Тауантинсуйу, или, точнее, Тау-ан-тин-суйу, означает «Земля четырех частей». Это и есть правильное, употреблявшееся самими инками название их государства. Вот почему в дальнейшем мы и будем говорить не об империи инков, а о Тауантинсуйу. Название это показывает, что государство инков издавна было разделено на четыре (некогда, видимо, равные) части, или провинции. Со времен древнейших легенд и преданий центром Тауантинсуйу, сердцем его был город Куско с окружающей его долиной. А к нему примыкали с разных сторон, примерно с севера, востока, юго-запада и юго-востока, отдельные провинции. Самая большая из них - Кольясуйу - находилась в классической культурной области Анд, в окрестностях озера Титикака. Она включала в себя территорию современной Боливии, север Чили и часть нынешней Аргентины. Вторая провинция - Кунтинсуйу - была расположена к юго-западу от Куско. Северная часть современной республики Перу и нынешний Эквадор составляли территорию третьей гговинции- Чинчасуйу. Четвертая провинция, Антисуйу, лежала на востоке страны, включая в себя и восточные склоны Анд.
       Административное разделение Тауантинсуйу на четыре провинции обычно приписывается одному из древнейших инков - Пачакути Инка Йупанки. В ту пору он мог еще легко делить территорию своего небольшого государства на равные части. Впоследствии сделать это было гораздо труднее, ведь в период своего наивысшего расцвета Тауантинсуйу занимала площадь более 950 тысяч квадратных километров с населением не менее пяти-семи миллионов человек.
       Инки не писали книг, а узловые записи (кипу), которые отнюдь не были видом письма (о них мы скажем позднее), никаких исторических сведений об их происхождении не содержат. Зато сохранились легенды. Великолепные, красочные инкские легенды. Они-то и рассказывают о том, как возник мир и люди, и о том, как и откуда появились первые божественные инки.
       Произошло это так. Бог Инти (солнце) с горестью наблюдал, как живут люди на земле. А жили они словно дикие звери или еще хуже. Даже его самого - божественное солнце - они не почитали. И однажды сжалился Инти над людьми и послал к ним своих детей - сына Манко Капака и дочь Мама Окльо. Но те не знали, куда и к кому им идти. И дал им Инти прут из чистого золота и повелел, чтобы шли они туда, куда выведет их золотой прут. И где он без труда воткнется в землю, пусть там они поселятся. И вот Манко Капак и Мама Окльо сошли с небес и погрузились в озеро Титагкака, а выйдя из него на берег, пустились в путь. Пошли они на север. И по дороге пытались втыкать в землю золотой прут. Но земля не пускала его в себя. Наконец пришли они в долину, называемую Куско (Пуп), и опять попытались воткнуть прут в землю. И здесь золотой прут легко и глубоко вошел в нее.
       Исказал тогда Манко Капак сестре своей Маме Окльо, которая была ему и женой: «Видишь, наш отец, бог-солнце, желает, чтобы мы здесь поселились». И во исполнение его божественной воли они остались в этой долине и основали город, который, как и долину вокруг него, назвали Куско, а людям, которые там обптали, даровали религию, закон и порядок. Манко Капак учил мужчин обрабатывать землю и добывать редкие металлы. А Мама Окльо учила женщин ткать и вести домашнее хозяйство. И создав государство, Манко Капак стал его первым инкой, а Мама Окльо - супругой инки.
       Так говорят легенды. Их множество. И все они сходятся на том, что основателем империи инков был Манко Капак, носивший титул «инка» в знак своего божественного происхождения, и что женой его была Мама Окльо.
       Супругой инки (по-кечуански она именовалась койя - «правительница») могла быть только его родная сестра. Членам династии инков, потомкам легендарной четы - Манко Капака и Мама Окльо, браки вне рамок рода были запрещены, и поэтому число «прямых потомков солнца» всегда было невелико. В период завоевания Перу испанцами всех членов рода инков, рожденных в «королевском айлью», насчитывалось лишь 518 человек. За исключением первого, легендарного инки Манко Капака, все последующие, бесспорно, существовали в истории. Сменялись они на престоле инков в таком порядке:
 
      второй инка - Синчи Рока,
      третий - Льоке Йупанки,
      четвертый - Майта Капак,
      пятый - Капак Йупанки,
      шестой - Инка Рока,
      седьмой - Йауар Уакак,
      восьмой - Виракоча Инка
      девятый - Пачакути Инка Йупанки
      десятый - Тупак Инка Йупанки,
      одиннадцатый - Уайна Капак
      двенадцатый - Уаскар, его жена - Мама Кока
      „ - Мама Кава
      „ - Мама Тукукарай
      „ - Курихипси
      ,, - Мама Микай
      „ - Мама Чикуа
      „ - Мама Рондокайа
      „ - Мама Анакуарки
      „ - Мама Окльо (Вторая)
      „ - Арауна Окльо - Чукуй Уйпа.
