Боевые роботы - BattleTech (№13) - Цена риска

Но тут на помощь Каю пришел Кейт. Он посмотрел на свой хронометр и произнес, обращаясь к Каю:

— Извините, что я вмешиваюсь, но мы уже опаздываем.

Кай чуть не рассмеялся, но, сдержав себя, серьезно ответил:

— Благодарю вас, господин Смит, что вы мне об этом напомнили, но я прошу вас, мистер Смит, и вас, мистер Фу Тэнь, еще немного подождать. Идите, я скоро присоединюсь к вам.

Спутники Кая пошли вперед, провожаемые тяжелыми взглядами охранников Тормано.

— Если бы я знал, дядя, что ты приедешь встречать меня, я бы распланировал свое время иначе. Но сейчас... Меня так долго не было, а дел накопилась уйма, и нужно везде успеть.

Тормано взял в свою руку ладонь Кая:

— Я тебя охотно понимаю, мой бывший секретарь взял бы на себя все твои заботы, но его со мной больше нет.

— Я слышал, что он работал на Сун-Цу?

— Да, но очень недолго, его быстро раскрыли, и он признался в предательстве. Мы также задержали и резидента разведки Сун-Цу и наблюдаем еще за некоторыми. — Тормано холодно усмехнулся. — Сун-Цу очень опасен, да ты и сам знаешь это не хуже меня. Однако и его можно победить, и когда-нибудь мы это сделаем. Победа будет за нами.

Кай почувствовал, что дядя начинает седлать своего любимого конька, и предпочел более спокойную тему.

— Я перевел некоторую сумму на счет твоих программ и посмотрю, что еще смогу сделать, но только после окончания турнира.

— Ву Дэнь Тань — отменный противник, — зашипел дядюшка, — но ты должен его победить.

— Именно это я и собираюсь сделать. — Кай похлопал Тормано по руке. — Надеюсь, ты будешь присутствовать в моей ложе во время битвы.

— Ты оказываешь мне честь своим приглашением. — Тормано поклонился. — Ты знаешь, я хотел бы провести прием в честь тебя и Ву где-нибудь за месяц до схватки. Мне сказали, что Катрин и Гален Кокс будут здесь в это время.

«Хочешь повлиять и на Катрин?» — мельком отметил Кай.

— Прекрасно, — ответил Кай. — Думаю, что Оми Курита будет рада снова увидеть их. Тормано заморгал:

— Дочь Координатора прибудет на Солярис?

— До Соляриса кораблю «Тайдзай» осталось меньше дня пути.

Тормано стоял оглушенный приятной новостью.

— Так ты собираешься ее пригласить? — спросил Кай у остолбеневшего Тормано.

— Да, да, ну конечно, приглашу.

Кай улыбнулся самой невинной улыбкой:

— Надеюсь, что и Риана Штайнера ты тоже не забудешь.

— Нет, что ты. — Тормано уже оправился от смущения.

«Ага, — подумал Кай, — стало быть, о прибытии Риана ты уже узнал. Твоя разведка работает совсем неплохо».

— Ну что ж, тогда до встречи. — Кай попытался выскользнуть от назойливого Тормано, но тот еще крепче сжал его руку и снова зашептал:

— Выигрывай, победи его, Кай. Этого ждут от тебя все твои друзья. После твоей победы мы все будем еще больше гордиться тобой.

— Спасибо за доверие и поддержку. — Кай поклонился и осторожно высвободил ладонь из рук Тормано. — Позвони, пожалуйста, мне в офис и прикажи организовать обед для нас двоих. Жаль, что я не могу отобедать с тобой сегодня, дядя.

— Ничего, Кай, я понимаю, не волнуйся, — сказал Тормано, кланяясь, — я позвоню в конце недели.

Кай нагнал своих друзей, когда они были уже в подземном гараже и укладывали в аэрокар марки «Фэйкуи» его багаж. Получили они его быстро благодаря дипломатическим наклейкам и ярлыкам. Кейт Смит поместился на сиденье спиной к водителю, Ларри Акафф сел рядом с ним. Кай и Фу Тэнь заняли места напротив них, удобно устроившись в мягких кожаных креслах. Фу Тэнь нажал на кнопку оповещения водителя, им был один из внуков Тэня, и машина тронулась.

