Орден куртуазных маньеристов (Сборник)
ModernLib.Net / Поэзия / Степанцов Вадим / Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Чтение
(стр. 98)
|
Автор:
|
Степанцов Вадим |
|
Жанр:
|
Поэзия |
|
-
Читать книгу полностью
(3,00 Мб)
- Скачать в формате fb2
(2,00 Мб)
- Скачать в формате doc
(2,00 Мб)
- Скачать в формате txt
(982 Кб)
- Скачать в формате html
(2,00 Мб)
- Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103
|
|
На курантах двенадцать часов.
Мавзолей осветила Луна.
Отражается свет от гранитных столбов.
Спит охрана, уснула страна
На зловредный и гнусный шабаш
Собирается нечисть к вождю.
У кремлёвской стены какой-то алкаш
Беспардонно справляет нужду
Я скрываюсь искусно в тени
И в руках у меня помело.
Коммунист я, участник гражданской войны.
Что сюда меня в ночь привело
Привела меня совесть моя
И, конечно, партийная честь.
Информация верная есть у меня,
Что опасность для Ленина есть
Притворившись собакой хромой,
Я миную охрану и вот, -
В электрическом свете гранитный покой
Предо мной, как мираж, предстаёт.
А над гробом сидит вурдалак,
Замышляя кровавый террор.
По нему горько плачет тюрьма и «ГУЛАГ».
Он кулак, дезертир, мародёр
Злой вампир истекает слюной,
Кулаками по гробу стучит.
Я решаюсь вступить с неприятелем в бой,
Хоть и знаю, что он ядовит
Вот разбил он ударом стекло,
В саркофаг своей мордой залез.
Хочет Ленина съесть честным людям назло,
Враг народа, мерзавец, подлец!
Понимаю, что время пришло
Защитить, отстоять Ильича.
Поднимаю как меч я своё помело
И к врагу приближаюсь крича
«Помоги мне, мой светлый кумир,
Помоги мне в бою, Мавзолей!
Пусть побит будет мною ужасный вампир
И умрёт в страшных корчах скорей!
Подошёл я вплотную к врагу
И ударил его помелом.
Он завыл: «Униженья стерпеть не могу!
Я повержен. Какой мне облом!
И с позором на подлом лице
Он исчез, растворившись во мгле.
Его вопль сообщил о счастливом конце,
О победе добра на земле
Ну а я поклонился вождю.
Он мне ленточку красную дал.
Я подумал, что всё это, верно, к дождю.
А потом я проснулся и встал
За окном занималась заря,
Облака розовели в лучах.
Мне жена принесла мои брюки, ворча,
И побита была сгоряча…
Приоритет
Мне не нужно чинов и наград.
Мне приятнее пьяный разврат.
Во грехе я морально погиб -
Аморальноустойчивый тип...
Пьянка
Я сижу за столом,
А вокруг всё вверх дном,
Как в штурмуемом блиндаже,
И осколки разбитой посуды
Аккуратно разбросаны всюду.
Рядом девка сидит в неглиже
Кто-то тост говорит, выпивает,
Кто-то рюмку в рукав выливает,
А кому-то уже наплевать.
Я сижу за разбитым столом
И мечтаю я только о том,
Чтоб скорее свалиться в кровать
Пред глазами мелькают картины.
В горле запах горелой резины.
Я дурею, мне плохо и грустно.
Кто-то мне говорит: "Надо выпить!"
А мне хочется зуб ему выбить.
Но... пикирую носом в капусту.
Ужин в Санлисе
Исчез Париж в вечернем смоге.
Мы на авто с тобой неслись
В лучах заката по дороге
В уютный городок Санлис
Я за рулём дымил сигарой,
Ты куталась в зелёный шарф.
Мелькали замки, тротуары
Под песню старую Пиаф
Пускай твоим я не был мужем,
А ты супругою моей,
Нас ждал великолепный ужин
В столице франкских королей
Санлис теперь почти деревня,
Каким он был, не станет впредь.
Возле развалин есть харчевня,
Там можно вкусно посидеть
Остановив свой “Lamborgini”,
Я предложил перекусить.
И ты, поправив юбку-мини,
Глазами мне сказала: «Си!
Харчевщик нервно улыбнулся,
Когда мою увидел трость,
И с барменом переглянулся.
