3

Чтобы не терять времени, я не стал ловить такси. Машина у меня стояла, как всегда, под окном, но ехать на ней тоже не имело смысла: потом будешь три года искать, где ее оставить. Проще было дойти пешком, тем более что от дома Вулфа до Сиборд билдинг рукой подать. По дороге я размышлял о некоторых странных обстоятельствах. Почему Энтони Перри, президент «Сиборд продактс корпорэйшн», не поленился лично прийти в наше агентство, чтобы заявить о заурядной краже? Как говорят в рекламе телефонной компании: «Почему бы не позвонить?» И если он так уверен, что Клара Фокс не трогала этих денег, то не догадывается ли о какой-нибудь ловушке, которую ей подстроили? И так далее.

Мне уже доводилось бывать и в Сиборд билдинг, и даже — поверьте на слово — в кабинете самого президента компании. Так что дорогу я знал. Кроме того, я прекрасно помнил, кто сидит у них в холле тридцать второго этажа, и не рассчитывал на любезный прием. Так оно и вышло. Я поприветствовал мисс Уотер — теперь я уже знал, как ее зовут — и про себя отметил, что уши у нее по-прежнему торчком, как и три года назад. Мое появление явно не было для мисс Уотер неожиданностью. Не удостоив меня ни единым словом, она ткнула пальцем в конец коридора. Куда я и направился.

Кабинет Перри представлял собой громадную комнату, обставленную точь-в-точь как на рекламном проспекте «Идеального офиса». Из окон открывался роскошный вид на Гудзон. Я вошел и увидел перед собой целое сборище. Перри сидел за столом, спиной к окнам, и морщился от сигарного дыма. Рядом расположился в кресле невысокий костистый мужчина с седыми волосами. У него были очень близко посаженные глаза и немного заостренные кверху уши. Возле стола стояла женщина лет тридцати с плоским носом и заплаканными глазами. По виду она напоминала школьную учительницу. Чуть в стороне, спиной ко мне, сидела на стуле еще одна женщина. Подходя к Перри, я успел только мельком взглянуть на ее лицо, но сразу понял, что она заслуживает более продолжительного взгляда.

Перри пробурчал что-то вроде приветствия и обратился к остальным:

— Это тот господин, о котором я вам только что говорил. Мистер Гудвин, помощник Ниро Вулфа. — Вытягивая шею в соответствующую сторону, он поочередно представил мне дам — сначала ту, что сидела, затем ту, что стояла — и мужчину: — Мисс Фокс. Мисс Бариш. Мистер Муир.

Я отвесил общий поклон и вопросительно посмотрел на Перри.

— Вы сказали, что дело осложнилось?

— Да. — Он стряхнул пепел, бросил быстрый взгляд на Муира и поднял глаза на меня. — В общих чертах вы уже знаете, что произошло. Теперь о главном. Когда я вернулся, выяснилось, что мистер Муир, вопреки моим указаниям, вызвал мисс Фокс к себе и обвинил ее в воровстве. Он устроил ей допрос в присутствии мисс Бариш, а сейчас требует вызвать полицию.

— Как вам нравится этот семейный скандал, мистер Гудвин? — с ехидцей спросил Муир и, повернувшись к шефу, продолжил: — Я уже говорил, Перри — в том, что касается работы, я выполняю все твои указания. Но в данном случае затронуты не служебные, а личные интересы. Деньги пропали из моего стола. Я за них отвечаю. Мне прекрасно известно, кто их стащил, и я сделаю все, чтобы этот человек был арестован.

— Чепуха! — отрезал Перри, глядя ему прямо в глаза. — Все, что касается компании, входит в мою компетенцию. — Это было сказано таким голосом, что температура в комнате сразу понизилась на несколько градусов. — Как бы тебе ни хотелось ее арестовать и потом самому попасть в суд за клевету, я не позволю вице-президенту этой компании ставить себя в дурацкое положение. Я договорился с лучшим детективом Нью-Йорка о расследовании этого дела и попытался сделать так, чтобы раньше времени мисс Фокс ни в чем не обвиняли. Я не верю, что деньги взяла она. Это мое личное мнение. Если будут найдены доказательства ее виновности, тогда другой разговор.

— Ах, доказательства?! — Муир скрипнул зубами. — Значит, если будут найдены? Хороший сыщик может и найти, и спрятать их! Все зависит от того, за что ему платят.

Перри изобразил усмешку.

