ПЕТР СТЫПОВ
      Гости с Миона
      Пeревод с болгарского РАИСЫ АНДРЕЕВОЙ
      ОГЛАВЛЕНИЕ
      Ночной гость
      Похищение
      Поединок
      "Нет!"
      На Луну
      Ракета без опознавательных знаков
      Существа иного мира
      Странные встречи
      Все выясняется
      Невероятная история Асура
      Мной и Земля
      Дневник первых гостей Земли
      Заговор
      Старик беспокоится
      В плену у Беги
      Асур
      Благородные мионяне
      Голоса из космоса
      Поиски
      На Марсе
      Памятник марсиан
      Друзья
      НОЧНОЙ ГОСТЬ
      Проклятая темень!
      И черная бездна, зияющая под ногами! Браун испытывал неприятное чувство, что стоит ему шагнуть вперед, и он провалится в небытие. Волны плескались о берег с монотонным и тяжким стенаньем. Белые языки их гребней время от времени облизывали скалу, на которой он стоял, и тогда соленые брызги увлажняли ему лицо. Кругом царил мрак. Небо было затянуто облаками. Только далеко справа мерцали огни большого портового города. Браун пришел оттуда час назад. Сначала он бесшумно и быстро шагал по асфальтированному шоссе, потом свернул на тропинку, извивающуюся вдоль берега, и притаился под Одинокой гейшей. Так ему было приказано по радио.
      Одинокая гейша напоминала сутулившуюся коленопреклоненную женщину в широком платье. Очертания скалы терялись во мраке. Но Браун хорошо знал это место.
      В последние дни он приходил сюда дважды, чтобы как следует ознакомиться с ним.
      Теперь он стоял, прислушиваясь к рокоту моря, и ждал. . .
      Если бы не строжайший запрет, с каким наслаждением затянулся бы он сейчас крепким дымком сигареты! К чертям! Эти господа чересчур уж предусмотрительны. Впрочем, Браун и сам понимал, что иначе нельзя.Огонек сигареты может привлечь внимание пограничного дозора, какого-нибудь рыбака или же случайного прохожего. И к чему такая таинственность. Даже не предупредили его, откуда явится посланец. И почему нужно было ждать его именно здесь, на этом пустынном морском берегу, этой ночью - темной и такой гнетущей?
      Браун взглянул на светящийся циферблат ручных часов. Двенадцать и одна минута. Пора уже появиться незнакомцу. Каким образом он прибудет сюда? На автомашине? Пешком? На лодке? На бесшумном вертолете?
      Браун поднял голову.
      Облака поредели. В разрывах между ними выглядывали звезды. Взошла луна - огромная, кроваво-красная.
      Черная фата небесного купола таяла, открывая взору все новые и новые далекие огоньки. Мрак понемногу рассеивался. Браун стоял, глядя на колеблющуюся поверхность моря, где теперь вспыхивали и гасли тусклые отблески.
      Вдруг он заметил на ней какое-то тело - оно выплыло из морских глубин и направилось к берегу. Лодка? Нет, это была не лодка. "Рыба! - сказал себе Браун. - Может быть, акула, если только они водятся здесь! Но какая громадная и широкая! Настоящий кит!" Между тем темное тело приобретало все более ясные очертания - совершенно гладкое, оно по форме напоминало сундук, который все больше и больше всплывал и приближался к песчаной кромке берега. Вот оно бесшумно скользнуло по суше и остановилось.
      От странного продолговатого предмета, который теперь своими размерами походил на большой легковой автомобиль, отделился силуэт - словно огромная сигара.
      Силуэт двигался. Это был человек. Браун почувствовал облегчение. Конечно, это был тот, кого он ждал. Он думал, что незнакомец прибудет по суше, морю или воздуху, но не предполагал, что тот выплывет из морских глубин.
      "В сущности, так оно и должно быть, - подумал Браун. - Именно так, потому что наиболее безопасно. . . Но на всякий случай надо быть начеку!" Браун плотнее прижался к скале. Замер, затаил дыхание. Он был уверен, что полностью сливается с темнотой.
      Но человек, ловко взбираясь по крутому откосу, направлялся прямо к нему. Вот он остановился в нескольких шагах от того места, где стоял Браун, и громким шепотом сказал:
      - Извините, у вас случайно не будет огоньку? У меня зажигалка испортилась. Винтик один потерялся - два часа бьюсь и ничего не могу поделать.
      Браун почувствовал, как нервное напряжение, нараставшее до этой самой минуты, спало. Он глубоко вздохнул, успокоение теплой волной разлилось по телу.
      - Спичек у меня нет, - сказал он. - А винтик пожалуй, найдется.
      Браун достал из кармана брюк кожаный кошелек, Нащупал в нем бумажный пакетик и, протянув его человеку добавил:
      - Вот, пожалуйста. Может, подойдет. Попробуйте!
      Пока все шло так, как ему сообщили. Винтик он получил от агента, который посетил его месяц назад и сказал, что человек прибудет в первое воскресенье июня что его надо ждать в двенадцать часов у Одинокой гейши, что он спросит огня, так как у него испортилась зажигалка - потерялся какой-то винтик.
      И вот этот винтик находился теперь в руках незнакомца, который проговорил:
      - Благодарю вас, но здесь темно, пойдемте в машину. Там поправим зажигалку и покурим.
      Теперь Браун испытывал абсолютное доверие к этому человеку и покорно зашагал вслед за ним к странному судну, лежавшему на песке. Незнакомец нажал кнопку.
      Открылась дверца. Он сел в машину. Браун последовал его примеру и опустился на сиденье рядом с ним. Дверца захлопнулась. Сразу же вспыхнул свет. Браун окинул быстрым взглядом хорошо оборудованную кабину с четырьмя сиденьями и щитком управления.
      Не говоря ни слова, незнакомец вставил винтик в зажигалку. На вид ему было лет тридцать пять. Гладко выбритый, холодные голубые глаза, красивое лицо - волевое и аристократическое. На нем был спортивный костюм в коричневую клетку.
      - Прекрасно! - с улыбкой воскликнул незнакомец, и Брауну подумалось, что те господа не ошиблись, остановив свой выбор на этом человеке: улыбка у него была сердечная, подкупающая, именно такой был нужен для опасного дела, которое им предстояло. - Сейчас попробуем зажечь!
      Трак! Вспыхнул огонек. В следующий миг в донышке зажигалки открылся тайник, и на колени незнакомца упала скрученная в рулончик бумажка. Он спокойно взял ее, расправил и подал Брауну. Затем достал из кармана миниатюрную лупу и добавил:
      - Читайте!
      Вооружившись лупой, Браун склонился над листком и прочел:
      "Предъявитель сего - наш сотрудник, посланный со специальным секретным заданием. Подчиняйтесь ему беспрекословно. Все средства, предлагаемые им для достижения цели, допустимы. A-I".
      Браун поднял голову. Незнакомец пристально наблюдал за ним. И взгляд его теперь был совсем иным - строгим, властным, пронизывающим. Браун почувствовал, как по спине его забегали мурашки.
      - Думаю, что все ясно, - сказал посланец тоном, не терпящим возражений.
      - Да, - поспешно ответил Браун. - Я всецело к вашим услугам, мистер. . .
      Он замолчал с немым вопросом.глядя на незнакомца.
      - Вега, - сказал тот. - Называйте меня так. Но лучше вообще не упоминать имен. Впрочем, подробнее обо всем договоримся после. Куда же мы направимся теперь?
      - Не знаю, - Браун пожал плечами. - Мне было приказано связаться с вами. Но никто не предупредил, что нужно обеспечить вам квартиру.
      - Забыли, но вы сами должны были догадаться об этом. Несколько лет назад я приезжал сюда туристом, но связей с местными жителями у меня нет. Насколько мне известно, вы живете в отдельной квартире?
      - Да.
      - По всей вероятности, вам придется приютить меня на несколько дней. Мы должны быстро и точно выполнить свое задание. Согласны?
      - Хорошо, - сказал Браун.
      - В таком случае едем в город!
      Вега повернул ключ. Послышался тихий гул мотора.
      Затем он нажал кнопку. Над головой что-то щелкнуло, Браун поднял глаза к потолку кабины, обитой голубой тканью. В ту же секунду он почувствовал, что они поднимаются. Над ними что-то жужжало и свистело, а кабина легко и плавно парила в воздухе.
      - Но разве?! - невольно воскликнул Браун, - я думал, что это подводная лодка!
      - Да, и подводная лодка, и вертолет, - ответил Вега и снова улыбнулся своей подкупающей улыбкой. - Машина эта - универсальный вездеход. Плавает под водой и по воде, летает и, наконец, ездит по земле, как автомобиль.
      Браун прильнул к окну. Было темно. Сверху смотрели холодные далекие звезды. Но Бегу окружающая обстановка, казалось, интересовала меньше всего. Он безмятежно сидел в своем кресле и как будто дремал.
      - Мы летим без огней, - обеспокоенно сказал Браун. - А если столкнемся с самолетом или гелиокоптером?
      Вега снисходительно усмехнулся.
      - Не беспокойтесь, дорогой мой, - сказал он. - Взгляните-ка на этот экран.
      На щитке управления мягко светился светло-зеленый квадрат. Бега пояснил: - Он позволяет наблюдать за всем происходящим в радиусе десяти километров. При этом управление автоматическое. Вездеход отклонится сам, если на пути его встретится какое бы то ни было препятствие. Я не хочу, чтобы нас заметили, поэтому и не включил фары.
      Из окна Браун наблюдал за пространcгвом вокруг.
      Впрочем, он не видел ничего, кроме огней, белых, желтых, красных, зеленых, синих. Целое скопище огней. Одни вспыхивали, другие угасали. Высоко на темно-синем бархате неба вдруг засияли ярко-красные звезды.
      - Приближаемся к Космограду, - сказал Браун.
      Вега нажал синюю кнопку. На экране возникло дрожащее изображение леса. Его прорезало надвое ровное, как стрела, асфальтированное шоссе. Сразу же за лесом появились дома, сначала редкие и небольшие коттеджи, а дальше, вырастая в объеме, они все гуще теснились вдоль улиц как бы в стремлении уступить побольше места зеленым массивам парков.
      - Доберемся ли мы по этому шоссе до вашего дома? - спросил Вега.
      Браун утвердительно кивнул.
      - Отлично, - сказал Вега и потянул на себя белый рычаг с круглой головкой.
      Вертолет плавно пошел на снижение. Темная масса леса быстро приближалась, росла, заслоняя собой все вокруг. Машина коснулась полотна асфальтированного шоссе. Вега снова нажал какую-то кнопку, взялся за руль.
      Вездеход плавно помчался по дороге.
      - Догадываюсь, о чем вы думаете сейчас, - сказал Вега и опять улыбнулся. - Ломаете себе голову над тем, как может выглядеть эта машина снаружи с торчащими пропеллерами, не так ли? Ошибаетесь, дорогой Браун. Пропеллеры уже исчезли под лакированной поверхностью корпуса, выдержанного в самом современном стиле. Между прочим, колеса тоже убираются в случае необходимости. Вот, смотрите!
      Он повернул регулятор экрана, и на нем появился длинный элегантный лимузин. От пропеллеров не было и следа. Машина походила на все другие автомобили и напоминала формой рыбу. Экран погас, а затем на нем снова обозначились очертания асфальтированного шоссе с деревьями и кустарником по обочине и коттеджами, которые кокетливо выглядывали из-за густой зелени. Инфракрасные лучи просматривали тьму и отражали все это на экране, как будто был ясный день.
      Вскоре машина уже мчалась по улицам Космограда.
      Когда-то тут был безлюдный край - холмы, поросшие лесом, с одной стороны плескалось море, с другой - поднимались мощные хребты гор. По утрам солнце золотило снежные вершины, и они сверкали, словно усеянные алмазами. Поэтому местные жители называли эти горы Алмазными.
      Космоград населяли изобретатели, физики, астрономы, космонавты, техники, летчики, строители. В новом городе находились научные институты, занимавшиеся исследованием космоса; большие заводы, выпускающие ракеты, самолеты и оборудование для лабораторий, где химики непрерывно совершенствовали новые виды горючего. Здесь работали ученые и инженеры СССР, Болгарии, Польши, Чехословакии, Германской Демократической Республики, Венгрии, Румынии, некоторых азиатских и латино-американских стран. Этот город был своеобразным центром Объединенных социалистических республик могучего содружества социалистических государств. Представители разных народов совместно трудились здесь над проблемами космоса, объединенные общими стремлениями, общими идеалами. Это был солнечный город - сад, раскинувшийся среди парков, озер и лесов. Белоснежные, легкой изящной архитектуры жилые дома красовались среди свежей зелени, словно лебеди. Нигде не было видно уличных фонарей, и все-таки в этот поздний час на улицах было светлее, чем в полнолуние. Мягкое, приятное сияние излучали фасады зданий, окруженных деревьями, кустарником, цветущими газонами. . .
      - Я живу вон там, - сказал Браун, указывая на небольшой особняк с темными окнами. - Но где мы оставим машину?
      - Конечно, не перед вашим домом, - ответил Вега. - На одной из соседних улиц. Как видно, здесь принято оставлять машины на улице.
      Браун обеспокоенно возразил: - Но она произведет впечатление на прохожих. И номера у вас нет.
      Вега успокаивающе похлопал его по колену.
      - Не волнуйтесь, все предусмотрено. У моего аппарата такой же номер, как и у здешних машин. Вот здесь, пожалуй, мы и остановимся.
      - Ну, докладывайте! - приказал Вега.
      Удобно расположившись в кресле, он покуривал сигарету, глубоко затягиваясь и медленно выпуская дымок сквозь полуоткрытые губы. Клубы голубоватого ароматного дыма постепенно растекались по комнате. Браун был мрачен. Как только они вошли в квартиру, Бегу словно подменили, и это беспокоило Брауна. Лицо гостя теперь было холодным и строгим, тон его категоричным и резким.
      - О чем докладывать? - хмуро произнес Браун. - О том, что я за последние месяцы совсем не получал денег, я уже докладывал.
      Вега презрительно скривил губы. Он достал из внутреннего кармана пиджака пачку банкнотов и положил ее на стол.
      - Благодарю, - униженно пробормотал Браун. - Вы понимаете, как они нужны мне. . . для лечения. Мне необходимо особое питание. Да и пожить хочется, как следует. Мои дни сочтены, мистер. . .
      Голос его задрожал. Он не любил рассказывать и даже думать о своей коварной болезни. Однако на сей раз он предпочел объяснить, почему первым делом ставит вопрос о деньгах.
      - Знаю, - сказал Вега, не сводя с Брауна проницательного взгляда. Докладывайте обо всем!
      Браун пожал плечами и повторил: - Обо всем, что мне удалось узнать, я уже сообщил по радио.
      - Только и всего? Но это все равно что ничего!
      Браун боялся этого человека и вместе с тем не мог не восхищаться его хладнокровием и уверенностью, с какой он говорил и действовал. Он держался так естественно, как будто речь шла не об опасной деятельности, которая могла им стоить жизни, а о сортах мороженого.
      - Вы не можете представить себе, с каким странным и скрытным человеком мне приходится иметь дело, -сказал Браун. - Не знаю, то ли этот инженер Скрибин отроду такой по характеру, то ли обстоятельства и работа повлияли на него. У Скрибина нет друзей и приятелей. Абсолютно никаких. За целый год мне только одинединственный раз. довелось увидеть его и то в автомобиле с его собственной дочерью. Не ходит ни в рестораны, ни в кино, ни в театр, даже по праздникам не участвуете разных там торжественных церемониях. Как живет? Понятия не имею! Я иногда думаю - не ходит ли он переодетым, загримированным. Черт его знает! Странный человек, и для нас невероятно трудный объект. В ресторан "Веселые бекасы", где я по вечерам играю в оркестре, не заглядывал ни разу.
      Вега слушал и внимательно наблюдал за колечками дыма, которые отрывались от кончика его сигареты. Они быстро росли, теряли форму и незаметно таяли в воздухе.
      - Хм! - начал он. - Но все-таки потерян целый год, и у Старика есть все основания быть недовольным!
      Недели две назад Старик сам позвонил Веге по телефону.
      - Друг мой, - сказал он, когда Вега поднял трубку, - мне нужно ваше содействие.
      Вега был один в своем кабинете, но по привычке поклонился и раболепно произнес: - К вашим услугам, сэр!
      - Ровно через час жду вас у себя.
      Слово Старика было законом. Закон можно нарушить, можно с помощью хитрого и ловкого адвоката обойти некоторые неприятные статьи. Приказов же Старика никто не осмеливался ослушаться. Он был всемогущ. Его имя не упоминалось в газетах, по радио и телевидению, как имена политических деятелей, бизнесменов и крупных банкиров. На сцене были другие. Он же стоял за кулисами и руководил всем, как опытный режиссер. Никто не знал с достоверностью, какими капиталами он располагает. Но во всяком случае это была целая сеть банков, заводов и могучих кампаний по эксплуатации земных недр. Были в этой сети и предприятия, занимающиеся производством атомной энергии. Перед Стариком буквально трепетали многие высокопоставленные лица. Политические деятели в надежде обеспечить себе карьеру заискивали перед ним и всячески стремились завоевать его дружеское расположение. Он не был президентом Соединенных государств Западного полушария, но его сила и влияние не уступали президентским.
      Вега прибыл в дирекцию точно в назначенное время.
      Она помещалась в небоскребе, одиноко торчавшем среди огромного охраняющегося парка. Фонтаны выбрасывали длинные струи воды, которые сплетались на солнце в прозрачные дуги, отливая всеми цветами радуги. Лифт доставил Бегу на восемнадцатый этаж. У дверей кабинета его с поклоном встретил лакей, а двое здоровенных парней лет тридцати, которые повсюду неотступно следовали за Стариком, дружески помахали ему рукой. Лакей пригласил Бегу в просторный кабинет. Там царили тишина и полумрак, только на письменном столе светилась лампа под зеленым абажуром, напоминавшим лилию. Старик любил тишину, любил полумрак. Может быть, в такой изолированной от мира обстановке ему удобнее всего было вынашивать свои планы. В этот момент он - невзрачный, высохший старикашка - сидел за огромным письменным столом красного дерева. Полумрак смягчал черты его лица, и морщины выступали не так контрастно, а совсем голая голова не блестела, подобно полированному шару.
      - Присаживайтесь, друг мой, - сказал Старик, указывая на одно из кресел.
      Молодой человек почтительно сел. Он находился в обществе могущественнейшего из людей, ворочавшего миллиардами. Его сила превосходила силу целой армии, ибо и сама армия подчинялась его воле.
      - Слушайте, друг мой, - начал Старик, сверля Вегу своими маленькими глазками. Он всегда обращался так к Веге - "друг мой", - может быть, из желания подчеркнуть свое расположение к нему. - Тот тип, который должен был доставить нам планы инженера Скрибина, добился чего-нибудь?
      - Пока ничего, - коротко ответил Вега.
      Он знал, какой задачей был занят каждый из агентов Старика даже на самом отдаленном и незначительном острове. Еще недавно Вега работал инженером на одном из заводов Старика, выпускающих атомное оборудование "для мирных и других целей". Очень скоро он показал себя ловким и находчивым открывателем очагов недовольства среди рабочих и служащих. С каким-то злорадным самозабвением преследовал он своих коллег, докапываясь до их личных и служебных тайн. Старику доложили о полезных способностях и наклонностях Беги. Он заинтересовался молодым инженером, потребовал, чтобы его и в дальнейшем осведомляли о деятельности Беги, и скоро убедился,что тот мог бы принести гораздо больше пользы на поприще секретной службы. Так Вега - его настоящее имя было Арчибал Картер - стал одним из руководящих агентов секретной службы.
      - Ни-че-го!-протянул с презрением Стасик. Его ссохшееся личико сморщилось еще больше. - А в Космограде коммунистические заводы искусственных спутников построили планету и населили ее людьми. Этот инженер Скрибин осуществляет еще более дерзкие планы. Он намерен создать целый город в космосе! Настоящий город, с улицами, площадями, зданиями, заводами, лабораториями! А мы, друг мой, только еще собираемся монтировать нашу планетку - посылаем части. По сравнению с космическим городом Скрибина это гном, лиллипут, не больше! Да!
      Он замолчал. На лице его отразились досада и недовольство.
      Молчал и Вега. От всего сердца желал он, чтобы Старик завладел чертежами и расчетными вычислениями инженера Скрибина. В конце концов, хотя бы и средствами шпионажа, принуждения и шантажа, изобретатели и конструкторы должны как бы невольно помогать друг другу. . .
      А этот агент Браун - последний негодяй! Напрасно только рассчитывали на него. Он должен был сфотографировать или выкрасть чертежи. Для этого нужно было постараться проникнуть в среду, окружающую инженера, познакомиться с его близкими и сотрудниками, найти доступ какими-то путями к секретному сейфу и похитить чертежи. . .
      - Уже целый год ждем! - заговорил опять Старик. - Топчемся на одном месте, а между тем они строят космический город.
      - Неужели уже действительно строят?
      - Да. Ракетопланы доставляют металлические конструкции в космос. И нам следует поторопиться, друг мой. Придется вам взяться за это дело. Лично вам. Сто тысяч долларов достаточно будет? И прелестная вилла на тихоокеанском побережье впридачу! Кроме того, вы получите приличную пожизненную ренту. Займитесь этим делом, друг мой, разработайте подробный план осуществления пребывания конструктора инженера Скрибина у нас. . .
      - Он приедет к нам? - невольно прервал этoт поток слов Вега.
      Старик помолчал, размеренно ударяя ногтями правой руки по стеклу письменного стола, потом ответил с мрачным видом:
      - Должен приехать! Приехать для личного сотрудничества с нашими конструкторами. Надо очень осторожно, очень умело убедить его в необходимости этого, даже если он придерживается иного мнения по данному вопросу, что очень вероятно. Вы меня поняли?
      - Понял, сэр! - Лицо Веги залилось краской - он только теперь уяснил себе план старика.
      - Он должен быть нашим гостем любой ценой, ясно?
      - Ясно, сэр!
      - Мистера Скрибина необходимо окружить исключительным вниманием и предоставить ему все удобства. Причем я к этому делу не имею никакого отношения. Абсолютно никакого, запомните это раз и навсегда!
      - Слушаюсь, сэр!
      Взгляд Старика был холодным и требовательным.
      Вега внезапно почувствовал озноб. Этот взгляд был красноречивее всяких слов - он приказывал, требовал беспрекословного подчинения, подавляя в человеке даже инстинкт самосохранения, и Вега знал, что умрет, но выполнит волю Старика. О, да! В подобных делах Старик никогда не принимал непосредственного участия. Никогда не давал ясных и определенных приказаний, а только подсказывал, как нужно действовать в том или ином случае.
      Детали? Это предоставлялось сотрудникам. За это им платили. Старик никогда не скупился и выходил незапятнанным из самой грязной истории.
      Он должен был стоять в стороне от истории со Скрибиным. Особенно теперь, когда он имел неосторожность поделиться своими намерениями с первым советником президента. Они отдыхали вместе во Флориде. Однажды вечером Старик долго разъяснял советнику, как важно для них ускорить монтаж большой искусственной планеты и даже целого города в космосе. Это не только вопрос престижа, это база, огромный шаг в овладении космическим пространством. Но ученые социалистических стран - черт бы их побрал! - всегда опережают самые смелые мечты!
      Они уже строят в космосе город. Да, да; целый город!
      Агенты Старика донесли, что главным конструктором космического города является инженер Скрибин. Почему бы этому человеку не предложить свои знания и опыт Старику, для осуществления его грандиозных планов?
      Советник был весельчаком и приятным собеседником. Он похлопал Старика по плечу, вытянул свои длинные ноги под круглым столиком, за которым они сидели, и добродушно рассмеялся. Нет, Старик страшно наивен. Этих коммунистических ученых не переманишь ни за какие деньги. Старик пояснил тогда, что не имел в пиду подкупа, что, может быть, возникнет необходимость пригласить Скрибина к ним на работу. "Чепуха! - заметил советник. - Он никогда не согласится". Нахмурившись, Старик заявил: "Я выражусь яснее: мы доставим Скрибина сюда без его на то согласия и уже здесь предложим ему выгодную сделку - не только деньги, но и все условия для работы. Это может сломить упорство даже самого заклятого фанатика, достаточно предоставить ему то, о чем он мечтает!" Эти слова, однако, произвели самый неожиданный эффект. Резким движением советник прибрал ноги из-под стола и встал с холодным и серьезным видом: "Что это вы говорите, сэр? - сказал он озабоченно. - Да это же будет невероятный скандал! Мы, как и они, сторонники мирного сосуществования. Вы хотите вбить клин в нашу политику. Нет, президент никогда не согласится на подобное. Нет! Откажитесь от своего намерения, прошу вас!" Тон этого ответа был самым категоричным. Советник добавил, что не уведомит президента о состоявшейся беседе, так как опасный замысел, изложенный Стариком, слишком взволнует его. "Если б вы знали, какие огромные расходы сделаны уже для осуществления этого замысла! - сморщившись, сказал Старик. - В конце концов это вопрос престижа нашей политической системы. Кроме того, как я уже объяснял вам, солидная искусственная планета с лабораториями, космодромом, обсерваториями, складами горючего, продуктов питания и других запасов крайне необходима нам для наших полетов на далекие планеты, где нас ждут неисчерпаемые богатства, а также для осуществления проектов покорения других звездных систем." - "Нет! - повторил советник все тем же категоричным тоном, отрицательно покачав указательным пальцем. Только собственными силами. У нас есть свои ученые, свои конструкторы, свои физики! Пусть они постараются достичь всего самостоятельно, а вы предоставьте им свои средства!" - "Специалисты-то у нас есть, но до каких пор мы будем ждать у моря погоды? Я уже стар, и мне хотелось бы совершить по возможности нечто большее, пока это еще в моих силах! - пробормотал Старик. - Во всяком случае я учту ваши соображения, тем более, если таково же мнение президента. Считаю этот вопрос исчерпанным!" Но это был тактический ход.
      Старик решил, что Скрибин будет похищен, и никто не был в состоянии помешать ему. Требовалось только изменить тактику и так запутать все дело, чтобы никто и никогда не смог докопаться до правды. Возмездие, конечно, падет на головы его сотрудников в том случае, если президент и его советник выразят свое решительное осуждение случившемуся. Именно это нужно было иметь в виду Веге и действовать на свой страх и риск и как бы по собственной инициативе.
      Вега ничего не знал о разговоре, состоявшемся между Стариком и советником, но было нетрудно догадаться, что его шеф постарается остаться за кулисами, как во всех подобных случаях, имевших место до сих пор. И он повторил :
      - Да, сэр! Понимаю: вы ничего не знаете о случае со Скрибиным.
      - Вы толковый парень, друг мой! - сказал Старик и, всем телом подавшись к Веге, многозначительно взглянул на него. - С этим конструктором вы должны проявить максимум убедительности. Понимаете меня?
      - Да, сэр! Он во что бы то ни стало должен работать с нами!
      Тонкие губы старика раздвинулись в довольной улыбке.
      - Друг мой, благодарю вас, вы толковый парень! - повторил он. - Значит, вы поедете сами и тем или иным способом доставите инженера Скрибина на Луну, где находятся сейчас наши лучшие конструкторы. Именно на Луне лучше всего приютить нашего гостя, а после видно будет! Я распоряжусь, чтобы его встретили подобающим образом. Надеюсь, моим людям удастся убедить его в необходимости оказать содействие нашему гуманному делу.
      Вега не ответил. Он сосредоточенно размышлял. Глубокая складка легла между его бровями.
      - Сэр, - наконец сказал он, - предположим, что этот. . . как вы его назвали. . . Скрибин. . . прибудет к нам. Ну, а если после этого вспыхнет скандал?
      - Вы, повторяю, толковый парень, и я думаю, мне не потребуется долго объяснять вам. С любым человеком может случиться несчастье, не правда ли?
      - Какое несчастье?
      - В данном случае речь идет о фиктивном несчастье. Весь мир должен узнать о гибели Скрибина. Инсценируйте какую-нибудь катастрофу, но сделайтеэто с умом, убедительно, чтобы никто не усомнился! Ну, согласны?
      В этот момент у Беги еще не было никакого плана. Но не мог же он ответить отказом Старику, который осыпал его своими милостями и верил ему, как самому себе, и угодливо произнес:
      - Да, сэр! Я сделаю все возможное.
      - Я так и предполагал, - хрипло засмеялся Старик. - Мне кажется, что вы быстро пойдете в гору!
      Вега, польщенный, поклонился. Он смиренно попросил предоставить ему неделю сроку, чтобы изучить вопрос, обдумать и выработать план действия. Прежде всего, разумеется, надо было заняться этим типом - скрипачом. . .
      - Отлично! - сказал Старик. - Вам предоставляется полная свобода действий.
      Он улыбнулся. Впрочем, это была не улыбка, а скорее гримаса. Лицо его сморщилось, словно печеное яблоко.
      Он протянул руку - мягкую и вялую. Вега почтительно пожал ее и, пятясь задом, удалился из кабинета.
      - С таким положением дальше мириться нельзя! - сказал Вега, внимательно вглядываясь в унылое, утомленное лицо Брауна. - Теперь перед нами стоит другая задача!
      Брови скрипача дрогнули. Известие отнюдь не обрадовало его. Лучше всего было, когда удавалось стоять в стороне от всяких опасностей, под тем или иным предлогом уклоняясь от выполнения заданий.
      - Давайте обсудим ее, - продолжал Вега ровным, твердым тоном. - Надо каким-то образом добраться до инженера Скрибина. Самим или через близкого ему человека! Вы тут впустую потеряли столько времени, но об этом мы еще поговорим! Что вы можете предложить?
      Браун пожал плечами.
      - Право. . . ничего. . . - промямлил он в замешательстве, ибо никогда не испытывал потребности отличиться.
      Потом, что-то вспомнив, добавил: - Впрочем, я познакомился с одним человеком, но не знаю, заинтересует ли он вас. . .
      - Меня все интересует. Кто он?
      - Шофер Скрибина.
      Вега встрепенулся и подался всем телом к Брауну.
      - Расскажите о нем!
      - Фамилия его Николаев. Я не раз видел его за рулем машины Скрибина. Иногда поздно вечером заходит в "Веселые бекасы". Однажды я подошгл со скрипкой к его столику. "Извините - говорю. - Что бы вы хотели послушать в исполнении нашего оркестра?" Он засмеялся, видно, приятно ему стало. И назвал Шостаковича. Хорошо! Шостаковича так Шостаковича! Ну, сыграли, а на следующий раз, когда он пришел в ресторан, мы с ним разговорились. С тех пор, если он бывает в ресторане, я в перерывах подсаживаюсь к нему. Но увы, мистер Вега! Он говорит о чем угодно, только не о своем инженере. Стоит только заикнуться о чем-либо, имеющем хоть отдаленное касательство к Скрибину, он сразу отмахнется. "Э, бросьте, служба - это служба. . ." - и больше ни слова. Думаю, что безнадежный случай.
      - Безнадежный? - переспросил живо заинтересованный Вега. - Почему? Не вижу ничего безнадежного!
      Лицо его озарилось улыбкой - той самой, сердечной и подкупающей, которая сразу предрасполагала к нему человека.
      Браун пожал плечами.
      - Но чем, в сущности, он может помочь нам? Обыкновенный шофер! В дела он, конечно, не посвящен. Мог бы раздобыть нам документы за хорошую мзду, но, мне кажется, таких людей подкупить нельзя. - Браун вздохнул и с горечью подумал о себе.
      Вега не ответил. Казалось, он не слушал Брауна, а был целиком поглощен своими мыслями, которые витали где-то далеко. Печать озабоченности сошла с его лица, он улыбался.
      - Слушайте меня внимательно, - сказал он наконец. - Мы не будем подкупать этого шофера. И все же он поможет нам. Разумеется, если мы будем действовать ловко и осторожно. Нам уже не нужны чертежи и формулы. Нам нужен сам инженер Скрибин.
      - Сам Скрибин? - переспросил пораженный Браун.Похищение?
      - Вы не совсем точно выразились. Он должен принять участие в космическом строительстве, финансируемом Стариком. Я пока еще плохо представляю себе, как все это осуществится, но. . . подумаю, нынче ночью. Надо постараться убедить инженера поехать с нами. Понимаете? Предстоит крупная игра! - Вега с силой потер свой лоб, потом, несколько успокоившись, добавил: - Но. . . завтра, обо всем поговорим завтра, а сейчас - спать! Где моя постель?
      Браун указал на большой диван в углу и, подавленный мыслью, что дело принимает серьезный оборот, глухо промолвил:
      - Сейчас приготовлю. . .
      Щелкнула зеленая кнопка ночника. Матовый свет залил постель. Браун прикрыл глаза, чтобы привыкнуть к свету, потом достал из-под подушки ручные часы. Три часа утра. Сон в это время обычно самый крепкий. А Браун вот уже часа два ворочался с боку на бок в кровати, тщетно пытаясь заснуть. . .
      Этот мистер Вега не выходил у него из головы. Он, наверное, теперь беззаботно спал в гостиной, a в маленькой спальне, где только-только помещались гардероб, кровать и небольшой письменный стол, заваленный газетами и книгами, мучимый бессонницей Браун думал о завтрашнем дне. До сих пор он жил сравнительно спокойно. Но появление этого человека и особенно его слова о том, что им предстоит похитить инженера Скрибина, перечеркнули это спокойствие, спутали его мысли, и он как никогда ощутил грозящую ему опасность. Он устроился в Космограде неплохо. В ресторане "Веселые бекасы" его считали хорошим скрипачом и знали как человека, который живет на широкую ногу, не думая о завтрашнем дне.
      Все объясняли это его неизлечимой болезнью. Конечно, пусть поживет, как хочется, эти оставшиеся ему два-три года. . .
      Браун любил свою скрипку. Голос у нее был ласковый, мелодичный, она рассказывала ему о чем-то, успокаивала его. Она была его другом, его любовью. Он водил смычком по струнам, и они плакали или смеялись, страдали или радовались.
      Играя в ресторане, Браун с наслаждением слушал звучный голос скрипки. Но и тогда глаза его, полузакрытые, мечтательные, продолжали зорко наблюдать за посетителями. Он был знаком со многими завсегдатаями ресторана.
      Когда же появлялся случайный посетитель, он невольно вздрагивал и спрашивал себя: "Не за мной ли?" Опять тревоги, страхи и кошмары. . . А он жаждал только спокойствия. Играть, смотреть людям прямо в глаза, улыбаться им, и чтобы взгляд его говорил: "Я честный человек! Честный человек! . ." Иногда ему хотелось убежать из этого города. Замести следы, уехать далеко на восток, например, в Сибирь или же на Балтийское побережье, поселиться в каком-нибудь маленьком сельце в Карпатах или на Стара-Планине.
      И там мирно и скромно дождаться конца своих дней. Работу он найдет везде. В Объединенных социалистических республиках это не проблема. Но. . . те все равно бы отыскали его, и он знал это. Даже если ему удастся замести следы, в их руках есть простое средство, чтобы разделаться с ним - пошлют куда нужно документы о его шпионской деятельности. И в результате? Арест, процесс, позор. . .
      А когда-то Браун был честным человеком. Он был молод, любил музыку, песни, часами просиживал у радиоприемника, слушая исполнение выдающихся мастероввиртуозов. . . Неплохо играл на скрипке. Скрипка была старая, полировка ее местами потускнела, но тон у нее был волшебный. Она досталась ему в наследство от отца.
      Окончив школу, он поступил в Берлинскую консерваторию. Жил только музыкой. Мечтал о самостоятельных концертах, о гастролях в Москве, Ленинграде, Париже, Праге, Софии, Лондоне, Риме. . .
      Пока одно событие не перевернуло всю его жизнь.
      Все началось в тот день, накануне экзаменационной сессии. Был полдень. Весело посвистывая, перескакивая через две-три ступеньки, он сбежал по лестнице. На улице его очень учтиво остановил какой-то молодой человек.
      - У вас, как видно, прекрасное настроение, герр Вилли фон Браун, сказал молодой человек с поклоном.
      Браун нахмурился. Сам он никогда не употреблял этот титул, напоминавший ему прошлое.
      - И ваша матушка не меньше вас счастлива, уверенная в том, что вы успешно выдержите экзамены, - добавил незнакомец. Это был настоящий красавец, к тому же элегантный, жизнерадостный и, как видно, весьма воспитанный. Браун с удивлением разглядывал его. Между тем молодой человек продолжал: - Она уже ходила в цветочный магазин. Для вас заказаны роскошные орхидеи. Кроме того, вас ждет еще один подарок - золотой перстенек, который. . .
      Браун покраснел от возмущения.
      - Откуда вы все это знаете? Кто вы? И как позволяете себе? . .
      Молодой человек еще раз учтиво приподнял шляпу и спокойно сказал:
      - Видите ли, фон Браун, я знаю еще очень многое. Представьте себе, что я осведомлен даже о таких вещах, о существовании которых вы даже не подозреваете. Извольте взглянуть!
      Он достал из внутреннего кармана пиджака фотографию. Браун сразу узнал отца. Сам он никогда не видел его, но дома сохранилось много снимков: отец был снят совсем молодым - сборщиком налогов, потом как представитель оружейной фирмы и, наконец, в форме офицера со свастикой на рукаве. На фотографии, которую протянул ему незнакомец, Браун увидел его в эсэсовской форме.
      Но не это было самым страшным. Страшно было то, что в правой руке отец держал пистолет, направленный в затылок женщины, а рядом лежало несколько трупов и среди них - труп ребенка, маленькой полураздетой девчушки с куклой на груди.
      - Я располагаю целой серией подобных фотодокументов, причем есть и еще более любопытные, - промолвил незнакомец.
      Отец Брауна погиб в 1945 году. Браун был тогда грудным младенцем. Когда он подрос, ему рассказали, что отец его служил офицером, был ранен при отступлении и умер в больнице в последние дни второй мировой войны.
      Он был храбрым офицером, но. . . мать давно уже просила сына поменьше говорить о нем.
      Возмущенный наглым поведением незнакомого красавца, Браун воскликнул:
      - Как вы смеете? Это фальсификация! Я даже не помню своего отца!
      - Припомните, уважаемый фон Браун, - самым любезным тоном проговорил молодой человек, пряча фотографию. - И я могу помочь вам. Кстати, узнаете кое-какие любопытные подробности из прошлого вашей любимой матушки. Вот это, например, прелестный снимок, не так ли?
      И он достал из внутреннего кармана пиджака другую фотографию. Браун увидел свою мать - молодую, красивую, улыбающуюся, в роскошном туалете. В этом туалете она снималась и другой раз - ее портрет, висевший дома, вызывал восхищение Брауна. Но на этой фотографии она была не одна. Рядом с нею стояла сияющая улыбкой женщина, и двое-трое оборванных ребятишек брали из рук обеих дам какие-то пакетики.
      - Благотворительность, как видите, уважаемый фон Браун! - с иронией продолжал молодой человек.-Но особенный интерес представляет собой вот эта дама. Узнаете?
      - Нет! - с возмущением ответил Браун.
      - А в то время ее прекрасно знала вся великая Германия. Я надеюсь, вы слышали о герр Геббельсе и его очаровательной супруге фрау Геббельс? Или, может быть, вы хотите, чтобы я припомнил вам, кто они такие?
      - Слушайте! - взорвался Браун. - Эго шантаж! Меня не интересуют ни ваш Геббельс, ни его супруга!
      Он сделал шаг вперед, не желая больше разговаривать с этим наглым человеком, однако незнакомец решительно преградил ему дорогу и сказал:
      - Как видите, ваша мать была очень близка с этой знаменитой четой. Есть еще целый ряд подобных снимков. Есть и документы. Ладно, старик рассчитывается за свои грехи в аду, но ваша матушка еще жива, причем она довольно чувствительная старушка, и не слишком ли жестоко будет напоминать ей о прошлом. . .
      Браун был ошеломлен. Оглушен. Он ничего не знал о прошлом своих родителей. Его мать - эта добрая старая женщина, с испещренным морщинами лицом. . . Любящая мать, которая живет исключительно для сына.
      - Чего вы хотите от меня? - холодно спросил он.
      - Прежде всего хочу уверить вас, что моим друзьям не доставит большого удовольствия, если появится необходимость отправить копии этих фотографий и некоторых важных документов куда следует. . . Не волнуйтесь, до этого дело не дойдет! Но в награду за молчание вы должны оказать нам небольшую услугу. Совсем незначительную для вас!
      - Какую услугу?
      - Вы получите чемодан, совсем обыкновенный чемодан, и поедете с ним в Бонн. Я дам вам адрес. Передайте чемодан одному старику. Вот и все.
      На следующий день, ровно в десять часов, черное такси остановилось перед подъездом консерватории. Из машины Брауну приветливо помахал рукой тот же самый молодой человек. Браун сел в такси. Чемодан лежал на сиденье.
      Молодой человек сунул в руку Брауну несколько банкнотов, пожелал ему счастливого пути и сошел. Такси помчалось к вокзалу.
      В тот же день Браун прибыл в Бонн и направился по указанному адресу. В небольшом особняке на окраине города его встретил плешивый старик - любезный и не в меру разговорчивый. Он то и дело озирался по сторонам, неожиданно прерывая свою речь, прислушивался к чему-то и опять продолжал говорить. Внезапно он спросил:
      - За вами никто не следил?
      - Нет! - сухо ответил Браун.
      - Слава богу, слава богу! - повторял старикашка, оглядывая и ощупывая чемодан. - Но вы уверены в этом? Не было ли каких-нибудь неприятностей в дороге?
      - Никаких, уверяю вас, - сказал Браун.
      Старикашка опять склонился над чемоданом, чтобы проверить надежность замка, тот щелкнул и крышка сама собой распахнулась. Браун увидел несколько "шмайсеров".
      Старикашка быстро захлопнул крышку и вытер выступивший на лбу пот. . . (Впоследствии Браун не раз спрашивал себя: не было ли все это ловко разыгранной комедией, чтобы запутать его в свои сети? Вынудили его переправить чемодан с оружием и тем самым вовлекли в свою тайную организацию, сделали своим соучастником).
      - Не отобедаете ли со мной? - любезно спросил его старичок.
      - Нет! Я спешу! - ответил Браун.
      - Как вам угодно. . . В таком случае - счастливого пути. И надеюсь, вы не откажете в любезности захватить с собой в Берлин вот эту коробочку.
      Он поднес к глазам Брауна зеленую коробочку, обыкновенную коробочку с аспирином. Даже открыл ее и Браун увидел маленькие белые таблетки.
      - Сегодня вторник, значит, в четверг, в семь часов вечера вы пойдете в кафе "Космос" - вы, конечно, знаете это кафе? - и займете столик в углу. К вам подойдет человек, который послал вас сюда. Он скажет, что у него болит голова и спросит, нет ли у вас аспирина. Вы дадите ему эту коробочку.
      Пока он объяснял, Браун враждебно наблюдал за ним.
      Он сознавал, что его хотят втянуть в какую-то опасную авантюру. Что это за люди? Гангстеры? Шпионы? Преступники. Он уже тогда пожалел, что поддался угрозам, нужно было повернуться спиной к этому нахальному красавцу и уйти, не обращая внимания на его предупреждения - пусть даже это стоило бы ему некоторых неприятностей. В конце концов все выяснилось бы. . .
      - Что в этой коробочке? - спросил Браун.
      - Аспирин, как видите. Но обратите внимание на эти четьте таблетки в углу. Запомнили? Четыре таблетки в углу. Они ни в коем случае не должны попасть в руки постороннего человека. Особенно - само собой разумеется - в руки полиции. В случае необходимости немедленно проглотите их. Не бойтесь, это не страшно, -с неприятным хохотком добавил старичок. - Они совершенно безвредные, но в них скрыты миниатюрные документы, которые растворятся в вашем желудке, не причинив вам никакого вреда. Возьмите!
      Все это мало интересовало Брауна, однако его любезно осведомляли обо всем. Он отказался взять "аспирин".
      Старикашка удивленно заморгал глазами.
      - Как так? Но вы же наш человек! И должны выполнять наши поручения, забубнил он, прищелкивая языком.
      - Никакой я не ваш человек! - прервал его Браун. - И пожалуйста, не впутывайте меня в эти темные дела.
      Он повернулся и пошел к выходу. Старичок быстро засеменил к двери, загородил ее и жестом остановил Брауна.
      - Подождите! - сказал он. - Я понимаю вас, но вы оказали нам неоценимую услугу. Вы даже не представляете себе, насколько это важно для нас. Ведь это не шуткa! Если узнают. . . но не бойтесь! Мы ни за что на свете не выдадим вас, что вы! Мы джентльмены. . . Нои вы, разумеется, должны выполнить эту последнюю нашу просьбу. Ну чего вы боитесь, какие-то таблетки! Просто смешно говорить об этом.
      Браун схватил коробок и с отвращением сказал:
      - Но предупреждаю: это в последний раз. Прощайте!
      Дальше все произошло именно так, как сказал старик.
      Улыбающийся тип явился в кафе "Космос" и получил таблетки. Вид у него был очень довольный. Он заявил, что услуга, оказанная Брауном, неоценима, но ему придется удовлетвориться лишь ничтожным вознаграждением, которое он стократно заслужил. Незнакомец бесцеремонно сунул ему в карман несколько банкнотов. Браун сначала отказывался, но в конце концов взял деньги, пстжу что нуждался в них. После этого, однако, молодой человек не ушел, а совсем другим тоном - угрожающим и решительным - потребовал, чтобы Браун принял участие в "одной акции", как он выразился. Он должен был остановить на улице одного человека, которого ему укажут, и попросить у него огоньку. В это время к ним подъедет легковая машина, и Браун должен помочь затолкать в нее человека. Он опять попытался было отказаться. Нет, низа что на свете! Нахальный тип снова напомнил ему о фотографиях, а также о том, что он уже дважды оказывал им услуги. Никто не поверит ему, что он сам не знал, что делал.
      Оба раза он хорошо справился с возложенным заданием.
      Люди, борющиеся за "свободный мир", добавил молодой человек, нуждаются в нем.
      - Нет! - повторил Браун.
      Он встал и вышел из кафе подавленный и возмущенный.
      На улице его остановили двое незнакомых людей, которые учтиво осведомили его, что им все известно. Они попросили его пройти с ними, чтобы обо всем серьезно поговорить. У тротуара стоял автомобиль. Между тем из кафе вышел и молодой человек. Любезно, но настойчиво они предложили Брауну сесть в машину. Нельзя было отделаться от них. . .
      Машина тронулась. Незнакомцы говорили о неприятностях, которые ожидают Брауна, если он не выполнит и это. . . последнее поручение. Если же он поможет им в этот раз, он будет свободен.
      - Вы не держите слова! - сухо ответил Браун.
      - Мы? Как вы можете так говорить!
      И они наперебой принялись убеждать его в своей честности и лучших намерениях! Так они кружили по улицам около часу. Наконец Браун прошептал:
      - Ладно. . . в последний раз.
      - В последний раз! - удовлетворенно воскликнул улыбающийся молодой человек.
      Так Браун стал сотрудником одного шпионского центра. Каждый раз он говорил себе, что "это" - в последний раз, после чего он решительно порвет с двуличной жизнью, с таким подлым существованием. Его господа все время повторяли ему, что услуг, которые он оказал им, достаточно, чтобы его повесить, кроме того, он не должен изменять идеям, за которые погиб его отец. . .
      И Браун уступал.
      Он окончил консерваторию и несколько лет работал скрипачом одной берлинской эстрадной труппы. Нелегкой была его двойная жизнь. И может быть, от тоски, страха и вечной подавленности он тяжело заболел. Врачи скрывали от него правду. Браун был уверен, что у него язва желудка. Но однажды, совсем случайно, в больнице, где его лечили, он узнал о своем безнадежном состоянии - у него был рак. Его оперировали, подлечили, но из тихой белой больничной палаты он вышел похудевшим, отчаявшимся. Тогда из "центра" ему сообщили, что для него подыскали работу в отдаленном приморском городе у подножия красивых гор. Такая перемена в жизни Брауна и новый климат должны оказать благотворное действие на его здоровье. Он отказался уехать из Берлина, хотел умереть в родном городе. Но ему пообещали чудодейственное лекарство, которое его наверняка вылечит. Кроме того, если он выполнит и это поручение, ему предоставят свободу, и он сможет жить, где захочет, и делать все, что ему вздумается. На этот раз он должен был сблизиться с инженером Скрибином и завладеть секретными чертежами в связи с постройкой сенсационного города в космосе.
      За выполнение этого задания ему было обещано большое вознаграждение. Браун долго колебался. Он было уже свыкся с мыслью о смерти, и вдруг ему предлагают, может быть, исцеление. Что ж. . . почему бы и не попробовать.
      А умрет, деньги останутся матери, по крайней мере будет обеспечена до конца жизни. Но телеграмма из Бонна развеяла и эту его мечту: автомобиль, номер которого остался неизвестен, сбил старуху, и она умерла через несколько часов в больнице. Браун похоронил ее, поплакал несколько дней, и теперь ему казалось, что он остался совсем один в целом свете, забытый и никому не нужный. . . С полным безразличием принял он предложение поступить в оркестр космоградского ресторана "Веселые бекасы".
      Светало. Небо на востоке румянилось зарей. Алое сияние, еще робкое и неуверенное, медленно росло, гася звезды, золотя вершины гор и верхушки деревьев в парке, раскинувшемся под окном. Браун лежал неподвижно и смотрел, как рождается новый день. И Брауну хотелось верить, что он будет прекрасным, исполненным жизни, свежим и вечным. Было тихо. Но вот под окном зачирикали воробьи. Браун вздохнул. Он позавидовал птицам - беззаботные, не знают никаких болезней и счастливы, отыскав несколько зернышек или хлебных крошек. Вот бы и ему пожить так! Жить и смело смотреть людям в глаза!. .
      Он повернулся лицом к стене и притих.
      В дверь постучали. Браун сказал: - Войдите!
      Это был Вега. Слишком широкая для него пижама Брауна придавала ему довольно забавный вид!
      - Как спали? Доброе утро! - весело сказал Вега и, не дожидаясь ответа, продолжал: - Я все обдумал. . . План готов. Посмотрим, понравится ли вам. Но сначала - бриться и завтракать. Пора, друг мой, вставайте!
      ПОХИЩЕНИЕ
      В конце асфальтированной аллеи остановился мотоцикл. Мотоциклист склонился над мотором и принялся ковыряться в нем, часто поглядывая в сторону шоссе, по которому время от времени проносились автомобили.
      В этот ранний утренний час солнце еще не успело высушить поблескивающие под его лучами капельки росы.
      Свежий чистый воздух был насыщен ароматом трав и полевых цветов. Но прелести природы отнюдь не волновали мотоциклиста, поглощенного своим занятием. . .
      Спустя некоторое время на шоссе появилась серая легковая машина. Замедлив ход, она свернула на аллею.
      Мотоциклист выпрямился, сдвинув на лоб автомобильные очки, шагнул на середину аллеи и поднял руку. . . Машина остановилась.
      - А, товарищ Николаев, рад вас видеть, - воскликнул мотоциклист. - Само провидение прислало вас ко мне. У меня тут что-то с мотором стряслось вероятно, какаянибудь мелочь. Не откажите в услуге, буду весьма обязан. . .
      - Что вы, что вы. . . С удовольствием помогу, дорогой Браун.
      Шофер неторопливо вышел из машины.
      Это был полный, приземистый человек, широколицый, добродушный и несколько флегматичного вида. Он нажал стартер мотоцикла, но мотор молчал. Николаев осмотрел систему зажигания и сразу же обнаружил оборванный пр док.
      - А-а, - со снисходительной улыбкой сказал он, - видите? Нет контакта. Как же вы сами не заметили?
      - Сам удивляюсь, - смущенно ответил Браун. - Впрочем, я совершеннейший профан в технике. . .
      Пока Николаев закреплял проводок, Браун достал сигареты и закурил.
      - Ну вот, все в порядке! -весело произнес шофер.
      - Благодарю вас, дружище, - сказал Браун. - Если бы не вы, пришлось бы мне торчать здесь неизвестно сколько. . . Попробуйте эти сигареты, болгарские - чудо! - добавил он.
      Шофер взял сигарету. Браун щелкнул зажигалкой.
      Сероватый дымок поплыл в воздухе.
      - А вы за своим инженером? Не рано ли? - спросил Браун.
      - Нет, в самый раз! Он любит точность. Спасибо за сигарету, действительно хороша. . . Но. . . что это?
      Николаев вдруг прижал ко лбу ладонь, закрыл глаза, зашатался.
      Браун подался к нему и с озабоченным видом спросил: - Что с вами?
      - Не знаю, голова кружится. . .
      Лицо шофера приобрело желто-зеленый оттенок.
      Браун взял его под руку и сказал:
      - Сядьте в машину. Не волнуйтесь, ничего страшного, сейчас все пройдет!
      Из боковой аллеи выехал черный автомобиль с аэродинамическими формами. Он остановился возле них как раз в тот момент, когда Николаев с закрытыми глазами упал на рук-и Брауна.
      Из машины вышел Вега. Он спросил: - Все в порядке?
      - Да!
      - Скорей!
      Вдвоем они посадили шофера в машину, сняли с него пиджак и кепку Браун тут же надел их на себя. Затем Вега вынул из кармана нейлоновый шнур, связал пленнику руки и запихал ему в рот носовой платок. Покончив с этим делом, он огляделся по сторонам и спросил: - Вы никого не заметили?
      - Нет, - ответил скрипач.
      Аллея по-прежнему была безлюдна. На ветвях деревьев беззаботно распевали птицы.
      - Живо! - приказал Вега.
      Подняв шофера, они положили его в багажник.
      - Садитесь за руль! - распорядился Вега. - И будьте внимательны! Наденьте очки своего знакомца. Мотоцикл я спрячу в кустах. Как только инженер сядет в машину последую за вами. Действуйте точно по разработанному плану.
      Браун сел за руль, включил скорость и повел машину, по асфальтированной аллее. Сразу же за поворотом он затормозил перед желтой металлической оградой. За ней, среди деревьев белела дача инженера Скрябина. Садовник открыл ворота. Серый автомобиль проехал между двумя каменными колоннами, зашуршал по песчаной дорожке и остановился перед просторной террасой, обвитой хмелем.
      На нижней ступени мраморной лестницы стоял инженер Скрибин - высокий, сухощавый, с умным и немного утомленным взглядом. Он держал в руке портфель. Когда машина подъехала, Скрибин взглянул на ручные часы.
      У перил стояла Анна, его дочь, в синих брюках и желтой закрытой блузке, - молодая, красивая, зеленоглазая, с маленьким, чуть вздернутым носиком и нежным овалом лица. Она взглянула на Брауна, который со смущенным видом сидел за рулем.
      - Что это с вами, Николаев! Опоздали на целых три минуты! - озабоченно произнес Скрибин. - У меня важная встреча с директором завода, Александром Павлови чем! Пожалуйста, прошу вас, поскорее!
      С этими словами Скрибин энергичным движением распахнул заднюю дверцу машины и, пропустив вперед Анну, сел рядом с ней. Браун похолодел. Черт! Присутствие девушки совсем не было предусмотрено. Однако делать было нечего. Он вспомнил наказ Беги - действовать спокойно, быстро и четко. . .
      Когда автомобиль помчался по шоссе, Скрибин достал газету и развернул ее. Анна молча смотрела в окно. Однако это занятие ей скоро наскучило, она придвинулась к отцу и тоже углубилась в газету.
      Браун уверенно вел машину. Мимо проносились дачи и сады, утопающие в зелени. В окно врывался аромат цветущей липы и свежескошенной травы. Рабочие и служащие спешили к троллейбусным остановкам. Но вот и последние постройки остались позади. Машина летела по асфальтированному шоссе к сердцу близких гор. Островерхие, покрытые снегом, они казались грозными и недоступными.
      Доминирующее над всем массивом гигантское нагромождение скал терялось в сероватой дымке.
      Браун увидел, что впереди дорога разветвляется, образуя римскую цифру пять. Он прибавил скорость и повернул вправо. Скрибин и Анна, увлеченные чтением, ничего не замечали. Дорога забирала все круче в гору. С одной стороны ее нависли отвесные скалы, с другой открылся сине-зеленый простор моря. Подняв голову, Анна с удивлением воскликнула:
      - Куда же мы едем?
      Скрибин оторвался от газеты, снял очки и увидел в окно машины спокойную гладь моря. Она была покрыта огромными белесыми пятнами-будто лужами молока, которое смешивалось теперь с морской водой.
      - Николаев! - крикнул Скрибин, схватив шофера за плечо. - Куда вы едете?
      В зеркало Брауну было видно, что машина Беги следует за ними по пятам. Он ничего не ответил, а только сильнее нажал на акселератор.
      - Вы что, пьяны? - Скрибин потряс шофера за плечо. - Зачем вы поехали по этой дороге?
      Браун нажал тормоз. Машина замерла посреди шоссе.
      Слева зияла пропасть. Где-то внизу плескались волны.
      Морской простор, насколько хватало глаз,был пустынен - ни лодки, никакого другого судна не было видно в этот утренний час. Позади скрипнули тормоза. В зеркало Браун увидел выходящего из машины Бегу. Тогда он обернулся и поднял револьвер.
      - Спокойно! - проговорил он. Голос не слушался его и предательски дрожал.
      От неожиданности Скрибин и Анна в первую секунду не могли вымолвить ни слова. Браун открыл дверцу. Овладев собой, Скрибин властным тоном спросил:
      - Вы кто такой? Вы что, с ума сошли?
      Браун не ответил. Анна, дернув отца за рукав, шепнула:
      - Папа, смотри! Очки, пиджак и кепка Николаева! Смотри!
      В это время задняя дверца распахнулась, и Вега с поклоном самым любезным тоном произнес:
      - Не беспокойтесь, товарищ Скрибин. Уверяю вас, ничего плохого с вами не произойдет. Затем, обратившись к испуганной девушке, сказал: - Да, неприятно. И куда это вы собрались именно сегодня со своим папой? Ведь это ваш отец?
      Скрибин невольно потянулся к своему портфелю, лежавшему на сиденье, прижал его к себе и, побледнев, спросил:
      - Что вам надо? Кто вы?
      - Ваш друг, - ответил Вега и улыбнулся своей подкупающей улыбкой.
      - А этот тип? Где мой шофер? Где Николаев?
      - В надежном месте, вы за него не беспокойтесь, - коротко ответил Вега. - Будьте любезны, пересядьте в мою машину. Так будет лучше, не правда ли, товарищ шофер ?
      - Да, да, - поспешно поддакнул Браун, который продолжал сжимать в руке револьвер. - И, пожалуйста, поскорее!
      Но Скрибин откинулся на спинку сиденья и решительно заявил:
      - Вы не имеете права принуждать нас к этому! Мы никуда не пойдем!
      - Право на стороне сильного, - сказал Вега. - Прошу вас!
      Скрибин дернул за ручку дверцы и захлопнул ее перед носом Беги. Анна потянулась к микрофону радиопередатчика, помещавшемуся спереди, на щитке управления, но Браун снова наставил свой револьвер, а Вега учтиво отвел руку девушки.
      - Напрасно все это, - сказал он с улыбкой. - В ваших интересах следовать за мной.
      - Вы гангстер! Убирайтесь вместе со своим шофером! Я сама поведу машину! - воскликнула Анна.
      Она быстро вышла, намереваясь пересесть за руль, но Вега остановил ее.
      - К сожалению, товарищ Скрибин, - сказал он с поклоном, обстоятельства заставляют нас быть неумолимыми. Сядьте, пожалуйста, в мой автомобиль. Скорее, скорее, каждая минута дорога!
      На шоссе, дремавшем в прохладе раннего утра, все еще было тихо, но каждую минуту из-за поворота могла появиться какая-нибудь машина.
      - Я отсюда не выйду, - заявил Скрибин. - Анна, сядь ко мне!
      Но она не успела даже открыть дверцу - Браун схватил ее за руку и потащил к вездеходу. Девушка закричала. Тогда Скрибин выскочил из машины и бросился к Брауну.
      - Не смейте! Пустите ее!
      Вега встал между ними.
      - Нам нужны вы, а не ваша дочь, инженер Скрибин, - сказал он тоном человека, сожалеющего о случившемся. - Но так вышло, что теперь мы не можем не захватить ее с собой ради вашего спокойствия!. .
      - Я никуда с вами не поеду!
      - Но вас ждут! Вам предстоит важная деловая встреча.
      - Какая встреча? Это насилие!
      Вега усмехнулся и сказал:
      - Не бойтесь, мы не сделаем вам ничего плохого, гарантирую вам это! Сядьте в машину, прошу вас!
      Он указал на свою черную машину.
      - Нет! - ответил Скрибин.
      - С вами желает побеседовать один человек. Это очень важно! Пожалуйста сюда! - проговорил Вега более настойчиво, но все еще вежливо.
      - Я не сойду с места! Сейчас кто-нибудь подъедет, и вам не поздоровится!
      Между тем Брауну удалось втолкнуть девушку в машину.
      - Не вынуждайте меня прибегнуть к насилию! - сказал Вега.
      - Вы низкий человек, бандит! - с презрением бросил ему в лицо Скрибин.
      Вега посмотрел на Брауна. Тот понимающе кивнул и подошел к инженеру. Оба они стали оттеснять его к машине, в которой уже сидела Анна, и как Скрибин ни сопротивлялся, его затолкнули на заднее сиденье, к Анне, и заперли дверцу. Девушка плакала, закрыв лицо руками.
      Вега нажал кнопку на щитке управления, и металлические шторки закрыли окна машины.
      Затем вместе с Брауном Вега быстро направился к машине Скрибина. Они вытащили из багажника связанного шофера. Николаев еще дышал. Браун с мучительным чувством смотрел на этого человека, который не сделал ему ничего плохого. Он сказал тихо, без всякой надежды:
      - Пощадите его, Вега! Ведь он ни в чем не виноват!
      Вега нахмурился.
      - Не болтайте вздора! - ответил он. - Мы должны убрать его как свидетеля. Шофера посадим в машину!
      Они разрезали шнур, стягивавший руки и ноги Николаева, и посадили его на переднее сиденье. Вега распахнул все четыре дверцы автомобиля, сел за руль, включил мотор и дал полный газ. Машина развернулась, и в следующую секунду, после того как Вега выпрыгнул из нее, ударилась в придорожный столбик, перевернулась и рухнула под обрыв. Разбитая, смятая, она медленно погрузилась в воду.
      Браун и Вега сели в вездеход. Из открывшихся в его обшивке щелей медленно выдвинулись четыре стальных пропеллера. Они вращались все сильнее, и вот, наконец, машина дрогнула, отделилась от асфальта и полетела в сторону моря.
      - Но это. . . это нападение! Это похищение! - не могла успокоиться Анна.
      Она вся дрожала. Темнота действовала на нее угнетающе.
      Она нажимала на ручку дверцы, однако та не поддавалась, окна по-прежнему были зашторены. Но вот вспыхнула маленькая электрическая лампочка и осветила голубой потолок.
      - Не бойся, Аня, - сказал Скрибин, погладив девушку по волосам. Но голос его на сей раз прозвучал уже не так увереммо и твердо. Анна почувствовала это и всхлипнула: - Папа! Что нам делать?
      Голова ее опустилась на его плечо.
      - Ну, ну, дочка, не впадай в панику! Может быть, о нашем исчезновении уже знают. Александр Павлович первым поднимет тревогу - ведь у нас с ним была назначена встреча на восемь часов. И Николаев тоже.
      - Но мы же не знаем, что с ним случилось!
      Скрибин потер лоб.
      - Да. Эти типы, вероятно, напали на него, может быть, ранили, связали. Но наши его найдут!
