— Как и положено царствующей особе.

— Вы предлагаете мне прямо сейчас сделать то, что, по моему мнению, давно должен был сделать король?

— А почему бы и нет?

— Хорошо. Тогда приказываю вам немедленно уничтожить ту троицу, что сверлит ядовитым взглядом мой затылок, — приняв царственную осанку, распорядился Ниранд.

— Не моя специальность, — спокойно отмахнулся Зарден. — Надо же, а я и не подозревал, что вы настолько кровожадны.

— Смотря с кем сравнивать. Если с тразоном, — лесничий специально назвал самого свирепого хищника королевства, — то, пожалуй, я буду позубастее. Ну а против агрольда Дербианта — почти беренка.

Беренкой именовалось флегматичное травоядное животное, единственное из всего мира местной фауны, полностью лишенное магических способностей.

— Беренка только с виду беззащитна, а по выживаемости сильнее других будет, — заметил зурольд. — Тразону до нее далеко

— Оно и понятно — каждый пытается выжить в меру своих возможностей, вот только воспользоваться ими в полной мере дано не всякому.

— По-другому и быть не может. Иначе получилось бы общество равных возможностей при полком засилье выдающихся индивидуумов. Скукотища!

— Зурольд, а в каком качестве вы участвуете в сегодняшней охоте? — вернулся к интересующей теме Ниранд.

— Согласно своей специальности обеспечиваю охотникам и добыче самые комфортные условия. Чтобы им никто не помешал.

— Опасная у вас специальность. Не каждому доверят такие секретные поручения. — Наездник гнедого жеребца притормозил, словно заметил впереди нечто необычное, а затем тихо добавил: — А лучшие хранители чужих секретов — мертвецы. Если, конечно, в их покой не вмешивается берольд Пардензак

— Без риска больших денег не заработаешь, — пожал плечами Зарден.

Ловчий вдруг заметил, что свита, загонщики и егеря покинули охотников. Остались лишь титулованные особы и иностранные гости.

— Прощайте. Ниранд, — кивнул зурольд, разворачивая своего драгана. — Я работу выполнил, пора и о себе позаботиться.

Белая кобыла свернула за старое разлапистое дерево и в следующий миг растворилась вместе со всадником, оставив после себя совершенно другой пейзаж. Зарден мастерски справился с поставленной задачей: незаметно охотники оказались в самых глухих местах Паргеонского леса. Могучие стволы с перекрученными ветвями нависли над людьми, словно огромные монстры с когтистыми лапами.

«Спасибо, зурольд, — мысленно поблагодарил Ниранд, озираясь по сторонам. Он узнал местность, прилегавшую к Вурганским дебрям. — Сюда посмеет сунуться только сумасшедший! Или тот, кому терять уже нечего… Мне как раз подходит».

Мимолетный взгляд на иностранцев показал, что те ничуть не удивлены резкой сменой декораций. «И эти против меня. Молодец, Ниранд, даже высокие зарубежные гости о тебе знают!» — похвалил себя «наперсник короля».

Появившийся на поляне молодой берклан стал для него подарком судьбы. Хищник выскочил на запах драганов, но неожиданно обнаружил восседавших на них ездоков. Почувствовав исходившую от людей магическую мощь, он дернул на запад — туда, где был шанс скрыться от опасности. «Ты куда? Погоди, нам как раз по пути», — ловчий пришпорил своего драгана.

— Десять едургов тому, чье копье первым пронзит жертву! — крикнул Ниранд. «Интересно, насколько правильно они меня поняли?» Под лопаткой как-то нехорошо закололо.

Гнедой жеребец перешел на галоп, стараясь не зацепиться за когтистые ветви деревьев. «Зурольд вроде говорил о комфортных условиях для охотников и добычи, а тут того и гляди глаз выколет. Значит, кронд на их стороне? Да, нашему королю не позавидуешь». — Потенциальная жертва больше волновалась о своем господине, чье могущество и безопасность на протяжении последних десяти лет пыталась отстаивать по возможности тайно. «Это надо же быть таким наивным! „Матушка заболела“! Хоть бы немного подумал своей венценосной башкой, когда удалялся. Дожил до зрелого возраста, а ума — как у ребенка, когда дело касается дворцовых интриг. Может, действительно агрольд Дербиант был бы на троне уместнее?»

