Глава ШЕСТАЯ

Жермена несколько часов лежала без сна и думала о Лукасе. Она предположила, что заснула в какой-то момент, но проснулась очень рано, и он снова был в ее мыслях, и она опять начинала дрожать, вспоминая его волшебный поцелуй.

И все-таки зачем Лукас пригласил ее пойти с ним в картинную галерею — и, кроме того, повел потом обедать? Уж конечно, не потому (она улыбнулась при этой мысли), что его подвела некая дама по имени Беверли. Лукас прекрасно знал, что она считала Беверли существом женского пола.

Жермена не могла уяснить, почему Лукас пригласил ее провести вместе время. Вряд ли только для того, чтобы убедить ее приехать сегодня в «Хайфилд» и помочь миссис Добсон. Он мог сделать это, когда заезжал в среду.

Так почему же он пригласил ее? Может быть (сердце начало отчаянно биться), она стала немного нравиться Лукасу? Ах, как Жермене хотелось верить в это! Вдруг ее сердце замедлило ритм и почти замерло. Господи, девушка, ты что, забыла? У него в доме Эдвина! Зачем мужчине терять с тобой время, когда рядом такая красотка?

Прекрати, пожалуйста, приказала себе Жермена. Она только теперь по-настоящему поняла, насколько измена Эша в пользу чар Эдвины пошатнула ее уверенность в себе. Жермена решила, что Лукас пригласил ее только потому, что она действительно нравилась ему. Должно быть. Но ведь Эдвина находится в «Хайфилде». Однако он не торопился к ней, верно? И не бросился домой, как только вернулся из поездки в Швецию, так ведь?

На мгновение Жермена задержалась на сладостной мысли о том, что, хотя Лукас узнал Эдвину немного раньше, он выбрал младшую сестру. Означает ли это, что Лукас предпочел ее Эдвине?

Блаженство Жермены было кратким. Лукас наверняка уверен, что Эш влюблен в Эдвину. Хотя и говорится, что в любви и на войне все средства хороши, Жермена хорошо знала: Лукас оберегает своего младшего брата. А раз это так, то не потому ли он сдерживает свои желания и намеренно держится в стороне от чар Эдвины?

Чувствуя, что совсем запуталась, Жермена вылезла из постели. Сейчас она точно знала только одно: у нее нет сил отказаться от возможности увидеть Лукаса и провести с ним сегодня какое-то время.

Было уже больше одиннадцати, когда, стараясь унять нетерпение и одновременно говоря себе, что чем скорее она попадет в «Хайфилд», тем скорее окажет помощь миссис Добсон, Жермена въехала в ворота поместья.

К лицу прилила теплая волна, когда она увидела, как на дорожку выходит Лукас.

Увидев ее, он остановился, ожидая, когда она подъедет.

Внешне Жермена уже контролировала себя. Лукас открыл дверцу водителя.

— Рад видеть вас здесь, — приветствовал он девушку, и, хотя она была уверена, что он не вкладывает особого смысла в свои слова, у нее странным образом подскочило сердце. Он вытащил из багажника ее сумку.

— Вы в той же комнате, что и в прошлый раз, — сообщил Лукас, вводя гостью в дом. — Спускайтесь, как только бросите сумку. Я распоряжусь насчет кофе.

Он собирается пить с ней кофе? От одной этой мысли у нее внутри все затрепетало: они вдвоем, Лукас и она…

— Я сама приготовлю, — решила она. — Я здесь не для того, чтобы мне подавали, а у миссис Добсон и так хватает…

— В эти выходные Тина будет помогать миссис Добсон, — перебил ее Лукас.

— Тина?

— Сестра Шэрон, — объяснил Лукас.

— Шэрон — это которая помогает миссис Добсон на неделе? — вспомнила Жермена.

— За исключением прошлой пятницы, когда маленький мальчик Шэрон заболел.

Жермена сообразила, что помощь Тины организовали, должно быть, в его отсутствие и что, если сегодня и завтра здесь будет Тина, чтобы помочь миссис Добсон, нет никакой причины и ей находиться здесь.

Девушка как вкопанная остановилась у лестницы.

— Вам надо было позвонить мне, — запротестовала она. Ах, нет, тогда ей придется вернуться в Лондон!

— Для меня всегда удовольствие слышать ваш голос, Жермена, но зачем же мне звонить? — спросил Лукас, и Жермена установилась на него широко раскрытыми глазами.

