— Добрый вечер, Джошуа.

Голова мальчика стремительно повернулась, но ослепительная улыбка тут же несколько поблекла.

— Нянечка Дракула, да ведь солнце еще не село. — Этот мальчик с впалой грудью все больше раздражался, обнажая левую руку. — Только аккуратнее. Прошлый раз остался синяк.

— Но синяк и должен оставаться. Зато он рассосался быстрее, чем предыдущие, и это очень хорошо.

Конни открыла небольшой шкафчик, достала оттуда несколько ватных тампонов, бутылку спирта для протирки и прибор с вакуумной пробиркой для взятия крови. Разместив все это на подносе, она поставила его на тумбочку у кровати Джошуа.

Взгляд Джошуа, минуя Конни, устремился на Франческу.

— Привет. Меня зовут Джошуа Марик. Франческа склонила голову.

— Счастлива познакомиться с вами, герцог Джошуа. Меня зовут Франческа Дженкинс, но вы можете называть меня Фран. Я помогаю нянечке Дракуле.

— Она уберется в палате и поменяет постельное белье, пока я тебя искупаю. — Конни подняла брови, обращаясь к своему юному подопечному. — Или, может быть, искупать тебя сначала, а уж потом взять кровь? Но ведь ты тогда плескаться будешь, а?

Джошуа ничего не сказал, глядя на Конни огромными и по-щенячьи печальными глазами.

Подмигнув Франческе, нянечка взяла ватный тампон, несколько раз прижала его к верхней части бутылки со спиртом, затем обильно смазала локтевой изгиб левой руки Джошуа. Бросив тампон в корзину, она взялась за вакуумный прибор и прижала его к руке мальчика. Крепко обмотанный вокруг предплечья жгут хорошо помогал выделять вены.

Вакуумная система работала просто. Игла свободно передвигалась через стоппер и втулку, выдвигаясь с заднего конца. Конни взяла пробирку для пробы и присоединила ее к стопперу. Задняя часть иглы пронзила тонкую мембрану, не нарушая герметичности, и затем Конни вонзила иглу в руку Джошуа. Вакуум всосал кровь в пробирку для пробы.

Когда первая пробирка почти наполнилась, Конни нажала на кнопку стоппера, перекрывая ток крови. Открутив пробирку, она положила ее на тумбочку. Мембрана на пробирке затянулась сама, предотвращая потери. Конни вставила вторую пробирку во втулку, отпустила палец с кнопки, и вторая пробирка начала наполняться.

Джошуа озабоченно посмотрел на нянечку.

— Сколько сегодня?

— Только две. — Конни глянула на Франческу. — Если сможешь, то протампонируй ранку, а я пока отнесу пробирки в лабораторию.

Франческа кивнула.

— Справлюсь.

Она подошла к тумбочке и взяла два ватных тампона. Один она намочила спиртом, а второй прижала двумя пальцами к ладони правой руки. Держа намоченный тампон большим и указательными пальцами правой руки и берясь за бинт левой рукой, она кивнула Конни, демонстрируя готовность.

Нянечка отсоединила систему от руки Джошуа, и Франческа подошла к кровати. Закрывая своим телом движения рук, она ловко поменяла тампоны и сухой прижала к ранке. Держа его так в течение трех секунд, она нажимала на руку, но не очень сильно, чтобы кровь не вытекла из тампона. Конни направилась к двери, и Франческа воспользовалась этим моментом, чтобы поменять тампоны. Придерживая большим пальцем левой руки тампон со спиртом на ранке от иглы, она правую руку опустила в карман халата.

Сквозь проделанную прореху в шве она засунула тампон с кровью за резинку колготок, удостоверившись, что он надежно прижимается к бедру. Вытащив правую руку, она протампонировала ранку и бросила ватку в корзину. Забинтовав руку мальчику, Франческа широко улыбнулась.

— Вот все и сделано, — сказала женщина ребенку, соврав лишь наполовину.

Четыре часа спустя Франческа Дженкинс покинула Институт наук на Новом Авилоне, отработав десять дней на разведку Марика, из которых семьдесят два часа ушли на завершение задания. Разведывательный секретариат проверил ее, обратив внимание на добросовестность работы, контакты с Джошуа Мариком и образцовый послужной список. За исключением трех четырехмесячных отлучек, двадцатишестилетняя женщина, компьютерный график по специальности, остальную жизнь провела на Новом Авалоне. За это время ее шесть раз вызывали в полицию за неправильную парковку и один раз подвергли аудиторской проверке уплаты налогов.

