Глава 15

Покинув квартиру Данди без четверти шесть, Хикс направился в Катону. Он, во-первых, намеревался увезти оттуда Хитер Глэдд, во-вторых, получить от нее или от миссис Пауэлл, а возможно, от них обеих, определенную информацию.

Отправься он туда без промедления и гони машину на предельной скорости, возможно, успел бы кое-кого спасти, но он не сделал ни того ни другого. Вначале Хикс остановился у галантерейного магазина, купил картонную коробку и упаковочную бумагу для пластинки, потом заехал на Центральный вокзал и сдал пакет в камеру хранения. После этого отправился в ресторан Джойса на Сорок первой улице, заказал себе печеных устриц и собрался с мыслями.

Но к тому времени было уже поздно. В двадцать пять минут седьмого, когда Хикс дожевывал вторую устрицу, Хитер Глэдд сидела на кухне дома в Катоне, доедала баранью котлетку, запивала ее чаем и делала вид, что слушает миссис Пауэлл. Обычно они ужинали в семь, но Хитер, не желая оказаться за столом вместе со всеми, пусть и немногочисленными обитателями дома, решила поесть заранее. Слава богу, солнце почти уже село, скоро день закончится. Быть может, сегодня она заснет…

Дверь из столовой распахнулась, и показался Росс Данди. Хитер хмуро взглянула на него, продолжая прихлебывать чай. Ее рука, державшая чашку, не дрожала. Росс неуверенно посмотрел на нее, переминаясь с ноги на ногу, и выпалил:

— Вы избегаете меня!

— Отстаньте от нее! — отчеканила миссис Пауэлл.

— Вот не знала, — сказала Хитер, — что кого-то избегаю.

— Но вы… — Росс не закончил фразу. — Ладно, ухожу. Проклятье, ничего не могу сделать как следует. Я только хотел спросить вас… — Он опять замолчал, прислушался и подошел к окну, чтобы взглянуть сквозь занавеску на машину, которая показалась на подъездной аллее. — Приехал отец, — объяснил он. — Прекрасно. Вы избегаете меня, а я сторонюсь его. — Тремя быстрыми шагами он пересек кухню и скрылся за дверью.

— Это ужасно! — заявила миссис Пауэлл. — Такие отношения между сыном и отцом… Неудивительно, что в доме происходят странные вещи!

Хитер ничего не сказала. Она подошла к мусорному ведру и сбросила в него остатки пищи, положила тарелку в раковину и возвратилась на свое место.

— Вы выглядите ужасно, — сказала миссис Пауэлл. — Как капустная рассада, которую давно не поливали. Идите к себе и ложитесь в постель.

— Я собираюсь это сделать, — вздохнула Хитер. — Но в комнате так душно.

По дому разнесся вопль:

— Росс! Росс!

Миссис Пауэлл поспешила к двери, ведущей в столовую, но, услышав приближающийся топот, замедлила шаг. Дверь распахнулась, на пороге стоял Р.И. Данди. Он перевел взгляд с одной женщины на другую и требовательно спросил:

— Где мой сын?

— Его здесь нет, — ответила миссис Пауэлл.

— Сам вижу, что нет. Не слепой. Он в лаборатории?

— Не думаю. Где-то на улице.

— А Брегер вернулся из Уайт-Плейнс?

— Да, примерно час назад. Вот он как раз в лаборатории.

— Кто-нибудь приезжал сюда?

— Вы спрашиваете о полиции? — Тоном своего вопроса миссис Пауэлл ясно давала понять, что если он имел в виду полицию, то должен недвусмысленно говорить об этом. — Полиция не показывалась с тех пор, как вы уехали. — Она обернулась на звук — с печальным скрипом открылась задняя дверь — и с чувством исполненного долга объявила: — Вот и мистер Брегер.

Брегер осмотрел всех по очереди, остановил взгляд на Данди и спросил:

— Вы вернулись? — Выглядел он еще более пучеглазым и сбитым с толку, чем обычно. — Только что приехали?

