Глава 28

Я вошел в свои апартаменты на верхнем этаже башни «Лорики» и обнаружил, что меня ждет Нэтч. Но, заглянув в ее небесно-голубые глаза, понял, что моя посетительница – не она.

– Чему обязан такой чести? – спросил я, ослабляя узел галстука.

Алмазная Императрица заставила Нэтч чопорно пожать плечами.

– Я получила кое-какие сведения, позволяющие предположить, что ты скоро начнешь действовать. Я подумала, что ты облегчишь мне задачу, если попросишь Нэтч повсюду сопровождать тебя на предварительном этапе операции.

– Я думал об этом, но пришел к выводу, что это вызвало бы определенные трудности. Во-первых, у нас принято предоставлять информацию только тем, кому она необходима для работы, и то только необходимую ее часть. Честно говоря, Нэтч она совершенно ни к чему. Если я введу ее в курс дела, Вета обратит на это внимание, и Скрипичник заподозрит неладное. Во-вторых, и это не менее важно, Нэтч очень привязана к Бату. Когда она вернулась, он быстро пошел на поправку. Нэтч должна быть рядом с ним, потому что в нем я нуждаюсь не меньше, чем в ней.

– Так же, как и во мне?

Я покачал головой и опустился в квадратное кресло с белой кожаной обивкой.

– На данном этапе операции – нет. Но на том этапе, где твое участие будет необходимо, – да, и даже больше того. Без них невозможно будет добраться до места, где мы сможем уничтожить Пигмалиона и Скрипичника.

Кивок Императрицы был слишком неторопливым для Нэтч.

– Я понимаю и доверяю тебе, Койот.

– Хорошо. – Я улыбнулся ей. – Один вопрос – на случай непредвиденных осложнений.

Кроули предполагает, что Скрипичник контролирует протоизмерение, где у него есть бездействующие межпространственные врата. Он утверждает, что мы можем настроить на них врата в измерении Пигмалиона и установить между ними связь. Что тебе известно об измерении, где Скрипичник нас поджидает?

Левая рука Нэтч поиграла с бриллиантовым солитером в кулоне, который висел у нее на шее.

– Не много. Я никогда не бывала там. Это слишком далеко от моего измерения, и моя власть там сильно ослабевает. И я никогда не встречала никого, кто вернулся бы оттуда. А почему ты спрашиваешь?

Я улыбнулся:

– Поскольку нам известны координаты, и мы протащим Скрипичника в измерение Пигмалиона, я подумал, не отправить ли нам туда грузовик, начиненный взрывчаткой, чтобы уничтожить эти врата. Это дало бы нам гарантию того, что он останется там, где мы хотим. Но не знаю, сработает ли мой замысел. Вдруг тамошние физические законы воспрепятствуют его выполнению.

– Я тоже не знаю, как мне ни жаль. Это был бы на редкость интересный поворот событий. Увы! – Она коротко отсалютовала мне. – Ты очень опасен. Я тобой восхищаюсь.

– Спасибо. Будь готова прибыть туда очень быстро. – Я вкратце обрисовал ей наш план. – Мы не хотим, чтобы Скрипичник заранее узнал о твоем присутствии, поэтому ты должна подождать со своим выходом до тех пор, пока Пигмалион не погибнет.

– Я поняла. Не раньше. – Нэтч несколько раз моргнула и пошатнулась. Она подняла глаза, и я увидел в них тревогу и изумление.

– Койот?

Я кивнул:

– Ты собиралась рассказать мне о Бате. Как он?

– Я собиралась?.. – Она пожала плечами и неуверенно улыбнулась. – Бат чувствует себя хорошо. Правда, швы у него еще не рассосались, но он рвется в бой.

– Хорошо, у него есть еще четыре дня. К этому времени мы должны быть готовы. Справитесь?

– Да. – Ее улыбка стала напряженной. – Там будет сражение, да?

– Это кульминация, Нэтч, – что до меня, то я вообще перестал улыбаться, когда подумал о том, что стоит на кону. – Большое сражение. Победитель получает все.

