– Ну все, конец бородатому, – негромко произнес Кабан, стоявший в строю возле Рустама.
      Рустам вопросительно посмотрел на Дайлина, и тот пояснил:
      – Кого сержант вот так уводит из строя, тот, если повезет, попадет к целителю, а если не повезет, то сразу на кладбище.
      Рустам одобряюще похлопал Дайлина по плечу и, бросив еще один задумчивый взгляд вслед обреченному Пелету, пошел на завтрак.
      Завтрак состоял из того же грубого черного хлеба и небольшого куска козьего сыра. Делил завтрак среди десятка, так же как и вчера ужин, Брин. Лучше сразу все решить, решил Рустам и придержал Дайлина за плечо:
      – Слушай, я вчера на улице ложку потерял. Может, сходишь поищешь? Я здесь пока плохо ориентируюсь, – со смущением пожал он плечами. – А я пока возьму у Брина наш завтрак.
      – Конечно, – пожал в ответ плечами Дайлин и вышел из казармы.
      Рустам несколько раз глубоко вздохнул для храбрости и подошел к столу. Брин нарезал хлеб и грубый сыр. Увидев Рустама, он молча подвинул ему небольшой кусок хлеба, сыра на нем не было вовсе.
      – Я возьму завтрак за Дайлина, – сказал Рустам, не прикасаясь к своему хлебу.
      Брин недоуменно поднял на него глаза:
      – Для кого?
      – Для Дайлина, – повторил Рустам.
      – Это для Куска, что ли? – Увидев по глазам Рустама, что он угадал, Брин рассмеялся. – «Для Дайлина», – передразнил он. – Ну ты, Кишка, даешь, развеселил. На, держи.
      Он подвинул к нему второй кусок хлеба, такой же, как у Рустама. У самого Брина и его дружков куски были раза в два побольше, и каждому Брин положил по небольшому куску сыра.
      – Этого мало. – Рустам постарался, чтобы голос его не дрожал.
      – Чего-о? – Брин угрожающе приподнялся над столом, опираясь в него мускулистыми руками. – Борзеешь, овца? Жри, что дают, и не вякай.
      – Свой хлеб я съем. А вот Дайлину надо бы еще хлебушка добавить, да и сыр ему не помешал бы, совсем парень исхудал. – Рустам говорил спокойно, делая вид, что не замечает угрозы.
      – Да ты, Кишка, после вчерашнего совсем осмелел. Только не все такие добрые, как Гарт, одним синяком не отделаешься.
      Брин уже полностью выпрямился и стоял, демонстративно разминая руки. Услышав, что происходит, его дружки окружили новичка со всех сторон. Хотя лица их и выглядели угрожающими, чувствовалось, что они не воспринимают Рустама как серьезную угрозу.
      – Ладно, паря, даю тебе как новичку последний шанс, бери ваши с Куском порции и проваливай. – Брин сжал правую руку в кулак, громко хрустнув при этом суставами.
      Предательский голос в душе шепнул: уходи, уходи, пока не поздно, дурила. А губы сами произнесли:
      – Его зовут не Кусок.
      – Да-а, и как же его зовут? – издевательским голосом спросил Брин. Он не торопился с расправой, справедливо полагая, что у Рустама нет ни малейшего шанса, и растягивая удовольствие.
 
      – Дайлин, меня зовут Дайлин.
      Рустам мысленно застонал. Его план давал трещину, Дайлин заглянул в казарму и, увидев, что происходит, встал рядом с ним.
      – Уходи, я разберусь сам, – сказал Рустам краешком рта.
      – Я с тобой и никуда не уйду, – упрямо мотнул головой Дайлин.
      – Конечно, не уйдешь. Живым не уйдешь, – уточнил Брин. – Кишка до вечера доживет, а вот ты, Кусок, свое уже отгулял. Не хрен водиться со всякими бродягами.
      По его глазам Рустам понял, что Брин сейчас ударит. И напрягся, решив про себя дорого продать свою жизнь.
      – Ты что, Брин, не слышал? Моего друга зовут Дайлин. А другого моего друга зовут Рустам, а вовсе не Кишка, – услышал Рустам гулкий голос над своим ухом и почувствовал, как большая ладонь размером с седло легла ему на плечо. Другая такая же ладонь легла на плечо Дайлину.