Данди кивнул:

— Росс в лаборатории?

— Нет.

— Почему вы так долго пробыли в Уайт-Плейнс?

Глупцы. — Брегер стер платком вспотевшее лицо. Глупцы! — с нажимом повторил он.

Сплошная глупость. Потом расскажу. — Он взглянул на Хитер. — Мисс Глэдд, эта расшифровка неточная.

Пропущены некоторые разделы. Пожалуйста, пойдите и уточните текст.

— Оставьте ее в покое! — огрызнулась миссис Пауэлл. — Ей надо лечь в постель.

Брегер пристально посмотрел на нее, но Хитер прекратила спор, не дав ему разгореться. Дело минутное, конечно же она сходит туда и все исправит.

Брегер отворил дверь, и они вышли. Ворча что-то себе под нос, миссис Пауэлл достала сковородку и грохнула ею об стол. Данди немного постоял, сердито косясь на нее, потом удалился через столовую.

Брегер и Хитер обошли угол дома, пересекли лужайку и по тропинке углубились в лес. Девушка размашисто шагала впереди, а Брегер семенил за ней на коротких ножках, стараясь не отставать. Утомленная и взволнованная, Хитер обрадовалась предлогу уйти из дома. Теперь она сосредоточилась на расшифрованном тексте. Неужели пропустила целую пластинку? Но она же всегда проверяет их очередность…

Впрочем, вскоре она отвлеклась от этой жалкой проблемы. Подойдя к мостику над ручьем, Хитер вспомнила нелепые события прошлой ночи. Она замедлила шаг и посмотрела туда, где разыгрался ночной фарс, потом прежней походкой перешла мостик и двинулась по извилистой тропке…

— Мисс Глэдд, остановитесь на минутку!

Она замедлила шаг и обернулась. Брегер был рядом, настолько близко, что мог дотронуться до нее.

— Я солгал о неверной расшифровке, — сказал он. — Я пришел за вами не из-за этого.

Неожиданно и без всякой причины Хитер задрожала. Она не придала значения предостережениям Хикса и ничуть не испугалась. И уж, во всяком случае, не пучеглазого же, суетливого Брегера ей бояться! Но теперь, оставшись с ним наедине в лесной чаще, она не могла унять дрожь в коленках, появилось желание закричать. Она и в самом деле чуть не завопила во весь голос. Ей хотелось бежать от него, но она не смела этого сделать, не видя ничего зловещего в выражении его комичного круглого лица.

Она попыталась справиться с дрожью и заявила:

— Но это же нелепо!

Брегер кивнул.

— Нелепостей хоть отбавляй, — согласился он. — Я всю жизнь выглядел нелепо и смехотворно, если не считать работы. Все это… — Он судорожно взмахнул рукой. — Эти будоражащие события! Честно вам скажу: беда в том, что по природе своей я — человек сентиментальный, но старался подавить в себе эту черту, ведь наука и работа не терпят сантиментов. Но сейчас я просто не могу работать, поэтому становлюсь сентиментальным. А следовательно, глупцом.

Там Купер, муж вашей сестры. Он хочет увидеть вас.

Но думаю, мне следует оставаться рядом с вами.

Глаза Хитер расширились.

— Где же он?

Она осмотрелась, как будто полагала, что он затаился за каким-либо деревом.

Нет, не здесь, конечно. В конторе. Я ему пообещал привести вас. Он такой несчастный. Никогда раньше не встречал таких несчастных людей.

А ведь он ни в чем не виновен. Абсолютно не виновен!

— Так он дожидается меня в конторе?

— Да.

— Я пойду туда одна, мистер Брегер, а вы возвращайтесь.

Брегер покачал головой.

— Ну нет, — упрямо заявил он. — Довольно с нас неприятностей.

Хитер посмотрела на него и, поняв, что спорить с ним бесполезно, повернулась и пошла по тропинке.

