18

Ведж никогда не любил парадную униформу, но сейчас он чувствовал себя в ней точно в ловушке. Ни разу во время сражения с Империей он не чувствовал себя загнанным зверем, даже на Йавине, когда они узнали о приближении Звезды Смерти, даже на Хоте, когда имперцы начали высадку. Сейчас о сражении вообще речи не было. Ведж не рассматривал прокурора как вражеского пилота, хотя что-то подсказывало ему, что к концу дачи показаний ему захочется пристрелить Халлу Эттик. Но о победе можно было и не мечтать. Бой шел на ее территории и по ее правилам, которые она знала досконально, а он даже не понимал. Думать о' победе в суде над Халлой Эттик так же глупо, как вообразить, будто она сможет взорвать его истребитель.

Речь сейчас шла о выживании. Задача была проста: спастись самому и спасти Тикхо.

Непонятно было только, как ее выполнить.

Прокурор отвела-таки взгляд от персональной деки. Что она там высматривала? Его звание, что ли?

— Коммандер Антиллес, каким образом вы оказались на Корусканте еще до того, как прибыли наши войска?

Интересно, она специально так формулирует вопросы, чтобы любой ответ на них казался глупым или фальшивым? Ведж ничего не понимал. Он чувствовал фальш. Когда родители оставляли его на попечение сестры, та за неимением другой аудитории оттачивала на нем актерское мастерство. И теперь Ведж даже с закрытыми глазами мог отличить истинные чувства и фразы от талантливо наигранных.

И сейчас это сбивало с толку. Речь шла о чести и жизни человека. Разве можно в такой ситуации устраивать театр?

— Я в составе эскадрильи был послан на Корускант с разведмиссией, — услышал он собственный голос. — У нас был приказ оценить планету с целью обеспечить Альянс информацией для подготовки вторжения.

— Ясно. Каков был уровень секретности этой операции?

— Самый высокий. Если бы стало известно о нашем прилете, нас бы расстреляли на месте.

Халла Эттик глубокомысленно кивнула.

— Какую роль играл капитан Селчу в подготовке вашей миссии?

Ведж качнул головой.

— Никакой.

— Почему?

— Возражение, — изза стола поднялся Навара Вен. — От свидетеля требуют сделать умозаключение.

— Я хочу лишь показать умонастроение свидетеля, адмирал.

Акбар полуприкрыл глаза.

— Советник Вен, прошу вас, не возражайте против вопросов, на которые непосредственный командир капитана Селчу знает ответы. Отклоняется. Можете ответить на вопрос, коммандер.

Мочь-то могуу но вот хочу ли?

Ведж кивнул.

— Генерал Кракен рассматривал, капитана Селчу как угрозу безопасности Альянса, поэтому капитан не принимал участия в разработке операции.

— Тогда каким же образом он оказался на Корусканте?

— Я не люблю тайных операций, — вызывающе сообщил Антиллес, глядя мимо прокурора на членов трибунала. — То, чего не знаешь, обязательно становится причиной для неприятностей. Если бы был арестован любой пилот эскадрильи, даже самый глупый имперец понял бы, что он здесь не один. Мне нужен был человек, которому я верю. И который вытащил бы меня, если бы дело пошло наперекосяк.

— И вы выбрали того, кому не доверяла разведка Альянса, — саркастически хмыкнула Эттик.

Ну вот на этих позициях он уже побывал, спасибо генералу Сальму. Кстати, как он там, еще не начал потеть?

— Я выбрал Тикхо по многим причинам, коммандер Эттик. Он бывал на Корусканте раньше и знал все входы и выходы.

— Но именно здесь он попал в плен, верно? — Да.

— И побывал в тюрьме, где Империя готовила людей для тайных операций, верно?

— Так мне сказали.

Халла Эттик с легкой улыбкой кивнула ему. Ведж узнал эту улыбку. Он сам так приветствовал пилота противника — в знак уважения, в знак признательности за хороший выстрел или маневр и обещание взорвать к ситхам за следующий заход. Антиллесу стало жарко. Очень хотелось расстегнуть воротничок. Да и вообще расстаться с темнозеленым кителем.

Ведж приказал себе стоять смирно. Нельзя. Он не имел права дать прокурору понять, что ему трудно.