      Однако Скрибин совсем не был уверен в этом и нахмурился, сознавая, что во всем случившемся виноват он сам.
      Нынче утром он ни разу не взглянул на шофера, рассердившись на него за опоздание. Теперь он припомнил, что шофер прятал от него лицо и за все время не проронил ни слова. Но как он, Скрибин, не обратил на это внимание?
      Сначала опоздание, потом это странное поведение шофера и очки, которые Николаев имел обыкновение надевать только в дальнюю дорогу, - все это должно было насторожить его. . .
      - А портфель? - спросила Анна. - Они, наверное, за ним охотятся.
      - Едва ли. Они не найдут в нем ничего интересного. Кое-какие чертежи. . . незначительные и неполные. Им нужен я. Это ясно.
      - Но зачем?
      Скрибип пожал плечами.
      - И надо же случиться, что именно сегодня ты решила поехать в обсерваторию со мной! -сокрушенно сказал он.
      - Нет, не сожалей об этом! - прервала его Анна. - Так даже лучше. Вот и хорошо, что я с тобой, что мы вместе.
      Над головой что-то засвистело, затем раздалось гуденье. Дочь и отец почувствовали, что мощная сила поднимает автомобиль.
      - Взлетаем! - воскликнул Скрибин. - Недаром у этой машины такой странный вид. Это вездеход, и я не удивлюсь, если мы опустимся на воду и поплывем!
      - Куда же они везут нас?
      - Узнаем, все узнаем, моя девочка и будем действовать сообразно с обстоятельствами. - Скрибин нежно взял девушку за подбородок и добавил: Ты, Анна, не унывай! Прошу тебя, ты моя дочь и должна уметь владеть собою.
      Скрибин произнес эти слова, не вкладывая в них особого смысла, но Анна почувствовала в них упрек. Она была дочерью ученого-проектировщика и строителя Жемчужной звезды, искусственной планеты, в металлическом корпусе которой в нескольких тысячах километров от Земли жили и работали астрономы, метеорологи, геофизики, географы, инженеры, техники.
      Год назад коллектив инженеров, архитекторов, конструкторов, астронавтов, возглавляемый инженером Иваном Скрибиным, закончил работу над проектом космического города, который будет создан в пространстве между Землей и Луной. Этот проект превосходил смелостью замысла самые невероятные сочинения фантастов. Планетагород должна была вращаться вокруг Земли. Мощные грузовые ракетопланы уже доставляли в космос отдельные части будущей планеты. Это будет настоящий город в космосе под огромным куполом из стекла и пластмассы. Прослойки купола будут заполнены озоном и другими газами, которые обладают свойством пропускать солнечный свет, но задерживать вредные лучи. Искусственная атмосфера ничем не будет отличаться от земной. А через два-три года под куполом начнет жить своей нормальной жизнью космический город - город в безвоздушном пространстве, город со всеми удобствами, садами и бульварами, животными и людьми.
      Гигантское сооружение - комплекс, состоящий из многочисленных сферических, цилиндрических и кубических корпусов, соединенных огромными трубами - улицами.
      Царство стали, алюминия и пластмассы. Планета будет вращаться вокруг собственной оси и таким образом получит силу тяжести. . .
      Да, у Анны было основание гордиться своим отцом.
      И она, его дочь, не должна проявлять малодушия.
      - Они не убьют нас, папа? - спросила со страхом Анна.
      - Думаю, что нет. Они могли бы сделать это сразу. Им нужна моя жизнь, а не смерть! Как плохо, что и ты попала в расставленную для меня западню. Именно это угнетает меня больше всего.
      - Нет! - с негодованием прервала его Анна и повторила: - Хорошо, что мы вместе!
      Анна помнила себя еще маленькой девочкой, с огромными глазами, в которых, казалось, застыл вопрос, и большим бантом в волосах. Она тогда вместе с родителями жила в Софии. Мать Анны, болгарка, работала инженером химиком на одном заводе.
      Вечерами маленькая Ани выбегала на двор, протягивала ручонки к небу и кричала своим тоненьким голоском: - Эй, звездочка! Упади мне в руки!
      Но в подставленные ладошки падали только маленькие груши, когда отец начинал трясти дерево. А до звезд было не дотянуться. Вот если бы отыскать палку подлиннее. . .
      Но почему отец не хочет сбить для нее хотя бы одну звездочку - какие они красивые, сверкающие.
      - Я хочу вон ту, большую звезду! - настаивала девочка. - Мама, достань мне ее! Я буду катать ее по дорожке, а она будет светить мне!
      Мать выглядывала из окна.
      - Ани, девочка, - говорила она. - Звезды очень далеко, никто не может достать их. И они не падают на землю!
      - А почему груши падают? Я хочу звездочку! Хочу!
      Ани надувала губки и начинала всхлипывать. Тогда отец брал ее на руки и начинал рассказывать ей о звездах.
      Это была сказка? Или правда? Девочка слышала такие необыкновенные вещи, что переставала плакать. Она представляла себе звезды живыми существами, которые живут очень-очень далеко. Они такие большие, как. . . даже больше их дома, нет. . . и дома, и сада, и леса!
      Анна полюбила рассказы о звездах. И эта любовь росла вместе с возрастом. Однажды отец повел ее в Планетарий.
      На экране Анна увидела небо со звездами, Солнцем, Луной и Землей. Картина жизни вселенной поразила ее.
      Каждое из небесных тел имело свою орбиту и с неведомых времен днем и ночью летело в космосе. Тогда она решила стать астрономом. Отец, который был главным инженером авиационного завода, снисходительно улыбнулся, когда она поделилась с ним своей мечтой. Он сказал ей на это: - Хорошо, моя девочка, ты учись получше, а подрастешь - поступишь на астрономический факультет.
      Ее мать возвращалась вечерами с завода усталая, она садилась в кресло у открытого окна, в которое веяло прохладой сада и говорила: - Ани, милая, сыграй мне что-нибудь. . .
      Анна подходила к фортепьяно. Играла она хорошо.
      Учитель музыки уверял, что из нее выйдет толк. И мама мечтала увидеть ее на большой сцене, сидящей за роялем, одетую в вечернее платье. Когда-то, еще школьницей, бродя по горе Витоше, она представляла себя в этой роли, но ее отец настоял, чтобы она стала химиком. Теперь Анна должна была осуществить несбывшуюся мечту матери.
      Девочка любила музыку. Однако звездный мир привлекал ее все больше и больше, она с увлечением читала книги о звездах, планетах, космосе и ракетах, которые уже летали и на Луну и даже на Марс. Космонавты передали оттуда сенсационные сообщения. Телевизионные передачи, фотоснимки и репортажи в газетах посвящались загадочной планете.
      "Каналы Марса-результат атомных взрывов!", "Тайна Марса раскрыта", "Космическая катастрофа или каприз природы?", "На Марсе некогда жили высокоразвитые разумные существа". . . Эти и десятки других заголовков пестрели на страницах мировой печати. И фотографин! Странные фотографии. Дома, перед телевизионными экранами, в кинотеатрах и клубах люди с затаенным дыханием следили за передачами астронавтов.
      Что же произошло?
      Каналы Марса оказались гигантскими трещинами в теле планеты. Глубокие зловещие пропасти шириной в километры, извилистые, зигзагообразные, пересекали ее на протяжении сотен, тысяч километров. Горы были разрушены, буквально стерты с лица Марса. Равнины поросли густой травой и низким кустарником, в них шныряли какие-то крохотные робкие зверьки, в воздухе роями носились насекомые, летали странные большеголовые пичужки.
      Было сделано много догадок и предположений о судьбе Марса, но только ученым третьей экспедиции удалось установить истину. В этой экспедиции участвовал и инженер Скрибин. Он вернулся спустя несколько месяцев и рассказал Анне все, что увидел и пережил на Марсе, и все, что он говорил, казалось ей удивительной и страшной сказкой. Среди густой травы, кустарника и камней участники экспедиции обнаружили следы строений, остатки оплавленных каменных стен и металлических конструкций, которые рушились и превращались в груду пыли при малейшем к ним прикосновении. В огромных трещинах, близко к поверхности, пораженные исследователи нашли остатки водопроводной сети, остатки зданий, раздавленных сместившимися пластами почвы, обгорелые, сгнившие. .
      Все были единодушны в том, что на Марсе обитали разумные существа. Ученым посчастливилось обнаружить металлическую коробку, зарытую в землю, в ней лежала плотная, как пергамент, бумага, испещренная неведомыми письменами. С помощью кибернетической машины текст был прочитан. И тогда люди узнали о судьбе древней загадочной планеты.
      Человеческое общество на Марсе достигло необыкновенного развития. По сравнению с Землей это была более старая планета, и жизнь на ней зародилась на сотни миллионов лет раньше, чем на Земле. Давным-давно марсиаь нам удалось расщепить атом, и они заставили его служити себе. Все, к чему человечество на Земле шло медленно м упорно в течение тысячелетий, было для них пройденные этапом. Цивилизация на Марсе достигла очень высокоге уровня, но там по-прежнему существовали отдельны враждующие страны, народы, классы.
      И вот, много веков назад между марсианскими государствами началась Великая битва. Причины? Пока неизвестны. Ясно одно - война была ожесточенная, с применением водородных бомб и другого оружия, мгновенно превращавшего материю в плазму, с использованием электрических молний и всевозможных средств разрушения.
      Именно это и стало причиной катастрофы. В результате гигантского взрыва изменился состав атмосферы - она стала ядовитой. Планета содрогалась от невиданных землетрясений. Воздух горел, горы рушились, в самых неожиданных местах начинали извергаться вулканы, бить гейзеры, плавилась марсианская почва, а вместе с нею - камень, руды, города. . . Поверхность Марса рассекли огромные трещины - целые пропасти, некоторые из них тянулись от полюса до полюса. В течение нескольких секунд жизнь на планете погибла. Кислород почти исчез.
      И когда, наконец, кончились катаклизмы, солнце озарило мертвую пустыню, лишенную растительности и животного мира - печальный труп еще недавно цветущего Марса.
      Лишь кое-где, неведомо как, в почве сохранились семена кустарника и трав. Они мучительно пробивали себе путь к свету, с трудом приспосабливаясь к новым условиям.
      А на севере, по капризу случая, выжили некоторые мелкие животные и насекомые. Уцелевшие растения и животные постепенно заселили планету.
      Это страшное открытие взволновало все человечество.
      Ученые, писатели, политики, деятели искусства, рабочие, крестьяне выступали в печати, по радио и телевидению, на многолюдных митингах. Тревожные голоса звучали над всей землей: "Не ждет ли человечество такая же судьба?
      Применение атомного оружия грозит гибелью Земле.
      Нельзя допустить, чтобы с нашей планетой произошло то же самое, что и с Марсом!" Судьба Марса поразила Анну. Жизнь, цивилизация, культура погибли из-за неразумности разумных существ. . . И она еще более утвердилась в своем решении посвятить себя изучению космоса, других планет.
      Анна с жадностью набросилась на книги по астрономии и космонавтике. Она восхищалась отвагой первых героевкосмонавтов Юрия Гагарина и Валентины Терешковой, а также их прославленных товарищей, проложивших дорогу в космос на кораблях "Восток" и "Восход".
      Ее мечты о будущем раздваивались между искусством и астронавтикой. И может быть, она действительно стала бы пианисткой и покоряла бы сердца тысяч слушателей своим искусством, если бы в их семье не случилось страшного несчастья.
      Однажды летом они всей семьей ехали вдоль Черноморского побережья, по пути с курорта Слынчев Бряг на курорт Златни Пясыци. Их открытая элегантная машина с большой скоростью бесшумно неслась по асфальтированному шоссе. Справа ширилась бирюза моря, над ним дрожало прозрачное марево, а лесистый берег поражал путников своим разнообразием и красотой. Анна как раз начала снимать живописные виды своей портативной кинокамерой, когда из-за поворота дороги выскочил огромный грузовик. Он заехал на левое полотно шоссе, по которому мчался их автомобиль. Отец резко повернул руль, чтобы избежать столкновения, но было поздно. Грузовик задел крыло легковой машины. Ее развернуло и отбросило к обочине на придорожные камни.
      Анна и Скрибин отделались легкими ушибами. А мать, выброшенная толчком в распахнувшуюся дверцу, лежала с разбитой головой на самом краю обрыва. Ее красивое, нежное, всегда улыбающееся лицо было залито кровью.
      На шоссе сгрудились машины, суетились люди. По радиопередатчику вызвали варненскую скорую помощь. Спустя двадцать минут на место происшествия прибыл вертолет, на борту которого имелась операционная.
      Мама еще дышала. Из груди ее время от времени вырывался протяжный, хриплый стон.
      - Спасите ее! Умоляю, спасите ее! - в отчаянии повторял отец.
      Врачи сделали все возможное, чтобы спасти жизнь молодой женщины, но все было тщетно. Ночью она умерла.
      Подавленная горем, Анна долгое время совсем не садилась за фортепьяно. Когда же она снова вернулась к нему, то поняла, что не сможет больше играть, как прежде. Каждый звук отзывался в ней болью непоправимой утраты. Измученная, Анна ударяла по клавишам, и крупные слезы катились по ее щекам. Захлопнув черную крышку, она роняла на нее свою голову и тихо плакала.
      Все чаще Анна пропускала занятия, и черный блестящий инструмент стоял в углу закрытый, молчаливый, словно и он горевал об умершей.
      Но любовь Анны к звездам не угасла. Она закончила астрономический факультет. Вскоре после этого ее отца перевели в Космоград. Теперь он был главным инженером подземного завода искусственных планет. Анне предложили место ассистента в астрономической обсерватории на вершине Алмазных гор.
      Она согласилась. И была счастлива. Она любила отца, гордилась им. И когда однажды ночью в небе зажглась новая маленькая планета - Жемчужная звезда, па которой жили люди и с космодрома которой полетела первая ракета на Луну, Анна поняла, что никогда не расстанется со своим отцом, главным конструктором и строителем этой искусственной планеты. Она реи ила всегда быть рядом с ним и жить для него. Он должен был целиком посвятить себя науке. . .
      Вечерами Анна садилась на террасе в кресло-качалку и смотрела на звезды. Каждая из них имела свой блеск и по-своему мерцала. Одни были маленькими, едва различимыми, другие - крупными и яркими. И самой необыкновенной и ясной из них была Жемчужная звезда, лучившаяся голубоватым сиянием. Работая в обсерватории, Анна часто подолгу смотрела на нее в мощный телескоп.
      Она вела наблюдение и за другими далекими планетами. Приближаясь к ее глазам, они уже не мерцали и походили на огромные повисшие в космосе светлые диски - мертвые, холодные, оранжевого, резедового или кирпичного цвета, испещренные странными пятнами. Она сравнивала эти пятна то с вулканами или горами, то с равнинами или морями. . . Планеты плавали во мраке, черном и холодном, и становились еще более заманчивыми, желанными. В общении со звездным миром Анна проводила свои лучшие часы. . .
      И вот они сидели с отцом в этой зловещей машине.
      Что будет с ними? Что будет с ее отцом?
      - Снижаемся, - сказал Скрибин.
      Анна и сама почувствовала это. Возмущенная чинимым над ними произволом, она с силой застучала кулаком по переднему стеклу, защищенному металлической шторой и крикнула:
      - Эй, вы там? Куда вы нас везете?
      В кабине прозвучал голос:
      - Пожалуйста, спокойнее. О месте назначения узнаете по прибытии. Ничего плохого с вами не случится, гарантирую вам!
      Скрибин наклонился к Анне и прошептал ей на ухо:
      - Здесь есть, конечно, микрофон, будь осторожна!
      - Понимаю, - ответила она.
      Машина затормозила, но потом опять стала спускаться, медленно и плавно. Где-то над головой послышался шум, напоминающий всплеск воды.
      Гул мотора теперь доносился приглушенно, скоро он совсем стих. Слышалось только частое бульканье.
      - Надо полагать, что теперь мы плывем, - тихо сказал Скрибин. - Причем под водой. Но может быть. . .
      Скрибин замолчал, задумался.
      - Что может быть, папа?
      - Я, конечно, не уверен в этом, но, может быть, наши уже преследуют их на мощных вездеходах. Этим типам тогда не скрыться. Если только они не замели за собою все следы. . .
      Легкий удар сотряс корпус вездехода. Что-то засвистело, зашумело, словно на них обрушился огромный водопад. Потом все стихло. Тогда металлические шторы, закрывавшие окна кабины, упали. За стеклом машины сверкали электрические лампы. Скрибин и Анна увидели узкое продолговатое помещение, обитое красной кожей.
      Открылась дверь и вошел человек в белом костюме. Он учтиво поклонился, распахнул дверцу вездехода, отступил на шаг и сказал: - Прошу вас, пожалуйста.
      ПОЕДИНОК
      Комната была маленькая, как шкатулка. Кровать, покрытая светло-зеленым одеялом, столик, умывальник, книжный шкаф, на полках которого стояли книги, - все было сделано из дерева и пластмассы. Над кроватью находился иллюминатор, задрапированный шторкой. На столике стояла ваза для фруктов с персиками и абрикосами.
      С потолка и стен струился мягкий свет.
      - Ваша дочь занимает соседнюю каюту, - сказал стюард в белом костюме. Вы можете видеться с нею, когда пожелаете. Она тоже может посещать вас. Вообще чувствуйте себя абсолютно свободными!
      - Свободными! - саркастически повторил Скрибин. - Когда я смогу говорить с вашим шефом?
      - Сразу же, как только он сможет вас принять. Может быть, через час. Я уведомлю вас!
      Скрибин посмотрел на стюарда - вряд ли от него можно было узнать что-либо - но все-таки спросил: - Где мы находимся ?
      Тот пожал плечами.
      - Мне приказано исполнять все ваши желания. Но на такие вопросы, которые не входят в круг моей компетенции, я, к сожалению, ничего не могу ответить вам. Шеф осведомит вас обо всем!
      Когда стюард удалился, Скрибин постоял немного и вышел в коридор, застланный ковровой дорожкой. Длинный и узкий, он заканчивался стеклянной дверью. За нею виднелись столы, покрытые белоснежными скатертями.
      Скрибин постучал в соседнюю каюту.
      Голос Анны спросил: - Кто там ?
      - Я, - сказал Скрибин и вошел.
      Анна стояла перед зеркалом и причесывалась.
      - Хорошо еще, что нас не посадили в тюремную камеру с цементным полом и ржавой кроватью. Где мы сейчас, папа?
      - Не знаю, дочка, по всей вероятности, мы куда-то плывем на подводной лодке.
      - Так это подводная лодка? Но куда мы плывем?
      - Не знаю. . .
      Скрибин старался держаться твердо и спокойно перед дочерью, и она напрягала все силы, решив не проявлять малодушия. Поэтому они разговаривали совсем обычным тоном, как будто ничего особенного не произошло.
      - У тебя удобная каюта? - спросила Анна.
      - Да, точно такая же, как твоя! - Он приблизился к девушке, прильнул губами к ее уху и прошептал: - Нас, разумеется, подслушивают. О важном придется говорить в коридоре, хотя, может быть, и там установлены микрофоны. Поэтому лучше всего - шепотом. . . Не забывай об этом.
      - Хорошо, папа, я не забуду и о твоих делах ничего не буду спрашивать!
      Скрибин улыбнулся, сказал дочери несколько ободряющих слов, заставил ее отведать фруктов и ушел в свою каюту. Он прилег отдохнуть, но только прикрыл глаза, как в дверь постучали. Вошел стюард и попросил его последовать за ним.
      Пройдя по коридору, они свернули в еще более узкий коридор, поднялись по металлическим ступеням трапа и очутились в круглом помещении, обшитом стальными листами, без иллюминаторов. Стюард постучал в одну из дверей и с поклоном сказал Скрибину:
      - Пожалуйста, сэр! Шеф ждет вас!
      Скрибин открыл дверь и твердым шагом вошел.
      В просторной каюте за письменным столом сидел молодой человек в белой рубашке, с гладко зачесанными назад волосами и улыбающимися глазами. Скрибин воскликнул:
      - Как? Разве вы - шеф?
      - Садитесь, мистер Скрибин, прошу вас, располагайтесь поудобнее, любезно сказал Вега. - Почему вы так удивлены?
      - Да, удивлен! Я предполагал, что мне будет предоставлена возможность увидеться с человеком, которому я мог бы выразить свое возмущение, свой протест! Потребовать, чтобы меня и мою дочь высадили на берег, освободили! Каждая истекшая минута с тех пор, как вы похитили нас, усугубляет вашу вину. Предупреждаю вас, вы ответите по закону!
      - Вряд ли, - сказал Вега. - Здесь у нас свои законы!
      - Существуют международные и человеческие законы! Будьте уверены: это наглое похищение вызовет большой дипломатический вопрос!
      - Отнюдь нет! - спокойно возразил Вега, на губах его появилась ироническая усмешка. Он по-прежнему оставался любезным и сдержанным.
      - Посмотрим!
      Вега поднялся со стула, приблизился к инженеру и заговорил:
      - Послушайте, уважаемый мистер Скрибин. Я пригласил вас сюда не для того, чтобы спорить с вами. Совсем не для того. Я просто желал выразить вам свое глубочайшее сожаление, принести свои извинения по поводу случившегося. Попытайтесь понять меня. Я был вынужден действовать таким образом. Ни в коем случае не хотел бы я причинить вам неприятность или оскорбить вас. Поверьте, мы очень долго размышляли, как нам быть, и только необходимость заставила нас поступить так. Очень сожалею!
      - Вы гангстер!
      Вега покраснел, рука его дрогнула, но он быстро овладел собой, сделал еще шаг вперед и твердо сказал: - Ошибаетесь, мистер Скрибин! Я такой же инженер, как и вы.
      - Инженер? - переспросил Скрибин. - Никогда не поверю! Вы подлый шантажист!
      - Прошу вас!
      Эги последние слова были сказаны громко, с возмущением, даже с угрозой.
      - Вы лишаете меня свободы, - продолжал Скрибин холодно. - По какому праву? Протестую! И еще смеете рассказывать мне басни, что вы инженер!
      - Я действительно инженер, могу показать вам документы.
      Скрябин саркастически засмеялся, с лица его не сходила гримаса презрения.
      - Ваши документы так же фальшивы, как и вы сам! - сказал он. - Незачем убеждать меня. Если даже вы и были когда-то инженером, то теперь вы недостойны называться им! Я не желаю разговаривать с вами! Требую освободить меня.
      Губы Беги дрогнули, ноздри гневно раздулись. Он коротко ответил: - Я не могу это сделать, не имею права!
      - А кто имеет право?
      Вега ничего не сказал.
      - Кто же, спрашиваю, правомочен сделать это?
      Вега молчал.
      - И куда, наконец, мы плывем на этой. . , подводной лодке, если я не ошибаюсь?
      На этот раз Вега ответил: - Да, это подводная лодка.
      Потом он нажал на столе кнопку. Вошел стюард.
      - Проводите нашего гостя до его каюты, - приказал ему Вега и, сдержанно поклонившись инженеру, добавил: - Надеюсь, что после того как вы все взвесите и спокойно обдумаете, мы будем говорить с вами как деловые люди!
      Скрибин повернулся к нему спиной и вышел.
      Жизнерадостный голос разбудил Скрибина. Он открыл глаза и увидел склонившуюся над ним Анну. Положив руку ему на плечо, она говорила:
      - Папа! Проснись, папа! Смотри, солнце!
      Иллюминатор каюты был открыт, в него врывался пучок солнечных лучей, трепетавших золотым зайчиком на противоположной стене. Скрибин приподнялся и увидел клочок ясного неба. Увидел мачты судов, дым, валивший из труб, высящиеся вдоль набережной белые здания.
      - Где мы? - спросил он.
      - Не знаю, - ответила Анна. - Я сама только что встала и, как увидела небо, решила поскорее разбудить тебя.
      Скрибин смотрел на порт. Судов было немного, не заметил он и особенного оживления. Вдали очерчивался силуэт невысоких гор. Инженер заметил двух вооруженных солдат - они медленно прохаживались по набережной, в светло-коричневой форме, с белыми ремнями, в белых касках.
      - Мы на их земле, Ани! - с горечью промолвил Скрибин.
      В дверь постучали. Вошел стюард и попросил гостей, как он выразился, приготовиться через десять минут сойти на берег. Скрибин побрился электрической бритвой, которую нашел в тумбочке у кровати. За ним зашел совсем молодой человек, любезный, энергичный, и повел Скрибина и Анну по коридорам подводной лодки. Они поднялись на палубу. Дул тихий ветерок, солнце щедро заливало лучами все вокруг. Море - синее, притихшее, словно утомленное - сливалось на горизонте с небом.
      - Прошу вас! - любезно сказал молодой человек, указывая на узкий трап, спускавшийся к причалу.
      Сойдя на берег, Анна ощутила прилив бодрости, уверенности в себе. Она с удовольствием вдыхала полной грудью свежий морской воздух. У нее было чувство, что она вырвалась из темницы. Яркий свет слепил глаза, и Анна часто моргала, чтобы привыкнуть к нему.
      - Куда мы идем? -спросил Скрибин.
      - Сначала - небольшая прогулка. Полагаю, что это не повредит вам после столь длительного путешествия, - ответил молодой человек. - Вы как предпочитаете? Пешком? На машине?
      Анна сухо ответила: - Без вас!
      - Пожалуйста! - сразу же согласился молодой человек. - В таком случае буду ждать вас на этом месте ровно через час! - Он взглянул на свои часы. Значит, здесь же в десять. И, пожалуйста, переведите стрелки ваших часов по местному времени, если вы еще не сделали этого. Сейчас две минуты десятого.
      - Вы действительно оставите нас одних? - удивился Скрибин.
      Молодой человек утвердительно кивнул: - Как вам будет угодно. . .
      - Значит, мы свободны?
      - Но, разумеется, мистер Скрибин!
      И как бы в потверждение сказанного он приподнял, прощаясь, шляпу, потом повернулся и пошел прочь по набережной. Скрибин и Анна с удивлением смотрели ему вслед.
      - Ничего не понимаю, - сказал наконец инженер.
      - Пойдем скорей, - обрадованно проговорила Анна. - Может быть, сможем сесть на пароход!
      - Ты думаешь? - с ее мнением спросил Скрибин.
      - А почему нет? Они поняли, что ничего от тебя не добьются, и высадили нас в первом же попавшемся порту.
      Скрибин сказал с усмешкой: - Едва ли все это так просто, дорогая. . .
      Мимо проходил мужчина в рабочем комбинезоне. В руках он нес какой-то сверток и с любопытством рассматривал иностранцев.
      - Послушайте, друг! - обратился к нему Скрибин.
      Тот остановился.
      - Как называется этот порт?
      Рабочий пожал плечами в ответ. Он был худой, небритый, с отвисшей нижней губой.
      - Где здесь есть поблизости почтовое отделение? - спросил Скрибин.
      Рабочий развел руками.
      - Он что, глухонемой, что ли? - удивилась Анна.
      Тогда мужчина сказал что-то по-английски.
      - Ах, да! Он не понимает по-русски! - И Скрибин заговорил с ним на английском языке. Однако мужчина на все вопросы равнодушно отвечал: - Не знаю, сэр!
      - Как так? Вы не знаете, как называется этот порт?
      - Знаю, но приказ есть приказ, и я не могу сказать вам этого!
      Анна подступила к нему.
      - Вы должны! Понимаете? Вы должны сказать нам. . .
      - Довольно, - прервал ее Скрибин.- Пойдем, Анна!
      Он взял ее под руку, и они пошли по асфальтированной дорожке между газонами, где росли крупные яркие цветы с круглыми, как зонтики, листьями, цветы тропического пояса.
      Жилые дома, казалось, подпирали небосвод. Это были белоснежные здания с широкими окнами и просторными балконами. На плоских крышах зеленели деревца, пестрели цветами кусты. У причала стояло огромное судно без труб. Подводная лодка, доставившая их сюда, большая, внушительная, походила на морское чудовище. Там суетились люди.
      - Пойдем дальше, - сказал Скрибин.
      Они пошли по тенистой аллее и скоро оказались на краю обрыва. Внизу расстилалась широкая долина. Заросшие высокой травой и редким кустарником луга чередовались с рощами апельсинов, лимонов, бананов, инжира, хурмы. Листья пальм висели, словно мертвые, - в долине не чувствовалось ни малейшего движения воздуха.
      Но взгляды отца и дочери были устремлены не на растительность. Над деревьями высились мощные сооружения.
      Стальные вышки странно контрастировали с южным пейзажем. В некотором отдалении от них находились огромные корпуса зданий дугообразной и цилиндрической формы, сверкавшие так, словно были построены из стекла.
      По широким дорогам мчались грузовики. Кое-где виднелись люди. Но не они привлекли внимание Скрябина. Он увидел гигантскую стальную сигару, прилепившуюся к одной из вышек. Ракета! Она упиралась концом в небо и выглядела такой массивной, тяжелой, что трудно было допустить, что есть сила, которая может оторвать ее от земли. Но Скрибин видел такие ракеты и даже летал на них.
      - Да, ясно! - сказал он. - Ракетодром! А вон там, слева, смотри, Ани!
      - Вижу, папа!
      Огромный самолет, который своим цилиндрическим корпусом скорее походил на ракету, стоял на стальных рельсах.
      - Это ракетоплан, - сказал Скрибин. - Служит для межпланетных перелетов.
      Он замолчал. Показались двое солдат в светло-коричневой форме, как и те, которых он видел в иллюминатор подводной лодки. Проходя мимо Скрибина и Анны, они козырнули им.
      - И эти тоже как будто знают, кто мы, - сказала Анна.
      - Очевидно, все предупреждены. Ты поняла, где мы находимся ?
      - Нет, папа, - На острове. Поэтому нам предоставлена полная свобода идти, куда вздумается.-Он взглянул на часы. - Пора возвращаться, нас, наверное, уже ждут.
      Действительно, молодой человек поджидал их. Когда они подошли, он сказал, улыбаясь:
      - Вы могли бы побывать и на ракетных площадках. Вас пропустили бы беспрепятственно.
      Скрибин холодно спросил: - А вы откуда знаете, где мы были?
      - А почему бы мне об этом не знать! - засмеялся молодой человек.
      Анна повернулась к нему спиной.
      - Кто у вас здесь самый главный? Я желаю поговорить с ним! - сказал Скрибин.
      - Именно к нему-то я и собираюсь вас отвести. Прошу вас!
      Они подошли к странному зданию, которое было непохоже на остальные, цилиндрической формы, оно, казалось, не имело окон, но стены его сверкали, будто стеклянные. Над плоской крышей нависала серебристая полусфера, похожая на шляпку огромного гриба, на вершине которой торчала длинная антенна.
      Когда они вышли из лифта, молодой человек подвел Скрибина и Анну к массивной двухстворчатой двери цвета спелой ржи. Он нажал кнопку и сразу же на стене зажглась зеленая надпись по-английски: "Войдите!" Дверь распахнулась. Молодой человек отступил на шаг и с поклоном, указывая на дверь, сказал: - Прошу!
      Скрибин вошел. Анна направилась было следом за ним, но молодой человек учтивым жестом остановил ее и выразил свое сожаление по поводу того, что ей придется подождать. Дверь закрылась. . .
      Кабинет был светлый, просторный. На стенах висели картины: вид бушующегося моря, горный пейзаж и рядом произведения ультрамодернистов яркие пятна, непонятные круги, квадраты, страшные глаза, грубо намалеванные руки, ноги, как бы оторванные от тела. . . На низеньком столике были расставлены бутылки с различными напитками, коробки с шоколадными конфетами. Высокий стройный человек стоял спиной к двери и смотрел на улицу. В тот миг, когда Скрибин заметил его, он обернулся.
      - Как, опять вы? - удивленно воскликнул Скрибин. - Это уже слишком. Я надеялся, что меня отведут к самому главному. . .
      - Ничего не поделаешь, - сказал Вега. - Я и есть самый главный всюду, где вы находитесь. Я отвечаю за вас. Кроме того, я имею честь сделать вам некоторые предложения, хотя вы и относитесь ко мне так подозрительно и с таким пренебрежением.
      - Чего вы хотите?
      - Сядьте, пожалуйста!
      Скрибин опустился в кресло. Вега поднес ему коробку конфет. Скрибин отказался. Вега налил в рюмку и подал какой-то напиток. Но Скрибин не пожелал даже попробовать его. Вега нахмурился. Враждебность Скрибина выводила его из себя, но он сдерживался, точно следуя указаниям Старика - во всех случаях, при любых обстоятельствах вести себя крайне вежливо с инженером, стараться ничем не оскорбить "гостей", пока не будут исчерпаны все средства для достижения соглашения. А когда они будут исчерпаны - это мог решить только он, Старик, основываясь на докладах Беги.
      - Я удивлен, - холодно начал Скрибин, - что снова вижу вас. Я уже предупредил вас и повторяю, что с вами не желаю говорить. Вы, разумеется, исполнитель чужой воли. Я хочу встретиться с тем, кто стоит за вами. Кто здесь главное лицо?
      - На этом острове- я! - с ударением произнес Вега. -А мой шеф, которому я долженпредставить вас, находится далеко отсюда.
      - Немедленно доставьте меня к нему!
      - Подождите, не волнуйтесь! Я все объясню вам, и надеюсь, вы поймете нас. Мы знаем о вас многое! Знаем, что вы построили Жемчужную звезду, что вы спроектировали космический город и теперь руководите его строительством. Все это нам известно! Сначала мы пытались раздобыть ваши проекты, чертежи. Может быть, часть из них находится в вашем портфеле. Оставьте их у себя, теперь они нас больше не интересуют. Нам необходимы вы! Да, вы! Прошу вас, одну минутку! - Вега поднял руку, заметив, что Скрибин хочет что-то сказать. - Мы руководствуемся благородной целью! Мы тоже строим! Мы намереваемся построить в космосе город еще больше вашего, который будет служить всему человечеству в овладении звездным миром!
      - Стройте, ничего не имею против этого, но меня оставьте в покое! вспылил Скрибин. Он нервно постукивал кулаком по подлокотнику кресла. -Стройте,черт вас возьми! Но зачем вам понадобилось похищать меня?
      - Видите ли, у нас есть свои достижения в этой области, но в некотором отношении мы все еще отстаем от вас. Мы не похитили вас! Мы просто доставили вас сюда, чтобы договориться с вами.
      - Мне не о чем договариваться с вами! Дайте мне возможность вернуться!
      - Мы предоставим вам все условия для плодотворной работы. Дадим вам все, что пожелаете! Вы будете располагать миллиардами!
      Скрибин усмехнулся и с презрением махнул рукой.
      - Ваши миллиарды не представляют для меня никакой ценности, - сказал он. - Вам никогда не понять меня. Есть нечто несравнимо более важное, чем деньги, удобства, роскошь. Это человеческая совесть! И чувство долга! Да, долга перед своей родиной, перед своим народом! Моя родина, мой народ дали мне все, сделали меня человеком. И я умом и телом принадлежу им, запомните это, мистер. . . не важно, как вас там зовут, это меня не интересует! Я повторяю: ни за что на свете, никакими средствами вы не заставите меня работать у вас! Я требую, чтобы меня немедленно освободили и предоставили мне возможность вернуться на родину. Вы сами должны понимать, что произойдет - наше правительство сделает все, чтобы раскрыть эту грязную аферу, и вам придется отвечать за свои действия!
      Скрибин говорил взволнованно, с возмущением, лицо его горело. Вега, напротив, слушал его спокойно. Он закурил, и когда Скрибин решительно потребовал своего освобождения, на лице его появилась скептическая гримаса.
      - Видите ли, мистер Скрибин. Вы, может быть, были бы совершенно правы, говоря о грозящих нам последствиях, если бы ваши все еще считали вас живым.
      Скрибин удивленно посмотрел в холодные глаза собеседника.
      - Что вы хотите этим сказать? - спросил он.
      - Для ваших, как и для всего мира, вы покойник!
      - Что за чушь! - возмутился Скрибин.
      - Отнюдь нет. Одну минутку. . .
      Вега нагнулся и включил огромный радиоприемник.
      Послышалось тихое гудение. Вега покрутил веньеры настройки. Музыка, голоса дикторов и певцов быстро сменяли друг друга, внезапно возникая и так же внезапно исчезая в эфире. И вот зазвучала русская речь: ". . .Он был великим ученым. . ." Вега воскликнул:
      - Слушайте!
      И быстро настроился на волну. В тишине кабинета отчетливо зазвучал торжественный, скорбный голос диктора: "Инженер Скрибин завещал нам огромное начатое им дело, и мы должны завершить его во что бы то ни стало. Он обдумал и вместе со своими сотрудниками разработал подробные планы будущего космического города. Скрибин умер, но дело его будет жить!"
      - Прекратите эту провокацию! - закричал Скрибин, быстро поднявшись с кресла. - Вы продолжаете свой шантаж! Уверен, что эту фальшивку передает один из ваших, может быть, из соседнего помещения.
      Вега щeлкнул выключателем, и радио умолкло. Оба молчали несколько минут. Пэрвым заговорил Вега:
      - В двенадцать часов по телевидению будут передавать траурный митинг по случаю вашей и, разумеется, вашей дочери кончины, - холодно сказал он, - но вы сможете убедиться во всем и теперь - вот, возьмите!
      На низеньком столике лежала кипа газет и журналов.
      Он взял несколько номеров и протянул Скрибину. Скрябин силился сохранить спокойствие, но сердце его билось быстро и неровно. Эго были советские, болгарские, польские, немецкие, французские, английские газеты. . . Скрибин развернул первую попавшуюся и увидел свой портрет с черной каймой и рядом портрет Анны. Крупными черными буквами сообщалось о трагической смерти. . .
      Не веря собственным глазам, Скрибин прочел, как вчера утром он вместе с дочерью ехал по шоссе вдоль берега моря, как их машина по неизвестной причине налетела на придорожные камни, перевернулась и рухнула в море. . .
      Тут же были опубликованы телеграммы с соболезнованием от имени правительств, академий, ученых, видных деятелей партии. . . со всех концов мира. Подробно рассказывалось о жизни выдающегося ученого и его дочери молодого способного астронома. . .
      Скрибин отбросил газеты, вытер платком выступивший на лбу пот и прошептал: - Нет! Это невероятно! Нет!
      - Но такова сама истина, - спокойно сказал Вега. - Все считают вас погибшим.
      - Они найдут автомобиль и, не обнаружив в нем трупов, поймут, что это не был несчастный случай! И вы будете разоблачены!
      Вега взял с письменного стола одну из лежавших там газет и подал Скрибину. В ней был помещен снимок разбитого автомобиля, висящего на башне подъемного крана, который был установлен на пловучей платформе.
      - Вашу машину уже нашли. Как видите, все дверцы ее распахнуты, - сказал Вега. - Трупы, действительно, не обнаружены, но поиски продолжаются. Предполагают, что их затянуло в расщелины подводных скал. Но и там ничего не удастся найти. Тогда останется только примириться. . .
      - А мой шофер? Он раскроет истину!
      Вега не ответил. Он постукивал пальцами по подлокотнику кресла и с улыбкой смотрел на Скрибина.
      - Почему вы молчите? - спросил Скрибин. - Отвечайте, где мой шофер?
      - Не знаю, - ответил Вега, собирая газеты. - И он тоже. . . исчез.
      - Исчез? Или, может быть, убит? Отвечайте!
      Охваченный гневом, Скрибин подступил к Веге, который посмотрел ему прямо в глаза и цинично проговорил: - А если он продал вас за деньги?
      - Это ложь!
      Вега пожал плечами.
      - Оставим это, господин Скрибин, - сказал он примирительным тоном. - Вы умерли для всего человечества. В Объединенных социалистических республиках будут чтить вашу память, будут писать о вас, но это не изменит вашего положения. Вам предстоит начать новую жизнь! Прежде всего мы полетим с вами на нашу искусственную планету, где работают наши лучшие специалисты. Все они будут в вашем подчинении. Вы построите еще более красивый и фантастический город в космосе, а потом и другие города, много городов! Мы завладеем планетами!
      Скрибин смотрел в окно. Он думал о чем-то своем, и слова Веги словно не касались его.
      - Вы будете самым уважаемым, самым богатым, первым гражданином Объединенных государств Западного полушария, инженер Скрибин! - торжественно добавил Вега.
      Скрибин медленно повернулся и, устремив свой ясный, несколько утомленный, встревоженный взгляд на Бегу, проговорил:
      - Никогда! Запомните это! Даже, если это будет стоить мне жизни никогда!
      "НЕТ!"
      - Ани, пойдем прогуляемся на свежем воздухе, - сказал Скрибин, входя в комнату.
      Анна сидела на диване у окна и читала иллюстрированный журнал. Вид отца испугал ее. Она отшвырнула журнал и, вскочив, озабоченно спросила:
      - Что с тобой? Ты чем-то расстроен!
      - Ничего, ничего, - сказал он. - Выйдем.
      В квартире, где поместили пленников, им был предоставлен богатый гардероб - костюмы, платья, обувь - и все, в чем у них могла бы появиться потребность. Однако Анна не проявила ни малейшего интереса к дорогим красивым вещам и по-прежнему ходила в своих синих брюках и желтой закрытой блузке.
      Скрибин и Анна беспрепятственно вышли из дому и направились по знакомой аллее в сторону долины. Они не заметили, чтобы кто-нибудь следил за ними. Очевидно, на острове им была предоставлена полная свобода передвижения. Несмотря на это, Скрибина не покидало ощущение, что невидимые глаза следят за каждым их шагом.
      Однако, внимательно оглядевшись, он убедился, что поблизости нет ни одного человека.
      - Ани, дорогая, - начал Скрибин. - Они надеются, что я раскрою им план космического города и соглашусь руководить его строительством! И, конечно, предлагают мне фантастические условия!
      - И что ты им ответил?
      Скрибин нахмурился. Вопрос дочери задел его, и он сухо сказал:
      - Неужели ты хоть на секунду сомневаешься в моем ответе ?
      - Нет, отец - торопливо проговорила Анна и прижалась к нему. Они шли некоторое время молча. Анна сорвала цветок и вдыхала его нежный аромат.
      - Но это еще не самое ужасное и возмутительное! - продолжал Скрибин.
      Анна взглянула на него со страхом. Глаза ее увлажнились.
      - Они убьют нас? - побледнев, прошептала она. - Убьют, если ты не примешь их условия? Пусть! Лучше умереть! Пусть!
      Скрибин взял Анну за подбородок и посмотрел в ее широко раскрытые глаза. Они были такие же, как у ее матери. Дрогнувшим от волнения голосом он сказал:
      - Нет, моя девочка! Едва ли они намереваются сделать это. Но для наших друзей мы уже мертвы!
      - Как так?
      После разговора с Вегой он ничего не сказал Анне, даже не позвал ее на телевизионную передачу, боясь, что увиденное слишком расстроит девушку. Он до последнего момента надеялся, что все это - шантаж. . . Но когда Скрибин увидел траурный митинг, услышал выступления ораторов, все в нем содрогнулось. Вот он, Космоград, Площадь героев. . . Трибуна. . . Скрибин не раз в дни больших праздников стоял здесь среди официальных лиц.
      Он увидел директора Александра Павловича Солнцева, своих помощников, сотрудников, инженеров, рабочих. . .
      Лица их выражали скорбь и подавленность. . . Затем на экране телевизора появился зал подземного завода. Рабочие собирались на траурный митинг. Скрибин почувствовал, как комок подкатил к горлу, когда он увидел плачущего однорукого вахтера из проходной. . .
      Нет, это не был шантаж!
      - Ани, в Космограде считают, что мы с тобой погибли в результате автомобильной катастрофы, - добавил он подавленно и рассказал дочери о том, что видел по телевидению.
      Он говорил быстро, волнуясь, кулаки его были сжаты, слова вырывались из горла с хрипом. Его терзала мысль о собственном бессилии.
      - Папа! - сказала Анна. - Но ты никогда не согласишься с их предложением, правда?
      - Никогда, - ответил Скрибин.
      - Даже если они будут угрожать нам смертью!
      Скрибин молча взглянул на неё, потом тихо проговорил:
      - Смерть. . . Нет, ты не должна умереть. Но если они будут угрожать мне смертью, это не изменит моего решения.
      - Да, папа, я знаю, что ты не можешь поступить иначе!
      Она положила голову ему на плечо, притихла.
      Скрибин смотрел вдаль. Оттуда, с востока, каждое утро вставало солнце. Восток - земля света. Здесь, в субтропиках, все было ему чуждо, непривычно. И одиноко, до болн одиноко без любимой работы, без людей, с которыми он провел много бессонных ночей в трудах над проектами. Сейчас вдали от родины они стояли и думали о смерти. А ведь Анна еще и не жила совсем, только ступила на порог жизни. Она мечтала стать открывателем новых миров, новых звезд и планет. . .
      - Ани, - сказал Скрибин, и голос его опять дрогнул, - ты не должна умереть, этого я не допущу!
      Анна стояла, опустив голову, стараясь побороть волнение, казаться спокойной.
      - Твоя честь для меня дороже жизни, папа, - прошептала она.
      - Вам нужно приготовиться, - сказал слуга, убирая со стола. - Завтра утром вы отправляетесь в путь!
      Скрибин и Анна пили кофе после ужина. Сообщение это не удивило их, они давно уже ждали его.
      - Куда нас повезут? - спросил Скрибин.
      - Не знаю, сэр. Мне только поручили предупредить вас.
      Слуга ушел, и они остались на террасе одни. Дневная жара уступила место приятной прохладе. Куда их повезут завтра? Может быть, на континент, к вдохновителю этого заговора, какой-нибудь высокопоставленной личности?
      Это к лучшему. Скрибин выскажет ему все, будет решительно протестовать.
      - А ты не допускаешь другой возможности, папа?
      - Какой возможности?
      - Что они вернут нас на родину?
      - Едва ли. . .
      Утром пришел слуга с двумя носильщиками. Он попросил Скрибина и Анну взять все необходимое для продолжительного путешествия. Анна отказалась, но Скрибин велел ей собрать чемоданы.
      После завтрака явился подтянутый офицер. Он щелкнул каблуками и доложил, что ему приказано сопровождать обоих гостей. У подъезда их ждала легковая машина.
      Они помчались по асфальтированному шоссе - широкому и прямому, как стрела. Порт остался далеко позади. Машина проехала мимо ракетной площадки, где прильнув к стальным вышкам, стояли три гигантские ракеты. Шоссе, по обе стороны которого росли высокие деревья, вело к горному массиву. У подножия Скрибин заметил сверкающую ленту, которая тянулась вверх по склону и исчезала у самой вершины. Он нагнулся к Анне и прошептал :
      - Видишь ту серебристую линию? Это эстакада. Теперь ясно, куда нас везут.
      - Мы полетим на ракетоплане?
      - Очевидно.
      Теперь уже были отчетливо видны стальные рельсы, опирающиеся на железобетонные столбы. У самого подножия гор стоял с десяток многоэтажных зданий - четырехугольных, многоугольных, круглых, с крышами-полусферами, одни без окон, другие с широкими балконами и террасами. Два из них были особенно массивными - ив ширину, и в высоту не менее, чем по сотне метров. Это были ангары. Над зданиями высилась башня, на которой поблескивало стекло мощного прожектора.
      На рельсах ракетодрома стоял исполинский аппарат причудливых очертаний. В сущности, это были три одинаковых по форме, но различных по величине летательных аппарата, которые представляли собой нечто среднее между ракетой и самолетом и помещались друг над другом. Общая их высота превышала сорок метров, а длина нижнего аппарата-носителя достигала не менее восьмидесяти метров.
      Трудно было поверить, что это чудовище, окованное блестящей броней, могло подняться в воздух. Крал треугольных крыльев спереди острые, как бритва, сзади расширялись.
      Этот аппарат предназначался для полетов в космос, для посадки на планеты, имеющие атмосферу. Нижний ракетоплан, постепенно набирая скорость, поднимал другие два в плотных слоях атмосферы, километров на двадцать от земли. Тогда начинали работать двигатели второго ракетоплана, а первый возвращался обратно. Второй ракетоплан поднимался по кривой вверх на высоту шестьдесят километров со скоростью шесть-семь тысяч километров в час. И когда вступали в действие мощные двигатели третьего ракетоплана, второй в свою очередь отделялся от него. Третий ракетоплан развивал скорость, достигающую десятков тысяч километров в час.
      - Папа, куда мы полетим? - спросила обеспокоенная Анна.
      Скрибин ничего не успел ответить - машина затормозила, приблизившись к высокому элегантному мужчине.
      Это был Вега.
      - Рад вас видеть! - с улыбкой сказал он. - Надеюсь, что у вас все благополучно.
      Скрибин вышел из машины и холодно спросил его: - Куда мы полетим?
      - Это вы узнаете в пути, - сдержанно ответил Вега.
      - Нет! Сейчас! В противном случае я остаюсь здесь!
      Вега пожал плечами и после минутного колебания спросил: - Если не ошибаюсь, вы хотели говорить с людьми, стоящими выше меня?
      - Да.
      - Хорошо, я доставлю вас к ним.
      - Где они?
      Вега помолчал немного, потом сказал: - Неделю назад вылетели на Луну.
      - И мы тоже полетим на Луну?
      - Но вы же сами хотите. . .
      Анна стиснула руку отца.
      - Нет, - сказал он, - мы отказываемся лететь!
      - Но вы же сами изъявили желание, встретиться с моим начальством!
      - Да, но я отказываюсь лететь для этого на Луну, - повторил твердо Скрибин. - И требую, чтобы вы освободили нас. Сообщите это своему начальству. Мы хотим вернуться на родину!
      Скрибин произносил слова ледяным тоном, ровным и внушительным. Ни один мускул не дрогнул на его сухощавом лице. Он говорил так, будто был здесь начальником.
      И мог требовать и приказывать.
      Вега молча курил. Наконец он сказал:
      - Хорошо! - И щелкнул пальцами, подзывая офицера. - Отведите их обратно!
      Офицер козырнул и открыл дверцу автомобиля. Дорогой Анна крепко сжимала руку отца, настроение у нее было приподнятое.
      - Видишь? - говорила она. - Они нас освободят. Ведь правда, папа, освободят?
      - Будем надеяться, - сказал Скрибин задумчиво.
      Машина остановилась перед каким-то зданием, напоминавшим поставленный торчком спичечный коробок.
      - Прошу! - сказал офицер, распахнув дверцу машины.
      Лифт быстро поднял всех троих вверх. Офицер повел Скрибина и Анну по просторному залу с мозаичным полом.
      Открыл дверь и попросил: - Подождите, пожалуйста, здесь!
      Небольшая комната была обставлена со вкусом - несколько кресел, столик с разложенными на нем газетами и журналами, радио, телевизор. Свет шел откуда-то с потолка. Окон не было, но воздух был чистым и приятным.
      Офицер отдал честь и закрыл дверь.
      Когда они остались одни, Скрибин сказал: - Садись, Анна.
      - Зачем они привезли нас сюда? - спросила Анна.
      - Скоро все узнаем. Садись. Здесь лежат свежие газеты. Может быть, есть какие-нибудь новые сообщения в связи с нашей мнимой смертью.
      Скрибин взял газету. Анна развернула журнал.
      - Вот, - сказала она, увидев большое фото. Около тридцати мужчин и несколько женщин собрались в небольшом полукруглом помещении. За столом стоял оратор.
      Позади него висел большой портрет Скрибина.
      - Это Ангелов, - проговорила она, рассматривая снимок. - Папа, это твой помощник, болгарин с Жемчужной звезды!
      Скрибин взял журнал. Да, это было траурное собрание на искусственной планете. Глаза его затуманились, но он взял себя в руки. Нельзя проявлять слабость. . . особенно перед Анной.
      Словно издалека, услышал он голос дочери: - Папа, ты знаешь, мне почему-то ужасно хочется спать. . .
      Смысл сказанного едва дошел до его сознания. Он чувствовал странную вялость во всем теле. Веки сами собой закрывались. Он хотел что-то сказать, но не было сил.
      Голова его откинулась на спинку кресла. Анна уже спала глубоким сном.
      НА ЛУНУ
      Первой проснулась Анна.
      Она ощущала необыкновенную легкость во всем теле, как будто находилась где-то в горах, среди цветов, и с каждым вздохом в нее вливались новые силы.
      Рядом в кресле, откинувшись на спинку, спал ее отец.
      Он дышал ровно, спокойно и выглядел отдохнувшим. Анна припомнила, что перед сном они рассматривали журнал, но теперь его не было видно. Пропал и столик, на котором лежали газеты. Анна огляделась вокруг. Они находились в небольшом помещении, совсем не похожем на ту комнату, куда привел их офицер. Все здесь - пол, а также представлявшие собой усеченную сферу потолок и стены - покрывал зеленый пластик. Небольшие бра в виде створки раковин струили мягкий свет. Было тихо, необычайно тихо.
      Анна поискала глазами окно и вместо него на стене слева увидела иллюминатор. Снаружи царил мрак. На его черном фоне, словно приклеенные, светились холодным светом серебристые диски - большие и поменьше, с голубоватым, желтоватым или красноватым оттенками. Они были разбросаны небрежно, будто рассыпанные щедрой рукой монеты различной стоимости.
      Привычным движением Анна поднялась с кресла. Но едва ноги ее коснулись пола, а руки - подлокотников, как она взлетела к потолку и, слегка ткнувшись в него головой, повисла в воздухе, размахивая руками в поисках опоры. Придя в себя от неожиданности, девушка поняла, что утратила тяжесть. Все предметы - стол, кресла, различные тюбики на полке, ваза с фруктами - все это неподвижно стояло и лежало на своих местах, а только она, как пушинка, висела под потолком. Но почему же тогда ее отец спокойно спит в кресле? Ведь по законам невесомости и он должен был подобно ей парить сейчас в воздухе.
      Она окликнула его.
      - Папа! Папа!
      Скрибин поднял голову, протер глаза и удивленно проговорил:
      - Я, кажется, уснул! Странно. Но выспался я наславу.
      Заметив Анну, которая парила в воздухе, словно птица, он вскочил.
      - Что с тобой ? Где мы ?
      Анна ожидала, что отец, как и она, подлетит к потолку, но он не отделился от пола. Она смотрела на него озадаченная. Отец протянул ей руку, и она легко и плавно "приземлилась". Анна заметила на его ногах сандалии с необычно толстыми подметками, отливавшими свинцовым блеском. Такие же сандалии стояли и возле ее кресла. Анна догадалась, в чем дело, и попросила:
      - Дай мне сандалии!
      Скрибин нагнулся. Сандалии были тяжелые, инженер с усилием оторвал их от пола, но чем выше он поднимал их, тем легче они становились. Когда же он опустил их перед Анной, они снова потяжелели.
      Сунув ноги в сандалии и надежно ступив на пол, девушка сказала:
      - Мы летим, папа! Посмотри в иллюминатор!
      - Да-а, - протянул Скрибин. - Они усыпили нас и посадили в ракетоплан!
      Он подошел к двери и принялся колотить по ней кулаками, но обивка поглощала звук.
      - Что нам делать теперь? - спросила Анна.
      - Посмотрим. Только ты не волнуйся!
      Рядом с иллюминатором Скрибин заметил белую кнопку. Он нажал ее, и над дверью вспыхнула зеленая лампочка. Мужской голос спросил: - Что вам угодно?
      - Кто здесь главный? Пусть явится немедленно! Немедленно! -потребовал Скрибин.
      Голос ответил: - Сию минуту!
      Зеленая лампа погасла. Анна, не отрываясь, смотрела в иллюминатор. Где-то внизу выплывал огромный серовато-зеленый диск величиной с арену большого цирка.
      Его обрамлял голубоватый ореол, по краям которого краски сгущались, темнели, постепенно сливаясь с черным небом.
      - Смотри, папа, Земля!
      Скрибин мельком взглянул в иллюминатор. Он уже видел Землю с Жемчужной звезды, из ракет, которые доставляли его на Луну. Он снова с удовольствием полюбовался бы этим волшебным зрелищем, но теперь мысли его были заняты другим. Охваченный возмущением, он расхаживал в своих сандалиях взад-вперед по тесной кабине.
      Анна же, прильнув к иллюминатору, казалось, забыла, в каком положении они оказались, и, не отрываясь, любовалась открывшимся перед ней видом. Земля удалялась, с каждой минутой становилась меньше, словно утопала в бесконечности. Освещенные солнечными лучами белые пушистые облака сияли так, что на них больно было смотреть. Большую часть сверкающего земного диска занимали огромные зеленые пространства. Это были моря и океаны. Анна различала и континенты. Ломаная линия берегов выступала довольно четко. Вот Пиринеи, Франция, над ней два острова-Англия и Ирландия. . . А вот сапог Италии. Рядом с ним Балканский полуостров, пересекая Средиземное море, силится дотянуться до желто-синего берега Африки. Что-то дрогнуло в груди Анны.
      Там, на этом полуострове, была ее родина - Болгария.
      Там возвышались Родопы, Рила, Пирин, Стара-Планина, среди которых раскинулись долины, подобные цветущим садам.
      Анна посмотрела направо, азиатский континент едва можно было различить. Слева вырисовывался восточный берег Северной и Южной Америки. На севере блестела серебристая шапка - полюс. Но особенно красив был голубоватый свет, разливавшийся над Землей, разнообразный по своим оттенкам и интенсивности. Это была атмосфера. Вокруг нее царил мрак с россыпью звезд различных по величине и яркости. А далеко позади Земли, на черном фоне появилось золотистое пятно. Возникая из ничего, оно быстро увеличивалось, приобретая вид полукруга.
      - Папа, смотри, Луна! - воскликнула Анна.
      Она забыла об обстоятельствах, которые привели их сюда. Ее лицо, голос - все ее существо выражали радость.
      Но это настроение исчезло, как только она земетила, что дверь открылась. В кабину вошел молодой еще человек с бледным лицом, на котором особенно выделялись своим лихорадочным блеском глаза. Он был в белых льняных брюках, белой рубашке и сандалиях. Вошедший казался смущенным. Его взгляд реял в пространстве над головами Скрябина и Анны.
      - Я вас как будто бы знаю. . . - проговорила Анна. - Да, я вас видела где-то. . .
      Скрибин мрачно прервал ее: - Это мнимый шофер! Соучастник так называемого инженера! Не так ли?
      Браун покраснел. Он не знал, что делать с руками, - сначала сунул их в карманы брюк, потом быстро вынул и стал поправлять воротничок рубашки. Затем тихо сказал:
      - Мое имя Браун, я музыкант. То, что тогда произошло, было против моей воли.
      - Вот как! - иронично усмехнулся Скрибин.
      - Поверьте мне! - с жаром продолжал Браун, и Анна почувствовала, что он не лжет. - Меня заставили. . . поверьте мне! Я очень сочувствую вам, но что я мог сделать! Теперь поздно. . . и я не в состоянии искупить свою вину. . . Постараюсь хоть создать вам удобства.
      Сожалел он о своем поступке или просто прикидывался? Скрибин решил проверить это. Он спросил:
      - Что вы сделали с моим шофером?
      Глаза Брауна расширились, руки его задрожали, он тяжело задышал. Его всего трясло.
      - Разве мистер Вега не сказал вам?
      - Нет!
      - Но вы же читали газеты. . .
      - Не все! - ответил Скрибин, он догадывался, почему этот человек тянет с ответом. - Где мой шофер?
      - Но только не выдавайте меня мистеру Веге. . . Это жестокий человек. Он приказал тогда. . . чтобы замести следы. . .
      - Говорите яснее!
      Браун глотнул воздух и тихо проговорил: - Шофер утонул. . . вместе с автомобилем. .
      - Убит?!
      Браун молча опустил голову. Скрибин был потрясен.
      Анна, прижавшись лицом к его плечу, тихо всхлипывала.
      - Ани, не плачь, это не поможет! - горестно промолвил Скрибин, потом гневно посмотрел на Брауна и добавил: - Вы для меня такой же бандит и проходимец, как и ваш главарь.
      - У вас есть все основания презирать нас. Мне нет оправдания, - ответил Браун. - Но если бы вы знали. . . если бы только знали!
      Он замолчал, как бы спохватившись, что скажет больше, чем следовало, распахнул дверь, выглянул в коридор и снова закрыл ее.
      - Как бы то ни было, мне поздно теперь оправдываться! Но вы должны знать, что в будущем я всегда готов услужить вам.
      - Есть ли здесь вода?-- сухо произнес Скрибин.
      Браун взял с полки прозрачный цилиндрический сссуд и протянул ему. Скрибин отпил несколько глотков по трубке, торчавшей в верхней части сосуда, и сказал:
      - Ну, что ж, если вам подходит роль раскаявшегося преступника, скажите мне, куда мы направляемся теперь?
      - На Луну, - ответил Браун.
      - Значит, там находится ваш штаб?
      - Нет, там работают наши инженеры и ученые. Я понял, что у них что-то не выходит, а дело спешное. Вот Старик и приказал доставить вас туда.
      - Какой старик?
      - Я с ним не знаком, мистер Скрибин. Знаю только, что это очень влиятельная личность, очень богатый человек. . . Больше мне ничего не известно. Вега подчиняется ему беспрекословно.
      - Надеюсь, что я больше не увижу этого типа - Бегу!
      - К сожалению, вам придется встречаться с ним. Он здесь главный, все подчиняются ему.
      - Понятно! - нахмурился Скрибин.
      Скрестив руки за спиной, он нервно зашагал по кабине.
      Анна молча наблюдала за Брауном, который понуро стоял перед ними. Потом она спросила:
      - Вы хотите сказать, что случайно стали участником этой авантюры? Если так, то не могли бы вы оказать нам услугу ?
      - Сделаю все, что в моих силах, - с готовностью ответил Браун.
      Скрибин покачал головой.
      - Нет, нет, Анна, это ни к чему!
      - Почему, папа? Пусть он докажет, что говорит правду! - Она обратилась к Брауну: - Не могли бы вы сообщить на Землю - в Софию, Москву, Берлин или Космоград, куда бы то ни было - сообщить по радио, что мы живы, похищены и нас отправили на Луну? Не могли бы вы сделать это?
      Браун посмотрел на нее. Взгляд его был открытым и преданным. Он воскликнул с решимостью: - Я готов! Только смогу ли. . .
      - Не сможете?. . Почему?
      - Прежде всего потому, что я не знаком с техникой радиопередачи. Но ничего, понаблюдаю за радистом и попробую! Знаю только, что если они узнают, со мной будет кончено. Ну и пусть. . . Все равно мне недолго осталось жить. . .
      - Почему? - спросила Анна, догадываясь, что этот человек серьезно болен.
      Браун печально усмехнулся в ответ.
      В сущности, это было даже к лучшему, что они летят на Луну.
      Скрибин курил и смотрел в иллюминатор. В иссинячерном небе, среди океана звезд, появился огромный огненный шар. Его края местами как бы пузырились, напоминая кипящий сплав. Вершины пузырей лопались, они оседали, но в следующий миг снова начинали расти, набухать.
      Взошло Солнце.
      Оно медленно плыло в черном космическом океане.
      С Земли нельзя увидеть такого яркого солнца, с чистой золотистой короной, в которой дрожали огромные языки пламени.
      Фантастическое зрелище! Но сейчас Скрибина занимало другое. Да, это было к лучшему, что они летят на Луну. Объединенные социалистические республики построили там астрономическую станцию, где был установлен мощный телескоп, имевший гораздо больший радиус действия, чем наземные телескопы, которым приходится преодолевать такое серьезное препятствие, каким является атмосфера. Станция была оборудована также совершенными радиотелескопами. Геологи изучали на месте руды и минеральный состав спутника Земли. На Луне размещались наши ракетные площадки и ракетодромы. Подобное строительство осуществляли там и некоторые капиталистические кампании. В настоящий момент для Скрибина было важно то, что на Луне открывалась перед ними возможность дать знать о себе своим друзьям.