Два дня спустя Бронислав Йонек позвонил мне, чтобы договориться о встрече с офицерами компании "Омега Рейнджер". Мы пополнили наши строевые войска и резервы, причем оказалось, что подавляющее большинство новичков способны видеть в других измерениях. Кроули заметил, что, хотя эмпатические свойства, необходимые для восприятия иной реальности, встречаются у людей редко, личности, склонные к творческой деятельности, и авантюристы, как правило, обладают такими способностями. Даже Йонек прошел проверку, так что ничто не мешало ему пилотировать свой вертолет в измерении Пигмалиона.

Встреча прошла благополучно. Тактический опыт наших наемников помог мне внести незначительные усовершенствования в общий план операции. Подписав контракты, мы решили начать ее через сорок восемь часов. За это время мы переоборудовали двух «Перегринов» «Лорики», а Йонек полностью вооружил свою птичку. Неро Лоринг погрузил на вертолет свое оборудование и позаботился, чтобы его можно было поставить как можно быстрее.

Я отправил Додду факс с паролем и копию плана нашего нападения, который, правда, умалчивал о наших воздушных силах и о дюжине броневиков "Брэдли М2", раздобытых Йонеком на его «складе» в арсенале Национальной гвардии.

Участок вокруг базы оставлял мало пространства для организации обороны против вторжения на грузовиках, о котором я сообщил Додду в отправленном документе. Ему пришлось бы сосредоточить все свои силы в определенных точках, там, где сама природа создала удобные для оборонительных позиций места, и мы могли бы без труда смять их либо при поддержке с воздуха, либо штурмом при участии рейнджеров на земле.

Я осторожно расспросил Сина о Раджани, о ее настроении и душевных силах. Я знал, что она умеет подслушивать мысли Скрипичника, но знал и то, насколько это изнурительно и даже мучительно для нее. Во многих отношениях она была моим тузом в рукаве, потому что даже Скрипичник не знал о ее искусстве. Поскольку Вета предупредила, что в какой-то момент Скрипичник непременно меня предаст, я хотел взять Раджани с нами, чтобы она по возможности заблаговременно мне сказала об этом.

Син сообщил, что Раджани держится очень хорошо и даже предвкушает нашу схватку с Пигмалионом и со Скрипичником, Я уловил стремление Сина любой ценой защитить любимую и чуть ли не ревность по отношению ко мне из-за моих расспросов, но меня это только порадовало.

Сверхчуткой Раджани понадобится надежная эмоциональная защита во враждебной среде, и Син, для которого жизнь Раджани бесценна, позаботится о ней лучше кого бы то ни было.

Казалось бы, все идет хорошо, если бы не одна деталь: Вета. Мне бы очень хотелось оставить ее в Фениксе. Ее послание невозможно было истолковать двояко – вопреки своему желанию она может предать меня, вынужденная подчиниться злобной прихоти своего господина. Я не мог этого допустить. Целью операции было уничтожить не только Пигмалиона, но и Скрипичника. Если Вета, даже не отдавая себе в этом отчета уловит, куда дует ветер, она может передать свод впечатления Скрипичнику, и тот в последнюю минуту сбежит, бросив нас на растерзание армии Пигмалиона.

Кроме того, я не хотел брать с собой Вету из-за ее внешности. Наши наемники не были бывалыми путешественниками по другим измерениям.

Их ни в коем случае нельзя было подгонять и требовать, чтобы они действовали в непривычных для себя условиях так же стремительно, как на Земле. Они неглупы и сразу поймут, что Вета – существо из другого мира, а это могло привести к сложностям, которые были нам совсем ни к чему.

С другой стороны, если не взять Вету с собой, Скрипичник немедленно заподозрит неладное., И если он будет насторожен больше обычного, нам не удастся его перехитрить. Это тревожило и меня, и других, и в результате у нас родился необычный замысел замаскировать Вету. Если закрыть ее с головы до брюшка чем-нибудь черным, она, разумеется, не станет выглядеть по-земному, но, притаившись в тени, хотя бы не будет бросаться в глаза.

Я надел инфракрасные очки, и Вета покачала головой:

– И тебя еще беспокоила моя внешность, Койот?

Получив мое приглашение, она явилась ко мне в апартаменты и положила свое брюшко на оттоманку.

Я улыбнулся. Инфракрасные очки превратили ее в черный силуэт с зелеными фарами. Хотя свет, время от времени льющийся из глаз Веты, нельзя было скрыть, темные одежды смазали ее очертания, и узнать в ней существо из другого мира было непросто. Низкоэнергетические отражатели, прилаженные к ее плечам, обозначали, что она одна из нас, и должны были защитить ее от выстрелов своих.