Она родилась в семье авалонца и его воинственной женушки с Кастора. Когда ей исполнилось четырнадцать, родители развелись, и мать взяла свою девичью фамилию Дженкинс. Фамилия Франчески также изменилась совершенно законным путем. Мать и дочь крепко привязались друг к другу, причем Франческа была единственным ребенком, а дом матери и ее семья находились далеко, в Лиге Свободных Миров.

Между тем отец Франчески задался целью забрать дочь под свою опеку и даже несколько раз пытался похитить ее. Эти попытки закончились провалом, а мать Франчески добилась вынесения судебного приговора, по которому бывший муж должен был оставить их в покое. На свое шестнадцатилетие Франческа вернулась из школы домой и обнаружила мать, которая лежала на кухне в луже крови. Отец сидел, уткнувшись в стол, со смертельной огнестрельной раной в голове.

Оставшись сиротой, она оказалась на попечении сестры отца. Хотя новая семья и очень хорошо относилась к девушке, но все же именно ее мать они считали виновной в случившейся трагедии. И тот факт, что Франческа решила оставить фамилию Дженкинс, также не улучшал ситуацию.

Следующим летом родители матери, которых Франческа никогда не видела, прислали ей деньги для поездки на Кастор. Франческа с радостью ухватилась за эту возможность, хотя из четырех свободных месяцев лишь один месяц она могла уделить общению с бабушкой и дедушкой, а три уходили на дорогу. Оказавшись на Касторе, она познакомилась со Стефаном и Адрианной Джирик — эту фамилию ее мать изменила на Дженкинс, которая более соответствовала проживанию на Новом Авалоне. И семейство Джирик радостно приняло Франческу в свои объятия.

Джирики, как ей сообщили, давно и верно служили Лиге Свободных Миров. За этот месяц каникул Франческа познала родовые корни и традиции, которых она не знала раньше. Выслушав все эти истории, Франческа заявила, что хочет остаться здесь, а не возвращаться к тетке и дяде, но ее предупредили, что не стоит принимать поспешных решений. Франческе напомнили, что Новый Авалон — планета с большими научными традициями, а семейство Джириков ценит образование весьма высоко. К тому же известно, что тетка хорошо к ней относится. И отвечать неблагодарностью на такую доброту было бы бесчестным поступком.

Девушка с неохотой согласилась вернуться на Новый Авалон.

В течение двух последующих визитов Франчески на Кастор семья Джириков завершила ее обработку как агента, работающего на Лигу Свободных Миров. На Касторе ее называли Франтишкой, поскольку именно этот вариант имени имел хождение в Лиге. Ее обучили простым, но не поддающимся декодированию шифрам, обращению с различными видами оружия, ядами и приемами быстрого умерщвления противника. Впрочем, девушку заверили, что устранять никого не придется, а в качестве агента она займется лишь сбором информации о сильных сторонах Федеративного Содружества. Ей всячески внушали, вновь и вновь заверяя внучку, что никогда не попросят заняться чем-то действительно опасным.

Десять дней назад электронная почта доставила в ее офис закодированное послание. В обеденный перерыв она отправилась к «почтовому ящику» — маленький конвертик крепился снизу к скамеечке в исповедальной церкви Святого Андрея — и забрала компьютерный диск. Она не знала, кто доставил его туда, да это и не должно было ее заботить. Не понимала она и смысла «почтового ящика»; все это являлось частью игры, в которой она намеревалась сыграть свою роль по возможности лучше.

Домашний компьютер легко справился с расшифровкой послания, сообщавшего несложное задание: не привлекая к себе внимания, получить образец крови Джошуа Марика, провести генетическое исследование и загрузить данные на этот же диск.

Франческа немедленно приступила к разрешению проблемы. Освежив познания из области биологии, она выяснила, что для проведения генетического анализа нужно сравнительно мало крови. Пропавший бинт или нечто в этом же роде не привлекут ничьего внимания, в то время как похищение целой пробирки не останется незамеченным.