      Пришло время напрягаться Брину. Остальные солдаты, предвкушавшие веселую расправу над двумя доходягами, испуганно попятились и сгрудились за его спиной. Никто из них явно не испытывал желания сцепиться с Гартом. Брин заколебался, но досада оттого, что жертва выскользнула из рук, пересилила.
      – Это не только твои друзья, Гарт, но и мои. А друзья сами разбираются между собой. Я могу выйти один против двоих, это будет честно.
      – Нет, Брин, ты ошибаешься, – покачал Гарт головой. – У тебя друзей вся казарма, а у меня только эти двое. Так что если хочешь разобраться, разбирайся со мной. Есть желание?
      Брин, надо отдать ему должное, на мгновение задумался, но потом тряхнул головой и изобразил веселую улыбку:
      – Ну зачем же так, Гарт? Дружба – дело святое. Рустам и Дайлин, говоришь? Ну что же, хорошие имена, мне лично нравятся.
      – Вот и отлично, а теперь дай нам завтрак, который нам полагается. Мне и моим друзьям. – Последнее слово Гарт особенно выделил.
      – Конечно. Держите, вот ваша пайка.
      Брин добавил к порциям Дайлина и Рустама еще по куску хлеба и по куску сыра. Потом подвинул еще одну порцию такого же объема для Гарта.
      – Эй, долго вы еще будете копошиться? Пора работать, ослиные задницы.
      Это возвратившиеся капралы кричали с улицы. Солдаты с ворчанием потянулись из казармы.
      – Заберем свой завтрак с собой, съедим по дороге, – сказал Гарт Рустаму и Дайлину. Те дружно кивнули и, подхватив свои порции, пошли к выходу.
      На улице солдаты построились по десяткам и под предводительством своих капралов колонной направились к выходу из лагеря. У ворот их остановили стражники. Рядом с капралом стражников стояли их сержант и невысокий старик в белой одежде. К ним поспешили подбежать все три капрала, через некоторое время от них отделился капрал Кнут со стариком. Подойдя к своему десятку, Кнут подозвал к себе Рустама:
      – Вот наш новичок, господин целитель.
      Кнут подтолкнул Рустама к старику. Старик, прищурившись, внимательно оглядел его. Рустам уловил исходящий от него стойкий запах алкоголя.
      – Не болен. Побит, но не болен, – вынес старик свой вердикт.
      Затем взгляд его потвердел, он обхватил руками голову Рустама и стал нараспев шептать слова, смысл которых Рустаму был непонятен. Рустам непроизвольно дернулся, но в спину ему предостерегающе уперлась дубинка капрала. Процедура продолжалась недолго. Старик прекратил шептать, убрал руки и внимательно оглядел Рустама.
      – Готово, – наконец сказал он. – Забирай свое мясо, капрал.
      Кнут больно схватил Рустама за предплечье и подтолкнул его обратно к десятку. Строй ждал только его. Третий десяток во главе с сержантом на понурой лошади уже успел выйти за ворота. Оставшиеся два десятка выстроились в колонну по два человека в ряд и тоже потянулись к воротам. Во главе колонны шли капралы, только в отличие от сержанта пешком. Как только солдаты вышли за ворота, впереди пристроились двое стражников верхом на крепких добротных лошадках, вооруженные длинными копьями. Позади колонны заняли свои места еще двое верховых стражников, вооруженных арбалетами.
      Рустаму сильно хотелось поговорить с Гартом. Напряжение, державшее его во время разговора с Брином, отпустило. Запоздавший страх сменило облегчение, судя по лицу Дайлина, тот испытывал сходные чувства. Рустаму хотелось выяснить причины утреннего поступка Гарта. Но тот шел впереди колонны, сразу вслед за капралом, и поговорить пока не получалось. Лишенный возможности поговорить с Гартом, Рустам тем не менее время даром не терял. Стражники вели их по просыпающимся улицам средневекового города, и все здесь было для Рустама ново, все вызывало его интерес. Иногда он задавал Дайлину вопросы, оправдывая свое невежество дальностью краев, из которых прибыл.