 
       Инаконец, тринадцатым, «незаконным» инкой был злополучный Атауальпа. После его смерти - уже при испанцах - на трон вступили другие Инки, последним из которых был Тупак Амару (так называемый Первый). Однако власть этих правителей, которые после завоевания Тауантинсуйу испанцами «владычествовали» чаще всего лишь в отдаленных, еще не покорившихся конкистадорам районах Восточных Анд, была уже в значительной мере иллюзорной.
       Как уже указывалось, о доколумбовой истории андской области в нашем распоряжении имеется гораздо меньше сообщений, чем об истории Мексики. Поэтому не только историю доинкских культур, но и весь период правления первых шести инков мы знаем весьма поверхностно. О легендарном же Манко Капаке нам известно лишь то, что он основал в долине Куско свое небольшое государство. Возникновение этого государства, превратившегося впоследствии в величайшую империю доколумбовой Америки, мы можем датировать второй половиной XII века.
       Когда Манко Капак умер, он, согласно легендам, превратился в камень, который преемники его охраняли как драгоценную реликвию.
       Второй инка, Синчи Рока, совершил первые завоевания и увеличил свое небольшое государство. При этом он продвигался на юг, к озеру Титикака. Присоединение к империи новых областей продолжалось при третьем, четвертом и пятом инках - Льоке Йупанки, Майта Капаке и Капак Йупанки, К истории завоевания этих аймарских территорий нынешней Боливии мы еще вернемся.
       Шестой инка, Инка Рока, впервые изменил направление инкских завоеваний и попытался овладеть областью тропических лесов, лежащих в низинах к северо-востоку от Куско. Но только при седьмом инке, Йауаре Уакаке, Тауантинсуйу становится по-настоящему могущественным государством. Уакак создал хоть и небольшую, но прекрасно обученную постоянную армию, которая под командованием талантливых военачальников Апо Майты и Вика-Кирао покорила ряд крошечных государств, распложенных по соседству с кусканской долиной. Все они были присоединены к империи.
       Преемником Йауара Уакака, который, по сообщению Сьесы де Леона, был убит, стал Виракоча Инка. С помощью уже названных двух военачальников он завершил покорение племен, говоривших на языке аймара. В то время как инки воевали у озера Титикака, в непосредственной близости от Куско завязалась борьба не на жизнь, а на смерть между двумя другими наиболее могущественными в ту пору государствами. Одним из них было государство племени чанков, другим - государство кечуа, живших в непосредственном соседстве с Куско. Чанки сокрушительным ударом положили конец племенному единству кечуа. Большая часть этого племени подпала под власть победителей. Военачальники Виракочи Инки, не теряя времени, принудили остальных кечуа присоединиться к Тауантинсуйу. Это имело весьма важное значение для позднейшей истории инкской империи. Дело в том, что немногочисленное племя кечуа - «людей из теплой долины» (они вначале жили в долине реки Апуримак, в области с чрезвычайно мягким климатом) - говорило на языке, который инки, оценив присущие ему преимущества и богатство его словаря, впоследствии переняли. Со свойственной им последовательностью инки начали распространять воспринятый ими язык по всей империи. Это произошло в начале XV века. А спустя сто лет на кечуа говорило уже подавляющее большинство населения Тауантинсуйу.
