– Я мать Франчески…
– Правда? Мать? И, как все матери, думаешь только о себе.
Его комментарий озадачил Кейт. Он снова двинулся к ресторану, а она еще раз преградила ему путь.
– Ты такая же, как все женщины. Думаешь, вранье и уловки помогут получить желаемое, – с отвращением фыркнул Сантино, отодвигая ее с дороги.
Он не дал Кейт ни единого шанса ответить. Однако страх ее исчез, уступив место спокойствию человека, которому нечего терять:
– Ты то же самое скажешь Ческе, когда она вырастет и станет женщиной? – спросила она. – Ты хотел знать, как такое могло произойти? – Девушка глубоко вздохнула. Она не желала, чтобы Сантино жалел ее, но ради Франчески была готова на все. – Когда родители узнали, что я беременна, они вышвырнули меня из дома. Тетя Мередит приютила меня…
– И ты даже не попыталась найти меня? – нападал Сантино. – Рассказать, что у нас будет дочь? Нет, зачем? Ты считала меня худшим из мужчин, так? Ты решила, что я отвернусь от тебя. Ты вычеркнула Сантино Росси из своей жизни. Зачем искать меня, когда тебе было так удобно жить с тетей Мередит?
– Не вмешивай сюда Мередит. Она не сделала тебе ничего плохого. И она чудесная бабушка для Франчески. Не надо оскорблять ее.
– Ты не имеешь права командовать мной. Но я прошу прощения за Мередит. Она действительно тут ни при чем.
Кейт смотрела на Сантино и размышляла, могла ли она повести себя по-другому? Следовало ли рассказать ему о Франческе пять лет назад? Способна ли она была сдаться на милость человека, которого почти не знала? И не отвернулся ли бы он от нее, как это сделали родители?
Кейт верила, что поступила правильно. Она не собиралась извиняться перед Сантино за свой поступок. В конце концов, он даже не попытался связаться с ней после той ночи.
– Я думала, ты не захочешь ничего знать, и приняла единственное возможное решение при данных обстоятельствах.
– Ты приняла решение за нас обоих. Ты сочла свои потребности важнее моих. Кто дал тебе право решать за меня? Кто сказал, нужно или не нужно говорить мне, что у меня есть ребенок? Я должен был знать о том, что Франческа – моя дочь, а она – что я ее отец. Тебе следовало немедленно найти меня. И подать в суд.
– Подать в суд? – Кейт внутренне сжалась от одной мысли о том, что было бы, поступи она так. – Хочешь сказать, итальянские законы встали бы на сторону бедной матери-одиночки? Разве ты не понимаешь, я всего лишь пыталась обезопасить себя и своего ребенка.
– Я что, мог причинить ей вред? У тебя тысяча оправданий, но я понял одно: ты лишила меня дочери, а Франческу – отца на целых четыре года.
– Неправда! Все не так! Я тебя совсем не знала, Сантино! Я не знала, что ты за человек!..
– Ты не задумывалась об этом в моей постели!
Оба повернулись к Кэдди, застывшей на пороге ресторана.
– Дайан Фокс, – прошипел Сантино сквозь зубы. – Мы должны вернуться. И сделать вид, что все хорошо. Мы обязаны встретить режиссера так, будто между нами ничего не произошло.
– Нет, Сантино, я не могу.
– Ты должна.
В этом он прав, мысленно согласилась Кейт. Меньше всего сейчас Франческе нужно, чтобы весь мир узнал, что Сантино Росси и Кейт Малхун объединяет красочное прошлое. Она улыбнулась Кэдди, и все трое вошли в ресторан.
Следующие несколько часов прошли для Кейт как в тумане. Она раздавала улыбки направо и налево, притворяясь, что интересуется всеми и всем.
Ее первое впечатление о Дайан Фокс было положительным, а это уже хорошо. Она пожала режиссеру руку и посмотрела туда, где должны были находиться Мередит и Франческа. Кейт заметила рядом с ними Сантино… Дочурка проснулась… И, кажется, оба довольны обществом друг друга… Извинившись, Кейт поторопилась подойти к ним.
