Глава 11

А по-моему, эскадрилья вполне вытанцовывается.

Мон каламари поднял тяжелый взгляд от деки.

— Показатели тренировочных боев выше всяческих похвал. Ваши пилоты лучше многих, что летают сейчас в действующих подразделениях.

— Спасибо, сэр.

— А дисциплина у них — хуже некуда, — поспешил со своей ложкой дегтя вездесущий Сальм.

Спокойно, Антиллес! Широчайшая улыбка довольного жизнью человека — нож в сердце генерала. Ведж продемонстрировал Сальму требуемую ухмылку так, что свело скулы, и был вознагражден кислым выражением на традиционно багровой физиономии командующего учебной базой. Интересно, чем он недоволен сегодня? Учебный бой с «костылями» без его ведома и одобрения устроить бы не удалось. Может быть, генерал не ожидал настолько разгромного счета? Да, Проныры потеряли четверых, зато остальные обиделись и оставили в живых всего шесть летчиков Сальма. Из тридцати шести. Самому Сальму удалось уйти — невзирая на то, что Антиллес лично гонялся за ним, еще до вылета приказав своим не трогать генерала и даже не коситься в сторону его «костыля». Если положить руку на сердце, счета тридцать к четырем даже Ведж не мог предположить. Жизнь была прекрасна и стала еще лучше, когда Антиллес услышал, совершенно случайно, кто бы в этом усомнился, что именно сообщил Сальму механик, увидев ободранный Веджем «костыль». Самым мягким высказыванием был угрюмый вопрос, каким образом Сальм исхитрился потерять оперение киля и не разъяренный ли ранкор отгрыз оное, и что теперь прикажете делать механику? Сальм пребывал в ярости. Ведж искрился от счастья.

— Я высоко ценю время генерала Сальма и искренне сожалею, что это время, выкроенное из отведенного на заслуженный отдых и сон, генерал вынужден тратить на вопиющие факты нарушения дисциплины в моей эскадрилье, но смею напомнить с вашего разрешения, что в нее входят элитные пилоты. По-моему, стоит сделать скидку. Уж лучше высокий боевой дух, чем безупречная мораль, — Ведж с вызовом оглядел кипящего генерала. — Мои пилоты должны приподняться до…

— Пока что они уверенно опускаются, чтобы больше соответствовать своим прозвищам, — булькнул Сальм.

— Со всем моим уважением, — нагло заявил кореллианин, — но вы придираетесь. Причем не по делу, — Ведж наморщил длинный нос, силясь вспомнить, что же он такое забыл сказать. Ах да! — Сэр.

А причина лишь в том, что хваленые Охранники, Стражи и Чемпионы по вине Разбойного эскадрона теперь носят титулы Калек, Слабаков и Покойников.

— Адмирал, сэр, если не считать учебного боя, в котором генерал Сальм добровольно принял участие, в подразделении не было никаких инцидентов. Мне не известно ни одного случая, когда Разбойный эскадрон поступил бы неподобающим образом.

Во как! Знай наших, скучным канцелярским языком мы тоже умеем изъясняться. Правда, недолго.

Мон каламари долго шевелил губами, разглядывая что-то невидимое остальным — то ли на деке, то ли на столешнице, то ли еще где.

— Мне кажется, — в конце концов сообщил Акбар, — генерала не без оснований тревожит неизвестный компьютерный вирус…

Ведж навострил уши.

— Если точнее, некий модифицированный код, введенный в бортовые компьютеры его бомбардировщиков.

Антиллес преданно поедал взором начальство, из последних сил сохраняя невозмутимость. На лице кореллианина отражалась тяжелейшая борьба. Сальм с подозрением следил за сменой эмоций, справедливо предположив, что Веджа распирает от хохота.

— Я так понял, — невозмутимо и ровно продолжал Акбар, — что после того, как ваши пилоты, коммандер, сбивали один из «костылей», на основном техническом дисплее бомбардировщика возникала эмблема Разбойного эскадрона.

При одном лишь упоминании о нанесенной обиде Сальм воспылал праведным гневом. Ведж тем временем проиграл битву с самим собой и хихикал открыто.

