ГЛАВА ВОСЬМАЯ

На следующее утро Зара надела легкие брюки из хлопка, свободную блузу с длинными рукавами и специальные ботинки для ходьбы по песку. Шахин сменил длинный свободный халат на джинсы. Выглядел он, как всегда, великолепно, но вот его поведение… Зара заметила, что Шахин сегодня держится на расстоянии от нее.

Во дворе их ждал джип, у водительской дверцы стоял слуга с ключами. Шахин поблагодарил его на своем языке и велел Заре садиться. Зара не тронулась с места, исподлобья уставясь на Шахи-на. Да, девушка мечтала об этой поездке, чтобы узнать правду о своих родителях, но она не могла позволить так с собой обращаться. В конце концов, она не сделала ничего плохого. Лучше пусть он ей все расскажет, и она сама найдет наследство отца, чем терпеть такую грубость.

– Я не сяду, пока ты не скажешь мне, куда меня везешь, – твердо произнесла она.

– Садись, и я все скажу…

– Открой мне дверцу, и я сяду, – упорствовала Зара.

Ее неповиновение по-прежнему поражало Шахина. Никто никогда не спорил с шейхом Заддары. Им обоим необходимо успокоиться. Зара боялась, что взорвется от того количества вопросов, которые она держала в себе. Закрыв глаза, чтобы не потерять контроль над собой, она с удивлением услышала приближающиеся шаги.

Шахин, отослав слугу, сам открыл ей дверцу машины.

– Поторопись, – сказал он отрывисто.

Они выехали в пустыню, и спустя час Зара поинтересовалась, далеко ли еще ехать.

– Это только начало твоего путешествия. Ты хочешь узнать о своих родителях или нет? – сердито пробурчал он.

– Конечно, хочу…

– Тогда пойми, что мне тоже нелегко.

– Тебе нелегко? – Все эмоции, которые Зара пыталась спрятать, прорвались наружу. Его отношение к самым дорогим ее сердцу людям поражало девушку, она не могла понять, кто он – враг или друг. – Хочешь прочесть мне лекцию о моих родителях? Тебе не кажется, что ты несколько опоздал со своей помощью? Ты несешь ответственность за их смерть, а кроме этого, ты хотел соблазнить их дочь… – вдруг выпалила она.

– Неужели ты так сопротивлялась? – перебил ее Шахин.

У Зары вспыхнуло лицо, но она придержала язык, и постепенно напряжение спало.

– Шахин, прости, – произнесла она наконец. – Ты прав, я также отвечаю за свои действия, как и ты.

Он нажал на газ. Им обоим было тяжело, но эта девушка никогда не узнает, насколько тяжело ему. Он заботился о ее родителях, и до сих пор при мысли о трагедии ему становится невыносимо тяжело.

– Мы едем в глубь пустыни, – объяснил Шахин. – Место не имеет названия, но спутник может определить местоположение, чтобы ты могла увидеть его на экране монитора…

– Спасибо, я бы хотела узнать, что это за место, – произнесла Зара.

– Там велась первая разведка нефти в Заддаре. Тебе нужно увидеть это место, если ты хочешь понять, чем занимались твои родители, что привело их сюда и почему они остались. И самое главное, почему они оставили тебя…

Он чувствовал ее напряжение, даже не глядя на нее. Пока они ехали, Шахин настроился на систему навигации спутника, чтобы она могла увидеть это место на экране.

– Вот здесь, – произнес он, привлекая ее внимание.

Боковым зрением Шахин видел, что она изучает то, что видно на экране. Он хотел показать ей первый лагерь и объяснить, что это за полуразрушенные здания. Он хотел, чтобы они были вместе в это непростое для нее время, хотел рассказать ей правду и покончить с этим. Когда-то отец Зары был одним из лучших геологов своего поколения, но, пристрастившись к спиртному, стал непредсказуемым и безответственным. Отец Шахина, шейх Абдулла, нанял его на работу главным образом потому, что не имел тогда возможности нанять кого-нибудь другого. К счастью, этот риск оправдался для Заддары, но не для отца и матери Зары…