— Коммандер Антиллес, вы не поясните, зачем вам понадобилось устраивать персональную тайную операцию на Корусканте?

— Если бы дела пошли плохо и все или некоторые из операций генерала Кракена здесь, на Корусканте, оказались бы раскрыты, нам пришлось бы туго.

— У вас были причины предполагать, что операции могли провалиться?

— Не уверен, что понял вопрос.

— По каким причинам вы боялись, что о вашем задании станет известно разведке Империи?

— Риск есть всегда.

— И вы знали, как вы только что сказали нам, что капитан Селчу был арестован на Корусканте, поэтому не могли не думать о возможности плена, да?

Ну, и куда это нас заведет?

— Да.

— И были инциденты с участием Разбойного эскадрона, когда шли разговоры о предательстве, верно?

— Не уверен, что понимаю, что вы хотите сказать, — укрылся за привычной формулировкой Антиллес.

— Пожалуйста, охарактеризуйте вашу первую миссию на Борлейас.

— Полный крах. Я потерял пилотов, Альянс потерял солдат, планету мы не взяли.

Эттик сверилась с декой.

— Было проведено расследование, чтобы выяснить, не была ли эта операция выдана имперцам, не так ли?

— Да, но Тикхо не назывался в числе подозреваемых.

— Я знаю… — Халла Эттик посмотрела на кореллианина как на упрямого ребенка, не желающего признавать, что именно он расколотил драгоценную вазу. — И все же ваша операция на Корусканте разрабатывалась на Ноквивзоре, точно так же как операция на Борлейас, не так ли?

— Так точно.

— То есть существует вероятность, что кто бы ни выдал Империи вашу операцию на Борлейас, он мог повторить свои действия, не так ли?

— Так точно.

— Отсюда и ваша предосторожность?

— Так точно.

— И тем не менее вы утверждаете, что у вас не было причин подозревать капитана Селчу в пособничестве врагу?

Ведж растерянно заморгал. Такой смены курса он не ожидал.

— У меня не было и нет причин подозревать Тикхо в чем бы то ни было, — отчеканил Антиллес.

Прокурор вполне натурально удивилась.

— И вы не находите обстоятельства гибели Брора Джаса как минимум подозрительными?

— Прошу прощения?

Эттик сложила на груди руки. Ведж порадовался, что свидетельское место находится на некотором возвышении. Хотя все равно рядом со статной высокой Эттик он чувствовал себя «ашкой» на подлете к «суперразрушителю».

— Мне казалось, коммандер Антиллес, что вы присутствовали в зале суда, когда капитан Иллор давала показания относительно попытки взять Брора Джара в плен. Разве во время его смерти вы не рассматривали возможность, что новости о его отлете на Тайферру были переданы Империи?

— Нет.

— Нет?

— Н-ну… — Ведж пожал плечами. — Не в том смысле, который вы хотите мне навязать. И уж тем более я не считал Тика источником утечки информации.

— А кто получил разрешение на вылет и составлял план полета для Брора Джаса?

— Тикхо. По моему приказу.

— Вы одобрили летный план? Он знал, что не сумеет соврать.

— Нет.

— Вы вообще ознакомились с летным планом?

— Нет.

— Насколько вам известно, кто-нибудь вне эскадрильи был знаком с планом полета Брора Джаса на Тайферру?

Ведж непроизвольно сжал кулаки.

— Нет.

— Капитан Иллор показала, что ее кораблю «Черному аспиду» были отданы особые приказы относительно координат и времени встречи с Брором Джасом. Откуда Империя получила эту информацию, как повашему?

— А я откуда знаю? — озлился Ведж. — От шпиона, наверное. Вообще-то я не силен в шпионаже.

— То есть если вас попросить определить, кто шпион, а кто нет, у вас будут трудности в этом вопросе?

Ведж потупился.

— Здорово у вас получается искажать чужие слова, коммандер, — сказал он. — " Я знаю, что Тик не работает на Империю.

Халла жгла его взглядом.

— Вы можете так думать, коммандер Антиллес, но скажите мне чистосердечно, когда лейтенант Хорн сообщил вам, что видел встречу капитана Селчу с оперативником имперской разведки, не усомнились ли вы хотя бы на секунду? Мелькнула ли у вас мысль, что генерал Кракен и все остальные могли оказаться правы?