— Браво! Додумался! Я президент этой компании, и только круглый дурак может предположить, что я действую в ущерб ее интересам. Мистер Гудвин слышал мой разговор с Вулфом. Он может сказать, за что я ему плачу.

— Можно не сомневаться, он скажет именно то, что ему приказали сказать.

— Думай, что говоришь, Муир, — посоветовал Перри, — эти намеки могут тебе дорого стоить. Я не из тех, кто проглотит любые оскорбления. Если хочешь нажить себе врага из-за каких-то пустяков…

— Пустяков?! — вскинулся Муир. Пытаясь унять дрожь, он с силой стиснул подлокотники. Для него речь шла явно не о пустяках. Видя, с какой ненавистью он смотрит на Клару Фокс, я подумал, что дело тут, вероятно, не в пропавших тридцати тысячах, а в чем-то более существенном. Одним таким взглядом можно было, если не убить, то, во всяком случае, тяжело ранить.

Муир перевел глаза на меня и, стараясь говорить сдержанно, произнес:

— Можете мне ничего не пересказывать, мистер Гудвин. И так понятно, что вы получили от мистера Перри определенные наставления. Но я тоже могу вам кое-что подсказать. — Он поднялся, обогнул стол и встал передо мной. — Вам наверняка придется следить за мисс Фокс, чтобы узнать, на что она тратит украденные тридцать тысяч. Так вот, если вы увидите, что она заходит вместе с Перри в театр или дорогой ресторан, не подумайте, что она сорит деньгами. За все платит кавалер. А если вы обнаружите, что мистер Перри наведывается к ней на квартиру, то имейте в виду, он это делает не для того, чтобы помочь ей замести следы. У него другие намерения.

Он повернулся и не спеша направился к двери. Я слышал, как, выйдя из кабинета, он тихонько притворил ее за собой. Я не случайно говорю «слышал», так как наблюдал в это время за остальными. Перри внешне никак не прореагировал, только положил потухшую сигару в пепельницу и отодвинул ее от себя. А вот мисс Бариш побледнела. Из общего оцепенения первой вышла мисс Фокс. Она встала и повернулась к Перри. Легкий румянец делал ее еще более привлекательной, и я глазел на нее не без удовольствия, хотя и сохранял при этом свой обычный небрежно-равнодушный вид. У нее были каштановые волосы — красивая пышная шевелюра — и большие карие глаза. Но не из тех, по которым можно прочитать все, что творится на душе.

— Я могу идти, мистер Перри? Уже шестой час, а у меня сегодня свидание.

Перри не выказал никакого удивления. Похоже, он неплохо ее знал.

— Мистеру Гудвину нужно с вами поговорить.

— Да, конечно. Но может быть, завтра? Мне приходить завтра на работу?

— Естественно. Вы теперь в распоряжении мистера Гудвина. Ему поручено вести это дело, так что договаривайтесь с ним.

— Простите, мистер Перри, — перебил я его, — но я веду только предварительное расследование. Вулф еще не решил, примет ли он ваше предложение. А с вами, мисс Фокс, мы можем поговорить завтра в девять. Хорошо?

Она утвердительно кивнула.

— Хотя мне нечего вам рассказывать, кроме того, что я не брала этих денег и вообще никогда их не видела. Я уже говорила это мистеру Перри и мистеру Муиру. Мне можно идти? — Судя по ее спокойному и вежливому тону, она даже не предполагала, что ей что-то грозит. — До свиданья.

Она взглядом попрощалась со всеми и грациозной походкой молодой лани вышла из кабинета, явно не подозревая о том, что капканы уже расставлены.

Как только дверь за ней закрылась, Перри обернулся ко мне.

— С чего вы собираетесь начать? Может быть, есть смысл снять отпечатки пальцев со стола Муира?

— Чтобы лишний раз попрактиковаться? — Я покачал головой. — Нет, мистер Перри, мне это ни к чему. А вот с Муиром поговорить, конечно, стоило бы. Объяснить ему, что нельзя требовать ареста мисс Фокс только за то, что она заходила в его кабинет. Даже если ему и кажется, что он уже во всем разобрался.

— Кстати, мисс Бариш — стенографистка Муира.

— А! — Я повернулся к женщине с плоским носом и заплаканными глазами. — Как я понял, мисс Фокс ждала в кабинете Муира, пока вы перепечатаете телеграмму. Вы не обратили внимания…

Перри не дал мне договорить.