— Дядюшка порадовал тебя какими-нибудь стоящими новостями? — осведомился Фу.

— Нет. Но он знает о приезде Риана Штайнера. Лицо Кейта помрачнело.

— Я еще раз проверю систему, но думаю, что он получил эту информацию от своего источника.

— Не волнуйся, — успокоил его Кай. Он передал друзьям разговор с Тормано и, рассказывая, с какой настойчивостью дядюшка умолял его победить Ву, внезапно насторожился. — Почему он так беспокоится? Если это ему так нужно, он вполне может сделать какую-нибудь пакость.

— Какую, например? Упросит тебя атаковать обеими руками одновременно? — усмехнулся Ларри.

— Он скорее всего предпримет какие-нибудь действия против Ву. Фу, дай мне сразу же знать, если заметишь что-нибудь подозрительное. И оповести всех, что я гарантирую безопасность Ву своей честью. Кейт, ты можешь проникнуть в компьютер Тормано?

— Быстрее, чем ты протыкаешь противника. У Тормано много отвлекающей информации, но несколько заходов к его помощникам облегчит работу. Посмотрим, что тут можно сделать.

— Хорошо. — Кай откинулся в кресле.

Аэрокар вышел из гаража и помчался по улицам Черных Холмов. Вверху облака начали понемногу затягивать небо, надвигалась обычная дневная пасмурность.

«Все равно, — закрыв глаза, думал Кай, — несмотря на мрачную погоду и все эти недомолвки и интрижки, лучше дома места нет».

IX

Цюрих, Маршрут Сарна. Федеративное Содружество 24 января 3056 г.

Дейра Лир протянула руку человеку, одетому в белый больничный халат:

— Меня зовут Дейра Лир, доктор Брэдфорд. Рада видеть вас.

Доктор Брэдфорд, невысокий молодой человек, почти юноша, выглядел много старше своего возраста. Он с неожиданной энергичностью потряс руку Дейры.

— Не знаю, как вы, но я-то уж точно рад вас видеть, доктор Лир.

Он посмотрел на двух молоденьких медсестер, приехавших одновременно с Дейрой для выбора направления и прохождения практики. Здороваться с каждой из них он не стал, просто попытался улыбнуться и, раскинув руки, произнес:

— Мисс Томпсон и мисс Ханни, добро пожаловать в Рейнсайский медицинский центр. Я догадываюсь, о чем вы думаете. Да, наш госпиталь очень далек от совершенства, но это все, на что могут рассчитывать местные жители в области здравоохранения.

Как ни печально, но Дейра была вынуждена согласиться с последним утверждением молодого врача. «Хотя, — подумала она, — если принять во внимание местность, то это еще не самый худший вариант». Трехэтажное здание госпиталя располагалось в лесу, и увидеть его можно было, только подобравшись к дому почти вплотную. Климат здесь был сырой, дожди шли почти постоянно, проехать к госпиталю по тому месиву, которое называли здесь дорогой, было очень нелегким делом. Выбираясь из колесного автомобиля, доставившего сюда Дейру, она обратила внимание на следы, ведущие ко входу в госпиталь, и пришла к унылому выводу, что пациенты добирались сюда либо пешком, либо их приносили на носилках.

— Пришлось построить наш центр тут, а не в Даоши, поскольку местные жители попросту боятся идти в город. Из Даоши сюда поступает энергия, но у нас есть и свои генераторы на случай перебоев в питании. — Рик Брэдфорд вытащил из кармана платок и вытер вспотевший лоб. — Есть у нас и установка для кондиционирования воздуха во всем центре, но сейчас она в ремонте.

Очевидно, что в ремонте нуждалась не только установка, его требовали и почерневшие стены, и пол, кафельная плитка которого во многих местах давно треснула. Но это были уже такие мелочи, на которые Дейра даже и внимания не обратила.