Ниранд даже вздрогнул от подобной мысли, представив, сколько тогда крови прольется. «Нет, пусть уж лучше Бринст со своими наивными взглядами на жизнь».

Лес внезапно закончился, открывая широкую просеку — границу, разделяющую Паргеонский лес и Вурганские дебри. Вот оно, спасение!

Жеребец «лесного министра» настигал хищника, не понимая, почему хозяин медлит с броском. Вдруг из глотки драгана вырвался хрип изумления. Животное почувствовало ударный всплеск магической энергии и взвилось на дыбы, грозясь завалиться на бок. Всадник не стал дожидаться, пока его придавит тяжелой тушей, и соскочил с седла.

— Приветствую тебя, Ниранд. — На месте хищника стоял агрольд собственной персоной.

— Умеешь ты испугать животное. Чем обязан?

— А сам не догадываешься?

— Встретил бы в другом месте, подумал, что намечается пикник, а тут — уволь. Я не мастер чужие загадки разгадывать.

— Зачем же прибедняться? — Дербиант не отводил от собеседника взгляда цепких глаз. — Некоторые из моих шарад тебе удалось разгадать без особого труда.

В этот момент на просеку выехали участники длительного забега по пересеченной местности. Два берольда, два декронда, мирольд и кронд спешились и взяли добычу в кольцо, образовав вместе с агрольдом магический симквест. Оказавшийся внутри него волшебник попал в безвыходное положение. Он потерял практически всякую возможность воспользоваться магией без ущерба для себя.

«И все-то он знает! Но кто меня так подло подставил?» — Ниранд не мог найти ответ, поэтому решил потянуть время:

— А ты сразу и рассердился?

— Нет, не сразу. Лишь после того, как наконец обнаружил, кто мутит воду в нашем болоте. Королю такое не по силам. Пришлось выяснять, кто же на самом деле правит королевством.

— Не меня ли подозреваешь?

— Время подозрений прошло. На днях я имел довольно длительную беседу с Бринстом, из которой узнал массу интересного!

— Наш король сочиняет небылицы? Не замечал раньше за ним такого греха.

— Грех короля в том, что он разинул рот на ломоть, который не может проглотить. Правда, если учесть, что руководил его действиями и раздавал мудрые советы один безродный выскочка, то все объясняется банальной глупостью. А глупцов не казнят, их используют.

— Ты сам назвал советы мудрыми. Значит, Бринст не зря к ним прислушивался.

— Король слабак. Ему чуть пригрозишь — и он сделает все, лишь бы его царствующую персону оставили на престоле. А вот твой опыт правления через подставное лицо мне понравился. Зачем менять марионетку? Нужно просто тихо устранить настоящего короля. И шуму меньше, и виноватым в случае чего окажется только тот, кто восседает на золоченой табуретке.

Теперь Ниранду стало понятно: поступок короля продиктован далеко не наивностью, а самым тривиальным предательством. Иначе откуда у Дербианта такая осведомленность? Но почему?

Лесничий не разделял мнения агрольда о глупости коронованной персоны. Не выдерживало также никакой критики и утверждение о трусости короля. Да, тот опасался агрольда, но не настолько, чтобы плясать под его дудку.

— Насколько я понимаю, Далганию, да хранит ее Великий Трингор, ждут перемены. И многим они могут не понравиться, — покачал головой Ниранд. Дворянское сословие и зажиточные подданные Бринста почитали в качестве божества древнего могучего волшебника Трингора.

— Ты слишком проницателен, а потому опасен. — Дербиант одарил собеседника недоброй улыбкой.

— Представляю, сколько еще опасных в твоем списке.

— Немало, но всех их будет устранять Бринст беспощадный.

— И на сколько же лет ты наметил период королевских злодеяний?

— Года на два, не больше. К тому времени я сделаю из монарха такого монстра, что от одного его имени дети будут вздрагивать.

— А какой в этом смысл? — Ловчий продолжать тянуть время, чтобы успеть определить, каким типом магии обладают так называемые иностранцы.