Неожиданно охватившая ее паника бесследно исчезла. Что же касается Джорджа, желания встречаться с ним у нее не было, но она могла кое-что сказать ему, кое о чем спросить…

Она шла по лугу, и лучи закатного солнца били ей прямо в глаза. Брегер не отставал. Вскоре они вошли под сень развесистых дубов возле здания лаборатории. Хитер вбежала по ступенькам, открыла дверь и вошла в помещение. Свежий ветерок, дувший из окна, разметал по полу листы бумаги, опустошив корзинку для мусора, стоявшую у письменного стола. Она обратила на это внимание прежде, чем заметила, что в комнате никого нет. Никаких признаков присутствия Джорджа. Хитер вопросительно посмотрела на Брегера. От удивления тот еще больше выпучил глаза.

— Его здесь нет, — констатировала Хитер.

— Но он был здесь, — растерянно, как бы жалуясь, отозвался Брегер. — Сидел в кресле. — Он показал на кресло. — Неужели он… — Брегер засеменил к двери, ведущей в лабораторию, и скрылся за нею.

Хитер спонтанно вздрогнула, когда бумажный листок, подхваченный сквозняком, коснулся ее колена. Она собрала разлетевшиеся по полу бумажки, сунула обратно в корзинку и хорошенько примяла.

Возвратился Брегер.

— Там его нет! — сердито сообщил он. — Его нигде нет. — Он посмотрел на Хитер так, будто она нанесла ему личное оскорбление. — В конце концов, это слишком! Где же он?

Хитер едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться, но понимала, что делать этого не надо, нехорошо.

Она за весь день ни разу не заплакала, а сейчас и вовсе собирается рассмеяться. И все-таки вид Брегера, который разозлился на нее из-за неведомо куда девшегося Джорджа казался ей невероятно комичным. Хитер прикусила губу.

— Это возмутительно! — шумел Брегер. — Просто возмутительно! Он пришел, уселся в кресло и сказал, что должен поговорить с вами! Звонил ли я ему по телефону? Нет, не звонил, потому что побоялся, как бы кто-нибудь не подслушал. Этот человек сидел вот здесь, а я пошел за вами. Потому что я пожалел его.

Потому что…

Брегера прервал на полуслове громкий звук, потрясший воздух. Выстрел расколол, вдребезги разнес тишину.

Глава 16

Две мысли — если молниеносные вспышки в мозгу можно назвать мыслями — пришли на ум замершей на долю секунды Хитер. Первая — что ее застрелили, и вторая — что сделал это Брегер. Обе они отражали болезненное состояние ее нервов. Первая мысль не противоречила здравому смыслу, поскольку известны случаи, когда получившие пулю люди не падали, оставались стоять на ногах. Но вторая мысль явно была нелепой, так как Брегер застыл на месте, как и она…

— Ружейный выстрел, — сказал он. — На улице.

— Да, — согласилась Хитер.

— Опять охотятся на фазанов. — Брегер подошел к окну и взглянул через москитную сетку, потом направился к двери и вышел наружу.

Немного поколебавшись, Хитер последовала за ним. Брегер уже свернул за угол здания. Девушка спустилась по ступенькам и пошла в том же направлении.

Обогнув угол здания, она увидела Брегера и остановилась — у нее перехватило дыхание. С замирающим сердцем она пробежала десять шагов, отделявших ее от Брегера, который склонился над телом мужчины, лежавшим на земле недалеко от стены. Брегер выпрямился, Хитер увидела лицо мужчины, распростертого на земле, и сдавленно вскрикнула.

— Тихо! — резко скомандовал Брегер. — Кажется, я что-то слышу.

Он вглядывался в чащу леса, который начинался в дюжине ярдов от здания. Хитер ничего не слышала. Она не отрываясь глядела в лицо Джорджа Купера, хотела отвернуться, но не могла. Прежде ей не приходилось видеть такой омерзительной картины.