— У вас тут сто пятьдесят коек? — спросила она. Брэдфорд кивнул и пригласил следовать за ним.

— Пятьдесят коек на каждом этаже. Внизу у нас детское отделение, там мы делаем все, за исключением хирургических операций. Операционная — на третьем этаже. Второй этаж предназначен для взрослых больных, там же и родильное отделение, разумеется, оно изолировано от остальных помещений. Да, чуть не забыл, — спохватился Брэдфорд, — на первом этаже располагается еще и комната скорой помощи, и травмохирургия.

Анна Томпсон, белая униформа которой из-за постоянной сырости уже начала намокать, спросила, пытаясь придать своему пухленькому личику серьезное выражение:

— А отделение для неизлечимых больных у вас тут есть?

Доктор Брэдфорд кивнул. Сейчас он был похож если не на старика, то на очень пожилого человека. Он перестал хорохориться, шел немного сутулясь, фальшивая улыбка испарилась, и лицо его приобрело выражение крайней усталости.

— Я знаю, что ваша специальность — уход за неизлечимо больными, но пока у нас такого отделения нет. Штата соответствующего не было. Думаю, вам стоит как раз этим и заняться. Хотя, сказать по правде, не надеюсь, что у нас с вами что-нибудь получится, правительство срезает ассигнования на медицину.

Кэти Ханни насупила брови так, что они съехались у нее на переносице.

— А я думала, что эта клиника не зависит от решений правительства.

— Не зависит, не зависит, — подтвердил Брэдфорд, остановившись на полпути. — В основном нас финансируют частные лица, и до войны с кланами мы не испытывали недостатка в средствах. Но теперь ориентиры для благотворительности сместились в сторону политики. Жители Федеративного Содружества охотно дают деньги на переселение беженцев с Расалхага, забывая о людях, покоренных двадцать лет назад. Больше всех нам помогает Тормано Ляо, если хотите, он наш главный покровитель, но он помогает не только нам. Видя наше бедственное положение, БФЦ начал снова финансировать нас, так что мы опять кое-как, но держимся.

Кэти гордо тряхнула головкой:

— Деньги Виктора Дэвиона, которые он отмывает через Конфедерацию Капеллана, все равно остаются правительственными деньгами. Я думала, что...

Положив руку на плечо девушки, Дейра прервала ее патетическую речь:

— Послушай, ты, возможно, решила приехать сюда в знак протеста против того, что делает Виктор Дэвион. И ты, должно быть, думаешь, что он сам убил свою мать...

— Конечно, это он убил ее! — с вызовом ответила девушка.

Дейра и Рик обменялись быстрыми взглядами, и Дейра решительно произнесла:

— Ладно, на эту тему мы еще успеем наговориться во время перерывов, хотя, как мне кажется, свободного времени у нас тут много не будет. Но на всякий случай я тебе выскажу свое мнение и советую с ним согласиться. Здесь находятся люди, которым нужна наша помощь, и если я могу им эту помощь оказать, мне совершенно безразлично, на чьи деньги это делается. Меня совершенно не интересует, кто поставляет сюда медикаменты или платит мне за работу.

Голубые глаза Кэти сузились, она с негодованием переводила взгляд то на Рика, то на Дейру.

— Может быть, вам нравятся деньги Виктора Дэвиона, но не мне. Его папаша отдал Содружество Лиры на разграбление кланам, да и сынок не много лучше. Как последний трус, он бегал от кланов сначала на Треллван, а потом на Альину.

Дейра так посмотрела на медсестер, что Анна побледнела, а у Кэти, казалось, язык прилип к гортани.

— Послушай меня внимательно, девочка моя, и не проси больше повторять это. На Альине я находилась в то время, когда ты еще зубрила экзаменационные билетики. Я была там главным врачом в одном из полевых госпиталей и видела ребят помоложе тебя. Их приносили ко мне по частям, и все они орали от боли и умоляли сделать что-нибудь, чтобы они остались жить. Иногда мне это удавалось, но чаще я могла только смотреть, как они умирают. Они звали смерть и в то же время кричали от страха.

