Глава 18

Оказавшись в коридоре, Фокс посмотрел на часы: было половина седьмого. В глазах у Фокса застыло редкое для него выражение нерешительности. Перед ним были два зайца. Которого хватать первым: револьвер или убийцу? Ярость и негодование толкали его к первому, холодный рассудок высказывался за второе, поскольку поиски убийцы надолго задержались из-за неудачного стечения обстоятельств. Было еще и третье желание — отстоять свои права, но им он пренебрег, понимая, что нестерпимый соблазн выскользнуть за дверь есть не что иное, как ребяческая реакция на приказ оставаться в доме.

Победил разум. А поскольку его собственное передвижение было теперь ограничено, он решил найти где-нибудь кнопку звонка и вызвать прислугу. В первой комнате справа по коридору, маленькой и пустой, которая, очевидно, функционировала зимой в качестве оранжереи, кнопки не оказалось, а в смежной с ней комнате у Фокса пропало желание разыскивать ее. Огромная, с высоким потолком комната, судя по обстановке, претендовала на то, чтобы по старой традиции служить гостиной. В углу сидели и приглушенно разговаривали четверо. У Фокса не было никакой охоты беседовать с Фуллером, адвокатом Торпа, или с Макэлроем, директором во множественном числе, но вот двое других — Миранда и Вон Кестер — представляли для него немалый интерес. Поэтому он к ним приблизился.

— Простите, — с ходу начал он, — но произошли важные события. И я не вижу причин, препятствующих мне о них рассказать. В сейфе Торпа нашли старый револьвер системы «Циммерман». Его опробовали и установили, что в воскресенье вечером из него застрелили Кори Арнольда. У вашего отца был револьвер системы «Циммерман», миссис Пембертон?

Она недовольно смотрела на него снизу вверх.

— Господи, откуда мне знать? Но я убеждена, что он не убивал этого Арнольда. Я лучше знаю своего отца…

— Простите. А вы, Кестер, не знаете, был у него револьвер?

— Револьвер системы «Циммерман»? Нет. Мистер Торп терпеть не мог оружия и никогда его не имел. — Глаза Кестера смотрели недоверчиво. — То, о чем вы говорите, совершенно невозможно. Они не могли найти оружие, из которого убит Арнольд…

— Значит, вы не знали, что револьвер лежал в сейфе?

— Естественно, нет! И я не верю этому…

— Простите. Но был еще один револьвер. «Циммерман» — старый немецкий револьвер, и поэтому нельзя определить, чей он, по регистрации при продаже. Но сегодня на полу в библиотеке нашли другой, американский револьвер системы «Кольт», его принадлежность можно определить, и они определили. Он мой. Я сам купил его в 1936 году, и с тех пор он был у меня. Это оружие, из которого стреляли в Ридли Торпа. Я представления не имею… В чем дело, миссис Пембертон?

Миранда не просто опустила глаза, она целых три секунды держала их закрытыми, не отвечая на взгляд Фокса. Он не спускал с нее глаз, и она наконец посмотрела на него.

— Что случилось? — повторил он.

— Ничего, — ответила она совершенно спокойным голосом. — А что?

— Как я уже недавно отметил, вы прекрасно владеете собой. Наш разговор тогда прервали. Мне хотелось бы его продолжить, когда вам будет удобно. Хорошо?

— Разумеется. — Миранда сделала движение. — Я не сомневаюсь, что мистер Фуллер и мистер Макэлрой…

— Я могу подождать, пока вы с ними закончите.

Я искал мистера Кестера. Если остальные согласны его отпустить…

— Как вижу, мистер Фокс, у вас теперь хлопот полон рот, — ядовито вставил Фуллер. — Учитывая, что вы признали в найденном в библиотеке оружии свой револьвер.

— Это не было моим признанием, мистер Фуллер.

Они имели доказательства и предъявили их мне. Я лишен права покидать этот дом, иначе меня арестуют как главного свидетеля. Конечно, у меня хлопот полон рот.

Ведь, кроме всего прочего, миссис Пембертон поручила мне расследование двух убийств. Верно, миссис Пембертон?

Глядя на него, Миранда кивнула в знак согласия.

— Ведь это так? — настойчиво переспросил он.

— Да, — сказала она громко.