      Улицы, по которым они шли, были непривычно узкими, окна каменных домов были лишены стекол и закрыты ставнями. Большинство домов в два этажа, но встречались и в три. Первые этажи были из камня, а верхние из дерева. Хотя попадались и полностью каменные или деревянные строения. Дома были добротными, а улицы замощены камнем. По краям улицы проходили канавы, в которых журчала вода, от них остро пахло нечистотами. Глазу Рустама, привыкшего к ярким одеждам двадцать первого века, показались неяркими и тусклыми цвета одежды местных жителей. Преобладание каких-то блеклых красок. Помимо прохожих, на улице встретилось и несколько всадников и даже одна повозка, везущая глиняные горшки. Некоторые жители вели за собой ослов, груженных поклажей. Все они пропускали идущих солдат, повинуясь окрикам едущих впереди стражников. Однажды стражники приказали солдатам самим прижаться к стене, пропуская небольшую кавалькаду вооруженных всадников.
      – Знатный барон со свитой, – пояснил Дайлин.
      Рустам вгляделся повнимательней. Всадник, скакавший впереди, и был, судя по всему, бароном. В отличие от своих людей он был вооружен лишь мечом и ехал без брони. На груди у него красовалась массивная золотая цепь, на голове бархатный берет. Бородка и волосы барона были аккуратно пострижены с претензией на изящество. Сытая лошадь, покрытая нарядной попоной, горячилась и норовила пуститься вскачь. Но сильные руки, в тонких кожаных перчатках, крепко держали поводья. За ним следовали люди, были облаченные в кольчуги и доспехи, вооруженные не только мечами, но и копьями. Рустам заметил даже несколько притороченных к седлам арбалетов.
      «Да, – подумалось ему, – все это было бы смешно, когда бы не было так грустно». Несмотря на все желание вернуться домой, в цивилизацию, здешняя атмосфера, словно взятая из рыцарского романа, невольно пленяла его воображение. Рустам не был лишен романтики, увлечение фэнтези и компьютерными играми ни для кого не проходит бесследно. Поэтому окружающая атмосфера Средневековья находила живой отклик в его душе. Правда, ни в одном романе он не читал о вони нечистот из канав, о яблоках лошадиного навоза под ногами и о клопах, изрядно покусавших его ночью. Но Рустам был молод, и в двадцать два года такие мелочи не портят обшей картины. К тому же он всегда отличался умением легко адаптироваться к новой обстановке.
      Тем временем их шествие достигло городских ворот. Конвоировавшие их стражники переговорили со своими коллегами, охранявшими ворота, и вот уже вся процессия покидает пределы города. К удивлению Рустама, по ту сторону ворот, за рвом, наполненным водой, который они пересекли по подвесному мосту, тоже стояли дома. Довольно много, хотя в отличие от тех, что за городской стеной, эти все были деревянные. «Здесь нельзя строить из камня, – объяснил ему Дайлин. – В случае осады здесь все будет сожжено».
      Их колонна прошла мимо этих жилищ и вышла на пыльную дорогу, вдоль которой тянулись засеянные пшеницей поля с работающими крестьянами. Через какое-то время командир стражников приказал свернуть на боковую дорогу, ведущую к лесу. По мере того как солдаты приближались к опушке, до них стали доноситься голоса лесорубов и стук топоров, а навстречу попалась подвода, запряженная двумя волами и доверху нагруженная бревнами.
      Хозяин лесопилки, нелюдимый мужик в новой ярко-красной рубахе, разъезжавший на лошади, разделил солдат на тройки и отрядил их таскать бревна. Рустам с Дайлином вызвались в одну тройку с Гартом, и у них наконец появилась возможность поговорить.
      – Спасибо, – поблагодарил Рустам Гарта, придержав его за рукав.
      – За что? – остановившись, обернулся к нему Гарт.
      – За то, что помог нам утром.
      – Это было нетрудно.
      Все трое остановились на полдороге к поляне, с которой они должны были перетаскать бревна. И если бы сержант это заметил, им всем наверняка пришлось бы худо. Но Рустам хотел прояснить все здесь и сейчас, поэтому продолжил:
      – Может быть, и нетрудно, зато очень вовремя. Ты нас выручил, мы теперь у тебя в долгу. Верно, Дайлин?