Все это означало, что ей необходим доступ к Джошуа. Она быстро додумалась до идеи пойти добровольцем для работы в госпитале, чтобы получить доступ на этаж, где располагалась палата Джошуа. В беседах с друзьями она начала жаловаться на неполноту жизни, несмотря на успехи в работе. Франческа стала намекать, что хочет забеременеть и сама вырастить ребенка. Пытаясь отвлечь девушку от таких намерений, друзья посоветовали ей пойти на добровольную работу с детьми в госпитале. И вот, просто следуя совету друзей, она обратилась в госпиталь.

Два агента разведывательного секретариата побеседовали с ее приятелями. Те рассказали, что действительно посоветовали Франческе обратиться в госпиталь. Тем самым ей создали необходимое прикрытие. В течение сорока восьми часов Франческу обследовали, изучая возможности ее вступления, если понадобится, в контакт с Джошуа.

А три дня спустя она уже овладела образцом крови.

Частных лабораторий, в которых проводились генетические анализы на предмет сочетаемости отцовства и материнства, имелось много, но все они брали большие деньги и слишком долго делали необходимую работу. К тому же в лабораториях составляли документальный отчет о результатах анализа, что решительно не устраивало Франческу. Тогда она направилась в магазин учебного оборудования, где и выложила историю о том, что обучает соседского мальчика различным наукам, и теперь им необходимо провести некий эксперимент, который проходят в средней школе. Расплатилась Франческа наличными.

Основные приборы для генетических манипуляций разработали уже несколько веков назад, но надежность их не намного возросла за прошедшие столетия, несмотря на многочисленные исследования, проводимые над генетическими изменениями жизненных форм. Одно дело — определить серию основных нуклеотидных пар, и другое — поменять один известный ген на другой. В этом смысле Господь позаботился, чтобы жизнь человека не зависела от какой-нибудь обычной царапины. Как отмечалось в сопроводительной инструкции к приборам, развитие генетической науки достигло определенного уровня, когда уже можно различить отдельные фрагменты головоломки и даже перемещать фрагменты одной головоломки в другую. Но пока ученые не в состоянии совместить двадцать миллионов головоломок в одну четко различимую картину, в которой не оказалось бы фрагментов из других головоломок. Такой подвиг науке был не по силам.

Дома Франческа поместила тампон с кровью в пробирку, куда добавила дистиллированной воды. Отжав тампон, она получила три кубических сантиметра розоватой жидкости. К ним она добавила три кубических сантиметра усиливающего раствора из приобретенных для исследований химикатов. Следуя рисункам в сопроводительной инструкции, она поместила пробирку в печь, запрограммированную на тридцатичасовой режим подогрева и охлаждения.

Усилитель представлял собой химический раствор, богатый нуклеотидами, необходимыми для воссоздания из кусочков двойной спирали ДНК. В него же включались и специальные химические добавки, ответственные за закрепление специфических генетических наборов. Для идентификации эти химикаты концентрировались на двух хромосомных парах: X, Y и паре под номером один. Последовательность X и Y позволяла устанавливать пол, в то время как пара номер один позволяла отличать вклад хромосом каждого родителя. К концу тридцатичасового цикла был получен миллион копий особым образом отобранных последовательностей.

После того как содержимое ДНК было усилено, Франческа разлила один кубический сантиметр жидкости в пять пробирок. Жидкость из первой пробирки она отлила в пластиковый пакетик и положила в холодильник на случай, если понадобится провести повторную проверку или контролеры вдруг попросят доставить им исходный материал. С помощью простой операции усиления ДНК химическим раствором она могла создать столько проб, сколько понадобится.

В каждую из пяти пробирок она добавила по капле предохраняющего и стабилизирующего раствора из прилагаемого комплекта. Капли содержали предохраняющий раствор, оберегающий воспроизведенные нуклеотидные пары без удвоения их количества. Поскольку ДНК состоит лишь из четырех нуклеотидов — аденина, цитозина, гуанина и тимина — и поскольку аденин связывается лишь с тимином, а цитозин с гуанином, точное число их комбинаций является конечным. Предохраняющий раствор, выполняя защитную роль, следит за специфическими рядами длиною примерно в шестьдесят основных пар, отделяя их от двойных спиралей.