— Но вы же работаете на Гранта! — удивился Фуллер.

— Да. Все нормально, у меня есть лицензия. Если я нарушу интересы одного клиента ради другого, у меня отберут лицензию и посадят в тюрьму… Мистер Кестер, куда мы можем пойти, чтобы поговорить? Мне нужно задать вопросы, которые я задал бы вам гораздо раньше, если бы из моего оружия не убили мистера Торпа.

Кестер поглядел на Миранду. Она снова кивнула.

— Ладно, — согласился Кестер. — Как только я закончу тут.

Фокс покачал головой.

— Простите, но это срочно. И с каждой минутой становится все неотложней.

— Настоятельно советую вам, миссис Пембертон, — убежденно заговорил Фуллер, — и вам тоже, мистер Кестер, проявлять крайнюю осторожность при выборе…

— Простите, — произнес Фокс и вновь обратил взгляд к Миранде. — Я повторяю, что это срочно. Дело не терпит отлагательства. Это важнее даже, чем закончить наш с вами разговор. Когда бомба готова взорваться, не думаете ли вы, что лучше самим запалить фитиль?

— Пойдешь, Вон? Пожалуйста.

— Сейчас?

— Да.

Кестер встал и, бросив Фоксу: «Пойдемте ко мне в комнату», пошел вперед.

Фокс впервые поднимался на второй этаж. Коридор вверху был широким, с деревянными панелями и мягким ковром на полу. Просторная комната, в которую ввел его Кестер, с белой обивкой кресел, белыми ковриками и покрывалами, чтобы создавать впечатление прохлады, раскалилась, словно печь. В окна било беспощадное послеполуденное солнце. Случившееся явно нарушило привычный порядок в доме, и шторы с западной стороны забыли опустить после обеда. Кестер включил кондиционер, снял пиджак, бросив его на кровать, и подвинул стул, чтобы сесть напротив Фокса, который уже выбрал себе место.

— Когда это, — первым спросил он, — миссис Пембертон поручила вам работу?

— Недавно, когда мы разговаривали на дворе. — Фокс поднялся, чтобы тоже снять пиджак, потом снова сел. — Нам многое нужно прояснить, мистер Кестер, поэтому придется срезать углы и двигаться побыстрее.

Вы попали в список подозреваемых или у вас есть алиби?

— Нет у меня алиби. — Просто удивительно, какими холодными оставались глаза секретаря в этой дышащей жаром комнате. — Полковник Бриссенден закончил беседу с мистером Торпом, я проводил его из библиотеки и передал на попечение Беллоуза, чтобы тот показал ему ближайший путь к машине. И в этот момент я услышал выстрел. Я шел через оранжерею, чтобы позвать мистера Макэлроя и остальных, которые, как я думал, находятся на террасе перед домом. Звук выстрела меня просто парализовал: я человек сугубо штатский. Когда я бросился бегом обратно в библиотеку, то запнулся о ковер в коридоре и упал. Вскочив, я снова побежал. Мистер Торп лежал на полу, лицом вниз. Пока я стоял, глядя на него, не в состоянии пошевелиться, у него дернулись ноги, и затем он замер. Потом я сделал то, что вы можете расценить как похвалу в свой адрес.

— Спасибо. Что же это было?

— Я выкрикнул ваше имя несколько раз. Я вас звал. — Губы секретаря изогнулись, складываясь в подобие улыбки. — Наверное, меня поразило то, как вы справились с порученной вам мистером Торпом работой.

— Да, в этом нам просто повезло. Откуда шел звук?

Я имею в виду звук выстрела.

— Не знаю. Конечно, я уже думал об этом, и меня спрашивали во время допроса. Но точно я сказать не могу.

— Он прозвучал так, словно стреляли в открытом пространстве или в закрытом помещении? На дворе или в доме?

— И об этом не могу сказать. Я никогда не слышал, как стреляют внутри дома. Выстрел прозвучал громко и где-то близко.

— А вы не почувствовали в коридоре запах дыма? Или кислый запах? Знаете, такой особый…

— Я ничего не заметил. По мнению полковника Бриссендена, положение тела указывает на то, что стреляли из французского окна.

— Может, так, а может, и нет. Возможно, Торп еще успел повернуться, после того как получил пулю. Кто появился сразу вслед за вами?

