— Бог мой, тебя повысили в звании до улана. Великолепно, Ренни, поздравляю!

Замешательство, вызванное энтузиазмом Виктора, усилилось, когда Ренни, оглянувшись, посмотрел на троицу, которая вслед за ним пересекла комнату. С трудом сдерживая себя, он разжал рукопожатие Виктора и повернулся еще больше влево.

— Куда же делась моя воспитанность? Виктор, познакомься с моими родителями, Албертом и Надин Сандерлин...

Виктор отпустил руку их сына и рукопожатием по очереди приветствовал их.

— Я чрезвычайно рад встрече с вами.

Алберт Сандерлин был одет в новый темный деловой костюм. Дэвион определил это по тому, как стесненно чувствовал себя в нем отец Ренни. Надин Сандерлин носила атласное вечернее платье темно-синего цвета, подчеркивавшее ее стройную фигуру. «Думаю, Ренни в полном порядке. Мать заставила его отца купить новый костюм, затем заказала себе платье. По-видимому, она же пришила нашивку улана на мундир Ренни».

Улыбаясь, Виктор обратился к красивенькой молодой женщине, которая завершала группу:

— А вы — Ребекка Валдек. Я узнал вас по голограмме, стоящей на столике Ренни, хотя должен признать, что голограмма не позволяет оценить вас по достоинству. Виктор взял протянутую ручку Ребекки и, слегка поклонившись, поцеловал ее. Ее платье из пурпурного шелка, пожалуй, вышло из моды год тому назад, но на ней оно выглядело оригинально и элегантно.

Матушка Ренни учтиво улыбнулась.

— Виктор... — нерешительно произнесла она, ожидая, что Ренни подскажет фамилию своего товарища.

Ренни мельком сурово взглянул на мать, но довольное выражение лица друга расслабило его.

— Матушка, это Виктор Дэвион, мой сосед по комнате. — На мгновение он заколебался и добавил более мягко: — Принц Виктор Ян Штайнер-Дэвион.

Виктор заметил, как напряглась Надин Сандерлин и затем склонилась в реверансе. Он наклонился, мягко прикоснувшись к ее плечу.

— Пожалуйста, не стоит, — произнес он, и его щеки покрыл румянец. Он указал на золотистую тесьму, окаймлявшую галуном плечо Ренни, и затем на такую же у себя на плече. — Этот прием устроен для тех из нас, кому посчастливилось попасть в пять процентов лучших выпускников класса. Благодарю Создателя, что здесь я среди равных, и желал бы, чтобы ко мне относились так же, как к моим друзьям.

Надин Сандерлин прижала ладонь к губам.

— Извините меня, ваше высочество, мне следовало бы узнать вас из новостей, демонстрирующихся по головизору. Но вы выглядите совсем не таким... я хочу сказать... — В замешательстве она снова осеклась.

Виктор подбодрил ее улыбкой.

— Я знаю, что на экране головизора я выгляжу более высоким. — Он ухмыльнулся. — Я сочувствовал операторам, большинство из которых ростом с вашего сына. Режиссеры приказывали им снимать меня с очень низких углов, чтобы я казался выше. Мой рост — один метр шестьдесят сантиметров, а это значит, что точка съемки должна находиться очень низко.

Виктор бросил взгляд на Ренни и хлопнул тыльной стороной руки по груди товарища.

— Конечно, подобрать мне подходящий мундир легче, чем такому гиганту, как ваш сын.

Ухмылка оживила чопорное лицо Алберта Сандерлина.

— Вы должны понять, ваше высочество... Дэвион приподнял руку.

— Пожалуйста, называйте меня Виктор. Сандерлин быстро кивнул.

— Виктор, мы не были вполне уверены, не приукрасил ли чуток Ренард, когда на посланном голодиске сообщил нам о том, что в прошлом году стал вашим соседом по комнате здесь, в Найджелринге. — Он вскинул свои мозолистые руки, как бы протестуя. — Нет, мы не заподозрили Ренни в обмане, но подумали, что он немного преувеличил. Даже когда в своих посланиях он говорил о «Викторе, своем товарище по комнате», это все звучало как-то...

— Понимаю, мистер Сандерлин. — Виктор тепло улыбнулся. — Если кто-то из кадетов и не сообщил о том, что является моим товарищем по комнате, то уж, по крайней мере, утверждал, что обучается в том же классе. — Он повернулся к Рення. — Что касается Ренни, то мы стали друзьями, когда он пожалел меня и помог мне в познании криофизики и астронавигации три года тому назад. В самом деле, если бы не ваш сын, то я бы отсутствовал на этом приеме.

Ренни нервно облизнул губы.

— Что за ерунда, Вик. Вот если бы ты не замолвил за меня словечко своей кузине, то меня бы не приняли в Первый полк катилских улан.