      Прошло уже много лет с тех пор, когда Юрий Гагарин первым поднялся в Космос на корабле "Восток-I" и облетел Землю.
      А спустя некоторое время, однажды утром, все человечество было взволновано еще более невероятной новостью: к Луне летела ракета, на борту которой находилась танкетка с установленной на ней различной аппаратурой, в том числе телекамерой - ее передачу должны были принимать телевизионные станции Земли.
      И вот люди увидели на экранах своих телевизоров лунные скалы пропасти, трещины в лунной поверхности, камни, лежавшие неподвижно уже миллионы лет, причудливую игру светотени, не знающую полутонов, когда день и ночь находятся в нераздельном соседстве. Казалось, что это - плоскостное изображение, сделанное желтой краской и черной тушью. Люди смотрели, и им не верилось, что они действительно видят лунный пейзаж. И все же это было так.
      В эфире звучали сенсационные сообщения, газеты и журналы помещали фотографии, репортажи, научные данные, описывали полет ракеты, сообщали о продвижении танкетки, которая послушно выполняла приказы с Земли.
      Потом мир облетела новая весть: трое советских космонавтов летят на Луну в гигантском космическом корабле "Луна-I". Все остальное казалось незначительным перед лицом этого небывалого в истории человечества события.
      Люди жили в каком-то особенном приподнятом состоянии.
      Казалось, забыты разногласия и вражда. Прекратились бесконечные споры, угасла холодная война. Можно было подумать, что наступила эра новых взаимоотношений между народами, эра всеобщего братания. Мировая печать публиковала фотографии трех отважных космонавтов на Луне.
      Кинотеатры и телевидение демонстрировали снятые ими фильмы. По радио звучали репортажи космонавтов с Луны.
      Это была мертвая, но поразительно красивая планета - царство яркого света и густого, непроглядного мрака.
      Космонавты уверяли, что чувствуют себя прекрасно в своих костюмах, которые предохраняли их от опасной космической радиации. Они передвигались плавно, делая шестиметровые шаги. Космонавты передали также фотографии Земли, снятой с Луны. Земля выглядела огромным зеленовато-оранжевым диском, обрамленным голубоватым ореолом. На этом диске можно было различить очертания океанов и материков.
      Советская ракета покинула Луну и вернулась на Землю. Это было новым триумфом. Трое космонавтов заявили, что готовы вновь полететь на Луну, если их удостоят этой чести. Они говорили, что в кратерах вулканов, куда они спускались, можно построить купола, создать там искусственный климат и атмосферу, построить жилища.
      Существовало, впрочем, много различных проектов освоения Луны.
      Затем второй космический корабль "Луна-2" доставил на спутник материалы для строительства помещений, которые обеспечивали все условия для жизни человека.
      Космонавты быстро монтировали домики и, входя в них, освобождались от скафандров. По телевидению можно было наблюдать, как они обедают, сидят за столом, прохаживаются по комнатам, читают, развлекаются, смотрят кино. . .
      Прошло несколько месяцев. И вот однажды сообщили, что двое американских космонавтов также вылетели на Луну. Там, на одной из горных вершин, они увидели алое знамя. Вскоре в Москве состоялась международная конференция, на которой было заявлено, что все планеты, на которые ступит нога человека, становятся достоянием всего человечества.
      С течением времени перелеты до Луны и обратно стали привычным явлением. Не прошло и десяти лет после первого полета человека в космосе, и первые ракеты опустились на мертвую планету Марс, облетели вокруг Венеры, однако о посадке на нее не могло быть и речи - планету окутывали облака густого пара, она бурлила, как кипящий котел.
      Скрибин знал, что в течение последних месяцев мощные грузовые ракеты доставляли на Луну оборудование для постройки первого лунного города и первого завода в кратере вулкана Эратосфен. Над ним было создано искусственное небо. Специальные машины выпускали под купол из пластмассы и стекла необходимое количество воздуха.
      Искусственное небо регулировало также интенсивность солнечного света. В этом фантастическом городе должны были поселиться первые лунные жители инженеры, астрономы, физики, врачи,- астронавты, геологи, техники.
      На них возлагалась постройка атомных электростанций, солнечных энергетических станций, заводов для переработки руд. На Луну посылалось также оборудование для сооружения завода продуктов питания.
      Фруктовые деревья, овощи, цветы, даже злаковые растения предполагалось выращивать в специальных оранжереях под куполами с искусственным светом и климатом.
      Лунным жителям необходимо было обеспечить в достаточных количествах питание, богатое жирами, белками, углеводами. Химики предложили способ получения этих продуктов из минералов, имеющихся в изобилии на Луне.
      Завод представлял собой полностью механизированную мощную установку, которая перерабатывала неорганические вещества в органические с помощью солнечного света и воздуха, насыщенного углеродом и водой. Воду легко было получить в нужном количестве из камней, водорода и кислорода. Все это не было фантазией. Воспроизводился великий, но простой процесс, который ПРОИСХОДИТ в природе: семена всасывают воду из земли, а вместе с ней различные минеральные соли. Под воздействием солнечного света растение перерабатывает их в углеводы, белки и крахмал, цветет, приносит плоды, которые человек употребляет в пищу. Все, что содержат в себе эти плоды, идет от земли, которая представляет собой смесь минералов, воды и воздуха, а также от нашего светила, обеспечивающего жизнь на Земле. Именно этот естественный процесс теперь должен был быть воспроизведен искусственным образом. Совершеннейшая аппаратура завода была предназначена для того, чтобы обеспечивать лунных жителей полноценным питанием.
      Перерабатывая богатую всеми необходимыми компонентами тестообразную массу, приготовленную из лунных минералов, завод должен был выпускать мучные изделия и плоды - яблоки, груши, помидоры, огурцы, лук, капусту, арбузы, дыни и прочие фрукты и овощи, содержащие сахар, крахмал, белки, жиры в тех же пропорциях, в каких они имеются в природе.
      Да, пища, вода и воздух. . . Эти три элемента могли обеспечить жизнь на Луне. А руки человека превратили бы ее в неисчерпаемый источник сырья.
      А что, собственно, строят на Луне американцы? По имевшимся сведениям, они монтировали там какие-то военные сооружения. Теперь Скрибин увидит все собственными глазами. Но важнее было другое.
      - Знаешь, Анна, - сказал Скрибин, положив руку на книгу, которую нашла в кабине и теперь читала девушка, - на Луне наши шансы на освобождение, пожалуй, увеличатся.
      - Я тоже так думаю. Но как сообщить нашим?
      Скрибин не ответил.
      Сейчас это было невозможно. На Брауна он особенно не рассчитывал. При всей его кажущейся искренности этот человек оставался для Скрибина одним из членов шайки гангстеров. Обстоятельства подскажут, как действовать.
      - Папа!
      Скрибин медленно повернулся к Анне.
      - Знаешь, о чем я думаю?
      - Наверное, о том же, о чем и я.
      - Об этом Брауне. Он произвел на меня хорошее впечатление. Мне кажется почему-то, что музыкант случайно попал в эту банду.
      - Возможно, - сказал Скрибин.
      Он встал и подошел к иллюминатору. Ракета устремлялась к Луне по спирали, обращенной вокруг Земли.
      РАКЕТА БЕЗ ОПОЗНАВАТЕЛЬНЫХ ЗНАКОВ
      За столиком в небольшой белой столовой обедали четверо. Браун то и дело исчезал за узкой дверью и снова появлялся вновь с подносом в руках.
      - Положи-ка мне кусочек поподжаристее, - сказал Робсон. - У меня сегодня зверский аппетит!
      Робсон был первым пилотом "Космоса". Облегающий грудь и плечи пестрый шерстяной свитер и узкие брюки подчеркивали его мускулистую гибкую фигуру спортсмена. С лица пилота не сходило выражение довольства собой и жизнью. Ракетоплан в это время вели автоматы, и Робсон мог спокойно наслаждаться обедом.
      - На здоровье, - сказал Джеймс и поднял флягу с красным вином. Обрюзгшее лицо его имело фиолетовый оттенок. Этот располневший приземистый сорокалетний мужчина был механиком и помощником Робсона.
      Третий член экипажа, Джерри Гардон, - самый молодой из всех, ел молча и сосредоточенно, целиком поглощенный этим занятием. Отправляя в рот куски мяса, он быстро разжевывал их своими крепкими зубами и только время от времени признательно поглядывал на Бегу - ведь это он обеспечил их "Космосу" такой обильный и разнообразный стол.
      - А вы почему не обедаете, сэр? - спросил Браун.
      Вега не ответил. "Гости", как он называл их, доставляли ему немало хлопот. Он ненавидел их, но был вынужден всячески угождать им и доставить их целыми и невредимыми на Луну.
      - Слушай, Браун, - сказал он. - Они обедали?
      - Да, Сep.
      - Ну и как?
      - Все в порядке, сэр. Вы, может быть, хотите заказать что-нибудь изысканное? У нас есть и деликатесы!
      Браун вышел. Вега продолжал думать о своем. Потом он поднял голову, положил себе в тарелку кусок мяса, поднял флягу, молча чокнулся с Робсоном и, повернувшись к двери, за которой скрылся Браун, крикнул:
      - Ничего не надо! Принеси только содовой!
      Браун не ответил.
      Вега отрезал кусочек мяса, положил его в рот и потянулся за бокалом.
      - Где же содовая ? - громко сказал он, поворачиваясь к двери.
      - Эй, Браун, ты что, оглох? - крикнул Джерри.
      В ответ ни звука.
      - Вот тип! - выругался Вега. - Куда он запропал!
      Он встал и сам направился на кухню. Там никого не было. Дверь в коридор была полуоткрыта. Вега подумал, что Браун пошел в кабину Скрибина, но вспомнил, что они уже обедали и теперь, наверное, отдыхают. Куда же делся Браун? Вега не выносил этого человека. На "Космосе" он был вечно хмурый, молчаливый, и, казалось, только с пленниками общался с удовольствием. А что, собственно, у него общего с ними?. . . Вега громко позвал:
      - Браун!
      Прислушался, но никто не ответил. Вега быстро вышел в коридор. В противоположном конце его он увидел широко открытую дверь в кабину управления. Оставлять двери открытыми в полете было не в правилах космонавтов.
      Вега вспомнил, что направляясь обедать, они закрыли дверь. Обеспокоенный, он заглянул в кабину. Браун сидел за столом Джерри с наушниками на голове. Перед ним вспыхивали и гасли сигнальные лампочки радиопередатчика. Он нажимал какие-то кнопки, вертел ручкунастройки и напряженно говорил, говорил!
      - Алло, Москва! Москва! Вызываю Москву! Или Космоград! Пусть слушают все радиостанции Объединенных социалистических республик! Слышите меня? Отвечайте! Москва! София! Космоград! Берлин! Здесь "Космос". . .
      Наконец, Вега пришел в себя, бросился, яростно рванул шнуры, соединяющие наушники с р..циеп, и закричал:
      - Ты, что делаешь, негодяй!
      Браун выпрямился. Лицо его побледнело, глаза сверкали.
      - То, что надо! - воскликнул он, отталкивая Бегу.
      Вега качнулся, но устоял на ногах. Он схватил Брауна за ворот рубашки, притянул его к себе и злобно спросил:
      - Ты хотел сообщить о Скрябине?
      - Да! Вы не имеете права похищать людей! Это бесчестно! - ответил Браун.
      - Ах ты, подлая тварь! Что ты успел передать? А?
      Вега яростно тряс Брауна, глаза у того выкатились из орбит, в уголках рта выступила белая пена.
      - Пустите!
      - Ах, ты. . .
      Вега размахнулся и ударил Брауна в челюсть. Скрипач рухнул на пульт, затрещавший под его тяжестью. Вега схватил упавшего и изо всей силы толкнул к двери. Потом оборвал, попавший под руку провод, замахнулся кулаком. Осколки стекла, стрелки приборов, разбитые сигнальные лампочки посыпались на пол.
      - Предатель! Вот тебе! - истерично кричал Вега. - Попробуй. . . теперь. . . сообщи! Вот тебе! - Он в исступлении топтал хрустящие под его ногами осколки.
      Вдруг сильные руки схватили его за плечи и отбросили к противоположной стене. Негодующий голос прокричал ему в ухо: - Эй, шеф! Ты что, рехнулся!
      Радист Джерри впервые говорил ему на "ты". Его голос подействовал на Бегу отрезвляюще. Он схватился обеими руками за голову, уставился на дело своих рук и сокрушенно проговорил:
      - Этот негодяй виноват!
      Браун стоял в коридоре, вытирая ладонью кровь, которая струйкой бежала из уголка рта. Вега вновь подскочил к Брауну и ударил его кулаком в лицо. Но тут же обернулся на голос Джерри. Тот в отчаянии разводил руками над разбитой аппаратурой и проклинал все на свете.
      - Что теперь делать ?
      - Это он виноват! Убью подлеца! - с ненавистью простонал Вега. - Он хотел сообщить на Землю, что Скрибин с дочерью летят с нами на Луну! Предатель! Пусть попробует теперь!
      - А мы? Вы о нас подумали, сэр? - прервал его Джерри. - Теперь мы отрезаны от всего мира!
      Он озабоченно начал собирать разлетевшиеся по полу детали рации. К Веге возвращалось его обычное самообладание. Он понял, что поддался нервному возбуждению.
      - Я чуть с ума не сошел, когда увидел тут этого типа! - сказал он более спокойным тоном. - Джерри, можно ли поправить все это?
      - Не знаю, попробую. . . Посмотрю, какие у нас есть запасные части!
      - Сейчас же?
      - Эх, мистер Вега! Что вы наделали, что вы наделали! Ведь нам ни на минуту нельзя терять связи с Землей! Вы мне поможете?
      - Конечно. Давай, Джерри, начнем! После пообедаем! А вы, Робсон, обратился он к вошедшему пилоту, - отведите этого типа в его кабину и заприте. Потом посмотрим, что с ним делать.
      Вега сидел, развалившись, в кресле. Он устал - три часа устраняли они вместе с Джерри повреждения. Передатчик начал работать, правда с шумами и помехами, но они и этому были рады. . . Хорошо еще, если этот тип не провалил все дело. Как он был ненавистен Веге! Жаль, что сразу же не пристукал его. Черт возьми, почему здесь, на ракете, нет карцера? Надо это дело уладить. Брауну не избежать своей судьбы. Через несколько часов они прилунятся, и тогда. . . Вега сведет с ним счеты. . .
      Так называемый "случай инженера Скрибина" оказался крепким орешком. Сначала возникло такое непредвиденное обстоятельство, как необходимость прихватить вместе с инженером и его дочь Анну. Это, конечно, усложнило дело. Кроме того, было очевидно, что она поддерживает в отце этот дух непримиримости. Он не желал вести переговоры, отказывался от какого бы то ни было соглашения.
      С ужасом думал Вега о том, как он представит Скрибина ученым, конструкторам, изобретателям, инженерам.
      Скрибин, конечно, начнет протестовать, расскажет о своем похищении. А Вега должен убедить специалистов, что Скрибин добровольно согласился сотрудничать с ними.
      Проклятый узелок! Вега не знал, как подступиться к нему. Только Старик был в состоянии распутать его.
      "К черту сомнения, я выполню любой его приказ!" - сказал себе Вега, успокаиваясь. Постепенно он задремал. . .
      Его разбудил легкий шум. Он открыл глаза и увидел в проеме двери Скрибина.
      - Опять вы? - сказал инженер, нахмурясь. - Я не вас искал!
      Он резко повернулся, собираясь уйти, но Вега быстро поднялся с кресла и торопливо заговорил:
      - Пожалуйста, войдите, мистер Скрибин! По воле судьбы мы стали спутниками, что ж поделаешь. Могу ли я быть вам полезным? Что вам угодно?
      - Мне угодно видеть Брауна. И еще - чтобы вы в этот момент находились как можно дальше отсюда.
      Вега печально усмехнулся.
      - Браун болен и лежит в своей кабине. Что же касается вашего желания, оно пока неосуществимо. . . Я знаю, что вы питаете неприязнь ко мне. Вы хотите говорить с моим начальством? Отлично! Мы как раз к нему и направляемся. Я буду счастлив, если вы договоритесь!
      - Надо думать, что и ваше начальство не лучше вас! - язвительно сказал Скрибин.
      Не выдержав взгляда инженера, Вега отвел глаза, посмотрел в иллюминатор и вздрогнул. Нечто излучающее ослепительный серебристый свет, проплывало в космическом пространстве.
      Вега подскочил к иллюминатору и прижался к нему лицом. Нет, это не астероид. Он увидел цилиндрический корпус, заостренный нос, корму со стабилизаторами. Ракета рядом с их "Космосом". Но их не предупредили, что между Землей и Луной в этот час будет находиться чья-либо ракета. В таком случае, что же это? Заблудившийся искусственный спутник Земли?
      - Мистер Вега! Мистер Вега, немедленно явитесь в кабину управления! Скорее! - тревожно заговорил динамик.
      Вега мельком взглянул на Скрибина и сказал: - Извините, меня зовут!
      Через минуту он уже был у двери с надписью на светящейся табличке: "Вход воспрещен!" Дверь открылась, и на пороге появился Робсон - первый пилот.
      - Странная ракета без опознавательных знаков! Видели? - спросил он встревоженно.
      - Неужели они узнали и теперь преследуют нас! - вырвалось у Беги.
      - Вы думаете? Корабль очень странного вида! Смотрите!
      Вега бросился в кабину.
      Он увидел на экране внешнего обзора необычный космический корабль. Он заметно приближался к "Космосу".
      - Двигатели! - приказал пилот.
      Джеймс, который невозмутимо жевал жевательную резинку, потянул на себя рычаг. Раздался нарастающий шум, похожий на рев гигантского водопада, но пилот повернул регулятор, и шум как бы отдалился, стал вполне терпимым.
      - Налево! - приказал Робсон.
      Толчок отбросил Бегу вправо, но он вовремя ухватился за кресло, на котором сидел Джеймс. Веретеноподобный корабль исчез с экрана, но только на секунду. В следующий миг он появился вновь, и теперь, приблизившись, казался еще более огромным, сверкающим и грозным.
      Робсон, нервничая, кричал: - Джерри! Ты что, спишь? Сообщи Земле! Что говорят там?
      Радист сидел, склонившись над своей аппаратурой.
      Металлический обруч наушников охватывал его русые волосы. Он повторял в микрофон:
      - Земля! Земля! Здесь "Космос" A-I! "Космос" A-I! Нас преследует неизвестный корабль, может быть, советская ракета!
      В паутинках слышался только писк и потрескиванье.
      -- А, черт! Что тут опять произошло? выругался Джерри.
      Он торопливо нажимал нужные кнопки. Зеленые и красные лампочки тревожно вспыхивали, но в наушниках по-прежнему раздавался все тот же писк и треск.
      - Установили связь с Землей? - спросил Вега.
      - Нет!
      - Но мы же починили аппаратуру!
      - Лучше было бы ее не ломать! Кроме того, очевидно, эта ракета создает помехи! Связь прервана!
      - Но почему?
      - Не знаю. . . С тех пор как появилось это чудовище, я слышу только шум, больше ничего! - Он подул в микрофон и опять начал взывать: - Земля! Земля! Здесь "Космос" A-I! A-I! A-I! Луна! Луна! Здесь "Космос"! Отвечайте! Земля! Луна! Земля! Луна!
      Шум в наушниках превратился в непрерывный вой.
      Двигатели работали на полную мощность. Ракетоплан мчался с предельной скоростью. Радиосвязи не было.
      Сильный удар потряс "Космос". Двигатели его захрипели и смолкли. В этот момент из корпуса неизвестной ракеты выдвинулись и потянулись к "Космосу" длинные извивающиеся щупальцы. Он закачался, потом снова принял стабильное положение и вдруг понесся вперед с небывалой скоростью. Контрольная аппаратура не работала, но было очевидно, что "Космос" двигался, увлекаемый неведомой силой. Четверо людей, собравшихся в кабине пилота, молча переглядывались.
      Вега первым вышел из охватившего всех оцепенения.
      - Что, собственно, произошло? - спросил он.
      - Мы в плену, - сокрушенно ответил Робсон.
      Неизвестная ракета крепко держала добычу своими эластичными щупальцами и уносила ее. . . Куда? На этот вопрос никто здесь не мог дать ответа. Сколько времени продолжалось все это? Время как будто остановилось.
      Напрасно Джерри Гардон вертел ручки и нажимал кнопки. В наушниках слышался только писк и вой.
      - Смотрите! Астероид! Мы летим прямо на него! - воскликнул Джеймс.
      Все вздрогнули. На экране появилась гигантская серебристая глыба такого же цвета, что и неведомый корабль. Она напоминала формой плоскую рыбу длиной в несколько километров и шириной не менее пяти-шести сотен метров. Эта глыба с каждой секундой росла, приближалась, заслоняя собой все большую часть шидимого на экране пространства.
      - Нет, мистер! - ответил Робсон. - Это не астероид. Наверное, искусственная планета.
      - Планета? Здесь? Это невозможно!
      - Почему? Может быть, это Жемчужная звезда. .Конечно, советская ракета тащит нас на свою Жемчужную звезду!
      - Жемчужная звезда смонтирована из цилиндрических и сферических сооружений, - сказал Скрибин, входя в кабину.
      Когда Вега ушел, Скрибин направился к себе. Его встретила взволнованная Анна.
      - Папа, мы спасены! Спасены!
      Он недоуменно взглянул на нее:
      - Что ты говоришь? Каким образом?
      Анна сказала ему, что их преследует ракета, несомненно советская! А это значит - спасение. Скрибин, взволнованный, схватил Анну за руку. И они оба вошли в кабину пилотов. Открыв дверь, они увидели Бегу и трех членов экипажа, испуганно уставившихся на обзорный экран.
      Увидели обе сцепившиеся ракеты и серебристый рыбообразный остров.
      - Да, это искусственная планета, - сказал Скрибин, - но не наша.
      - Чья же в таком случае? - Вега невольно прикрыл руками глаза. Господи, конец! Сейчас разобьемся!
      Но ракеты не ударились о серебристую планету, а легко и плавно заскользили по ней. Все вздохнули с облегчением. Скорость заметно падала. Где-то в центре космического острова взметнулись эластичные щупальца, подобные тем, что охватывали "Космос". Ракета, несущая плененный ракетоплан, медленно приблизилась к ним.
      Щупальца обхватили ее. Все в "Космосе" почувствовали, что он остановился.
      На плоской поверхности космического острова поднялась крышка большого люка. Оттуда появился шар, затем соединенный с ним цилиндр из прозрачного материала, внутри которого двигалось какое-то огромное существо.
      Другое такое же существо в таком же прозрачном костюме отделилось от ракеты. Оба исчезли в люке, и крышка опустилась.
      СУЩЕСТВА ИНОГО МИРА
      Они погружались. Погружались медленно и плавно, как будто бесшумный лифт опускал их в какую-то шахту.
      И странно. С каждой минутой они все меньше ощущали невесомость. Движения становились уверенными, привычными, точными, как на Земле. Сандалии с металлическими подметками, веса которых они до сих пор не чувствовали, теперь стали тяжелыми, казалось, что именно они, сандалии, тянут вниз их, весь "Космос", и он бесшумно опускается, опускается. . .
      - Что же это такое? - воскликнул Вега, обращаясь к Скрибину.
      Выражение страха, крайней растерянности, удивления застыло на его лице.
      Скрибин не ответил. Взгляд его был строгим и сосредоточенным. Он как бы прислушивался к ощущению спуска и пытался понять происходящее. Вдруг "Космос" вздрогнул и замер в неподвижности.
      - Остановились! - прошептал Вега.
      Робсон, не отрываясь, смотрел на темный экран, на котором ничего не было видно.
      Вега окинул всех быстрым взглядом, увидел застывшие в недоумении лица членов экипажа и снова почувствовал, как страх когтями впивается в его сердце. Он пытался подметить на лице Скрибина оттенок торжества, злорадства, но оно ничего не выражало, кроме напряженной работы мысли.
      - Мистер Скрибин, - заговорил Вега дрожащим голосом, который выдавал охватившую его растерянность. - Мистер Скрибин, я хочу сказать вам нечто важное.
      Вега взял Скрибина под рукy и повел его к двери.
      Скрибин не противился. Они вышли в коридор. Вега оперся спиной о пластиковую стену. Он дышал часто и неравно.
      Лицо его приобрело восковую бледность.
      - Мистер Скрибин, - в третий раз повторил он. - Я должен сказать вам всю правду.
      - Какую правду?
      - Я не могу быть ответственным за свои действия. Я просто пешка в большой игре. . . Да, как бы это ни было унизительным! Ничтожная пешка! Я выполнял чужие приказы. Мне никогда не пришло бы в голову лишать вас свободы, но меня заставили! Мне приказали, вынудили меня! Прошу вас иметь это в виду и быть снисходительным. Может быть, я и не заслуживаю снисхождения, но вы мне дали возможность понять, насколько выше в нравственном отношении вы стоите над нами. . . надо мной! - поправился ол. Пощадите меня, мистер Скрибин!
      - Я вас не понимаю! - холодно ответил Скрибин. - Чем вызвано это внезапное раскаяние?
      - Теперь я в ваших руках. . . Вместе со всем экипажем "Космоса". И я взываю к вашей гуманности!
      Выражение строгой сосредоточенности сошло с лица Скрибина.
      - Почему вы так думаете? - спросил он, хотя уже и догадывался, чем объясняется неожиданная перемена в поведении Беги.
      - Ваши друзья через минуту будут здесь, - проговорил Вега, отводя глаза. - Обещайте, что ничего плохого не случится со мной. . . и членами экипажа. Мы прибегли к насилию, но ведь мы выполняли приказ.
      - Вы, очевидно, предполагаете, что ваш "Космос" взят в плен советской ракетой? - спросил Скрибин.
      - Конечно! Я преклоняюсь перед вашими. . .
      - Вы ошибаетесь! - прервал его Скрибин. - Судя по всему, произошло нечто невероятное. Фантастическое!
      - Что вы говорите?
      - Да. Нас заставили опуститься на космическое тело, прилетевшее из иного, неземного мира. . .
      Вега застыл с открытым ртом.
      - Только так я могу объяснить себе все происходящее, - добавил Скрибин.
      - Вы хотите сказать, что мы взяты в плен существами с другой планеты? спросил Вега.
      - Черт возьми, о чем же еще я вам говорю!
      - Не может быть!
      - И все-таки это факт!
      Во взгляде Скрибина не было ненависти. События последних дней казались ему ничтожными перед мыслью, что все они оказались во власти неземных существ. А в том, что это было именно так, он убедился, увидев в иллюминатор странную фигуру, которая показалась из люка острова, висящего в пространстве.
      Вега отказывался верить предположениям Скрибина.
      Он считал, что уважаемый инженер ошибается. Они пленены советской ракетой и находятся на секретной искусственной планете. Это совсем не удивляет его, ибо он, Вега, знает, как велики достижения ученых социалистического лагеря в овладении космосом. Вега не скупился на похвалы, и Скрибин с досадой слушал эти излияния.
      - Мне лучше знать, - прервал он наконец Бегу, - чего мы достигли и что мы послали в космос. Это не наша искусственная планета!
      Вега ничего не успел сказать на это. Стены ракеты вдруг как бы исчезли - "Космос" стал прозрачным.
      Появились отчетливо видные машины, аппаратура, двигатели, кабины, склады . . . Находящиеся в кабине управления Робсон, Джеймс, Анна и Джерри с недоумением и страхом оглядывались по сторонам. Это была уже не ракета, а металлический призрак - удивительный и потому устрашающий. Но вот исчезли и тела людей, видны были только их внутренние органы - красные, розовые, синие. Скрибин с изумлением смотрел на бьющееся сердце Беги. Видел, как его кровь пульсирует по густой сети толстых и тонких артерий и вен, видел его мозг, легкие, желудок . . . все внутренности, как будто Вега превратился в стеклянного человека, каких выставляют для обозрения в анатомических кабинетах и антропологических музеях. Скрибин невольно взглянул на себя.
      Его сердце тоже сокращалось, выталкивая красную кровь.
      Он посмотрел в сторону кабины управления и его поразил тот же вИД стеклянных человеческих тел.
      Это продолжалось всего несколько мгновений. Скрибин снова увидел перед собою Бегу, увидел непроницаемую для глаза стену коридора и двери кабин.
      - Они рассматривали нас ... - прошептал Вега. - Господи! Какие фантастические лучи!
      - Может быть, эта операция имела свое определенное назначение, - сказал Скрибин. Вега смотрел на него, ожидая пояснений. Скрибин продолжал:- По всей вероятности, они приняли превентивные меры, уничтожив таким образом все земные микробы, носителями которых можем быть мы и ракета.
      - Очевидно, вы правы, - согласился Вега.
      Оба молчали, потрясенные происходящим. Потом Вега спросил: - Каковы же намерения этих . . . этих людей?
      - Не знаю!
      - А если они уничтожат нас?
      - Не думаю! - возразил Скрибин. - Судя по всему, это высокоразвитые существа. А это может служить залогом, что мораль у них стоит на более высокой ступени, чем ваша.
      Вега опустил голову. Скрибин продолжал:
      - Этим разумным существам мы должны казаться не менее интересными и странными, чем они нам. Надо думать, что теперь, после того как они облучили нас, ктонибудь из них появится.
      Из кабины управления вышла Анна. Лицо ее было бледно, шаги неуверенными. Она воскликнула: - Папа, что это? Что это было?
      Скрибин повторил свое предположение, что неземные существа по всей вероятности облучили их, чтобы уничтожить микробы.
      - А что будет дальше?
      - Вот и я спрашиваю, - вставил Вега.
      - Я думаю, что у них мирные намерения, - начал Скрибин тоном совершенно спокойного человека. - Это такие же разумные существа, как и мы . . . Но достигшие, несомненно, еще более высокого уровня развития. Их ракеты, безусловно, более мощные, нежели наши, а искусственная планета также совершеннее нашей. И эти странные лучи ... Не бойся Ани! Это замечательно, что мы встретились с ними!
      - О! - выдохнула Лниа. - Это действительно страшно интересно, но я все же немного боюсь. . . Встреча с неземными разумными существами! Сколько раз она мечтала об этом! Как они выглядят? Откуда прилетели? Может быть, с Венеры? Нет, это исключено! С Марса? Может быть, какой-то части марсиан удалось покинуть свою планету до разразившейся там катастрофы? А может быть, это гости из другой, не солнечной системы? Невероятно!
      Анна услышала голос отца. Он сказал: - Откройте люк!
      Вега испуганно возразил:
      - Что вы, это сумашествие! Стоит открыть ракету, и мы мгновенно погибнем без воздуха!
      - Да, если бы мы находились в космическом пространстве. Но ракета сейчас стоит в каком-то ангаре. И эти живые существа должны чем-то дышать!
      - Без сомнения, они дышат, - сказала Анна. - Но, если состав воздуха иной?
      - Едва ли. Судя по технике, образ мышления этих неземных существ подобен нашему, надо полагать, что и развивались они подобно земному человеку . ..
      - Может быть, вы правы, - сказал Вега. - Подождите, одну минутку!
      Он исчез в кабине управления, и когда появился, вид у него был спокойный и довольный.
      - Приборы показывают, что все в порядке.-Давление снаружи приблизительно равно земному на высоте 800-1000 метров над уровнем моря. Состав газов почти соответствует земной атмосфере, только кислорода несколько больше. Я приказал открыть люк.
      - Холодно, - сказала Анна.
      В открытый люк со свистом врывался холодный воздух, заполняя все уголки "Космоса", и Анне показалось, что дышать стало значительно легче.
      - Прохладно, - подтвердил Скрибин, - но я чувствую себя превосходно!
      - Да, да, папа. Можно подумать, что мы находимся в горах.
      Вега поднялся по ступеням и выглянул из люка.
      - Никого, - проговорил он, спустя лги нуту.
      Голос его звучал приглушенно, как бы издалека.
      -- Мы находимся в зале . . . огромном зале с голубым куполом над головой, - продолжал он. - Стены сероватые, а пол как будто из свинца. Никого и ничего нет. Освещение не яркое . . . как будто в пасмурный день.
      Скрибин последовал его примеру. Когда он высунулся из люка, в лицо ему повеяло холодом. Свет в зале, где стояла их ракета, был слабым, как в комнате с опущенными шторами, мягким и приятным для глаз. Он посмотрел вверх. Голубой свод был гладким, он не заметил ничего, что подсказывало бы, каким путем попал сюда "Космос".
      Стена напротив раздвинулась. В следующую секунду в образовавшемся отверстии показался человек. Он был огромного - выше двух метров - роста, необыкновенно крупный и внушительный, в остальном же походил на жителей Земли: такие же руки, пальцы, ноги, голова и туловище, такие же пропорции тела. Черепная коробка была сравнительно шире, объемистее, голова казалась почти круглой; подбородок овальный, нос чуть приплюснутый,глаза располагались, как и у земных жит лей, только над ними не было бровей, или же они были очень светлыми и потому незаметными. Изящно очерченный небольшой рот ничем не отличался от рта земного человека. На голове росли густые волосы. Но хотя существо это имело человеческие черты, оно казалось страшным и даже уродливым. В первый миг Скрибин не мог понять причины такого впечатления. Странно. Большие абсолютно круглые глаза смотрели на него беззлобно, с любопытством и как-то очень осмысленно. Скрибин заметил, что под одеждой, облегающей тело неземного существа, отчетливо вырисовывались могучие мускулы. "Этот великан, должно быть, необыкновенно силен, - подумал Скрибин. - Жил когда-то великан . . . Ростом выше дуба . . . Мельничные жернова подбрасывал, как перышко . . . Великан, герой старых сказок . . . Может быть, и этот великан вышел из сказки?"
      Великан стоял неподвижно и разглядывал Скрибина и Бегу. Они тоже смотрели на него. Он отступил назад, и вперед выступил второй великан, как две капли воды похожий на первого. Скрибин ни за что на свете не мог бы различить их. Пока он удивлялся этому разительному сходству, в зале появился еще один великан. Он ступал медленно на всю ступню и при ходьбе размахивал руками, как и обыкновенные люди.
      Все трое остановились посреди зала и, подняв головы вверх, молчали. Но вот прозвучал голос, мсщный, вопрошающий. Странно было видеть, что губы великанов не двигаются. Голос исходил из стен. Наверное, в них были монтированы громкоговорители. Слова были краткими и мелодичными. Скрибин ясно различал гласные и согласные явуки, но речь в целом была непонятна.
      Скрибин ничего не ответил. Молчал и Вега.
      Голос снова задал вопрос.
      В ответ прозвучал другой голос - нежный и мягкий, и пораженный Скрибин понял, каждое слово. Голос произнес:
      - Эти слова мне что-то напоминают.
      Скрибин догадался, что это говорит Анна. Оглянувшись, он увидел ее в окружении пилотов и радиста.
      - Прошу тебя, папа, - попросила она, протискиваясь к отверстию люка. Увидев молчаливых гигантов, она вскрикнула от неожиданности и замерла, словно утратив дар речи.
      - Не бойся, - подбодрил ее Скрибин. - Может быть, мы кажемся им не менее уродливыми и страшными.
      В зале снова раздался голос.
      - Боже мой! Два-три слова кажутся мне знакомыми, не могу вспомнить, что они означают . . . Но я где-то слышала их или, может быть, читала ... В университете? Ведь я там увлекалась одно время древними языками!
      - Фантазируешь! - сказал Скрибин. - Это их язык, и ты не могла его слышать.
      В руке одного из великанов блеснул продолговатый металлический предмет, напоминающий огромную авторучку. Он направил его концом к куполу, от которого тут же отделилась квадратная платформа. Медленно паря в воздухе, она опускалась все ниже и, наконец, остановилась перед люком "Космоса". Тогда великан махнул рукой, махнул так,, как это сделал бы каждый человек, подзывая кого-нибудь.
      - Предлагает нам сойти, - проговорил мертвенно бледный Бега.
      Скрибин ступил на платформу. Вега воскликнул:
      - Что вы делаете, мистер, вернитесь! Мы не знаем намерений этих чудовищ!
      - Разве вы не видите, что их намерения самые миролюбивые! - ответил Скрибин, давая знак рукой, что хочет спуститься.
      Великан снова поднял "авторучку"", и платформа плавно опустилась на свинцово-серый пол. Скрибин решительно шагнул вперед и приветственно склонил голову.
      Все три великана ответили ему неловким поклоном.
      Инженер выглядел перед ними карликом, гномом. Странное впечатление произвели на него совершенно круглые глаза великана, стоявшего ближе других. Они, казалось, излучали желто-зеленое сияние. У второго великана глаза были оранжевые, а у третьего-красноватые. Эти огромные круглые глаза с огромными зеницами смотрели с любопытством, смотрели умно и понимали все без слов. Синеватая пленка века время от времени опускалась на секунду, закрывая глаза. Кожа лица и рук великанов была бело-розовая, гладкая, без морщин. Ушные раковины имели почти круглую форму и казались слишком маленькими для такой огромной головы.
      Не в силах оторваться от этих рассматривающих его глаз, Скрибин чувствовал, как взбудораженные нервы его успокаиваются. Казалось, глаза великанов излучали какой-то ток. Или же это был магнетизм, который приковывал внимание, внушал что-то? Но что именно? Скрибин не мог понять.
      - Иван Скрибин!-сказал он,положив руку нагрудь. - Иван! Иван!
      Лицо гиганта, стоявшего ближе всех к Скрибину, оживилось. Мускулы его дрогнули, у рта образовались складки, глаза засмеялись. Да, великан смеялся. Смеялся, как всякий земной человек, и лицо его стало от этого привлекательным и добродушным.
      - Таомей, - промолвил он и указал на себя.
      Скрибин ожидал услышать громогласный рев - могучий и грозный. Но вместо этого губы великана произнесли это единственное слово тихо, как-то по-особенному нежно и тепло. Скрибин взглянул вверх, где у люка ракетоплана стояли Анна и Вега, и громко крикнул им:
      - Вы слышали?
      Все три великана отступили назад, прикрыв ладонями уши. Лица их выражали крайнее недоумение. Они переглянулись, один из них совсем тихо сказал несколько слов. Его голос также оказался мелодичным и приятным.
      - Папа, ты говоришь очень громко. Очевидно, у них более совершенный слуховой аппарат, и твой голос их раздражает, - ответила Анна, стараясь говорить по возможности тише.
      - Верно, Ани, ты права.
      Скрибин указал в сторону дочери и Беги и улыбнулся.
      - Айя, айя! - сказал великан и несколько раз кивнул.
      В руке его снова блеснул металлический предмет. Он направил, его острием к платформе, она легко поднялась и замерла как раз под люком. Анна и Вега ступили на нее, и платформа плавно опустилась. Из люка выглянули члены экипажа "Космоса". Платформа снова поднялась и опять опустилась вместе с Робсоном, Джерри и Джеймсом.
      Один из гигантов вышел из зала и скоро вернулся вместе с белым полированным шкафом, напоминавшим холодильник, который бесшумно скользил рядом с ним.
      Трое великанов посмотрели на Анну. Один из них, назвавший себя Таомеем, сказал что-то, и дверца "холодильника" открылась. Внутри виднелись разные лупы, зеркала, циферблаты, экраны, трубки, рычаги, а также сиденье.
      Таомей указал на Анну, потом на открывшуюся дверцу.
      - Он хочет, чтобы я вошла внутрь, - прошептала Анна, побледнев, как полотно.
      Великаны сразу почувствовали ее колебание. Таомей посмотрел на того, что был немного ниже ростом и чуть полнее других, тот усмехнулся добродушно Анне и вошел в "холодильник". Дверца закрылась. Внутри что-то тихо зажужжало, защелкало, наподобие пишущей машинки. На сером экране над дверью появились какие-то изображения, диаграммы, знаки, снимки внутренних органов человека. Знаки удивительно напоминали буквы славянского и латинского алфавитов - о, п, н, с, г ... Они появлялись в разных сочетаниях, разделенные точками, тире и другими непонятными знаками. Наконец жужжание и щелканье смолкли. Дверца открылась. Оттуда, улыбаясь, вышел великан. Он ткнул себя пальцем в грудь и отчетливо произнес низким баском:
      - Мейзо!
      - Папа, что он хочет сказать?
      - Наверное, его зовут так . . .
      Скрибин указал на гиганта и спросил: - Мейзо?
      - Айя, айя! Мейзо! - быстро ответил Таомей, положил руку на плечо третьего гиганта и добавил:-Элий!
      Элий добродушно заулыбался, словно большой ребенок. Взгляд его и улыбка говорили о дружеском расположении, и доверии. Анна ощутила странное чувство, будто она без слов и объяснений понимала этого, очевидно, самого молодого из всех гигантов.
      Таомей подошел к девушке, взял ее за руку своей теплой и мягкой рукой и повел к аппарату, настоятельно повторяя: "Яое, яое, яое". Преодолев страх, девушка покорно вошла в "холодильник". Скрибин сказал ей вслед:
      - Смелее, моя девочка! Они, наверное, хотят исследовать человеческий организм. Не бойся!
      На экране опять появились диаграммы, знаки, снимки ... Ясно видны были очертания человеческих органов - скелет, сердце, легкие, желудок, густая сеть кровеносных сосудов, голубых и ярко-красных. Из щели в стенке аппарата выпадали тонкие металлические листки.
      На них также были обозначены знаки, диаграммы и снимки. Но замечательнее всего было то, что машина говорила- говорила таким же мягким, приятным, мелодичным голосом, как и великаны. Она, видимо, что-то объясняла.
      И гиганты слушали ее с большим интересом. Самый молодой из них, назвавший себя Мейзо, казался очень взволнованым. Время от времени он произносил какие-то слова, и двое других взглядами выражали свое согласие. Потом Мейзо собрал листки и углубился в них, словно врач (позднее оказалось, что он действительно был врач), который внимательно изучает результаты клинических исследований для определения диагноза.
      Щелк!
      В открывшуюся дверцу вышла Анна.
      - Ну что, ты почувствовала что-нибудь? ...... спросил ее Скрибин.
      - Нет. Я спокойно сидела, дышалось совсем легко, мне даже было приятно.
      - Да, все это удивительно. Но как нам договориться с этими великанами?
      Скрибин решил было попытаться объясниться с помощью жестов и знаков, но в этот момент заметил, что они заняты оживленным разговором. Великаны не произносили ни слова, даже не жестикулировали. Они объяснялись взглядами. Выражение их лиц быстро менялось.
      Инженер склонился к Анне и сказал:
      - Ты знаешь, эти существа пользуются биологической радиосвязью. Они передают мысли посредством телепатии. Разговаривают мысленно и отлично понимают друг друга. Поэтому - ты, наверное, заметила это - они так немногословны, не то что мы, земляне. Но что хочет сказать Таомей?
      Таомей подал знак рукой.
      - Зовет нас, - догадалась Анна.
      Гигант повернулся и пошел к стене. Перед ним открылась дверь. Скрибин и Анна, а за ними и остальные вышли в коридор. Пол здесь был устлан мягким ковром, поглощающим шум шагов. По обе стороны имелись двери, выкрашенные в голубоватый цвет, тогда как стены были лимонно-желтые. Таомей остановился перед одной из дверей и распахнул ее.
      Все вошли в просторный зал. Здесь тоже не было окон, но свет был значительно ярче. На стенах висели картины.
      Яркие краски почти без полутонов изображали лица, подобно лицам великанов, и какие-то куполообразные высокие здания. За ними желтели горные образования, простирались синевато-зеленые поля, над которыми плыли розовые облака. Столы и стулья в зале - большие, но изящные по форме, были изготовлены из материала, напоминающего пластмассу. Таомей указал на них рукой, что-то сказал, поклонился и исчез вместе с другими гигантами за дверью . .
      СТРАННЫЕ ВСТРЕЧИ
      - Эти сандалии страшно тяжелые, - сказал Джерри, не без труда усаживаясь на высокий стул.
      Только теперь все почувствовали, что металлические подметки сандалий, действительно, потяжелели. Оба пилота и Вега нагнулись, развязывая шнурки сандалий.
      - Надеюсь, мы не взлетим к потолку, - сказал Робсон, берясь за стоявший рядом стул. Стул легко сдвинулся с места, но не поднялся в воздух.
      - Странно! - удивился он.
      Сбросив сандалии, Анна легко и уверенно прошлась по залу. Остальные последовали ее примеру.
      - Черт знает что! - пробормотал Вега. - Здесь чувствуешь себя так же привычно, как и на Земле.
      - А может быть, мы уже находимся на их планете? - озабоченно заметил Джерри.
      - За такое короткое время? Этого не может быть, - возразила Анна.
      - Почему же нет, мисс? Откуда вы знаете, сколько времени мы с вами путешествуем? Может быть, уже прошел целый земной год . . . Разумеется, если верить теории относительности Эйнштейна насчет движения тел со скоростью света.
      - Вы думаете, что мы летим с такой скоростью?
      - Не знаю ... Но все может быть. Во всяком случае я ничего не чувствую, вернее, чувствую, что мы стоим на одном месте. Что думает обо всем этом мистер Скрибин?
      Скрибин не ответил. Он сидел, откинувшись на спинку стула, и старался собраться с мыслями, сопоставить факты и осмыслить происходящее. Было ясно, что они встретились с жителями какой-то неизвестной планеты. Но какой?
      Как очутились они в солнечной системе? Куда направлялись? И каковы были их намерения по отношению к ним - землянам? Скрибин и раньше был убежден, что во Вселенной есть немало планет, на которых живут разумные существа.
      Теперь он увидел их собственными глазами, разговаривал и общался с ними. Было очевидно, что они достигли гораздо более высокого уровня развития по сравнению с землянами. Об этом свидетельствовала их аппаратура, их корабль, который напоминал остров, висящий сейчас неподвижно в космическом пространстве . . .
      Голос Беги прервал его мысли:
      - Что будем делать?
      Скрибин не успел ответить-дверь в зал распахнулась и вошли Таомей и Мейзо, следом за ними появился человек, да, человек, ростом и обличием ничем не отличавшийся от земных людей. Он был стройный, смуглый, с таким же, как у жителей земли глазами, бровями, ушами.
      Только слишком полные губы делали его похожим на негра.
      Человек этот некоторое время рассматривал землян, и казался пораженным не менее их самих. Потом он вдруг упал на колени и начал кланяться, издавая непонятные звуки. Обильные слезы ручьями бежали по его лицу, загорелому, подернутому легкой сетью морщин. Он кланялся и говорил, говорил быстро, захлебываясь.
      Скрибин уловил, что строй и звучание его речи были иными, чем у великанов. Преобладали горловые, неясные и резкие звуки. Слова были длинные, отсутствовала ритмичность ударений, свойственная речи гигантов. Странный рыдающий человек охватил руками ноги Скрибина, вероятно потому, что тот находился ближе всех к нему, а может быть, потому, что респектабельная внешность инженера произвела на него особенное впечатление, и продолжал торопливо говорить с горечью и мольбой в голосе. Однако Скрибин не понял ни слова.
      - Это невероятно! Мы, конечно, все спим! Это нереально! - потрясенная до глубины души воскликнула Анна. Она ущипнула себя за руку, потом стиснула руку отца, как бы желая убедиться, что все это не сон.
      - Нет, нет, мисс, не спим,- усмехнувшись, ответил Джерри.
      - Но это же человек с Земли! Вы понимаете? Как он попал сюда?
      Вега проговорил со вздохом: - Действительно, в это трудно поверить!
      И вдруг он с жаром принялся убеждать всех, что это представитель другой, отличной от великанов расы, населяющей неизвестную планету. Между тем Скрибин, положив руку на плечо смуглого человека, спросил его по-английски:
      - Кто вы?
      Человек ответил что-то непонятное.
      - Откуда вы? - спросил Скрибин по-русски.
      Человек опять затараторил что-то на своем языке.
      Скрибин повторил свои вопросы на французском, - польском, болгарском языках. Человек продолжал произносить непонятные слова, сопровождая их жестами.
      - Минуточку! - сказал радист Джерри. - Дайте я попробую объясниться с ним.
      И он принялся задавать вопросы на итальянском, немецком, даже китайском языках. Человек пожимал плечами и обрушивал на слушателей потоки непонятных объяснений. Все это время Таомей и Мейзо стояли в стороне и молча наблюдали за этой сценой. То, что попытки смуглого человека объясниться с подобными ему существами оказались тщетными, очевидно, очень удивило и взволновало их. Таомей сказал что-то, и человек ответил ему на языке великанов. Лицо человека выражало недоумение, разочарование. Вид у него был несчастный. . .
      - Проклятие! - воскликнул Скрибин. - Как это неприятно!
      Таомей заговорил с Мейзо. Это был безмолвный разговор посредством телепатии. Мейзо указывал на глаза; уши, пальцы смуглого человека и космонавтов и недоумевающе пожимал плечами так, как это делают люди, когда им что-нибудь неясно.
      Дверь распахнулась, и вошел Элий, самый молодой из гигантов. Он держал в руках бумажный свиток. Улыбнувшись Анне, Элий развернул свиток перед Скрибиным.
      На синем фоне были обозначены различные по величине звезды - желтые, голубоватые, оранжевые и красные.
      - Ани, - позвал Скрибин, - посмотри!
      Она уже склонилась над его плечом.
      - Это карта звездного неба, но не нашего, - сразу же сказала Анна. Очевидно, это их небо - расположение звезд мне совсем не знакомо.
      Она пыталась угадать, какие звезды изображены на карте. Некоторые казались ей знакомыми, но она не была в этом уверена и воздерживалась от определенного суждения.
      Таомей указал на одну из звезд, находившуюся в центре карты. Она была крупнее других, и рядом с ней стояли какие-то знаки. Анна смущенно улыбнулась, покачав головой. На этой карте она не могла ориентироваться.
      Может быть, это была планета великанов? Тогда девушка обратилась к Робсону: - У вас есть карта нашего звездного неба?
      - О да, мисс! И не одна! Я могу принести.
      - Прошу вас!
      Робсон направился к двери и сделал знак рукой, чтобы Таомей последовал за ним, потому что в "Космос" можно было подняться только с помощью платформы, прибор для управления которой находился у великана. Скоро они вернулись, и пилот развернул перед Анной большую карту звездного неба Земли.
      - Насколько понимаю, мисс, вы астроном?
      - Да!
      - Я тоже разбираюсь в этом деле, но предоставляю вам честь объяснить нашим новым друзьям, откуда мы. Пожалуйста!
      Анна указала на Солнце, изображенное в виде яркожелтого диска. Таомей с Элием обменялись несколькими словами, и Элий тут же развернул перед Анной другую карту. С первого же взгляда девушка поняла, что на ней изображена Солнечная система. Ближе всех к Солнцу находился Меркурий, потом следовали Венера, Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран, Нептун, Плутон и ... К своему крайнему изумлению Анна увидела еще одну, неизвестную ей планету, расположенную чуть дальше Плутона. Неужели Солнечная система имела еще одну, десятую планету, не открытую астрономами Земли. Она закивала головой и, совсем забыв, что великаны не понимают ее, быстро заговорила:
      - Да, да! Это наша Солнечная система! Да! Карта совсем точная! - Анна указала пальцем на третью от Солнца планету и пояснила: - Земля! Земля! Наша Земля!
      И с любовью погладила пальцем кружочек, изображавший родную планету. Таомей, явно удовлетворенный переспросил: - Земля?
      - Да, да, Земля! - ответил Скрибин, обведя рукой всех членов экипажа ракетоплана, и добавил: - Земляне!
      Тогда Элий положил руку на плечо смуглого человека и торжественно произнес: - Земля!
      Скрибин, Анна и весь экипаж "Космоса" с изумлением смотрели на него.
      - Это невозможно! - глухо проговорил Скрибин. - Этот человек с Земли?
      - Не знаю, - ответила Анна. В голове ее мелькнула невероятная мысль. Сначала она даже не решалась высказать ее вслух, но потом, поборов смущение, добавила: - Вероятно они уже побывали на Земле и взяли с собой одного человека . . .
      - Ха! - с иронией воскликнул Вега. - Фантазия!
      Элий развернул перед Скрибиным и Анной еще одну карту. Его огромный гибкий палец скользнул к нижнему ее краю и замер у ярко-красной звезды. Элий отчетливо сказал:
      - Зейра!
      Неподалеку от звезды все увидели небольшой кружочек оранжевого цвета. Пунктирная линия отмечала его путь вокруг звезды. Элий указал на кружочек и медленно выговорил:
      - Мион!
      Он ткнул себя пальцем в грудь, потом кивнул в сторону Таомея и Мейзо.
      - Мион, - машинально повторила Анна. - Папа, это их планета. Они прилетели с Миона, а Зейра - звезда, расположенная где-то в центре Млечного пути и отдаленная от нас на сотни световых лет. Даже в самый мощный телескоп мы не можем увидеть ее с Земли.
      Все замерли и слушали ее, затаив дыхание. На лицах землян застыло выражение бескрайнего удивления. Вдруг в тишине раздался чей-то сдавленный голос:
      - Воды!
      В дверях стоял Браун. Он протянул руки вперед, словно ища опоры, и тут же, потеряв равновесие, отшатнулся к стене, потом покачиваясь, сделал несколько шагов вперед. Он был смертельно бледен, кожа его осунувшегося до неузнаваемости лица, казалась прозрачной.
      Он долго лежал в своей кабине. Страшная головная боль мешала ему забыться сном. Перед глазами расплывались круги, тошнота поступала к горлу. Он потерял представление о времени и хотел только одного - чтобы прекратилась эта мучительная боль, обручем стягивавшая его голову. Наконец, он поднялся и опираясь о стены руками, подошел к двери. Толкнул ее, она открылась.
      Выйдя в коридор, он заглянул в соседнюю кабину, но там никого не оказалось. В кабине пилота тоже не было ни души. Это его озадачило. Куда они все делись? И что означал этот толчок, который он ощутил, лежа у себя?
      Он крикнул, что было сил, но голос его прозвучал, как в гробнице. Заметив, что люк открыт, Браун поднялся по трапу и выглянул наружу. "Космос" стоял посреди огромного ангара. "Значит, мы уже прибыли, и все сошли, оставив меня на произвол судьбы", - подумал Браун. Он снова крикнул. Ответа не последовало. Браун постоял некоторое время. Одиночество и неизвестность подавляли его. Он вернулся в кабину управления, нашел в шкафу моток провода, привязал его одним концом к скобе на стене у проема люка, а другой конец сбросил вниз. Пыхтя и обливаясь потом, Браун стал медленно, неловко спускаться. Оказавшись на полу, он полежал немного, чтобы отдышаться, затем, шатаясь, словно пьяный, направился к открытой двери и потащился по длинному коридору. Услышав за одной из дверей голоса, он вошел и с трудом вымолвил:
      - Воды!
      Анна подбежала к нему, и он повалился ей на руки.
      Девушка не смогла удержать обессиленное тело Брауна и опустила его на пол.
      Вега склонился над злополучным скрипачом.
      - Безнадежен, - сказал он. - Надо было оставить его на Земле, одни только неприятности с ним.
      - Где можно достать воды? - спросила Анна.
      Мейзо опустился на колени перед Брауном, приподнял ему веки, затем взял его на руки и легко понес к двери. Анна последовала за ним, повторяя, что больной хочет воды. Мейзо вопросительно посмотрел на нее. Тогда Анна лоднесла к губам сложенные горстью руки и сделала вид, что пьет воображаемую воду. Мейзо улыбнулся и покачал головой.
      Они вошли в какую-то комнату. Мионянин положил Брауна, словно ребенка, на низкую кушетку и отошел к белому шкафу. Анна нагнулась над Брауном. Он с трудом открыл глаза и простонал:
      - Ох ... Это вы?
      - Что у вас болит? - тихо спросила Анна.
      Он смотрел на нее с грустью и мольбой.
      - Как вы добры, а я ... Мне стыдно за себя. Если бы я остался в живых, я бы сумел вам доказать, что . . .
      - Вы будете жить, Браун, не волнуйтесь! - сказала Анна успокаивающе.
      Ей было жаль его. Она с участием смотрела на больного и от этого Браун страдал еще больше. Если бы он знал, что у Скрибина такая дочь, он ни за что не согласился бы помогать Веге в этом грязном деле, он не отступил бы ни перед какими угрозами. Теперь же он чувствовал себя ничтожеством, подлым преступником.
      - Я умру, - промолвил он.
      Она положила руку на его лоб. Браун закрыл глаза.
      В углах сомкнутых век выступила влага. Он плакал, отдаваясь не испытанному прежде ощущению ласки маленькой женской руки.
      - Успокойтесь, прошу вас, вы будете жить, - повторила Анна.
      Держа в руках белый эмалированный ящик, к больному подошел Мейзо. Он достал из ящика какие-то трубки, соединенные разноцветными проводами, и положил их на грудь, живот и голову Брауна. Потом повернул диск, нажал кнопку. На крышке ящика появились синевато-розовые пятна. Мионянин известное время рассматривал их, затем отчетливо проговорил:
      - Айя, айя!
      Убрал аппарат и придвинул к кушетке белый шкаф, после чего направил на грудь Брауна соединённый со шкафом большой воронкообразный прибор и нажал рычаг.
      Грудь больного сразу стала прозрачной. Анна ясно видела легкие, которые то сжимались, то расширялись, миллионы пузырьков наполнялись воздухом и выталкивали его. В левом легком сразу можно было заметить темное уплотнение, от которого, словно щупальцы, расходились многочисленные ответвления, как бы стремящиеся охватить все легкое. Но вот случилось нечто невероятное. Уплотнение понемногу изменило свой цвет, побледнело и, наконец, исчезло совсем, словно ледышка под лучами солнца ...
      Браун все еще лежал с закрытыми глазами. Но желтизна постепенно сходила с его лица, на нем проступил румянец. Дыхание его становилось с каждой минутой ровнее, ритмичнее. .
      Мейзо указал Анне на Брауна, тихо сказал что-то, потом на глаза его набежали тонкие синеватые веки. Анна поняла и на цыпочках отошла от кушетки. Браун спал.
      ВСЕ ВЫЯСНЯЕТСЯ
      Таомей дал знак Скрибину следовать за ним. Они вошли в небольшое светлое помещение, напоминавшее лабораторию - кругом стояли приборы из пластмассы, стекла и металла. Таомей указал на стул. Скрибин сел.
      Мионянин подкатил к нему какой-то прибор, похожий на телевизор, но вместо экрана спереди помещалась тонкая золотистого цвета сетка. Таомей нажал кнопку, и внизу зажегся зеленый глазок. Потом он указал на свою голову и, пристально глядя на Скрибина, отчетливо произнес:
      - Мей!
      Заметив минутное колебание Скрибина, мионянин повторил: - Мей! Мей!
      Затем показал на голову инженера и вопрошающе посмотрел ему в глаза. Скрибин быстро ответил:
      - Голова!
      Мионянин с улыбкой кивнул несколько раз головой.
      Потом поднял руку и снова сказал какое-то слово своим мелодичным голосом. Скрибин проговорил вслед за ним:
      - Рука! - И протянув вперед обе руки, добавил: Руки!
      Таомей был явно удовлетворен. Он взмахнул своими огромными ручищами и произнес слово, подобное первому. Затем он нажал маленький рычажок, и аппарат отчетливо проговорил:
      - Мей - голова, ал - рука, але - руки.
      Скрибин и Таомей поочередно называли находившиеся перед глазами предметы. Мионянин перечислял части тела, двигался, принимал различные позы и вслед за тем произносил их названия на своем языке. Скрябин же со своей стороны добросовестно называл эти движения порусски. Так, аппарат записал глаголы "садиться", "вставать", "идти", "открывать", "спать", "брать", "прыгать" . . .
      Скрибин достал из кармана носовой платок, перочинный нож и с удивлением увидел, что Таомей положил на свою ладонь такие же предметы. Только его перочинный ножик был по меньшей мере втрое больше, а платок из тончайшей ткани напоминал размерами столовую салфетку. Таомей развернул перед Скрибиным карту Солнечной системы. Потом поднял руку вверх и, описав ею круг, произнес какое-то слово.
      - Небо, - догадался Скрибин.
      Он указал на карте несколько точек, повторяя при этом: "Звезда, звезда ..." Таким же образом он объяснил слово "планета", переводя палец с Марса на Венеру, Юпитер, Сатурн. Таомей произносил вслед за ним слова с тем же значением на своем языке. Аппарат послушно записывал. Мионянин принес стакан, очки, книгу, бутылку . . .
      Скрибина больше всего удивляло то, что эти предметы очень походили на земные, различие заключалось в величине, а также в изяществе их формы. Среди них имелись какие-то круглые металлические коробки, палочки, предназначения которых Скрибин не знал. Затрудняясь подобрать им название, он пожимал плечами, и мйонянин откладывал их в сторону . . .
      Сколько времени продолжалась эта игра в слова и фразы, которые должен был "запомнить" электронный мозг аппарата? Наверное, часа два, три. Наконец, Таомей нажал последовательно несколько кнопок и, став перед золотистой сеткой аппарата, произнес какую-то фразу.
      Послышалось тихое гуденье и щелканье, как в вычислительной машине, и плотный металлический голос сказал: - Я вошел в эту комнату.
      Скрибин встал и, подавшись к Таомею, воскликнул: - Я понял!
      Машина моментально перевела его слова на язык мионян. Таомей улыбнулся и снова заговорил. Перевод гласил:
      - Вы человек с Земли?
      - Да, - ответил Скрибин.
      - Мы многое знаем о вашей Земле.. Прилетевший с нами Асур - землянин. Он покинул Землю на корабле, управляемом нашими предшественниками.
      - Стало быть, наше предположение оказалось верным!- как бы про себя заметил Скрибин.
      - Я все вам объясню. У нас есть даже фотографии Земли. Смотрите!
      Таомей подошел к одному шкафу и достал оттуда пачку фотографий. Да, это были фотографии Земли. Скрибин рассматривал их и не мог освободиться от впечатления, что они стереоскопичные. Люди и предметы как бы имели объем и казались совсем реальными. На одном из снимков был изображен старик в белом одеянии с посохом в руках.
      Рядом паслись овцы. Неподалеку высились стройные пальмы, за которыми начинались высокие дюны.
      На следующей фотографии Скрибин увидел человека в набедренной повязке. Он бежал во весь дух по пустыне, а вдали можно было рассмотреть трех людей, преследующих его на верблюдах.
      - Узнаете этого человека? - спросил Таомей.
      - Узнать его! - удивился инженер.
      - Ну да, взгляните внимательней!
      Скрибин снова склонился над снимком. Действительно, лицо бегущего человека показалось ему знакомым. Где он видел его? Эти полные губы, волосы, нос . . .
      - Невероятно! -воскликнул инженер. -Это же приехавший с вами землянин Асур!
      - Да, это Асур.
      - Эта фотография сделана на Мионе?
      - Нет, на Земле. Она сделана . . . Сейчас я скажу вам точно.
      Таомей направился в дальний угол комнаты, остановился перед панелью управления большого аппарата и нажал рычажок. Машина загудела, защелкала, и через минуту в щели показался листок белой бумаги. Таомей взял его и прочел:
      - Пять тысяч лет, сто двадцать семь дней, шесть часов и восемь минут прошло с тех пор.
      Скрибин прикрыл рукой глаза. Помолчав, он хрипло проговорил:
      - Простите, мне как-то трудно осознать все это! . .
      Вернувшись в зал, где остались Анна и члены экипажа "Космос", Скрибин увидел их сидящими за столом, уставленным разной посудой с едой. Анна встала и пошла ему навстречу.
      - Где ты был? Я уже начала волноваться!
      Он успокаивающе погладил ее по голове.
      - Ты видел Брауна? - спросила она.
      - Нет, - ответил Скрибин. - Мы были с Таомеем.