Через пять часов, потраченных на обработку образцов химикатами, Франческа вскипятила скрепляющий гель и залила его в мелкую кастрюльку, похожую на электросковородку. Застывший и затвердевший гель приобрел прозрачный вид, напоминая лед, покрывающий дороги Нового Авалона в суровые зимы.

Взяв помеченную краской бутылку, она по капле добавила из нее в каждую пробирку, тщательно взболтала содержимое и с помощью пипетки извлекла капельку из первой пробирки. Держа конец пипетки на расстоянии десяти сантиметров от поверхности геля, девушка выдавила первую каплю. Используя каждый раз новую пипетку для каждого раствора, она повторила операцию, пока на поверхности не оказалось пять капель. Поместив кастрюльку в термостат, закрыла крышку и включила его в работу на два часа.

В ожидании результатов Франческа перемыла все стеклянное оборудование, прокипятила его, затем перебила, прежде чем смести осколки в пакет. В камине она сожгла коробку и инструкции, кроме двух страниц, описывающих окончание операции, перемешала золу и собрала для последующего выброса. Пластиковые флаконы из-под химикалий она вымыла и расплавила. Но затем ей пришлось отскребать кирпичи очага, на которые попали капли расплавленного пластика.

Два часа спустя термостат отключился. Раствор не впитался в гель, оставаясь отделенным. Электрический ток, пробегая сквозь гель слева направо, за два часа распределил составляющие группы по поверхности геля. Чем тяжелее были составляющие фрагменты, тем дальше они продвинулись по полю геля под воздействием электричества.

Маркировочная краска заставила фрагменты флюоресцировать. Открыв крышку термостата, Франческа подвергла гель сильному освещению в течение пяти минут. Наложив на гель решетку, она отключила освещение. Когда глаза привыкли к темноте, девушка разглядела мерцающие линии в определенных точках сетчатой решетки и добросовестно переписала указанные координаты на решетке: X, 3, 25; Y, 12, 24; 1.1, 2, 9, 20, 31; 1.2, 4, 15, 37, 43; 1.3, 7, 16, 30, 42.

Обратившись к компьютеру, она выстроила цифры, полученные опытным путем, и данные контрольного образца рядышком:

Хромосома Джошуа Контрольный образец

X 3, 25 2, 18

Y 12, 24 15, 45

1.1 2, 9, 20, 31 3, 7, 23, 39

1.2 4, 15, 37, 43 12, 17, 31, 33

1.3 7, 16, 30, 42 2, 14, 19, 37

Франческа улыбнулась. Хотя ей было всего двадцать шесть лет и она жила нормальной жизнью на Новом Авалоне, если не считать того, что ее завербовали в шпионы, жизнь эта была далеко не безмятежной. И все то время, что она потратила на подготовку растворов, их обработку в термостате, Франческа не переставала размышлять: зачем ее начальству из Лиги Свободных Миров понадобилось проведение генетического анализа состава крови Джошуа? Как раз тогда, когда она отскребала расплавленный пластик с кирпичей очага, ее осенило: после недавней смерти Софины Марик кто-то предусмотрительный решил убедиться, кто же является настоящим отцом Джошуа. Предвидя, какой скандал могут поднять средства массовой информации, главнокомандующий принял меры, чтобы иметь основания опровергнуть любые грязные заявления. Вот так ее и выбрали для овладения образцом крови и проведения анализа.

Франческа изучила полученные результаты. Между двумя образцами не было никакой связи. Два обладателя этих образцов крови никак не могли быть родственниками. Человек, утверждающий, что является отцом Джошуа, оказывался мошенником. И именно она, Франтишка Джирик, с помощью ватного тампона, школьного оборудования и терпения спасла Лигу Свободных Миров от самой серьезной угрозы в истории Лиги.

Уверенная в историчности своего вклада в развитие нации, она закодировала сообщение для отправки на Атреус. Сделав это, девушка уничтожила остатки школьного оборудования и разбросала обломки подальше от своего дома.

Затем, ненадолго забежав в исповедальню церкви Святого Андрея, она вернулась в госпиталь, к добровольному исполнению своих обязанностей. Ей было очень приятно находиться рядом с Джошуа и помогать ему в том, в чем он нуждался. И хотя ни разу больше при встрече они не заговаривали, Франческа верила, что в ее лице он ощущает настоящего друга.