Шахин всегда считал мать Зары мягкой женщиной и в то же время целеустремленной. На ней держалось все – до того рокового момента, когда ее муж, будучи абсолютно пьяным, решил не ждать новых детонаторов и воспользовался неисправными…

Обстоятельства того несчастного случая теперь не имеют значения. Шахин несет ответственность за смерть родителей Зары, и так будет всегда. По своей наивности он решил, что на черном рынке можно купить детонаторы дешевле. Его отец сразу обнаружил в них дефекты и приказал Шахину немедленно обменять их на качественный товар у надежного поставщика. В то время Шахину было девятнадцать, и он тоже старался сыграть свою роль в спасении страны от бедности. Он обернулся за один день, обменял детонаторы, но было уже поздно. Чудо, что его отец остался в живых, но родители Зары погибли, и Шахин никогда не простит себе этого…

– Если хочешь, я могу вести машину. – Ее слова вернули его из воспоминаний и заставили улыбнуться. – Думаю, я справлюсь…

Интересно, что надо сделать, чтобы перестать хотеть эту женщину?.. Ему нужно сосредоточиться на поездке и забыть обо всем остальном, ведь всякий раз, видя Зару, он понимает, насколько она недосягаема для него.

Здесь оставалось всего лишь несколько полуразвалившихся зданий, все глубже и глубже уходивших в песок. Зара почувствовала дрожь, выбираясь из джипа, слезы застилали ей глаза. Она ступала по той же земле, где когда-то ходили ее родители, она смотрела на тот же горизонт и видела те же пески… Она не знала, что ее ожидает здесь, но не думала, что будет так разочарована. Вместо ответов возникло еще больше вопросов… Почему ее родители жили здесь? Как ради этого они оставили свою маленькую дочь? Теперь ей казалось, что она никогда не получит ответов на свои вопросы.

Какое заброшенное и тоскливое место, думала Зара, оглядываясь вокруг. Она заметила, что Шахин смотрит на нее. Господи, он столько времени вез ее сюда, нельзя показывать ему, как она разочарована…

Увидев, что она смотрит на него, Шахин обошел вокруг джипа, обнял за плечи и подтолкнул вперед.

– Вот в этом здании жили твои родители…

Он тихонько сжал ее плечи, и Зара насторожилась, готовясь к тому, что может последовать дальше. Она повернулась за камерой.

– Не возражаешь? Я бы хотела сфотографировать…

– Конечно, – он отступил в сторону, и Зара принялась делать снимки.

Как бы грустно ни выглядели окрестности, она хотела запечатлеть все, чтобы, возможно, со временем разобраться во всем. Закончив снимать, Зара направилась к двери в здание, Шахин открыл перед ней дверь и отошел в сторону.

Войдя внутрь, Зара в очередной раз испытала разочарование и крушение надежд… Стол, три пластиковых стула и жесткий веник, оставленный кем-то у стены. Глядя на веник, она почувствовала нестерпимую душевную боль. Словно тот, кто оставил его у стены, скоро вернется… Однако никаких личных вещей Зара не обнаружила. Шахин прошел через комнату и открыл перед ней другую дверь. Он понимал ее желание побыть одной и не пытался пройти за ней следом.

Это была спальня. У стены стояла железная кровать, а через небольшой проем виднелась ванная комната. Вспомнив свои роскошные апартаменты в Рубиновой крепости, Зара поморщилась.

– Ты об этом говорил? – прошептала она.

– Нет, это только начало, – заверил ее Шахин. – Я думал, тебе стоит увидеть, как они жили, когда впервые разбили здесь лагерь. Когда работы пошли, конечно, место расширилось… А это было первое здание.

Зара посмотрела в окно.

– Спасибо, что показал мне его…

– Теперь ты знаешь, как трудно им жилось здесь.

Он что-то недоговаривает, подумала Зара.

– И что?

– Как скучно было возвращаться после работы домой… Ни спутниковых телефонов, ни телевизора, ни общения с кем бы то ни было. Думаю, даже чтение и игра в карты надоели им в конце концов.

Зара была уверена, что Шахин что-то скрывает, но она хочет знать все.

– Но они были вместе, – подчеркнула Зара, – и твой отец был здесь…

Шахин не стал развивать эту мысль.