       Между тем чанки, нанесшие роковой удар кечуанскому государству, решили уничтожить и другую свою крупнейшую соперницу - империю инков. В 1437 году - это первая дата в истории Тауантинсуйу, которую можно считать точно установленной, - они открыли военные действия. Отряды армии инки были разбиты один за другим, и вскоре враг стоял уже перед воротами Куско. Казалось, дни города и империи сочтены. Виракоча Инка вместе с избранным им себе в преемники сыном Урконом и другими членами капак айлью бежал из Куско и укрылся в горной крепости Шакишауана. Однако не все потеряли голову и сложили оружие. Те же два военачальника - Апо Майта и Вика Кирао (теперь уже очень старые) - укрылись со своими отрядами в Куско, а вместе с ними защищали Пуп земли два других сына инки, братья Уркона - Йупанки и Рока. Йупанки взял на себя командование всеми оставшимися в Куско войсками.
       Чанки начали штурм города, однако защитники Куско держались стойко и мужественно. Атаки чанков с каждым днем становились слабее. Тогда на чанков внезапно ударил с фланга специально выделенный отряд инкской армии - и осаждающие превратились в осажденных. А спустя несколько часов армия чанков перестала существовать.
       Месть победителей была страшна. С захваченных в плен чанков заживо сдирали кожу, набивали ее золой и соломой, после чего «мумифицированных» таким образом чанков складывали в «музее воинской славы» в Куско. Спустя сто лет их еще показывали первым испанцам. Победа над чанками, самым опасным врагом инков за всю историю доколумбовой Южной Америки, означала для инков то же, что для ацтеков уничтожение Аскапоцалько.
       Теперь, когда чанки были повержены и уничтожены, а кечуа присоединились к Тауантинсуйу, на всей территории материковых областей Перу уже не осталось силы, способной противостоять инкским завоеваниям. Происходят перемены и внутри империи. После смерти Виракочи Инки (1438) на трон был официально возведен его сын - малодушный Уркон. Но его брат Йупанки, победитель чанков, при поддержке военачальников, отстоявших вместе с ним Куско, совершает дворцовый переворот, берет власть в свои руки, и вскоре верховный жрец официально провозглашает вступление на престол нового, девятого инки Тауантинсуйу - Пачакути Инка Йупанки.
       Пачакути Инка Йупанки рядом организационных мер укрепил внутреннюю стабильность Тауантинсуйу. Его сын, десятый инка, Тупак Инка Зуланки (он вступил на престол в 1471 году) неизмеримо расширил границы империи. Сначала он предпринял большую военную экспедицию на север Перу и в современный Эквадор - в область Кито. Возвращаясь из своего похода, он с севера, то есть со стороны, откуда его нападения никак не могли ожидать, внезапно вторгся в государство Чиму и быстро овладел всей его обширной территорией. Победа над Чиму открыла инкам доступ к морю. Тупак Инка Йупанки одну за другой захватил все перуанские прибрежные долины с их богатыми городами. Тогда же он разрушил Чан-Чан, столицу Чиму, в наказание за то, что жители этого города не пожелали принять «солнечную религию» инков.
       Вскоре по возвращении в Куско Тупак Инка Йупанки стал готовить новый поход - самую крупную военную операцию из всех осуществленных когда-либо в доколумбовой Америке. Во главе огромной армии двигался он через земли теперешней Боливии в северную часть современной Аргентины, затем вновь перешел Анды, вступил в безводную Атакамскую пустыню на севере Чили и по нынешней территории этой страны продвинулся более чем на тысячу километров к югу - до реки Мауле.
       Только здесь, встретив мужественное сопротивление чилийских арауканов, он вынужден был остановиться.
       Таким образом, в 1493 году, когда Тупак Инка Йупанки умер, его сыну Уайна Капаку досталась в наследство империя, равной которой не было во всей индейской Америке. С севера на юг она простиралась почти на 5 тысяч километров. Уайна Капак завершил дело отца, он покорил лесные племена в перуанской Монтанье и нанес поражение чиригуанам, могущественному индейскому племени, которое в начале XVI века напало на его государство с юго-востока. Однако прежде всего Уайна Капаку пришлось заняться наведением порядка внутри империи, беспредельно разросшейся в результате походов его отца.
       Захват столь обширных территорий, естественно, требовал наличия огромной военной силы. Между тем в Тауантинсуйу было только одно «регулярное» воинское соединение, представлявшее собой личную гвардию Инки. Остальные формирования создавались лишь на время войны. Каждое айлью посылало свой отряд, а затем из них составлялись более крупные соединения в провинциальных городах. Воинская повинность распростанялась на все мужское население Тауантинсуйу. Дисциплина была очень строгой. Воина, который во время марша вышел из рядов, могли покарать даже смертью.