Ему знаком был поздний гость.
Французский сыр и буженина, -
Отличный ужин на двоих!
Я заказал почти все вина,
Что в погребах нашлись у них
С тобой мы пили за знакомство
На брудершафт и просто так,
За «Камасутру» и потомство,
За будущий счастливый брак.
Твои глаза пылали страстью,
Я «перлы» свежие читал.
Ты находилась в моей власти.
Кровавый близился финал.
Я знал, что организм девицы
Плачевно слаб на алкоголь.
Ты умудрилась так напиться,
Что потеряла фейс-контроль
И вот пьянющее созданье,
Держа за локоть, я веду
К развалинам в пустое зданье,
Стихи читая на ходу
Ты восхищаешься, хохочешь,
Едва держась на каблуках;
И пьяною рукою хочешь
Схватить рычаг в моих штанах
«Давайте выпьем! Вас поэтов, -
Сказала ты – я не пойму».
Но продолжение банкета
Досталось мне лишь одному.
Клыками впившись в твоё тело,
Тебя я выпил, как других.
Ты хрипло закричать успела,
Но в темноте тот крик утих
Твой свежий труп я пнул ногою,
Затем в харчевню зашагал, -
Там оставались ещё двое
И каждый слишком много знал…
Сосуд желаний
Я испил сосуд желаний,
Упоительно забылся,
Спал на лоне мирозданья,
А проснулся – удивился.
Был изъеден я червями,
Копошились они в брюхе.
Я лежал в помойной яме
И паук гнездился в ухе.
Псы меня на части рвали,
Утоляя смертный голод.
Было двадцать мне едва ли,
Двадцать лет, я был так молод
Насмотревшись этих глюков,
Вышел я из-под наркоза.
Будет мне теперь наукой
ЛСД в огромных дозах
Вот такая сказка, детки!
Вот такое на фиг чудо!
Больше эти я таблетки
Никогда глотать не буду.
Ватерлоо
Наполеону Бонапарту
Несут графин, очки и карту.
Он намечает план сраженья.
Враг обречён на пораженье
Уже расставлены ловушки:
В резерве люди, кони, пушки.
Солдаты к бою ждут сигнала
И беспокоятся немало.
Стратегу выпить захотелось.
Вино даёт героям смелость!
Всё утро квасит император,
Как дезертир и провокатор
Но вот он на коня садится
И чешет плёткой ягодицу,
Кричит: «Друзья! Приступим к бою!»
Но не владеет сам собою
Дурная кровь в башке играет,
Кипит, клокочет, возбуждает.
Он пил дешёвую «Анапу»
И с головы роняет шляпу
Он машет шпагой хаотично, -
«Столичной» выпито прилично.
Её он хряпнул спозоранки,
А также пиво пил из банки
Стратег бранится и плюётся,
Его триумф не удаётся.
Напился Бонапарт безбожно
И победить здесь невозможно.
Разбиты гордые французы,
На них оковы, путы, узы.
Наполеон в плену с похмелья.
Британцам повод для веселья
Делёж награбленной добычи, -
Старинный варварский обычай,
Гулянки, пьянки, маскарады
И триумфальные парады
Париж разграблен пруссаками,
Захвачен русскими войсками.
А Бонапарт вскрывает вены
На острове Святой Елены…
Крокодиловы слёзы
Я очнулся в ночи
У индийской реки.
Плавно волны плескались в лазури.
Очутился я в джунглях,
Кричи - не кричи.
В бесконечности звуки тонули
Я не видел огня.
Я был так одинок
В этом мире покоя и тиши.
Я забыл города,
Пыль асфальтных дорог,
Стены зданий и плоские крыши
Я стоял в тишине,
Был один на один
Пред законом великого леса.
А за мною следил
Под водой крокодил
Колоссального роста и веса
Я увидел его.
Он мне лапу подал.
Я пожал, он оскалил зубища.
А когда он заплакал,
Ему я сказал:
«Не горюй, мой зелёный дружище
Не пеняй на судьбу
И не лезь на рожон.
Люди злы, на земле стало тесно.
Ты – зелёный урод,
Я – судьбою сражён.
Горя много. Оно повсеместно
Не горюй и не плачь.
Не завидуй другим,
Тем, кто курит кальян по соседству.