– Надеюсь, эта поездка поможет тебе все осмыслить, – коротко сказал он, направляясь к выходу.

Зара последовала за ним. Она все еще надеялась понять, почему он внезапно прервал разговор.

– Не только отсутствие удовольствий делает жизнь в пустыне трудной, – принялся объяснять Шахин. – Это и пустота, огромное однообразное пространство… – Он остановился у открытой двери, глядя на горизонт. – Здесь очень одиноко…

– Но здесь есть другие здания, – указала Зара. – Разве там не было других людей?

– Мы не могли нанимать других людей, но здания росли по мере продолжения работ. Было много оборудования, и нужно было место для его хранения.

– Мы можем посмотреть эти здания сейчас?

– Конечно…

По словам Шахина, самое большое здание использовалось для отдыха. Здесь Зара найдет некоторые вещи, принадлежавшие ее родителям…

– Я думаю, тебе захочется осмотреть все самой… Я подожду тебя в джипе.

Но на полпути к машине Шахин развернулся и пошел назад. Он не может оставить ее, он должен быть рядом. Шахин ускорил шаг, она уже пять минут там одна.

Он тихо подошел к двери и затаил дыхание, прислушиваясь. Приглушенные всхлипывания, едва слышимые… Он догадался, что Зара прикрыла лицо руками, она никогда не показывает своих чувств. Пусть это будет вторжением, но ему надо что-то делать. Он нашел ее сидящей на полу в центре комнаты, повсюду лежали фотографии. Шахин знал, что она их найдет.

– Зара…

– Оставь меня… Пожалуйста, Шахин. Я хочу побыть одна.

– Я думаю, тебе следует знать, откуда у тебя талант… Как видишь, твой отец был блестящим фотографом… – Когда его руки не дрожали и могли держать камеру, подумал про себя Шахин. – Он фотографировал все, что происходило на площадке день за днем…

– Я сделала бы точно так же… – Зара выдавила из себя улыбку и собрала фотографии. – Они – замечательные…

Зара принялась рассматривать фотографии, и Шахин понял, что настало время обо всем рассказать ей.

– Поиски нефти помогли моему отцу пережить смерть матери во время эпидемии оспы…

– Прости, Шахин, я не знала…

– Как только отец занял трон, он стал уделять большое внимание здравоохранению в Заддаре. Но катастрофически не хватало денег. Отец считал, что нефть решит эту проблему, и вот тогда он пригласил твоих родителей. Он не мог предложить им много денег, но они согласились на эту работу…

– Значит, они оставили меня в Англии, потому что ребенку здесь было опасно жить?

– Конечно. Здесь был их штаб: ни кондиционеров, ни системы обогрева… Леденящий холод по ночам и изнуряющая жара в течение дня. Мой отец спал на этой старой кровати в углу, а твои родители в том здании, где ты уже была. Они жили в примитивных условиях, но на другое не было денег.

– Ну а какими они были, ты помнишь? Можешь мне рассказать?

Шахин задумался на мгновение.

– Твой отец был ярким человеком, вспыльчивым и стремительным… А твоя мать была для него опорой. – Ей необходимо было быть сильной, подумал Шахин. Он хотел, чтобы у Зары остались счастливые воспоминания о родителях. Они так много сделали для его страны. – Твоя мать всегда говорила то, что думала. Тебе это никого не напоминает?

Зара улыбнулась, но смотрела куда-то в сторону.

– Шахин, – сказала она наконец, – думаю, пришло время рассказать о том, что случилось…

Шахин решил представить все так, чтобы причинить ей меньше страданий.

– Ты знаешь о неисправных детонаторах. Мы все знали, что они неисправны. Мой отец обнаружил это и настоял, чтобы они были спрятаны под замок до той поры, когда их можно будет уничтожить, не рискуя ничьими жизнями. Он отправил меня купить другие.

– И что же произошло?

– Меня не было здесь, но…

– Дедушка с бабушкой были абсолютно уверены, что это твоя вина…

– Не собираюсь вводить тебя в заблуждение. Вся ответственность за произошедшее лежит на мне, потому что это я купил неисправную партию у военного интенданта. Я думал, что заключил выгодную сделку. Откуда мне было знать, что эти чертовы детонаторы могут быть неисправны! Мне было девятнадцать, но я никогда не стал бы рисковать жизнями людей ради экономии денег…

– Так как же… все это произошло?