— Вы можете побеседовать с мисс Бариш прямо здесь. — Он бросил взгляд на настенные часы, которые показывали двадцать минут шестого. — А мне нужно в дирекцию. Если я вам понадоблюсь, то это в другом конце коридора. Я уже опаздываю на совещание. — Он отодвинул кресло и встал. — Это ненадолго. Я скажу Муиру, чтобы он потом задержался. И мисс Уотер тоже — на случай, если вы захотите с ней поговорить. И вот еще что. Забудьте эту дурацкую выходку Муира. Он человек резкий и немного нервный, да и, по правде говоря, староват уже, не выдерживает всех этих перегрузок. Не обращайте внимания, хорошо?

— Конечно. — Я снисходительно махнул рукой. — Пускай несет все, что ему вздумается.

Перри поморщился и вышел.

Покинутое им кресло было самым роскошным в кабинете, поэтому я уселся именно в него. Мисс Бариш по-прежнему стояла с опущенными плечами и смотрела на меня, теребя платочек.

— Садитесь. — Я решил проявить любезность. — Туда, в кресло мистера Муира. Так вы его секретарша?

— Да, сэр. — Она села на краешек стула.

— Вы уже одиннадцать лет с ним работаете?

— Да, сэр.

— Давайте без «сэра», ладно? Я же не сенатор какой-нибудь. Значит, в прошлую пятницу Муир проверил все ваши вещи и денег не нашел?

Взгляд у нее сразу стал строгим.

— Разумеется, нет.

— А ваш кабинет он обыскал?

— Не знаю. Даже если и обыскал, меня это не волнует.

— Меня тем более. Да вы не переживайте. Скажите, вот вы отпечатали телеграмму и отдали ее мисс Фокс, которая сидела в кабинете Муира. А она ничего оттуда не вынесла?

— Только телеграмму.

— А куда же она засунула тридцать тысяч? Может, в туфли? Вы не обратили внимания?

Мисс Бариш поджала губки, давая понять, что я ее раздражаю.

— Я не видела, чтобы мисс Фокс что-то выносила, кроме телеграммы. Я уже говорила мистеру Муиру и мистеру Перри, что я не видела, чтобы мисс Фокс что-то выносила, кроме телеграммы.

— А теперь вы и мистеру Гудвину говорите, что не видели, чтобы мисс Фокс что-то выносила, кроме телеграммы. Все сходится. — Я улыбнулся. — Вы дружите с мисс Фокс?

— Нет. Честно говоря, я ее недолюбливаю.

— Да ну! Что так?

— Она очень привлекательна, а я уродина. К тому же она здесь всего три года, а если захочет, сможет хоть завтра получить то, о чем я мечтала с самого первого дня. Я имею в виду место личного секретаря мистера Перри. И кроме того, она умнее меня.

Я решил посмотреть, как далеко она готова зайти в своей откровенности, и спросил в лоб:

— Мисс Фокс давно стала любовницей Перри?

Она покраснела, как рак, и опустила глаза. Я долго ждал ответа и, так и не дождавшись, попробовал зайти с другой стороны:

— Тогда я задам вопрос иначе: давно ли Муир пытается отвадить от нее Перри?

Взгляд ее опять посуровел. Некоторое время она смотрела на меня молча, потом резко встала и, теребя свой платок, заявила дрожащим голосом:

— Не знаю, касается ли это вас, мистер Гудвин, но меня это уж точно не касается. Вы хотя бы понимаете, какая возможность мне предоставилась? Я ведь могла сказать, что видела, как мисс Фокс что-то выносит из кабинета. Но не сказала. — Она совсем скомкала платок. — Я пока что себя уважаю… А на ваши вопросы у меня только один ответ: не знаю. Вообще-то мне трудно поверить, чтобы она была чьей-то любовницей. С ее умом в этом нет необходимости. Про тридцать тысяч мне тоже ничего не известно, но если вы хотите в этом убедиться, пожалуйста, спрашивайте.

— Спасибо, мисс Бариш, на сегодня урок закончен. Можете идти домой. Вероятно, завтра вы мне еще понадобитесь, хотя… вряд ли.

Вся краска моментально сошла с ее лица «Чувствительная натура», — подумал я, поднимаясь с кресла, чтобы открыть ей дверь. Она пробормотала: «До свиданья» — и вышла.