Ведж закрыл глаза. Жаль, что нельзя, как в детстве, пожелать, чтобы все исчезло. Чтобы ночной кошмар остался позади, а утром опять все наладилось бы. Когда Корран прицепился к нему с этим рассказом, он был так потрясен, что не сумел этого скрыть.

Я сказал ему: это невозможно, Корран. И стал вешать на уши лапшу о нападении Зсинжа на Ноквивзор. Но первые слова относились вовсе не к присутствию Тика на Корусканте. Я говорил, что не верю в предательство, и боюсь, что это правда. На долю секунды я согласился с Корраном. Я отказывался верить в его рассказ, но знал, что не могу доказать, как он ошибается. И что ошибается.

Командир Разбойного эскадрона посмотрел прямо на прокурора, потому что на сидящего на скамье подсудимых Тикхо смотреть не мог.

— Да, — сказал он. Прости меня, Тик. — На долю секунды я позволил себе задуматься о словах лейтенанта Хорна. И тут же перестал.

— По какой причине?

— Я знал, что Тикхо не шпион. Халла Эттик подняла одну бровь.

— Вам не было известно, что Зекка Тин работает на Империю, верно?

— Нет, но ему-то я вообще не доверял.

— На чем базировалось ваше мнение о нем и его характере?

— На истории его жизни и… — Ведж запнулся.

— — И?

— И его поведении во время нашей встречи.

— А не было ли других факторов, повлиявших на ваше мнение о Тине?

Опять встал Навара.

— Протестую, ваша честь. Вопрос не имеет отношения к делу.

Адмирал Акбар задумчиво посмотрел на прокурора, что-то пережевывая.

— Коммандер, мне тоже кажется, что вы заплыли не в ту лагуну…

— Если вы мне позволите, я продемонстрирую связь.

— Попробуйте, но если не сделаете этого быстро, я буду вынужден прервать допрос.

— Ясно, сэр.

— Возражение отклоняется. Эттик опять ринулась в атаку.

— Итак, коммандер Антиллес, были иные факторы, которые сформировали ваше мнение о Тине?

— В общем, нет.

— То есть мнение лейтенанта Хорна для вас ничего не значило?

— Значило, хотя гораздо больше я обратил внимание на реакцию Тина.

— Но ваше мнение и мнение лейтенанта Хорна совпали?

— Да.

— То есть, когда выяснилось, что Тин является агентом Империи, которого вы не сумели раскрыть, но о котором вас предупреждал Хорн, разве вам в голоову не пришли сходные мысли о капитане Селчу?

Ведж упрямо мотнул головой, в которой сейчас застряло лишь одно мнение, касающееся прокурора лично и всей Новой Республики вкупе. Досадно, что нельзя было высказать его здесь и сейчас, чтобы не загреметь под фанфары на гауптвахту за оскорбление суда.

— Хотите честно, коммандер Эттик? — полюбопытствовал он. — Когда выяснялась бодяга про Зекку Тина, я мог думать лишь об одном: каким образом мне выполнить задание. Командование не сочло нужным подождать, когда мы вернемся, а попросту приказало убрать дефлекторные планетарные щиты, потому что им вздумалось взять Корускант в рекордное время. Должно быть, от вас ускользнуло или вы просто не хотите упоминать тот факт, что приказ командования мне передал Тикхо Селчу. Если бы он агентом Империи, он просто придержал бы эту информацию. И тогда от всего нашего флота осталось бы одно воспоминание. Впрочем, вы об этом узнали бы из новостей. Ведь вас там не было, правда?

— То есть вы не придерживаетесь мнения, что Йсанне Исард просто отдала нам зараженный мир?

Эттик все-таки удалось довести его до кипения. Ведж не, смотрел на членов трибунала, он и так прекрасно представлял, что с ними происходит. Сальм дошел до последней стадии побагровения лысины, Акбар с беспокойством ждет, что подчиненный сорвется на привычный тон. С Криксом Мадиной было сложнее. Но, в конце концов, генерал был родом с Кореллии.

— Я похож на психоаналитика Йсанне Исард, коммандер Эттик? — полюбопытствовал Ведж. — Откуда мне знать, о чем она думала, сдавая нам планету?

— Ясно, — прокурор взяла инфочип, который протягивала ей Йелла Вессири, и заменила им тот, который находился сейчас в ее деке. — Но вы принимаете в расчет подобную возможность?

