— Не знаю, насколько я умен, — спокойно ответил Джо, — но все произошло именно так, как рассказал мистер Гудвин. Я ждал момента, когда бы был уверен в том, что Блейни у себя в Вестчестере, а так как в этот момент рядом со мной оказался мистер Гудвин, то предложил ему составить мне компанию. Что же касается самого Блейни, то он маньяк. Он может сделать что угодно. Вы просто не знаете его.

— Так уж и не знаю, — проворчал Вульф. — Знаю… Эти тайники — их давно соорудили?

— Часть — несколько лет назад. Некоторые — совсем недавно.

— А этот? — Вульф постучал пальцем по календарю.

— Ну… — прикинул Джо. — Лет пять назад, еще до того, как я ушел в армию… Послушайте, мистер Вульф, вы, наверное, забыли, что, увидев эти штучки сегодня вечером, я не имел ни малейшего представления, что это такое. Да и сейчас тоже. Вы, похоже, думаете, что они идентичны зарядам в сигарах, и я вам верю, но сам уверен в этом не до конца.

— Так же, как и я.

— Так какого черта? Может, они наполнены «Шанелью Э 5» или чистым воздухом.

— К этому-то мы и подходим, — кивнул Вульф. — Если я покажу капсулы мистеру Крамеру, то он просто отберет их у меня, а заодно вас арестует. Вы же еще можете мне понадобиться. Нам надо самим во всем разобраться.

Он нажал на звонок. Вошел Фриц.

— Помнишь тот металлический кофейник, — обратился к нему Вульф, — ну тот, который какой-то псих прислал нам, а мы оказались настолько глупы, что взяли да и проверили его?

— Да, сэр.

— Ты его выбросил?

— Нет, сэр. Валяется в подвале.

— Принеси его, пожалуйста.

Фриц вышел. Вульф взял капсулу, посмотрел на нее и повернулся ко мне.

— Арчи, принеси-ка мне клочок газеты, банку оливкового масла и кусок веревки.

Вообще-то я предпочел бы пойти погулять куда-нибудь, но здесь была дама, которой, возможно, потребуется моя помощь, поэтому я выполнил его просьбу. Когда я вернулся, Фриц с кофейником уже был тут как тут. Все мужчины сгрудились вокруг стола Вульфа и следили за приготовлениями. Элен оставалась на месте.

Вульф отрезал от газеты полоску размером два на восемь дюймов, окунул ее в масло, разгладил, а затем скатал в длинный и тонкий промасленный фитиль. Затем с небольшим нахлестом приложил этот фитиль к головке капсулы и связал их. После чего открыл крышку кофейника.

— Нет, — воспротивился Джо Гролл. — Кофейник может остановить взрыв. Да и вообще, зачем нужны эти стеклянные внутренности?

Вульф, Фриц и я смотрели, как он вынул из кофейника все внутренности и опустил капсулу в носик. Вульф одобрительно кивнул и откинулся в кресле. Наружу высовывалось всего около двух дюймов фитиля.

— Поставьте кофейник на пол, — указал Вульф. — Вон туда.

Джо двинулся вперед, вытаскивая на ходу спички, но я остановил его.

— Минутку. Дайте-ка мне. — Я взял у него кофейник. — Всем выйти в холл, фитиль подожгу я.

Фриц и Элен вышли, Джо просто отступил назад, а Вульф даже не пошевелился.

— Я видел лицо Пура, — сказал я Вульфу, — а вы нет. Выходите.

— Чепуха. Вот эта маленькая штучка?

— Тогда я хоть накрою кофейник одеялом.

— Нет, я хочу видеть.

— И я тоже, — добавил Джо. — Какого черта? Спорим, что это пустышка!

— Надеюсь, Элен сможет оказать первую помощь, — пожал я плечами.

Потом я поставил кофейник в пяти шагах от стола Вульфа, зажег спичку, поднес ее к фитилю и отступил. Один дюйм фитиля прогорел за три секунды.

— Встретимся в больнице, — радостно сказал я и вышел в холл, оставив дверь чуть-чуть приоткрытой.