Не реви, крокодил,
И давай помолчим.
Это самое лучшее средство»
Я закончил и смолк.
Он с надеждой смотрел
В небо звёздное, в чистые дали.
Через час ярким пламенем
Вспыхнул восток
И видения эти пропали
Я очнулся в постели,
Увидев в окно
Сонный город из камня и стали.
Люди спали,
Ведь ночью смотрели кино,
Где кого-то опять убивали…
Багровый закат
Посмотри на багровый закат.
Это кровь безответной любви,
Это мой угасающий взгляд
От тебя в бесконечной дали.
Поприветствуй ночную грозу.
Без зонта если выйдешь под дождь,
То мою непременно слезу
Среди тысячи капель найдёшь
Улыбнись одинокой звезде.
Это сердце моё в небесах.
Оно будет с тобою везде
И, как я, не рассыплется в прах
Не спеша, поднимись на утёс.
Тронет кудри твои ветерок.
Он мой выдох последний принёс,
Значит - сам я проститься не смог
Не грусти над могилой моей.
Я дождусь воскрешения тел.
А пока пусть поёт соловей
Мою песню, что я не допел…
Есть тяжёлые моменты
Есть тяжёлые моменты
В жизни творческих людей:
Кольца, свадебные ленты,
Тройка резвых лошадей
Крики «Горько!», звон бокалов,
Пьяный поп и образа, -
Как же это всё достало,
Просто капает слеза
Снова глупая невеста,
Агрессивная родня;
За столом, как под арестом,
Стерегут они меня.
Не тревожьтесь, идиоты,-
Я не стану убегать,
Хоть тошнит меня до рвоты,
К свадьбам мне не привыкать
Вашу глупую Матрёшку
Я могу пожеребить.
Дам ей счастия немножко,
Я согласен, так и быть
Честь семьи я не затрону, -
Совратил, теперь женюсь.
Эй, плесните мне «Бурбона»!
Я сегодня оторвусь
Благо - барышня богата,
(А я денежки люблю),
Я устрою ночь разврата
И вконец её растлю
А когда уснут все слуги
И жену сморит Морфей,
Ключ заветный у супруги
Я достану из грудей
Сейф фамильный тихо вскрою
И, сокровище схватив,
Уходя, в дверях открою
За неё аперитив…
Минздрав
«Минздрав» с рожденья нас предупреждает:
«Курить опасно, выпивка вредна!»
И каждый человек на свете знает,
Что печень погибает от вина
А я иначе это представляю, -
Вино сосуды очищает мне,
Поэтому на пьянках повторяю:
««Минздрав» мне друг, но истина в вине!»
Критик
Когда я старый паралитик
Мочиться буду на постель,
Ко мне придёт мой главный критик,
Меня боявшийся досель.
Он развернёт свои тетрадки,
Пенсне наденет, сморщив нос;
И голосом картаво-гадким
Устроит полный мне разнос
Не обладая чувством такта,
Он станет нагло мне дерзить.
И я скончаюсь от инфаркта,
Не в силах что-то возразить
Вот так закончу я нелепо
Свой на земле тернистый путь.
И роз букет к ограде склепа
Мне тихо бросит кто-нибудь.
Но до тех пор, пока здоров я,
Пусть лучше критик помолчит
И не крадётся к изголовью,
Иначе будет мной избит
Не пожалею подзатрещин
Для негодяя и пинков.
Он будет мною изувечен
И посрамлён без лишних слов
Зачем трепаться с недостойным?
Уж лучше трёпку учинить,
Ну а потом творить спокойно,
Уняв писак продажных прыть!
Конфета
Посвящается Евгении Чуприной.
Вот конфета лежит в декольте,
Рядом – кто-то, похожий на плюшку.
Это просто звезда варьете
Жмётся к лысому дяденьке с брюшком
Он в наколках лежит без трусов,
И конфету хватает за груди.
Кто подумал, что это любовь,
Недалёкие, видимо, люди
Так бывает - живёт красота
За подарки с богатым бандитом,
Ну а если кредитка пуста,
Неприступна она и сердита
Потому что прекрасный цветок
Нужно ставить в роскошную вазу.
Не к лицу ей дырявый горшок,
Ей к лицу острова и алмазы
Дорогие духи, жемчуга,
От кутюр эксклюзивные платья.