Дейра, как могла, пыталась сдержать злость и старалась говорить спокойно, но сама чувствовала, что ей это плохо удается.

— Меня не интересовало, кто лежит передо мной — местный ли житель или солдат, прилетевший за сотни световых лет, чтобы умереть в мире, о существовании которого он никогда и не подозревал. Они истекали кровью и умирали за то, чтобы ты могла спокойно кончить школу, а затем приехать сюда, или пойти в армию, или просто на все наплевать. Тем, кто погибал на Альине, было безразлично, кем ты станешь в будущем, они умирали за то, чтобы кланы не отняли у тебя это будущее.

— Вы были на Альине? — Голос Анны, больше похожий на шепот, отвлек Дейру от ее розовощекой подружки. — И вы дрались с кланами?

— Я убегала от кланов. — Дейра почти успокоилась. — Пытаясь захватить Виктора, они начали методично прочесывать наш сектор. Оставшиеся в живых врачи сделали вакцинацию всем, кому могли, и после этого ушли.

— Значит, вы не остались со своими пациентами? — спросил Рик.

— Туаткросс показал нам, что Нефритовые Соколы рассматривают медицинский персонал как военнослужащих вражеской армии. — Дейра видела, как все трое не отрываясь смотрят на нее. — Я была и там, поскольку записалась в армию и была причислена к десятой Лиранской гвардии.

Анна покраснела.

— А вы были с ними, когда они прилетели на Тениенте спасать принца Хосиро?

— Наверное, я разочарую тебя, но там меня не было. В то время я находилась на Альине, пряталась, избегая встречи с кланами.

— А потом?

Дейра смогла улыбнуться:

— Хватит страшных историй, мы собираемся работать здесь, учиться помогать людям переносить страдания. — Но, видя умоляющие глаза девушки, добавила: — Ну, ладно, о том, что случилось после, и о том, как я встречалась с Виктором Дэвионом, я расскажу тебе при случае за чашкой кофе.

Анна, не скрывая своей симпатии, посмотрела на Дейру. Кэти же попыталась изобразить на своем лице строгость, но вместо этого вдруг обняла Дейру и проговорила:

— Извините, мисс Лир, я не хотела вас обидеть... Я...

— Я знаю, я понимаю все, — ответила Дейра. — Просто бывает так, что мы настолько замыкаемся в своих мыслях, что не видим оборотной стороны событий. Давайте лучше на время забудем о политике и просто постараемся делать здесь свою работу.

— Аминь, — сказал в заключение доктор Брэдфорд и показал рукой на дверь в конце коридора. — Здесь располагается женский персонал. Можете зайти и выбрать себе шкафчики для повседневной одежды и прочих вещей, кому какой понравится, а затем мы продолжим осмотр центра.

Видя, что Рик хотел что-то сказать ей, Дейра пропустила медсестер вперед. Как только они закрыли за собой дверь, она сказала доктору Брэдфорду:

— Извините, возможно, я несколько погорячилась.

— Такие вещи случаются при мне не в первый раз, — возразил доктор Брэдфорд. — Не все довольны источниками финансирования. Несмотря на трогательную заботу со стороны нашего патрона Тормано Ляо, многие считают его таким же недобитым воякой, который только и ждет подходящего момента, чтобы напасть. Что же касается моего личного отношения к деньгам Дэвиона, я их трачу так же быстро, как и прочие. Мне нет разницы, от кого поступают взносы, — раз деньги поступают, значит, человек заинтересован в улучшении качества жизни на Цюрихе, вот и все мое кредо. Теперь и БФЦ активизировал свою помощь, так что о материальной стороне нашего дела можно пока не беспокоиться.

— Дела здесь очень плохи? — спросила Дейра.