Эмблему не так давно придумал Гэвин Дарклайтер и с помощью Зрайи загнал оцифрованное изображение в пакет программ для бортового компьютера. Предполагалось, что она должна была появляться на экране во время запуска всех систем. Затею одобрили всей эскадрильей. Двенадцатиконечная звезда с синим значком Альянса в центре и «крестокрылом» на острие каждого луча понравилась всем. Гэвин трудился целую неделю. Разумеется, никому даже в голову не пришло узнать, что скажет командование флота о нововведении. Гэвин просто вломился к Веджу поздно вечером, подсунул, смущаясь и трогательно краснея, мятые огрызки бумаги и спросил: ну как? Антиллес придирчиво разглядывал неумелую мазню минут десять, потом горестно вздохнул и достал свой блокнот. Еще через десять минут осчастливленный Дарклайтер галопом несся по коридору к ангару.

Командование эмблему не санкционировало, но уже на следующий день представители цеха звездных механиков намалевали ее на плоскостях истребителей, а М3 затребовал у интендантов нарукавные шевроны с нужным изображением.

Кто именно — Хорн, Навара, Шиель, Рисати или любая возможная комбинация из этих кандидатур — уговорил старшего техника на компьютерную диверсию, Ведж выяснить не сумел. Если честно, он не знал, чья была идея. Зато ему было известно, чей астродроид обладал необходимыми навыками рубки «льда». Так что теперь, когда АСУ информировала лихих бомбардеров Сальма об их новом статусе в режиме учебного боя, на мониторе к их раздражению расцветала двенадцатилучевая звезда.

— Я расследую данный инцидент, — неубедительно соврал Ведж. — А до тех пор, пока виновный не найдется, свободное время эскадрильи будет ограничено.

Сальма удовлетворить было трудно. Подчас — невозможно. Вот и сейчас генерал поднял на смех вялые объяснения.

— Вашими усилиями и поблажками, коммандер, ваш выводок пользуется рекреационным центром, когда им взбредет в голову, — закончил обвинительную речь Сальм. — Они торчат в спортзале чаще остальных, а инструкторская забита предметами развлечения. Офицерская комната отдыха и то хуже оборудована! Форж записалась в секретари и социальные работники. На тренировки она теперь вообще не приходит!

— Генерал, — Ведж сам удивлялся собственному терпению, — мне приказано создать подразделение, которое будет выполнять особо трудные задания. А следовательно, мне необходимо, чтобы пилоты доверяли друг другу. Если из этого вытекает, что им придется стать обособленной группой, так тому и быть.

Акбар выбрался из кресла и подошел к водяной сфере, повисшей над репульсационной пластиной. Поверхность сферы время от времени подергивалась легкой рябью, а в синей глубине шныряли полосатые, сине-оранжевые рыбешки. Адмирал полюбовался игрой красок, света и теней, затем величественно склонил голову.

— Генерал, — негромко и веско проговорил каламари, — я пытаюсь связать вашу жалобу на взлом ваших компьютеров с тем, как Разбойный эскадрон проводит свободное время. И не могу.

Сальм тоже ответил не сразу, явно собираясь с мыслями.

— Эти две вещи не связаны напрямую, сэр, — с сожалением признал он. — Но обе в достаточной степени характеризуют эскадрилью Антиллеса. Проныры стали неиссякаемым источником проблем и недоразумений. На моей базе тренируются три эскадрильи бомбардировщиков и еще две, не считая Проныр, истребителей. А антиллесовские разгильдяи открыто демонстрируют игнорирование или откровенное нарушение оперативных предписаний, и, как результат, падает дисциплина и мораль у всех пилотов!

— Большое дело! — фыркнул вполголоса Ведж и притворился, будто ничего не говорил.

Сальм был готов задушить непокорного противника, мешало лишь присутствие адмирала.

— Что конкретно вас не устраивает?

Темные глаза Сальма начали разгораться, словно раздуваемые ветром угли.

— Страсть пилотов Разбойного эскадрона взламывать секретные программы. Я не могу не бить тревогу, сэр! Это серьезное нарушение безопасности, а если учесть, что в подразделении в качестве адъютанта служит капитан Селчу…

— А Тик здесь с какого боку припека?! Во-первых, он и близко не подходил к вашим таратайкам, а во-вторых, он ни разу никого не подставлял. И не ябедничал, — добавил Ведж после паузы.