Прошло, наверное, секунд десять, хотя мне и показалось, что гораздо больше, прежде чем донесся звук взрыва. Он был не очень громким. За ним последовал еще один. Элен схватила меня за руку, но мне было не до того. Я вырвался, распахнул дверь и вошел в комнату. Джо с удивленным лицом все еще стоял в углу. А Вульф повернулся в кресле, разглядывая отметину на стене у себя за спиной.

— Крышка кофейника, — проговорил он. — Она пролетела рядом.

— Угу. — Я прошел вперед, чтобы определить направление ее полета. — В дюйме от уха. — Я наклонился и поднял деформировавшуюся крышку. — Она бы разнесла вашу голову вдребезги.

Фриц и Элен вошли в комнату.

— Горячий, — сказал Джо, держа в руках кофейник. — Посмотрите, как его разворотило. И всего-навсего какая-то капсула. Это тебе не динамит и не тол. Интересно, что там было? — Он понюхал. — Вы чувствуете какой-нибудь запах? Я — нет.

— Это уж слишком, — произнес Вульф. Я с удивлением посмотрел на него. Вместо благодарности за спасение он готов был лопнуть от злости. — Эта штука чуть было не попала мне в голову. Если мистер Пур и мешал кому-то, то я-то тут при чем?

— Ради Бога! — сказал я. — Это же нелогично. Никто вас не хотел убить. И разве я не говорил вам «выйдите»?

— Ладно, — поднялся он на ноги. — Я иду спать… Спокойной ночи, мисс Вардис, — поклонился Вульф Элен. — Спокойной ночи, сэр, — сказал он Джо.

— Арчи, — обернулся он ко мне. — Убери оставшиеся капсулы в сейф.

С этими словами Вульф вышел за дверь.

— Вот это человек! — восхитился Джо. — Он даже глазом не моргнул, когда штука взорвалась и крышка пролетела у него прямо над ухом.

— Да, — ответил я. — На него иногда находит. Вот сейчас, например. Вместо того, чтобы вытряхнуть из вас все, что вы знаете, он даже не сказал, как вам поступить. Сообщать ли в полицию? В этой ситуации я бы посоветовал этого не делать… Пошли. Здесь трудно поймать такси, а мне все равно надо отогнать машину в гараж. Я высажу вас где-нибудь по дороге.

Когда я вернулся домой, то сделал небольшое открытие. По привычке проверять перед сном нашу наличность я открыл сейф и обнаружил отсутствие двухсот долларов, а в нашем журнале запись, сделанную рукой Вульфа: «Двести долларов Саулу Пензеру — аванс на расходы».

Значит, Саул уже действует…

В пятницу утром, не зная, чем заняться, я разгадал тайну убийства Пура. Все сошлось; единственное, что мне было нужно, — это улики, которые можно было бы предъявить суду. Возможно, их-то и ищет сейчас Саул Пензер. Я не собираюсь описывать здесь всю цепь моих рассуждений, потому что, во-первых, это заняло бы не меньше трех страниц, а во-вторых, они были ошибочными.

Итак, к девяти часам, когда мне уже была известна разгадка преступления, Вульф позвал меня к себе в комнату и очень подробно объяснил, что я должен делать. Поэтому-то я и оказался на Двадцатой-стрит.

Я бы предпочел иметь дело с кем-нибудь из мелких сошек, но Крамер был на месте и приказал провести меня к нему. Едва я вошел, как он развернул кресло в мою сторону, скрестил на груди руки и сказал:

— А… Один из двух лжецов! Что вы там сейчас поделываете?

— Почему бы вам не назвать Вульфа лжецом прямо ему в глаза? — осклабился я. — Ладно, пользуйтесь возможностью, пока я рядом. — С этими словами я достал из кармана куртки две капсулы и спросил: — Эти штучки вам случайно не пригодятся?

Крамер взял их и тщательно осмотрел. Потом он положил их в ящик своего стола, опять скрестил руки и посмотрел на меня «полицейским» взглядом.

— Прекрасно, — спокойно произнес он. — Продолжайте. Разумеется, они прибыли по почте в письме, адресованном Вульфу. И надпись на конверте была сделана с помощью букв, вырезанных из журнала.