Я ощупал карманы в поисках сигарет и, ничего не обнаружив, подошел к окну и стал смотреть на город. Пока что мои предчувствия оправдывались: тут пахло какой-то нечестной игрой, а не кражей. Строго говоря, мне оставалось только одно: сообщить Вулфу, что господа из «Сиборд продактс корпорэйшн» искали, где бы постирать свое грязное белье, и решили использовать наше агентство вместо корыта. Но меня сдерживало любопытство. Неужели вор может держаться с таким достоинством и спокойствием? Хотелось бы с этим разобраться. С другой стороны, Клара Фокс могла быть просто жертвой какой-то интриги, а всякие интриги вызывают у меня инстинктивное отвращение. Если она попалась в силки, бросать ее тоже не годилось. Я опять стал машинально ощупывать карманы, но сигарет, естественно, не нашел.

Осмотрев напоследок «идеальный офис» и запомнив все существенные детали, я вышел в коридор. Рабочее время уже закончилось, поэтому там было пустынно и довольно темно: дело шло к ночи, а света никто не включил. Все двери располагались с одной стороны. Последняя — двустворчатая — вела в дирекцию. Неожиданно за спиной у меня раздалось покашливание, я обернулся и увидел мисс Уотер — она сидела в углу с журналом в руках.

— Мне еще долго тут дожидаться? — поинтересовалась она едким тоном. — Мистер Перри сказал, что вам, вероятно, захочется поговорить со мной.

— Вероятно. Пока посидите, — ответил я, чувствуя прилив желчи. — Где тут кабинет Муира?

Она молча показала пальцем.

Я направился к указанной двери, но как только взялся за ручку, мисс Уотер завопила:

— Сейчас нельзя заходить! Мистера Муира нет на месте.

— Да неужели! А вы сбегайте в дирекцию, пожалуйтесь, если не боитесь сорвать совещание. Я веду расследование, понятно?

Я открыл дверь, нащупал на стене выключатель и зажег свет. В ту же секунду в глубине комнаты распахнулась другая дверь, и я увидел мисс Бариш. Она стояла и молча на меня смотрела.

— Я же вас отправил домой.

— Я не могу уйти без разрешения мистера Муира. А он на совещании. — На этот раз она ни покраснела, ни побледнела.

— Понятно. Там ваше рабочее место? Разрешите взглянуть?

Она сделала шаг в сторону, пропуская меня вперед,

Маленький аккуратный кабинетик с одним окном, стеллажами и обычными секретарскими принадлежностями. Быстро окинув все взглядом, я спросил:

— Покажите мне ящик, из которого взяли деньги.

Она подвела меня к столу Муира и выдвинула один из ящичков с правой стороны, второй сверху. Кроме пачки конвертов, там ничего не было. Я пару раз открыл и закрыл его, чтобы узнать, можно ли это сделать бесшумно. Вспомнив, как Перри советовал снять отпечатки пальцев, я улыбнулся, оставил стол в покое и прошелся по кабинету. Поменьше и поскромнее, чем у Перри, но тоже весьма приличный. Мне бросилась в глаза одна любопытная деталь: на стенах, вместо традиционного портрета Авраама Линкольна или копии Декларации независимости, висели три большие фотографии в рамах — трех красивых женщин. Я повернулся к мисс Бариш и спросил:

— Кто эти прелестные дамы?

— Жены мистера Муира.

— Серьезно? Они что, умерли?

— Не знаю. Во всяком случае ни с одной из них он уже не живет.

— Да? Оказывается, он сентиментален.

— Нет, мистер Муир скорее чувственный мужчина.

Похоже, у мисс Бариш начался новый приступ откровенности. Я украдкой взглянул на часы: без четверти шесть. Значит, можно потратить на нее еще минут пять. Я повел разговор самым доверительным и дружеским тоном, но хотя она вроде и не запиралась, ничего конкретного мне выудить так и не удалось. Только то, что я уже знал: никаких оснований подозревать Клару Фокс в краже она не видела, а если кражу кто-то подстроил, то она понятия не имела кто. Пять минут истекли, и я собирался уходить, но тут дверь открылась, и появился Муир. Увидев нас, он на секунду задержался на пороге, потом подошел к столу.

— Вы можете идти, мисс Бариш. — Он повернулся ко мне. — Если хотите поговорить, присаживайтесь.

— Нет, сегодня я не стану вас задерживать. Завтра с утра вы здесь?

— А где еще, по-вашему, я могу быть?