Шахин понимал, что нужно говорить осторожно.

– Твоему отцу… не терпелось продолжать работы…

– Это означает, что он пошел туда, где хранились детонаторы?

Он не хотел говорить ей, что все именно так и было.

– Он был так близок к тому, чтобы найти нефть…

Зара нахмурилась.

– А ты не успел вернуться, чтобы предотвратить использование неисправных детонаторов? В любом случае у отца не было права вскрывать замки и брать детонаторы, которые, он знал, были опасными.

Шахину нечего было сказать, потому что ее отец был тогда сильно пьян. Он попал в эпицентр взрыва и умер в больнице, а мать погибла в огне. Его отцу, шейху Абдулле, повезло. Он стоял на этом месте, где сейчас стоят они, и принимал новое оборудование. Шахин решил, что ничего не скажет Заре о пагубной привычке ее отца, ведь изменить уже ничего нельзя, и это лишь разобьет ей сердце.

– Мы все тогда совершили ошибки, – просто сказал он.

– И ты все еще винишь себя, что так долго отсутствовал? Но ведь сюда такой длинный путь!

– Я знаю… – Шахин опустил голову. Он не хотел, чтобы она оправдывала его, но все же у нее было право знать. – Я проделал путь туда и обратно менее чем за двадцать четыре часа. За это время я купил новые детонаторы, проверил их и оплатил. Я несу ответственность за то, что произошло…

– Но нефть нашли?

– Да, по иронии судьбы, взрыв, унесший жизни твоих родителей, вскрыл месторождение. Но мы оба знаем, какую высокую цену мы заплатили, и я никогда не прошу себе этого…

Зара молча сидела на полу среди разбросанных фотографий, пока наконец не подняла на него глаза.

– Я хочу поблагодарить тебя за твою честность… Ты винишь во всем себя, но ведь там были взрослые люди, и все отвечали за свои действия. И, если бы отец дождался твоего возвращения, этого бы не случилось…

– Не надо меня оправдывать, Зара…

– Нет, я буду, потому что ты никогда не простишь себя, пока я не сделаю этого. Несчастный случай произошел из-за ошибки моего отца, Шахин. Его погубило нетерпение, а не ты. Не вини себя.

Шахину и не нужно было большего. Он был счастлив, что Зара поняла его. Какой толк рассказывать ей, что ее отец был пьян и что именно его состояние в тот день и стало причиной несчастного случая!

– Спасибо, – сказал он и протянул руку, помогая ей подняться. – Они ждали тебя… – Он непроизвольно обнял девушку. Гладя ее по волосам, Шахин чувствовал, что она вся дрожит. Зара крепче прижалась к нему, словно хотела подзарядиться его силой. Он погладил ее по спине, желая успокоить, и она подняла голову. Она ждет, что я поцелую ее, понял Шахин. Он старался заставить себя не смотреть на ее полуоткрытые влажные губы… Нельзя. И Шахин, поборов в себе желание поцеловать Зару, отпустил ее и быстро сказал: – Пошли… я хочу показать тебе кое-что еще, думаю, тебе понравится.

Зара была растерянна и взволнованна. Шахин сунул руки в карманы, чтобы уберечь себя от искушения взять ее за руку.

– Здесь будет выставочный зал. – Они стояли перед самым большим зданием. – Твои родители и мой отец были дальновидными людьми, Зара. Они всегда шутили, что пока кроме мозолей у них ничего нет, но настанет время… Они видели будущее Заддары как процветающего государства. Когда-нибудь, мечтали они, молодежь захочет узнать, на чем выросло благосостояние их страны. Я хочу использовать фотографии, которые ты нашла, для выставки, с твоего разрешения, разумеется. И почему бы тебе не помочь мне с этим проектом? Ты знаешь, как это делается, можем привлечь Гедеона и Ламберта. У нас есть фотографии, возьмем сохранившиеся вещи и создадим музей…

Зара не ожидала такого стремительного развития событий. Так вот почему королевство Заддара так быстро развивается! С таким руководителем, как Шахин, в этой стране действительно люди не будут знать нужды.