      - Браун уже здоров! У него была опухоль в легких. Мионянин исцелил его на моих глазах! Мейзо - он врач - применил лучевое лечение. У них чудодейственная техника! Садись, папа!
      Она взяла его под руку и повела к столу.
      - Я никогда не могла бы себе представить такие необыкновенные блюда! И какие вкусные, ароматные. А фрукты! Попробуй эти плоды - они похожи на наши яблоки и видом, и вкусом. А вот это ничем не отличишь от дыни . . .
      Скрибин молча смотрел перед собой.
      - Почему ты молчишь? Что с тобой?
      - Ничего, ничего ... - тихо ответил он.
      Он все еще был под впечатлением беседы с Таомеем.
      То, что они встретились в космосе с разумными существами, жителями другой планеты, было естественным и закономерным. Но судьба Асура, жившего на Земле свыше пяти тысяч лет назад, потрясла его. Значит, в далеком прошлом гости с Миона посетили Землю. Почему же не сохранилось никакого документа, свидетельствующего об этом? Существовали догадки и предположения, так как на Земле обнаруживали следы высокоразвитой культуры, необъяснимой для тех времен, когда человек находился чуть ли не в первобытном состоянии. Теперь ему казалось, что даже самые смелые гипотезы, появлявшиеся время от времени в печати, были неоспоримой истиной.
      - Представьте себе, настоящее шампанское! - сказал Вега, подходя к Скрибину с двумя огромными бокалами в руках.-Эти мионяне ничего себе. Между прочим, напиток безалкогольный. Попробуйте!
      Скрибин машинально взял бокал.
      Еще мальчишкой, когда он увлекался астрономией и запоем читал занимательные фантастические романы, Скрибин твердо верил, что жизнь существует и вне Земли.
      Трудно было допустить, что она-единственная во всей вселенной имеет высшие формы жизни. Происхождение звезд, без сомнения, одинаково. И их история, насчитывавшая десятки миллиардов земных лет, мало чем отличалась от истории Солнца. Они также излучали тепло и светдотя в различных количествах и разной интенсивности.
      Однако большинство звезд по величине, яркости света и температуре похожи на Солнце. Миллиарды лет подряд планеты, вращающиеся вокруг них, получали энергию.
      И совсем логично предположить, что на некоторых из них зародилась и развивалась жизнь.
      Скрибин верил, что наступит день, когда человек вырвется за пределы Солнечной системы на атомных или же фотонных ракетах и полетит в Бесконечность, посетит другие планеты, встретится с неземными разумными существами. Но как могло прийти в голову, что ему самому придется разговаривать с человеком, жившим на Земле пять тысяч лет назад? Мионянин доказал ему, что Асур прожил много веков, так как пролетел сотни миллиардов километров в космосе с околосветовой скоростью.
      Пока он преодолевал расстояние до Миона и обратно, время практически переставало существовать для него.
      На звездолете прошло всего несколько десятков лет, в то время как Земля повзрослела на тысячелетия.
      Асур мог прожить еще сотни лет, пояснил Таомей, благодаря специальному режиму, питанию и препаратам, с помощью которых устаревшие, износившиеся клетки подменивались молодыми, жизнеспособными. Вычислительные машины безошибочно определяли малейшее нарушение жизненных процессов в организме и предписывали специальный режим, питание, лекарства, предупреждавшие наступление старости. Средняя продолжительность жизни мионян достигала пятисот-шестисот земных лет, а некоторые из них, как сказал Таомей, живут свыше тысячи лет. Они выглядели молодыми, и это было естественно . . .
      Все это не выходило у Скрибина из головы. Между тем экипаж "Космоса" продолжал наслаждаться предложенным мионянами обедом.
      - Папа, ты все молчишь! Что с тобой? - опять озабоченно спросила Анна.
      - Все в порядке, Ани, - ответил Скрибин. - Я все думаю о том, что мне рассказал Таомей.
      - О, значит вы разговаривали? Как? С помощью мимики и жестов?
      - Нет, у них есть замечательная переводная машина.
      - Кибернетическая?
      - Да, компактная, но удивительно смышленая.
      - Папа, я тоже хочу поговорить с Таомеем.
      - Думаю, что это возможно. Он сейчас изучает русский язык.
      - Что?
      - Изучает русский, - повторил Скрибин. - Он попросил меня произнести множество слов, фраз, а также сообщить грамматические правила языка. Машина все записывала, и он сказал, что теперь они с нею поймут друг друга. В то же самое время он направил себе на голову какой-то рефлектор и объяснил, что его мозг облучается возбуждающими лучами. Достаточно человеку однажды услышать какой-нибудь текст, и он запоминает его навсегда, может повторить его слово в слово. Когда я выразил сомнение в возможности этого, Таомей направил рефлектор на мою голову и начал говорить. Ани, представь себе, я повторил потом все без запинки. И сейчас могу произнести сказанное Таомеем на языке мионян, хотя и не понимаю почти ни единого слова.
      - Но в таком случае эти мионяне должны быть очень образованными людьми, - сказала Анна.
      - Да, знания у них просто невероятные. Таомей сказал мне, что каждый из них является хорошим инженером, механиком, навигатором, физиком, врачом, геологом, математиком! Причем не любителем, нет! Они в совершенстве владеют всеми этими специальностями. А память мионян,-это что-то поразительное, Ани. В их мозгу знания запечатлены, как в книге. А вот и он сам.
      В зал вошел Таомей. Улыбаясь, он махнул всем рукой и сказал своим приятным голосом по-русски:
      - Здравствуйте, товарищи!
      - О-о! - воскликнул Вега. - Он знает ваш родной язык, товарищ Скрибин!
      Анна, возбужденная, подбежала к мионянину. Она казалась рядом с ним совсем девочкой.
      - Как это замечательно! - сказал она. - Папа все рассказал мне. Теперь мы с вами сможем разговаривать!
      - Я знаю еще очень мало слов, - сказал Таомей. - Завтра буду знать больше, а потом возьмусь за английский.
      - Фью-ить! - присвистнул невольно Джерри.
      Если бы не рост Таомея и другие присущие мионянам черты, он готов был бы биться об заклад, что это просто русский богатырь.
      - А теперь пора спать,-сказал Таомей.-У нас здесь строгий режим. Прошу вас, следуйте за мной!
      Он отвел землян в просторный круглый холл с множеством дверей, где стояло несколько диванов и столиков.
      На стенах висели картины, все в очень ярких тонах. В вазах стояли цветы - белые, красные, синие, желтые черные, сиреневые, зеленые ... У одних листья были продолговатые, у других - круглые, у третьих - эллипсовидные. Можно было подумать, что это обыкновенные садовые цветы.
      - Здесь находятся ваши каюты, - сказал Таомей.
      Открыв одну из дверей, Таомей пригласил Анну войти.
      Комната была просторная, с высоким потолком. Стены излучали приятный зеленоватый свет. Кроме огромной кровати, столика и двух кресел, в комнате ничего не было.
      Таомей повернул торчавшую в стене ручку, тут же бесшумно открылась дверь, и Анна увидела за нею умывальник и душ с кранами для холодной и теплой воды.
      Рядом с этой дверью оказалась другая - дверца шкафа.
      Таомей нажал синюю кнопку, и из стены выкатился на колесиках шкафчик, заполненный разнообразными закусками и напитками. Приблизившись к кровати, мионянин потянулся к кнопке над изголовьем, и комната наполнилась прохладой и ароматом горного воздуха, запахом цветов и трав.
      - Можно и так, - сказал Таомей.
      Анна ощутила дыхание моря, послышался шум прибоя, воздух сделался влажным, соленоватым, насыщенным йодистыми испарениями.
      - Видите этот прибор? - Таомей указал на небольшое желтое табло с обозначенными на нем знаками, напоминавшими арабские цифры. - Один, два, три, четыре ... до двенадцати. Вы сразу поймете, какая цифра, какое число обозначает. Устанавливаете эту стрелку и ложитесь. Вы уснете сразу же, независимо от того, хочется вам спать или нет. И проспите столько времени, сколько пожелали. Спокойной ночи, ведь так по-вашему?!
      - Благодарю вас, спокойной ночи! - сказала Анна.
      Она уже ничему не удивлялась и принимала все, как нечто обычное.
      НЕВЕРОЯТНАЯ ИСТОРИЯ АСУРА
      Асур выключил приборы, которые могли усыпить егои обеспечить воздух по желанию - горный, пахнущий сосной или морем, весенний или зимний . . . Ему захотелось подышать знойным воздухом африканской пустыни.
      Он почти забыл его запах, но сейчас такой воздух,сухой и горячий, казался ему самым желанным.
      Воспоминания детства и молодости как бы дремали гдето в глубине сознания. Его представления о примитивной жизни на Земле были смутными. Асуру казалось, что он умер, а потом родился снова на планете мионян.
      Эти воспоминания вдруг пробудились, после того как Таомей сообщил ему, что на звездолете находятся люди, подобные ему, очевидно, жители Земли. Асур поспешил в зал и, увидев их, сразу понял, что это такие же люди, как он, земляне. Только одеты они были странно - его современники одевались иначе. И кожа у них была белее.
      Но что ж из этого? Может быть, они жители другой страны. Он знал, что на Земле жили египтяне, иудеи, финикийцы, филистимляне . . .
      В свою бытность на Земле Асур был рабом, и теперь, когда он увидел землян, им овладели какие-то неодолимые первичные чувства. Асур упал на колени и начал бить челом о пол звездолета. Инстинкт подсказывал ему, что это - господа, владыки! Каково же было его удивление, когда выяснилось, что они не могут понять друг друга!
      Их язык был ему совершенно не знаком. Холодное любопытство, с которым, как ему показалось, встретили его земляне,огорчило его. Он удалился,оскорбленный в своих лучших чувствах и вместе с тем взволнованный. Когда вечером экипаж звездолета - семеро мионян - собрался ужинать, Таомей сообщил, что ему удалось с помощью кибернетического аппарата -переводчика разговаривать с одним из гостей, по всей видимости самым главным из них. Действительно, это были люди с Земли, родной планеты Асура. На Земле, с тех пор как Асур покинул ее, прошли тысячи лет, за это время там наступили большие перемены. Земляне сделали много научных открытий, изобрели самоходные машины, начали использовать энергию атома и накопили огромные культурные ценности, с которыми мионяне надеялись ознакомиться в самом скором времени, установив надежную связь с этими на вид щуплыми, но умными, сообразительными существами ...
      Теперь Асур думал обо всем этом.
      Представление о родной Земле терялось в каком-то тумане. Он был взволнован не меньше, чем в тот день, когда Таомей сообщил ему, что по решению Великого совета мионян будет организована вторая экспедиция на планету Асура, который также включен в состав экспедиции ... Далекая родная Земля.
      Планета, где родился Асур, где бегал полуголым и босым по песку, ел мясо диких животных, инжир, апельсины, пил молоко кокосовых орехов и еще совсем мальчишкой ловил рыбу, нырял в морскую пучину за жемчугом, который покупали богачи. Когда он подрос, то начал помогать отцу в гончарной мастерской - месил глину, клал ее на деревянный круг и изготовлял красивые горшки, миски и кувшины. Из Асура вышел бы прекрасный мастер. В базарный день они с отцом обменивали свои изделия на хлеб, мясо, рыбу, холст или кожу. Вся семья Асура - отец, мать, двое братьев и двое сестер - жили дружно и счастливо в своей глинобитной хижине.
      Но однажды жарким днем в село нагрянула шайка разбойников. Одетые в звериные шкуры, они восседали на верблюдах и были вооружены луками и копьями. Наступила паника. Плач и крики огласили село. Люди бежали к скалам, которые высились на севере, прятались за песчаными дюнами, карабкались на пальмы или же устремлялись в пустыню. Разбойники настигали тех, кто не успел скрыться. Они хлестали плетьми больных, стариков и малых детей, а здоровых, сильных парней и девушек хватали и связывали кожаными ремнями.
      Один из охотников за рабами догнал Асура. Когда набралось человек двадцать, их погнали через пустыню.
      Долго шли пленники, голые, изнывающие от жажды, с изранеными ногами . . .
      Главарь шайки разбойников продал Асура одному богатому купцу. У него было много верблюдов, и Асур должен был заботиться о них. Он жил вместе с верблюдами - пил воду, которую пили они, грыз сухие-корки, ел гнилые плоды, жевал даже сено и ветки, которые давали верблюдам, и лишь иногда тайком от всех ему удавалось попить верблюжьего молока . . .
      Жизнь в неволе была трудной. Он тосковал по своим близким, о родных местах, о прохладном море, в котором когда-то резвился, как рыба.
      Так прошло два года.
      Однажды господин приказал Асуру отправиться с караваном и вооруженной охраной в один приморский город. Много дней шли они по пустыне. Отдыхали в тени пальм, попадавшихся изредка оазисов, где была вода.
      Правда, она иногда дурно пахла, но путники чувствовали себя счастливыми, что могут пить ее вволю.
      Было утро, прохладное и ясное.
      Асур шел впереди каравана и оглядывался вокруг, охваченный радостным удивлением. Потом остановился, сердце его учащенно забилось. Да, места эти были ему знакомыЮн поднялся на песчаный холм,приставил козырьком ладонь ко лбу и устремил взгляд на далекий горизонт, где желтые пески сходились с небом. Он не ошибся. Там, в сутках ходьбы отсюда, лежало на берегу моря его родное село. Однако караван направлялся в другую сторону, на север, к большому городу, о богатствах которого ходили легенды.
      Однако город не привлекал к себе Асура. Он жаждал вновь увидеться с близкими, хотел хоть одним глазком взглянуть на свой дом, родные места, скалы, море . . .
      Вечером Асур взял бурдюк с водой, кусок вяленого мяса и связку бананов. Когда караван расположился на ночлег, Асур осторожно пробрался между верблюдами и пополз по песку за ближайший бархан. Оказавшисв вне поля зрения вооруженной охраны, он встал и быстро пошел в ту сторону, где по его предположениям находилось родное село.
      Когда ему показалось, что он уже достаточно далеко от каравана, он остановился среди скал, которые потрескивали под холодным дыханием надвигающейся ночи.
      Асур постелил циновку, которую захватил вместе с припасами, лег и сразу уснул. Его разбудило солнце. Он напился воды, поел немного мяса и встал, чтобы продолжить свой путь. В этот миг он увидел на одном из отдаленных холмов трех воинов на верблюдах. Прикрыв ладонью глаза от солнца, они внимательно осматривали пустыню.
      Асур так испугался, что вместо того, чтобы лечь и притаиться, бросился бежать. Увидев бегущего, воины припустили за ним.
      Он бежал быстрее серны, бросив всю поклажу. Ноги утопали в прохладном песке, и Асур скоро почувствовал, что выбивается из сил, ко он все еще не терял надежды уйти от преследователей. Впереди был каменистый склон, поросший колючим кустарником. Асур стал карабкаться по нему. Может быть, за этим холмом он найдет спасение?
      Может быть, там есть оазис, заросли или овраги, где он спрячется и погоня проедет мимо.
      Чуть не падая с ног от усталости, он поднялся на вершину и увидел огромную золотую башню, упиравшуюся острым концом в небо. Она так неожиданно возникла перед бедным невольником, была такая высокая и так сверкала на солнце, что он сразу же решил: "Это бог!" Только бог мог быть таким сияющим, величественным и грозным.
      Добрым или злым был этот бог? Поможет ли он несчастному или же, как и другие боги, станет на сторону сильных, будет требовать покорности судьбе?
      Все вокруг застыло в мертвой тишине. Ни птицы, ни зверя, ни растительности, ни даже ветерка. Только песок, свинцовое небо над головой да палящее солнце. Впереди, среди песков, стоял бог, устремившийся к небу, готовый вот-вот взлететь. Оглянувшись, Асур увидел, что пре следователи вовсю нахлестывают верблюдов. Тогда он протянул руки к божеству и, собрав последние силы, побежал к нему, крича:
      - Спаси меня, спаси меня! Ты, каким бы ты ни был, добрым или злым! Спаси меня, и каждый год в этот день я буду приносить тебе жертву!
      Асур бежал и кричал, срывая голос, простирая руки к божеству, а из глаз его лились слезы. Он задыхался, звал и молил о помощи . . . Но божество было далеко, а всадники, остановившиеся было на вершине холма при виде необыкновенной золотой башни снова пустились в погоню.
      Тогда случилось чудо.
      С башни слетела птица - огромная сверкающая птица с широко расправленными неподвижными крыльями.
      Она злобно ревела, готовясь обрушить свою ярость на тех, кто нарушил ее спокойствие. Асур остановился, упал на колени и замер, примиряясь со своей судьбой.
      Но птица пролетела мимо. Может, она не заметила его? Сейчас подъедут преследователи, начнут бить плетьми, топтать ногами . . . Асур ткнулся головой в песок, будто страус, и ждал - скорее бы все кончилось! Но топота не было слышно, рев птицы отдалился и заглох.
      Асур с опаской оглянулся назад. Верблюды и трое всадников лежали на песке. Лежали и не шевелились. Точно мертвые! Может, прикидывались? Асур подождал. Нет, и преследователи и их верблюды были, действительно, мертвы . . . (Потом Асур узнал, что они просто уснули, чтобы проснуться через несколько часов). Птица села неподалеку от них. Теперь она молчала, спокойно лежа на песке. Вдруг из нее вышел человек. За спиной у него развернулись крылья, и он полетел. Асур впервые видел летящего человека. Вот он опустился на песок неподалеку от Асура и направился к нему. Крылатый человек был огромен, выше хижины, в которой родился Асур, выше даже самого большого верблюда. Он мог свободно достать рукой до вершины любой пальмы и приближался к нему гигантскими шагами. Асур видел странную серебристую одежду, облегавшую тело великана, прозрачный шар на его голове, наверху которого торчал длинный прямой рог, сверкавший на солнце золотом. Желтые, как пустыня, глаза смотрели на Асура. Великан был похож на человека, но за спиной у него трепетали крылья. Это, конечно, бог. Бог, принявший образ человека. Асур пал ниц и заплакал от благодарности к богу, спасшему его от преследователей, от страха перед ним.
      Бог был добрым - Асур понял это. Но что ему нужно от несчастного раба? Догадаться было нетрудно. Он пришел за его душой. Наступил смертный час Асура. "Наверное, каждый человек вот так расстается со своей душой", подумал Асур и приготовился отдать ее богу.
      Пусть возьмет. Так будет даже лучше. Намучился он в этой земной жизни. Асур протянул руки к богу и заговорил - заговорил о том, что насытился рабской жизнью, что он с радостью готов лететь на небо с добрым богом . . .
      Сказав все это, он закрыл глаза. Бог протянул руки, обнял его и полетел вместе с ним. Куда? Разумеется, на небо, где живут боги. Асур приоткрыл глаза и увидел пустыню и птицу, распростершую крылья. Бог вошел внутрь птицы. Асур дрожал в его громадных объятиях и казался по сравнению с ним беспомощным младенцем.
      Все происшедшее было таким неожиданным, таким необыкновенным и страшным, что Асур потерял сознание . . .
      Когда он очнулся, то увидел стоящих вокруг него бородатых гигантов. Сильные мужественные боги с большими круглыми глазами цвета апельсинов или солнечного заката. Много богов. Асур понимал, что ему не полагается разговаривать с ними, и он молчал. Один из богов склонился над ним и заговорил. Асур смотрел на него пораженный, чувствуя себя маленьким ничтожным червем. Бог говорил, и он, Асур, все понимал. Конечно, разве могут боги не знать языка своих рабов? Ведь рабы надеются на богов, молятся им в надежде, что заслужат счастье в загробной жизни. Правда, бог путал некоторые слова, другие произносил неправильно, но Асур все понял.
      - Кто ты? - спросил бог.
      Асур не ответил. Он был озадачен: ведь боги все знают, даже самые сокровенные дела и помыслы человека, а этот спрашивает такие простые вещи! Здесь есть какой-то подвох.
      - Я раб, несчастный и смиренный раб, -ответил наконец Асур, сложив ладони перед собой.
      - Почему тебя преследовали люди на верблюдах?
      Странный бог! Прикидывается, что ничего не знает.
      Асур кротко сказал: - Они хотели схватить меня, заковать в цепи, а может быть, и убить!
      - За что?
      - Я убежал от своего господина ... Не мог больше терпеть, трудно мне жилось. И хотелось родной дом повидать . . . Прости меня, боже!
      Бог что-то сказал другим богам, но язык их был странным, и Асур не понял ни словечка. Потом бог снова спросил его: - Хочешь полететь с нами?
      Асур знал, что если боги пожелают взять человека к себе, они не спрашивают на то его согласия. Но, видно, эти боги были самыми лучшими в мире! Асур спросил: - Куда?
      - Туда! - сказал бог, указав своим огромным пальцем вверх.
      Там не было неба, раб увидел голубоватый купол и догадался, что они находятся в башне. Кто знает, может быть, боги поступают так с каждым, кто отдал им свою душу. Асур думал, что он уже умер.
      - Хочу! - проговорил он.
      Позднее он понял, что это были совсем не боги, а люди, прилетевшие с другой, далекой планеты, где светило друroe солнце и жили иные люди, очень высокие,очень умные и очень добрые. Они были всемогущи. Они изобрели необыкновенные машины, знали все тайны мироздания, знали, что есть на других звездах и планетах, землях, которые оказались круглыми, как шар, вращались и плавали в небе . . .
      Но все это он узнал, когда через несколько лет вышел из летящей башни на новую землю, которая называлась Мион. Башня летела, как молния, но Асур даже не замечал этого, ему казалось, что они стоят на одном месте.
      Иногда его подводили к блестящей прозрачной стене, и он видел за нею множество немигающих звезд на черном небе. В летящей башне не было окон, не было факелов и глиняных ламп с фитилями, плавающими в жире, и всетаки в ней было светло, как днем.
      Жизнь мионян была интересной, сказочной. Словно по мановению волшебной палочки, появлялось все, чего бы они ни пожелали и о чем Асур даже никогда и не помышлял. Воображение бедного раба было ограниченным, желания более чем скромными. Все, что он видел, ел, носил, все эти машины в летающей башне и на Мионе были гораздо более фантастическими, необыкновенными, чем он мог себе это представить. Самым любимым занятием мионян была гимнастика, они с удовольствием бегали и играли в саду, где росли цветы и пели птицы. Они заставляли и его заниматься гимнастическими упражнениями, иначе без движения он мог заболеть. Мионяне научили Асура читать. Он изучил их язык. Со слов мионян и из книг от узнал так много, что если бы вернулся на Землю, его провозгласили бы самым мудрейшим из мудрейших жрецов, с тех пор как существует мир . . .
      Прошло довольно много времени, пока Асур убедился, что это не его душа, а сам он, вместе со своим бренным телом летит к далекой земле мионян. Они уверяли его, что он будет жить долго-долго, так долго, что если когданибудь снова вернется на Землю, то увидит правнуков своих внуков и их внуков. Асур не верил, что это возможно.
      Наконец летящая башня прибыла на землю мионян и опустилась на огромную сине-зеленую равнину, на которой росли красноватого цвета деревья. И он зажил на Мионе, многое повидал, многое узнал, многому научился.
      Земля здесь не была такой песчаной, сухой и горячей, как у него на родине. Она простиралась ровная и плодородная, насколько хватал глаз. Ее покрывала сине-зеленая трава, которая постепенно становилась оранжевокрасной. Деревья приносили много сочных плодов различных по форме, величине, цвету и вкусу. Небо над Мионом было серовато-голубое, солнце большое, похожее на земное, но более красное и не такое жаркое.
      Асур никогда не предполагал, что увидит самодвижущиеся машины блестящие, красивые, удобные, с изящными мягкими сиденьями. Они двигались с огромной скоростью по широким гладким дорогам. По небу летали металлические птицы самой различной формы - продолговатые, яйцеобразные, рыбообразные, треугольные и в форме диска. Они летали совсем самостоятельно. А люди привязывали за спину какую-то машинку с пропеллером и летали с ее помощью не хуже птиц. В городах мионян высились огромные дома без окон, так как стены их пропускали свет. Круглые и прямоугольные, выкрашенные в различные цвета, они были красивее дворцов фараона. Мионяне носили пестрые одеяния, плотно облегавшие их тела ... А пища . . . Асур не мог вообразить, что могут существовать такие вкусные блюда, шипучие напитки! Мионяне смотрели на движущиеся картины, слушали музыку и речь из маленьких говорящих коробочек. Однажды его привели в большой зал, погасили свет и показали ему живые картины. Он увидел самого себя в тот самый момент, когда он выходил из летящей башни и широко открытыми глазами смотрел на толпы мионян, которые кричали что-то, поднимая руки, и разглядывали Асура, словно он был какая-то невидаль.
      На больших шумящих листах с тысячами знаков был нарисован его портрет и портреты мионян. Ему сказали, что сейчас мионяне только о нем пишут и говорят. Говорящие ящики рассказывали об Асуре и о его родной Земле. На одном таком ящике с блестящей белой стенкой он однажды с удивлением увидел свой собственный движущийся образ. К нему то и дело приходили мионяне, среди них были и дети, выше него ростом, любознательные, веселые и вежливые. Он рассказывал им о Земле, о жизни таких же людей, как он сам, о растительном и животном мире Земли, о море и пустыне, о плодах - обо всем, что он знал. Но на Мионе все было гораздо интереснее, это была настоящая земля чудес.
      Иногда Асур думал: может, это и есть небо, где живут только боги? Почему же они не хотят открыть ему правду?
      Наука, с которой познакомили его мионяне, рассеяла эти предположения. Бывший невольник узнал, что разумные существа появились на этой планете много миллионов лет назад. Они создали высокоразвитую культуру, сделали важнейшие научные открытия, научились управлять природой, умели создавать дождевые облака, чтобы там, где это нужно, шел дождь, и рассеивать их с помощью каких-то лучей.
      Да, это была земля волшебников, жрецов и богов!
      Мирная земля. Здесь не убивали. Все были свободны.
      Не человеческие руки, а машины выполняли всю необходимую работу и сами создавали другие машины. Одежду, обувь, продукты питания - все изготовляли машины.
      Они строили здания и дороги, плавали по мионским серозеленым морям, опускались под воду и не показывались оттуда до тех пор, пока им не прикажут. Машины эти беспрекословно подчинялись тем, кто управлял ими.
      Сначала Асуру было непонятно, почему его не заставляют работать. Жил он в огромных комнатах без окон: стены дома были прозрачные, и он мог смотреть на улицу сколько ему вздумается. Когда же ему надоедало это, стоило нажать одну ручку, и стены становились белыми, как молоко. Он удивлялся: зачем ему столько комнат с диванами, картинами, коврами, с различными удобствами, о которых даже фараон, сын Солнца, не мог мечтать. Но мионяне сказали, что он должен жить так же, как живут все на их планете.
      Его посещали мужчины и женщины в белых одеждах.
      Некоторые из них были в очках. Они приносили с собой разные трубки и аппараты, сажали Асура в большой ящик, в котором было много колесиков, шнурков, трубок, и говорили, что видят его насквозь, видят, как бьется его сердце, как течет по венам и артериям его кровь. Мионяне уверяли Асура, что на Земле уже прошло много веков, что они хотят, чтобы бывший раб прожил еще многомного лет - сотни земных лет. Поэтому они давали ему разные таблетки, соки, облучали его какими-то лучами.
      Он сначала отказывался верить, что проживет так долго.
      Но проходили годы, бесчисленные годы, а он оставался по-прежнему здоровым и бодрым.
      Дом, в котором он жил, стоял посреди пышного сада с цветами, плодовыми деревьями и фонтанами. На земле Асур слышал, что такие сады окружают дворцы фараона, сына Солнца, и жрецов. Так неужели и он, презренный бедняк, ничтожный раб усыновлен Солнцем?
      Приходили мионские женщины-длинноволосые, стройные, ростом пониже мужчин, с нежной белой кожей и тоненькими голосами, казалось, они не говорили, а пели. Они учили его читать и писать, приносили ему книги, иногда подводили его к одной машине с круглым рефлектором. Она приятно жужжала, и мионянки объясняли Асуру, что испускаемые ею лучи очищают мозг, возбуждают его. Он не мог понять, как это получается, но с удивлением сознавал, что все, о чем бы ему ни говорили, все, чему бы его ни учили, запоминалось сразу и навсегда. Так он изучил математику, механику, астрономию, физику, историю мионян, геологию их планеты.
      Теперь он с улыбкой вспоминал о наивном рабе, обожавшем бога, который по его представлениям жил на небе, и почитавшем фараона, сына Солнца. Какими примитивными были земляне! Бога нет. Есть вселенная с бесчисленными звездами и планетами, которые двигались по своим орбитам миллиарды лет подряд. Звезды и планеты, как и люди, рождались, жили и умирали.
      Асура спросили: что еще он хотел бы уметь и знать?
      - Управлять волшебными машинами, которые летают, - ответил он.
      Мионяне исполнили и это желание.
      И перед Асуром открылись тайны новейших машин кораблей-звездолетов, которые двигались со скоростью, близкой к скорости света, и на которых ученые мионяне летали на другие планеты.
      Он изъездил Мион вдоль и поперек. Видел серовато-зеленые моря с плывущими по ним кораблями, видел серые реки и высокие горы, покрытые снегом и льдом, видел равнины, поросшие синевато-зеленой травой, видел много животных и птиц - огромных и маленьких с пестрым, как у попугаев, оперением. И животные, и птицы напоминали земных.
      Солнце здесь светило не так ярко, как на Земле. Люди носили теплую шерстяную одежду. С наступлением зимы на Мионе начинали дуть холодные ветры, выпадал снег.
      Но ветры быстро утихомиривались, словно остановленные могучей силой, а снег лежал не больше суток. Если на небе сгущались черные тучи, специальные аппараты рассеивали их, и снова показывалось небо, чистое, серовато-голубое. Зима была короткая. Деревья, едва сбросив старую листву, через некоторое время снова красовались в зеленом наряде.
      Мионяне давно уже научились управлять погодой.
      Они согревали планету, когда это было необходимо, рассеивали облака или же сгущали их там, где это было необходимо. Мионяне были всемогущими. Им беспрекословно подчинялись все стихии.
      Асур выразил желание посетить один из двух оранжевых дисков, которые по ночам светили на небосводе, наподобие Луны. Это были искусственные спутники.
      Один из них, что поменьше, был построен еще предками мионян. Эти искусственные луны были сделаны из металла.
      Став небесными телами, они подчинялись закону всемирного тяготения и вращались вокруг Миона по орбитам, как настоящие планеты, и светились в небе, когда Зейра скрывалась за горизонтом. И вот Асур вместе с группой космонавтов через несколько часов полета опустился на один из этих спутников. Он представлял собой огромный, чуть выпуклый остров, на котором высились металлические вышки, цилиндрические и сферические здания, между которыми была натянута целая сеть проводов, висящих на высоких стальных столбах. Асур шел по этой искусственной планете из металла, как ходил по земле своей родины и по земле мионян.
      Сколько лет прошло с тех пор, как он покинул Землю?
      Сотни лет! Асур оставался по-прежнему бодрым, жизнерадостным. Только волосы его слегка посеребрила седина и тонкая сетка морщин легла под глазами. Но мускулы его были все так же эластичны и упруги. Он никогда ничем не болел. У мионян были аппараты, убивающие бактерии за несколько секунд. Профилактическая медицина следила за тем, чтобы в тело мионянина не проник пи одни микроб. Иногда Асур начинал думать, что он бессмертен.
      Это бессмертие начинало тяготить его. И он стал мечтать о возвращении на Землю . . .
      Однажды к нему пришел Таомей. Это был великий ученый и изобретатель. Он знал все. Прославленный конструктор звездолетов, он мог управлять всякими машинами и решал труднейшие задачи не хуже любой вычислительной машины. Он знал историю планет, разработал теорию развития далеких звезд и был членом Великого совета, который управлял планетой мионян.
      - Асур, - сказал он. - Мы построили очень мощный звездолет величиной с миллионный город. Он полетит к планете, которую ты называешь Землей. Хочешь побывать с нами у себя на родине?
      Асур по древнему земному обычаю стал на колени перед Таомеем и поклонился ему. Мионянин поднял его и сказал:
      - Тогда приготовься в дальнюю дорогу. Мы будем лететь много земных лет.
      Через несколько дней Асура привезли на широкую равнину, в центре которой стоял гигантский звездолет.
      Он был такой длинный, что если бы Асур пошел вдоль него пешком, потребовалось бы больше часа, чтобы дойти до конца. Высотой он был не меньше самых высоких зданий в городе. Он походил на птицу, сложившую крылья, отливал серебром и не имел, как другие летательные аппараты, колес, а лежал прямо на брюхе.
      Ему объяснили, что этот звездолет отличается от ракеты, на которой он прилетел сюда. Ракета издавала страшный грохот, выбрасывала огромное количество пламени, расплавляла почву на десятки километров вокруг взлетной площадки, оставляя после себя потоки раскаленной добела лавы и черные облака смешанного с пеплом пара. Ракетодром был заполнен маленькими и большими машинами - самоходными и летательными, со всех сторон собиралась толпа провожающих мионян. Асур стоял на летающей платформе у огромного люка звездолета. Тысячи мионян кричали, размахивали руками, прощаясь с жителем Земли, который снова возвращался к себе на родину. Acvp, подняв руку, благодарил их. и ему было грустно покидать Миои, своих друзей, порывать с этой богатой, разнообразной интересной жизнью . . .
      Его проводили в каюту - широкую, просторную светлую комнату. Звездолет загудел, вздрогнул и плавно начал подниматься. Он удалялся от планеты перпендикулярно вверх, сначала сравнительно медленно, потом все быстрее и быстрее. Но Асур не ощущал ускорения. Ему казалось, что они стоят на одном месте. Он смотрел на экран, наблюдая за Мионом. Вот исчезли люди, город потонул в синеватой дымке, кругозор становился все шире.
      В звездолете не чувствовалось ни усиления тяжести, ни перегрузки, ни невесомости.
      Звездолет располагал удобствами большого благоустроенного города. Человек оставался с впечатлением, что он продолжает жить и работать на планете. И всетаки однообразие сменяющих друг друга дней и месяцев действовало угнетающе. Поэтому в полете мионяне спали - спали по сменам беспробудно целые месяцы подряд. Они проглатывали какие-то таблетки, входили в полутемную спальню, где прожекторы излучали невидимые лучи, ложились и засыпали. И так как жизненные процессы в их организме почти прекращались, мионяне не нуждались в питании. Так спал и Асур, а когда просыпался и вставал, то ощущал лишь легкое головокружение и некоторую слабость. Но такое состояние длилось всего несколько минут. Оказавшись в другом зале, он подвергался воздействию невидимых лучей. Они освежали, ободряли, придавали сил, а приняв специальную пищу в таблетках, он начинал чувствовать себя снова бодрым и жизнерадостным.
      И все же это бесконечное путешествие тяготило его.
      Асур с увлечением выполнял свои обязанности - Таомей назначил его помощником первого пилота Зейбо.
      Целыми днями и неделями не отходил он от Зейбо, сидел в кабине и подробно изучал устройство звездолета и систему управления этой мощной машины.
      Иллюминаторы оставались черными, холодными. Звездолет летел в космическом мраке ночи. Звезды были похожи на яркие драгоценные камни и золотые песчинки...
      Белые, желтые, синие, голубые, красные звозды, сгрудившиеся на Млечном пути, словно застывший вдруг водопад.
      Однажды астроном Элин показал Acypv нркло звездочку и гояснил, что это Солнце. После этого Асур долго не ложился спать. Он стоял у иллюминатора и с напряжением смотрел на медленно, мучительно медленно растущее светило. Впереди их ожидали еще долгие дни пути. Но важно было то, что они приближались к Солнечной системе ... И вот, наконец, Солнце засияло так ярко, что на него нельзя было смотреть без специальных очков. Зейбо включил носовые двигатели, чтобы уменьшить скорость звездолета. Однажды он сказал:
      - Через несколько дней мы будем в пределах Солнечной системы.
      У Асура было такое чувство, будто он стоит на холме, с которого уже видно его родное село. Он буквально не отходил от иллюминатора,-а на пульте управления вспыхивали и гасли сигнальные лампочки приборов, которые наблюдали за пространством на миллионы километров вокруг. Вот на большом экране появилась едза заметная пылинка. Она ползла, становилась все больше, крупнее, вот она уже. . .
      - Зейбо! - воскликнул Асур. - Астероид!
      - Ну что ж, скажем ему "Добро пожаловать!" - пошутил мионянин.
      Никакая опасность не угрожала звездолету. Мощная магнитная защита отклоняла от него любое встретившееся на пути тело, и оно даже не могло коснуться его. Асур решил получше рассмотреть напугавший его астероид.
      Он нажал какую-то кнопку, и на экране появился продолговатый предмет.
      Зейбо указал на небольшой диск в углу экрана и сказал:
      - Луна. А это тело направляется к ней. Но это не астероид. Это корабль, похожий на наши старые ракетопланы, которые теперь стоят в музеях.
      Зейбо позвал Таомея и Элия. Они решили приблизиться к неизвестному кораблю. Звездолет еще больше замедлил скорость. Из него вылетела ракета, которая была по меньшей мере раза в два больше и мощнее замеченного ракетоплана и летела гораздо быстрее его. Ракета мионян описала огромный круг, настигла неизвестный корабль, выпустила два гибких щупальца, обхвативших его, словно руками, и полетела к звездолету .
      На этом корабле оказались люди с Земли. Они как две капли воды были похожи на Асура, но какими далекими и чужими казались они ему, когда он обращался к ним, а они отказывались его понимать! Асур был огорчен. Он знал, что еще завтра сможет разговаривать с ними с помощью переводной машины, что за несколько дней все мионяне и он сам смогут прекрасно изучить язык землян, но все это не утешало его. Что-то в этих людях ему не нравилось. Только девушка показалась ему чистой, доброй, сердечной.
      Он решил, что она лучше всех на этом пойманном ими корабле.
      МИОН И ЗЕМЛЯ
      - В сущности, это вовсе не звездолет. Мы находимся на какой-то планете! - сказал Вега, когда после завтрака Таомей повел землян на прогулку по песчаной аллее сада.
      По обе стороны ее цвели цветы - белые, синие, красные, желтые, с пепельно-зелеными листьями и такими же, как у земных цветов, стеблями. Тысячи цветов, распространявших упоительный аромат, росли на желто-серой почве. Они имели причудливые формы, но все же напоминали земные цветы. Над ними высились деревья. С гладкой тонкой корой - пятнистой, серой, желтой или коричневой. Их густые кроны с эллипсовидными листьями были похожи на кроны земных деревьев. На ветвях висели плоды, красные и желтые, напоминавшие груши, яблоки, персики, сливы, но более крупные, нежели земные фрукты. Порхали птицы с пестрым оперением, голосистые и совсем ручные. Они тоже были очень похожи на земных птиц.
      Над головой простиралось небо, голубовато-серое, с белыми облачками, которые плыли в нем, постепенно меняя свою форму. Воздух был прохладным, свежим и приятным.
      - Да, - продолжал Вега. - Растения, птицы, настоящее небо! Это несомненно планета. Но какая? Где мы находимся ?
      Таомей добродушно улыбнулся.
      - На нашем звездолете, названном "Вестником", - ответил он. - А сейчас мы с вами прогуливаемся в одном из двух его парков. Небо здесь, конечно, искусственное. Растительность, птицы. . . которых вы здесь видите, с Миона. Наши конструкторы создали звездолет-город, да, небольшой город с парками, улицами, домами, небом, солнцем, звездами, деревьями, птицами. . . А может быть, вы хотите, чтобы пошел дождь? .Пожалуйста!
      Он направил острие "авторучки" на круг, лежавший на металлическом стержне, через минуту облака сгустились и заморосил дождь. . .
      - Замечательно! - воскликнула Анна. - Но мы все вымокнем!
      Таомей остановил дождь. Снова появилось солнце.
      Оно было невелико, но светило и грело, как настоящее.
      Влага быстро испарялась. Пахло озоном.
      - Если хотите, можно устроить грозу с молниями, - лукаво заметил Таомей.
      Он уже собирался включить аппарат, но все запротестовали, заявив, что хотят прогуляться, пройтись по парку, осмотреть звездолет.
      В конце аллеи, у фонтана, который выбрасывал вверх струи холодной воды, Скрибин увидел желтый шар, испещренный коричневыми пятнами. Он машинально коснулся его и, вздрогнув, отступил. Шар неожиданно раскрылся.
      Из него высунулась круглая голова какого-то животного, которое подскочило и, блеснув на солнце длинным телом, нырнуло в бассейн фонтана.
      - Это кай-кай, - сказал Таомей. - Он спал в своей раковине. Кай-кай живет в воде, может и летать, правда, неуклюже. . . Безобидное животное.
      - Извините, - сказал Вега. - У меня такое чувство, будто мы стоим неподвижно. Неужели "Вестник" вращается вокруг своей оси?
      - Нет, - ответил Таомей.
      - Значит, здесь должна существовать невесомость. Но почему тогда все мы не чувствуем этого.
      - "Вестник" - самая совершенная летательная машина из сконструированных нами до сих пор, - начал объяснять мионянин. - Она имеет прослойку из специального вещества, которое обладает свойством магнита, но особого магнита. Это вещество притягивает все предметы к одному центру. Каждый предмет здесь стремится к нему, вследствие чего не утрачивает тяжести. Мы ощущаем ее меньше, чем на Мионе, но, очевидно, для вас она равняется притяжению на Земле. Вот вы и не чувствуете разницы. Но вы еще успеете узнать все о нашем звездолете. Мы направляемся на Землю, чтобы поделиться с людьми своим опытом. Наши изобретения станут достоянием людей!
      Земляне походили в этот момент на экскурсантов, слушавших лекцию о неведомых им доселе вещах. Мионяне могли буквально творить чудеса с помощью созданной ими техники. Опасаясь показаться смешными в глазах мионян, земляне старались не выражать открыто своего восхищения всем, что они видели. Они большей частью молчали, удивленные и пораженные увиденным.
      Пройдя через парк, земляне очутились перед дверью, которая распахнулась при их приближении. Дальше потянулись бесконечные коридоры - улицы, ведущие в большие залы или на площади - просторные, светлые. Земляне входили в помещения, где вдоль стен стояли какието машины и аппараты. По всему было видно, что строителям "Вестника" не приходилось заботиться об экономии места. Кроме парков, коридоров-улиц, машинного отделения имелись также жилые помещения, склады, оранжереи, где выращивались овощи и фрукты. Звездолет был оборудован также установками для производства электричества, воды и продуктов из минералов.
      В большом зале, обставленном громадными, очень удобными диванами вишневого цвета, с книжными полками вдоль стен и с таким обилием цветов в вазах, что человек мог подумать, будто попал в оранжерею, состоялась встреча землян с членами экипажа звездолета. Экипаж состоял из семи мионян. Семь высоченных, выше двух метров, гигантов почти одинакового роста, в плотно облегающей тело одежде. Они были немногословны. Время от времени мионяне обменивались взглядами и тогда выражение их лиц менялось, и даже земному человеку было нетрудно уловить настроение, чувства и мысли, волновавшие их.
      Они обладали способностью обмениваться мыслями путем телепатии, с помощью биотоков. Случалось, что мионянин вдруг отвечал на вопрос, который возник у другого мионянина, хотя этот вопрос даже не был задан вслух. . .
      Вначале землянам трудно было подметить какие-либо индивидуальные черты, отличавшие мионян друг от друга, ибо на первый взгляд их лица и манеры были совеем одинаковыми. Кто знает почему, но Анна запомнила прежде всего Элия, молодого астронома и метеоролога. У него было круглое детское лицо, с которого не сходила улыбка.
      Она спросила Таомея, будут ли и другие мионяне изучать какой-нибудь язык землян, например, русский. Элий - ее коллега, и ей хотелось бы по возможности больше узнать о достижениях мионских астрономов. Таомей сказал чтото Элию, который сразу улыбнулся и пристально посмотрел на Анну. Этот взгляд - сосредоточенный, открытый, выразительный - проникал в самую душу девушки. Ей казалось, что эти оранжевые глаза читают ее мысли и это обрадовало ее, но вместе с тем и смутило. Взгляд Элия ясно говорил: "Да!" Анна отличала от других и врача Мейзо - он был чуть ниже своих товарищей, немного полнее их и сдержаннее.
      Девушка хорошо запомнила его еще тогда, когда он в ее присутствии вылечил Брауна. Остальные казались ей одинаковыми, как близнецы. Зейбо инженер и первый пилот звездолета. Анна ни разу не видела на его лице улыбки. Лемея отрекомендовали, как помощника Зейбо и инженера-радионавигатора. Он все время рассматривал Анну, но казался скорее удивленным, чем восхищенным ею.
      Тойзи был геологом экспедиции, Лаой - математиком и физиком. У него были большие оранжевого цвета глаза и какой-то особенный взгляд. Анна испытывала чувство, что этот взгляд проникает сквозь нее и реет где-то очень далеко, неуловимый и загадочный. Одно было очевидно - Лаой меньше всего занят тем, что происходит в данный момент вокруг него, он живет в своем мире, может быть, в мире сложнейших математических формул.
      На земных жителей произвело впечатление то, что почти каждый из членов экипажа имеет несколько профессий.
      - Ваши специалисты, вероятно, оканчивают не один, а целый ряд факультетов, - заметил Скрибин.
      Сначала Таомей не понял его, но потом объяснил, что на Мионе многие, особенно ученые, обладают необходимыми знаниями по нескольким сходным отраслям науки.
      Некоторые из них овладели всеми известными на Мионе науками. Кроме своей основной профессии, члены экипажа были специалистами в других отраслях науки. В случае нужды каждый мог заменить другого. Например, врача, астронома, геолога, физика, радионавигатора, инженеракосмонавта, техника. . .
      Познакомившись друг с другом, мионяне и земляне снова вышли прогуляться. Они бродили босиком но берегу ручья, быстрые чистые струи которого разбегались по канавкам оросительной системы. Вода была холодная и ничем не отличалась от земной.
      Настроение у всех было приподнятое. Все чувствовали себя легко и свободно. Робсон бегал, катался по траве, брызгался водой из ручья, и все со смехом разбегались в разные стороны.
      - Все, как на Земле! Смотрите! - кричал он. - Пожалуй, и на Мионе можно жить неплохо!
      - Конечно. Посмотрите на Асура, - сказал Таомей. - И на Мионе, как на Земле, есть вода и воздух, такие же растения и животные. Мы давно уже знаем об этом. Вообще, Земля нам хорошо знакома.
      Он рассказал, что их ученые написали немало сочинений о жизни, атмосфере и геологии на Земле. Тойзи издал по этому вопросу два объемистых тома. Почти одинаковые условия жизни на обеих планетах доказывают, что вселенная подчиняется одним и тем же законам. Мионянин говорил медленно, иногда умолкал, как бы подбирая самое точное слово. Земляне слушали его, словно школьники, увлеченные рассказом преподавателя.
      - Да, - сказал Таомей. - Мы многое знаем о вашей планете, у нас даже есть кинофильм о Земле.
      - Кинофильм? - переспросила Анна.
      Таомей пояснил, что этот фильм был снят первой экспедицией мионян, которая посетила Землю примерно пять тысяч земных лет назад, и предложил землянам посмотреть его.
      Все с восторгом изъявили свое согласие.
      - Пожалуйста, - сказал Таомей. - Следуйте за мной!
      Он привел их в один из просторных залов, которые они уже видели на звездолете. Здесь стояло с десяток огромных мягких кресел. Люди сели и начали ждать. Пока они обменивались мыслями по поводу невероятной возможности увидеть документальные кадры, снятые на Земле свыше пяти тысяч лет назад, стены зала побледнели и как бы растаяли. Перед глазами землян появилась пустыня. Она казалась такой рельефной и реальной, что по спинам зрителей пробежал нервный озноб. Вдали текла широкая река, берега которой пышно зеленели.
      - Это похоже на Нил, - сказала Анна.
      Да, именно Нил простирался перед зрителями. На берегах его двигались люди. Смуглые, почти обнаженные, только с повязкой на бедрах, как бы высушенные солнцем - настолько они были худыми. Одни из них вскапывали землю мотыгами, другие, выстроившись цепочкой на ступенях, сделанных на обрывистом берегу, передавали из рук в руки какое-то подобие ведра. Человек, стоявший у самой воды зачерпывал ее ведром, протягивал его соседу, а тот другому. . . Последний в цепочке выливал воду в длинный желоб, и она бежала к полю, густо засаженному растениями. В другом месте воду доставали из речки с помощью длинного шеста с болтающейся на конце бадьей.
      - Папа, ведь это на самом деле египетские рабы! - шепнула Анна.
      - Да, - ответил Скрибин. - Поразительно!
      Потом появилась странная процессия - тысячи полуголых людей с коричневой или черной кожей, нагруженных различной поклажей, брели по пыльной дороге, поднимавшейся вверх. Впереди высились деревянные леса какой-то стройки, а вокруг нее, словно потревоженный муравейник,- множество людей. Сначала казалось, что эти люди суетятся без всякой цели, но приглядевшись, зрители увидели плотные ряды рабов, которые тянули канаты. Они напрягали все силы и переступали медленно, мучительно. Вдоль рядов бегали надзиратели. Они кричали на рабов, хлестали их плетками. Одни рабы волокли огромные каменные глыбы, тяжело катившиеся по толстым круглым бревнам. Другие поднимали освободившиеся бревна, перетаскивали их вперед и укладывали на дороге. Так полуголые рабы втаскивали отесанные гранитные глыбы по длинной песчаной насыпи, в конце которой высилась усеченная пирамида.
      - Видите, как некогда работали люди на вашей Земле? - сказал Таомей, и в голосе его прозвучало сожаление. Он нагнулся к Скрябину и спросил: - Там и сейчас так строят?
      - Нет, - ответил Скрибин. -У нас есть машины!
      Теперь по пустыне бежали охваченные паникой стада.
      Погонщики на верблюдах нещадно нахлестывали животных. . . Вдали блеснула синева моря. У подножия гор раскинулись два города. Трое пастухов в меховых плащах стояли на коленях и кланялись кому-то. Они протягивали руки вперед и что-то говорили с выражением покорности, мольбы и страха.
      - Эти кадры сняты при первой встрече наших космонавтов с земными людьми, - сказал Таомей. - Пастухи думали, что это боги спустились с неба. Они были очень суеверны и все неподдающееся объяснению приписывали неземным божественным силам. Люди в то время вели примитивное существование и были невежественны. Сильные господствовали над слабыми, превращая их в рабов. У земных жителей было много пороков: жестокость, мстительность, лживость, лицемерие, двуличие. . . Они грабили и убивали друг друга. Что может быть несчастнее человека, существование которого зависит от стихии или от воли владык? Мионяне помогли одному порабощенному народу сбросить иго одного такого владыки.
      - Какого владыки?
      - Фараона.
      - Да. Существуют легенды об этом. Событие произошло якобы в Египте.
      - Может быть. Это было в районе той большой реки, которую вы только что видели. Впрочем вся эта история описана в дневнике наших первых космонавтов. Вам будет интересно познакомиться с ним.
      - Да, да, с удовольствием, - сказала Анна.
      Между тем фильм продолжался.
      Молодой полуголый человек бежал по пустыне прямо на зрителей. Он бежал, задыхаясь, протягивая руки вперед, и что-то кричал. Лицо его было искажено гримасой ужаса. Вслед за ним появилось трое человек на верблюдах.
      - Это Асур! - воскликнула Анна. Бедный раб напрягал все силы, чтобы уйти от преследователей. Но напрасно. Он шатался, колени его подгибались, дыхание было порывистым. Наконец, он упла на песок. . .
      Тогда в воздухе появился небольшой ракетоподобный самолет. Он пролетел над преследователями, и в следующий миг верблюды, подогнув колени, повалились на бок и вытянули шеи на песке. Трое ездоков растянулись рядом с ними. Затем из самолета вылетел мионянин с летательным аппаратом за спиной, он схватил в охапку Асура и вернулся на свой корабль.
      В следующий миг перед зрителями забушевало пламя.
      Черные облака дыма заволокли пустыню и небо. Угасло солнце в огне и дыму, исчезла земля. Затем ослепительное сияние озарило зал, но вот и оно погасло. . .
      Таомей тихо сказал: - Это последние кадры, снятые на Земле. Они запечатлели тот момент, когда звездолет поднялся в небо, чтобы лететь на Мион.
      - Все это было давно, - заговорил Скрибин. - В те далекие времена, о которых наши ученые знают очень мало. Все наши сведения почерпнуты из документов, найденных во время археологических раскопок, а также из скудных надписей, высеченных на каменных плитах.
      Скрибин умолк. Он взял большую, наподобие пиалы, чашу и медленно отпил глоток темного подогретого напитка, вкусом и цветом напоминавшего кофе. Кроме Скрибина, в комнате были Анна, Вега, Таомей и Асур. Последний выглядел особенно взволнованным - только что Скрибин с помощью переводной машины сказал ему, как будет удивлено, потрясено четырехмиллиардное население Земли, когда он, бывший раб, вернется на родную планету. В его лице история получит живого свидетеля далеких загадочных событий.
      - Нас очень интересует Земля, - прервал молчание Таомей. - Очевидно нам придется пересмотреть наши знания о жизни на этой планете. И это не удивительно - со времени нашей первой экспедиции прошли тысячелетия.
      - О, разумеется! - воскликнул Скрибин. - Между той далекой эпохой и нашей современностью очень мало общего. Вы, мионяпе, безусловно, находитесь на более высокой ступени развития по сравнению с нами, но и у нашей науки есть немалые достижения. Особенно за последние пятьдесят лет на Земле произошли такие преобразования, сделаны такие открытия, что теперь мы стоим на пороге создания фотонной ракеты, которая позволит нам побывать на других планетах за пределами солнечной системы. Так что ждите нас к себе в гости!
      Все весело рассмеялись. Таомей сделал жест, по всей видимости означавший гостеприимное приглашение.
      - Расскажите, расскажите нам еще о Земле! - попросил Асур. - Я хочу знать о ней как можно больше!
      Для него, казалось, вся Земля была родным домом, который он покинул давным-давно, и теперь всем своим существом стремился к нему. Асуру не терпелось узнать, какие перемены произошли на Земле. Каким первобытным и примитивным было существование людей когда-то, а теперь они научились летать, как мионяне, обладали знаниями, могли творить те самые "чудеса", которым он поражался некогда на Мионе.
      Он слушал Скрибина, затаив дыхание. Земляне изобрели кибернетические машины, с помощью которых решали очень трудные задачи, механический мозг замещал человека в сложнейшем производстве и мог не только отвечать на различные вопросы, но и самостоятельно "рассуждать".
      Скрибин говорил о расщеплении атома, сыгравшем огромную роль в жизни человечества, после того как из средства разрушения он был превращен в источник неисчерпаемой энергии. Человек уже побывал на Марсе и Венере, готовится посетить и другие планеты, а Луну освоил давнымдавно - теперь она является основной базой для космических полетов и источником сырья. На Луне строят заводы. Он рассказал также об искусственных планетах - спутниках Земли, посланных в космос и населенных людьми.
      Действительно, эти планеты еще очень маленькие, пожалуй, меньше этого звездолета, но сейчас наука и техника развиваются такими бурными темпами, что, может быть, через некоторое время Земля получит новое, искусственное солнце, которое даст дополнительную энергию - тепло и свет - самым отдаленным районам крайнего Севера.
      - У нас действуют искусственные солнца, - сказал Таомей.
      - По какому принципу они созданы?- спросил Скрибин.
      - Принцип прост. Мы во всем подражаем природе.
      - Да, природа великий творец, мы даже не представляем себе, всего многообразия созданного ею.
      - Вы правы, - согласился Таомей. - Материя когда-то находилась в газообразном состоянии. Мы встречаемся с ним и теперь. Особенно во вселенной. Звезды - ничто иное, как газ, сконцентрированный в огромных массах, где происходят бурные процессы. Наши ученые создали два маленьких искусственных солнца, основанных на этом принципе.
      - Вы получили искусственным путем устойчивую плазму? - спросил Скрибин.
      Разговор принял совсем научный характер. Скрибин и Таомей уточняли некоторые понятия, подыскивая им эквивалент на русском и мионянском языках. Наконец они сошлись на том, что плазма во всей вселенной имеет один и тот же состав - это ионизированный газ, насыщенный электричеством. Все электронные оболочки в нем нарушены, атомные и электронные ядра находятся во взаимодействии, образуют новые ядра с различным числом электронов и протонов, так плазма приобретает новое состояние.
      В результате этого процесса выделяется огромное количество тепла и света. Спустя миллиарды лет, звезда начинает остывать, меняет цвет и силу излучения, и в конце концов газообразное состояние постепенно сменяется жидким и твердым. Всякая материя некогда была плазмой и при определенных условиях снова может превратиться в плазму.
      - Именно так, - вставил Вега, который слушал с большим интересом. Если наши ученые смогут превратить материю в плазму, мы будем располагать огромной энергией. Атомные и водородные бомбы будут казаться ничтожными по сравнению с новым источником энергии.
      - Но зачем это нужно? - в недоумении спросил Таомей. - Ведь неконтролируемая плазма может уничтожить все!
      - Важно располагать более мощной силой, чем враг! - сказал Вега.-На Мионе, наверное, уже давно поняли это, не так ли?
      Таомей серьезно посмотрел на Вегу. Мелким и ничтожным показался ему этот житель Земли.
      - У нас нет врагов, - холодно ответил он.
      - Как? Разве у вас нет государств?
      - Нет. Вся наша планета - одно государство.
      - А классы? Противоречия, которые можно разрешить только силой?
      Скрябин напряженно прислушивался к этому разговору, ему казалось невежливым прерывать его. Но Вега заходил слишком далеко, представляя жителя Земли, как существо алчное и злобное, которое является врагом жизни, справедливости. Право на стороне сильного - вот его волчий закон. Не выдержав, Скрибин, произнес с досадой:
      - Перестаньте!
      - Почему? - удивился Вега. - Это же интересно! Пусть наш друг Таомей расскажет нам, каковы общественные отношения на Мионе.
      - Хорошо, расскажу! - сказал мионянин. - Вы говорите о вещах, которые существовали на нашей планете в глубокой древности, в те времена, когда наши ученые раскрыли тайну атома и сделали первые открытия, свидетельствовавшие о невообразимой силе энергии плазмы. Тогда в общественных и социальных отношениях наступил великий перелом. Все пришли к единодушному заключению, что эта сила может принести Миону гибель, но она же в состоянии решительно улучшить жизненный уровень мионян, обеспечить им неограниченные блага, счастье. Могучее движение мионян - представителей различных общественных классов, занимавших различное общественное положение - охватило планету. Необходимо было преодолеть различия, противоречия, вражду, несправедливость и создать новое общество - без классов, без противоречий. Мионяне осознали, что нельзя жить на вулкане, который каждую минуту грозит извержением. И то, к чему стремилось большинство мионян, свершилось. Мирным путем, а не в результате насилия, разрушений и смерти. Сейчас наша планета живет счастливо и благоденствует. Каждый располагает всем, что ему необходимо. Мы достигли этого благодаря совершенной технике и механизаций, которая обеспечивает нам неограниченное производство различных благ. И если у нас существуют еще неудовлетворенные стремления, то это стремления тех, кто не имеет возможности работать.
      - О-о, так у вас есть безработные? И они голодают? - с сарказмом спросил Вега.
      - Вы меня не поняли. На Мионе нет безработных. За нас работают машины и автоматы, и у нас никто не голодает. Каждый мионянин может получить все, что ему необходимо. Речь идет о другом. Только немногие из мионян имеют возможность и счастье работать на фабриках и заводах, где они осуществляют контроль над универсальными автоматами. Этой чести удостаиваются лишь самые способные из мионян, показавшие лучшие результаты на специальных конкурсах. Остальные мионяне свободны. Впрочем, они заняты в области культуры и искусства. А работать на заводе или на полях у нас считается большой честью, самым высоким отличием.
      Очевидно Вега не уразумел всего этого. Когда Таомей умолк, он в недоумении пожал плечами. Для него идеал счастья заключался в возможности властвовать над другими.
      Анна, испытывая неловкость за Бегу, сказала:
      - В ряде государств на нашей планете еще существует капиталистический строй. При капитализме хорошо живется тем, кто не работает, присваивая результаты труда большинства. Они не работают, но имеют все.
      - Но это же преступление! - с негодованием сказал Таомей.
      - Да, преступление, - согласился Скрибин. - В Объединенных социалистических республиках установлены иные порядки. Там существуют почти такие же экономические и нравственные отношения, как и на Мионе!
      - На самом деле? Но эго замечательно! - воскликнул Таомей.
      - Может быть, мы еще не достигли такого уровня развития, как вы, но наш строй непрестанно совершенствуется. Эго коммунистический строй. Мистер Вега, - Скрибин кивнул в его сторону, - из капиталистического государства. У них господа платят рабочим столько, сколько пожелают.
      - Нечто подобное было некогда и на Мионе. А откуда берут средства эти господа?
      - Все, что производят рабочие, является собственностью господ!
      - О! - воскликнул Таомей. - Но это же грабеж! Ваши социальные отношения еще очень примитивны! Жаль!
      Разговор этот был неприятен Веге.
      - Все обстоит не так уж страшно, - сказал он.
      - Все гораздо хуже, чем можно предполагать! - заговорила Анна. - Наш друг Таомей посетит Землю и сможет сам во всем убедиться.
      Вега нахмурился. Его угнетали тяжелые мысли. Мионяне намерены побывать на Земле. Вместе с ними там появятся Скрибин и Анна. Произойдет скандал! Этого нельзя было допустить. Они направлялись на Луну и должны любой ценой прибыть туда. "Проклятые мионяне! - думал он. - Взяли в плен "Космос", а теперь похваляются, что на их планете не знают насилия!"
      - Итак, - заговорил Вега, лукаво посмотрев на Таомея. - Мы, земляне, жалкие, несовершенные существа. А у вас все обстоит прекрасно! В таком случае, как объяснить ваши действия?
      - Какие? - спросил Таомей.
      - Почему вы применяете насилие? Зачем навязываете нам свою волю?
      Таомей, казалось, растерялся.
      - Что вы хотите сказать? - спросил он смущенно.
      - Вы силой захватили наш "Космос"!
      - Да, да! У вас есть основания так думать, но вы не совсем точно выразились, - с виноватым видом заговорил Таомей. - Постарайтесь нас понять! Мы впервые встречаем летательный аппарат, построенный разумными существами с другой планеты. Эго явилось для нас необыкновенным событием! Мы тут все были очень взволнованы! Попытались установить с вами радиосвязь, но вы не отвечали. Мы предположили, что вы - жители Земли. А мы как раз направлялись на Землю! Что же нам было делать? Мы решили воспользоваться имеющимися у нас средствами, чтобы вступить с вами в контакт! Эго в какой-то мере, я считаю, оправдывает нас. Но мы сознаем, что поступили неправильно, и вы можете подать жалобу в наш Великий совет.
      - Где же он находится, этот совет? - спросил Вега.
      - На Мионе!
      Вега только усмехнулся в ответ.
      Настроение у него было подавленное. Мионяне, конечно, не станут задерживать "Космос" и его экипаж. Но как же быть с пленниками? Инженер с дочерью, несомненно, пожелают остаться на звездолете. И когда "Вестник" окажется на Земле, всему миру станет известно, что сделал он - Вега, выполнявший распоряжения Старика. . . Нет, этого нельзя допускать. Надо во что бы то ни стало захватить пленников с собой! Что же предпринять?. . Придумать что-то и посоветоваться с экипажем. Времени остается мало, надо спешить. Через час-два, быть может, будет уже поздно. . .
      Он встал и сказал:
      - Извините меня, что-то голова разболелась, я, пожалуй, пойду отдохну.