– Эта штука сузила поле моего зрения до семидесяти градусов, Вета, поэтому меня не столько беспокоит, как выгляжу я, сколько, как выглядите то, на что я смотрю. Ты в этой амуниции смотришься замечательно. Только держись поближе к Вату и к Нэтч, и все будет в порядке.

Я разделил ядро своей группы на три части.

Мы с Кроули составили один передовой отряд; Бат, Нэтч и Вета – другой. Я намеренно свел в одну группу агентов двух Темных Властелинов, чтобы они приглядывали друг за другом, и прикрепил к ним Вата, потому что хлещущие из него эмоции способны были ослепить любого эмпата, который находится рядом.

Раджани, Синклер, Хэл Гаррет, Мики, Неро Лоринг и Джитт составили мою операционную бригаду. Раджани, помимо контроля за Скрипичником, должна была помочь Неро Лорингу видеть в измерении Пигмалиона. Это имело решающее значение для нашего замысла, потому что Неро знал вдоль и поперек управляющее устройство для пространственных врат, которое вез с собой. Хотя он проинструктировал Кроули, Джитт и Вету, что нужно сделать, чтобы оно заработало, я хотел иметь его под рукой, на случай, если нам понадобится аварийный монтер.

Хэл и Раджани решительно возражали против участия в экспедиции Мики, но мы с Кроули настояли на том, чтобы его включить, и сумели привлечь на свою сторону Джитт и Синклера. Раджани и Хэл спорили, утверждая, что пятилетнему ребенку совсем ни к чему даже видеть насилие, не говоря уж о том, чтобы принимать в нем участие, но мы не сдавались. Если оставить Мики в стороне, доказывали мы, он всю жизнь будет жалеть, что не отомстил за гибель отца. В конце концов мы пришли к компромиссу: Мики поедет с нами, но его участие ограничится ролью защитника. Мы дали ему задание не церемониться со всяким, кто попытается причинить вред операционной бригаде, но больше никуда не лезть.

У всех нас, включая наемников, была одинаковая экипировка. Она включала в себя штурмовую винтовку, бронежилет и гранаты. Те, кто носил личное оружие, взяли с собой и его. «Вилди-вульф» занял свое место в кобуре у меня под мышкой, а «крайты» – на правом бедре и за поясом. Все мое обмундирование весило не меньше крупного годовалого младенца, но, распределенное по всему телу, не казалось таким тяжелым и не стесняло движений.

Перед тем как подняться на крышу и сесть в «Перегрин», которому мы дали кодовое название «Кестрел-1», моя группа собралась у меня на верхнем этаже. Когда мы проверили радиосвязь и испытали приборы ночного видения, я пожал руки своим соратникам.

– Каждый из нас понимает, что вряд ли всем нам посчастливится вернуться живыми. Я молю Бога, чтобы уцелели все, но, боюсь, это маловероятно. Думаю, все согласны, что остановить Пигмалиона и Скрипичника необходимо любой ценой, и все мы, если понадобится, готовы принести себя в жертву. Я хочу, чтобы вы знали: я восхищен вашим мужеством и самоотверженностью.

Ради вас я с готовностью рискну жизнью. Из меня воспитали приспешника Темного Властелина, но Койот освободил меня от рабства. В союзе с вами я обрел ощущение своего единства с человечеством. Без него меня бы не было сейчас здесь; благодаря ему я сделаю все, чтобы положить конец злу Темных Властелинов.

Я взглянул на часы и увидел, что и цифры в окошке, и стрелки показывают полночь.

– Час ведьм. Пора.

Бат рассмеялся и помахал винтовкой.

– Устроим им кровавый шабаш!

Лилит заняла место пилота, и «Кестрел-1» поднялся в воздух. Мы полетели на северо-запад, обогнули Центр и вклинились в узкое пространство между комплексами "Дигитал Экспресс" и «Билдмор». Я взглянул на цитадель «Билдмора» и увидел несколько освещенных кабинетов на верхнем этаже. Мне не составляло труда представить себе Додда, потеющего над планом, который удовлетворил бы мои требования к охране объекта во время следующей проверки в четверг на этой неделе.