— Нет, сэр, совсем не так. Сегодня я провел ночь у одной женщины с роскошной шевелюрой. И когда я перебирал ее волосы, то обнаружил там кое-что. Вот это.

Крамер был примерным семьянином с очень пуританскими взглядами. Видя, что заставил его залиться краской, я продолжил:

— Было так… — и пересказал ему события вчерашнего вечера.

По ходу моего рассказа у него возникали вопросы, на которые я отвечал как мог. Но главный вопрос Крамер приберег напоследок.

— Хорошо, — сказал он. — Давайте будем считать, что я вам поверил. Даже если и так, как у вас с арифметикой, Гудвин? Сколько будет два плюс один?

— Отлично. Два плюс один и плюс еще один будет четыре.

— Да? Откуда это «плюс еще один»?

— Значит, вы умеете складывать цифры, — заключил я, — Мистер Вульф думал, что нет. Мы тоже умеем. Было найдено четыре капсулы. Две из них у вас в ящике. Одна, как я уже говорил, была использована для эксперимента и чуть не убила Вульфа. А еще одну он сохранил на День Независимости.

— Не верю. Она мне нужна.

— Ну что же, попытайтесь получить ее. — С этими словами я поднялся на ноги.

— Я все равно достану эту капсулу!

Я повернулся и с достоинством вышел…

Когда я вернулся домой, в холле меня встретил Фриц и сказал, что у нас гостья. Войдя в кабинет, я увидел, что он имел в виду Марту Пур.

— Мистер Вульф будет занят до одиннадцати часов, — сказал я ей, усевшись за стол. И добавил, взглянув на часы: — То есть освободится через сорок минут.

— Знаю, — кивнула она. — Я подожду. Марта выглядела хуже, чем во вторник. Любой бы мог сказать, что у нее какие-то проблемы. Но что именно — банкротство или тяжелая утрата — нельзя было определить ни по выражению ее лица, ни по одежде. Так и тянуло дружески обнять ее и спросить: «Может, я могу чем-то помочь?»

Я прошел на кухню и справился у Фрица, сообщил ли он Вульфу о ее визите. Тот ответил, что нет. Поэтому я возвратился ж кабинет и позвонил по внутреннему телефону в оранжерею.

— Я вернулся, — сказал я Вульфу. — Я лично передал их Крамеру, и он заявил, что достанет и оставшуюся… А внизу вас ждет миссис Пур.

— Смути-ка ее. Пошли ее домой.

— Но она…

— Нет. Я знаю, что ей нужно. Я разобрался в ней. Эта женщина хочет узнать, что я сделал, чтобы отработать деньги. Пусть она отправляется домой и еще раз прочтет расписку.

На том конце повесили трубку. Я повернулся в кресле и посмотрел на Марту.

— Мистер Вульф сказал, чтобы вы отправлялись домой и еще раз прочитали расписку.

— Что?

— Он решил, что вы пришли жаловаться, будто он не отрабатывает деньги, которые заплатил ваш муж, а Вульфу противна сама мысль о необходимости отрабатывать деньги. Натура… — пожал я плечами.

— Но… Это не смешно, не правда ли?

— Разумеется. — Я едва удержался, чтобы не потрепать ее по плечу. — Если он спустится сюда и увидит вас, то просто развернется и выйдет. Поэтому, если хотите передать ему что-то, скажите мне, а я уже скажу ему. Меня он выслушает хотя бы потому, что у него есть только два варианта: выслушать меня или же выгнать. Выгнать меня он не может, поскольку в таком случае сам он не раскроет больше ни одного дела и в конце концов умрет с голода.

— Я не думаю… — Марта запнулась и поднялась на ноги. Она подошла к двери, затем обернулась и договорила: — Я не думаю, что подобное убийство — прекрасный повод для шуток.

— Я не шучу, — сказал я. — Таковы факты. Так что ему передать?

— Я просто хотела поговорить. Ни он, ни вы не приходили переговорить со мной. — Марта попыталась улыбнуться, но губы ее задрожали. — Вы даже не позвонили мне. Я не знаю, что происходит. Полиция расспрашивала меня о двух моих волосках, обнаруженных в этой коробке с сигарами, и я предположила, что они рассказали об этом мистеру Вульфу. А я даже не знаю, ни что он думает об этом, ни что он сказал полицейским.