      Молчавший до этого Дайлин с согласием кивнул и с благодарностью добавил:
      – Если бы ты не вступился, нас бы могли убить. Спасибо, Гарт, мы твои должники.
      – Вот еще. – Гарт недовольно хмыкнул. – Благодарность принимаю, но насчет должников забудьте, мы квиты.
      – Как это? – удивился Рустам.
      – А вот так, – угрюмо отрезал Гарт. – Я это сделал не для вас, а для самого себя. Ясно?
      – Нет, – честно ответил Дайлин, а Рустам попросил:
      – Объясни.
      – Все просто. – Гарт тяжело вздохнул. – Я уже больше полугода в этом полку. Вокруг одно отребье: воры, грабители, насильники и убийцы. Нормальный человек, попадая в эту клоаку, погибает или становится одним из них. Я пытался обособиться от всего этого, какое-то время мне даже казалось, что у меня получается. Как улитка, спрятался в своей раковине и делал вид, что так и надо. Вот только, если на дерьмо внимания не обращать, его от этого меньше не станет. Знаешь, сколько таких простых ребят, как Дайлин, передохло на моих глазах? Слишком много, сразу даже всех и не вспомнишь. – Гарт немного помолчал. – И все это время работало одно нерушимое правило: каждый был сам за себя. В стаи объединяются только тюремные крысы. Если ты попадаешь сюда, у тебя только два выхода: или они тебя сожрут, или ты станешь одним из них. Мне казалось, что я нашел третий путь, но это только казалось.
      Рустам с Дайлином слушали его слова внимательно, не перебивая. Гарт говорил спокойно, высоко держа голову и в то же время избегая смотреть им в глаза.
      – Все это только казалось, никакого третьего пути не было. Я просто изо дня в день становился все больше похож на них. Чувство, что я делаю что-то не так, мучило меня уже давно, но окончательно я все понял только вчера. Когда увидел одного странного парня, чуть ли не доходягу. – Гарт предостерегающе поднял руку, увидев, что возмущенный Дайлин хочет ему возразить. Рустам успокаивающе положил Дайлину на плечо свою ладонь, и Дайлин промолчал. В конце концов, нечего обижаться, Гарт ведь абсолютно прав в своей оценке. А Гарт тем временем продолжил: – Вот только этот доходяга, едва появившись в казарме и, судя по лицу, уже успев попасть под пресс, тем не менее не стушевался и вступился за мальчишку, которого совсем не знал. Поступок крайне глупый и необдуманный. Но после нашего ночного разговора, – Гарт опустил глаза и посмотрел на Рустама, – я подумал, что, может быть, так и надо? Может, лучше умереть, оставшись человеком, чем прожить долгую жизнь крысой? Ты мне напомнил, Рустам, что если хочешь остаться человеком, то будь им везде, даже в таком поганом месте, как этот полк. Так что, ребята, я сделал это не для вас, а для себя. Поэтому и считаю, что мы квиты. Теперь ясно?
      – Теперь ясно, – ответил Рустам, и Дайлин с согласием кивнул.
      – Ну тогда, братцы, пора браться за работу, если сержант заметит, как мы здесь мило беседуем, одной неприятностью у нас будет больше.
      Рустам кивнул в ответ, но Дайлин придержал Гарта:
      – У меня есть еще один вопрос. Можно?
      – Давай, только быстро. – Гарт бросил взгляд по сторонам, но сержанта пока по-прежнему не было видно.
      – Когда утром ты сказал Брину, что мы твои друзья, ты сделал это только для того, чтобы остаться человеком, или ты действительно… хочешь быть с нами вместе? – Дайлин под конец смутился и последние слова произнес еле слышно, но Гарт услышал.
      – По правде говоря, я сказал это только для того, чтобы остаться человеком, – очень серьезно ответил Гарт, Дайлин, заметно огорчившись, понимающе кивнул. – Но сейчас мне кажется, что, если три хороших парня будут держаться вместе, хуже от этого не будет. Если, конечно, вы, ребята, не против?