Его губы скривились, как у кретина. Две мухи, маленькая и большая, примостились на краях дырки в правом виске, всего в дюйме от глаза. Именно мухи и вызывали отвращение. Хитер сжала зубы и нагнулась, чтобы отогнать их, но не успела она разогнуться, как маленькая мушка опять уселась на рану.

— Вот так, — произнес Брегер. Он снял пиджак и прикрыл им искаженное гримасой смерти лицо. — Вы сможете подождать здесь?

Она тупо спросила:

— Куда вы собираетесь пойти?

— Хочу позвонить по телефону. — Брегер дрожал, и по тембру его голоса она поняла, что дрожал он от ярости. — Это единственное, что я могу предпринять. Я человек не храброго десятка и не слишком предприимчивый. Убийство произошло здесь, у стен моей лаборатории, под моим носом. Я услышал, как это случилось, но все, что могу сделать, — это войти в здание и позвонить по телефону. Только на это и способны теперь мужчины — зайти в дом и позвонить!

Он ушел. А когда через минуту возвратился, Хитер стояла, прислонясь спиной к стене с зажмуренными глазами и судорожно прижатыми к бокам кулачками.

Примерно в восемь часов вечера на место происшествия прибыл Альфабет Хикс, но он опоздал, и там оказалось куда многолюднее, чем он предполагал. На поросшей травой обочине дороги в мягком сумеречном свете выстроилась вереница машин, а у подъездной аллеи группка мужчин, женщин и детей окружила высокого красивого полицейского. Увидев все это, Хикс задним ходом съехал с дороги на траву, вышел из машины и дальше пошел пешком, мысленно ругая себя: «Если девушку убили, то я гнида.

Настоящая гнида. Мне следовало сразу увезти ее отсюда…»

— Что тут случилось? — спросил он полицейского у подъездной аллеи.

Полицейский смерил его придирчивым взглядом и поинтересовался:

— Кто вы такой?

— Моя фамилия — Хикс. Если это секрет, то можете шепнуть мне на ухо.

Люди, стоявшие вокруг, захихикали.

Хикс огляделся, остановил взгляд на подходящем человеке и спросил его:

— Между нами, скажите, что произошло?

— Убийство, — ответил незнакомец. — Убили мужчину.

— Какого мужчину?

— Одного парня по фамилии Купер. Мужа той женщины, которую прикончили здесь вчера.

Хикс поблагодарил собеседника и по подъездной аллее пошел к дому.

Полицейский что-то крикнул и, видя, что Хикс не обратил на его окрик внимания, ринулся следом за ним. Но никаких хлопот Хикс ему не доставил, так как сам остановился, увидев, что навстречу идет мужчина в летнем костюме и старой широкополой шляпе. Не обращая внимания на то, что полицейский схватил его за руку, Хикс кивнул приближающемуся мужчине, который, похоже, за истекшие сутки не удосужился ни снять костюм, ни хотя бы на йоту сдвинуть шляпу.

Лицо встречного отнюдь не просияло радостью при виде Хикса, он холодно кинул:

— Привет вам.

— Привет, — отозвался Хикс. — Скажите, этот страж, что держит меня за руку, командует вами или подчиняется вам?

— Кто его знает. Это вопрос мышц и мозгов. Если вы любитель покоя, то какого черта приперлись сюда?

— По делу. Выполняю поручение.

— Вам известно, что у нас еще одна жертва?

— Только что узнал об этом.

Мужчина укоризненно покачал головой.

— Просто в голове не укладывается! О'кей, пошли.

Отведу вас к Корбетту. Кстати, есть ли при вас визитные карточки? Моя сестра тоже хочет заполучить одну.

Хикс вытащил визитную карточку, когда они шли по лужайке, и подал ее провожатому. На передней террасе никого не было. Провожатый попросил Хикса подождать, а сам собрался войти в дом.