– Идея замечательная, Шахин… – Не заразиться его энтузиазмом было невозможно, но, когда она положила свою руку ему на плечо в знак признательности, он быстро сделал шаг назад. Ему неприятны ее прикосновения?..

– Куда ты направляешься? – Он преградил ей дорогу, видя, что она уходит.

– Хочу вернуться к джипу.

– Но я еще не все тебе показал… Мне нужно еще кое-что рассказать… – Он достал из заднего кармана документ и передал Заре. На плотном пергаменте отчетливо был виден королевский герб.

– Что это?

– Почему ты не прочтешь?

Сгорая от любопытства, Зара отошла в сторонку. Через несколько мгновений она вернулась.

– Но это просто смешно… Я не собираюсь выполнять это соглашение… – Она протянула ему документ.

– Это законный документ, – сказал Шахин, отказываясь брать его. – Он не обсуждается.

– Может быть, в Заддаре он и имеет силу…

– Я думаю, лучше, если он будет храниться у тебя, – мягко произнес Шахин, когда она опять попыталась отдать ему бумагу.

– Я не хочу. Если ты не возьмешь, я выброшу его в мусорный бак. – Зара оглянулась и, не найдя мусорного бака, скомкала бумагу и выбросила.

– Порча документа ничего не означает, все, что там записано, остается в силе, – мягко заметил Шахин.

– Такого нелепого вида покровительства я еще не встречала. – У Зары пылали щеки, она еще никогда так не заводилась. Шейх Абдулла был ее опекуном, а теперь эта роль перешла к Шахину! Хуже всего было то, что по закону Заддары он остается ее опекуном до достижения ею двадцатипятилетия. С этим она никак не может согласиться.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Сколько тебе лет, Зара?

Спокойный тон, которым был задан вопрос, еще больше разозлил девушку.

– Ты знаешь, сколько мне лет. Дата моего рождения должна быть вписана в твой драгоценный документ.

– Сколько? – опять спросил он таким же спокойным голосом.

Нужен ли ей опекун? Потом, словно молния, промелькнула догадка… Вот почему Шахин держался на расстоянии после того, как поцеловал ее! Вот почему он избегал физической близости с ней, словно чумы. Но почему он не был честен с ней с самого начала?

– Мне двадцать, – жестко ответила Зара, страдая от его холодности, – я уверена, что ты знаешь…

– Итак, у нас осталось пять лет. – Его голос звучал так же спокойно.

– Пять лет? Только не говори мне, что ты намерен опекать меня! – Молчание Шахина подсказало ей, что именно это он и собирается делать. – Но у меня никогда не было личных контактов с твоим отцом. Зачем же сейчас все менять? Деньги регулярно поступали без моих встреч с шейхом Абдуллой…

Шахин удивленно поднял бровь.

– Значит, ты преследуешь корыстный интерес… А я намерен принять самое активное участие в жизни моей подопечной, как, впрочем, надеюсь, и она в моей…

– Не надо все переиначивать, Шахин. Ты знаешь, как только я смогла сама зарабатывать на жизнь, все поступающие из Заддары деньги я направляю на благотворительность. Я не верю, что ты намерен исполнять это соглашение и ждешь, что я буду следовать ему. Разве ты не видишь, что это полная ерунда?

– В моем государстве это – закон, его нельзя изменить. Мы связаны законом, и я не хочу спорить с тобой.

– Тогда позволь мне выйти из этого соглашения, Шахин. Я сама за себя отвечаю. Ты знаешь, что… – Они никогда не смогут быть опекуном и подопечной, это Зара знала точно.

У Шахина потемнели глаза.

– Я думал, что наш приезд сюда поможет нам лучше понять друг друга.

– Нет, Шахин, ты ошибаешься… – Даже если он сделает все, чтобы они расстались, ее сердце все равно будет стремиться к нему. До этого момента Зара даже не подозревала о силе своих чувств к нему. Но теперь Шахин стал для нее совсем недоступен. Более недоступен, чем когда между ними стояла трагедия ее родителей.

– А как же наш музей?