"Кестрел-2" и птичка Йонека, названная «Мерлин», присоединилась к нам, подлетев с запада. Хотя место нашего назначения было в пределах одного перелета, Лилит организовала нам промежуточную посадку в одном маленьком частном аэропорту близ Кингмена, где мы могли подзаправиться горючим и сделать мелкий ремонт, если возникнет необходимость. Если бы мы торопились и не стали бы заправляться, нам понадобилось бы на дорогу два часа, но спешка ничего не решала, поэтому путь занял около трех с половиной часов.

Когда мы вылетели из Феникса, Лилит радировала рейнджерам инструкции, и они начали просачиваться на строительную площадку. Днем раньше они собрались в районе Меркурия и, воспользовавшись старыми дорогами министерства энергетики, обошли город стороной. Мы решили, что за три часа они успеют проникнуть на территорию объекта и занять удобные позиции, чтобы устранить возможные очаги сопротивления. Один отряд должен был защищать подступы к базе, отрезая путь подкреплениям противника, остальные рейнджеры получили приказ занять территорию базы.

Лилит сделала круг над стройкой. Ничего подозрительного мы не заметили, и она посадила машину прямо на вертолетную площадку базы.

Все высадились, разбились на группы и разошлись по углам площадки. «Кестрел-1» снова поднялся в воздух, уступив место «Кестрелу-2», из которого высыпали наемники. Они немедленно прочесали площадку, объявили, что опасности нет, и «Кестрел-2» тоже взлетел. Оба «Перегрина» составили наш боевой воздушный патруль – БВП.

Мы с Кроули побежали к лестнице, ожидая оклика часовых, которым надо было назвать пароль. Охранников мы не обнаружили и спустились на центральный участок базы без помех. Лестница привела нас на площадку, расположенную примерно на пятнадцать метров восточное сектора "Прекрасной Леди", но путь, туда преграждали наспех возведенные стены. Нам пришлось двигаться дальше на восток, потом на север, и только потом этот коридор поворачивал назад, на запад.

Это препятствие, хотя и не срывало нашего плана, могло выбить нас из графика, и, если отряд Бата столкнулся с аналогичной проблемой при продвижении с севера, у нас могли быть неприятности.

Я крался в темноте, непрестанно крутя головой, чтобы обеспечить себе нормальное поле зрения, урезанное инфракрасными очками. Кроме зрения я ориентировался при помощи своей способности воспринимать чужие эмоции. Она помогала мне улавливать присутствие невидимых живых существ. Только Кроули по-прежнему оставался для меня черной дырой. Хотя время от времени мы сменяли друг друга впереди, и я отчетливо видел его худую фигуру, его чувства были для меня закрыты. Во многих отношениях это облегчало мне задачу, потому что так легче было нащупать противника, но все же я испытывал неприятное беспокойство.

Полагаясь на свою эмпатическую способность, я продвигался вперед быстрее, чем было бы разумно в таких обстоятельствах. Поскольку мы уже побывали в сердцевине межпространственных врат, я, достигнув участка "Прекрасной Леди", направился прямо в центральную камеру. Я ничего не чувствовал, и беглый осмотр тоже подтвердил, что все вроде бы в порядке.

– Альфа внутри. Чисто. Бета, сообщите расчетное время прибытия.

– Бета: зеленый минус пять.

– Вас понял. Бета. Кестрел-1, фаза один – красный минус один, фаза два – зеленый. – Поскольку мы проводили военную операцию, и наши сигналы мог перехватить противник, мы закодировали числа. Зеленый означал 10, красный – 5.

Следовательно, Бат сообщал, что опаздывает на пять минут. Мой радиосигнал, посланный Лилит, давал ей указание позвонить Уорнеру на дамбу и предупредить, что он должен выполнить свое задание в две стадии с четырехминутной и десятиминутной задержкой соответственно.

– Вас поняла. Альфа.

Я еще раз осмотрел помещение центральной камеры и заметил, что в первый раз кое-что упустил. Тонкий провод, не толще стандартного коаксиального кабеля, свисал с потолка, почти неразличимый в темноте. Если бы он не покачивался слегка, от чего в моих очках появилась размытая зеленая полоска, я ни за что бы его не заметил.

Приглядевшись, я увидел кроме провода две небольшие коробки – каждая размером примерно с половину обувной, – стоящие по обе стороны платформы.

Я включил радио.

– Деус, я заметил что-то необычное в центре.

