– Вы, азиаты, короли мира, – сказала она наконец. – Вы богаты, вся власть у вас, и все деньги тоже. Нам нужна ваша помощь, Джеки, и мы не хотим, чтобы вы воевали друг с другом.

– Политика? – удивился Джеки. – Ну, понимаешь... жизнь такова, какова она есть... – Он помолчал. – Бетти, послушай старого умного Джеки. В Бомбее не жалуют актрис, которые лезут в политику. Это тебе не Тулза, штат Оклахома. Ты поосторожнее.

Она медленно повернулась к нему, широко раскрыв глаза:

– Ты не говорил, что возьмешь меня в Бомбей, Джеки.

– В общем, может так выйти, – ответил он неуверенно.

– Мне бы хотелось, – сказала она мечтательно. – Центр мира. – Бетти взяла себя за руки выше локтей, поежилась. – Холодает. Пойду возьму свитер.

Прибыли актеры в моторном трехколесном кебе, японцы стали одевать их в сценические доспехи. Макдуф для разминки сделал несколько движений кендо.

Джеки подошел к мистеру Байшо:

– Не позволите ли вы мне позвонить по вашему телефону?

– Извините? – не понял Байшо.

Джеки показал жестами.

– Бомбей, – сказал он, написал номер на страничке блокнота и показал Байшо.

– А! – закивал Байшо. – Вакаримасита.

Он набрал номер, что-то быстро сказал по-японски и подал прибор Джеки.

Раздалось быстрое чириканье цифровых сигналов. Джеки, перейдя на хинди, пробился через цепочку секретарей.

– Золотце?

– Джеки-джи! А я тут тебя обыскался.

– Да, я слышал. – Джеки помолчал. – Ты фильмы видел?

Золотце Вахшани хмыкнул, вызвав резкое цифровое эхо.

– Первые два. Метраж снимал в Блайти, да? Ничего особенного.

– Ну и?.. – спросил Джеки.

– Третий. Тот, где девушка-полукровка и Луна. И саундтрек.

– Помню, Золотце.

Золотце заговорил медленно и злорадно:

– Вот он – особенный. Да, Джеки. Это бомба. Это суперхит! Джеки, шампанское и гирлянды цветов. Класс. Мега.

– То есть тебе понравилась Луна? – спросил огорошенный Джеки.

– Я в нее влюбился. Во всю эту чушь.

– Я слыхал про назначение твоего брата, Золотце. Мои поздравления.

Золотце тихо засмеялся:

– Блин, Джеки, ты уже четвертый сегодня. Тот Вахшани из воздухоплавания мне ни фига не брат. Братец мой – строитель, занимается дурацкими подрядами и строит дурацкие дома. А тот – какой-то яйцеголовый, из ученых. Нет, насчет Луны это потрясающая глупость, такого никогда не будет. – Он посмеялся еще, потом понизил голос. – А четвертый твой фильм, Джеки, – говно. В этом сезоне бабьи слезы на рынке затоварены, дурак ты. Присылай на следующий раз чего-нибудь посмешнее. Комедию с танцами.

– Будет сделано.

– Девчонка эта, Бетти, – спросил Золотце. – Нравится ей работать?

– Да.

– И девка компанейская?

– Можно и так сказать.

– Я хочу видеть эту Бетти. Отправь ее мне ближайшим поездом. Нет, аэропланом, черт с ней, с ценой. И того типа, что делал саундтрек. Мои детишки от этой дурацкой музыки балдеют. А если детишки балдеют, значит, тут деньгами пахнет.

– Мне они оба нужны. Золотце. На следующий фильм. Они у меня, знаешь, на контракте.

Золотце помолчал. Джеки ждал ответа.

– У тебя там неприятности были с налогами, Джеки? Так я это дело готов уладить на раз. Немедленно. И лично.

Джеки выпустил задержанное дыхание.

– Можешь считать, что они уже летят, Золотце.

– Тогда и с налогами у тебя все путем. Нормальный ты мужик, Джеки.

Цифровой щелчок, и телефон заглох.

Вспыхнули юпитеры японской группы, облив стоящего посреди кладбища Джеки фосфоресцирующим сиянием.

– Черт побери! – выдохнул Джеки, подбросив телефон в воздух и хлопнув в ладоши. – Ребята, празднуем! Колоссальный праздник сегодня для всех, Джеки Амар угощает! – Он испустил громкий вопль. – И кто сегодня не будет пить и плясать, тот мне не друг. Всех зову, всех! Господи, до чего хороша жизнь!