, я бы из него душу вытряс. — На скулах Лайла заиграли желваки. — Расстарался бы ради такого случая.

— Здоровенный, должно быть, парень, раз умудрился сотворить такое. Да еще и псих наверное. Как тот, который в 72-м засел на крыше университета в Техасе, помнишь?

— Конечно, но ты ошибся. Обычный парень. Таких сопляков на каждом углу пачками, а что псих, так это верно. Нормальному человеку такое небось и в голову не придет. — Лайл с удовольствием допил пиво.

— Еще?

— вежливо поинтересовался Рой.

— Да нет, — с видимым сожалением отказался полицейский, — нам, пожалуй, пора. Кстати, если этот парень появится здесь, главное не паникуй и не подавай вида, что знаешь его. И тут же звони нам. Усек?

— Конечно, — кивнул Рой. — Еще бы.

— Запомни его хорошенько. — Лайл шлепнул на стойку фотографию. — Этот парень по-настоящему опасен.

— Слушай, Лайл, — вдруг задумчиво произнес Рой, внимательно разглядывая фото, — а ведь этот парень был здесь полчаса назад. Мне еще показалось, что он не в себе, болен. Даже кофе не выпил.

— Он был один? — Быстро спросил Лайл.

— Вообще-то, да, — задумался Рой, — хотя… подсаживался к нему какой-то человек.

— Какой? Как выглядел?

Рой прикрыл глаза, вспоминая.

— Знаешь, Лайл… Черт, совершенно не помню. Только вот… черный дождевик. Да, на нем был черный дождевик. Знаешь, такой длинный, до пят. Я, помнится, еще подумал, что вот, мол, чудак, такая жарища, а он в плаще.

Полицейские переглянулись.

— Возможно, сообщник?

Если бы здесь был Эстрйдж, его очень бы насторожил этот рассказ. Ведь в показаниях Холзи тоже фигурировал человек в черном плаще. А в такую жару мало найдется людей, таскающихся в этакой .

Сбруе. Но Эстриджа не было, а было пятеро встревоженных полицейских, не знающих ничего о Джоне Райдере и черном дождевике.

— Не знаю, — пожал плечами Рой. — Они поговорили, а потом этот человек уехал в машине. Да. Точно.

— Марку не запомнил, Рой? Может, случайно номера заметил?

— Марку… марку… «джип». Вот. Это был «джип». А номера… нет, не заметил. Я и саму машину-то видел всего секунду.

— А цвет «джипа»?

— Трудно сказать. По-моему, черный. Или темно-синий. Не разглядел толком. Вот только после их разговора этот парень, — он кивнул на фотографию, — вылетел отсюда с такой скоростью, словно за ним ЧЕРТИ гнались.

— А где он? — встрепенулся Лайл, рука непроизвольно замерла у рукоятки «кольта». — Куда ушел? Ты не заметил?

— Заметил, Лайл. Он уехал на автобусе. Знаешь, на том самом, который водит Том Болтон. Они двинулись отсюда около получаса назад. Если вы поторопитесь, то без труда догоните их. Мало ли, что этому парню взбредет в голову, того и гляди, перебьет весь автобус.

— Окей. Ребята, поехали. — Они кинулись к дверям, и через десять секунд машины, оглушительно воя и мигая «маячками», понеслись вслед за автобусом Тома Болтона.

Рой, оставшись один, взял фотографию и внимательно стал рассматривать ее. С черно-белой карточки на него серьезно смотрел давешний посетитель.

Пока пассажиры рассаживались, Холзи незаметно выбрался из туалета и сел на незанятое сиденье. Ему повезло, что были свободные места, иначе пришлось бы всю дорогу провести в туалете, а рано или поздно это могло бы насторожить кого-нибудь. Во время своих перемещении он заметил Нэш, сидевшую в середине салона. Холзи устроился возле прохода и наблюдал за пассажирами, хотя мысли его то и дело возвращались к девушке. Странно, но Холзи чувствовал, что она ему не безразлична. «И тем не менее для нее он УБИЙЦА, а это значит, что, заметив его, она поднимет крик и люди набросятся на него, скрутят и сдадут полиции при первой же возможности».