Иду проверить.

Кроули дважды щелкнул рацией, подтверждая, что принял сообщение, но от комментариев воздержался.

Еще пару мгновений все было спокойно, потом я почувствовал чье-то присутствие в камере.

Я повернулся и увидел знакомый профиль. Я хотел вскинуть винтовку, но яркая вспышка света, нацеленная мне в лицо, опередила меня и вывела из строя прибор ночного видения.

– Ослепить оленя и то было бы труднее. – Дарий Мак-Нил громко расхохотался. Я ощущал его поразительное самодовольство, и, хотя знал характер Мак-Нила, его уверенность в себе вызвала у меня некоторую тревогу. – Приветствую вас, мистер Лоринг, или Кейн, или как вас там на самом деле зовут.

– Койот, – услышал я по рации шепот Кроули. – Я за тобой, и не ослеплен, но ты мне их загораживаешь. Если хочешь, чтобы я его достал, сместись в сторону.

– Вижу, вы решили выполнить грязную работу своими руками, раз уж «арийцам» не повезло. – Я подцепил пальцем дужку, защищающую спусковой крючок, и бросил винтовку на пол. Я чувствовал, как за спиной Мак-Нила в межпространственные врата проскальзывают другие. На нижнюю платформу тоже высыпали люди. – Никогда бы не подумал, что вы из тех парней, которые умеют работать руками. Разве что в постели…

– Бойкий язык не остановит хорошей пули, Лоринг. А благодаря тефлоновому покрытию, не остановит ее и твой бронежилет. Ты совершил большую ошибку, понадеявшись, что я не перехватываю факсы Додда.

Я по-прежнему ничего не видел, но улыбнулся.

– Напротив, я на это рассчитывал. Я надеялся, что ты возьмешь командование на себя, а военные операции, насколько мне известно, никогда не были твоей сильной стороной. – Я пожал плечами. – Если хочешь сдаться сразу, я оставлю тебя в живых.

– Никоим образом, Лоринг. Ты меня недооцениваешь. Двум дюжинам твоих коммандос не захватить этой базы. А если и захватят, то долго не удержат. Тебе не хватит времени даже взорвать объект. У меня вдвое больше людей. Они без труда вас нейтрализуют.

– Ты немного ошибся в расчетах, Дариус. У меня не две, а двенадцать дюжин, и они уже здесь, на площадке. План, который я отправил Додду, был неполным.

Новая волна самодовольства так и хлынула из Мак-Нила.

– Я так и предполагал. Поэтому мои агенты, инженеры из «Лорики», начинили твою цитадель взрывчаткой. Если я не отправлю условный сигнал в течение двенадцати часов, ваша лачуга взлетит на воздух.

Я окаменел, представив себе, сколько людей погибнет, если это случится. Я поразился, что человек вообще может изобрести столь дьявольский план, и вдруг меня осенила догадка.

– А ты ведь и в самом деле знаешь, для кого строишь эту штуку и к каким последствиям это приведет, не так ли?

– Потому-то мы и назвали это совместным проектом.

Его распирало от гордости, и, хотя эмоции Дариуса едва не оглушили меня, я все же ощутил появление на сцене нового персонажа. Я повернул голову в том направлении, но из-за яркого света ничего не увидел. Затем внезапно моя слепота пропала, и я увидел Вету, пригвожденную к месту светом мощного фонаря.

Я нырнул влево, перекатился через голову и вскочил с «вульфом» в руке. Тем временем МакНил сделал первый выстрел. Он загнал в магазин второй патрон, а я снял пистолет с предохранителя, и мы выстрелили одновременно.

Моя пуля пошла довольно низко и угодила Мак-Нилу в правое бедро. Его нога моментально подогнулась. Мак-Нил отлетел влево и рухнул на пол. Он еще попытался встать, но очередь из автомата, выпущенная откуда-то из-за спины Веты, ударила ему в грудь и вышвырнула труп через врата в измерение Пигмалиона.

Человек из стрелковой команды Мак-Нила чересчур полагался на эффективность своего прожектора. Он не успел даже дернуться, как его настигла пуля. Он упал, и темнота сомкнулась над ним, словно воды прилива. Кроули выступил вперед из узкого коридорчика за моей спиной и очистил палубу восемью кусочками свинца, выпущенными из «Мак-10». Двое людей Мак-Нила остались лежать на платформе, остальные на миг зависли над пропастью и с криками ухнули вниз.