— Грант. Потом Беллоуз, а за ним Бриссенден. Потом через французское окно вошел один из садовников, и тут же следом Генри Джордан. После этого не знаю: они повалили один за другим со всех сторон.

— Был ли на полу тот голубой шарф, когда вы вошли в комнату?

— Не помню, когда я впервые его увидел. Я даже револьвера сначала не заметил, пока не обратил внимания, что Грант на него смотрит, а Бриссенден предупреждает, чтобы его не трогали… Кстати, об оружии. Я бы хотел задать вам один вопрос.

Фокс кивнул в ответ на пристальный взгляд бесцветных глаз, которые, казалось, ничто никогда не могло заставить загореться.

— Спрашивайте.

— Кто вам сказал, что револьвер, из которого убили Арнольда, найден в сейфе в библиотеке?

— Дернин.

— Это невероятно! — Кестер покачал головой. — Совершенно невероятно. Как вы думаете, не мог ли он сам его туда подложить?

— Нет. Никто из них не стал бы этого делать. Они нашли его там, это точно. Кто знал шифр сейфа?

— Мистер Торп и я, больше никто. Вот почему я и говорю, что это невероятно. Я не открывал его более недели, только сегодня утром достал из него чековую книжку. Я точно знаю, что сам я его туда не клал, а предполагать, что мистер Торп положил…

— Должно быть, он и положил.

— Он тоже не мог. Где он его взял?

— Не знаю. Дернин и Бриссенден считают, что я добыл оружие и отдал его Торпу и что именно за это он заплатил мне. Они называют это убедительным выводом, но это лишь показывает, как осторожно нужно делать выводы. Нет, например, ничего проще, чем прийти к заключению, будто и Торпа, и Арнольда убили вы. В воскресенье вечером вы незаметно улизнули из клуб?

«Грин-Медоуз», приехали в бунгало, выстрелили через окно, а к тому времени, когда позвонила полиция, чтобы известить вас об убийстве, вы уже были в своей постели. Мотив для убийства с вашей стороны совершенно очевиден. Вы знали, что при известии о смерти Торпа акции его компании упадут в цене пунктов на сорок, а то и больше, и снова поднимутся, когда станет известно, что он жив. Если бы вы смогли провернуть покупку, скажем, десяти тысяч акций, то это принесло бы вам чистыми четыреста тысяч долларов. Недурно. Вот почему вы не очень старались разыскать Торпа на лодке Джордана в понедельник утром, вам нужно было дать время, чтобы на бирже…

Выражение лица Кестера за все это время нисколько не изменилось, но он возмущенно перебил Фокса:

— Он не был на лодке Джордана! Я сразу же поехал к нему в коттедж!

— Разумеется, — кивнул Фокс. — Я знаю, но полиция ведь этого не знает! А я делаю выводы за них. Но и для меня этот факт ничего не доказывает. Вы сразу поехали к Торпу и оставались с ним, дабы иметь полную уверенность, что он не объявит о себе слишком рано. Вы были, несомненно, заранее уверены в этом, ведь вам хорошо известно, как он дорожил своей репутацией.

Губы Кестера снова дернулись, чтобы изобразить то, что у него, видимо, заменяло улыбку.

— Тогда получается, — саркастически заметил он, — что я два дня носил с собой в кармане револьвер, а потом положил его в сейф мистера Торпа.

— Э, нет. Это было бы глупо. Каким-то образом — и это следует выяснить — Торп завладел револьвером, узнал, что он ваш, и пригрозил сообщить в полицию. Нам придется изобразить дело именно так, чтобы у вас появился мотив для следующего убийства. Итак, вы боялись Торпа. Передав Бриссендена Беллоузу, вы на обратном пути в библиотеку подошли к французским окнам, выстрелили оттуда, вернулись в дом через боковой ход, упали, притворяясь, что запнулись о ковер, на случай, если кто увидит. Потом, поднявшись, добежали до библиотеки и стали звать меня. В этом случае, как видите, то, что вы выкрикивали мое имя, не только не льстит мне, но является оскорблением. И я выражаю вам свое негодование!

— Но ведь не можете же вы… — Голубые глаза Кестера широко раскрылись. — Вы не можете… Да что же это… Ведь его же застрелили из вашего револьвера! Где я мог взять ваше оружие?!