       Армия инков побеждала главным образом благодаря своей численности. Можно себе представить, какое действие производил уже один вид многотысячных инкских колонн на врагов Тауантинсуйу, уступавших им численно во много раз. Если страх перед этим нескончаемым потоком войск не обращал неприятеля в бегство, наступал черед второго, «психического оружия» инков - шума. Десятки тысяч воинов принимались кричать изо всех сил, понося противника, и трубить в раковины. Если же и грозные крики не устрашали врага, начиналась битва. Ее начинали лучники, осыпавшие неприятеля дождем стрел. (Эти отряды целиком состояли из покоренных инками обитателей тропических лесов.) Когда армии сближались, пращники обрушивали на врага град камней. И наконец, вступала в действие инкская пехота, вооруженная копьями и маканами. Исход боя зависел, таким образом, от рукопашной схватки. С момента исторической победы над чанками в 1437 году инкская армия не потерпела поражения ни в одной сколько-нибудь значительной битве, ибо в каждом рукопашном бою на одного неприятельского воина приходилось до 20 воинов инки.
       От взятых в плен военачальников вражеского войска инки избавлялись необычным способом: они заточали их в подземные казематы в Куско, кишевшие ядовитыми змеями, и те сами вершили казнь. Однако всем остальным пленным ничто не грозило. Правда, их приводили в Куско на главную площадь, где перед храмом, посвященным солнцу, они должны были пасть ниц, дабы сын солнца - инка - мог пройти по их склоненным выям. Но после этого им разрешали вернуться домой, на свою теперь уже присоединенную к Тауантинсуйу родину. В глазах инков они теперь уже не были врагами, а становились гражданами империи со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями.
       Тауантинсуйу была единственной империей доколумбовой Америки, где последовательно, особенно со времени Пачакути Инка Йупанки, проводилась колонизаторская политика. Эта политика - одно из лучших доказательств организаторского таланта правителей инкской империи, а результаты ее до сих пор ощутимо сказываются в этнических и языковых особенностях населения андских республик. Во-первых, в каждой завоеванной стране инки настойчиво вводили кечуа как единый государственный язык. Наряду с этим они нередко переселяли во вновь присоединенные области империи говорящих на кечуа жителей тех областей, которые уже давно стали составной частью империи. Этим переселенцам, называвшимся митимаэс, уже была знакома инкская хозяйственная и административная система, и оии привычно подчинялись ей и на своем; новом месте жительства. Тем самым вновь присоединенные земли весьма скоро утрачивали свой самобытный характер и становились территориями Тауантинсуйу, полноправно участвовавшими в хозяйственной и государственной жизни великой империи. Коренных же жителей вновь завоеванных стран отправляли на поселение во внутренние области Тауантинсуйу. Там, в новой среде, они быстрее приспосабливались к жизненному укладу империи инков. Такая политика укрепляла единство империи и способствовала дальнейшему расширению ее границ. Так, индейцы, принадлежавшие к десяткам и даже сотням племен, нередко совершенно разнородных и весьма далеких в языковом отношении, превращались в граждан Тауантинсуйу, живущих в одинаковых экономических условиях, обладающих одним уровнем культуры и, главное, говорящих на общем для всех языке - языке кечуа. К тому времени, когда в Америке появились первые европейцы, по меньшей мере каждый четвертый индеец уже говорил по-кечуански. Этот государственный язык Тауантинсуйу является и поныне наиболее распространенным индейским языком Америки, вытеснившим в андских республиках все другие индейские языки, за исключением аймара. В наши дни в Перу, Боливии, Эквадоре, в северной Аргентине и на севере Чили по-кечуански говорят даже чаще, чем по-испански. Это языковое единство андских индейцев в настоящее время представляет собой прочную основу для формирования и развития весьма многочисленной индейской народности - кечуа.