Подобное мелкое хамство на меня не действует. Я сказал «О'кэй», улыбнулся этому старому козлу и вышел.

В коридоре возле дирекции разговаривали несколько человек. Я увидел среди них Перри и подошел поближе.

— На сегодня все, мистер Перри. Муиру надо дать возможность успокоиться. А Вулфу я во всем отчитаюсь.

— Пусть позвонит мне вечером домой, в любое время, — хмуро ответил Перри. — Номер можно найти в справочнике.

Проходя мимо мисс Уотер, которая все еще сидела в углу со своим журналом, я не удержался и шепнул ей заговорщическим тоном:

— Встретимся в баре «Рэйнбоу»!

4

На улице, несмотря на сумерки, было людно — обитатели большого муравейника, как всегда, спешили по своим делам. Быстро шагая в сторону Тридцать пятой улицы, я перебрал в уме все последние события и пришел к выводу, что Клара Фокс вляпалась в историю, которая может для нее плохо кончиться. Но не сама ли она в этом виновата? Кто знает…

Я пришел домой ровно в шесть и, зная, что Вулф спускается обычно на несколько минут позже, решил сначала проверить, не прибавилось ли у ковбоя из Вайоминга подозрений и не пришли ли его друзья. Но кабинет был пуст. Я подумал, что Скоувил перенес свою стоянку в гостиную, но и там никого не оказалось. Мне ничего не оставалось делать, как пойти на кухню, где я застал Фрица за чтением французской газеты.

— Признавайся, что ты ему сделал?

— Qui? Ah, le monsieur… — Фриц фыркнул. — Пардон, Арчи. Ты про того господина, что сидел в кабинете?

— Именно.

— Ему позвонили. — Фриц наклонился и стал надевать тапочки. — Пора мне к плите.

— Позвонили?

— Да, примерно через полчаса после твоего ухода. Или чуть позже. Погоди, я сейчас посмотрю. — Он подошел к полке, где стоял телефон, и заглянул в записную книжку (в соответствии с требованиями Вулфа он вел подробную хронологию всех домашних дел и событий). — Все правильно. В пять часов двадцать шесть минут.

— А кто звонил?

— Откуда я знаю, Арчи!

Но выпалив это, он тут же поправился:

— Некий господин попросил к телефону мистера Скоувила. Я зашел в кабинет и сказал, что спрашивают такого-то. Мистер Скоувил воспользовался твоим аппаратом. А потом он взял шляпу и ушел.

— И ничего не сказал?

— Ничего. Я закрыл дверь в кабинет, чтобы он мог говорить спокойно, а дверь кухни оставил открытой, как ты и просил. Он разговаривал совсем недолго, а потом сразу ушел. Даже не попрощавшись.

Я тряхнул плечами и постарался расслабиться.

— Ладно, вернется. Ему же надо узнать, что за гусь этот Ниро Вулф… Что у нас сегодня?

Фриц перечислил блюда и позволил мне понюхать соус, который доходил на плите.

Шум спускающегося лифта заставил меня вернуться в кабинет. Вулф вошел следом, плюхнулся в свое кресло и первым делом потребовал пива. Потом достал из ящика открывалку и только после этого удостоил меня взглядом.

— Ну, как провел время?

— Отвратительно. Ходил в гости к мистеру Перри.

— Неужели? Ну что ж, служба требует жертв. Давай рассказывай.

— Перри ушел отсюда, как только я спустился из оранжереи, но минут через восемь позвонил и попросил приехать немедленно. Особого желания у меня, конечно, не было, но поскольку ваши интересы для меня превыше всего…

— Да? Как же ты до них дотянулся? — вставил Вулф, принимая от Фрица две бутылки пива. Он откупорил одну бутылку и наполнил стакан. — Продолжай, продолжай.

— Хорошо. Я пропускаю вашу шуточку мимо ушей, потому что мне некогда: хочу отчитаться до прихода гостей. Кстати, они опаздывают уже на десять минут, а ковбой, который ждал вас в кабинете — между прочим, он тоже из их компании, — тот давно смотался. В мое отсутствие ему кто-то позвонил, и он сразу убежал. Возможно, что никто к нам теперь и не придет. Что же касается страшной тайны мистера Перри…

Я постарался все изложить именно так, как требует Вулф: все факты по порядку, независимо от того, существенны они или нет, кто что говорил, по возможности дословно, кто как себя вел и какое оставил впечатление. К концу моего рассказа Вулф пил уже вторую бутылку. Закруглившись, я глотнул молока, которое предусмотрительно принес с собой из кухни.