– А потом я упала… – Заметив Кейт, Франческа потянулась к ней. – Противный пони сбросил меня, мамочка.
Для Сантино это невинное замечание девочки стало очередным доказательством того, что Кейт – плохая мать. Целуя дочку, Кейт крепко прижала ее к себе.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Сантино взглянул на часы.
– Нам пора домой, Франческа.
– О, вы отвезете нас в отель? – поинтересовалась Мередит. – Очень мило с вашей стороны, Сантино.
– Я имею в виду свой дом.
Мередит удивилась, а Кейт уловила на себе его холодный взгляд.
– Прошу тебя, не делай этого, – мягко попросила она, передавая малышку тете. – Давай не будем спорить, куда мы отправимся. – Кейт улыбнулась дочке, делая вид, что ничего не происходит.
Мередит обеспокоено оглядела обоих, но быстро взяла себя в руки и подкинула малышку над головой, чтобы отвлечь ее:
– Пойдем, разбойница! Я одену Франческу, а вы пока решайте свои дела.
Спасибо, Мередит, мысленно поблагодарила Кейт, наблюдая, как тетя исчезла с Ческой за дверью.
– Сантино, прошу тебя, не забирай у меня Франческу. Разве ты не видишь, как она сейчас счастлива. Ты что, хочешь расстроить ее?
– Конечно, нет, – с нежностью отозвался Сантино, глядя на удаляющуюся за руку с Мередит дочь.
Он даже улыбнулся, когда Франческа повернулась и помахала ему ручкой, как будто не замечая Кейт.
– Франческа поедет со мной домой.
– О чем ты? – Сердце Кейт замерло.
Она поняла: Сантино принял решение. И как можно его остановить? Она не в силах с ним бороться. И не в состоянии позволить, чтобы Франческа стала свидетелем ужасного скандала между родителями. Кейт оставалось лишь воззвать к лучшим чувствам Сантино, если таковые имеются.
– Она еще совсем малышка, Сантино. Не вмешивай ее в наши проблемы.
– Ты, кажется, не понимаешь. Я не знал о дочери пять лет. И хочу видеть, как она просыпается по утрам.
И снова в его голосе послышалась боль. Его взгляд пробирал до костей. Может, что-то серьезное произошло с ним в детстве? Что-то, чего он не может забыть до сих пор?
– Странно, что из всех людей ты одна не можешь понять очевидного. И ты – мать. – Он произнес слово «мать» так, будто это нечто ужасное. – Я хочу быть рядом с дочерью. Собираюсь видеть ее каждую минуту каждого нового дня. Смеяться с ней и веселиться вместе. Я хочу прожить с ней всю свою жизнь. – Сантино со злостью взглянул на Кейт. – Или ты лишишь меня этого?
Она хотела взять его за руку, но Сантино резко отстранился, будто ее прикосновение было для него нестерпимо.
– Сантино, пожалуйста… Если ты заберешь у меня Франческу, я не смогу помочь ей, когда она проснется завтра в чужом месте в окружении незнакомцев…
– Я ее отец, а не кто-то чужой.
– А Франческа – маленькая девочка, которая весь день провела в полусне после утомительного перелета. Вспомнит ли она тебя завтра утром? Прошу, оставь ее сегодня со мной, и клянусь, я привезу ее к тебе…
– Как я могу тебе доверять?
– Не поступай так со мной, Сантино. Не надо, прошу… умоляю тебя… не забирай мою девочку… она для меня все…
– Твои слезы для меня ничего не значат.
– Обещаю…
– Обещаешь?
– Пожалуйста, не отнимай у меня ребенка, Сантино. – Кейт вцепилась в его рукав. – Она – все, что у меня есть…
– Тогда у тебя есть больше, чем у меня. А теперь отпусти мой рукав.
– Мне жаль.
– Ты еще не так пожалеешь, – заверил ее Сантино.
– Я не виню тебя…
– Избавь меня от твоей жалости! – Он оттолкнул ее и пошел прочь.
– Я умоляю тебя пожалеть меня! – Кейт бросилась за ним, молитвенно сложив руки. – Ради дочери, Сантино, я взываю к тебе!..