— Все очень просто, — улыбнулся я. — Он произнес речь перед судом, убедительно показав, что волосы в коробке служат доказательством вашей невиновности. — Я подошел к ней и по-братски взял за руку. — Послушайте, похороны ведь сегодня?

— Да.

— Так вот, поезжайте на похороны. А все остальное оставьте мне. Если произойдет что-нибудь, о чем вам надо будет знать, то я сообщу. Договорились?

Она сказала:

— Спасибо, мистер Гудвин, — повернулась и вышла из комнаты…

В одиннадцать Вульф спустился вниз и погрузился в разглядывание каталогов. Так продолжалось до ланча. В два тридцать, насытившись телячьей отбивной и салатом, он вернулся в кабинет и возобновил свое занятие. Но вскоре его прервали. Зазвонил дверной звонок, и, выйдя наружу, я увидел Саула Пензера.

Я ввел Саула в кабинет, где его встретил Вульф.

— Послушай. Арчи, — сказал он. — Сходи помоги Теодору в оранжерее.

Я пошел и старался, как мог. Беседа с Саулом, похоже, была весьма насыщенной, так как прошло не менее часа, прежде чем зазвонил внутренний телефон. Теодор снял трубку и сказал, что меня ждут внизу.

Когда я спустился, Саула уже не было. У меня была припасена едкая фраза, с которой я собирался начать разговор, но потом я решил приберечь ее для другого раза. Вульф сидел за своим столом, откинувшись назад и прикрыв глаза.

Минут через десять-двенадцать после моего появления он наконец посмотрел в мою сторону.

— Арчи, вчера ты показывал мне статью о трупе какого-то мужчины, найденном во фруктовом саду недалеко от Уайт-плейнс, но я не заглянул в нее. Расскажи об этом.

— Да, сэр. Этим утром было продолжение.

— Они опознали труп?

— Нет, сэр. Голова была полностью раздроблена.

— Принеси газеты.

Я повиновался. Мы храним газеты в течение трех дней. Я раскрыл ее на нужной странице и протянул Вульфу. Он читал газету очень необычно, держа ее полностью развернутой на вытянутых руках. Я даже не пытался переучить его читать прессу более приличным способом, так как это было единственным физическим упражнением, которым Вульф утруждал себя. Он прочитал газету за четверг, а потом и за пятницу.

— Арчи, — сказал он мне. — Позвони прокурору округа Вестчестер. Как там его зовут? Фрейзер?

— Да.

Я занялся телефоном. Без особого труда я дозвонился до офиса прокурора, но там они стали пичкать меня обычными байками, будто мистер Фрейзер находится на конференции, и мне пришлось надавить на них. Наконец я услышал в трубке его голос.

— Здравствуйте, мистер Фрейзер. — Вульф отобрал у меня трубку. —… Это Вульф. У меня есть для вас информация. Вы идентифицировали тот труп с раздробленной головой, найденный среду вечером в саду?

— Нет, — грубо ответил Фрейзер. — А…

— Подождите… Записывайте: Артур Хауэлл, дом 914 то Западной Семьдесят Восьмой стрит, Нью-Йорк. Работал на Беккер Корпорэйшн. Это в Басстоне, штат Нью-Джерси. Контора у них на Восточной Сорок Второй стрит в Нью-Йорке. Его дантист — Льюис Марли, дом 699 по Парк Авеню в Нью-Йорке… Это должно вам помочь. Попытайтесь. А взамен я бы попросил вас сообщить мне сразу, как опознают труп. Вы все записали?

— Да, но откуда?..

— Нет, сэр. Пока все. До опознания я ничего вам больше не скажу.

С довольной ухмылкой Вульф повесил трубку, со значением откашлялся и опять взялся за каталог.