Акбар успокаивающе похлопал по плечу разобиженного Антиллеса. Хорошо еще по встрепанным волосам не погладил. Ведж сердито сопел, Сальм расхаживал из угла в угол в явном намерении успокоиться самостоятельно.

— Я согласен с обоими утверждениями, — сообщил Акбар, — но признайте, что опасения генерала имеют кое-какие основания.

Командир Разбойного эскадрона хлюпнул носом, не желая признавать даже того, что на Хоте очень холодно. Но жаркие фразы, рвущиеся с языка, придержал. Лично он никогда не сомневался в Тикхо Селчу, но, кажется, сейчас не самое удачное время для дискуссий.

— Так точно, — неохотно выдавил кореллианин.

— Вот и умница, — Акбар смущенно скривил рот в улыбке и поспешно принял неприступный начальственный вид. — Потому что я намерен попросить от вас нечто экстраординарное.

— Чего еще? То есть, да, сэр?

— Через две недели Разбойный эскадрон должен быть приведен в состояние боевой готовности.

— Чего?!!

Если бы он с размаху влип в парализующую паутину-стокхли, ощущения были бы приятнее.

— Всего месяц, как устаканили личный состав! Сэр… обучение занимает полгода, четыре — если прижмет! Вы что, сэр… я хотел сказать, что мы не готовы.

Акбар убрался подальше от кореллианина, а для верности отгородился столом. Потом постучал кончиком плавника по деке:

— Цифры утверждают иное.

— И с каких это пор цифры стали главнее? — поинтересовался Антиллес. — У меня хорошие пилоты, но они все зеленые, как незрелые палли. Мне нужно время.

Сальм являл собой воплощение сарказма. Девиз: «Ну что я вам говорил, адмирал?» посадочными прожекторами сиял на щекастой гладковыбритой физиономии.

— Разбойному эскадрону случалось ввязываться в сражения и после меньшего количества тренировок, — язвительный тон генерал тщательно замаскировал; он даже в сторону оппонента не смотрел, любуясь разводами черно-серого пола.

— Ага, а мне пришлось хоронить хороших ребят.

Он знал, что Сальм намеренно подзуживает его, чувствовал, что вот-вот сорвется и наговорит кучу слов, которые не предназначены для ушей старших по званию. Но ничего не мог с собой сделать. Один лишь вид Сальма действовал на кореллианина, как запах крови на снежного монстра вампу. Безопасности ради Ведж сменил собеседника.

— Адмирал, сэр, мы даже не упражнялись в гиперпрыжке.

— Ах, какая досада! — всплеснул ладонями Сальм. — А я почему-то решил, что все пилоты были признаны годными при первичном просеивании. Помнится, кое-кто утверждал, что его пилотам нет равных в вопросах звездной навигации…

— Адмирал, — решительно сказал Ведж, — разрешите обратиться к генералу Сальму?

— Не разрешаю! Отставить, коммандер.

Убью гада, постановил Ведж, судорожно вспоминая наставления Тикхо Селчу. Заручившись поддержкой Соло, Тик как-то раз взялся воспитывать из Антиллеса выдержанного и хладнокровного офицера, причем Тик был полон энтузиазма, а Соло — сомнений, апеллируя к прославленному темпераменту кореллиан. Учеба была недолгой и завершилась ничем за недостатком времени и ввиду неспособности ученика усвоить и освоить учебную программу. Из всех уроков Ведж запомнил только один: хочешь успокоиться, считай до десяти, это и Селчу, и Соло утверждали единодушно, им в Академии так сказали. А Ведж свято верил, что в Академии считать умели.

Он дошел уже до тридцати восьми. Желанное хладнокровие наступать не спешило.

Вообще-то он собирался сказать, что подтянуть по навигации нужно только Дарклайтера, хотя Луйяйне Форж уже по собственной инициативе занималась с мальчишкой и сообщала, что юный татуинец — прирожденный талант. Как и его двоюродный брат. Проклятие ситхов, как мне это не нравится!

— Я предпочел бы, — холодно заявил Ведж, — чтобы мне предоставили больше времени. Ребят следует потренировать еще.

— Мы все мечтаем о подобной роскоши, коммандер, но что поделаешь… — величественно осадил его Сальм. — Адмирал, сэр, я приведу своих пилотов, — он в упор посмотрел на кореллианина, — кстати, тот самый отряд, который вы так талантливо ощипали, коммандер… в состояние готовности за две недели. Времени вполне достаточно.