– Не устраивай шоу. – Сантино повернулся к ней. – Успокойся, пока никто ничего не заметил. И отстань от меня.
Но Кейт не могла этого сделать. Не могла этого допустить. Она упрямо стояла перед ним, глотая слезы боли и унижения. Люди поглядывали в их сторону, но тут же уходили по своим делам.
– Ты не отнимешь ее у меня… Ты не можешь…
– Я потребую через суд полной опеки над Франческой… – Сантино говорил очень уверенно. – И если ты хочешь общаться с дочерью, у тебя есть два варианта. Или забирать ее на каникулы, или переехать в Италию, где вы сможете видеться чаще. Но только не вздумай полагать, что я уступлю тебе дочь. Я не собираюсь проиграть эту битву. Ни один суд в мире не отдаст Франческу такой безответственной матери… которая так легко оказалась в постели с мужчиной тогда и легко оставила дочь на попечение старой тетушки сейчас… – Он вытянул руку, не давая ей заговорить. – Да, Кейт, все, что ты слышала обо мне, – правда. Я не остановлюсь ни перед чем, чтобы получить то, что хочу. И уж тем более, если дело касается моей дочери.
– Ты просто чудовище.
– Чудовище? – Кажется, ее обвинение позабавило Сантино. – Перестань, Кейт… Любой судья поймет, что я любящий отец, который хочет защитить дочку от всех бед… отец, жаждущий наверстать упущенные годы, которых лишила его мать малышки.
Кейт побледнела. Она знала: Сантино прав. Но ей также было известно, что он ни за что не причинит Франческе боль, разлучив ее с мамой. Сантино, кажется, что-то замышляет.
– Кстати, ты все еще работаешь на меня, не забыла? Мне нужно, чтобы ты сделала один звонок… – Он нетерпеливо вздохнул, не услышав ответа. – Ради бога, соберись. Я переговорю с Дайан Фокс, а ты позвони в отель…
Кейт подняла глаза. Сантино заметил застывшую в них боль. Она все еще страдала при мысли, что ей придется расстаться с Франческой. Но сейчас не время для жалости. У нее было целых пять лет рядом с дочерью, а у него – ни одного дня. Теперь настало время заплатить по счетам.
– Позвони, скажи, для кого нужен номер и что нам нужно две спальни.
– Нам? Я думала, нет никакого «мы».
Кейт говорила еле слышно, и все же она продолжала бороться. Сантино восхитился этим ее качеством, но, с другой стороны, это противоречило его планам.
– Одна спальня с двумя кроватями для тебя и Франчески, а вторая – для меня. – В ее глазах затеплилась надежда, но тут же угасла, когда он продолжил: – Это не ради тебя, а для Франчески. Полагаю, разлука с тобой может навредить ей.
– Ты очень добр. Я позвоню сейчас же.
– Тебе нужно только упомянуть мое имя, – сказал Сантино.
Конечно, номер для Сантино Росси нашелся. Для него нет ничего невозможного. Клерк только подтвердил это. Кейт очень хотелось бы убежать подальше от Сантино, но она не могла оставить Франческу. Повесив трубку, Кейт предприняла последнюю попытку:
– Ты – отец Франчески, Сантино. Между вами связь, которую не смогу разорвать даже я. Я ничем не угрожаю тебе. Ты ведь знаешь это?
– Ты забронировала номер в отеле? – безразлично спросил Сантино.
– Ну конечно.
– Тогда лучше сообщи Корделии и Мередит обо всем. – Развернувшись на каблуках, Сантино удалился.
Для синьора Росси был подготовлен президентский люкс. С каждым разом Кейт все больше убеждалась в его могуществе.
Девушка прислушалась. Франческа мирно посапывала в кроватке, утомленная насыщенным днем, а в соседней комнате Сантино нервно расхаживал взад-вперед по ковру. Повезло дочурке! Она не понимает, что происходит. Ей забавно было спать с мамой в одной комнате, когда папа находился в соседней.