       Но вернемся к Уайна Капаку, последнему инке, правившему в Тауантинсуйу до прихода испанцев. За 34 года своего правления он сделал много для укрепления великой империи. Но в 1527 году Уайна Капак внезапно умер (от чумы, эпидемия которой охватила тогда весь север империи), не успев указать, кто из его сыновей должен ему наследовать. При таких обстоятельствах на престол надлежало вступить его старшему законному сыну - Уаскару. И Уаскар был в Куско возведен в сан верховного жреца. В то время в Кито, любимом городе Уайна Капака, правителем был один из сводных братьев Уаскара - властолюбивый Атауальпа. Задумав использовать внезапную смерть отца в своих интересах, он затаил, что Уайна Капак, умирая, завещал, чтобы Тауантинсуйу была разделена на две части, ибо такой огромной империей нельзя управлять из одного центра, и чтобы северной половиной государства правил он, Атауальпа. И вот в то время, когда далеко на севере - на Кубе и в Панаме - конкистадоры уже точили мечи, готовясь отправиться на поиски легендарных сокровищ не менее легендарных индейских империй, в самой могущественной из них началась борьба двух братьев за престол, приведшая к кровавой междоусобной войне.
       Победу одержал честолюбивый Атауальпа, у которого были лучшие инкские военачальники и отборные войска, обученные еще Уайна Капаком. Но в этой междоусобице империя утратила свою былую мощь.
       Какова же была структура этой империи? Основной ячейкой огромного «пчелиного» государства был айлью - род (в эпоху последних инков основанный уже не на кровном родстве, а представлявший территориальную общину). Каждый айлью владел определенной, строго ограниченной площадью угодий. В каждой деревне и каждом городе, как правило, было несколько айлью. Несколько деревень образовывало «округ», которым управлял курака - назначенный инкой чиновник. Несколько округов составляло одну из четырех провинций Тауантинсуйу.
       Рядовой член общины - хатунруна - в течение всей жизни был, таким образом, связан со своим айлью: совместно с ним обрабатывал землю, с ним же шел в сражение. В айлью совершались и основные религиозные обряды (вероятно, в древних родовых святилищах, которые по-кечуански именовались уака). Для мужчины женитьба была почти обязательна, и при этом он должен был взять в жены девушку по возможности из того же айлью. Из общинной земли каждый мужчина получал строго установленную часть- «надел», называвшийся тупу. На каждого ребенка-мальчика семья получала дополнительно одну тупу, на каждую девочку - половину тупу. Вся земля в Тауантинсуйу была разделена на три части. Первая принадлежала «божественному солнцу» (доход с нее шел на содержание жрецов и на жертвоприношения), вторая - государству и инке, и наконец, доход с третьей оставлялся земледельцу.
       Основной культурой инкского земледелия была кукуруза (по-кечуански - сара), в менее плодородных областях - картофель (папа), а также фасоль (терви), красный перец (рекото) и т. д. Благороднейшее андское животное, лама, не годилось для тягла, и потому все полевые работы люди выполняли сами.
       Обработка полей начиналась в августе. Земледельческий сезон открывал сам инка на «поле правителя» в Куско ударом золотой мотыги. Поскольку доколумбова Америка не знала плуга, андские индейцы использовали для вскапывания земли особые палки длиной в человеческий рост. Затем женщины разрыхляли почву мотыгами.
       Земледелию необходима вода. А между тем в Андах она далеко не везде имеется в изобилии. Поэтому в Тауантинсуйу была создана довольно сложная система оросительных каналов. Прямо над Куско до сих пор сохранились остатки огромного резервуара, из которого в засушливое время вода подавалась на большие расстояния.
      С недостатком влаги земледельцы боролись также путем террасирования склонов. К тому же во внутренних высокогорных областях Перу, где находился центр империи инков, почти не встречается больших равнинных пространств, пригодных для земледелия. И андский индеец вынужден был создавать поля на склонах гор. Ему приходилось буквально высекать на крутых склонах ступень за ступенью, огораживать каждую каменным барьером, чтобы в период дождей вода не смывала землю, и лишь после этого он мог засевать свои маленькие ступенчатые поля. Эти террасы, представлявшие собой гордость инкской культуры, сооружались, видимо, под руководством чиновников и по разработанным ими проектам.
       Стада лам, как и земля, были разделены между тремя владельцами - «божественным солнцем», инкой и народом. Главной предписываемой государством трудовой повинностью женщин было прядение и ткачество. Так миллионы жителей империи из года в год планомерно приумножали богатство огромного государства.