Виктор пожал плечами:

— Я только и сказал-то Моргану, что ему не хватает новоиспеченных выпускников из Найджелринга, с тех пор как его закончила сама Катрин Штайнер. Если бы ты не соответствовал, то не стал бы Львом. — Принц Федеративного Содружества вновь обратил свое внимание на гостей Ренни. — Ну, хватит друг друга восхвалять. Ренни очень обрадовался, когда получил весточку, что вы сможете прибыть на выпускную церемонию. И как угорелый начал носиться по коридорам общежития, завывая как дикарь, когда узнал, что вы тоже прибудете, Ребекка.

Девушка, светлые волосы которой были чуть темнее, чем у Виктора, застенчиво кивнула.

— Когда мистер Сандерлин предложил мне отправиться в Таркад на церемонию окончания обучения Ренни, я не могла отказаться. — Она сжимала простой серебряный перстенек на пальце левой руки. — Мы не виделись с того дня, когда Рен отправился в академию.

Алберт гордо улыбался.

— Последние два года были очень хорошие урожаи. Надин и я обещали друг другу попутешествовать, прежде чем умрем, вот мы и решили сделать это сейчас и повидать Ренни на церемонии окончания академии.

Голос Алберта Сандерлина смолк, когда к уединенной группе подошел другой кадет с семьей.

— Мама, папа и я хотели бы представиться вам, принц Виктор. Дон Фернандо Окуендо Рамирес со своей супругой Ленорой.

Улыбка на лице Виктора стала натянутой. Но голос, который мгновения тому назад был тихим и крайне дружелюбным, остался тем не менее приветливым.

— Я чрезвычайно рад встретиться с вами. — Он приподнял голову, распрямляя спину, и оценивающе взглянул на родителей кадета. Дон Фернандо согнулся в поясе, прежде чем протянул руку принцу. Виктор учтиво ее потряс, затем выждал реверанс Леноры, прежде чем взять ее ручку и легко прикоснуться губами. — Наш сын Чиро так много рассказал нам о вас, ваше высочество.

Легким кивком головы Виктор ответил на комплимент Леноры.

— Уверен, что это так, донна Ленора. Для меня было радостью встретиться с вами. Надеюсь, что прием вам понравился.

Напускная улыбка оставалась на лице Виктора ровно столько, сколько понадобилось знатной чете, чтобы понять, что они могут откланяться, и приняла более искреннее выражение, когда он снова обернулся к Сандерлинам.

Когда Чиро и его родители удалились, Ренни сдавленно пробурчал:

— Вик, хотел бы я знать, что наш герой Чиро наговорил своей родне. Ты думаешь, он упомянул о том, как ты разогнал его боевое подразделение во время тактических учений в прошлом году?

Подражая голосу только что удалившегося кадета, Виктор заговорил фальцетом, как Чиро:

— Мамочка, прошлой весной во время классных занятий принц и я ввели в бой против друг друга свои подразделения. Не могу сказать, что я привел Виктора в замешательство, но исход оказался самым непредсказуемым. — И уже своим голосом Виктор добавил: — Действительно, он не удивил меня, но я никогда не предполагал, что победа окажется столь быстрой.

Ребекка обернулась через плечо на Чиро и неодобрительно сказала.

— Его манера говорить вызвала у меня опасения. В какое подразделение он будет распределен?

Виктор и Ренни не сговариваясь улыбнулись.

— Мы ведем переговоры о том, чтобы он получил распределение в личную охрану Романе Ляо или в шайку бандитов с Периферии, — хохотнул Виктор.

Ренни толкнул локтем товарища:

— Призраки и чистильщики.

Виктор посмотрел в сторону главного входа. Несколько мужчин и женщин поодиночке и парами входили в помещение. Они радушно улыбались и, казалось, без определенной цели слонялись в толпе, настороженно скользя глазами по комнате. «Ренни навесил ярлыки — точнее не придумаешь. Прибыла передовая группа охраны».

Виктор заметил вопросительные взгляды на лицах гостей, приглашенных Ренни.

— Не беспокойтесь, миссис Сандерлин, Ренни и я потратили определенное время, ускользая от агентов службы безопасности, призванных меня охранять. Он обнаруживает их даже лучше меня. — Он мельком взглянул на дверкой проем позади себя. — То, что их так много, означает, что мои родители недалеко отсюда.

В лице Алберта Сандерлина что-то изменилось.

— Ну что ж, было очень приятно с вами познакомиться, Виктор.

Ой обратился к сыну:

— Пойдем, Ренард, нам необходимо... э-э... немного проветриться.

Виктор поднял руку.

— Нет, пожалуйста, не уходите. Надин слегка качнула головой.

— Ваше высочество, мы простые фермеры с Реджеки... — Она посмотрела на Чиро Окуендо и его родителей, толкавшихся поблизости. — В нас нет ничего особенного...