— Это мелочь! — отмахнулся Фокс. — Это и еще шарф мисс Грант, который вы использовали, чтобы обмотать руку. Если бы мы с вами занимались не просто праздными выводами, то такие мелочи не составили бы для нас большого труда.

— Вы, кажется, говорили, — холодно произнес Кестер, — что нам нужно многое выяснить и что это срочно. Если вы ждете от меня категорического заявления, что я не виновен в убийстве, то считайте — я его сделал. Я не причастен к этим преступлениям. Я здесь для того, чтобы по просьбе миссис Пембертон ответить на ваши вопросы…

— Хорошо, — согласился Фокс. — Не будем больше делать праздных выводов. Давайте займемся фактами.

Как насчет директоров и вице-президентов? У них есть алиби? Они были вместе, когда услышали выстрел, и могут подтвердить алиби друг друга?

— Я знаю только о Макэлрое. Он сказал, что был в ванной по другую сторону от музыкальной комнаты.

Где находились остальные, я не знаю, но полагаю, что они были все вместе, раз Дервин разрешил им уехать в город.

— Возможно, но не будем забывать, что они все же были здесь. — Фокс дернул себя за ухо. — Было кое-что… А, да, это письмо с угрозами, которое получил Торп и которое я вернул ему сегодня утром. Вы его раньше видели?

— Естественно. Я вскрывал всю его личную почту…

— Значит, вы прочитали письмо даже раньше Торпа?

— Да.

— Вам ничего там не показалось странным?

— Странным? Конечно. Все письмо… я бы, несомненно, назвал его странным.

— Нет, я имею в виду какую-нибудь особенность. Необычную деталь.

— Нет, никакой необычной детали я не заметил, — покачал головой Кестер. — Что вы хотите сказать?

— Оставим пока это. Где вы родились?

— Я не вижу никакой связи, — сухо проговорил Кестер, — между странностями анонимного письма с угрозами в адрес мистера Торпа и местом моего рождения.

Я родился в Солсбери, штат Вермонт.

— А где учились в школе?

Кестер встал.

— Это нелепо. Я охотно готов предоставить вам любую информацию, которая может оказаться полезной, поскольку меня просила миссис Пембертон, но эти пустые и бессодержательные…

— Вы ошибаетесь, — резко сказал Фокс. — Пожалуйста, сядьте. Это как раз те вопросы, которые я хотел задать Торпу, как только прочитал вчера письмо. Теперь его нет в живых, и я вынужден спрашивать у вас. Я не собираюсь говорить вам, почему они важны, но можете поверить мне на слово, что это так. Так где вы учились?

— Вы действительно полагаете, что это важно? — нахмурился Кестер.

— Да. Он сел на место.

— До десяти лет я ходил в среднюю школу в Солсбери.

Потом наша семья переехала в Спрингфилд, штат Массачусетс, и там я закончил два последних класса. Затем поступил в Дартмур и закончил его через четыре года.

— Вы не бывали в Канаде?

— Никогда.

— А вообще за границей?

— Лишь однажды, два месяца летом 1929 года.

— Большое спасибо. А вы, случайно, не знаете, где родился Люк Уир?

— Знаю. Мейкон, штат Джорджия. Его родители и сейчас там живут. Мистер Торп посылал им подарки к рождению каждый год.

— Он был замечательным человеком. Поскольку Люк служил у Торпа более двадцати лет, вряд ли он мог надолго выезжать, скажем, на Британские острова. Или мог?

— Очень ненадолго. Он бывал там с мистером Торпом в коротких поездках.

— Но не каждый год на охоту или что-либо подобное?

— О нет.

— Так, это насчет вас двоих. Теперь сын и дочь. Или лучше их мать вначале. Вы не знаете, она была американкой?

— Да. Послушайте, Фокс, это же просто смешно. Никакое, даже самое буйное воображение…

— Оно здесь ни при чем. Поверьте мне на слово, я занимаюсь делом и не отступаю в сторону ни на шаг.

Миссис Торп родилась в этой стране?

— Да. Я готов дать вам о ней краткую биографическую справку. Вас, кажется, интересует Великобритания.

Она была там лишь раз или два. Она мало выезжала за границу, а когда бывала там, то проводила время обычно во Франции или Италии.