Ей морские нужны берега,
Бутики и обеды со знатью
Словом, если ты сир и убог,
Но мечтаешь о сказочной фее,
Должен мой ты запомнить урок:
Деньги это всего лишь идея
Денег много. Помимо рублей
Есть юани, есть евры и баксы.
Научись зашибать их скорей,
Управляй своей денежной массой
Стань успешным, расти капитал,
Будь крутым, позабудь свои страхи,
Пусть тебя не пугает провал, -
Вот что скажут тебе олигархи!
А как сядешь ты в кабриолет,
Да промчишься по городу Ницца,
От божественно-сладких конфет
Ты уже не сумеешь отбиться!
Сон в руку
Для тех, кто не верит в пророчества,
Кому гороскоп не указ,
Поведать сегодня мне хочется
Правдивый до боли рассказ.
О Марфе – великой провидице
Шептался с почтеньем народ, -
Мол, тот, кто с колдуньей увидится,
Узнает всю жизнь наперёд
Старуха лечила кореньями,
Могла также сны толковать.
Ходили к ней целыми семьями
Судьбу за монетку узнать
Но вдруг приключилось событие:
Приснилась ей куча дерьма,
И утром, прервав чаепитие,
Задумалась бабка весьма
«Дерьмо снится к деньгам, мне помниться.
Какой замечательный знак!
Эх, ежели это исполниться,
Тогда я куплю особняк
Устрою в нём частную клинику
Под сенью астральных наук.
И буду я брать по полтиннику
С профанов за снятый недуг
Конечно, я бабка богатая,
Но нужно ещё подкопить!» -
Так думала ведьма горбатая,
Направившись, зелье варить.
При этом, не знала сердешная,
Что вскоре отбросит коньки
И кто-то на очи ей грешные
Решит положить пятаки,
Монетки дешёвые, медные,
Но деньги, едрит твою мать!
Вот так эта женщина бедная
Свой сон не смогла разгадать…
Уэльс - Саратов
Свинцовое небо. В Саратове осень.
Коробки домов и трамвайные рельсы,
По ним громыхают стальные колёса.
Погода – как будто в туманном Уэльсе
Шуршит под ногами листва золотая,
Обрывки газет, кожура и окурки,
Гандоны и тара от пива пустая.
В Уэльсе почище, там меньше придурков.
Унылые виды, угрюмые лица,
Дымят сигареты в зубах у прохожих.
Ну, как в этом городе мне не напиться?
Его разложенье я чувствую кожей
Шагаю понуро по старым бульварам
И грязью осенней мараю кроссовки.
С опухшим лицом и, дыша перегаром,
Влезаю в трамвай на своей остановке
И тут начинается – юркие бабки,
Бранясь и толкаясь, стремятся к сиденьям,
Копытами мне наступают на пятки
И лупят «авоськами» с остервененьем
В Европе людей за такое нахальство
Сажают и держат бесплатно в психушках,
А тут экономит на всём государство:
На детях, больных и безумных старушках
Картины Уэльса встают пред глазами, -
Дождливо, но чисто в уютных селеньях
И в кэбах за место не бьют кулаками,
Не портят другим и себе настроенье
У нас всё иначе – при той же погоде,
Повсюду помойка, кругом экстремисты.
А кто воспитал эту злобу в народе?
Кто всё здесь загадить сумел? Коммунисты
…Болит голова. Вот приеду на службу,
Зарплату дадут – я отправлюсь пить пиво.
И к чёрту Уэльс! Нахлобучиться нужно,
А то на душе почему-то тоскливо…
Песня прыщавых подростков
Дружной компанией по переулкам
Мы с пацанами идём на прогулку.
Птицы поют, замечательный вечер!
В парке у нас намечается встреча
Всё, как положено: пиво и тёлки,
Пирсинг на сиськах, джинсы, футболки.
Солнце сияет, в небе ни тучи,
Крепкое пиво хлабучит и пучит
В организме играет весна,
На скамейке сидит молодёжь.
Перестань лучше, парень, пускать шептуна,
А не то нам девчонок спугнёшь
Пошлые шутки. Тёлки смеются.
Вроде не против, но не даются.