— Подданные должны почитать своего властителя. Самое преданное почитание основано на страхе.

— Пожалуй, в чем-то ты прав. Но лично мне всегда претило выступать в роли пугала.

— Поэтому лично тебе и придется сойти с дистанции. А я через два года займу трон как добрый правитель. Относительно, конечно.

— Ты собираешься убить короля? — поразился ловчий. Любые амбиции должны иметь предел, а эти уже выходили за рамки здравого смысла.

— Зачем? Я же не идиот! Даже косвенный виновник смерти того, в чьих жилах течет королевская кровь, должен будет последовать за Его Величеством.

— Охранное заклятие первого лица?

— Да. И всех его ближайших родственников. Но есть и другие способы отстранения от власти. Например, отречение.

— Если его примет Совет верховных магов, — напомнил Ниранд.

— Через два года, — усмехнулся агрольд, — Совет сам предложит Бринсту отречение. Можешь не сомневаться.

— Мне кажется, что подобное поведение оскорбляет честь дворянина и достойно вызова. — Ловчий без особой надежды сделал попытку свести разговор к дуэли.

— Вызов — это удел неудачников, к которым я не принадлежу. Мы все нисколько не сомневаемся в твоем мастерстве владения мечом и магией. Иначе зачем было разыгрывать такой спектакль?

— Надеюсь, ты не обидишься, если желать удачи тебе я не буду?

— Какие могут быть обиды между коллегами? Один проигрывает, другой выигрывает — такова жизнь.

Агрольд подал незримую команду сообщникам и раскрыл ладони. Семь пар ладоней разного цвета, от светло-каштановых у Мурланда до почти черных у Дербианта, протянулись в сторону лесничего. Заговорщики начали плести вокруг Ниранда магический узел: семь ручьев невидимой силы устремились в центр круга, где неподвижно стоял обреченный на мучительную смерть волшебник.

Казалось, он смирился с неизбежным, не пытаясь сопротивляться. Но именно в полной неподвижности заключался тот мизерный шанс на спасение, который всегда существует даже в самых безвыходных ситуациях.

Согласно квалификации придворных чародеев, Ниранд числился укротителем ветра, способным остановить ураган или вызвать бурю. Однако это составляло лишь малую часть его магических способностей. Расплетать или закручивать он мог не только воздушные, но и магические потоки, и сейчас Ниранду было жизненно важно быстро определить, к какому типу волшебников относятся иностранные гости. Каждый вид магии требовал особого подхода, позволяющего отклонить или ослабить ее воздействие.

Чары мертвых берольда Пардензака ловчий замкнул на энергию дикой природы мирольда, образовав магический тандем, полностью нейтрализовавший обоих. Силу проникновения Мурлада Ниранду удалось отклонить в сторону ручья, протекавшего от одного из декрондов. Гул, исходивший от его магии, напоминал камнепад в горах. Неплохо получилось и со следующей парой: магия холодного огня агрольда наткнулась на чары проливных дождей кронда, а вот с последней парой ничего не получалось. Сила шторма второго декронда и собственная магия ураганов только усиливали воздействие друг друга и раскручивали вокруг жертвы магические кольца остальных потоков. При таком торнадо трудно было удерживать созданные сцепки в изоляции друг от друга, а любое соприкосновение могло привести к непредсказуемому финалу. Свободного пространства становилось все меньше и меньше, Ниранд подключил последние потаенные энергетические ресурсы, даже те, которые могли серьезно отразиться на здоровье самого мага.

Ситуация не улучшалась, и тогда ловчий решился на безрассудство. Он позволил энергии своей стихии переместиться в самый центр сжимающихся колец. Страшная вибрация и мощный напор воздушных масс принялись рвать на нем одежду. «Эксперимент не удался. — Ниранд заметил, что кольца начали взрываться, высвобождая разрушительную энергию. Как ни странно, он не ощущал страха перед неизбежным. — Зато никто не упрекнет меня в бездействии. Скорей бы уже все закончилось».

Ветер внутри магической воронки поднял столб пыли, пронзивший небо до самых облаков. Кольцо сомкнулось, сдетонировав громким хлопком и разбросав в стороны главных исполнителей феерического шоу.