— Затем, чтобы я не приезжала. Если у миссис Добсон есть помощница, то мне не нужно быть здесь, — ответила она и тут же добавила: — Я поеду.

— Ни в косм случае! — категорически заявил Лукас, не слушая никаких возражений.

— Почему? — От удивления, что он настаивает на ее присутствии, у Жермены осекся голос.

— Потому что… — тут же начал отвечать он, но потом замолчал, улыбнулся и с победным видом проговорил: — Потому что вы так прекрасно печатаете отчеты.

Жермена моргнула, но спустя секунду до нее дошло.

— Плутишка, — легонько пожурила она его. — У вас совещание до отлета в понедельник, и вы хотите, чтобы ваш отчет о поездке в Швецию был напечатан и готов до этого.

Лукас внимательно посмотрел на нее, а потом вдруг протянул руку и медленно провел пальцем по ее щеке.

— Скажите, что останетесь, — произнес он.

Что она могла поделать?

— Ну, если вы так ставите вопрос, остаюсь, — спокойно ответила Жермена, чувствуя, как сердце разрывается от радости.

— Я пойду раздобуду этот кофе, — решительно заявил Лукас, и Жермена понеслась по лестнице.

Опасаясь, что ее эйфория улетучится, когда она увидит Эдвину, Жермена миновала дверь сестры и прошла прямо в комнату, где останавливалась в прошлый приезд в «Хайфилд». Она заглянет к Эдвине позже.

Жермена потратила всего несколько минут, чтобы распаковать сумку и освежить макияж. Обычно ее мало беспокоила собственная внешность, но если Лукас собирается присоединиться к ней за кофе, ей нужно быть уверенной, что она выглядит хорошо. Зеркало подтвердило: ее светло-платиновые волосы в полном порядке (все равно она провела по ним гребешком), а небольшое количество косметики на лице, которой она воспользовалась, смотрится неплохо.

Желая скорее увидеть Лукаса, Жермена поторопилась выйти, но наткнулась на Эдвину, которая, хромая, вышла из своей комнаты. Возбужденное состояние Жермены пропало.

— Господи, откуда ты взялась? — первой спросила Эдвина.

Жермену не обманула ее хромота.

— Сколько еще ты собираешься ломать эту комедию? — в ответ поинтересовалась она.

— Лукас оказался более крепким орешком, чем я предполагала, — ответила Эдвина, радуя сердце Жермены. Но она снова испортила ей настроение, когда добавила: — Однако я вижу все признаки того, что он готов сдаться… — На губах Эдвины появилась расчетливая улыбка, и она закончила: — Не знаю, зачем ты здесь, но раз уж это так, сделай полезное дело — освободи меня от Эша и оставь мне Лукаса.

— Ничего не выйдет, — ответила Жермена, когда Эдвина, не рискуя быть разоблаченной кем-то из посторонних, завела одну руку за «травмированную» спину и вместе с сестрой захромала вниз по лестнице.

— Почему нет?

— Потому что я здесь, чтобы поработать в выходные. Лукасу нужно кое-что напечатать.

— Так ты останешься на ночь?

Жермена не стала отвечать на агрессивный вопрос.

— Ты звонила папе на этой неделе?

— Хватит мучить меня! — огрызнулась Эдвина, но, когда увидела в холле Лукаса, ее лицо превратилось в сплошную улыбку. — А вы знали, что здесь Жермена? — окликнула она его.

У Жермены не было ни малейшего представления о том, что он думал, так как выражение его лица было непроницаемым.

— Это я пригласил Жермену побыть с нами, — ровно ответил он.

— Только не слишком заваливайте ее работой, шалунишка, — игриво пожурила его Эдвина.

Когда они поравнялись с ним, Жермена почувствовала, как у нее запылало лицо. Эдвина постаралась, чтобы все выглядело так, будто Жермена пожаловалась своей старшей сестре, что ее заставили работать.

Она поймала на себе его взгляд, смутилась и быстро отвела глаза.

А Лукас вкрадчиво ответил Эдвине:

— Не буду. Хотя у меня такое чувство, что Жермена никогда не станет жаловаться. — Затем он заботливо спросил Эдвину: — Сможете добраться до гостиной? Миссис Добсон сейчас принесет нам кофе.

Ухватившись за его руку и опираясь на него, Эдвина благодарно улыбнулась. Жермена почувствовала уколы ревности. Видеть это у нее не было сил.