Гнев, вызванный волнением, сверкнул в глазах Виктора.

— Вы не правы, миссис Сандерлин. Вы родители человека, которого я с гордостью называю другом, и это уже выделяет вас. Между друзьями и их семьями нет субординации. Вы проделали этот трудный путь, чтобы увидеть сына — выпускника академии и то, что осталось от Внутренней Сферы. Вы выдержали очень долгое путешествие, а мне хорошо знакомы физические перегрузки, возникающие во время гиперпространственного прыжка из одной звездной системы в другую. Вы назвали это своим «единственным путешествием за всю жизнь», так пусть же оно запомнится вам не только этим. — Виктор опустил глаза и понизил голос. — Окажите мне честь представить вас моим родителям.

Алберт Сандерлин поощряюще пожал руку жены и с молчаливым одобрением качнул головой, соглашаясь с Виктором. Когда же Дэвион снова обратил свое внимание на дверной проем, общий шепот заполнил помещение. Он почувствовал учащенное сердцебиение и горячий комок в горле.

Первой появилась его матушка, опиравшаяся на руку коменданта Найджелринга, высокая и по-девичьи стройная Мелисса Штайнер-Дэвион, истинный возраст которой выдавала только зрелая грациозность движений. Голубая мантия, чуть более темная, чем голубая отделка на мундира кадетов, была укорочена по молодежной моде. Шелковистый материал, с разрезом по диагонали до колена, открывал стройную ножку и обнажал плечо правой руки. Колье из бриллиантов и сапфиров и серьги из жемчуга гармонировали с оттенком мантии. Ее светлые волосы, зачесанные вверх, обрамляла простая платиновая корона.

За ней вошел принц Хэнс Дэвион в сопровождении жены коменданта. В парадном мундире темно-синего цвета, который носила Тяжелая гвардия Дэвиона, Хэнс Дэвион выглядел высоким и статным. С годами яркий цвет его волос несколько потускнел, особенно на висках и затылке, а на лице появились глубокие морщины, но никому бы и в голову не пришло ошибочно принять отметины времени за признаки дряхлости. Блеск голубых глаз принца излучал уверенность и мощь, которые подобно электрическому разряду пронзали собравшихся в зале.

Виктор почувствовал, как растворился болезненный комок в горле, и широко улыбнулся. «Как же давно я вас не видел! — Он вцепился в кромки своего выходного костюма. — Надеюсь, вы гордитесь мной».

Оторвавшись от руки коменданта, Мелисса величественно прошествовала по залу к своему сыну. И пока она приближалась, Виктор вспомнил о своей усопшей бабушке, Катрин Штайнер. «Манеры и серые глаза матери так похожи на бабушкины. — Воспоминания о бабушке улетучились, когда Мелисса подошла ближе. Радость встречи заставила Виктора снова улыбнуться. — И все-таки моя мать неподражаема».

— Приветствую вас, матушка, — произнес он, целуя ее в щеку и тепло обнимая. Затем он повернулся, чтобы приветствовать отца. Их руки встретились в твердом рукопожатии, и Мелисса отступила, когда отец и сын заключили друг друга в объятия, похлопывая по плечам.

Виктор обернулся к Ренни и его родным.

— Отец, мама, я с большой радостью представляю вам кадета Ренарда Сандерлина, его родителей Алберта и Надин и его давнюю знакомую Ребекку Валдек. — Виктор улыбнулся, избежав оплошности, прежде допущенной Ренни. — Это мои родители, принц Хэнс Дэвион и архон-тесса Мелисса Штайнер-Дэвион.

Хэнс тотчас поцеловал руку Надин Сандерлин.

— Насколько я понимаю, нам следует поблагодарить вашего сына за успехи Виктора в особо сложных разделах математики, которые преподавали здесь. — Хэнс тепло улыбался. — Если бы Ренард был в Альбионе вместе со мной, то, глядишь, и я закончил бы академию лучшим слушателем в классе.

Онемевшая от страха Надин кивала и улыбалась, и по ходу взаимных приветствий никто не обратил внимания на ее молчание. Ренни молодцевато отдал честь принцу, на что Хэнс отреагировал столь же щеголевато, прежде чем пожать ему руку. Мелисса тотчас завоевала Ребекку и Надин, высказав комплименты по поводу одеяний, в которые те были облачены, что, впрочем, вернуло Надин дар речи, и она ответила комплиментом на комплимент.

Ненавязчиво фланируя среди участников приема, охрана отгородила королевскую чету от Чиро Окуендо и его родни, отжав тех к стене, но не воспрепятствовала еще троим присутствующим присоединиться к Виктору и его родителям. Первым из этих людей оказался высокий и широкоплечий мужчина, волосы которого с медным оттенком были столь длинны, что скрывали не только золотые маршальские эполеты на черном мундире, но и делали мало заметными дюжину орденских планок на левой стороне его груди. Державшаяся за его руку дама была одета в черное с золотом платье, поразительно контрастировавшее с ее яркими волосами.