Но Хикс задержал его:

— Разрешите спросить, что стряслось с Купером?

— Убит. Уголовное дело.

— Это я знаю. Но каким образом? Его утопили, задушили, зарезали?..

— Застрелили.

— Здесь?

— Нет, возле лаборатории.

— Кому-нибудь предъявлено обвинение?

— Не знаю. Мне никто ничего не рассказывает.

Обо всем узнаю из радиопередач, когда еду на машине домой.

Мужчина открыл дверь и скрылся за ней. Через несколько минут он вновь вышел на террасу и сказал Хиксу:

— Заходите, похоже, вашему приходу рады.

Окружной прокурор Корбетт, как и в прошлый раз, сидел в просторной гостиной, за большим столом с настольной лампой. По другую сторону стола стоял Р.И. Данди. У торца примостился стенограф, а напротив него ссутулился на стуле Менни Бек.

Возле самой двери стоял полицейский, поодаль находился еще один мужчина в гражданской одежде.

Когда Хикс вошел, Корбетт что-то с раздражением говорил Данди. Один только тон прокурора о многом поведал Хиксу, хорошо знавшему, что Корбетт лишь в крайнем случае позволял себе гневно разговаривать с кем бы то ни было, кто по возрасту попадал в число избирателей, особенно если это касалось влиятельных и состоятельных людей вроде Данди.

— Конечно, вы не арестованы, — говорил Корбетт. — Никоим образом! Пока что никто не арестован! Но при сложившихся обстоятельствах я имею право требовать от вас сотрудничества, как от ответственного гражданина, и просить вас не покидать этот дом без разрешения. Дело в том, что ни вы, ни ваш сын не можете достоверно подтвердить, где находились во время убийства Купера. Я вовсе не подозреваю вас в убийстве. И ваше замечание, будто мы преследуем вашу жену, совершенно неоправданно. И абсолютно неуместно!

— Посмотрим! — вспылил Данди. — Я останусь здесь лишь до того момента, когда приедет мой адвокат. Мне надо еще раз позвонить.

— Извольте. Можете воспользоваться этим аппаратом.

— Пойду наверх.

— Еще один вопрос, прежде чем вы уйдете. Касательно Хикса. Вчера вы сказали, что послали его сюда по конфиденциальному делу. А сегодня вы направили его сюда тоже с конфиденциальным заданием?

— Хикса? — Данди обернулся и увидел сыщика. — Сегодня я его не посылал! — выпалил он и, с трудом переставляя ноги, вышел из гостиной.

Хикс подошел к стулу возле стола, сел и заметил:

— Когда он психует, с ним нет сладу.

Корбетт ничего не сказал. Он не подал Хиксу руки и явно был не в настроении разыгрывать показную приветливость. Он смотрел на Хикса так, будто впервые его видел.

— Где вас носило? — грубо прорычал Менни Бек.

— Бог ты мой, — запротестовал Хикс, — похоже, я пришел не туда.

— Где вы были?

— Родился в Миссури. Детство провел на ферме.

Учился в Гарварде. Закончил юридический факультет в 1932 году… Где я был когда?

— После того, как покинули здание суда сегодня после обеда?

— В Нью-Йорке.

— Где именно в Нью-Йорке?

— Послушайте, называйте час, а я буду называть место.

— В половине седьмого.

— В ресторане Джойса на Сорок первой улице, угощался печеными устрицами. Официант и гардеробщица подтвердят. Покинул это заведение около семи и на машине поехал прямо сюда.

Бек крякнул, продолжая пристально смотреть на Хикса. Маленький ротик Корбетта выглядел так, будто его обладатель собирается свистнуть, но вместо этого прокурор произнес:

— Сегодня вы не попали в число троицы, которая вчера подтвердила свое алиби. На сей раз алиби распространяется только на двоих.

— Двое лучше, чем один, — нравоучительно изрек Хикс. — При условии, что их показания совпадают.