— Я сама принесу кофе, — объявила она как можно спокойнее. — Я все равно хотела пойти и поздороваться с миссис Добсон.

С этими словами Жермена направилась в кухню, признавая, что ее любовь к Лукасу породила целую гамму неожиданных эмоций. Она, которая никогда в своей жизни ни к кому не испытывала сильной неприязни, возненавидела Лукаса при обстоятельствах, которые сопутствовали их первой встрече. Как она могла ненавидеть его? Неужели все это — неотъемлемая часть любви? Она внезапно почувствовала себя сбитой с толку, потому что не могла разобраться в себе.

— Я снова здесь, миссис Добсон, — улыбнулась Жермена, входя в кухню.

Домоправительница, искренне обрадованная ее появлению, познакомила девушку с Тиной, которая занималась кофейником. Жермена заметила, что на подносе стояли две чашки и два блюдца.

— Можно взять еще одну чашку? — спросила она и провела несколько приятных минут в разговоре с домоправительницей и ее помощницей. Потом, настояв, что сама отнесет поднос, Жермена пошла в гостиную.

Лишняя чашка и блюдце оказались ненужными. Лукас был на месте, но поднялся, как только она появилась в комнате.

— Извините меня, — обратился он к обеим девушкам, — мне нужно пойти взглянуть на изгородь.

— Ну никогда не посидит спокойно, — пожаловалась Эдвина, едва Лукас вышел.

— Бедная ты моя, — покачала головой Жермена и обнаружила в себе еще одну неожиданную черту, когда, насладившись накануне компанией Лукаса, предположила: — Должно быть, сегодня ты впервые видишь его после того, как он в пятницу возвратился из Швеции.

Эдвина, одарив ее быстрым взглядом, заметила:

— Вчера я поздно легла спать. На самом деле, я еще не ложилась, когда Лукас приехал домой.

Жермена была потрясена: она представила свою красивую сестру, мило разлегшуюся на одном из диванов, готовую начать действовать в тот самый момент, когда Лукас войдет в дверь.

— Он звонил мне из Швеции и спрашивал, как у меня дела, — искусно задела ее Эдвина.

Каким-то образом Жермене удалось удержать себя в рамках, оставаясь с ней в одной комнате, пока они вместе пили кофе и ни о чем особенно не говорили. Жермена внутренне вздохнула, потому что знала: Эдвина всегда выходит победителем.

В голове проносились яркие картины, когда Жермена допила кофе и отнесла поднос на кухню. Лукас спешит домой после того, как уехал от нее, чтобы пофлиртовать с ее сестрой. Больше всего ей хотелось убежать через черный ход и дойти до живописного ручья. Только там она могла бы успокоиться.

Но Лукас был где-то поблизости, проверял изгородь. И, если совсем недавно она поторопилась бы на улицу, чтобы побыть с ним вместе, то сейчас не была готова так скоро увидеть его снова.

Понимая, что ее сестру мало волнует, вернется она в гостиную или нет, Жермена пошла наверх, в свою комнату. Придется снова спуститься к ланчу, хотя бы ради приличия, но ей уже хотелось вернуться в Лондон.

Нет, это неправда. Влюбившись в Лукаса, она стала лгуньей — стала врать самой себе. Специально ли Лукас, которому нужно напечатать отчет, развлекал и очаровывал ее накануне, дойдя даже до того чудесного поцелуя, чтобы пригласить ее сегодня приехать в «Хайфилд»?

Пусть она слабая, пусть жалкая… Но Жермена так любила Лукаса, что, даже если бы он оказался последним подлецом, она хотела находиться в его доме, где у нее есть возможность видеться с ним.

Через пятнадцать минут Жермене удалось справиться со своими эмоциями, и тогда она смогла рассуждать более здраво. Послушай, вдумайся, советовала она себе. Неужели ты действительно веришь, что Лукас, человек с огромным состоянием, будет (заметь, до поездки в Швецию) договариваться с тобой о встрече только для того, чтобы по возвращении хитростью уломать тебя приехать и напечатать для него отчет?

В такую чепуху нельзя поверить. Если ему нужен был кто-нибудь поработать в выходные, он бы нанял кого-нибудь другого. Вероятно, именно Лукас посоветовал миссис Добсон позвать помощницу, пока в доме были лишние люди. А та, поняв, что не справится, согласилась и связалась в отсутствии Лукаса с сестрой Шэрон.