Кейт посмотрела на спящую дочь. Ради ее счастья онa пойдет на все, даже если придется смириться с существованием в ее жизни Сантино Росси. Она могла лишь надеяться, что когда-нибудь Сантино изменит свое мнение о связи матери и ребенка.
Кейт легла и накрылась одеялом с головой. Она не сможет заснуть, когда Сантино расхаживает в соседней комнате. Наверняка он не мог дождаться рассвета, чтобы вызвать своих адвокатов и воплотить все угрозы в жизнь.
Кейт плохо спала этой ночью. Ее мучили кошмары, в голову лезли непонятные мысли. Открыв глаза, девушка обнаружила, что Франческа уже проснулась и играет со своим медвежонком.
– Медвежонок голоден? – сонно поинтересовалась Кейт, зная, как важно сохранить привычную для дочки атмосферу.
– Да. И он жалуется. – Малышка поднесла игрушку к уху.
– Уверена, мы сможем найти ему что-нибудь поесть. – Кейт почти встала с кровати, когда раздался стук в дверь.
– Кто это, мамочка? Бабуля Мередит или тетушка Кэдди?
Кейт с бешено колотящимся сердцем приложила палец к губам.
– Ты не помнишь, кто приходил познакомиться с тобой вчера? – прошептала Кейт, боясь, что Сантино может услышать ее.
– Кто? – Франческа сползла с кровати.
Зная, что за дверью стоит Сантино, которому не терпится увидеть дочку, Кейт отчего-то почувствовала грусть. Девочка так быстро забыла о нем! Она крикнула:
– Минутку! Мы скоро! – Кейт прижала дочку к себе. – Ну? Как ты думаешь, кто ждет тебя за дверью?
Франческа шлепнула себя ладошкой по лицу и завертелась в руках Кейт.
– Мой папа!
– Верно, родная…
Франческа бросилась к двери. Кейт не стала удерживать ее. Нужно привыкать к тому, что теперь в жизни дочурки появился Сантино. Но сердце сковала боль. Будто его вырвали из груди и бросили на растерзание Сантино Росси.
Кейт могла только подивиться поведению Сантино, когда все трое сидели в столовой за завтраком, как настоящая семья. Никто бы и подумать не мог, что у них есть какие-то проблемы. Кейт знала, что Сантино, как и она, плохо спал этой ночью, но он был вежлив с официантами и развлекал Франческу, как только мог. Девочка постоянно смеялась.
– Я покажу тебе, как я умею кататься на лошади, папочка.
– Здорово. У меня есть поместье за городом, недалеко от Рима…
– Дом, как у бабушки Мередит! – Франческа с восторгом захлопала в ладоши. – Я обожаю такие. Когда мы сможем поехать, мамуля? Может, сегодня? У тебя есть лошади? – протараторила малышка на одном выдохе.
– Да.
Сантино холодно взглянул на Кейт. Она, конечно, поедет вместе с ними, но только ради Франчески. Что ж, у нее хотя бы будет время привыкнуть к предстоящим переменам.
– Я предупрежу Кэдди. И попрошу Мередит сопровождать нас… – Кейт надеялась, что этими словами дала Сантино понять: куда бы ни поехала ее дочь, она отправится следом, пока ее не остановит закон или другая сила.
– Очень хорошо, – согласился Сантино после небольшой, наполненной ненавистью паузы. – Я скоординирую свои планы…
Они свернули за угол, и впереди показалась длинная дорога. По обе стороны от нее раскинулись заливные луга, а над головой сходились почти у небес верхушки кедров. Еще в отеле Сантино позвонил, и к подъезду подали «рейнджровер». Сейчас Мередит с Франческой сидели сзади, а Кейт на переднем сиденье рядом с Сантино.
В течение всего путешествия он и словом с ней не обмолвился, весело болтая с Мередит и Франческой.
– Когда мы повернем еще раз, вы увидите мой загородный дом.
Сантино улыбался, но при взгляде на Кейт улыбка исчезала с его лица. Поняв, что между племянницей и Сантино возникло напряжение, Мередит засыпала его вопросами о доме, который они собирались посетить. Мужчина с гордостью сообщил, что поместье раньше принадлежало древнему роду, но теперь он его полноправный владелец. Для династии, которую создаст сам. Все веселились, и только Кейт оставалась молчаливой.