— Двое ваших подопечных дуют в одну дуду. Вы обсуждали это с ними?

— Я же сказал вам: только что сюда приехал.

— Вы могли позвонить из ресторана, скажем, вскоре после половины седьмого. Возможно, официант подтвердит, что вы уехали оттуда сразу же после телефонного звонка.

— Не-ет. Не было никаких звонков.

— Тогда зачем вы сюда приехали?

— Мне казалось, что я приехал сюда по заданию Данди, но он отрицает это. Следовательно, я продолжаю расследование убийства. И пытаюсь выяснить, кто же убил Марту Купер.

Менни Бек кашлянул. Корбетт заметил с сарказмом:

— Это очень любезно с вашей стороны.

— Ну что вы, мне просто интересно.

— Несколько часов назад вы пытались заложить ее мужа.

— Да, я не забыл. Теперь, понятно, эта версия отпала. Можно не сомневаться: расставшись с жизнью, он не улизнет.

— Кто вам сказал, что его нет в живых?

— Один из зевак, которые собрались перед домом.

Готов обсудить это с вами, если вы посвятите меня в детали. Мне известно только то, что убийство произошло возле лаборатории и что его застрелили. Понятно, что у вас передо мной преимущество.

— Это же просто скандал! — продребезжал Бек. — Клянусь Богом, Ральф…

— Помолчите, — осадил его Корбетт. — Слушайте, Хикс. В данный момент я не могу прижать вас.

И вы, продувная бестия, знаете об этом. Вам известно также, что хотя я не такой ловкач, как вы, но не отношусь к недотепам. Разрешите мне задать вам несколько вопросов. Известно ли вам, что тут произошло два часа назад?

— Не известно.

— Никто не позвонил вам?

— Нет.

— В данный момент я готов принять такие ответы. Так вот каковы обстоятельства дела. Примерно без четверти шесть Брегер, по его словам, находился в конторе лаборатории. Туда вошел Купер, сел и завел разговор. Он говорил о своей жене, о том, что его жизнь загублена, что он жену не убивал и намерен дознаться, кто это сделал. Твердил, будто теперь смысл его жизни заключается только в этом. Он долго говорил в таком же духе. Когда Брегер хотел позвонить по телефону, Купер помешал ему это сделать. Наконец Купер заговорил о своей свояченице Хитер Глэдд. Он считал, что Хитер что-то известно о причинах убийства ее сестры, но она не захотела ему об этом рассказать накануне, и, как только у него появилась возможность приехать, он поспешил сюда именно для такого разговора. Он казался очень откровенным, и Брегер поверил ему и пожалел его.

Так рассказывает обо всем этом Брегер.

Хикс кивнул:

— Я не стану цитировать эти ваши слова.

— Правильно сделаете. Брегер отправился в дом и застал Хитер на кухне вместе с миссис Пауэлл и Данди. Это подтверждается. Под надуманным предлогом увел ее оттуда, а по пути в лабораторию сообщил ей, что ее ждет Купер. Когда они пришли, в конторе, где Брегер оставил визитера, никого не оказалось. Брегер поискал его в лаборатории, но и там не нашел. Он возвратился в контору, и они с мисс Глэдд стали обсуждать сложившуюся ситуацию, как вдруг раздался выстрел. Чуть ли не рядом с ними. Так поведала об этом Хитер. Окна в тот момент были открыты. Брегер подскочил к окну, потом поспешил на улицу, Хитер вышла следом за ним. Купер лежал с западной стороны здания, в двух футах от стены. Мертвый. Брегеру показалось, что он слышал, как кто-то пробирался по лесу, но никого не смог разглядеть. Он возвратился в контору и позвонил по телефону. Они с девушкой оставались в лаборатории до прибытия полиции. Пуля пробила Куперу висок. Нет следов ни ожога от пороха, ни использовавшегося оружия.

Хикс нахмурился:

— Подтвердила ли все это мисс Глэдд?