Зара знала, что если она останется в Заддаре и поможет ему с организацией музея, их отношения будут платоническими. Разве не об этом он говорил ей? Потом проект будет завершен и она уедет… Одна… И все-таки Зара должна сделать это.

– Музей, который станет памятником нашим родителям…

Шахин старался не выдавать своих эмоций, пока ожидал ответа Зары. Он должен помнить, что его главной задачей было найти свою подопечную, объяснить ей, что роль опекуна от отца перешла к нему, и убедить, что все будет по-прежнему… При этой мысли он сжал челюсти. Как теперь все может оставаться по-прежнему? Так должно быть, сказал его внутренний голос.

– Конечно, ты будешь жить отдельно и, естественно, будешь иметь равный со мной голос во всех принимаемых решениях.

Ему пришлось скрыть радость от своей маленькой победы, но адреналин будоражил кровь От одной только мысли, что Зара может остаться. Она должна остаться, потому что ему нужен ее опыт, ее знания. Проект просто не состоится без напора и изобретательности Зары…

– Ты останешься? Да или нет?

Она внимательно посмотрела на него.

– Конечно, я останусь ради этого.

Шахин вздрогнул от ее слов. Долг будет руководить их работой. Он давал клятву служить своей стране. Они будут настолько заняты проектом, что на личное не останется времени. Перестройка старого здания в галерею мирового класса отнимет у них все время. А потом он найдет решение…

– Ты куда? – спросила Зара, видя, что он направляется к машине.

Но Шахин не остановился и даже не замедлил шаг.

Зара побежала – быстрее, чем он мог себе представить, и оказалась у дверцы раньше, чем он. Шахин скрыл удивление и не стал тратить время на разговоры.

– Садись…

Зара села в машину.

– Куда мы едем? Тебе лучше сказать мне. Или это еще один сюрприз, Шахин?

Шахин опустил подбородок, зная, что она не отстанет от него.

– Мы едем в мою резиденцию, выстроенную в пустыне. Я надеюсь, тебе понравится.

– Я тоже надеюсь.

На этот раз Шахин привез ее не в спартанскую палатку бедуина и не в Рубиновую крепость, а на свое любимое место отдыха, где он мог развлечься вдали от любопытных глаз и где он докажет Заре, как выгодно ей быть под его опекой.

Как Шахин и ожидал, когда они достигли вершины холма, Зара воскликнула от восхищения.

– Какой контраст по сравнению с… – и она замолчала.

Он понял, что Зара думает о заброшенности того лагеря, где жили и работали ее родители. Но они все работали ради лучшей жизни…

– Восхитительно! Я не ожидала такого…

– Какого? Сказочного? Королевского? – Здесь было чему удивляться, никто не знал об этом месте, кроме самых близких и доверенных лиц шейха.

– Ты дразнишь меня?

Шахин был искренне рад ее хорошему настроению, и сам заразительно смеялся.

В мягком вечернем свете куполообразные шатры выступали бледными тенями на фоне лилового небосвода. Песок приобрел горчично-желтую окраску, фонари светились ярким малиновым светом. Цвета были волнующе привлекательными, но Шахин заметил, что на этот раз Зара забыла про свою камеру. Сумерки – особое время в пустыне, поэтому она наверняка вернется сюда снова, чтобы сделать фотографии… Шахин вдруг понял, что уже планирует ее следующий визит в это уединенное место.

Шатры стояли вокруг небольшого озерца, вода в котором была цвета сапфира. Зара замерла от удивления, увидев проносившихся над головой птиц. Потом она увидела верблюдов, стоявших в тени пальм, а чуть подальше – лошадей, и улыбка ее погасла.

– Ты научишься ездить верхом, – заверил ее Шахин, словно делая ей самый дорогой подарок. – У тебя будет лучший инструктор.

– Ты?

Шахин нахмурился.

– Конечно, я…

У Зары подпрыгнуло сердце. Возможно, верховая езда не так уж ужасна…

Это ее палатка? Нет, разве можно назвать это палаткой? Шатер, в который ее привели, поразил девушку, она почувствовала себя избалованным ребенком, которому во всем потакают.