      После ухода Беги в комнате воцарилось тягостное молчание. Он ушел, но сказанное им действовало на всех угнетающе. Таомей тяжело переживал оскорбление. Выражение его лица отражало бушевавшие в нем чувства. Асур низко опустил голову и внимательно разглядывал свою мерную обувь из какого-то мягкого материала, не имевшую ни единого шва. Анна смотрела на отца, ожидая, что он заговорит первым. Она была уверена, что он скажет всю правду о Веге. Но Скрибин находил это излишним. Ему было неудобно признаться, что они с Анной летели в "Космссе" в качестве пленников. Что подумают тогда мионяне о землянах? Нет, не сейчас. Когда они приземлятся, Вега будет разгблачен.
      Но почему бы не сообщить на Землю, своим, что они с Анной живы и здоровы? Он представлял себе, с какой радостью встретят там эту новость. Разумеется. Давно уже надо было сделать это.
      - Дорогой Таомей!
      Мионянин быстро поднял голову.
      - Да?
      - Нельзя ли нам установить связь с Землей?
      - Мы уже пытались сделать это, но ничего не вышло. На Земле не понимают наших сигналов. Пойдемте!
      Все направились в кабину управления. Лемей, инженер-радионавигатор, с готовностью протянул им блестящую из черного дерева коробку, на крышке которой помещались белые диски со стрелками и цифрами. Приборбыл не больше шкатулки.
      - Что это? - спросила Анна.
      - Радиопередатчик, - пояснил Таомей.
      - Как? Вот это? - удивился Скрибин, рассматривая миниатюрный аппарат с несложным управлением.
      Таомей улыбнулся.
      - Вас удивляюгего размеры?
      - Отчасти самые совершенные земные передатчики на монокристаллах, свободные атомы которых выполняют роль радиоламп, тоже имеют малые размеры. Но ваш передатчик кажется мне до крайности упрощенным.
      - Верно, - сказал Таомей. - Простая коробка. . . А ваши передатчики могли бы установить связь, например, с Мионом?
      - Едва ли. Расстояние между Землей и Мионом слишком велико.
      - А вот этот миниатюрный передатчик может связать нас с любой планетой нашей Галактики.
      Анна потрогала удивительный аппарат и переспросила: - Вот эта коробка?
      - Да. Ваша Земля находится от нас всего в нескольких миллионах километров и все же молчит! Попытайтесь вызвать какую-нибудь земную станцию.
      Анна и Скрибин не знали, как манипулировать с этим аппаратом, так как он не имел ничего общего с земными приемниками и передатчиками. Видя их замешательство, Таомей сказал:
      - Все очень просто.
      И нажал какую-то кнопку. Крышка открылась. Там лежали, прозрачные кружочки величиной с монету среднего размера.
      - Ничего не понимаю! - сказала Анна.
      - Очевидно, вы работаете с радиоаппаратурой более старого типа, сказал Таомей. - Когда-то и у нас были передатчики и приемники с очень сложным устройством, но теперь мы не пользуемся ими. Этот аппарат основан на другом принципе. Посмотрите на эти пластинки!
      Это были кристаллы силиция, уложенные в виде решетки. Их электроны были связаны таким образом, что с помощью простого регулятора можно было послать радиоволну исключительной мощности.
      Лемей объяснил Анне и Скрибину, как настраивается аппарат. Они попытались поймать радиоволны с Земли, но все было напрасно. Эфир молчал.
      - Странно, - сказал Скрибин. - Если бы здесь был земной передатчик!
      - А разве на вашем "Космосе" нет передатчика? - спросил Таомей.
      - Да, есть, - ответил Скрибин. - Но он, очевидно, поврежден. Мы потеряли связь с Землей и. . .
      Он ничего не знал о попытке Брауна сообщить на Землю об их судьбе и последствиях этого. Скрибин упорно не хотел признаться, что они с Анной пленники! Поняв смущение отца, Анна сказала:
      - Мы потом попробуем еще раз! Вы, дорогой Таомей, обещали нам прочесть дневник ваших первых астронавтов. Нельзя ли сделать это сейчас? Очень вас прошу!
      - Разумеется! Документ этот написан очень сухо, он излагает только факты, но небезынтересен.
      И он повел отца и дочь в библиотеку.
      ДНЕВНИК ПЕРВЫХ ГОСТЕЙ ЗЕМЛИ
      - Вот он, этот интересный документ, - сказал Таомей и достал из изящного светло-голубого шкафа огромную книгу в коричневом переплете.
      Анна и Скрибин сидели на высоких и широких стульях.
      Рядом с землянами Таомей выглядел гигантом.
      Книга, которую он подал Анне, по размеру напоминала газетную подшивку, подобную тем, что хранятся в общественных библиотеках. Она была довольно тяжелой. Девушка положила книгу на стол и раскрыла ее. Белые, гладкие страницы, очень тонкие - точно из папиросной бумаги, но непрозрачные. Когда она начала переворачивать их, раздался легкий металлический звон. Таомей сказал, что такие книги - вечные. Они печатаются на особой металлической бумаге, которая не перегибается и не рвется.
      - Вы будете читать и переводить, да? - спросила Анна.
      - О, нет!
      Таомей взял книгу и подошел к какой-то машине - возможно, к той самой, которая в первый день переводила его разговор со Скрибиным. Он открыл крышку и заложил книгу в машину.
      - Этот аппарат сам читает и переводит, - разъяснил мионянин. - Вот послушайте!
      Машина тихо загудела, а затем из круглого, затянутого сеткой отверстия донесся приятный голос, который говорил по-русски.
      Год второй
      День первый
      Второй год во мраке. Тишина и пустота. Мы мчимся в бескрайнем пространстве, где нет жизни, нет света, нет прелести неба, нет звуков. Нам кажется, что все исчезло, что все мертво. Мрак и хаос. Существуем только мы - точно несчастные слепцы, обреченные на вечное странствование. Это так угнетает!
      Наш фотонный звездолет "Мирная вселенная" движется со скоростью двести сорок тысяч километров в секунду.
      А мы не ощущаем скорости. Нам кажется, что мы стоим на месте и что никогда не выйдем из мрака вечной ночи. Но приборы точно регистрируют движение нашего звездолета и его положение по отношению к Зенре.
      Жизнь течет нормально по установленному режиму: работа, сон, питание, отдых, чтение, прогулки в маленьком парке, купание, развлечение. Самую большую радость нам доставляют фильмы. Они переносят нас на Мион, и мы наслаждаемся его светом, его горами, равнинами и реками, ветром, дождем, звуками и красками. . . Всего этого нам так не хватает!
      Половина экипажа проводит по несколько месяцев в состоянии сна. Врачи Аи и Лиль ведут неустанное наблюдение за спящими. . .
      День восемнадцатый
      Наш полет к звезде
      Красавица продолжается. В последние дни она стала заметно крупнее. С Миона мы могли наблюдать ее планеты лишь с помощью особенно мощных телескопов. Теперь же мы видим их невооруженным глазом. Наши приборы точно определили движение этих планет. По величине они отличаются одна от другой и находятся на различном расстоянии от Красавицы. У Зейры семь крупных планет, а Красавица путешествует во вселенной, сопровождаемая девятью холодными небесными телами. Вчера мы видели четыре из них. Сегодня заметили ещи три. Кто первым обнаружит остальные? Только об этом и говорим. Все мы сидим у экранов и напряженно всматриваемся вдаль. . .
      Наши оптические приборы дают сильно увеличенное изображение этих небесных тел. Мы наслаждаемся прелестной картиной. Вокруг самой большой планеты вращаются двенадцать спутников, а вокруг ее меньшего соседа девять. Может быть, мы совершим посадку на эту планету.
      Этот вопрос решат астрономы, биологи и физики.
      День девятнадцатый
      Самому молодому члену нашего экипажа - астроному Элеру повезло - он обнаружил простым глазом последние две планеты.
      В этом нет ничего удивительного. У астрономов богатый опыт, и они знают, где и как нужно искать небесные тела.
      День двадцатый
      Установлено: на планете с двенадцатью спутниками нет условий для жизни. Приборы показали невероятно низкую температуру. Планета покрыта льдом. Точные измерения проводились и в отношении остальных планет.
      Мы уже уверены, что условия для развития растений и животных, таких, как на Мионе, отсутствуют на пяти самых отдаленных от Красавицы планетах. Там царят холод и полумрак. На шестой планете, возможно, зародились какие-то формы жизни, потому что условия там не такие суровые, есть и атмосфера, хотя и очень разряженная.
      Но вряд ли на ней обитают высшие разумные существа.
      Самая близкая к Красавице планета обращена к своему светилу одной стороной, которая страшно нагревается.
      Другая же сторона утопает в вечном мраке и холоде.
      На второй планете слишком высокая температура, ибо она вращается очень медленно около своей оси и получает от Красавицы огромное количество тепла и света. Эта планета окружена водными парами и газами, в которых не могут зародиться высшие формы жизни.
      Третья планета вызывает у всех нас огромный интерес.
      Мы очень взволнованы. Стоим у приборов и хотим узнать как можно больше сведений об этой светлой, синеватозеленой планете. По всему видно, что на ней существует жизнь, причем в высших формах. Не является ли эта планета сестрой Миона? По своим условиям она поразительно напоминает Мион, хотя наша родная планета несколько меньше этой. Милей уверен, что ее населяют разумные существа. Все ученые на звездолете разделяют его мнение.
      Сегодня утром мы установили, что у этой планеты имеется изумительно красивый спутник. На экране он виден очень ясно.
      - Ночью этот спутник светит, словно фонарь, - заявил Милей. - В отличие от нас, разумным существам этой планеты не приходится создавать светящиеся искусственные спутники. Возможно это так.
      День двадцать второй
      Планета блестит все ярче. Все мы наблюдаем за ней с восхищением. Приборы отметили наличие достаточного количества кислорода в ее атмосфере. Решено совершить посадку на эту планету. Милей уже уведомил Великий совет Миона о нашем решении.
      День двадцать третий
      Мы пролетели близ звезды Красавицы. Теперь она самое яркое светило во всем пространстве перед нами. Отсюда, с расстояния в двести миллионов километров, мы хорошо видим ее диск, который выделяется среди остальных звезд своей величиной. Все труднее и труднее обнаружить Зейру. Словно маленькая крупинка, она затерялась среди миллионов других звезд.
      Мы встретили множество астероидов, но не опасаемся столкновения с ними. Мэщные лучи наших кварцевых генераторов своевременно отклоняют их с пути "Мирной Вселенной".
      В последние несколько недель наш звездолет непрерывно сбавляет скорость движения.
      День двадцать четвертый
      Мы пролетели близ четвертой планеты системы Красавицы. Она заняла большую часть видимого неба, озаряя его своим красноватым сиянием. Мы долго колебались: совершить ли посадку на нее или нет. Нас привлекали красота планеты и возможность существования высших форм жизни на ней. Однако Милей решил, что большего внимания заслуживает третья планета. Сравнительно на небольшой скорости - около десяти тысяч километров в секунду - "Мирная Вселенная" направилась к ней. Через час с малым мы уже были в нескольких ста тысяч километров от планеты и облетели вокруг нее. Приборы сообщили нам все интересующие нас данные.
      На этой планете имеется в огромном количестве вода; на ней встречаются минералы, подобные тем, что обнаружены на Мионе; ее атмосфера состоит из азота, кислорода, водорода и незначительного количества других газов; большие области этой планеты покрыты растительностью.
      Оба полюса планеты покрыты льдом, а на экваторе слишком жарко. Однако, области между экватором и полюсами предоставляют прекрасные условия для жизни.
      Милей предложил совершить посадку в районе экватора, в пустынной местности, чтобы не напугать обитателей этой планеты. Кроме того, в районе посадки наши мощные двигатели произведут страшное опустошение и насытят атмосфгру смертоносным излучением. А мы не хотим причинить зла ни разумным существам, ни низшим организмам, ни даже растениям.
      День двадцать пятый
      Как интересно все это! Планета населена разумными существами. С помощью наших приборов мы видели большие города и маленькие селения, плывущие по морям ладьи, передвигающиеся по суше существа.
      Нельзя идти сразу же на посадку, Милей предложил остановиться над планетой близ ее красивого спутника - безжизненного, скалистого, на котором невысокие горы чередуются с равнинами.
      Эго позволит нам тщательно проанализировать атмосферу незнакомой планеты, ознакомиться с ее растительным и животным миром, с климатическими и другими условиями.
      День двадцать шестой
      Звездолет пошел на посадку. Среди клубов дыма и ярких языков пламени он опустился на пустынную гору с острыми вершинами и глубокими безводными долинами.
      Исчез мрак. Появилось голубое небо. На нем ослепительно блестит Красавица. Воздух теплый, дышится сравнительно легко. Но все же лучше всего чувствуем себя в скафандрах, в которых поддерживаются привычные для нас давление и состав воздуха.
      Пропало и чувство одиночества. Мы ощутили дуновение ветра, услышали пение птиц. Как хороша и приветлива эта планета. . .
      Милей и Мей надели скафандры, укрепили за спиной легкие летательные аппараты и отправились осматривать окрестности. Вернулись они поздно, когда Красавица уже скрывалась за горизонтом. Они сообщили, что в двух часах полета обнаружили небольшие селения с убогими лачугами и два больших города с каменными домами. Жители этих городов - странные, низкорослые существа, хотя и очень похожие на нас. Ходят они в длинной свободной одежде или же полуголыми. Милей и Мей не приметили, чтобы они были обеспокоены нашим визитом. По-видимому, они не заметили звездолета. Эго лучше. Мы не хотели бы пугать туземцев.
      День двадцать восьмой
      Второй день обследуем гору. Она дика и пустынна.
      Разумных существ не встретили, но видели много интересных животных и птиц, напоминающих наших. У подножия горы, на берегах двух бурных потоков обнаружили богатую растительность - травы, цветы, деревья. Сорвали несколько спелых плодов - небольших, желтых, с белыми семечками, кисловатых на вкус. Есть и другие плоды - более крупные, красноватые, которые гораздо вкуснее.
      Вообще, они нам понравились, и мы уверены, что найдем и другие плоды.
      Геологи собирают образцы минералов и руд и анализируют их в лаборатории звездолета. Просто поразительно: здесь встречаются те же самые минералы и руды, что и на Мионе!
      День тридцатый
      Утром Милей и Мей снова улетели, чтобы осмотреть еще раз окрестности и постараться установить связь с местными жителями. Они не вернулись до вечера, но предупредили нас по радио, чтобы мы не беспокоились. День на этой планете короток, а им хочется узнать как можно больше о ней. Снова появилась Красавица. Мы любовались замечательным рассветом. Сначала на горизонте загорелась узкая розоватая полоска. Постепенно она стала желтоватой, затем ярко-красной, а потом вспыхнуло и все небо. Когда дневное светило поднялось над горизонтом, краски поблекли, и над нами засияло обычное здесь голубое небо.
      Прилетели и Милей с Меем. Вот что они рассказали:
      "Мы летели высоко над горой - дикой, пустынной.
      Под нами были голые скалы, среди которых лишь коегде виднелись чахлые деревья и кусты. У подножия горы появились трава и цветы. Они напоминают наши, мионские, но уступают им в свежести и пышности. Дальше вплоть до горизонта простиралась пустыня. Было очень жарко. На раскаленном Красавицей песке мы заметили каких-то длинных ползучих животных. Встретили и четвероногих животных с большой гривой, а также очень красивых животных со стройными ногами. Растительность в пустыне бедная. Изредка встречаются купы небольших деревьев и кустов. Мы видели и какие-то странные растения с длинными листьями, кроны которых напоминают зонтик.
      Мы направились к городам. Постепенно песок уступил место пышной растительности. Города большие, в них имеются высокие каменные здания и сады. Они окружены толстыми стенами с башнями, на которых стоят на страже воины, вооруженные луками и стрелами. Мы опустились на один холм вдали от города, ибо опасались, как бы наши летательные аппараты не напугали местных жителей. И все же мы хотели ближе познакомиться с городом.
      Поэтому мы спрятали наши летательные аппараты в одной рощице и пошли дальше пешком. Наступал вечер. Мы избрали именно этот час, чтобы не привлекать к себе внимания. Издали увидели, что ворота города закрыты. Перед ними стояли на страже воины. Может быть, нам следовало бы вернуться за летательными аппаратами и перелететь через стены города. Но в таком случае нас непременно бы заметили и, возможно, даже стали бы стрелять.
      Что делать?
      Вокруг города были расположены сотни глинобитных хижин, крытых соломой. По-видимому, их обитателям не разрешалось жить в большом городе. Местные жители расходились по домам. Мы направились к одному дому, который был повыше других и сложен из камня. На пороге нас встретил бородатый мужчина в свободном белом холщевом платье. Он поклонился, встал на колени, коснулся лбом наших ног, а потом подняв вверх руки, быстро заговорил каким-то странным голосом. Мы стояли в недоумении. Незнакомец ударил себя рукой в грудь и крикнул: - Лот! Лот!
      Он показал на небо, потом протянул руку в сторону рощицы, где мы спрятали летательные аппараты, и знаками дал нам понять, что видел, как мы прилетели. Должно быть, он принял нас за посланцев неба.
      Наклонившись, мы вошли в дом. Там нас встретила его жена - низенькая, довольно неопрятная женщина с взлохмаченными волосами. Вышли и две красивые девушки дочери Лота. Они принесли воды, чтобы мы омыли ноги.
      Угостили нас .мучными лепешками и жареным .мясом, которое по вкусу очень напоминало мясо мионского ягненка.
      Милей надел на голову запоминающий аппарат, и мы знаками попросили Лота произносить вслух названия предметов. Лот говорил, а Милей сразу же запоминал каждое слово. Мы делали разные жесты, а Лот словами объяснял, что это за жесты. Вскоре Милей уже мог построить элементарную фразу. Хотя и с большим трудом, он начал беседовать с Лотом. Эти приветливые и гостеприимные туземцы старались всячески угодить нам. Лот объяснил на своем языке, что мы будто бы являемся посланцами какого-то их бога, который живет на небе. Мы возразили ему, что на небе нет никакого бога.
      - А вы откуда прибыли? - спросил Лот.
      - Из далекого мира.
      Лот указал рукой на небо.
      - Оттуда?
      - Да- Я знаю это. Вы ангелы божьи.
      Нам было очень забавно и смешно. Но мы никак не могли разубедить Лота. Он пригласил нас отдохнуть в его доме. Мы согласились и продолжили нашу беседу. В это время со двора донеслись какие-то угрожающие крики.
      Лот вышел из дома. Крики стали еще громче. Жена Лота испугалась. Мы спросили ее, в чем дело.
      - Они пришли за вами, - ответила женщина.
      Милей подошел к двери и прислушался.
      - Где те люди, что пришли к тебе? - спрашивали гневные голоса. - Выведи их!
      - Нет! - отвечал Лот. - Не могу!
      - Выведи их! Это злые духи! - кричали другие. - Двое воинов видели, как они прилетели точно птицы. Это колдуны! Выдай их нам! Мы убьем их!
      У Лота был громкий гортанный голос, и мы ясно слышали, что он говорил.
      - Нет, это мои гости. Я не могу выдать их! - кричал Лот. - Они посланцы! Уходите с миром и не совершайте такого бесчестного поступка, не то прогневаете моего бога! Эти странники никому не причинили зла.
      Толпа грозно ревела: - Отдай их нам! Отдай!
      - У меня две дочери, - отвечал Лот. - Возьмите их, делайте с ними, что хотите. Но странников я вам не выдам. Они мои гости, и я не хочу, чтобы с ними случилось чтонибудь дурное.
      Раздался чей-то пискливый голос:
      - Прочь с дороги! Мы и тебя убьем! Прочь!
      Милей открыл дверь, втащил Лота в дом и остановился на пороге высокий, стройный, молчаливый. Местные жители - молодые и старые, вооруженные копьями, ножами и мечами, - притихли на какое-то мгновенье, а затем бросились вперед и завопили:
      - Смерть! Смерть!
      Милей спокойно вынул из кармана прибор, который испускает ослепляющие лучи, и направил его на толпу.
      Все схватились за глаза и в ужасе закричали:
      - Мы ослепли! Этот колдун ослепил нас!
      Несчастные туземцы заметались и побежали. Они не знали, что лишились зрения только на одни сутки.
      Милей вернулся. Он был мрачен. Лот сказал:
      - Это дурные люди. Живут в роскоши, предаются разврату, не познали настоящего бога. На них работают рабы. Всех непокорных они убивают, убивают как скотину!
      Мы спросили: - А тяжело приходится бедным и рабам под властью господ?
      - Очень тяжело. Бесчисленные богатства собраны в этом городе. Они созданы руками бедняков и рабов. А жестокие господа хотели погубить и вас добрых ангелов, вестников моего бога.
      - Погоди, Лот, - сказали мы ему.
      Милей настроил передатчик, который мы захватили с собой, и связался с товарищами на звездолете. Он сказал, что такие жестокие и несправедливые существа не заслуживают счастья жить под небом. Они утопают в пороках и разврате, угнетают подобных себе. . .
      Решение было принято немедленно.
      Мы сказали Лоту созвать всех его близких, собрать домашнюю утварь, продукты, скот - одним словом, все то, что ему нужно, и поскорее удалиться из этого города зла и порока, потому что, возможно, они пострадают.
      - Почему? - спросил Лот.
      - Потому что мы прилетели на огромной летающей машине, которая при взлете превращает все в пепел, уничтожает жизнь. Пусть другие погибнут - они злые, погрязли в пороках. Но ты добрый, гостеприимный, и мы хотим спасти тебя.
      Лот отправился к тем мужчинам, которые вскоре должны были стать его зятьями. Вернувшись, он сказал нам, что они ему не поверили, подумали, что он шутит.
      Утром мы проснулись очень рано. Лот, его жена и обе дочери еще спали. Мы разбудили их.
      - Вставайте, пора уходить!
      Лот не захотел покинуть города. По-видимому, подобно своим зятьям он не верил в нашу силу. Мы начали его уговаривать, но он стоял на своем. Тогда мы принесли свои летательные аппараты, надели их и, взяв Лота, его жену и дочерей, отлетели от города. Опустившись на землю, мы сказали им:
      - Уходите! Не оглядывайтесь назад, на город, чтобы не погибнуть. Нигде не останавливайтесь, ибо эта местность обречена на гибель. Идите в горы!
      - Но горы далеко, - заметил Лот. - Мы не успеем дойти до них. Может, нам лучше приютиться в Сигоре - маленьком городке, что виднеется в предгорьях.
      - Хорошо, - согласились мы. - Ступайте туда. Этот город мы не уничтожим. Но поспешите. . ."
      Мей и Милей вернулись утром. Они были страшно огорчены и возмущены плохим приемом городских жителей, которые угрожали им смертью.
      - Мы запустим двигатели на полную мощность, - сказал Милей. - Пусть погибнут эти селения зла, разврата и беззакония. Их жители хотели нас убить, мы ответим им тем же!
      Со страшным грохотом, окруженный пламенем и дымом, взлетел звездолет и направился к городам. Приборы показали, что под нами сотрясалась вся земля. На экранах приемников мы видели тучи пепла и дыма, огромные языки пламени. Рушились и горели, как факелы, дома.
      Их жители гибли иод руинами вследствие атомной радиации. . .
      Все это очень печально. Но злые обитатели обоих городов заслужили такую кару!
      Год третий
      День сто тридцать второй
      Три планеты, которые мы посетили после этого, не были похожи на первую. На одной из них было довольно холодно даже для нас. Ее атмосфера сильно разряжена.
      Мы обнаружили остатки богатой, процветавшей некогда жизни. Теперь же там царило запустение, и лишь сильный ветер поднимал облака пыли. Наши археологи, биологи, химики и геологи с помощью приборов установили, что эта планета является жертвой атомных взрывов.
      Мы побывали и на самой большой планете звезды Красавицы. У нее двенадцать спутников, и мы совершили посадку на двух из них. Как и сама планета, они тоже были покрыты льдом. Только лед. Вечный лед и холод.
      Отсюда Красавица выглядела крупной звездой. Она не была в состоянии согреть планету и рассеять полностью мрак. Днем тут царил полумрак, а ночи были страшные и темные, без единого огонька.
      У одной из планет вокруг экватора было кольцо, составленное из обломков породы. Наш звездолет, конечно, автоматически устранял их со своего пути посредством магнитной защиты. . . И здесь царили холод и лед.
      Наше путешествие продолжается. Мы летим уже долгие месяцы в поисках других планет. Но тщетно. Звезды настолько отдалены одна от другой, что нам потребуются многие годы, чтобы долететь до планет другой звездной системы. Все больше дает себя знать одиночество. Земля, как Лот называл свою планету, манит нас. Мы часто просматриваем снятые на ней фильмы. И наше желание вернуться на нее усиливается с каждым днем. Хотя ее обитатели встретили нас очень плохо и хотели убить нас, мы решаем еще раз побывать на Земле, чтобы завершить свои исследования. В конце концов, и там есть добрые люди, такие, как Лот.
      Звездолет направляется к Земле.
      Вот она! Перед нами синеют моря, виднеются горы, покрытый снегом полюс, реки, города, пустыни, зеленые равнины. Вся планета окружена синевато-зеленой пеленой. Это ее атмосфера.
      Двигатели работают, замедляя полет нашего звездолета. Он медленно опускается на освещенную поверхность планеты. Мы уже выбрали пустынную гору, на которую совершим посадку. . . На востоке ослепительно сияет Красавица. Далеко на западе Земля утопает во мраке, но постепенно лучи Красавицы прогоняют его. Они освещают вершины гор, и нашему взору открываются все новые и новые равнины, моря и горы. . .
      Мы идем на посадку, когда Красавица находится на востоке. Ее лучи освещают лишь самые высокие слои атмосферы, и она светится нежным синевато-зеленым сиянием.
      Медленно опускаемся на незнакомую, поросшую лесом гору. Под нами торчат высокие, каменистые пики, виднеются серебристые ленты рек. Далеко на севере синеет большое море, на юге и на западе простирается другое море продолговатое, с красноватым оттенком воды.
      Слева, за песками, среди плодородной низменности, неторопливо течет широкая полноводная река. Близ нее мы заметили города, участки обработанной земли, маленькие селения. . .
      День сто тридцать третий
      Милей опять надел серебристый костюм и прозрачный скафандр, укрепил за плечами летательный аппарат и отправился осматривать окрестности.
      Через час он прилетел вместе с одним туземцем - молодым, сильным мужчиной с короткой черной бородой.
      Милей рассказал, что опустился у одного куста и заметил этого человека, который пас овец. Увлдев Милея, человек упал на колени и начал кланяться. Так как Милей уже знал язык туземцев, он спросил человека, хочет ли тот полететь вместе с ним. Чернобородый согласился.
      Мы спросили Чернобородого, как живут здесь люди, какие они - добрые или злые. Он ответил, что не знает, потому что сам он - пришелец. Он прибыл с далекой земли, с плодородных равнин, что простираются вдоль большой реки. Там народ Чернобородого был порабощен одним жестоким и могучим фараоном, который утверждает, что является сыном Солнца - так Чернобородый называл Красавицу.
      День сто тридцать девятый
      Чернобородый долго и взволнованно рассказывал нам о страданиях своего порабощенного народа. Милей собрал весь экипаж звездолета. Мы решили помочь несчастным избавиться от ига фараона, ибо мы не можем терпеть такой произвол. . .
      День сто сороковой
      Пятеро мнонян, во главе с Милеем и Чернобородым, направились на маленьком самолете к владениям всемогущего фараона. Мы летели низко над землей и осматривали местность. Желтые пески, голые холмы, бедная растительность, одинокие скалы. Неужели повсюду земля здесь так неприветлива, так безводна и неплодородна?
      Но вот вдали появилось зеленое пятно. Оно увеличивается, быстро приближается к нам, занимает весь горизонт. Теперь мы видим просторную долину, среди которой течет огромная река. Леса, плодородные равнины, пышная зелень. Кое-где на огромных затопленных участках копошатся по колено в воде полуголые люди.
      Чернобородый объяснил, что это рабы, которые с утра до позднего вечера работают на фараона, жрецов и их приближенных. Рабы выращивают лен и хлопок, ткут ткани, изготовляют глиняные сосуды, выковывают из железа и золота разные предметы и украшения, строят роскошные дворцы для фараонов, огромные храмы.
      Увидев наш самолет, люди бросались врассыпную.
      Одни ложились на землю, другие простирали вверх руки.
      Наша машина производила на них огромноe впечатление.
      Возможно, они считали нас какими-то богами.
      Среди песков мы увидели огромные постройки, гигантские головы, высеченные из камня, великолепные здания с большими колоннами. Все это контрастировало с бедностью обитателей этой земли. Чернобородый объяснил, что огромные строения - гробницы всевластных государей, а красивые здания жилища приближенных фараонов или же храмы.
      Дальше мы увидели глинобитные лачуги. По песку бегали голые ребятишки. На лугах паслись стада овец, телят и коз.
      - В этих лачугах живет мой народ, - заметил Чернобородый. - А стада принадлежат господам.
      Мы направились на юг, к большому великолепному городу с огромными каменными зданиями. Он тоже был построен рабами.
      Странные существа!
      Почему на Земле одни работают, а другие - отбирают плоды их труда, чтобы жить в роскоши? Нам это непопятно.
      К вечеру приземлились в пустыне, между голыми каменистыми утесами. Было тихо. Несколько животных с большими гривами и длинными хвостами с пучком шерсти на конце испугались нашего самолета и разбежались с грозным ревом.
      День сто сорок первый
      Милей послал Чернобородого к фараону с поручением: потребовать от него немедленно освободить всех рабов и разрешить им поселиться на другой земле.
      - Скажи ему, что могучие небесные жители требуют этого, потому что они справедливы и не могут терпеть беззакония.
      Чернобородый колебался некоторое время - должно быть, он не верил, что фараон послушает его, но все же пошел в город.
      День сто сорок седьмой
      Чернобородый вернулся вечером - утомленный, пыльный, измученный жаждой. Он рассказал, что был во дворце фараона - огромном, богатом, построенном из камня, с просторными залами и комнатами, отделанными золотом, серебром, медью и орнаментами, обставленными дорогой деревянной мебелью, с тронами, украшенными дорогими тканями. Чернобородый попросил фараона освободить рабов, но тот отказался и приказал выгнать его из дворца.
      День сто сорок восьмой
      Ночью "Мирная Вселенная" появилась над плодородной землей. Под звездолетом содрогался воздух, бушевало пламя, клубился дым. Образовались страшные вихри, они поднимали песок, собирали его в огромные темные тучи и все сметали на своем пути. . .
      Утром Милей сказал Чернобородому:
      - Ступай опять к фараону и скажи ему, что все это сделали небесные жители. Пусть он отпустит рабов. Если не послушается - на его голову обрушатся и другие кары.
      День сто пятьдесят второй
      Чернобородый вернулся усталый и напуганный. Он сказал, что люди и скот поражены какой-то страшной болезнью. Кожа покрывается язвами, которые не удается лечить травами и жиром; глаза краснеют и воспаляются; лица изуродованы гнойниками; некоторые люди быстро умирают. На следующий день над полями нависли черные тучи, вспышки молний озарили небо. Крупный град величиной с куриное яйцо - не пощадил ни людей, ни скот, ни посевы. Фараон испугался и обещал отпустить рабов, если прекратятся буря, град и болезни.
      Мы настроили специальные аппараты. Вскоре тучи рассеялись. Опять появилось солнце, атмосфера очистилась от смертоносных лучей.
      День сто шестьдесят седьмой
      Милей отправил своего помощника Мея указывать путь рабам. "Мирная Вселенная" поднялась высоко. Мей сообщил, что днем звездолет виден с земли как серебристое облачко, а ночью, освещенный лучами Солнца, он светит как гигантская звезда.
      По радио Мей рассказал нам забавные вещи. Рабы верили, что он послан к ним каким-то богом, чтобы указать им путь. Наивные существа!
      День сто семьдесят первый
      При помощи приборов мы наблюдали интересное зрелище. Медленно двигаются вперед длинные колонны людей - пеших, на ослах и верблюдах. Они погрузили на двухколесные тележки всю свою утварь, тащат на спинах огромные тюки и корзины. Рядом с ними бредут тысячи овец, коз и коров. Во главе шествия идет Чернобородый. Мей снабдил его карманным радиопередатчиком и поддерживает с ним связь.
      На звездолете мы не сидим без дела. Продолжаем исследование земной атмосферы, послали экспедиции, чтобы ознакомиться с минералами, животным и растительным миром этой замечательной и благодатной планеты. На маленьком реактивном самолете Вилей и Укель улетели на север. Мы отправились бы туда и на звездолете, но нам нужно следить за рабами, помочь им вернуться на родину. Возможно, во время этого трудного перехода через пустыню они будут нуждаться в нашей помощи.
      День сто семьдесят третий
      Рабы устроили стоянку у какого-то моря.
      На второй день мы заметили в пустыне еще одну черную колонну. Мы настроили наши аппараты. На экране появились воины на колесницах и всадники.
      - Полечу проведать, что это такое, - заявил Милей.
      Он вернулся вечером и рассказал нам, что после того как ушли рабы, фараон и жрецы изменили свое решение.
      - Кто же теперь будет работать на нас? - сказали они. - Кто будет строить дворцы, обрабатывать землю, пасти скот, шить одежду и выполнять всякую другую работу? Поэтому фараон приказал своему войску догнать рабов и повернуть их силой назад.
      Вечером Мей тревожно сообщил по радио, что рабы, увидев конницу фараона, пришли в ужас, плачут, проклинают Чернобородого.
      - Почему ты сделал это? Почему ты привел наев пустыню? Здесь нас перебьют воины фараона! - негодуют рабы.
      Милей поручил Мею успокоить рабов. Пусть они направятся к морю.
      Они так и сделали.
      Наступила ночь. Звездолет появился над толпами мужчин, женщин и детей. Войска фараона отдыхали где-то позади, в полном мраке. Прожекторы звездолета осветили рабам путь к морю. Мы включили наши холодильные установки. В районе шириной в несколько километров воздух стал быстро остывать. Пришли в движение холодные и теплые массы воздуха. Поднялся ураганный ветер. Он дул в сторону моря, и примерно за час оно покрылось полосой льда шириной в триста-четыреста метров.
      Мей приказал Чернобородому вести свой народ через море.
      Всю ночь невольники шли по ледяной дорожке, как по суше. Наутро, когда войска фараона подошли к морю, они увидели, что рабы уже подходят к другому берегу.
      Не долго думая, всадники бросились вдогонку за несчастными. Когда они достигли середины ледяной дороги, соотечественники Чернобородого уже выходили на противоположный берег. Тут заработали нагревательные установки звездолета. К морю хлынул горячий воздух, задул теплый ветер. Лед начал быстро таять. Перепуганные лошади заметались, колесницы вязли в размякшем льде. Лед начал трескаться, от него откалывались огромные глыбы. Люди, лошади, колесницы - все шло ко дну.
      Наступил страшный переполох. Раздались стоны и крики ужаса. . .
      Немного погодя, на поверхности моря снова побежали волны, и лишь трупы воинов и животных напоминали о страшной катастрофе. Мей сообщил, что рабы очень рады своему избавлению.
      День сто семьдесят седьмой
      Уже третий день бывшие невольники идут на юг через пустыню. Мей уведомил нас, что они снова начинают роптать, потому что у них вода на исходе. На третий день он полетел вперед и обнаружил источник. Это открытие придало рабам сил, и они двинулись дальше. Но когда первые из них склонились над источником, чтобы напиться, они тут же отпрянули. Вода была отвратительно горькой. Во всей колонне послышались угрозы в адрес Чернобородого. Милей послал к источнику химика Леми. Он вылил в источник какие-то химикалии, и вода сразу же приобрела приятный вкус. Народ был очень доволен.
      День сто восьмидесятый
      Новое тревожное известие: рабы опять негодуют. У них кончились хлеб и мясо. "Дети плачут, женщины проклинают Чернобородого, что он привел их в пустыню, где они погибнут с голоду. Мужчины ропщут. Что делать?" - спрашивал Мей.
      Неблагодарные люди. Мы поручили Мею сообщить невольникам, что к вечеру у них будет мясо, а завтра и хлеб.
      Мы направились на звездолете к ближайшей горе.
      С помощью искусственного ветра и особых ароматов заставили всех съедобных птиц полететь в сторону пустыни.
      Огромными стаями направлялись они к стоянке невольников и там падали в полном изнеможении. Люди собирали их, жарили и ели. Сообщили Мею: "Ночью мы сбросим со звездолета несколько контейнеров с концентрированной пищей мионян. Каждое утро люди будут получать питание".
      День сто восемьдесят второй
      Все в порядке. Утром рабы собирали маленькие чешуйчатые крупинки, мололи их и приготовляли кашу или вкусные лепешки. Мей сообщил, что земным обитателям очень понравилась эта пища, упавшая с неба.
      День двести пятый
      Можно днями путешествовать по пустыне и не встретить ни источника, ни колодца, ни реки. Со всех сторон нас окружают пески и камни, и лишь изредка попадаются чахлые растения. А сверху немилосердно жарит солнце.
      Рабы продолжают испытывать недостаток в воде.
      Мы решили добывать воду из воздуха. За несколько часов наши техники изготовили нужное оборудование и на маленьком самолете отправили его в пустыню. Смонтировали установку у подножия безлюдной горы. Среди камней потекла свежая вода. Люди поражены. Их радости нет предела.
      Народ устроил стоянку у подножия горы. Люди поставили шатры, разложили костры.Женщины взялись за стирку, потому что воды было много.
      Сообщили Чернобородому, что совершим посадку на горе, поэтому никто не должен покидать лагеря. Каждый, кто ослушается, рискует погибнуть от смертоносных лучей. Милей приказал Чернобородому вместе со своими людьми отметить камнями тот район, за пределы которого опасно выходить.
      День двести шестой
      Утром звездолет медленно направился к горе. Все вокруг сотрясалось, над горой и долиной стоял адский грохот, сверкали молнии, под нами бушевало пламя, густой дым заволок всю гору. Звездолет ревел, стонал, издавал оглушительный вой. Наконец его огромные стальные ноги коснулись земли, и он замер на месте. Но гора еще долго была покрыта дымом, ибо погода стояла безветренная.
      Мы надели скафандры. Защищенные от радиации, мы полетели над горой, но не решились направиться к стоянке, чтобы не напугать людей. На скалах нашли трупы двух погибших. Их тела были покрыты страшными ожогами, волосы у них выпали, мышцы отделились от костей.
      По-видимому, влекомые любопытством, они не вняли нашему предупреждению и отправились тайком в горы.
      Хотели взглянуть на звездолет, а погибли от радиации. . .
      День двести вoсьмой
      Мей сообщил нам любопытные вещи. Народ Чернобородого издали увидел появление огненного корабля среди клубов дыма, слышал адский грохот и страшно перепугался. Затем все утихло, и лишь гора продолжала дымиться.
      День двести семнадцатый
      Милей встал у микрофона. Его голос, усиленный в сотни раз громкоговорителем, мощно раздавался над горой. Люди стояли за запретной чертой и слушали.
      Прежде всего Милей снова сказал, что ни люди, ни скот не должны подходить к горе, потому что погибнут.
      Так как ему был известен нрав земных жителей - твердолобых, мстительных, вечно недовольных чем-то, исполненных зла и пороков, он говорил им и об их обязанностях.
      Милей посоветовал им жить так, как живем мы на Мионе.
      Глупо верить во всяких земных и небесных богов, которых в сущности нет, создавать их изображения и кланяться им. Люди должны почитать своих родителей, они не должны убивать, красть, лгать, порабощать подобных себе, потому что рабство - подлое, нечеловечное дело, и никто не имеет права жить трудом ближнего. Он посоветовал им еще не допускать несправедливости, не зазнаваться, почитать старых людей и не обманывать друг друга. . . Он говорил долго, и голос его гремел над горой, сотрясая воздух. . .
      Земные жители, должно быть, были поражены этим голосом, и мы уверены, что советы Милея окажут на них благотворное влияние, не будут забыты. . .
      Таомей повернул выключатель, и аппарат умолк.
      Воцарилось молчание. Скрибин и Анна сидели неподвижно, уставившись на темный круг с тонкой серебристой решеткой, откуда еще миг назад доносился голос.
      Это был необыкновенный голос, он так просто и убедительно рассказывал о событиях, случившихся тысячи лет тому назад на Земле. . . В какой-то мере эти события им были известны. Но откуда? Отец и дочь недоумевали: неужели все это случилось именно так?
      - Бортовой журнал звездолета подходит почти к концу, - заявил Таомей. В последний момент, до отлета на Мион, наши предки захватили с собой Асура. Это все.
      - Ну да! - воскликнула Анна. - Земляне приняли мионян за богов. Папа, этот журнал не Напоминает ли тебе некоторые библейские легенды?
      Скрябин улыбнулся. Да. . . Возможно. Допустимо, чтобы библейские легенды являлись воспоминанием о космонавтах, посетивших когда-то Землю!
      - Некоторые племена, которые еще недавно жили в глуши Африки, поклонялись белым людям как богам, - заметил Скрибин. - С самых древних времен человечество объясняло себе все то, чего не могло понять, вмешательством какой-то божественной силы.
      - А сможем ли мы опубликовать этот дневник, когда прибудем на Землю? спросила Анна.
      Таомей ответил без колебания: - Разумеется!
      ЗАГОВОР
      Выйдя из зала, Вега действительно почувствовал головную боль. Сказалось напряжение, тревога и не оставлявший его страх. К черту этих мионян и их фильм, к черту и дневник, содержание которого Анна так хотела узнать! Таомей и другие мионяне спокойны, и им ничего не стоит развлекать Скрибина и Анну своими "чудесами".
      А "Космос" заключен в этом проклятом звездолете! "Космос" беспомощен, замерли его приборы и аппараты, он - точно гигант, проглоченный каким-то сказочным чудовищем. Старик должен узнать о том, что случилось. Нужно сообщить ему, где находится "Космос", чтобы он придумал, как помочь им. Но как сообщить? Вега не знал. Быть может члены экипажа найдут выход из этого положения. . .
      Вега направился к пилотам, которые со скуки играли в карты. Он печально покачал головой и сказал:
      - Развлекаетесь, а? И даже не думаете о том, что мионяне собираются лететь на Зэмлю?
      - Ну и пусть летят! - ответил Робсон. - Вот будет сенсация!
      - Сенсация - конечно! - недовольно буркнул Вега. - И еще какая. Особенно, когда появятся Скрибин с дочерью.
      Робсон нахмурился.
      - Верно. Я об этом и не подумал. - Он в сердцах бросил карты. - В таком случае, что делать ?
      - Что делать? - Продолжать играть в карты! - тем же тоном добавил Вега. - Джерри!
      Радист вскочил на ноги и по привычке ответил: - Да, сэр!
      - Радиоаппаратура в каком состоянии?
      - Вы знаете, сэр! Не желает работать.
      - Попытайтесь заставить ее работать! Нам нужно сообщить на Землю, в каком положении мы находимся, и получить инструкции. Ну, ступайте!
      Игловидный нос "Космоса" был нацелен прямо на потолок. Мощная ракета походила на птицу, заключенную в клетку. В ее верхней части зиял проем открытого люка.
      - Шляпы! - выругался про себя Вега. - Почему вы не закрыли люк? Эти мионяне, возможно, уже хозяйничали в "Космосе"!
      Джерри пожал плечами и спокойно ответил:
      - Нет, сэр, не думаю. Мионяне, по всей видимости, честнейшие парни, даже наивные в своей честности.
      Вега искал взглядом лестницу. Без лестницы не добраться до люка. Но таковой не было.
      - Тысяча чертей! - выругался он. - А как мы заберемся в ракету?
      - У одного из мионян, как его звать. . . Таомей, что ли? У него есть палочка - черт ее знает какая, однако с ее помощью он помог нам спуститься вниз. Помните, сэр?
      - Помню, черт его возьми! Но мне бы не хотелось, чтобы Таомей узнал о наших намерениях.
      - В таком случае?
      - В таком случае! Позовешь другого мионянина! Возможно, и у него есть такой же прибор. Ну ступай! - приказал Вега.
      Радист вышел из зала и, немного погодя, вернулся вместе с добродушным астрономом Элием. Отчаянно жестикулируя, Джерри старался объяснить что-то мионянину, а тот только таращил свои круглые глаза и пожимал плечами. Вега отстранил радиста и постарался придать своему лицу самое любезное выражение. Он показал рукой на люк, ударил себя ладонью в грудь и жестом дал понять Элию, что хочет попасть в ракету.
      - Айя, айя! - сказал мионянин.
      Он подошел к стене, открыл маленькую дверцу, которую Вега и Джерри не заметили, и нажал какую-то кнопку. У них под ногами что-то зашипело, и от пола отделилась маленькая платформа. Поднявшись сантиметров на двадцать, она остановилась. Элий жестом пригласил обоих встать на нее. Когда они ступили на платформу, она плавно поднялась и остановилась неподвижно у люка. Джерри наклонился, заглянул под платформу, но не обнаружил никакой опоры.
      - Что за чертовщина! - удивился он.
      - Давай, не мешкай! - потянул его за рукав Вега.
      В "Космосе" все было на месте. К приборам в кабине управления, по-видимому, никто не прикасался. Джерри надел наушники, стал нажимать разные кнопки. На контрольных щитках загорелись зеленые лампочки, затрепетали стрелки.
      - Ну как? - спросил Вега. - Землю слышно?
      - Нет, сэр. Никаких сигналов!
      - Проклятие!
      - Но и шум теперь исчез. Раньше слышался адский треск, что-то свистело, гудело, шипело. Мне кажется, что и приемник и передатчик в исправности, но почему-то не работают.
      - Попробуй еще раз!
      Наушники молчали. Джерри проверял аппаратуру, старался выжать из нее хотя бы один звук, но тщетно.
      Он откинулся на спинку кожаного кресла и беспомощно развел руками.
      - Полное молчание, сэр, - уныло сказал он.
      - В чем же дело?
      Джерри пожал плечами. Если бы он знал в чем дело!
      Сняв какую-то крышку, он долго ковырялся в проводке и, наконец, сказал: - Знаете, сэр, что я думаю?
      - Ну?
      - Должно быть, радиоволны не могут проникнуть сквозь обшивку корпуса звездолета.
      - Вот как!
      - Да, стены отражают их как экран. Вот если открыть люк этого ангара. . .
      - Открыть люк?! Легко сказать! Но прежде нужно принять меры, чтобы воздух не вырвался наружу. Но какие меры? Мы не знаем. Во-вторых, если мы откроем его, мы бы могли удрать. . . конечно, если располагаем достаточным количеством топлива! Да, нужно поговорить с Робсоном и Джеймсом! Ты как думаешь, Джерри, - хватит у нас топлива?
      - Не знаю, мистер.
      - Хорошо, мы это проверим, А пока что попытайся еще раз связаться с Землей.
      - Невозможно, мистер.
      - Тьфу, пропасть! -прошипел Вега, продолжая хмуриться. - Нужно найти какой-то выход из этого положения. Ну пошли!
      Они направились к люку и ступили на платформу.
      Элий нажал на стене кнопку, и платформа медленно опустилась на пол. . .
      Вега лежал на широкой и длинной койке. Был один.
      В каюте царила тишина. Пахло акацией. Хорошо бы уснуть, но тревожные думы не давали ему покоя. Он ворочался в постели, пыхтел. Это конец! Вдали от Земли, беспомощный, как медуза выброшенная волной на берег. . .
      Неужели мионяне и в самом деле не выпустят "Космос"? По какому праву? У них вообще не было никакого основания задерживать "Космос"! Они совершили пиратский акт. Но, очевидно, не сознают этого. Нет, Скрибин и Анна не должны вернуться на Землю!
      Проклятые мионяне!
      Он находится в их руках. Что делать?
      Вега тяжело вздохнул. Он долго еще лежал и думал, как бы выбраться из этого опасного положения, пока, наконец, не задремал. Он проснулся, когда сквозь стены стал пробиваться легкий свет, подобно утренней заре на Земле. Вега пошел в ванную, помылся и начал энергично растирать полотенцем тело. Одеваясь, он заметил в иллюминаторе серебристый корпус ракеты с острым носом. Вега прижал лоб к стеклу. Безусловно, та же самая ракета, которая приволокла их сюда. Теперь она быстро удалялась от звездолета.
      Что это могло означать?
      Вега быстро оделся. Было еще очень рано, возможно на звездолете все еще спали. День наступал медленно, с хорошо знакомым полумраком и утренним холодом.
      Вега прошел по коридору и нажал белую кнопку у одной из дверей. Раздался мелодичный звон, точно кто-то прикоснулся к клавишам пианино. Из-за двери послышался голос Таомея. Bern сказал: - Это я. Вега.
      Дверь сама открылась.
      Мионянин сидел за столом перед раскрытой книгой.
      - Извините, - заговорил Вега. - Я видел вашу ракету. Что-нибудь случилось?
      - Нет никакой причины беспокоиться, любезный друг. Садитесь! - Таомей предложил ему стул. - Мы послали ее облететь вокруг Земли.
      - Зачем?
      - Еще раз хотим исследовать земную атмосферу. Кроме того, Зейбо и Тойзи пожелали ознакомиться с районом, в котором мы собираемся совершить посадку.
      - А что это за район, могу ли я знать?
      - Степи у Каспийского моря.
      Вега вздрогнул и нахмурился.
      - Почему именно там вы собираетесь совершить посадку ?
      - Так нам порекомендовал инженер Скрибин. Разве местность не подходящая? Может, у вас есть другое предложение? - быстро спросил Таомей.
      Вега еле владел собой.
      - Я - гражданин Соединенных государств Западного полушария, - сказал он. - И я бы счел особой честью, если бы вы согласились приземлить звездолет в районе великой реки Миссисипи. Но, разумеется, право на выбор принадлежит вам. Однако я не могу понять, почему вы нас держите здесь и собираетесь отправить обратно на Землю!
      Таомей покраснел, как маленький ребенок, которого взрослые уличили в совершении проступка. Он впервые опустил глаза. Ему стало неловко.
      - Мы не задерживаем вас, - промолвил он.
      Вега вздохнул с облегчением. Все устраивается. Он спросил: - Мы можем улететь ?
      - Разумеется. В любую минуту. Я считал, что вам приятна наша встреча, хотя и немного странная. . .
      - Конечно, конечно, нам очень приятно. Но у нас другой маршрут.
      - Вы летели на Луну?
      - Да.
      - Вы можете вылететь когда вам угодно.
      - Благодарю вас, - сказал Вега, окончательно успокоившись. - Но прежде всего нам нужно связаться с Землей. Однако наш радиопередатчик не работает. Вы понимаете, мы не можем вызвать ни Землю, ни Луну, и наши друзья беспокоятся. . .
      - Ах, да. Я должен был предупредить вас, - сказал Таомей. - Ваш "Космос" изолирован, он не связан с антеннами на корпусе звездолета, и поэтому прервана радиосвязь с ним. Нужно вывести антенну из ангара. . .
      - Через люк?
      - Да.
      - И мы сможем вылететь ?
      - Разумеется.
      Вега пожал Таомею руку.
      - Мы так и сделаем. Я должен предупредить экипаж, чтобы он приготовился к отлету. Мы свяжемся с Землей и вылетим. Я пойду к моим парням.
      И он быстро вышел из комнаты, страшно довольный тем, что первое препятствие удалось преодолеть сравнительно легко. Оставалось подумать, как заставить Скрибина и Анну вылететь вместе с ними.
      В светлой прохладной каюте звездолета собрались все члены экипажа "Космоса". Вега сидел на высоком стуле.
      Его ноги болтались в пятидесяти сантиметрах от пола, а спинка стула торчала высоко над его головсй. Он сидел и думал. От прежней его самоуверенности и важности не осталось и следа.
      Робсон устроился на койке, положив ноги на стул.
      Он молча жевал жевательную резинку. Джеймс энергично накручивал себе на палец блестящую цепочку, а затем раскручивал ее. Радист Джерри лежал на койке с закрытыми глазами и думал.
      - Ну, шеф, сколько еще будем молчать? - решился спросить Джеймс. Почему ты нас созвал?
      - Да, - озабоченным тоном сказал Вега. - Да, ребята. Такая каша заварилась, что не знаю, как расхлебывать ее.
      Джерри открыл глаза, но не пошевельнулся.
      - В чем дело, сэр?
      - Мы стоим па пороге катастрофы!
      Робсон перестал жевать и беспокойно заморгал своими маленькими глазками.
      - Какая катастрофа? Что случилось?
      - Мионяне опустятся на Землю, возможно, еще сегодня, через несколько часов. Приземлятся в районе Каспийского моря.
      Все трое зашевелились. Скука, которая донимала их на звездолете, сразу же испарилась. Они понимали, что может произойти. Джерри сел на койку и хмуро промолвил:
      - Это дело Скрибина. Он подложил нам эту свинью!
      Робсон выплюнул свою жвачку и яростно прорычал:
      - Ко всем чертям! Весь мир узнает об истории с инженером, и тогда нам крышка. . . Нет, господа! - щелкнул он пальцами. - Нужно немедленно испариться отсюда! Немедленно!
      - Но как? - спросил Джеймс - Единственный шанс - это наша ракета. Мионяне не имеют права задерживать нас. На что это похоже, в конце концов!
      Возмущение было всеобщим. Очень долго они чувствовали себя узниками, и теперь каждый из них горел желанием предпринять что-либо.
      - Спокойно, господа, - сказал Вега. - Незачем волноваться. Я только что говорил с Таомеем.
      - Ну и что?
      - Мы можем вылететь!
      Робсон, Джерри и Джеймс вздохнули с облегчением.
      - Значит, сэр, полный порядок, - заявил Джерри. - Не понимаю только, зачем вам было нужно путать нас. Скажите этому. . . ну как его? Таомею, кажется. . . Пусть выведут "Космос" из ангара, а мы запустим двигатели и. . .
      - Все дело в Скрибине и в его дочери, - прервал его Вега. - Они хотят вернуться на Землю вместе с мионянами. Хотят неожиданно появиться целыми и невредимыми и, конечно, раскрыть всю эту историю. И тогда всем нам конец! Вы понимаете, господа?
      Опять воцарилось тягостное молчание. Все трое сознавали серьезность своего положения. Скрибин мешает им.
      Скрибин может их разоблачить.
      - Но черт возьми! -- воскликнул наконец Робсон. - Скажите-ка прямо: мнонянам известна вся эта история?
      - Нет! Скрибин молчит. Он немного странный человек и, возможно, не хочет говорить дурного о землянах. Однако, если мы прибегнем к насилию, он, я уверен в этом, непременно все расскажет им. Тогда мионяне не разрешат нам покинуть звездолет. И что будет? Они задержат нас и в один прекрасный день возьмут за шиворот и передадут в руки госбезопасности социалистического лагеря! А там - уже сами понимаете!
      Вега был прав. Такая участь ожидала их, если они останутся на звездолете, а тем более, если приземлятся где-то у Каспийского моря. Что делать? Рассуждения Беги навели Робсона, Джерри и Джеймса на неприятные мысли.
      Нужно что-то предпринять. Но что? Каковы планы Беги?
      Они не сводили с него глаз, в надежде, что он придумал что-то, что он видит выход из создавшегося положения.
      Но Вега не спешил делиться с ними своими планами. Он сидел, прищурив глаза, и размышлял. Прошло некоторое время. Наконец Джерри не выдержал и спросил:
      - Ну, что же вы молчите, сэр?
      Вега улыбнулся. К нему вернулись прежняя самоуверенность и решимость.
      - Господа! - торжественно заявил он. Инженер и его дочь должны лететь вместе с нами.
      - Отлично, - заметил Джеймс. - Но я боюсь, что они не захотят лететь вместе с нами.
      - А мы их заставим, у нас другого выхода нет!
      - То-есть, - вмешался Робсон, - если я правильно понял, вам придется еще раз похитить их.
      - Вот именно!
      - Но они закатят такой скандал. . .
      - Несомненно, если мы не будем действовать очень осторожно.
      - Что мы должны делать? - спросил Джерри.
      -- Дадим им понюхать усыпляющего газа -- этого добра у нас хоть отбавляй. Затем тайком перенесем их на "Космос" и вылетим.
      Робсон громко рассмеялся.
      - Что с вами? - спросил Вега.
      - А я считал вас более сообразительным человеком, сэр! - иронически заметил тот.
      - Что?!
      - Неужели вы воображаете, что инженер и его дочка только того и ждут, как бы сунуть поскорее свои носы во флакончик с усыпляющим газом? Это же сущий вздор! Вы сами знаете, что они и видеть не хотят никого из нас. Нет ли у вас более дельного предложения ?
      Вега не ответил. Он нахмурился, в его глазах появились злые огоньки.
      - В таком случае я вам предложу нечто, - с самодовольным видом добавил пилот. - Это дело сделает Браун!
      Вега вспыхнул от гнева.
      - Этот негодяй? Робсон, вы сошли с ума! Ведь он же с ними!
      - Именно это-то нам и на руку.
      - Что вы говорите? Не появись тогда те мионяне, я бы ему свернул шею!
      - Это вы успеете сделать потом, сэр. Сейчас он нам нужен, и перед ним мы должны играть роль простачков, которые уже все ему простили. С вашим усыпляющим газом ничего не получится. Мне нужно другое снотворное средство в виде жидкости или порошка. У вас случайно не найдется?
      - Найдется, - ответил Вега.
      - Вот и отлично. Мы подсыпем этого порошка в завтрак, Браун поднесет им этот завтрак, они его съедят и - дело в шляпе!
      Джерри счел этот план приемлемым. Его поддержал Джеймс.
      - Если бы тот тип не был предателем, мы бы легко провернули это дело, заметил Вега. - Но он не захочет нам помочь.
      - Положитесь на меня, сэр!
      - Ладно, действуй. Я не забуду твоей готовности помочь нам, Робсон!
      Как обычно, Браун лежал в каюте один. Заговорщики не заглядывали к нему с того дня, когда он предпринял злополучную попытку сообщить на Землю о похищении Скрибина. Лишь один раз Вега предупредил его держать язык за зyбами, потому что. . . Вега вытащил нз кармана револьвер и ткнул им Брауна.
      Браун решил молчать и выжидать. Он ничего не сказал Скрибину и Анне о своей попытке помочь им, потому что стыдился постигшей его неудачи. Ему достаточно было и того, что он очень часто виделся с ними - главным образом утром, в обед и вечером, когда подносил им еду.
      Браун взглянул на часы - до завтрака оставалось полчаса. Он увидит Анну, они обменяются несколькими словами. . . Ему было приятно думать об этом. У него был вид вполне здорового человека. На лице появился румянец, он даже немного пополнел. Браун и сам удивлялся своему чудесному исцелению, которое началось в тот день, когда Анна отвела его к Мейзо и тот облучил его волшебными лучами. Браун чувствовал, как он поправляется, как восстанавливаются его силы. Он видел опухоль, которая под действием лучей растаяла,точно кусочек сахара. . . Он здоров! Совсем здоров! Анна просила вылечить его.
      Это она его спасла, а затем уже мионяне. . . Она была так внимательна, так добра, когда он лежал в санитарной каюте. Она два раза навестила его. . . просто так, узнать, как он себя чувствует.
      Теперь он был предан ей до смерти, всюду следовал за ней. Такая подчеркнутая привязанность иногда досаждала Анне, но она старалась не подавать виду. Как-то, поборов свое смущение, Браун робко обратился к ней: Мисс, меня волнует один вопрос.
      - Я вас слушаю, Браун.
      Он помолчал, как бы подыскивая слова, и спросил:
      - Почему вы хотели, чтобы меня вылечили?
      Она спокойно ответила: - Просто по долгу человека, Браун!
      Никакой теплой нотки не прозвучало в ее голосе.
      "По долгу человека!" - произнес про себя Браун с горькой улыбкой. А он-то воображал, что у Анны зародилось какое-то чувство к нему. Ее слова задели его за живое, но он не дал ей понять этого. Может быть, его преданность вызовет в ее сердце немного участия к нему. Об этом думал Браун в своей каюте.
      Услыхав тихий стук в дверь, Браун сел в кровати.
      - Войдите!
      На пороге появилась пышущая здоровьем спортивная фигура Робсона. Вид у него был веселый, приветливый.
      - Скука, дружище, скyка! -фамильярно воскликнул он. - Где вы пропадаете? Неужели вы еще не забыли той истории? Бросьте, это дело прошлое. Как вы поживаете?
      - Спасибо, хорошо.
      - Так и нужно! - не умолкал Робсон. - К черту все тревоги. Нервы, брат, нужно беречь. Шеф, конечно, тогда хватил через край. Почему вы не заходите к нам?
      - Мистер Вега не желает видеть меня. Да и я, в сущности, тоже не испытываю особого желания попадаться ему на глаза.
      - Что вы говорите? Это лишние угрызения совести. Что было - то было. Теперь важно выбраться из этой ситуации и вернуться на матушку Землю. Знаете, я никогда не чувствовал ее столь дорогой, ну просто, как родную мать.Эх, дружище, понимаю вас. И у меня, может быть, вот здесь, - Робсон стукнул себя кулаком в грудь, - кипит, но я должен молчать, потому что, в конце концов, и я,как и вы, несу определенную ответственность.Так ведь?
      Браун не ответил. Пилот иронически улыбнулся и продолжал:
      - Вы ведь тоже участвовали в разных операциях. Помните: помогли шоферу отправиться на тот свет? Так что, молодой человек, и вас заксн не погладит по головке. И вам, и мне, прежде всего, нужно подумать о собственной шкуре.
      - Я не особенно-то дорожу своей шкурой, - сухо заметил Браун.
      - А я дорожу. Поэтому не хочу, чтобы со Скрибином и Анной стряслась какая-нибудь беда. И этого не будет, о них заботятся. Закурите?
      Робсон протянул ему маленький блестящий портсигар.
      - Спасибо, - сказал Браун и взглянул на часы. - Мне пора.
      - Куда это вы?
      - Нужно подать завтрак инженеру.
      - Понимаю. Знаете, мне бы хотелось выпить чегонибудь сладенького, но не вина!
      - Хотите фруктового сока? Липа очень любит его в этот час.
      - У вас найдется?
      - В кладовых мионян всего вдоволь. Принести вам?
      - Нет, не нужно. Я схожу с вами. Вы не возражаете?
      - Нет, конечно! - ответил Браун.
      Они прошли в кухню. Там Браун распоряжался, как у себя дома. Из большого шкафа он вынул несколько бутылок с пестрыми этикетами, наполнил два стакана янтарным соком, сказал, что это для инженера и его дочери, а затем налил Робсону и себе. Они чокнулись, глядя друг другу в глаза. Робсон попробовал напиток и с видимым удовольствием начал неспеша прихлебывать. Браун открыл другой шкаф и принялся приготовлять легкий завтрак.
      Он стоял спиной к Робсону, расхваливая кухню мионян.
      Робсон достал из кармана брюк маленький пакетик и быстро подсыпал в оба стакана немного белого порошка.
      Браун обернулся. Робсон едва успел отдернуть руку и нервно скомкал пакетик в кулаке. Браун пристально посмотрел на пилота, затем его взгляд остановился на двух стаканах. На поверхности жидкости еще белели маленькие пятна быстро растворяющегося порошка. Лицо Робсона покраснело. Браун ничего не сказал. Он поставил стаканы на красивый поднос с завтраком и вышел в коридор. "Видел он или нет?" - Робсон закусил губу и тихо прошептал:
      - Какой же я дурак! Нужно было действовать более осторожно!