Пропасть между ней и Сантино становилась больше с каждой минутой.
– Ну как вам? – спросил между тем Сантино, как только поместье появилось на горизонте.
Поместье?! Да его можно сравнить с Трианоном, построенным для капризной королевы Марии Антуанетты…
– Какой большой дом, папочка, – заключила Франческа. – А лошади тоже там живут?
Несомненно, там должно хватить комнат для всех, про себя отметила Кейт. Ей хотелось повнимательнее осмотреться, но она не желала, чтобы потом Сантино обвинил ее в том, что она оценивала его имущество. Девушка молча смотрела вперед.
– Нет, – ответил Сантино дочке. – Лошади живут в конюшне неподалеку от дворца. Хочешь, я отвезу тебя прямо туда?
Ответом стал восторг Франчески. Даже Мередит заразилась энтузиазмом девочки. Только Кейт вжалась в сиденье, чувствуя себя лишней в этом фан-клубе Сантино Росси.
Остановив машину, Сантино первым вышел и открыл заднюю дверцу со стороны Франчески. Обычно Кейт всегда сама отстегивала дочку и помогала ей выйти…
– Правда, они чудесно выглядят рядом?
Чувствуя волнение Кейт, Мередит взяла племянницу за руку. Кейт знала, что тетя на ее стороне, но также понимала, что каждая минута, которую Сантино проводит рядом с дочерью, укрепляет их связь. Тем легче ему будет избавиться от Кейт.
Девушке стало еще страшнее, когда она услышала восторженные возгласы Франчески. Кейт убеждала себя не бояться, а радоваться за малышку. Но вместо этого желание забрать дочку и исчезнуть с ней там, где Сантино не сможет их найти, становилось почти непреодолимым.
– Понравилось? – спросил Сантино, возвращаясь за руку с Франческой к Кейт и Мередит.
– Лошадки такие большие. Слишком большие для меня.
– Верно… – Сантино потер подбородок. – Жаль, у меня нет пони, чтобы мы могли покататься вместе.
Кейт поняла – Сантино просто демонстрирует ей то, что может дать дочери все, чего та пожелает. Девочка была еще слишком мала, чтобы понимать проблемы взрослых. Ей достаточно того, что теперь появился папа, который осуществит все ее мечты.
– Мы пойдем на озеро после ланча, – сообщил Сантино Франческе. – Как считаешь, тебе понравится кататься на лодке? Но сначала поиграй с тетей Мередит и щенками, пока я поговорю с твоей мамой…
– Щенки!
Франческа только что не задыхалась от счастья. Однако Мередит обеспокоено встрепенулась. Что-то в голосе Сантино изменилось, когда он заговорил о Кейт. Девушке хотелось успокоить тетю, но что она могла сделать?
– Щенки. – Кейт взяла дочку за руку. – Разве не чудесно?
– Не сжимай так сильно, мамочка. Мне больно.
– Прости, родная. Я не хотела причинять тебе боль…
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Пока они шли в сторону дома, беспокойство Кейт усиливалось, тогда как Сантино, кажется, чувствовал себя прекрасно. Как и во всем остальном, он достаточно быстро преуспел в роли идеального родителя, а для Мередит – и идеального хозяина. Разве мог быть кто-то более гостеприимным? И более щедрым? Кейт была благодарна дочери за то, что та взяла за руку ее, а не Сантино, когда они вошли в просторный холл замка. Девочка с восторгом оглядывалась по сторонам, а Кент могла лишь удивляться богатству Сантино Росси. Имея такие деньги, можно купить весь мир.
Мередит расспрашивала Сантино о том или ином орнаменте или картине на стене с привычной для нее дотошностью.
– Я всего и не упомню, – рассмеялся мужчина.
Франческа тем временем подошла к витой лестнице, ведущей на второй этаж, и погладила мраморного льва, застывшего у ее основания.
– Это теперь твои львы, можешь дать им имена, если хочешь, – нежно произнес Сантино, потрепав дочурку по голове.