Ведж промолчал. Если Сальм не понимает, что истребители, как правило, оказываются ближе к противнику, чем дальнобойные «костыли», то бесполезно надеяться доказать ему на словах. Тем более, что Антиллес пребывал в непоколебимой уверенности, что его пилоты — самые лучшие («вот только бы Йансона к нам, да и Хобби не помешает…») и гораздо лучше подготовлены к драке, нежели мальчики и девочки Сальма. Но, похоже, Альянс вновь поставил свои интересы выше нужд собственных людей.

Очнулся он от напряженной тишины. Старшие офицеры не спускали с него глаз, вид у обоих был заинтересованный.

— Адмирал, могу я на худой конец провести несколько тренировочных занятий, чтобы ребята научились слаженно выходить из прыжка?

— На худой конец? — озадаченно переспросил Акбар.

Сальм безуспешно спрятал улыбку за тонкими усиками. Мон каламари вдруг просиял.

— А, понимаю! Во что бы то ни стало, коммандер! У меня даже есть для вас задание, которое превосходно подходит для этого дела. Упражняйтесь вволю.

Акбар долго возился с компьютером, пока свет в кабинете не померк, а между полом и потолком не протянулась туманная рваная полоса звездной карты. Адмирал опять затрещал клавишами. Одна из светлых пылинок, танцевавших в призрачном столбе, увеличилась в размерах, превращаясь в Комменор.

— Я перевожу Разбойный эскадрон на Таласеа, система Моробе, — возвестил адмирал. — Убьем одной острогой двух рыб.

Ведж насторожился даже раньше, чем зеленый светляк распался на планетную систему:

— Это же направление на Центр! — проявил он осведомленность.

Акбар несколько раз кивнул, явно радуясь догадливости подчиненного.

— Временное правительство сейчас дебатирует, как должна развиваться война, — сказал каламари.

Сальм открыл было рот, адмирал приподнял плавник.

— Ничего нового, — урезонил Акбар бдительного генерала. — Ничего такого, что нельзя услышать в кантине или у стойки бара. Сейчас об этом говорят даже незаинтересованные гражданские, как с той, так и с другой стороны.

Сальм сник. Зато начало набирать обороты буйное кореллианское воображение.

— Мы собираемся на Корускант? — от возбуждения у Веджа зазвенел голос. — На Центр Империи?

Сальма чуть было не расперло от возмущения, но Акбар не позволил генералу открыть рот еще раз.

— Если мы хотим победить, у нас нет иного выхода. И учтите, господа, до окончательной победы еще далеко. Сменятся поколения…

Сальм почтительно кашлянул в кулак.

— Многие моффы заняли выжидательную позицию, — как ни в чем ни бывало продолжил Акбар. — Иные, подобные Зсинжу, объявили себя диктаторами и выпрыгивают из воды, лишь бы отхватить у соседа кусочек его акватории. И любой из них способен посчитать Корускант лакомой наживкой и провозгласить себя наследником Империи.

— Так что нам надо урвать сладкий кусочек самим, — завершил начальственную тираду Антиллес, посмотрел на собеседников и поспешно поменял формулировку: — Занять плацдарм первыми.

Сальм закатил глаза. Каламари не обратил внимания, он давно махнул плавником, отчаявшись привести в уставные нормы хотя бы речь кореллианина.

— Или продемонстрировать решительное намерение преследовать такую цель и лишить прочих претендентов желания узурпировать наше место в Галактике, — сказал Сальм.

Привычная кислая мина на лице генерала постепенно вытеснялась почти детской восторженностью. Сальм аж зарумянился.

— Наглые претенденты узнают, — пламенно вещал генерал, — что мы вовсе не для того так долго и тяжко трудились, чтобы дать им возможность мародерствовать и насиловать целые системы!

Ведж внимал, приоткрыв рот. Желание спорить с генералом почему-то не возникало. Да и сказывалось ошеломление от новостей. Пробить брешь в обороне Корусканта не то же самое, что разозлить хатта. Хотел бы он видеть того ненормального, кто сунется туда первым.