      Спокойствие Брауна придавало ему надежду, что все обошлось благополучно. Тем не менее нелишне проверить это. Когда Браун входил в каюту Скрябина, пилот выскочил из кухни. В коридоре никого не было. Робсон пробежал по мягкому ковру и прижался ухом к двери. Он услышал, как Браун воскликнул:
      - Не пейте сока мисс!
      - Почему? - раздался удивленный голос девушки.
      У Робсона голова пошла кругом, но он мигом овладел собой. Как пилот, он привык молниеносно принимать решения. Он громко постучал в дверь, открыл ее и закричал:
      - Браун, вы здесь? Для вас радиограмма с Земли. Быстро!
      - Какая радиограмма? - недоверчиво спросил Браун.
      - Не знаю. Мистер Вега зовет вас. Идемте быстрее!
      Робсон бесцеремонно потащил Брауна за рукав. Браун счел неуместным объясняться в присутствии Анны и покорно последовал за ним. В коридоре он остановился и настороженно спросил: - Чего вам надо?
      - Быстрее, быстрее! Вас ждут! - поторопил его Робсон.
      Он потащил парня за собой, открыл дверь одной из кают и втолкнул его туда. Там были Вега и Джерри.
      - Что случилось? - крикнул Вега, смотря с ненавистью на Брауна.
      Робсон со злостью прошипел:
      - Пусть сам скажет! ПУСТЬ скажет!
      - Опять? -- вскричал Вега и, повернувшись к пилоту, процедил сквозь зубы: - Робсон, вы дурак! А ты, мерзавец, получай!
      И он с размаха ударил Брауна кулаком в подбородок.
      Тот пошатнулся, ударился о спинку кровати и без чувств рухнул на пол.
      Джерри склонился над ним.
      - Рот полон крови. Вы, должно быть, сломали ему челюсть, - небрежно заметил он.
      - Какой подлец! - сказал разъяренный Вега. - Значит, Робсон, он заметил, как вы подсыпали порошок?
      - Должно быть, мистер. Я слышал, как он предупреждал девушку не пить сока.
      - Простите, Робсон, но вы - болван! - сокрушенно промолвил Вега. - Что подумает теперь Скрибин? Как вам удалось увести от них Брауна?
      - Я сказал ему, что пришла радиограмма с Земли. . .
      - Вы действительно болван! С какой стати радиограмма? Кому это известно, что Браун именно здесь, на звездолете ?
      - Признаю, сэр, ошибся, - виноватым тоном произнес Робсон. - Я сказал первое, что пришло мне в голову. Нужно было поскорее убрать этого парня, чтобы он не сказал Скрибину о своих подозрениях.
      - Ну и помощники же у меня! Ициоты! - вне себя от ярости выругался Вега. - Инженер, наверное, догадался?
      - Думаю, что нет.
      - Да, но, если Браун не вернется, он догадается в чем дело, - вмешался в разговор Джерри. - И попросит мионян проанализировать напиток. Тогда что будем делать, сэр?
      - Перетащим этого типа в "Космос" и немедленно улетаем. Во что бы то ни стало! Джеймс осмотрел двигатели - все в порядке. Правда, топлива у нас маловато, но при умелом маневре. . . Впрочем, прежде всего надо справиться с инженером и его дочкой. Давайте, берите Брауна!
      Джерри завернул лежащего в бессознании скрипача в одеяло, и Робсон, как мешок, взвалил его себе на плечи.
      Вега приоткрыл дверь и выглянул.
      - Джерри, ступайте вперед! - приказал он. - Если появится кто-либо из мионян, попросите у него воды или придумайте что-нибудь другое, но устраните его.
      - Да, сэр. . .
      - И не мешкайте. Мионяне, вероятно, еще спят и та черт их знает, что делают. Скрибин и Анна одни. Скорее в "Космос". Там мы захватим Джеймса. Вчетвером нетрудно справиться с двумя. Робсон, живо!
      - Да, сэр. . .
      И пилот покорно потащил свою ношу к "Космосу".
      СТАРИК БЕСПОКОИТСЯ
      - Да, - сказал Старик, отрываясь от газеты. - Пусть войдет! Он сделал рукой нетерпеливое движение. В последнее время Старик похудел. Морщины на его сухом лице стали еще глубже. Лакей поклонился и быстро вышел из кабинета.
      Миг спустя на пороге появился радист.
      Это был высокий, сутуловатый парень. Он волновался, ибо впервые имел честь лично предстать перед Стариком, которого никогда доселе не видел. Пять минут назад тревожно зазвонил телефон и раздался строгий голос секретарши: "шеф вызывает вас!" Радист стоял в нескольких шагах от письменного стола и смотрел на лысую голову этого самого обыкновенного, даже невзрачного человека, обладающего неограниченной властью благодаря своим капиталам. Как ему удалось подняться на самую высокую ступеньку общества? К черту! Это не его дело. Радисту было неприятно чувство смущения и робости, охватившее его при виде всемогущего властелина. Он предпочел бы сейчас сидеть наедине со своей аппаратурой, которая связывала его с космосом.
      - Подойдите ближе! - ровным голосом сказал Старик, пристально глядя на радиста.
      Тот неуверенно сделал шаг вперед.
      - Это во время вашего дежурства прекратилась связь с "Космосом", не так ли?
      - Да, сэр!
      За последние несколько дней, дежурства радистов были неспокойными. Непрерывно раздавались телефонные звонки. Нервные голоса секретарей требовали последних из192 вестий о том, как протекает полет ракеты, направлявшейся на Луну. Все шло нормально. Сообщения от Беги поступали регулярно. Но затем связь внезапно прекратилась.
      "Космос" замолчал. . .
      - Ну, расскажите, что вы слышали ?
      Радист был польщен вниманием Старика. Он - простой винтик в механизме огромной машины, подвластной Старику, только теперь осознал, что играет в ней немаловажную роль. Он принялся подробно рассказывать о случившемся, но Старик перебил его: - Вы помните последнее сообщение "Космоса"?
      - Да, сэр, оно записано. "Нас преследует какая-то ракета. Пытаемся уйти. Двигатели работают на полную мощность". Я спросил: "Чья ракета?" Джерри Гарден ответил: "Не знаю, быть может, сов. . ." Это были его последние слова, сэр!
      - А затем ?
      - А затем раздался тот ужасный шум, подобный раскатам грома, треск, грохот. Вскоре он прекратился, но связь с "Космосом" так и не удалось установить, несмотря на все наши старания. Вот уже второй день. . .
      Старик встал. В его глазах вспыхнул недобрый огонек.
      Он процедил сквозь зубы: - Значит "сов. . ." Гм! Советская ракета, так что ли?
      Это вы слышали своими ушами?
      - Да, сэр!
      Старик подошел к окну, откинул жилистой рукой уголок портьеры, взглянул на залитые лучами солнца небоскребы и сказал: - Отлично, ступайте!
      Парень поспешно вышел из кабинета. Старик нажал на столе белую кнопку и только собрался что-то сказать, как послышался женский голос:
      - Сэр, только что прибыл ракетоплан с Луны. По вашему распоряжению он привез пленку, на которой заснято неизвестное космическое тело.
      - Отлично! Пригласите ко мне специалистов!
      Не успел он докурить свою сигару, как в комнату вошли трое мужчин в элегантных темных костюмах и белых сорочках. Старик поздоровался с ними за руку, обменялся несколькими словами и нетерпеливо взглянул на стену позади письменного стола. Там появились два круглых отверстия. На противоположной стене вспыхнул экран.
      Чей-то голос сказал: - Все готово, сэр.
      - Отлично, начинайте! Садитесь, господа!
      На экране появился цилиндрический корпус ракетоплана с короткими крыльями.
      - Наш "Космос" сэр, - вежливо пояснил один из присутствующих.
      Ракетоплан казался игрушечным. Он летел на фоне бесчисленных звезд. Среди них выделялся огромный зеленоватый шар, окруженный голубым ореолом.
      - Гм! Наш "Космос" еле движется. Он точно стоит на месте, - заметил Старик.
      Один из присутствующих угодливо наклонился к нему.
      - Это объясняется тем, что съемка производилась с далекого расстояния.
      В это время на экране появилась светлая полоска. Откуда она взялась? Точно вынырнула из пространства.
      Полоска быстро увеличивалась и вскоре приняла очертания бескрылой ракеты с игловидным носом. Она проплыла мимо "Космоса", а затем развернулась и устремилась к нему. Спустя несколько секунд она вплотную приблизилась к ракетоплану. И вот от неизвестного космического корабля потянулись к "Космосу" тоненькие, точно нити, щупальцы и обхватили его корпус.
      - Просто невероятно! Что это значит? - удивился Старик.
      - Ракета направляется к созвездию Сириуса, - заметил один из присутствующих.
      Старик резко встал. В полумраке четко выделялись острые черты его лица, принявшего злобное, угрожающее выражение.
      - Это коммунистическая ракета! - сквозь зубы процедил он.
      - Вполне возможно, сэр!
      - Ясно! Это они похитили наш ракетоплан!
      Старик сделал несколько шагов по комнате, затем подступил к одному из присутствующих и крикнул ему в лицо: - Вы в ответе за это, мистер Финлей!
      Тот удивленно уставился на Старика.
      - Да, вы! Почему не уничтожили ракету?
      - Какую ракету, сэр?
      - Как какую? - Старик умолк, затем махнул рукой: - Все равно какую! Одну из двух! Ихнюю или нашу!
      Вспыхнул свет. Мистер Финлей застыл в позе, выражавшей его полную растерянность. Позади него стояли с окаменевшими лицами двое других мужчин.
      - У меня не было приказа, - промолвил, наконец, Финлей.
      - Какой тут приказ! "Космос" ни в коем случае не должен был попасть в руки коммунистов! Вы понимаете, какие могут быть последствия ?
      - Нет, сэр. Я не в курсе этого дела!
      - Все равно, ракеты следовало уничтожить!
      - И наших людей, сэр?
      - Ну и что же? - желчно ответил Старик. - Погибнет несколько человек, но зато никто ничего не узнает! Будет предотвращен весьма и весьма неприятный международный скандал!
      Трое мужчин, вытянувшись в струнку, с мрачным видом, молча, выслушивали упреки Старика. Он подошел к окну, посмотрел наружу и обернулся:
      - Вот что, - обратился он к ним. - Позаботьтесь о том, чтобы все наши люди держали язык за зубами. В случае чего, пусть отрицают, пусть выступают с опровержениями! Нам ничего не известно о похищении инженера. Кто он там русский или болгарин, это не имеет никакого значения! Правда, этот болван Вега может выложить коммунистам все, что знает. Отлично! Мы объявим его невменяемым. Заявим, что он - их агент и что все это- провокация. Понятно?
      - Да, сэр! - ответили хором все трое.
      - Если потребуется, обратимся к ним с протестом. Все средства хороши в этом случае. Необходимо дать понять всему миру, что мы не причастны к этой истории. Вы свободны, господа.
      Оставшись один, Старик сел за стол и начал нажимать разные кнопки. В ответ раздавались голоса секретарей.
      Он спрашивал их о последних новостях. Нет ли сведений о пропавшем "Космосе"? Нет. Эфир молчит по-прежнему.
      А коммунисты? Как они объясняют этот случай?
      К своему изумлению, Старик узнал, что коммунистическая печать продолжает писать о несчастном случае со Скрябиным и об утрате, которую понесла наука вместе с его смертью. Старик ничего не понимал. Он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Прошло около часа.
      Старик опять спросил о новостях. Ничего нового. . . Что означало все это? Почему медлят коммунисты? Почему не сообщают, что Скрибин обнаружен в ракетоплане, который пытался доставить его на Луну? Или они еще продолжают расследовать этот случай, чтобы затем нанести сокрушительный удар?
      Старик волновался. Впервые в жизни он испытывал чувство растерянности. Не знал, что предпринять, как предотвратить назревающий неприятный инцидент. В тревожном ожидании прошли одни сутки, в течение которых он почти не спал. Бессонница усугубила его нервное состояние. Не помогли и специальные порошки, которые он принимал в таких случаях для успокоения и восстановления сил.
      Наутро он решил позвонить Президенту. Хотел лично поставить его в известность о случившемся и предупредить насчет того, чтобы Соединенные государства Западного полушария категорически отвергли какие-либо обвинения по их адресу, когда Советы сообщат о похищении инженера.
      Пусть будет объявлено, что оно было совершено безответственными лицами. По сути дела это отвечало истине.
      Он позвонил секретарю и только собирался поручить ему связаться с Президентом, как над экраном одного из телевизофонов замигала сигнальная лампочка.
      Старик приказал секретарю подождать и нажал одну из кнопок на столе. На экране появилось расстроенное лицо мистера Финлея.
      - Сэр! Ракета! - воскликнул он.
      Старик вздрогнул.
      - Какая ракета? "Космос"? Слава богу!
      - Нет, сэр! Та самая. . . что похитила наш ракетоплан. . . Приближается к Земле. Секунд двадцать назад прошла в пяти тысячах миль от Луны. Что делать?
      - Что делать? - Старик задумался. Может, через несколько минут эта проклятая ракета опять исчезнет или же совершит посадку на Землю. Но в каком районе? Каковы намерения этих таинственных космонавтов?
      - Финлей, первым делом узнайте, кто летит на этой ракете. Точно так. И, во-вторых, пусть ее возьмут на прицел наши самонаводящиеся ракеты. Заставьте ее приземлиться на нашей территории. Слышите? Окружите ее мощной завесой ракет и разрушающих лучей! Непреодолимой завесой! На этот раз они не должны ускользнуть!
      - Понимаю, сэр. Но если они откажутся подчиниться?
      Старик не ответил сразу. Но время шло, а в данной ситуации дорога была каждая секунда. Возможно, через минуту уже будет поздно. Его люди ждут приказа. . .
      - Если не подчинятся, уничтожить! - приказал Старик. - Ясно?
      Он выключил аппарат.
      Устроился удобнее в кресле и закурил сигару. Проклятое время! Как медленно оно течет! Когда человек ждет, это всегда так. . . Старику казалось, что прошел уже целый час, а в сущности только через каких-то пять-шесть минут лампочка телевизофона снова замигала, и на экране снова появился мистер Финлей.
      - Приказ выполнен, сэр! - коротко доложил он.
      - Сгорела?
      - Да, сэр! Отказались подчиниться. Мы послали им сигнал по международному коду. Но они даже не соблаговолили ответить.
      - Отлично, - сказал Старик.
      Напряжение утомило его. Он отдал распоряжение секретарю не беспокоить его, но если советские радиостанции сообщат что-либо о происшествиях в космосе, то немедленно доложить ему об этом. Опустив веки, старик потонул в своем кресле. Прошел час, второй, третий . . .
      Черт подери! Почему они молчат? Неужели властям Объединенных социалистических республик еще ничего не известно о случившемся в космосе? Нет, этого быть не может.
      Не в их характере молчать, когда им наступят на мозоль.
      Что же происходит?
      Старик долго боролся со сном, но, наконец, усталость взяла верх, и он задоемал. Но тут же его разбудил звонок телевизофона. Старик протер глаза, встряхнул головой и нажал кнопку.
      С экрана на него сжггреу! мистер Финлей.
      - Сэр, - сказал он. - Сообщение коммунистических радиостанций.
      Старик вскочил на ноги, точно подброшенный пружиной.
      - Я слушаю!
      - Вот оно: "Взрыв в космосе. Сегодня ровно в семнадцать часов восемь минут космический корабль, вероятно американского происхождения, следуя с Луны на Землю, неожиданно взорвался. Американские радиостанции пока еще ничего не сообщили об этом".
      Мистер Финлей опустил руку с листком бумаги и добавил: - Это все, сэр!
      - Черт подери! Ничего не понимаю! - чертыхнулся Старик.
      - И я тоже ничего не понимаю, - словно эхо отозвался мистер Финлей.
      В ПЛЕНУ У ВЕГИ
      - Я пройду в мою каюту, - сказала Анна. - Хочу записать в дневник свои переживания и впечатления.
      - Хорошо, доченька. Я подожду Брауна.
      - Позови меня, когда он придет. Во всяком случае не пей этого сока.
      - Ладно, Анна.
      Скрибин остался один. В кабинете было тихо и спокойно. Время шло, а Браун не появлялся. Скрибин открыл дверь и выглянул в коридор. Там никого не было. Где же Браун? Он пришел к ним такой взволнованный, сказал, чтобы не пили сока ... И почему пилот так поспешно увел его? . .
      Скрибин неспокойно ходил из угла в угол. Не следовало отпускать Брауна. С такими, как Вега, нужно быть осторожным. От них всего можно ожидать.
      Он взглянул на часы. Решил подождать еще пять минут, и если Браун не придет, самому разыскать его.
      В это время над дверью замигала синяя лампочка.
      - Это вы, Браун? - воскликнул обрадованный Скрибин. - Заходите, заходите!
      Дверь отворилась, и в каюту вошел Таомей. Взгляд мионянина был полон глубокой печали.
      - Вот что сделали ваши люди! - гневно сказал он.
      - Что случилось? - встревоженно спросил Скрибин. - Неужели Вега опять что-нибудь натворил?
      Он содрогнулся, предчувствуя, что стряслась какаято беда. Наверное, с Брауном! Не надо было отпускать его! . .
      Мионянин прикрыл свои большие глаза.
      - Ваши земляне, эти цари природы, как вы назвали их, уничтожили нашу ракету, - мрачно произнес Таомей.
      - Что?! Ракету, которая, вылетела полчаса тому назад?
      - Да. И убили моего друга Зейбо и замечательного геолога Тойзи. Они убили их! Вы понимаете?
      - Но почему? Как же это произошло? - в полном замешательстве спросил Скрибин.
      - Их уже нет в живых, - продолжал мионянин. - Они мертвы . . .
      Инженер не смел взглянуть на него. У него было такое чувство, будто он сам виноват в случившемся.
      - Идемте! - сказал Таомей.
      Они прошли в зал, где собрался экипаж "Вестника".
      Четверо мионян (Асур ушел к Анне) молча посмотрели на Скрибина. Он увидел в их глазах выражение немого укора, и ему стало как-то не по себе.
      Таомей включил маленький магнитофон, который стоял на столе, и сказал:
      - Здесь все записано.
      Говорил Зейбо. Говорил быстро, короткими фразами.
      В его голосе сквозили удивление и тревога. Скрибин приник к переводной машине, ловя каждое слово.
      - Появились ракеты. . . - говорил Зейбо, - подобные той, которая сейчас находится на "Вестнике". Две ракеты. . . Нет, три! Летят довольно быстро. Подают сигналы! Я не понимаю их. . . Сообщаю им, что мы летим на Землю, как друзья!
      Пауза. Длинная, мучительная пауза. Затем тревожные гудки. И опять тишина.
      - Не отвечают! - раздается озабоченный голос Зейбо. - Они нас тоже не понимают!. . Ракеты совсем близко! Вижу яркие огни. . . точно молнии! Что происходит? Ужасная жара и...
      Грохот страшного взрыва. И больше ни звука.
      Таомей прикрыл рукой глаза и прошептал: - Ракета уничтожена жителями Земли. . .
      Потрясенный Скрибин воскликнул: - Да! Но вы должны знать, кто это сделал!
      Мионяне молчали, пристально глядя на него.
      - Это сделали те самые люди, по приказу которых я был похищен вместе с дочерью. Да, раньше я не хотел вам говорить об этом! - Инженер умолк, как бы собираясь с силами. Потом продолжил глухим голосом: - Я не хотел вам рассказывать об этом, потому что стыдился перед вами за поступки некоторых людей на Земле. Но теперь я вам все расскажу: моя дочь и я - пленники!
      - Пленники?! Чьи? - спросил Таомей.
      - Шайки бандитов. Ее возглавляет Вега. Мне горько говорить об этом.
      - Расскажите, - попросил Таомей, - что произошло с вами?
      -Теперь вы знаете все!-закончилСкрибин свой рассказ.
      Таомей с дружеским участием положил свою руку на плечо Скрибина.
      - Спасибо вам, - сказал он. - Только нужно было рассказать нам об этом с самого начала.
      - Я не хотел, чтобы вы подумали дурное о нас, землянах.
      - Вы - благородный человек, - сказал Таомей.
      Затем он переговорил о чем-то с товарищами и снова обратился к инженеру:
      - Вы и ваша дочь наши друзья. Мы не допустим никакого насилия над вашей волей. Несмотря на несчастье, которое принесли нам земляне, мы готовы полететь на Землю. Уведомим и Бегу о нашем решении.
      - Спасибо вам, дорогой друг, - поблагодарил Таомея взволнованный Скрибин.
      Элий отправился за Вегой, но не застал его в каюте.
      Тогда он вспомнил, что земные жители спешат вернуться на Землю, и побежал в ангар. Робсон и Вега, втащив Брауна в "Космос", спускались на подъемную платформу.
      Элий взял Бегу за руку. Тот вздрогнул. Но в глазах мионянина не было ни ненависти, ни угрозы. Элий протянул руку в сторону коридора.
      - Он хочет, чтобы вы пошли с ним, - догадался Джерри.
      Обеспокоенный Вега промолвил:
      - Чего ему нужно от меня? Это все Браун! Должно быть, он предал нас!
      - Не думаю. У него не было времени, - заметил Робсон.
      Вега колебался, но, взглянув еще раз на мионянина, решился.
      - Я иду, а вы возьмите оружие, - сказал он. - В случае чего. . . сами понимаете!
      - Ясно, мистер.
      Элий ничего не понял из этого разговора. Он привел Бегу в зал. Увидев холодные и опечаленные лица мионян и расстроенного Скрибина, Вега подумал: "Им все известно. Мы пропали!" Он машинально сунул руку в карман. Прикосновение к револьверу вернуло ему в какой-то мере самоуверенность. Но странное дело. В поведении Скрибина он не заметил особенной перемены. Казалось, инженер был чем-то подавлен.
      Вега решил прикинуться простачком. Он спросил самым наивным тоном: Что случилось?
      - Снова нападение. Причем с самыми трагическими последствиями, - сухо ответил Скрибин.
      - Какое нападение?
      - Посланцы мионян уничтожены ракетами с Земли.
      - Не может быть! - возразил по привычке Вега. - Очевидно, ракета мионян вошла на большой скорости в плотные слои атмосферы и сгорела. Такие случаи бывали!
      - Нет! Это невозможно!-сказал Таомей. - Наша ракета сделана из особого, жаропрочного сплава. Кроме того, посредством автоматов она сама регулирует скорость с учетом плотности атмосферы. Нет! Зейбо совсем ясно сообщил: их атаковали три земные ракеты!
      Это сообщение удивило, но отнюдь не опечалило Бегу.
      Он даже был доволен, что мионян стало меньше, ибо считал их своими противниками.
      - Я глубоко сожалею, - сказал он. - Но чьи были эти ракеты?
      - Ваши ! - уверенно ответил Скрибин.
      Вега нахмурился.
      - А вы откуда знаете? Может быть, это ваши ракеты !
      - Ваши, потому что я знаю, как вы действуете! Не забывайте, что я нахожусь здесь не по своему желанию!
      При этих словах Таомей не проявил никакого удивления, и Вега предположил, что мионянам известно все.
      Конечно, Скрибин рассказал им - от него можно ожидать этого.
      - Ваша дерзость выходит за всякие рамки, - продолжал инженер.- Скоро звездолет приземлится в степи у Каспийского моря, и тогда все выяснится.
      Вега почувствовал, как его охватывает чувство безнадежности, но поспешил взять себя в руки.
      - Но у нас совсем другой маршрут! Я протестую! - заявил он. - Нам нечего делать в этой степи!
      - А мне нечего делать в компании ваших друзей на Луне!
      - Но ведь я только выполнял приказание! - в замешательстве сказал Вега.
      Ему не хотелось обсуждать этот вопрос. Поэтому он с напускным негодованием воскликнул:
      - Таомей! Вы уже однажды выразили сожаление, что применили насилие по отношению к нам, не так ли?
      Таомей нахмурил брови, но ничего не ответил.
      - Неужели вы опять прибегнете к насилию?
      Таомей молчал.
      - Я прошу вас, - продолжил Вега, голос его дрогнул. - Я очень прошу вас не вмешиваться в наши земные дела!
      Таомей стоял неподвижный и величественный, как статуя. Вместо него ответил Скрибин:
      - Это вы первыми применили насилие. И вы должны ответить за это по земным законам. Вы полетите с нами!
      - Ни за что на свете!
      Вега попятился к двери. Тогда Таомей указал пальцем на Скрибина и сказал:
      - Он - благородный человек. Вы лишили его свободы, но он наш гость, и мы выполним его желание.
      - Но оно не отвечает нашим желаниям! Я протестую! - воскликнул Вега.
      Взгляд Таомея ясно говорил, что мионянин колеблется.
      Его чувство справедливости и долга подвергалось испытанию. Он заговорил без слов со своими товарищами.
      Лицо математика Лаоя покрылось краской, и он решительно произнес какое-то слово. Оно явно означало несогласие. Но Элий, Мейзо и Леймей едва заметно кивнули головами. Вега со страхом ждал приговора. Он нервно сжимал в кармане рукоятку револьвера. В сущности, стоило ли прибегать к оружию.
      Таомей улыбнулся Лаою, сказал ему что-то спокойным тоном и, повернувшись к Скрибину, добавил по-русски: - Через час отправляемся в путь!
      Вега постоял с минуту в нерешительности, а затем быстро вышел из зала.
      - Мы пленники! - сказал Вега.
      Робсон, Джеймс и Джерри Гарден тупо уставились на своего шефа. У каждого из них в кармане был автоматический пистолет. На столе перед ними лежали четыре продолговатых тюбика с усыпляющим газом. Оставалось схватить Анну и Скрибина, открыть люк звездолета и вылететь. И вдруг Вега сообщает им, что они пленники мионян.
      - Этот Скрибин, - прошипел Вега, - хочет отправить нас прямо в пасть зверя!. .
      - Мы пропали! - простонал Джерри, когда шеф объяснил, в чем дело.
      - Интересно, что нас ждет: пожизненное заключение или расстрел? - задал Джеймс вопрос скорее самому себе, чем своим товарищам, ибо знал, что никто не ответит ему.
      Робсон выплюнул жвачку, вытер ладонью губы и, ударив кулаком по столу, глубоко вздохнул.
      Вега недовольно скривился.
      - Сохраняйте спокойствие, господа!
      Оценив обстановку, он решился на отчаянный шаг.
      - Есть выход из этого положения, господа! - сказал он.
      - Какой? - хорем спросили члены экипажа.
      - Захватим корабль!
      - Кто? Мы? Вчетвером? - с изумлением спросил Джерри.
      - Да, Внезапный налет. Мы, я полагаю, справимся Q мионянами. Они, сами знаете, такие доверчивые и наивные, захватим их врасплох и обезвредим! Если потребуется - прибегнем к оружию. Затем берем с собой на "Космос" инженера и девчонку и улетаем!
      - А мионяне?
      - Какое нам дело до мионян! Пусть летят, куда хотят! Даже если расскажут на Земле, что на них напали, все равно никто им не поверит. У них нет фактов, а вдобавок их звездолет - самая мощная машина, какую я когда-либо видел.
      - А если они сфотографировали нас? - спросил Робсон.
      Вега нахмурился - об этом он не подумал.
      - Гм, вряд ли. . . По крайней мере я не заметил. . . Как бы то ни было, захватить звездолет - это наш единственный шанс. Так что рискнем, господа! Вот послушайте. . .
      И он вкратце изложил свой план. Возражений не было.
      Вега приказал: - Скафандры!
      Робсон и Джеймс побежали к "Космосу", а Джерри по поручению Беги пошел разузнать, что делают мионяне.
      Вскоре он вернулся и сообщил, что они собрались в зале, вокруг стола, на котором разложены звездные карты.
      Скрибин тоже там. По-видимому, обсуждают предстоящий полет.
      - А Асура и Анну видели?
      - Нет, мистер.
      - Это не имеет значения. С ними мы легко справимся.
      Все четверо надели скафандры, взяли по тюбику с усыпляющим газом, проверили пистолеты и бесшумно направились по коридору к залу. У двери остановились.
      Из зала доносились голоса. Вега поднял руку. Секунда, две. . . Резким движением он распахнул дверь, и они ворвались в салон. У каждого в руке был тюбик, из которого с шипением вырывалась струя сжатого газа.
      Все произошло очень быстро. Мионяне обернулись и с удивлением увидели людей в скафандрах. На них были направлены четыре пистолета. В первый момент они даже не поняли, что происходит. Скрибин бросился навстречу Веге и космонавтам, чтобы остановить их, но газ действовал почти мгновенно. Он пошатнулся, глубоко вздохнул и повалился на ковер. Тогда мионяне молча двинулись на землян.
      - Назад! - крикнул Вега, и его голос, усиленный громкоговорителем скафандра, прозвучал мощно и повелительно. - Буду стрелять!
      Мионяне остановились, зашатались. Усыпляющий газ оказывал свое действие. Таомей воскликнул: - Что это значит?
      Но он так и не услышал ответа Беги - ноги у него подкосились, и он рухнул на ковер рядом со Скрибиным.
      - Связать их всех! - распорядился Вега.
      Джеймс и Джерри ловко связали пленников по рукам и ногам. Вега подошел к выключателю вентиляционной установки и повернул его.
      - Теперь уже можно проветрить помещение и снять скафандры, - сказал он.
      - Да, ловко это мы их, - заметил Джеймс.
      - А где Асур? - спросил Джерри.
      - Именно он нам и нужен. Для него не потребуется газа. Он и девушка в наших руках. Действуйте осторожно, ребята. Асур нам нужен в сознании.
      А С У Р
      Анне очень хотелось узнать как можно больше подробностей о жизни на Мионе. Для этого она и пригласила к себе Асура. В каюте было прохладно, пахло травой и лесными цветами. Асур нажал какую-то кнопку. Молочная краска покрыла стены, они медленно растаяли, и на их месте появились леса и горные вершины, послышалось журчанье ручья. Там, где была дверь, Анна с удивлением увидела скалы, с которых сбегала вода. Маленький водопад шумел, во все стороны летели серебристые брызги.
      - Что случилось? - испуганно спросила она.
      Асур улыбнулся.
      - Разве мионяне не демонстрировали вам действие этой установки? - в свою очередь задал вопрос Асур на чистом русском языке, который он легко выучил с помощью прибора, возбуждающего центры памяти.
      - Нет. Что это за установка?
      - О, они просто забыли показать вам ее. И, наверное, вы еще многого другого не видели. В каждой каюте есть такая установка. Стоит нажать кнопку, и стены исчезают, появляются леса, ручьи, горы, море, реки, луга. . . В зависимости от желания. Хотите увидеть берег у моря?
      - Вы шутите!
      - Нет, не шучу! - ответил Асур. - Вот смотрите!
      Он передвинул какую-то стрелку и снова нажал кнопку. Исчезли горы и лес, умолкла песня ручья. Запахло морским воздухом, появились синие волны,и вдали широко раскинулась гладь моря. Под лучами солнца заискрился мелкий желтый песок, усеянный ракушками. На него с тихим плеском набегали маленькие волны. Если бы Анна не сидела за столом и под ее ногами не алел мягкий ковер, то никто бы не мог ее убедить, что она не находится на берегу моря. Иллюзия была полной. Девушка ущипнула себя, ущипнула легонько и Асура, который с удивлением взглянул на нее.
      - Ах, простите, - сказала она. - Я подумала, не снится ли мне все это?
      - И мне раньше так казалось, - промолвил Асур, улыбаясь, - Я даже думал, что умер, и что душа моя находится в раю.
      Анна закрыла глаза, представляя себе, будто она стоит на берегу родного Черного моря. Она прислушивалась к убаюкивающему рокоту волн, и ей казалось, что она лежит на пляже на Золотых Песках или на Солнечном Берегу. Немного погоДя она задумчиво сказала:
      - Асур, на Земле тоже есть чудесные вещи. Скажите мне искренне: там, на Мионе, вы были по-настоящему счастливы?
      Асур перестал улыбаться. Его полные губы сжались, глаза погрустнели. Был ли он счастлив? Возможно да, если б не тосковал по Земле. . . Воспоминание о рабстве долгие годы терзало его, но жизнь на Мионе и чудеса, которые он видел там, постепенно прогнали этот кошмар.
      То, что он когда-то пережил, осталось в его сознании как какой-то сон. Но встреча с земными братьями усилила тоску по Земле. Он думал о ней, она ему снилась. Сны переносили его в детские годы. Он видел безводные пустыни, горбатых верблюдов и покачивающихся на них седоков. Ему снились крокодилы и львы с острыми когтями.
      Они разевают огромные пасти и хотят наброситься на него. . .
      Он бежит. Вдали зеленеет оазис. Ему кажется, что он слышит журчанье холодного ручья. А ему так хочется пить! Нет ничего вкуснее холодной воды. Она освежает, придает сил, она несет жизнь. Лишь бы добежать до оазиса! Там растут пальмы, апельсиновые рощи, вечнозеленые маслины. . . Но что это за шипенье? Асур оглядывается.
      За ним ползет змея. Он шарахается в испуге, бросается вперёд. Змея преследует его. Великие боги! Лишь бы добежать до потока! Он бросится в него, нырнет как рыба, и спасется от змеи. . . Асур делает огромные прыжки, но ни на шаг не продвигается вперед. Его охватывает ужас.
      Змея сейчас ужалит... Он снова оглядывается.. Змеи нет.
      На песке валяется сухая ветка. . .
      Раздается музыка и изгоняет из сознания Асура это кошмарное сновидение.
      Анна включила музыкальный аппарат, и нежная мелодия звучит на морском берегу. Она успокаивает, заставляет все забыть, переносит в новые неведомые миры, где слова не имеют никакого значения и на сознание действуют лишь бесплотные, изумительные по тону звуки.
      - Асур, ты не ответил мне, счастлив ли ты, - сказала Анна, не замечая, что перешла на "ты".
      Асур поднял голову и ответил:
      - Если есть счастье, то только там, на Мионе. На Земле я не был счастлив. Но я все же очень тоскую по ней.
      - Может быть, ты оставил на Земле любимую?
      Асур покраснел.
      - Нет, - ответил он. - Тогда я был совсем юным.
      Анна на сводила глаз с Асура, испытывая какое-то смутное, но удивительное ощущение, будто она говорит с прошлым, что это прошлое стоит перед ней, что она проникает в него. . .
      Кто-то постучал в дверь. Анна вздрогнула.
      - Папа, это ты? - крикнула она.
      В каюту вошел улыбающийся Вега.
      - Здравствуйте, - сказал он по-русски. - А я вас ищу, Асур. Пойдемте со мной.
      Анна нахмурилась. Взгляд ее стал холодным.
      - Сегодня у меня день рождения, надо как-то отметить это, - пояснил Вега. - Разумеется, я приглашаю и вас. Через несколько минут ваш отец зайдет за вами. Идемте, Асур!
      Вега взял его под руку.
      В коридоре он сказал:
      - В таких случаях у нас принято выпить. Скажите: на Мионе существуют подобные обычаи?
      - Да. Когда какой-нибудь мионянин отмечает день рождения, к нему приходят друзья, приносят ему подарки, а он рассказывает им, как он жил в течение года, разумеется, не умалчивая о своих хороших и плохих поступках.
      - Это замечательно. Но, к сожалению, у нас на Земле не остается времени даже думать о таких вещах.
      Вега тихо засмеялся и ввел Асура в свою каюту. Там был только один Робсон. С беззаботным видом он сидел за столом, на котором стояли две бутылки с пестрыми этикетками и несколько бокалов.
      - О, у нас гость! - с деланной радостью воскликнул Робсон, когда Вега и Асур вошли в комнату. - Присаживайтесь к столу. Выпьем по рюмочке. Сегодня у мистера Беги день рождения!
      Взгляд Асура остановился на бутылках. На этикетках были изображены апельсины, виноград, персики. . .
      - Знаете, - сказал Асур, - мне знакомы эти плоды. Когда-то на Земле я ел такие же или подобные плоды. . . Но это было так давно! И на Мионе много плодов - вкусных, сочных, крупных. Но мне всегда казалось, что на Земле они вкуснее.
      Вега сердечно улыбнулся.
      - К сожалению, плодов у нас нет, - сказал он. --Но когда мы вернемся на Землю, у вас будет возможность отведать самые разнообразные и очень вкусные плоды. А здесь у нас другой сюрприз для вас. В этой бутылке сок земных плодов. Волшебный сок!
      Асур взял бутылку с янтарной жидкостью.
      - Когда-то люди пили перебродивший виноградный сок, - сказал он. Пили, а потом становились веселыми и пели песни. Это такой же сок?
      - Да. Хотите попробовать?
      Асур утвердительно кивнул головой.
      Вега налил ему бокал.
      - Вот выпейте земного сока! - сказал Вега, наполняя еще два бокала для себя и Робсона.
      Асур понюхал ароматный напиток, пригубил стакан и сделал несколько глотков. Поморщился и заметил: - Обжигает.
      - Вам не нравится?
      - Не знаю. . . - Асур отпил еще немного и посмаковал. Потом пожал плечами: - Ничего не могу сказать. И приятно, и неприятно, жжет, а хочется выпить еще!
      - А вы выпейте, - сказал Вега. - Почувствуйте себя счастливым.
      Асур поставил стакан на стол и сказал:
      - Почувствовать себя счастливым можно только тогда. когда ты поистине счастлив. Когда-то мионяне изобрг ли специальный электрический прибор. Они надевали его на голову и им казалось, что они очень счастливы. Но это было тысячи лет тому назад, когда и у них на планете не было справедливости. Теперь же они действительно счастливы, потому что жизнь у них счастливая!
      - Выпейте еще немного и вы почувствуете себя счастливым, - продолжал настаивать Вега.
      Асур осушил до дна свой бокал, спустя некоторое время голова у него закружилась, в глазах стало двоится.
      Вега и Робсон стояли перед ним, покачиваясь, и от их лиц то и дело отделялись другие лица, опять-таки Веги и Робсона.
      - У вас есть двойники? - спросил Асур, хлопая глазами.
      - Конечно, - пошутил Вега, который старался почти ничего не пить. - У каждого жителя Земли есть двойник. Он бессмертен.
      - Неужели? А я не знал! Значит. . . если это правда, то и мои родичи. . . их двойники, может, еще живы?. . Живы ли они, как вы думаете?
      Все помутнело и куда-то поплыло перед глазами Асура, он уже не мог быстро и четко рассуждать. И все же он понял, что говорит несвязные вещи и хрипло засмеялся.
      - Какой же я дурак! Ведь они, должно быть, умерли тысячи лет назад!
      - Но, может быть, у тебя есть потомки, мы непременно разыщем их! сказал Вега.
      Асур начал смеяться. Он покачивался, и от смеха у него вздрагивали плечи.
      Вега и Робсон переглянулись.
      - Почему ты смеешься, Асур?
      - Знаешь, Вега, друг мой. . . многое я вспомнил. . . раньше никогда не думал об этом. . . а сейчас вспомнил о Земле.
      - Ну что ты вспомнил?
      - Вспомнил про жрецов. Они говорили. . . какие же они смешные! Ха-ха-ха! Они, представь себе, говорили, что Земля - плоская и плавает в воде. Края неба опираются на море, и там конец света! Ха-ха-ха! А вода на что опирается? А что там, за концом света?
      Вега и Робсон громко захохотали.
      - А ты бы спросил жрецов, на чем держится вода? - продолжая смеяться, промолвил Робсон.
      - Я не смел, боялся. Они бы меня живьем закопали. А потом я увидел Землю со звездолета. Не верил своим глазам. Земля становилась все меньше и меньше, стала похожа на желтовато-зеленый шар. А вокруг нее синее сияние. Потом я видел ее совсем маленькой. . . как звездочку. И подумал. . . вот захочу и возьму ее в руку. И не только ее. И Луну тоже! Возьму и положу вот сюда - на ладонь, и даже еще место останется! А потом Земля исчезла. А говорят, что она очень большая, и мы думаем, что все вокруг нее крутится! Глупые мы, люди, ведь правда, да?
      - Мм. . . да. . . И все-таки наша Земля хороша.
      - Хороша, - согласился Асур. - На этот раз я ее всю объеду. Поеду и на север, и на юг.
      Вега положил руку на плечо Асуру, грустно покачал головой и сказал:
      - И ты бы все увидел, и тебя бы увидели миллиарды людей и радостно бы приветствовали, но этого не будет! Ты уже никогда не увидишь свою родную Землю!
      Асур вытаращил глаза.
      - Почему? Ведь мы летим к ней ?
      - Мы летели, но Таомей изменил свои планы.
      - Не может быть!
      - Правду говорю, Асур!
      - Ты лжешь, Вега! Земные люди лгут, но мионяне всегда говорят только правду. Они сказали, что отвезут меня туда, где я родился. Они не лгут, это ты лжешь!
      - Действительно, еще полчаса назад они говорили правду, но теперь лгут, - сказал Вега, с трудом подавляя охватившее его раздражение. - Таомей вызвал меня и сказал, что звездолет не полетит на Землю!
      - Почему?
      - Потому что там их могут убить.
      Асур медленно встал со стула.'Ноги его подкашивались.
      Он промолвил: - Ты утверждаешь это. Ладно. Но я спрошу и Таомея.
      - Таомей ничего тебе не скажет, - возразил Вега, - Как так ничего не скажет?
      - Он не хотел лететь на Землю, а мы хотели вернуться. Поэтому мы сделали так, чтобы они и его товарищи не могли ни двигаться, ни думать, ни говорить!
      При этих словах Асур моментально протрезвел. Он ухватился обеими руками за край стола и глухо спросил:
      - Вы их убили?
      - Нет, не беспокойся, - сказал Вега. - Ничего плохого не случилось. Они только уснули. Часа через три проснутся. Но до этого мы должны улететь. Ты, Асур, покажешь нам, как открывается люк ангара, где стоит наш ракетоплан. Только этого мы хотим от тебя. Если желаешь - полетишь вместе с нами, если нет - оставайся здесь. Но мы улетим!
      Асур не ответил, раздумывая ,над чем-то. Он спросил:
      - Где мионяне? Я хочу видеть их!
      - Хорошо, но сначала открой люк, чтобы мы могли улететь!
      - Нет, сначала я хочу увидеть моих друзей.
      - Ну, конечно, ты увидишь их, - сказал Вега, которого раздражало упорство Асура. - Они живы-здоровы. Открой люк и ты увидишь их.
      - Нет! Я уже сказал: сначала хочу увидеть их!
      Вега смерил недобрым взглядом Асура и властным тоном заявил:
      - Слушай! Здесь я приказываю. И советую тебе повиноваться, потому что. . .
      Он спокойно вынул из кармана револьвер. Асур посмотрел на оружие и спросил:
      - Что это?
      - Эта штука убивает мгновенно. Кто не подчиняется - умирает!
      - Что ж, возможно. . . Я видел подобное оружие в мионских музеях. Когда-то на Мионе тоже убивали людей и животных. Но это время уже давно забыто. Мионяне никогда никого не убивают. А ты хочешь, чтобы я умер ради твоей прихоти. Почему? Разве ты дал мне жизнь?
      Вега окончательно вышел из себя.
      - Это уж слишком! - воскликнул он и приставил револьвер к груди Асура. Потом добавил: - Если не подчинишься, умрешь!
      Но, вопреки ожиданиям Беги, угроза не подействовала на Асура. Он скрестил руки на грyди и спокойно ответил:- Хорошо, пусть я умру.
      - Дикарь! - прошипел Вега.
      Робсон глазами делал ему знаки, чтобы он удовлетворил желание упрямца. В конце концов, они ничего не теряют.
      - Хорошо, ты увидишь мионян, - сказал Вега. - Но затем откроешь нам люк, чтобы мы могли улететь, да?
      - Если вы не сделали им ничего плохого, я открою люк! - ответил Асур.
      Они повели его в зал. Мионяне лежали на полу и, казалось, спали. Они дышали, лица у них были спокойные. Асур смотрел на них некоторое время. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
      - Как видишь, ничего с ними не случилось, - заметил Вега. - Когда мы улетим, они проснутся. Больше мы не встретимся. И если полетите на Землю, лучше ничего не рассказывайте о нас, все равно никто вам не поверит. Будто мы никогда и не встречались. Скажи это и Таомею.
      Асур сделал шаг вперед, наклонился и воскликнул: - А здесь, оказывается, и Скрибин.
      - Да, и Скрибин, - со злостью подтвердил Вега.
      Он очень досадовал, что они вовремя не перенесли инженера в "Космос".
      - А я думал, что он с вами.
      Вега только махнул рукой.
      - Послушайте, любезный друг! - обратился он к Асуру. - Мионяне целы и невредимы. В этом вы сами убедились. Ступайте и откройте люк ангара. Инженер и девушка полетят с нами. Ну, ступайте!
      - А где Анна? - спросил Асур.
      - Черт возьми, он опять про свое! Она готовится к отлету.
      Асур не сводил глаз с Беги. Он стремился заглянуть ему в душу, понять истину. Но злобное, холодное лицо Беги казалось непроницаемой маской. Асур опустил голову и зашагал по коридору- В это время раздался крик Анны:
      - Пустите меня! Где отец! Пустите меня!
      Асур обернулся. Перед каютой Анны, прислонившись спиной к двери, стоял, тяжело дыша, Джерри Гарден.
      Вне себя от ярости, Вега набросился на него.
      - Дурак! Разве не мог заткнуть ей рот платком?
      - Она царапается, даже укусила меня. . . - начал оправдываться Джерри. - Вот посмотрите. . .
      Вега даже не взглянул на протянутую руку.
      - Что вы хотите от нее? - спросил Асур.
      Вега не успел ответить - раздался голос Анны, радостный, полный надежды:
      - Асур, это ты? Они заперли меня. Где отец? Асур, позови Таомея!
      В это время Вега толкнул Асура: - Идем в ангар!
      Асур не двинулся с места. Он стоял и думал. Анна просила, кричала. Асур продолжал думать.
      - Слышишь, Асур?
      Почему этот Вега не занимается своими делами, а угрожает людям? Он очень похож на тех господ, которые когда-то били Acvpa плетью. Жестоких господ. . . И все угрожает ему этим оружием. Асур почувствовал, как оно уперлось ему в спину, но не испугался, а медленно повернулся. Он не думал о себе. Было просто невероятно, чтобы эта игрушка могла лишить жизни его человека, который прожил много веков. Его - бессмертного землянина, друга мионян! Вега - просто дурак, он только орет.
      - Почему вы заперли Анну? - спросил спокойно Асур, глядя в горящие ненавистью глаза Беги. - Выпустите ее!
      - Хватит болтать! Ступай и открой люк!
      - Она не хочет лететь с вами, выпустите ее!
      Асур говорил спокойно.
      - Не вмешивайся в наши дела! Немедленно открой люк! - заорал Вега. Его терпение иссякло, и он еле владел собой. Он испытывал огромное желание убить, растерзать этого упрямого и невозмутимого типа.
      Асур медленно повернулся и направился к лестнице, ведущей в командную рубку.
      - Куда? - крикнул Вега и схватил его ,;а плечо. -Ангар не там!
      Асур спокойно ответил.
      - Люк открывается из командной рубки. Идемте!
      Вега и Робсон переглянулись. Это было вполне вероятно. Они последовали за Асуром. Он провел их в просторную кабину, где имелось множество приборов для управления. Подошел к небольшому шкафчику и вытащил из него бутылочку с какой-то жидкостью.
      - Он что-то замышляет, - заметил Вега. - Если предложит нам выпить - мы откажемся!
      Асур даже не удостоил их взгляда. Он только бросил: - Выпью немного воды!
      Он налил себе стакан загадочной жидкости и выпил.
      В голове у него сразу же просветлело. Мозг четко работал.
      И тут он пенял, насколько он разгневан. Очень давно, может быть, уже несколько веков, он не испытывал такого гнева. В душе его вспыхнуло отвращение, ненависть, презрение к землянам. Мионяне не нуждались в оружии, причиняющем смерть, но если бы у него в руках было оружие Беги и он умел им пользоваться, то немедленно убил бы этих коварных людей, которые посягнули на свободу его друзей и своих товарищей.
      - Слушай, Асур! - крикнул Вега, приблизившись к нему. - Не пытайся провести нас! Не думай, что это удастся тебе! Открой немедленно люк!
      - Для этого я и пришел сюда, - коротко ответил Асур. - Я вас не задерживаю - улетайте!
      Он повернул какую-то ручку, рядом с которой горела красная сигнальная лампочка. Лампочка тут же погасла, и на ее месте появился зеленый кружок. Кабина слегка вздрогнула. Послышался приглушенный шум - точно загудел где-то вентилятор. Шум этот усилился. На пультах управления затрепетали стрелки, вспыхнуло множество лампочек.
      - Робсон, что происходит? - с тревогой в голосе сиро-сил Вега..
      - Действуют аппараты. . . это значит. . . впрочем, не знаю. Должно быть, люк уже открыт! Вы ведь почувствовали легкое сотрясение?
      - Гм, как бы этот тип не устроил какую-нибудь каверзу.- Они говорили вполголоса. Асур спокойно стоял у командного пульта.
      - Асур, что это гудит? - спросил Вега.
      - Люк! - ответил небрежно Асур и улыбнулся.
      - Робсон, пойди-ка проверь! - приказал Вега.
      Пилот направился к ангару, а Вега прислонился спиной к двери. В руке он держал заряженный револьвер и не спускал глаз с Асура, который поглядывал на приборы.
      Вега чувствовал легкое головокружение, ему казалось, что звездолет движется, но не был уверен в этом.
      - Куда ты? Зачем? - крикнул Вега, увидев, что Асур направился к шкафу.
      - Нехорошо быть таким пугливым! -- улыбнулся Асур. - Хочу взять что-то.
      Асур достал из шкафа какой-то продолговатый предмет, сказал: "Вот это!", направил его на Бегу и нажал маленькую кнопку. Вега попытался поднять руку с револьвером, но тут же медленно повалился на пол. Асур поднял его и положил в кресло пилота.
      Прибежал запыхавшийся Робсон.
      - Мистер, он врет! Люк закрыт! - крикнул пилот, с тревогой глядя на лежащего в кресле Вегу.
      Асур любезно заметил: - Он вас не слышит!
      Затем направил свой прибор на Робсона, и тот растянулся на полу.
      Асур спустился на нижний этаж. У дверей каюты Анны стояли, засунув руки в карманы, Джерри и Джеймс.
      Увидев Асура одного, они насторожились. Куда подевались Вега и Робсон. Но не успели они и рта раскрыть, чтобы спросить об этом, Асур направил на них свое оружие. Зашатавшись, оба рухнули на ковер. Асур открыл дверь. Анна было набросилась на своего избавителя, но тут же остановилась.
      - Ах, это ты! - воскликнула она. - Что случилось? Почему меня заперли?
      - Вы еще легко отделались, - сказал Асур.
      Анна побледнела.
      - Все остальные связаны и лежат без сознания. Вега и его дружки хотели открыть люк и улететь.
      - И ты выпустил их?
      - Нет. Я воспользовался нашим единственным оружием, которое может безболезненно убить человека, а может и только воздействовать на его мозг, и тогда он теряет сознание на определенный срок. Теперь они находятся в бесчувственном состоянии. Но одного из заговорщиков я не нашел.
      - Кого?
      - Того, что был болен.
      - А, Брауна. Я его тоже не видела. А где отец?
      Асур предложил ей последовать за ним. Они направились в зал, где лежали мионянеиСкрибин. Асур разрезал веревки, которыми они были связаны. Анна приложила ухо к груди отца, сердце его билось, он дышал. Затем она посмотрела на Таомея. Грудь гиганта мерно вздымалась и опускалась. Асур поднял тюбик, валявшийся у двери.
      Анна взяла его и прочла надпись - Усыпляющий газ, - сказала она. - Его действие длится от двух до трех часов. А где Вега и остальные?
      - В командной рубке. Они придут в сознание тогда, когда их облучат другими лучами. Но это будет не скоро. Пусть сначала проснется Таомей. Он решит, что делать с ними.
      Они отправились искать Брауна. Асур шел, держа в руке, свое оружие. Заглянули в рубку управления - там лежали Вега и Робсон. Брауна нигде не было. Звездолет теперь казался огромной усыпальницей, склепом.
      - Знаешь, Анна, - предложил Асур. - Давай проверим и в земном ракетоплане.
      - Давай.
      В двух кабинах никого не было. Асур открыл дверцу грузового отсека и, так как там было темно, крикнул: - Браун!
      В ответ раздался стон. Что-то зашевелилось в углу.
      'Это был связанный Браун. Его рот был заткнут тряпкой.
      Асур вытащил ее.
      - Где инженер и Анна? - с тревогой спросил скрипач, - Ради бога, предупредите их. Эти подлецы хотят их отравить!
      Асур похлопал его по плечу.
      - Не волнуйтесь, друг. Анна здесь.
      БЛАГОРОДНЫЕ МИОНЯНЕ
      - Посмотри, Анна! Не кажется ли тебе, что Таомей приходит в себя? спросил Асур.
      Тело Таомея вздрогнуло. Раздался глубокий вздох.
      Губы мионянина зашевелились.
      - Да, наконец-то, - радостно воскликнула девушка.
      Она похлопала мионянина по плечу. Тот открыл глаза, посмотрел на нее вопрошающим взглядом.
      - Что случилось? Почему я лежу здесь?
      Таомей приподнялся и сел, протирая глаза. Увидев лежащих вокруг товарищей, он сразу же вспомнил, что случилось и с тревогой спросил: - А где Вега и его друзья?
      - Они обезврежены, -ответил Асур, протягивая ему раскрытую ладонь, на которой блестело его оружие. - Я воспользовался вот этим!
      - Ты убил их! - воскликнул Таомей, взяв оружие.
      - Нет.Они просто лежат без сознания.
      Таомей хотел спросить ещё что-то, но рядом с ним зашевелился Элий. Склонившись над ним, Таомей потер ему виски. Тот быстро пришел в себя, поднялся на ноги и с удивлением осмотрелся. Заметив Анну, он подошел к ней, взял ее за маленькую ручку и радостно воскликнул: - Она жива!
      - Да, Элий. Я только очень перепугалась!
      Тут проснулись Мейзо и Леймей. Анна дружески кивнула им головой. Затем открыл глазаи Лаой, и Анна прочла в его взгляде выражение гнева - нечто необычайное для мионян. Оно вскоре исчезло, сменившись выражением глубокой грусти и горькой обиды. Он печально покачал своей большой головой и сказал что-то товарищам, и они принялись разговаривать. Анна подошла к отцу. Он продолжал лежать без чувств. Она опустилась возле него на пол, ожидая, что он вот-вот откроет глаза, но тщетно. Лицо инженера было по-прежнему бледным как у мертвеца.
      - Почему отец не просыпается?- встревоженным голосом спросила она.
      Асур успокоил девушку. Организм инженера слабее, чем у мионян, поэтому действие газа продолжается дольше. Асур хотел было сказать девушке еще что-то, как вдруг Таомей неожиданно воскликнул: - А этот? - В руке мионянина блеснуло грозное оружие.
      - Стойте! - крикнул Асур и схватил Таомея за руку. - Он честный парень, он с нами.
      Асур коротко поведал Таомею о поступке Брауна.
      Мионяне слушали его молча. Тут они заметили, что звездолет движется.
      - Мы летим? - с удивлением спросил Таомей.
      - Да, - ответил Асур. - У меня не было другого выхода. Когда они грозились убить меня, я обещал им открыть люк, но обманул. Столько веков я не обманывал, а они заставили меня постунить подобно им самим - солгать! Я вошел вместе с ними в командную рубку и включил автомат. "Вестник" полетел. Потом я уже применил оружие.
      - Куда мы летим?
      - К Зейре. Может быть, я поступил неправильно?
      Лицо математика Лаоя прояснилось. Но Элий встретил это сообщение холодно. Таомей спросил Асура, знает ли девушка, куда они летят. Тот отрицательно покачал головой. Анна и в самом деле не знала об этом - она не поняла ни слова из их разговора, который они вели на своем мионском языке.
      - Ступай выключи автомат, - распорядился Таомей. - Нам еще рано возвращаться.
      - Но здесь нас преследуют! - с негодованием воскликнул Лаой.
      - Но есть у нас и друзья! - возразил ему Элий.
      Таомей не спешил с окончательным решением.
      - Да, - промолвил он. - Несчастье за несчастьем. . . Но, друзья, мы не имеем права улететь вместе с этими людьми. Вот Скрибин приходит в сознание. Поговорим с ним и вместе решим, что делать.
      Гнетущая тишина. Они собрались в зале, чтобы решить самый важный вопрос, а все молчали. Это свидетельствовало о различии в мнениях. Все отлично понимали это, и никто не хотел первым изложить свои соображения, чтобы не огорчить остальных. Гораздо легче было говорить о чем-нибудь другом, лишь бы не о самом важном.
      Первый заговорил Таомей. Вернее он обратился к самому себе с вопросом как это могло случиться, что кучке заговорщиков удалось так легко захватить звездолет.
      - Это результат вашей доброты и доверчивости, - ответил Скрибин.
      Таомей не понял его. Быть добрым, верить мыслящим существам, а в отплату получить черную неблагодарность! Нет, такого не может случится на Мионе. Правда, у землян другая мораль, их волнуют другие мысли и чувства, они еще не изжили тех пороков, которые в глубокой древности существовали и на Мионе.
      Скрибин и Таомей разговаривали по-русски. Из мионян только Элий понимал их. Он выучил язык, чтобы беседовать с Анной о звездах, планетах, галактиках, о всей необъятной вселенной, в которой различные звездные миры, несмотря на все свое разнообразие, подчинялись многим общим законам.
      - Я не спорю, - вмешался в разговор Элий, - земляне поступили с нами плохо. Но я уверен, что не все они плохие. Там живут и хорошие, трудолюбивые и справедливые люди. Надо познакомиться с ними и разобраться в их общественных отношениях.
      - Но не все думают как ты, Элий, - возразил Таомей и тут же заговорил на своем языке. Вопрос был очень важный: следует ли побывать на Земле, прежде чем отправиться в обратный путь на Мион.
      - Нет! - решительно заявил Лаой. - Надо возвращаться !
      - Но как это печально! - воскликнул Элий. - Вот она Земля, совсем близко, такая интересная, и вдруг - назад. На Мионе нас не похвалят за это. Там с нетерпением ожидают наших сообщений о планетах, населенных мыслящими существами!
      Вслед за ним заговорил Мейзо. Он учащенно дышал, на лбу выступила испарина - по-видимому, в душе врача происходила тяжелая борьба.
      - Скорее всего нас упрекнут в том, что мы рискнули сесть на планету, обитатели которой убили наших товарищей. Я врач и посвятил всю свою жизнь служению добру. Моя обязанность - защищать и продлевать жизнь. Поэтатому я считаю: нужно вернуться на Мион!
      - Мейзо, друг, - укоризненно заметил Элий. - Ты забываешь, что у нас на звездолете жители Земли. Неужели мы возьмем землян с собой на Мион, против их воли?
      Мейзо прикрыл глаза и нерешительно промолвил: - Но, может быть, они. . .
      - Нет, они не согласятся! - перебил Элий. - Я уверен, что они не согласятся!
      Леймей засмеялся.
      - Эллй только наполовину говорит правду, - шутливым тоьом заметил он. Элий хочет лететь на Землю ради маленькой белой женщины.
      ЛиЦо cмутившегося Элия залилось румянцем. Нет, он не говорит полуправды. Он просто не выразил до конца своих мыслей и чувств. И чтобы не было никакого недоразумения, он встал перед всеми и скрестил руки на груди пусть все прочтут в его глазах даже самые сокровенные мысли.
      - Да, прежде всего ради нее. Я никогда не видел более обаятельного и более совершенного создания, - прямо заявил он.
      - Этим и объясняется твое желание лететь на Землю, - сухо саметил Лаой.
      - Если она захочет отправиться с нами на Мион, я буду очень счастлив, продолжал Элий, - Но, друзья, я и Тогда буду настаивать, чтобы мы посетили Землю! Мы должны побывать на ней. Он подошел к иллюминатору и взглянул на черную, усеянную мириадами звезд пустоту.
      - Бот она! Мы так мечтали об этой планете! С какой радостью мы готовились к этому путешествию, как волновались, Помните? Подумайте только: другой мир, другие мыслящие существа, другая культура. И вдруг - назад! Правда, я хочу исполнить каждое желание этой земной женщины, но независимо от этого, я считаю, что нужно лететь на Землю!
      Тут Лаой заговорил о погибших Зейбо и Тойзи. Двое чудесных товарищей, двое замечательных ученых убиты землянами. И не только это. А кто напал на экипаж "Вестника"? Кто совершил покушение на них и попытался захватить звездолет?
      - Ты хочешь, -добавил Лаой, - что бы мы вступили в контакт с этими коварными и злыми мыслящими существами? А знаешь ли ты, что может случиться с нами на Земле?
      Мионяне замолчали, думая о землянах. Безусловно, Скрибин и маленькая Анна - благородные люди. И никто не сомневался, что на Земле еще миллионы таких, как они людей. Но земляне уже совершили ужасное деяние. Могут ли мионане быть уверены, что с ними не случится новая беда? Даже и Элий в какой-то мере колебался, он не имел права настаивать на противном, не имел права требовать такого риска, поэтому, опечаленный, молчал.
      - Мы не слышали мнения Асура, - сказал Таомей.
      Асур сидел позади мионян. Вид у него был угрюмый.
      Он испытывал чувство ненависти к людям, которые попытались взять в плен его друзей и навязать им свою волю. Он ненавидел их так, как ненавидел когда-то жестоких господ на Земле, И все же, он страстно хотел побывать на Земле. Однако, подавляя эти охватившие его чувства, Асур тихо промолвил:
      - Что бы вы ни решили, я подчиняюсь вашему решению.
      - Ты хочешь лететь на Землю?
      -Да!
      - Я понимаю тебя, - со вздохом произнес Таомей. - Там твоя родина, и ты хочешь увидеть ее. Итак, вы с Элием придерживаетесь одного и того же мнения.
      - Не считайтесь со мной, - быстро сказал Асур. - Очень прошу вас не учитывать моего желания.
      Он не хотел, чтобы новая беда обрушилась на мионян.
      Воспоминания о далеких годах юности снова всплыли в его сознании. Он мысленно увидел жестоких людей, увидел кровь, плети и влажные темницы, увидел невольников и поэтому нс решился настаивать на том, чтобы мионяье полетели туда, где он страдал. Еще раз Таомей спросил членов экипажа, что они думают насчет посадки на Землю. Математик Лаой, врач Мейзо и радионавигатор Леймей сказали: "Нет!" Элий твердо ответил: "Да". Асур отказался высказать свое мнение.
      - А ты, Таомей, что скажешь? - спросил Элий. - Ведь ты отвечаешь за звездолет!
      - Давайте поговорим сначала с нашими земными друзьями, - ответил Таомей и улыбнулся Скрибину и Анне, которые напряженно ждали решения мионян. Наблюдая за их беседой, они поняли только одно, что мионяне спорят, придерживаясь разных мнений.
      Таомей умолк на какую-то минуту, а затем продолжил неуверенным тоном:
      - После случившегося, почти все мои товарищи не хотят лететь на Землю. . .
      - О! Как жалко! - горестно воскликнула Анна.
      Таомей вкратце изложил соображения мионян.
      Скрибин с трудом дождался конца его речи.
      - Ваши опасения напрасны, - горячо заговорил инженер. - Даже в стране этого Беги миллионы людей будут чрезвычайно счастливы встретить вас как гостей, как братьев! На нашей Земле вы будете окружены большой заботой и любовью!
      - Возможно вы правы, дорогой друг, но двое наших товарищей погибли - их убили земляне. И эта коварная попытка Беги захватить звездолет. . . Как мы забудем все это? Случившееся вечно будет угнетать нас! И как мы будем смотреть им в глаза, опасаясь и не доверяя?