       Государство же превосходно организовало хранение и доставку земледельческих продуктов. В каждой провинции имелось по два гигантских склада-зернохранилища, один- «божий», другой- «государственный». Из «государственных» складов выдавались одежда и провизия государственным чиновникам, воинам, строителям дорог и крепостей, а также приближенным инки. Из «божьих» амбаров снабжалась многочисленная армия жрецов. Но если случался голод или стихийное бедствие уничтожало урожай, государственные хранилища открывались и для народа.
       Основной обязанностью громадного большинства подданных в Тауантинсуйу было трудиться на пользу империи. А поскольку денег в Тауантинсуйу не существовало, рядовой подданный (многие авторы называют его «налогоплательщик») выполнял свой долг перед государством, участвуя в земледельческих работах или служа в войсках или, наконец, так называемой митой. Мита (весьма важное с хозяйственной точки зрения изобретение инков) означала обязанность всех или почти всех подданных империи работать на строительствах государственного значения, осуществляемых по указанию инки (и никого другого), а также выполнять другие необходимые работы, в том числе на государственных рудниках однако на рудниках - не более одного месяца). Мита давала государству возможность за несколько дней сосредоточить на важных работах десятки тысяч людей. Так, в Тауантинсуйу необыкновенно быстрыми темпами строились дворцы, святилища, водопроводы, оросительные системы, мосты, пороги и огромные крепости. Например, нам известно, что крепость Саксауаман в предместье Куско строили одновременно 30 тысяч рабочих.
       Те, кто не был способен работать - больные, а также вдовы, - получали от государства полное обеспечение, прежде всего одежду и пищу.
       Народ (хатунруна) был разделен в империи на двенадцать возрастных групп. Люди старше 60 лет освобождались от всякой трудовой повинности, а люди старше 50 лет работали значительно меньше других. При этом рядовые представители населения в равной мере пользовались всеми материальными благами.
       Однако надо помнить, что те, кто составлял основную массу земледельческого населения - хатунруна, подвергались жестокой эксплуатации. Ведь на труде их паразитировали жрецы, курака - своеобразная инкская аристократия, занимавшая различные высшие и низшие служебные должности, а на самой вершине государства - инка и члены капак айлью. С другой стороны, в Тауантинсуйу существовала группа совершенно бесправных людей, почти рабов, называвшихся йанакуна. И было их немало. Один из первых испанских хронистов спустя более чем 40 лет после конкисты насчитал свыше 47 тысяч йанакунов, оставшихся со времен империи. Следовательно, в Тауантинсуйу не существовало равенства. В Тауантинсуйу народ жестоко эксплуатировался и был лишен свободы. Государство при этом использовало и религию для оказания соответствующего воздействия на народ. Каждый представитель «народа» был на всю жизнь привязан к своему айлью, месту жительства или работы, которые были определены ему инкой и его чиновниками.
       Во главе Тауантинсуйу стоял неограниченный властитель - инка, которого называли сапа (единственный). Будучи прямым потомком «божественного солнца», он и сам почитался богом. Отсюда его второй титул - Интип Кори (сын солнца). Преемника себе инка выбирал среди своих сыновей (выбор не обязательно должен был пасть на первенца). Будущий инка «готовился к своей должности» в кругу ученых. Затем он сдавал своеобразный государственный экзамен - уаранчикой. Перед тем как взойти на престол (многие правители передавали свою «власть» преемнику еще при жизни, а сами удалялись «на покой»), новый инка должен был три дня пребывать в одиночестве и не принимать пищи, а затем он торжественно короновался. «Короной» инке служило льяуту - подобие венца из цветных шерстяных нитей, несколько раз обернутых вокруг его головы. Знаками верховной власти были золотые, почти полуметровые регалии. Скипетр украшали три пера редкостной горной птицы коракеке. Инка восседал на низком резном троне из красного дерева. Принимая просителей, он оставался отгороженным от них занавесом. Лишь в крайне редких случаях занавес поднимался и тот, кому была оказана эта исключительная милость, мог лицезреть властителя.
       Обычно инка ходил в одежде того же покроя, что и у его подданных, но сшита она была из более красивых тканей, сотканных девушками из монастыря «невест солнца». И он никогда не надевал одно и то же одеяние дважды. Пища подавалась инке на золотом блюде, а остатки с его стола жрецы торжественно сжигали.