Улыбаясь, Виктор поприветствовал обоих и затем повернулся, чтобы представить их остальным.

— Ренни, твоим новым командиром будет маршал армии Морган Хайсек-Дэвион, познакомься с ним и его супругой, герцогиней Ким Хайсек-Дэвион.

Виктор позволил Ренни представить своих родных, а сам повернулся к третьему новоприбывшему. Остановившись от Виктора на расстоянии, которое тот определил как допустимое, стройный мужчина дружелюбно улыбался, глядя на молодого Дэвиона. И только веселые морщинки, разбегавшиеся из уголков его глаз с миндалевидным разрезом, да редкие пряди седины в черных как смоль волосах намекали на его истинный возраст. Он протянул правую руку Виктору, но его левая рука, облаченная в перчатку, оставалась неподвижной.

— Поздравляю, ваше высочество, с успешным окончанием академии.

Виктор крепко пожал руку гостя.

— Благодарю вас, Аллард.

Джастин Аллард прищурил карие глаза.

— Думаю, что вы осознаете, что никто и никогда прежде не одерживал победу на учениях, моделируемых на тренажере в Ла-Манча.

Виктор повел бровью.

— Но до меня дошли слухи о том, что ваш сын вырвал победу у него во время заключительных экзаменов в Ново-Авалонской военной академии. И действительно, новости об успехах Кая побудили меня попытаться принять свое решение.

Выражение мягкого удивления распространилось по лицу Джастина, прежде чем он овладел собой.

— Неплохо работает ваша разведсеть из слухов, Виктор. Мне придется заняться утечками в системе обеспечения безопасности в НАВА.

Молодой человек покачал головой.

— Уверяю вас, нет оснований для тревоги. Просто впредь не подпускайте моего брата Питера близко к дипломатической тусовке Гермеса. — Виктор на мгновение заколебался. — И все же, закончил ли Кай академию столь же хорошо? Я имею в виду, были ли соблюдены условия соревновательности?

Джастин кивнул, полностью утаить свои чувства он не мог.

— Все в порядке. Я хотел бы быть там, но долг призвал меня быть здесь.

В голосе Джастина Виктор не услышал враждебности, лишь рассказ о положении вещей.

— Сможет ли прибыть матушка Кая? Боль мелькнула в темных глазах секретаря разведслужбы.

— Боюсь, государственные дела задержат ее отбытие со Святого Ива. Но когда Кай освоится в новой должности, мы посетим его. По всей видимости, я не вернусь на Новый Авалон до следующей весны, впрочем, договориться о поездке будет легко.

Брови Виктора вскинулись.

— Какая еще поездка? Я полагал, что Кай присоединится к тяжелым гвардейцам, которые размещены в Новом Авалоне. Во всяком случае, таковыми были его планы в том году, когда я был посланником в НАВА. Я знаю, что у него были достаточно хорошие оценки, чтобы рассчитывать на это.

Мастер шпионажа на службе Хэнса Дэвиона по-отечески покровительственно улыбнулся, реагируя на последнее замечание Виктора.

— Да, его оценки были отменными, но он передумал. О своем решении он сказал мне две недели тому назад, когда я встретился с ним, прежде чем отправиться сюда. Он распределен в Десятый Лиранский полк. Кай просил меня поздравить вас от его имени и выразить благодарность за ваше участие в том совместном деле, во время пребывания в НАВА.

Виктор кивнул, улыбнувшись, когда вспомнил Кая Алларда.

— До конца этой недели, я запишу на голодиске послание, и мы можем устроить так, чтобы к прибытию Кая в подразделение оно дожидалось его. — Виктор повернулся и представил Джастина каждому гостю из своего ближайшего окружения. Затем, как и остальные, он взял бокал с шампанским с серебряного подноса, который разносила прислуга.

Разговоры в зале смолкли, когда принц Хэнс Дэвион повернулся ко всем присутствующим и поднял бокал.

— Я рад предложить тост за собравшихся здесь наших сыновей и дочерей, братьев и сестер, друзей и товарищей. — Он бросил полный гордости взгляд на Виктора и Ренни и затем снова посмотрел на собравшихся. — Им принадлежит будущее государств, образовавшихся после распада Звездной Лиги, и мы благодарим судьбу за то, что они достойны нести столь грандиозную ответственность.

Виктор выпил шампанское, но не смог насладиться его вкусом. «Всей душой, отец, я осознаю твою правоту и готов принять бремя ответственности, возложенной на меня от рождения. — Он тяжело сглотнул. — И я испытываю благоговение перед грядущим днем, когда миллиарды жизней будут зависеть от моего решения и единственная ошибка может оказаться роковой».