Франческа тут же взяла за руку папу и не отпускала его весь остаток путешествия по дому. Чтобы не оказаться в стороне, Кейт старалась поспевать за ними. Посторонний человек подумал бы, что они трое – счастливая семья. В доказательство этого все слуги кланялись и улыбались им, не сомневаясь, что синьор Росси приехал сюда со своей семьей.
Что сказал им Сантино? – размышляла Кейт.
Он был так великодушен со всеми, но на нее ни разу не взглянул. Но как бы он ни ненавидел Кейт за обман, они теперь навеки связаны Франческой. И не только ею, заключила Кейт. Нравится им это или нет, но между ними промелькнула прежняя искра, которая не угасла до сих пор.
Они остановились возле оранжереи. Там было столько разных растений и цветов, что невольно разбегались глаза. С одной стороны располагался небольшой водопад, а на лужайке лежали щенки. Сантино проводил к ним Мередит и Франческу и вернулся к Кейт.
– Кейт? – Он указал на дверь, ведущую в дом.
По спине девушки пробежал неприятный холодок, когда она вошла внутрь следом за Сантино. Она даже не приглядывалась к убранству, как Мередит. Вряд ли она окажется в этом замке еще раз.
Настало время для нее побороться за свое дитя.
– Сюда… – Голос Сантино звучал холодно и жестко, хотя он держался подчеркнуто вежливо с Кейт, пропуская ее в комнату.
Невозможно было остаться бесчувственной к красоте этого места. Комната была оформлена в кремовых, розовых и золотых тонах. Пол укрывал пушистый ковер. Один он, наверное, стоит целое состояние. Окна выходили на озеро. Вдалеке раздавался гогот гусей…
– Гуси на острове, – будто прочитав ее мысли, пояснил Сантино. – Они не подойдут к Франческе?
– Девочка знает, как вести себя с гусями, – автоматически отозвалась Кейт. – У Мередит на ферме есть гуси. Они лучшие охранники, чем собаки…
Кейт замолчала. Комната вдруг напомнила ей о том, что они пришли сюда не затем, чтобы болтать о чем-то отвлеченном.
Сантино отошел к окну. Они немного постояли в тишине. А потом он повернулся к ней. Его губы дрожали.
– Пять лет, Кейт… – Его темные глаза глядели прямо в душу. – Пять лет жизни Франчески. Ты украла их у меня.
Он никогда не поймет, почему. Никогда.
– Украла у вас обоих.
Кейт достойно выдержала его взгляд. Она не собиралась отрицать свою вину. Не тот случай.
Сантино закрыл глаза рукой, будто не хотел видеть Кейт. Девушка знала, какого труда ему стоит сдержать свою ярость.
– А ведь я доверял тебе. Благодарил судьбу, что она вернула мне тебя. Какой же я идиот! Ты даже не собиралась говорить мне, что у меня есть дочь. Ты приехала в Рим только из-за Корделии…
– Частично…
– Нет. Всецело. Не лги мне. Без вмешательства судьбы… и да, Мередит я бы никогда не узнал о существовании Франчески. Ты украла у меня дочь. И ты заплатишь за это.
– Я собиралась рассказать тебе.
– Когда, Кейт? Когда?
– Когда узнала бы тебя немного лучше… Когда поняла бы, что ты за человек… Когда мне стало бы ясно, каким отцом ты стал бы Франческе…
– Значит, ты теперь судья и Бог?
– Ты же видел ее. Видел, как она наивна, как невинна… Ты ведь не захотел бы, чтобы я отдала малышку в руки незнакомого мужчины?
– Как ты смеешь судить меня? Подвергать какому-то тесту? Который не завершен до сих пор, да? Как ты смеешь сомневаться? Ты ведь ничего обо мне не знаешь…
– Вот именно, – прервала его Кейт. – И я должна была быть уверена…
– Во мне?
– Я – мать Франчески. Моя задача защищать ее.
– Да, ты ее мать, – хмыкнул Сантино, будто это было главным несчастьем в жизни.