— Дело сделано, господа, — сухо произнес агрольд, вставая и отряхивая одежду. — Король умер. Да здравствует новый король!

Ему ответили молчаливым коленопреклонением.

— Они увели с собой моего сына?! — грозно прорычал бородатый здоровяк, когда ему сообщили о набеге северных соседей на приграничный поселок

— Ребенка унесли на носилках, но он точно был жив. — Рослый мужчина в доспехах при полном вооружении не испытывал робости перед разгневанным вождем племени. Он не зря занимал пост воеводы и пользовался огромным авторитетом среди соплеменников. — Дочь Гридинга видела это собственными глазами.

— Лиртог, кто еще уцелел?

— Дарна единственная, кому удалось скрыться. Она во время набега набирала воду из Каменного ручья. Остальных чужаки доставали даже из погребов.

— Ее заслонила падающая вода, — пояснил старший маг племени, который присутствовал при беседе.

— Далганцы? — спросил вождь, положа руку на меч.

— Нет. Таких мы раньше не встречали. Девчонка рассказывала о мужиках с раздетым спереди черепом, где, кроме черного пятна надо лбом, ничего нет. Пятно выглядит вот так. — Лиртог сложил из пальцев ромб. — Каждый из них был вооружен двумя длинными кинжалами.

— А где в это время были наши воины?

— В поселке оставался наряд из двадцати бойцов. Их уничтожили первыми каким-то неизвестным магическим ударом.

— Откуда нападавшие узнали, что наших волшебников не будет?

— Этого никто не может понять.

— Когда такое было, — вождь поднялся во весь свой богатырский рост, — чтобы на критонцев нападали безнаказанно? Враг не потерял ни единого бойца, а мы даже не знаем, где его искать, чтобы отомстить.

— Дарна говорила об одном убитом чужаке. Его настиг меч вашего сына.

— Молодец, Рандиг! Я переверну вверх дном всю Далганию, но тебя найду!

— Фрагад, это были не далганцы. Чужаки как раз хотели, чтобы мы так и подумали. На месте схватки специально оставлены трупы наших северных соседей. Кто-то хочет поссорить нас с Бринстом.

— Мне плевать, кто они такие! Беда пришла с севера, туда же увели моего сына. Если Бринст не может навести порядок в своем доме, ему следует помочь. А как это у нас получится — будет видно.

— Ты предлагаешь нанести ответный визит? Соседние вожди уже совершили несколько вылазок на деревни Далгании. Полагаю, следует ожидать вовлечение регулярных войск со стороны Бринста.

— Мы не собираемся проливать невинную кровь. Подготовь группу бойцов из моей личной гвардии, усиль ее парой серьезных магов и отправь по следам чужаков. Я хочу вернуть сына и отомстить за своих людей. И именно тем, кто это сделал, — Вождь снова сел в кресло, выдолбленное из цельного ствола дерева. — Не возражаешь, если я возглавлю отряд?

— Буду только рад.

— Я тоже пойду с бойцами, — поднялся старший волшебник племени. — Чужаки весьма искусны в магии, значит, идти должны лучшие.

— Согласен. Выступайте завтра утром.

— Мы выходим через час.

— Действуй, Лиртог. Да пребудут с тобой грозные зарты!

В отличие от других народов континента Розгарии, критонцы поклонялись культу древних великих воинов, о подвигах которых ходили многочисленные легенды. Мужчины южных племен и сами славились как превосходные бойцы. Своим умением обращаться с холодным оружием они компенсировали некоторую ограниченность в магических способностях. Однако и среди этого воинственного народа встречались могучие волшебники. В племени Фрагада таких насчитывалось больше дюжины, а старший чародей Юрлинг по своим способностям почти не уступал верховным магам.

— Кого возьмешь с собой? — спросил у Юрлинга Лиртог, выходя из шатра вождя.

— С нами пойдет молодой Парзинг. Способностей у него больше, чем нужно в жизни, а опыта мало.

— Не подведет? Он же лентяй, каких мало. Только и способен на дурацкие шутки с привидениями.

— Эти привидения от живых не отличишь. И не только по внешнему виду, — задумчиво произнес волшебник. — Не беспокойся, в походе я изгоню из него лень.