— Я много чего принимаю в расчет.

— Например, то, что капитан Селчу, являясь агентом Империи, помог Исард сдать Корускант.

— Ошибочка вышла, — серьезно сказал Ведж. — Я знаю Тикхо. Я знаю, что он не шпион. Я верю ему.

— Зекке Тину вы тоже верили, пока не выяснилось, что не стоило этого делать, не так ли, коммандер?

— Все было совсем не так.

— Может быть, лично для вас, коммандер, но как минимум один человек с вами не согласился бы, — Халла Эттик повернулась к трибуналу. — Корран Хорн. Но он мертв.

Ведж прислонился лбом к холодному камню стены. Правда, гораздо больше хотелось побиться об эту стену головой. Навара сделал все, чтобы реабилитировать его как свидетеля, но ничего не получилось. Опять ничего не получилось. Помочь Тикхо — уж точно не вышло…

Не важно, какое у тебя звание, не важно, насколько ты умен, опытен и уверен в себе, жизнь отыщет способ уничтожить то, что тебе дорого.

Он изо всех сил приложил кулаком по стене: — С-ситхово семя!

УЛОВИВ рядом постороннее движение, кореллианин резко выпрямился — возле него стояла незнакомая женщина и совала микрофон ему чуть ли не в лицо. Рядом громоздился иторианин с голографической камерой.

— Говорит Зарие Лолванчи, — затараторила женщина, не давая Веджу опомниться. — Первый канал новостей Куати. Я стою рядом с героем Альянса коммандером Веджем Антиллесом. Как вы себя чувствуете, коммандер, осознав, что ваши показания окажутся решающими в выносе обвинительного приговора по делу капитана Селчу?

Прежде чем пострадали микрофон, камера, иторианин, прежде чем Ведж вообще сумел собраться с силами и мыслями, кто-то быстро встал между ним и журналисткой. А чтобы удержать Веджа от лишних действий, его еще крепко взяли за плечо. Он трепыхнулся было, но вырваться не сумел.

— Коммандера Антиллеса в этом деле интересует только справедливое решение, — услышал он жесткий, смутно знакомый голос. — Он убежден, что его вера в капитана Селчу будет оправдана, когда дойдет до выступления защиты. А до тех пор любые размышления на эту тему будут преждевременны и, вероятно, предвзяты. Других комментариев он не имеет.

Ведж позволил нежданному спасителю увести себя за пост стражей порядка, которые остановили бросившихся следом журналистов. Дирик Вессири нашел скамейку, усадил на него несколько ошеломленного кореллианина и сам сел рядом с ним.

— Ох уж эти журналисты, — улыбнулся он, отдуваясь. — Одиозные ребята, верно, коммандер?

Ведж скорчил гримасу, долженствующую продемонстрировать, что с ним — полный порядок.

— А с виду приличные люди…

— Зато быстро выясняется их сущность, — Вессири подмигнул ему. — Как держитесь?

Как он держится? А ситх его знает — как. Впервые за долгое время он потерял ощущение, что от него что-то зависит. Все его враги всегда находились на той стороне, за штурвалом ДИ-истребителя, на мостике «звездного разрушителя», в кабине шагающего танка. Он не мог, не хотел представлять своих нынешних противников в рамке прицела… Он давно постановил, что когда-нибудь он отдаст за них жизнь, в этом состояла его работа, его долг, наконец. И те же самые люди спокойно швырнули на жертвенный алтарь такрго же пилота, как он…

Ведж пожал плечами. Откуда он знает, как он еще держится?

— Думаю, что выживу, — сказал он. — Просто понадобится чуть больше времени, чем обычно.

Вессири сидел совсем рядом, и теперь было водно, что если телом он был слаб — кожа все еще не приобрела нормального оттенка, попрежнему оставаясь пепельносерой, — зато в глазах горел бойцовский азарт.

— Спасибо, что спасли меня.

— Был рад оказать помощь, — Вессири вновь улыбнулся. Улыбка была какая-то искусственная, как будто он вспоминал, как это делается. — Йелла боялась, что случится что-нибудь подобное, и послала меня за вами.

— А я думал, что ее только порадует подобный поворот событий. Эттик сожрала меня живьем.