— Честно говоря, — Брэдфорд пожал плечами, — прямо так и не скажешь. Вы знаете, что средняя продолжительность жизни в Федеративном Содружестве, исключая, разумеется, транссексуалов, составляет девяносто семь целых и восемь десятых лет. Цюрих в этом смысле не способствует росту показателей. Вообще, когда-то, еще до войны, планета процветала — Максимиллиану Ляо она чем-то приглянулась, и он оказывал ей особое внимание. Поэтому жители перенесли свою любовь с бывшего правителя на его сына, Тормано. И в то же время забота со стороны Тормано заставила Сун-Цу поддерживать местных диссидентов и революционеров-повстанцев.

Дейра умоляюще подняла руки, останавливая доктора от погружения в глубины политических распрей:

— Меня не интересуют политические игры, я сыта ими по горло, мне важно знать местные условия. Какие у вас проблемы? Тут избавились хотя бы от самых страшных эпидемических заболеваний?

— Избавились, — доктор махнул рукой, — давно. Главное для нас — это местная разновидность гриппа, он косит в основном стариков и детей. Правда, и тут у нас есть успехи, кривая роста смертности от гриппа неуклонно падает. Как мы с ним боремся? Ну, показываем головиды, разъясняем местным пользу прививок. Да так, в общем, ничего серьезного тут не происходит. В основном укусы насекомых и бактериальное заражение, порезы, переломы, совсем редки случаи изнасилования. В основном это солдаты или приезжие.

— Я слышала, местное население чаще всего скрывает такие случаи, если они происходят среди своих.

— Да, по крайней мере стараются. Мужчине в этом случае грозит следующее: если женщина забеременела, он платит ей отступные, а затем по желанию пострадавшей его могут кастрировать. Если же он не может заплатить, его кастрируют сразу, и мужчина становится рабом и работает на нее какое-то время, пока женщине не покажется, что нанесенный ущерб возмещен. Тогда насильника убивают.

— Какое варварство! -. вырвалось у Дейры. Она понимала, что в ее словах сквозит этноцентризм, но инстинкт в этом случае оказался сильнее.

— Для цюров это не является варварством, для них это часть их религии. Они считают, что мужчина может в этом случае жить только до тех пор, пока женщине не пришла пора рожать, и мужчину убивают, а его душа входит в новорожденного.

— Почему же к приезжим мужчинам они не относятся так же, как к своим?

— Дело в том, что они считают нас, пришельцев, существами низшего порядка, вроде скотины. Ведь вы не хотели бы, чтобы в вас при рождении вселилась душа козла? Вот и они тоже этого не хотят. Такой порядок вещей вполне вписывается в их космологию. — Брэдфорд невесело рассмеялся. — Во всяком случае, изнасилование здесь большая редкость.

— Да, а при таком радикализме повторение и вовсе маловероятно. — Дейра сложила на груди руки. — А как по части травм?

— Их не так уж и много. Чаще синяки и ссадины, редко ножевые ранения. А вот огнестрельных ран достаточно много.

— Ну, с первыми двумя ясно — домашние склоки и драки, а...

— Тоже просто. Джунгли кишат революционерами, но за все четыре года мне удалось увидеть только одного, мне его принесли с нагноением. А вообще, они иной раз нападают на воинские казармы или обстреливают патрули. Нас они не трогают, мы соблюдаем нейтралитет.

— Скажите, доктор, а в Даоши не может быть неприятных неожиданностей? Я оставила там своего сына, сейчас с ним сидит хозяйка квартиры. С ним не может ничего случиться?

— Думаю, что нет, Чжанчжень де гуани никогда не нападают на гражданские объекты, но если вы хотите спать совершенно спокойно, привозите сына сюда. Здесь у нас есть отделение отдыха и ухода за нашим персоналом, им заведует моя жена.

— Спасибо, я так и сделаю. Мне хотелось бы, чтобы Дэвид был постоянно рядом со мной.

Лион, Остров Скаи. Федеративное Содружество

Питер Дэвион сидел с двумя друзьями на втором этаже таверны «Золотое Сердце». Он внимательно вглядывался в экран головизора, стоящего в углу общей комнаты. Со своего места он хорошо видел возвышающийся над баром экран, где диктор, опрятная и привлекательная женщина, вела программу местных новостей. Слева, позади нее, висела карта Маршрута Сарны. Внезапно на четырех ее мирах возникли мелькающие пятна, напоминающие взрывы.