Выглянув из окна, Жермена увидела, как у ворот разворачивается машина Эша. Ей было непонятно, почему, если Эш намекнул, что больше не влюблен в Эдвину, он все еще предоставляет ей пристанище, как своей гостье. Прошла целая неделя с того дня, как Эш заявил, что совершил ошибку. Так почему же Эдвина остается в «Хайфилде»?

Впрочем, Жермена с трудом могла представить себе, что Лукас или Эш отошлют Эдвину, особенно когда она разыгрывает из себя страдалицу.

Жермена спустилась вниз и, входя в гостиную, снова ощутила укол ревности, потому что Лукас вернулся в дом и сидел, болтая с Эдвиной. Увидев Жермену, он прервал беседу и вскочил на ноги.

— Жермена, — улыбнулся Лукас. — Принести вам что-нибудь выпить перед ланчем?

— Спасибо, не надо, — ответила она.

В этот момент в гостиную вошел Эш.

— Жермена! — воскликнул он, и снова у него был такой вид, будто он хочет поцеловать ее. Вероятно, вспомнив о последнем случае, когда он пытался сделать это, Эш сдержал себя. — Какой чудесный сюрприз! Надеюсь, ты не умчишься обратно в Лондон?

— Я здесь до завтрашнего утра, — сказала она. Но, ощущая неловкость и желая найти предлог для своего пребывания здесь, она объяснила: — Лукасу нужно напечатать отчет о его поездке в Швецию.

Эш скосил глаза на своего брата.

— Ему нужно это сейчас? — спросил он.

— Поскольку мы все собрались вместе, можем приступить к ланчу, — предложил Лукас.

Тут наступил выход примадонны. Эдвина сморщилась и закусила нижнюю губку, как бы стараясь превозмочь боль и встать. Естественно, оба джентльмена бросились ей помогать.

За едой мужчины были поглощены своими мыслями, но Эдвина, казалось, этого не замечала. Она без умолку болтала, и присутствующие, когда она к ним обращалась, вежливо отвечали.

Трапеза подходила к концу, когда Эш сообщил, что хотел бы посмотреть на еще один дом, который почти решил приобрести. Он еще не успел пригласить Эдвину, как она отказалась:

— Ты не будешь возражать, если я не поеду?

Эш улыбнулся.

— Можешь отдыхать, сколько хочешь, — ответил он. Потом повернулся к сидящей рядом с ним Жермене: — А ты хочешь сказать мне, что будешь занята, — с сожалением предположил он.

Но прежде, чем она успела открыть рот, Лукас спокойно заметил:

— Я поеду с тобой, Эш. — Все глаза устремились на Лукаса, но он посмотрел на Жермену и заключил: — Вы так быстро печатаете, Жермена, что у нас будет достаточно времени закончить этот отчет завтра утром.

Сперва Жермена решила, что, раз ей нечего делать, она находится здесь благодаря обману — двойному обману, если принять во внимание тот спектакль, который в полной мере разыгрывала Эдвина. Но заявление Лукаса о том, что они поработают утром, дало ее гордости необходимую зацепку: значит, он рассчитывает, что она переночует?

— Конечно, — спокойно ответила она.

— Ты могла бы поехать вместе с нами, — предложил Эш.

Но она каким-то образом почувствовала, что Лукас хочет поговорить с Эшем наедине. Очевидно, это было связано с бизнесом, поэтому она улыбнулась и подыграла сестре:

— Думаю, будет лучше, если я останусь и побуду с Эдвиной.

Братья Тэвиноры уехали вскоре после ланча. Эдвина снова удобно уселась в гостиной с огромным количеством журналов, а Жермена, отыскав мобильный телефон, которым пользовалась в предыдущий приезд, позвонила родителям и поговорила с ними какое-то время. Подтвердив, что хочет провести Рождество только с ними и нигде больше, протянула трубку своей сестре. Эдвина показала ей язык, но взяла трубку и заверила отца, что поправляется и скоро уедет из «Хайфилда».

Жермена не удивилась обещанию сестры, так как предполагалось, что она тоже будет дома на Рождество. Но одна фраза насторожила Жермену, когда Эдвина закончила разговор и лениво протянула ей трубку.

— Ты уезжаешь отсюда? — спросила она.

— Даже я не могу все время притворяться, будто у меня болит спина, — ответила Эдвина. — Хотя, если бы Лукас не улетал в понедельник, я бы еще попыталась.

— Значит, ты уезжаешь, потому что Лукас отправляется за границу?