Нужно, пожалуй, догнаться портвейном,
Будет тогда уж чих-пых непременно
Первые радости. Вешние воды.
Вот он – инстинкт продолжения рода!
Кто-то сегодня клубничку получит.
Крепкое пиво хлабучит и пучит
В организме играет весна,
На скамейке сидит молодёжь.
Перестань лучше, парень, пускать шептуна,
А не то нам девчонок спугнёшь!
Пиво, портвейн, сигареты, улыбки, -
В юности все совершают ошибки.
Мы уж не дети – нам по шестнадцать,
С тёлками нам не впервой целоваться.
Есть, если что, под рукой и резинки,
Мы не приемлем секс по старинке.
Нас телевизор чему-то да учит.
Крепкое пиво хлабучит и пучит
В организме играет весна,
На скамейке сидит молодёжь.
Перестань лучше, парень, пускать шептуна,
А не то нам девчонок спугнёшь!
Позднее раскаяние
Платье цвета вечернего солнца
Я в Париже тебе подарил.
И какого-то в перьях гасконца
На дуэли случайно убил
Он затеять хотел со мной драку,
На тебя предъявляя права.
Я его пристрелил, как собаку,
Свою шпагу он вынул едва
Ты со мной в этом платье багровом,
А гасконец тот мёртв до сих пор,
Но приходит во сне ко мне снова
Бывший твой ухажёр-мушкетёр
На меня он взирает с укором,
Говорит: «А ведь я чей-то сын!
Моей смертью нелепой и скорой
Ты добавил кому-то морщин»
Я гасконцу во сне отвечаю:
«Сын свиньи, не мешай людям спать!»
Но, проснувшись, опять замечаю,
Что от страха обделал кровать
И теперь для меня твоё платье
Словно красный лоскут для быка.
Стал частенько тебя обижать я, -
Так и чешется врезать рука.
Потому что я сплю беспокойно,
Муки совести душу грызут.
Будьте прокляты, вечные войны,
Что за женщин мужчины ведут!
Проститутка
Сношаться с этим крокодилом
Без денег было бы смешно.
Старуха лепетала: «Милый!»
И подливала мне вино.
Оно, конечно, было кстати,
Иначе б мой дружок не встал.
На металлической кровати
О, как же я скрипеть устал
И всё же кончил это дело.
Ура! Свободен и богат!
Старуха сквозь пенсне глядела
На мой разгорячённый зад
Да, деньги – это вам не шутка!
Их не хватает никогда.
Поэтому я проститутка.
Но это, в общем, не беда.
Задачу выполнить несложно.
Чего уж там греха таить, -
Немного выпивки и можно
Любых уродин ублажить
Вот и теперь была уродка
Седая и в морщинах вся,
С двойным ужасным подбородком
Лежала эта порося.
В моих трусах торчали баксы.
Я одевался впопыхах.
«Ты обещал – до встречи в ЗАГСе!» -
Сказала гарпия в дверях.
«Да чтоб тебя трамваем сбило!» -
Мелькнуло у меня в мозгу.
Но на прощанье крокодила
Я всё же чмокнул на бегу…
Нелёгкий труд насиловать мужчин
Нелёгкий труд насиловать мужчин.
Он закаляет душу парижанки.
С Инессой мы подружки-лесбиянки,
Объединяет нас секрет один
Мы любим в гости заманить юнца
На сиську и на ласковое слово
И, напоив до чёртиков самца,
Внезапно заковать его в оковы
Зачем нам нужен пленник? А затем,
Что мы самцов на дух не переносим
И, заковав, чтоб не было проблем,
Их унижаем, лупим и поносим
Мужчина тварь, развратная к тому ж,
Но в кандалах его доступно тело.
Всю ненависть лесбийских наших душ
Излить на эту мразь – святое дело
Заткнувши кляпом нежный рот юнца,
Елдак резиновый ему в очко вставляем,
Шершавым членом ловко управляем
И опускаем грубо подлеца.
Пусть ощутит, узнает почему
Глаза у дев становятся печальны,
Когда по пьяни, видишь ли, ему
Заняться сексом хочется анальным!
Несчастный случай
Открою форточку и воздухом морозным
Своё дыханье я переведу.
Что я наделал? До чего ж серьёзно
На этот раз я угодил в беду!
Она мертва… Она совсем не дышит!