— А по мне гораздо умнее стравить моффов, пусть Снежная королева ломает голову, что с ними делать.

— Такое мнение тоже высказывалось, — отозвался Акбар. — Решили, что отдать в ее нежные и заботливые руки пусть даже и имперского офицера — преступление еще большего масштаба.

Ведж добросовестно рылся в памяти, сопоставляя все, что ему довелось узнать на совещаниях и в кулуарах из случайно оброненных фраз. Йсанне Исард — Снежная королева — поднялась из безвестности и заполнила вакуум, образовавшийся после гибели Императора. Дочь начальника службы внутренней безопасности, она выросла при дворце Палпатина. Ведж слышал пересуды, будто бы она была любовницей Императора; проверить слух у него не было ни желания, ни возможности, а верить на слово он традиционно не желал. Но то, что дамочка выдала Императору собственного отца, обвинив родителя в пособничестве повстанцам, он знал наверняка. Исарда-старшего приговорили к смерти без суда и следствия. Поговаривали, что юная интриганка лично его расстреляла. Ведж отказывался верить и в это; но когда он пристал с расспросами к Тикхо, тот поежился, будто от холода, и виновато попросил сменить тему. Как бы то ни было, Император поставил дочь на место отца, и теперь Йсанне Исард трудилась во благо Империи, держала в руках Корускант и весьма преуспевала.

Мон каламари вновь вывел Антиллеса из задумчивости. Акбар указывал на звездную карту.

— С базы на Таласеа Разбойный эскадрон будет обеспечивать охрану наших разведчиков.

— Хотите узнать, сильно ли Снежная королева даст сдачи? — хмыкнул непочтительно умный кореллианин, вновь вызвав негодование со стороны Сальма. — И оцените ее возможности по скорости и силе реакции, — Ведж кивнул сам себе. — Не знаю, кто у вас в штабе такой умный, но у него в черепушке есть масло.

— А заодно выясним каналы снабжения Корусканта, — Акбар сделал вид, что не расслышал последней фразы. — В нужное время мы их перережем.

На некоторое время Ведж перестал подозревать штаб в повальном идиотизме. Конечно, каждый волен летать так, как хочет, но все-таки существуют базовые правила, как, куда и откуда летит корабль. Перед прыжком нужно набрать положенную скорость и удерживать ее во время собственно прыжка, и иметь пространство для манера на выходе. Если двигаться достаточно быстро, можно даже не опасаться черных дыр и нейтронных звезд. Но многие — в отличие от счастливого обладателя «Тысячелетнего сокола» — предпочитали более консервативные и безопасные пути.

Объекты с большой массой — звезды и имперские крейсера-тральщики — оставляют в гиперпространстве своеобразную гравитационную тень. От нее надо держаться подальше. В первом случае несчастье грозит всем без исключения, во втором страдают, как правило, повстанцы, пираты и контрабандисты.

Разумеется, основная сложность не в этом, а в точном расчете параметров прыжка — чтобы в точке выхода не влететь во что-нибудь наименее для того подходящее.

Поэтому навигаторы предпочитают пользоваться лоциями с уже просчитанными маршрутами, внося коррективы по мере необходимости, а торговля идет по устоявшимся коридорам. Даже вольные торговцы, и те выбирают подчас проторенные пути, которые позволяют им посетить богатые населенные миры с минимумом затрат на топливо. Точек входа и выхода было наперечет, у самых посещаемых выстроены терминалы, полетные векторы известны, и, как результат, — пиратство, которое цвело пышным цветом на проторенных путях.

Если Альянс сумеет оборвать пару-тройку (а то и более) имперских каналов, он получит двойную выгоду. Во-первых, гарнизоны противника лишатся материального обеспечения для ведения боевых действий, а во-вторых, то самое обеспечение получит Альянс. Малые истребители и большие линейные корабли у Империи и Новой Республики были разных систем, зато бластеры, провиант, обмундирование и бакта одинаково приветствовались обеими сторонами.

Ведж потер ладонью челюсть. Так вот почему Сальм сейчас изойдет на пену от негодования! Перед визитом к начальству Антиллес забыл побриться. Молодец. С другой стороны, если бы его не вытащили из-под «крестокрыла» в самый ответственный момент, он успел бы и душ принять, и даже сменить вонючий и испачканный в смазке комбинезон.