— Стервятники! — Вулф наморщил нос. — Какие выводы?

— Насчет стервятников не знаю, вполне возможно. — Я отхлебнул еще немного. — Перри мне не понравился, но не исключено, что он пытается сохранить какие-то остатки порядочности. Или искупить прошлые грехи. Что касается Муира, то мне придется назвать его козлом, так как слово «свинья» вы мне запретили употреблять. А Клара Фокс это просто мечта всей моей жизни. Я был бы сильно удивлен, если бы выяснилось, что это она стащила деньги.

— Если ты помнишь, четыре года назад мы выставили мистеру Перри счет за сведения о конкурентах, и он долго не соглашался с нашей суммой. Я думаю, сейчас он попросит, чтобы мы убирали дерьмо в его компании за двенадцать долларов в день. У нас не всегда есть возможность держаться от дерьма подальше — его слишком много, — но пока она есть, почему бы не пожить спокойно в свое удовольствие? В настоящий момент наш банковский счет выглядит весьма внушительно. — Он опрокинул стакан и вытер губы платком.

— Правильно. Но я еще не все рассказал. Перри хотел, чтобы вы ему позвонили сегодня вечером. Если вы возьметесь за это дело, мы заработаем хотя бы на текущие расходы. А если нет, Клара Фокс получит по всей вероятности пять лет за кражу в особо крупных размерах, и мне придется переехать поближе к федеральной тюрьме, чтобы носить ей передачи. Сравните необходимость «убирать дерьмо» и опасность потерять помощника… По-моему, к нам пришли. Хорошо, я закончу свою речь попозже.

Услышав звонок, Фриц отправился открывать дверь. На часах было полседьмого — наши гости опоздали ровно на полчаса. Вспомнив тот чудный голос, что разговаривал со мной по телефону, я подумал, что имею шанс познакомиться с еще одной красоткой в затруднительном положении.

Фриц зашел в кабинет, прикрыл за собой дверь и, объявив посетителей, ретировался, чтобы впустить к нам мужчину и двух женщин. Честно говоря, всех троих я разглядел не сразу, так как долго не мог оторваться от той, что вошла первой. Это действительно была красотка в затруднительном положении. Кроме того, она явно знала, с кем ей предстояло говорить, потому что не раздумывая направилась к столу Вулфа, едва скользнув по мне взглядом.

— Мистер Вулф? Меня зовут Клара Фокс. Я вам звонила в субботу. Прошу простить за опоздание, и позвольте представить, — она обернулась, — мисс Хильда Линдквист и мистер Майкл Уолш.

Вулф слегка кивнул.

— Мои габариты вынуждают меня всех принимать сидя. Надеюсь, вы не сочтете это за нелюбезность. — Оправдавшись, он показал на меня пальцем. — Это мистер Гудвин. Арчи, кресла, пожалуйста.

Пока я рассаживал дам, Клара Фокс успела заметить:

— С мистером Гудвином я сегодня уже встречалась в кабинете мистера Перри.

«Это точно. И раз уж мистер Гудвин совсем разучился узнавать людей по голосу, он пойдет за тобой в тюрьму и попросит, чтобы его заперли в соседней камере», — подумал я про себя.

— Вот как! — Вулф прищурил глаза, и это означало, что он догадался о моем промахе. — Садитесь справа, мистер Уолш.

Клара Фокс сняла перчатки.

— Прежде всего я хочу объяснить, почему мы опоздали. Я уже говорила по телефону, что не могла появиться раньше понедельника, потому что ждала еще одного человека; он должен был прийти вместе с нами. Его зовут Харлен Скоувил. Он приехал сегодня утром из другого штата, из Вайоминга, мы встретились с ним в обед и договорились, что в пять пятнадцать я заеду за ним в гостиницу и привезу сюда. Я заехала, но в гостинице его не оказалось. Я немного подождала, попыталась узнать, где он может быть, а потом поехала за мисс Линдквист и мистером Уолшем, как мы и условились. Потом мы все вместе еще раз попробовали найти Скоувила, покараулили его у гостиницы, но, в конце концов, махнули рукой и поехали без него.

— Его присутствие так важно?