— Нет, Йелла не рада. — Дирик Вессири похлопал себя по карману. — Здесь у меня лежит пропуск на охраняемую парковку. Мы можем взять мой флаер и улететь отсюда. Йелла сказала, что хотела бы пообедать вместе с нами, если хотите.

— — Сомневаюсь, что я сейчас хороший собеседник, — Ведж оглянулся на закрытые двери трибунала. — Я хочу положить всему конец, но все, что сумел, — убедить всех, что даже я считаю Тикхо шпионом.

— Вовсе нет, — Вессири вытянул длинный указательный палец и ткнул им в Антиллеса. — — Вопервых, судьи знают вас и знают, как вам сейчас трудно. Все, что на самом деле сделала коммандер Эттик, так это установила, что Селчу был на Корусканте по вашему приказу и что вы думали о возможности предательства.

— Ага, и повернула все так, будто я не могу отличить шпиона от обычного человека.

— А вы можете?

— То есть?

Вессири опять подмигнул ему.

— Вы сами сказали, что вынюхивать шпионов — не ваше призвание. Никто и не ждет, что вы были способны с уверенностью сказать, что Селчу шпион, и уж тем более вы не могли это сделать, если он им не был. И, между нами, не думаю, что он шпион.

— Спасибо и на этом, — буркнул Ведж.

— Бросьте. Я несколько раз беседовал с капитаном Селчу в тюрьме. Знаете, что я вам скажу? Вырвать у него информацию практически невозможно. Если уж он предатель, тогда мы все под подозрением.

Ведж смягчился. Дирик Вессири поднял ладонь, как будто давал присягу.

— Хочу отметить, что в свое время я провел много дел и могу утверждать, что вы выступили не хуже многих других свидетелей. Вам ваши показания кажутся провальными, потому что вам хотелось поставить в этом деле точку одним махом. К несчастью, дело Тикхо Селчу — не Звезда Смерти. Так просто от него не избавишься. Хотя Навара Вен — способный адвокат, он знает, что делает, и очень неплохо ведет защиту.

Ведж, прикусив губу, рассматривал свои руки. Больше всего на свете ему хотелось спрятаться за отцовскую спину.

— Я хочу вам верить, — голос подвел его, прозвучал сипло и еле слышно. — Но сейчас я чувствую себя точно так же, как на Йавине, когда мне приказали выйти из боя. Люк был прав, я ничего не мог сделать, но бросить их… это было неправильно.

— Я понимаю, но Скайуокер был прав, а Звезда Смерти уничтожена.

— А Биггс погиб. Если бы я остался…

— То, может быть, он был бы жив, а вы — нет, — Вессири с сочувствием качнул головой. — А если бр в ночь взятия Корусканта вы полетели бы на «охотнике», Корран бы не погиб, вероятно, вы и об этом думаете?

Нет, эта мысль в голову не приходила… вру, все время крутится, что если бы не сломанные ребра и так далее…

— Знаете, особого желания покончить с собой у меня нет.

— Ведж, я очень хорошо это знаю. Я видел точно такие же чувства у Йеллы, у Коррана, у его отца, у многих. Даже я, — Вессири прижал ладонь к груди, — я знаю это чувство. У всех нас есть друзья и знакомые, которые встретили преждевременную, по нашим понятиям, смерть. И если мы ничего не сделали, то спрашиваем себя: почему умерли они, почему не мы? В моем случае возникает вопрос: что я сделал, чтобы выжить? В вашем случае — ведь вы действительно противостоите злу — возникает вопрос: что вы могли сделать, чтобы предотвратить смерть товарища? У этих вопросов ответов нет. По крайней мере, в реальном мире. Для меня эти вопросы — точка отсчета размышлений, для вас и моей жены — источник гнева и горьких сожалений, — Вессири вдруг обнял нахохлившегося кореллианина за плечи, прижал чуть крепче, чем; полагается для утешения малознакомого человека. — Вот поэтому моя жена так ищет того, кто виновен в смерти Коррана. Это единственный способ для нее справиться с гневом и чувством вины. Она пришла в ярость, узнав, что вас вызвали свидетелем, потому что вы ее друг, но верность Коррану потребовала, чтобы Йелла сидела там и при необходимости помогала коммандеру Эттик. Какое счастье, что той не понадобилась помощь. Вы двое так похожи, и я полагаю, вы понимаете, каково сейчас Йелле.