– Может, ты хотел бы, чтобы я пришла на порог твоего дома с ребенком на руках? Умоляла бы тебя принять меня и Франческу? Что бы ты сделал, Сантино? В чем обвинил бы меня тогда? Я помню, как ты подал в суд на ту, другую…
– Снова ложь.
– Не смей даже сравнивать меня с той женщиной. Я не лгунья. И никогда ею не была.
– Но ты скрыла от меня правду.
А ведь ему еще не все известно. В гнетущей тишине Кейт подняла глаза, посмотрела на Сантино и вспомнила о той единственной ночи, которую они провели вместе. Тогда исполнилась ее юношеская мечта. Тогда жизнь подарила ей самый ценный подарок – дочь. А теперь роковой перст судьбы отнимает у нее ее единственное сокровище.
В комнату ворвался смех Франчески. И Кейт, и Сантино, улыбаясь, выглянули в окно. Девочка неслась по лужайке, а следом за ней бежала запыхавшаяся Мередит.
– Она хорошая женщина. Тебе повезло…
– Повезло?
– Иметь такую тетю, как Мередит… иметь семью.
– У тебя теперь тоже есть семья, – напомнила ему Кейт.
– И чтобы убедиться, что я не потеряю ее, я попросил приехать своего адвоката. Я поговорю с ним во время ланча. А потом настанет твоя очередь, Кейт.
– Моя очередь? – Сердце ее замерло в груди от страха.
– Он расскажет, что тебя ждет. А я заберу Франческу на озеро, пока вы будете беседовать.
– Но ведь пока ничего еще не решено? – пересохшими губами прошептала Кейт.
– Это лишь предварительный разговор.
Однако Кейт не убедили его слова. Это конец.
Или начало конца. Кейт ощутила, как внутри все сжалось от боли и горя. Она не могла этого выносить. И хуже всего то, что она любит дочку. И любит Сантино.
– Когда ты вернешься в Англию, – продолжал он, даже не взглянув на нее, – найми самого лучшего адвоката. Конечно, я оплачу все расходы.
– Ты очень щедр, Сантино… – в горле пересохло —…но мне не нужны твои деньги.
– Гордость, Кейт? – Он повернулся к ней. – Я думал, ты беспокоишься только о Франческе. Я считал, что она для тебя – все.
– Так и есть. Но я сама оплачиваю свои счета.
– Послушай моего совета: не позволяй гордости преобладать над здравым смыслом и твоими интересами.
– Может, ты знаешь, каковы мои интересы?
– Я пытаюсь помочь. Но если ты ничего не понимаешь… – Он пожал плечами.
– Спасибо тебе большое, Сантино, но у меня уже есть адвокат в Англии.
– А я предлагаю тебе нанять лучшего. Ради Франчески. В договоре между нами не должно быть неясности.
– Это точно. И мне уже все ясно.
– Ты устраиваешь истерику. Научись контролировать эмоции.
Что это? Угроза? Даже если так, нельзя стоять перед ним и молча проглатывать все его слова.
– Может, ты и умеешь так делать. А я не могу оставаться бесчувственной, когда дело касается Франчески. И хватит угроз, Сантино. Я не хочу, чтобы моя дочь выросла холодной, расчетливой стервой с огромным счетом в банке и без сердца.
Кейт смотрела на него с вызовом. Сантино знал, что в каком-то смысле она права. Но теперь уже поздно сворачивать с намеченного пути. Он не в состоянии потерять Франческу.
– Спасибо, что предоставил мне возможность поговорить с адвокатом последней. Так я смогу быть готовой ко всему. И кстати, Франческа всегда знала, что у нее есть отец, Сантино. Я никогда не лгала ей…
Кейт попала в точку. Сантино замер, весь обратившись в слух.
– Я не говорила ей, что ты умер или еще что-нибудь подобное.
– И что же ты ей сказала?
– Что мы с папой потерялись, но он очень ее любит и однажды обязательно найдется.
– Сказочка.
– Я сообщила то, что ребенок смог бы понять. То, с чем Ческа смогла бы жить, а не то, что заставило бы ее почувствовать себя брошенной еще и папой, так же как бабушкой и дедушкой.