— Вот оно что, — сказал я. — Неизвестный по имени Артур Хауэлл. Значит, после похищения капсул, изготовления сигар и доставки их Пурам домой его замучили угрызения совести, и он направился в этот фруктовый сад. Там разделся, улегся на землю и с помощью дистанционного управления наехал на себя машиной…

— Арчи, замолчи. Мы готовы перейти к активным действиям в любую минуту, но наша задача значительно упростится, если тело опознают. Поэтому есть смысл немного подождать. — Вульф взглянул на часы и, увидев, что они показывают без семи четыре, отложил в сторону свой каталог. — Да мы в общем-то можем начать подготовку прямо сейчас. Достань из сейфа капсулу.

«На сей раз она может попасть, — подумал я, — но я-то уж точно в это время выйду прогуляться на улицу».

Но оказалось, что вместо повторения своего опыта с кофейником, Вульф собирался проделать нечто новенькое. Когда я вынул капсулу из сейфа и принес ему, он достал из стола рулон скотча и небольшую фотографию мужчины, наклеенную на серый картон. Я взял ее в руки и внимательно осмотрел. Без сомнения, это был Юджин Р. Пур.

— Боже! — воскликнул я. — Неудивительно, что у вас хорошее настроение. Даже если Саул и заплатил за нее двести долларов…

— Арчи, помоги мне… Подержи эту штуку.

Эта штука была капсулой, которую я прижал в углу картонки в то время, как Вульф оторвал кусок скотча и закрепил ее там. Затем он поднял фотографию и взмахнул ею, чтобы посмотреть, хорошо ли держится капсула.

— Положи в сейф. В конверте, — сказал он и пошел к лифту.

В шесть он спустился в кабинет, позвонил Фрицу, чтобы тот принес пиво. И опять занялся каталогами. В восемь Фриц позвал нас обедать. В девять тридцать мы вернулись в кабинет. Без четверти десять позвонил окружной прокурор Фрейзер. Труп опознали. Это было тело Артура Хауэлла. Помощник прокурора и пара следователей направляются к нам на Тридцать Пятую стрит, чтобы выяснить у Вульфа, как он догадался, и попросить его сообщить все известные ему детали, включая и адрес убийцы.

Вульф повесил трубку и откинулся в кресле.

— Арчи, — сказал он, вздохнув. — Тебе надо повидаться с миссис Пур.

— Возможно, она уже спит, — возразил я. — Сегодня были похороны.

— Все равно. С тобой поедет Саул.

— Саул?

— Да. Он у меня в спальне. Вчера ему не довелось поспать. Возьми с собой эту фотографию. И давай поскорее, пока не приехали законники из Вестчестера. Мне совсем не хочется их видеть… Скажи Фрицу, чтобы он запер за тобой дверь… Позвони Саулу, и пусть он сразу спускается вниз. Я дам вам последние инструкции…

Квартира Пура выглядела иначе, чем три дня назад. Не только из-за отсутствия толпы чиновников, полицейских и лежащего на полу покойника. Мебель тоже была переставлена. Кресло, в котором Пур закурил свою последнюю сигару, отсутствовало. Стол, за которым сидел Крамер, был передвинут в другой конец комнаты. Радиоприемник тоже поменял свое местоположение.

Марта Пур села на кушетку. Я занял место на стуле напротив. На ней было надето что-то среднее между халатом и платьем.

— Я здесь по приказу, — сказал я ей, — Сегодня утром я пообещал сообщить вам, если произойдет что-нибудь важное. Но сейчас я здесь как посланец Ниро Вульфа. Я просто хочу, чтобы вы уяснили это. Во-первых, я должен передать вам конверт и попросить вас взглянуть на его содержимое.

Она взяла конверт. Уверенными пальцами вскрыла его и достала фотографию.

— Это украшение может напоминать Дали, — продолжил я, — но идея Ниро Вульфа. Я не имею права обсуждать эту штучку, так же как и фотографию — за исключением одного момента — что она весьма похожа на вашего мужа. Я видел его всего один раз, у нас в кабинете, но внешность запомнил очень хорошо. В среду мы могли бы выгодно продать ее в газеты, но, разумеется, в среду у нас ее еще не было.

Марта положила фотографию на кушетку и посмотрела мне прямо в глаза.

— Где вы ее достали? — хрипло спросила она.