Питер махнул рукой, прерывая разговор, и друзья тотчас замолчали. "Серия нападений на гарнизоны и полицейские участки на Цюрихе, Альдебаране, Стике и Ган Сине. Ответственность за нападения взяла на себя проляоистская организация «Светлая война». Ее члены клянутся, что будут продолжать повстанческие действия против незаконного оккупационного правительства Виктора Дэвиона до тех пор, пока Маршрут Сарны не воссоединится с Конфедерацией Капеллана. Официальные лица, представляющие Федеративное Содружество, заявляют, что «данные нападения являются не чем иным, как тщетной попыткой повстанческих сил отвергнуть то, что большинство их собратьев давно приняли всем своим сердцем».

Питер помотал головой, случайно заметив, как один из многочисленных полицейских ищеек за соседним столом уловил его недовольный жест.

— Сун-Цу совсем осмелел, — произнес он. — Пора бы напомнить ему, что не в его власти повернуть время Вспять.

Эрик Кроу согласно кивнул и вылил в его кружку остатки пива.

— Кажется, он собирается затеять со своим дядей игру по-крупному. В последнее время Тормано что-то много шумит о возвращении трона, а теперь, когда твой брат посадил его политическое движение на диету, Сун-Цу решил проверить, насколько это ослабило дядюшку.

Второй приятель почесал коротко стриженную голову:

— Нет, Эрик, мне кажется, что это пробный шар. Сун-Цу проверит, насколько ослабли наши границы. Если учесть, что кланы все еще надеются оккупировать нас, некоторые из тех миров при желании можно взять голыми руками.

— Не исключено, Бен, что ты и прав, но у Сун-Цу недостает военной мощи на проведение подобной авантюры. — Питер раздраженно фыркнул. — Точнее, взять-то он их сможет, на такой удар его хватит, а вот удержать — нет. Мы обязательно отобьем захваченное, а это нанесет удар по его престижу. К тому же он побоится напасть, поскольку мы можем обидеться настолько, что просто вышвырнем его и посадим на это место Тормано. Так что игра не стоит свеч.

— Ну а что, если Сун-Цу будет атаковать от имени всей Лиги Свободных Миров? — Бен дотянулся до стоящей перед Эриком пустой бутылки, убрал ее и поставил свою, наполовину полную. — Каково? Он ударит по нашим границам, уберется восвояси, а мы за ним пойти уже не сможем, вмешаются Свободные Миры.

Питер взял бутылку и высоко поднял, подзывая официанта.

— Этого не будет. Этого не допустит Томас Марик, поскольку его сын вместе с бригадой докторов находится на Новом Авалоне. Мы никогда не делали и не собираемся делать ничего плохого молодому Джошуа, но Томаса это не убеждает. Кроме того, если лейкемия Джошуа неизлечима, Томас повязан с Сун-Цу обещанием выдать за него свою дочь Изиду. Чего Сун-Цу беспокоиться, если королевство Томаса все равно перейдет к нему так или иначе?

— И это будет первый случай за последние двести лет, когда наследник семьи Ляо не потерял, а приобрел, — сказал Эрик. Он тряс в воздухе пустой бутылкой, подзывая официанта, и продолжал говорить: — Весь этот шум имеет смысл, если предположить, что Кай Аллард-Ляо победит Ву Дэнь Таня. Вот тогда у Сун-Цу появится некоторая свобода маневра — поправлюсь, не победит, а как предсказывают эти жучки, раздолбает вдребезги.

— Раздолбает, не сомневайся. — Питер глотнул пива и усмехнулся. — Я уже учился в Национальной аэрокосмической военной академии, а Кай только заканчивал последний класс. Он первый разбил сценарий, разработанный Ла Манчем. Человека, который смог победить в совершенно безнадежной ситуации, не остановит какой-то ляоист, даже если он и сидит в боевом роботе.