      Очень волнуясь, Скрибин и Анна наперебой принялись доказывать, что нельзя судить о землянах по поступкам Беги и его помощников. Пусть мионяне забудут это, пусть простят. . . Если бы oна была на месте Таомея, то она бы простила. . . Однако для Таомея вопрос ставился в другом плане: подорвано доверие, разорвана нить уважения, искренности и честных отношений. . . Таомей грустно качал головой, а Анна и Скрибин приводили все новые и новые доводы, надеясь, что мионяне изменят свое решение.
      Они говорили, что Землю населяют добрые и трудолюбивые люди что в эпоху мракобесия тысячи замечательных людей отдавали свою жизнь во имя справедливости и счастья шли на костер! Сколько мужественных борцов было повешено и расстреляно! Народ никогда не прекращал своей борьбы за свободу, братство и равенство, борьбы против угнетателей, эксплуататоров.
      - Вот видите, каков в ш мир, - сказал Таомей, когда Скрибин умолк. Одни насилия! А кто преследовал и убивал людей!
      Скрибин смутился. Это правда - сами люди насаждали тиранию. А есть ли еще такие люди на Западе? Да, есть. Они кое-где все еще распоряжаются судьбой, создающих блага труженике?. В таком случае, кто может гарантировать, что мионян действительно встретят как друзей?
      - Да, - сказал Таомей, - я понимаю вас, но. . .
      Он верил своим гостям. Но он не один. Трое его товарищей категорически отказываются лететь на Землю.
      Трое против одного. Нет, че.веро против одного, ибо и у самого Таомея пропало желание посетить планету. К тому же он известил Великий Совет Миона о случившемся и должен был ждать новых указаний. Он помнил наказ: не подвергать жизнь мионян опасности и не свершать посадку на Землю, если на то нет благоприяшых условий.
      Да, рановато еще лететь на Землю. . .
      И он добавил:
      - Друзья! Я очень сожалею, но лосле всего случившегося мы не можем посетить Землю. Мои товарищи не хотят этого. . . за исключением астронома Элия и, возможно, Асура, хотя он и отказался высказать свое мнение... Мы вернемся на Мион.
      Анну поразило то, что Таомей не сказал, как они поступят с ними.
      - А мы? - с тревогой спросила она. - Что будет с нами?
      - Я хочу сделать вам предложение, - сказал Таомей.
      - Какое предложение?
      - Отправиться вместе с нами на Мион!
      - Что? - воскликнул Скрибин. - Это невозможно!
      - А что нам мешает улететь с ними? - вмешался в разговор Браун. - Анна, вы представляете себе, мы увиДим эту далекую планету. И там будем жить еще тысячи лет. . . будем всегда молоды. . .
      Его ничего не связывало с Землей, Браун был тайно влюблен в Анну, и возможность увидeть неведомую планету и там прожить еще тысячи лет казалась ему высшим счастьем.
      - Что вы говорите, Браун? - нахмурилась Анна.
      Тут Таомей, в свою очередь, стал уговаривать их.
      Разумеется, это лучшее решение вопроса. Будут лететь очень долю. За эго время по земному летосчислению пройдут сотни лет. А Скрибин, Анна и Браун останутся попрежнему молоды. На Мионе они тоже проживут много лет. А гатем будет отправлена новая экспедиция нa Землю.
      - Тогда вы увидите будущее вашей планеты, будущую цивилизацию, которая, возможно, приблизится к цивилизации Миона. Или, может быть, мы встретим на нашей планете гостей с Земли !
      - Это так заманчиво, - вздохнула Анна. Ее привлекала возможность остаться вечно молодой и жизнерадостной, как Асур. . . А в один прекрасный день она опять прилетит на родную планету и увидит то, что сделали не существующие ещё поколения. . .
      Тут она вспомнила о Веге и его товарищах, которые были заперты в соседней каюте.
      - А что будет с другими? - спросила она. - Вега не захочет полететь с вами, в этом я уверена!
      - Насчет этих людей у меня другой план, - ответил Таомей.
      - Какой план?
      Почувствовав, что Анна может поддаться на уговоры Таомея, Скрибин поспешил вмешаться в разговор. Он был категоричен:
      - Нет, друзья, я не могу отправиться с вами на Мион. Поверьте, не могу! Я не имею права бросить свою работу на Земле. Я здоров, полон сил и должен выполнить свой долг. . .
      Он очень тяготился своим бездельем на звездолете.
      Смысл жизни для него заключался в созидательном труде.
      Он не мог бросить стройку в космосе. Ведь там, на орбиту вокруг Земли, выходили грузовые ракеты, доставлявшие части конструкций для внеземного города. Одетые в скафандры инженеры и техники занимались их сборкой при свете мощных прожекторов. Город в Космосе создавался по его проекту, он был детищем Скрибина, творением его ума. Бросить все это и полететь туда, откуда, возможно, не будет возврата?
      - Нет, я не могу, - снова повторил Скрибин. - Совесть не позволяет поступить так.
      Анна согласилась с отцом.
      Тогда Таомей нашел выход. Он сказал, что "Вестник" высадит Анну и Скрибина на Марсе, откуда они сообщат на Землю, чтобы за ними прислали ракету, которая доставит их на родную планету. . .
      Скрибин согласился.
      Он решил, что, вернувшись, он непременно расскажет всему миру о том, как недостойные люди стали причиной того, что мионяне улетели домой, так и не побывав на Земле. Это вызовет всеобщее возмущение и явится еще одним, возможно смертельным, ударом по тому миру, который держится на насилии, лжи, подлости и несправедливости. . .
      "Вестник" остановился близ Нептуна, которого отделяло от Солнца четыре миллиарда четыреста миллионов километров. Чтобы добраться отсюда до Марса, надо было пролететь около четырех миллиардов ста миллионов километров. Узнав это, Анна встревожилась. Расстояние было огромным, но Таомей не проявлял признаков беспокойства. Он заявил, что им потребуется немногим более ста земных часов, чтобы достигнуть Марса, если они будут лететь со скоростью, не превышающей десяти тысяч километров в секунду. Нужно учитывать, что планеты находятся на небольшом расстоянии одна от другой.
      - Кроме того, - добавил Таомей, - у вас будет возможность вести наблюдение за планетами из нашей обсерватории.
      - Это чудесно! - воскликнула Анна.
      В большом зале, на высоких стульях сидели члены экипажа "Космоса" и Вега. Куда подевалась вся их надменность и наглость. Вид у них теперь был самый смиренный и покорный, особенно у Беги. Он был похож на горько раскаивающегося в своей шалости ребенка. . .
      Напротив них сидели Скрибин, Анна, Асур, Браун и мионяне.
      Не было только Леймея. По просьбе Скрибина он собирал радиоприемник.
      - Мы не судим вас, на это мы не имеем права! - произнес Таомей холодным тоном.
      Вега потупил глаза. Трудно было поверить, что это - тот самый жестокий человек, который без зазрения совести был готов всех их уничтожить.
      - Мы летели на Землю, как друзья, - продолжал Таомей, с трудом подавляя свой гнев. - Как друзья! А вы поступили с нами нечестно, подло. . .
      - Мы очень сожалеем! - промолвил Джерри.
      Вега и оба пилота опустили головы, словно подтверждая сказанное радистом.
      - Зло, зло, одно зло. . . Неужели вы живете для того, чтобы причинять людям зло?
      Ответа не последовало.
      - Мыслящие существа должны жить в мире как братья, улучшать жизнь и создавать радость и блага для всех! Для всех! Все имеют право на счастье. Это простая истина, как вы не понимаете ее! Вы мелочны, ничтожны, несовершенны!
      Таомей повысил голос, он говорил как проповедник.
      При других обстоятельствах Вега неминуемо крикнул бы ему: "Довольно болтать! Занимайся лучше своими делами!", но в данном случае он только робко заметил: - Да, вы правы. . . Но имейте в виду, что мы выполняли приказ: лететь на Луну! Вы хотели вернуть нас на Землю, и мы были вынуждены. . .
      Скрибин сжал кулаки и гневно крикнул:
      - Бросьте вилять! Вы отвечаете за свои поступки! - и, обращаясь к мионянам, добавил: - Таомей, друг, мы должны судить их по земным законам!
      - А ваши законы справедливы? - поинтересовался Элий.
      - Да! Виновного наказывают по заслугам!
      - А у нас на Мионе никого не наказывают, - заметил Элий.
      - Даже, преступников?
      - У нас нет преступников! Правда, бывает, что кто-нибудь из мионян совершает ошибку и, таким образом, невольно причиняет зло. Но он не является преступником.
      - Ну что же, все-таки, делают с ним?
      - Ничего!
      Таомей объяснил, что для мионянина самым суровым судьей является его собственная совесть. Она - беспощадный обвинитель. Она не дает покоя до последнего дыхания.
      Никто не хочет быть виновным перед самим собою, перед своей совестью.
      Пока они обсуждали правовые отношения на Мионе и на Земле, Элий ознакомил остальных мионян с предметом их спора. Лаой заявил, что, по его мнению, земных жителей следует судить по законам Земли, ибо вряд ли их совесть окажет какое-либо воздействие на них. Элий требовал не отвечать на зло злом. Что выиграют мионяне, если отомстят этим недостойным людям? Лучше попытаться пробудить в них чувство раскаяния, чтобы они сами осознали всю низость своего поступка. Но многие из его товарищей не согласились с ним. . . Анну поразило благородство Элия, и она стала убеждать своего отца:
      - Не нужно уподобляться Веге и проявлять жестокость! Он и его банда заслуживают самой суровой кары, но разве мы имеем право лишить их жизни!
      - Проявление великодушия мало действует на закоренелых преступников, а только поощряет их на новые преступления! - возразил Скрибин. - Впрочем, Таомей, решайте сами. Я согласен с любым вашим решением.
      Таомей окинул виновников суровым взглядом и сказал:
      - Не мы, а ваша совесть, если, разумеется, она у вас есть, будет судить вас. Для мионянина совесть - самый суровый обвинитель. Когда вы поймете это, вы осознаете в полной мере и всю низость своего поступка.
      - Понимаю, - сказал Вега. - Мы раскаиваемся!
      Тон его был лицемерным. Таомей не обратил на него никакого внимания и продолжал тем же ровным голосом:
      - Мы летели на Землю в поисках друзей, а встретили в вашем лице врагов! Коварных врагов. Очевидно, еще не настало то время, когда все мыслящие существа смогут объединиться во имя большого и полного счастья. Ладно, мы подождем. Подождем до тех пор, пока люди на Земле не справятся со своими пороками и не заживут как братья.
      Таомей умолк. Вега и космонавты недоуменно переглянулись. Что задумали мионяне? Как они поступят с ними ?
      - Вы можете улететь, - сказал вдруг Таомей.
      - Вы отпускаете нас? - не поверил своим ушам Вега.
      - Да. Можете свободно вернуться на Землю на своем корабле!
      - Мы все?
      - Да!
      Притворство стало излишним. Бурная радость охватила Бегу, к нему вернулась прежняя самоуверенность.
      - Мистер Скрибин! - обратился он к инженеру самым приветливым тоном. Торжественно обещаю вам, что, когда мы с вами высадимся на. . .
      - Мы не полетим с вами! - перебила его Анна.
      - Но почему? - вытаращил глаза Вега. - Предадим все забвению. Вы свободны. Полетим вместе на Луну, к вашим друзьям. Мы высадим вас у них!
      В этот момент Вега искренне верил, что говорит правду. Но Скрибин не верил ему, он с досадой махнул рукой: - И у вас еще хватает наглости говорить мне об этом!
      - Простите, я говорю искренне. . . честное слово!
      Вега действительно говорил искренне, хотя глубоко в душе сознавал, что это обстоятельства заставляют его быть искренним. Покинув звездолет, он, разумеется, свяжется со Стариком и поступит так, как тот прикажет. . .
      - Вы улетите одни, - сказал Таомей.
      Вега пожал плечами.
      - Как им будет угодно. .. - нерешительно промолвил он. - А вы, Браун, полетите с нами?
      Браун вздрогнул и повернул к нему голову.
      - Нет, с вами я не полечу! Я отправлюсь на Мион! На Мион, понимаете! И в один прекрасный день вернусь на Землю. Тогда вас уже не будет в живых! Вы превратитесь в прах. И никто не будет вспоминать о вас, мистер Вега! И о вас, мистер Робсон и мистер Гарден! Никто!
      - На Мион? - воскликнул Вега. - И вы, инженер Скрибин, и ваша дочь тоже?
      - Это вас не касается, куда мы полетим! - холодно ответил Скрибин.
      - Ну, конечно, - улыбнулся Вега. - Почему бы не отправиться туда? Пройдут века, и вы опять вернетесь! Я завидую вам, честное слово, завидую!
      Анна бросила на Бегу негодующий взгляд.
      - Не все ли вам равно!
      - О, разумеется, ему не все равно! - саркастически заметил Скрибин.
      Дорого бы дал Вега за то, чтобы Скрибин и Анна не вернулись на Землю, а отправились на Мион.
      - Когда вы вылетаете? - сухо спросил Таомей.
      - Немедленно, - ответил Вега. - Робсон, все готово к отлету?
      В стеклянной кабине, установленной у стены ангара, находились провожающие. Они смотрели на четверых людей, стоящих на платформе у подножия "Космоса" - огромной серебристой сигары.
      Платформа медленно отделилась от пола. Вега, Робсон, Джеймс и Джерри, деланно улыбались и махали руками. Мионяне хранили молчание. Молчал и Скрибин.
      Только Анна и Браун помахали им в ответ.
      - Папа, мне жаль их, - шепнула девушка.
      Скрибин молча пожал плечами.
      - Я слышала, - продолжала Анна, - как Робсон говорил, что у них мало топлива. Возможно, им не удастся сесть на Луну.
      В самом деле, стараясь уйти от ракеты мионян, "Космос" израсходовал много топлива. Робсон предупредил Бегу, что отлет сопряжен с большим риском, но Вега был непреклонен. Он хотел как можно подальше убраться от мионян, чтобы они не вернули их на Землю и не передали в руки тех, против кого они совершили много преступлений.
      - Они сами выбрали себе такую участь. Кроме того, у мионян нет ни грамма такого топлива, в каком нуждается "Космос", - сказал Скрибин.
      Платформа остановилась. Четверо землян, еще раз прощаясь, помахали руками и один за другим скрылись в люке. Последний, Джеймс, немного помедлил на платформе. Затем понурил голову и последовал за товарищами.
      Люк медленно закрылся.
      - Откачивайте воздух, - приказал Таомей.
      Лаой повернул какую-то ручку. На первый взгляд казалось, что ничего особенного не произошло, но Таомей объяснил Анне и Скрибину, что мощные насосы уже откачивают воздух. Затем откроется люк ангара, и специальный механизм вытолкнет "Космос" в безвоздушное пространство.
      На этот раз Скрибин и Анна стояли молча, не спрашивая о разных устройствах звездолета. Глаза девушки были печальны. Она смотрела на "Космос", перед которым и рослые мионяне казались пигмеями, и думала, что, возможно, те, кто причинил им столько зла, никогда не ступят на родную землю. Это угнетало ее.
      - Вы, кажется, жалеете их? - спросил Таомей.
      - Но это ведь тоже люди, - тихо ответила девушка.
      - Вы очень добрая, Анна.
      - А почему ты жалеешь их? - спросил Скрибин. - Во всяком случае их положение отнюдь не безнадежное.
      Кажется, они отремонтировали радиоустановку и смогут просить о помощи. Возможно, к ним направят ракету, которая снабдит их топливом.
      Они больше не говорили об этом - их внимание привлекло другое. Створки люка стали расходиться, появилась темная щель, которая с каждой минутой увеличивалась. В нее видны были рои звезд. . .
      "Космос" вздрогнул, отделился от пола и устремился ввысь, подталкиваемый невидимой силой, и исчез во мраке вечной ночи. Люк закрылся. В стеклянной кабине над приборами засветился экран. На нем появился "Космос".
      Из кормы ракетоплана вырвались языки пламени. On вздрогнул, точно пробудившись от сна, и устремился вперед. Секунда, вторая, третья. . . Он становился все меньше и меньше, пока не превратился в маленькую светлую точку, быстро скользящую на фоне звездной бездны.
      Затем и точка исчезла.
      Анна и Элий проводили большую часть времени в обсерватории, расположенной в носовой части звездолета.
      Это было просторное куполообразное помещение, в котором находились два огромных телескопа и множество разных других приборов. Предназначение большинства из них было неизвестно Анне. Одним из таких приборов была телевизионная камера, которая давала рельефное изображение каждого небесного тела, попавшего в объектив телескопов. Специальные астрономические телевизоры находили и увеличивали в тысячи раз невидимые сверхдальние звезды.
      Однажды на экране такого аппарата Анна увидела серовато-зеленый диск, покрытый светлыми и темными пятнами и с двумя белыми шапками на полюсах. Элий сказал, что это его родная планета Мион. С Земли Мион не был виден даже в самый мощный телескоп. А вот Анна смотрит на него, и сердце ее радостно бьется. . . Элий не спускал своих круглых красноватых глаз с девушки. Он восхищался ею. По природе необщительный, он преображался в ее присутствии. Он рассказывал ей о далеких звездных мирах, о неведомых планетах, о небе Миона.
      Как-то он сказал ей, что на пути к Земле "Вестник" пролетел мимо одной звезды. Анна догадалась, что это Проксима Центавра, самая близкая к Земле звезда. Мионяне обнаружили и несколько планет, которые двигались вокруг нее по неправильным, неустойчивым орбитам. Установленные на звездолете приборы показали, что на этих планетах нет жизни, за исключением, возможно, низших видов растений.
      Элий обладал необыкновенными познаниями в астрономии. Он поведал Анне, что мионяне строят и более мощные звездолеты, которые будут летать со скоростью света, благодаря применению вещества и антивещества. Так, израсходовав несколько тонн антивещества, можно будет совершить путешествие от одной галактики к другой.
      Анна, со своей стороны, рассказала Элию о достижениях земной астрономии. Тот слушал ее внимательно и еще больше жалел, что мионяне лишены возможности побывать на Земле.
      - Как жаль, что мы скоро расстанемся, - говорил он с искренней грустью и так поглядывал на Анну, что она в смущении опускала глаза.
      Больше всего нравилось Анне сидеть в кресле и смотреть на телевизионный экран. Телескоп сам отыскивал планеты, и они стремительно неслись прямо на наблюдателя. Но это был оптический обман, ибо, в сущности, звездолет стремительно мчался к центру Солнечной системы.
      Он двигался словно по темной широкой аллее среди светлых островов планет. Пролетели мимо Урана - зеленоватого, прорезанного темными полосами, являющимися результатом неоднородного состава атмосферы. Солнце освещало его так, как освещает Землю на закате. Оболочка плотной ядовитой атмосферы, в которой преобладают аммиак и метан, окружала планету. Сорок два года на ней длится день, и сорок два года - ночь. Анна не успела вдоволь полюбоваться планетой, как на экране появился золотисто-желтый гигант, окруженный феерическим кольцом, поблескивающим разноцветными огнями на фоне черной пустоты.
      Это был Сатурн.
      Звездолет немного изменил свой курс и направился к планете. Вскоре гигант занял огромную часть видимого пространства. Вокруг него вращались спутники. Один, два, три. . . восемь, девять! На золотистом диске виднелись коричневатые и красноватые пятна. С "Вестника", который мчался за сотни тысяч километров от него, он казался спокойным и красивым. Но Анна знала, что в его атмосфере, состоящей из охлажденных газов, всегда бушуют страшные вихри и бури, и что температура на поверхности планеты достигает минус 155 градусов.
      Девушке казалось, что они врежутся в планету, но "Вестник" пролетел мимо нее и направился к колоссу Солнечной системы - Юпитеру. Его диаметр в одиннадцать раз больше земного. И эта планета стремительно приближалась к звездолету. На темном фоне она сияла точно рубин, сплющенный у полюсов. На светлом диске виднелись темные пятна - это проступала сквозь плотное покрывало облаков поверхность планеты. Сила тяготения на этой планете в двадцать восемь раз больше, чем на Земле.
      Человек там весил бы около двух тонн и был бы раздавлен притяжением планеты. Кроме того, атмосфера Юпитера состоит из аммиака и метана, и ни одно живое существо не могло бы существовать в ней.
      Огромная сплющенная у полюсов сфера плыла, холодной и мертвой, в космосе. Анне казалось, что звездолет пролетает мимо далекой ледяной горы, залитой оранжевыми лучами заходящего солнца.
      -- Приготовьтесь, сейчас увидите астероиды, - сказал Элий.
      "Вестник" сбавил скорость. На экране появились рои небесных тел. Освещенные солнцем, они были похожи на причудливых птиц. Анна приникла к иллюминатору - в него можно было лучше разглядеть этих космических странников. Девушка то и дело щелкала фотоаппаратом, который ей подарил Таомей. Какой интересный и невиданный материал для астронома! Казалось, что астероиды прилетают из одной точки. Но чем ближе подходил звездолет к этой точке, тем дальше отходили от него в стороны астероиды.
      - А что это такое? Летит прямо на нас! - воскликнула Анна.
      - Астероид, - спокойно ответил Элий. - Звездолет пролетит близ него.
      Мимо иллюминатора проплыл огромный обломок скалы неправильной формы. Он медленно вращался вокруг своей оси. Диаметр его достигал трех километров. Как объяснил Элий, встречаются и астероиды диаметром в сто, двести и даже в восемьсот километров. было бы интересно пролететь рядом с таким астероидом.
      К сожалению, они не пролетели.
      Появлялись все новые и новые астероиды. Казалось, звездолет притягивает их как магнит. Но при его приближении они отлетали в стороны и постепенно исчезали, точно пригоршня разбросанных в вечном мраке космоса маленьких золотых монет.
      И вот среди этих небесных скитальцев, которыми наполнено пространство между Юпитером и Марсом, появилась очередная планета - оранжево-желтая с белыми шапками на полюсах. Это был Марс. Его красноватый диск, окруженный красновато-синим ореолом, быстро приближался. На поверхности планеты все ярче вырисовывались огромные, светлые и темные пятна - одни синеватозеленые, другие красноватые и коричневые, пересеченные гигантскими полосами. С Земли они напоминают каналы, но со звездолета было видно, что это глубокие пропасти, образовавшиеся когда-то, в глубокой древности, во время ядерных взрывов, изуродовавших поверхность Марса. . .
      Странное дело. Еще минуту назад они летели вверх к планете, а теперь вдруг она оказалась под "Вестником".
      Корабль замедлил полет, и Анна почувствовала легкую перегрузку - как при резком торможении автомобиля, мчавшегося на полной скорости.
      ГОЛОСА ИЗ КОСМОСА
      Спиридонов взглянул на часы. До конца смены оставалось четверть часа. На улице стоит его новый роскошный "москвич".
      Он заедет за Верой, а затем они направятся в горы.
      Проведут пару дней на лоне природы. . .
      Он предвкушал все удовольствие предстоящего отдыха, как вдруг в наушниках раздался тихий, странно звучащий женский голос:
      - Алло, Земля. . . алло, Земля! Вызываю "Космоград"! Земля, слышите меня? Вызываю "Космоград"! Алло, Земля. . .
      Так не могла говорить ни одна земная радиостанция.
      Спиридонов был в недоумении. Радиолюбитель? Возможно. Голос в наушниках продолжал вызывать Землю, поэтому радист сказал в микрофон:
      - Я - "Космоград"! Слушаю вас! "Космоград" слушает вас!
      Неизвестный голос воскликнул: - В самом деле "Космоград"?
      - Да! Кто говорит? - спросил Спиридонов. Его удивляло, что разговор ведется с большими паузами.
      - Я - Анна Скрябина, - ответил голос.
      - Что?! Погибшая. . . - растерянно спросил радист.
      - Я вовсе не погибла. Говорю с Марса. Здесь мы с отцом. . . с инженером Скрябиным, - поправилась она.
      Спиридонов с досадой махнул рукой. Какой-то радиолюбитель решил разыграть его. Нет у него другого дела и морочит людям голову. И притом, такая неуместная шутка!. .
      - Слушайте, я прерываю СвЯЗЬ! - сердито крикнул он. - Это ни на что не похоже! Нужно знать меру!
      Но голос испуганно крикнул:
      - Прошу вас, не прерывайте! Я действительно Анна Скрибина! Я жива. Мы летели с отцом на неземном звездолете. Сейчас мы на Марсе. Прошу вас, свяжите меня с генеральным директором подземных заводов, с товарищем Солнцевым.
      На лбу у Спиридонова выступили капельки пота. Нет, это не было похоже на розыгрыш. И все же невероятно.
      Весь мир знает, что Скрибин и его дочь погибли. Но этот голос. . .
      - Это просто невероятно! - пробормотал в микрофон Спиридонов, не зная, что ответить. - Такими вещами не нужно шутить. Скажите честно: может, вам просто хочется испробовать ваш новый передатчик?
      - Да нет же! Что вы! Я - Анна Скрибина! Вызываю вас с Марса!
      Тут Спиридонов услышал и другой голос - мужской, который нервно сказал:
      - Анна, дай мне поговорить с ним! У него все основания не верить нам!
      Потом голос мужчины отчетливо произнес:
      - Я -инженер Скрибин. Свяжите меня с товарищем Солнцевым, директором наших подземных заводов. Потом узнаете все. Прошу вас, свяжите меня немедленно!
      Спиридонов взял трубку, быстро набрал номер и, услышав голос телефонистки, попросил: - Здесь радиостанция "Космоград". Прошу срочно соединить меня с товарищем Солнцевым.
      На экране видеофона появился полный мужчина с седыми волосами.
      - Товарищ Солнцев, - начал Спиридонов, с вами говорит дежурный радист. . . Случилось нечто странное, поистине невероятно.
      Далекий голос нетерпеливо оборвал его:
      - Вы соединили нас? Да? Позвольте, я сам ему все объясню.
      - Говорите!
      После небольшой паузы голос Скрибина быстро заговорил:
      - Александр Павлович, это вы, дорогой? Понимаю, все это так неожиданно, почти фантастично, я - Скрибин! Я жив. И Анна со мной. То, что произошло с нами - инсценировка, хорошо организованное похищение. Нас спасли мионяне. Их звездолет только что совершил посадку на Марсе. Вы слышите меня?
      Спиридонов видел на экране недоуменное лицо директора. Видел, как он нервно перебирает разные предметы на столе, хватает то ручку, то пресс-папье и не может вымолвить ни слова.
      - Александр, ты слышишь меня? - снова спросил Скрибин.
      - Ничего не понимаю! Это ты, Иван? Черт возьми, какая-то мистика!
      И тут же он подумал: "Этот Фадеев прямо-таки настоящий ясновидец! Он утверждал, что Скрибин похищен. Как он догадался?" Фадеев был начальником отдела Госбезопасности и заходил .два раза на завод, чтобы осведомиться о характере и привычках Скрибина, об его знакомых. Он намекнул, что эта запутанная история, по-видимому, пахнет преступлением.
      Голос в трубке был таким далеким, что казалось доносится из потустороннего мира.
      - Слушай, Александр Павлович! Тебе известна формула сплава "Эр", из которого изготовляются конструкции космического городка, да?
      - Известна, - ответил директор. - Ну и что?
      - Эту формулу знаем только я, ты и мой помощник инженер-химик Никитин. Так слушай!
      Скрибин быстро и точно назвал формулу. Александр Павлович сглотнул что-то и закричал: - Иван, неужели это ты?
      - Черт побери, конечно я! Позови Никитина. Он сразу же узнает меня по голосу! Теперь слушай. Я и Анна на Марсе. Но мионяне предлагают нам полететь на их планету - Мион. Слышишь меня? Понимаю, что это звучит невероятно, но не падай в обморок! Мне не хочется бросать свою работу. А Анна колеблется, сегодня она опять говорила мне об этом. Таомей хочет, чтобы мы летели вместе с ними, а дочка предоставила мне право принять окончательное решение. Что бы ты посоветовал?
      - ПогоДи, ничего не понимаю. . . какие мионяне? - спросил директор, совершенно сбитый с толку.
      - Алло, слышишь?. . Мионяне - это пришельцы с планеты Мион. . . почти такие же, как мы, только выше ростом. И какая у них культура! Какая техника! Просто изумительно! Но об этом потом. Что делать? Посоветуй! Я решил отказаться и отказался, но они опять уговаривают нас. Браун полетит с ними!
      - Какой Браун?
      - Потом узнаешь. С мионянами устанавливаем постоянную связь. Их рации куда совершеннее наших. . . невероятно мощные! Если я не полечу с ними, подарят мне одну. Привезу ее на Землю, чтобы поддерживать связь с ними. Слышишь меня, алло? Мионяне обеспечат нас продуктами на месяц. Не позже, как через две недели, за нами должна прилететь ракета. Мы находимся в районе Большого канала. Будем поддерживать связь с ракетой. Слышишь меня?
      Александр Павлович не ответил. Радист увидел, как он откинулся на спинку кресла, жадно глотая воздух, и отозвался вместо него.
      - Я слышу вас, товарищ Скрибин! Продолжайте!
      - Прошу вас, запишите! Ждем ракету. Мы на Марсе, в районе Большого канала. Поняли меня?
      -Да!
      - Прекращаю передачу! Вызову вас точно через пятнадцать часов!
      ПОИСКИ
      Нить оборвалась.
      Что предпринять теперь?
      Фадеев сидел за рабочим столом, нахмурив брови.
      В третий раз просмотрел материалы следствия. Не за что ухватиться. Безнадежный случай! И все же нужно что-то предпринять. Нужно выбраться из этого лабиринта и напасть на верный след.
      Зазвонил телефон. Фадеев взял трубку.
      - Фадеев слушает!
      - С вами говорит Спиридонов, дежурный радист радиостанции "Космоград". Только что я разговаривал с инженером Скрябиным!
      Фадеев встрепенулся.
      - Где он?
      - На Марсе.
      Это было настолько неожиданно, что Фадеев не знал, что и подумать. Он нахмурился и спросил: - Слушайте! Вы в самом деле звоните с радиостанции "Космоград"?
      - Откуда же еще! Да, понимаю вас! - взволнованно ответил Спиридонов. И для меня это было как гром среди ясного неба. Я повешу трубку, а вы наберите номер радиостанции "Космоград" и попросите, чтобы вас соединили со Спиридоновым. Жду У телефона.
      Фадеев с минуту поколебался, а затем набрал нужный номер.
      - Да, я Спиридонов. Подтверждаю, что говорил со Скрибиным. Он на Марсе! Он жив. Жива и его дочь. Скрибин только что беседовал с товарищем Солнцевым, генеральным Директором подземных заводов, Я соединил их. . .
      Бурный поток слов прекратился. После небольшой паузы Спиридонов продолжил неуверенным тоном:
      - Я должен сказать вам, товарищ Фадеев, что я сомневаюсь, возможно, это мистификация. . .
      - Не думаю, - ответил Фадеев, стараясь подавить охватившее его волнение. -Спасибо вам. Через десять минут я буду у вас и вы обо всем подробно расскажете мне.
      В машине Фадеев думал о том, что случилось после исчезновения Скрибина и его дочери. . .
      Преступление было совершено очень умело. Несомненно, преступники тщательно обдумали каждую деталь.
      Фадеев нащупал нити, но они никуда его не привели.
      Все началось в тот день, когда он, вместе со своими помощниками прибыл на место происшествия. На крюке плавучего крана висела разбитая машина. На берегу лежало тело Николаева, шофера Скрибина. Врач осматривал его. Фадеев стоял рядом.
      - Да, да, захлебнулся, - говорил себе под нос врач, тщательно разглядывая руки погибшего. - Но эти следы, гм. . .
      Врач еще ниже склонился над руками, затем поднял голову.
      - Следы шнура или веревки, - промолвил он. - Вот посмотрите. На запястьях ссадины. Значит, руки были связаны! Пожалуй, это не несчастный случай. Посмотрим, что покажет осмотр трупов инженера и его дочери.
      Но трупов Скрибина и Анны не нашли. Аквалангисты обшарили все дно моря в указанном районе, но ничего не обнаружили. Привезли специальный батискаф, оборудованный мощными прожекторами. Поиски велись днем и ночью, но не дали никаких результатов. Акул здесь нет.
      Может, трупы затянуло в расщелины скал? Но аквалангисты заглянули в каждую щель. . . Тогда, возможно, волны унесли трупы в море. Хорошо, подождут день-два, и море снова выбросит их на берег.
      Прошло три дня.
      И вот Фадееву сообщили из уголовного отдела, что на обочине дороги, в кустах, между дачей Скрибина и местом катастрофы, обнаружен мотоцикл.
      - Когда вы нашли его? - спросил Фадеев.
      - Сегодня пятница. . . значит в среду, - ответил офицер, с которым Фадеев разговаривал по телефону.
      - Черт возьми! Почему вы не сообщили раньше! - раздраженно воскликнул Фадеев.
      - Предполагали, что это обыкновенный уголовный случай. . . кража. А теперь мне кажется, что этот мотоцикл имеет какое-то отношение к делу Скрибина.
      - Поздновато подумали об этом! - иронично произнес Фадеев. - Но как бы то ни было. Этот случай нужно расследовать. Еду!
      Мотоцикл стоял во дворе отделения милиции. Мощная машина, окрашенная в зеленый цвет, с изящной линией.
      На краске - ни одной царапины.
      - Номер фальшивый? - спросил Фадеев.
      - Не знаю, - смутился молодой офицер. - Мотоцикл стоит во дворе и мы ждем,, что кто-нибудь зайдет за ним. Можно проверить.
      - Чего вы еще стоите? -- во второй раз вспыхнул Фадеев.
      Оказалось, что мотоцикл принадлежит местному клубу автолюбителей. Оттуда сообщили, что некий гражданин взял его напрокат, уплатил вперед за неделю. Этим гражданином оказался Вилли Браун, скрипач, работающий в ресторане "Веселые бекасы". Фадеев сразу же помчался на автомобиле в ресторан. Директор ресторана немедленно принял его в своем кабинете.
      - Мне надо поговорить с вашим музыкантом Вилли Брауном, - сказал Фадеев.
      - К сожалению, он в отпуске, - вежливо ответил директор.
      - А где он живет?
      Получив адрес, Фадеев, вместе со своим помощником Костовым, поехал на квартиру Брауна. Позвонили. Никто им не открыл. Позвонили еще, стучали в дверь и, наконец, решили расспросить соседей. Те сказали, что в последние четыре-пять дней не видели скрипача. Фадеев поехал в управление и распорядился навести справки о Брауне.
      Кто он? Имеет ли какое-либо отношение к инженеру и его дочери? Результаты - самые обескураживающие. Скромный и тихий человек, больной, живет бобылем, избегает знакомств, ни с кем не дружит. . .
      Фадеев нервно курил сигарету за сигаретой, смотрел в окно на гребни гор и морщился, Нить опять оборвалась.
      Тогда появился рыбак.
      Он пришел после обеда - плотный коренастый мужчина средних лет, с обветренным лицом. Покуривая трубку, рыбак принялся рассказывать, что как-то ночью, страдая от зубной боли, он вышел из дома посидеть на берегу моря.
      Это было за несколько дней до происшествия, о котором он узнал из газет. Некоторые газеты намекнули, что, возможно, это не несчастный случай, а преступление.
      Вот тогда-то он и вспомнил о черном автомобиле, который видел той ночью. . .
      - Номер не заметили? - живо спросил Фадеев.
      - Да я и не подумал об этом. . . Он стоял недалече от Одинокой гейши. Когда я шел к морю его не было, а когда возвращался, смотрю - стоит. Я удивился. Машина. Как она сюда попала, ведь по дороге никто не проезжал - я бы увидел и услышал. Постояла она малость и поехала в город. Людей не видел. Большая такая, черная. Второй такой в нашем городе я не видел.
      Фадеев приказал своим помощникам разыскать машину. Они проверили сотни черных автомобилей. Их владельцы были вне подозрений. Затем Костов случайно узнал от продавца гастронома, что тот видел необыкновенную черную машину, напоминающую по форме лодку. Два раза она останавливалась на улице перед гастрономом.
      Установили, что в ближайшем переулке живет Браун.
      Нити опять скрещивались. Фадеев распорядился, чтобы навели справки о всех, кто останавливался в последние дни в гостиницах города. Получился длинный список.
      Часть гостей уехала, а другие все еще проживали в городе.
      - Узнайте, кто из них приехал или уехал на черном автомобиле, приказал своим помощникам Фадеев.
      Оказалось, что только у двух постояльцев были черные машины. У одного "волга", у другого - "вартбург".
      - Опять тупик! - подумал про себя Фадеев.
      Он снова побывал в доме,где жил Браун, снова расспросил соседей. Интересовался не видели ли музыканта с кем-нибудь. Никто не видел. Уходя, он оставил им свой телефон.
      - Что за история, никаких концов нет! - вздыхал ночью Фадеев, ворочаясь в постели и тщетно пытаясь уснуть.
      Утром его разбудил звонок телефона. Это был сосед Брауна. Он рассказал, что накануне вечером, за ужином, они говорили о Брауне и его исчезновении. И вот его мать, пожилая женщина, которая любит коротать время у окна за вязаньем, сказала, что два раза видела Брауна с какимто незнакомым, очень элегантно одетым молодым человеком. В последний раз она видела его, когда они оба вышли из подъезда, сели в черную машину и уехали. . .
      Это было все, что удалось узнать об этом таинственном молодом человеке, который заходил к Брауну. Нить опять оборвалась. После обеда Фадеев и Костов сели в служебную машину и отправились по дороге к морю. Останавливались у каждой дачи и спрашивали жильцов, не видели ли те в утро, когда произошел несчастный случай, большой черной машины. Лишь один старичок-садовник сказал, что видел, но не одну машину, а две. Одна была серой, а за ней ехала черная машина. Большая? Да, большая.
      Когда это было? Точно не помнит. Возможно, в день происшествия.
      - Благодарю вас, - сказал Фадеев и тут же вспомнил об одной детали. Какой он дурак! Как не подумал об этом раньше!
      - Костов! - обратился он к своему помощнику, - помнишь, когда аквалангисты принялись за поиски, на дороге остановилась машина "москвич". В ней были молодой парень и девушка.
      - Помню. Они еще спросили, что случилось. Мы разговорились, и я узнал, что парень работает в соседнем городе П. . . Он инженер-мелиоратор. А девушка лаборантка в нашем подземном заводе. Хорошенькая такая, светловолосая с голубыми глазами. Она все поглядывала на часики и говорила, что опоздает на работу. . .
      - Достаточно. Сегодня я доволен тобой! - улыбнулся Фадеев. - Поедем, я высажу тебя в городе.
      Спустя двадцать минут Фадеев был на заводе и попросил начальника цеха собрать всех лаборанток. Пришло около двадцати девушек. Они с любопытством разглядывали незнакомцев.
      - Товарищи, - обратился к ним Фадеев. - Мне нужно навести небольшую справку. Ради этого я хочу увидеться с той девушкой, которая утром 27 июля, в день, когда вытаскивали из воды автомобиль инженера Скрибина, ехала по дороге в Космоград на машине вместе с молодым человеком, инженером из города П. . . Нам во что бы то ни стало нужно побеседовать с ними, - повторил он. Они остановились на месте происшествия и вышли посмотреть, как водолазы вытаскивают разбитый автомобиль.
      Воцарилось напряженное молчание. Затем одна девушка с робкими голубыми глазами выступила вперед и сказал:
      - Это была я. Я ехала вместе со своим женихом.
      - Очень рад вас видеть. А вас, товарищи не смею больше задерживать.
      Лаборантки вышли из комнаты.
      Фадеев предложил девушке стул, приветливо улыбнулся, чтобы рассеять ее тревогу, и спросил:
      - Постарайтесь вспомнить: подъезжая к месту катастрофы, вы встретили на дороге большой черный автомобиль?
      Девушка подумала и ответила без колебания: - Нет!
      - Вы уверены в этом?
      - Да. В то погожее утро, море было таким спокойным, а по дороге нам не попалось ни одной машины. Мы с Колей даже обратили внимание на это. Я его торопила, чтобы не опоздать на работу. А он смеялся и успокаивал меня. Очень хорошо помню!
      - Гм! Это очень важно для нас, - заявил Фадеев. - Мне бы хотелось, чтобы это подтвердил и ваш жених. Я попрошу, чтобы вас отпустили с работы. Мы с вами поедем в П..
      - С удовольствием.
      Через час они были в П. . . Молодой инженер подтвердил показания своей невесты - на дороге они не встретили ни одной машины.
      Фадеев простился с молодым человеком и отвез девушку обратно на завод. Вернувшись в управление, он вызвал Костова и заявил ему: - Теперь я уже твердо убежден в том, что несчастный случай - инсценирован. Инженер Скрибин и его дочь похищены.
      - Каким образом? - спросил Костов.
      - Я полагаю, что похитители воспользовались вездеходом. Теперь нужно узнать, куда их увезли.
      Но тут поиски снова зашли в тупик.
      Два раза ездил Фадеев на место катастрофы и, сидя на берегу, подолгу не отрывал глаз от моря, словно ожидая, что на его поверхности появится черный вездеход. Волны с тихим плеском набегали на берег. Кружили чайки. Фадеев хмуро поглядывал на них. "Наверное, они видели, что произошло здесь? Эх, умели бы вы говорить!" Следы вели к Брауну и к незнакомому молодому человеку. Кто эти люди? Это нужно было установить. Фадеев начал свои розыски с ресторана "Веселые бекасы". Еще раз подробно расспросил музыкантов и официантов о привычках, знакомствах и поведении Брауна. Но не узнал ничего такого, что бы могло направить следствие по надежному следу. Случай был очень сложный, очень неясный. Фадеев стал задумчивым, нервным, избегал товарищей. И тут пришло сообщение Спиридонова. . .
      По дороге на радиостанцию Фадеев вздохнул с облегчением. Его обрадовало, но и не удивило сообщение, что Скрибин и Анна живы! На радиостанции Спиридонов передал ему слово в слово свой разговор со Скрибиным и Анной.
      - Гм, через пятнадцать часов! - поморщился Фадеев, узнав, когда состоится следующий сеанс связи. - А нельзя ли попытаться еще сейчас связаться с Марсом ?
      Спиридонов попытался вызвать Скрибина на волне, на которой велась передача с Марса, но безуспешно. Марс молчал. Лоб радиста покрыла испарина. Неужели и в самом деле кто-то пошутил?
      - Знаете, мне все кажется, что это был розыгрыш, - в третий раз сказал Спиридонов Фадееву.
      - Не думаю, - ответил Фадеев.
      Радист пожал плечами. Откуда такая уверенность?
      Должно быть, этот товарищ из Госбезопасности располагает и еще какими-то сведениями, которые ему, Спиридонову, неизвестны.
      - В котором часу Марс снова вызовет нас?
      По привычке Спиридонов взглянул на часы.
      - Завтра к семи утра.
      - Хорошо, к этому времени я буду здесь. А сейчас мне бы хотелось поговорить с товарищем Солнцевым.
      НА МАРСЕ
      - Хотите прогуляться по Марсу? - предложил Таомей землянам.
      Анна подумала, что они наденут скафандры и выйдут побродить по равнине или же направятся к чернеющим вдали холмам. Но Таомей добавил, что для этой цели они воспользуются ракетопланом. Его товарищи не полетят на прогулку, так как им предстоит установить специальную палатку, в которой Скрибин и Анна будут жить, пока не пришлют за ними ракету с Земли.
      Браун отказался от прогулки. После того, как скрипач решил отправиться на Мион, он серьезно занялся изучением мионского языка и старался проводить все время с мионянами, которые с удовольствием учили его своему языку.
      В корпусе звездолета открылся боковой люк, откуда выплыл ракетоплан. Он был очень похож на обычный земной реактивный самолет, только крылья у него были шире и короче. Путешественники захватили с собой скафандры и расположились в просторной кабине, в которой было десять огромных кресел. Заревел двигатель, и ракетоплан взлетел вертикально вверх. Земляне припали к большим круглым иллюминаторам и с интересом глядели на странный пейзаж. На свинцовом с голубоватым оттенком безоблачном небе сияло Солнце. Оно казалось раза в три меньше земного, и свет его был заметно слабее. Тем не менее оно грело. Вдали висели кирпично-оранжевые пылевые облачка.
      Под ракетопланом раскинулась голая равнина, изборожденная глубокими черными трещинами. На горизонте синели невысокие округлые|холмы.
      - Неужели на Марсе нет растительности? - воскликнула Анна, смотря на выжженную солнцем кирпичную почву над которой стлались облака пыли - Куда ни посмотришь - пустыня, безводная пустыня!
      Таомей объяснил, что звездолет совершил посадку в районе экватора, где простирается желтовато-коричневая. Летели не особенно быстро - со скоростью около одного километра в секунду. Это позволяло хорошо осмотреть планету Вскоре стали появляться синевато-зеленые пятна Таомей настроил специальный оптический прибор.
      На большом экране появились пейзажи местности, над которой они пролетали. Засияла зеркальная поверхность серовато-зеленых озер.
      - Смотрите, вода! - воскликнула Анна.
      Да это были мелкие озера, которых, чем дальше они летели становилось все больше и больше. Берега их зеленели. Таомей включил какой-то прибор.
      Обширное пространство было покрыто густыми синевато-зелеными кустами. Местность была равнинной, лишь кое-где возвышались округлые холмы, поросшие травой.
      - Какие пышные! - восхищалась Анна.
      Далеко на севере появились белые пятна. Анна обрадовалась им, как первому снегу. Она всплеснула руками и сказала, что это белые шапки, которые она много раз наблюдала с Земли. Белые шапки из снега и льда.
      Анна направила объектив оптического прибора вниз.
      Ей хотелось обнаружить живые организмы. Она знала, что на Марсе водятся насекомые, птицы и четвероногие.
      Маленькие, робкие, напоминающие с виду земных собак и кошек. Некоторые из них жили под землей, как кроты, другие были закованы в панцирь, как земные черепахи.
      Однако с борта ракетоплана Анне не удалось обнаружить никаких признаков жизни. . .
      Приборы отмечали плотность, давление и состав атмосферы. Анна с трепетом-наблюдала за показаниями этих приборов и была очень довольна, что они отвечали тем данным, которые были получены на Земле много лет назад.
      - Снижаемся, - сказал Таомей. - Полетим совсем медленно на высоте около ста метров!
      Ракетоплан сбавил скорость и пошел на снижение.
      Тем не менее приборы отмечали скорость в пятьсот километров в час. Покрытая растительностью равнина бежала под ними. Анна попросила еще сбавить скорость.
      - Если хотите, мы можем повиснуть в воздухе, - сказал Таомей.
      - Очень прошу вас! Мне бы хотелось узнать, что там виднеется! - она протянула руку вперед.
      Ракетоплан замер метрах в десяти от поверхности.
      Внизу простирался лес. Низкорослые деревья с коричневыми стволами и синеватой листвой. И этот лес тоже казался таким безжизненным, что Анна содрогнулась, глядя на него.
      - Давайте, приземлимся? - предложила Анна.
      Но Таомей отложил посадку. Он хотел сначала облететь всю планету и хорошенько осмотреть ее; К тому же в этом густом лесу не было ни одной полянки, ни одной лужайки, где можно было бы приземлиться. . .
      Ракетоплан снова взмыл вверх. Снова появилась белая равнина, она быстро приближалась, ярко светилась.
      Вдруг ее быстро окутал какой-то фиолетово-синий туман, и она мигом потемнела.
      - Что это такое? - удивилась Анна.
      - Посмотрите!
      Таомей показал на Солнце. Оно опустилось низко к горизонту и изменило свою окраску. Стало оранжевым, по величине его диск приближался к диску Солнца, видимого с Земли. Небо было красным, точно залитое кровью.
      Вообще, странный и холодный пейзаж!
      Решили полететь на восток, чтобы поскорее встретить восход солнца. Густой мрак окутал всю планету. На темном куполе неба, словно монетки, брошенные чьей-то щедрой рукой, засияли звезды. Одна из них напоминала огромный рубин. Точно маленькая земная Луна, она ярко светилась и быстро бежала на запад.
      - Земля! - воскликнул Асур.
      - Нет, - возразила Анна. - Это Фобос, спутник Марса. Он построен когда-то марсианами, должно быть, для того, чтобы светить им ночью.
      Фобос вращался вокруг планеты как маленький сферический островок диаметром в шестнадцать километров.
      Его орбита проходила в 9.000 километрах от Марса. Он двигался быстро и совершал полный оборот вокруг планеты за семь часов тридцать девять минут. В течение суток он три раза всходит и три раза заходит на марсианском небе. Однако Фобос - самое яркое небесное тело на небосводе, почти не рассеивал мрака. Еще дальше сияла другая маленькая звездочка - меньше Фобоса, но ярче других звезд и планет. Анна объяснила Асуру, что это Деймос, второй искусственный спутник Марса. Его диаметр составляет лишь 8 километров. Деймос находится в 23.500 километрах от планеты.
      На востоке появилось еще одно светило. Его синеватое сияние, хотя и уступало по яркости Деймосу, было сильнее сияния остальных звезд.
      - А это какая звезда? - спросил Асур.
      - Это не звезда, а Земля, - сказала Анна.
      Асур уставился на Землю. Она медленно поднималась над горизонтом. Анна объяснила Асуру, что с Марса никогда не увидишь полного диска Земли - он виден не более чем на три четверти, иначе бы она сияла еще ярче.
      Но даже и такой, за исключением Фобоса и Деймоса, Земля была королевой марсианского неба.
      Асур не отрывал взгляда от планеты - красавицы.
      Прижавшись лбом к иллюминатору, они сидели молча и неподвижно.
      - Асур, что с тобой? - спросила Анна.
      Он повернул к ней голову. Девушка увидела на его глазах слезы. Она встала со своего кресла и склонилась нам ним.
      - Тебе грустно, Асур?
      Он, не отвечая, смотрел на планету, которую называют Землей, и рыдал без голоса. Анна поняла его состояние.
      Она нежно погладила его по руке и спросила:
      - Асур, а почему ты не полетишь с нами на Землю?
      Асур опять не ответил, слезы душили его. Он никогда не испытывал более непреодолимого желания снова увидеть Землю. Когда мионяне решили вернуться на Мион, он ничего им не сказал, но почувствовал себя страшно одиноким и несчастным. Родная Земля сияла так близко, звездолету ничего не стоило долететь до нее. Столько лет он мечтал увидеть ее, и вдруг все его мечты рухнули. . .
      - Конечно, ты полетишь с нами! - говорила Анна. - Асур, я очень тебя прошу. Ты увидишь какой хорошей теперь стала наша Земля. Ведь она - твоя родина. Ты встретишься с ней после многих тысяч лет разлуки. Ты не можешь себе представить, как там тебя встретят. Живой свидетель событий, происшедших в глубокой древности. Для историков и археологов ты будешь настоящим чудом!
      Анна говорила искренне, ее голос звучал так нежно, что. Асур вдруг почувствовал себя счастливым. Он думал, что он никому не нужен, а вот, оказывается, что Анна зовет его полететь вместе с ней на Землю. Девушка, к которой он питал необыкновенную привязанность, уговаривает его вернуться на планету, сияющую в марсианском небе. Но он привык к жизни на Мионе - там была его вторая родина. Там жили его друзья, тысячи друзей, которые любили его.
      - Нет, Анна, я не могу. . . хотя и очень хочу полететь на Землю, - тихо ответил он.
      - Полетишь, непременно полетишь! Ты там родился, и я знаю, что значит родина! Ты полетишь с нами, Асур, правда?
      Он представил себе, что летит обратно на Мион. Анна осталась на Марсе, и с каждой секундой расстояние между ними становится все больше и больше. Эта мысль показалась ему невероятной, жестокой. Он подумал: "Как я стар, а рассуждаю, чувствую, словно юноша! Странно. . ." Они молчали. Он печальный, задумчивый, она - тоже погрустневшая. Прошло некоторое время и вот восток заалел, небо озарило оранжевое сияние восходящего Солнца и, пока Анна поняла, что происходит, всплыл кирпично-красный диск Солнца. Под ними снова появились леса, озера и низкие горы Марса. Однако пейзаж оставался попрежнему однообразным.
      - Доброе утро! Мы, кажется, малость вздремнули! - раздался голос Скрибина. - Путешествие подходит к концу.
      Неподалеку от звездолета уже стояла квадратная палатка, прочно прикрепленная к грунту. Над маленькой танкеткой торчала стрела крана. Одетые в скафандры мионяне медленно опускали на палатку большой прозрачный купол, который должен был покрыть ее. Под этим герметическим куполом будет достаточно воздуха, чтобы Скрибин и Анна могли обходиться в палатке без скафандров.
      Сквозь прозрачный шаровидный шлем слишком большого для нее и не особенно удобного, скафандра Анна наблюдала за работой мионян. Несколько раз она поднималась на подъемной платформе на звездолет и спускалась с пакетами и контейнерами. В них была одежда, продукты и вода. Ее забавляло, что она может поднимать такие грузы, которые на Земле ей не удалось бы и с места сдвинуть. Она даже гордилась своей силой, хотя и понимала, что это результат других условий.
      На маленьких табуретках, в стороне, сидели Скрибин и Таомей. Как и все, кто находился вне звездолета, они были одеты в скафандры, снабженные миниатюрной рацией. Инженер перебирал какие-то красноватые камешки, рассматривал их, о чем-то размышлял.
      - Вы сегодня какой-то задумчивый, -- нарушил молчание Таомей.
      - Возможно, я немного устал. . . почти всю ночь не спал. О многом думал. . . об одиночестве здесь.
      - Почему об одиночестве? Несколько недель пролетят незаметно. Вы будете искать руды, минералы, будете изучать флору и фауну Марса, - заметил Таомей. - Жизнь здесь существует в низших формах.
      - Это теперь. А когда-то она была не такой. Жизнь здесь изменилась, выродилась вследствие перемены климатических условий, - заметил Скрибин. Это интересный вопрос, и я, пожалуй, займусь им в ожидании ракеты. - Инженер вздохнул.
      - Я вижу, - продолжал озабоченным тоном Таомей. - Вы действительно расстроены.
      Инженер смотрел на оранжевое марсианское небо.
      Вдали появились красноватые облака.
      - Должен признаться: я действительно немного обеспокоен.
      - Почему?
      - Почти целый месяц придется жить здесь с Анной. А жить на такой пустынной, негостеприимной планете не очень-то приятно.
      - Да, это верно, - согласился Таомей. - Но есть выход - отправиться с нами на Мион!
      Скрибин отрицательно покачал головой:
      - Нет, Таомей, нет. Лучше вам изменить свое решение. Давайте полетим еще сегодня на Землю, где найдутся тысячи людей, которые захотят полететь с вами на Мион. Даже, может, и я сам. Забудьте обо всем, дорогой друг, и простите земного человека. Он еще несовершенное существо и еще не изжил своих пороков.
      Таомей печально улыбнулся. Помолчав немного, он сказал:
      - Может быть, действительно, не стоило обращать внимание на то, что случилось. Но. . . пусть все останется так, как есть, разве что вы измените свое решение и полетите с нами!
      - Это забавно! - улыбнулся Скрибин. - Уговариваем один другого, и каждый стоит на своем. Признаться: раньше я колебался. Полететь с вами - это было бы чем-то исключительным и для меня, и для Анны. И дело не только в моем долге перед народом, перед родиной. Меня останавливает еще что-то. . .
      - Что же?
      - Совершено грязное преступление, и оно не должно остаться не раскрытым. Бегу и его шайку нужно разоблачить, а это только я могу сделать. Вы понимаете теперь, как мне важно вернуться на Землю?
      Таомей не успел ответить - в его скафандре раздался другой голос.
      - Таомей, я хочу поговорить с тобой!
      В двух шагах от него стоял Асу р. Когда они вернулись из путешествия вокруг Марса, Асур заперся в своей каюте под предлогом, что он чувствует себя неважно. Но теперь он отнюдь не походил на больного. Вид у него был бодрый, глаза горели, в них читалась твердая решимость.
      - Я не хочу причинять тебе боли, Таомей, - продолжал Асур, - но я решил вернуться на Землю!
      Он не смотрел на Таомея. Но микрофон в его скафандре улавливал и передавал в эфир неспокойные удары его сердца, его учащенное дыхание. Асур ждал ответа, а, возможно, и осуждения. Таомей взглянул на него и тихо промолвил:
      - Асур, я не имею права задерживать тебя!
      Асур поднял глаза - в них светилась бескрайняя радость и признательность. Таомей продолжал спокойным, отеческим тоном: - Ты волен поступать так, как тебе угодно. На твоем месте я, возможно, поступил бы также!
      Асур упал на колени перед мионянином и смиренно склонил голову. Таомей протянул к нему руки, обнял его и поднял. Эта короткая сцена сильно взволновала Скрибина. Решение Асура в какой-то мере изменяло положение. У него будет друг и еще один свидетель преступления.
      - Асур, друг, ты не можешь представить себе, как я рад! - воскликнул Скрибин. И, разделяя печаль Таомея, добавил: - Кто знает. . . Может, через десять-двадцать лет и мы на Земле научимся строить фотонные звездолеты.
      Тогда, может быть, мы, в свою очередь, прилетим к вам на Мион. Мы уже стоим на пороге разрешения сложной задачи.
      Тут Таомею пришла в голову какая-то мысль. Какоето внутреннее сияние растворило печаль в его глазах.
      - Асур, - обратился он к своему другу, - ты ведь знаком с устройством нашего звездолета. Расскажи земным инженерам и конструкторам о нем. А вам, дорогой Скрибин, я дам чертежи, планы и книги, которые расскажут вам о достижениях нашей науки и техники в области космических перелетов. Вы узнаете многое о конструкции звездолетов и о силе, которая движет их. Важен принцип. Ученые Земли смогут воспользоваться нашими знаниями, открытиями и достижениями. Я оставлю вам некоторые наши приборы и установки. Вашей дочери, Скрибин, я подарю аппарат для сохранения молодости. . . И эту танкетку оставим здесь - она вам пригодится! Идемте в мой кабинет!
      В условленный час Скрибин включил радиопередатчик и начал вызывать "Космоград". Спустя некоторое время в наушниках прозвучал уже знакомый голос Спиридонова. Радист сообщил Скрибину,что с ним будет говорить Фадеев.
      - Фадеев? Знающего, - обрадовался Скрибин.
      Фадеев выразил свою радость, что пропавшие живы и здоровы, и попросил передать привет Анне. Далее, он сказал, что ему известно имя одного из похитителей - это Вилли Браун, скрипач из ресторана "Веселые бекасы". Второй, должно быть, иностранец. Фадеев попросил Скрибина сообщить ему его имя, а также другие данные о нем.
      - Это гангстер из Объединенных западных государств. Зовут его Вега, но это кличка. Как вы узнали о Брауне?
      - Когда увидимся, я вам расскажу, - ответил Фадеев. - Надеюсь, что вы задержите этих типов до прибытия нашей ракеты. Она вылетит сегодня.
      Скрибин ответил, что, к сожалению, не может сделать этого. Банда улегела на своем ракетоплане. Но теперь он и Анна свободны. Они будут ждать ракету. Связь будут поддерживать на той же волне. Земля хорошо слышит их?
      - Онь хорошо! А как у вас там? Есть припасы? Выдержите? поинтересовался Фадеев.
      - Мионнне обеспечили нас всем необходимым.
      - Я уже слышал от Спиридонова о них. Скажите толком: кто они такие?
      Скрибин засмеялся.
      - Дорогой Фадеев, это длинная и удивительная история. Мионяне - жители другой планеты. Когда мы встретимся я расскажу вам о них. Сейчас мы с нетерпением ждем ракету. Нас будет трое пассажиров. С нами полетит на Землю и Асур.
      - Какой Асур ?
      - Человек, который родился на Земле пять тысяч лет назад!
      Фадеев не ответил. Послышался странный шум, похожий на пыхтенье раздуваемого кузнечного меха. Затем донесся невнятный шепот.
      - Фадеев! Вы слышите меня? - спросил Скрибин.
      - Да...слышу вас! Вы говорите невероятные вещи, инженер Скрибин! Скажите...как у вас со здоровьем?
      Скрибин громко рассмеялся. Он понял беспокойство Фадеева.
      - Вы думаете, что я...малость тронулся! Не беспокойтесь - голова у меня в порядке, хотя многое пришлссь пережить, о чем я сейчас не могу нгм гсведать.
      - Да...понимаю, понимаю...Вызывайте нас опять! Желаю вам всего лучшего...
      Скрибин отошел от радиостанции. Взгляд у него был задумчивый.
      - Анна, они сочли меня сумасшедшим! - с веселой улыбкой сказал он ей. Все, о чем я говорил им, действительно относится по нашим понятиям к области фантазии. Но как это будет забавно, когда они убедятся, что все это правда!
      Мионяне пробыли на Марсе еще одни сутки. Они позаботились обо всем, чтобы Скрибин, Анна и Асур могли спокойно дождаться ракеты с Земли. В палатке, установленной под прозрачным куполом, было достаточно продуктов и одежды. В ней стояли три койки, покрытые мягкими, пушистыми одеялами.
      В последний вечер перед отлетом "Вестника", задул сильный ветер. Он поднимал облака красноватой пыли, и все перебрались на корабль. В большом, ярко освещенном зале, был устроен прощальный ужин. За столом, уставленном разной снедью, уселись члены экипажа звездолета и земляне. Некоторое время они сидели молча, поглядывая друг на друга и печально улыбаясь.
      - Итак, мыслящие существа из двух различных миров должны расстаться! сказала Анна, обращаясь к Таомею, чтобы как-то завязать разговор.
      - Да,- ответил он. - Но мы оставляем вам нашу портативную радиостанцию, чтобы можно было поддерживать связь между Землей и Мионом. С этого времени обитатели двух планет, двух миров, разделенных миллиардами километров, будут регулярно обмениваться информацией.
      - Каждое четное число мы будем говорить с вами! - воскликнул Браун и, как-будто вспомнив о чем-то, обратился к мионянам: - А у вас есть скрипки?
      - Что это такое?
      - Скрипка - это деревянный музыкальный инструмент со струнами, объяснил Браун и сделал вид, что играет на скрипке.
      - У нас много всяких музыкальных инструментов, - ответил Таомей.
      - Вы сказали, что будете вызывать нас каждое четное число? - обратилась Анна к Брауну.
      - Да.
      - А как вы узнаете, что прошел день и настала ночь? Ведь в космосе нет дней и ночей!
      - По часам. . .
      - А вы уверены, что ваши часы будут работать так же, как и на Земле?
      Браун удивленно поднял брови. Об этом он не подумал.
      Мионяне, узнав, о чем они говорят, громко рассмеялись. Леймей сказал, что за дол*ю секунды электронные машины точно определят, когда на Земле день и когда ночь.
      - Видите! А я не подумал об этом! - весело воскликнул Браун. - Каждое четное число, утром в девять часов! Вы согласны, Анна?
      - Конечно, Браун!
      - Асур, мне хотелось бы время от времени слышать и твой голос! промолвил Таомей.
      Асур смотрел на стену. Там висела картина - мионский пейзаж. Залитый светом город с красивыми зданиями из прозрачного материала. Вдали виднелась скалистая гора. Деревья,-синяя река и лазурное, как на Земле, небо. Асур тосковал об этом небе, под которым он прожил много веков. Он тосковал о друзьях. Вынув платок, Асур попытался незаметно утереть слезу. Анна шепнула ему на ухо: - Асур, не забывай, что мы увезем с собой на Землю планы и чертежи мионян. Наши ученые и инженеры скоро построят огромный звездолет. Непременно построят, Асур!
      И он будет таким же мощным, как "Вестник".
      По земному обычаю Таомей поднял бокал и сказал:
      - Друзья, предлагаю выпить за ваше счастье!