Корбетт кивнул:

— Подтвердила. Она очаровательная девушка. Настоящая красавица.

— А это вы зачем говорите мне?

— Ну… — Корбетт взглянул на Менни Бека, потом опять посмотрел на Хикса и издал негромкий звук, который вполне можно было бы принять за смешок. — Господь свидетель, я не ставлю вам в упрек хорошее зрение и доброе сердце. Запомните, что вы секретов мне не открывали. Например, вы можете знать или не знать, что Купер безумно влюбился в младшую сестру еще до женитьбы на старшей.

— Я не был с ними знаком.

— И я тоже. Но мы навели справки. Вы же знаете, в наших головах рождается масса идей. Большинство из них глупые, но мы не прекращаем поисков.

Сначала мы заинтересовались Купером. Потом, когда он отпал, нами завладела мысль о Хитер. В понедельник вечером Купер приехал сюда, чтобы повидаться с ней. В припадке ревности к сестре понимаете? — или в припадке гнева она легко могла махнуть этим подсвечником.

— До меня дошло, — улыбнулся Хикс. — Я поверил в ее алиби из-за смазливой мордашки и красивых ног. Тут я дал маху. А что можно сказать о Брегере?

— Есть основания предполагать, что он тоже поддается женским чарам. Мисс Глэдд, между прочим, уже больше года живет в этом доме, у него под боком.

«Угу, — подумал Хикс, — вы тоже заглядывали под промокашки», а вслух сказал:

— Конечно, я должен возмутиться, но оставлю это на потом. Но как же тогда относительно убийства Купера? Держу пари, что именно она пристрелила его. А Брегер подтвердил ее алиби по тем же соображениям. Это возвышает его надо мной на целую ступеньку.

— Пустозвоним! — прорычал Менни Бек. — Ральф, вы уверены, что это следует терпеть и дальше?

Хикс заговорил, возбужденно жестикулируя:

— Я все вам выскажу, Корбетт. Напрямик. Вы — забавный и изворотливый человек, притом нечистоплотный. И верите этой чепухе не больше моего.

Корбетт захихикал.

— Настала моя очередь возмущаться. Я же сказал: это просто одно из соображений. Например, Купер знал, что именно она убила свою сестру, и ей пришлось заставить его молчать. Как вам это понравится?

— Даже не стану говорить, до чего мне это не по душе. — Хикс поднялся. — Поэтому, с вашего позволения…

— Минуточку. Присядьте.

Хикс сел.

Корбетт оперся локтями о стол, потер ладони и нахохлился, склонив набок голову. Видимо, он хотел придать своему лицу выражение рассудительного человека. Менни Бек, закрыв глаза, неторопливо покачал головой, как бы давая понять, что окружающий его мир, видимый и слышимый, слишком мучителен, чтобы его выносить.

— Я сформулирую для вас версию по-другому, — предложил Корбетт. — Спору нет, вы располагаете информацией об этих людях, которые имеют прямое или косвенное отношение к убийствам. И я хотел бы получить такую информацию. А через меня ее хотели бы получить жители штата Нью-Йорк. Каким же путем они смогут добиться этого? Принуждая вас или угрожая вам? Нет, с вами этот номер не пройдет, и прежде всего по двум причинам, вы — болван и не любите меня. Вы ущемляете права жителей штата Нью-Йорк. Вам многое известно об этом деле, и вполне возможно, что, если бы вчера после обеда вы все выложили мне, Купер остался бы в живых. Я взываю к вам. Убийца остается на свободе, наши шансы поймать его — или ее! — велики, не меньше двадцати к одному. Вы должны помочь нам. При вашем содействии мы быстрее обезвредим его. Даю вам слово: мы сделаем все возможное, чтобы оградить интересы и сохранить личные секреты всех невиновных. В этом отношении мы готовы на любой компромисс.

Менни Бек простонал.

— Довольно красивая речь, — отозвался Хикс.

— Ну и как?