— Пожалуй, нет. Во всяком случае, в настоящий момент. Мы ему оставили записку, и не исключено, что он сейчас подойдет. Вообще, если мы все с вами не переговорим, нам будет трудно на что-то решиться. Должна предупредить вас, мистер Вулф, что история, которую я собираюсь рассказать, довольно длинная.

Поскольку Клара Фокс упорно не желала обращать на меня никакого внимания, пришлось переключиться на ее спутников. Эти двое ничего особенного собой не представляли. Я, естественно, помнил, как пару часов назад Скоувил уставился на Энтони Перри, приняв его поначалу за Майкла Уолша. Судя по всему, вот этот дерганый костлявый рахитик и есть настоящий Майкл Уолш. На вид ему лет шестьдесят с гаком, а то и все семьдесят. Сидит на краешке стула, приставив ладонь к правому уху. Одет довольно бедно, хотя во все чистое. А у мисс Линдквист замечательное коричневое платье и не менее замечательная квадратная физиономия. Внушительная леди. Я бы даже сказал, крупного телосложения, если бы это не было всего лишь намеком на истину и если бы я не опасался, что она меня побьет. Короче, из тех женщин, которым легче держать в руке бидон молока, нежели тонкую рюмку. А если вспомнить еще, что представляет собой Харлен Скоувил, то надо признать, что мисс Фокс, какую бы игру она ни затевала, собрала весьма оригинальную команду.

Вулф между тем успел заметить, что чем длиннее рассказ, тем скорей нужно его начинать.

— Все произошло сорок лет назад в Сильвер-Сити. Это в Неваде. Но сначала, мистер Вулф, я хочу уточнить одну вещь, которая наверняка вас интересует. Я навела необходимые справки и выяснила, что ваши способности оцениваются очень высоко, но и стоимость своих услуг вы оцениваете не ниже.

Вулф вздохнул.

— Каждый зарабатывает, как умеет, мисс Фокс.

— Конечно. И я в том числе. Так вот, если вы согласитесь нам помочь и все пройдет удачно, вы получите сто тысяч долларов.

Майкл Уолт подался вперед и выкрикнул:

— Десять процентов! Неплохо, а?

Клара Фокс пропустила это замечание мимо ушей, а мисс Линдквист наградила Уолша косым взглядом.

— Размер гонорара зависит от обстоятельств дела, — ответил Вулф. — Но если вы хотите, чтобы я достал вам луну…

Смех Клары Фокс заставил меня оторваться от блокнота. Все-таки она стоила того, чтобы время от времени на нее поглядывать.

— Нет, этого мы у вас не попросим. Я вижу, мистер Гудвин все время записывает. В общем-то я не против, но если мы не договоримся, я надеюсь, записи останутся у меня.

— Да, конечно, — снизошел Вулф.

Ничего не скажешь, сообразительная девушка.

— Хорошо. Только я начну, пожалуй, не с самого начала, а с восемнадцатого года, когда мой отец погиб на войне, во Франции. Мне тогда исполнилось девять лет Отец заранее приготовил для матери письмо, но шло оно не по почте, а с оказией, поэтому мы получили его только через год. Мать отдала мне это письмо, когда уже была при смерти. Я ее очень любила…

В такие моменты обычно начинает дрожать голос или глаза подергиваются слезой, но ничего подобного с Кларой Фокс не произошло. Похоже, она приостановилась только для того, чтобы сглотнуть слюну.

— О письме я вспомнила месяц спустя. Я не думала, что в нем есть что-то интересное для меня, тем более что оно было написано восемь лет назад. Но мать просила перед смертью, чтобы я его прочитала. Оно у меня с собой.

Она открыла свою сумочку из крокодиловой кожи и достала несколько сложенных вдвое листов.

— Сейчас я вам прочитаю.

— Оно у вас отпечатано на машинке? — поинтересовался Вулф.

— Это копия. Оригинал я храню в надежном месте. — Она откинула назад волосы, и этот жест напомнил мне взмах птичьего крыла. — Здесь не все, а только та часть, которая имеет отношение к делу. «Дорогая Лола, никто не знает, что с нами будет завтра, может статься, что я не вернусь. Поэтому я решил написать это письмо и позаботиться о том, чтобы оно обязательно дошло. Мне нужно рассказать тебе одну вещь и начать придется издалека. Ты уже слышала о моих давних приключениях в Неваде. Вот об одном из них и пойдет речь. Это случилось в Сильвер-Сити в 1895 году, то есть за десять лет до нашего знакомства.