— Недозволенный вопрос, — покачал я головой. — Как я уже говорил, у меня есть приказ… Во-вторых, я должен проинформировать вас, что человек по имени Саул Пензер стоит на лестничной клетке у лифта. Саул не вышел фигурой, но он только что отдохнул и готов ко всяким неожиданностям… В-третьих, был опознан раздетый труп с размозженной головой, найденный во фруктовых садах не дальше чем в десяти минутах езды как от дома Блейни, так и от таверны Монти. Это Артур Хауэлл, сотрудник Беккер Корпорэйшн.

Марта не пошевелилась. Даже не моргнула.

— Я не понимаю, зачем вы мне все это рассказываете, — словно издалека произнесла она. — Артур Хауэлл? Вы сказали, Артур Хауэлл?

— Да, именно так. Хауэлл, Артур. Голова расплющена как блин, но для дантиста все-таки нашлась работа. А говорю я вам об этом просто исполняя приказ. — Я взглянул на часы. — В-четвертых, сейчас десять двадцать, а в десять сорок пять я должен вернуться в контору или позвонить туда. Если я не сделаю ни того, ни другого, Ниро Вульф позвонит инспектору Крамеру, и сюда приедет полиция. Не так много, как во вторник, потому что эксперты не потребуются, но все же достаточно.

Я остановился, все еще глядя ей в глаза.

— Итак, что мы имеем? — продолжил я. — Фотографию с капсулой, Саула на лестнице, Хауэлла. полицейских без четверти одиннадцать… Вроде все.

Марта поднялась на ноги, и я подумал, что сейчас она бросится на меня.

— Арчи Гудвин, — вместо этого просто сказала она. — Вы думаете, я ужасная, да? Что я испорчена вся насквозь, ведь так?

— Я не думаю, мадам. Я всего лишь посыльный.

— А вы очень опытны, — сказала Марта, откинув голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. — Вы знаете женщин. Я почувствовала это еще вчера, когда вы взяли меня за руку. И вы понимаете, что я создана для такого мужчины, как вы. Одного и навсегда. Но я не находила его до тех пор, пока не стало слишком поздно. Я не находила его до тех пор, пока вчера вы не взяли меня за руку. Теперь я ваша. Навсегда. Мы можем убежать. Сейчас, вместе, и вам не надо ничего мне обещать. Только когда вы поймете, что я вам нужна, лишь тогда…

Она подняла руку и едва-едва коснулась моей щеки.

Я отшатнулся.

— Послушайте, — сказал я сорвавшимся голосом, который тут же поправил. — Вы чертовски хороши, бесспорно, но, как вы сами сказали, уже слишком поздно. А кроме того, через семь минут Ниро Вульф позвонит в полицию, так что у вас еще есть время причесаться. Ведь вас будут фотографировать.

Марта размахнулась и ударила меня по лицу. Я не пошевелился.

— Ненавижу мужчин, — сквозь зубы процедила она. — Боже, как я ненавижу мужчин! — С этими словами она развернулась и прошла в ванную.

Я уселся на край кушетки и глубоко вздохнул. Я предполагал, что именно сейчас должно было произойти, но когда это случилось и из ванной раздался звук, уже слышанный мною в кабинете Вульфа, я все-таки непроизвольно дернулся. Я встал и заглянул в ванную…

Меньше чем через минуту я подошел к входной двери и подозвал Саула Пензера.

— Все кончено. Она засунула капсулу в рот и подожгла запал. Поезжай домой и доложи Вульфу. В полицию я позвоню сам.

— Может, мне лучше остаться…

— Поезжай. Я в полном порядке.

— На следующий день, в субботу, к нам приехал Крамер. Он захватил с собой не только сержанта Стеббинса, но еще и Элен Вардис, Джо Гролла и Конроя Блейни. Блейни мы не впустили. Ему вход в наш дом был заказан. Всех остальных мы пригласили и рассадили в кабинете. Разумеется, Крамеру досталось красное кожаное кресло. На протяжении получаса они с Вульфом яростно препирались.

— Ну так арестуйте меня, — наконец сказал Вульф. — Получите ордер и арестуйте. Правда, сформулировать обвинение будет весьма сложно, — продолжал он. — Я не скрывал улик, не препятствовал действиям полиции, не прятал виновного. Я полагал, что миссис Пур, припертая этими косвенными уликами, явится к вам с повинной.