       Некоторые инки, в особенности Тупак Инка Йупанки, много путешествовали. «Выездом» инки были деревянные носилки, отделанные золотом. Носилки обслуживал особый отряд носильщиков (принадлежавших только к племени рукана), одетых в синюю прямого покроя одежду. Как мы уже знаем, инка имел лишь одну законную жену - койю, и это всегда была его родная сестра. Но к его услугам были сотни, а то и тысячи наложниц, а также юные девственницы из монастыря «невест солнца».
       Когда инка умирал, тело его бальзамировали. Мумию инки оставляли в его дворце. С этого времени дворец превращался в своего рода святилище, а новый инка строил себе новый дворец. Мумию усаживали на золотой трон. Возле трона устанавливалась золотая статуя почившего инки в натуральную величину. Впоследствии эти золотые статуи стали добычей алчных испанских завоевателей. К сожалению, не сохранились и мумии инков. Из сообщения одного хрониста мы знаем, что мумии инки Уайна Капака и двух его предшественников (а также их жен) были найдены в Куско в середине XVI века, но по приказу вице-короля их вскоре закопали в землю у ограды больницы в Лиме.
       Итак, инка был неограниченным, абсолютным владыкой империи. Он был земным богом, единственным законодателем и верховным военачальником. Тем не менее инки в отличие, например, от властителей восточных деспотий пытались играть роль милостивых, мудрых и справедливых правителей.
       Кгосподствующей верхушке, помимо самого инки, принадлежали все его кровные, родственники, представители капак айлью, то есть инкского рода, носившего название пакайопу (Большие уши, по-испански ore jones). В большинстве случаев жили они в Куско и занимали все высшие государственные посты, в том числе и вторую по значению должность в империи - должность верховного жреца. Все четыре апу - правители четырех провинций империи - также были кровными родственниками инки. Отличительным знаком принадлежности к инкскому роду, помимо различных регалий и украшений, были удлиненные мочки ушей (что достигалось с помощью ношения в ушах особых колец). Низшим слоем правящего класса были курака. Ранг курака зависел от того, сколько подданных, обязанных нести государственные повинности, находилось под его надзором. Высшим из них был чиновник знатного происхождения, именовавшийся хоно курака (господин 10 тысяч людей), низшим - пакака курака (господин 100 людей). Курака, руководившие всем укладом жизни и всей трудовой деятельностью рядовых членов общины, регулярно проводили проверку их численности, так что в Куско каждый год поступали точные «узловые» записи с важнейшими статистическими данными.
       Таким образом, принадлежность к числу привилегированных давала возможность занимать высокие должности. И хотя привилегии, правовые и имущественные, передавались по наследству, вместе с ними члену привилегированной группы передавалась обязанность выполнять точно определенные функции в государстве. Помимо таких государственных организаторов, в Тауантинсуйу существовали еще и помощники пакака курака, руководившие работой десяти, иногда пятнадцати человек. Их курака выбирал по своему усмотрению из числа хатунруна - рядовых подданных.
       Резиденцией инки, почти всех Больших ушей и многих курака был Куско. Видимо, лет за сто до нападения Писарро в городе была произведена перепланировка. Поэтому мы не знаем точно, как выглядел он в древнейшие времена. Перестройка города приписывается десятому инке, знаменитому Тупак Инка Йупанки, который на основании миты призвал с этой целью в столицу до 20 тысяч человек. К той же поре относится и первое сообщение о социальной смуте среди доколумбовых индейцев.
       Шесть тысяч человек ежедневно доставляли в Куско огромные стотонные плиты из Майунских каменоломен, расположенных за многие километры от города. Этот груз приходилось волоком тащить через скалы. Однажды такая плита, порвав канаты, похоронила под собой четыреста человек. Оставшиеся в живых взбунтовались и убили руководителя работ.
       Ивсе же перестройка города была доведена до конца. Как же выглядел Куско в пору появления в Америке первых европейцев? Перуанцы сравнивали свой главный город с телом пумы - животного, которое они чтили за его силу и отвагу. Головой пумы была крепость Саксауаман, хвостом- река Вилькамайо. Город делился на две резко отличавшиеся друг от друга части: Ханан Куско (Верхнее Куско) и Хурин Куско (Нижнее Куско).