Сошёл румянец с этих дивных щёк.
Любимая! Любимая! - не слышит.
Недвижно тело. Я повержен в шок
Что дальше? Суд, тюрьма, барак вонючий,
Краюха хлеба с кашей на обед.
Нет! Я умру за проволкой колючей.
За что мне это, Господи? О, нет
Я хрупкое и нежное созданье,
Служитель Муз, эстет, аристократ.
Несправедливым будет наказанье.
К тому же, я ни в чём не виноват
Ну, дал по пьяни девке табуреткой,
Она сама подставила висок.
Случается со мной такое редко, -
Обычно попадаю между ног
Любимая! Любимая! Зараза…
Некстати ты отбросила коньки.
И как назло, блин, некому отмазать, -
Слиняли из милиции дружки,
С которыми насиловали тёлок
На даче прокурорской мы не раз.
Не избежать теперь мне протокола,
Любимая, на кой ты мне сдалась
Что, мало баб доступных на планете?
Мне ж целку-недавашку подавай!
Придётся труп твой вынести в пакете
И в мусорке оставить невзначай…
В метро
В метро всегда хорошая погода,
Нет снега, града, слякоти, дождя.
Здесь столько бесприютного народа
Блаженствует на станциях, смердя
В метро всегда тепло и безопасно,
За исключеньем, разве, патрулей.
Но если ты пропах мочой – прекрасно, –
Не подойдут к скамеечке твоей
Тебя менты как будто не заметят,
Поморщат нос и удалятся прочь.
В метро всегда светло, здесь лампы светят,
Как говорят в народе, день и ночь.
В метро бывает, чем и поживиться:
Бутылки, банки, мелочь. А порой
Обронит в жопу пьяная девица
Свой кошелёк и будет пир горой,
Сивуха, папиросы, чебуреки,
Сосиски в тесте, пиво, беляши.
В метро приходит счастье к человеку,
Здесь можно оторваться от души
Где на земле найдёшь ты столько плюсов?
Я подскажу тебе, мой друг: нигде!
В метро приятно негру и индусу
И русскому с соплёй на бороде
Рекламный шит висит у перехода,
Я суть его душой своей постиг:
«В метро всегда хорошая погода»,
Ребята, собирайтесь на пикник!
Мильон терзаний
"Жить в России беззаботно
Может, кто имеет власть.
Денег всех не заработать, -
Нужно думать, как украсть!"
Саратовский поэт Сергей Померанцев
В моей душе мильон терзаний
И острой болью режет сердце:
Национальным достояньем
Владеет кучка иноверцев
В «Газпроме» Миллеры засели,
В РАО ЕЭС Чубайсы правят.
Они Россией завладели
И недра русские буравя
Затем, чтоб после за границу
Везти на рынки нефть и злато,
И покупать кварталы в Ницце
И в Думу русскую мандаты
Заполучив же чин «калашный»,
Электорат, прельстив дарами,
Воруют так, что просто страшно, -
Что будет с Родиной и с нами
Вывозят бабки безвозвратно
И прячут их в горах Альпийских,
Что, разумеется, понятно:
В Швейцарских банках мало рисков
За деньги грязные трясутся
И жидким стулом ходят в страхе
Перед угрозой революций
Преступники и олигархи!
Вот Абрамович, скажем прямо,
Когда футболом загорелся,
То не в «Спартак» и не в «Динамо»,
Вложил бабло в далёкий «Челси»
Чтоб клуб любимый не отняли.
Как революция начнётся,
Его мы только и видали, -
Он к «Челси» в Англию метнётся
Один есть только из богатых,
Чьё русское все славят имя.
Скупает он у супостатов
И возвращает нам святыни
У Вексельберга всё красиво,
Душа лежит к родной культуре.
Вернул на Родину в Россию
Он яйца Фаберже, в натуре
Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49, 50, 51, 52, 53, 54, 55, 56, 57, 58, 59, 60, 61, 62, 63, 64, 65, 66, 67, 68, 69, 70, 71, 72, 73, 74, 75, 76, 77, 78, 79, 80, 81, 82, 83, 84, 85, 86, 87, 88, 89, 90, 91, 92, 93, 94, 95, 96, 97, 98, 99, 100, 101, 102, 103
|
|