— Враки, — грубо сказал Крамер. — Вы говорите, что не мешали мне и не скрывали улики. А фотография Артура Хауэлла?.. Это была единственная стоящая улика. Если бы вы передали ее мне…

— Ерунда. У вас уже была его фотография. Представители Беккер Корпорэйшн еще в четверг передали вам фотографию их пропавшего служащего. Так они сказали Саулу Пензеру, давая ему копию для меня. Что, разве две одинаковые фотографии Хауэлла лучше, чем одна?

— Ладно, — Крамер проиграл и понял это. — Но ведь я не знал, что во вторник Хауэлл посетил вас вместе с миссис Пур, выдавая себя за ее мужа. Одетый в такой же костюм, что и Пур в тот день. Только вы и Гудвин знали это.

— Я знал, а мистер Гудвин — нет. Он думал, что это фотография Юджина Пура.

— Извините, но когда вы, джентльмены, закончите препираться, я хотел бы задать один вопрос, — вставил я, глядя на Вульфа. — Вы сказали, что поняли, будто наш Пур не настоящий. Когда и как это произошло?

Разумеется, Вульф состроил скучающую физиономию. Он всегда так поступает, чтобы показать, насколько он умнее других.

— В среду, — начал он, — ты сказал мне, что мистер Пур выкуривал от десяти до пятнадцати сигар в день. В четверг это подтвердил инспектор Крамер. А тот человек, который навестил нас во вторник, не знал даже, как правильно держать сигару, не говоря уж о том, как ее курить.

— Он нервничал.

— Если и так, то не выказывал этого. Ты же сам видел его. И когда я узнал, что мистер Пур постоянно курил сигары, единственным вопросом было: кто же исполнил его роль у нас в кабинете? От миссис Пур нам стало известно, что фотографий ее мужа мы не получим. Это подтвердил и инспектор Крамер. Их нет. А ведь сейчас у всех есть свои фотографии. Но миссис Пур продумала почти все. Она специально приехала к нам, чтобы во всеуслышание заявить, будто Конрой Блейни собирается убить ее мужа. Умно. Она не пошла в полицию — вдруг там кто-нибудь случайно знал ее мужа? Тоже умно. Но выбирать меня в качестве жертвы своих штучек — идиотизм.

— Она просто ненавидела мужчин, — вставил я.

— Да, у миссис Пур было невысокое мнение о мужской половине рода человеческого, — кивнул Вульф. — Для того, чтобы получить миллион долларов — страховка, деньги мужа и его пай в компании вместе с паем мистера Блейни, который она получила бы после его казни, — миссис Пур была готова пойти на тройное убийство. Двоих — непосредственно, а третьего — косвенно. Да и в общем-то, если бы не этот промах-визит ко мне, она могла бы преуспеть.

— Ну уж нет, — ответил Крамер. — Слишком много было накручено. Глупо.

— Нет, сэр, — покачал головой Вульф. — Совсем не глупо. Взгляните: миссис Пур ничего не придумала сама, она просто использовала открывающиеся возможности. И однажды у нее оказалось все: напряженные отношения между партнерами, знакомство с Артуром Хауэллом, который мог достать взрывные капсулы, помещающиеся в сигаре, и был к тому же похож на ее мужа. Не совпадало лишь лицо, но об этом она позаботилась.

Десяток ваших людей, мистер Крамер, — продолжил Вульф, — занимаясь этим делом неделю-другую, смогли бы, наверное, обнаружить ее связь с мистером Хауэллом… Хауэлл… Ему-то она наверняка не говорила о своей ненависти к мужчинам. И сумела убедить помочь в убийстве мужа. Очевидно, у Марты Пур был дар убеждения.

— Да, — вставил я. — Как здорово в этом кабинете она убеждала лже-Пура бросить все и уехать из города туда, где он сможет спокойно растить розы, а она — готовить еду и стирать ему носки.

— Я тоже считаю, что миссис Пур была очень умна и изобретательна. Кстати, мистер Гролл, она могла положить эти четыре капсулы в календарь?