— Ты прекрасно знаешь, что он единственная причина моего «недуга». Я не собираюсь торчать здесь всю следующую неделю в компании Эша и этой гнусной миссис Добсон!

Это миссис Добсон гнусная?! Жермена махнула рукой.

— У тебя есть все, что нужно? — спросила она с легкой иронией, забирая у нее мобильник и направляясь к двери.

— Пока нет, — ответила Эдвина, и у нее в глазах появился расчетливый огонек, — но обязательно будет.

Жермена побледнела, ей стало нехорошо. Она и прежде видела этот огонек в глазах Эдвины. Когда сестра чего-нибудь очень хотела, она всегда получала это. А Эдвина нацелилась заполучить Лукаса!

Девушка оставалась в своей комнате почти до самого обеда. Дольше сидеть там было бы неприлично. Она не знала, где находится дом, который поехали смотреть Эш и Лукас, но их не было целую вечность. Из-за того, что Жермена прислушивалась в шуму каждой проезжающей машины, она знала точно, что они вернулись около получаса назад.

Обед прошел в приятной атмосфере, но Жермена обнаружила, что ей очень трудно сдерживаться, чтобы все время не смотреть на Лукаса. Решив не сосредотачивать все свое внимание на нем (иначе он заметит, что она ловит каждое его слово), Жермена повернулась к Эшу.

— Ты принял решение по поводу дома, который вы сегодня смотрели? — спросила она.

Эш улыбнулся:

— Да, мне он понравился.

— Ты должен быть доволен, что твои поиски наконец закончились.

— Тебе нужно поехать посмотреть, — энергично пригласил Эш, но замолчал, быстро взглянув на Лукаса. Потом он посмотрел на Эдвину, сидящую напротив него. — Тебе тоже, Эдвина. Если ты сможешь, конечно, — уточнил он.

— С удовольствием, — согласилась Эдвина, но Жермена отлично знала, что сестра, когда сочтет нужным, вполне может найти причину, чтобы не ехать. Потратив достаточно времени на Эша, Эдвина направила томный взгляд на Лукаса. — А каково ваше мнение о доме, Лукас? — с придыханием спросила она. И даже дотронулась до его руки.

Жермена сконцентрировала свое внимание на поджаренном пастернаке — ей трудно было справиться с ужасным приступом ревности.

Они вернулись в гостиную пить кофе.

— Не хотите ликера? — Жермена подняла глаза и увидела, что Лукас подошел и стоит рядом. — Куантро? Или…

— Куантро подойдет, — проговорила девушка внезапно охрипшим голосом.

Она быстро отвела глаза (это был единственный способ, чтобы снова взять себя в руки).

Это невыносимо! Она ведет себя, как какая-то влюбленная школьница!

Лукас принес ликер, но стоило ему просто сесть рядом с Жерменой, она опять почувствовала, что теряет над собой контроль.

— А в котором часу вы бы хотели начать завтра? — спросила она.

— В любое подходящее вам время, — ответил Лукас.

— В девять?

Он улыбнулся.

— Думаю, мы можем позволить себе немного понежиться. — Его улыбка стала шире. — Что скажете насчет девяти пятнадцати?

Он прелесть! Жермена рассмеялась.

— Пусть будет девять пятнадцать, — решила она. И перестала смеяться, когда Эдвина, не слишком довольная, что сидит на диване с Эшем, надула губы.

— Не хотите всем рассказать, над чем хохочете?

Жермена сообразила, что слишком развеселилась и может навредить себе, показав свои чувства к Лукасу. Ей хотелось оставаться с ним, быть рядом, вот так, совсем близко. К сожалению, нужно встать и уйти отсюда. Ее гордость не вынесет, если Лукас или кто-то другой в комнате заметят влюбленность, которую она так отчаянно пыталась скрыть. Жермена вдруг запаниковала. Не надо было пить этот расслабляющий ликер. Она всего-то и сделала глоток или два, но ей нужно быть начеку, настороже — и поскорее вернуться в свою комнату.

Она допила ликер, а Эдвина, не теряя времени даром, без всякого стеснения применяла к Лукасу свой арсенал обольщения.

Когда ревность снова стала посылать свои быстрые и злобные стрелы прямо в сердце, Жермена поняла, что теперь ей уже точно пора удалиться отсюда. Интересно, понимает ли Лукас, что Эдвина очаровывает его? Может быть, и понимает — он наслаждается каждой секундой.