      – Не против. – Дайлин не смог скрыть радостной улыбки. – Рустам, мы же не против? – спохватившись, посмотрел он на своего товарища. Гарт тоже устремил на него вопросительный взгляд.
      – С чего это я буду против? – пожал Рустам в ответ плечами. – Втроем будет только легче и… веселей.
      – Ура! – крикнул Дайлин.
      Ведь за одни только сутки жизнь его изменилась кардинально. В нее снова вернулась надежда, и это не могло его не радовать. Гарту стало стыдно, он знал мальчишку две недели и за это время ни разу не видел на его лице улыбку.
 
      К счастью, никто не заметил их небольшой отлучки, лесорубы приготовили необходимые для переноски бревна как раз к тому времени, когда друзья вышли на поляну. Капралы стали выстраивать безнадежных в шеренги, а потом шеренга за шеренгой подходила к лесорубам, которые с кажущейся легкостью закидывали на плечи солдат тяжелые бревна. Рустам с товарищами стали в конце очереди. Шеренги двигались неторопливо, это раздражало капралов, и они то и дело покрикивали:
      – Шевели, шевели ногами, овечье мясо! Дубинки захотели, ослиные задницы?
      Рустам услышал, как один лесоруб пожал плечами и презрительно кинул другому:
      – Зря орет. Что с них можно взять? Это же – овцы.
      – Почему все называют нас овцами? – задал Рустам Гарту давно заинтересовавший его вопрос.
      – Ты что, не знаешь? – удивлено округлились у Гарта глаза.
      – Он приехал издалека, – пояснил Дайлин. – Совсем издалека и ничего не знает о Глинглоке.
      – А-а-а, ну тогда понятно. То-то, я думаю, смуглый ты весь какой-то, и глаза у тебя узкие. Ну вылитый орк, только не зеленый, и клыков нет. Только не обижайся, но ты действительно необычно выглядишь, братец. Там, откуда ты родом, все такие?
      – Почти, так почему все-таки овцы? – настойчиво повторил Рустам свой вопрос.
      – Потому, братец, что мы на самом деле никакие не солдаты. Отряды безнадежных создал еще дед нынешнего короля. Тогда была большая война с эльфами и ощущалась нехватка хороших солдат. Вот и решил Карл Второй набрать отряды из пойманных воров и другого пропащего люда. Вооружить их копьями и поставить впереди коронных солдат. Удары конницы остроухих вырезали безнадежных почти поголовно, зато и вязли в них намертво, теряли темп и силу удара. Вот тут-то на уставших эльфов и обрушивались регулярные полки, и начиналась мясорубка. С тех пор в регулярных полках и прикрепили к отрядам безнадежных прозвище – овцы, то есть предназначенные на убой.
      Гарт оглянулся на Рустама и замолчал, увидев его ошарашенные глаза и приоткрытый от удивления рот.
      – Эльфы? – только и смог удивленно спросить Рустам.
      – Ну да, эльфы, а чего тут удивительного? Или у вас что, эльфов нет?
      – Нет, – ответил Рустам, и тут им стало не до разговоров.
      Лесорубы забросили им на плечи первое бревно. И если с бревном на плече Гарт еще мог разговаривать, то Рустаму с Дайлином даже ругаться было тяжело.
      Понемногу Рустам с Дайлином втянулись и вошли в рабочий темп. Хотя вести праздный разговор благоразумно не решились. Рустам заметил, что остальные тройки работали заметно медленнее заданного Гартом темпа. На каждые три бревна, перенесенные их тройкой, другие переносили в лучшем случае по два. Рустам обратил на это внимание Гарта, но тот только мотнул головой:
      – Продолжаем так же, так надо.
      Рустаму и Дайлину осталось только поверить ему на слово и не снижать темп. Когда настало время обеда, у Рустама ужасно болели плечи и подкашивались ноги. На Дайлина вообще страшно было смотреть. В этот раз раздачей еды руководил лично капрал Кнут. Обед состоял из того же меню, что и завтрак. Только порции были побольше. Капрал поделил провизию поровну, единственно выделив для себя львиную долю. Получив еду, солдаты разбрелись кто куда. Рустам с Гартом и Дайлином сели в сторонке от остальных. Рустам печально посмотрел на скудную порцию и грустно поинтересовался у Гарта:
      – Интересно, как ты смог полгода питаться этим и при этом остаться таким здоровяком?