      - И за ваше благополучное возвращение на Мион, - добавил Скрибин и опорожнил до дна огромный бокал.
      Затем он обнял Таомея и поцеловал его. Анна, которая сидела рядом с Элием, неожиданно приподнялась на цыпочки и поцеловала астронома в щеку. Тот вспыхнул, как девушка.
      Буря, которая бушевала всю ночь, поднимая тучи песка и пыли, к утру утихла. Но небо было затянуто пылевым туманом, отчего оно казалось красноватым. Медленно, едва проглядывая сквозь туман, всходило Солнце. Было очень тихо. Скрибин, Анна и Асур стояли у прозрачного купола и махали руками. На звездолете были закрыты все люки. За иллюминаторами виднелись лица мионян. Они улыбались землянам, и те улыбались им в ответ. На глазах у Анны блестели слезы.
      "Вестник" вздрогнул. Под ним поднялись клубы пыли.
      Звездолет не извергал потоков огня, он не грохотал, не ревел. Какая-то гигантская сила подхватила огромный серебристый веретенообразный корпус длиной в два с лишним километра и начала медленно поднимать его. Туман над ним рассеялся.
      Когда Анна в последний раз нажала кнопку кинокамеры, звездолет уже напоминал собой серебристую тучку.
      Солнце заливало его своими лучами. Он казался огромным змеем, запущенным ребятишками. Этот медленный подъем продолжался около тридцати минут. Затем из кормы "Вестника" вырвались яркие языки пламени, и он стал быстро удаляться, превратился в маленькую светящуюся точку и, наконец, словно растворился в безкрайнем пространстве.
      Асур побежал в палатку и включил рацию: "Вестник"! Вызываю "Вестник"!
      - Вызываю Марс!
      Раздался чей-то взволнованный голос: - Асур, это ты? Я - Леймей!
      - Друзья,. . . желаю вам счастливого свидания, друзья!
      Асур умолк. Выкатившиеся из глаз слезинки, скользнули по щекам, оставляя, влажные следы. . .
      Анна и Скрибин смотрели на небо. Звездолета уже не было видно. Там светило лишь холодное оранжевое Солнце. . .
      ПАМЯТНИК МАРСИАН
      - Асур, как хорошо, что ты остался с нами, - промолвила Анна.
      Он улыбнулся ей. Рука его лежала на рукоятке тонкого рычага. Правой ногой он нажимал круглую педаль, ведя вперед послушную ему танкетку. Анна смотрела на обширную, покрытую желтым песком равнину. Но далеко впереди цвет поверхности был коричневым и местами черным. Там виднелись какие-то холмы.
      Широкие гусеницы танкетки, напоминающей огромный трактор аэродинамической формы, покрытый серой броней, медленно ползли по песку. Анна и Асур отправлялись осмотреть окрестность.
      - Не знаю, сумели ли бы мы с отцом управлять этой танкеткой, - снова заговорила Анна. - А она очень послушная !
      Впереди появилась огромная трещина не менее ста метров ширины. Анна испуганно схватила Асура за руку, ибо танкетка ползла прямо к этой трещине. Но он осторожно отстранил ее маленькую, теплую ручку и потянул за другой рычаг. Танкетка завыла и поднялась в воздух.
      - Она и летает! - удивленно воскликнула Анна.
      - Да, все транспортные средства на Мионе могут и летать. Но скорость полета этой машины не велика - не более ста километров в час.
      Анна успела заметить скалистые уступы и зияющие входы пещер.
      Перелетев через трещину, танкетка снова поползла по песку. Подъехав к холмам, Асур и Анна поняли, что это скальные пласты, различной ширины и глубины.
      -- Асур, давай остановимся здесь!
      - Хорошо, Анна.
      - Знаешь, давай попробуем спуститься на дно этой расщелины, предложила Анна.
      Они вышли из танкетки. Космические костюмы несколько ограничивали их движения, однако меньшая, по сравнению с Землей, сила тяжести позволяла им продвигаться сравнительно быстро и легко преодолевать разные препятствия. Асур привязал к крюку танкетки трос и стал спускаться в расщелину, поднимая облака красноватой пыли, которой был покрыт весь каменистый обрыв.
      Пыль сильно затрудняла видимость - и без того плохую па Марсе, и Асуру пришлось включить электрический фонарик. Луч света достиг дна расщелины. Оно было покрыто обломками скал. Там не было ни растительности, ни воды.
      - Анна, ты спустишься вниз? - спросил Асур, остановившись на маленьком уступе.
      - А там есть что-нибудь интересное?
      - Пока что одни камни. . . И какая-то плита! Да, прямоугольная плита! Асур осветил плиту фонариком. - И притом правильной формы! Надо ее осмотреть!
      Спустя минуту Асур был на дне. Перед ним лежала большая каменная плита. Длиной - метра в четыре, шириной - в полтора. Он смахнул покрывавшую ее пыль, и увидел какие-то странные письмена и изображения.
      - Анна! - крикнул Асур, хотя не было никакой надобности кричать, ибо они переговаривались посредством миниатюрных радиоустановок, вмонтированных в костюмы. - Я вижу знаки.
      - Какие знаки?
      - Очень интересные! Спускайся, сама увидишь!
      - Не могу. Обрыв очень крутой!
      Асур попытался приподнять плиту - она подалась.
      - Знаешь, Анна, подожди меня наверху. Я подниму ее на поверхность.
      Он обвязал плиту концом троса, а затем ловко вскарабкался наверх.
      - Ну рассказывай: что ты там видел? - нетерпеливо спросила Анна.
      - Очень интересные знаки. Я уверен, что они сделаны рукой разумного существа.
      - В самом деле?
      - Да. Но посторонись. Я хочу вытащить плиту.
      Асур вошел в танкетку и запустил двигатель. Танкетка медленно поползла назад. Трос натянулся, и вскоре плита была поднята на поверхность. Анна склонилась над ней и начала внимательно рассматривать высеченные на синеватом мраморе странные изображения. В самом низу находилась окружность диаметром примерно в десять сантиметров, окаймленная треугольными лепестками. От нее вверх тянулась прямая линия, рядом с ней - стрелка.
      Выше была расположена какая-то фигура, напоминающая артиллерийский снаряд, а затем маленький кружок и какие-то знаки, похожие на письмена. Прямая линия соединялась со вторым кружком, чуть большего диаметра.
      Между этим и первым кружком был изображен еще один снаряд. Над ним справа и слева - находились еще две окружности, а на самом верху. - большая окружность, от которой лучеобразно расходились длинные стрелки.
      Тут же было и несколько крупных знаков - вероятно надпись.
      - Асур. как ты думаешь: что это такое? - спросила Анна.
      - Не знаю. Это, должно быть, какой-то памятник.
      Но что на нем изображено - не знаю.
      - А не могли бы мы отвезти эту плиту к нам?
      - Разумеется, можем.
      С помощью подъемного крана Асур погрузил плиту в танкетку. Взволнованные неожиданной находкой они двинулись в обратный путь.
      Вскоре таинственная плита находилась под прозрачным куполом. Все трое землян с интересом рассматривали ее.
      - Папа, знаешь, что мне напоминает этот рисунок?
      Глаза Анны странно блестели.
      - Этот большой круг, по-моему, изображает Солнце Ты как думаешь?
      - Гм. Не знаю. . . может быть. . .
      - А это звезды или планеты, - продолжала Анна, указывая на кружки поменьше. Она на минуту умолкла, затем радостно воскликнула: - Догадалась. Слушай, папа! Самый нижний крут - это Марс.
      - Почему ты так думаешь? - удивился Асур.
      - Минутку! Сейчас объясню! - Анна прерывисто дышала. - Это летит ракета - видите это изображение, похожее на снаряд. Это ракета. Я абсолютно уверена!
      - Возможно, это и в самом деле изображение ракеты, - согласился Асур.
      - Разумеется, ракета, - продолжала Анна. - Она летит. . .
      - На Деймос! - воскликнул Скрибин. - Несомненно! Молодец, доченька! Вот посмотри: этот маленький кружочек - Деймос. Мы видели его вчера. Он, как и Фобос, - полый искусственный спутник. Но Фобос запущен для того, чтобы светить ночью, а Деймос - межпланетная станция. С нее марсиане отправляли свои космические корабли на Землю.
      Не было сомнения, что на плите - изображена схема именно такого полета. Вот с Деймоса стартует ракета. Она летит к другой планете - разумеется, к Земле. Надпись, должно быть, указывает, когда это произошло. Этот памятник, очевидно, стоял в одном из марсианских городов, которого давно уже нет и в помине. . .
      - Большой круг - это Венера, - продолжал развивать свою гипотезу Скрибин. - А этот, рядом с Солнцем, Меркурий. Здесь изображены четыре планеты солнечной системы.
      Найденный памятник свидетельствовал о том, что марсиане в давние времена посещали Землю. Но когда это было? Очевидно, за десятки тысяч лет до того, как мионяне совершили первую посадку на Землю. Возможно, еще в ледниковый период. А, может быть, еще раньше, когда на Земле жили ихтиозавры, мастодонты, палеозавры и всякие другие чудовища, а в воздухе летали зубастые ящеры с перепончатыми крыльями. По возрасту Марс старше Земли, он остыл намного раньше нее. Поэтому там гораздо раньше появились и разумные существа, которые достигли высокого уровня культуры.
      Скрибин вытер платком руки и посмотрел на небо. На западе быстро поднимался над горизонтом Фобос.
      - Эта плита - уникальный памятник. Он расскажет очень многие и марсианах. Мы отвезем его на Землю и наши ученые постараются расшифровать эти знаки.
      - Непременно расшифруют! - воскликнула Анна.
      На следующий день снова разразилась буря. Солнце скрылось за красноватыми тучами, и пустыню окутал коричневатый сумрак.
      В палатке под прозрачным куполом было тепло и уютно, хотя снаружи стоял страшный холод. Скрибин, Анна и Асур весь день просидели у странного памятника, беседуя о тех далеких временах, когда на Марсе жили мыслящие существа. Когда это было? Тысячи или миллионы лет назад? Загадка. Но человек непременно разгадает ее.
      Быстро наступила ночь. Включили электрическое освещение. Асур подошел к рации и связался с "Вестником". Мионяне передали всем привет и пожелали счастливого возвращения на Землю. . .
      Голоса друзей? За сотни миллионов километров от Марса, с невообразимой скоростью мчатся во мраке и безмолвии мыслящие существа, а их братья по разуму - земляне, слышат их, разговаривают с ними. Расстояние не разделяет их, они связаны узами дружбы. . .
      Выключив рацию, Асур долго сидел, понурив голову.
      - Ты волнуешься за них? - спросила Анна.
      - Нет. Звездолет надежный, и с ним ничего не случится. Я думаю о людях Земли, - ответил он.
      Если бы не этот негодяй Вега, теперь они были бы на Земле. Наслаждались бы горным воздухом, слушали бы журчанье ручьев, смотрели бы на голубое небо, радовались бы цветам, птицам. . .
      - Асур, хочешь послушаем земную музыку? - предложила Анна.
      - Хорошо. . .
      Наутро буря утихла. Незадолго до полудня пыль осела, выглянуло солнце. Земляне решили снова отправиться к расщелине, где была найдена плита.
      Когда они добрались до нее и вышли из танкетки, Скрибин предложил отыскать более удобный спуск в расщелину.
      Они пошли пешком вдоль зияющей трещины, в ту сторону, где ее склоны заметно понижались и становились почти пологими. Вoкруг растилалась дикая пустынная местность, где уже, наверное, тысячи лет не ступала нога разумного существа. Никакого движения. . . Тишина.
      - Что это такое? - воскликнула Анна, указывая рукой на черное пятно сводчатого отверстия в шагах двадцати под обрывом.
      Асур начал спускаться по склону и на некоторое время исчез из виду, скрывшись за скалой. Но Скрибин и Анна слышали по радиотелефону его учащенное дыхание.
      Вскоре он снова появился.
      - Идите сюда! - прозвучал в их шлемах голос Асура.
      - Это вход в подземелье! - сказал он, когда они добрались до него.
      - Я уже ничему не удивляюсь,-заметил Скрибин. . .
      Впереди шел Асур, освещая дорогу электрическим фонариком. Пол коридора был вымощен каменными плитами, стены тоже были облицованы камнем. Он вел кудато вглубь склона. Они спустились по ступеням и очутились в небольшом зале, вдоль стен которого стояли каменные скамейки. В противоположном конце зала виднелись три большие двери. Одна из них была приоткрыта.
      - Мне страшно. . . - шепнула Анна.
      Скрибин пожал плечами.
      - Чего тут бояться, Анна. Марсиане давным-давно вымерли. Идем! - И он взял дочь за руку.
      Асур потянул приоткрытую дверь. Массивная, сделанная из какого-то маталла, она даже не подалась. Тогда он пролез в щель и оказался в просторном зале. Вокруг каменных столов, в различных позах сидели скелеты. Асур отпрянул назад, воскликнув:
      - Товарищ Скрибин, идите сюда!
      Инженер с трудом протиснулся в зал. Анна последовала за ним. Увидев скелеты, она невольно прижалась к отцу.
      Вдоль стен зала, на каменных полках, стояли какие-то склянки, покрытые ржавчиной металлические сосуды и странные приборы, к которым неведомо с каких пор не прикасалась рука разумного существа.
      - Это, должно быть, подземная лаборатория, - сказал Скрибин. - Она находится глубоко под поверхностью Марса и поэтому уцелела при катастрофе.
      Он подошел к каменному столу и прикоснулся рукой к одному из скелетов, который держал в пальцах какойто продолговатый предмет - очевидно письменный прибор.
      Скелет тотчас рассыпался в прах.
      - Да. Не надо здесь ничего трогать! - сказал инженер.
      Загадочное подземелье, где время на все наложило свой неумолимый отпечаток, напоминало гробницу, не потревоженную в течение тысячелетий живыми существами. Какие тайны скрывались в нем? Скрибин предположил, что в момент адского взрыва здесь работали марсиане.
      Взрывной волной разворотило поверхность планеты, на ней образовались огромные трещины, смертоносные гамма-лучн и отравленный воздух проникли в туннель и мигом всех уничтожили. . .
      Это предположение было наиболее правдоподобным.
      Тем не менее, для его подтверждения требовалось провести тщательное исследование. А Скрибин не располагал необходимым для этого оборудованием, да и не обладал нужными знаниями, чтобы заняться этим.
      - Что может скрываться за теми дверьми ? - спросила Анна.
      Асур попытался открыть их, но это ему не удалось.
      Осматривая зал, он обнаружил вход во второй коридор, который был выше и шире первого. Земляне решили проверить, куда он ведет и вошли в него. Луч фонарика скользил по каменным плитам пола и стен.
      Вдруг Анна воскликнула: - Смотрите, свет!
      В глубине коридора еле виднелось светлое пятнышко.
      Предполагая, что там находится выход, земляне прибавили шагу. Свет становился все ярче и ярче, и вскоре они увидели марсианское небо и обломки скал.
      - Здесь коридор обрывается, - сказал Асур. - Вы подождите, а я пойду посмотрю, можем ли мы выбраться отсюда.
      Он подошел к выходу и тут же отпрянул назад.
      - Не может быть! Нет! - услышали его спутники.
      - Асур, в чем дело? - спросила Анна.
      Он указал рукой на выход.
      - Там! Там . . или, может, мне только померещилось. . .
      Анна выглянула.
      - Марсиане! - вскрикнула она и, как подкошенная упала на каменные плиты. Асур поднял ее и крикнул Скрибину: - Скорее назад! Там люди!
      - Люди?
      - Да. В скафандрах! Скорее, я знаю, где можно спрятаться!
      С девушкой на руках он быстро двинулся назад. Ошеломленный инженер последовал за ним. Через несколько шагов Асур остановился. Луч фонарика осветил глубокую нишу. Они вошли в нее. Посадив девушку у стены, Асур погасил фонарик. В это время Анна пришла в себя и, ничего не видя в полном мраке, испуганно воскликнула:
      - Папа! Асур! Где вы?
      - Тише, Анна. Мы здесь.
      - А марсиане, где они? Я их видела.
      - Прежде всего нужно узнать, каковы их намерения.
      Он осторожно выглянул.
      В светлом проеме появился темный силуэт, за ним ьторой. Вошедшие в коридор незнакомцы были одеты в скафандры и по росту не отличались от землян. Однако, из-за расстояния нельзя было разглядеть их лиц. Вспыхнул яркий электрический свет, и силуэты исчезли. Свет стал приближаться. . .
      Спрятавшись в нише, земляне затаили дыхание. Яркий луч скользнул по стене и пополз дальше, вглубь коридора. Тени незнакомцев стали удаляться. Скрибин нервно вертел ручку своего радиоприемника. Вдруг он схватил Анну за плечо и шепнул:
      - Слышу голоса!
      Вот отчетливо прозвучала английская речь. Кто это может быть: англичане или американцы?
      Чей-то голос удивленно произнес: "Черт возьми, Бил! Это просто невероятно. Туннель сооружен разумными существами!" "Давай пройдем дальше. Посмотрим, что там есть!" - сказал другой голос.
      Скрибин снова настроил свою рацию на волну, на которой он переговаривался с Анной и Асуром и прошептал:
      - Разговаривают по-английски. . .
      - Неужели это люди Беги! - встревожилась Анна. - Асур, слышишь?
      - Да, Анна.
      - У тебя есть оружие?
      - Нет. Мионяне не оставили, а я забыл попросить. . .
      - Боже мой, что мы будем делать! Бежим отсюда! Это люди Беги. Они узнали, что мы здесь и теперь ищут нас!
      - Но, Анна, одного из них зовут Билом. Может, это не они. Анна куда ты?
      Анна уже бежала к выходу. Асур бросился за ней.
      Скрибину не оставалось ничего другого, как последовать за ними. Он догнал их уже на обрыве. Выбравшись из трещины, они увидели стоящую вдалеке танкетку и поспешно направились к ней. . .
      ДРУЗЬЯ
      Два дня они не покидали палатки. Установили ночное дежурство - пока двое спали, третий бодрствовал. Сквозь прозрачный купол следили за местностью. Пока что никого не заметили. Но их, наверное, разыскивают и, в конце концов, найдут. . .
      - Это я виноват, я! - винил себя Асур. - Как я не попросил оружия.
      Анна осунулась, побледнела. Она утратила всякий интерес к планете. Два раза разговаривала с Фадеевым.
      Он посоветовал замаскировать палатку и никуда не выходить. Но как и чем ее замаскировать?
      Оставалось запросить помощь у мионян. Но Скрибин решительно воспротивился этому. Он не хотел, чтобы миоияне еще раз изменили свой маршрут ради них. Асур поддержал его. Только Анна настаивала на том, чтобы связаться с Таомеем. Может, он придумает что-нибудь. . .
      - Но пойми, Анна, этого не следует делать. Кроме того, я вовсе не уверен, что это Вега и его люди.
      - А кто, по-твоему?
      - Возможно, самые обыкновенные космонавты, участники какой-нибудь экспедиции.
      - А что, если Вега добрался до Луны и, захватив с собой других людей, отправился искать нас?
      - Это абсолютно невозможно! У него не было времени на это!
      - И все же, папа. . .
      На третий день Асур решил, что так не может больше продолжаться. Вечером, когда стемнело, он надел за плечи Портативный летательный аппарат, захватил особые очки, которые позволяли видеть в полном мраке, и отправился осмотреть окрестности.
      Два часа он кружил над пустыней, освещенной тусклым светом Фобоса. Не обнаружив ничего подозрительного, он направился на север. Вскоре пустыня уступила место обширной равнине, покрытой травой и мелким кустарником. Дальше начинался лес. Появились и озера, на зеркальной поверхности которых отражались звезды.
      Вдруг он заметил вдали огонек и направился к нему.
      Вскоре он увидел контуры ракеты - такой же, как та, на которой улетел Вега. Рядом с ней стоял маленький домик.
      Огонек оказался его освещенным окном, в котором мелькали человеческие тени. "Анна права, - подумал Асур и ему стало не по себе. - Вега действительно здесь. Он вооружен, и ему ничего не будет стоить снова взять их в плен. . . А может, это не Вега? Скрибин говорит, что это могут быть другие космонавты. . ." Асур решил проверить.
      - Слышите? - сказал Бил, вгрызаясь зубами в яблоко. Минуту назад он вернулся и еще был в скафандре, снял только шлем.
      Гарри и Бронсон, поглощенные игрой в карты, даже не подняли головы. Один лишь доктор Эванс опустил газету и прислушался.
      - Да, что-то гудит, - сказал он. - Вроде мотора.
      - Выйду, посмотрю, что это такое.
      Бил быстро надел шлем, сунул в карман револьвер и вышел из помещения. Прислушался - ничего не было слышно. Тогда он решительно поднял "забрало" шлема.
      Он не раз уже делал это и знал, что в разряженной атмосфере Марса сможет выдержать две-три минуты. В лицо пахнуло страшным холодом, но Бил стоически терпел.
      Да, действительно гудел мотор. Где-то высоко в небе над ним. Бил бросился к дверям и крикнул: - Ребята! Ракета!
      Все выбежали наружу. Но в это время гудение прекратилось. В небе не было видно никаких огней.
      - Вам померещилось, мистер Аллан, - заметил радист Гарри. - Простите, но этот разряженный воздух мне не по вкусу!
      Гарри вернулся в пластмассовый домик. Бронсон И Эванс последовали за ним. Вглядываясь в небо, Бил увидел на фоне звезд скользящую тень.
      - Тьфу, черт! Что это такое? Птица или сам дьявол? - изумился Бил. От холода и разряженного воздуха у него заломило скулы и загудело в ушах. Он быстро надвинул прозрачное "забрало", выхватил револьвер и несколько раз выстрелил по летящей птице.
      Выбежал Эванс, уже одетый в скафандр, с фонарем в руке. Светлый луч прорезал мрак. Они оба увидели какоето странное бескрылое существо. Оно висело вертикально в воздухе и быстро удалялось.
      - Включите прожектор! Скорее! - крикнул Бил.
      Эванс бросился обратно в домик, где находился распределительный пульт, а Бил подскочил к сигнальному прожектору, стоящему у дверей домика. Вспыхнул яркий свет. Бил обшарил, водя лучом прожектора, все пространство впереди, но ничего не обнаружил - ни зверя, ни птицы. . .
      - Ушел! - произнес он с досадой, повернувшись к стоящему па пороге Эвансу.
      - Может быть, вы убили его! - сказал тот в ответ. - И это странное существо валяется в какой-нибудь ложбине. . .
      - Я ничего не увидел, но все же нелишне проверить. - пробурчал Бил и направился в ту сторону, где исчез ночной гость. Луч прожектора прокладывал перед ним светлую дорожку. Что это могло быть? Человек? Вряд ли. Он бы не убежал. К тому же им не было известно, чтобы в это время на Марсе пребывала какая-нибудь другая экспедиция.
      - Может, марсианин? - подумал Бил и тут же громко рассмеялся, - Чепуха!
      Он уже собирался идти назад, как неожиданно заметил на песке какое-то пятнышко. Наклонился, тронул перчаткой - кровь. Пошел дальше - еще одно пятно.
      - Эй. ребята! - крикнул он в микрофон. - Следы крови!
      - Значит, это был не призрак! - раздался голос Эванса.
      Бил вернулся в пластмассовый домик. Показал товарищам испачканную кровью перчатку. Они долго толковали о странном летающем существе. Досадывали на ночь.
      Было бы светло - сразу бы организовали поиски.
      Спали неспокойно. Когда наступило утро, Бил и Эванс надели скафандры, сели в вездеход и направились по кровавому следу. Но след вскоре оборвался. Кровь исчезла.
      Не нашли и трупа.
      - И все же здесь есть другие существа, кроме нас, - сказал Эванс. Пока мы не обнаружим их, я не успокоюсь. Поедем дальше?
      Вездеход пополз вперед. Бил вел его зигзагами, петлял по пустыне, взбирался на холмы, откуда хорошо просматривались окрестности. Время шло Наступил полдень.
      Бил остановил вездеход, открыл продуктовый ящик и чертыхнулся. Он был пуст, если не считать пластмассовой бутылки с водой. Второпях они не захватили еды. Утолив жажду, они решили продолжать поиски. На востоке появились очертания высокого холма. Направились к нему, и вскоре вездеход стоял уже на его вершине.
      - Впереди что-то поблескивает, - сказал Эванс, опуская бинокль.
      - Ракета! - встрепенулся Бил. - А что я говорил!
      Он запустил двигатель, и вездеход помчался вперед.
      Издали они увидели, что это не ракета, а огромный купол, под которым стоит палатка.
      - Бил, ты в лучшем случае осел! - хмуря брови, сказал Эванс. - А что, если ты убил или ранил человека ?
      -Проклятье! Это будет ужасно! Вполне возможно, что на маленьком вертолете летел космонавт. Но откуда я мог знать это? Да и он не окликнул меня! - оправдывался Бил, тревожно поглядывая вперед. . .
      Скрибин, Анна и Асур с перевязанной рукой, стояли молча под прозрачным куполом, глядя на приближающийся вездеход. Асур был убежден, что к ним едет Вега.
      Конечно, это Вега. Кто, кроме Беги, стал бы стрелять в него!
      - Что будет с нами? - Анна.
      Скрибин не ответил. Вездеход был еще далеко. Он взволнованно прошел в палатку и вызвал по радио "Космоград". Услышав голос Спиридонова, он быстро заговорил:
      - Это я, Скрибин! Вы слышите меня? На вездеходе едут к нам неизвестные люди. Вчера вечером один из них ранил Асура в руку. Ранение не опасное, но все же. . . Возможно, это Вега. Если с нами что-либо случится, знайте, - это его дело. Ракета Беги называется "Космос". Я попытаюсь связаться с товарищами, которые летят за нами. Но и вы немедленно предупредите их.
      - Папа! - раздался дрожащий голос Анны. - Они уже здесь!
      Скрибин продолжал говорить в микрофон:
      - Спиридонов, слушайте! Свяжитесь вы с ракетой. У меня нет времени. Если все здесь обойдется благополучно, я опять вызову вас.
      Скрибин выключил рацию. В это время в палатку ворвался Асур, лицо его сияло.
      - Товарищ Скрибин, они вышли из машины. Это не Вега! Это не его люди! Это другие космонавты!
      Анна нажала кнопку. В куполе открылась дверь. Незнакомцы вошли в маленький шлюз и дверь за ними захлопнулась. Здесь они подождали, пока не открылась вторая внутренняя дверь. Очутившись под куполом, гости сняли шлемы. Они улыбались, с удивлением разглядывая девушку.
      - Экспедиция? - спросил Бил по-английски. - Я очень рад, мисс!
      -- Да, - ответила Анна. - А вы кто?
      - Мы тоже из экспедиции. Прибыли на Марс четыре дня тому назад. Доктор Эванс! - представил Бил своего товарища.
      Эванс поклонился.
      - А меня зовут Бил Аллан. Я из Вашингтона. Моя специальность космическая археология.
      - Мое имя Анна, специальность астроном, - в свою очередь представилась девушка.
      - Очень приятно. Но где же ваша ракета? Мы нигде не видели ракеты, сказал Бил, оглядывая окрестность сквозь прозрачные стены купола.
      Анна смутилась, но в это время из палатки вышел Скрибин и сказал, что ракета, доставившая их на Марс, улетела обратно па Землю. . . Теперь они ожидают другую.
      C кем он имеет честь говорить?
      Гости представились Скрибину. Когда они пожимали друг другу руки, Бил заметил, что Асур тщетно пытается скрыть перевязку на запястье.
      - Очень и очень прошу простить меня, сэр! - заявил он самым искренним тоном, глядя на Асура. - Я очень сожалею. Значит, это вы тот таинственный гость, который вчера вечером посетил нас!
      Американец еще раз извинился. Произошло недоразумение. Он очень счастлив, что господин жив и что, как видно, ранение не опасно.
      К Анне вернулось хорошее настроение. Ее опасения не оправдались. Эти люди не имели ничего общего с Вегой и его сообщниками. Она с любопытством разглядывала гостей. Бил Аллан - рослый жизнерадостный блондин с веселыми серыми глазами, производил впечатление откровенного и честного человека. Доктор Эванс был пониже ростом. Серьезный, молчаливый, он понравился Анне своей скромностью.
      Бил спросил Асура, не нуждается ли тот в каких-либо лекарствах. Он может немедленно отправиться за ними.
      У них много разных лекарств. Он будет рад услужить ему.. .
      Асур не понимал ни слова из того, что говорил ему американец. Он смотрел на него своими черными глазами, и ни один мускул не дрогнул на его лице. Молчание раненого озадачило Била, и он вопрошающе посмотрел на Анну.
      - Он не знает английского языка, - с улыбкой сказала Анна. - Зато отлично говорит по-русски.
      - О, вы русские?
      - Мы граждане Объединенных социалистических республик.
      - Я не расслышал имени господина, - сказал Бил, поворачиваясь с улыбкой к Скрибину. - Вы, как я догадываюсь, - начальник экспедиции?
      Скрибин назвал себя Тимофеевым, по имени своего отца. Анна - его дочь. Третий член экспедиции - Асуррадист. Но и этих объяснений было достаточно американцам. Им было приятно увидеть на Марсе людей. И среди них очаровательную девушку. Это - настоящий сюрприз.
      Анна пригласила американцев в палатку, где Бил принялся рассказывать, как они летели на Марс. Полет был довольно скучным, несмотря на то, что у них было много книг и фильмов.
      - Мы захватили с собой около сотни художественных микрофильмов, говорил Бил. - И во время полета просмотрели их по два и по три раза. Знаете, когда ностальгия особенно сильно дает себя знать, хорошо увидеть родной пейзаж, мысленно побродить по тем местам, где прошло твое детство, твои юношеские годы. . . Не могу сказать, что перелет был очень интересным, интересно другое. . .
      Далее Бил сказал, что они ищут на Марсе следы погибшей цивилизации. Они отправились на эту планету по поручению одного крупного института, хотя и не особенно верили в успех своей миссии. Но им очень повезло! Еще в первый день они обнаружили подземный ход - вернее "подмарсианский" ход, - как поправился с улыбкой Бил.
      Он привел их в какое-то загадочное подземелье. Там они нашли скелеты и ...
      - Бил, возможно, господам не очень-то интересно слушать о наших археологических одиссеях. - заметил Эванс. Очевидно, он не хогел, чтобы его товарищ сообщал об их находках. Но Анна не поняла этого и, лукаво улыбаясь, заметила: - Кроме этих ужасных скелетов, там есть много разных таинственных аппаратов. . .
      - О, значит, и вы побывали в этом подземелье? - удивились американцы.
      - Да, мы уже были там, - ответила Анна, умолчав однако о нечаянной встрече, которая повергла их в такую тревогу.
      Но теперь, от ее угнетенного состояния не осталось и следа. Она весело смотрела на гостей. Они тоже американцы, но такие чистосердечные, искренние. . .
      Она угостила их мионянским напитком. Он понравился гостям. "Должно быть, это что-то типично русское!" - заметили они. Бил выразил сожаление, что не побывал в России и в других славянских странах. Он многое читал о социалистических странах, видел фильмы о Болгарии, о Солнечном Береге, Риле, Родопских горах. . .
      - Пойдемте, я вам покажу что-то! - сказала Анна, вставая.
      Американцы последовали за ней. Девушка подвела их к марсианскому памятнику и сдернула с него простыню, которой он был покрыг.
      - Мы не археологи, но нашли вот это! - торжественно заявила она.
      Бил и Эванс уставились на плиту в немом удивлении.
      Они, казалось, оцепенели. Первым пришел в себя Бил.
      Он потрогал рукой высеченные на камне изображения и спросил: - Эванс, что это тебе напоминает?
      - Солнечную систему, - уверенно ответил Эванс. - Это исключительная находка. Где вы отыскали ее, мисс?
      - В той трещине, где находится вход в подземелье.
      Они присели на корточки у плиты и оживленно заговорили о надписях и фигурах на ней. Выходило, что марсиане побывали на Земле. Это прямо-таки фантастично.
      Но Анна не видела в этом ничего исключительного.
      - Чему тут удивляться? - сказала она. - Не только марсиане.но и космонавты с других планет бывали на Земле!
      - Да, есть такие предположения, но до сих пор они не находили серьезных доказательств! - возразил Эванс.
      - Такие доказательства уже есть!
      - И вы, мисс, ими располагаете? - с легкой иронией спросил доктор.
      - Допустим!
      - Это какое-то новое открытие в области астрономии?
      - Вот когда мы вернемся на Землю, вы узнаете обо всем! - улыбнулась Анна.
      - Будем с нетерпением ждать этого часа! - ответили американцы.
      Затем они снова заговорили о надписях. Вот бы расшифровать письменность марсиан! Но здесь без электронных машин этого сделать невозможно. Разрешит ли Анна сфотографировать плиту?
      Анна разрешила. Асур принес маленький прожектор.
      Осветили плиту, и Бил сделал несколько снимков. Затем девушка предложила гостям закусить. Еда и напитки их Поразили. Мясо имело какой-то необычный вкус, фрукты были невероятно крупные, а напиток, который Анна им налила в стаканы, искрился и шумел точно шампанское, но не вызывал опьянения. . .
      - Вообще, русские замечательные кулинары. Русская кухня известна на весь свет! Впервые мне приходится есть такие деликатесы, - говорил Бил. - Из какой социалистической республики они доставлены вам, мисс?
      Вместо Анны ответил Скрибин: - Из космоса!
      Анна засмеялась.
      Радист Гарри сидел у рации и зевал. Ему было страшно скучно. Он чувствовал себя узником в этом пластмассовом домике. Без скафандра носу высунуть нельзя наружу.
      Нет увеселительных заведений, - одним словом, никаких развлечений. Одиночество и тишина. С ума сойти можно!
      Гарри листал маленькую книжечку-календарь. Сколько времени они проведут здесь? Неизвестно. С Земли сообщили: "Все зависит от результатов поисковой работы. Получите дополнительные указания". Что это значит: две недели или два месяца?
      Скука!
      Пытались с Бронсоном коротать время за картами, да надоело. Хорошо бы сыграть партию в бридж, но, к сожалению, у археологов не было никакой склонности к такому времяпрепровождению. Вот и сейчас. Бил устроился в мягком кресле у окна и читает книгу. Эванс лежит с закрытыми глазами на койке. Спит ли он, думает или мечтает о Земле - сам черт не разберет. Бронсон тоже занят своими делами, копается в каком-то механизме двигателя вездехода.
      За восемь дней, проведенных на Марсе, четверо американцев успели узнать почти все друг о друге, и теперь им не было о чем говорить. Некоторое разнообразие внесло в их будни появление трех космонавтов - двух мужчин и одной девушки, и опять-таки с ними занимаются Аллан и Эванс.
      Вообще, скука смертная!
      - Мистер Аллан! - обратился он к археологу. Бил отложил книгу, и глаза его сверкнули, точно два огонька.
      - Я вас слушаю, Гарри?
      - Как идут дела, мистер Аллан?
      - Отлично!
      - Такая скучища! Это по-вашему "отлично!" - недовольно буркнул радист.
      - Почему, Гарри? Эванс и я отлично проводим время. Если хочешь, пойдем завтра вместе в подземелье. Увидишь очень интересные вещи.
      - Спасибо, мистер. Я уже там был, - ответил Гарри и приложил руку ко рту, чтобы скрыть зевок.
      - Как хочешь. . .
      - А вы не грустите о нашей старушке - Земле? - немного погодя снова заговорил радист.
      Бил засмеялся.
      - Вижу, Гарри, что скука страшно донимает тебя!
      - Должен признаться, сэр, что. . . - Но ему так и не удалось договорить. Над рацией вспыхнула красная сигнальная лампочка, и из динамика донесся чей-то далекий голос: - "Марс-восемь"! "Марс-восемь", вас вызывает "Ниагара"! "Марс-восемь", вас вызывает "Ниагара"!
      Гарри взглянул на часы и удивленно воскликнул:
      - Черт возьми! Вызывают в неурочное время!
      В углу поднялся с койки Эванс.
      - Что случилось? - спросил он, - Экстренное сообщение?
      - Должно быть. . . Сейчас узнаем, - ответил Гарри.
      Радист подсел к рации и стал нажимать кнопки, вертеть ручки настройки. Вспыхивали и гасли разноцветные сигнальные лампочки. Послышался шум, треск.
      - Очевидно, какое-то важное сообщение. Как ты думаешь, Бил? - снова спросил Эванс.
      Долго не пришлось гадать. Через несколько минут Гарри принял шифрованную телеграмму.
      - Ничего не понимаю! - буркнул он.
      - Что сообщают? - поинтересовался Бил.
      - Подождите. Дайте расшифровать до конца.
      Спустя некоторое время радист подал Билу листок бумаги. Тот прочитал вслух сообщение: "Ракетоплан "Космос" пропал без вести. Отложите вашу работу. Организуйте поиски на Марсе. Возможно ракетоплану пришлось совершить вынужденную посадку. Немедленно сообщите, если обнаружите что-либо".
      Четверо космонавтов переглянулись.
      - Ничего не скажешь - приятное задание! - хмуро заметил Эванс. Бросить работу и отправиться искать какую-то пропавшую ракету!
      - Что с вами, Эванс! - удивился Бил. - Ведь в ракете летели люди. Возможно, они сели где-нибудь поблизости и нуждаются в помощи!
      - Будем надеяться, что ничего плохого с ними не случилось!
      - Кто знает. . . - озабоченно произнес Бил и обратился к радисту Гарри!
      - Что, мистер Аллан?
      - Ты знаешь, что-нибудь о "Космосе"?
      - Нет, сэр.
      Другие тоже ничего не слышали об этом ракетоплане.
      С мрачным видом Эванс засунул руки в карманы брюк.
      У него не было никакого желания разъезжать по Марсу в поисках ракеты, а особенно теперь, когда появилась эта очаровательная девушка. Но чувство долга взяло верх.
      Нужно было разыскать пострадавших, но как? Их ракета не годится для этой цели, да и топлива у них в обрез - только на обратный конец. Самолета или вертолета у них нет. Оставался только вездеход.
      - Бронсон, вездеход в порядке? - спросил Эванс.
      - Да, сэр. Но я не представляю себе, как мы будем пробираться на нем через все эти пропасти и трещины!
      - Ничего не поделаешь - придется попробовать!
      Поиски обещали быть трудными и долгими. Но приказ есть приказ. К тому же, кроме приказа, существовало и еще нечто: чувство долга к ближнему, товарищество. Решили, что утром Бил и Бронсон отправятся разыскивать ракету, а Эванс и Гарри останутся в лагере и будут поддерживать связь с ними.
      Наступил вечер. Настроение обитателей пластмассового домика было подавленное. Бил и Эванс лежали на койках с книгами в руках. Бронсон и Гарри сидели за картами, но играли вяло, без обычных шуток и споров. . .
      - Эванс! - нарушил молчание Бил, откладывая книгу.
      - Да, Бил.
      - Эванс знаешь, о чем я думаю? Вспомнил о наших русских друзьях.
      - О девушке! - пошутил Эванс.
      - Нет! Я думаю, не знают ли они чего-нибудь о "Космосе". Может быть, видели ракету в районе "Марса?
      - Не верится мне. Они бы сказали нам об этом.
      - Ты прав, - согласился Бил. - И все же завтра мы спросим у них об этом.
      Археологи снова углубились в чтение.
      Спустя некоторое время над рацией снова вспыхнула красная лампочка и прозвучал сигнальный звонок. Гарри бросил карты и схватил наушники. Ученые отложили книги и уставились на радиста. Они с любопытством наблюдали за его лицом, которое попеременно выражало то крайний интерес, то тревогу и озабоченность, то сочувствие, удивление или же удовлетворение.
      - Гарри, что сообщают? - нетерпеливо спросил Бил.
      - Погодите, мистер. . . Так, понимаю. . . Что? Подумать только! В самом деле? Страшно неприятно! - отрывисто говорил Гарри в микрофон. - Никто не уцелел? Что ты говоришь!. . Очень жаль!
      Разговор с Землей окончился. Гарри снял наушники, хмуро взглянул на товарищей и промолвил: - Отбой!
      - Что ты хочешь этим сказать? - спросил Бронсон.
      - То, что нам не придется искать "Космос". Он найден!
      - Где?
      - В сущности, найдено то, что когда-то называлось "Космосом". Ракетоплан разбился при попытке сесть на Луну.
      - А космонавты?
      - Погибли. . . все до одного! Вместе с иностранцами.
      - Какими иностранцами? - удивился Эванс.
      И Гарри рассказал, что радист, с которым он только что говорил, его друг, они учились в одном колледже.
      Теперь, когда остатки ракетоплана найдены, дружок решил поведать ему всю историю. На "Космосе" летел какой-то видный советский ученый по имени Скробин или J9. Гости с Миона что-то в этом роде. С ним была и одна женщина, то ли его жена, то ли личный секретарь. Они направлялись на американскую базу на Луне с целью обмена опытом в области строительства искусственных межпланетных станций. По пути "Космос" где-то пропал, и почти целую неделю от него не было никаких известий. А затем ракетоплан неожиданно появился над Луной и при посадке разбился в скалах. . . Все это его друг сообщил ему по секрету. В сущности, он не был уверен, насколько эта история правдоподобна, однако ее хранят в тайне и ничего не сообщают журналистам.
      - Так что, - добавил Гарри, - условимся, что я вам ничего не говорил. И вы ничего не знаете. . .
      Ему никто не ответил. У всех упало настроение. Думая о погибших космонавтах, они долго не могли уснуть.
      На следующий день Скрибин, Анна и Асур подъехали на танкетке к серебристой ракете американцев. Те пригласили их в пластмассовый домик.
      - Как замечательно вы устроились. У вас так уютно, - сказала Анна.
      - Да, что вы? Наша лачужка не идет ни в какое сравнение с вашими хоромами. У вас все так оригинально! - возразил ей Эванс.
      - Следуем космической моде! - улыбнулась она.
      - О, у вас есть газеты ? - обрадовался Скрибин, заметив на столе несколько газет. - С каких пор я ничего не читал! Что нового на Земле? Вы позволите?
      - Разумеется, пожалуйста.
      Скрибин принялся листать страницы толстой газеты, бегло просматривая их.
      Бил заглянул ему через плечо и с легкой иронией заметил, что новости, конечно, есть, но о них не всегда сообщают в прессе.
      - Вот как? - удивилась Анна. -А говорят, что в Объединенных западных государствах существует свобода печати, - Это так!. . - с усмешкой подтвердил Бил. - Но порой газетам приходится молчать.
      - Почему?
      - В силу разных соображений. . .
      - Должно быть политического характера?
      Бил пожал плечами и обратился к Эвансу:
      - Эванс, известно ли вам в силу каких соображений некоторые господа предпочитают хранить молчание о разбившейся ракете?
      - Ты имеешь в виду "Космос"?
      - Разумеется. . .
      Анна и Скрибин вздрогнули. Газета выпала у инженера из рук. Он наклонился, но не поднял ее сразу - ему хотелось прикрыть свое волнение. Кровь стучала в висках.
      Анна попыталась уловить взгляд отца, но тот отвел глаза.
      Асур в это время с интересом наблюдал, как Гарри и Бронсон играют в карты. Услышав слова Эванса, радист взглянул на него и Била и многозначительно кашлянул. Но Бил не обратил на это никакого внимания. Он обратился к Скрибину:
      - Мистер Тимофеев, на Луне произошла катастрофа. Вам что-нибудь известно об этом?
      - Нет. . . ничего! - стараясь совладать собой, промолвил инженер.
      - Мы, космонавты, как братья. . . и сестры, - продолжал Бил. бросив взгляд на Анну. - Мы можем говорить между собой откровенно. Итак, ракете не удалось прилуниться и она разбилась. Весь экипаж и пассажиры погибли!
      - Пассажиры? - воскликнула Анна.
      - Да! Один из них видный ученый, русский, по фамилии Скривин или...Как его звали, Гарри?
      Сердитый и хмурый Гарри поднял голову и настороженно посмотрел на Била.
      - Не знаю, - буркнул радист и раздраженно бросил карты. Ему хотелось обругать археолога за его болтливость.
      - Эванс, ты помнишь его фамилию?
      - Кажется, Скрибин, - ответил Эванс. - Я както читал в журнале статью о. . .
      - . . .об искусственной планете "Жемчужная звезда"! - подхватил Бил. Да, да. Теперь вспомнил - Скрибин! Так вот, по приглашению наших ученых, Скрибин летел на Луну вместе со своей женой или секретарем - я точно не знаю - но, к сожалению, произошло несчастье. . .
      Скрибин теребил уголок газетной страницы. Руки у него дрожали. Он смотрел на какой-то снимок, но ничего не видел от охватившего его волнения.
      После первой встречи с американцами Скрибин предложил Анне ничего не сообщать им о себе. Анне это не понравилось. Ведь оба археолога и их товарищи - такие откровенные люди. Зачем скрывать от них, кем они являются в действительности. Скрибин убедил ее, что надо повременить с разоблачением миссии "Космоса".
      Отношения между двумя экспедициями были дружескими. Правда, вначале Асур испытывал неприязнь к американцам. Но под влиянием Анны, которая рассказывала ему о своих беседах с американцами, он успокоился.
      У него исчезло настороженное отношение к ним, и на смену ему пришло искреннее чувство симпатии к этим откровенным и улыбающимся людям.
      - Анна, я бы хотел выучить их язык, - сказал однажды Асур.
      - Тебе это очень легко сделать. Ведь мионяне нам подарили специальный аппарат.
      - Да, но мне нужен учитель.
      - Я буду твоим учителем!
      Асур принялся изучать английский язык и через несколько дней удивил БилаиЭванса, заговорив на их родном языке.
      - Вот, хитрец! Знал английский, а молчал до сих пор! - шутливо погрозили они ему пальцем.
      Анна и Асур весело смеялись, но не выдали своей тайны.
      Большую часть времени ученые проводили в подземелье. Американцы взломали железные двери. За ними, оказалось, располагались спальные помещения, кладовые и библиотека. К сожалению, все предметы, которые там находились, превращались в прах при первом же прикосновении к ним. Однако американцам удалось сделать одну очень ценную находку. В одном шкафу они обнаружили несколько сосудов, на которых были изображены животные, растения и фигуры обитателей планеты. По виду марсиане напоминали земных людей, только носы у них были чуть приплюснутыми.
      - На этих сосудах, - говорил с восторгом Бил, - записана вся история Марса! Они рассказывают об обитателях планеты, об ее фауне и флоре.
      Американцы недоумевали, почему марсиане соорудили свою лабораторию в недрах гор. И часто толковали об этом, теряясь в догадках. Слушая эти разговоры, Эванс, по своему обыкновению, молчал. Но однажды и он заговорил:
      - Послушайте, друзья! - Вот что произошло по-моему. Началась война. В лаборатории укрываются избранные. В их распоряжении все необходимое для того, чтобы жить и работать, находясь в полной изоляции от внешнего мира. Катастрофа застает их на рабочих местах. Адский взрыв! Рушатся горы, испаряются озера, вся поверхность Марса покрывается глубокими трещинами и пропастями. Преграды туннеля, который связывает лабораторию с поверхностью Марса, тоже разрушены. В подземный городок проникают радиоактивные лучи, и обитатели его погибают. За несколько секунд цветущая планета превращается в пустыню. . .- Эванс помолчал немного и добавил: - Мертвая планета! Ее погубили алчность, ненависть, несовершенный общественный строй и эгоизм разумных существ. . .
      Весь день Эванс провел в марсианском убежище.
      Вернулся усталый и, наскоро поужинав, прилег на койку.
      Он уже засыпал, когда кто-то потряс его за плечо, и он услышал взволнованный голос радиста: - Мистер Эванс! Мистер Эванс! Проснитесь!
      Эванс повернулся на другой бок и недовольно пробурчал : - Оставь меня в покое. . .
      Но Гарри не унимался.
      - Мистер Эванс! - и радист энергично встряхнул его за плечо. - Я случайно подслушал разговор по радио. Двадцать против одного, что говорил сам Скрябин!
      - Иди к черту! Не мешай спать. .
      Но тут он словно очнулся и широко открыл глаза. - Какой Скрябин?
      - Тот самый. . . погибший!
      - Гарря, ты рехнулся!
      - Нет, сэр! Он говорил с Космоградом.
      Эванс приподнялся и удивленно уставился на радиста.
      - Но "Космос" же разбился на Луне? А вместе с ним погиб и Скрябин!
      - Знаю это, но своими ушами слышал. . . Вам известно, что мы, радисты космических кораблей изучаем русский язык, а подслушанный мною разговор, велся на русском языке. Говорили о "Космосе".Земля поздравила Скрибина.
      Эванс сел, свесив ноги с койки.
      - Гарри, или ты бредишь, или мне все это снится!
      - Нет, сэр. Вот что сообщили из Космограда: "Узнали, что "Космос" разбился на Луне. Мы очень рады, товарищ Скрибин, что вы и ваша дочь живы-здоровы, избежали грозившей вам опасности. Как поживает человек с Миона?" - Гарри, Марс плохо повлиял на тебя.
      - Вы ошибаетесь, сэр! Я чувствую себя отлично. Скрибин жив-здоров и находится здесь!
      Эванс вскочил на ноги, одеяло упало на пол. Он взглянул на рацию, затем на Гарри, который еще не снял наушники.
      - Здесь? На-Марсе?
      - Да, сэр! Поэтому я позволил себе разбудить вас. Очевидно, Скрибин это тот наш друг, русский!
      - Не может быть!
      - А девушка - его дочь!
      - Гарри, ты фантазируешь!
      - Отнюдь нет, сэр!
      И Гарри еще раз объяснил, что перехватил разговор на .русском языке. И не обратил бы на него никакого внимания, если бы не услышал два слова: Скрибин и "Космос".
      Говорили и о каком-то человеке с другой планеты. Ждут ракету, которая направляется на Марс. Скрибин сообщил, чго они познакомились с американцами - хорошими, сердечными людьми. Сначала опасались, что это люди какого-то Беги, но затем убедились, что опасения беспочвенны так что в этом отношении все в порядке.
      - А где Бил и Бронсон?
      - В гараже. Осматривают вездеход - Позови Била.
      Анна и Асур сидели на сине-зеленой траве, которая буйно разрослась под куполом. Лучи Солнца проникали сквозь его прозрачную оболочку и ласкали их лица. Асур и Анна придумали забавную игру. Они по очереди рассказывали о разных мионских и земных "чудесах". Каждый старался удивить другого. Анна хвасталась оборудованием земных кухонь. Кладешь в. кастрюли овощи и мясо, включаешь ультразвуковую установку, и менее чем за минуту блюдо готово.
      - О! - воскликнул Асур. - Это интересно! А у мионян другой прибор вроде воронки. Положишь в него продукты, нажмешь кнопку, и, не успеешь сосчитать до пяти, как блюдо тоже готово! Никакой плиты, никакого электричества, никакого ультразвука!
      - Но как?
      - Посредством специальных лучей! Помнишь, Анна, какие вкусные вещи мы ели на звездолете? Все приготовлялось при помощи этих лучей.
      - Гм! - надула губки Анна. - Один ноль в твою пользу, Асур.
      Асур взял ее за руку, но тут же отпустил.
      Напрямик через равнину к ним мчался вездеход американцев.
      - Гости едут! - сказал Асур и направился к люку купола.
      Вошли Бил и Эванс. Раздеваясь, они не сводили глаз с Асура, не улыбались и выглядели очень серьезными.
      Эванс спросил: - Асур, вы араб?
      Анна насторожилась.
      - Не понимаю вас, - ответил Асур.
      Эванс и Бил переглянулись.
      - Вы смуглый, как араб. У вас кудрявые волосы, А ваши руки? Позвольте! - Бил бесцеремонно взял руку Асура и осмотрел ее с обеих сторон. Сухая кисть с длинными пальцами и ногтями.
      - Странно! - промолвил Бил.
      Поведение американцев озадачило Асура. Улыбка сошла с его лица. Никогда они не проявляли к нему такого интереса.
      - Кто вы по национальности? - спросил Эванс.
      Асур беспомощно взглянул на Анну. Ее губы слегка дрожали.
      - Он - гражданин Объединенных социалистических республик, - холодным тоном объяснила она.
      Эванс вежливо улыбнулся и Анна почувствовала, что в эту минуту она ненавидит его. Бил весело заметил:
      - Позвольте, мисс Скрибина, - он подчеркнул ее фамилию, - вам не к лицу. . .
      Он не окончил фразу, потому что Анна пошатнулась, приложив руку к виску.
      - Кому нужна эта игра в прятки, мисс Скрибина? - укоризненно сказал Эванс, продолжая мысль своего товарища. - Вы не можете представить себе, как мы обрадовались, что вы и инженер Скрибин живы. Как это случилось? Кто этот человек? Почему вы что-то скрываете от нас?
      Анна и Асур были поражены словами американцев, они не знали, что ответить.
      - Кто вы? Откуда вы прилетели?
      Анна повернулась и бросилась в палатку. Спустя некоторое время из палатки вышел Скрибин. Он пристально смотрел на американцев. Взгляд его был суровый.
      - Вы - сообщники Беги, да? - гневно спросил он. - Отлично сыграли свою роль!
      Бил и Эванс недоуменно переглянулись.
      - Какого Беги? - спросил Бил в свою очередь.
      - Того, что похитил нас!
      - Похитил? - удивился Эванс.
      - Да. Я предполагаю, что вам все известно.
      - Мы не имели никакого представления об этом. Разве вы не летели на Луну по приглашению наших ученых?
      - Нет. господа. Вашим ученым едва ли известно что-нибудь о тех обстоятельствах, при которых мы оказались на "Космосе"! Нас заставили. . . мы были похищены!
      - А этот человек? - Бил указал на Асура. - Мы случайно узнали, что он с другой планеты. Правда ли это?
      Скрибин улыбнулся.
      - Да, это правда!
      - Странно. Он ничем не отличается от людей.
      Забавно было смотреть на недоумевающих американцев.
      Безусловно, они - честные люди и не имеют ничего общего с Вегой и его шайкой.
      - Идемте в палатку, друзья, - пригласил их Скрибин. - Мы все расскажем вам.
      Бил и Эванс внимательно выслушали рассказ инженера о похищении и о том, что последовало вслед за ним. Теперь они нисколько не сожалели о гибели своих соотечественников. Сама судьба наказала их. Но особенно поразил их рассказ о встрече с мионянами. Бил и Эванс не имели никакого основания не верить тому, что говорил Скрибин, и тем не менее они время от времени недоуменно поглядывали друг на друга. Анна заметила это. Она порылась в каком-то ящике и положила на стол несколько фотографий.
      - Вот мионяне, -сказала она. - А эти трое - мы. Снимок сделан в парке звездолета. Но я могу привести и другие доказательства. Давайте начнем с фильма о Мионе. Асур, прошу тебя, приготовь аппарат!
      На белом экране появились необыкновенно крупные люди с оранжево-красными глазами. Одеты они были в плотно облегающие тело костюмы. На головах у них были маленькие шапочки. Затем появились странные города с круглыми, полусферическими или цилиндрическими зданиями,утопающими в зелени. Животные с большими головами напоминали земных,и все же на Земле не было таких животных. Летательные аппараты, парящие в воздухе мионяне. . .
      Фильм кончился.
      - А теперь я покажу вам пленку, снятую лично мной мионской кинокамерой.
      На экране появился огромный космический корабль.
      Его серебристый веретенообразный корпус, занимающий ресь горизонт медленно поднимался в оранжевом марсианском небе.
      - Это их звездолет - "Вестник", - пояснила Анна.
      "Вестник" становился все меньше и меньше, под ним вспыхнули языки яркого пламени, и он быстро расстаял в желто-синем небе.
      - Сегодня четное число. Хотите вызовем "Вестник"? - предложила Анна.
      Она подошла к столику, на котором стояла небольшая по размеру, но очень мощная радиостанция, нажала какието кнопки и заговорила по-английски, чтобы ее понимали американцы:
      - Говорит Марс! Марс вызывает "Вестника"!
      Спустя несколько минут, которые американцам показались долгими часами, раздался немного хриплый, но приятный голос, который тоже говорил по-английски:
      - "Вестник" слушает! Анна, это вы?
      - Да, Таомей; привет. . .
      - Привет, Анна. Мы с Брауном как раз собирались вызывать вас. У вас все в порядке?
      - Да, Таомей!
      Раздался и другой голос. Он говорил по-русски:
      - Привет вам и от меня. . . это я - Браун. Мы летим, но не ощущаем этого. Впечатление такое, что стоим на одном месте! А скорость чудовищная. Таомей, где мы сейчас?
      - Все еще близ Солнечной системы. Мы пролетели около ста миллиардов километров. Видим Солнце, как маленькую звездочку. . .
      - Как поживает Элий? - спросила Анна.
      - Грустит, - ответил Таомей.-Может быть, несмотря на все, нам нужно было побывать на Земле?
      - Да, Таомей, нужно было. ..
      Они говорили о самых обыденных вещах. Пораженные Бил и Эванс молчали, словно онемев. Когда сеанс связи окончился, Анна спросила:
      - Еще не убедились? Асур, дай, пожалуйста, запоминающий аппарат мионян?
      Асур поставил аппарат на стол и настроил его. Большой стеклянный глаз аппарата был нацелен на Била.
      - Теперь я прочту вслух какой-нибудь текст из газеты, которую вы дали папе. - сказала Анна. - А затем вы повторите слово в слово то, что услышите.
      - О, мисс! Вряд ли я обладаю такой феноменальной памятью!
      - Мало кто обладает такой памятью, но этот аппарат поможет вам все запомнить. Вы сами убедитесь в этом.
      Она взяла газету и прочла вслух довольно большую заметку. Через несколько минут Анна выключила аппарат.
      - А теперь повторите то, что я прочла. Доктор Эванс, вот текст, следите за тем, собьется ли Бил.
      Бил повторил слово в слово все, что услышал.
      - Это феноменально! - воскликнул Эванс.
      - Самый обыкновенный мионский запоминающий аппарат, - заметил Асур. - Я выучил английский язык с помощью этого аппарата!
      Анна показала им и аппарат для сохранения молодости.
      - Это настоящее чудо - говорила она, улыбаясь. А танкетка, на которой они путешествуют по Марсу? Тоже мионская.
      Разве они не обратили внимания на ее формы и на ее двигатель, который не требует никакого топлива. На Земле нет таких машин. Все, что они видят здесь, сделано на Мионе. Все - даже мыло.
      Билу и Эвансу слова Анны казались какой-то сказкой.
      А когда они услышали о попытке Беги захватить звездолет, в них вспыхнуло бурное негодование.
      - Мионяне поступили благородно, - добавила Анна. - Они разрешили Веге улететь на "Космосе". Они высадили нас на Марсе, обеспечив всем необходимым.
      - Когда это было? - спросил Эванс.
      Они подсчитали дни. Оказалось, что звездолет мионян улетел в тот день, когда прибыли американцы.
      - Как жалко! - произнес с досадой Бил.
      Прилетев на несколько часов раньше, они бы своими глазами увидели и звездолет, и мионян! Анна призналась, что первоначально она и ее спутники опасались, что Бил и Эванс - помощники Беги.
      Эванс с негодованием прервал ее: - Как вы могли подумать об этом!
      - Извините нас, - вмешался в разговор Скрибин. - Я знаю, что вы совершенно другие люди, что вы - наши друзья. . . Но поймите, после того, что случилось с нами. . .
      - Мы понимаем это, сэр! - сказал Бил.
      - Но даже если б Вега разыскал нас и здесь, то он все равно не достиг бы своей цели! - заявила Анна. - Нашим друзьям на Земле уже все известно. За нами летит ракета. Они перевернут вверх дном не только Землю, но и всю Солнечную систему, но найдут нас!
      Американцы понимали, что Скрибину и его дочери пришлось пережить очень многое, и не знали как выразить им свое сочувствие.
      Бил встал.
      - Господа! - взволнованно заявил он. - Друзья! Я должен сказать, что все мы готовы публично осудить, невзирая на последствия, недостойные поступки наших соотечественников.
      - Спасибо вам! - сказал Скрибин.
      - Наш народ, мистер Скрибин, честный, трудолюбивый и свободолюбивый народ! - добавил Эванс. - Он осудит этот позорный акт. . .
      - Я не сомневаюсь в этом, друзья!
      - Наши ученые, наша интеллигенция не причастны к этому, что произошло с вами.
      - Я знаю это, мистер Эванс, очень хорошо знаю.
      Скрибин пожал руки американцам.
      - Я очень счастлив, что познакомился с вами! - воскликнул Бил. - Вц замечательные люди!
      Он смутился и умолк.
      - Асур! - обратился с улыбкой Эванс к смуглому землянину, побывавшему в другом мире. - Расскажите нам о себе. Неужели вы жили когда-то на Земле?
      Асур улыбнулся.
      - Да, я родился и жил на Земле. Я вам расскажу свою историю, если она интересует вас. .
      - Завтра прилетит наша ракета, - сказал Скрибин.
      - Так скоро! - не скрывая своего сожаления, заметил Бил. - Мы останемся на Марсе еще дней десять. Хотим побывать на севере и на юге. Жаль, что мы не сможем вместе лететь ка Землю.
      Скрибин похлопал его по плечу.
      - Бил, вы отличный парень. Я никогда не забуду нашей встречи!
      Все утро Скрибин, Анна и Асур сидели под куполом, по очереди дежурили у радиостанции и не сводили глаз с неба. С ракеты запросили координаты, справились о погоде и сообщили, что полет проходит нормально.
      К обеду приехали Эванс и Бил. Бил пытался шутить, но настроение у него было подавленное. Он сидел рядом с Анной. Рассказывая ей о культуре майя и инков, он высказал предположение, что майя являются потомками марсиан. Должно быть, десятки тысяч лет тому назад марсиане приземлились в Америке и там обосновались.
      Ему не удалось развить до конца свою гипотезу, потому что Асур вскрикнул: - Ракета!
      На оранжевом небе появилась звезда. Она стремительно приближалась с востока. Становилась все ярче и ярче, стремительно пронеслась над ними и исчезла. Через полчаса она снова появилась. Теперь она была величиной со спутник Марса - Фобос. При третьем подходе показалась землянам огромной птицей, которая росла с каждой минутой.
      Вскоре над ней появилось белое пятнышко.
      - Парашют! - заметил Бил. - Красиво, правда?
      Под кормой ракеты вспыхнуло пламя. Она медленно опускалась на поверхность Марса.
      - Анна, - шепнул Эванс, - у меня к вам одна просьба.
      - Я вас слушаю, доктор.
      Он смотрел себе под ноги, теребя лайкам пиджака.
      - Не стесняйтесь, Эванс! Говориic, - ласково сказала девушка.
      - Анна, прошу вас, оставьте мне свой адрес. Я хочу вам написать. Вы ответите мне, да?
      - Конечно, Эьапс.
      Она вошла в палатку и немного погодя вернчлась с конвертом. Подала его Эвансу и сказала: - Вот адрес. Я непременно напишу вам.
      К ним подошел Бил.
      - Что это за заговор! -спросил он.
      - Я попросил у Анны адрес, - смутился Эванс.
      - А мне? Я тоже хочу переписываться с вами, - серьезным тоном сказал Бил.
      - Хорошо. Эванс даст вам мой адрес.
      Тут подошел Скрибин и протянул руки молодым американцам. Он выглядел бодрым и веселым.
      - Друзья! - сказал он. Через несколько минут прибудет наша ракета, и нам придется расстаться. Я никогда не забуду о днях, проведенных вместе с вами на Марсе.
      Он пожал им руки.
      Вдали среди дыма и пламени медленно опускалась на лесок серебристая громада космического корабля.
      В этот предвечерний час Марс казался очень гостеприимным и красивым.