– Наверное, я должен быть тебе благодарен? – холодно вопросил Сантино. – Будь ты проклята, Кейт. Ты даже не попыталась найти меня, когда родилась Франческа.
– Я знала о тебе только то, что читала в прессе. У меня не было выбора…
– И ты решила, что и меня нужно лишить выбора? А как же честность? Доверие? Или в твоем лексиконе нет таких понятий?
– Мне пришлось одной пережить все последствия.
– Последствия? – усмехнулся Сантино. – Не слишком ли поздно думать о последствиях? В ту ночь мы прекрасно знали, на что шли. Иначе мы бы никогда не оказались в одной постели.
– Думаешь, ты все знаешь, Сантино? Даже то, что я была девственницей.
На мгновение Сантино замер, но потом рассмеялся:
– И ты настолько ценила свою невинность, что не могла дождаться, когда избавишься от нее. Это ты скажешь Франческе, когда она вырастет? – Сантино с удовлетворением заметил, как побледнела Кейт. – А теперь соберись. Скоро состоится ланч. Я не желаю, чтобы Франческа видела тебя в растрепанных чувствах.
– Я буду спокойна, Сантино, – заверила его Кейт, но в ее глазах горел вызов.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Кейт сидела у окна за столом напротив адвоката. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не смотреть на то, как Франческа идет по лужайке за руку с Сантино так, будто знает его всю свою жизнь.
– Мисс Малхун…
Кейт взглянула на адвоката, склонив голову, чтобы создать видимость того, что она его слушает. Нотариус отлично говорил по-английски. Его итальянский акцент был едва заметен. Он был очень мягок с ней, словно защищал ее интересы, а не интересы оппонента.
– Как вы и просили, я подготовил для вас все необходимые бумаги, мисс Малхун. По возвращении в Англию вы можете показать их своим адвокатам.
Кейт дрожащей рукой взяла конверт с документами. Она соврала Сантино, что в Англии у нее есть хороший адвокат. Ей никогда не приходилось обращаться к юристам, если только по работе. И вот до чего все дошло!
– Спасибо, – поблагодарила Кейт, улыбнувшись. Интересно, как адвокату удалось так быстро все подготовить, если Сантино позвонил ему вчера вечером?
Типично для Сантино. Он принимал решение и действовал немедленно, ничего не оставляя на потом. И он был уверен, что будет выглядеть невиновной стороной. Человеком, который превыше всего ставит интересы ребенка…
Наверное, он позвонил адвокату домой, заключила Кейт, как только встреча подошла к концу. Как и все остальное, адвокаты были доступны для Сантино Росси двадцать четыре часа в сутки. Этот мужчина очень могущественен, и не нужно забывать об этом, если уж собираешься противостоять ему.
После разговора с адвокатом Кейт поискала уединенный уголок, где могла бы изучить документы, которые ей дал представитель закона. Кейт не была дурой или слабой женщиной, чтобы сдаться, даже не попытавшись отстоять право Франчески иметь обоих родителей. Однако Сантино – опасный враг, в руках которого достаточно оружия. Сегодняшняя встреча с адвокатом лишь доказала это. Сантино продумал все до мелочей. Он уже видел маячившую на горизонте победу. Кейт была лишь пешкой в его хитроумной игре. И если она не найдет способ заставить его изменить решение до суда, то проиграет войну за дочь. А это недопустимо.
Кейт проскользнула в первую попавшуюся приоткрытую дверь. Она присела на край дивана и внимательно просмотрела каждый документ из конверта. Может, Сантино прав и она все преувеличивает?.. Хотелось бы верить в это. Хотелось бы знать, что все не зайдет так далеко, как она боялась…
Девушка выглянула в окно, и сердце ее дрогнуло. Она заметила Франческу и Сантино. Они только что причалили к берегу на небольшой лодке. Лучи солнца играли в кудрях малышки, так же как и в густых темных волосах ее отца…
Кейт отвернулась и закрыла глаза. Она все еще любила его. Любила так сильно… Что бы он ни сделал с ней, ее любовь не умрет никогда. Во Франческе была вся ее жизнь, но и в Сантино тоже… а вот она для него ничего не значит.