      – Если вы разожжете костер и вскипятите воду, то я, может быть, вам и покажу, как мне это удается, – лукаво подмигнул ему Гарт. – А пока мне нужно будет на минутку отлучиться.
      Гарт ушел, поручив Рустаму с Дайлином вести приготовления к обеду. Они развели небольшой костер и поставили на него котелок с водой, принадлежавший Гарту. Вода уже стала закипать, а самого Гарта все еще не было. Наконец он вернулся, заговорщицки им улыбнулся и жестом рыночного фокусника достал из-за спины кольцо кровяной колбасы и узелок с гречневой крупой.
      У Дайлина от радости округлились глаза, а Рустам, несмотря на муки голода, рискнул поинтересоваться:
      – Ты это, случаем, не украл?
      – Обижаешь, я что, похож на этих? – Гарт выразительно кивнул головой в сторону Брина. – Это, братцы, нам за хорошую работу. Потому я и просил вас не останавливаться и не брать пример с остальных. Судя по моему опыту, хорошие работники всегда в цене, и сделать небольшую пищевую надбавку за старание редко кто отказывается. Пообщался немного с бригадиром лесорубов – и вот результат. Правда, пришлось пообещать, что после обеда мы будем работать не хуже.
      – Да после такого обеда мы еще быстрей работать будем, – приободрился Дайлин в предвкушении царской трапезы.
      После сытного обеда, состоявшего из гречневой каши с кровяной колбасой (хлеб и сыр решили припрятать до ужина), вся троица удовлетворенно разлеглась на траве. Рустам обратил внимание на то, что стражники расположились в теньке, абсолютно не обращая внимания на своих подопечных. Рустам кивнул в их сторону и спросил у Гарта:
      – А они не боятся, что кто-нибудь сбежит?
      – А что им бояться? Сбежит – найдут, – лениво ответил Гарт.
      – А если не найдут? – не унимался Рустам.
      – Еще как найдут, – ответил ему вместо Гарта Дайлин. – На каждом из нас висит метка, по ней нас любой целитель легко обнаружит и наведет стражников.
      – Тогда на мне метки нет, я же только вчера пришел. А одежду можно и снять.
      – Размечтался, – усмехнулся Гарт. – А полковой целитель, по-твоему, зачем с тобой у ворот общался? Он на тебя заклинание-метку и навесил. Так что и тебя найдут как пить дать, поэтому лучше и не думай.
      – М-м, магия, значит, – недоверчиво произнес Рустам. – Ну это недоказуемо. А кто-нибудь видел влияние метки в деле?
      Гарт с Дайлином кивнули.
      – А вы точно уверены, в том, что это метка сработала?
      – Конечно, уверены. Это же магия, работает без отказа, – буркнул в ответ Гарт.
      – В том-то и дело, что магия. Может, вам просто голову дурят, чтобы не сбегали, а беглецов находят обычным путем, без всякой магии. Например, с помощью собак, – не унимался Рустам.
      Гарт недоуменно посмотрел на него, но потом его озарило. И он громко рассмеялся, хлопая себя ладонями по коленям. Дайлин недоуменно на него посмотрел. Гарт попытался объяснить, но не смог вымолвить ни слова. Наконец он справился с собой и сказал:
      – Дайлин, неужели ты не видишь, он не верит в магию. Представляешь, он не верит в магию. Из какой глуши тебя к нам принесло, Рустам? Хорошо, что сержант не слышал твоих слов, а то он дал бы тебе другое имя, например Жаба. – Гарт не выдержал и снова рассмеялся.
      Рустам удивленно посмотрел на него, он не понимал, почему его слова вызвали такую сильную реакцию. Рустам оглянулся на Дайлина в поисках поддержки, но тот хохотал не меньше, чем Гарт.
      – Ну не верю, ну и что тут такого? Чего вы ржете как лошади? – Глядя на его обиженное лицо, Гарт с Дайлином залились смехом еще больше. – Да ну вас!