Жермена деликатно зевнула. Пусть знает, что их флирт до смерти наскучил ей.

— Сожалею, — извинилась она. — Никто не будет возражать, если я пойду спать?

— А надо? — Эш удивленно поднял брови.

— У меня была тяжелая неделя, — улыбнулась она Эшу.

— И она еще не закончилась, — заметил Лукас, поднимаясь вместе с нею.

— Вы сказали — в девять пятнадцать, — напомнила она ему, пожелала всем спокойной ночи и неторопливо вышла из комнаты.

В ту ночь Жермена долго лежала без сна, размышляя, не уехать ли ей в Лондон. С другой стороны, ее охватило полное отчаяние. Если она действительно уедет, то никогда снова не увидит Лукаса.

Наконец начало светать. В состоянии все той же обеспокоенности Жермена приняла душ и оделась. Не в силах выносить тревогу, сжимавшую сердце, она натянула пальто и решила прогуляться.

Тихонько вышла из дома и обошла его сзади. Поскольку заранее знала, куда приведут ее ноги, то очень скоро уже шла к мостику, под которым весело журчал ручей.

Постояв несколько минут на мосту, Жермена села на знакомую скамейку, так понравившуюся ей. Господи, как же здесь тихо и покойно! Постепенно Жермена стала успокаиваться. Никогда раньше она не была влюблена по-настоящему, поэтому и не знала, что теперь делать.

Сегодня утром ей показалось, будто она смирилась с тем фактом, что Лукас не отвечает ей взаимностью и что ей следует привыкать к своей противной ревности, если какая-нибудь женщина станет флиртовать с ним.

Впрочем, поскольку она вряд ли увидит Лукаса после сегодняшнего дня, ей не к чему и привыкать. Жермена грустно усмехнулась и в это время почувствовала, что у нее появилась компания.

— Не спится?

Она подняла глаза и с улыбкой посмотрела на Лукаса.

— Кто рано ложится, тот рано встает, — выпалила она.

— Можно посидеть с вами?

— Конечно, — ответила Жермена и быстро спросила: — Я не потревожила вас, когда выходила из дома?

Лукас покачал головой:

— Я был в кабинете и услышал легкие шаги по гравию подъездной дорожки, — сказал он. — Ну-ка, как я догадался, что найду вас здесь?

— Я околдована этим местом, — снова улыбнулась девушка. — Вы шли за мной? — От одной этой мысли у нее затрепетало сердце. — Я вам нужна зачем-то? Ах да… Вы хотели поговорить о…

— А разве должна быть причина? — шутливо спросил Лукас.

— Э-э — нет, — промямлила Жермена. — В конце концов, это же ваши владения, вы вольны гулять где хотите.

Лукас не ответил. Казалось, он был доволен, что может в такой час спокойно посидеть с ней, наблюдая, как прозрачный ручей бежит, танцуя, по камешкам.

Наконец она с удивлением услышала, как он спрашивает:

— Так кто же тот мужчина, из-за встречи с которым вы торопитесь уехать в Лондон?

— Простите? — безучастно спросила Жермена, с удивлением глядя на него.

— Вы сказали, что не можете остаться до понедельника, — напомнил ей Лукас, хотя она не помнила, чтобы говорила нечто подобное. — Когда я попросил вас провести здесь уик-энд, вы сказали, что вам нужно вернуться в Лондон к вечеру в воскресенье. Уж не этот ли дьявол Стюарт лишаем нас вашего общества? — допытывался Лукас.

Жермена рассмеялась. Наверное, это от одного его присутствия у нее так поднялось настроение, что внутри все сотрясалось от смеха. И все-таки ей не хотелось говорить Лукасу, что у нее нет никакой необходимости возвращаться в Лондон в этот день. Иначе ему покажется странным, что поначалу она говорила совсем другое.

Взгляд Лукаса переместился с ее фиалковых глаз к смеющемуся рту. Жермена сдержала радость и строго заявила ему:

— Стюарт не дьявол. Он…

— Но вы не любите его. Уж это я знаю, — вставил Лукас.

Откуда? Она на мгновение испугалась, а потом вспомнила слова Лукаса, что он не считает ее способной серьезно увлечься одним мужчиной, а ходить ужинать с другим.

— Конечно, я не люблю его, — проговорила Жермена и голосом кинозвезды добавила: — Мы хорошие друзья. Между прочим, у меня деловое свидание в девять пятнадцать. Мне надо идти. — И она поднялась.