— Да, — ответил Джо. — Мы с Элен уже обсудили это. Во вторник Марта приезжала к нам на работу за мужем, собираясь ехать на родео. Да и вообще, у нее были ключи, и она могла проделать это когда угодно.

— Все было хорошо задумано, — одобрительно кивнул Вульф. — И те два волоска в коробке… Она была готова ко всему. Нет, это было сделано не для вас, мистер Крамер, а для суда, если бы дело дошло до него. Миссис Пур понимала, в каком свете это может быть представлено хорошим адвокатом… Хотите пива?

— Нет, — грубо ответил Крамер. — Еще один вопрос. Во вторник здесь был не Пур?

— Нет, сэр. Артур Хауэлл.

— А где же был Пур?

— На родео. — Вульф дважды нажал на кнопку звонка, что означало принести пиво. — И в этом миссис Пур была права. Взгляните на ее расписание на вторник. Она приехала в контору… Во сколько, мистер Гролл?

— Около полудня, — ответила Элен. — Они поехали перекусить, а затем на родео.

— Спасибо. То есть все, что от нее требовалось, — найти повод отказаться от зрелища, — чтобы Пур поехал на родео в одиночестве. Выбор места был превосходным — Мэдисон Сквер Гарден, огромные толпы зрителей… Затем миссис Пур где-то встретилась с Артуром Хауэллом, одетым так же, как и Юджин, и они поехали сюда. Она была на своей машине. Незадолго до пяти они уехали от нас. Где-то по дороге она высадила Хауэлла, я тот отправился на Центральный вокзал, чтобы поездом добраться до Уайт-плейнс. Женщина, которая может убедить мужчину помочь ей в убийстве мужа, без сомнения, может убедить его поехать на поезде в Уайт-плейнс.

Фриц принес пиво, и Вульф наполнил свой стакан.

— Затем она поехала на Пятидесятую стрит, где встретила возвращавшегося после родео мужа, и они направились в Вестчестер, заранее договорившись с мистером Блейни о встрече. По дороге миссис Пур отговорила мужа от этой встречи, оставила его в таверне Монти, поехала на вокзал Уайт-плейнс и встретила там Артура Хауэлла. Затем отвезла Хауэлла в заранее выбранное уединенное местечко, убила, раздела и проехалась по нему машиной.

Элен Вардис издала какой-то сдавленный звук. Этим не преминул воспользоваться Джо Гролл и обнял ее за плечи.

— Миссис Пур, — продолжал Вульф, — не могла оставить Хауэллу жизнь. Иначе у нее самой никогда не было бы покоя. А вдруг мистер Гудвин или я повстречаем его на улице? Думаю, нечто подобное приходило в голову и самому Хауэллу, но, очевидно, Марта Пур заставила его позабыть об этой мысли. Мне известны подобные случаи… Поскольку все было так хорошо спланировано, я полагаю, миссис Пур завернула голову Хауэлла в его же пальто — чтобы не оставить следов на колесах. Что она сделала с одеждой потом — неинтересно, по крайней мере, мне.

Он сделал пару глотков.

— Затем миссис Пур поехала к дому Конроя Блейни. Убедиться, что он там один. Это давало ей возможность заявить, будто его не было дома. И опять она постаралась предусмотреть все. Если бы полиция все же сумела идентифицировать труп Артура Хауэлла, то отсутствие мистера Блейни дома в момент убийства Хауэлла выглядело бы очень подозрительным.

Он допил свое пиво.

— Затем Марта вернулась в таверну Монти, сказала мужу, что мистера Блейни не было дома, поужинала, и они отправились в Нью-Йорк, где она угостила Юджина прекрасной свежей сигарой. Все прошло превосходно. Сейчас это звучит гораздо сложнее и запутаннее, чем было в действительности. Ну а такая деталь, как отсутствие в доме фотографий ее мужа, была, очевидно, предусмотрена заранее.

— А ваша расписка? — спросил Крамер.

— Что? Ах, да… Никаких трудностей у Марты Пур это не вызвало. Артур Хауэлл отдал ей расписку, и она просто положила ее в карман мужу. Наверное, это был ее первый поступок после взрыва капсулы.

— И как бы то ни было, вы получили пять тысяч долларов.