Нас попытались достать огнем с нижней платформы, но нашего уровня достигали лишь те пули, которые попадали между платформой и галереей, окружающей сердечник врат. Выпущенные почти под прямым углом, они не могли причинить нам вреда. Я отцепил от пояса осколочную гранату, выдернул чеку, досчитал до двух и с криком: "Осторожно, яичко горячее!" – пустил ее по полу, словно тар в кегельбане. Граната докатилась до края и по маленькой дуге полетела вниз.

Взрыв на миг наполнил цилиндр светом, осколки со свистом и лязгом отрикошетили от перил, окружавших цилиндр. Потом грохот стих, и над нами повисла тишина.

– Кестрел-1, приказываю оставить БВП. Отправляйтесь немедленно на базу. Начните срочную эвакуацию персонала. Сообщите «Скорпиону», что наша башня нашпигована взрывчаткой. Я не знаю где, не знаю сколько, но исходите из предположения, что башня рухнет. Допросите с пристрастием Уосона Додда, если понадобится, похитьте его жену и ребенка, но добейтесь от него информации. К рассвету перекройте все, я повторяю, все каналы связи «Билдмора». Конец сообщения.

– Вас поняли. Альфа. Удачи.

– И вам того же, и сверх того, Кестрел-1. На ней связи.

– Омега, начинайте штурм.

– Есть, Альфа.

Я убрал пистолет в кобуру и, пригнувшись, перебрался туда, где, склонившись над Ветой, стояли Бат и Кроули. Нэтч сидела на полу и держала голову миранджейки на коленях. Одна пуля попала Вете в грудь, другая пробила брюшко. На черной одежде блестели люминесцентным зеленым светом пятна – кровь.

– Она выбежала вперед, – объяснил Бат.

– Я знаю, – сказал я.

В глазах Веты кружились огоньки; она судорожно постукивала по полу пальцем. Потом она посмотрела на меня, и ее жвала дрогнули. Я кивнул и погладил ее по руке. Потом свет в глазах Веты погас. Плечи Нэтч заходили ходуном; она плакала, не скрывая слез. Нэтч осторожно положила голову Веты на пол и подняла капюшон миранджейки, закрывая ей лицо.

Бат и Нэтч пошли вперед, а я вернулся, чтобы подобрать винтовку. Не успел я сделать и двух шагов, как Кроули схватил меня за руку и развернул к себе:

– Что это значит?

Я непонимающе уставился на него:

– Что?

– Ты знал, что ее убьют, и она это понимала. – Он кивком указал на тело Веты. – Ее палец. Она выстукивала азбукой Морзе: Я не мы. Счастье. Не хочешь ли объяснить?

– Хочу. Вета не желала отдавать свою личность во второй раз. – Я тяжело вздохнул. – Она боялась, что выдаст нас Скрипичнику против своей воли, и выбрала вот такой путь, чтобы этого не случилось.

– Ты знал – и ничего никому не сказал?

Я снял очки и посмотрел ему в глаза.

– У всех нас есть свои тайны. Местоположение Риухито, например.

Кроули весь подобрался, однако я по-прежнему не улавливал его эмоций. Но и без того было ясно, что с этой минуты наши отношения изменились, и, вероятно, изменились бесповоротно.

– Мы разберемся между собой, когда уничтожим всех Темных Властелинов, хорошо? Когда они больше не будут представлять угрозы.

– Когда они все сгинут, – торжественно произнес Кроули и кивнул. Его слова прозвучали под раскат далекого выстрела – это начали атаку рейнджеры. – Тогда мы поговорим начистоту, как мужчина с мужчиной.

– Как мужчина с мужчиной, – подтвердил я и включил рацию. – Дельта, входите в цилиндр.

Для вас есть работа.

Глава 29

Чтобы не пробираться по трупам на северной стороне платформы, мы с Батом и Кроули перешли на пандус с южной стороны. У выхода с платформы я опустился на колено и осмотрел ящичек, который заметил раньше. Передо мной было небольшое, до смешного простое приспособление, которое включало в себя детектор, реагирующий на движение, и инфракрасный сенсор.

Это устройство мгновенно засекло нас, как только мы вошли в камеру. Проводок от него уходил во врата.