      Рустам махнул на них рукой, но это вызвало только новые взрывы хохота. Наконец они успокоились, и Гарт смог произнести:
      – Не обижайся, это нервное. Конечно, все не настолько смешно. Но у нас есть поговорка: «Жаба раньше была человеком, который не верил в магию, теперь она квакает на болоте».
      Услышав это, Дайлин снова залился хохотом, Рустам покосился на него и буркнул:
      – Не смешно.
      – Может быть, и не смешно, после тяжелой работы такое бывает, нужно спустить пар, – примирительно прогудел Гарт. – Извини, просто в первый раз встречаю человека, который не верит в магию. Ты откуда, Рустам? Я же вижу, что ты смотришь по сторонам с открытым ртом. По разговору видно, что человек ты непростой, на крестьянина или ремесленника непохож. Откуда же ты тогда, парень?
      Рустам, посмотрев на Гарта, понял, что, несмотря на все еще смеющиеся глаза, вопрос был задан серьезно. Гарт относился к тому типу людей, которые не любят подпускать других к себе слишком близко. А если и подпускают, то хотят быть уверенными в человеке, с которым приходится делить кусок хлеба. Рустам по его взгляду понял, что отвечать надо честно.
      – Хорошо, – решился он, – я расскажу все откровенно. Только с условием: каждый из нас сделает то же самое. У меня тоже много вопросов к тебе, Гарт.
      – Договорились. – улыбнулся в ответ Гарт. А Дайлин только пожал плечами, его нехитрая история и так была им хорошо известна.
      – Ладно. Начнем с того, что я не из этого мира…
      Рустам постарался не слишком вдаваться в подробности, стремясь выделить в своем повествовании только самое существенное.
      – Вот так я и оказался здесь. Всего лишь из-за глупой игры. И еще из-за одного чокнутого придурка, который считает себя магом, хотя сейчас я и склонен думать, что он, возможно, имеет для этого какие-то основания. Но сейчас я могу быть абсолютно уверен только в двух вещах: первое – я каким-то образом оказался в этом мире, и это не сон; второе – я сверну шею этому ублюдочному магу сразу же, как только его увижу, – с ожесточением закончил Рустам свой рассказ и замолчал, ожидая комментариев. Как ни странно, Дайлин с Гартом восприняли его исповедь спокойно. И даже ни разу не перебили.
      – Насчет мага это ты зря, – произнес наконец Гарт. – С ними лучше не связываться, они же все ненормальные.
      – Да, это было бы лучше. Рустам, ты, конечно, прости, но ты уже один раз с ним сцепился, и посмотри, где оказался? – поддержал Гарта Дайлин.
      – Ничего себе! – удивился Рустам. – Я рассказал вам о другом мире, а вы привязались к этому магу.
      – Подумаешь, другой мир, мы все сюда пришли из других миров, если верить священникам. Только много веков назад, в отличие от тебя. Так что ничего странного тут нет. А вот насчет мага не горячись, с ним тебе лучше больше не связываться, – еще раз повторил Гарт.
      Рустам поглядел на Дайлина, но и того не очень впечатлил его волшебный переход из другого мира.
      – Тебе один раз повезло, зачем искушать судьбу дважды?
      – Дайлин, это ты называешь – повезло? – Рустам развел руками по сторонам.
      – Еще как повезло, – поддержал Дайлина Гарт. – Вспомни пословицу, ты вполне мог остаться в своем мире, только в теле лягушки или вороны.
      – Да ладно, ребята. – Рустам махнул рукой. – Мне кажется, что вы все преувеличиваете. Я могу допустить возможность существования других миров, тем более я в одном из них. И наверняка эти миры имеют точки соприкосновения, по которым можно перемещаться между ними. Надо только знать, где они находятся. Но магия? Я не верю в магию, я верю в науку. Кто-нибудь из вас хоть видел эту магию?
      Дайлин только хмыкнул в ответ, а Гарт тяжело вздохнул и сказал:
      – Помнишь, ты спрашивал про метки? Хочешь посмотреть? – Не дожидаясь его ответа, Гарт встал и подошел к сидящему Дайлину. – Сиди спокойно, братец, ты же знаешь, это не больно.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.