Все трое громко рассмеялись, но их веселье прервал грозный окрик хозяина таверны. Питер снова посмотрел на экран головизора. Там полиция водяными пушками разгоняла толпу протестующих. Он подумал, что струя воды такой силы может здорово покалечить, но вдруг, узнав место, вздрогнул:

— Эй, посмотрите-ка, ведь это предместье Площади Свободы. Они же должны были очистить это место для турнира еще раньше. Я и не знал, что там сидят какие-то недовольные.

— Ничего удивительного, у нас свобода слова, — рявкнул хозяин. — Она была, есть и будет, пока нас называют Дэвионами. А от подонка, убившего свою родную мать, ожидать больше нечего.

Питер заметил, как двое его телохранителей поднялись, чтобы обеспечить ему беспрепятственный уход. Он тоже встал, поскольку привык доверять себя охране.

— Виктор — неврастеник, коротышка убогий, гнилая зануда, нужно только видеть, как его колотит и трясет, когда он не получает того, чего хочет. — Хозяин орал, в то же время обводя всех взглядом. Ему сочувственно кивали. — Найдется ли среди вас кто-нибудь, кто скажет, что я вру? — снова заревел хозяин бара.

Питер подошел к перилам второго этажа бара, положил на них руки и четко произнес:

— Я скажу.

— Что?! — заорал хозяин и посмотрел вверх. Питер стоял прямо, высоко держа голову, чтобы все могли— узнать его. И его узнали. Некоторые кивали в его сторону, показывая своим приятелям, и криво ухмылялись. Самые горячие вызывающе смотрели на Питера, но все присутствующие ждали окончания спора.

— Я скажу, что ты врешь. Никто из вас не знает Виктора так, как я. — Питер справился с охватившим его вначале волнением и сейчас чувствовал даже какое-то веселье. Он сразу успокоился и стал яснее понимать происходящее.

Главное, он никогда не испытывал того состояния, когда в минуты гнева голова отказывается думать. Питер всегда сохранял способность мыслить здраво. Это качество давало ему возможность чувствовать аудиторию и манипулировать ею. Осторожно улыбаясь, он обвел глазами сидящих, стараясь смотреть им прямо в глаза.

— Ты говоришь, что мой брат невелик ростом, но с моей позиции я вижу, что великих здесь не так уж и много.

Кое-где раздался грубый смех.

«Ты, как всегда, права, Катрин», — подумал Питер. Совсем недавно, после баскетбольного матча Келсва — Алое он слушал голодиск, записанный Катрин специально для него. В нем сестра говорила, что, давая волю своему гневу в спорте или других столь же несущественных вещах, он причиняет себе вред и душевную боль. Она говорила, что если он будет не способен сдерживать себя в таких малозначительных ситуациях, то никто и никогда не доверит ему решать более серьезные дела.

Она резко критиковала его привычку швырять в оппонентов всем, что попадалось под руку. Питер внимательно слушал объяснения сестры, учившей его использовать в своем общении такие качества, как известность и ум. Следуя ее советам, он начал с малого и постепенно овладел способностью достигать и сохранять внутреннее спокойствие. С удивлением Питер заметил, что после этого он стал играть качественно лучше, его мастерство заметно возросло.

Хозяин продолжал кричать:

— Твой Виктор гнилая зануда!

— А что это значит? — с усмешкой переспросил Питер. — Ты можешь мне объяснить значение этой фразы?

Хозяин, почти лысый, с бородкой клинышком, делавшей его похожим на козла, опешил. Он открыл рот, но, не найдя подходящего ответа, закрыл его.

— Он не знает, — сообщил Питер сидевшим за столиками, — может быть, у вас есть какие-нибудь соображения?

Кто-то крикнул:

— Это значит, что он сует свой нос в каждую дырку.

— Ну, это на него похоже. Особенно когда он отдыхает, тогда он работает всего лишь над парочкой каких-нибудь проектов в отличие от его обычной нагрузки. Но мне кажется, что тот, кто, как вы говорите, повсюду пытается сунуть свой нос, это человек непоследовательный, о Викторе такого не скажешь.