– Датчик связан с мониторами в измерении Пигмалиона. Так что там, возможно, знают о нашем прорыве.

Кроули покачал головой:

– Люди Мак-Нила, может быть, и знают, но не Пигмалион. Он бы уже прислал сюда своих воинов.

– Логично. Тогда – вперед.

Пригнувшись, я нырнул во врата и в то же мгновение оказался в жарком и ослепительно ярком мире. На меня уставились мертвые глаза Мак-Нила. Его скрюченное тело валялось между ножками стола с мониторами. Я поднял голову и прищурился от яркого солнечного света, но солнце не помешало мне заметить еще четырех охранников «Билдмора», которые выскочили из-за угла и бежали прямо к платформе.

Я сместился вправо, чтобы стол служил мне щитом, и открыл огонь. Две пули скинули первого охранника с башни. Третья впилась тому, кто бежал за ним, в горло. Бат прикончил двух остальных, и они, кружась, полетели вниз с небесно-голубой громады.

– Проверка связи. Отличный выстрел, – хотя мониторы на столе работали нормально и изображение на них было четким, я хотел убедиться, что наши рации не замолчали в измерении Пигмалиона.

– Вас понял.

Я оставил Бата и Кроули охранять платформу, а сам нырнул обратно во врата и помахал оперативной бригаде.

– Все чисто. Входите.

Син и Джитт вошли первыми, за ними – Неро и Раджани. Хэл, Нэтч и Мики замыкали шествие.

Следом за Кроули и Батом мы перешли на северный пандус и быстро спустились на землю.

По пути мы никого больше не встретили и не заметили каких-либо признаков тревоги в городе под башней, хотя звуки выстрелов в этом чистом прозрачном воздухе должны были разнестись невероятно далеко.

Спустившись, мы отошли на изрядное расстояние от основания кристаллической башни. Неро Лоринг снял с плеча тяжелый цилиндрический ящик, вытянул из него прозрачный кабель и показал Бату в сторону башни.

– Подсоедини меня к сети.

Бат поднял барабан и побежал назад к одной из кристаллических опор башни, на ходу разматывая оптико-волоконный кабель. Я догнал и предложил помочь. Вместе – во время боевых действий он терпел мое присутствие – мы быстро справились с проводом.

У опоры Бат снял колпачки с торцов цилиндра и извлек на свет два прозрачных диска, размером и формой напоминающих хоккейные шайбы. С обоих дисков хвостом свисал кабель. Бат снял коричневую бумагу, закрывающую диски с одной стороны, и прилепил их к колонне, напротив друг друга. Мы оглянулись на Неро и, когда он поднял большой палец, потрусили обратно.

Лоринг сунул конец кабеля в прямоугольный ящик и кивнул:

– Я готов. Когда будет скачок напряжения?

Хэл посмотрел на секундомер, висящий у него на шее.

– Полная мощность через семь с половиной минут. Фаза один – через тридцать секунд.

Я оглянулся на черный город и покачал головой. В моем воображении возник муравейник, полный воинов вроде Мики, и я сомневался, что нам удастся выжить, если мы его разворошим. То, что мы собирались сделать, было равносильно убийству муравьиной матки, и наши шансы уцелеть казались мне ничтожными. Но отступиться мы не могли, потому что это тоже означало бы смерть. Шанс выжить появлялся у нас только в том случае, если мы предпримем свою попытку и преуспеем.

– Фаза один пошла.

Призрачный силуэт Кроули указал на открытый круг кристаллов, венчающих башню.

– Я его вижу!

С притоком дополнительной энергии в сеть все сооружение начало светиться, словно неоновая трубка. В синем столбе света я увидел золотистый световой блик, рисунок которого напоминал нечто среднее между печатной платой и сетью капилляров живого существа. Казалось, энергия вливалась в основание башни и поднималась к четырем очень длинным столбам, удерживающим кристаллический венец над сооружением.

И в просвете между этими столбами я увидел очертания радости и гордости Бронислава Йонека. Пусть кто угодно считает "Апачи АН-64" устаревшей машиной, во врата она вошла идеально, точно по центру, и плавно, будто кабина лифта, начала опускаться. Тридцатимиллиметровый ствол пулемета под ее носом секунду-другую повертелся из стороны в сторону, потом машина нырнула вперед и вниз и развернулась к нам.