Оглядевшись вокруг, Зара догадалась, что мебель и некоторые предметы убранства шатра старинные и наверняка ценные. В шатре стоял уже знакомый Заре запах сандала, в золотых подсвечниках горели свечи. Такую кровать, как здесь, она видела только в журналах: огромных размеров, круглая, подзеркальным куполом, она была покрыта малиновым атласом.

Зара направилась дальше, с трудом веря, что все это великолепие было привезено в самую глубь пустыни ради желания одного человека. Еще одна интригующая сторона характера серьезного шейха Заддары…

Ванная комната превзошла все ожидания Зары. Она была отделана мрамором цвета слоновой кости с розовыми прожилками, здесь стояла огромная ванна, имелся и душ. За другой дверью она обнаружила террасу, за которой блестела водная гладь бассейна. Здесь же для нее был накрыт стол – свежий фруктовый коктейль со льдом и маленькие канапе.

– Тебе нравится?

При звуке его голоса сердце Зары ухнуло куда-то вниз. Шахин стоял за ее спиной, и, обернувшись, она увидела, что он уже сменил джинсы на просторный халат. Запах сандала, шедшего от этого великолепного мужчины, дразнил ее рассудок, а мокрые волосы говорили, что он уже успел принять душ…

– Мне очень нравится… – В приглушенном свете в глубоком вырезе изысканного черного халата была видна его загорелая шея, и у Зары перехватило дыхание. Она с трудом сдерживала свои эмоции, когда он подошел ближе.

– Вот здесь мы и будем развлекаться, прежде чем займемся работой, – пояснил Шахин.

– Развлекаться?

– Энергичными упражнениями, так мы освободим голову для предстоящей работы.

Очень похвально, подумала Зара, в этом что-то есть, а вслух произнесла:

– Замечательно, я думаю, это будет хорошим началом для нас обоих.

– В таком случае приступим к урокам верховой езды завтра, на рассвете.

– На рассвете? – Зара закусила губу, она не хотела ждать так долго.

– Лошадей покормили, им нужно отдохнуть, – объяснил Шахин, – но ты не волнуйся, завтра на рассвете мы начнем…

Зара уже давно поняла одну истину: нельзя сидеть и ждать, когда что-то произойдет, надо и самой прилагать для этого усилия.

– Разве мы не можем начать уроки сегодня вечером?

– Катание под луной? – Шахин нахмурился. – У тебя совсем нет опыта, а это может быть рискованно.

– Как же я приобрету этот опыт, если ты не учишь меня?

Подняв голову к звездам, Шахин что-то произнес на своем языке. Итак, он все понял. Ну что ж, на этот раз Зара не даст ему сорваться с крючка.

– Шахин?

– Что ты пытаешься устроить, Зара? Разве ты не знаешь, кто я? – довольно грубо отреагировал он.

– Если я когда-нибудь забуду, вы напомните мне, ваше королевское величество…

– Да забудь ты мои титулы! Я – твой опекун! Ты – моя подопечная! Как я могу игнорировать это?

– Думаю, в истории можно найти массу примеров…

– Примеров чего? – резко перебил он ее. – Ты еще ребенок…

– Мне двадцать лет, я – женщина, даже если ты этого не видишь. Я достаточно взрослая, чтобы понять, чего я хочу…

– И ты знаешь, чего хочешь? – Шахин не удержался, чтобы не спровоцировать ее, потому что она сказала правду. В ней было сосредоточено все, что должно быть в женщине. Но все женщины слишком предсказуемы и по большей части покорны, а Зара отчаянно сражалась за то, чтобы идти своим путем и не поддаваться ему. Он обожал огонь непокорности в ее глазах.

– Да, я знаю!

– И что же это?

– Ты…

Мгновенье они смотрели друг на друга. Шахин знал, что он вступил в поединок с врагом, на победу с которым у него нет надежды, потому что этот враг – он сам.

Он поцеловал ее жестко и властно. Но Зара приняла и такой поцелуй, подчиняясь с благоговением, потому что это был ее мужчина и она заявила на него свои права. Разве не может опекун любить свою подопечную? Кто сказал, что это неправильно? Кто вынес такой приговор? Разве может закон встать между влюбленными? Кто возьмется спорить с судьбой? Зара думала, что ее сердце разорвется от счастья, когда Шахин обнял ее.