Хозяин пустил в ход самый главный аргумент:

— Да он своими руками убил собственную мать! Питер сильно побледнел, внутри его нарастал приступ страшной ярости, но он и сейчас смог укротить себя. Пытаясь скрыть волнение, он закинул руки за спину и сцепил ладони на пояснице.

— Господин, — обратился он к козлообразному хозяину как можно спокойнее, — я уверен, что у вас есть доказательства причастности Виктора к тому злодеянию, о котором вы говорите. Предъявите мне их.

— А что ты ему сделаешь?

— Извините, мне не хотелось бы вас обидеть, но если бы вашу мать убили и убийца был вам известен, то наверняка вы бы знали, как надо поступить, — очень тихо и внятно сказал Питер.

— Ну, я-то ведь не Дэвион, — хохотнул хозяин. Питер стоял спокойно, как скала, и никто не замечал, какая страшная борьба происходит внутри его.

— И я тоже не Дэвион, я Штайнер-Дэвион. Как Виктор и Катрин, а еще Артур и Ивонна. Вы насмехаетесь над нами и над нашими чувствами к матери. Даже более того, вы насмехаетесь и над нашей матерью, вы говорите, что она смогла вызвать к себе уважение и любовь своих сограждан, но не смогла добиться того же от собственных детей. Можете болтать что угодно, можете оскорблять моего брата, как вам вздумается, но не советую делать этого в отношении моей покойной матери.

— А что будет, если я оскорблю тебя? Вызовешь полицию и прикажешь отделать меня?

— Нет, я никогда не прошу других сделать то, с чем могу справиться сам. — Питер оперся о перила и заставил себя улыбнуться. Он понимал, что так его возвышающаяся фигура будет выглядеть не столь угрожающе. — Однако у меня есть более приемлемое решение. — И он подмигнул хозяину. — Предлагаю просто выпить.

— С такими, как ты, да еще за здоровье Виктора, я не пью.

— Я предлагаю выпить за свою мать. — Питер почувствовал, что отношение толпы к нему изменилось. Пафос и одновременно шутливость перебранки успокоили людей, все притихли.

— Мое предложение остается. — Питер понял, что пора заканчивать сцену. — Хозяин, всех, кто захочет выпить за мою мать, обслужи бесплатно. Я заплачу.

Несмотря на вызывающий вид хозяина, Питер был спокоен — он нейтрализовал его. Тот сжал кулаки, разжал, сделал так несколько раз и вдруг прорычал:

— Ладно, выпивка за мой счет, вычту из налоговой суммы.

— Э нет, — возразил Питер, поднимая кверху бумажник, — плачу я, из денег, которые мне дают на то, чтобы нанимать телохранителей.

Посетители смеялись и обменивались замечаниями. Вместе с ними смеялся и Питер, хотя и не слышал того, что они говорили. В висках у него стучало, голова кружилась, но он улыбался, широко и весело.

«Невероятно, — думал он. — Как же была права Катрин, это просто фантастика. Что это за состояние? Такого я не испытывал никогда. Ну, конечно, вот оно, настоящее чувство опьянения. Да, мне теперь его хватит надолго, на всю оставшуюся жизнь».

Питер вскочил со стула, вскинул руку и издал громкий крик «У-у-ау!», который тут же был подхвачен остальными.

X

Солярис-Сити, Солярис-7, Маршрут Тамаринд. Федеративное Содружество 25 января 3056 г.

В гостинице «Сезам» в обеденном зале, своей формой и убранством скорее напоминавшем старинную башню, рассаживались владельцы боевых клубов. Кай видел их на экране, установленном в его лифте, и, убедившись, что все владельцы в сборе, он вышел и направился к ним. Сначала он вошел в небольшой холл с зеркалами вместо стен. Пол холла был устлан ковром, разрисованным черными и красными линиями. У дверей лифта линии свивались, но по мере отдаления превращались в полосы и рисунки. Мифологические животные и древние изречения — вся культура Катая отражалась на ковре полосами черного и красного цветов.